Адыгская соль Часть 15

III.КРАСНАЯ ПОЛЯНА.

15.Новости из Майкопа.

Адыгэ Хабзэ: Об идущих по пути Тха.
«Помни, что все люди и народы, идущие по пути Тха, равны перед Тха.
Знай, доброму – добро, отвращенному от добра – горе и страдания. Постарайся избавить его от них, ибо чистый сердцем чист ко всем, а кто избирателен, тот лицемер от начала.
Отвернувшийся от другого только по тому, что он другой, не познал Добра и нарушил Хабзэ – Путь Тха, ведь Адыгэ должны знать добродетель и тех, кто идет по Пути Тха.
(Адыгэ Хабзэ. Часть I. Об идущих по пути Тха)

«Саламат»: Часть 5.(начало мая 1864 г.)

«Голос Зулимхан снова и снова доносился до Саламат. Смутный образ свекрови всё больше и больше пугал её. Казалось, что она умерла и, очутившись на небесах, ждала своей встречи со Всемилостливым Тха. А благородная Зулимхан должна была её проводить.
- Нет! Нет! – бредила Саламат, бессмысленно бродя по туманному лабиринту своего сознания.
- Даха! Даха! – пытался привести в чувство потерявшую сознание молодую женщину взволнованный Исмаил.
Притягивая к себе неподвижное тело жены, молодой воин вновь и вновь вспоминал страшную сцену, свидетелем которой ему пришлось стать поневоле.
…Спустившись в погреб сожженного отчего дома в поисках своей Саламат, он вдруг увидел, как один из военных целился в неё. А та, пытаясь вытащить что-то на ощупь из углубления в стене, сидела к нему спиной, не ведая даже, что стоит над самой глубокой пропастью и вот-вот упадет в неё. И если бы ни острый глаз её мужа и ни ловкость его крепких рук, она бы навсегда покинула этот свет, даже не оставив после себя детей... .
Потрясенный случившимся, Исмаил сильно прижал к себе жену, тихо зовя её на ушко.
- Даха! Милая, очнись!
Почувствовав крепкие объятия Исмаила и придя, наконец, в себя, молодая женщина оцепенела от изумления.
- О Всевышний! Что со мной? Где мы? Умерли?
- Милая! Слава Всевышнему, всё обошлось! Ты жива и невредима! – обрадовался её долгожданному пробуждению молодой воин, с трудом сдерживая слезы.
Приподнявшись немного, Саламат сразу разглядела контуры бездыханного тела, распластавшегося недалеко от них.
- О Всевышний! Кто это? Что здесь случилось?
- Ты жива, милая! Остальное не важно, - снова крепко обнял молодую женщину растерянный Исмаил, не зная, как рассказать ей правду.
Окончательно придя в себя, Саламат вспомнила о главной причине, из-за которой она оказалась в сожженном доме семьи своего мужа. Спохватившись, она стала судорожно искать священную книгу. Насколько она могла помнить, в момент неожиданного выстрела она уже держала её в руках. Однако теперь они были пусты. Оглядевшись по сторонам, молодая женщина попыталась поискать её вокруг себя в полутьме. Но все её усилия были напрасны.
- Что ты ищешь, Даха? – спросил её изумленный Исмаил.
- О Всевышний! Книга! Старинная книга деда Салиха! – воскликнула расстроенная Саламат, вставая на ноги. – Я нашла её здесь в погребе. Она была у меня в руках. А теперь её нет!
- Старинная книга деда Салиха?! Так вот зачем ты вернулась домой? – нахмурился прозорливый мужчина, следуя её примеру. – Так ты её касалась?
- Касалась?! Да я её держала в своих руках, крепко! – встревожилась обеспокоенная молодая женщина, осторожно приближаясь к бездыханному телу военного. – А теперь её нет! Помоги мне! Вдруг этот человек забрал её у меня.
Наивные рассуждения отчаявшейся Саламат на мгновение рассмешили молодого воина. Ухмыльнувшись, он последовал за своей женой.
- Я так не думаю, милая. С самого леса я шел за ним по пятам и выстрелил в него, как только он прицелился в твое сердце.
- Возможно! Но лучше всё-таки мы проверим! А вдруг я упала раньше, чем ты появился в погребе? Давай его перевернем! – настаивала расстроенная женщина на своем.
Убедительная настойчивость жены и её беспочвенные сомнения немного раздосадовали Исмаила. Впервые за все время их семейной жизни она усомнилась в его словах и даже проявила свой характер. Однако, сдержанный по своей природе, он не стал её разубеждать и упрекать. Наоборот, он пошел у неё на поводу и помог перевернуть тело убитого им офицера.
В полутьме погреба смелая Саламат тут же присела перед бездыханным военным и принялась искать заветную книгу на ощупь в присутствии собственного мужа.
- О Всевышний! Какая у него нежная кожа! Да он еще так молод! – вдруг воскликнула молодая женщина, так и не найдя в руках мертвеца книги.
- Хм! А целился он, как старый вояка! – обиженно буркнул себе под нос раздосадованный Исмаил, не понимая внезапных сожалений своей жены.
- Стой! Что это? Какой-то сверток? – настороженно заметила Саламат, вытаскивая из потайного кармана сюртука военного свернутый лист бумаги.
- Сверток?! – всерьез озадачился молодой воин и тоже присел, чтобы лучше рассмотреть случайную находку своей жены. - Эх, ничего не видно!
- Тогда выйдем наверх и посмотрим на это при свете дня, - предложила наивная Саламат.
- Сейчас? Днем? Нет, Даха! Это не безопасно! Везде военные. Увидят нас, не станут мешкать. Свинцовая пуля не разбирает никого, - возразил ей проницательный Исмаил.
- О Всевышний! Что же нам тогда делать? Здесь, в погребе да еще и с мертвецом?
- Ничего! Дождемся вечера и выберемся по темени.
- А сверток?
- Возьмем с собой! Правда, вряд ли в лагере кто-то сможет его прочитать. Зато этим шакалам военным не достанется, - со злостью бросил молодой воин.
Затем Исмаил смолк, взял мертвого офицера за обе руки и оттащил его в самый дальний угол темного погреба.
- Ох! – удрученно вздохнула молодая женщина, возвращаясь к тому самому месту, где, как ей помнилось, она нашла заветную книгу деда Салиха.
Между тем, пока её муж разбирался с трупом военного, находчивая Саламат не стала терять время и принялась искать на ощупь тайник старца. Поверив Исмаилу на слово, она всё же предположила, что так и не успела достать священное сокровище из его хранилища. Вероятно, всё это ей только почудилось, и она выдавала желаемое за действительное. Теперь же времени у неё было предостаточно, чтобы всё проверить и тщательно обследовать каждую стену, каждое углубление в ней, каждый камышек на полу в сыром погребе.
- Что ты ищешь там, милая? – задумчиво спросил её Исмаил, вернувшись назад без своей ноши.
- Знаешь! Дедушка Салих отправил меня сюда, чтобы я нашла его священную книгу. Без неё он не сможет лечить женщин.
- Хм! А мне тата всегда говорил, что женщины не должны трогать его заветные книги. Иначе случится непоправимое! Да и не мог тебя дед отправить сюда без разрешения старейшин рода, - с укором в голосе произнес молодой воин, стараясь следить за каждым движением своей упрямой жены.
Справедливое замечание Исмаила напомнило Саламат еще раз о её непростительном проступке. Разве она не нарушила свое обещание, данное мудрому старцу, и не дождалась его у костра? Разве она не отправилась в опасный путь одна без надлежащего разрешения совета старших? И разве она не запятнала своим проступком доброе и честное имя своего мужа?
- Прости меня, Исмаил! – искренне сожалела молодая женщина, прервав на время свои поиски. – Я поступила необдуманно. Но пойми! Уже светало. Я не могла упустуть удобное время. Днем я не смогла бы пробраться в селение незамеченной.
- Незамеченной? Но кое-кто тебя всё же заметил, Даха! – укоряюще покачал головой Исмаил.
- Это всего лишь случайность.
- Нет, милая! Это опрометчивый шаг! – строго возразил ей молодой воин. – Да, если бы мой отец не заметил твоего платья среди деревьев в лесу, я бы не смог прийти тебе на помощь. Я уже почти нагнал тебя у самого селения, как увидел чью-то тень, следовавшую за тобой. Спешившись, я проследил за тобой и преследовавшей тебя тенью до самого погреба. Странно, но прежде чем спуститься вниз, этот военный обошел наш дом, а вернее всё то, что от него осталось.
- Вот как! – задумалась Саламат. – А мне казалось, что я всё предусмотрела. Но раз ты видел, что кто-то следит за мной, то почему не предупредил меня раньше?
- Раньше? Как? На виду у военных? – поразился Исмаил недальновидности молодой женщины.
- Да селение всё сожженно, а вокруг ни единой души, - возразила ему Саламат.
- Тебе показалась, милая. Выстрелом я мог привлечь других военных, что, наверняка, бродят поблизости.
- Это верно! Прости! – согласилась Саламат с разумными доводами своего мужа и возобновила свои поиски. – Ой, а это что?
Внезапное восклицание молодой женщины вынудило Исмаила присоединиться к её поискам. Подойдя ближе к месту, где искала Саламат, настороженный, он вдруг застыл в ожидании увидеть то, что ему бы не хотелось видеть, и то, чего он не ожидал, на самом деле.
Между тем, ловкая тонкая рука молодой женщины быстро вытянула небольшой узелок из-за каменной заглушки. На вид он казался даже маленьким, но по своему весу был тяжелым.
- Что это? Тяжелый! – не скрывала своей радости взволнованная Саламат, намереваясь развязать найденный узелок.
- Стой! – резко остановил её Исмаил, схватив своей крепкой рукой завязанный узел. – Не здесь! Не сейчас!
- О Всевышний! Но почему? – расстроилась молодая женщина, сгорая от любопытства.
- Здесь слишком темно! Да и если вдруг кто-то еще нагрянет? – проявил осторожность предусмотрительный воин.
- И то верно! Как я не подумала? – передала Саламат свою находку мужу. – Знаешь, на ощупь там много мелким твердых предметов. Что это?
- Не знаю! Тайник деда Салиха или его отца. Мой отец мне про него ничего не рассказывал, - задумчиво ответил ей Исмаил, принимая узелок так, словно родовое драгоценное сокровище. – Ладно! Заберем его с собой. Кто знает, когда еще вернемся сюда?
Но не успел он договорить, как вдруг сверху до них донесся обрывок разговора двух мужчин, говоривших на чужом им языке. Не понимая ни слова, Исмаил и Саламат поспешили скрыться в самом темном углу погреба, там, куда недавно молодой воин спрятал мертвое тело военного.
- Что за чертовщина! – ругался один из военных наверху. – Куда же запропостился поручик Дубцов? Да ещё с важным донесением для самого генерала?
- Видно, он уехал уже далеко вперед, - предположил второй. – Хотя нет! Смотри! Разве это не его мерин?
Настороженный тон второго военного заставил храброго Исмаила оцепенеть. Почувствовав внезапное напряжение мужа, Саламат затаила дыхание в предчувствии большой беды.
- Вот черт! Это же его гнедой! – выругался первый офицер, оглядываясь по сторонам. – Где же он тогда сам?
- Эх! Придется обыскать здесь всё, - предположил второй, натягивая поводья своего коня. – Не доставим донесение из столицы, генерал прикажет нас расстрелять.
- Твоя правда! Но где нам его искать? Мы уже весь этот чертов аул объехали, - сетовал первый офицер. – Невооруженным глазом видно, что здесь нет ни души.
- А вдруг он спутился в погреб какого-то из этих сожженных домов? – прозорливо заметил его спутник. – Их-то как раз невооруженным глазом не видно.
- Вот болван! Какого черта ему понадобилось в погреб лазить? – негодовал первый военный. – Видно, поживиться захотел. Придется нам его искать!
Не имея никакой возможности понять речь военных, Исмаил вслушивался в их голоса, не шелохнувшись. Судя по интонации двух собеседников, он мог только предположить, что один из них был очень недоволен, а другой пытался его успокоить. В который раз молодой воин пожалел, что так и не обучился языку военных. И дед, и отец всегда говорили ему, что врага надо знать изнутри. Однако ему так и не удалось выучить язык тех, кто так безжалостно изгонял его народ с родной земли. Возможно, зная, что они говорят, о чем думают, он и его близкие могли бы предвосхитить многие беды. Кто ведает, что за сверток вёз этот несчастный, которого он был вынужден убить, защищая свою жену.
В отличие от Исмаила, Саламат не думала о разговоре военных наверху. Она стояла рядом с мужем, теряясь в догадках, куда подевалась заветная книга деда Салиха, и что хранилось в таинственном узелке, найденном ею. Меньше всего она думала о странном свертке убитого офицера. Больше всего молодую женщину волновало то, что её ждало по возвращению в горный лагерь. Ослушавшись старших рода, она заслужила своим проступком их строго наказания. Но какому именно наказанию её могли подвергнуть, если учесть то, что она нарушила запрет старшего, потеряла священную книгу и, возможно, нашла то, что было кем-то намеренно спрятано от чужого глаза? Все эти мысли расстраивали и тяготили Саламат. И только одно успокаивало её с лихвой: присутствие её храброго мужа, опытного воина, спасшего её от неминуемой смерти.
- Может, начнем с того дома, где стоит гнедой конь поручика Дубцова? – предложил второй военный, снова натягивая поводья своего скакуна.
- Эх, чертов поручик! Ладно! Начнем оттуда! – согласился с ним первый офицер, следуя его примеру.
Услышав удаляющийся цокот копыт, Исмаил вновь оживился. Потянув за руку свою жену, он устремился к деревянной лестнице.
- Нам пора уходить! Найдут нас здесь, убьют, не разбираясь, и глазом моргнуть не успеем, - встревоженно бросил он на ходу.
- А, может, беда нас мимо обойдет? Переждем лучше здесь! – и напуганная Саламат попыталась вырвать свою руку из крепких рук мужа.
- Эх, милая! Теперь здесь так же опасно, как и наверху. Но там еще можно как-то спрятаться за развалинами. А здесь…
- А здесь темнота будет хранить наш секрет, - возразила ему наивная молодая женщина.
- Когда лунный свет пронзит эту темноту, она предательски выдаст нас, в первую очередь.
Замысловатый ответ Исмаила показался Саламат удручающим и убедил её послушно последовать за своим мужем без всяких глупых возражений. Но едва они поднялись по деревянной лестнице наверх, как послышался топот приближавшихся коней. Выбежав стремглав из погреба и спрятавшись за одной из полуразрушенных стен отчего дома, молодой воин стал снова прислушиваться ко всякому звуку и всякому шороху, доносившимся до его тонкого слуха охотника. Между тем, Саламат держалась его, затаив дыхание и опасаясь шелохнуться.
- Вон, кажется, еще один погреб! – крикнул своему спутнику второй из военных.
- Чертовы погреба! Ничего там нет! Одни крысы да гнилая снедь, - ругался первый, слишком громко выражая своё негодование.
- И всё же мы лучше спустимся вниз и проверим! – настаивал на своём его более рассудительный товарищ.
Бурча и кряхтя от недовольства, первый военный спешился и привязал своего коня к деревянному забору, огораживавшему дом. Его спутник сделал молча то же самое. И как только они добрались до дома и погрузились в темень сырого погреба, Исмаил схватил Саламат за руку и, резко дернув её, побежал со всех ног к деревянноум забору. Молодая женщина с трудом за ним поспевала, то и дело, спотыкаясь на ходу.
- Садись на коня! Быстро! – крикнул ей муж, едва они добежали до двух усталых скакунов военных.
Не прошло и пары минут, как они оба уже неслись верхом в сторону леса, покидая свой родной аул и увозя с собой добытые ими вещи. До них только доносились громкие выстрелы ружий и оглушающая ругань одного из военных.
- Черт! Черт! Черт! Эти чертовы туземцы! Найду, убью как собак!
Напуганная выстрелами молодая женщина прижалась к уносившему её в лес коню, стараясь не прислушиваться ни к чему. Она слепо следовала за своим мужем, доверившись целиком его природному чутью и накопленному опыту доблестного воина. Второй раз за день, благодаря ему, ей удалось избежать смерти. А, слыша, как свестит ветер в её ушах, она в душе благодарила Всевышнего за столь своевременное появление Исмаила. Иначе она, возможно, никогда бы его не увидела, как и не увидела бы своих близких и родных.
Расстроенная Саламат с трудом понимала, сколько времени прошло, когда они добрались до горного лагеря. Подавленная из-за странного исчезновения заветной книги, а в том, что она её находила, она нисколько не сомневалась, из-за двух нежданных встреч с безжалостными, как ей казалось, военными и из-за решительного отказа своего мужа узнать, что за сокровища она нашла в погребе, она не сразу заметила, насколько изменился лагерь в горах.
В отличие от неё, Исмаил, хоть и был усталым, не потерял ни бдительности, свойственной местным воинам, ни острого слуха, присущего ему с раннего детства. Уже подъезжая к тому месту, где располагался лесной дом деда Салиха, сокрытый от чужого глаза, он почувствовал что-то неладное в небывалой тишине. Только пронзительный крик горной птицы, походивший на человеческий стон, да и настораживавшее ощущение безлюдья, охватившее молодого воина, предупреждали его о случившейся беде.
- О Всевышний! Что здесь произошло? – оцепенела Саламат, заметив, наконец, что горный лагерь совершенно пуст.
- Странно! Они оставили всё, даже еду. Не похоже, что они ушли по своей воле, - проницательно предположил Исмаил.
Спешившись, молодой воин помог своей жене спуститься с коня. А привязав чужих скакунов к дереву, он принялся осторожно осматривать все возможные следы, оставленные обитателями лагеря на земле. Не очень-то разбираясь в следах, Саламат следовала за ним по пятам. Всматриваясь в каждый оттиск копыт лошадей, несмотря на свою неопытность, она сразу заметила разницу между одними следами и другими.
- Что это? Здесь побывал кто-то ещё? – догадалась молодая женщина.
- Верно, Даха! Глаз – алмаз! Вот эти следы наших коней, а эти – скакунов военных. Видно, эти шакалы всё же нашли наш лагерь, - удрученно произнес расстроенный Исмаил, понурив голову.
- О Всевышний! Они забрали всех с собой? Сколько же их было? – огорчилась следом за ним Саламат, но вдруг она выпрямилась и посмотрела в сторону небольшого деревянного дома деда Салиха.
Невольно проследив за направлением взгляда своей жены, молодой воин резко вскочил на ноги и бросился к дому.
- Здесь кровь! Осторожнее, Исмаил! – крикнула ему вслед Саламат, спешно направляяся за ним.
Оказавшись, наконец, в доме своего деда, Исмаил резко остановился и принялся внимательно слушать. В тот же миг еле слышный человеческий стон донесся до его ушей откуда-то из-под земли.
- Тата?! – тихо произнес молодой воин, пытаясь понять, откуда именно слышится странные сдавленные звуки.
- Тата! – воскликнула встревоженная Саламат за его спиной, вбегая в дом. – Он здесь, в погребе!
- В погребе? – оторопел Исмаил, ничего не знавший о потаенном месте в старом лесном доме деда.
Молодой воин подивился догадливости своей жены. Если в их родном доме был погреб, то дед непременно сделал бы его и в лесном доме, надземная часть которого состояла всего лишь из пары почти пустых комнат. Не теряя время, он бросился искать какой-нибудь уступ в полу, где могла быть сокрыта лестница вниз.
- Смотри, Исмаил! Там в стене маленькое отверстие, - указала мужу Саламат на подсказку в левой стене, вспоминая свой первый приход в дом накануне.
- Умница, Даха! Не думал я, что у тебя такие острые глазки.
Обрадовавшись, он поспешил к стене и через отверстие открыл тайный вход. Не прошло и несколько мгновений, как молодые люди уже спустились в погреб по земляной лестнице.
- Тата! Тата! – звал взволнованный Исмаил, держа за руку встревоженную Саламат.
- Ох! Ох! Сынок! – донесся ему в ответ хрипловатый голос мудрого старца.
В следующее мгновение они увидели окровавленного деда Салиха, распластавшегося на земляном полу погреба.
- Тата! – бросился к нему расстроенный молодой воин, еле сдерживаясь.
- О Всевышний! Сохрани его! – прошептала себе под нос обеспокоенная женщина, подбегая к раненному старику, по её бледным щекам текли слезы.
- Сынок! Я ничего не смог сделать. Ни тебя, ни твоего отца не было. Их было немного. Но как могли противостоять им старики, раненые, женщины и дети? Мне повезло, я успел скрыться в этом погребе, - с болью в сердце рассказывал дед Салих своему внуку, приподнявшему его.
- Как! Отец до сих пор не вернулся? – опечаленно переспросил Исмаил. – Неужели рана мамы оказалась столь смертельной?
- О бедная матушка! Так она была ранена? – еще больше встревожилась молодая женщина.
- Когда я нашел матушку, она была избита и очень слаба. Отец злился на неё из-за того, что она назвалась военным чужой женой.
- Эх, Барич! Барич! – с сожалением простонал дед Салих, хорошо знавший о ревнивом нраве своего сына.
- Не переживай, тата! Мама ему всё объяснила, и он успокоился. Когда же мы возвращались по лесу, отец заметил наверху склона озиравшуюся по сторонам Саламат. С его указания я поскакал за ней, но не нагоняя её, а держась в стороне, -  поведал ему внук.
- О Всевышний! Тебя могли заметить, - заволновалась Саламат.
- Ох! Где же тогда Барич, сынок? – растревожился раненный старец
- Отец должен был привезти маму прямо сюда, в горный лагерь, тата. Если, конечно, с ними ничего не случилось по дороге, - и расстроенный Исмаил сжал свои руки в кулаки, да так крепко, что острые ногти впились ему в ладони.
- Сынок! Не знаю как, но эти шакалы нашли наш лагерь. Весь день я благодарил Всевышнего за то, что твоя жена ослушалась меня и сбежала в селение за книгой, - честно признался дед Салих. – Кто знает, увидел ли бы ты её еще раз?
- Кто знает, тата, может, военные тоже её заметили, как и я, - задумчиво предположил молодой воин, бросая исподлобья строгий взгляд на свою провинившуюся жену.
Почувствовав заслуженный упрек в голосе мужа, Саламат поджала свои красивые губы от досады.
- Нет, сынок! Она не могла. Никто в лагере даже не заметил, что она сбежала. Да и держалась она обратной дороги. Может, кто в селении указал военным на это место, - разумно рассудил мудрый старец, силы у которого с каждым мгновением становились всё меньше и меньше.
Слова деда о родном селении напомнили Исмаилу о сожженных домах, опустевших дворах и стойлах, о преследовавшем его жену гонце со странным свертком.
- Скорее всего, ты прав, тата! Эти шакалы сожгли до тла весь наш аул. Я едва успел спасти Даху, - согласился со старцем молодой воин, и нахмуренное лицо его жены сразу же просветлело.
- Так ты, дочка, нашла мою книгу? – обратился дед Салих к Саламат, с трудом поворачиваясь к ней.
Чувствуя с особой остротой свою вину, молодая женщина удрученно вздохнула, не осмеливаясь держать ответ за свой проступок.
- Нашла, тата! Даха нашла твою книгу, - вдруг признался Исмаил, так долго скрывавший правду от своей жены.
И в тот же миг он достал из-за пазухи заветную книгу, обернутую в парчовую ткань, а также сверток, найденный под сюртуком убитого им военного и тяжелый узелок, хранившийся в потаённом месте в погребе отчего дома.
- О Всевышний! Я знала! Я знала, что нашла её, - утирала слезы радости расстроганная Саламат, вспомнив, как прижимала заветный оберег семьи её мужа к себе в тот самый миг, когда услышала выстрел.
Взяв священную книгу в свои дрожащие руки, дед Салих резко приободрился, немного привстал и устало вздохнул:
- Не думал я, что увижу её когда-нибудь.
Вдруг его опечаленный взгляд скользнул по бумажному свертку и тряпичному узелку.
- Сынок, что это? Где ты взял эти вещи?
- Тата, я убил одного военного. Он целился в мою жену в погребе. Мы нашли этот сверток у него. А узелок отыскала Даха в твоём тайнике. Случайно!
- Эхе-хех, сынок! Твоя молодость лишает тебя опыта и знаний. Этот сверток явно важное донесение военных, захвативших наши земли. А узелок… Развяжи его и увидишь сам!
Не стал Исмаил больше ждать и развязал узелок при своем деде. Даже в полутьме земляного погреба он разглядел старинные золотые монеты и украшения, серебряные пояса, кисеты с золотой вышивкой и вырезанные узоры, вышитые золотыми и серебряными нитками.
- О Всевышний! Да это же целое состояние! – невольно воскликнула изумленная Саламат, не отводя своего завороженного взгляда от поблескивавших сокровищ.
- Это родовые украшения, дочка! Теперь они принадлежат вам, дети мои! – с трудом выговорил раненный старец, чувствуя боль внутри всё сильнее и сильнее. – О сынок! Книгу передаю тебе. Не успел я научить тебя её языку. Что ж! Храните её, как родовой оберег!
В то же мгновение дед Салих смолк и, вздохнув в последний раз, совсем утих. Его огонь жизни медленно угасал, потухая безвозвратно. Расстроенный Исмаил обнял крепко обмякшее тело старца, в котором еще теплилась жизнь.
- Тата! Тата! – бормотал он себе под нос, и хотя он старался изо всех сил сдерживаться, всё же чувствовал, как горькие слезы текли по его щекам.
Рядом с ним сидела молча опечаленная Саламат и бесшумно оплакивала умиравшего старца. Не прошло и несколько мгновений, как сердце деда Салиха остановилось, позволяя его просветленной душе перейти в иной мир.
- Нет! Нет! – горевал о нем Исмаил, почувствовав, как тело деда похолодело.
Вдруг со двора донесся какой-то странный шум, нарушивший печальную скорбь молодых людей.
- О Всевышний! Кто-то въехал во двор, - испугалась расстроенная Саламат, утирая слезы с лица. – Неужто военные нашли нас?
Острый слух и предположения молодой женщины заставили Исмаила собраться с духом и прийти в себя после столь тяжелой утраты. Оставив тело своего деда на земляном полу, он сам встал на ноги и поспешил к лестнице.
- Жди меня здесь, милая! Ничего не бойся! – бросил он на ходу и спешно поднялся наверх.
Объятая горем и охваченная страхом, Саламат осталась в погребе с безжизненным телом деда Салиха, окруженная его сокровищами, доставшимися ему в свое время по наследству. Она так хотела знать, что это были за сокровища. Но в тот скорбный час они меньше всего её интересовали. Только заветная книга мудрого старца влекла её к себе больше всего на свете. Правда, она продолжала оплакивать умершего от ран деда Салиха, так и не осмеливаясь взять её в руки, руки замужней женщины. Не желая более нарушать принятые когда-то кем-то правила и ослушиваться своего мужа, она продолжала молиться в погребе, где столько лет молился сам старец.
Теперь ей ничего не оставалось, как дождаться возвращения Исмаила. А в том, что он вернется, Саламат нисколько не сомневалась. Глядя в закрытые глаза деда Салиха, она вновь вспомнила его справедливые слова: «Не кличь беду, дочка! Что же ты о самом худшем думаешь?»

26 марта 2012 г., г. Сочи

Заканчивая свой длинный рассказ о храброй Саламат в своем рабочем кабинете, Аслан Теучеж никак не мог придумать ему подходящий конец. Как вдруг понял, что эта история требует продолжения, ровно так же, как за жестоким захватом черкесских земель последовало изгнание большинства черкесов, не пожелавших смириться со своими потерями и решивших искать лучшей доли на чужбине.
Поняв окончательно, что продолжение следует, и отложив свои записи в сторону, Аслан посмотрел в окно. Уже было довольно поздно. Прошло более двух часов после конца рабочего дня. Давно уже пора было идти домой, но ему почему-то не хотелось. Пустая, едва обставленная новая двухкомнатная квартира в современном жилом комлексе, хотя и послужила большим стимулом в работе, пока еще не стала для него родным домом.
Честно говоря, Аслан Теучеж никак не ожидал, что за столь короткий срок: а прошло всего почти два месяца со дня его отъезда из Майкопа, он сможет занять ответственную должность в крупной девелоперской компании южной столицы России и обзавестись хорошей квартирой почти в центре города. Конечно, он прекрасно понимал, что на самом деле чудес на свете не бывает. Однако для него это оказалось настоящим чудом. А главным волшебником стал его друг Хусейн Непсо.
Впрочем, так случилось, что он сам оказал другу немаловажную услугу, дав ему возможность по достоинству оценить Мадину Гуашеву. С некоторых пор Хусейн проводил больше времени с ней, чем со своим бывшим однокурсником и старым товарищем. Из-за этого у самого Аслана было двоякое чувство. С одной стороны, он был искренне рад личному счастью Хусейна, с трудом соглашавшегося начинать серьезные отношения с девушками, тем более черкешенками. С другой стороны, он уже скучал по тем временам, когда они вдвоем с другом вечерами бурно обсуждали новую маркетинговую политику компании или вспоминали счастливые годы учебы в университете в Краснодаре.
- Аслан! – вдруг услышал он строгий голос директора компании Азамата Нуховича Хатова. – До сих пор за работой?
Подняв голову, Аслан Теучеж увидел своего руководителя входящим в его рабочий кабинет. За два месяца Азамат Нухович не переставал восхищать начинающего начальника отдела по маректингу. Всегда подтянутый и в хорошем расположении духа, нетеряющий надежды ни при каких обстоятельствах, собранный и аккуратно одетый, он стал примером для него. Казалось, что искренность и честность, столь редко встречающиеся среди людей его сферы деятельности, пропитали его с ног до головы. Удивительно, но ничто не могло вывести его из равновесия, заставить накричать на другого человека, осудить кого бы то ни было, даже за реальный проступок.
- Азамат Нухович! – растерялся Аслан, привстав со своего места. – Я так… засиделся.
- Не вставай! Я на минутку, - предупредил его темноволосый мужчина 50 лет крепкого сложения, проходя ближе к рабочему столу своего сотрудника. – Я как раз читал твой отчет за месяц. Хм! Ты у нас всего ничего, а уже столько программ и проектов инициировал.
Неожиданная похвала самого Генерального директора компании смутила Аслана. Поджав губу, он стыдливо отвернулся в сторону, не зная, как себя вести в подобной ситуации.
- Спасибо, Азамат Нухович! – нашелся молодой человек, выпрямляясь и обращая свой взгляд на руководителя. – И за остальное спасибо!
- Ладно! Ладно! Всё остальное – это пока лишь бонус авансом за будущую хорошую работу, - добродушно улыбнулся Азамат Нухович. – Надеюсь, наши юристы уже подготовили все документы?
- Да! Всё в порядке! – поблагодарил его Аслан. – Всё в лучшем виде.
- Отлично! Мне тут Хусейн говорил, что ты пока без машины. Знаешь, в случае острой необходимости, ты можешь использовать служебную и в личных целях. Все мы люди, и всё понимаем.
- Большое спасибо, Азамат Нухович! Даже не знаю, как Вас благодарить! – искренне обрадовался молодой человек новой возможности.
- Только упорной работой и хорошими показателями, парень! – пошутил гендиректор, собираясь уже уходить. – На самом деле, нам – адыгам – пора учиться помогать друг другу, подтягивать и поддерживать своих. Выжить можно и одному, но вот жить по-настоящему, в полную силу – без поддержки своих невозможно! Так что, Аслан, живи!
- Уже! И даже очень! – решительно ответил ему Аслан Теучеж.
- Ну, ладно! Пойду я! А то дома заждались меня. Да и ты тут долго не засиживайся! Всему свое время! – бросил Азамат Нухович уже у самого выхода.
- Да, конечно! Я как ра собирался уходить.
- Вот и правильно! До завтра, Аслан!
- До завтра, Азамат Нухович!
Как только дверь закрылась за руководством, Аслан выключил компьютер, привел свой рабочий стол в надлежащий порядок и уже собирался надеть свой плащ, как вдруг позвонил его новый мобильный телефон. На голубом экране высветилось: «Номер не определен!».
Заинтригованный анонимным звонком, молодой человек не сразу решился ответить. Что-то внутри него сопротивлялось, наполняя его проницательную душу странным предчувствием. Однако с каждой минутой телефон звонил всё более настойчиво, отдаваясь громким эхом в голове Аслана. Задорная мелодия Кафэ в аранжировке Аслана Тлебзу зазывала молодого человека, настаивая на немедленном ответе.
- Алло! Слушаю! – не выдержал тот и нервно схватил свой модный мобильный.
Внезапная продолжительная пауза, словно бездонная пропасть, отделяла Аслана от того, кто осмелился его потревожить весенним мартовским вечером.
- Слушаю! – настойчиво требовал он обратной связи, тяготясь намеренным молчанием его неизвестного собеседника. – Говорите!
- Привет, Аслан! – наконец, услышал он настороженный голос Кантемира Туова. – Только не клади трубку! Мне надо с тобой переговорить.
- Переговорить? О чем? – узнал Аслан своего бывшего друга детства и вновь почувствовал ту самую неприятную горечь, что он ощутил в тот момент, когда в Майкопе в полной мере осознал всё лицемерие своих друзей.
- Это очень важно! Я сейчас в Сочи. Не могли бы мы где-нибудь встретиться? – голос Кантемира казался напряженным и полным мольбы.
- Ну, знаешь! Уже очень поздно! А мне завтра на работу, - попытался Аслан отказаться от встречи.
Слепое доверие к своим бывшим друзьям он уже давно потерял. В его новой жизни им не было места. Кто знал, к какой новой хитрости они собирались прибегнуть в достижении своих личных целей? А вдруг успешный оперативник намеренно зазывает его, желая записать их разговор на диктофон, чтобы использовать его слова как свидетельские показания? Или он собирается самолично вручить ему извещение с официальным приглашением в суд?
- Да ты, брат, не дрейфь! Ничего страшного с тобой не случится! – обиженно произнес Кантемир, словно догадываясь об опасениях, внезапно охвативших его друга детства. – Просто назови место и время! Я буду ждать…
Надо было отдать должное расторопности Кантемира Туова. На самом деле, он мог взять любого за живое. Аслан понимал, что после его слов отказ встретиться был бы равноценен признанием в собственной слабости. А ему это не было свойственно. Обреченно вздохнув, он всё же произнес то, чего так настойчиво добивался его бывший друг.
- Ладно! Через полчаса в кафе гостиницы «Жемчужина».
- Отлично! Я как раз недалеко. Жду! – сухо выдавил из себя Кантемир, обиженный холодностью Аслана, и резко отключился.
- Вот влип! – сказал в сердцах Аслан Теучеж, пряча свой мобильный телефон во внутренний карман пиджака.- Лучше возьму машину! Если буду за рулем, то пить не придется.
И он с досадой вспомнил новогодний поход в горы с друзьями, закончившийся злополучной попойкой с Кантемиром. На этот раз он не мог себе позволить так опрометчиво оступиться. Он должен был что-то предпринять заранее, чтобы обезопасить себя и избежать постыдных проступков. Первым его порывом было позвонить Хусейну Непсо и попросить его приехать на эту злосчастную встречу, как бы случайно. Однако изворотливый и догадливый оперативник сразу поймет, что за лихо принесло того в столь поздний час в то же самое место, где они встречаются. Да и стоило ли знакомить Кантемира со своим единственным преданным другом?
Справившись со своим первым порывом, Аслан Теучеж предпочел взять служебную машину и тем самым обзавестись веской причиной для обоснованного отказа от так сказать «вспрыснуть встречу». К тому же на машине он сможет быстрее добраться до гостиницы, а затем вовремя уехать домой. И всё благодаря проницательному Азамату Нуховичу!
Однако, к сожалению Аслана, этот вполне аргументированный довод не стал для Кантемира существенным.
- Наконец-то! – обрадованно воскликнул он, когда Аслан подошел к нему в кафе гостиницы «Жемчужина». – А я уже нам по беленькой заказал. Надо же вспрыснуть долгожданную встречу.
- Я за рулем, Кантемир. Да и завтра рано с утра на работу. Как-нибудь в следующий раз «вспрыснем», - наотрез отказался Аслан от «щедрого» угощения своего друга детства, усаживаясь за столик в самом дальнем углу зала.
- Ничего не хочу слышать! В кои-то веки я приехал в южную столицу нашей многонациональной страны, будущую столицу Олимпиады, а мой старый друг строит из себя девку на выданье, - злорадно усмехнулся опытный оперативник, делая знак официанту, явно стоявшему уже на стороже.
Не прошло и пары минут, как стол был накрыт, а в его центре красовался хрустальный графин с охлажденной водкой, отпугивавшей Аслана Теучежа всем своим прозрачным видом.
- Да не могу я, Кантемир! Говорю же, за рулем, - настаивал на своём молодой человек, пытаясь избежать любой ценой ненужного ему застолья. – И времени-то мало. У меня всего лишь полчаса.
- Хм! А ты, Аслан, гляжу, совсем зазнался. Своих друзей уже не признаешь, - мастерски начал давить на него Кантемир. – Уехал в Сочи, никому ни слова не сказал. А о том, что на хорошую работу устроился да квартиру в центре города получил, я узнаю случайно от своих местных друзей. И после этого ты еще брезгуешь со мной обмыть свои, так сказать, успехи?
Для большей убедительности опытный оперативник, словно талантливый актер, принял позу обиженного и, нахмурившись, сдвинул свои густые брови. Догадываясь, чего именно добивался его старый друг, Аслан не стал нагнетать обстановку и испытывать терпение своенравного Кантемира. Разыграв перед последним сцену раскаяния, он решил ответить ему той же монетой: водить его за нос и делать вид.
- Ладно! Ладно! Извини, Кантик! Ты прав! Надо было самому рассказать тебе и проставиться, как полагается.
- Ну вот! Это уже другой разговор! – казалось, искренне обрадовался оперативник, разливая крепкий напиток по хрустальным рюмкам. – Ну, первую – за встречу!
- Хорошо! – кивнул ему в ответ Аслан и наполнил стакан негазированной минеральной водой.
- Я чего хотел-то, брат! – перешел Кантемир к сути дела сразу же после первого захода. – Горячими новостями из Майкопа хотел поделиться, ну и спросить кое о чем.
- О чем? – тут же насторожился Аслан, не терявший своей бдительности.
- Да это не столь важно! Потом спрошу. Сначала обмоем твою работу, квартиру, а потом обязательно спрошу, - и Кантемир снова разлил водку по рюмкам. – От души поздравляю! Как говорится, пользуйся во благо!
Выпив одним залпом, он сразу наполнил рюмки по третьему кругу, даже не замечая, как его друг ловко отливает часть водки в наполовину наполненный стакан с водой.
- И что в Майкопе нового? – поинтересовался сам Аслан, пытаясь понять истинные мотивы своего старого друга детства.
- О брат! Новостей за два месяца набралось. Ты не поверишь! – не заставил себя ждать Туов, переходя к дегустации местных закусок. – Ну, во-первых, меня повысили в звании, позолотили погоны, так сказать, еще одной звездочкой. Самир получил хорошее место в городском совете, а Каплану пахан подарил новую машину. Круче прежней!
- Ну и ну! – сделал Аслан удивленный вид, догадываясь, что, а вернее, кто стоял за всеми этими чудесами. – А что с дядей Муратом и Мадином?
- Да чего о них говорить? Давай лучше выпьем за наши достижения! Год для всех нас начался удачно! – перевел тему новоиспеченный майор, сдерживая себя от лишней болтовни. – За наши победы!
Чокнувшись со своим товарищем, он снова выпил залпом, уверенный, что его друг следует его примеру.
- И всё же, - вдруг проявил настойчивость Аслан, ставя полупустую рюмку на стол.
-Хм! Хочешь знать? Мурат Занудинович и Мадин проводят всё свое время в заботах, - неоднозначно ответил ему Кантемир, поджав губу, словно испытывал досаду и сожаление.
- В заботах? – удивился молодой человек, предполагая, что дело касалось судебных разбирательств.
- Ну да! В заботах и суете перед свадьбой. Я же говорил тебе, что этот дурак женится на твоей стерве Лейле. У них уже и дата свадьбы назначена. Тебе что мать ничего не говорила?
- Нет! Не говорила….
- Ну, ничего! Еще не вечер! Скажет. До свадьбы две недели, - выдохнул с долей сожаления Кантемир, охмелевший, к удивлению его товарища, уже после третьей рюмки.
- Да уж! А как насчет обвинений против дяди Мурата? – спросил Аслан напрямую.
- О чем ты? – разыграл на этот раз удивление Кантемир. – Что еще за обвинения против Мурата Занудиновича?
Неискренние, а точнее фальшивые нотки в голосе старого друга детства всерьез встревожили совершенно трезвого Аслана Теучежа. Теперь в том, что их разговор либо записывается, либо прослушивается, он нисколько не сомневался. Хотя, возможно, лукавый Самир Хакунов, раскрывший ему все карты после новогодней поездки, мог просто его обмануть и разыграть один свою партию во имя достижения какой-то своей цели. Правда, новые погоны майора Туова, хорошая должность Самира в Совете города да дорогая машина Каплана в качестве подарка от его отца могли подтвердить тот факт, что так сказать «оклеветанный» ими Мурат Занудинович с лихвой откупился. А его предприимчивые друзья детства, «истинные борцы за правду», предпочли вполне ощутимые чины и блага неблагодарному поиску справедливости.
- Странно! – усмехнулся Аслан, делая вид, что уже опьянел. – А перед моим отъездом в Сочи дядя Мурат приходил к нам, весь разгневанный. Кричал, ругался, оскорблял меня, моего брата. Говорил, что я, пьяный, сболтнул лишнее. А после этого на его друга из Россельбанка дело завели, а его самого на допрос вызывали. Он еще сказал, что ты ему сам говорил, что дело начали после моих «свидетельских» показаний.
Довольно откровенное признание друга в первую минуту озадачило опьяневшего Кантемира. Однако он быстро нашелся и не стал тянуть с объяснениями.
- О Аллах! Так ты сейчас, Аслан, о нашей новогодней шутке говоришь? Да ты ничего не понял! Это был дружеский развод, - неправдоподобно рассмеялся новоиспеченный майор. – Да это мы над Мадином и его отцом подшутили. Подумай сам! С какого вдруг бодуна начали бы дело без предъявления обвинения? Ты же не заявлял сам ни на кого в полицию? Нет! Да и почему Мурата Занудиновича на допрос вызывали? Не знаешь? У Сама есть друг. Вот он его и подключил так, ради смеха. А что касается меня, то скажи, кто-нибудь вызвал тебя в Следственный комитет для дачи свидетельских показаний? Нет! Никто! Это всего лишь розыгрыш! Да, Мурат Занудинович и Мадин уже и думать об этом забыли. Иначе пригласил бы нас твой двоюродный брат на свою свадьбу?
Ошеломленный вполне логичным объяснением Кантемира, Аслан поначалу оторопел, не зная, что ему сказать в ответ. Однако, несмотря на убедительные доводы друга, он интуитивно чувствовал во всём некий подвох. Смутные сомнения одолевали его, словно промерзлый туман осенней порой перед дождем.
- Розыгрыш? Дружеский развод? Новогодняя шутка? – вызывающе вопрошал молодой человек, в душе поражаясь верхом лицемерия своих друзей детства. – Так это ради смеха дядя Мурат и Мадин собирались использовать меня в своих махинациях? Так это они шутили, когда угрожали мне и моему брату в жестокой расправе? Так это ради розыгрыша ты меня напоил в горах, не задумываясь о моем здоровье? А сейчас заставляешь свою водку жрать тоже… ради смеха?
- Ты чего разорался, Аслан? – вскочил опьяневший Кантемир, раскрасневшийся от негодования. - Ты чего здесь бред всякий несешь? Я хотел всего лишь сказать тебе о свадьбе Мадина и Лейлы и позвать на неё. А ты тут устроил пьяную потасовку…
Внезапный шум и возня отдаленного столика сразу привлекли внимание бдительных официантов. Однако, к удивлению Аслана, никто из них так и не подошел к ним навести порядок.
- Сядь, Кантик! И выпей еще! А я лучше пойду, - и Аслан, разыгрывая из себя пьяного, откинул тряпичную салфетку в сторону, выказывая своё решительное намерение уйти.
- Да, конечно! Сиди! – преградил ему путь захмелевший товарищ. – Ты мне еще ночной Сочи показать должен. Ты же за рулем!
Нависшая тень Кантемира и его категорическое намерение осмотреть ночной город встревожили совершенно трезвого Аслана Теучежа. Теперь он не сомневался, что их неожиданная встреча была неслучайной и имела, возможно, свое трагическое продолжение.
- Постой, Кантик! Как же я могу сесть за руль? Я уже столько выпил! Тут просто кофейным зернышком не заесть, да и кастрюлей крепкого кофе не запить! Лучше вызвать трезвого водителя!
- Ты что шутишь, парень? Да кто тебя со мной остановит? – казалось, искренне оскорбился новоиспеченный майор, разодетый в штатское.
- А у тебя что бегущей строкой на лбу написано, кто ты есть? – зло оскалился Аслан, не понимая всё ещё сути подвоха.
- Ха-ха-ха! Бегущей строкой! – вдруг искренне рассмеялся пьяный Кантемир, впервые в жизни услышав забавное выражение. – Ты не представляешь, о чем говоришь. Да я своих коллег закрытыми глазами секу. Понял?
- Мгм! – скептически выдавил из себя Аслан, не зная, как отделаться от навязчивого товарища.
- Ладно, поехали! Чего время зря терять? – и бросив пятитысячную купюру на стол, Кантемир схватил его за руку и потянул к выходу.
Спустя несколько минут, садясь за руль служебной машины, Аслан Теучеж в душе воздавал хвалу Всевышнему за свою бдительную интуицию и находчивый характер. Он и представить не мог, чего бы ему стоило доказывать опьяневшему Кантемиру необсуждаемую необходимость вызова трезвого водителя.
- Ну что, поехали? – требовательно спросил его Кантемир, удобно усаживаясь рядом с местом водителя. – Поглядим, как облагородили наш Сочи за последние годы.
- Да, его не узнать! – обреченно выдохнул Аслан, заводя мотор машины с сожалением и предвкушая все «радости» бессонной ночи.
Позже, рассекая по пустынным главным улицам южной столицы, Кантемир Туов не переставал восхищаться то одной, то другой достопримечательностью. В какой-то момент Аслан Теучеж даже засомневался в его пьяном состоянии. Уж слишком хорошо и отчетливо он видел все детали!
- И что, Красная поля выглядит так же респектабельно, как и сам Сочи? – вдруг поинтересовался оперативник, заставляя Аслана невольно волноваться: не хватало еще среди ночи отправиться в горы.
- Трудно судить! Я там был всего лишь раз, - не стал он особо расписывать все достоинства горнолыжного курорта, опасаясь худшего – настойчивого требования пьяного Кантемира незамедлительно посетить и Красную поляну.
- Ты, брат, не юли! Интернет – великая вещь! Видел я твои фотки в «Одноклассниках», - усмехнулся проницательный сотрудник силовых органов.
- Хм! Не знал, что ты есть во «Второгодниках»44, - пошутил Аслан, надеясь снять напряжение, внезапно нависшее между ними.
- Да я там не под своим именем и вместо фотки картинку с тачкой разместил, - хвалился своей находчивостью Кантемир.
- Ясно! – выдохнул водитель и свернул на другую улицу, заметив пост ГИБДД.
- Да чего тебе ясно? Поворачивай назад! – резко возмутился оперативник, обиженно нахмурившись. – Поворачивай, говорю!
- Да куда поворачивать? Там же ГИБДД как раз таких пьяных, как мы с тобой, пасёт.
- Нет! Поворачивай! – настаивал на своём Кантемир, хватаясь за руль и мешая Аслану вести машину.
В следующее мгновение безумный страх охватил молодого человека. По встречной полосе прямо на них несся огромный черный джип, не разбирая дороги. Пытаясь как-то отцепить хваткие руки товарища от руля, он прикладывал неимоверные усилия, чтобы вывернуть обратно на свою полосу. Однако внедорожник летел с такой скоростью, что Аслану стоило большого труда успеть развернуться. Не прошло и пары минут, как сирена постовых ГИБДД пронзила ночную тишь улицы.
Когда же дорожный патруль доехал до них, от черного джипа и след простыл, а Кантемир уже мирно посапывал на своем месте, как ни в чем не бывало. От него по всему салону машины невидимым шлейфом разносился стойкий запах перегара. В предчувствии грядущей беды Аслану удалось только отправить Хусейну SMS-ку с короткиим текстом: «SOS!». Теперь ему ничего не оставалось, как пройти до конца свалившееся на него, не без стараний его злосчастного друга детства, тягостное испытание. Проверка документов с установлением личности… Осмотр транспортного средства с требованием предъявить доверенность на него… Унизительный тест на злополучные промилле и бестолковые выяснения причины, из-за которой столь опытный и трезвый водитель не справился с управлением исправной машины на ровном месте….
Только лишь по счастливой случайности тот вечер не закончился для Аслана Теучежа трагическим исходом. И всё это время его тяготила мучительная тень злорадной ухмылки, которую он заметил на раскрасневшемся лице, казалось бы, пьяного Кантемира Туова, прежде чем выйти из машины по требованию сотрудника ГИБДД. Желанная цель была достигнута!