летчик-вертолетчик

Летчик-вертолетчик

- Простите, простите... Ой, извините, - бормотала она и пробиралась вверх по эскалатору, на котором плотными рядами с обеих сторон стояли пассажиры. Вслед ей неслись вскрики, шипение и советы, куда пойти. Но ей было все равно.
Она запыхалась, в глазах было темно. На улице тоже темнело.
Она выбежала на улицу в радостном предвкушении - и... и ничего... И она встала на проходе, жалкая, потерянная, а те же люди, мимо которых она бежала по эскалатору, теперь толкали ее и снова что-то шипели и кричали. Но ей и сейчас было все равно.
Он не пришел. И она зарыдала.
- Э, дэвушка! - сказал кто-то из частников, подвозивших желающих: их всегда у метро много. Некоторых она знает в лицо. Хорошие дядьки. Зарабатывают, как могут. - Щто плачищь?
Она замотала головой и вытащила салфетку. Но слезы не унимались. И тихо плакать не получалось.
- Давай, я тыбя довезу, - сказал частник.
- У меня денег нет, спасибо, - выдавила она.
- Да тыбе не далеко. Я так тыбя довезу. Нэ пылачь только.
Она даже улыбнулась сквозь слезы.
- Попробую.
- Ай, маладес! Садысь. Садысь, все будыт харашо.
И она села в разбитую «Ладу». Пахло бензином и почти елкой. Или почти сосной. Чем-то удушливо-хвойным.
Шофер сел рядом.
- Довезу, довезу тыбя. Ны бойся, все харашо будыт. Щто случилось?
Ей так захотелось пожаловаться!
- Не пришел! - как-то обессиленно выдохнула она.
- Ай, шайтан. К такой дэвушке не пришел! Ты знаещь, пачиму?
- Догадываюсь. Не захотел - вот и всё.
- Но он же обещал тыбе!
- Да... Две недели назад мы с ним познакомились. Мы с родителями на наш этаж поднимаемся - парень стоит. Он мне сразу понравился. Но незнакомый. Я думала - соседа ждет. В общем, мы домой вошли. А через минуту звонок в дверь.
- Открыли?
- Папа открыл. А там этот парень. - Она грустно улыбнулась. - Хочу, говорит, с вашей дочкой познакомиться.
- Так он прахадымец какой-ныбудь!
- Нет. Мы у соседа потом спрашивали. Он и вправду его знакомый. Учится в летном училище. Под Москвой. А сосед в тот день уехал. Не знаю, почему они разминулись. А я вышла на площадку - и мы познакомились... И он мне очень понравился. О чем говорили - даже не помню. Так, о милой ерунде. Он не сказал, что я ему понравилась или там еще что... Но я подумала: раз он увидел меня и захотел познакомиться, значит, понравилась?
И она вопросительно посмотрела на водителя. Кстати, он давно уже ее довез, но сидел и слушал ее. На ее вопрос сказал:
- Ны всегда. Можыт, несерезный.
- Он же летчик! Он младший лейтенант! Офицер же!
- Дэвочка еще савсэм. Не плачь.
- Он мне сказал, что ему ехать пора. А я нахальства набралась и спросила: позвонит ли он мне. А он говорит: чего звонить? Приходи на свидание! Вот я и пришла.... Бежала, опоздать боялась. А его нет.
- Ай, шайтан! Такую дэвочку обидел... - и водитель качал головой и цокал языком.
- Да что уж... Что во мне такого?
- Слушай! А может, не смог?
- Телефон-то у него мой есть. Мы обменялись телефонами.
- Так позвони ему!
- Как? Я первая? Я не хочу унижаться.
- Ну мало ли что! Звоны, я подожду тыбя. Ны бойся.
Она со страхом набрала номер. Водитель внимательно наблюдал за ней.
Где-то с облегчением, но и с обреченностью услышала, что абонент вне зоны действия сети.
После того памятного вечера прошло дня три. Она немножко ждала звонка. Но звонка не было. А на душе становилось душно. Она решила, что влюбилась.
Преодолевая страх, позвонила соседу. Сосед удивился, конечно, потому что она очень доверчиво рассказала ему о несостоявшемся свидании и своих чувствах.  Пообещал, что постарается разузнать и сказать ей.
- Ты ж пойми! Он мне так - седьмая вода на киселе. Толком и не понял, чего он ко мне приезжал. Так он и не приехал больше.
- А позвонить?
- Надо будет - сам позвонит, - равнодушно пожал плечами сосед. И она поняла, что, скорее всего, он не будет для нее стараться.
Так прошло еще несколько дней.
Она снова выходила из метро. И увидела того самого водителя. Тот как будто ее и ждал.
- Дэвушка! Иды сюда.
Она подошла, поздоровалась.
- Садысь в машину. Поговорыть надо.
Она села. Водитель тоже сел. Хмурый. Головой качал, качал, потом сказал:
- Я ему звонил.
И опять хмуро головой качает.
- Как?
- Я видел, какие цифры набирала. Позвонил. Ай, шайтан... В общем, тут сразу все плохо. Панымаешь?
- Нет.
- Он разбился на самолете. Это одын. А дыва: у него жина есть.
- Откуда вы знаете?
- Она трубку взяла, когда я звонил. Плачет. Я сказал, что я его знакомый с Москвы. Она говорыт: он разбился. Я говорю: насмерть? Жена говорыт: нет. Но он... забыл, как она сказала... Мнэ гаварыли, щто это очень плохо.Когда долго без чувства.
- В коме?
- Вроде да. Кома, кома... Ну да, вроде кома. Так щто забудь его!
- Зачем же обещал, раз женат?
- Ай, ты дэвачка. Ты пойми: мы почти все такие! Я думал, думал. Сколько сам обман делал! Женщин обман делал! Нехорошо! Нельзя! Забудь его!
Он привез ее к дому. Сидел хмурый, мрачный.
А она пошла ... забывать. И листья опали. И душа куда-то упала. Поднять бы....!

Н. Ж.