Эта долгая, короткая жизнь. 5 глава

     Наима вместе с соседками накрыла хантахту, поставив сухофрукты, комковой сахар, напекла с раннего утра лепёшки. Надела нарядное платье и платок, детей она тоже нарядила, всё-таки праздник отца и дяди. От невесты пришли человек восемь, вместе с невестой, накрытой бордовой паранджой. Всё происходило днём, в селе ложились рано и вставали с петухами. Сардор, в полосатом чапане, подвязанном кийикчой (цветной мужской платок, сложенный треугольником), в тюбетейке и сапогах, ждал, когда начнётся обряд никяха. Мулла уже сидел в комнате за хантахтой, накрытой сухофруктами и парой лепёшек. В качестве свидетеля со стороны жениха, был Гулом, они сидели и тихо разговаривали, попивая чай.
     Тут ребятня закричала, что ведут невесту. Наима с соседками встретили гостей и завели в комнату, куда сразу занесли горячий чай. Когда вознесли молитву Аллаху, янга (свидетельница невесты) вместе с Насибой прошли к двери комнаты, где сидел мулла с братьями, Сардором и Гуломом. Женщины сели на пороге, входить в комнату, где сидели мужчины, было нельзя. Начался обряд никяха, сначала мулла почитал поминальную молитву умершим, в конце молитвы, все обвели ладонями лица, со словами "Омин"...    
     Затем прошёл обряд никяха, мулла один раз спросил жениха, возьмёт ли он в жёны дочь Фаттаха, Насибу, жених ответил, что берёт. Затем, тот же вопрос мулла задал невесте.
     - Дочь Фаттаха, Насиба, берёшь ли ты в законные мужья, перед лицом Аллаха и при свидетелях, Сардора, сына Бакира.
     Невеста молчала. Мулла ещё раз задал тот же вопрос, опять молчание. Лишь на третий раз, янга, вместо невесты, произнесла, что согласна. Мулла долго благословлял молодых, желая им долгой, счастливой жизни, потом женщины тут же встали и прошли к гостям, а мулла встал и вышел.
     Когда гости поели, ведь по такому случаю сделали плов, на который зарезали пару петухов, баран в те годы для простых людей был большой роскошью.
     В середине двора развели костёр. Сардор подошёл к женщинам и попросил, чтобы невеста вышла к нему, но женщины, загородив девушку, попросили выкуп. Женщинам дали сладости и пару платков, тут, наконец, вышла невеста. Сардор поднял её и взвалив себе на плечо, понёс вокруг костра. Бедная невеста, укутанная в паранджу, молча выносила эти муки в жару, да и от костра шёл жар. Пройдя вокруг костра с невестой на плече три раза, Сардор наконец занёс девушку в отведённую ему половину. Туда гурьбой, вслед за молодыми, зашли женщины, обычно, это человека четыре, самые старые женщины в селе. Они бросили ватные одеяла на пол (приданное невесты) и стали кутать в них молодых, при этом смеялись, кричали и даже садились поверх этих одеял, в которые были укутаны молодые.
     Праздник закончился перед заходом солнца, гости потихоньку разошлись, Наима забрала детей к себе и Сардор с Насибой остались одни. Девушка не переставая плакала, ведь сегодня она прощалась с детством и вошла во взрослую жизнь.
     Шли дни, жизнь шла своим чередом, мужчины уходили на поле, женщины сидели дома с детьми, работы хватало. Огород, стирка, уборка, да мало ли работы. Насиба, кажется, потихоньку привыкла к новой жизни с мужем, она непременно должна была слушаться Наиму, как жену старшего брата мужа. Но всё чаще между ними стали возникать мелкие ссоры, Насибу раздражало то, что она должна была слушаться Наиму, ведь та не была её свекровью, но так было принято в этом доме, да и вообще в селе. А ещё девушку раздражало присутствие сына Сардора, хотя девушка старалась скрывать неприязнь, возникшую почти с первых дней.
     Низом, сын Сардора, был очень похож на свою покойную мать, больше напоминал девочку, может потому, что жил среди девочек, но был ласковым, спокойным, с соседскими мальчишками играть не хотел. Правда, когда с поля приходил Сардор, Насиба менялась на глазах, она была ласкова с мальчиком, то по головке погладит, то кусочек сахара даст и Сардор был уверен, что Насиба относится к его сыну, как родная мать. Только Наима замечала, как Насиба могла ущипнуть Низома до кровоподтёка или ударить. Даже сидя за хантахтой, когда все обедали, девушка каким-то жестоким взглядом посматривала на ребёнка. Однажды, не выдержав, Наима схватила занесённую над Низомом руку Насибы.
     - Что тебе сделал ребёнок? Почему ты постоянно стараешься его ущемить? - выкрикнула Наима.
     Это был первый скандал в доме, громкий и долгий. Наима старалась держать дом в покое и доброте, в чистоте и порядке. Так и было, пока порог не переступила Насиба. Тут Наима просто не выдержала, а прежде, ребёнок мог просто обидеться и спрятавшись от всех, поплакать, пока не уснёт. Наима искала его и найдя, несла в комнату, где  все и спали на полу, постелив курпачи, которые Наима сама и стегала.
     - Я... я не... нет, я ничего не делаю. Это он, наоборот, вечно старается меня задеть. То это ему не так, то то не эдак, - старалась оправдаться Насиба, когда Наима сильно сжала её руку, будто возмещая обиду Низома.
     - Я не слепая и всё вижу. Если это не прекратится... - начала было говорить Наима, но Насиба перебила её, высказывая неуважение, чего никогда не должно было быть.
     - Вы хотите меня с моим мужем поссорить? Я знаю, Вы сразу невзлюбили меня, как только я пришла в этот дом. Да! Я ненавижу этого мальчишку! Он - копия своей матери. И Сардор акя его больше любит, чем меня, - вдруг громко, почти криком, стала говорить Насиба.
     Дети, которые привыкли, что в доме всегда покой и тишина, сидели, сжавшись в уголке и испуганно смотрели на женщин.
     Наима от неожиданности отпустила руку невестки и сразу ответить не смогла. Немного придя в себя, Наима почему-то с каким-то сожалением посмотрела на Насибу.
     - Зачем мне ссорить тебя с мужем, Насиба? Живи на здоровье, я ведь сама нашла тебя для Сардора, забыла? - сказала Наима.
     - Не забыла, - буркнула Насиба, злобно посмотрев на Низома, от чего он прижался к Нигоре, дочери Наимы.
      Та была самая старшая из детей и наверное по наитию, ребёнок и искал у неё защиты.
     Наима заметила этот полный ненависти взгляд молодой женщины.
     - Запомни. Я тебе Низома в обиду не дам. Надо будет, себе заберу, - так же зло взглянув на Насибу, сказала Наима.
     - Хорошо, я поняла, - ответила Насиба.
     Тогда, это был первый скандал в этом доме. Ночами, Насиба наверное жаловалась на Наиму, может выдумывала небилицы, но со временем и Сардор стал относиться к своей кеное, которую так уважал и почитал, с недоверием, что ли. Не заметить такой перемены, Наима просто не могла, конечно, у них был отделный дом, хотя и жили они совсем рядом, но то, что парень переменился, не заметить было невозможно. И Наима всё рассказала мужу. Женщина ничего не стала скрывать от Гулома.
     - Не вмешивайся, жена, никто не поймёт, что ты действуешь из добрых побуждений. Пусть живут, как хотят. Нам давно пора сделать отдельные казаны, - ответил Гулом, обнимая жену за плечи.
     - Как скажете, Гулом акя. Просто мне Низома жалко, он же ещё совсем ребёнок. Поговорите с братом, может мы Низома себе заберём? А у них будут свои дети. А? - с надеждой посмотрев в глаза мужу, спросила Наима.
     - Сардор никогда не согласится, он так любит сына. Да и своих у нас двое, если будем питаться отдельно от брата, нелегко будет, жена, - ответил Гулом.
     - Я так люблю Низома... бедный малыш. Даже страшно за него, - качая головой, тихо произнесла Наима.
     На следующий день, после разговора Наимы с мужем, он поговорил с братом, когда они сидели под деревом и отдыхали от работы. Стояла жара, работать было нелегко.
     - Вот теперь ты женат, у тебя своя семья, давай, брат, есть и жить будем раздельно, мы с тобой уже не маленькие. Скоро у тебя ещё ребёнок родится, да и моя дочь растёт, - говорил Гулом, подбирая слова, чтобы не обидеть брата.
     - Почему Вы так решили, Гулом акя? Может быть я ненароком обидел Вас или кеное? - удивился Сардор, привыкший к опеке старшего брата.
     - Да нет, что ты? Просто пришла пора жить своими семьями, Сардор. Ничего обидного в этом нет, - ответил Гулом.
     - Хорошо, как скажете, - согласился Сардор.
     Придя вечером домой, сидя на топчане всем семейством, Гулом сам начал разговор.
     - Вот и пришла пора нам с братом каждому заботиться о своей семье. Сабира, конечно, будет жить с нами, я давно считаю её своей дочерью. Время идёт, так будет лучше, - сказал Гулом, оглядывая всех.
     В глазах Сардора он увидел растерянность, в глазах его жены, Насибы, радость. В глазах своей жены, Гулом увидел печаль и тревогу, тут его взгляд упал на Низома. Мальчик плакал, опустив голову.
     - Послушай, Сардор... я тут подумал, пусть Низом живёт с нами. Зачем детей разлучать? - сказал Гулом.
     Низом поднял голову и с надеждой, в ожидании посмотрел на своего отца, что же он скажет дяде.
     - Не думаю, что это хорошая идея, Гулом акя. Низом моё сокровище, единственный мой сын, не отнимайте его у меня. А дети и так целый день вместе, мы же рядом живём, - ответил Сардор.
     Низом, опустив голову, тяжело вздохнул. Гулом не смог ничего ответить Сардору и просто согласился.
     Прошло ещё полгода, Наима не вмешивалась в жизнь Насибы и старалась меньше к ним заходить. Только через низкий дувал, она часто слышала, как молодая жена Сардора проклинала своего пасынка, а то и побить могла. Ребёнок никогда не возражал, только часто ночами плакал. Однажды, Наима заметила, что Низом не такой, как всегда. Он был бледен, похудел и всё время был грустным, даже с сёстрами не играл. Вечером, она рассказала мужу о своих опасениях, на что тот только и ответил, что ребёнок растёт, поэтому вытянулся и кажется худым.
     - Не вмешивайся, жена. Я не хочу ссориться с братом, он может неправильно понять. Ничего, просто у мальчика такой возраст. Всё будет хорошо, - отвечал Гулом, успокаивая Наиму.
     - Ну какой такой возраст, Гулом акя? Ребёнку едва четыре года исполнилось. Ладно, Вам виднее. Только потом бы не пожалеть, - тяжело вздохнув, произнесла Наима.
     А ещё через полгода, Низом, которому не исполнилось и пяти лет, внезапно умер. Впрочем, не внезапно, он просто таял на глазах, сначала просто начал худеть, перестал смеяться и стал отказываться от еды, потом и вовсе не встал, но и пролежал он всего полтора месяца и будто уснул.
     Утром, когда Сардор стал будить сына, он его просто не добудился, ребёнок уже окоченел, застыл, видимо, умерев во сне, ночью. Перед смертью все бессильны, мужчины не плачут... мальчика в обед похоронили. В те годы, многие умирали от болезней и от голода, время было непростое. Одним больше, одним меньше... Только Наима чувствовала, что к смерти Низома причастна Насиба. Но что она могла? И как было доказать? Экспертизы в то время не делали, во всяком случае, в сёлах, да и кому это было нужно.
     - Чего уж теперь... Аллах ей судья. Бедный малыш, - не переставая плакать, произнесла Наима.
     Говорить о своих предположениях, молодая женщина не стала, понимала, что будет только хуже. Только каждый четверг, Наима читала поминальную молитву, вспоминая всех ушедших близких поимённо, не забывая и имени Низома. Но в селе пошли слухи, что маленького сына Сардора извела Насиба. Что она с ним сделала, конкретно никто не знал, но то, что та приложила к этому руку, многие соглашались.
     Так прошёл год, Насиба очень хотела ребёнка, но завести ребенка, у них с Сардором никак не получалось. Её мать решила повести дочь к знахарке, обычно, такие женщины бывали, но по слухам, та женщина жила в соседнем селе. Сардор очень хотел иметь детей и готов был на всё, чтобы жена забеременела. И когда Насиба сказала, что мать предлагает пойти к знахарке, та, будто, многим травами помогала, Сардор согласился. И ранним утром, Насиба вместе с матерью отправились в соседнее село, но чтобы женщинам было безопасно идти, с ними отправился и отец Насибы.