16. Конспирология в Трехсвятительском переулке

Когда в конце XX века начали стирать "белые пятна истории", у многих возникло желание сделать тайное явным даже там, где и так все было явно.

В ходе изучения обстоятельств Московского мятежа 6 июля 1918 года некоторые исследователи решили, что мятеж не считается мятежом, пока его не объявили таковым сами мятежники; что восстание, не сопровождающееся большими жертвами, не похоже на восстание; что победа над заговорщиками означает, что заговор устроили победители.

И наконец, что это за переворот, в котором организаторы боятся тронуть тех, кого они будут свергать? Последнее соображение выглядит особенно серьезным, поскольку левые социалисты-революционеры были слишком тесно связаны с большевиками, чтобы легко с ними порвать. И в самом деле, на полный разрыв с бывшими союзниками у левых эсеров ушло три месяца.

К лету 1918 года от былого сотрудничества большевиков и левых эсеров осталось немного. Они по-прежнему вместе воевали, но работать в одном правительстве уже не могли.

Если с марта их разделила ратификация Брест-Литовского мирного договора, то в июне на старый конфликт наложились разногласия по ключевому вопросу о продовольственной политике, неизбежно касавшейся крестьянства.

Новым раздражителем для левых эсеров стало создание согласно декрету от 11 июня комитетов бедноты (комбедов). И наконец, левых эсеров не устраивал мирный договор, подписанный Совнаркомом с гетманом Скоропадским в условиях разворачивавшегося на Украине повстанческого движения. Поводов для недовольства было много, чтобы перейти от словесных дуэлей к политической конфронтации.

24 июня ЦК партии левых эсеров (ПЛСР) принял постановление, в котором говорилось:

"В своем заседании от 24 июня ЦК ПЛСР-интернационалистов, обсудив настоящее политическое положение республики, нашел, что в интересах русской и международной революции необходимо в самый короткий срок положить конец так называемой передышке, создавшейся благодаря ратификации большевистским правительством Брестского мира.

В этих целях Ц. Комитет партии считает возможным и целесообразным организовать ряд террористических актов в отношении виднейших представителей германского империализма;

одновременно с этим ЦК партии постановил организовать для проведения своего решения мобилизацию надежных военных сил и приложить все меры к тому, чтобы трудовое крестьянство и рабочий класс примкнули к восстанию и активно поддержали партию в этом выступлении.

С этой целью к террористическим актам приурочить объявление в газетах участия нашей партии в украинских событиях в последнее время, как то: агитацию кр. и взрыв оружейных арсеналов. Время проведения в жизнь намеченных первых двух постановлений предполагается установить на следующем заседании ЦК партии.

Кроме того, постановлено подготовить к настоящей тактике партии все местные организации, призывая их к решительным действиям против настоящей политики СНК. Что касается формы осуществления настоящей линии поведения в первый момент, то постановлено, что осуществление террора должно произойти по сигналу из Москвы. Сигналом таким может быть и  террористический акт, хотя это может быть заменено и другой формой.

Для учета и  распределения  всех партийных сил и приведения этого плана ЦК партии организует Бюро из трех лиц (Спиридонова, Голубовский, Майоров).

Ввиду того,  что настоящая политика может привести ее помимо собственного желания к столкновению с п. большевиков, ЦК партии, обсудив это, постановил следующее:

Мы рассматриваем свои действия, как борьбу против настоящей политики СН Комиссаров и ни в коем случае, как борьбу против большевиков. Однако, ввиду того, что со стороны последних возможны агрессивные действия против нашей партии, постановлено в таком случае прибегнуть к вооруженной обороне занятых позиций."

Решающий бой большевикам левые эсеры собирались дать на очередном съезде советов, которому предстояло принять первую Конституцию России. Накануне съезда риторика левых эсеров стала более агрессивной.

30 июня на заседании Крестьянской секции ВЦИК Спиридонова обвинила большевиков в том, что они в условиях голода по требованию Германии отправили туда 36 вагонов с хлебом и готовят отправку мануфактуры на два миллиарда рублей.

Далее она добавила, что немцы требуют 300 миллиардов рублей золотом, и только после уплаты этой суммы разрешат советской власти осуществить закон о социализации земли. Взаимные обвинения становились резче и непримиримее, нарастая по мере приближения назначенных мероприятий.

Пятый Всероссийский съезд Советов открылся 4 июля в Большом театре. Из выбранных 1164 делегатов 773 были большевиками, а 353 - левыми эсерами. Уже на первом заседании левый эсер Александров, выступив с приветствием от делегатов Украины, резко осудил Брестский мир, но такая позиция левых эсеров никого не удивила.

Вполне ожидаемой была реакция оппозиции на просьбу Л.Д.Троцкого принять в связи с убийством комиссара Быча резолюцию, в которой говорилось:

"Решение вопросов о войне и мире принадлежит только Всероссийскому Съезду Советов и установленным им органам центральной Советской власти: Центральному Исполнительному Комитету и Совету Народных Комиссаров.

Никакая группа населения не смеет, помимо всероссийской Советской власти, брать на себя решения вопроса о перемирии и наступлении. Все части Красной Армии обязаны в этих вопросах строжайшим образом подчиняться распоряжениям центральной Советской власти и поставленных ею комиссаров и командиров.

Всероссийский Съезд Советов предупреждает всех рабочих и крестьян, всех солдат Красной Армии против работы наемных провокаторов - агентов иностранного империализма, которые стремятся с разных сторон, путем насилия, лжи, провокации и обмана, вовлечь Советскую Республику в империалистическую бойню.

Всероссийский Съезд Советов вменяет Народному Комиссару по военным делам в обязанность через подчиненные ему органы очистить все красноармейские части от провокаторов и наемников империализма, не останавливаясь перед самыми решительными мерами."

И хотя одобрение съезда не носило характер постановления или декрета, фракция левых эсеров отказалась голосовать за него и покинула заседание. Такая реакция была естественной, поскольку вскоре участникам этого демарша предстояло совершить то, что было осуждено съездом.

Позже Блюмкин, давая показания о событиях 6 июля, сказал:

"4 июля перед вечерним заседанием Съезда Советов я был приглашен из Большого театра одним из членов ЦК для политической беседы. Мне было тогда заявлено, что ЦК решил убить гр. Мирбаха, чтобы апеллировать к солидарности германского пролетариата... чтобы, поставив правительство перед совершившимся фактом разрыва Брестского договора, добиться от него долгожданной определенности и непримиримости в борьбе за международную революцию."

5 июля на V Съезде Советов левые эсеры активно выступили против большевистской политики, осуждая Брестский мир, продовольственную диктатуру и комбеды. Левый эсер Борис Камков пообещал "вымести из деревни продотряды и комбеды". Мария Спиридонова охарактеризовала большевиков, как "предателей революции" и "продолжателей политики правительства Керенского".

6 июля передовица газеты "Правда" напомнила о недавних заявлениях лидера левых эсеров: "Ритуальная легенда о 300 миллиардах золотом есть гнусная, бесчестная ложь, неслыханная грязная клевета, которую распространяет Спиридонова, также как и о мануфактуре. Советская власть привлекает Спиридонову за клевету".

В 14.00 левые эсеры Я.Блюмкин с документами начальника Секретного отдела ВЧК по борьбе с контрреволюцией (уже отстраненный от работы в конце июня по настоянию М.Лациса) и Н.Андреев с поддельным документом Революционного трибунала пришли в германское посольство, где, предъявив фальшивое удостоверение с подделанными подписями Дзержинского и Ксенофонтова, потребовали встречи с германским послом Мирбахом по поводу арестованного ВЧК Роберта Мирбаха.

Германский посол Мирбах принял Я.Блюмкина и Н.Андреева в 14.50 в присутствии советников Ритцлера и Мюллера и заявил о незаинтересованности в судьбе Р.Мирбаха, после чего Блюмкин заявил: "Видимо, графу Мирбаху интересно, какие меры будут приняты с нашей стороны?" - и выстрелил в Мирбаха, но промахнулся.

Мирбах бросился в другую комнату, но Андреев успел добить его выстрелом в затылок. Для создания паники Блюмкин бросил гранату после чего Блюмкин и Андреев бежали на автомобиле. Во время бегства Я.Блюмкин был ранен в ногу. Прибывший в германское посольство Ф.Э.Дзержинский забрал брошенные Я.Блюмкиным и Н.Андреевым документы, подобранные сотрудниками посольства.

Ф.Э.Дзержинский с 3 чекистами в поисках Блюмкина прибыл в расположение полка ВЧК в Трехсвятительский переулок, где по приказу ЦК левых эсеров был арестован.

Сам Председатель ВЧК подробно описал обстоятельства этого ареста в докладе Совнаркому, опубликованном в "Правде" 8 июля 1918 года:

"В это время в сопровождении нескольких десятков вооруженных матросов подошли ко мне члены ЦК левые эсеры Прошьян и Карелин, заявив мне, что я напрасно ищу Блюмкина, заявляя при этом, что Блюмкин убил графа Мирбаха по распоряжению ЦК партии эсеров.

В ответ на это заявление я объявил Прошьяна и Карелина арестованными, сказав присутствовавшему при этом начальнику отряда Попову, что если он, как подчиненный мне, не подчинится и не выдаст их, то я моментально пущу ему пулю в лоб как изменнику.

Прошьян и Карелин тут же заявили, что они повинуются моему приказанию, но вместо того, чтобы пойти в мой автомобиль, они вошли в соседнюю комнату, где заседал ЦК, и вызвали Спиридонову, Саблина, Камкова, Черепанова, В.А.Александровича, Трутовского и начальника их боевой дружины Фишмана и др.

Меня окружили со всех сторон матросы; вышел Саблин и приказал мне сдать оружие. Тогда я обратился к окружающим матросам и сказал: позволят ли они, чтобы какой-то господин разоружил меня, председателя ЧК, в отряде которой они состоят. Матросы заколебались.

Тогда Саблин, приведший 50 матросов из соседней комнаты, при помощи Прошьяна (который схватил меня за рукав) обезоружил меня.

После того, когда отняли у нас оружие, Черепанов и Саблин с триумфом сказали:

Вы стоите перед совершившимся фактом. Брестский договор сорван, война с Германией неизбежна. Мы власти не хотим, пусть будет и здесь так, как на Украине, мы уйдем в подполье. Вы можете оставаться у власти, но вы должны бросить лакействовать у Мирбаха.

Пусть Германия займет Россию до Волги, Муравьев идет к нам в Москву, латыши 1-го стрелкового полка с нами, делегаты уже были; с нами Покровские казармы, с нами весь отряд Венглинского, с нами авиационные части; вот приехали делегаты от прибывших из Воронежа двух тысяч донских казаков, Замоскворечье все за нами. Все рабочие и красноармейцы Москвы идут с нами."

При всей сумбурности объяснений Черепанова и Саблина ("Мы власти не хотим... Пусть Германия займет Россию до Волги, Муравьев идет к нам...") члены ЦК ПЛСР вполне откровенно взяли на себя ответственность за убийство Мирбаха вопреки утверждениям Ю.Г.Фельштинского, что "никаких документов, подтверждающих причастность ЦК ПЛСР к организации убийства германского посла, нет."

Позже левые эсеры арестовали заместителя Председателя ВЧК М.Лациса, председателя Московского Совета Смидовича и еще 26 большевиков.

В 17.00 Подвойский, Муралов и Вацетис начали разработку плана подавления мятежа левых эсеров, приказав всем районным военным комиссариатам быть наготове, всем вооруженным силам выставить заставы в разных местах, занять мосты и стянуть войска из лагерей. Вечером Попов сообщил Ф.Э.Дзержинскому, что фракция левых эсеров на V съезде Советов арестована и что за это он готов снести пол-Кремля, пол-Лубянки и половину Большого театра.

В 20.00 отряд ВЧК (40 человек) под командованием левого эсера Прошьяна захватил телеграф. В Берлине в связи с убийством Мирбаха были прерваны советско-германские переговоры о заключении экономического соглашения, а советская делегация, в которую входили Г.Я.Сокольников, Н.И.Бухарин и Ю.Ларин, вернулась в Москву.

7 июля в 3.00 ЦК ПЛСР разослал телеграмму, в которой говорилось:

"К сведению телеграфистов и телефонистов. Всякие депеши за подписью Ленина, Троцкого и Свердлова, а равно и депеши, направляемые контр-революционерами, партиями правых с.-р. и с.-д. (меньшевиков), ненавистников советской власти, и белогвардейцев, кадетов и монархистов, провоцирующих левых с.-р., задерживать, признавая их вредными для советской власти вообще и правящей в настоящее время партии левых с.-р. в частности".

ЦК партии левых эсеров разослал телеграмму всем советам, в которой говорилось: "По постановлению Центрального комитета партии левых с.-р. убит летучим боевым отрядом представитель германского империализма граф Мирбах. Агенты германского империализма и контр-революционеры пытаются вести агитацию на фабриках и заводах и в воинских частях.

Все эти попытки встречаются единодушным негодованием рабочих и красноармейцев, горячо приветствующих решительные действия защитницы интересов трудящихся, партии левых с.-р. Центральный комитет партии левых с.-р. призывает всех трудящихся встать грудью на защиту советов и социалистической революции".

ЦК партии левых эсеров разослал по телеграфу "Бюллетень N-1" об обстоятельствах убийства Мирбаха, воззвание ко всем рабочим и красноармейцам и воззвание к железнодорожникам.

К 4.00 в Москве численность войск, подчинявшихся Совнаркому, достигла 720 штыков с 12 трехдюймовыми орудиями, 4 броневиками, командой конных разведчиков в 72 человека и пулеметной командой в 40 человек, которым по данным Подвойского противостояли 1800 штыков с 8 орудиями, 4 броневиками, кавалерийским отрядом в 80 человек и 48 пулеметами.

В 6.00 в Москву из Петрограда прибыл отряд левых эсеров (45 человек) под командованием Терентьева, который был по пути с вокзала задержан советскими войсками и арестован. В Москву вошла Латышская стрелковая дивизия под командованием И.И.Вацетиса. В 6.00 части Совнаркома атаковали отряды левых эсеров. Совнарком потребовал от отрядов левых эсеров сложить оружие, но получил отказ.

В 11.00 части Совнаркома открыли артиллерийский огонь по штабу отряда Попова в Трехсвятительском переулке, после чего левые эсеры отступили к Курскому вокзалу, но узнав, что латышские стрелки перерезали железнодорожный путь, остатки левоэсеровских отрядов начали убегать по Владимирскому шоссе в сторону города Богородска.

В Пресненском районном совете был арестован член ЦК партии левых эсеров заместитель Председателя ВЧК В.А.Александрович и весь Пресненский районный комитет партии левых эсеров, у которых отобрали 250 винтовок и большое количество бомб (гранат?).

В 12.00 в Рогожско-Симоновском районе Москвы группы левых эсеров предприняли попытки разоружить отдельных красноармейцев, но были разогнаны подоспевшими патрулями. К 14.00 мятеж левых эсеров в Москве был подавлен, в результате чего было убито и ранено несколько десятков человек.

В 16.00 СНК издал официальное сообщение, в котором говорилось:

"Контр-революционное восстание левых с.-р. в Москве ликвидировано. Лево-эсеровские отряды один за другим обратились в самое постыдное бегство. Отдано распоряжение об аресте и разоружении всех лево-эсеровских отрядов и прежде всего-об аресте всех членов Центрального комитета партии левых с.-р.

Оказывающих вооруженное сопротивление при аресте расстреливать. Арестовано несколько сот участников контр-революционного мятежа, в том числе видный член партии левых с.-р. В.А.Александрович, занимавший пост товарища председателя в Комиссии по борьбе с контр-революцией и действующий так, как действовал провокатор Азеф".

Совнарком образовал для расследования дела об убийстве Мирбаха и об организации мятежа комиссию, в которую вошли П.И.Стучка, Я.С.Шейнкман и В.3.Кингисепп.

За участие в левоэсеровском мятеже по приговору ВЦИК ВЧК расстреляла 13 человек (А.А.Филонова, Ф.Н.Кабанова, С.Н.Тысина, М.Д.Кострюка, И.А.Кузина, И.С.Буркина, М.С.Загорина, А.Д.Лопухина, В.Немцева, А.Е.Жарова, Н.В.Воробьева, А.И.Юшманова и В.А.Александровича).

Примечательно, что большинство членов партии левых эсеров не только не поддержали действиях лидеров, но начали выходить из ее рядов. Политическое движение, еще недавно составлявшее реальную конкуренцию правящей партии, начало стремительно слабеть, теряя всякое влияние.

Многие из левых эсеров, включая членов ЦК ПЛСР и Блюмкина, вступили в РКП(б). Шаг, предпринятый с целью смены политического курса, привел к укреплению позиций правительства.


1. Л.М.Спирин. Крах одной авантюры: (Мятеж левых эсеров в Москве 6-7 июля 1918 г.). М. Политиздат. 1971. 112 с.

2. А.К.Соколов. Левые эсеры и большевики на пятом Всероссийском съезде Советов. Гусевские чтения. Сборник статей. М. 2005. С.86-138.

3. К.В.Гусев. Крах партии левых эсеров. М. 1963.

4. К.В.Гусев, X.А.Ерицян. От соглашательства к контрреволюции. М. 1968.

5. Документы германского посла в Москве Мирбаха. Вопросы истории. 1971. № 9. С. 120-129.

6. B.Пapфенoв. Paзгром лeвых эсеров. М. 1940.

7. М.В.Cпиридонoв. Бopьба Koммyнистическoй паpтии прoтив лeвых эсерoв в 19l7-l9l8 гг. Учeныe зaписки Kарeльскoгo педагогического инститyтa. Петpoзаводск. 1960.

8. Д.А.Чугаев. Бopьба Кoммyнистичeскoй паpтии зa упpoчение Сoветскoй влaсти. Pазгpoм "лeвых" эсeрoв. Ученые записки Московского областного педагогического института. Т. XXVII. Выпуск 2. М. 1954.

9. В.И.Астров. Левые эсеры. М.-Л. Московский рабочий. 1928. 64 с.

10. А.М.Рыбаков. "Левоэсеровский мятеж": авантюра или способ выхода из политического кризиса. Политические партии: теория, история, практика. Выпуск 1. М. 1993. С.68-90.

11. Б.А.Томан. В июльские дни восемнадцатого года. Коммунист советской Латвии. 1968. № 6. С.39-45.

12. Б.А.Томан. Страница из истории латышских стрелков. Ликвидация мятежа левых эсеров в Москве 6-7 июля 1918 г. Труды Московского государственного историко-архивного института. Т. 16. М. 1961. С. 181-191.

13. Ю.Фельштинский, Л.Овруцкий, А.Разгон. 6 июля 1918 г. Две версии одного события. Отечественная история. 1992. № 3.

14. Ю.И.Шестак. Банкротство партии левых эсеров. Вестник Московского университета. Серия История. 1973. № 2. С. 36-50.

15. Б.Л.Хавкин. Убийство графа Мирбаха. Независимое военное обозрение. 2005. 30 июня.

16. Б.Л.Хавкин. Убийство графа Мирбаха: по следам преступления. Клио (СПб.). 2007. № 4. С. 34-47.