Рыбацкие сказы - о диковинных рыбах Сибири

    АВТОРЫ ЕКАТЕРИНА И АЛЕКСЕЙ МАЛЫШЕВЫ


                ЗОЛОТЫЕ СКАЗЫ СИБИРИ

 
                РЫБАЦКИЕ СКАЗЫ

   Полноводные реки Сибири украшены серебристыми рыбами на радость рыбакам.
Чтобы ничего не пропустить, начнем говорить про сибирских рыб от самых маленьких.

  Вот, к примеру, малый пескарь. Кажется, какой в нем прок. А по нему, оказывается, проверяют чистоту воды. Если появился пескарик, значит и другая рыба придет. Улов с пескаря начинается.   
Про Ерша Ершовича тоже расскажу.

   Ерш- это как и пескарь. Ерш - первый признак чистоты в любом водоеме. А рыба всякая любит чистую воду и плохой воды не терпит, уходит. Сначала пропадает ерш. А за ним исчезает пескарь. Если не стало ерша, дело плохо. Но если пропал пескарь, то все. Вода плохая. Больше ловить нечего. Даже пескарей нет. Совсем плохо.
О карпе тоже у нас говорят. Хотя он и не местный, а нарочно запущенный. В Усовке на озере при плотине рыбачил один мужик. Клева особого долго не было. Подумал, что лучше будет клевать на глубине. И закинул блесну в самое глубокое место у плотины. Подождал.
 
И вдруг рванулась удочка из рук. Прямо рвется с крючка очень сильная рыба. А рыбак уже расслабился, думал сейчас дерну и все. Да не удержался на крутом берегу. Да так и бухнулся за сильной рыбой в озеро. А сам думает, что хорошо получилось, сейчас сам увижу, кого поймал.

 Ныряет и видит огромного карпа. Длиной рыбина почти метр, да еще толстая как поросенок и широкая. Килограмм на семьдесят, силы не мерянной. Хотел он ее вытащить за крючок. Да не тут-то было. Огромный карп рванулся еще раз, да и вырвал себе из пасти крюк вместе с куском губы. И оторвавшись, ушел в глубину. Такого большого карпа никто еще на Усовском озере не видел. Первый случай с такой большой рыбой.

Щука-хищница тоже бывает страшная. Друг мне так говорил.
У нас в Зеленогорске дело было. Пошел я на наш карьер, впрямь вот здесь. Ну не совсем у церкви, а тот второй, который за ним, где кафе. Забросил тройной крючок, тройник на довольно толстой леске. Знал уже, что там щука лучше клюет. И точно спустя некоторое время вдруг резко потянуло что-то в воду. Я-то умею рыбу выводить. Увидело ее уже, она была там, где по колено.

Я ее уже видел, щука килограмм на шесть на семь, здоровая. Но тут меня от неожиданности взял какой-то азарт. Я пошел в воду за ней, хотел уже взять. И тут щука как рванется на глубину, туда, где уже воды по горло. Я и замешкался. Вдруг чувствую, что-то не то на другом конце. Леска резко ослабела и обвисла. Я давай тянуть и вижу на конце ужас.


Леска как кусачками расплюснута и откушена. Вот так. Зубы то у щуки мелкие-мелкие, но острые- преострые, сплошь и рядом растут. Если так дело пойдет, совсем рыбачить нельзя будет. Откусит щука леске конец и все. Умею и выводить рыбу и все делать, но тут вот азарт, понимаешь, разобрал. Поддался я чувствам и щуку упустил.

Одно дело щука, другое дело хариус. Водится он у нас на Сыргыле и очень хороший. Чистая рыба, хороша и вкусна, без единой кости. Хариус водился в Кану и поднимался высоко в Богунай. Поднимался до порога, до водопада. Там хариусы подплывали к шумящему водопаду. Попрыгают, попрыгают, поймут, что там высоко и обратно уходят.

Это как бы переходная рыба между простыми и благородными, как осетр. Кормится он мелкими рыбками, навроде гольяна.
Хариус у нас на Агуле так клюет, что иногда и наживки никакой не требует. Хватает сразу даже простой крючок без всякой выдумки.


По широкому основному руслу в таежной реке ходит кормится всякая мелочь. Идет молодая рыба, не набравшая вес. А настоящие, большие да серьезные рыбы любят не основное русло, а мелкий приток. Речной рукав вдоль основного русла, называемый сливом. В таких то сливах есть углубления, промоины. Там и любит кормиться большая крупная рыбина. Там и можно поймать настоящих красавцев, здоровенных матерых хариусов.


Хариус хорош, но больше него по размеру налим. В Кану ловился большой налим. Рыбий великан был как полено и как бревно. Его даже продавали на базаре учительницам и тем, кто побогаче, кто мог купить. Налим большой стоил двадцать пять рублей.

Ловили налима на перемет. Переметом называли особую бичеву или прочную веревку. На конец веревки вязали петлю и закрепляли на петле четыре ли,  пять ли больших рыболовных крюков с наживкой. Ловился налим легко. Рыбак подходил к берегу и закидывал далеко в воду перемет. Бросалась рыба на него сама. Сейчас такой рыбалки никто не знает. Ушел перемет из народной рыбалки, измельчала рыба и улов скромный стал.

Хариус хорош, но благороднее его славный осетр. Раньше он везде плавал, и даже в Кану до заводской потравки встречался. Сейчас его нет в наших краях. Но ведь всю Сибирь не отравишь.

  Осетр на Диксоне на севере в Заполярье и сегодня ловится со всем сибирским размахом. Никаких там удочек, крючков и закидушек. Ставят на осетра длинные по сорок метров сети. И вся рыбалка. Оставляют сети в море на поплавках на сутки - двое. И все. Приходят на лодке, вынимают улов. В одной сети бывает в хороший день до сорока осетров. Рыба еще живая, только жабрами спутана в сетях. Осетры все здоровые, килограмм по двадцать, по тридцать.

Рыбак садится на нос катерка, вытягивает сеть с одним осетром и бьет живую рыбу тяжелой палкой по голове у хребта. Прибьет и, ловко извернувшись, бросает рыбищу в лодку. Но и тут надо быть на стороже. Умирающий осетр выделяет на своей чешуе опасную ядовитую слизь. Если взять его неосторожно голыми руками и порезаться, можно тяжело заболеть и даже умереть. Как от укуса змеи. Поэтому осетра берут только крепкими плотными рукавицами.

Среди рыб, конечно, самая великая таймень. Царь - рыба. В старые годы таймень славился размером и достигал трех метров, как белуга.

Таймень сейчас маленький, он по метру всего. А ведь он родственник осетра и взрослый должен быть три метра в длину. Причем рыбаки говорят, что таймень — это рыба -красавец с оранжевыми плавниками и золотистым налобником на морде. И золотистого цвета жабры. Очень красивая рыба сама по себе. Спина у него в ладонь шириной, у взрослого тайменя. А уж вкус отменный, и копченый, и соленый, и вареный. Это царь рыба.

    Разговорился я про тайменя со знакомым плотником. Ездил он на Ману отдыхать, и там они с одним дедушкой ловили тайменя. Необычная рыбалка, рисковая. Крючки и лески тут смешны. Начинается все с большой остроги. Достал на тайменя дедушка особую острогу, как копье, кованную у кузнеца в деревенской кузнице нарочно на тайменей. Взяв острогу, поплыли к особым заводям, где отстаиваются в то время таймени.
Хоть они сейчас и мельче, но все равно легко могут лодку перевернуть волной от хвоста.

Выбрали одного среднего тайменя и ударили его острогой. А дедушка рукой махнул. Все, не трогай больше, а то лодку утопит. Поплыли домой, вернемся на это место через сутки. Раненый таймень никуда не уйдет, а только ослабеет понемногу. Так и вышло.

На следующий день приплыли к той заводи и нашли нашего тайменя с острогою в хребте уже слабого. Кое-как втащили его в лодку. Рыба длиною в метр, но какая толстая, как сущий поросенок.
Когда дома большущим ножом срезали поперек пластик на широкую сковороду, кусок с тайменя ровно занял ее всю до краев. А уж какая у нас деревенская сковорода широкая. Славная рыба таймень.   

Есть еще такой вид ловли, называется на саночки. В то военное время с крючками и лесками было очень плохо и леску просто заменяли либо капроновой ниткой, либо тонкой проволокой.

И вот к деревянным саночкам на полозьях привязывали с одной стороны крепкую веревку, а с другой стороны привязывали множество лесок с крючками и наживкой. Рыбак тянул с берега саночки по дну реки и рыба брала наживку со множества крючков. В хороший клев попадалось сразу несколько разных рыбок. 
Так ловили рыбу на саночки. Вот что из того получилось.


Дед мой, когда еще был молодым, во время войны, работал на Манской железной дороге. Сам он еще с детства был инвалидом и на войну его не забрали, а послали на таежную реку Ману помогать заготовщикам мяса для фронта. В то время охотники там много били разных зверей, а их мясо отправлялось на фронт малыми дрезинами да по железной дороге. В основном добывали там крупных лосей, оленей и медведей. Железная дорога шла там вдоль реки и по ней возили также и заготовленный лес.

Однажды дед с товарищами проезжали вдоль берега Маны на дрезине. Вдруг со стороны реки все ближе и ближе рабочие услыхали чьи-то истошные крики. Кто отчаянно звал на помощь, как будто перед смертью.
Дед мой был добрым человеком. Он упросил товарищей остановить дрезину и отправиться на помощь погибающему человеку.

Оказалось, это звал на помощь его знакомый мальчишка рыбак. Желая поймать побольше крупной рыбы он приготовил свои санки и  оснастив крючки мормышками придумал еще приманить к санкам самую крупную рыбу - самого тайменя.


От рыбаков он узнал, что голодные таймени нападают даже на всех мелких животных, переплывающих реку. Большая рыба, широко открыв пасть, быстро выныривает из глубины и мертвой хваткой захватывает живую белку, или мышь, или не большую птичку. Особенно таймень любит съесть бурундука.

 Узнав о том, наивный смелый мальчик изготовил невиданную еще приманку для тайменя. Взяв сухую беличью шкурку, он сшил ее так, что она напоминала со стороны крупную мышь или мелкую белку, бельчонка. Внутри тайменя ждал самый крепкий крючок.
По глупости рыбак даже не подумал, как он будет вытаскивать из воды свои санки, если кроме средних рыб на белку попадется хотя бы самый маленький таймень больше локтя длинной или ленок. А такой, как рыба, по внешности почти нее отличим от молодого тайменя.

        Но с глубиной сибирской реки шутки плохи. Случилось самое страшное. На белку из глубины вышел взрослый старый таймень, в рост человека. Глубоко заглотив крючок хвостатый старик уже не мог уплыть в глубину без лески и санок. Голодный мальчишка сначала обрадовался сильным поклевкам и не желая терять драгоценные самодельные санки не видя с кем придется сражаться на смерть, смело замотал крепчайшую капроновую нить на локтевом суставе намертво. Длинная нить быстро спуталась и развязать ее уже было невозможно. Огромный таймень рванулся, и мальчик закричал от боли.

Нить, срывая кожу, уходила в живое мясо и медленно начинала соскальзывать по руке, обнажая от кожи живую плоть. Мальчик понял, что хозяин реки сейчас утащит его на глубину и там утопит.   И никто его не спасет на безлюдной таежной реке. Спасая свою жизнь мальчонка лег за торчавшие рядом прибрежные камни и страшно закричал, с каждым рывком тайменя медленно лишаясь руки. Передавленная в самые локтевые вены лесками рука уже вся посинела и опухла. Леска разрезала мясо все глубже.

Страшные крики несчастного рыбака заставили моего деда с товарищами выбежать к берегу реки. Там они начали спасать несчастного.

Но это было не просто. Лесу разрезать они не смогли и решили убить огромного тайменя. Но здесь им тоже могла помочь только удача, так как обычно таймень не умирает сразу, даже пораженный кованным железным гарпуном насквозь. Великан только слабеет в течении суток после смертельной раны, но не умирает.

Но времени у мужиков уже не было. Рыба обладала большой силой и страшно вырывалась. Всем пришлось навалиться на нее и долго бить страшными ударами железного лома по большой голове.

После долгой борьбы тайменя удалось оглушить и общими усилиями четырех мужиков поднять из воды, вытащив на берег, где великан и задохнулся уже в дрезине. Мальчишку и рыбу рабочие привезли в единственную по близости ветеринарную лечебницу. Там царь-рыбу взвесили на больших весах для скота и оказалось в ней почти пятьдесят килограммов чистого веса.
 
Ветеринар помог мальчонке. Врач острыми ножницами разрезал путаные узлы лески и наложил бинты. Руку удалось спасти и опухоль понемногу прошла.


Когда огромную рыбину разрезали, то очень удивились. В желудке тайменя нашли две белки и даже небольшую утку! Выходит, таймень может утащить даже дикую птицу, хотя она сама плавает и ныряет. Но не может от него вырваться.
А на вид таймень сверху обычно черный, а вот с низу у него сложно переливающееся брюхо. Которое даже на зовешь одним цветом, крупная чешуя на нем играет и оттенками голубого, золотистого серого и красноватого цветов. Еще у него на морде бывают круглые пятна красноватого цвета на черном.

Но дедушка навсегда запомнил этот страшный случай.
Когда первые строители прибыли в пятьдесят третьем году на место устроения города, то они изучали реку Кан, приток большого Енисея. Рыбалка в то время была очень богатой. Много было ценных пород рыб. Там были огромные сиги по десять килограмм, таймени по двадцать кило, стерлядь.
 
Но после строительства плотины в которой небыло заложено рыбных ходов и проходов благородные рыбы подходили и метали икру прямо на плотину. Работники гидростанции ведрами привозили икру домой.

Некоторые рыбы даже пытались перескочить плотину. Крупные таймени выпрыгивали на нее, но их ловили люди. И так с годами рыба стала мельчать. Сейчас уже нет крупных тайменей. Таймень теперь имеет размер хариуса. И до сих пор нет не отверстия для прохода рыб. Сигов в эту весну поймали всего три.

В речку Сокаревку ходит метать икру хариус. И вот в эту весну дед Николай видел, как хариусы шли по сокаревской речке настолько плотно, что задевали друг друга боками. И в воде рыбы были погружены только наполовину, потому что речка в этом году сильно обмелела. И вся просто кишела идущей на размножение рыбой.
Из за того, что закрыли кожевенные предприятия в Канске вода стала чище и появилась стерлядь. Но вся эта рыба измельчала из-за плотины перегораживающей путь рыбе.