Уна

Кругом отголоски войны. Борьба за свободные земли между двумя старейшими семьями…. Пустые деревни, разбитые дороги, высохшие трупы, мародёры и падальщики. Голод. Люди оскотинились. Из еды кора деревьев, остатки корнеплодов на огородах и поздние фрукты на искореженных деревьях в садах, пострадавших после набегов и огня. Впереди долгая зима. Кругом уныние и хмурые серо - зелёные лица.
Семье Готье совсем не сладко, она голодает, кругом лишь старая кровь или трупы, да и живые на вкус все равно что трупы. 
Его обратил Жозеф, найдя на поле битвы, и где- то внутри у Жозефа мелькнула, и не один раз, мысль, что он бы не хотел, чтобы такой человек исчез со временем. Жозеф был Полковником в армии, а Готье, во время атаки, спас его дважды, абсолютно не зная, что он бессмертен, что он вампир.  Жозеф наблюдал за ним какое – то время, ему нравился это напористый, отважный, даже в чем- то обесбашенный, молодой человек.  Мужчины реально сдружились и Готье совсем не волновали слухи о своем командире, днём он в повязке на лице, глаза закрыты темными стёклами, перчатки, замотан практически как мумия, но это не мешала ему двигаться с грацией и бесшумностью пумы.  Ему хватило лишь объяснения, что с детства заболевание кожи и врачи ничего не могут сделать. Но война - это не только потери с обеих сторон, но еще и предатели…. Когда был понятен исход битвы, что отряд полковника Жозефа побеждает, то противники, подкупив дозорных, отравили питьевую воду. Жозеф нашел Готье слабым и умирающим со спокойным выражением лица. Готье увидел своего командира и улыбнулся ему, закрыл глаза, и попытался вдохнуть как можно больше воздуха. Жозеф понял, что это последний вздох и укусил его. 
Когда для Готье завершился процесс становления его новой личности, Жозеф познакомил его со всей семьей. Но Готье всегда был один, не мог найти пару, а старый священник, который знал о них – был членом семьи Жозефа при его человеческой жизни и отказался от вечности, потому что потерял всех, кем дорожил, сказал ему перед своей смертью: «Жизнь обрывается и душа ищет новое тело, но продолжает искать свою любовь, а когда найдет, то успокаивается, вот тогда и нужна вечность, а твои сны – думаю, это значит, что она ждет тебя, только не могу сказать, когда ты найдёшь её, скоро или через тысячи лет.» Готье иногда снились сны, голубые глаза, что было во сне он никогда не помнил, а став вампиром сны стали реалистичней – эти глаза его манили и он не находил их нигде. За столько веков побывал почти везде и никого не нашел. Жозеф нанимал великих художников по описанию его снов нарисовать картины и раздать сыщикам: он  не однократно их отправлял на поиски девушки с голубыми глазами, он просто не знал, как помочь своему брату. Если поначалу Готье учился как можно использовать новые возможности своего нового тела, как -то отвлёкся и получал удовольствие от жизни, он учился музыке, борьбе, химии, верховой езде, путешествовал, лазил по скалам, побывал везде где только можно, то потом стал угасать – голубые глаза его преследовали.
Прошло время…. Прошло несколько столетий…. Мир изменился…. Это был 2000г – смена тысячелетий. Весь мир ждал чего-то. Какого-то перелома, с экранов новости то о комете, то о цунами, то о биологической катастрофе – все ждали конца света и заражались массовой истерией, пускались во все тяжкие от наркотиков до постройки собственных бункеров с запасами еды на 50 лет и лишь какой-то процент сохранил трезвость ума и эмоций.
Однажды Готье путешествовал по рижскому взморью, ему тут нравилось. Напоминало ему раннюю Европу, с мощёными улочками из серого булыжника, готические соборы, по воскресеньям местами доносился орган и люди – они были совсем не огорчены всеми мирскими делами. Жили в своей вселенной. Готье много знал о России и распаде Советского союза, когда республики вышли из состава. Прибалтика всегда была эталоном красоты, чистоты, даже какой -то педантичности. Старая Рига радовала взгляд мостами и шпилями башенок, а Юрмала была похожа на его мир, в котором он забыл обо всём.
Этот день был пасмурный, небо наполнилось тучами и ливень должен был вот -  вот пойти. В такую погоду Готье всегда улыбался и гулял по крышам. Именно из-за дождя он полюбил море, когда кругом вода, молнии, шторм, когда стихия показывает свою мощь и в разные века ходил в море, был и матросом и капитаном, был и пиратом и благородным вельможей, что увлекается навигацией. Вот и сейчас, Готье уже был на крыше, вдыхал морской воздух и ждал, когда ливень обрушится на город.  Первые раскаты грома родились где -то вдали и вода падала с неба, Готье счастливо улыбался и смотрел на ночной город. Ливень начал стихать и Готье под небольшим дождем пошёл прогуляться и пробегая глаза по окнам он не смог сдержать крик: «Ты…»  На последнем этаже на застеклённой мансарде сидела худенькая голубоглазая светловолосая девушка. Её бледная кожа выглядела мраморной и глаза казались почти прозрачными как горный ручей в лесу. Он никогда не мог сказать цвет глаз, что снились ему. Теперь понял. Эти глаза как горный голубой хрустальный ручей. Она сидела на подоконнике с книгой и кружкой. Готье был уверен, что там чай. Она была закутана в плед и была в шерстяных носках. Она дочитала страницу, перевернула книгу, поёжилась и стала смотреть как дождь хлещет по окну, смотрела куда-то вдаль и о чем –то думала. Готье подумал, что она анализирует то, что прочла. Явно всегда мёрзнет. Его тянуло зависнуть возле окна и смотреть в её глаза. Наваждение какое-то. Кто-то окликнул её, потому она повернулась к двери, кивнула и слезла в подоконника, задёрнула шторы. Видение исчезло. Готье ударил себя по щеке -  убедится, что это было по- настоящему. Он за секунды оказался дома, нашёл свою сумку и достал телефон. Готье звонил Жозефу. «Я нашёл её…понимаешь…я нашёл её….» - больше ничего говорить не мог, Жозеф сказал что вылетает в нему ближайшим рейсов. На следующую ночь Готье показал её Жозефу, Жозеф смотрел на профиль Готье и положил ему руку на плечо: «Готье, это она. Я смотрю на тебя и знаю, это она, ты действительно нашёл её.»
Готье приходил к этим окнам каждый день, что-то происходило с ним. Он видел много женщин, ему на вид  лет сорока, он хорош по фигуре и не обижен ростом.  Женщины сами отдавались ему, разные и совсем было не нужно применять гипноз, разве что к женщинам диких племен Африки или племени индейцев Чероки. Холодность с высокие скулы норвежки, как напоминание о викингах, черкешенка с глазами вишни, восточная покорность китаянки, страстность итальянки, невозмутимость англичанки, огонь эфиопки…. нет нужды перечислять их всех – ведь они лишь воспоминания, никто не задел пусть и остывшее, но сердце. Но Она была другая. В ней, казалось, было все черты. Все что искал. Все что хотел видеть.
Он стал спокоен, семья стала переживать, как изменился он по характеру, некоторые высказывались негативно, что он перестал бывать на семейных встречах и охотах. А потом Готье внезапно исчез. Позвонил Жозефу, предупредил не причинять ей вреда и исчез. Частные детективы скидывала ему информацию о ней по несколько раз в год. Он знал, как она живёт, чем живёт. Вышла ли замуж, счастлива ли. Несколько раз звонил Жозефу, и, однажды Жозеф спросил: «Готье…ты хочешь ей счастья? Настоящего ? человеческого? Это может сделать только тот, кто любит по-настоящему.» Готье молчал в трубку и не отвечал, а через пару минут Жозеф отключил звонок.
Прошло двадцать лет. Готье не выдержал. Он приехал за ней, даже не зная, как это сделает. У нее есть дети, она давно разведена. Живет скромно. Не один раз задавал себе вопрос – правильно ли сделал. Может надо было решить все тогда? Стоит ли сейчас вводить хаос в ее жизнь? Но чувство было сильнее разума. Бледная мраморная кожа манила, была навязчивой идеей, не давала покоя. А глаза – стоило ему прикрыть веки, как ее голубые глаза были рядом, будто всегда были в его подсознании.
Ещё в детстве у нее часто бывали сны. Странные сны. Ей казалось, что она слышит дыхание, чувствует взгляд. Иногда, просыпаясь по ночам, долго не могла понять сон это или явь. Стиралась грань понимания, то она в лесу с искореженными деревьями, а это просто одежда на спинке стула, то она на краю обрыва, а это просто край кровати, то она падает с высоты, а это просто открытое окно. И просыпалась она от собственных прикосновений. Всегда ледяные руки и ноги. Всегда холодно.  Но не было страха. Было чувство неуловимости, чувство какой –то разгадки, что ответ где-то рядом. Но столько лет не могла понять, что ускользает от нее. На какое-то время все затихло, но уже несколько месяцев чувство неуловимости появилось снова. Через двадцать лет… Сны, граничащие с реальностью. Нужно быть реалистом, это наверно личные психологические проблемы, не более – так она себя успокаивала. Ведь нет истерик, отсутствия аппетита, срывы на людях, жизнерадостность, что тянула к ней людей не исчезла, нет приступов меланхолии…за любой кипишь, кроме голодовки.
Готье видел, что с ней происходит и понимал – она всегда знала о нем, но не могла объяснить. Священник был прав – можно искать долго, но оно стоит того. Сегодня гроза – она будет на берегу.
Одинокая фигура в такую непогоду на берегу. Сиреневый зонт и аромат хризантем. Она часто прикалывала вместо броши живой цветок. Хризантема – цветок на гербе его семьи. Это не может быть простым совпадением. Она гуляла не спеша, как всегда каждую субботу. Сегодня дождь был не сильный и она обычно уходила на полной луне. В полночь. Осталось гулять не больше пяти минут, как налетел ветер и ночное небо окрасила гроза под музыку грома и бьющихся волн, прям что-то демоническое. Зонт вырвало из рук и вода стеной обрушилась на худенькую фигурку. Озноб бил изнутри и пальцы не слушались. Кто-то стоял за спиной, она мельком подумала, что это то неуловимое и упала. Но ей не дали упасть, чьи - то руки ее несли, но дождя не было. Снова мысль – сколько она была в отключке и куда ее несут.
«Что же ты делаешь? Должна же понимать, что это может случится в любой момент…»: сказал кто-то. Это у нее с детства, проблемы с кровью. И как побочный эффект низкий гемоглобин, вечная сердечная недостаточность, и, как ни странно, аллергия на холод, до потери сознания от переохлаждения…как жить интересно? А вот никак, просто жить и радоваться. Ведь кто- то живет, кто- то существует. Она предпочитала жить.
«Кто вы? Почему я не вижу Вас? Вы так и будите за спиной? Вы точно не маниак? Хотя знаете, можете быть и им, только налейте мне чаю, хорошо?»
«Ну что ж, характер уже полез, значит все в норме, а чай – сейчас, он уже заварился, и, да, я знаю – ты пьешь только такой.»
«Значит всё -таки маниак…жаль, а все так хорошо начиналось…»
Готье хмыкнул и ушел.  Она закуталась в плед, была нагая, но согрелась. Огляделась и увидела свое фото на пол стены в черно белом варианте. Встала рассмотреть и снова почувствовала что-то неуловимое, что оно рядом.
«Почему?» спросила она, зная, что он за спиной.
«Ты знаешь легенду о деве, что жила в ваших местах много веков назад в доме отшельника Эльве?»
«Конечно…моя бабушка рассказывала ее мне…. Во времена набегов викингов – многие остались здесь, из -за наших женщин. Но всегда были войны за территорию и набеги. Деревню сожгли, а девушка была в лесу, ушла за ягодами с подругами. Мало кто остался в живых, она потеряла свой дом, родных и ушла жить в дом лесника, на краю леса. Это дом славился нелюдимостью и покойниками, но она решила, что будут меньше к ней лезть и она сохранит свою жизнь.»
«Верно…Только она была странной и не выходила замуж… А разбойники жаждали молодого тела и крови. Но никто не мог подойти к дому, когда она была в нем, что-то их останавливало…»
«Или кто-то … моя бабушка говорила, что это люди приписали больше, чем нужно, потому что если нельзя объяснить, то додумывают, только дрова у нее были не колотые, а наломаны и люди стали поговаривать, что ей их ломает медведь, а оленей и зайцев ей приносят волки. И она всегда ходила в лес одна, а когда уходила, можно было зайти в дом – она не запирала. И ни где ни разу не нашли инструмент, топор или ножи - это было странно и ее стали считать ведьмой.»
«Я знал ее… ее звали Эйдин, его Амин. Ничего мистического….ее просто охраняли.»
Она посмотрела на него и не моргала.
«Я-Готье, я искал тебя, нашел и не смог, не смог забрать у тебя право на жизнь. Искал, как услышал про них.»
«И что же с ними стало?»
«Сгорели, в первых лучах солнца. Оборотень кусает и обращает жертву в оборотня, поцарапает и жертва может не обратится – тогда умирает. Если оцарапаю я – то могу замедлить процесс старения…, так сделал и Амин, когда она устала так жить, ведь свои ньюансы и приятные и неприятные…постоянная смена жилья, круг общения… страны…, и, должен быть смысл…ради чего – у нее не было семьи, она ее хотела, но вампир и живой человек, это как две параллельные вселенные.»
«Как…»
«Когда она решилась рассказать ему, Амин не стал думать, как ее отговорить, поверь – не всегда вечная жизнь, это радость…он попросил время до утра, а за десять минут до рассвета, укусил и на балконе они встречали рассвет. Она обратилась, он держал ее, смотрел ей в глаза и они вместе расстаяли. Он был моим другом.»
Голубые глаза задали немой вопрос – «Почему?»
«У тебя есть ради кого, ты присмотришь за ними, за ними всеми.»
«Я не боюсь, никогда не боялась.»
«Знаю.»
«У меня холодные руки, всегда холодные…»
«У меня тоже.»
Готье подошел ближе, она не отступила, взял ее за руки и притянул к себе, поцеловал легко и получил ответ. Крепко сжал в объятьях и оцарапал под волосами, она закрыла глаза, и только в этот момент Готье сообразил, что ни разу не спросил у Жозефа как это работает.
«Жозеф… Жозеф… да возьми же трубку…» - Готье швырнул трубку и пошёл проверить девушку. И телефон затрезвонил: «Если ты оцарапал ее – то жди, или вытянет или нет…» Телефон через секунду уже полетел в стену. Четырнадцать дней она спала, Готье понятия не имел, вспомнит ли она его…будет ли адекватна…и что потом с ней делать….Жозеф прилетел на пару дней и сказал ждать. Так и живут вампиры парами – если получиться, если живой человек сможет жить симбиозом.
«С утром….ты еще помнишь меня? Я-Уна…», и молодая женщина улыбнулась тому, кто сидел возле нее на кровати и имел уставший вид, если вампир вообще может быть уставшим….