Американская мечта. Глава 3

ОЛЕСЯ

Она умела прятаться от страхов, тех страхов, что однажды поселившись в душе, больше не покидают её. Вот и теперь, прикрыв глаза и глубоко вздохнув, Олеся увидела перед собой спасительную темноту пустоты, готовую принять её вместе с назойливым страхом. Тот уже наползал, просачиваясь из внешнего мира обрывками звуков, тенями неясных образов, эхом предчувствий. Страх полета. Полета в неведомое.
Олеся плотно сомкнула веки.
Нет, о том, что толкнуло её броситься из прежней жизни в неизвестность, она думать не будет. Не теперь, когда прошлое так близко и остается настоящим; когда ещё держит невидимыми нитями, пусть и готовыми порваться.
Олеся постаралась расслабиться, мысленно устремляясь в чуткую темноту собственного подсознания.
Не думать.
Она устала от беспокойных и нескончаемых мыслей. Они то не давали решиться открыть дверь в новую жизнь, то уносили за грань реальности, виртуозно сооружая замки новых надежд. Она устала стоять перед выбором. Что лучше? Оставить всё как есть, эту жизнь, эту тоску, эту боль; эти чужие слова, чужую власть, чужие желания. Или бросить всё, разорвав унылый круг из обязательств, утраченных иллюзий и опостылевшей благодарности, и начать всё сначала, в другом мире, может быть, рядом с другими людьми.
Теперь выбор сделан.
И Олесе показалось, что стоя на краю небоскреба, она сделала шаг вперед. И её тут же подхватили и окутали страхи. Они ринулись из темноты, не давая опомниться, желая вкусить её сомнения. Те никуда не делись.
Ещё больно…
Саднит заживающая ранка на сердце. Когда-то оно глупо лелеяло мечты, а теперь от них ничего не осталось, кроме скучных воспоминаний ушедших дней. Мечты. Серая вереница теней, от которых тянутся нити и связывают её с прошлым. Мелькая знакомыми картинками, окрашиваются живыми красками и оживают…
* * *
Олеся распахнула дверь на громкий и требовательный стук. Открыла не без дурного предчувствуя: так могли стучаться только неприятности.
— Афанасьева Олеся Викторовна? – решительно шагнув в комнату, строго спросил гость, точно предъявляя претензию.
— Да, — растерялась она, смутившись от вида бумаг и серого строго костюма. Сердце предательски дрогнуло: что ещё за начальник?
Надвинувшись, тот грозно заговорил, отчетливо выговаривая слова, давя ими, не давая опомниться.
— Что? – пролепетала Олеся, окончательно стушевавшись и ничего не понимая, только чувствуя, что случилось непоправимое.
— До десятого октября вы обязаны выплатить долг банку «Русский стандарт» в размере пятидесяти тысяч…
Он что-то ещё говорил, Олеся уже не слышала.
Откуда? Где она возьмет такую сумму?! Как сестра могла…
— Нет… — Вспыхнула крохотная надежда. – Я сейчас позвоню Рите, она всё решит…
— Вы будете потом выяснять отношения с вашей сестрой, — ещё строже заявил представитель банка. – Она не платила три месяца. Вы – поручитель и учтите, что на вас может быть заведено уголовное дело по статье сто пятьдесят девятой, за мошенничество. Люди, телефон которых вы дали, о вас не знают.
— Мошенница… нет, нет. Нет!
Это было ужасно!
Олеся расплакалась навзрыд, сраженная и новостью и всей этой дикой сценой с бумагами, долгом и статьей.
— Успокойтесь, — вдруг смягчившись, попросил гость. – Сядьте…
Он усадил её, сел сам и налил в стакан воды. Олеся послушно взяла его.
— Работаете?
— Нет, — ответила с новым приливом отчаяния и жалости к себе. – Уволилась недавно. У меня нет денег.
— Так. А родня? – Этот неумолимый человек, который минуту назад грозил ей статьей, кажется, пытался теперь найти выход.
— Сестра…
— Ясно. А друзья не помогут?
Олеся с отчаянием взглянула на него, подумав, что у такого как он может и есть друзья, способные одолжить кругленькую сумму. У неё такие не водились.
— Нет, — устало выговорила она, окончательно приняв происходящее. Ей казалось, мир рухнул, и она осталась совсем одна, с этим неподъемным долгом перед каким-то банком и перед этим человеком, огромным, гладко выбритым, широкоскулым, зачем-то ловящим её взгляд.
— Позвоните мне завтра вот по этому телефону, — сказал он. – Если ничего не изменится, мы что-нибудь придумаем.
Олеся зацепилась за это «мы», вскинула глаза. За коротеньким словом было что-то, но она не поверила…
Через несколько дней сотрудник банка «Русский стандарт» Игорь Алексеевич Свиридов сам оплатил её долг…
* * *
Она открыла глаза, возвращаясь в настоящее, и бросила вокруг потерянный взгляд. В салоне стоял гул, или это гудело что-то в груди? Самолет набирал скорость.
Скоро Олеся отдалась захватывающим ощущениям и тоже помчалась вперед, безотчетно стремясь оставить позади пришедшие воспоминания. Дух захватило, когда оторвались от земли. Как будто впервые увидела Его: серые глаза, тёмные полосы короткой щетины вдоль смуглых скул. Чужой. Чужой человек ждет её сейчас где-то в нереальном и чужом мире, а свой мир, со всеми, кто был в нём, она оставит в прошлом. И натянувшиеся до предела невидимые нити оборвутся без боли…