Некомбатант или личное оружие врача его знания

Один из наших сокурсников, лейтенант Иво Шенкенберг, прибыв в часть начальником медпункта, в первый же день отказался получать личное оружие (пистолет Макарова). Об этом незамедлительно доложили командиру. Полковник тотчас же снял трубку ЗАС (секретной, не прослушиваемой связи) и тихим голосом донёс куда следует - тем, кто отвечал за безопасность государства.

– Причина? – Выясняем. Хорошо... не будем выяснять... будем ждать вашего офицера.
На следующее утро в медпункте появилась делегация из командира, замполита и загадочного офицера, фамилия и внешность которого никому не была известна.
– Ну-ка, лейтенант, объясни нам, почему ты отказался получать пистолет? – начал полковник. Рядом с ним улыбался неизвестный безликий офицер, а сзади выглядывал замполит.

Иво Шенкенберг, не чувствуя подвоха и пытаясь разъяснить ситуацию, сообщил:
– Дело в том, что в соответствии с Женевской Конвенцией, врач не должен иметь оружия, иначе действия Конвенции на него не распространяются.
Лейтенант посмотрел на присутствующих и понял: все, кроме улыбающегося офицера незапоминающейся внешности, его не понимают. Лицо замполита вытянулось, а командир показал кулак.

– Я тебе покажу конвекцию, я тебе такую конвекцию устрою, акадэмик!
– Ну, как вы не понимаете, – продолжал лейтенант, – Женевская конвенция устанавливает статус врача во время боевых действий и это принципиально – вооружен врач или нет. Вы знаете, кто такие некомбатанты?

Слово повисло в воздухе, так как в части его раньше никто не произносил. Замполит отвернулся, командир опустил глаза, а неизвестный продолжал улыбаться, по крайней мере, он внимательно слушал, так, словно записывал каждое слово на магнитофон, при нем невозможно было долго молчать, и Иво продолжил:
– Всем известно, что некомбатанты …

– О чём он говорит? – перебил его командир, обращаясь к замполиту, вероятно, он опасался, что его подчиненный скажет ещё что-нибудь непотребное и опасное.
– Нет, подождите, пусть выскажется, – открыл рот офицер с неизвестным именем и незапоминающейся обликом. Он всем своим видом показывал: мнение лейтенанта было для него очень важно.

– Ну, вот, – продолжил Иво, ободренный неизвестным, – как вы не понимаете, ни я это придумал, это наше государство ратифицировало Женевскую конвенцию и Дополнительный протокол к ней и тем самым поместила военных врачей и интендантов в то самое международное правовое поле, обозначив их статус и, главное, неприкосновенность.

– О чём он говорит? – никак не мог понять командир. Замполит удовлетворенно молчал. Слово «партия» и всё, связанное с ней, в разговоре с Ивой упомянуто не было и, что самое главное, лейтенант коммунистом не являлся. Замполит мысленно уже писал доклад в Политотдел. А улыбчивый, располагающий к себе неизвестный, слушал, а Иво всё говорил, говорил …