Убить Еву. Часть 2. Глава 14

Глава 14.

Известие о смерти Георгия Ивановича оказалось столь неожиданным, что выбило из колеи всегда ко всему готовую и невозмутимую Воронцову. Бледная, растерянная, она молча слушала объяснения врача в больнице:

- Ничто не предвещало такого ухудшения. Мы готовили его к операции на утро, а вечером внезапно у него резко упало давление, да так, что мы уже ничего не смогли сделать… Возраст, к сожалению, да и заболевание было запущенным. А мы – не боги.

Теперь на ее плечи ложились заботы об организации еще одних, третьих по счету за короткое время, похорон. Галина Евгеньевна четко понимала, что свалить все на вдову не получится. Слишком вялой и недалекой была Наденька Разумовская.

  Ладно, думала Галина Евгеньевна, торопясь по больничному коридору, все сделаю сама, похороню, а дальше пусть эта дура со своим дегенератом-сыночком сама разбирается. Их проблемы меня уже не волнуют.
 
Она искренне, глубоко презирала жену своего бывшего возлюбленного. И беспомощность той в нынешней ситуации пробуждала в ее душе легкое злорадство. Так тебе и надо, глупая курица! Они всю жизнь делили между собой одного мужчину. Он ушел, а значит и делить больше было нечего.

Галина Евгеньевна позвонила Светлане Ивушкиной:
- Света, плохие новости… Георгий Иванович умер… Да, внезапно, врачи не ожидали. Нет, похоронами я займусь сама. У тебя задача другая, - она уверенно брала в свои руки бразды правления остатками их маленького мирка, такого слабого и беззащитного, - тебе Еву надо увезти куда-нибудь.

Звучавший в динамике голос собеседницы зазвенел, вдруг наполнившись тревогой. Почему увезти? Еве угрожает опасность?
- Да, думаю, ей угрожает опасность, - внушала испуганной и растерявшейся Светлане доктор Воронцова. – Забронируй пару билетов куда-нибудь, к дальним родственникам, к знакомым, хоть на край света! Возьми путевку в санаторий подальше или в дом отдыха, на турбазу… Не имеет значения, главное, никому ничего не рассказывай. Забирай Еву и уезжайте. На время, естественно. Когда я со всем здесь разберусь, вы вернетесь… А похороны пройдут без вас. Так будет лучше, Света. Просто послушай меня и выполни мои указания! Поняла?.. Ну, и славно. Будь на связи.

Следующий звонок она сделала секретарше Верочке. Та начала было лить слезы и хлюпать носом в трубку, но Воронцова пресекла это безобразие сразу и жестко:
- Вера, быстро возьми себя в руки и слушай, что ты должна сделать! Закрой кабинет шефа на все замки и спрячь ключ подальше. Никого близко не подпускай к дверям кабинета, особенно Стародубцева. Соври, скажи, что кабинет заминирован, придумай что-нибудь, но кроме меня никто туда входить не должен. Поняла? А я приеду завтра утром, как только закончу все с организацией похорон. И хватит реветь, Вера! Слезами горю не поможешь.

Быстро рассортировав в голове по полочкам все необходимые в таких случаях дела, Галина Евгеньевна решительным шагом направилась к своей машине. Нужно было все успеть и, что самое главное, забрать красную папку из сейфа. Она кожей ощущала, как вокруг сгущается что-то опасное, недоброе, угрожающее разрушить одним махом весь кропотливо, с любовью выстроенный ими мир. Она должна была защитить этот мир любой ценой. Чувствуя себя амазонкой, воительницей, последним солдатом уничтоженной армии, Галина Евгеньевна без страха и сомнений шла в бой, не думая о том, что бой этот может оказаться последним.


Утром следующего дня Галина Евгеньевна, превозмогая нудную головную боль после бессонной ночи, ехала на работу. Уверенной рукой она вела автомобиль, перестраиваясь из ряда в ряд, четко и аккуратно обгоняя медлительные грузовики и электробусы. За окнами машины сплошной зеленой лентой мелькали леса, а в голове доктора Воронцовой постепенно вырисовывалась картина ближайшего будущего. Света Ивушкина на пару недель, максимум на месяц, уедет с Евой в безопасное место, где их никто не найдет. За это время она, Галина Евгеньевна, обработает все материалы из красной папки, поднимет свои старые связи, наладит новые, тайно, исподволь подготовит научную пресс-конференцию. А когда все будет готово, привезет Еву обратно и, с корабля на бал, представит общественности как результат научного эксперимента. Это будет мировая сенсация! А Стародубцев пусть кусает локти.

Она повернула вправо, плавно вписавшись в поворот на подъездную дорогу к городку. Только бы Стародубцев не добрался до папки! Но кроме Жоры и ее самой никто не знал код сейфового замка. Если только Разумовский не догадался поделиться этим знанием с секретаршей. Развязать язык Верочке можно было слегка нахмурив брови, так та была труслива и малодушна.

До шлагбаума оставался один поворот, когда Галина Евгеньевна резко надавила на педаль тормоза. Впереди на ровном асфальте виднелся большущий сук, полностью перегораживающий дорогу. Что за черт! Она остановила автомобиль в нескольких шагах от препятствия и, не выключая мотор, вылезла из машины. Корявый дубовый сук, растопырив ветки в разные стороны, нелепо торчал посреди дороги. Странно, подумала Воронцова, никаких ураганов и сильных ветров в последнее время не было, чтобы обломить такой большой сук. Откуда он здесь взялся? Она подошла ближе и склонилась над обломком, пытаясь рассмотреть место слома.

Удар пришелся сзади по голове, в глазах ее ослепительно вспыхнуло и сразу наступила темнота…


Сознание возвращалось медленно. Сначала появились запахи… сырой земли, прелых листьев и затхлости, потом пришло ощущение боли в затылке, основательно затекших рук и ног. Где я? Подумала Галина Евгеньевна и попыталась открыть глаза. Глаза открылись, но ничего не увидели. Вокруг была темнота, густая, вязкая, враждебная темнота. Она окружала со всех сторон, просачивалась под одежду, вызывая волны зябкой дрожи, давила на грудь, мешая дышать. Я в могиле?! Мысль пронзила ее как удар электрического тока и застыла мгновенным ужасом в каждой клеточке тела.

Воронцова дернулась и попыталась сесть. Связанные за спиной руки, связанные у лодыжек ноги, слушались плохо. Отчаянный крик, прозвучав невнятным всхлипом, заглох во рту, плотно заклеенном скотчем. Сердце колотилось в груди с такой силой, что его удары отдавались в ушах, в голове. Повозившись на чем-то жестком и сыром, Галина Евгеньевна неуклюже села, поджав под себя связанные ноги.

Нет, я не в могиле, в могиле сесть нельзя. Поняла она с некоторым облегчением. Ее ударили по голове, связали и бросили в какой-то темный подвал или подземелье. Кто? Зачем? Что им от нее нужно?! Сидеть было страшно неудобно, спину перекашивало, стягивая мышцы, в суставах сразу появилась ноющая боль. Галина Евгеньевна снова легла на бок, попытавшись ослабить путы на запястьях. Нет, не развязать. Ее мучители тщательно замотали руки и ноги пленницы липким скотчем.

Испуганной птахой в груди встрепенулся страх смерти. Но железная воля привычно подавила его. Если бы они хотели ее убить, то убили бы сразу. Она жива, значит похитителям от нее что-то нужно. Но что?.. Им нужна красная папка! Шифр от кодового замка сейфа знает только она. Без нее сейф не открыть. Значит они скоро придут к ней!  И она наконец узнает кто же ведет с ними эту чудовищную, убийственную игру?

Воронцова повернула голову, чувствуя затылком плотную, холодную землю, и на лицо ее посыпалось что-то сухое и мелкое. Песок? Пыль? Опилки? Мелкая соринка попала в глаз, и она заморгала часто-часто, пытаясь избавиться от раздражающей помехи. Но со связанными руками вытащить соринку или песчинку из глаза было невозможно. И тут железная воля доктора Воронцовой дала сбой. Она оказалась совершенно беспомощной перед какой-то соринкой! Отчаяние охватило ее и горячие, соленые слезы хлынули из глаз, стекая ручейком по виску, вымывая и песок, и соринки из глаз, высвобождая страх и надежду в душе. Они скоро придут за ней. Скоро придут, придут… Было холодно и очень хотелось пить…

http://www.proza.ru/2018/05/18/421