Симбиоз. Часть 19. Двоеженец. Глава 2

          День прошел как в тумане. А сейчас мы всей семьей плывем на лодке в большое поселение. Почему мы решили ночевать там? Не знаю – наверно, так решили Таа и Золаа. Собственно, мне все равно. А если бы я возражал? Две жены, да еще дочь, которая, наверно, будет на их стороне – кажется, спорить бесполезно, хоть сейчас, хоть в будущем. К тому же, Дилт всегда старается сгладить конфликты – он точно поддержит большинство, то есть трех женщин.
          Я сижу ближе к носу лодки и гребу, а Таа и Золаа сидят рядышком сзади и о чем-то шепчутся. Лена сидит между мной и женщинами, не отрывая взгляда от них. Вот уже и дочь отвернулась от меня.

          Пока я вытаскивал лодку на берег, Таа , Золаа и Лена, взялись за руки и пошли к узлу – трое, сплоченный женский коллектив.
          Впрочем, ночью они разделятся: дочь засыпает рано, а с женщинами я, наверно, буду спать по очереди. Или они и в постель вдвоем заберутся? Что-то меня такой поворот не устраивает. По отдельности же каждая из них весьма и весьма привлекательна. А что, может, и неплохо иметь двух жен? Только зачем им всего один муж на двоих?

                *   *   *

          Женщины разделились, едва мы подошли к узлу. Мы зашли в один вход, Золаа, улыбнувшись на прощание, скрылась в другом черном прямоугольнике.
          То ли из-за выпавших на мою долю переживаний, то ли почему-то еще, но Таа показалась мне настолько желанной, что я едва дождался того момента, когда мы остались наедине.
          Дочь уснула в своей кроватке за загородкой, выращенной Шестьдесят четвертой, Таа сняла одежду, и я решил отложить все разговоры.
          Жена, словно поняв, что желание переполняет меня, оставалась нежной и покорной. От этого я только разгорался, как огонь на ветру, и не думал о вопросах и сомнениях.

          Перед тем как заснуть, я все-таки спросил:
          – Почему ты согласилась?
          – Я не хочу, чтобы мой муж был обманщиком.

          Я сделал вид, что поверил.
          Да, женщины – загадочные существа, но многие мужчины все же понимают своих жен и чувствуют даже их невысказанные желания. Или ложь. По крайней мере, Таа сказала не все, что думала.

                *   *   *

          Я не слышал, как ушли Лена и Таа – проснулся в одиночестве.
          Шестьдесят четвертая радостно приветствовала меня, и я немедленно задал ей вопрос:
          – Зачем моей жене понадобилась Золаа?

          Таа была инициатором всего действа, именно она, не дав опомниться Золаа, сразу же начала ее убеждать и добилась согласия. Почему-то сразу я этого не понял, но сейчас сомнений не осталось. Не зря говорят: утро вечера мудренее.
          Шестьдесят четвертая выдала несколько картинок, и я понял: Таа думала о дочери, о том, что Лене нужна преданная нянька и защитница. Жена добилась этого, поделив собственного мужа с другой женщиной. Конечно, не очень приятно ощущать себя разменной монетой, но главное было в другом: Таа почувствовала опасность. Признаться, я наоборот чувствовал себя защищенным. Да, нам предстояло выращивать стражей в незнакомом месте, но чем одна пустыня отличается от другой? Раньше люди гибли, защищаясь от измененных животных, но Дилт отказался от их использования. Странно.

          Раздумьям пришел конец, потому что в помещение совсем неслышно проникла Золаа.

          – Как я давно не мылась в теплой ванне и не спала на мягкой постели, – с невинным видом сказала она. – Ты зря оделся: я соскучилась и по тебе.

          Сопротивление бесполезно. Собственно, отвечать на ласки этой женщины – моя обязанность, ведь я ее муж.
          Кто кем овладевает – понять сложно, но мы оба идем к одной цели. Золаа при этом успевает разговаривать, а я слушаю и пытаюсь понять. Сегодня мне это совсем не удается: слишком хороша женщина, и я очень давно не был с ней близок.

          Золаа затихает. Ее ягодицы, только что упруго ходившие под моими руками, становятся мягкими и податливыми. Да и вся она расслаблена и умиротворена.

          Я легонько хлопаю ладонью по ее попе и слышу вопрос:
          – Таа сказала, что я вряд ли рожу тебе ребенка. Ты не выгонишь меня через три года?

          Только что она бормотала что-то совсем неприличное, упоминая некоторые части моего тела, и вдруг говорит о серьезных вещах – такая у меня жена. Впрочем, я уже привык, что Золаа не разделяет темы на важные и малозначащие. А может, те глупости, которые она недавно мне шептала, и есть те самые сокровенные желания?

          – Нет, не выгоню. Мы будем вместе, пока ты сама не уйдешь.
          – Я не уйду, – серьезно отвечает Золаа и начинает экспериментировать с нашей постелью, выращивая возвышение на середине ложа.

          – Скажи, кто лучше в постели, я или Таа? – спрашивает Золаа чуть позже.

          Что мне ей ответить? Теперь мне придется врать женам и говорить каждой, что она самая лучшая на свете? На самом деле, мне хорошо с обеими.

          – Думаю, ты лучше, и сейчас я хочу только тебя, – честно отвечаю я. – Когда мы будем с Таа, самой желанной и самой умелой женщиной будет она.

          Жду бури, но ответ удовлетворяет Золаа. Меня же одолевают размышления. А если она спросит, кого из них я люблю больше? Люблю ли я свою новую жену?
          На Дилт я попал уже не мальчиком и худо-бедно научился разбираться в себе. Да и к любви давно стал относиться без восторга и преклонения. Разум человека должен не потакать чувствам, а контролировать их.
          По большому счету, любовь – служанка инстинкта, бессознательное, избирательное чувство. Так как же я отношусь к Золаа?

          Выделяю ее из множества женщин? Да!

          Хочу ее больше, чем других женщин? Да!

          Испытываю к ней нежность, принимаю ее слабости? Да!

          Готов я поступиться своими интересами ради нее и защищать ее, подвергая себя опасности? Да!

          Получается, я люблю ее? А как же Таа? Значит, можно любить двух женщин сразу? Чертовщина какая-то!

                *   *   *

          Мы гуляем по Дилту. Я приветствую знакомых и представляю свою спутницу:
          – Это Золаа, моя жена.
          Разумеется, люди начинают интересоваться судьбой Таа, и Золаа поясняет:
          – У него теперь две жены. Таа – первая, а я – вторая.

          Насладившись изумлением собеседников, шагаем дальше.
          Знакомлю жену с поселением. Золаа все воспринимает слишком быстро и чувствует себя уверенно. Наверное, она обо всем расспросила Таа.

          – Читать и писать вы меня научите сами – я в этот узел ходить не буду, – заявляет  Золаа. – Где тут бумагу дают?

          Громада Центрального узла ее впечатляет, однако судьба личного оружия волнует Золаа больше.

          – Таа говорила, что я могу забрать свой лук, – говорит она.
          Действительно, получив оружие у Лея, она приходит в восторг и командует:
          – Поплыли к Таа!

          Признаться, я думал, что Золаа будет долго ходить по Дилту и восторгаться, но узлы и газоны ей быстро надоели. Зато почему-то заинтересовал лес.
          Жена свернула с дорожки из каменных плиток и двинулась между стволами, оглядываясь по сторонам. Оказывается, она просто искала безлюдное место. Вскоре юбочка  и блузка лежали на лесной подстилке, а я понял, что в сексе без постели есть своя прелесть.
          Золаа, как обычно, почти не умолкала.

          – Вчера этот противный узел не пустил меня внутрь, – поведала она.  – Лена обещала его уговорить.

          Теперь понятно: в Дилт мы поплыли, потому что Хороший отказался принимать Золаа. Да и сейчас может не открыть дверь моей второй жене, поэтому остаться наедине со мной она вряд ли сможет. Зато лес предоставил нам такую возможность.
          Кстати, дочь, в отличие от узла, к Золаа отнеслась положительно и пообещала ей воздействовать на Хорошего. Мне кажется, что смуглая красавица вышла за меня замуж давным-давно.

          – Почему ты согласилась выйти за меня замуж?
          – Потому что хотела.
          Золаа смотрит на меня с недоумением. Думаю, мне не стоит задавать подобные вопросы.

          Уже в лодке понимаю: Золаа, в отличие от жителей поселения, свободно вышла из Дилта. Думаю, вчера Таа успела обо всем договориться. Что-то в последнее время я медленно соображаю – так и привыкну, что все решения будет принимать жена. Или жены.