Поезд

В зале ожидания на вокзале города NN  было немноголюдно. Пассажиры и встречающие дремали, кое-как устроившись на неудобных скамейках. Лишь две женщины тихо переговаривались, поглядывая через окно на освещенную фонарями пустую платформу.
- Я же говорила, что мы рано, - раздраженным шепотом сказала та, что моложе, - а ты вечно – поехали, опоздаем.
- Но я же не знала, что поезд задержится,  - возразила вторая, - Ой, ты не представляешь, как я по Мишеньке соскучилась. И Леночку беременную еще не видела.
- Мам, ты достала уже со своим Мишенькой. Странно, что они к нам сейчас собрались. Алёне рожать скоро, а она в поезде трясется.
- Ты не поняла -  Лена здесь рожать будет,  я уже с Викторией Станиславовной договорилась: она и наблюдать будет,  и роды примет в лучшем виде.
- Ничего себе! И как это Ленка согласилась?
- А что? Миша все время в командировках. Ей  дома скучно, да и лучше под присмотром-то.
- Слушай, а вы, может, с Мишкой это, чтобы …, ну, помнишь, ту историю, два года назад…
- Да ну, ей Богу! Лена  - разумная женщина, для нее семья – это главное. И рожать ей… Вот и я до внука дожила. Я такие ему костюмчики купила, и одеяльце, и …
- Они же чуть не развелись тогда. Я вот….
- Миша сказал, они уже решили, какую кроватку, и как перестановку в комнате сделать. Ты пойди узнай, когда поезд, а заодно принеси мне чаю, а лучше кофе, с молоком.
***
Пассажирский поезд стоял на темной станции в часе езды от города. Крепко держась за перила и осторожно ступая по лестнице, Алёна спустилась на перрон.
- Ты куда? – заворчала проводница, - в положении, а скачешь тут по ступенькам взад-вперед, - она покосилась на выпирающий алёнин живот.
- Не спится, - ответила та, - стоять долго будем?
- Минут десять. Скорый пропустим – и поедем, - проводница затянулась сигаретой.
- Мне последнее время ужасно курить хочется, хотя до беременности почти не курила, – задумчиво сказала Алёна.
- Так, может, одну сигаретку-то ничего, раз невтерпеж?
- Нет, нельзя.

Алёна села на скамейку спиной к поезду, прикрыла глаза. Вдруг что-то мягкое ткнулось ей в ногу. Наклонилась - под скамейкой сидел серый котенок.
- Ты откуда? – она взяла его на колени, погладила – Мамку потерял? Или бросили? И что теперь с тобой делать?
Котенок посмотрел на нее огромными глазами и заурчал.
-  Подохнешь ты с голоду. Или поезд раздавит. Хотя это, может, и лучше так: раз – и нету, чем скитаться всю жизнь.
Алёна замолчала, мрачно сощурившись, сильнее сжала пальцами щуплое тельце. Котенок пискнул от боли.
- Ладно, давай, иди… прочь пошел, - она стряхнула его с колен, встала.

Внезапно налетел поезд. Ослепил дальним светом, взвыл предупредительной сиреной. И загрохотал, застучал вагонами. Ярко освещенные, они мчались мимо,  унося неразличимых за окнами пассажиров. Мгновение – и экспресс скрылся во тьме. От неожиданности Алёна вновь упала на скамейку. У нее вдруг перехватило дыхание, и еще пару  минут она сидела, не двигаясь, ошеломленная.
Потом поднялась в вагон, тихо отодвинула дверь своего купе, сдернула с крючка матерчатую сумку на длинном ремне. Снова аккуратно прикрыла дверь и почти бегом бросилась к выходу.