Чехословацкий мятеж

В апреле 1918 года Владимир Ильич Ленин заявил:
«Можно с уверенностью сказать, что гражданская война, в основном, закончена».

 Но очень скоро Советская республика окажется в огненном кольце фронтов:

Со всех концов
Блокады кольцо,
И пушки смотрят в лицо.
                (В. В. Маяковский)

Её территория, по словам Льва Троцкого - наркома по военным и морским делам, «сузилась до размеров старого московского княжества».
Республика Советов будет объявлена «военным лагерем»…

* * *

Что же послужило толчком к началу широкомасштабной Гражданской войны в России?

 Этим толчком стало восстание Чехословацкого корпуса (май 1918 года). 

Откуда же взялся этот Чехословацкий корпус?

  История возникновения корпуса такова.

После того как началась 1-я мировая война чехи, которые жили  на территории Российской империи, проявили завидную организованность.
 Самые социально и политически активные из них сформировали Чешский национальный комитет.
Уже в день официального объявления войны этот комитет принял обращение к Николаю II, объявив об обязанности чехов помочь своим русским братьям.
 7 сентября делегация даже добилась аудиенции  у  российского императора.
 И передала ему меморандум.

•    Меморандум, среди прочего, гласил, что:
 
«Свободная и независимая корона Святого Вацлава (князь и святой покровитель Чехии, живший в X в.) скоро будет сиять в лучах короны Романовых…»

Надо сказать, что поначалу энтузиазм братьев-славян был встречен российскими властями довольно таки прохладно.
Ведь военное руководство России настороженно относилось к любым организованным «снизу» движениям.

•    Но оно всё же позволило чехам, как гласил приказ военного министра В. А. Сухомлинова:

 «Сформировать в Киеве один или два полка или в зависимости от числа добровольцев батальон хотя бы из двух рот».

В  бой их  бросать, конечно же, не  собирались  - ведь это была слишком ценная пропагандистская карта. Чехам полагалось всячески демонстрировать единство славянских народов в борьбе против германцев.
Уже 30 июля Совет министров принял решение о формировании Чешской дружины в Киеве.
Спрашивается: почему в Киеве?
Да потому, что именно там находился центр чешской диаспоры России и самая многочисленная её часть.
Весь август 1914 года добровольцы с большой охотой записывались в ряды этой дружины.
В подразделение вошли российские чехи, прежде всего, из Киевской губернии. Но и из других регионов тоже.
Параллельно учредили Фонд Чешской дружины.
Он должен был заниматься:
-    снабжением,
-   госпиталями и
-   заботой о семьях бойцов.
Следует отметить, что чехи испытывали подлинный и вполне искренний национальный подъём.
Им казалось, что ещё немного, ещё чуть-чуть, и могучий русский брат даст их стране независимость.
Ну а собственные вооружённые силы, пусть даже и набранные из подданных русского царя под русским командованием, давали серьёзные основания для создания собственного государства.

•    Начальник военного управления чехословацких легионов Рудольф Медек позднее говорил:

«Существование же Чешской армии определённо сыграло бы решающую роль в решении вопроса о восстановлении независимости Чехии. Следует заметить, что возникновение Чехословацкой республики в 1918 году напрямую зависело от существования боеспособной Чешско-словацкой армии».

К сентябрю 1914 года Чешская дружина (состоявшая из добровольцев-чехов, проживавших в России) уже действовала как воинское подразделение в составе русских вооружённых сил.
 В октябре она уже насчитывала 955 бойцов. 34 из них были офицерами.
Надо сказать, что офицерский состав был русским.  Потому как в  России просто не  нашлось достаточного количества чехов с  опытом и  высшим военным образованием.
11 октября 1914 года   дружина эта приняла присягу.
 И после этого отправилась на  Юго-Западный фронт.  И поступила в распоряжение 3-й российской армии под командованием генерала Р. Д. Радко-Дмитриева.
В основном она выполняла разведывательные и пропагандистские функции.

Чешская дружина сумела проявить себя в боях с лучшей стороны.
Следует отметить, что с самого начала 1-й мировой войны чехи и словаки - «бравые солдаты швейки» - мобилизованные австрийским правительством на восточный фронт против русских войск, не хотели сражаться за чуждые им интересы австрийской монархии. Ну не горели они желанием, не рвались проливать кровь за это. И не желая умирать за австрийского императора, целыми частями сдавались в плен.
К примеру, сформированный в Праге 28-й австро-венгерский полк 3 апреля 1915 года в Дукельском ущелье без единого выстрела сдался русским.
 Так же поступил и 36-й полк.
Русское командование, правда, относилось к пленным с подозрением.
К тому же, в начале войны императорская армия не слишком нуждалась в живой силе.
Но со временем ситуация изменилась.
 И с марта 1915 года дружина активно начала пополняться переходившими на сторону России чехами и словаками австро-венгерской армии.
Это делалось:
-    по  указанию Верховного главнокомандующего российской армии - великого  князя Николая Николаевича  и
-     по  многочисленным  ходатайствам  различных  общественных  организаций.
К концу 1915 года формирование удвоило свою численность (до 2090 человек).
 И в феврале 1916 года «Чешская дружина» была развёрнута в I Чехословацкий стрелковый полк имени Яна Гуса (штатная численность около 2100 человек).

К слову.
В этом формировании начинали службу будущие руководители мятежа белочехов, а в дальнейшем - видные политические и военные деятели Чехословацкой республики - Ян Сыровый, Станислав Чечек, Радола Гайда и другие…
 
А в апреле 1916 года начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал от инфантерии М. В. Алексеев разрешил формирование бригады.
И летом в российской армии уже была Чехословацкая стрелковая бригада под командованием полковника В. П. Троянова.
 Она включала в себя 2 полка. Их численность вместе с офицерами составляла около 5-ти тысяч человек.
Правда, тут были и  свои минусы: разношёрстная масса подданных Австро-Венгрии размыла дружину, до того состоявшую только из идейных сторонников России.
Позже это выйдет боком…

* * *

А тем временем англичане с французами организовали в Париже «Чехословацкий национальный совет».
Его руководители - Томаш Масарик, Йозеф Дюрих, Милан Штефаник, Эдвард Бенеш - продвигали идею создания самостоятельного Чехословацкого государства, независимого от Австро-Венгрии.
 Они ставили задачу получить согласие стран Антанты на формирование самостоятельной добровольческой чехословацкой армии.

После Февральской революции Чехословацкий национальный совет создал свой филиал в России.
 Он был признан Временным правительством в качестве единственного представителя чехов и словаков в России.
Отделения «Национального совета» появились сначала в Петрограде, потом в Москве и Киеве.
В Россию приехал один из лидеров чехословацкого буржуазно- националистического движения - будущий 1-й президент независимой Чехословакии профессор Томаш Массарик.
Он начал переговоры с Временным правительством о формировании регулярных воинских частей из военнопленных чехов и словаков.
 Массарик рассчитывал:
-    создать в глубине России армию будущей Чехословацкой республики, а
-   участием этой армии в войне на стороне Антанты купить самостоятельность и независимость Чехословакии.
Временное правительство охотно приняло его предложение.
Надо сказать, что Массарик активно общался не только с лидерами Февральской революции, но и с представителями французской военной миссии.
Представители Франции (Альбер Тома) и чехословацкого Национального совета (Массарик) договорились с Временным правительством о переброске корпуса в Западную Европу.
 Там союзники рассчитывали использовать его против Германии.
Однако мероприятие это не было осуществлено до Октябрьской социалистической революции…

* * *

Чехословацкая бригада участвовала как самостоятельная оперативная единица в июньском наступлении русской армии в Галиции.
 Во время Зборовского сражения 18-19 июня (1–2 июля) 1917 года Чехословацкая стрелковая бригада разбила чешскую и венгерскую пехотные дивизии, почти в 2 раза превышавшие её по численности.

•    Русский историк А. А. Керсновский так описывал один из эпизодов этого боя:

«На рассвете знойного дня 18 июня под гром могучей артиллерии наши армии Юго-Западного фронта перешли в своё последнее наступление... Атаковавшие у Зборова с огромным порывом чехи опрокинули втрое сильнейшего неприятеля и взяли 6000 пленных и 15 орудий, потеряв 150 убитыми и 1000 ранеными из 5000 бывших в строю».

Правда, эта победа не  могла изменить плачевно-демократическое положение на фронте. Однако произвела фурор в российском обществе.
Чехословацкая бригада получила признание, почёт и славу - как одна из немногих боевых единиц, добившихся хоть какого-то успеха в том позорном году.
За этот успех командир бригады был произведён в генерал-майоры.
Ну  а сама бригада за успехи на фронте развёрнута была в 1-ую Гуситскую стрелковую дивизию.
Когда летом 1917 года многие русские части отказывались сражаться, 1-я Чехословацкая дивизия «проявила много доблести и оказала немало подвигов; старалась сдержать... разложение русской армии, сохраняя в себе и дисциплину, и даже внешний воинский вид».

Успешные действия чехо-словаков способствовали тому, что чешские политические деятели добились у Временного правительства разрешения на снятие всех численных ограничений и создание на российской территории более крупных национальных формирований. Формирований, в подавляющем большинстве своём состоявших из бывших военнопленных австро-венгерской армии.

Уже 4 июля 1917 года, при новом главнокомандующем Лавре Корнилове, появилась и 2-я Гуситская дивизия.

Наконец, 26 сентября начальник штаба Верховного главнокомандующего русской армии генерал-лейтенант Н. Н. Духонин разрешил сформировать Чехословацкий корпус из 2-х дивизий и запасной бригады.
Формирование проходило в Волынской и Полтавской губерниях.
Это было серьёзное соединение.  Корпус представлял внушительную военную силу - примерно 40 тысяч штыков.
Во главе чешских частей поставили русского генерал-майора Владимира Шокорова.
Следует отметить, что всё это время чехословацкие национальные формирования действовали исключительно под командованием русских офицеров.
Осенью 1917 года Чехословацкий корпус был сосредоточен на Украине…

* * *

Октябрьскую революцию чехи и словаки поначалу восприняли нейтрально.
Руководство Чехословацкого национального совета:
-    с одной стороны, заявило о поддержке Временного правительства и о готовности продолжать борьбу с немцами,
-    с другой - постановило не вмешиваться в политические дела России.
Большевистское же правительство никакой особенной любви к союзникам прежнего режима не питало.
Да и с немцами воевать не собиралось.
И чехо-словакам пришлось просить помощи у Антанты.
По свидетельству чехословацкого офицера Черенского, уже в конце ноября 1917 года на совещании в Яссах (Румыния) представители Антанты ставили вопрос об использовании корпуса для «выступления против большевиков».
Одновременно аналогичные переговоры велись в Киеве с русским отделением чехословацкого Национального совета.
Англо-французы не останавливались даже перед обещанием предоставить чехословацкому народу «независимость».
Буржуазный Национальный совет тем охотнее шёл на союз с интервентами, что Антанта обещала признать его полноправным правительством будущей Чехословацкой республики.
Англия и Франция щедро оплачивали услуги своих наёмников.
В течение 3 месяцев Национальный совет получил от английского и французского правительств около 15 миллионов рублей.

 В декабре 1917 года правительство Пуанкаре приняло решение об организации автономной чехословацкой армии («легиона»).
Чехов переподчинили французскому командованию.
И французы сразу же приказали им отправляться на Западный фронт морским путём:
-   либо через Мурманск и Архангельск,
-   либо через Владивосток.

Несколько месяцев у большевиков и чехо-словаков ушло на налаживание постоянных отношений.
Это делалось через отдельные отряды на местах (вертикаль власти в этот момент была довольно иллюзорной).
Чтобы не ссориться с красными, чехословацкое руководство разрешило коммунистическую агитацию и отказалось от предложений белых генералов и Милюкова выступить против большевиков.
Тогда же в Чехословацком национальном совете появилось немало социалистов из числа военнопленных.
И это в  значительной степени предопределило политическое лицо этого органа в последующие годы…

* * *

Октябрьская революция и начатые Советским правительством переговоры о мире с державами Четверного союза поставили чехо-словаков в довольно сложное положение.
Чехословацкий национальный совет ходатайствовал перед французским правительством и президентом Пуанкаре о признании всех чехословацких воинских формирований частью французской армии.
 С декабря 1917 года чехословацкий корпус в России был формально подчинён французскому командованию и получил указание от французского Генерального штаба о необходимости перемещения на Западный фронт.
Но, каким образом это можно было сделать?
Вначале Массарик вёл переговоры о судьбе корпуса с Центральной Радой Украины.
Но быстро понял, что новоявленное «самостийное» правительство скорее отдаст чехо-словаков немцам, чем станет им помогать. Поэтому Массарик переключился на командование советскими войсками.
 
15 января филиал Чехословацкого национального совета (ЧНС) (председатель Т. Г. Масарик, заместитель П. Макса) объявил чехословацкие части в России «составной частью чехословацкого войска, состоящего в ведении Верховного главнокомандования Франции».
26 января (8 февраля) 1918 года большевики захватили Киев и установили там Советскую власть.
С согласия Массарика в чехословацких частях была разрешена большевистская агитация.
Под её влиянием небольшая часть чехо-словаков (немногим более 200 человек, среди них и Ярослав Гашек - будущий автор «Швейка») вышла из состава корпуса. И позднее влилась в состав интернациональных бригад РККА. Они пожелали сражаться за «Мировую революцию».

В начале 1918 года 1-я Чехословацкая дивизия размещалась в Житомире.

27 января (9 февраля) делегация Центральной Рады УНР в Брест-Литовске подписала мирный договор с Германией и Австро-Венгрией. И заручилась их военной помощью в борьбе с советскими войсками.
 Появление на Украине войск держав Четверного союза не сулило чехо-словакам ничего хорошего…
18 февраля 1918 года Т. Г. Массарик заявил, что решён вопрос о финансировании корпуса и его переброске из России во Францию морским путём и переброске на Западный фронт.
Путь через Мурманск и Архангельск сочли слишком опасным из-за угрозы наступления немцев. К тому же на Мурманск железная дорога была не в порядке, а Архангельск замёрз до мая.
 Поэтому предпочли окружной путь - через Дальний Восток.
Сам Массарик, по его словам, отказался принять предложения о сотрудничестве, поступавшие к нему от белых генералов Алексеева и Корнилова.
Напротив, он сделал свою ставку на «левый» революционный лагерь и надеялся с его помощью организовать эвакуацию корпуса во Францию.

После заключения Брестского мира (3 марта 1918 года) Советское правительство разрешило чехо-словакам выехать во Францию через Сибирь и Дальний Восток. Там они должны были погрузиться на суда и отплыть в Европу.
 При этом было обусловлено, что офицеры и солдаты будут выезжать как частные лица. Оружия они оставят себе немного – лишь для охраны порядка во время переезда, остальное сдадут местным органам Советской власти.

После этого чехословацкие легионеры ещё неделю - c 7-го по 14-е марта, продолжали действовать совместно с Украинской Советской армией.

Тогда же 1-я Чехословацкая дивизия начала отход на левый берег Днепра.
У станции Бахмач 12-14 марта чехо-словаки вели бои с немецкими частями до тех пор, пока не погрузили в эшелоны всех бойцов, вооружение и продовольствие.
13-14 марта 1918 года  в Курске происходили переговоры между чехо-словаками и местными советскими властями.
Договорились, что чехо-словаки сдадут часть оружия в Харькове, Белгороде, Курске, Воронеже и Пензе.

В направленном же 26 марта в Пензу предписании Совет народных комиссаров (СНК) потребовал:
-    удаления из Чехословацкого корпуса «контрреволюционного» командного состава и
-   сдачи оружия.
Только на этих условиях чехословацкие эшелоны отправлялись во Владивосток.

•    26 марта И. В. Сталин по прямому проводу сообщил представителям чехословацкого корпуса:

«Совет народных комиссаров считает предложение чехословацкого корпуса справедливым и вполне приемлемым при непременном условии немедленного продвижения эшелонов по направлению к Владивостоку и немедленного устранения контрреволюционного командного состава.
Чехословаки продвигаются не как боевые единицы, а как группа свободных граждан, берущих с собою известное количество оружия для своей самозащиты от покушений со стороны контрреволюционеров. Совет народных комиссаров поручает Пензенскому совету... сменить всех старых комиссаров и назначить новых надёжных для сопровождения до Владивостока с тем, чтобы комиссары эти охраняли целость чехословаков как организованного целого и систематически осведомляли Совет народных комиссаров обо всех происшествиях с продвижением чехословаков.
Соответственная телеграмма будет разослана Советом народных комиссаров всем заинтересованным Совдепам.
Передайте чехословакам, что Совет народных комиссаров готов оказать им всякое содействие на территории России при условии их честной и искренней лояльности.
По поручению Совета народ[ных] комис[саров] Сталин».

•    27 марта в приказе по корпусу № 35 определялся порядок использования этого «известного количества оружия»:

«В каждом эшелоне оставить для собственной охраны вооружённую роту численностью в 168 человек, включая унтер-офицеров, и один пулемёт, на каждую винтовку 300, на пулемёт 1200 зарядов. Все остальные винтовки и пулемёты, все орудия должны быть сданы русскому правительству в руки особой комиссии в Пензе, состоящей из трёх представителей чехословацкого войска и трёх представителей советской власти…».

Артиллерийское вооружение в основном было передано красногвардейцам ещё при переходе из Украины в Россию.
На восток отправлялись в 63-х составах, по 40 вагонов каждый.
Понятно, что разоружить чехо-словаков полностью было проблематично.
 Поэтому заключённый 26 марта 1918 года договор стыдливо позволял легионерам сохранить часть оружия «для самозащиты от покушений со стороны контрреволюционеров» - 168 винтовок и 1 пулемёт на каждый эшелон. На винтовку полагалось иметь 300 патронов, на пулемёт - 1200.
Всё остальное надлежало под расписку сдать в  Пензе специальной комиссии.
В конце концов, красные получили 50 тысяч винтовок, 1200 пулемётов, 72 орудия, 3 аэроплана и 5 миллионов патронов.
Однако и позднее чехам приходилось «откупаться», отдавая оружие в Самаре, Омске, Иркутске, Уфе и Златоусте.

Правда, по словам командира западной группы корпуса Станислава Чечека, многие солдаты прятали оружие. А он сам, как и многие другие офицеры, одобрял их действия.
Три полка корпуса вообще не разоружились. Потому как к началу восстания просто не успели доехать до Пензы.

С требованием об отставке русских офицеров получилось примерно то же самое.
Уволили всего 15 человек.
Среди них:
 -    командир 2-й дивизии генерал Подгарецкий,
-    командир 7-го полка  полковник Смуглов и
-   командир 8-го полка полковник Писаренко.
Однако большинство в корпусе осталось на прежних должностях.
 Среди них:
-    русские генералы: командир корпуса В. Н. Шокоров, начальник штаба корпуса М. К. Дитерихс, командир 1-й дивизии Н. П. Коломенский,
-   и офицеры: начальник штаба 1-й дивизии полковник Леонтьев, временный начальник штаба 2-й дивизии подполковник Б. Ф. Ушаков, командир 3-го полка подполковник С. Н. Войцеховский и многие другие.
Правда, перед выступлением корпуса двое из них - генерал Коломенский и полковник Леонтьев  - оставили ряды чехо-словаков.
 В Чехословацком корпусе на 16 рядовых приходился 1 офицер, что более чем вдвое превышало показатели Русской Императорской армии.

 Причём военнослужащие формально перемещались не боевым порядком, а «как группа свободных граждан».
Чехословацкое командование приняли условия советского правительства.
 И чехо-словаки двинулись с Украины на Дальний Восток…

* * *

В конце марта - начале апреля 1918 года воинские части 2-й дивизии, сдав оружие, выехали первыми из Пензы.
 Они достигли главного тихоокеанского порта России - Владивостока к началу мая. При этом проехали практически без препятствий, не считая бюрократических придирок и вымогательств оружия на станциях в пути. И разместились в этом городе и ожидали дальнейшей транспортировки морем.
Так проехало около 15 эшелонов.

Несмотря на заинтересованность большевиков в скорейшей переброске корпуса к морю, чешские эшелоны постоянно задерживали и загоняли в тупики. Потому как  навстречу им сплошным потоком шли поезда, набитые венграми и немцами, после Бреста ехавшими из плена обратно в свои армии.
 В этом была своя логика: пленных уже накачали красной пропагандой агитаторы и Совнарком надеялся, что дома они разожгут пожар «Мировой революции».
К апрелю движение корпуса совсем остановилось: во Владивостоке высадились японцы, в Забайкалье наступал атаман Семёнов, немцы требовали своих пленных обратно как можно скорее, общий хаос достиг последней степени.
Чехи начали опасаться (небезосновательно), что красные выдадут их немцам.

•    Под давлением посла Германии в России графа Мирбаха нарком иностранных дел Чичерин отправил 21 апреля срочную телеграмму в адрес Красноярского Совета:

«Опасаясь японского наступления в Сибири, Германия настоятельно требует немедленного и скорейшего проведения эвакуации германских пленных из Восточной Сибири в Западную или в Европейскую Россию. Просим принять все меры. Чехословацкие отряды не должны продвигаться на восток».

С этого момента темп продвижения чешских эшелонов по Транссибирской железной дороге замедлился.
Эшелоны постоянно попадали в «пробки», по несколько суток простаивали почти на каждой станции.
 Из-за очерёдности следования эшелонов у солдат Чешского корпуса часто возникали конфликты с пленными венграми, также отпущенными большевиками по условиям Брестского мира.

В итоге, к маю 1918 года эшелоны с вооружёнными чехами и словаками растянулись по всей Транссибирской магистрали - от Пензы до Владивостока.
Более 40 тысяч хорошо вооружённых и неплохо организованных солдат представляли грозную силу в разорённой и дезорганизованной мировой войной и двумя революциями стране.

* * *

Вот эту силу Антанта и решила использовать для свержения большевиков.
Союзники предназначили чехословацкому корпусу роль передового отряда в военной интервенции против Советской республики.
Чехословацкое командование занималось контрреволюционной обработкой солдат, прививало им ненависть к Советской власти. Оно ежедневно по всякому поводу внедряло им в голову мысль о том, что советское правительство намерено выдать корпус немцам.
Заключение Брестского мира между Советской республикой и Германией командование корпуса использовало для того, чтобы запугать и озлобить легионеров.
Чехословацкие солдаты, зная, что в Австро-Венгрии их ожидает военно-полевой суд, серьёзно тревожились за свою судьбу.
Поддерживая эту тревогу распространением провокационных слухов, контрреволюционное офицерство отравляло сознание солдат и подготовляло почву для мятежа.
Солдатам было заявлено, что в случае вооружённого выступления против Советов им будет немедленно повышено жалованье с 5 до 200 рублей в месяц на всём готовом.
 Им сулили поживу от грабежа советских городов.
Эти обещания соблазняли морально неустойчивые, деклассированные элементы среди чехословацких солдат.
Но одни только эти меры не могли ещё толкнуть чехословацкий корпус на выступление против Советской власти. Ведь революционные события в России не могли не действовать на сознание чехословацких солдат. Наиболее передовые из них вступали в коммунистическую партию и вели революционную работу в чехословацких отрядах.
Готовясь к мятежу, командование корпуса всеми мерами старалось «изолировать» солдат от большевистского влияния.

•    Один из чехословацких коммунистов писал:

«Национальный совет ввёл в армии суровую дисциплину, запретил всякую литературу, кроме своей, и стал воспитывать солдат в духе национально-шовинистическом».

Все заподозренные в большевизме изгонялись из корпуса.
Около 4 тысяч бывших военнопленных, исключённых из чехословацких частей за «неблагонадёжность», вступили добровольцами в Красную Армию и сражались за Советскую власть. Вернувшись впоследствии на родину, они заложили там основу Чехословацкой коммунистической партии.
Изгоняя из рядов корпуса чехо-словаков - коммунистов, Национальный совет в то же время с распростёртыми объятиями принимал к себе русских белых офицеров.
В результате в корпусе оказался очень высокий процент командного состава: на каждые 16 солдат приходился 1 офицер.
 3125 офицеров держали солдатскую массу в «ежовых рукавицах».

* * *

По замыслам империалистов, контрреволюционное выступление чехо-словаков должно было быть тесно связано с интервенцией.
По свидетельству Ллойд-Джорджа, первоначальный план использования чехо-словаков союзниками заключался в переброске их корпуса в район Мурманска. К этому времени Мурманск был фактически оккупирован англичанами и французами.
9 марта 1918 года при преступном попустительстве председателя Мурманского совета Юрьева (Алексеева), действовавшего по указке Троцкого, англичане беспрепятственно высадили в Мурманске с крейсера «Глори» десант в составе 200 солдат с 2 орудиями.
Через пять дней в Мурманск прибыл второй английский крейсер «Кокрейн». А ещё через три дня - французский крейсер «Адмирал Об».

•    Узнав о высадке десанта, Сталин от имени Ленина и от своего сообщил по прямому проводу:

«Наличие своих войск в Мурманском районе и оказанную Мурману фактическую поддержку англичане могут использовать при дальнейшем осложнении международной конъюнктуры, как основание для оккупации».

Несмотря на прямые и неоднократные, предупреждения Ленина и Сталина, Юрьев продолжал выполнять предательские задания Троцкого.
 Фактическими хозяевами Мурманска стали англо-французские интервенты.
В связи с этими событиями стало ясно, что эвакуация чехословацкого корпуса через Мурманск грозит величайшей опасностью для советской власти. Ведь в случае соединения чехо-словаков с интервентами на Севере под удар ставились жизненные центры Советской республики.
Поэтому, когда представители чехословацкого Национального совета обратились 13 марта 1918 года к советскому правительству с просьбой разрешить чехословакам выехать во Францию через Мурманск, им был предложен путь через Дальний Восток.

•    О том, как англо-французы хотели использовать чехословацкий корпус, Ллойд-Джордж сообщал следующее:

«В то время чехословацкие войска в Сибири насчитывали около семидесяти тысяч человек; из них двадцать тысяч двинулись к Владивостоку, а остальные пятьдесят тысяч находились в Западной Сибири. Союзники считали, что если мы поможем им пробиться в Северную Россию, они смогут присоединиться к нашим силам и помогут нам воссоздать антигерманский фронт на востоке».

Ллойд-Джордж откровенно признавал, что «план о соединении с чехо-словаками в Северной России требовал оккупации Архангельска».
Из этих слов Ллойд-Джорджа можно заключить, что союзники под предлогом защиты русской территории от германского вторжения намеревались захватать Архангельск и совместно с чехословацкими войсками выступить против Советской России.
Таким образом, англо-французский десант в Архангельске и чехословацкий мятеж являлись неразрывными частями одного и того же плана военного нападения на Советскую республику.

После того как чехословацкие эшелоны двинулись на Дальний Восток, именно агенты англо-французских империалистов всячески старались изменить их маршрут и двинуть их на Север (вместо Владивостока на Архангельск).
С этой целью союзники с помощью Троцкого добились посылки телеграммы народного комиссара иностранных дел, в начале мая 1918 года омскому отделению чехословацкого Национального совета.
О том, что инициатива в этом деле исходила от дипломатических миссий союзников, свидетельствует письмо представителя чехословацкого Национального совета в Вологде Старка от 9 мая 1918 года омскому отделению Национального совета.

•    В письме сообщалось:

«...Не только телеграмма народного комиссара по иностранным делам Чичерина, на основании которой наши эшелоны, находящиеся пока на западе от Омска, направляются на Архангельск и Мурман... но и посещение генерала Огород и помощника председателя Чермака возникли благодаря влиянию союзников... Намерение союзников - направить нас на Запад - неизвестно посольствам, находящимся в Иркутске. Это известно лишь 4 - 5 лицам и непременно должно оставаться тайной: этого требует интерес самого вопроса, и от этого может зависеть успех».

Проводя эту иезуитскую политику, англо-французские империалисты хотели:
-    во-первых, добиться путем негласного нажима изменения маршрута движения корпуса в выгодном для них направлении, т. е. на Архангельск, и,
-    во-вторых, использовать изменение маршрута эшелонов для того, чтобы спровоцировать чехословацких солдат на антисоветское выступление.
Как видно из ряда документов Старка, в лице Троцкого интервенты нашли себе ревностного помощника.
В начале мая 1918 года Троцкий принял представителя чехословацкого корпуса Вячеслава Нейберта. И сообщил ему, что он, Троцкий, обратился через представителя Национального совета Макса и Чермака к союзникам с предложением перебросить чехов через Архангельск и Мурманск.
В этой же беседе Троцкий вопреки указанию Совета народных комиссаров о том, что чехословацкие войска должны продвигаться не как боевые единицы, а как группа свободных граждан, обещал Нейберту, что все чехословацкие части, «которые пожелают уехать, выедут в том виде, в каком они находятся сейчас, т. е. как сформированные боевые единицы».
Этим самым Троцкий услужливо давал интервентам лишний повод для провокации, так как всякое противоречие в директивах из Москвы использовалось командованием корпуса для возбуждения солдат.
Стремление же Троцкого направить чехословацкие эшелоны в Архангельск совпадало с планами интервентов.
«Неофициальный» представитель английского правительства, известный шпион Локкарт, с удовлетворением писал представителю США полковнику Робинсу о том, что Троцкий «согласился послать чешский корпус в Мурманск и Архангельск».
Если учесть, что англо-французские империалисты приурочивали к мятежу чехословацкого корпуса контрреволюционные выступления эсеров, «левых коммунистов» и белогвардейцев в Москве, Ярославле, Вологде и целом ряде поволжских городов, то станет ясно, что готовил Троцкий Советской республике своими преступными директивами о посылке чехо-словаков на Север.
Мятеж чехословацкого корпуса неминуемо слился бы с эсеровско-белогвардейскими мятежами в Поволжье. А это, в свою очередь, облегчило бы объединение мятежников с интервентами на Севере.
Фронт протянулся бы от Архангельска до Царицына, отрезая Урал, Поволжье, Сибирь и угрожая сердцу Советской республики - Москве.
Именно о создании такого фронта и мечтали интервенты…

В апреле 1918 года в Москве состоялось совещание английской и французской военных миссий.
Оно было посвящено организации интервенции.
На совещании присутствовали:
-   представитель французского генерального штаба полковник Корбейль,
-   начальник французской военной миссии генерал Лаверне,
-   представитель английского правительства Локкарт и
-   русские белогвардейцы: полковник Сыромятников, генерал Иностранцев и капитан Коншин.
На этом совещании был разработан общий план интервенции и, в частности, план выступления чехословацкого корпуса.
Было решено занять чехословацкими войсками важнейшие пункты Уральской, Сибирской и Уссурийской железных дорог.
 Основной упор делался на захват Урала и Поволжья.

   11 мая в Лондоне, в резиденции премьер-министра Англии Ллойд Джорджа, состоялось секретное заседание специального правительственного комитета, возглавляемого генералом Яном Смэтсом.
Комитет решил: рекомендовать правительствам стран Антанты не вывозить чехословацких легионеров из России. А, напротив, снабдив их оружием и боеприпасами, выделив для руководства ими опытных генералов и офицеров, использовать для усиления интервенции на Дальнем Востоке и англо-французских войск на севере России.
На подготовку восстания английское правительство выдало командирам корпуса 70 тысяч фунтов стерлингов, французское – 11 миллионов золотых рублей.

14 мая 1918 года в Челябинске, где располагался штаб чешского корпуса, состоялось совещание.
В нём участвовали:
-    чешское командование,
-   представители Англии и Франции и
-   лидеры правых эсеров.
Представители «демократической контрреволюции» (именно так большевики называли правых эсеров) обязались предоставить чехам:
-    планы населённых пунктов,
-   сведения о большевистских войсках и
-    списки лиц на уничтожение.

* * *

Что спровоцировало «белочешский мятеж»?

А спровоцировал его так называемый «челябинский инцидент» (14-17 мая 1918 года).
Вот что тогда произошло.
14 мая 1918 года в Челябинске встретились эшелон чехо-словаков и эшелон бывших пленных венгров (вступивших в Красную Армию).
 Брошенной из венгерского эшелона чугунной ножкой от печки был тяжело ранен чешский солдат Франтишек Духачек.
В ответ чехо-словаки остановили эшелон, отцепили вагоны с военнопленными и избили десятерых из них.  А венгра Иогана Малика, указанного как виновника ранения, подвергли самосуду - закололи штыками.
Большевистская следственная комиссия Челябинского Совета, не стала вдаваться в подробности инцидента.
И даже не выяснив, кто прав, а кто виноват, арестовала 10 чехословацких солдат.
 И потребовала полного разоружения находившихся в городе эшелонов.
Большевики распорядились разоружить корпус и расстрелять всех вооружённых. Кроме того, аресту подлежал весь эшелон, если хотя бы один солдат будет иметь оружие.
Легионеры не оценили такого обращения.
И 17 мая 1918 года чехо-словаки под началом подполковника С. Н. Войцеховского разгневались и силой освободили своих задержанных товарищей.
Они:
-   начали громить советские учреждения,
-   осадили вокзал,
-   арестовали коменданта и
-   захватили весь городской арсенал (2800 винтовок) и артиллерийскую батарею.
Вооружившись, чехо-словаки:
-   оцепили центр города,
-   разоружили красноармейцев,
-   обыскали военный комиссариат и
-   перерезали телефонную линию.

20 мая 1918 года в Челябинске было созвано совещание (съезд) командиров чехословацких частей с участием англо-французских представителей и наиболее контрреволюционно настроенных чехословацких солдат.
Совещание разработало детальный план выступления.
Оно  постановило:
-    не сдавать оружия и
-    подчиняться только Временному исполнительному комитету (ВИК) съезда чехословацкого войска (он был избран на этом же совещании).
Этот новый руководящий орган  состоял из 11 человек.
Для непосредственного руководства и координации действий разрозненных группировок корпуса и установления связи с местными антибольшевистскими организациями ВИК назначил особую тройку в составе:
 -   командира 4-го полка - поручика Станислава Чечека,
-   командира 7-го полка - капитана Радола Гайда, 
-   командира 3-го полка - русского подполковника Сергея Войцеховского.
Они решили разорвать отношения с  большевиками и  двигаться на  Владивосток. Если потребуется  -  то  с  боями.
Чечеку поручили общее командование в районе Пензы-Самары, Войцеховскому - Челябинска, а Гайде - на запад и восток от Новониколаевска (ныне Новосибирск).
 
•    Этот чрезвычайный орган немедленно разослал всем поездам и частям корпуса приказ:

«Оружия нигде советам не сдавать, самим столкновений не вызывать, но в случае нападения защищаться, продвижение на восток продолжать собственным порядком».

Были определены основные задачи подразделений.
Из них ясна, собственно, сама цель мятежа: мощной компактной группой пробить себе путь на восток, «оседлав» Транссиб от Урала до Приморья.
А для этого необходимо освободить Транссибирскую магистраль от влияния органов Советской власти.
 Это и было выполнено в кратчайшие сроки.

•    О решении съезда был проинформирован и СНК:

«Советское правительство не может обеспечить свободный и беспрепятственный проезд корпуса, съезд решил оружия не сдавать».


В ответ в Москве в ночь на 21 мая были арестованы находившиеся там представители Чехословацкого национального совета П. Макса и Б. Чермак.

Им пришлось приказать легионерам разоружиться.
Однако чехословацкий исполком велел войскам продолжить движение.
Какое-то время стороны пытались найти компромисс, но безуспешно.

•   Наконец, 25 мая Троцкий отдал чёткий приказ о разоружении корпуса:
 
«Из Москвы, 25 мая, 23 часа. Самара, ж.-д., всем Совдепам по ж.-д. линии от Пензы до Омска.
Все Советы под страхом ответственности обязаны немедленно разоружить чехословаков. Каждый чехословак, который будет найден вооружённым на линии железной дороги, должен быть расстрелян на месте; каждый эшелон, в котором окажется хотя бы один вооружённый, должен быть выгружен из вагонов и заключён в лагерь для военнопленных. Местные военные комиссары обязуются немедленно выполнить этот приказ, всякое промедление будет равносильно бесчестной измене и обрушит на виновных суровую кару. Одновременно присылаются в тыл чехословаков надёжные силы, которым поручено проучить неповинующихся. С честными чехословаками, которые сдадут оружие и подчинятся Советской власти, поступить как с братьями и оказать им всяческую поддержку. Всем железнодорожникам сообщить, что ни один вооружённый вагон чехословаков не должен продвинуться на восток. Кто уступит насилию и окажет содействие чехословакам с продвижением их на восток, будет сурово наказан.
Настоящий приказ прочесть всем чехословацким эшелонам и сообщить всем железнодорожникам по месту нахождения чехсловаков. Каждый военный комиссар должен об исполнении донести. №377.
Народный комиссар по военным делам Л. Троцкий».

Красногвардейцы искренне пытались исполнить указание Наркома, но это было бесполезно.
Легионеры перешли свой Рубикон...

* * *

Контрреволюционный мятеж Чехословацкого корпуса («мятеж белочехов») вспыхнул 25 мая 1918 года.
Он был поддержан эсеровскими и белогвардейскими организациями.
В этот день чехо-словаки захватили станцию и город Мариинск.

В дальнейшем мятеж развивался следующим образом:
 26 мая чехи заняли Новониколаевск (нынешний Новосибирск).
В этот же день мятеж был поднят и в Иркутске.
А 27 мая - в Златоусте.

27 мая чехо-словаки захватили Челябинск,
28 мая - Нижнеудинск,
29 мая - Канск и Пензу.
 
Чехословаки торопились к Волге.
Захватив награбленные оружие и имущество, они спешно погрузились в эшелоны и в ночь с 30 на 31 мая двинулись на Сызрань.
 Эвакуировавшись на станцию Рузаевка, пензенские губернские организации не предприняли никаких мер для того, чтобы задержать или хотя бы затруднить движение чехо-словаков.
Тем временем чехословацкие эшелоны приблизились к Сызрани.
Стратегическое значение Сызрани было очень велико.

•    Белогвардеец, скрывшийся под псевдонимом NN, отмечал в своих записках:

«Сызрань, как охранявшая подступы к Александровскому железнодорожному мосту через Волгу, имела большое значение, так как с отдачей его невозможно было бы удержать Самары и вообще всего левого берега».

Чехо-словаки прекрасно учитывали стратегическое значение Сызрани.
 Капитал В. Голечек писал, что после оставления Пензы «в первую очередь является необходимым обеспечить группе переход через Волгу».
Поэтому, заключал он, «удар должен быть нанесён со всею стремительностью, дабы вовремя захватить сызранский мост».
С этой целью «эшелон за эшелоном быстро подъезжает к Волге: её линия является необходимой стратегической базой для предстоящих решительных сражений, а нападение врага ни в каком случае не должно иметь место раньше, чем Волга будет в руках группы».

Сызрань была плохо подготовлена к обороне.
 В сызранском исполкоме было засилие эсеров и меньшевиков.
 
• Мясников телеграфировал Совету Народных Комиссаров:

«Должен отметить, что на самом деле в Сызрани никогда не было настоящей советской власти, для характеристики которой достаточно, кажется, того факта, что председателем совета состоял большевик, а товарищем его, секретарем совета и редактором советского органа были меньшевики».

Разумеется, подобный состав исполкома был только на руку чехо-словакам.
Не доезжая до Сызрани, Чечек выслал вперед вагон с делегатами «довольно левого направления» для переговоров с Сызранским Советом.
«Посылая делегацию, - вспоминал Чечек, - я рассчитывал на то, что нашим левым скорее удастся сговориться с Сызранским Советом».
И действительно, как только делегация чехов прибыла в Сызрань, исполком заключил с ней капитулянтский договор, по которому чехо-словаки беспрепятственно завладели городом и мостом через Волгу.
Этим была, по существу, решена судьба Самары…

В этот же день - 30 мая – белочехи заняли и Кузнецк.
 31 мая - Петропавловск, станцию Тайга и Томск.
2 июня - Миасс и Курган.
 7 июня - Омск.
 8 июня - Самару.
Вот как это случилось.
Самарский эсер Брушвит вручил Чечеку план города Самары и его укреплений, составленный полковником Галкиным. И заверил, что наступление чехов на город будет поддержано изнутри эсеровско-меньшевистским восстанием.
Обороной Самары руководил военно-революционный комитет во главе с В. В. Куйбышевым.
Самарские большевики, учитывая значение Александровского моста, решили удержать его за собой. Однако после пензенских и сызранских событий сделать это было нелегко.
Чехо-словаки под прикрытием бронепоездов перебрасывали эшелоны через Волгу.
31 мая 4-й полк 1-й чехословацкой дивизии уже был на левом берегу реки.
Немедленно началось наступление чехов на Самару. Немногочисленные советские отряды с боем отступали от Волги по линии железной дороги.
2 июня была оставлена станция Иващенково (ныне город Чапаевск).
А 4 июня после жестокого боя у станции Липяги, где красные отряды потерпели поражение, чехо-словакам была открыта дорога на Самару.
 Утром 8 июня при активной помощи эсеров и меньшевиков чехи вступили в Самару.
Группе руководящих партийных и советских работников во главе с В. В. Куйбышевым удалось вырваться из города и добраться до пристани…

6 июля в результате предательства эсеровского агента, бывшего офицера Махина, назначенного Троцким начальником штаба уфимских красных войск, пала Уфа.
22 июля чехо-словаки и белая армия Комуча захватили Симбирск.
А 6 августа - Казань.
Захват Казани был последним крупным успехом чехо-словаков и учредиловцев на Волге…

Во Владивостокском направлении чехословаки и белогвардейцы захватили 18 июня Ачинск и Красноярск и продвигались к Владивостоку.
Группа Дитерихса с помощью японцев 29 июня произвела во Владивостоке переворот, арестовала членов Совета и установила белогвардейскую власть.

В Екатеринбургском направлении чехи превосходящими силами начали теснить советские войска урало-сибирского фронта.
Активную помощь чехам и белогвардейцам оказывали уральское кулачество и эсеры, провоцировавшие отсталую часть рабочих на мятежи против советской власти.
20 июля чехи заняли Тюмень.
 А 25 июля - Екатеринбург.

* * *

В захваченных городах чехо-словаки расстреливали всех, заподозренных в большевизме.
Чешская контрразведка содержала пленных в т.н. «эшелонах смерти».
 На оккупированной чехами территории были немедленно ликвидированы Советы.
 И, как грибы после дождя, возникали многочисленные антибольшевистские «демократические» правительства:
  -  8 июня – эсеро-меньшевистское правительство - Комитет членов Учредительного собрания (Комуч) в Самаре.
 В народе его презрительно называли «Самарской учредилкой».
Это правительство начало жестоко расправляться с коммунистами и приступило к созданию так называемой «Армии Самарской учредилки».
Враги спешно готовили её к боевым походам совместно с белоказаками и белочехами.
  -  23 июня – кадетско-эсеровское Временное Сибирское правительство в Омске.
   -  Западно-Сибирский комиссариат в Новониколаевске (Новосибирск).
  -  В июле – кадетско-эсеро-меньшевистское Уральское областное правительство в Екатеринбурге. 
В его создании приняли активное участие английский консул Престон и французский консул Буаяр, а также глава французской военной миссии Гинэ.

Под сенью чешских штыков «демократы», как и ныне, стали торговать Россией оптом и в розницу (пока их не придушил другой ставленник Запада - Колчак)…

* * *

В самом конце августа 1918 года части чехословацкого корпуса соединились друг с другом и таким образом обеспечили себе контроль над Транссибом от Поволжья до Владивостока.

В результате в Поволжье, на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке – везде, где находились эшелоны с чехословацкими легионерами, была свергнута Советская власть.

Фактически мятеж чехословацкого корпуса спровоцировал начало Гражданской войны и иностранной интервенции в Россию.
Не будь такого авангарда, как многотысячный чешский корпус, Запад не решился бы на открытую интервенцию и широкую поддержку белого движения.
Без чешского мятежа Гражданской войны могло бы не быть.
И миллионы русских людей (белых и красных) не погибли бы в общей бойне…