Кто убил одуванчики?

       В поезде не было окон, не считая узкой вентиляционной щели тянувшейся вдоль, с обеих сторон. Выглянуть в нее было довольно сложно, она была высоко. И ехать было смертельно скучно. Шум встречных поездов вырывал его из сомнамбулического состояния, и встрепенувшись, он принимался за чтение, или наоборот убирал книгу, в которую уже давно смотрел не читая, чтобы походить, и сознательно обдумать уже сотню раз обдуманные мысли.

     Он с нетерпением ждал встречи с родным краем. С родным городом. С людьми, в чьем окружении он рос. Он запомнил свою родную землю яркой, желтой, полной одуванчиков. Эти воспоминания не раз спасали ему жизнь.


     Спустя неделю пути, поезд, наконец, остановился. Когда он вышел из него, то на него набросилось, сначала тяжёлое оцепенение, потом вязкое разочарование. Никаких полей больше не было. Никаких цветов больше не росло. Земля была серая, словно труха прогоревшей бумаги, совершенно мертвая. А небо было желтым. Сначала он подумал, что это грозовые тучи закрыли солнце, и скоро прояснится, и что это просто участок такой, и дальше все как прежде, все ярко, - но он ошибся. Небо было желтым всегда. Даже ночь не наступала в полной мере. Мутный, совсем не радужный, и не яркий, желтый свет расползался по ночному небу, пачкал стены домов, деревья, автомобили, проникал сквозь окна и прилипал к обоям до самого утра.

     Когда наступало дневное время, и света на небе было достаточно, чтобы в какой-то мере растворить мерзкую желтую муть, в домах было почти как обычно. Только люди были понурые и лица их были серые, того самого оттенка как мертвая земля на которой они жили.

     Он пытался разговорить их, узнать что произошло, почему так. Но ничего не выходило. Все отмалчивались, люди были не способны думать о прошлом, чтобы хоть как то жить в настоящем.

     Так, в одиночестве, он ходил целыми днями по окрестностям, чтобы найти хоть клочок живой земли, или хоть какую-то зацепку, чтобы понять что происходит. Он забредал на старые фабрики, где раньше изготавливали варенье из одуванчиков, везде было серо и пусто. Иногда он шёл, по какой-нибудь мёртвой серой тропинке и под ногами валялись мёртвые цветы. Он искал, где бы они могли вырасти, но ничего не находил, и не понимал как они сюда попали.

     Он прожил в этом месте месяц и стал замечать, что кроме обыкновенной и повсеместной угрюмости людей, с ними происходят какие-то странные вещи. Он это чувствовал, но никак не мог найти этому каких-либо рациональных подтверждений. Пока однажды не встретил деда, ещё более серого, чем все остальные.

     Дед был крупным, одет в лохмотья, и издавал странные шипящие звуки. Он окликнул его. Дед слегка повернул к нему голову, и в этот момент ему показалось, что борода деда соскользнула очень низко и вернулась. Это было странно.

    Он спросил: - Это что у вас, борода?
    Шипяшим голосом, дед ответил: - Нет, змеи.

И повернулся к нему лицом.





21.05.2018
В рамках марафона Пишипропало5.

Тема: - Это что у вас, борода? - Нет, змеи.
Жанр: Антиутопия.

Продолжение:


     Выжив в тяжёлых передрягах, он был уверен что ему больше ничего не страшно, и испугался собственного ужаса. Стоящий лицом, широкоплечий дед, казался ещё более огромным чем прежде. Кожа серого великана пузырилась как кипящая лава. Это змеи ползали под одеждой деда.
   
    Он попятился назад, не отрывая взгляда от безжизненных серых глаз.

    Дед развернулся и продолжил свой путь. Он пошёл за ним. Через некоторое время несколько змей сползли со старика , и треща направились в бывший когда то пролесок. На земле, от шипящих гадин, оставался дымящийся кислотный след. Старик ждал. Когда змеи вернулись то их стало больше. За маленькими змеятами волочилось несколько одуванчиков. Дед поднял мелких змей и посадил в отдельный карман, а одуванчики бросил на дорогу и не оборачиваясь пошёл дальше.

    Когда оцепенение и ужас ослабли, он поспешил в дом. Бросился к зеркалу, и увидел своё посеревшее лицо. Поспешно собрав вещи, он отправился прочь из этого места. Следующий поезд должен был пройти через три дня, он расчитал что прицепится к нему в пути, подальше отсюда. Скорее отсюда.

22.05.2018