Кусочки лирики. 1

Ощущали ли вы когда-нибудь, что рядом с человеком попадаете в особое поле тепла и нежности. Ты прикоснулась к нему, и, внезапно, все стало правильным. Он обнял тебя, и ваши пульсы слились в одну нервничающую нитку. Прикоснись ко мне здесь – этого можно не говорить, он и так знает. Потрогай меня тут – тссс, помолчи, я и так чувствую.

Это была какая-то аномальная привязанность, физическая необходимость друг в друге. Полноценно жить получалось от встречи к встрече. Даже просто посидеть в метро рядом, держась за руки, уже становилось спасением. Оказаться в закрытом помещении – великой радостью. Провести вместе ночь – подарком судьбы.
И когда это, наконец, случилось, реальность умерла.

Она выползла из-под горячего его тела, чтобы посмотреть в окно. И, знаете, там ничего не существовало. Была только маленькая комната со скрипучей кроватью и запахом котов. А весь мир умер, за окном разверзлась черная дыра, поглотив существующую вселенную и подарив им одну долбаную ночь.

Два маленьких человека становятся одним целым. Так банально и напыщенно, но что, если это правда? Что если она не могла дышать без его вздохов, что, если он не мог двигаться без ее прикосновений? Просто двигайся вперед, по этой черной остановившейся жиже времени и пространства. Я теперь твой интерстеллар, а ты мой космический челнок. Слышишь, это наша новорожденная вселенная кричит от удовольствия вместе с нами, беззвучно разевая рты, чтобы не разбудить соседей.

 И пришла тишина. Вместе с утробным облегчением. Она лежала на его плече, проваливаясь в счастливые сны. Но что-то мешало. Какие-то звуки.
Она поняла, что он плачет, когда он тихонько вытер слезы со щеки и шмыгнул. Он плакал от счастья, плакал в благодарность вселенной, которая сжалилась над ними, убогими и жалкими.

Она потрясенно замерла, понимая, что каждый миг этой ночи и каждая его слеза отпечатывается в ней навечно. В этот самый миг происходило запечатление Великого Чувства. Чувства такой силы, с которой она еще не встречалась. Ее любили. Ее любили так сильно, что плакали от счастья рядом с ней. Наверное, это и становится каким-то смыслосодержательным моментом определенного периода жизни.

Они уснули. Знаете, он ужасно вертится во сне и скрежещет зубами. Это можно было простить, верно?

Когда прозвенел будильник, он сгреб ее в охапку и прошептал:
— А теперь ты уйдешь. Как во всех моих гребаных снах.

И она не могла ответить отрицанием. Ей оставалось только целовать его, обещая новую встречу.
И знать, что придет конец и этим ночам.