Сказки фея Ерофея 54

54. Скандинавы, емкости и навязанная семантика
 
Хоть и старался Антон провести кадровые чистки «без кровожадности, без фанатизма», да не вышло. Если молоденькие консьержки – после длительных тактичных переговоров – согласились написать по собственному, то ушлые горничные уперлись, окопались и приготовились скандалить.
- Что, молодой стервец, - покровительственно смеялась Марина, - прыщ на голой заднице? Страх потерял? Ты, того, гляди! Как взлетел, так и рухнешь! Изведут, подставят, зароют!
- Так и говорят? – удрученно вздыхал Антон.
- Самые мягкие выражения выбрала, - Марина была безжалостна. – Устала слушать. Столько гадостей, столько вони. Надеются, что я перепасую в нужные уши. Держись. Лев Моисеевич на твоей стороне, но эти бабы уже план кабинетов составили, чтобы письма носить. Для престижа, согласись, вредно. Шеф дал добро на сокращение.
- Всем шестерым? – удивился Антон.
- Рабочего же оставляешь? – уточнила Марина.
- Он тихий, - подтвердил Антон. – Брал, но понемногу. Руки на месте. Где сейчас такого найдешь? На нем хозяйство держится.
- На нас с тобой хозяйство держится, - улыбнулась Марина. – Всем шестерым – пиши сокращение.
- Это по три месяца средней зарплаты, - напомнил Антон. – Бухгалтер жестко предупредил…
- Лев Моисеевич дал добро, - Марина поставила точку в разговоре.
На сокращение степенные матроны согласились – поняли, что указ идет сверху, а значит, большего не выторгуют. Уходили ощипанные, но не побежденные – медленным шагом, гордо расправив плечи, с трудовой книжкой в правой руке и с окончательным расчетом – в левой.
Лев Моисеевич сдержал обещание – Марину не трогал, от производства не отвлекал. Да и Марина не подвела – вспомнила трудовые будни в пляжном отеле, подхватила работу горничных. Антон встал за стойку рецепции. Рабочий, чье медитативное спокойствие было нарушено парадом увольнений, все осознал и тревожно вошел в положение. Как преданный пражский голем всюду ходил он за Мариной, катя тележки, таская тюки с бельем, пополняя мини-бары и даже помогая застилать постели. «Забавно, - думал тогда Антон, - голем Лёвы бен Бецалеля в гостинице Лёвы Моисеевича Шило».
Оказалось, что двух человек (не считая голема) вполне достаточно для обслуживания отеля… Если работать без выходных, без сна, без отдыха. Без личной жизни. В таком режиме долго отважному дуэту было бы не выстоять. Через два дня Антон заметил, что постоянно напевает песню «Подмога» - про двух отважных бойцов, у которых кончились патроны. Песня изобиловала обсценной лексикой, что безупречно соответствовало сложившейся ситуации и настроению измученных молодых людей. На третий день на работу вышли стажеры, дышать стало легче. Через неделю Антон и Марина наконец-то смогли задуматься о выходных – конечно же, по очереди. Песня «Подмога» перестала звучать в сознании Антона.
И вот завтра долгожданный выходной – кресло, плед, книга, бутылка виски. С самого утра. Со второй половины бутылки – телевизор, поскольку буквы на страницах затевают чехарду и отказываются маршировать в словах бок о бок. Но не заладилось…
- Когда я выходила замуж, - начала Маша с вечера, как только Антон вернулся домой, - то на многое не рассчитывала. Был бы, как говорится, милый рядом.
Говорила жена голосом, каким ведущий слезливой телепередачи за кадром рассказывает предысторию главного героя. Было ясно – в голове у Маши звучит своя песня. Женская песня, грустная, ничего хорошего супругу не сулящая. Майя уже спала. Антон тихо отвинтил крышку бутылки и плеснул виски в стакан. За спиной громыхнула посуда в мойке.
- Бухаешь? – трагично констатировала Маша.
- Только собираюсь, - не стал юлить Антон.
- Замечательный муж! – всплеснула руками супруга. – Самый лучший в мире! Где найти еще другого лягушоночка такого?
- Спасибо, - поблагодарил Антон, не решаясь пока сделать первый глоток. Первый глоток – это ритуал; он задает настроение всему празднику.
- Слышь, Жабуляк, - трагизм в голосе Маши обернулся агрессивной сталью. – Это был сарказм. Ты отвратительный муж. То тебя нет, то ты бухаешь, а значит, тебя по-прежнему нет!
- Я работаю, - Антон пожал плечами.
- Хреновая у тебя работа! – заключила Маша. Так прозвучал победный аккорд. И чтобы закрепить господство, жена выстрелила в голову:
- Завтра Майя весь день на тебе. Своди ее в парк, в кино, к морю.
- Единственный выходной, - взмолился Антон.
- Вот и проведи его с ребенком, - приказала Маша. – Так что закрывай свой виски и ложись спать. Завтра свежее будешь.
Антон хотел вспылить, настоять на своем, вернуть мужчине власть в семье, но вспомнил, что Майя уже в кровати. Неизбежный шум может нарушить сон дочери. Поэтому Антон отставил стакан, аккуратно навинтил крышку на нарезное горлышко бутылки, вернул виски на полку и тихо удалился из кухни. Не в спальню – в коридор. Стараясь не совершать лишних движений, чтобы не шуметь, украдкой, как вор в чужом доме, Антон накинул куртку, переобулся и вышел на лестничную площадку. Через пятнадцать минут он уже весело и размашисто шагал с бутылкой пива в руке в знакомом направлении. В голове его звучала мужская, мудрая, жизнеутверждающая песня:

Ну, если я чего решил — я выпью-то обязательно,
Но к этим шуткам отношусь очень отрицательно!
 
Где-то на втором куплете Антон набрал знакомый номер.
- Нет, еще не дома, - ответил Нестор Иванович. – Только еду. Не проблема: минут пятнадцать, и я на месте. Пимен, поворачивай к «Варяку», сыну собутыльник нужен. – Последнюю фразу Нестор Иванович говорил уже водителю служебного авто.
«Варяк» - видавшая виды пивная с тяжелыми дубовыми столами, с десятком краников, что хвастают над барной стойкой цветными наклейками, с многочисленными завсегдатаями и редкими случайными посетителями. Неизменная Тамара колдует с запотевшими кружками, невидимый Володя гремит кегами из нержавейки в кладовой.
С названием пивной была связана забавная история. Антон знал ее в папином пересказе. Самому Антону в те времена было лет шесть или восемь, а папе – немного за тридцать, то есть столько же, сколько Антону сейчас. Когда Нестор Иванович впервые посетил «Варяк», то его как педагога-историка удивила историко-филологическая оплошность. Нестор Иванович хорошо знал, кто такие варяги, но впервые обнаружил это слово именно в такой графике. Специалист хотел было указать на явное несоответствие жрице бога Диониса Тамаре, но один из посетителей пивной разъяснил природу «ошибки».
Оказалось, что варяк – это емкость для варения хмельного напитка. Именно в честь емкости и названо питейное заведение. На следующий день Нестор Иванович, привыкший докапываться до сути, проверил значение слова «варяк» во всемирном информатории. Таки да – емкость. Так утверждали многочисленные информационные ресурсы со ссылкой на главную интернет-энциклопедию. И новый завсегдатай пивной стал относится с большим уважением к специалистам по неймингу, разработавшим имя уютного паба.
И действительно, название, что называется, «цепляло» – заставляло задуматься и не давало забыть. Получив ответ на закономерный вопрос, неофит как бы становился членом узкого круга посвященных в тайное знание. Отличный маркетинговый ход!
Прошло несколько лет. Нестор Иванович оставался верен «Варяку», Тамаре и дубовым столам. Но в очередной визит верный ценитель жидкого янтаря не нашел привычной вывески на положенном месте.
-  Убрали на фиг, - сообщил курящий на пороге грузчик Володя. – Идиотами оказались.
- В смысле? – удивился Нестор Иванович, на тот момент уже директор новостного канала.
- Фирмач, который вывеску нам делал, ошибся, - пояснил Володя. – Вместо буквы «Г» соорудил букву «К». А потом выдумал всю эту историю с ёмкостями для варения пива.
- Я же сам читал в интернете, - не поверил Нестор Иванович. – Читал на множестве ресурсов.
- Все эти ресурсы передергивают из одного источника, - усмехнулся Володя. – А на этот источник наш фирмач сам же утку и закинул. Чтобы вывеску не переделывать. Написал бред, а все поверили. Написать чушь и сделать эту чушь правдой – намного дешевле, чем отработать правильно.
- Вбросил псевдонаучную дефиницию… - понял Нестор Иванович. – Но погодите, я же даже сюжет делал о нашей пивной. Моя ведущая, Зурабова, двадцать минут вещала о пиве, варягах и варяках.
- Помню съемки, - кивнул Володя. – Выходит, и Вы навели тень на плетень. Ввели, так сказать, общественность в заблуждение.
- Нет, - покачал головой Нестор Иванович. – Все, что прозвучало на моем канале, уже не заблуждение, а неоспоримый факт.
Антон вспомнил эту историю уже на подходе к «Варяку». Вывеска гордо венчала входные двери. С буквой «К» - авторитет Нестора Ивановича был вне посягательств. Машина Пимена стояла неподалеку. Значит, папа уже здесь. За своим любимым столом в углу у окна.