А счастье было так близко...

Надежда Ивановна  проснулось в это утро в дурном расположении духа. Долго лежала с закрытыми глазами, не реагируя на будильник. Правда, муж и не дал ему сильно –то разгуляться. Анатолий  Степанович был заботливым и любящим. Вот уже двадцать три года они вместе, и он до сих пор готов носить свою жену на руках. Вот и сейчас, заметив хмурую морщинку на ее лбу, он сразу проговорил.
–Спи, Наденька, я сам,– и чмокнул ее в щеку.
А Надежда так и осталась лежать до тех, пока не услышала, как хлопнула входная дверь. Муж ушел, и только тогда она открыла глаза. В окно заглядывало хмурое утро как раз под стать ее сегодняшнему настроению. Полежав еще немного, она встала и,  как говорится, встала  не с той ноги. Недовольство  всем и вся  клокотало и бурлило в женщине, словно вода в котелке над костром, грозя выплеснуться и залить всё вокруг. А тут еще это зеркало. И угораздило же её остановиться перед ним. Нет, конечно, она всегда в него заглядывала, но как-то мимоходом, не задерживаясь и не разглядывая, замечая только тот глаз, который подкрашивала, или губы, например, всё остальное оставалось как бы в тени.  А сегодня… затормозила и…не смогла отвести взор  и вовсе не из-за красоты неземной. Она привыкла считать себя еще  молодой  и достаточно привлекательной, да и муж твердил ей об этом постоянно, называя своей принцессой. Получается, он врал...  Оказалось, что никакая она не принцесса, правда и  не лягушка  пупырчатая , а обычная тетка.  Слегка расплывшаяся фигура, потускневшие и поседевшие волосы, давно не знавшие рук парикмахера, утратившие блеск глаза.  А лицо… Это же просто ужас что такое! У глаз и  губ пролегли самые настоящие канавы.  Надежда  Ивановна не верила, вернее, не хотела верить тому, что видела. Она оглянулась, вдруг за ее спиной стоит какая-то  неухоженная тетка , не имеющая к ней никакого отношения. Но там никого не было. Для надежности женщина  приблизила лицо к холодному стеклу. Недавно приобретенное, чистое зеркало врать было не способно. Вконец расстроенная  Надежда Ивановна сходила в ванную, но и душ не улучшил состояния души. Кофе и блинчики, заботливо приготовленные мужем, только еще больше разозлили ее.
–Надо же, какой внимательный!– сердито думала Надежда Ивановна.– Лучше бы правду сказал…,– и тут же сама себе призналась, что  уж такой правды  мужу бы она  точно не простила.
Налив кофе, она взяла в руки чашку и подошла к окну. Хотелось блинчиков, но из вредности или из-за непонятной обиды, Надежда Ивановна решила к ним не прикасаться.
–Пусть знает!– будто шипел ей в ухо бес, притаившийся в глубине ее существа.
Она распахнула окно. Тонкий аромат отцветающей черемухи проник в комнату. Казалось, еще вчера эта прелестница, словно юная невеста, в белом наряде красовалась под окном  и вот уже роняет тонкие лепестки.
–Как быстро, как быстро,– с горечью думала Надежда Ивановна,– так и жизнь мелькнула, как эта цветущая ветка… А что потом? Потом… Старость? Но я не хочу! Рано ведь…,– она сунула чашку в раковину, отщипнула от блинчика и зажмурилась от удовольствия. Муж умел готовить…На секунду она забыла о возникшей было тревоге. Но залетевший попутный ветерок принес новую волну черемуховой сладости, и Надежда Ивановна встрепенулась,– я не буду стареть! Не буду! Я изменюсь!– пообещала она себе и зеркалу, отправляясь одеваться. И через некоторое время она уже сидела в салоне красоты.
Похорошевшая, посвежевшая после множества процедур, Надежда Ивановна не сразу узнала в этой моложавой привлекательной даме  утреннюю тетку так испугавшую ее. 
–Не-ет, такому новому  лицу старая одежда никак не подходит,– совершенно справедливая, хоть и немного шальная мысль закралась в голову. Ведь семья жила небогато, и такие траты не входили в перечень необходимого, но отступить было просто невозможно. Решение  принято, и неожиданно помолодевшая дама  отправилась по магазинам. Легкие угрызения совести немного беспокоили ее, но длилось это не очень долго. Скоро небывалый азарт охватил ее, глаза блестели, деньги таяли.
–Ах, я подумаю об этом позже,–  словами любимой героини отгоняла она вредные мысли,  надоедливыми комарами пытающиеся  проникнуть в ее сознание и  воззвать к  притихшей совести. Пакеты наполнялись, а легкий сиреневый брючный костюмчик снять так и не смогла. В нем и прошествовала в отдел нижнего белья. Ох, какая же там была красота! Всё воздушное, ажурное, тонкое… Надежда Ивановна, затаив дыхание, словно боясь, что оно может навредить, дрожащими руками трогала эти прелестные штучки. И вдруг…
–Наденька! Боже мой, Наденька!
Надежда Ивановна обернулась, выронив от неожиданности нежные сокровища, чем вызвала недовольство продавца- юной, худенькой нимфы с прозрачными глазами, в который стыла откровенная ненависть.  При этом   яркоокрашенные губы даже улыбались, но чувствовалось, что с трудом сдерживается, чтобы не нахамить. Девушка только что изо всех  сил пыталась привлечь внимание этого  хорошо одетого господина к собственной особе, и ей почти это удалось, и вдруг … такой пассаж! Какая-то тетка переходит дорогу.  Но Надежда Ивановна даже не взглянула в  сторону продавщицы, хотя в другое время  бы тысячу раз извинилась. Она заинтересованно вглядывалась в холеного господина, узнавая и не узнавая, и боясь поверить себе.
–Володя! Ты ли это?!
–Ну наконец-то узнала!– обрадовался тот , которого назвали Володей.– А ты хорошо выглядишь…,–он улыбнулся так, что Наденька невольно вспыхнула.
Минувшее яркой звездочкой промелькнуло перед глазами. Когда-то они любили друг друга.  Она так считала. Но он был прочно женат  и менять в своей жизни ничего не хотел. И Наденька согласилась на всё. Он снял ей квартиру. Так продолжалось два года. Она родила мальчика, а  он , забрав ребенка,  выставил ее на улицу… Наденька тогда  плакала, умоляла, не выгонять её, но Владимир соглашаться не желал, смотрел на нее с откровенным презрением. Вспомнилось, но вот только почему –то те часы любви затмили ту боль, которую он причинил. Она с радостью вглядывалась в знакомые, слегка потрепанные черты когда-то любимого , не раз целованного лица. Оказавшись на улице,  Наденька пошла к Толе, любившему её долгие годы. Он принял ее и теперь у них три взрослые дочери. И вот об этом вспоминать  совсем не хотелось.
–Поговорим?– Владимир заглянул в глаза Надежде.
–Поговорим,– эхом откликнулась она. Никогда не могла сопротивляться перед таким взглядом бывшего возлюбленного.–Здесь?
–Ну что ты, глупенькая,– он нежно взял ее за руку и она, несмотря на оставшееся позади, растеклась , как сосулька на солнышке,– здесь рядом есть кафе уютное и кормят хорошо. Идем?
–Ты подожди меня у входа. Ладно? Я сейчас…,– Надежда Ивановна теперь просто обязана была купить это нежнейшее белье.
–Хорошо ,– Владимир кивнул и  понимающе улыбнулся.

А еще через некоторое время они сидели за столиком вдвоем. К ним никого не подсаживали. Действительно кафе оказалось прелестным. Приглушенный свет, тихая музыка… Что еще надо , если есть желание просто посидеть рядом.  Хорошее вино, заказанное Владимиром, расслабило и уже не чувствовалось той легкой скованности, возникающей обычно при встрече людей много лет не видевших друг друга.
–Ну как ты?– Владимир взял Надежду за руку.
–Как удачно, что сегодня сделала маникюр, – думала она , глядя на слегка поредевшую шевелюру бывшего любовника,– ты что-то сказал?– спохватилась она.
–Спросил о тебе.
–А-а… У меня всё хорошо. Муж, три дочери.
–Муж тот же? Толя?–он усмехнулся, а в холодных глазах мелькнуло презрение. Но Надежда этого не заметила. Казалось , ощущения, вспыхнувшие вновь  от  близости человека любимого, пусть и давно любимого, сейчас переполнят ее через край. И справиться с этим она никак не могла.
–Толя,– скорее, прошептала, чем проговорила она,– а ты?
–Я? Недавно овдовел…
–Ох, извини,– переполошилась Надежда.
–Да, ничего…Может, нам попробовать начать всё сначала? Помнишь, как мы любили?
Помнила ли она? Она не забывала его никогда, а сегодня эти воспоминания нахлынули с новой силой. Она готова была тут же простить, любить опять того, кто когда-то предал, оттолкнул… Готова была броситься на шею.
–Свободен! Свободен! –одни и те же мысли клубились, не давая сосредоточиться.
–Ну, хорошо. Я понял тебя, –он попытался скроить кислую улыбку.
–Нет-нет!– вскричала Надежда, перепугав сидевшую неподалеку парочку.–Ой!– она по-девичьи прикрыла рот ладошкой.– Ты не понял… Я рада тебе и согласна. Только, давай сначала немного повстречаемся, ведь  столько воды утекло. Мы другими стали…
–Я такой же!– с неестественным жаром воскликнул Владимир.– И по-прежнему люблю тебя. Но, если тебе надо время…,– он нарочито вздохнул,– тогда что ж…Я готов ждать…,– он выпустил руку Наденьки, и ей вдруг стало холодно и жалко себя.
–Совсем немного,– она просительно заглянула ему в лицо,– родных надо, опять же подготовить… Понимаешь?
–Понимаю… Ну хорошо… Месяц, думаю, хватит, чтобы оживить наши чувства…
–Хватит! Конечно, хватит!
–Вот и отлично. Сама знаешь, без женщины в доме  не очень уютно становится. Я хоть и обеспеченный человек, могу нанять домработницу, но … не люблю чужих людей в доме. 
Надежда кивнула.
–А о сыне не спросишь?
–Ой, и правда! Как он?
–Да всё хорошо. Взрослый совсем, ему ведь двадцать пять уже.
–А другие дети есть?– прошептала Надежда. Голос почему-то сел.
–Нет. Моя Тамара не могла иметь детей. Так что наш с тобой Роман –единственный.

Месяц промелькнул быстро в делах, заботах о Владимире, в первую очередь. Надежда Ивановна бОльшую часть времени теперь проводила у него. Убирала, готовила, ублажала и… уходила домой. Муж терялся в догадках. Он не узнавал свою жену, которая отчего-то вдруг забросила домашние хлопоты, стала наряжаться, выбиваясь из семейного бюджета, но Анатолий не был против. Он устроился еще на одну работу, чтобы жена ни в чем не нуждалась и была довольна. Он готов был на всё, лишь видеть радость в ее глазах.  А  она будто  не замечала удивленных взглядов мужа, дочерей.  Уходила куда-то, возвращалась и падала в постель, даже немного похудела, осунулась, но  глаза приобрели  особый блеск, который зажигается только от ожидания  приятных событий.  Семья как-то постепенно отодвинулась в сторону. Но вот однажды Владимир раньше пришел с работы и заявил:
–Пора сказать всем, что ты будешь жить со мной и с сыном, который скоро возвращается из путешествия.
–Пора?Уже?
–Конечно. Или ты передумала?– Владимир насупился и запыхтел, как закипающий чайник.
–Нет! Что ты! Как ты мог такое подумать?!– возмутилась Надежда.
–Предлагаю завтра собраться в том кафе.
–Всем?
–Как пожелаешь, дорогая. Приходи с мужем. Хорошо бы , конечно, и с дочками. А я подойду с сыном. Он сегодня приедет.
Надежда послушно кивала.

Домой она шла, не замечая ничего вокруг. Не заметила , что начал накрапывать дождь, незаметно перешедший в ливень. Тугие струи вскоре превратили её пышную прическу в сосульки, прохладные капли стекали за воротник нарядной блузки. Промокшая,  Надежда позвонила в свою дверь. Копаться в сумочке, доставая ключ, не было ни сил, ни желания.
–Наденька, что-то случилось?!– Анатолий испуганно посмотрел на жену.– Ты забыла зонтик? –он открыл её сумочку и удивленно пробормотал: он здесь. Ты почему им не воспользовалась? Еще простудишься… Иди в ванную быстро,–захлопотал привычно,– я налью воды, а потом приготовлю тебе чай  с медом и лимоном. Как ты любишь.
Надежда скривилась. Вот сейчас совсем некстати такая заботливость мужа. Она совсем не хочет чувствовать себя неблагодарной хрюшкой. Но и сопротивляться не могла. Очень уж устала, да и передышка  в ванной необходима. Там она сможет собраться с мыслями и подготовиться к предстоящему разговору.

–Дорогие мои,– Надежда вошла на кухню и присела к столу, за которым уже устроились муж и старшая дочь Иришка,–я хотела сказать вам, что люблю другого человека, люблю давно и всегда любила, а потому ухожу. Завтра все пойдем в кафе и там поговорим обо всём, а сейчас я очень устала,– она взяла чашку с чаем, приготовленную для нее и от удовольствия зажмурилась, когда горячий душистый напиток побежал по пищеводу.
–А мы?– выдохнула Иришка.– А папа? Как же так? Он же на всё ради тебя готов.
Анатолий молча положил руку на руку дочери.
–Да, Наденька, как же мы? Мы ведь тебя любим…
–Завтра поговорим, а пока…иду спать и вам советую.

За столиком кафе их уже ждали. Холеный мужчина потягивал красное вино, рядом же сидел молодой человек, похожий на него.
–Владимир?– удивился Анатолий.
-Это ты?!–у Иришки даже глаза стали больше.
–Дочь, что значит « ты»? Вы знакомы?
–Еще как,– хмыкнула Иришка,– это ты к нему собралась уходить?
–К нему,– Надежда кивнула,– откуда ты его знаешь?
–Мама! Он был моим любовником! Помнишь, я устраивалась на работу? Работодателем был он. На работу меня не взял,  но я ему приглянулась, и он предложил мне другое вакантное место. Это потом я узнала, что у него постоянно меняются любовницы. А тогда… Целых два года содержал меня, квартиру снимал, а потом выгнал… Я ему надоела.
–Володя?
–Наденька, но ведь я не знал, что она твоя дочь…,– Владимир состряпал невинную улыбку,– а тебя я люблю…
–Наденька,– Анатолий, наконец, смог говорить,– одумайся, Наденька! Ты забыла, как когда-то сама прибежала ко мне?  Тогда он также поступил с тобой.
–Забыла! –Надежда вызывающе задрала подбородок.–Мы любим друг друга и это главное! Я хочу быть счастливой!– выкрикнула она.–С Володей и сыном…
–Каким сыном, мама?!
–Вот с ним,–Владимир взглянул на молодого человек с интересом наблюдавшим за происходящим.
–Что-о? Я сын?! Моя мама умерла, а эту женщину я вижу первый раз,– он резко отодвинул стул.
–Сынок, сынок,–Надежда подскочила к нему, пытаясь обнять,– мы теперь будем вместе, ведь я действительно твоя мама…
–Ты с ума сошла?! Двадцать пять лет ты меня не видела и не пыталась найти, а теперь… Знать тебя не желаю!– он резко встал и ни на кого не глядя, почти бегом бросился к выходу.
Надежда растеряно оглядела всех.
–Ничего,– успокоил Владимир,– привыкнет.
–Мама, и после того, что ты узнала , все-таки хочешь нас оставить?
–Наденька,–Анатолий умоляюще смотрел на жену,– у нас хорошая семья. Одумайся. Второй раз я тебя не приму.
–Я хочу быть счастливой,  и буду,– Надежда упрямо мотнула головой.

Прошло полгода.  Дочери не звонили, а, отвечая на звонки, разговаривали без особого желания. Анатолий общаться с ней не стал. В чужой  же семье отношения не складывались. Сын ее не признавал, игнорируя, а Владимир… Ему нужна была новизна постоянная, а потому уже очень скоро Надежда узнала, что он изменяет ей с другой, совсем юной девочкой. Она терпела, глотая слезы, но однажды не выдержала и заговорила на эту важную для нее тему.
–Ты был у нее? Ты  обещал сделать меня счастливой…,–начала Надежда, помогая снять куртку.
–Тебя что-то не устраивает?– Владимир только что вернулся с очередного  рандеву, и  масленая  улыбка не сходила с его упитанного лица, ставшего вдруг похожим на довольную физиономию отъевшегося кота. От вопроса жены выражение довольства скукожилось. Настроение бесповоротно  испортилось.
–Но… ты ведь обещал…,– растерялась Надежда.
–Что обещал? Сидеть рядом с тобой?!
–Любить…,– прошелестела она, бледнея.
–Но я и люблю,– неуверенно буркнул он.
–Не любишь…
–Знаешь  что, не нравится, собирай вещи и уходи,– он повернулся и направился в свой кабинет,–и правда, –обернулся он на полпути,– уходи. Так будет лучше всем.
–Но…Мне ведь некуда… Ты же знаешь,– с отчаянной мольбой Надежда смотрела в спину мужчине, второй раз предававшего ее.
–Мне это не интересно. Уходи!– уже в дверях проговорил он. И вскоре Надежда услышала, как он насвистывает веселую мелодию . Она знала, так случается  всегда, когда Владимир бывает доволен собой.

Ночь уже полностью покорила город, когда Надежда вышла на улицу.  Не было слышно ни шороха шин, ни людского гомона, лишь легкий ветерок заигрывал с листьями  на деревьях, а они в ответ нежно что-то шептали. Что было делать, куда идти,  Надежда не знала. Казалось, счастье вот оно рядом, надо только не отталкивать и протянуть руку, и Надежда Ивановна протянула… Но… Ошиблась…Ошиблась опять… Ноги сами принесли к родному дому. На ярко освещенном балконе стоял Анатолий. Она уже хотела окликнуть его, покаяться, но в этот момент рядом с ним появилась женщина. Облик ее показался знакомым, и Надежда узнала соседку Татьяну, с которой у нее были хорошие отношения. Облегченно вздохнув, Надежда собрала всю свою смелость… Татьяна подошла к Анатолию и прижалась  к нему всем своим пышным телом, а он… он не оттолкнул, а даже обнял и коснулся губами ее волос. Надежда даже задохнулась от возмущения, появилось желание вцепиться в эти волосы и драть , драть их, пока все не вылезут. Она достала телефон и набрала номер бывшего мужа.
–Толя,– прошептала,– это я …
–И что? Ты что-то хотела?
–Вернуться… Прости меня…
–А вот это не получится. Я женился…
–Женился? Но как ты мог?
–А что такого?– изумился Анатолий, а в голосе прозвучала насмешка.– Мне тоже хочется быть счастливым…
Последовавшие за этим, гудки зазвучали набатом …Всё было кончено. Она пошла на вокзал и сидела там долго. Надо было жить дальше, но она не умела этого делать одна.  Потом вспомнила, что живет в поселке Надёжном  старая тетушка, с которой не поддерживала отношения много лет.
 А утром она  уже стучала  в знакомую ветхую  калитку.