Маяк. Рассказ

     В свою беспомощность не хотелось верить. Юрий не мог её принять на каком-то физическом уровне, – буквально до вибрации в кончиках пальцев. В душе царил не страх перед возможной гибелью, а разгоралась яростная злость на положение, в которое попал.
     Ещё несколько часов назад он стоял на вершине горы, опьянённый превосходством над высотой. Дурацкая улыбка не желала сходить с лица. Возможно, даже приплясывал от нахлынувшего восторга. Небо оказалось близко как никогда. Да что там, – он был на небесах!
     И вот сейчас, всё в том же гордом одиночестве, сидит в красно-жёлтой альпинисткой палатке. Смотрит на скрюченные от холода пальцы. Попытка согреться от пламени газовой горелки потерпела неудачу. А за синтетическим полотном завывает разбушевавшаяся пурга.
     Подъём на вершину начинали втроём. Коллеги по институту и, все трое, закадычные друзья-альпинисты.
     Сколько уже вместе гор облазали, каких только рассветов не видели. Все как один – отпетые романтики.
     Трасса подъёма не отличалась высоким уровнем сложности, но большая часть пути пролегала по заснеженной, почти пологой равнине. Снаряжение, как обычно, тащили на себе.
     Местами из-под снега выглядывала каменистая почва, но в основном гладкий, облизанный ветром наст. Местами, где он успел подтаять и истончиться, нога неожиданно проваливалась. Тело теряло равновесие и стремилось рухнуть на шершавую ледяную корку. На вид блестящая и ровная, оцарапать могла не хуже крупной наждачки.
     Проваливались, конечно, бессчётное количество раз. Балансировали руками, подбадривали друг друга, шли вперёд. Тем, кто шёл следом, было нисколько не легче. Там, где наст удерживался под первым, под ногой второго или третьего предательски ломался.
     Шли с раннего утра от базового лагеря у подножия. Солнце миновало зенит. Вершина была уже совсем рядом, но решили устроить привал перед финальным рывком. Подкреплялись горячим чаем с энергетическими батончиками. Юрий с Максимом оживлённо беседовали, вспоминая курьёзные случаи за последний квартал в их институте. Олег отчего-то подозрительно молчал.
     – Устал? – спросил Максим, протягивая Олегу крышку термоса, наполненную чаем.
     – Ноги, – отрешённо отозвался Олег. – Чёрт знает, что со мной. Икры словно свинцом налились.
     – Идти трудно? – тут же уточнил Юрий.
     Олег не ответил, только грустно кивнул, отхлёбывая из крышки.
     Замолчали на пару минут, обдумывая услышанное. Ситуация складывалась неприятная.
     – Ребята, – заговорил Олег, – я же понимаю, на что подписывался. Я, может, немного тормозить буду, но дойду. Сил хватит, я уверен.
     – А обратно? – Юрий строго посмотрел на Олега.
Тот улыбнулся, но как-то неестественно, и ответил:
     – Под гору – не в гору. Думаю, легче будет. – И через небольшую паузу добавил. – Полгода готовились. До вершины рукой подать. Жалко будет, ну, поймите вы меня…
     – Ладно, – почти перебил Олега Максим. – Мы же друзья, всё мы понимаем. Сбавим немного темп. В график в любом случае укладываемся. Что скажешь, Юра?
     – А что я скажу? Ты всё правильно сказал. Сбавим темп, дойдём все. Не вешай нос, Олежа, будет эта вершина и твоей тоже.
     Глаза Олега засияли:
     – Спасибо, ребята. Обещаю особо не плестись. Мобилизуюсь.
     – Договорились, – Максим похлопал друга по плечу.
     – Подъём, надо идти, – тут же добавил Юрий.
     Привал был закончен. Теперь график восхождения оказался под угрозой. Но все понимали, что его нужно придерживаться, насколько это возможно.
     Прошли совсем немного. Двигались минут пять в связке: Юрий, Максим и Олег замыкающим. И случилось это. Чёрт бы побрал этот наст.
     Олег вскрикнул так, будто ему начали пилить ногу. И, увы, это было не так далеко от истины.
     Пока друзья пытались хоть как-то помочь несчастному, вытаскивали его правую ногу из глубокой дыры в снегу, Олег без устали крыл себя таким отборным матом, что Максим первым не выдержал и раздражённо произнёс:
     – Хватит чистый воздух портить! Объясни лучше. Чего орать-то?
     – Нога, – свозь зубы простонал Олег.
     – Давай смотреть…
     Пока Олег стонал и скрипел зубами, аккуратно стянули с ноги ботинок, носок и увидели всю «картину маслом». Щиколотка начала наливаться тёмно-синим чернильным цветом, ступня опухала.
     Растяжение? Вывих? Перелом? Без рентгена не определить. Возможно, всё вместе и сразу. Понятно было одно, – с таким повреждением, ни о каком продолжении восхождения не может быть и речи. Олег поставил на их альпинистском мероприятии жирную точку.
     И тут Максим неожиданно выдал:
     – Я поволоку Олега вниз, а ты, Юра, дойди до вершины. Пока мы будем тащиться, ты ещё нас догнать успеешь.
     – Ты серьёзно? – удивился Юрий.
     – Всё он правильно говорит, – подхватил Олег. – Я бы вообще вас обоих туда отправил.
     Максим тут же улыбнулся:
     – Так высоко меня ещё никто не посылал.
     Олег изобразил подобие кривой улыбки.
     – Нет уж, дружище, тебя одного оставлять опасно. Тем более что ты только что перешёл в категорию недвижимого имущества.
     – Протестую, – снова то ли застонал, то ли шутливо заговорил Олег, – если по наклонной плоскости и вниз, то очень даже движимого.
     Теперь попытались улыбнуться все трое.
     – Ладно, хорошо, уболтали, – кивнул Юрий. – На чём потащишь?
     Максим ни секунды не раздумывая, ответил:
     – На палатке. Прочная, и скользит хорошо.
     Перекинулись ещё какими-то фразами. Наспех договорились вместе попить чаю вечером на нижней базе, где Юрий расскажет, какой вид открывается с вершины. И всё. Разошлись. Двое вниз, один вверх.
     Можно не объяснять, что расставались в отвратительном настроении. Но Юрий не хотел упускать своего шанса. Не было гарантии, что они приедут сюда через полгода или год, и попытаются снова взобраться на гору.
     А он дошёл, одолел, покорил. Он стоял там – выше всех.
     И даже увидел своих товарищей, слившихся в одну крохотную точку, ползущую по склону со скоростью часовой стрелки. Это ещё больше распалило его эйфорию.
     С вершины уходить не хотелось. Но спускаться заставило другое чувство, – желание поделиться своей радостью, похвастаться и рассказать о необычайных переживаниях.
     Юрий прекрасно помнил, как он начал движение вниз, а улыбка никак не желала сходить с губ. Хотелось петь, и он запел. В полголоса, особо не стараясь попадать в ноты.
     – Не кочегары мы, не плотники. Но сожалений горьких нет. А мы монтажники-высотники, и с высоты вам шлём привет…
     Он даже не заметил, когда именно с неба начало сыпать редкими белыми пушинками. Очнулся от собственных мыслей, когда ощутимый порыв ветра кинул ему в лицо пригоршню снежинок, а солнце спряталось за косматую тучу. Погода портилась.
     Чем ниже спускался, тем больше думал о товарищах. Как далеко они смогли уйти? Успеет ли догнать до усиления снегопада? У них была палатка. И если начнётся метель, то ему на ветру без укрытия – верная гибель.
     Из-за достаточно плотной пелены снега, перестал различать ребят впереди на склоне. Прошёл третью стоянку и, приближаясь ко второй, понял, что следы Максима и Олега еле различимы. Так, какой-то ряд углублений и неширокая полоса примятого снега.
     В эту секунду в его сердце прокралась тревога. Неужели он останется здесь навсегда? Гора подарила вершину, но требовала взамен его жизнь?
     Снег нещадно слепил глаза. От непогоды раньше времени начали сгущаться сумерки. Ещё немного и Юрию будет идти не только трудно, но и опасно. Заблудиться и свалиться с обрыва или в расщелину – раз плюнуть. В душу стучался страх, который нельзя впускать ни за что. За ним неминуемо придёт паника, услужливо пригласив за собой смерть.
     Впереди, сквозь непрестанный круговорот снежинок, глаза уловили призрачное видение. Показалось, что где-то чуть дальше на тропе стоит их красно-жёлтая палатка.
     «Не может быть, – пронеслось в голове Юрия, – парни решили меня подождать?».
Через несколько шагов стало понятно, что это не обман. Палатка действительно стояла на пути, а еле-еле заметные следы вели как раз к ней.
     Тревога ушла, уступив место вере в дружескую взаимовыручку. Несомненно,  в компании метель переждать гораздо проще. А палатка – так это просто спасательный круг.
     Подходя к палатке, Юрий обдумывал слова приветствия и благодарности. Уверенно потянул застёжку-молнию вверх и с широкой улыбкой заглянул вовнутрь. Палатка была пуста. Улыбка сползла с лица. Юрий вытащил голову обратно под усиливающийся напор ветра со снегом и как можно громче прокричал:
     – Парни! Максим, Олег! Вы где? Ре-бя-тааа!
Колкие порывы обжигали лицо, не давали глядеть по сторонам. Непогода гнала незадачливого альпиниста забраться в тканевое укрытие. Юрий понял, что кричать и кого-то звать не имеет смысла. Он забрался в палатку, опустил вниз бегунок молнии, скинул рюкзак на землю и устало на него уселся. Нужно было срочно привести мысли в порядок.
     Это хорошо, что палатка здесь. Она позволит переждать метель, перерастающую в настоящий буран. Одна стенка палатки выгнулась, подобно парусу, а противоположенная билась в конвульсиях, словно знамя погибающего полка.
     Юрий поглядел на часы. День неминуемо уходил, скоро станет совсем темно. Ещё чувствовал, что тело начинает расслабляться, наливаться усталостью и остывать. А значит, нужно как можно скорее разжечь горелку, попытаться согреть воды. Тот чай, что оставался в термосе, наверняка, давно остыл.
     Горелка, которую взяли с собой в этот раз, отличалась простотой в пользовании. Юрий накрутил на баллон форсунку, нажал на кнопку пьезорозжига. Пространство палатки озарил голубоватый свет равномерного пламени. Расстелив на полу прямоугольный коврик из вспененной резины, Юрий уселся на него, привалился на рюкзак. Ощущалось, как воздух в палатке понемногу прогревается. Альпинист прикрыл веки, и в голове каруселью закружились одна за другой мысли: «Почему они оставили палатку, а сами ушли? Быть может, их забрала команда спасателей? А как же я? Что, если они оставили палатку до снегопада, а сейчас где-то там, в надвигающейся темноте, беспомощные, уставшие, замерзающие…».
     Монотонное завывание ветра убаюкивало. Усталость взяла своё, и Юрий провалился в сон.
     Проснулся от чувства холода, пробравшегося под одежду. В палатке было темно, хоть выколи глаз. Только ветер по-прежнему бушевал за тканевой стенкой. Наощупь Юрий отыскал в рюкзаке фонарик. Направив луч света на горелку, потянулся к ней рукой, и слегка трясущимися пальцами нажал на кнопку пьезорозжига. Ничего…
Юрий повторил процедуру. Потом ещё и ещё. Бесполезно. Тогда, отложив на рюкзак фонарик, взял баллон обеими руками и усиленно потряс. Газ заплескался в баллоне. И по весу было понятно, что его вполне достаточно. Пьезорозжиг работал исправно, – маленькую молнию работы пьезоэлемента было прекрасно видно в полумраке палатки. Значит, всё дело в подаче газа. Что-то случилось с клапаном. Откручивание и прикручивание конфорки ничего не изменили. Топливо из баллона выходить не желало.
     – Зараза, – со злостью произнёс Юрий, откинувшись на рюкзак. Жаль, некуда было швырнуть бесполезный предмет. Сделать это очень хотелось.
     Поставив рядом с собой баллон, Юрий уставился на застывший кружок света от фонарика на ткани палатки. Протянул руку и потрогал стенку, за которой уже чувствовался слежавшийся снег. Палатку заносило. И если снегопад не прекратиться, то до утра его временное пристанище полностью завалит. И никуда от этого не деться. Мысль о беспомощности прошила мозг подобно яркой вспышке. В самых кончиках пальцев появилась странная, непонятная вибрация.
     Юрий снял перчатки и посмотрел на трясущиеся, скрюченные пальцы. Он замерзал. Медленно, в одиночестве, и, чёрт побери, с почти полным баллоном газа.
Неожиданно откуда-то из груди вырвался нервный смешок.
     – Значит, всё ещё хочешь обменяться? Не хочешь просто так отпускать?
В ответ на слова раздался хруст проседающего снега, и одна из стенок палатки вогнулась вовнутрь.
     – Верил бы в кого, попросил бы помощи, – с ехидством сказал Юрий. – Но как-то не довелось впустить в своё сердце никого из небожителей.
И Юрий так громко захохотал, что даже сам испугался собственной реакции. Несомненно, начиналась истерика. А это плохой признак.
     Альпинист ударил пару раз себя по щекам. Ясность мыслей вернулась. Вот только проклятый холод по-прежнему оставался с ним.
     – Ну, разве только что попросить помощи у Микки Мауса…
     Почему вырвалось «Микки Мауса», он и сам не понял. Быть может, хотел сказать «Санта Клауса», но уставший и замерзающий мозг выдал какую-то безумную ассоциацию. Плевать, какая разница. И тот, и другой могут ему помочь одинаково, а то есть никак!
     Вдруг заметил, как перед ним, чуть дальше вытянутой руки, начал плавно вибрировать воздух. Так обычно бывает при мареве, и сначала Юрий подумал, что это отдаёт последнее тепло горелка. Хотя нет, он точно помнил, что и горелка, и баллон были почти ледяными.
     Юрий медленно потянулся рукой к пляшущему воздуху и тут же её одёрнул. На фоне противоположенной стенки начал материализовываться герой диснеевских мультфильмов. Через пару секунд сомнений не было, – перед Юрием, в альпинистской палатке, появился Микки Маус.
     – Привет, – спокойно сказал Юрий.
     – Привет, – так же спокойно ответил Микки Маус.
     – Ты у меня от переохлаждения или от начинающегося психоза?
     Микки усмехнулся.
     – Ни от того и ни от другого. Не торопись с выводами.
     Юрий кивнул.
     – Если смущает мой вид, могу стать кем-нибудь другим.
     – Кем, например?
     – Несколько секунд назад ты подумал о Микки Маусе, я воспользовался этим образом. Представь кого-нибудь другого, и я приму его облик.
     – Ну, хорошо.
     Перебрав в памяти несколько знакомых ему людей и личностей, Юрий остановился на тринадцатилетнем школьнике. Представил как можно лучше, даже прикрыл глаза. А когда поднял веки, увидел его. Именно таким, каким помнил по фотографиям. Перед ним стоял он сам, – Юрка Горин, ученик 7-го «бэ».
     – Наверное, на самом деле, я просто замерзаю и вижу галлюцинации? Это мой последний сон перед смертью? – спросил Юрий.
     Юрка хитро улыбнулся, прямо как на той дворовой фотографии, где он стоял в обнимку с друзьями по футбольной команде, и ответил:
     – Да ладно. На сегодня смерть отменяется. Я знаю, какой темой вы сейчас занимаетесь с коллегами. Нужно, чтобы исследования продолжились. Насколько я знаю, ты руководитель проекта. С твоим участием двигаться он будет намного успешнее. Я прав?
Необычно было слышать от мальчишки такие заявления. Особенно от самого себя.
     – Моя группа занимается расшифровкой генетического потенциала скрытых и дремлющих адаптивных свойств человеческого организма в любых природных условиях, – словно заученную мантру выдал Юрий. Он жил этой темой. И мало того, чувствовал, что совсем немного, и их ждёт прорыв. – Нужны жабры – пожалуйста. Нужны перепонки и хвост – пожалуйста. Не исключено, что обнаружатся свойства левитации.
     – Это будет грандиозным прорывом, – довольно кивая, подтвердил Юрка. – Нужно ещё немного подналечь.
     – Да, я не против, – уставшей рукой махнул Юрий. – Но для этого нужно выжить, как минимум.
     – Я помогу. Я пришёл для этого.
     Теперь Юрка говорил абсолютно серьёзно.
     – Что ты сделаешь, пацан, – усмехнулся учёный, – перенесёшь меня по воздуху домой?
     – Нет. Просто не дам тебе замёрзнуть. А утром тебя заберут спасатели.
     – Ты серьёзно?
     – Да.
     Юрка протянул руку к лежавшему возле ног Юрия баллону, поставил конфоркой вверх, что-то щёлкнуло и голубоватое пламя вновь озарило палатку.
     – Клапан я починил и поменял топливо. Это не газ, он не сожжёт кислород, гореть будет столько, сколько нужно. Отдыхай. Набирайся сил.
     Юрий понемногу начинал осознавать, что всё, что с ним происходит, реально. Он чувствовал тепло от горелки, в животе урчало от голода, требуя чего-нибудь съедобного, вибрация в кончиках пальцах понемногу сходила на нет. Пришла тишина и ощущение покоя. Показалось даже, что слышит тиканье собственных часов на руке. И неожиданно глаза наполнились влагой. Что-то шевельнулось в его душе. Что-то ему подсказывало, что сегодняшний вечер в этой палатке он запомнит на всю жизнь.
     – Кто же ты? – почти шёпотом спросил Юрий.
     – Я присматриваю за вами, – ответил тот, кто сейчас был Юркой.
     – За альпинистами? – уточнил учёный.
     – Нет, ну что ты, – махнул руками мальчишка, – вообще за всеми, кто живёт на этой планете. Иногда, когда совсем скучно, оказываю адресную, персональную помощь. Вот, как тебе сегодня. Ты человек нужный, целеустремлённый, носитель прогрессивных знаний. Как такому не помочь.
     – Ясно, – произнёс Юрий, хотя ему совсем не было что-то ясно. – А зачем за нами присматривать? Ты что ли как бог? Ангел хранитель всего человечества?
     Юрка рассмеялся.
     – Ну, ты маханул. Во-первых, один я за всеми вами просто не в состоянии уследить. Этим занимаются специальные программные устройства и энергетическо-интеллектуальные сущности. Вот их можно с натяжкой назвать ангелами. Иногда эти устройства и создания ломаются, выходят из строя. Их чинят или проводят профилактику другие устройства. Их гораздо меньше, но они дают возможность работать всей системе защиты бесперебойно, как часы. А вот за этими устройствами присматриваю как раз я. Тех, кто ремонтирует, тоже нужно кому-то ремонтировать.
     – Система защиты? – снова спросил Юрий. – От кого? Или от чего?
     – От всего, что могло бы уничтожить человечество. Что только не предотвращаем. Метеориты, техногенные катастрофы, землетрясения, экологические катастрофы и дальше по списку. Если бы не я со своей командой, человечество давно бы сгинуло. Но это наша миссия. Мы для того и находимся на этой планете, чтобы вы жили. Вы необходимы, и это тоже миссия, но исключительно ваша – всего человечества.
     – Миссия оставаться живыми и не вымирать?
     – Совершенно верно.
     – Но зачем?
     – Вы – маяк.
     – Кто мы? – замотал от непонимания в разные стороны головой Юрий.
     – Постараюсь объяснить доходчиво, – лицо мальчика стало серьёзным. Присев на корточки, он продолжил.  – Как учёный-генетик ты должен понять. Человечество само по себе уникальный вид. Желание людей творить, мечтать, стремиться к новым горизонтам знаний порой до крайней степени фанатично. Вы по сути своей все творцы. Ваши биологические, ментальные альфа-ритмы таковы, что их вибрации запросто прошивают не только огромные расстояния Вселенной, но даже способны создавать определённые метки, выпуклости, искажения в пространственно-временном континууме. И таким образом, Земля является прекрасным ориентиром для выхода из-под пространства именно в эту Вселенную. Вам же, Юрий, известно, что Вселенных бессчётное количество? Как слоёный пирог или пчелиные соты.
     Понимая, что вопрос риторический, Юрий промолчал, лишь моргнув глазами.
     – Ориентируясь на достаточно плотное и стабильное излучение человечества, космические корабли нескольких цивилизаций имеют возможность выйти в ориентировочной точке в этой Вселенной. Она рядом с солнечной системой, за четырнадцатой планетой.
     Юрий встрепенулся:
     – За четырнадцатой?
     – Со временем вы всё узнаете. У вас долгое будущее. Я позабочусь.
     И Юрка поднялся в полный рост.
     – Мне пора. И так заболтались.
     – Погоди, погоди, – быстро заговорил альпинист, – почему ты решил мне помочь? Я ведь всё-таки не всё человечество. Или это из-за нашего институтского проекта?
     – Ну как тебе сказать, – сморщил нос Юрка, – в общем-то, мне скучно. Две тысячи земных лет без замены. Нет желающих работать в такой глубокой периферии. А я к вам прикипел, что ли. Вот и твоё смешное обращение к мультяшному персонажу меня развеселило. Решил поболтать, за одно и помочь.
     – И всё? Вот просто так, из-за Микки Мауса?
     – А почему бы и нет, – парнишка развёл в стороны руки. – И вот ещё что. Если ваш проект не пойдёт, возникнут проблемы или что-то ещё, вы не отчаивайтесь. Иногда главное не истина, а процесс её поиска.
     Юрка подмигнул и медленно растворился в воздухе палатки.
     Примерно через час, окончательно успокоившись, подозревая, что на него действует пламя горелки, Юрий уснул. Было тепло и снилось лето.
     Разбудил звук урчащего двигателя. Ещё через пять минут, когда его вытаскивали из завала, он увидел аэросани, на которых за ним приехали спасатели.
     – Только по макушке палатки и заметили, – с улыбкой сказал один из них. – Чудо, что не замёрз и не задохнулся.
     – Да, это точно было чудо, – кивнул Юрий, вспоминая вечерний разговор в палатке. Галлюцинация это или реальность, утверждать сейчас не решился бы. – Хорошо, что ребята мне палатку оставили.
     – А разве это не твоя? – удивился спасатель, ведя Юрия к аэросаням. – Мы твоих друзей вчера вечером из точно такой же, но дальше по склону, забрали. Полчаса назад  мимо неё проехали. Занесло, но стоит, никуда не делась.
     – Мы все – один огромный ориентир в космосе, мы – маяк, – зашептал Юрий, но спасатели не обратили на это никакого внимания. Мало ли в каком состоянии может быть альпинист после такой экстремальной ночи. – Отличная миссия – жить.