Пятьдесят оттенков розового - 28

                Пятьдесят оттенков розового - 28

     У Франтика  не просто день рождения - у Франтика шест-над-цати-летие! Шестнадцатилетие!
     Когда нам было по шестнадцать, мы учились в девятом классе. Все двоечники и даже троичники были из школы "отсеяны", в начале года нас объединили с девятым А. А Г. объединили с В, нас осталось всего два девятых в школе, десятиклассников было не видно и не слышно, они готовились к поступлению в ВУЗы, и мы чувствовали себя хозяевами жизни. Учеба шла как по маслу, а мы влюблялись и за нами ухаживали. У меня, например, было два ухажера из театрального училища, и два из политехнического института, про одиноких вздыхателей я и не вспомню. Мы дружили. Нас было пятеро девчонок: Петухова (мне была ближе всех, с самого детства), Пичугина (она была самая чувствительная у нас), Лоскутникова (самая суровая), Катышева (самая слабая), и я (самая сильная).  В понедельник, после школы, мы обедали у Петуховой, (в девятом классе уже считалось западло обедать в школьной столовой). У нее мама работала в заводской столовке, и на плите, как правило, стояла большая кастрюля с отваренными большими кусками мяса. На столе каравай хлеба. Ну, и капуста, кислые огурцы, все из овощей по сезону, и обязательно лук, головками. Во вторник мы обедали у Пичугиной. После того мяса, которого мы натрескивались накануне, в ход шли горячие бутербродики - канапе. С сыром, колбасой, сосисками, помидорами, по сезону. Бабушка Лоскутниковой баловала нас татарскими пирожками с замысловатыми начинками каждую среду. В четверг мы сами себе готовили у Катышевой обед. Ее мама была "разведенкой", и работала на двух работах, чтобы поднять дочь. Но в доме всегда была картошка, мука и масло. Остальное мы докупали сами, вскладчину, у всех у нас были "карманные" деньги. Поэтому когда в пятницу все вваливались ко мне, мои бабушки - бабушка-божий одуванчик, и гром-баба,  просто устраивали нам настоящее пиршество. Если по кухне "дежурила" бабушка-божий одуванчик, то мы ели пельмени, такие крохотные, что вмещалось три на одну ложку, сметана в чашках была у каждой своя, а пельмени дымились в общем огромном блюде. А если дежурила гром-баба, нам был обеспечен противень запеченной картошки с мясом, проложенной кольцами лука. Мы часто спорили по четвергам, чье дежурство вкуснее: бабушки-божьего одуванчика или гром-бабы. А уж когда у меня наступило шестнадцатилетие!