Мелодии моей весны

Внутренний мир каждого человека своеобразен и неповторим. Его нельзя сполна передать словами, нарисовать кистью на картине. И лишь иногда, когда он выходит наружу,  частично говорит, хорошо человеку или плохо. Через некоторое время скорлупа чувств  закрывается, как створки моллюска, и трудно дальше понять, что человек чувствует в этот миг.

Иду в весенний лес, не замечая никого и ничего. Туда, в лес, когда зацветала черёмуха, я впервые вошёл чистым и непорочным ребенком в мир природы, и она ответила мне взаимностью. Я наклонил тоненький зелёный стебелёк с ещё неокрепшими  листьями. На его верхушке рождался первый бутон цветка. Белые конопушки на зеленой шали приводили меня в восторг.

Запах черёмухи пьянил и кружил голову. Горьковато-терпкий запах пронизывал меня насквозь. Белые гроздья миниатюрных цветков, свисающие вниз, манили и дразнили, душистый аромат будоражил, осторожно пробегая по струнам юной души. Мелодия этой внутренней песни  осталась навсегда со мной. И когда теперь весной  вдруг увижу цветущую черёмуху, то во мне просыпается мелодия того первого свидания.
 
Пролетели годы. Это была последняя весна моей юности. Я  вновь пришёл на свидание к черемухе, глубоко осознавая, что следующая встреча будет нескоро. Впереди меня ждала армия. По возможности, заглядывал в те уголки, где провёл своё детство, отрочество и юность. Скоро  останусь наедине с самим собой. В минуты, когда мне будет трудно, я осторожно выну из тайника моей памяти какой-нибудь эпизод из моей прежней жизни, и это успокоит меня.

На долгие годы первой детской площадкой для меня и моих друзей стал луг, который большим зеленым ковром простирался за домом. Стою на его краю и вспоминаю. Здесь впервые в самую высь взвился мой первый воздушный змей. Его смастерить помог мне отец. Мы брали полгазеты, наклеивали по периметру и посередине  тоненькие полоски фанеры. Верхнюю и среднюю  части змея стягивали нитками так, чтобы получилась лодочка. Потом из ниток делали уздечку для лучшего управления, к ней привязывали тоненький шпагат и запускали.

Для полёта нужен постоянный ветер. Это происходило летом, когда цвели хлеба. Мою затею подхватывали друзья. Уже скоро в небе над лугом летали их десятки.  От столпотворения они частенько перехлестывались между собой и падали вниз. При хорошем ветре мы всегда посылали бумажной птице письма. Кусочек газеты легко скользил по нитке, пока не достигал цели.

На том лугу, как только растает снег, мы играли в лапту. Почти у каждого при себе имелась бита. Кто дальше и выше бил каучуковый белый мячик, тот это делал последним, чтобы выручить остальных  членов команды, чьи удары оказывались неудачными. Назывался этот человек «палочка-выручалочка». В эту забаву играли и дети, и взрослые. Где по жёлтой траве, где по лужам мы бегали, не зная устали.
Там, на лугу, мы когда-то самостоятельно принесли из леса жерди и поставили на футбольном поле ворота. Весной  я покупал мяч, и мы гоняли его все лето и осень. Иногда играли  и зимой на снегу.

Ещё раз медленно, не спеша, обвожу взглядом места детских развлечений. Закрываю глаза, чтобы всю эту нежную прелесть утопить в своей памяти навсегда, до конца, на всю жизнь. Подул лёгкий ветерок, обдувая меня тёплым запахом здешних мест. Запах тоже надо запомнить.