Лучика думы

ЛУЧИКА ДУМЫ

Лучик умел радоваться и грустить. Ему было свойственно всё, что присуще человеку. Только он пока этого не знал. Тем не менее, выделяя качеств внутренних с человеком сходство, его удивляло, почему он, человек, не использует даже на сотую доли свои возможности?..

Думать над этим совсем не хотелось, ибо Лучик любил мыслить. Всё же, чувствуя с человеком подобие и родство, задумываться над многим приходилось...

Утру солнечному радуется Лучик и пенью птиц. Росой умываясь, мог заглянуть и в ближайший пруд. Силясь увидеть своё отражение однажды, помнится, он сделал для себя важные открытия. К примеру, в воде он четко видел деревья и облака, пролетающую в небе птицу, склоны зеленого берега. Смотреть на воду под углом означало увидеть очертания, предметы того, что перед собой или немногим сбоку, но не себя. Взмыв над водой он узрел уже иную картину: берег пропал из водного вида, и проступали лишь облака до небесная синь. По неволе задумаешься: а где же Я? Я не проявлялось, сколько бы он не порхал над воды поверхностью. Это было дюже интересно.
Лучик описал круг над прудом, сел на подрастающий кедр во-о-н у той, самой высокой, сосны. Так, он есть или его нет? То, что его люди не видят и не слышат, это его уже не удивляло. Лишь малыш каждый раз указывал родителям на него пальчиком, реагируя на его мгновенное появление. По всему выходило, он, Лучик, есть, и в то же время - нет. Забавно, правда? Вот это его тоже умиляло, но и на размышления наводило. Тут уже не до высоких мыслей, материй, природы любованием. Себя б найти, идентифицировать, понять, кто же Я есть? Какое место моё в мире этом? Что я должен в мир привнесть?..
Вот и приходилось Лучику не только мыслить, но и думать! Немыслимое занятие!!!

Странным образом Лучик уловил, что в разрешении многих вопросов помогает ему его любимый друг - родившийся вчера Малыш. Он обладал телом, потому был зрим! Загадочное дело: имея равное Малышу, Лучик не имел тела! Но ведь в нём всё остальное есть!..

Лучику предстояло многое осмыслить. Но это можно отложить на потом. Ведь уже давно утро, и надо бы поесть. Созерцание прекрасного природного и рукотворного ландшафта Звёздного, слушания песен птиц порой было достаточно, чтобы вдоволь пищей насладиться. Ведь основой его питания были эфиры, пташек, трав, деревьев ритмы и мелодия...
И вот сегодня, кушая на лету, Лучик поймал в пространстве мысль: в чём его и людей в питании отличие? Может, разрешение этого вопроса позволит меня себя увидеть?

Восприятие мира, в ней нахождение - особеность зрелых и не очень людей. Кто-то видит мир, жизнь, кто-то в этом всего лишь пребывает. Каждый ограничен в восприятии целостного внутренним миром. Кто-то целостное в себя впускает и включает...

Лучик купался в зарождающемся дне, кушал и наслаждался им. Солнышко родственную, Лучика, душу давно уже пощекатало, проводило Луну на покой. Принятая над этой частью Земли эстафета от ночного светила явно оборачивалась новой красотой. Крупнее стали листья, больше стало цветов. Среди пышной зелени и ярких красок появились пчёлы, неторопливый шмель. С поляны Звёздной в лес вприпрыжку мчался заяц... Лучик вспорхнул над труженниками пчёлами, погнался за косым: кто быстрей?..

Животные Лучика воспринимали, как часть этого мира, но относились к нему, пусть и с любовью, но слегка настороженно. Всё необъятное, непостижимое, ведь, и в человеке вызывает схожие чувства...
Лучик в первые дни своего явления даже обижался на зверей. Ведь ему, как и всякому младенцу, хотелось с ними поиграть. С кем-то побегать, с кем-то поплавать, с кем-то полетать. Но чувство настороженности в других пробуждало в нем смятение, непонимание. Пусть со временем звери, птицы, рыбы и привыкли к нему, но кому интересно играть с тем, кто всегда выигрывает? В силу своего характера, а он у Лучика тоже оттачивался и взрослел, Лучик лицедействовать не умел. И тогда, не умея обижаться, отправлялся к другу - Малышу. Ему тоже было несколько дней. Но в отличие от Лучика, у него уже были папа и мама. Правда, что они уже родители, они даподлинно пока не знали, но догадывались...
Малыш возводил в утробе дом и был дюже занятой. Но при приближении Лучика весь подбирался, замирал и слушал, слушал Пространство. Даже строительство на мгновение прекращал. Так и лежал, наслаждаясь другом. Понимать с полумысли были сладостно прекрасно! Даже мама Малыша в этот миг замирала. Ложила руку на животик, поглаживала. Приглашённое дитя должно же было однажды себя как-то обозначить? Малыш млел, как от участливости мамы, так и родства и близости Лучика...

И Лучику, волей неволей, приходилось много думать. Он бы и морщил лоб, но его-то у него нет!
Конечно, на время он мог принять любой облик, но чужая роль меняла его суть, состояние, ритм. Вот это и наводило его на мысли. Пробовал и образ человека на себе примерить. И здесь, как раз, с ним происходило самое невероятное! Озарение и темень мгновенно вспыхивали в нём, и Лучик, будто что-то неизведанное вкусив, тут же всё это непознанное, прекрасное утрачивал. Но это неизведанное было сладостно - красивым, завораживающим, манящим. Хотелось этот опыт повторить, но что-то его от этого замысла и отгораживало. "Мал ещё, дитя", думал про себя Лучик, и начинал игру сам с собой. Выстреливал из себя луч в пространство, и на всем его бесконечном протяжении перемещал сам себя, как в трубе, на мгновение замирая там, где луч проходил рядом с животными или птицами. Тут же перенимал их облик, что мгновенно сказывалось на его мировосприятии, образе мысли и характере, считывал суть их бытия, жизнь, устремлялся дальше. Все перемещения совершались меньше, чем за миг. Объём полученной информации, сам опыт перевоплощения давали много пищи для размышлений...
Лучик, находясь, как бы в "трубе", мог втянуть мгновено оба конца в себя. Мог зависнуть в одном месте в пространстве, выпустить себя, то есть лучик, переместиться в другой его конец, и уже с него втянуть всего себя обратно. Такой, уж, он был из себя лучистый!

Лучик не знал, кто из них раньше родился: он или Малыш. И эта мысль его сильно волновала. Почему, он и сам не знал. Как у всякого дитя, у него должны же где-то быть родители?..
И чувствовал бы он себя сиротой, если бы не юный, в несколько дней, друг из Звёздного. С ним тоже играл Лучик. И тогда, когда он был в утробе мамы, и тогда, когда в мир пришёл... Собственно, за девять земных месяцев Лучик сильно повзрослел. Особенно возмужал, лишь на свет явился друг - младенец. Не сразу он этого осознал. Первые впечатления, чувства он долго ещё не сможет никому поведать. Ну а как, если ощущения, будто сам рожает, одновременно и рождается! Любви порыв - неизведанное до селе чувство, рождение, иные ароматы и цвета сделали восприятие мира сказочно богатым! Блаженство, счастье, любовь с той поры стали частью Лучика. Что ещё прибавилось, он пока не знал. Тут, ведь, думать надо!..

Лучик, наигравшись с малышом, вновь устремлялся к пруду. Зависал над ним, кружил, но всё тщетно: образ, какой-никакой, пока не проявлялся.

Печалиться Лучик долго не умел. Увидев лисицу на углу поместья, к ней подлетел, потрепал рыжую за пушистый хвост. В этой твари всё было Лучику понятно, как и в зайце, в кабане, в ласточке и в карасе...
Лиса томно закружилась, упала в неге под куст. О своём дарящем характере, бескорыстии Лучик пока не знал. Он же просто был, просто, жил. Жил пока так, как умел. Никто же его не учил, не воспитывал, как быть, что делать. Единственная привязка, которая была для него наиболее значима: Планета Земля, и полянка Звёздная. Почему поместье - Звёздное, он и сам не знал. Родителей Малыша не спросишь, а друг его пока больше улыбается, чем говорит....

Лучик любил быть всем, и это ему нравилось. И всё было им, им отражалось. Только сам он не отражался: ни в зеркалах, висевших в доме друга, ни в пруду. Почему? Тут снова думать надо...