Эта долгая, короткая жизнь. 7 глава

     Услышав душераздирающий крик Насибы, Наима похолодела, от тяжёлого предчувствия у неё застыли ноги, она буквально села на землю и смотрела в сторону дома Сардора. Через дувал, который так рьяно подняла за одну ночь Насиба, ничего не было видно. Крик прекратился, но был слышал истеричный плач малыша Бахтиёра, который и заставил Наиму подняться и побежать на крик.
     Когда молодая женщина вбежала через калитку во двор, чего она не делала уже почти год, она увидела Насибу, лежавшую на земле. Насиба лежала на спине, левая нога была неестественно подвёрнута, крови не было, но Наиму поразило то, что Насиба даже не пыталась встать, ведь с момента, как Наима услышала её крик, времени на это вполне бы хватило. Малыш сидел на траве и видимо испугавшись крика матери, громко плакал. Наима подбежала к ребёнку и подняла его на руки.
     - Тшшшш... тихо, малыш, всё хорошо. Ну чего ты плачешь? Ты посиди, а я посмотрю, что с твоей мамой, - опять усаживая и успокаивая малыша, тихо говорила Наима, а сама не могла оторвать взгляд от своей овсин (жена брата мужа).
     Плакать ребёнок не переставал, но надо было взглянуть, что с женщиной и Наима крикнула Сабиру. Та, услышав крик, тут же прибежала.
     - Вы меня звали, мамочка? - спросила девочка, испуганно глядя то на Насибу, то на Бахтиёра.
     - Да, Сабира, звала. Возьми малыша и унеси к нам. Поиграй с ним, дай ломоть лепёшки, только чёрствый, а то подавится, откусив кусочек, - стараясь говорить спокойно, сказала Наима.
     Сабира, ничего не ответив, подняла с земли ребёнка и унесла, Наима подошла к Насибе.
     - Что случилось? Встать можешь? - нагнувшись над ней и пытаясь помочь, взяв её под руку, спросила Наима.
     - Ааа... больно! Не трогайте, прошу Вас, мне очень больно. Позовите моих родителей, что-то со мной не то, - прошептала Насиба, так как и говорить громко она не могла, казалось и это причиняло ей боль.
     Кивнув головой, Наима выбежала со двора и побежала к дому родителей Насибы. Увидев молодую женщину и её полные слёз и тревоги глаза, мать Наимы, Саломат, тяжело опустилась на топчан.
     - Что-то с внуком? Да? - хрипло спросила женщина.
     Наима покачала головой.
     - Насиба... кажется, она упала и что-то себе сломала. Она встать не может, - пробормотала Наима, ведь приносить печальные вести, всегда тяжело.
     - О, Аллах, сохрани мою дочь... Саллах, беги на поле, отца позови. И идите в дом сестры, быстрее, сынок, - посмотрев на сына, который работал в огороде, разрыхляя землю кетменём, крикнула Саломат.
     Паренёк, быстро прибежав к матери, кивнул головой и выбежал на улицу.
     - Дочка, помоги мне встать, что-то ноги меня не слушаются. Пойдём, Фаттах акя с сыном сами придут, - сказала Саломат, опираясь на руку Наимы.
     Они вместе вышли из дома и пошли к дому Сардора. Насиба всё так же лежала на земле и было не понятно, что же всё-таки с ней случилось.
     - Доченька! Родная моя! Что случилось, почему ты так лежишь? - упав перед дочерью на колени, закричала Саломат.
     - Мамочка, больно... очень больно... Я не могу пошевелиться, - тихо произнесла Насиба.
     - Наима, дочка, прошу тебя, беги за нашим фельдшером, пусть скорее придёт. Он поможет, он же дохтор, - произнесла Саломат, схватив Наиму за руку, произнеся слово доктор, через ха.
     - Да, конечно, я быстро. Я приведу его, - сказала Наима и быстро вышла со двора.
     Следом за ней с поля прибежали Фаттах с сыном. Тревога в глазах, пыльные руки, мужчина склонился над дочерью.
     - Насиба, дочка, что с тобой? Почему ты так лежишь, на земле? А где Бахтиёр? Ничего не понимаю... - растерянно бормотал он.
     Саллах стоял над ними и плакал, мальчишка был очень напуган.
     - Не знаю, папочка. Я на крышу залезла, чтобы урюк перевернуть, я сушить его раскладывала. Голова закружилась и я упала с крыши. Не знаю, как это получилось. Простите, столько хлопот Вам доставила, - морщась от боли, тихо говорила Насиба.
     Тут во двор вошла Наима, в сопровождении пожилого мужчины в чапане и тюбетейке, в руках он нёс небольшой саквояж.
     - Раим акя, помогите! Прошу Вас, она пошевелиться не может, - попросил Фаттах фельдшера.
     - Чем смогу, уважаемый Фаттах. Но твоя дочь так лежит, смотри и нога свёрнута в сторону. Боюсь... позвоночник повреждён. Надо из города доктора вызвать, сами мы не справимся. Только при таком состоянии и в городе навряд ли помогут. Не встанет твоя дочь, Фаттах. Совсем не встанет, - прощупывая сквозь платье и безрукавку кости ног и шеи Насибы, сказала Раим акя.
     - Не говорите так, Раим акя. Моя дочь ещё так молода, у неё и маленький ребёнок есть. Как же так, а? Раим акя? Может Вы ошибаетесь? - с надеждой спросил Фаттах.
     Саломат держала дочь за руку и сидя на земле, горько плакала. Наима тихонько ушла к себе, надо было принести малыша, чтобы он мог пососать материнскую грудь. Минут через десять, молодая женщина вернулась с ребёнком на руках.
     - Малыш проголодался, его покормить надо. Может сможешь сама? Или я молока согрею и хлеб накрошу? - спросила Наима Насибу.
     - Положите его мне на грудь. Мама, пусть мужчины уйдут, я Бахтиёра покормить должна, - с трудом произнесла Насиба.
     От происходящего, Саломат зарыдала, упав на грудь дочери. От боли, Насиба застонала.
     - Давайте попробуем её на топчан перенести. Ну что она на земле лежать будет? - предложил Раим акя.
     Мужчины молча нагнулись над девушкой и попытались поднять её, но она закричала от боли.
     - О, Аллах! Помоги моей дочери. Что же это, а? - растерянно рыдала Саломат, обнимая внука и прижимая его к себе.
     Но Раим акя не стал обращать внимания на крики девушки.
     - Фаттах, крепче держи, Саломат, курпачу убери, надо положить её на твердое место, - сказал фельдшер.
     Саломат посмотрела на Наиму, та тут же бросилась к топчану и убрала курпачу. Насибу аккуратно положили на топчан, а она сжимала руки и кусала губы от боли. Отдышавшись, она попросила ребёнка, потому что он плакал, не переставая.
     - Мама, принесите мне сына, только придержите, чтобы он мог поесть, - попросила Насиба.
     - О, Аллах...  я не хотела, чтобы все так произошло. Прости её, грешную и помоги. Малыша жалко... - прошептала Наима, вытирая свои глаза от слёз краем платка, повязанного треугольником на голове.
     Малыш, схватив ртом грудь матери, наконец затих, засыпая на руках Саломат, которая придерживала ребёнка, чтобы он весом не давил на мать.      Фельдшер Раим акя и Фаттах с сыном ушли вглубь двора, чтобы не мешать им.
     - Держись, Фаттах, мне очень жаль. Но твоей дочери даже карифеи медицины не помогут. Тут явно перелом позвоночника. Заметил, даже нога у твоей дочери болталась, когда мы её переносили с земли на топчан. Как же она так неосторожно упала? Бедная... помогай ей Всевышний, - с сожалением говорил Раим акя.
     - Не говорите так, Раим акя! Моя дочь поправится, ей сына поднимать надо. Муж же не оставит её такую, выгонит, - ответил Фаттах, незаметно смахивая слёзы, предательски выступившие на глазах.
     Раим акя лишь качал головой.
     Покормив ребёнка, который уже спал на руках Саломат, Насиба посмотрела на Наиму.
     - Вы же присмотрите за ним? - с надеждой и мольбой спросила она Наиму.
     - Да, конечно. Давайте его мне, Саломат опа, я его дома уложу. Вам за дочерью смотреть надо. Сожалею... дай Аллах исцеление Насибе, - сказала Наима, взяв из рук Саломат ребёнка и унося к себе.
     - Мамочка... виновата я... простите меня все. Аллах не простил меня... я ведь сегодня ночью во сне Низома видела. Он стоял и смеялся, так страшно было. А перед тем, как упасть... Поверить не могу... я видела его наяву, мамочка... наяву! Он так же смеялся и... это он меня толкнул, - прошептала Насиба на ухо матери, которая нагнулась над дочерью и гладила её по голове.
     От слов дочери, Саломат похолодела и посмотрев в лицо дочери, увидела безумные глаза, полные ужаса и отчаянья. Саломат испугалась и тихонько поднявшись, спустилась с топчана и подошла к мужу.
     - Фаттах акя... мне страшно. Насиба... она такие вещи говорит, аж волосы дыбом от ужаса, - испуганно пролепетала женщина.
     - Саломат, мне и так нелегко, а ты ещё глупости болтаешь. Надо думать, что дальше делать. Скоро Сардор придёт... Надо поговорить с ним. Может придётся дочь к себе забирать. А внука он нам не отдаст, отец все-таки. Это раньше можно было, а сейчас советы новые законы и указы внесли. Иди к дочери, Саломат, иди, - начиная нервничать, сказал Фаттах.
     Саломат молча ушла, надо было дочь покормить, ведь время почти четыре, а она ничего не ела. С этими мыслями, Саломат прошла в летнюю кухню, но обеда не было, пришлось отломить лепёшку и налить в пиалку кислого молока.
     - О, Аллах! Покормить-то я её смогу, а как же она нужду справлять будет? - заплакав, произнесла Саломат.
     И предположения Саломат были не напрасны, ведь природа берёт своё и Насиба, которая терпела с самого утра, прошептала матери, что хочет по нужде.
Саломат, конечно, справилась и помогла дочери, хотя это было непросто, но и понимала, наверное, как сказал фельдшер, Раим акя, что это на всю оставшуюся жизнь. А это значит, что Саломат должна сама ухаживать за дочерью, которой предстояло всю жизнь лежать без движения. От этих мыслей, Саломат чуть сознание не потеряла, живо представив всё это перед глазами. Через пару часов вернулась Наима с ребёнком на руках.
     - Бахтиёр проголадался, его опять покормить надо, - отдавая малыша Саломат, сказала Наима.
     Так же мучаясь, Насиба покормила сына грудью и Наима опять его унесла.    Вечером, пришёл с поля Сардор, почти следом за ним во двор зашёл и Гулом, видимо, Наима ему вкратце всё рассказала. Увидев во дворе тестя и тёщу, да ещё и фельдшера, который помогал сельчанам при первой медицинской помощи, хотя и средства медицины были очень скудные, Сардор очень удивился. Но увидев жену, которая лежала в присутсвии мужчин, чего по шариату делать было нельзя, он встревожился.
     - Ассалому аляйкум, дада, ая, Раим акя. Что случилось? Почему Насиба лежит? - поздоровавшись со всеми, спросил Сардор, когда к нему подошёл Гулом.
     - Держись, брат. Дай Аллах, твоя жена поправится. Мы же рядом, в беде не оставим, - сказал Гулом, легонько хлопая Сардора по плечу.
     - О чём Вы, брат? Что с моей женой? - начиная терять терпение, громко спросил Сардор.
     В общем, фельдшер Раим акя сам решил объяснить, что именно произошло и что ждёт его жену на всю оставшуюся жизнь.
     - Перелом позвоночника и ноги, сам понимаешь, сынок. Хотя я и не специалист, но тут большого ума не надо, чтобы это определить. Хочешь, вези жену в Коканд или в Фергану, но это бесполезно, поверь мне, - сказал Раим акя.
     Сардор поверить не мог, он тяжело опустился на топчан и посмотрел на Насибу. Потом вдруг закрыл ладонями лицо и заплакал, как маленький.
     - Брат, мужчины не плачут, возьми себя в руки, Сардор. Главное, твоя жена жива, против смерти нет выхода, мы повезём её в Фергану, а надо будет и в Ташкент, - говорил Гулом, прислонив свою голову к его голове.
     - Вы не любили её, наверное радуетесь, что так вышло? И кеное тоже в последние годы не заходит к нам, мы совсем перестали общаться, - отвечал Сардор.
     - Ты что такое говоришь, брат? Сейчас речь не об этом. Всё! Прекрати истерику! - крикнул Гулом.
     - Прошу Вас, не ссорьтесь. Сардор акя, подойдите ко мне, прошу Вас. Хочу покаяться перед всеми. Аллах меня наказал... сама во всём виновата, сама... Сына только жаль... - слабым голосом произнесла Насиба.
     Но мужчины её услышали и перестав спорить, повернулись к ней и с удивлением посмотрели на неё.
     - О чём это ты, жена? - с недоумением спросил Сардор.