Сказки Морской Ведьмы. Глава 2, часть 4

Дрейкс, к которому определили Нарью, был начальником абордажной команды. Это был резкий на слово и дело, суровый мужик лет сорока, загорелый до невозможности, покрытый шрамами от самого разного оружия. Один из этих шрамов рассекал лицо от левой брови до правой скулы. Карие глаза Дрейкса, прятавшиеся под нависающими надбровными дугами, смотрели жестко и зло. Губы он обычно поджимал, отчего лицо вечно сохраняло недовольное выражение.

Под его началом ходило около ста тридцати человек — три абордажных ватаги, каждая со своим командиром. Коллектив слаженный, Нарья туда особо не вписывалась. К тому же в первый день после выхода в море, организм Нарьи, разбалованный двумя годами жизни на суше, отреагировал на качку не очень хорошо, и девушка старалась не отходить далеко от горшка, в который время от времени извергала содержимое желудка.

На второй день желудок перестал подходить к горлу всякий раз, когда корабль кренился или подскакивал на волнах, и Нарья рискнула выйти из кубрика, где были подвешены гамаки и где отдыхала команда, на палубу. Погода была прекрасной — ветер надувал паруса, вокруг корабля летали чайки и летучие рыбы, светило солнце, матросы работали по пояс голые, в общем, красота и благолепие.

Пока корабль просто шел в поисках добычи, а за бортом был ясный, солнечный день, абордажники страдали от скуки, и поэтому Дрейкс с командирами ватаг постоянно устраивали тренировки на палубе.

Для тренировок отряды делились на группы — палуба не резиновая, всех сразу не вместит. Они то дрались один на один или двое на двое, то устраивали “стенка на стенку” — бой двух групп друг против друга, то “волчарню” — когда все против всех.

Это было интересно и ново — тренировки, которые проводил Грок, не давали самого важного - чувства локтя.

Когда Нарья вышла на тренировку в первый раз, как раз играли в “волчарню”. Взрослые мужчины и женщины, опытные бойцы, сражались друг с другом тренировочными, незаточенными саблями, прятались за мачтами, подстерегали другого на ошибке и смеялись друг над другом.

Дрейкс выдал ей тренировочный меч и, особо не церемонясь, подтолкнул в самую гущу схватки. Первым противником оказался молодой алмарец[6]. С ним они обменялись несколькими ударами, но тут на него сзади налетела рыжеволосая девица и два раза зарядила ему по спине. Парень выбыл из схватки, в шутку сетуя на нечестность действий соотрядницы.

Нарья сделала выпад, чтоб достать хотя бы кончиком рыжую девушку, но получила по плечу сбоку и отвлеклась на нового противника. Приходилось вертеть головой туда-сюда, чтоб оценивать близость врага. Отступая, Нарья споткнулась о смотанный в бухту конец и плюхнулась на задницу.

- Осторожно! — Рыжая метнулась поддержать Нарью, попутно поднимая руку с саблей для блока летящего сверху удара. — Стоп! Пауза! — Она обратилась к пострадавшей, — Всё в порядке?

- Да… Спасибо, - Нарья потёрла отбитое место, - продолжим?

Девушки вернулись к “волчарне”.

Благодаря тем или иным событиям и, иногда, удаче, Нарья “пережила” троих противников, но сломалась на четвертом. К тому моменту она основательно выбилась из сил, запыхалась и вспотела. Она не заметила, как Дрейкс, вначале смотревший на неё скептически, к концу удовлетворённо кивнул и сказал одному из помощников, что при правильном подходе из этой девицы выйдет толк.

Так одиночку прикрепили к отряду Кастиль де Оретьен - ею оказалась та самая рыжеволосая девица, которая помогла Нарье встать. Она носила мужскую одежду, подогнанную по фигуре и элегантно украшенную, - синюю рубаху с кружевами, вышитый серебряными нитями темно-синий жилет, жюстокор, ботфорты с цепями. И предпочитала не стоять в стороне, когда другие тренируются.

Ватажники на новенькую смотрели косо - разговаривать не хотели, в пару на тренировке не выбирали - присматривались. Нарью это не особенно волновало, она и сама старалась побыть в одиночестве, прежде чем находить друзей. Её больше волновал рыжеволосый капитан, о котором она вздыхала по ночам и в минуты отдыха.

Именно потому, что она держалась особняком от остальных абордажников, она смогла заметить то, чего не заметили остальные.

Уже на второй день пути среди людей поползли нехорошие настроения. Недовольные начали сбиваться в небольшие компании, прятаться по укромным местам и перешептываться.

В принципе, такая реакция была понятна - им не дали достаточного времени прогулять свою добычу, кровью и потом заработанную в предыдущем рейде. Не дали позабавиться вдоволь с податливыми женщинами ахайосских борделей и залить трюмы отборным алкоголем. И нет на свете более злой силы, чем трезвые и неудовлетворённые пираты.

Но было и кое-что ещё.

Один из тихих, тайных разговоров Нарья случайно подслушала, когда отдыхала после очередной тяжёлой тренировки.

- Капитана пора менять, - говорил один мужской голос, растягивая шипящие. - Он так нам вс-сем с-скоро жиз-снь ис-спортит. Хоть в Ахайос-с не возвращ-щайс-ся. И вс-сё из-за какой-то девки.

- Кончить его, и все дела. Потом Сайфу скажем, что волной смыло, - чуть громче, чем следовало, произнёс второй. - Нам конфликт с ним не нужен.

- Шшш, что ты ме-елешь, идиот? - быстро зашептал женский слегка блеющий голос. - Хочешь, чтоб кто-то услышал и нам все-ем спины плетью вскрыли? Кончить, тоже мне. Не надо торопить события.

- А ш-што ты предлагаеш-шь? - прошипел первый. Нарье показалось, она узнаёт голос. В команде рысина были не только люди, но и анималы, например, десяток анилитов - отличных лучников - с ярким красно-черным окрасом, змеиным телом, острыми зубами и раздвоенным языком. Один из них, Кссшатас, отличался большим количеством шрамов и более злобным нравом, нежели остальные.

- Я пре-едлагаю собрать всех не-едовольных, - как детям разъясняла женщина, - и ночью, пока никто не-е ожидает, взять офицеров врасплох, корабль захватить, вернуться и сдать рыжего Сайфу.

Говорила троица тихо. Нарья слышала их только потому, что её гамак висел неподалёку от того закутка, где они прятались. Нарья размышляла - заговорщики были либо из абордажной команды, либо из тех матросов, что сейчас отдыхали после смены. Анилит точно из абордажников - других змей на борту не было. Женщина принадлежала либо баранидам, либо к ланям - и тех и других было несколько человек. Лани относились к отряду матросов и сейчас никого из них в кубрике не наблюдалось, а значит, их смена и они вкалывают на палубе или вантах. Так что интриганка скорее всего была овцой. Во всех смыслах.

Третий идентификации не поддавался.

Заговорщики ещё немного пошептались, так и не сказав, кто такой Сайф, и разошлись. Первой выскользнула женщина, процокав по деревянному настилу копытцами. Нарья сделала вид, что спит, чтоб никто её не заподозрил. Хотя ей очень хотелось посмотреть, кто же выйдет, и убедиться в своих подозрениях.

Вторым прошуршал анилит. Шорох его огромного хвоста, заменяющего анилитам ноги, подсказал, что он выполз наверх, на палубу, там как раз прокричали о начале стрелковой подготовки.

Третий вышел легким шагом. Проходя мимо Нарьи, он остановился, приглядываясь, но полумрак кубрика не дал заговорщику точно понять, спит девчонка или притворяется. Нарью обдало шлейфом лаванды - судя по всему третий был не из простых, раз ему были по карману лавандовые духи. Девушка повернулась на бок и натянула на себя простыню, будто замёрзла. Неизвестный постоял ещё несколько мгновений и ушёл.

Пробили шесть склянок пятой вахты. Нарья лежала в гамаке и складывала мозаику из узнанного. По всему получалось, что Фел’рис наступил на хвост некоему Сайфу, который сейчас жаждет крови мурчащего рыжика. И этот самый Сайф достаточно могущественен, чтобы команда его боялась больше, чем собственного капитана.

Возможно, — размышляла она, — и даже скорее всего, это связано с тем нападением хмааларцев в трактире. А также с нападением на особняк два месяца назад. С убийством Грока.

При воспоминаниях о смерти бизонида, сердце болезненно сжалось, а к глазам подступили слёзы. Нарья вспомнила, как через шесть часов после осады дома, под покровом вечера, она вернулась к сожжённому особняку. Пожар, устроенный наёмниками, тушили долго. Пираты, которые в этом квартале занимают должности и пожарных, и стражников, не давали огню перекинуться на другие здания, но сам дом Капитана спасти не смогли. Только поздно ночью здание окончательно потухло и из него извлекли обгорелый труп бизонида. Труповозка увезла его в морг, чтоб позже похоронить в безымянной могиле.

Нарья потом расспросила кладбищенского сторожа, нашла эту могилу и с тех пор раз в неделю приносила туда цветы.

Девушка стиснула кулаки и зубы, чтоб не разреветься. Сейчас перед ней появился шанс узнать, к кому же всё-таки ведут все нити и выслужиться перед Капитаном, раскрыв бунтовщиков. Проблема была в третьем заговорщике — кроме запаха лаванды он ничем себя не выдал, не будешь же ходить и нюхать всех подряд. Придётся присматриваться к каждому от офицеров до матросов (юнгой этот неизвестный быть точно не мог, в юнгах здесь было четверо мальчишек, года на три младше Нарьи). Женщины тоже отсекаются — голос был низкий, густой, явно мужской. Что-то было в этом голосе странное, что Нарья никак не могла понять и объяснить.

Тут ей пришлось прерваться - наступило время ужина. Все матросы, абордажники и канониры, кроме рабочей вахты, собрались в кубрике. Офицеры же трапезничали вместе с капитаном в кают-компании.

Коком был анимал-кабан — большой, толстый свин, из Старших анималов, т.е. больше похожий на зверя, чем на человека. Но готовил он — пальчики оближешь. Сегодня в меню простых пиратов был рыбный суп (погода всё ещё благоволила “Ветру удачи” и матросы наловили рыбы), сухари (куда ж без них), кусок сыра и стакан вина.

За ужином пираты рассаживались группами — небольшие ватаги сидели отдельно, сами по себе, большие делились на несколько групп по 10-15 человек. Нарья сидела с той ватагой, куда её определил Дрейкс, но весь ужин вертела головой, пытаясь узнать тех, чей разговор недавно слышала.

Кссшатас сидел вроде как и в компании своей ватаги и вроде как в одиночестве, даже его соватажники отсели немного поодаль от него, будто не желая с ним иметь ничего общего. Змей зло зыркал на окружающих, осмелившихся подойти слишком близко.

В группе баранидов было пять женщин, и все они вели себя спокойно, никто не нервничал и по сторонам не пялился. Выделить среди них ту, что выдавала идеи о передаче капитана неведомому Сайфу, было нельзя.

Лавандой в кубрике тоже не пахло. Хотя, может быть, всё перебивал запах ужасно вкусного рыбного супа.

После ужина обычно доставали музыкальные инструменты и выходили на палубу петь и танцевать. Сейчас тоже вышли, но танцевали гораздо более неохотно, чем раньше, в основном, разговаривали, понижая голос при офицерах. В воздухе чувствовалось напряжение.

Нарье плясать не хотелось. Она хотела как можно быстрее раскрыть бунтовщиков и выделиться в глазах Фел’Риса. Она ходила между группами моряков, прислушивалась и старалась не попадаться никому на глаза. Лавировала, ловила обрывки фраз.

Вот трое стоят. Один жестикулирует рьяно:

- Говорят, капитан спровадил дружка с его невестой куда-то на восток.

- А что там?

- Да Клешня там, база пиратская…

- Сорвались, куда-то попёрлись, я Марте уже за ночь заплатил, а меня - на корабль… — это жаловался алмарец-бриглан из матросов, молодой широколицый парень, сын пастуха, невесть как оказавшийся в команде.

- Ах, мой Люсьен… — вздыхала, смотря на море и едва появившуюся луну Белую Леди[7], абордажница из Шваркараса.

Вот трое обступили четвертого, прижали к борту и, приобняв, “доверительно” прессовали:

- Ты с нами? Пойми, я тебе не просто так говорю. Я считаю тебя человеком, на которого можно положиться. На тебя же можно положиться?!

- Эм… Ну… Да.

- Ты смотри, а то я тебя…

Этих Нарья запомнила, но прошла мимо, делая вид, что случайно тут оказалась и вообще идёт в другую сторону.

По итогам вечера Нарья выделила на корабле 5 фракций: Капитан и офицеры; те, кто не знает о заговоре; те, кто знает и не согласен принимать участие; те, кто согласился на безумие; и в последней - она сама.

Сама - потому что видела, что ей мало кто доверял - новой крови на корабле, взявшейся по указке капитана, не прошедшей проверку боем. С ней не обсуждали никаких тем, не подходили с вопросами, и уж точно ей не собирались предлагать участвовать в назревающем бунте. Капитан после возвращения на борт про неё тоже не вспомнил. Единственной, кто хорошо к ней относился, была Кастиль.

И тут девушка вспомнила про Нииштаратеш - дух корабля, который может быть везде, где захочет, подслушать что угодно; если привлечь его на свою сторону, можно будет заранее узнавать все планы заговорщиков!

Нарья взяла фонарь и спустилась в трюм, и, только оказавшись рядом с бочкой для подношений, поняла, что, чтобы наладить разговор с духом, нужно было что-нибудь ему отдать. Что-то личное, что-то дорогое. А у Нарьи ничего не было. Она остановилась, провела пальцами по ободу и решила идти обратно. Но тут ей пришла в голову идея.

Нарья оторвала пуговицу от рукава и положила на бочку.

- Нииштаратеш, слышишь меня? - так как рубашка была единственной, а пуговицы хоть и не очень дорогими, но очень важными лично для Нарьи, дух принял такой подарок. У девушки сложилось ощущение молчаливого ожидания.

- Нииштаратеш. Ты любишь капитана? - вторая пуговица легла туда, где ещё минуту назад лежала предыдущая. Тени сгустились над бочкой, несмотря на фонарь, что Нарья повесила практически рядом с ней. На крышке появился из ниоткуда и тут же пропал небольшой портрет девушки, из тех, что юные девы дарят своим возлюбленным на память. Если это был подарок капитана духу - то насколько же он был ценен капитану, раз дух его сохранил?

- Я тоже его люблю… — Нарья вздохнула, расценив этот ответ как положительный, - а вот кто-то на корабле не любит… Кто-то…

Излияния Нарьи прервали тяжелые шаги вниз по трапу в трюм. Нарья быстро затушила фонарь и рыбкой метнулась за ящики с вяленым мясом. Но прежде, чем неизвестный спустился в трюм, нос девушки уловил легкий запах лаванды. Вскоре в трюм спустился кто-то ещё.

- Ну что, твои готовы? - раздался уже знакомый голос.

- Мои-то готовы, а все остальные? Или ты, господин маг, думаешь, что мы можем захватить корабль, не имея всей команды на своей стороне?

- Заткнись. Ты бы ещё на весь корабль стал орать, да с именами и должностями.

- Согласен, больше никакой конкретики. Но я считаю, пока рано. Надо переманить всех.

- Слишком много времени уйдёт. Мы не можем себе позволить отойти от Ахайоса ещё дальше. И так телились долго. Завтра ночью.

- Как скажешь…

Шаги стали удаляться. Запах тоже улетучился.

- Ты слышал, Нииштаратеш? - тихо произнесла Нарья, когда шаги совсем затихли. Будто в ответ фонарь над бочкой затеплился, озаряя темноту трюма. - Можешь дать мне знать, кто у них главные?

Фонарь погас. Дух ещё не желал помогать девчонке, давшей всего пару пуговиц. Нарья вздохнула.

- Ты хочешь подношения? Будет тебе подношение.

Нарья сняла с перевязи саблю - ту самую, что получила от Фел’риса в день своего странного освобождения, и положила её на бочку.

- Доволен?

Фонарь на пилларсе снова разгорелся, осветив лежащие на бочке три предмета. Девушка всхлипнула (как-никак, она отдала духу самое дорогое, что у неё было), сняла фонарь, забрала предметы и поднялась на квартердек. Через полчаса должны будут объявить отбой, так что Нарья всё рассказать капитану до этого, несомненно важного в жизни каждого моряка, момента. На шканцах шло веселье - Кастиль де Оретьен пела вместе с одним из матросов народную песенку “Мэгги из Шварка”, а остальная команда разбилась на пары “мальчик-девочка” и танцевали, ловко выделывая коленца, подпрыгивая и кружась волчком.

Сам капитан был на мостике - он любил брать вечерние вахты. освобождая офицеров для танцев и развлечений. Иногда он бросал взгляд на шканцы и улыбался, глядя на всеобщее веселье. Казалось, что и нет никакого заговора, все любят капитана, ему улыбается удача и завтра они обязательно возьмут кого-нибудь на абордаж, наберут полные трюмы добычи и вернутся в Ахайос богачами.

- Капитан, мне нужно поговорить с Вами. - Нарья улучила момент, когда на мостике никого, кроме капитана, не было.

- Чего ты хотела, Саймонс? - Фел’рис назвал Нарью новой фамилией, взятой, когда она работала служанкой в трактире.

- На корабле заговор. Против те… вас, кэп

Наступила тишина. Казалось, даже волны замолчали и перестали биться в борт. Капитан сделал долгий вдох и выдохнул;

- Заговор?!

- Да, кэп. Они хотят напасть сегодня ночью, связать Вас и развернуть корабль обратно в Ахайос.

- Кто “они”?

- Мятежники, кэп.

Фел’рис начал закипать:

- Я понимаю, что мятежники, мрр. Кто именно, Крахот вас побери?!

Капитан сорвался на рык. Нарья молча ждала. Когда рысин успокоился, она подошла к столу, отодвинула карту и выложила три вещи - свечу, наконечник стрелы и ленточку с колокольчиком. Капитану эти предметы сказали многое - они были в числе первых подарков духу, когда он только-только поселился на корабле. С тех пор прошло много времени, но хозяева этих предметов до сих пор были в команде и пользовались особым доверием капитана. Свечи были фокусами офицера, корабельного мага огня, Брайана д’Мерьель. Наконечник стрелы с вырезанной на нём буквой К принадлежал Кссаташу. Ленточка с бубенчиком - баранидке Белем. Что могло сподвигнуть их предать своего капитана - было неясно.

- Где… Где ты их взяла?

- Нииштаратеш дал, - Нарья была немногословна.

- Вот прямо так взял и дал?

- Я дорого заплатила за них.

- Подожди. - Прежде, чем продолжить разговор, Фел’рис сгрёб предметы, вызвал рулевого, сдал ему вахту, потом приобнял девушку и повёл её в свою каюту. По пути попадались матросы и офицеры, он с кем-то весело заговаривал, жал руку, желал хорошей ночи и вообще вёл себя как обычно.

- Рассказывай. - лишь только захлопнулась дверь каюты, Фел’рис стал ходить по каюте.

Нарья собралась с силами и поведала всё о подслушанных разговорах, о настроениях команды, обо всём, что видела за этот день, и за более ранние дни, проведённые на борту.

- Кто такой Сайф? - закончила она вопросом.

- Муджтахид Сайф “Яростный”, помощник и советник султана Черного рынка.

Это многое объясняло: Черный рынок - весьма примечательное во всех отношениях место, которое могло предоставить алчущему тысячу и одно наслаждение, а также тысячу два способа умереть. Там можно с легкостью найти любой артефакт, фальшивый или настоящий, любой наркотик, даже из списка запрещённых, редкие фрукты дальних островов, обладающие особыми свойствами, реликтовых существ, существующих в мире едва ли в сотне экземпляров - то есть всё то, что законопослушные торговцы ни за что не возьмут в реализацию. Это место заняло свою особую нишу среди торговых мест города. Нишу, в которую стекались все запрещённые властями Шваркараса грузы, добытые пиратами с захваченных кораблей.

И пиратам очень не хотелось терять эту нишу, потому что иначе придётся или оставаться без денег, или искать новый способ сбыть товары. Поэтому конфликт Фел’риса с Аль-Рази, ибн Хабиби и их многословным, цветисто ругающимся хозяином, команде “Ветра Удачи” был совершенно не на руку.

Понятно, почему маг был среди глав мятежа - ему-то тем более этот конфликт был не с руки. Кто знал, какие странные (и страшные) вещи мог он там приобретать.

- Но почему? Что ты ему сделал? Команда говорит, это из-за какой-то девушки…

- Все всё знают, бес бы их побрал. - Фел’рис перестал ходить по кругу и плюхнулся в кресло. - Друг мой влюбился в девушку. Девушка была сговорена с Сайфом “Яростным”. Уже и дату свадьбы назначили. Но она не любила его, а любила моего друга. У этих хмааларцев же кто больше за невесту заплатит, тот и муж. Полгода назад друг пришёл ко мне, в ноги упал, молил помочь. Что мне, в стороне стоять? Я помог. Выкрали мы девушку, наняли корабль, и отправились голубки далеко-далеко, куда руки Сайфа не дотянутся. Вот и вся история.

Капитан помолчал, придя к какому-то решению.

- Хорошо… Мы сделаем так…

Команда уже видела десятый сон, когда капитан созвал офицеров из тех, что не имели к бунту отношения. Решили не дергаться, дождаться первых шагов от мятежников. Тут-то и накрыть всех. Осложняло дело наличие на их стороне мага огня, но с этим Дрейкс пообещал справиться.

День прошёл спокойно, и только Нарья лопатками ощущала, что напряжение на корабле за два дня выросло настолько, что его можно было ножом резать. Моряки ходили угрюмые, косились друг на друга, но команды боцмана исполняли справно.

Вечером все снова разбрелись кто куда, но Нарья заметила, что Дрейкс занял наблюдательную позицию рядом с каютой капитана. Сам капитан снова был на мостике и Нарья знала, что до полуночи он оттуда не уйдёт.

Пробило 4 склянки вечерней вахты (10 часов вечера). Перед самым отбоем офицеры усилили преданными людьми охрану порохового склада и склада с провиантом. Затем разогнали команду по кубрикам и сами тоже разошлись. Корабль погрузился в тревожную тишину.  

Видя приготовления, мятежники поняли, что их план застать всех врасплох не удался, поэтому победа зависела только от скорости действий.

Пробило 8 склянок. Вахтенный сделал три удара в рынду. Это означало, что наступила полночь, вахта капитана закончилась, заступил на собачью вахту рулевой, капитан ушел в каюту и, судя по всему, лёг спать.

Едва пробила первая склянка, как маг д’Мерьель скомандовал своим людям начало захвата. Мятежные матросы и абордажники повскакивали со своих гамаков и попытались разоружить своих товарищей. Кое-где им это даже удалось, но некоторые отряды не сдались - так, не собирался сдаваться отряд сетрафийцев-канониров[8] во главе с командиром, канониром одинадцатого ранга, Алиером Голдманом. Также мятежникам не удалось разоружить ни начаборда, ни боцмана с двумя её помощниками. Успешно защищалась охрана порохового склада, а вот кок с охраной пищевого склада быстро сдались на милость мятежников. Отряд ланей был полностью на стороне капитана, отряд анилитов (без командира) - на стороне Кссшатаса. Отряд Кастиль и Нарьи разделился на две неравные части, причём большая была за капитана, как и отряд полугетербага Алгора, все сорок три человека.

Всё перепуталось, смешалось, отовсюду раздавались выстрелы и громкие крики - то радости, то боли. Сражаться в кубриках было неудобно, поэтому вскоре мятеж выплеснулся на палубу, оставив на полу оглушённых, раненых и умирающих.

Нарья не могла уследить за всем происходящим. Она искала капитана, взглядом выхватывая отдельные картины кошмара, происходящего на борту. Вот осел на палубу, получив пулю в живот, шваркарасец Пьер Коте. Секунду назад он ранил мятежного анилита, отрубив тому часть хвоста, а теперь лежит рядом, пока ещё живой.

Вот танцует с клинками боцман Лотегра, защищая своего брата-колдуна, корабельного гадателя.

Вот мятежный маг кастует огненное заклинание, но не успевает - тяжелый кулак Дрейкса впечатывается в его голову и лишает сознания.

Вот отряд сетрафийцев выходит из кубрика на палубу и становится в строй - они уже успокоили мятежников в трюме и кубриках, связали их и пришли на помощь. У них всё чётко, команды короткие, движения слаженные - залюбуешься.

Вот Дрейкс прорубается к капитану, держа за шиворот мага. А остатки отряда Кастиль окружают сопротивляющихся Кссшатаса и Белем.

Вот остатки мятежников бросают оружие. Бунт подавлен.

На утро всю команду построили на квартердеке в две группы. В одной стороне были безоружные и связанные мятежники. Их окружали сетрафийцы-канониры. В другой – остальная команда. Боцман и её помощники вывели трёх неудавшихся зачинщиков и поставили перед толпой. Рысин, одетый в свой лучший костюм, прохаживался взад-вперед по баку. Он выглядел как ни в чём не бывало, но Нарья отметила черные тени, залегшие вокруг глаз. Остаток ночи капитан не спал.

- Эти люди решили устроить бунт. - разнёсся его голос над палубой. - Они решили, что я херовый капитан. Как будто это не я водил вас в абордажи несколько последних лет. Как будто это не со мной вы привозили столько бабла, что все местные шлюхи вас на руках носили. Они решили, что я стерплю, если они отожмут у меня корабль. Что у меня нет яиц. Что им всё сойдёт с рук. Что они могут взять меня ночью тепленьким и отдать моим врагам. Не бывать тому!

Половина команды радостно взревела. Те же, кто рискнул пойти за мятежниками, молчали.

- Так вот! Я не буду терпеть. Я не буду ждать, пока меня упакуют и перевяжут бантиком! Этих троих - он широким жестом указал на змею, овцу и мага - повесить. Остальным - дать баркасы, еды и отправить на все восемь сторон. А мы... Мы найдём добычу. Захватим её. Вернёмся в Ахайос и будем кутить.

По команде прошёл ропот: морякам казалось, что наказание было слишком суровым. Но ни один не выступил против.

Кссшатас даже глазом не моргнул. Он вообще всё время отповеди стоял с отсутствующим лицом.

Белем, услышав приговор, побледнела. Ноги её подкосились, женщина пошатнулась, но устояла. Ей было стыдно за то, что она подвела своих друзей, тех, кто доверился и пошёл за ней, а теперь будет умирать от солнца или от шторма в утлом судёнышке.  

Брайан покраснел от еле сдерживаемого гнева. Он сжал кулаки так, что костяшки пальцев побледнели. На скулах проступили и шевелились желваки. Казалось, он готов броситься на Фел’риса.

Капитан обратился к трём зачинщикам.

- Мы столько прошли вместе. Я считал вас братьями. Я верил вам! А вы предали моё доверие и продали меня. Вы предали береговое братство! Нарушили кодекс! Я… - голос Фел’риса сорвался и он тихо добавил.- Начинайте.

Освободили место на палубе. Боцман подготовила верёвки: завязала на конце каждой по петле, затем помощники боцмана перекинули верёвки через фока-нок-рею[9].

Бунтовщиков подвели к петлям. Фел’рис дал каждому последнее слово.

Кссшатас промолчал, гордо смотря на капитана. Ничто не могло сломить его упертость, даже близость смерти. На его шею накинули петлю и несколько матросов рвануло конец вверх. Змей задёргался, извиваясь в пляске дьявола. Мощным рывком он чуть было не порвал верёвку, она затрещала, но выдержала.

Белем начала блеять что-то о прощении, унижаясь и падая на колени. Её подняли рывком на ноги, набросили петлю и вздёрнули побыстрее, чтоб не позорилась.

- Не возвращайся в Ахайос, мудила. Сайф “Яростный” достанет тебя, и тогда ты будешь молить его о смерти. А он будет смеяться над тобой. Над тобой и этими идиотами! - Выкрикнул Брайан д’Мерьель. Фел’рис махнул рукой, приказывая и его повесить. Но перед тем, как взлететь к рее, Брайан вскинул руку, с его пальцев сорвалось огненное заклинание и полетело в капитана, но разбилось об амулет и пропало втуне.

Остальным выделили три баркаса, снабдили некоторым количеством еды и воды, выдали оружие, компас, секстан и (об этом капитан распорядился отдельно) амулеты против хаоса.

Когда был обрублен последний конец, “Ветер удачи” поднял паруса и взял курс на Базу Черного Пса.



[6] - житель Алмарской Империи - одного из человеческих государств. Хронологический счёт в мире ведется со дня основания Алмарской Империи, хотя до этого момента история разумных рас насчитывает более 17 тысяч лет.
[7] - Белая леди - одна из двух лун мира. Ещё есть красная луна Хас. Между лунами протянулся пояс астероидов.
[8] - Сетрафия - человеческое государство, где правят числа, знаки и символы. Они удостоверяют гражданское положение, уровень возможностей и права каждого гражданина в государстве.
[9] - фока-нок-рея - оконечность реи на фок-мачте.