Три словечка о Золушке

— Уважаемая Золушка! Кхм, нет, не так.
— Дорогая Золушка!

Все-таки практикантские интервью – это кромешная жуть. Каждый раз ощущаешь себя словно проситель с протянутой рукой, пытаясь разговорить этих постаревших недозвезд. Хотя сегодня Володе явно улыбнулась удача и разговор обещал быть интересным.

Обшарпанная дверь гримерки была обклеена пин-ап стикерами 50-х годов, на которых молодые девушки в косынках принимали соблазнительные позы и улыбались. Глядя на них, Владимир смущенно поправил единственный свой парадный галстук на белом воротничке, и попытался улыбнуться так же, но вышло нечто жалкое и испуганное, перекошенное на один бок. Тогда он аккуратно постучал, поправил прилизанный чуб и замер за дверью.

— Заходи - заходи, дитя мое! – зазвучало глубокое женское контральто. Раздавшийся голос интонационно растягивал гласные и театрально повышался. Володя зашел и аккуратно закрыл за собой дверь. Прямо перед ним уже стояла подготовленная табуреточка, на краешек которой он и присел, достал блокнот и карандаш и устремил, наконец, взгляд на свою собеседницу.

В клубах сигаретного дыма, который обильно валил из мундштука, изящно изогнувшись, располагалась дама неопределенного (но явно бальзаковского) возраста. На ее узкие плечи было накинуто пышное боа из белых перьев, которые словно кто-то изрядно ощипал. Что, впрочем, не мешало ей картинно в них кутаться. Она сидела, приняв неестественное, но живописное положение, вытянув ноги далеко через комнату так, что Владимир мог досконально разглядеть грязноватые тапочки с замусоленными помпонами. На голове дамы была хитро накручена чалма цвета ядреной фуксии, из-под которой гроздьями свисали бутафорские камни сережек, оттягивающие мочки ее ушей почти до плеч. Дама улыбнулась, обнажив ряд желтоватых зубов, испачканных губной помадой, и произнесла:
— Итак, молодой человек, о чем Вы хотели меня спросить?

Владимир кашлянул, прокрутил в голове подготовленную заранее речь и затараторил:

— Уважаемая Золушка, вы очень нам дороги, наша университетская группа филологов доверила мне ответственное задание – взять интервью у такой знаменитой персоны как вы, для того, чтобы написать о вас краткий очерк в местную газету…

— Ну пооолно, полно, деточка, -перебила его Золушка (а это несомненно была она),- не такая уж я и знаменитая персона.
Хотя по лицу видно было, что даме приятно и она дожидается уговоров Володи в пользу ее моложавости. Впрочем,тот так внимательно разглядывал облезающий помпон на ее тапке, что намеков не заметил. Наконец, он встрепенулся, затеребил в руках блокнотик и принял серьезный вид:
— Расскажите, пожалуйста, о вашем первом бале.
— Огосподибоже, - (Золушка процедила эти слова со стиснутыми зубами, картинно закатив глаза), - ну почему всех всегда первым делом так интересует та злополучная пирушка!

И, явно раздраженная, она вскочила со стула и нервно прошлепала тапочками по грязноватому полу. Стряхнула пепел с сигареты и взъерошила перья на боа.

— Королевский бал! Так его теперь все называют, благодаря нашумевшей сказке. А на самом деле это был веселый междусобойчик, на котором король и принц приглядывали себе миленьких девушек на особо приближенные ко двору места!

— Но… А как же выбор невесты? – Володя был смущен и не знал, стоит ли противостоять в диалоге этой колоритной даме.

— Три ха-ха вам, молодой человек, а не невеста! Вы всерьез решили, что какая – либо девушка решится выйти замуж за мужчину, который не может запомнить ее лица и потому сует ее ноги в какие-то стеклянные туфли?

Владимир лихорадочно перебирал возможные варианты ответа и, не найдя ни одного, благоразумно промолчал и выдержал паузу. Тем более, что дама внезапно скинула с себя боа и теперь картинно расхаживала по комнатушке в чем-то, напоминающем ночную кружевную сорочку. Внезапно она остановилась и резко развернулась к Владимиру:
— А что, все еще помнят про маленькую замарашку Золушку?
Почуяв позитивное изменение в ее настроении, Володя приподнялся и возбужденно ответил:
— Конечно! Конечно, помнят! Мы же все выросли на этой сказке, жалели вас так…и потом: Вы же образец трудолюбия и послушания для всех юных девочек, для девушек..
Пламенную речь Володи прервал грудной смех дамы, она хохотала, закинув голову и придерживая чалму рукой, ее жилистая шея с обвисшей кожей тряслась и подергивалась.

— Ой, уморил! Дорогой мой, ну какой образец! Скажу вам честно, я просто всегда стремилась к сцене, к безудержному веселью! Ах! Когда я убежала от принца со своего первого бала жизнь завертелась сумасшедшим круговоротом!
Видно было, что Золушка готова впасть в воспоминания и Володя взял карандаш на изготовку:
— Скажу Вам честно, как Вас там, ну, впрочем, неважно, так вот!
 Представьте себе: юная нищая девчонка попадает в королевский замок, а там веселье! Столы ломятся от яств, музыка, богатство и роскошь! А сколько невиданных штучек, которые так хотелось хотя бы раз в жизни потрогать! Мрамор, хрусталь!

Тут золушка осеклась и тихонько кашлянула.
— Честно говоря, я была близко знакома с чудесным менестрелем, который прославился, как прекрасный бард. После первого бала я зашла в местный трактир, где и оказался мой старый знакомый. Мы слегка выпили, и он написал про меня дивную сказку, которую теперь из поколения в поколение рассказывают девочкам. Вот и весь секрет Золушки. Из нищей девчонки я мигом превратилась в королеву кордебалета и фольклорную звезду.

Володя смотрел на даму не моргая. Карандаш его давно замер на чистом листе. Он судорожно пытался уложить в голове полученную информацию, чтобы продолжить интервью, но получалось паршиво.
— Погодите. А фея – крестная? А хрустальные туфельки??
— Да, пожалуйста! – ответила Золушка и повернулась спиной к Володе, обнаружив глубокий вырез в ночнушке на спине, показывающий миру, что белье Золушка не носит и ребра ее можно было при желании пересчитать.
Она наклонилась и стала ковыряться в куче мусора, откуда немедленно выползли три старые жирные мыши и вопросительно глядели на Владимира, словно недовольные появлением чужого человека в гримерке.
Золушка достала из кучи старую, покрытую пылью коробку и небрежно протерла ее ладонью. Скинув тапки, она присела на свою тумбу и извлекла из коробки две дивно сверкающие аккуратные туфельки. Поблескивая в сумрачном свете гримерных ламп, они выглядели так, словно были предметом из другого мира – мира чистоты и изящества. Золушка кряхтя нагнулась и стала засовывать свои пораженные артритом ноги в туфельки, попутно отколупывая красный лак на педикюре. Спустя три минуты усилий ноги, наконец, вместились, и она вспорхнула, выпрямившись словно чертик в табакерке.
— Вуа-ля!  - и она слегка покачнулась, - Довольны, молодой человек?

Володя смотрел на распухшие ноги, которые, казалось распирали туфельки изнутри, и молчал. На душе становилось все более гнусно.
— Хорошо, допустим, сказка -это выдумка. Но как до сих пор никто не узнал об этом? Вы же давали интервью ранее?

И тут золушка в один момент оказалась очень близко к Владимиру, она наклонилась, обнажив те труднодоступные места, которые Владимиру пока еще не довелось в жизни досконально рассмотреть, и спросила:
— А разве Вы, деточка кому – нибудь расскажете мои тайны?

Володя в упор рассматривал старое морщинистое лицо Золушки, покрытое слоем грима и с комками туши в уголках глаз. Золушка приподняла Володино лицо за подбородок и процедила:
— Какой славный, какой молодой человек!

Спустя 7 минут Володя пулей вылетел из гримерки: волосы у него стояли дыбом, галстук сбился набок, он старательно запихивал блокнот в карман и одновременно пытался застегнуть молнию на брюках. С диким видом он промчался мимо артистов по коридору, бормоча себе под нос:
— Ничего себе сказочка!

Золушка в гримерке улыбалась своему отражению. Над ней устало порхала стая ободранных птичек. Они лениво припудривали ее бледные щеки и изредка гадили на замусоренный стол. Золушка с трудом стянула с себя туфли и любовно спрятала их в коробку. Под стертой пылью обозначился напечатанный королевский герб и подпись:
«Собственность королевской семьи».