Новый шанс 1. Жизнь начинается

Посвящается моим любимым бабушкам, Клавдии Антоновне и Марии Михай-ловне, самым смелым и боевым бабуш-кам на свете, а также всем ветеранам ВОВ, живым и умершим. Светлая па-мять, Царствие им Небесное. Аминь.

 Глава 1. Шутка бога путей

***
Где-то…
В белой столовой стоит большой обеденный стол белого цвета в окружении белых сту-льев. За столом сидит красивая статная женщина в темно-синем платье. Ее русые волосы со-браны в корону, сверху накинут белый плат с четырьмя полосками цветной ткани, символизи-рующий, что она счастливо замужем и имеет детей.  Первая полоса синяя – старший сын, потом переплетенные две полосы красного и синего цветов – близнецы брат и сестра и красная полоса – младшая дочь. В комнату входят дети – два мальчика и две девочки. Они все разные, но чем-то неуловимо похожи и сразу видно, что они дети одних и тех же родителей. Старший юноша коренаст, смугл, светлые волосы собраны в хвост, взгляд серых глаз серьезен, он держит на руках младшую сестру. Она прелестна, темно синие глаза искрятся, золотые кудряшки волос обрамляют головку нимбом, темно-красные губы смеются и даже заостренные зубки не портят ее внешности. Следом, обнявшись, идут близнецы – мальчик и девочка. Мальчик высок и строен, короткие русые волосы вьются небольшой волной, в голубых глазах озорство, губы кривятся в улыбке. Кажется, еще чуть-чуть и он засмеется, громко и искренне. Сестра не уступает красотой брату. Густые пшеничного цвета волосы заплетены в толстую косу, светло-серые глаза смотрят на брата с любовью и нежностью. Ростом она не уступает брату, но фигуре позавидует любая девушка – тонкая талия, высокая грудь, широкие бедра и никакая одежда не может скрыть ее женственности. Весело переговариваясь, дети рассаживаются за столом. Все готово к обеду, но никто не ест, все ждут отца.
Открылась дверь и в комнату входит мужчина. Он невысок, смугл, длинные светлые волосы рассыпаны по плечам, в синих глазах тревога. Он наклоняется к жене, целует ее в висок:
- Добрый день, душа моя!
- Добрый день, свет очей моих! Ты встревожен? - отвечает женщина.
- Да, Милика, но все потом, потом, сейчас обедаем.
Мужчина делает взмах рукой и на столе появляется еда. Нет никаких разносолов, все просто и сытно: куриный суп, жареное мясо, овощи, хлеб, фрукты. Перед каждым из сидящих появляют-ся бокалы с напитками. У родителей и старшего брата вино, у средних компот, у младшенькой молоко. Она сразу же хватает бокал и начинает пить.
- Арида, не торопись, оставь молоко и сначала поешь, - говорит Мама.
- Да, мамочка, - отвечает она и как только мама отвлекается на близнецов, показывает старшему брату язык, залпом допивает молоко и наколдовывает себе еще порцию.
- Герос, что ты опять меняешь? – спрашивает его мама, но отвечает ей сестра-близнец:
- А он опять меняет компот на вино.
- Хастос, посмотри на этого проказника! – восклицает мать.
Отец поднимает задумчивый взгляд на сына, молча щелкает пальцами и у того в бокале снова оказывается компот. Сын грустно вздыхает, опускает глаза, но потом поднимает взгляд на сестру и проказливо подмигивает ей. И теперь уже сестра вздыхает и укоризненно смотрит на брата.
Наконец дети успокоились и приступили к трапезе. Конечно, молча есть у младших не получалось и они тихо переговаривались. Как всегда отличился средний брат. Он незаметно ото всех сделал у малышки в тарелке плот из макарон и усадил на него морковного человечка в луковой шляпе. Тот старательно греб макарониной и кланялся каждый раз, как на него смотрела девочка. Девочка заливисто смеялась и кто-то из родителей делал замечание. На некоторое время суп в тарелке успокаивался, но потом все начиналось сначала. Но всему приходит конец и этот обед тоже закончился. Дети поблагодарили родителей за обед и вышли из столовой.
Женщина плавно повела руками над столом и с него исчезли остатки трапезы. Осталась только бутылка вина и два бокала. Она подошла к мужу, взъерошила ему волосы и села на со-седний стул.
- Ну, рассказывай, Хастос, что у тебя случилось? – спросила Милика.
- Помнишь мир Сарсон, который мы создали после рождения Марела? – спросил он.
- Конечно, помню. Мне понравился наш с тобой проект. А что с ним не так?
- Порвалась ткань мира и с изнанки полезли гаури. Теперь волшебники мира закрывают разрыв. Надеюсь, что они справятся.
- Они обязательно справятся, дорогой. Ведь ты им поможешь?
- Все, что мог, я им дал. Но разрыв им самим закрывать придется.
- А на сколько хватит связей? Ткань повреждена и разрыв бесследно не пройдет для нашего мира.
- Думаю, лет на пятьдесят хватит, а там придумаем что-нибудь.
Вдруг из-за закрытой двери раздается шум, она распахивается и в столовую вваливаются дети. Старший брат пытается удержать младшего, но тот вырывается и буквально валится на пол. Из-за двери выглядывают сестры, им тоже интересно.
- Герос, ты опять подслушивал? – спрашивает отец.
- А что, это же и наш мир тоже. Может, я хочу помочь! – восклицает сын.
- Хорошо, раз ты считаешь, что можешь помочь,  … В таком случае пусть  это будет твоим экзаменом. Принесешь мне свое решение и я посмотрю, что из этого можно применить к миру. Иди, думай. И запомни, прежде чем что-то делать в мире, я должен это одобрить и только потом ты будешь реализовывать результат. Считай, что темой дипломной работы ты обеспечен. Герос кивнул, подпрыгнул на месте с возгласом: йес! и убежал из комнаты, под-хватив под руки обеих сестер.
- Марел, проследи за младшим, - сказал отец вслед детям.
- Прослежу, отец, - серьезно ответил тот и тоже ушел.

***
  5 триань зреленя 20405 года от создания мира
В пещере под горами гномов, там, куда не заходит никто из подгорного народа, второй день шла битва. Именно здесь находилось место разрыва ткани мира. Десять лучших звезд бы-ло послано туда для закрытия разрыва. Девять звезд погибли, осталась последняя, десятая и ей не на кого было рассчитывать. Некому было теперь прикрывать волшебникам спины. Уже по-следний артефакт пущен в дело, уже лекарь истощился в попытке залечить самые глубокие ра-ны лучей, но звезде никак не удавалось ни пленить, ни убить противницу. Им только и остава-лось, что не подпускать ее близко к разрыву, не дать ей безнаказанно уйти. Гаури атаковала ог-ненными шарами, доставала звезду магов плетью, созданной из лавы. Она перемещались так быстро, что не всегда глаза магов успевали проследить за ней. Ни единая эмоция не отражалась на ее совершенном лице. Маги устали, казалось, шансов на победу нет и еще чуть-чуть и гаури прорвется к разрыву. Вдруг лекарь, стоявший в середине звезды крикнул:
- Есть еще один способ хотя бы выиграть время!
- Что ты предлагаешь? – прошипела некромантка, отражая клинком тьмы лавовую плеть.
- Тесните ее к стене, мне нужно, чтобы она замерла хотя бы на десяток мис.
- Хорошо, - сказали одновременно близнецы-боевики, кидая в гаури ледяные копья.
- Только быстрее. - добавил артефактор, доставая меч из меркила. - Я на нуле.
Лекарь кивнул и начал быстро рыться в сумке. Четверо лучей усилили напор и им уда-лось таки сдвинуть гаури в сторону стены.
- Есть! – ликующе воскликнул лекарь и поднял вверх руку с зажатой в ней невзрачной травкой.
- Что это? – спросил артефактор, не прекращая теснить гаури.
- Это искристый вереск. Как только вы притисните гаури к стене, я смогу заморозить ее.
- Насколько? – спросила некромантка.
- Надолго, пока не будет произнесено отменяющее заклинание.
- Ага!!! – воскликнули боевики и их клинки замелькали так быстро, что превратились в сверкающее марево.
Наконец гаури оказалась прижатой к стене. Она зарычала в попытке вырваться и ее при-ческа из множества косичек встала дыбом и заискрилась маленькими молниями.
Четверка магов стала поочереди опускать оружие, заменяя его заклинанием склеивания: клеепостес. Как только последний из магов наложил заклинание и отодвинулся от гаури, вперед вышел лекарь, растер в руках травку и, выдув ее на гаури произнес:
- Изей м;мирус!
Вереск, растертый в пыль лекарем и подкрепленный заклинанием, осел тонкой пленкой по гаури и начал превращаться в лед. Гаури попыталась вырваться, но лед держал крепко и, пока еще голова не покрылась льдом, она прохрипела:
- Мы еще встретимся, глупые несовершенные людишки! Я обязательно вырвусь.
Когда лед полностью покрыл гаури, звезда подошла к месту разрыва ткани мира и нача-ла не спеша ее закрывать. Но вот и это было сделано и маги обессиленно уселись на пол. От-дохнув полмара, они поднялись, поддерживая друг друга, вышли из пещеры и завалили вход в нее. Посмотрев на дело рук своих, маги развернулись и побрели на выход. Скоро шаги стихли и о произошедшем здесь напоминала только каменная тропа, обрывающаяся у завала.
 
***
   Где-то…
В комнате Героса, на кровати с мечтательным выражением лица лежит хозяин комнаты и смотрит на потолок, где крутится модель мира Сарсон. То здесь, то там, на модели вспыхи-вают красные точки, а потом сливаются в одну и в момент исчезают. Остается только одна точ-ка, которая то гаснет, то снова разгорается и это заставляет Героса хмурится. Но вот точка вспыхнула и пропала, Герос облегченно вздыхает, но вдруг точка снова загорелась, стала мед-ленно гаснуть, но так до конца и не погасла, осталась тихо тлеть и исчезать не стала. Герос нахмурился, задумался и вдруг громко рассмеялся и закричал:
- Авена, иди сюда! Я расскажу, что придумал.
Авена вошла в комнату к брату, забралась с ногами на кровать и сказала:
- Выкладывай, что придумал.
- Я перенесу в наш мир душу из другого мира. И она будет в теле человека мира Сарсон. А душу нашего мира отправлю на место забранной. И я даже знаю, откуда возьму. – сказал брат и посмотрел на сестру.
- Ну?! – нетерпеливо воскликнула та. - Не томи, откуда будешь душу брать?
- Есть мир, где нет магии, но некоторые люди этого мира все еще в нее верят. Вот я и возьму такое душу к нам. А в то тело переправлю душу, которой не будет нравится магия. Есть у меня такой феномен магического мира.
- Что это за душа и как называется мир?
- Мир зовется Земля, восьмая солнечная система от Сарсона, если смотреть на юг. А ду-ша женщины. Сейчас она лежит на операционном столе и я вполне могу поменять души, пока есть время. Ну, что, приступим?
И Герос, довольно потер руки.
- Ты что! -  испугалась Авена. - Папа сказал тебе сначала ему все показать!
- Но до конца операции осталось мало времени, хирурги уже почти закончили, а другой подходящей души у меня нет. Ну, сестричка, миленькая, помоги мне! Я тебе за это самых вкус-ных сладостей наколдую!
Авена вздохнула и ответила:
- Хорошо, я помогу тебе. Все равно потом мне тебя от родителей отмазывать.  Но мне тоже экзамен сдавать, поэтому я твоей душе сделаю такую внешность, какую она захочет.
- Отлично, тогда начнем.
Близнецы взялись за руки, но не успели начать магичить, как в комнату просунулась го-лова младшенькой.
- А что это вы делаете? – спросила она. – Занимаетесь изменением? Я тоже хочу!
- Иди отсюда, мелкая. - произнес Герос.- Не доросла ты еще до изменений.
- Ничего подобного. - топнула ножкой Арида. - Мне уже семь тысяч лет! Я большая!
- Вот и иди, большая, в мячик поиграй и не мешай старшим. - ответил брат.
- Ах, так! – рассердилась малышка. – Ну, я вам покажу! Все Марелу расскажу!
Она развернулась и выбежала из комнаты.
- Арида, подожди! - закричала Авена, но той уже и след простыл.
- Ладно, не переживай. - сказал Герос. - Ничего она не сделает, а мы время теряем, давай быстрее.
И близнецы снова взялись за руки, закрыли глаза и принялись за работу. Руки подрост-ков окутались туманом и вдруг все пропало. Близнецы открыли глаза и довольно улыбнулись друг другу. Но тут снова открылась дверь и вошел Марел.
- Вы что творите? – возмутился он. - Герос, тебе что отец сказал? Ты почему опять не послушался? А ты, Авена, опять его будешь покрывать? Вы подумали о последствиях? Отец сказал, что время есть, зачем вы поспешили? А вдруг у тебя снова пойдет все наперекосяк и нам придется все исправлять? Вам по шестнадцать тысячелетий уже, а ведете себя хуже Ариды!
- Да ладно тебе, братик. - беспечно ответил Герос. – Все прошло хорошо и души нор-мально поменялись.
- А подвох? Ты же без него не можешь. – спросил Марел.
- А как же без него, конечно, подвох есть. – ответил Герос.
- И какой?
- А я душу зрелой женщины переселил в тело новорожденной девочки на Сарсоне. Ха-ха-ха! Ух, и ругалась же она, когда поняла в какое тело попала!
- Брат, ты сошел с ума! Ты создал плохо управляемый компонент! Так и знал, что при-дется исправлять последствия! Пошли к отцу!
Марел схватил Героса за руку и потащил из комнаты. На пороге стояла Арида, показала Геросу язык, захлопала в ладоши.
- Так тебе и надо! Так тебе и надо! Ля-ля-ля! Ля-ля-ля! – и Арида побежала впереди бра-тьев в сторону родительской комнаты.

***
Хастос и Милика сидели у окна и играли в пространственные шахматы, когда на пороге их комнаты появился Марел, тащащий за собой, как на буксире, Героса. Следом забежала Ари-да и забралась на колени к матери. Авена робко заглянула в комнату и скромненько притули-лась на стуле у двери.
- Вот, отец, полюбуйся на него! – произнес Марел. - Он снова напортачил.
Хастос вздохнул.
- Что на этот раз?
- Он души поменял без согласования с тобой, причем взял зрелую душу и подселил ее в тело младенца. Хорошо хоть пол совпал! – ответил Марел.
- А зато я оставил ей память, ну и так по мелочи, - похвастался Герос.
- Что по мелочи? – обреченно спросил отец. – Авена, ты что скажешь?
- Я поделилась силой с братом и дала душе телесную силу и красоту, - ответила дочь.
- А я дал абсолютную память и все знания ее мира, - сказал близнец.
- Хорошенькие же мелочи у вас! – возмутился Марел. – Отец, что делать будем? Душа уже прижилась, я посмотрел линии. Теперь только направления корректировать.
Хастос задумался и тут раздался обиженный голос Ариды.
- А они меня прогнали, не дали поиграть с их душой! Прогна-а-а-а-а-ли, сказали играть в мя-а-а-а-чик и не ле-е-е-зть к ним!
- Ничего, маленькая. - ответила ей мама, целуя в кудрявую макушку. - Вот исполнится тебе двадцать тысячелетий, мы с отцом подарим тебе новый мир и будешь ты на нем един-ственной богиней. А пока подрасти.
- У-у-у-у! Злые вы, уйду я от вас. – проговорила Арида, спрыгнула с материнских колен и пошла на выход из комнаты, бормоча в полголоса: «Я запомнила, братец, координаты, куда ты отправил душу. И я отомщу тебе, не будь я богиня смерти!»
- Ладно, я решил. - хлопнул ладонью по игровому полю отец, Бог-создатель Хастос. - Вот мое решение. Ты, Герос и ты, Авена, отправляетесь в мир Сарсон и наблюдаете за душой. Ты, Марел, составь пророчество, по которому эта душа должна будет вступить в бой с остав-шейся гаури, а я переправлю его пророку в верховный храм. Милика, душа моя, сделай мне чаю. У меня голова трещит от наших непосед.
- Хорошо, дорогой. - ответила Милика, богиня-мать, своему горячо любимому супругу и на игровом столике вместо фигур появился чайный сервиз в сердечках и плошка с медом.
Герос фыркнул, увидев рисунок на посуде, Авена мечтательно вздохнула, а Марел сел на свободный стул, наколдовал себе лист бумаги и ручку и начал писать. Через тридцать минут он удовлетворенно поставил на листе точку и протянул лист отцу. Близнецы в это время шептались о чем-то у двери и тихо смеялись.
Хастос посмотрел на близнецов.
- Герос, Авена, брысь отсюда. Собирайтесь и отправляйтесь в свои храмы на Сарсоне.
Близнецы кивнули, вновь взялись за руки и буквально растворились в воздухе. Хастос покачал головой, а Милика, погладив его по руке сказала:
- Не переживай так, свет очей моих! Все-таки Герос бог путей, да и Авена богиня любви. Они справятся.
Муж вздохнул.
- Хорошо, если так. А то я им не засчитаю экзамены. Ну да ладно, Марел, пророчество хорошо составлено, подсказок там достаточно, так что отправляю.
Бог-создатель положил лист с пророчеством на середину стола и тот исчез, чтобы по-явиться в верховном храме обители правильных у пророка на столе.

Глава 2. Начало

***
3-й солень студеня 20514 года от создания мира
В шатре шамана оркского поселения рожала молодая орчанка. Роды начались внезапно, длились всего четыре комеля и будущая мать понимала, что ребенок не будет ждать положен-ного времени и родится очень быстро.
- Тисоп, иди сюда скорее, - позвала орчанка мужа.
В поле ее зрения показался бледный человек с мокрой тряпицей в трясущихся руках.
- Хассия, что? – спросил он и обтер пот, выступивший на лбу жены.
- Готовься, наш сын сейчас родится, - ответила она.
- А-а-а, может, я снаружи подожду?
- Не трусь, ты же маг и не должен бояться вида крови. - пристыдил его шаман, сидевший до этого времени без движения. – Духи мира поведали мне, что родится ребенок, говорящий с мертвыми. И его судьба спасти наш мир от нашествия.
- Так я маг, а не повитуха. - с отчаяньем в голосе ответил мужчина. – Одно дело убивать врагов на поле боя, а другое видеть мучения любимой женщины.
- А не так давно ты проклинал меня, когда я спасала тебя с жертвенника. - через силу улыбнулась орчанка. – Кто кричал – я ненавижу тебя! Зачем мне жить в неволе!
- Когда это было, любимая! Я давно уже не думаю так. Как оказалось, ты лучше боль-шинства известных мне волшебниц, искреннее и самоотверженнее. Вряд ли кто-то из них со-гласился бы пожертвовать своей репутацией, чтобы спасти меня.
- Так на то я и Неугомонная, не зря меня так прозвали в поселении. – орчанка напряг-лась и сказав: - Тисоп, принимай сына. - родила крепкого полуорченка-получеловечка прямо на руки мужу.
Тисоп стоял на коленях с новорожденным сыном на руках и счастливо улыбался. То ли от того, что родился сын, а не дочь, то ли от того, что роды закончились и жена больше не ис-пытывает боли, то ли еще от чего-то такого, что невозможно выразить словами. И жена его то-же улыбалась и с нежностью и любовью смотрела на коленопреклоненного мужа с сыном на руках.
Шаман, сидевший до сего времени в стороне и не вмешивавшийся в происходящее, встал, откинул узорчатый ковер, заменяющий в его жилище обычную дверь, вышел на улицу и ударил несколько раз в бубен.
На улице собралось много народа, в основном орки, но и были несколько человек и, как ни странно, фей. Все зашумели и уставились на шамана.
- Слушайте, слушайте, - прокричал шаман и вмиг стихли все голоса. – Свершилось! В мир пришел великий маг, говорящий с мертвыми. Он принесет спасение всему миру! Так ска-зали мне духи мира! Слушайте! Слушайте!
И все зашумели, закричали, а когда Тисоп вынес сына из шатра и поднял над головой, все взорвались в ликовании. Ведь в мир пришел могучий некромант, отмеченный в пророче-стве.

***
8-й квартень тепленя 20154 года от создания мира
В замке первого военачальника центрального крыла королевства, графа Семара до Ра-мик, уже почти сутки рожала и никак не могла разродиться жена. Маленькая и хрупкая Рикоя до Рамик стойко переносила схватки, но ребенок был крупным и повитуха боялась, что бедная роженица не сможет родить и умрет вместе с ребенком.
Граф сидел в кабинете и все то же время пил коньяк, пытаясь заглушить страх перед не-известностью. Он вспоминал, как пять лет назад он впервые увидел свою невесту. Она стояла у алтаря в храме Высших Богов в свадебном платье, такая маленькая, что граф принял ее сначала за подростка, подружку невесты. Свадьба была сговорная и ни жених, ни тем более невеста, не видели друг друга до дня свадьбы. Рикоя подняла взгляд на приближающегося жениха и тот увидел столько надежды, страха, не пролитых слез, что его затопила волна нежности к этому ребенку, по недоразумению становящемуся его женой. А потом была первая брачная ночь, ко-торая и не была ночью, потому что молодые все время проговорили и в результате молодая же-на заснула на плече у новоявленного мужа. И тогда Семар поклялся, что будет защищать и обе-регать это чудо, доставшееся ему по сговору. А потом, через неделю, Рикоя сама пришла к нему в спальню и больше молодые никогда не спали порознь.
И теперь его чудо, его маленькая девочка, страдала наверху, а он не знал, как ей помочь.
Вдруг Семар услышал детский плач. Он прислушался, но больше плача не было.
- Значит, мне послышалось, - решил он. Но вдруг плач повторился, да так громко, что не было сомнений – ребенок родился.
- Ребенок! Родился! Наконец-то! – обрадовался граф, налил себе еще коньяка и залпом выпил напиток. Потом поперхнулся и со страхом прошептал:
- А моя девочка? Неужто умерла?
Ноги у Семара подкосились, он упал в кресло и закрыл лицо руками.
Раздался стук в дверь, она приоткрылась и в щель протиснулась голова слуги.
- Господин граф, хозяин. Там это, хозяйка родила. Пойдете ребеночка то смотреть?
- Да что его смотреть, если моей девочки больше нет в живых? – глухо проговорил граф.
- Почему это нет в живых, господин? Хозяйка жива. С ней все в порядке. – ответил слу-га. - Вы бы поднялись наверх, хозяин. Там же ждут Вас.
Семар медленно встал с кресла и, пошатываясь, пошел в сторону двери. С каждым ша-гом его походка становилась увереннее и по лестнице до спальни он уже бежал, стараясь как можно быстрее самому убедиться, что жена жива. Около двери в спальню его охватила нере-шительность. Он медленно приоткрыл дверь и взглянул на кровать. Рикоя лежала на спине и смотрела на потолок комнаты, лицо ее было очень уставшее. Услышав звук открывающейся двери, она повернула голову и улыбнулась мужу. Граф вошел в спальню, закрыл за собой дверь, но тут силы оставили его и он сполз по стене на пол.
- Я думал, что больше не увижу тебя, - прошептал молодой отец. – Думал, что ребенок убьет тебя и я останусь один. Я так рад, что ты жива.
- А кто у нас родился, ты не хочешь узнать? – спросила Рикоя.
- А кто у нас родился? – с пола поинтересовался Семар.
- А вот пойди и посмотри.
- Не-е-е, я поползу. Вряд ли сейчас я смогу встать.
И, не долго думая, граф встал на четвереньки и в такой позе пошел в сторону детской кроватки. Рикоя тихо засмеялась.
- Дорогой, встань, мне сейчас нельзя смеяться – швы разойдутся, а ты меня смешишь.
Семар остановился и, не меняя позы, поменял направление движения теперь уже в сто-рону жены.
- Муж мой. - опять рассмеялась Рикоя. - ты взрослый большой человек, а ведешь себя, как маленький ребенок.
- Рядом с тобой я согласен всегда оставаться ребенком, - ответил граф, поднялся с колен и устроился рядом с женой на кровати, обняв ее одной рукой за плечи.
Из детской кроватки раздался плач ребенка и, находившаяся рядом с ней няня, взяла то-го на руки и поднесла к родителям.
Рикоя протянула руки и взяла ребенка.
- Смотри, любимый,  это наш сын. - с нежностью глядя на ребенка сказала она. - Похож на тебя, такой же большой и громогласный.
- Значит, будет воином, как я, - отозвался Семар – Только давай это будет наш един-ственный ребенок. Я не вынесу еще одних твоих родов.
- Глупости, дорогой. Женское тело создано для вынашивания детей и родов. Раз я смогла один раз родить, то смогу и второй. Лекарь сказал мне, что второй раз будет проще. Так что одним сыном ты не отделаешься.
- Давай лучше придумаем этому сыну имя. – в ответ произнес граф.
- Пусть будет Масвел, в честь твоего великого деда.
- Спасибо, родная. - ответил Семар и крепче обнял жену и новорожденного сына.
Кто мог знать в тот момент, что этому ребенку предстоит стать одним из пророчества? Счастливая семья лежала на кровати и не думала о будущем. Они были счастливы здесь и сей-час и, казалось, все беды пройдут мимо них. Что будет потом? Неизвестно. В тот момент никто из родителей, тем более младенец, еще не знали, что судьба их сына уже записана в Обители Богов.

***
1-й дуань жареня 20514 года от создания мира.
Первый Щит королевы, красавица Амада до Эстиль, со светлыми волосами и заострен-ными ушками, выдающими в ней частичку эльфийской крови, лежала на диване в своих покоях в королевском дворце и хмурилась. Не так давно она почувствовала начало родов и пыталась прикинуть сколько времени она будет беспомощной. Должность Первого Щита королевы накладывала большую ответственность, ведь между убийцей и королевой находится только Первый Щит и сейчас королева находится без защиты.
Дверь в покои открылась и в комнату стремительно вошла королева, Рассоя до Филио, невысокая чуть полноватая девушка с кудрявыми темными волосами.
- Ясного утра, Ваше Величество, - Амада поднялась с дивана и присела в поклоне перед королевой.
- Все свободны, охрана за дверь, - бросила через плечо королева и, обращаясь уже к Амаде: - Как ты себя чувствуешь, дорогая?
Свита ретировалась за дверь, а королева прошла к окну и уселась на широкий подокон-ник.
- Садись, не стой, тебе вредно сейчас много стоять.- сказала она Первому Щиту.
- Наоборот, мне сейчас полезно много ходить. У меня схватки начались комель назад. А вот Вам, Рассоя, вредно сидеть на сквозняке, простудитесь еще. - ответила Амада.
- Ну, мне рожать еще через пару месяцев, так что я могу себе позволить сидеть там, где хочется. Тебя лекарица осмотрела уже?
Амада покачала головой.
- Тогда я прикажу, чтобы она сейчас же пришла сюда. Охрана.- крикнула королева в сто-рону двери.
В дверь вошел один их охранников и поклонился.
- Скажите кому-нибудь из фрейлин, чтобы привели сюда Ивелу до Буи. И пусть захватит свою лекарскую сумку.
Охранник снова молча поклонился и вышел из комнаты.
- И как это? – поинтересовалась королева.
- Что как? – не поняла Амада.
- Как это, рожать? Я хочу знать. Рассказывай. Мне Ивела сказала, что должны какие-то воды то ли уйти, то ли прийти.
- Воды должны отойти, Ваше Величество.
- Куда отойти? У них же нет ног. И почему вода во множественном числе? И откуда эта вода должна уйти на своих мифических ногах?
Амада села на диван, вздохнула, поморщилась и подложила себе под спину подушку.
- Давайте по порядку, Рассоя. Сейчас, когда роды у меня только начались, мне неприятно колет внизу живота. Думаю, что потом станет больнее, но насколько не знаю. Может, будет очень больно и я буду кричать. Когда Ивела сказала Вам о водах, то она имела ввиду, что ребеночек в животе лежит в таком специальном мешочке с водой, который называется плодный пузырь. И уже эта вода называется околоплодными водами. Вот эти воды Ивела и имела ввиду. Но как они должны отойти и когда я и сама не знаю. У меня пока ничего такого не было.
- Ладно. - королева спрыгнула с подоконника. - Сейчас придет Ивела и я у нее все узнаю. А сейчас я хочу чаю.
Королева позвонила в колокольчик, дверь в смежную комнату открылась и оттуда вы-шла служанка  Первого Щита королевы.
- Что угодно Вашему Величеству? – спросила она и присела в реверансе.
- Милочка, принеси нам чай на троих и пирожные, те, что подарил мне сегодня Его Ве-личество. Скажи моей служанке, пусть принесет их сюда.
- Да, Ваше Величество. - служанка еще раз присела в реверансе и ушла.
Одновременно с этим, в покои Первого Щита вошла дама в свободном белом платье ле-карей и небольшой кожаной сумкой в руках.
- Ваше Величество, сударыня. – она кивнула обеим беременным и прошла за ширму, где стояла кровать.
- Сударыня Амада, пройдите сюда, я осмотрю Вас.- сказала она Первому Щиту, а коро-леву, которая пошла вслед за Амадой, предупредила:
- Ваше Величество, по Вашему лицу я вижу, у Вас появилось много вопросов, когда Вы узнали, что у Вашей подруги начались роды. Подождите, пожалуйста, здесь. Я ее осмотрю, по-том мы с ней вернемся и вы зададите свои вопросы.
Королева вздохнула, развернулась и села на диван, с которого поднялась Амада.
Открылась дверь и в нее прошли две служанки, несущие чайник с чаем, чашки, ложки, блюдца и золотую горку с пирожными, расставили все на столе, поклонились и вышли.
Из-за ширмы раздавались шорохи и приглушенные голоса, но как королева не напрягала слух, расслышать ничего не смогла. Тогда она налила себе чаю, выбрала пирожное и стала с аппетитом его поглощать. Потом от кровати послышался слабый вскрик и голос лекарицы про-изнес:
- Переоденьтесь, сударыня Амада, в ночную сорочку и выходите. Можете еще пару ко-мелей походить, потом Вам надо будет лечь и больше до конца родов подниматься будет нель-зя.
Спустя некоторое время лекарица и Амада вышли из-за ширмы и сели тоже пить чай.
Сделав несколько глотков ароматного напитка, Ивела как-то обреченно вздохнула и сказала:
- Я слушаю Ваши вопросы, Ваше Величество. Задавайте.
- Что за воды я поняла. А как они должны отходить? – начала спрашивать королева.
- Когда начинаются роды, Ваше величество, стенки матки, где растет и развивается ре-бенок, начинают сокращаться. – ответила Ивела. - Они сдавливают плодный пузырь и он раз-рывается. Тогда из роженицы резко вытечет некоторое количество воды. Вот этот момент и называется отходом вод. Максимум через несколько комелей после этого необходимо лечь, чтобы не навредить себе и ребенку.
- А почему этого не произошло у Амады? Я не вижу в комнате мокрых пятен на полу и сиденьях.
- Иногда этого не происходит. Все зависит от физической силы мамочки, положения плода и формы плодного пузыря. В этом случае лекари накладывают специальное заклинание, чтобы пузырь разорвался и воды пролились.
- Зачем? А мне Вы тоже будете разрывать этот пузырь?
- Когда начинаются роды, околоплодные воды могут нанести вред ребенку. Ребенок мо-жет даже задохнуться и умереть, не успев родиться. Тогда будет угроза жизни для матери. Буду ли я разрывать заклятием Ваш плодный пузырь, Ваше Величество, я пока не готова сказать. Все будет зависеть от того, как и когда у Вас начнутся роды.
- И сколько времени длятся роды? Мне будет больно? Я не люблю боль. Вы будете сни-мать боль мне потом и Амаде сейчас?
Амада заинтересованно взглянула на лекарицу.
- Если боль будет равна семи из десяти по шкале Валида, тогда я буду накладывать обез-боливающее заклинание или заварю успокаивающий сбор. – ответила Ивела.
- Сколько длятся роды?
- По разному. В среднем от семи до двенадцати комелей.
- Я могу присутствовать на родах подруги?
- Можете, но я бы рекомендовала Вам уйти.
- Почему? Вдруг ей будет скучно рожать одной.
- Поверьте, Ваше Величество, сударыне Амаде скучно не будет, а Вам не зачем на это смотреть.
- Но почему??? Мне же интересно!!!
Не успела Ивела ответить, как входная дверь открылась и в покои вошел Его Величество король, Атик до Филио, тоже невысокий, как и королева, но со светлыми волосами. Вообще король и королева хорошо дополняли друг друга. Как день и ночь, как хлеб и сыр, как чай и сахар. Он светлый, она темная, он молчаливый, она болтушка, он спокойный, она порывистая и любопытная. Все, кроме королевы, поднялись и склонились в поклоне перед монаршей особой.
- Пойдем отсюда, дорогая, - сказал король супруге и кивнул в знак приветствия окружа-ющим. – Не будем мешать твоей подруге.
- Но я не хочу! – воскликнула королева. – Я хочу остаться здесь, Атик,  пока она не ро-дит!
- А вдруг Амада будет стесняться и это повредит течению родов? – сказал король.
- Да чего меня стесняться?!! – воскликнула королева.
Король покраснел.
- А вот давай не будем этого выяснять. Пойдем, пойдем. – И король, подхватив ко-ролеву под руку, вывел ее из комнаты.
- Ну что, сударыня, пойдемте в кровать. – сказала лекарица Первому Щиту. – Все это время я наблюдала за Вами и мне не нравится Ваше состояние. Лучше лечь.
Спустя тринадцать комелей Первый Щит королевы Амада до Эстиль уже не была так красива. Роды шли трудно, она была бледна, волосы спутались и были мокры от пота. Послед-ние два комеля уже не помогали ни травы, ни заклинания и лекарица была в отчаянии. Из Амады стремительно уходили силы, шкала Валида показывала уже девять из десяти.
Ивела присела на край кровати, где лежала роженица, протерла ей от пота лицо и произ-несла:
- Сударыня, сударыня, посмотрите на меня.
Амада обратила полный боли взгляд на лекарицу.
- Что? – прошептала она.
Ивела глубоко вздохнула , как-будто решилась на отчаянный поступок, и сказала:
- Ваше состояние очень тяжелое. За всю свою трехсотлетнюю практику у меня не было таких трудных родов. Ребенок застрял в родовых путях и не хочет поворачиваться, как нужно. Я боюсь за Вашу жизнь, Амада, и за жизнь Вашего ребенка.
- Я умру?
- Сейчас это самый возможный исход в данной ситуации.
- Вы можете еще что-то сделать?
Ивела задумалась.
- Да, есть еще один вариант, но и то я не могу гарантировать Вашу жизнь. Но это хотя бы спасет ребенка. – ответила она.
- Тогда делайте. – с отчаянием прошептала бедняжка. – Мой ребенок ни в чем не вино-ват. Пусть хотя бы он останется жив.
Ивела кивнула, встала, закрыла все окна и двери, задернула шторы на всех окнах. Потом достала жаровню и зажгла магическое пламя. Из внутреннего кармана лекарской сумки Ивела достала абсолютно черный пакетик и высыпала содержимое в огонь. От жаровни повалил гу-стой малиновый дым. Лекарица рукавами стала разгонять дым по комнате и произнесла:
- Арида-проводница, взываю к тебе! Астос! Милосердия спокойствие, приди! Постес! Ты направляешь души наши и знаешь! Амарис! Покажи путь Амаде! Радис!
Ивела резко взмахнула рукавами, разгоняя дым. Вдруг все застыло, казалось, что застыл даже воздух и только Амады не коснулось все происходящее. Она испуганно задышала и уста-вилась на середину комнаты. А там, как из ниоткуда, появилась маленькая девочка с темно-синими глазами. На  золотых кудряшках волос завязан огромный красный бант в цвет губ. Из-под короткого пышного красного платья видны черные кружевные панталончики и черные туфельки, украшенные красными камнями, напоминающими капли крови. Она подошла к кровати роженицы, посмотрела на нее и радостно улыбнулась.
- Так вот ты какая, мстя моя! – обрадовалась малышка.
- Кто ты? – спросила Амада.
- Я Арида, богиня спокойствия и смерти. А ты ждала кого-то другого?
- Ты сейчас убьешь меня?
- А тебе надоело жить?
Арида высоко подпрыгнула и уселась на кровати, подогнув ноги.
- Ты хочешь оставить себе свою жизнь и жизнь своей дочери? – спросила маленькая бо-гиня.
- Да, хочу. – ответила Амада.
- Тогда ты будешь должна мне одно повеление.
- Что ты хочешь от меня?
- Не от тебя, а от твоей дочери. Когда придет время, я хочу через нее отомстить своему брату, убив его ставленницу.
- Моя дочь будет убийцей?
- Все вы, люди, гномы, орки, эльфы, феи, смертны. Такими вас создали мои родители. Так что, какая разница, кем вы будете и как именно закончится ваша жизнь. – пожала плечами божественная малышка.
Арида слезла с кровати, подошла к столу с остатками чаепития, заглянула в чайник и щелчком пальцев подогрела его. Потом налила себе в свободную чашку чая, взяла пирожное и целиком запихала его себе в рот.
- Соглашайся, - проговорила она сквозь пирожное, с силой проглотила его и сделала глоток из чашки.- Может, я еще прощу братика и откажусь от убийства. А ты сохранишь две жизни.
Целый галий Амада думала. Ей хотелось жить, хотелось родить здоровую дочь, хотелось отомстить эльфийскому советнику за то, что бросил ее, когда она сказала ему о беременности, потом решилась и сказала:
- Я согласна.
Малышка встала с дивана и на одной ноже прискакала к кровати.
- Отлично. Сейчас я правильно разверну ребенка, сделаю то, что не удалось вашей лека-рице. Боли ты не почувствуешь, потому что время сейчас застыло. Потом в ауре твоей дочери я завяжу узелок и, когда она мне понадобится, я ее узнаю по нему. – сказала она и провела рука-ми над животом роженицы. Тотчас живот выровнялся и было видно, что ребенок принял пра-вильное положение.
- А теперь изо всех сил тужься.
Амада напряглась и ее новорожденная девочка появилась на свет.
- Вот и все. – сказала богиня. - Я пошла, а то меня уже мама ищет. Лекарица ваша даль-ше сделает все сама.
С этими словами Арида исчезла и мир снова ожил.
Ивела тоже ожила, опустила руки и, услышав писк новорожденной девочки, подошла к кровати. Она аккуратно взяла ее на руки, обрезала пуповину и хорошенько вымыла. Положив девочку в люльку, лекарица  подошла к Амаде и привела ее в порядок тоже.
- Ивела, скажите, почему вы звали Ариду, а не верховную мать Милику? Ведь Милика является хранительницей дома. – спросила Амада.
- Потому что в критических ситуациях, когда идет речь о жизни или смерти все решает младшая. - ответила Ивела. - Милика хранит тепло дома, оберегает семью. И только божествен-ной малышке разрешено решать, будет жизнь продолжаться или закончится. Видимо, вы, суда-рыня, чем-то приглянулись Ариде. Вот она и спасла и Вас, и девочку.
Видя, что Амада хочет что-то рассказать, лекарица подняла руку в предупреждающем жесте.
- Только не надо мне рассказывать, что от Вас потребовала эта богиня. Это только между Вами и ей. Все клятвы богам, если Вы не знали, этим и отличаются. Как бы Вы не хотели об этом рассказать, у Вас ничего не выйдет. Я услышу только мычание. Поэтому молчите об этом. Лучше расскажите, как назовете дочку?
Амада улыбнулась и ответила:
- Эльтель.

***
…января 20… года, Москва, 13 городская клиническая больница, операционная.
Я смотрела на свое тело сверху и удивлялась, насколько кажусь беспомощной под све-том ламп в операционной. Почему моя душа вылетела из тела и парит сверху? Простая опера-ция по замене сустава не должна была привести к таким последствиям! Зачем? Почему? Я вздохнула и продолжила наблюдать за врачами. Через час врачи начали сшивать разрез в месте замены сустава и я подумала: «Ну что, Светка, пора тебе обратно в тело», когда рядом со мной в воздухе появились два светящихся силуэта. Постепенно они сформировались в двух подрост-ков – парня и девушку. Парень был похож на ожившую мечту сексуально озабоченной девицы, а девушка воплощала в себе все то, что я хотела бы иметь у своего тела. Эта грудь,  бедра,  та-лия…. О-о-о-о! Я завистливо оглядела обоих и спросила:
- А вы собственно что здесь забыли? Тоже из тел повылетали?
- Нет. - ответил парень. - Мы за тобой.
- Ага, ага. Вы, типа, ангелы и я умираю. Операция, вроде, прошла нормально.
- Нет, мы не ангелы и ты не умираешь. Мы хотим тебе предложить обмен. Твоя душа пойдет с нами, а другая душа поселится в твоем теле.
- И зачем мне это? Здесь у меня мои девочки, я их люблю и не хочу, чтобы они страдали. Откуда я знаю, вдруг другой душе не удастся найти общий язык с моими детьми и внучкой?
Я рассмеялась.
- Господи, что я несу? Вот бред. Я сошла с ума. Померещится же такое!
- Нет. - сказала девушка. - Все реально. Мы говорим серьезно. Нашему миру нужна по-мощь. И мы хотим предложить тебе очень хорошие условия при переселении.
- Ну, и что вы предлагаете? – спросила я.
- Мы предлагаем тебе магический мир. И у тебя, конечно, будут магические способно-сти. А за это ты должна будешь защитить мир от разрушения. – ответил парень, а девушка только улыбнулась.
Я сделала вид, что задумалась. Переселиться в магический мир – разве не об этом я меч-тала все последние годы. А что еще мне оставалось делать? При моей катастрофической неве-зучести в личных отношениях это было единственное, что не давало мне сойти с ума. Конечно же, я была согласна, но решила поторговаться. А то во всех фэнтезийных книгах у переселенцев не было выбора, а тут такой шанс!
- Если я соглашусь, то одних только магических способностей мне мало. – сказала я. – Что еще вы можете мне предложить?
- А что ты хочешь? – спросила девушка.
- Хочу такую внешность, как мне всегда мечталось, абсолютную память и все знания мо-его мира во всех имеющихся областях. А другая душа должна знать все, что знаю я и найти уже себе достойного мужа.
- А не многовато ли ты просишь? – возмутился парень.
- Как хотите. - сказала я.- Мне и здесь не плохо. Ну так что, я пошла в свое тело?
- Да ладно, ладно. Нам очень нужна твоя душа. - произнес, усмехнувшись,  парень, по-вернулся к девушке лицом, та согласно кивнула. - Мы согласны. Но учиться тебе все-таки при-дется.
Я махнула рукой.
- Была-не была. Я согласна, но тело должно быть женское.
- Отлично. - ответил снова парень. - Влетай между нами и закрывай глаза.
- Постойте, а как я узнаю, что в моем теле есть, пусть и другая, но душа? – спросила я.
- Смотри. - сказала девушка, сложила ладони лодочкой и осторожно подула с них в сто-рону моего тела, которое сейчас врачи никак не могли привести в сознание. С ее ладоней со-рвалось розовое облачко, которое полетело в сторону моего тела, приняло женские очертания и плавно провалилось внутрь. Мое тело сделало глубокий вдох и открыло глаза. В оцепенении я смотрела на то, как уже другая я посмотрела точно в мою сторону и прошептала: «Спасибо».
- Всегда пожалуйста, - оторопело ответила я своему телу.
- Все, хватит. - нетерпеливо произнес парень, отрывая меня от поистине феерического зрелища. - Нам пора.
Последний раз обернувшись, я влетела между подростками ,закрыла глаза и в следую-щий момент ….
…. В следующий момент мне стало тесно и неудобно. Мои руки и ноги были плотно прижаты к телу, а со всех сторон, по ощущениям, меня окружала какая-то теплая пульсирую-щая труба. Вдруг труба стала сдавливать меня со всех сторон, я запаниковала и попыталась вы-браться, но у меня ничего не получилось. Я услышала далекий женский стон и меня начало сдавливать еще интенсивнее. К женскому стону присоединился еще один голос, но я не могла разобрать ни единого слова. Да что же это такое, запаниковала я и стала усиленней пытаться вылезти из этой странной трубы. Судорожно завозившись, я резким движением вытолкнула себя на свет.
- Что случилось? – спросила я, но не услышала привычных слов. Зато очень хорошо был слышен громкий детский плач. Я посмотрела наверх и увидела только размытые человеческие силуэты.
- Что с моим зрением? Я ничего не вижу четко! Почему плачет ребенок? – испугалась я и опять вместо слов снова услышала только детский крик.
Я почувствовала, что меня куда-то понесли, потом окунули в воду. Вода попала на лицо я замахала руками.
- Да дайте я сама умоюсь! – и снова этот настойчивый детский плач!
Да что же это такое! В моей голове раздался смех и голос парня, который меня перенес в другой мир сказал:
- А ты до сих пор не поняла, что это ты кричишь? Ты только что родилась и повитуха моет тебя, а рядом на кровати лежит твоя новая мама.
И только теперь я поняла весь ужас своего положения. Я младенец!!!! Я ничего не могу, даже в туалет сходить самостоятельно!!! И уже обращаясь к этому паршивцу закричала:
- Ах, ты, зараза малолетняя! Как ты мог!? Неужели не было тела постарше!
- Но я же предупреждал тебя, что придется снова учиться, - со смешком ответил мне этот… этот…
- Но не учиться же контролировать мочевой пузырь и прямую кишку! Я думала, что моя жизнь начнется с учебы в школе, а не в люльке! Исправляй давай все, что натворил! Дай мне нормальное тело!
- Ничего не могу поделать. На тот момент это было единственное тело, с которым можно было произвести обмен. Так что привыкай. Тем более, что мозги и память ты имеешь. Приспособишься. Твои мозги старше, значит обучение пойдет быстрее, тем более, что все твои пожелания мы с сестрой выполнили. Теперь твоя очередь выполнять свои обещания. И хватит уже орать! Ты плачешь без остановки уже целый комель.
- Какой такой комель? – поинтересовалась я, успокоившись.
- Так называется один час в этом мире. Потом все выучишь. - ответил мне этот пар-шивец и с тихим хлопком исчез из моей головы.
Я сделала глубокий вдох и хотела снова заорать от несправедливости, но потом переду-мала. А что? Тело новое есть. Магия в мире есть, мозги мои и знания Земли у меня есть тоже. Ну что, поживем?!
Вот так, на третьем ноне месяца зреленя в шестой день трианя 20514-го года от создания мира на свет второй раз родилась я, теперь Лоримика ми Серос, чистокровный человек, млад-шая и последняя дочь в крестьянской семье.

***
9-й солень дожденя 20514года от создания мира
Тинзер ре Пабос, потомственный гномий купец стоял на пороге своего дома и с улыбкой вдыхал свежий воздух, напоенный каплями воды. Закончился день и закончился дождь, щедро поливавший горы  несколько дней подряд. Последние несколько комелей для него были очень напряженными. Его жена, Мальвика Радужная, все это время рожала их последнего ребенка. Почему последнего, спросите вы? Потому что Тинзер, несмотря на то, что он гном, несколько лет назад взял в жены спасенную им из-под каменного завала фею. А, как известно, у фей не бывает больше двух детей. И то это происходит крайне редко. В основном, у фей рождается один ребенок. Почему она согласилась выйти замуж за него, Мальвика не объяснила. Но Тинзер был доволен своей семейной жизнью, хоть жена его так и не полюбила. И как заведено у всех гномов, последний комель родов, самый тяжелый для будущей матери, он провел рядом с женой. Подбадривал ее, растирал спину, поил и вытирал пот. И, конечно, сам принял ребенка и перерезал пуповину родовым ножом. Родился сын и Тинзер был рад, что роды прошли благополучно, хоть они с Мальвикой хотели дочку. Сделав глубокий вдох и,ё улыбнувшись наступающей ночи, гном развернулся и вошел в дом, плотно прикрыв за собой дверь.
Он подошел к спальне, открыл дверь и встал в проеме, чтобы полюбоваться на жену и новорожденного сына. Мальвика увидела мужа, улыбнулась и махнула рукой, приглашая по-дойти поближе.
- Как ты? – спросил он.
- Все хорошо. - ответила она.
Некоторое время они молчали. Мальвика смотрела на сына, а Тинзер на Мальвику.
- Помнишь, - сказала она, не поднимая глаз, - я обещала тебе рассказать, как оказалась в ваших краях, если рожу второго ребенка.
- Да, помню. - ответил он. - Но ты можешь ничего не рассказывать. Наверняка, тебе это неприятно. Я же помню, в каком состоянии я тебя вытащил.
- Нет, я обещала. Садись и слушай.
Тинзер взял стул, поставил его около кровати, сел и приготовился слушать. Все также не поднимая глаз, Мальвика начала рассказывать.
- Моя семья является одной из самых известных в среде артефакторов. Все изделия, вы-ходящие из нашей мастерской, всегда имеют в своем названии нашу фамилию.  Ты, наверняка, слышал о Радужном браслете, Радужном щите и Радужном колье. Эти артефакты принадлежат королевской семье нашей страны, да и в нашем доме тоже есть изделия моих родственников. Каждый из моих родных мечтает создать артефакт, который прославит нашу фамилию в веках. Не обошло стороной и меня это желание. Но я оказалась прекрасным копировщиком и отвратительным изобретателем. Родители честно предупреждали меня, что ничего выдающегося я не сумею создать, но я была молода, амбициозна и хотела прославиться, не смотря ни на что. Я улетела из дома и поклялась, что не вернусь в родной лес, пока не создам такой артефакт, которым будут гордиться все мои домашние. Три года я путешествовала по стране, искала новые материалы для своего артефакта и добралась до побережья. Увидев бескрайнее море, я влюбилась в него и осталась жить на берегу. Я сплела из веток шалаш и жила в нем еще три года, изучая все, что видела на берегу. Однажды, гуляя по пляжу, я нашла удивительный камень с отверстием посередине. Раньше мне такие не попадались и я подумала, что это будет хорошая заготовка для артефакта.  Мне привиделся детский талисман защиты. Таких талисманов много разных направленностей. Есть от дурного глаза, есть от страшных снов, есть от ушибов, а я решила создать такой, который будет защищать от всего. Два нона я билась над решением этой задумки и у меня получилось. Закачав в артефакт столько силы, сколько могла, я решила провести испытание. Но испытательного манекена у меня, естественно, не было, и я решила испытать его на себе. Ах, сколько раз меня предупреждали, что этого делать нельзя, но триумф застил мне глаза и я пошла искать место, где можно заняться испытанием. Я нашла такое место в горах, недалеко от Илики. Моей целью было проверить, как отреагирует артефакт на горный обвал. Установив артефакты направленного взрыва вокруг себя, я активировала их. Когда отзвучали взрывы, меня отбросило в сторону, артефакт защиты сработал и осколки не долетали до меня. Я обрадовалась удаче, но забыла, что своими действиями могла вызвать естественный горный обвал. Когда я поняла, что натворила, было поздно. Меня завалило камнями, а артефакт превратился в пыль. Я думала, что моя жизнь на этом закончится и я задохнусь под камнями. И тогда я поклялась, если меня спасут, я больше никогда не стану создавать артефакты и в благодарность за спасение выйду замуж за того, кто меня вытащит. Меня вытащил ты и я вышла за тебя замуж.
- А ты можешь вернуться к родным? – спросил Тинзер.
- Нет, теперь мои родные здесь. Но я тебя прошу, если у кого-то из наших сыновей по-явятся способности к созданию артефактов, ты не будешь им препятствовать. Пусть поступят в университет волшебства и не повторят моих ошибок.
- Я обещаю тебе. Пусть кто-то из наших детей станет великим артефактором.
Мальвика взяла мужа за руку и с благодарностью пожала ее.

***
Ночь с 4-го на 5-й квартень холоденя 20514 года от создания мира
Холодная зимняя ночь. Идет сильный снег, мостовой почти не видно. Все жители столицы Адиран сидят дома у теплых каминов. На улице темно и только свет тусклых фонарей освещает редких прохожих, спешащих укрыться в теплых помещениях. В конце улицы появился женский силуэт. Женщина двигалась очень медленно, останавливаясь и отдыхая около каждого фонаря. Чем ближе она подходила, тем больше становилась видна ее внешность. Это была чистокровная эльфийка, одетая в некогда дорогое платье, теперь превратившееся в грязные лохмотья. Ее изможденное лицо облепили намокшие волосы цвета бледного золота, закушенная губа и гримаса боли выдавали ее плохое состояние. Было видно, что она на последнем сроке беременности. И не просто на последнем сроке, а роды уже начались. Было не понятно, куда так настойчиво стремилась эта несчастная. Наконец женщина дошла до ворот с надписью «приют сирот «Корои» под покровом Милики» и позвонила в дверной звонок. Потом она привалилась к забору и обессилено сползла на заснеженную мостовую. Ворота приоткрылись и оттуда выглянула пожилая служанка. Увидев сидящую на мостовой женщину, она всплеснула руками и со словами: «Да что же ты, милая, сидишь на холодном, да еще в таком состоянии», подхватила ту под руки и повела в дом.
- Госпожа Килина, смотрите, кого я нашла у ворот! – прокричала служанка с порога и усадила эльфийку на стоящую рядом скамью.
Из-за стола, стоящего в глубине большого холла, поднялась молодая женщина в белой одежде лекарицы и подошла к ним.
- Кто это? – спросила она, пощупав лоб у сидящей.
- Не знаю, госпожа. - ответила служанка. – Но  она, по всей видимости, рожает. Нельзя же ее бросать в таком состоянии. Вряд ли она дойдет до лекарского дома.
- Да, ты права. Давай-ка отведем ее в лекарское крыло. Только тихо, чтобы воспитанни-ки не проснулись.
Они подхватили беременную с двух сторон и повели направо, туда, где виднелась
 дверь с нарисованным на ней белым шестиугольником с вогнутыми гранями.
- Хорошо, что сейчас у нас никто не болеет. - сказала лекарица. - Давай-ка посадим ее на стул. Теперь, Састия, позови ко мне Лесаю и приготовь ванну. А я пока раздену нашу находку поговорю с ней.
Служанка кивнула и быстро вышла за дверь.
Килина наклонилась над эльфийкой и начала осторожно ее раздевать.
- Расскажи ка мне, светлейшая Эльрета, как ты оказалась в таком положении? Ваше по-сольство уже полгода как уехало из столицы и тебя в нем не было.
- Откуда ты знаешь меня? – спросила та.
- Я видела тебя десять лет назад, когда приезжала на практику в вашу долину. Ты зна-ешь, что тебя ищут родные?
- Знаю.
- Кто отец ребенка?
- Какой-то человеческий волшебник, не помню уже.
- Что будешь делать?
- Рожу и поеду домой.
Вошла служанка и еще одна лекарица. Они принесли большой таз, воду,  чистую одежду и простыни. Все вместе они осторожно подняли раздетую эльфийку, помогли ей помыться и переодеться. Когда Эльрета легла на приготовленную ей кровать, а служанка вынесла лохмотья и грязную воду, лекарицы занялись осмотром.
- Так. - сказала вторая лекарица, Лесая. - Несмотря на твое истощение, светлейшая Эль-рета, ребенок, девочка, в абсолютном порядке и, скорее всего, через пару комелей ты родишь. Но за все время, что ты здесь, я ни разу не услышала от тебя ни стона, ни крика. Ты вообще-то боль чувствуешь?
- Пока не очень. - ответила Эльрета. - Восемь комелей назад я наложила на себя заклина-ние и отключила болевые рецепторы. Сейчас боль возвращается, но рывками.
- Это плохо. - сказала Килина. - заклинание мешает правильно оценить ситуацию. Я сей-час его сниму. – М;мирус!
В тот же момент эльфийка закричала. Лесая еще раз осмотрела роженицу.
- Кил. - обратилась она к подруге. - У нас нет даже одного комеля. Ребенок на подходе -  и, уже обращаясь к Эльрете: - Тужься, ребенок готов родиться.
Эльрета снова закричала, напряглась и на руки к Килине выпал ребенок. Лекарицы быстро обрезали пуповину, вымыли ребенка и запеленали.
- Держи свою дочь, светлейшая, - сказала Килина, подавая ребенка молодой матери.
Эльрета взяла дочь и спросила:
- Можно мне сейчас поесть? Я с утра ничего не ела.
- Конечно. - сказала Килина. - Сейчас мы тебе найдем что-нибудь на кухне.
Лекарицы вышли из комнаты и эльфийка тотчас же с брезгливой гримасой положила ребенка на кровать.
- Глаза бы мои тебя не видели! – прошептала она и отвернулась.
Заслышав шаги в коридоре, она встрепенулась, подхватила дочь на руки и начала стара-тельно ей улыбаться. В комнату вошла служанка с подносом, на котором стояла кружка с ды-мящимся напитком, лежал хлеб, сыр и несколько кусков курицы. Она поставила поднос Эльре-те на колени и сказала: 
  - Ты уж не обижайся на скудную еду. Наш приют небогат, да и ночь на дворе. Больше пока ничего не готово. Но уж утром я принесу тебе вкусный завтрак. Уж очень нам жалко тебя с ребеночком. Как там примут тебя родные в долине?! Ты ешь, ешь, не обращай на меня внима-ние. А поднос потом вот сюда поставь, на столик прикроватный. А утром я его заберу.
Служанка ушла, а Эльрета прошипела:
- Как же, примут меня родные с ребенком! Кому там нужна эта ублюдочная полукровка. Не собираюсь я ее с собой брать, еще чего не хватало.
Она отодвинула ребенка к стене, с аппетитом поела, отставила поднос в сторону и спо-койно заснула.
Наступило утро, та же служанка открыла спиной дверь в комнату и сказала, поворачива-ясь:
- А вот и завтрак…..
Но ее некому было слушать. Эльфийки не было. Только на кровати плакала маленькая девочка. Рядом с ней лежала записка, написанная изящным почерком: «Мне этот ребенок не нужен. Не для того я шла в приют, чтобы после родов забрать ее с собой. Растите как хотите. Мне все равно. Я ухожу. Да, я назвала ее Миларета. Прощайте.»
Записка выпала из рук служанки, она села на кровать и начала укачивать очередную ма-ленькую сиротку.

Глава 3. Дело было в Лавезе

***
9-й квартень сыреня 20514-го года от создания мира
Поначалу я была не очень довольна своим новым телом. Зрение еще не установилось, руки-ноги живут отдельной жизнью, постоянно хочется сначала спать, потом есть, потом ис-пражняться. И так по кругу, день за днем. Еще я не понимала, зачем эта тетка, по недоразуме-нию ставшая моей матерью, сует мне в рот свою сиську. Я требовала нормальной еды, хотя бы протертой. Но из моего рта раздавался только крик и мне снова настойчиво пихали в рот мо-лочную железу. А потом меня озарило: я же младенец, хоть и с мозгами сорокашестилетней тетки, тем более, что окружающие и видят младенца. Следовательно, чтобы меня начали пони-мать, придется семью дрессировать. И начну я с матери.
Для начала я все-таки попробовала материнское молоко и мне понравилось. Теплое, чуть сладковатое, очень питательное. Но как это, сосать? Оказалось очень просто. Стоило мне расслабиться и настроиться на кормление, как сработал рефлекс и все получилось просто и естественно.
Теперь осталось научиться оставаться сухой продолжительное время. Это было сложно. Я могла крепиться до начало кормления, но стоило мне начать есть, как организм расслаблялся и начинало хлестать из всех щелей. И первый месяц у меня ничего не получалось. Постепенно своими криками я добилась понимания, что перед кормлением меня надо подержать над какой-нибудь посудиной, чтобы я сделала все дела, а потом не плохо бы и подмыть, чтобы быть чи-стенькой. Ура! Живем! Теперь я была чистая, сухая и сытая.
Постепенно зрение прояснилось и я стала видеть окружающее пространство. Обзора из положения лежа на спине было мало. Я видела потолок покрашенный белой краской. Значит, семья мне досталась не бедная. Скосив глаза вбок была видна стена обитая ровными досками с вырезанным растительным рисунком у потолка. Ага, получается, что семья и не особо богатая. В богатом доме, думала я, стены были бы поклеены обоями или затянуты тканью. На худой ко-нец, покрашены. Во время кормления над кроваткой появлялось лицо привлекательной женщины с русыми волосами и необыкновенно яркими зелеными глазами. Иногда вместе с ней я видела лицо мужчины со солнечно-рыжими волосами и серыми глазами. Они у меня попали в категорию родителей. Еще я слышала голоса детей и определила, что у меня определенно есть старшие братья и сестры. Но лиц я их не видела. Скорее всего, решила я, они подходят к моей кровати, когда я сплю.
Так по моим подсчетам прошло два месяца. Я уже выучила каждую трещинку на потол-ке и каждую завитушку на стене. Мне стало этого мало. Конечно мама с папой разговаривали со мной, мама пела песенки, папа просто говорил и я даже научилась их понимать. Они говорили, как сильно любят меня, какая я красивая, что у меня папины волосы и мамины глаза, что я вырасту красавицей и, конечно же, умницей, что у меня есть два брата и одна сестра. Что сейчас осень и идут холодные дожди. Но скоро они закончатся, наступит зима и выпадет снег. И тогда меня закутают в теплый бабушкин платок, вынесут на улицу и я обязательно увижу, как красиво искрится снег в лучах зимнего солнышка. Что потом наступит Ноэль – время новогодних гуляний и подарков и я тоже получу подарок от самого доброго бога Хастоса. А потом будет весна, растает снег и на деревьях появятся новые листочки, я уже подрасту, меня не будут пеленать и положат на одеяло под дерево, где я буду любоваться миром и греться в лучах теплого солнышка. Я вдруг поняла, что уже полюбила этих людей и не представляю свою жизнь без их ласковых объятий и нежных поцелуев.
Мое тело окрепло, меня уже сильно не пеленали и, освободив из пеленочного плена свои ручки и ножки, я подолгу разглядывала их, вспоминая, то, как выглядели в детстве ручки и ножки моих далеких теперь девочек. Вспомнилась земная анатомия и, впервые опробовав обещанные магические способности, я рассмотрела строение конечностей своего нового тела. Разницы не нашла и обрадовалась этому. Теперь осталось рассмотреть, что же находится за пределами кровати.
Сделать это можно на животе и я научилась переворачиваться. Перевернулась. Руки ре-флекторно согнулись в локтях и-и-и-и … я с размаху утыкаюсь лбом в кровать. Мышцы шеи то не тренированные. Вот, думаю, засада. Посмотрела, блин, закроватный мир. Надо тренировать шею.

***
6-й дуань холоденя 20514 года от создания мира.
Ура! На втором ноне (это так здесь неделя называется, потому что в ней девять дней) я уже долго держала голову и плавно опускала ее, а не с размаху роняла. Теперь я могла рассмот-реть, какой же он, этот загадочный закроватный мир. Изголовье и боковые стенки моей кровати состояли из решетки редкого плетения и через них было все прекрасно видно. А ничего так, обстановочка! Я находилась в спальне. На светлом деревянном полу лежал красивый плетеный ковер с яркими цветами. У противоположной стены стояла большая родительская кровать с узорчатыми подзорами, большим стеганым одеялом и горой подушек. На стене предо мной широкое окно с красивыми шторами и цветами на подоконнике. Посмотрев назад, я увидела входную дверь и гобелен, изображающий длинноволосого мужика с размытым шаром между протянутых рук и в окружении разноцветных облаков. Никаких признаков слуг в доме я за прошедшее время на слух не обнаружила. Значит, я родилась в крестьянской семье, но, судя по обстановке, явно не бедной.
Открылась дверь и в комнату вошла мама.
- Лори, солнышко, ты научилась держать головку! – умилилась она, обращаясь ко мне и, завернув, взяла на руки. – Умничка ты моя! А давай мы с тобой покушаем, ты наверное, прого-лодалась.
Мама со мной на руках села на стул, расшнуровала на груди рубашку и начала кормить. Я сделала несколько жадных глотков и вдруг поняла, что у молока появился какой-то непонят-ный привкус. Нет, было вкусно, но как-то не так. Решив обследовать материнский организм, я поняла, что моя мама снова будет мамой. МОЯ мама! Ем и думаю: в крестьянских семьях все-гда было много детей. Я у мамы четвертая. В принципе, она может родить до десятерых. А как у нее со здоровьем? А со здоровьем то у мамы не все хорошо. Спина болит – вон как полыхает красным поясница, мышечной массы не хватает (видимо не всегда успевает поесть), а матка дряблая. Если она родит еще одного ребенка, то может умереть от сильной кровопотери. И я останусь сиротой. Оно мне нужно? Оно мне не нужно. Значит, сделаю так, чтобы этот ребенок не родился. И вообще, хватит ей нас четверых. Поставлю ка я ей блок на беременность. А все питательные элементы, которые сейчас в зародыше, я растворю в мамином организме. Пусть пойдут на укрепление позвоночника. И заодно сниму поясничную боль. Так что к концу корм-ления мама уже не была беременна, да и спина у нее не болела.
Прошло еще два нона. Как и было обещано, меня укутали и вынесли на улицу. Стояла чудная погода, светило солнце, снег искрился и переливался маленькими радугами. Я сделала вдох и поняла, что в прошлой жизни не дышала. Там был тяжелый, полный вредных примесей коктейль, здесь же я дышала и не могла надышаться. Свежий, какой-то даже сладкий, аромат воздуха бодрил и поднимал настроение. Хотелось взять его в ладони, окунуть туда лицо и ды-шать, дышать, дышать. В этот день я первый раз засмеялась. Смеялась долго, счастливо, зали-висто, так, что заразила своим смехом и маму, державшую меня на руках, и папу, который тоже вышел вслед за нами. Отсмеявшись, он подхватил на руки маму вместе со мной и закружил. Мне так понравилось кружиться, что я засмеялась снова. И тогда родители снова начали сме-яться. Потом папа обнял нас крепко-крепко, расцеловал и, не выпуская из объятий, провел в дом.

***
1-й день Ноэля 20515 года от создания мира.
На следующий день меня впервые вынесли из спальни в другую комнату. Был праздник и было чудесно. В углу большой комнаты стояло наряженное хвойное, которое было похоже то ли на сосну, то ли на ель (потом я узнала, что это ельсна – гибрид сосны с елью и в этом мире только такие мутанты и произрастают, никаких тебе елок-сосенок), под ним лежали завернутые подарки. Посередине комнаты стоял праздничный стол. За ним сидели папа и трое детей: два мальчика и девочка. Мальчиков звали Русим и Ивел и им было по десять и шесть лет соответственно, а девочку звали Марула и ей было четыре года. Внешностью они сильно отличались от меня и были похожи друг на друга: русые мамины волосы и серые папины глаза. Дети посмотрели на меня и перевели взгляд на отца.
- Папа, а подарки когда? – спросила девочка.
- Ну, что ж, раз все в сборе, можно начинать. - ответил папа и дети рванули к ельсне. Раздался восторженный крик, я повернула голову и увидела, как братья и сестра с упоением разрывают упаковки своих подарков. Старшему брату в подарок достался детский лук, млад-шему набор солдатиков, а сестра получила красивую фарфоровую куклу в длинном синем пла-тье.
- Тебе, маленькая, тоже есть подарок. - сказала мама, а папа принес от ельсны небольшой сверток, перевязанный зеленой лентой. Он развернул его и вытащил резную погремушку из блестящего желтого металла. Вряд ли это золото, подумала я, скорее всего бронза или латунь. Мне погремушка понравилась. Когда папа потряс ею около меня, раздался нежный перезвон маленьких колокольчиков. Он вложил ее мне в руку, я встряхнула рукой, услышала звон и тоже начала смеяться.
Потом мама меня покормила и положила на ковер между ельсной и горячей печкой. Де-ти наелись и перебрались ко мне на ковер, оставив родителей в одиночестве за столом. Родите-ли разговаривали, братья играли в солдатиков, сестра занималась куклой, а я изредка встряхи-вала погремушкой. В общем, идиллия.
На следующий и все остальные праздничные дни к нам домой приходили гости или мы всей семьей ходили к кому-нибудь. В результате, мы обзавелись детским мечом, ярким тряпич-ным мячиком, еще одной погремушкой, игрушечной мебелью и кучей сладостей. Мне понравилось, как в этом мире проходят новогодние праздники.

***
2-й триань тепленя 20515 года от создания мира
Наступила весна. Я окрепла, окрепли и мои родители. Каждый раз, когда кто-то из них брал меня на руки, я старалась улучшить их здоровье. Самое сложное заключалось в том, чтобы изменения сильно не бросались в глаза. Одно дело, когда у человека добавилась сила и здоро-вье и совсем другое, если меняется внешность. Поэтому, мама с папой теперь имели крепкий скелет, сильные мышцы и связки, хорошее зрение и здоровые зубы. Про себя я тоже не забыва-ла. Усилила рост волос и убрала зуд и повышенное слюноотделение при прорезывании зубов.
Каждый день, если было тепло и не было дождя, меня выносили во дворик около фрук-тового сада. Там я лежала на одеяле и смотрела на ветви деревьев, на солнце и проплывающие в небе облака. Я искала различия в двух мирах – этом и земном и находила их очень мало. Помимо чистейшего воздуха, небо здесь имело более насыщенный цвет, а солнце было чуть крупнее. Облака также плыли в вышине, также жужжали пчелы, пели птицы, летали бабочки. Потом я переворачивалась на живот и смотрела на двор. Передо мной были овощные грядки, справа росли яблони, груши, сливы и вишни, а сзади кусты смородины, малины и крыжовника. Все такое же и меня это радовало. Это давало надежду, что будущем будет меньше проблем.
Но мне этого становилось мало. Хотелось большего, а для этого необходимо сначала по-ползти, а потом научиться ходить. И я занималась. Встать на четвереньки у меня получилось с десятого раза. Ползать не получалось. Стоило мне начать двигаться, как ноги и руки почему-то перепутывались и я падала. Я даже перестала считать количество падений. Под конец я так устала, что заснула прямо на животе.
Когда я открыла глаза, то увидела сидящего напротив меня того самого паршивца, кото-рый отправил меня в младенческое тело.
- Как твои дела? – спросил он. – Тебе здесь нравится?
- А как может нравиться в теле младенца? – ответила вопросом я и удивилась – мне же всего полгода, как я могу разговаривать?
- Ты сейчас спишь. - ответил парень на невысказанный мной вопрос. – И выглядишь так, как будешь выглядеть лет через четырнадцать-пятнадцать. Так что можешь свободно говорить и даже ходить.
- А посмотреть на себя я могу?
- Да запросто.
Он щелкнул пальцами и передо мной появилось большое зеркало с моим отражением. Когда я себя увидела, то сказать, что я была рада, это ничего не сказать. Я прыгала, скакала, кричала и всячески выражала восторг от увиденного. Меня действительно наделили такой внешностью, как я и хотела. В зеркале отражалась светлокожая девушка с солнечно-рыжими вьющимися волосами, зелеными глазами на овальном лице и фигурой в виде песочных часов. Все, как я и мечтала когда-то.
- Ну как, угодили мы тебе с сестрой? – спросил парень.
- Да уж, угодили, так угодили. Да за такую внешность и убить мало. - восторженно отве-тила я.
- Вот тебе и придется убивать. - вздохнув, сказал он.
- Что, серьезно? Ну, тараканов там и еще всяких клопов я согласна убивать хоть сейчас.
- Нет. Убивать придется человеческое существо.
- Вот с этого места поподробнее.
Я села на траву и уже не так сильно радовалась. Конечно, я понимала, что за все надо платить. Но жизнью другого человека? Да меня кошмары будут  всю жизнь мучить!
- Понимаешь. - засмущался мелкий паршивец. - Не зря мы искали сильную душу и без сопротивления дали тебе все, что ты попросила. Потом, когда вырастешь, ты поймешь, что надо делать. Сейчас просто расти и развивай волшебство.
Я вздохнула. Это я сильная душа? Не смешите мои тапочки! Да в прошлой жизни более слабовольного человека надо было еще отыскать! Хотя… Он все-таки бог, ему видней.
- Невинных то и детей, я надеюсь, убивать не придется?
- Нет.
- Хорошо. Что там с моим волшебством? Что оно у меня есть, я поняла. Я смогла улучшить здоровье родителей.
- Я дал тебе способности ко всему. Пробуй. Поработай со стихиями.
Мы замолчали. Я повернулась к зеркалу и продолжила собой любоваться.
- Ну что ж, давай прощаться. Тебе пора просыпаться. Мы надеемся, что ты справишься с нашим заданием. – сказал парень и исчез.
Все вокруг меня подернулось дымкой, я снова ощутила себя в теле ребенка и просну-лась.
Какой интересный сон, подумала я. И ведь не сон даже. Этот мелкий является каким-то богом. Вот только каким? Пока не вырасту, не узнаю. То, что мне придется убивать, это плохо. Хорошо хоть, что придется убивать плохих товарищей. Что там он сказал, на счет моего вол-шебства? Я могу все? Что я могу изменять людей, я знаю. Значит, лечить смогу тоже. Что еще я сейчас могу попробовать?
Я потянулась рукой к краю детского одеяла и накрыла ладошкой травинку. Мне захоте-лось, чтобы эта травинка выросла. Моя ладошка нагрелась и из-под нее взметнулась ввысь ро-машка, раскрывающая нежно-розовые лепестки. Я слегка удивилась. На земле садовая ромашка имеет белые лепестки. Ну, да ладно. Розовые так розовые. Довольная, что у меня получилось управлять природой, я перевернулась на спину и занялась очень важным делом: разглядывани-ем облаков. Потом пришла мама и забрала меня в дом.

***
3-й дуань жареня 20515 года от создания мира
Сегодня первый день, когда я смогла самостоятельно ходить. А еще освоила несколько слов: мама, папа, нет, да, дай, мое. Для начала совсем неплохо. Родители умилялись, когда я, сидя у кого-то из них на руках, называла их, не путаясь, мама или папа, и добавляла: моя или мой. Помню свою радость, когда мои девочки, в той еще жизни, впервые заговорили. Тогда я испытывала гордость и счастье за моих кровиночек. Теперь же я тоже испытывала те же чув-ства, но уже от того, что смогла произнести слова вслух.
Я спустилась с крыльца и свернула налево, чтобы изучить ту часть нашего участка, где еще не была. Услышав лай, я повернула голову и увидела, как здоровущий молодой пес бежит прямо на меня. От страха я зажмурилась и как не обмочилась, только богам этого мира извест-но. Все, закончилась моя жизнь, сейчас меня съедят – промелькнуло у меня в голове. Но ничего не произошло. Пес затормозил вплотную около меня и зарычал, но не укусил. Когда я поняла, что еще немного поживу, открыла поочередно глаза и посмотрела на этого монстра. Все оказа-лось не так страшно. Собака была очень похожа на земного ньюфауленда, но с серой шерстью и казалось огромной из-за моего маленького роста. Укусить она меня не смогла из-за цепи, которая натянулась и не давала собаке дальше двинуться. Я осторожно сделала несколько шагов назад, мысленно вытерла пот со лба и пошла дальше. Собака же порычала еще немного мне вслед и ушла к своей будке.
Я прошла еще немного вперед и приблизилась к строению, которое назвала для себя хлевом. Амбре от него исходило просто непередаваемое. И ничего удивительного, в хлеву жи-вет скотина. А она не приучена испражняться куда-то в одно место и убирать за собой. Справа от меня располагались свиньи, рядом с ними в загоне стояла лошадь, потом куры и, продвига-ясь налево,  две козы и две коровы. Совсем неплохо. Я повернулась и пошла назад. Очень осто-рожно, по самой стене дома. Уж там меня собака точно не достанет.
Пройдя на другую сторону, я увидела огромное зеленеющее поле. Это оказалась вполне себе земная картошка. Я даже мысленно облизнулась – жареная картошечка с салом, соленьями и ломтем ароматного черного хлеба! М-м-м-м! Вкуснятина! И эту вкуснятину с большим аппе-титом вкушал толстый полосатый жук, опознанный мной, как колорадский земной противный. Он же сейчас испортит весь урожай и я останусь без жареной картошки!!!! Я разозлилась и очень сильно захотела, чтобы он весь разом сдох. Я закрыла глаза, сжала кулачки и мысленно представила, что все эти жуки перестали дышать и питаться. Раздался громкий шорох и открыв глаза, я увидела, как жуки полным составом осыпаются с листьев в канавы между грядками (оказалось в последствии, жуки сдохли не только на нашем участке, но и во всех близлежащих огородах). Как говорилось в одной из моих любимых книг: простенький экзорцизм? Значит, это я тоже могу.
Я пошла дальше, но больше ничего интересного не было. На заднем дворе росли всевоз-можные овощи, травы и клубника. В общем, масштаб хозяйства меня поразил. Это же сколько обрабатывать! В прошлой жизни я к приусадебному хозяйству относилась крайне скептически и в этой жизни я тоже не хочу провести все детство «вверх воронкой». Что я могу сделать в этой ситуации? Только одно – уничтожать с помощью волшебства сорняки и увеличивать раз-мер урожая, чтобы получить большую прибыль. От всей этой ревизии я устала и пошла в сто-рону задней двери, чтобы не обходить весь дом. Пока шла, вспомнила о собакене на цепи. Мне не улыбалось передвигаться мелкими перебежками по участку. Надо приручать. Конечно, де-лать комнатную собачку из этого монстра я не хотела, но хорошую защиту себе я надеялась приобрести.
Я не стала спешить с приручением, решила подождать пару нонов и понаблюдать за псиной. В процессе наблюдений у меня закралось подозрение, что собака бесится не от сквер-ного характера. Что-то у нее было нехорошее со здоровьем и я решила это выяснить.
Несколько дней подряд я опытным путем выясняла, на какое расстояние могу подойти к собаке, чтобы и она меня не цапнула, и я могла до нее дотронуться. Со стороны это смотрелось так: стоит маленькая девочка с солнечными кудрями практически впритык к морде злобно ла-ющей собаки, улыбается и тянет к собачьей морде ладошки. Как моя мама не поседела, когда брала меня на руки из-под морды, неизвестно. Я же подходила к собаке каждый день и мои усилия увенчались успехом. Однажды, подскочив ко мне, собака, кстати я узнала ее кличку – это был кобель Рэв, не зарычала и не пыталась укусить, а разрешила до нее дотронуться.  Соба-чий нос был сухой и горячий. Я закрыла глаза и погрузилась в организм Рэва. Пес был здоров, но его доставали блохи и мешал слишком сильно затянутый ошейник. Ошейник натер шею и почти врос в нее. Теперь была понятна его злоба. Я аккуратно дотронулась до собачьей шеи, пес дернулся, но не отстранился. Мне его так жалко стало, мои ладони нагрелись и ошейник на глазах начал расширяться, а рана под ним заживать. Решив не останавливаться на этом, я изба-вила Рэва от блох. Счастливо повизгивая, он облизал мне лицо, я не удержалась на ногах и, смеясь, шлепнулась на попу. Тут силы меня оставили, видимо я перенапряглась, и мне захоте-лось спать. Прямо здесь, не уходя никуда. Рэв лег на землю и свернулся калачиком, а я под-ползла к нему на четвереньках, улеглась рядом и заснула.
Потом мама мне рассказывала, что очень испугалась, когда увидела меня лежащей возле пса и хотела меня забрать. Но Рэв тихо рычал и не подпускал ко мне никого, пока я не просну-лась.

***
6-й триань зреленя 20515 года от создания мира
Я лежала в кроватке и смотрела в потолок. Было утро. Сегодня день моего рождения. Мне исполнился год. Можно подвести небольшие итоги моей новой жизни. Что я узнала о себе и об окружающем мире за это время? Природа здесь не сильно отличается от земной. Так же есть зима, весна, лето и осень, также в году триста шестьдесят пять дней. Только в одном меся-це тридцать шесть дней и неделя или, как здесь говорят, нон, состоит из девяти дней. Так что здесь всего десять месяцев и отдельно пять новогодних дней – Ноэль. Разница не очень боль-шая. Как по мне, так вообще удобно, когда в месяцах равное количество дней. Растения и жи-вотные в общей массе имеют такие же названия, как и на Земле.
С волшебством у меня складывается все хорошо. Лечить могу как людей, так и живот-ных, растения могу выращивать, могу уничтожать сорняки и вредных насекомых. Так что ле-карским делом и некромантией я владею, земная стихия мне подвластна. Теперь надо прове-рить свои способности с огнем, водой и воздухом. И лучше эти опыты проводить на улице, а не в доме.
За всеми этими рассуждениями я проголодалась, поэтому вылезла из кроватки и пошла на кухню. Там за столом собралась вся семья и, когда я вошла, все кинулись меня поздравлять с днем рождения. Папа подхватил меня на руки и подбросил к потолку. Мне понравилось, я за-смеялась и потребовала:
- Еще!
Меня еще пару раз поподбрасывали и усадили на высокий стульчик. Потом был сытный завтрак, а после него я получила свои подарки.
Отец с братьями ушли работать в поле и в доме осталась женская половина семьи. Мама и сестра ушли в огород, а я осталась рассматривать подарки. Что могут подарить девочке на первый день рождения? Правильно, игрушки. Мне подарили мячик и куклу. И что с ними де-лать взрослой тетке? Применение кукле я не нашла, а на мячике решила потренироваться с ма-гией воздуха. Взяла его, кусок пирога с капустой и пошла к Рэву. Рэв пирогу обрадовался, по-вилял хвостом и улегся. Я села рядом, привалилась спиной к теплому собачьему боку и приня-лась экспериментировать. Положив мяч перед собой, я закрыла глаза и представила, как он от-рывается от земли и застывает перед моим лицом. Открываю глаза – мяч как лежал, так и ле-жит. Я снова повторила действия – снова ничего. И снова, снова и снова. Так ничего в этот день у меня не вышло.
Вечером меня ждало еще одно нововведение. После ужина папа взял меня на руки сказал:
- Лори, солнышко, ты подросла и теперь будешь спать не в нашей с мамой спальне, а в девичьей.
Я посмотрела папе в глаза и спросила:
- Где?
Папа понял меня правильно и ответил:
- Я смастерил тебе новую кроватку. Она стоит рядом с кроватью Марулы. Хочешь по-смотреть?
- Да.
И держа меня на руках, папа прошел в девичью. Кровать мне понравилась. Ничего вы-чурного, простые ровные линии, но все видимые части кровати были украшены цветочной резьбой. Я повернула голову в сторону кровати сестры и увидела, что та тоже вся резная. Кра-сиво и смотрится органично. Комната мне тоже понравилась. Около каждой кровати стоит по маленькому сундучку, по видимому для одежды. Вот интересно, почему я не видела ни одного платяного шкафа? Между кроватями стоит маленький резной столик со свечой,  у двери - дере-вянный короб с игрушками, посередине лежит красивый полосатый коврик. Я поцеловала папу и сказала:
- Пибо.
Хотела, конечно, сказать «спасибо», но нетренированный язык не хотел правильно про-износить слова. Я решила, что при каждом удобном случае буду тренироваться в правильном произнесении слов. И пора, пора завязывать с односложными предложениями. Конечно, это не типично для годовалого ребенка, но я лучше буду акселераткой, пусть все удивляются. Невоз-можность произнести вслух все, что я проговариваю про себя просто убивает.
Так день и закончился.
Ночью, когда все спали, я проснулась от того, что Марула плакала. В комнату вошла ма-ма со свечой в руке.
- Марула, детка, что случилось? – спросила она.
- Мама, мне страшно. Я темноты боюсь. Зажги, пожалуйста, свечу.
- Ну ты уже большая девочка, тебе пять лет. Как можно бояться темноты?
- Мне в темноте страшные сны снятся. Ну мам, ну пожалуйста, зажги.
- Нет, милая, не зажгу. А вдруг она опрокинется и случится пожар. Все будет хорошо, закрывай глазки и засыпай.
Мама поцеловала Марулу и вышла из комнаты. Мне стало жалко сестру. Я помнила, как пугались темноты мои девочки и я им покупала красивые ночнички. Надо что-то подобное придумать и здесь. Но, действительно, открытый огонь может привести к пожару. Заказать сте-кольщику лампу я не могу по причине младости лет, а создать пульсар могу попробовать. Я дождалась, пока сестра не прекратила всхлипывать и уснула, села, подняла руки перед собой и представила, как воздух у меня между ладоней уплотняется, нагревается и появляется светя-щийся шарик. Как ни странно, у меня получилось с первого раза. От удивления я чуть не выпу-стила его из рук. Пришлось сосредоточиться. Шарик меня не обжигал и, вдоволь налюбовав-шись на него, я представила обратный процесс. И шарик исчез абсолютно бесшумно. Удовле-творенная получившимся результатом, я заснула.
В последующие дни я продолжила тренировки с огнем и воздухом. Воздух мне пока от-казывался подчиняться, а с огнем я научилась находить общий язык. У меня получались разные шары: большие и маленькие, теплые, горячие и холодные. И в одну ночь, когда мама, поцело-вав нас с Марулой и пожелав нам темной ночи, ушла, я зажгла маленький светящийся шарик, подвид холодный осветительный. Марула сделала круглые глаза.
- Как у тебя это получилось? – прошептала она.
- Тренируюсь, - прошептала я в ответ.
- А еще как можешь?
- Могу теплый, могу горячий. Тебе холодно?
- Нет, мне тепло. А пожара не будет?
- Нет, он холодный. Нравится? Оставим?
- Да, пусть горит. А мама и папа не узнают?
- Нет. Молчи. Будет секрет.
Я приложила палец к губам, подмигнула сестре и закрыла глаза. Марула еще немного повозилась и тоже затихла. Через несколько минут мы уже спали, а меленький шарик-светлячок освещал впервые спокойно заснувшую сестру.
Кстати сказать, мы ни разу с сестрой не попались родителям за освещением комнаты та-ким нетрадиционным способом. Мне как-то удавалось вовремя угадать время прихода родите-лей в комнату и я убирала ночничок. Моей силы вполне хватало на бледный шарик до рассвета, а утром он сам исчезал, поэтому даже утром никто ничего не мог заподозрить.

Глава 4. Как помогать семье и не засыпаться раньше времени.

***
Год 20516 от создания мира
Начало года снова было веселым. Я уже не была младенцем и в гости теперь ходила сво-ими ногами вместе с семьей. Снова нам надарили игрушек и сладостей. Если к игрушкам я бы-ла равнодушна, то сладостям была рада. Здесь они были не менее вкусными, чем на Земле.
Я также по вечерам зажигала маленький светлячок и каждый раз сестра радовалась, что не придется засыпать в темноте. Я так натренировалась, что делала шарики, не задумываясь.  Воздух все также мне не поддавался и мячик так и оставался лежать на земле. В какой-то мо-мент я разозлилась и решила вообще не трогать эту стихию. Хотя поразмыслив, я не понимала, как тогда у меня летали огненные шарики, если простой мячик не могу поднять. Были у меня мысли по этому поводу. Скорее всего, когда я делаю огненные шары, то оперирую своей внут-ренней энергией, а мячик я поднимаю природной энергией. А как же тогда уничтожение сорняков? Относится ли сие действо к магии земли? Или магия земли действует по другому принципу? Конечно, чтение фэнтезийных книг несколько подготовило меня к новой жизни, но одно дело теория, другое - практика.
Решив сделать упор на огне, я поставила себе целью научиться делать одновременно не-сколько шаров. Через два нона тренировки я смогла сделать два шарика. Но стоило хоть на пекс отвлечься, оба шарика развоплощались. Наверное, два года – это слишком маленький возраст для таких опытов, но что-то мне подсказывало, что чем быстрее я обучусь, тем проще мне будет выполнить повеление бога. Через месяц мне, наконец, удалось удерживать в воздухе два огненных шарика, не отвлекаясь. Теперь всякие мухи-комары меня не отвлекали. А люди? И я попросила Марулу, чтобы она меня отвлекала. Теперь вместо того, чтобы после отбоя ложиться спать, наша с Марулой спальня напоминала дурдом на выезде. Выглядело это так. Я сижу посередине комнаты с подогнутыми ногами, а сестра прыгает вокруг меня и размахивает руками. Это выглядело настолько уморительно, что первые дни я не могла удержаться от смеха. Я начинала тихо смеяться, сестра мне вторила, шарики лопались и мы продолжали смеяться уже в темноте. Но потом стало легче. И вот я уже спокойно удерживаю перед собой сначала два, потом три, а потом четыре шарика. Но как только у меня стало все получаться, Марула начала меня щекотать. Тут уж у меня ни разу ничего не получилось. И мы перестали тренировать сосредоточенность во время щекотки. Вряд ли меня во взрослой жизни будет кто-то щекотать в бою.
Теперь, после того, как я смогла удерживать одновременно четыре шарика, у меня по-явилась следующая задача – убирать огненные шарики поочереди, в том порядке, в котором мне хочется. Это было намного легче, ведь один шарик или все разом потушить я могу. Я стала отделять часть внимания на развоплощение одного шарика. Потом на следующий и так до кон-ца. Во время развоплощения меня охватила эйфория и я еле сдержалась, чтобы не начать пры-гать и бегать.
За тренировками со стихией огня я не забывала и о Рэве. Мы с ним крепко сдружились. В какой-то момент я смогла понимать мысли пса и передавать ему мои. Осенью это оправда-лось.
Я сидела во дворе в обнимку с Рэвом и старалась волшебством разорвать ошейник у него на шее, как вдруг он насторожился и передал мне эмоцию, что на нашем участке появился посторонний запах. Мы встали и пошли в ту сторону, откуда доносился этот запах. Это оказался вор, внаглую выкапывающий нашу картошку, к которой я так трепетно относилась. Рэв зарычал, вор вздрогнул, обернулся, но, увидев собаку на натянутой цепи и маленькую девочку, успокоился и продолжил свое выкапывательное дело. Рэв передал мне мысль-сожаление, что цепь не дает ему прогнать вора и тогда я решила проверить свои огненные шары в деле праведном. Передав псу мысль  успокоения и наблюдения, я подошла к вору и спросила:
- Дядя, почему ты копаешь нашу картошку?
- Уйди, девчонка, не твое дело. - ответил он, продолжая копать.
- Я папу с мамой позову.
- Зови, зови. Пока ты доковыляешь на своих коротких ножках до родителей, я сто раз успею все сделать.
- А если я не буду звать?
Вор заинтересованно посмотрел на меня.
- Тебе нравится, когда у тебя воруют? – поинтересовался он.
- Нет, я сама прогоню тебя.
Вор рассмеялся.
- Да что ты можешь, мелкая? Вон у тебя даже собака с цепи сорваться не может. Да я те-бе сейчас так врежу, что ты отлетишь на другую сторону поля!
- Это вряд ли, дядя. - ответила я и зажгла в руке небольшой огненный шарик. – Уходи, а то кину в тебя шариком.
- Да не смеши меня, девчонка. Подумаешь, научилась по малолетству показывать фоку-сы! Иди в цирк выступай и не мешай мне. – презрительно бросил мне вор и продолжил копать.
- Ах, так! – рассердилась я и запульнула шариком ему туда, куда смогла. А смогла я по-пасть ему, как бы это помягче сказать, в филейную часть.
Вор взвыл, схватился за пораженное моей меткостью место и бросился на меня. Тут я испугалась и застыла (опыта драк у меня еще не было), но Рэв вовремя зарычал, я отмерла, быстренько создала еще два шарика в каждой руке и еще раз кинула их в вора. Он был близко и шарики быстро нашли свою цель. Один попал в живот, а второй …м-м-м-м… чуть пониже. Как ни странно, после этого вор испугался и, завывая и бросив выкопанную картошку, бросился наутек.
Посмотрев вслед убежавшему вору, я подошла к Рэву и обняла его за шею. Руки и ноги у меня тряслись и мне пришлось немного постоять. После этого происшествия я решила, что ошейник  или хотя бы цепь надо с собаки снимать. Еще раз переносить такой всплеск адрена-лина мне не улыбалось.
Наступила осень, начался сбор урожая. Мужская часть снова ушла в поля, а я, мама и Марула убирались в огороде. Мне выдали маленькие грабельки и отправили сгребать опавшие листья. Еще в прошлой жизни это, наверное, единственная работа в огороде, которая мне нра-вилась и я с энтузиазмом занялась работой. За три дня урожай был собран и с листьями я тоже закончила. Куча получилась приличная и мне понравилось в ней валяться. Я падала спиной на листья, смотрела в небо и вдыхала аромат, исходящий от кучи, на которой лежала. Терпкий аромат пожухлой листвы и кристально чистый осенний воздух настраивали на романтический лад и я мечтала о будущем. О том, что надо сделать, о волшебстве, которого мне так не хватало в прошлой жизни, о любви. Мне очень хотелось встретить хотя бы здесь того, кто не предаст, не бросит в трудные времена, не уйдет от ответственности, как это уже было.
Но всему приходит конец. Пришел конец и моим полежалкам на листве. Подошло время сжечь всю эту кучу, а тут так не вовремя пошел дождь. Я стояла недалеко от отца и наблюдала, как он безуспешно пытается поджечь листья. Они были мокрые и поджиганию не поддавались.
-Да что ж это такое! – ругался вполголоса папа. – Вот же гаурная погода. Дел невпрово-рот, а огонь не разгорается. Если сейчас ничего не выйдет, брошу все к гаурной бабушке, пусть меня штрафует староста, сил моих больше нет!
Я встревожилась. За неубранные листья нас будут штрафовать? Это что же, раз мокрые листья не загораются, мы виноваты? Нет, мне деньги нужны. Мне еще учиться надо. Зря я что ли изводила сорняки, улучшала урожай и увеличивала надой молока коров и коз? Чтобы теперь, когда мной предполагается хорошая выручка за излишки, отдавать эти деньги старосте? Не бывать этому! И я потихоньку, пока папа отвлекся, кинула малую искру в листья. Листья загорелись, папа обрадовался, подхватил меня на руки и пошел в дом.
- Все, Лесая. - сказал он, обращаясь к маме и ставя меня на пол. – Листья наконец заго-релись и нам не придется платить мзду старосте.
- Хорошо, муж мой. - ответила мама, одновременно накрывая на стол. -  Что на полях? В огороде мы собрали поистине огромный урожай. На ярмарку можно свезти приличное количе-ство.
- В полях тоже хороший урожай. Думаю, что с десяток трилистиков мы выручим на про-даже.
- Отлично. Дети растут как на дрожжах, за лето пообносились, а Маруле через пару но-нов к жрецу идти. Надо ткани закупить побольше.
Мама обернулась в сторону открытой входной двери и, обращаясь к старшим детям, прокричала:
- Русим, Ивел, Марула! Руки мыть и за стол.
Меня заинтересовал поход Марулы к жрецу. И после ужина, когда я убрала со стола, она помыла посуду и мы ушли в девичью, я стала пытать сестру вопросами. Кстати, говорила я уже хорошо, что удивляло и радовало родителей.
- Маря, зачем тебе идти к жрецу? – спросила я.
- Мне исполнилось шесть лет. – важно ответила она. – И я пойду вместе с братьями учиться грамоте. Ты тоже пойдешь, когда подрастешь.
- А учиться каждый день?
- Нет, только в выходные.
- А в обычные дни?
- А в обычные дни надо помогать маме по хозяйству. И у жреца, наверно, есть какие-то свои дела. Поэтому в выходные.
- Расскажешь потом?
- Ага.
Все это время я сидела спиной к Маруле, а она расчесывала мне волосы. Теперь же я по-вернулась к ней и сказала:
- Смотри, как я умею.
Я выпустила восемь огненных шаров, сделала из них два круга. Один маленький из трех и вокруг маленького большой из пяти шаров. Потом раскрутила их сначала в одну сторону, по-том в другую, а потом в разные стороны. Под конец сделала из шаров цепочку и поочереди по-гасила их все, кроме последнего, который  притушила и оставила висеть в воздухе ночничком. Сестра завороженно наблюдала за представлением.
- Здорово. - восторженно прошептала она. – Тебе надо на ярмарке выступать. Денег бы заработала жуть, как много.
Я не стала комментировать, выступления на ярмарке меня не прельщали, просто сказала, что нам пора спать.
Наступил Ноэль. Снова в углу столовой стояла украшенная ельсна с  подарками под ней. Пока сидели за праздничным столом, родители восторженно делились впечатлениями от осенней ярмарки. По сравнению с прошлым годом, как говорил отец, выручка увеличилась в три раза. И о необходимом он хорошо сторговался, поэтому часть денег можно уже отложить на приданое детям. Я порадовалась. Но какова была выручка в прошлом году? Какая она в этом? С чем сравнивать? Сколько денег нужно конкретно мне на обучение волшебству? Но кто же трехлетней крохе об этом расскажет! Я глубоко задумалась и не замечала ничего вокруг. От трудных дум меня отвлекли раздавшиеся над ухом крики: пожар, пожар! Я обернулась и увиде-ла, что загорелась ельсна от горящей на ней свечи. Пока мама панически металась по комнате, а папа побежал за водой. Я оглянулась по сторонам и, заметив, что на меня никто не обращает внимания, протянула руку и впитала весь огонь. Когда в комнату вбежал папа о пожаре напо-минала только несколько обгоревших веток праздничного дерева. Мама ничего необычного не заметила и я вздохнула с облегчением. Но я не учла братьев. Еще раз осмотревшись, я увидела их подозрительно заинтересованные взгляды. Но потом, слава Хастосу Всемогущему, они от-влеклись на подарки и я вздохнула с облегчением. Понятное дело, объясняться с братьями при-дется, но я не хотела.
Я боялась, что на этот Ноэль мне снова подарят куклу, но обошлось. И мне, и Маруле в этот раз подарили по мягкой игрушке. Ей достался медвежонок, а мне прелестный зайка. Он был такой мягкий, такой хорошенький, что я решила с этой ночи спать с ним в обнимку. Похо-жие мысли бродили и в голове у сестры. Как ни странно, но маленький мягкий медвежонок вылечил Марулу от ночных страхов и больше ночничок я не делала.

***
Год 20517 от создания мира
Рано я радовалась, что братья, отвлекшись на ноэльские подарки, забудут о тушении по-жара. Несколько дней все было тихо, а потом началось преследование меня любимой. Мне уда-валось улизнуть от братьев, а Маруле не повезло. Когда Русим и Ивел поняли, что с поимкой меня ничего не выйдет, они заловили сестру и она раскололась.
Однажды вечером, уже после праздников, когда все разошлись по комнатам и мы с сест-рой улеглись, дверь в девичью приоткрылась и в нее проскользнули братья. Усевшись в изно-жии моей кровати, Русим сказал:
  - Давай, показывай.
Я прикинулась старым ветхим валенком и спросила:
- Что показывать?
- Да ладно тебе, сестренка. - продолжил Ивел мысль старшего. - Марула нам все расска-зала.
- Интересно, что рассказала Марула? На чем ее подловили? - подумала я про себя, а вслух с опаской поинтересовалась:
- Что все?
- Что ты умеешь делать огненные шарики. – сказал Русим.
- И что умеешь с ними играть, - добавил Ивел. – Покажи. Мы тоже хотим посмотреть.
- А вдруг Марула вам соврала, чтобы вы от нее отстали?
- Нет, я не соврала. - ответила с соседней кровати Марула. - Они грозились отобрать у меня Потапыча. А ты знаешь, что я не могу без него спать. Пришлось рассказать.
Я вздохнула, поняв, что братья не отступятся и придется делиться секретом.
- Ладно. - начала рассказывать я. - Да, я умею делать огненные шарики. Они у меня по-лучаются разные. Такие, какие я хочу. Могу сделать, чтобы только светили и не обжигали, могу сделать горячие.
- Давай уже, показывай. Не томи. – сказал Русим, а Ивел от нетерпения стал даже под-прыгивать на кровати.
- Смотрите. - сказала я и выпустила из ладоней один шарик. Он завис под потолком оди-ноким солнышком. Потом я выпустила к нему второй шарик, потом еще, и еще, и еще. Вскоре под потолком уже кружилась целая вереница огненных шариков. Я их стала кружить под по-толком, напевая про себя вальс Штрауса «Голубой Дунай».  Получилось очень красиво. Потом я потушила все, кроме одного, который остался освещать комнату.
Все то время, пока кружились шарики под потолком, ребята, не отрываясь, следили за ними. Даже Марула не опускала взгляд, хоть и видела эти шарики на протяжении всего преды-дущего года.
- Да-а-а. - протянул Русим. – А что ты еще можешь?
- Могу костер зажечь, могу потушить пожар. Могу сорняки уничтожить на огороде. А еще я научилась понимать мысли Рэва.
-А ты его не боишься? – спросил Ивел. – Он такой огромный и злой.
  -Нет, он не злой. Просто на нем был одет очень тугой ошейник и было много блох. Ему было больно и плохо, вот он и бесился, пока я не вылечила его. Поверь, Рэв очень добрый и преданный. Он даже помог мне вора прогнать с участка.
- Это когда было? – спросил Русим.
- В конце жареня.
И я рассказала, как Рэв предупредил меня о чужаке и как я его прогнала. Мальчишкам понравился способ отваживания воров от урожая и все мы с удовольствием посмеялись.
В конце посиделок Русим попросил меня сделать им тоже ночничок. Они с Ивелом, ко-нечно, не боятся темноты, но им тоже хочется красивый шарик под потолок.
- Ребята, я никогда не делала шарик удаленно. Он всегда был у меня перед глазами. Надо потренироваться. – сказала я. – Только чур родителям не говорите. Не хочу, чтобы они узнали раньше времени.
- Но ты же потом расскажешь им о своих способностях? Ты ведь волшебница? – спро-сил Русим.
- Скажу, когда мне исполнится лет шесть. Если, конечно, они не узнают раньше време-ни.
- А еще у кого-нибудь из нас есть такие же способности, как у тебя? – спросил Ивел.
Все вопросительно уставились на меня. Я внимательно присмотрелась к братьям и сест-ре. Почему я раньше не смотрела на них в таком ракурсе? У себя волшебство я ощущала, как дополнительную кровеносную систему, наполненную золотистой субстанцией. Но ни у кого из них я ничего такого не заметила. Но у Русима я заметила красное пятно на месте гениталий. Испугавшись, что у брата там что-то болит, я присмотрелась получше и с облегчением выдох-нула, когда поняла, что красное пятно связано не с болезнью, а с половым созреванием.
- Нет, среди вас нет волшебников. – сказала я. – Я только у Русима заметила кое что ин-тересное.
- Что? – спросил Русим.
  - Что тебе пора искать себе девочку, дорогой братец. – хихикнула я.
- Ах, ты, мелочь пузатая? – воскликнул брат.
- Это я мелочь? – возмутилась я и бросила в него подушкой.
- Ура! Война подушками! – закричал Ивел и бросил подушку в Марулу.
Завязалась веселая потасовка, пока не пришел отец и не разогнал нас по комнатам.
Прошла зима, наступила весна. Отец с братьями засеяли наши поля всякими зерновыми и вскопали огород. Мама, Марула и я засадили огород. По вечерам я тренировалась создавать ночник у мальчиков в спальне, но пока ничего не получалось. Я билась, билась, но не сдвига-лась ни на мис. И вот однажды ночью, когда я в изнеможении заснула, мне снова явился мелкий бог.
Снова я увидела себя на весенней полянке. В этот раз зеркало уже стояло. Зная, что уви-жу в отражении, я подошла и снова залюбовалась своей будущей внешностью. Как и в про-шлый раз на мне была одета туника до колен. Я смотрела и не могла наглядеться. Это было как неожиданно сбывшаяся мечта. У меня дух захватывало от своей внешности.
- Я смотрю ты все любуешься на себя, - услышала я голос бога.
Обернувшись, я увидела молодого бога, сидящего в кресле. Рядом стояло еще одно и я уселась в него.
- Да, я тщеславна и мне нравится моя будущая внешность. Ты то чего меня сюда выдер-нул? Целых два года не показывался, а тут на тебе: нарисовался – не сотрешь.
- Надоело смотреть твои потуги с осветительными файерболами.
- О, так они в этом мире тоже так называются? Буду знать.
- На Сарсоне многое называется также, как и на Земле. Мой отец не стал много менять. Земля вполне приличный мир, даром что без магии.
- Так что не так с моими файерболами?  У меня в спальне ночник горит нормально и не гаснет до утра.
- Ты постоянно подпитываешь его своей энергией. Чтобы твой ночник горел в соседней комнате без тебя, ты должна накачать его энергией и зациклить ее внутри шара. Тогда у тебя все получится.
- А как это сделать?
- Присмотрись внимательно к себе.
Это были последние слова бога. Иллюзорный мир подернулся дымкой, все растаяло и я проснулась.
Все утро я ходила задумчивая. Задумчиво позавтракала, задумчиво убрала со стола, за-думчиво прошлась по грядкам убирая сорняки. Слова бога не выходили у меня из головы. Как я должна присмотреться к себе? Нашла ближайшую лужу и стала присматриваться. В луже отражалась маленькая рыжеволосая девочка с удивительно зелеными глазами, одетая в белую рубашку и темно-синий приталенный сарафан. Ну что я должна увидеть? Внешность как внеш-ность. Ничего особенного: две руки, две ноги, одна голова. Только улучшенный вариант. Ми-моходом отметив, что пора бы уже уши проколоть, я поплелась в дом. Мама готовила обед, па-па сидел рядом с ней и чинил лошадиную сбрую. Старших не было. Они были у жреца на заня-тиях. Я чисто вымела пол, получила похвалу от мамы и карамельку от папы и пошла в девичью. Там села на пол и создала маленький файербол. Рассматривая его, я не замечала ничего, что могло бы мне помочь в решении проблемы. А потом меня осенило. Я же волшебница, хоть и маленькая. Так почему же я смотрю обычным зрением? Должно быть волшебное зрение и мне надо научиться смотреть на файербол с его помощью. И я стала учиться этому.
Теперь каждую свободную минуту я проводила в тренировке магического зрения. И мои усилия были вознаграждены. Может в силу возраста, может потому что я уже поднаторела в использовании волшебства, у меня получилось это всего через один нон. Представшая передо мной картина была необычна. Я смотрела на файербол и видела, как от меня к нему тянется золотая нить расщепленная на концах. С одной стороны она охватывала меня, а с другой стороны файербол. Почему необычная? Во всех фэнтезийных книгах, которые я прочла в прошлой жизни магическая энергия сосредотачивалась в районе солнечного плетения. Здесь же был кокон. Но мне понравилось, что я увидела. Мысленно погладив себя по голове за успехи, я решила передать в файербол побольше энергии и оборвать связь. И у меня получилось. Большой бум у меня получился. Громыхнуло так, что я повалилась на пол. Мдя, что-то я делаю не так.
В комнату вбежал отец.
- Лори, солнышко, все в порядке? Ты откуда упала? – встревожился он.
- А-а-а-а, я с кровати спрыгнула неудачно, папочка. - придумала я на ходу.
- Как же надо так спрыгнуть, чтобы был такой грохот? – подозрительно спросил он.
- Я хотела прыгнуть со своей кровати на Марулину и не допрыгнула. Прости меня, по-жалуйста.
Я поднялась с ковра, обняла папу за ноги и умильно заглянула ему в глаза. Я знала, что это сработает и мне сразу простятся все шалости. Так же случилось и на этот раз.
- Ну, егоза, беги во двор. Играй лучше там. – сказал он и легонько шлепнул меня по по-пе. Мы вышли из комнаты и я спросила идущего рядом папу:
- Папочка, можно я Рэва отвяжу? Он хороший и своих не кусает.
- Ты уверена? Это же свирепый пес.
- Нет, он смирный. Совсем-совсем. Правда-правда. Ну, пожа-а-а-луйста!
- Хорошо, но смотри мне, аккуратней.
- Спасибо-спасибо-спасибо! – я прижалась щекой к папиной руке и выбежала из дома с криком: - Рэв, Рэвчик, мне папа разрешил тебя отвязать!
Рэв, как огромный мохнатый снаряд, вылетел мне навстречу. Сзади охнула мама. А Рэв, подбежав ко мне, резко затормозил и бешено заработал хвостом. Я обняла своего мохнатого друга за шею и передала мысль о снятой цепи. Пес взвизгнул от радости и облизал меня. Я рас-смеялась и, тихонько применяя волшебство, перерезала цепь там, где она крепилась к ошейни-ку. Потом я взяла его за холку, обернулась к крыльцу дома,  помахала родителям и мы с Рэвом отправились вглубь двора. Там мы с ним поиграли в палочку и мячик. Рэв играл с удовольствием и постоянно передавал мне образы радости и счастья. А потом нас позвали обедать.
Теперь каждый день, после выполнения своей работы в доме, я брала Рэва и мы уходили подальше от дома и там играли. Когда Рэв уставал, я садилась рядом с ним и начинала волшеб-ные тренировки. Вскоре я поняла, что делала не так. Нельзя было резко обрывать связь. Надо это делать постепенно, истончая связь между мной и файерболом. Вскоре это у меня получи-лась и я стала увеличивать скорость истончения связи. И еще через нон у меня вышло почти мгновенное истончение. Я обрадовалась и решила этим вечером похвастаться братьям.
Вечером, когда все улеглись, мы с Марулой тихонько поскреблись в спальню к братьям. Дверь приоткрылась и нас буквально всосало в комнату.
- Мальчики. - сказала я. - У меня получилось, смотрите.
Я сделала театральную паузу, поднесла к груди сложенные лодочкой ладони и, отводя от себя руки, сформировала файербол. Потом легонько дунула на него, файербол оторвался от ладоней и взмыл под потолок. Я быстро перешла на магическое зрение, подкачала энергии в шар и мгновенно истончила связь. Подмигнув братьям, я тихонько вышла из комнаты и при-крыла за собой дверь. Потом просунула в дверь голову и прошептала:
- Ну что, висит?
- Висит. – так же шепотом ответил мне Ивел.
- А не погаснет? – поинтересовался Русим.
- Нет, до утра хватит. Только не трогайте его. Он разрушается от прикосновения.
Помахав братьям на прощание, мы с Марулой отправились к себе.
Наступил жужень, первый из двух самых жарких летних месяцев. Работы в это время было немного и тут я узнаю, что ребята собрались ранним утром идти на рыбалку. Мне захоте-лось пойти с ними. Но мальчишки не хотели брать меня с собой. Поканючив перед ними и ни-чего не добившись, я пошла жаловаться папе.
Нашла я его на скамейке под яблоней попивающим квас. Я села около него, обняла за руку и начала операцию по кодовым названием «На рыбалку».
- Папочка. - начала я. - А ты знаешь, что Русим и Ивел собираются на рыбалку?
- Да, знаю. – ответил он. – Они получили от меня разрешение.
- А я могу пойти с ними?
- Но ты же девочка. Зачем тебе это?
- Я тоже хочу на рыбалку.
- Рыбу ловить?
- Нет, я же маленькая. Я посижу, посмотрю. Мальчики рыбу поймают, захотят есть, я им пожарю рыбу над костром. Вот, у меня даже соль есть.
Я показала папе маленький мешочек с солью.
- Они пойдут на лесное озеро. Ты не испугаешься темного леса? - продолжал сопротив-ляться папа, но чувствовалось, что он скоро сдастся и я усилила нажим.
Посмотрев на него умоляющим взглядом, я почти пропела:
- Папулечка, миленький, ну мне очень хочется. Пусть они возьмут меня с собой, пожа-луйста. Я не буду помехой. Я даже Рэва с собой возьму. Ну что со мной случится, если Рэв бу-дет рядом?
Папа вздохнул и сдался.
- Хорошо, беги, скажи Русиму, что я разрешил тебе идти с ними на рыбалку.
Довольная, я поцеловала папу и убежала искать брата. Он нашелся в доме, помогал маме разжечь плиту.
- Русим, а мне папа разрешил идти с вами на рыбалку, - торжествующе сказала я ему.
Русим недовольно на меня посмотрел и, отвернувшись, пробормотал:
- Навязалась на мою голову!
Но я уже убежала к Рэву не слышала его. Сейчас я тренировалась в мыслесвязи и поэто-му постаралась дотянуться до Рэва мысленно. Покрутившись на одном месте и определив ме-стоположение пса, я пошла в сторону хлева, мысленно зовя друга. И он откликнулся. Мы встретились у входа в хлев. Я обняла его за шею и передала образ завтрашнего похода к лесному озеру. Рэв обрадовался и передал мне образ свободы, быстрого бега и новых запахов. Наскоро попрощавшись и передав обещание принести вкусную косточку, я вернулась в дом.
За ужином мама сказала мне:
- Лори, раз уж ты навязалась мальчикам, тебе будет отдельное задание. Возьмешь с собой корзинку и соберешь малины на варенье.
- Хорошо, мамочка, - ответила я. Уж малины то я наберу без труда. Малинники в нашем лесу знатные, хватало и на варенье, и на сушку, и на сладкую настойку, которая очень нрави-лась маме.
Следующим утром меня подняли братья еще засветло. Идти в лес по мокрой траве в са-рафане я не хотела, поэтому выпросила у Ивела старые штаны. Быстро переодевшись и переку-сив остатками вчерашнего ужина, я с братьями отправилась в лес. Кстати, Марула идти отказа-лась. Сказала, что не хочет в такую рань вставать и еще неизвестно, поймают братья что-то или придут с пустым ведром.
Рэв радостно бегал вокруг нас. Но делал он это абсолютно бесшумно. Я мысленно по-просила его об этом. И теперь он кружил вокруг нас, как безмолвное привидение.
В лесу было еще тихо. Братья, шедшие впереди меня, о чем-то переговаривались, а я рассуждала: если мне дали все знания моего мира, значит у меня в голове должны быть знания и о грибах. Я стала думать о грибах и вдруг поняла, что действительно все о них знаю. И не только со стороны сбора, но и со стороны кулинарии и фармакологии. То есть, теперь я могла не только сварить из них что-то вкусное, но и откровенный яд. Мысленно потерев ладошки, руки у меня были заняты корзинкой и ножиком, который мне вручил вечером отец, я стала внимательно смотреть под ноги и по сторонам. И, когда мы подошли к озеру, у меня в корзинке лежали четыре белых и десяток подберезовиков.
Озеро было прекрасно. Почти ровный круг был окружен березами и невысоким кустар-ником. Поверхность озера была покрыта туманом, который медленно таял под лучами восхо-дящего солнца. Солнце только начало подниматься и туман переливался маленькими радугами. Наконец туман рассеялся и братья испортили все очарование, забросив удочки.
Я походила по берегу озера и от нечего делать стала собирать сушняк. В любом случае костер пригодится, рассуждала я. Когда братья проголодаются, можно будет поджарить хотя бы грибы над огнем, если рыбалка будет неудачной.
Долгое время клева не было, мальчишки уже стали расстраиваться. Чтобы помочь рыба-чьему горю, я решила попробовать подвесить над тем местом, куда закинули удочки братья, небольшой осветительный файербол. Я подумала, что хуже в любом случае уже не будет. На удивление, свет от моего файербола помог. И через пару комелей у братьев оба ведра были полны рыбы. Довольные ребята показали мне свой улов. Я спешно вытащила из памяти инфор-мацию по рыбе. В основном ребята поймали довольно много крупных окуней и карасей, но и попались четыре озерные форели – по две на брата. Мальчишки видели, что я подвесила осве-тительный шарик над водой и поблагодарили меня за помощь. Все были довольны. Мы поджа-рили над костром по одному карасю и все мои грибы. Тщательно убрав за собой место, на этом настоял Русим, мы отправились в обратный путь.
Солнце пригревало, птички пели, лесные пчелы жужжали, бабочки летали и ничто не предвещало беды. Мы шли, весело переговариваясь и не таясь, как вдруг Рэв вздыбил шерсть на загривке и зарычал. И не зря. Навстречу нам из кустов большого малинника вышел медведь. Продолжая рычать, Рэв встал у наших ног, защищая от хищника. Я судорожно пыталась вспом-нить, что я знаю о том, как можно отпугнуть медведя. И ура! Я вспомнила, к тому же спонтанно у меня получилось заговорить с Рэвом не образами, а связной речью. Потом я этому удивлялась и радовалась, но в тот момент было не до этого, живыми бы остаться.
- Рэв, миленький, стой, как стоишь, но не смотри медведю в глаза. - сказала я мысленно и также мысленно Рэв мне ответил:
- Я понял, хозяйка, действуй, я прикрою.
Братьям же я сказала:
- Мальчики, слушайте меня. Очень медленно поставьте ведра с рыбой на землю, также медленно поднимите какие-нибудь палки и отходите к деревьям. И не смотрите медведю в гла-за. Когда подойдете к деревьям, начинайте изо всех сил колотить палками по стволам и громко кричите. А я начну кидать в него огненные шары.
Ребята меня послушались, сделали все, как я сказала, а я создала в каждой руке по боль-шому осветительному файерболу. Портить шкуру  медведю мне не хотелось. И как только бра-тья начали дубасить по деревьям палками и кричать, я бросила в медведя оба файербола и сразу же создала и кинула еще два. И еще, и еще. Не ожидавший такого напора, медведь сначала по-пятился, потом побежал от нас, а когда я кинула ему вдогонку еще два файербола, почему то запнулся и упал. Мы в растерянности замерли, а я машинально создала еще файербол. Я знала, что медведи большие притворщики и наш экземпляр вполне мог притворяться, чтобы убить нас, как только мы к нему приблизимся. Через несколько галиев медведь даже не вздохнул и я попросила Рэва очень осторожно посмотреть, что с мишкой. Пес медленно приблизился к мед-ведю, понюхал его и вернулся ко мне.
- Он дохлый, хозяйка, - протелепатировал он мне.
- Как дохлый? – я так удивилась, что произнесла это вслух.
- Кто дохлый? – спросил Русим.
- Медведь дохлый, - ответила я.
- Как дохлый? – повторил мой вопрос Ивел.
- Вот так. Рэв утверждает, что медведь сдох.
Русим с опаской подошел к туше и сначала тихонько, а потом посильнее попинал медве-дя в бок.
- Действительно дохлый, - задумчиво произнес он. – Что делать будем?
Тут Ивел внес предложение.
- А давайте его разделаем и отнесем домой. Это ж сколько мяса, да и шкура хороша.
- Хорошее предложение, - ответил Русим, потом встрепенулся и начал командовать. Мы с братом не сопротивлялись – среди нас Русим был самым старшим.
- Так, Ивел, бери наши ведра с рыбой и дуй домой. У начала села переходи на спокой-ный шаг, чтобы староста ничего не заподозрил, и иди в дом. Там быстро отдавай маме рыбу, иди к отцу и говори ему о медведе. Попроси его взять телегу, топор и еще один нож. Потом приезжайте сюда.
Ивел кивнул, подхватил ведра и припустил в сторону села.
- Теперь ты, Лори, - обратился он ко мне. - Иди в малинник, там наверняка неподалеку растет лопух. Нож, я вижу, у тебя есть. Нарежь мне самых больших листьев побольше и прино-си сюда. Потом иди собирать малину. В селе знают, что тебе дано задание набрать малины, по-этому без нее возвращаться нельзя.
- А ты чем займешься? – спросила я.
- Я начну сдирать с медведя шкуру. К приезду папы мне надо сделать всю подготови-тельную работу.
Я тоже кивнула и ушла в кусты.
Нарезав брату десяток крупных листьев лопуха, я отправилась собирать малину. Малины было много и она была до того душистая, что первое время ягоды шли ко мне в рот, а не в корзину. Наевшись малины и вымазавшись в сладком соке, я все-таки приступила к сбору. К моменту приезда отца моя корзина была почти полна.
Папа спрыгнул с телеги и ,ничего не спрашивая, пошел к туше помогать Русиму.
- Что ты рассказал папе? – спросила я шепотом Ивела.
- Сказал, что мы начали дубасить палками по деревьям и громко кричать. А медведь возьми и сдохни. – тоже шепотом ответил он мне. – Про тебя я ничего на рассказал, не бойся. Мне кажется, что папа мне не очень поверил, но расспрашивать ничего не стал. Скоро сюда еще мама с сестрой придут, как будто помогать тебе малину собирать.
Вскоре действительно пришли мама и Марула. Марула отправилась собирать малину, а я маму  подговорила пособирать грибы. К вечеру у нас телега была полностью загружена. На ней лежала разделанная туша медведя и все съедобные внутренности, кроме сердца. Его сразу отдали Рэву, чему тот был очень рад. Сверху лежала шкура медведя без головы, а сверху шкуры сидели мы, девочки, с корзинами полными не только малины, но и лесной земляники и грибов.
Приехав домой мы, уставшие, но довольные, сгрузили мясо и грибы в ледник, а малину оставили на кухне под полотенцем. Потом поочереди помылись и легли спать.
Год подходил к концу, больше никаких потрясений не было. Снова был собран хороший урожай и на очередной ярмарке родители снова хорошо поторговали.
Наступил очередной Ноэль. Но в этот раз нам всем подарили хорошие охотничьи ножи, но разных размеров. Мне мой нож понравился, а Марула была не очень рада. Все таки она была в большей степени девочка, чем я. Ей больше нравилось получать в подарок игрушки.
Как-то  в середине праздников мама пошла к колодцу за водой. Ее долго не было. А ко-гда она пришла, то рассказала, что в колодце очень мало воды, еле удалось набрать ведра. Мне стало любопытно и я отпросилась пойти посмотреть на колодец.
Около колодца никого из односельчан не было. Я наклонилась, чтобы заглянуть внутрь колодца. Действительно, вода плескалась очень далеко от сруба. Что же можно сделать? Я пе-решла на магическое зрение и посмотрела на такую далекую воду. Все оказалось очень просто. Никаких водных монстров не было. Просто замерзли три из пяти подводных ключей, питаю-щих колодец. Я решила попробовать поработать с водной стихией. Нащупав первый из подводных ключей я подняла температуру в нем на несколько градусов. Теплая вода согрела канал ключа и вода начала пребывать в колодец. Воодушевленная успехом, я проделала тоже самое с оставшимися замерзшими ключами. И, вуаля, колодец снова полон. Когда колодец снова полностью заполнился водой, я решила попробовать сделать из воды шар и поднять его. И у меня получилось. Над поверхностью воды держался небольшой водяной шар. Я разделила его на несколько поменьше и отправила обратно в колодец. И я поняла, почему не могла до сих пор сдвинуть с места мячик. Сегодня я работала с энергией природы, а не со внутренними ресурсами. Мне нужно было двигать воздух на мяч, а не пытаться его насильно двигать. Окрыленная победой, я вернулась домой.
А еще мне прокололи уши.

Глава 5. Как заработать денег, не привлекая внимания

***
Год 20518 от создания мира
После того, как зимой у меня получилось поднять воду, я решила научиться ее подогре-вать. Всего то делов – соединить стихии воды и огня. Ан нет. Сначала у меня вода взорвалась, потом превратилась в обжигающий пар, потом в кипяток, потом я ее вообще заморозила. И только к весне у меня получилось сделать водяной шар нужной температуры. Проделывала я эти манипуляции с водяным шаром, висящем в воздухе. Но не буду же я греть воду без посуды. Так и рассекретиться можно раньше времени. Тогда я взяла у мамы кружку, налила туда воды и пошла к Рэву экспериментировать.
Рэв боднул меня головой, заглянул в кружку и спросил:
- Зачем тебе вода?
- Буду учиться греть воду в посуде. А ты хотел попить? У тебя вода закончилась? – спро-сила я.
- Нет, вода у меня есть. Вот если бы ты принесла что-нибудь вкусненькое. - мечтательно протянул он.
- Ой, а у меня есть. - вспомнила я. - Пирожок с повидлом будешь?
- А с мясом нет?
- Не привередничай. Ты собака, а не дворянин. А то я сама съем. Знаешь, сколько сил уходит на освоение волшебства?
- И откуда эта малявка знает такие слова? Давай сюда пирожок. С повидлом так с по-видлом.
Рэв съел пирожок и разлегся на траве, а я прислонилась спиной к его теплому боку и начала тренироваться. Несколько раз у меня вода в кружке кипела и Рэв, бормоча что-то о вол-шебниках-недоучках ушел от меня в кусты. В результате кружка лопнула у меня в руках и я облилась горячей водой. Пришлось прятать осколки и идти виниться перед мамой.
К началу лета в углу около собачьей будки уже было целое кладбище разбитых кружек, но я добилась, чего хотела. Теперь вода у меня в кружке нагревалась до той температуры, кото-рую я хотела.
На улице стояла отличная теплая погода. Была середина лета, работы в поле почти не было, сорняки я уже уничтожила. Я была свободна от работы и вспомнила, что хотела искупать Рэва. Было у нас в сарае старое корыто, которое я хотела приспособить под это дело. И я пошла за разрешением к родителям.
Родителей я нашла в саду, сидящих в новой беседке и попивающих чай.
- Мам, пап, можно я Рэва искупаю? – обратилась я к ним.
- Зачем тебе это, милая? – спросила мама.
- Он чумазый, а я с ним постоянно обнимаюсь и пачкаюсь.
- А потом, после купания, он не будет тебя пачкать? – усмехнулся папа.
- А я попрошу его ходить чистым. Он послушается меня, правда-правда. Ну, можно? Я братьев попрошу мне помочь.
Родители переглянулись, папа кивнул и мама сказала:
- Мы согласны. Иди, купай своего друга.
Я поцеловала родителей и побежала искать братьев. Братья нашлись в своей комнате и были заняты очень интеллектуальным занятием. После завтрака они попросили меня подвесить им горячий огненный шарик взамен потухшего осветительного, и теперь братья атаковали его бумажками. Бумажки подлетали к файерболу, вспыхивали и моментально сгорали. Полюбовавшись на братьев, я предложила им помочь мне искупать Рэва.
- Зачем тебе это? – лениво поинтересовался Ивел, не отвлекаясь от обстрела.
- Ну, когда я занимаюсь со стихиями, то прислоняюсь к нему и пачкаюсь.
Русим спрыгнул с кровати и сказал:
- Пошли, Ивел, поможем сестренке. Все равно ведь не отвяжется.
  И мы вышли из комнаты. По дороге заглянули в девичью, чтобы пригласить пойти с нами Марулу, но она отказалась, сказав, что шьет одежду для кукол и на всякую ерунду отвле-каться не будет.
Во дворе я отправила ребят за корытом и водой, а сама позвала Рэва.
- Ты принесла мне вкусняшку? – протелепатировал  он мне. - Тьфу, понабрался от тебя человеческих слов.
- Нет, - ответила я. – Сейчас купать тебя будем.
- Вот давно бы так. Наконец хоть ты догадалась, что я тоже хочу быть чистым. Воду греть будешь? Хочу помыться с комфортом.
- Конечно, не зря же я тренировалась.
- Ага, ага. Вон результат твоих тренировок. – Рэв мотнул головой в сторону кладбища погибших кружек. – Хотя, не отрицаю, в последнее время ты меня ни разу не ошпарила.
- Какой ты стал разговорчивый, Рэвчик! – рассмеялась я. - Как было проще, когда ты был бессловесным животным.
В это время подошли братья с корытом и ведрами и мы прекратили разговор.
Русим поставил корыто на землю и я скомандовала Рэву запрыгивать в него, что тот с удовольствием сделал. Теперь надо согреть воду и я прикоснулась к ведрам Ивела, а потом по-просила его вылить воду на спину Рэву. И тут я вспомнила, что не взяла мыло. С криком: «По-дождите, никуда не уходите, я быстро», побежала в дом за мылом.
Рэв оказался очень грязным, у меня кончилось мыло, а в ведрах вода. Пришлось Русиму с Ивелом принести еще по два ведра. Зато наши усилия оправдались. Когда с собаки была смы-та вся грязь, оказалось, что Рэв не серой масти, а серебристой. Мы залюбовались псом, а этот поганец сделал то, что делают все мокрые собаки – он начал отряхиваться. От неожиданности мы закричали, а потом рассмеялись, когда посмотрели друг на друга. Теперь мы все четверо были мокрыми.
- Пошли сушиться. - скомандовал Русим.
Войдя в дом, мы всей мокрой толпой потопали на кухню поближе к теплой печи. Но мама с готовкой закончила, потушила печь и ушла.
- Ну что, Лори, давай, разжигай печь своим волшебством. – сказал Ивел и все, включая Рэва, на меня уставились.
- А вдруг кто из родителей войдет? – засомневалась я. – Может как обычно, кресалом обойдемся?
- Э-э-э нет, сестренка, теперь не отвертишься. – усмехнулся Ивел. - Научилась пользо-ваться огненным волшебством, облегчай нам жизнь, а за дверью проследит Рэв, чтобы родители не вошли.
Рэв согласно гавкнул и отошел к двери, а я, вздохнув, открыла заслонку печи и аккурат-но выпустила маленький файербол на дрова. Искра вспыхнула и погасла.
- Вот, я старалась. - пожала плечами я. - Теперь вы давайте разжигайте как обычно.
- Одна попытка не показатель. – сказал Русим. - Пробуй еще. Сделай искру побольше.
- Я боюсь. Вдруг я всю печь разворочу. Как потом объясняться?
- А ты не торопись, потихоньку увеличивай силу. Мы подождем.
- Ладно.
Я сосредоточилась и сделала файербол побольше. Снова ничего не вышло. Потом еще побольше и еще, и еще. Где-то на пятый раз у меня получилось и дрова весело разгорелись.
- Молодец, Лори. - похвалил меня старший брат. – Теперь запомни размер своего огнен-ного шарика, чтобы в следующий раз быстрее разжигать.
Я кивнула и мы стали обсыхать у печки. Я пошла в девичью, чтобы взять расческу и расчесать шерсть Рэва. Марула отложила свое шитье и поинтересовалась:
- Как помыли Рэва?
- Было весело. - ответила я. – Представляешь, он не серый, а серебристый. Такой красивый мех! Я хочу его расчесать. Дай мне расческу.
- Возьми на столике. И знаешь что, я пойду с тобой. Куклину одежду я закончила, хочу посмотреть на чистого Рэва.
Она встала с кровати, я взяла расческу и мы пошли на кухню.
На кухне братьев не было, только Рэв лежал около печки.
- А где все? – спросила я.
- Тебе меня мало? – ответил мысленно Рэв, приподняв голову. – Ушли они. Сказали, что пойдут яблок насобирают. Пирога им яблочного захотелось. Лучше бы им мясного пирога захотелось.
И он снова опустил голову на лапы.
- Ой, какой он хорошенький! – воскликнула сестра, как только увидела Рэва. – Как иг-рушка. Я тоже хочу его расчесывать.
Она бросилась из кухни, видимо за второй расческой, а я подошла к Рэву и стала водить расческой по его шерсти. Прибежала сестра и мы начали чесать его уже вдвоем. В процессе че-сания у нас набралось приличное количество выпавшей шерсти и было решено отдать ее маме, чтобы она сделала из нее пряжу.
Расчесанный Рэв производил неизгладимое впечатление. Чистая, слегка волнистая шерсть распушилась и блестела чистым серебром. Длинный пушистый хвост мел по полу и бы-ло видно, как радостно светятся собачьи глаза. Он медленно и даже как-то гордо подошел к нам, обвел взглядом и, тихо взвизгнув, облизал нас. Мы рассмеялись и начали вытираться, а Рэв мне передал:
- Вы так восторженно на меня уставились. Я так хорош?
- Не то слово. - ответила я. – Ты прекрасен. Теперь ты станешь покорителем сердец и ни одна собачья дама не откажет тебе во внимании. Кстати, а почему у нас в селе до сих пор не бегают твои дети?
- Да я как-то не обращал на других собак внимания. Надо восполнить этот пробел. А не прогуляться ли нам за воротами? Может, я присмотрю кого себе?
- А пойдем.
-Маря. - обратилась я к сестре, которая никак не могла оторваться от поглаживания Рэва. - Пойдем погуляем с Рэвом по дороге. Он такой красавец, надо ему подругу найти.
- Пойдем, - согласилась сестра и мы пошли гулять.
Пройдясь по дороге вдоль домов и огородов в обе стороны мы заметили несколько заин-тересованных взглядов и собачьих, и людских. Пошептавшись с сестрой, мы пришли к выводу, что в ближайшие дни можно ждать сватов к нашему красавцу. Рэв тоже присмотрел себе не-скольких подруг, о чем мне и сообщил.
И действительно, уже на следующий день к папе пришли несколько соседей с предложе-нием о случке нашего Рэва. Рэв лежал у ног папы со скучающим видом и не обращал внимания на посетителей, но в метальном поле от него исходили волны удовольствия. Пес был счастлив.
Со всеми собачьими приключениями я немного забыла о волшебстве. А когда вспомни-ла, поняла, что есть у меня парочка вопросов к мелкому. Но как его вызвать? Я видела его всего три раза и все они были во сне. Последний раз он мне приснился, когда я переутомилась в тренировке стихии. Мне что, снова доводить себя до изнеможения? Нет, должен быть еще какой-то способ поговорить с ним. Идти в храм? Но меня туда не пустят до шести лет. Да и у нас в селе стоит храм посвященный Богу-основателю, я узнавала. Там изображения только Хастоса и его божественной жены. Имена их детей только упоминаются. Я узнала, что в божественной семье четверо богов-детей: Марел, Герос, Авена и Арида. Как кто выглядит я не знала и к кому взывать тоже. Так с кем же я имею дело? С Марелом или Геросом? Не придумав ничего лучше, я стала мысленно всячески обзывать мелкого бога в надежде, что он откликнется. Так оно и вышло.
- Ну, что ты обзываешься? – раздался у меня в голове голос мелкого. - Да еще так неуме-ло. На Земле в русском языке столько матерных слов, а ты так ни одного не применила. Полу-чилось бы более колоритно.
- А в твою божественную голову не приходило, что я и на Земле не умела ругаться и не знала большинство этих слов? Мне поговорить с тобой надо. Когда ты мне приснишься?
- Ну, давай сегодня. Я как раз сдал отцу промежуточные экзамены и могу заниматься своими делами.
- Ладно, буду ждать.
Ночью я снова обнаружила себя на привычной полянке с привычной внешностью. В очередной раз полюбовавшись на себя, я услышала смешок за спиной и, обернувшись, узрела мелкого, на этот раз лежавшего на расстеленном одеяле в стиле пэчворк. Усевшись напротив него, я спросила:
- Ты Марел или Герос?
- А ты еще не догадалась? – ответил вопросом он.
- Нет. Так скажешь?
Бог помотал головой.
- Не скажу. - усмехнулся он. - Потом узнаешь. Так даже интереснее будет.
- Вот же зараза ты!
- Не зараза, - он поднял вверх указательный палец. - а бог. Мне можно. Я должен не все рассказывать, а направлять. А до остального ты должна докопаться сама. Вот как с осветитель-ными файерболами. Кстати, у тебя хорошо получилось и достаточно быстро. Молодец. Тебя еще что-нибудь интересует, кроме моего имени? Я сегодня в хорошем настроении, могу и отве-тить.
- Ну, спасибо, похвалил. Вопросы есть. Во-первых, что я могу внедрить здесь с Земли и как не прогореть с деньгами за внедренное?
- Внедрять можешь все, что не повредит экологии планеты. То есть не надо здесь изоб-ретать двигатель внутреннего сгорания и атомную бомбу. В этом мире многие проблемы реша-ются с помощью артефактов. Результат тот же и атмосфера не портится. На счет денег. Напро-сись с родителями съездить в город на ярмарку. Найди там патентное бюро и зарегистрируй свое изобретение. С него, в твоем случае твоим родителям, поскольку никто не поверит, что четырехлетняя девочка может что-то изобрести, будет капать процент от использования. Всех тонкостей я не знаю, разберешься на месте.
- Кстати, что здесь с денежными единицами?
- Все просто. Есть серебряные четырехлистики, золотые трилистики, бронзовые двули-стики и медные листики. Все делится по сотням. Четырехлистик самая большая величина, ли-стик, соответственно самая маленькая.
Я подумала, пересчитала нули и спросила:
- Значит, четырехлистик соответствует русским ста тысячам?
- Нет, скорее тысяче. Не спрашивай почему, просто запомни. Здесь такие деньги.
- А почему четырехлистик серебряный, а не золотой?
- В этом мире серебро ценится выше золота. Залежей его меньше по количеству, чем зо-лотых, да и от нежити обороняются серебром.
- Ясно. Теперь о моем обучении. Куда податься бедному студенту?
- Университет волшебства находится в столице, туда тебе и дорога. Обучение платное.
- Значит, тем более мне надо здесь что-то изобретать, раз нужны деньги.
Мы замолчали. Я сидела рядом с богом и думала о том, как интересно складывается моя судьба, о том, что будь я на Земле, тот медведь меня, наверное, схарчил бы и не подавился, а я от страха умерла бы еще раньше. Что интересно, как там мое бывшее тело? Это я и решила спросить напоследок:
- Ты можешь сказать, как там мое бывшее тело с новой душой?
- Очень не дурственно. Там ты смогла справиться со всеми проблемами и даже нашла себе мужа. Хороший мужик, я одобрил. Старше тебя на семь лет и внешность не плохая. Так что, как ТАМ говорят, все в шоколаде.
-Хорошо, я рада за себя тамошнюю. Я еще как-то могу с тобой связаться или только во сне?
Бог рассмеялся.
- Конечно, можешь. – ответил он. – Тебе надо просто войти в мой храм и поговорить со мной.
- Очень смешно. Как я могу войти в твой храм, если до шести лет я не могу это сделать и имени твоего не знаю?
- Все узнаешь в свое время.
Полянка подернулась дымкой и начала таять. В последний момент растаяла улыбка бога и я проснулась.
  - Вот ведь Чеширский кот божественного разлива. - прошептала я, улыбаясь в потолок.
Ночь еще продолжалась, поэтому я повернулась на бок и снова заснула. Уже без снови-дений.
На следующий день я стала думать, что можно вытянуть с Земли сюда. И тут мне на гла-за попалась мама, чистящая картошку. Количество отходов просто удручало. Я подумала, что часть картошки, уходящая в отходы велика и было бы неплохо ее уменьшить. Тут же вспомни-лась овощечистка. Решение воссоздать ее здесь родилось моментально. Только как ее сделать? Чуть подумав, я поняла, что и думать то не надо. Надо идти к кузнецу, состроить просящую мордашку и попросить сделать мне игрушку по моему рисунку. Стырив у сестры лист бумаги и карандаш, я довольно умело нарисовала овощечистку и отправилась на поиски кузнеца.
Кузнец нашелся в кузнице на окраине села у речки. В данный момент он сидел на чур-бачке у входа в кузницу и отдыхал.
- Дядя Мавел, здравствуй. - поздоровалась я с кузнецом.
- И тебе не хворать, маленькая. – ответил он мне.
- Дядь Мавел, сделай мне игрушку. А я тебе в кузнице приберусь.
Видимо, настроение у кузнеца было хорошее, поэтому он не стал отказываться, а спро-сил:
- Какую ты хочешь игрушку?
- Вот. - я протянула листок с рисунком.
- Это что?
- Это такая штука, чтобы я маме помогала картошку чистить. Сделаешь?
- А поцелуешь старого дядьку?
Я рассмеялась.
- И поцелую, и приберусь.
- Ну, тогда целуй.
Я забралась к кузнецу на колени, обняла его за шею и звонко чмокнула в щеку.
- Эх. - рассмеялся кузнец. - Была б ты побольше, взял бы тебя в жены. Пошла бы за меня, егоза?
- Нет, дяденька, не пошла бы. – серьезно ответила я и вдруг по наитию спросила:
- А хочешь, я тебе найду жену хорошую?
- Только если она будет похожа на тебя.
- Такой, как я нет в нашем селе, я одна такая. – важно сказала я. – Но я поищу красивую, добрую и работящую.
- Ладно, егоза, ищи. А за игрушкой забегай вечерком.
Я еще раз поцеловала кузнеца и побежала домой. Скоро обед, а на обед будет вареная картошка. Бежала и думала: почему здесь я ни разу не видела, чтобы мама картошку жарила? Неужели этот мир не знает об этой вкуснятине? И сало здесь тоже не солят почему то. Решила, что когда подрасту, не буду работать в огороде, а перейду на готовку. Пусть с огородом зани-мается мама с сестрой, тем более, что сорняков моими стараниями почти не было.
Вечером я снова была у кузнеца, забрала свою овощечистку и подмела, как и обещала, в кузнице.
- Дядь Мавел, - сказала я, подходя к стоявшему в дверном проеме кузнецу. - я нашла тебе жену.
- Вот так вот сразу? – удивился кузнец.
- А что там искать? – удивилась я. - Вот ты из кого себе жену искал? Из молодок?
Кузнец кивнул.
- А из кого же еще?
- А надо было искать из перестарок. Ты уже в возрасте и молодка за тебя не пойдет. А перестарка с большой охотой.
- Но я не знаю у нас таких, - удивился кузнец.
- Зато я вызнала. На соседней улице в доме дядьки Хатора живет перестарка Марута. Ей уже двадцать один год, а она не замужем. Родители ее всячески этим попрекают. Она тебе по-дойдет, тем более, что она по тебе вздыхает.
- И откуда ты все это знаешь?
- А мне ее младший брат рассказал. Ты приглядись к ней, она хорошая. И сватов за-зывай. А то я тебе уже свадебный подарок придумала.
- И какой же?
- В конце дожденя от нашего Рэва у пяти сук щенки народятся. Нам положено от каждой по два щенка. Одного из них мне папа обещал отдать. Вот его я тебе и подарю. У тебя же нет собаки, да?
- Нет, нету. Но теперь, похоже, будет. – кузнец наклонился, обнял меня и поцеловал в макушку. - Спасибо тебе, егоза. Теперь беги. А на Маруту я посмотрю.
И я убежала. Забегая вперед скажу, что кузнецу Марута понравилась и они сыграли сва-дьбу на Ноэле к радости и родителей невесты, и самой невесты. А я подарила им щенка с се-ребряной шерстью. Остальных девять щенков отец продал на зимней ярмарке за хорошие день-ги, уж очень необычная окраска у них.
Дома я показала овощечистку маме.
- Мам, смотри какую штуку мне дядя Мавел сделал.
Мама была занята, но отвлеклась и посмотрела на меня.
- Что это, Лори?
- Это такая штука, чтобы чистить картошку, морковку, еще что-нибудь. – я протянула ей овощечистку. - Попробуй, пожалуйста, как она работает.
Мама взяла ее, выбрала крупную картофелину, провела по ней овощечисткой и у нее получилось снять тоненькую шкурку.
- Ну, как, нравится? – спросила я.
- Отличная вещь. - ответила мама и спросила: - Кто это придумал? Мавел?
- Нет, это я придумала, а дядя Мавел сделал. Я ему за это кузницу подмела, жену нашла и обещала на свадьбу подарить своего щенка от Рэва. Мам, а сколько нам за нее заплатят?
- Не знаю, солнышко. - озадаченно произнесла мама. - Наверное, надо в город ехать. Может, нам за нее вообще никто не заплатит. Хотя, я бы эту штуку себе оставила. Уж очень удобно ей пользоваться.
- А возьмите меня с собой. Пока вы будете торговать, я все разузнаю.
- Но ты же маленькая. Вдруг тебя кто обидит?
- Так можно Рэва взять с собой.
Мама задумалась и сказала:
- Давай решим так. Папа вернется с поля и я у него спрошу. Хорошо?
- Хорошо, мама.
В конце концов она папу уговорила взять меня с ними на ярмарку и продемонстрировала овощечистку в действии. Последним аргументом стало: «Ты посмотри какую вещь Лори изобрела, а ей всего четыре только исполнилось. Если в ее головке есть еще подобные задумки, мы осеребримся. Пусть едет.» И я поехала на ярмарку.
Ближайшим городом с ярмаркой была наша столица Адиран в пятидесяти старах от нас. Ехали мы медленно двумя гружеными доверху телегами, поэтому добрались только к вечеру, переночевали у городских ворот и с утра встали на наше торговое место. Пока мама с папой занимались торгом, я взяла Рэва и мы отправились искать патентное бюро. Ярмарка располага-лась недалеко от ворот и я сообразила, что такое важное место, как бюро, должно располагаться где-то в центре. Одета я была хорошо, в новую белую рубаху и новый зеленый сарафан, в ма-леньком потайном кармашке прятались четыре двулистика и десяток листиков, рядом шел се-ребряношкурый Рэв. Впечатление мы производили солидное и нас никто не задерживал.
Читать меня научила Марула. Я еще хотела научиться писать, но у нее не получилось объяснить мне, как правильно держать ручку. По прошлой жизни я помнила, как это делается, но маленькие пальчики в этой никак не хотели правильно ставиться и я оставила письмо до лучших времен.
Дойдя до центральной площади, я стала читать вывески на расположенных с четырех сторон домах. Упорядоченность строений мне понравилась. С одной стороны площади стояли гостиницы, рестораны, закусочные и огромное странное дерево, в стволе которого то пропада-ли, то появлялись люди. С другой стороны – ателье, магазины готовой одежды, парикмахерские и лавки лекарей, с третьей стороны стояли несколько театров, а с четвертой располагались банки и здание с надписью «Королевские службы». Подойдя к этому дому, я нашла табличку с перечислением находящихся служб и одной из них была нужная мне королевская служба патентов. Открыв тяжеленную дверь, я вошла внутрь и на стене нашла номер нужной мне комнаты. Очень удачно она находилась на первом этаже и я порадовалась, что не придется высоко лезть. Подойдя к нужной двери, я увидела человек десять, сидящих около нее. Мне не хотелось сидеть в очереди и я решилась воспользоваться тремя своими преимуществами: молодостью, ангельско-кукольной внешностью и Рэвом.
- Дяденьки! - обратилась я к просящим. - Пропустите меня без очереди.
Широко улыбнувшись, я прибавила мысленно:
- Рэвчик, рыкни на них.
Рэв по кошачьи распушился и издал утробный рык. Все посетители как-то разом от нас отпрянули и с заднего ряда раздался испуганный голос:
- Конечно, конечно, деточка иди без очереди. И зверюгу свою в кабинет забирай.
- Спасибо, дяденьки. - Я еще раз им улыбнулась и встала около двери.
Через непродолжительное время дверь с силой распахнулась и из нее вылетел неопрят-ного вида всклокоченный мужичок. Вслед ему полетела шапка и гневные слова:
- И чтоб я тебя, проходимец, больше здесь не видел.
И уже обращаясь к посетителям добавил:
- Следующий.
Я обернулась, подмигнула стоящим и мы с Рэвом вошли в кабинет. Скомандовав псу сидеть у двери, с прошла к столу. За ним сидел злой уставший мужчина в расстегнутом сюртуке и взъерошенными каштановыми волосами. Больше ничего примечательного во внешности не было. Обычное лицо с обычными карими глазами, тонкими губами и прямым носом. Увидев меня, он поднял руки к голове, еще раз их взъерошил и с тоской произнес:
- Кто впустил ко мне ребенка? Ну кто? Что ты здесь забыла, девочка? Иди домой и не мешай работать. Там в коридоре еще толпа недоумков, возомнивших себя великими изобрета-телями. Мне надо сними разбираться, а не тобой любоваться.
- А я тоже с изобретением. - ответила я и снова улыбнулась.
- Что ты могла изобрести, малявка? Новое платьице для куклы? Иди отсюда, пока я стражу не позвал.
- Дядя, не надо мне хамить. - возмутилась я. - Сейчас как запущу тебе файерболом в лоб, мало не покажется.
Мужчина теперь посмотрел на меня уже заинтересованно.
- Волшебница?
Я кивнула и создала в руке небольшой файербол для наглядной демонстрации.
- Может, все не так безнадежно. - пробормотал про себя мужчина и добавил уже обра-щаясь ко мне:
- Хорошо, показывай, что там у тебя.
Я подошла к столу и положила на него овощечистку.
- Что это? – спросил он.
- Овощечистка, - ответила я.
- Как ей работать?
- Надо взять в одну руку любой овощ, в другую овощечистку и водить ей по овощу. Бу-дет сниматься более тонкая кожица, чем обычно, и быстрее. И еще руки не будешь обрезать, как ножом. Моей маме очень понравилось.
- Продемонстрировать можешь?
- Ты что, дядя, я еще маленькая. Мне пока мама не разрешает. Но я могу ее привести. Она здесь, на ярмарке, с папой торгует.
- Хорошо, приведешь, пусть покажет. Что ты думаешь по цене?
- Ну-у-у, хороший нож на рынке стоит десять двулистиков. Значит, у оптовика цена ножа процентов на тридцать меньше. Если на мою овощечистку поставить цену чуть ниже, скажем пять двулистиков для опта, тогда в розницу можно отдавать по семь. Думаю, по такой цене продаваться будет хорошо.
- Откуда ты такие слова знаешь, маленькая волшебница? – восхитился мужчина. – Пора-довала ты меня, порадовала. Я даже рад, что ты пришла. Давай так, ты приводи родителей, пусть мама покажет твою овощечистку в действии, мы все запишем на кристалл и оформим патент и ваш процент от сделок.
- Только ты, дяденька, не говори моим родителям, что я волшебница. Они пока не знают.
- Ладно, ладно, не скажу. Теперь беги и зови следующего.
Я кивнула и вместе с Рэвом вышла за дверь. Там позвала в кабинет следующего посети-теля и вернулась к родителям на ярмарку.
Родители уже все продали и ждали только меня. Лица их были довольными, значит, ре-шила я, прибыль хорошая. Обняв поочереди маму и папу, я сказала:
- Я нашла королевскую службу патентов и даже была в кабинете у жутко строгого дя-деньки. Ему наше изобретение понравилось и он ждет вас, чтобы показать, как моя игрушка работает. Я ее назвала овощечистка.
- Значит, на этом можно заработать? – спросил папа.
- Да, можно. Ну, пойдемте, нас дяденька ждет.
Мы завезли телеги на постоялый двор, родители приоделись получше и я повела их в здание королевских служб.
Когда мы подошли к кабинету, там уже никого не было. Я приоткрыла дверь и заглянула внутрь.
Хозяин кабинета сидел на стуле, закинув ноги на стол, и пил что-то явно алкогольное. Увидев меня, заглядывающую в кабинет, разулыбался, отставил в сторону бокал, снял ноги со стола и сказал:
- А-а-а, маленькая… - но увидев мои большие глаза запнулся и продолжил: - Заходите, заходите.
Родители чего-то застеснялись и робко вошли следом за мной.
- Ну, что же, - продолжил хозяин кабинета. - меня зовут Авис до Веди. Давайте, показы-вайте работу овощечистки. Вот кристалл для записи, вставайте напротив него и начинайте чи-стить вот эту картофелину. Попутно рассказывайте, что делаете, чтобы покупателям вашего изобретения был понятен принцип работы.
Мама взяла у меня овощечистку, подошла к столу с кристаллом и картофелиной, взяла ее в руки и застыла.
- Ну, что же Вы, сударыня. - успокаивающе произнес сударь Авис. - Не волнуйтесь, начинайте чистить и комментируйте.
- Я не знаю, что говорить, сударь. - смущенно произнесла мама.
- Сударь Авис, а обязательно она должна говорить. Может, я буду комментировать? – поинтересовалась я.
- Да, конечно, можно. Вставай рядом. Так, теперь, когда я активирую шар, вы, сударыня, начинайте чистить, а ты, малышка, начинай говорить.
Я кивнула, мама судорожно вздохнула, папа сел на стул. Мужчина подошел вплотную к столу, сказал: «Начинайте» и поднес какой-то артефакт к кристаллу.
Мама начала чистить картофелину, а я, как заправский рекламщик начала говорить:
- Вы видите в действии уникальный нож, который называется овощечистка. При помощи него можно намного быстрее и качественнее, чем обычным ножом, чистить любые овощи и даже фрукты от кожицы. Посмотрите, как быстро и ловко получается, какая тонкая шкурка, как аккуратно выходит почистить эту картофелину. Также, этот нож безопасен и даже ребенок сможет без порезов на руках помогать маме на кухне. Забудьте о неудобных и опасных ножах при чистке овощей и фруктов! Пользуйтесь новой овощечисткой!
Я договорила, мама дочистила картофелину и мужчина снова коснулся артефактом кри-сталла.
- Прекрасно, прекрасно. Запись сделана. Теперь мне нужен эскиз с приблизительными размерами и можно обсуждать оформление патента. – сказал он.
Родители недоуменно переглянулись.
- Что такое эскиз, сударь Авис? – спросил папа.
- Это такой рисунок, по которому потом будет сделан чертеж и начнется изготовление вашего изобретения. – пояснил Авис.
- Я нарисую. - вызвалась я. - Дайте мне бумагу и карандаш.
Меня пустили за хозяйский стол, выделили бумагу и карандаш и за каких-то десять га-лиев эскиз был готов.
- Вот. - я протянула лист бумаги хозяину кабинета. - Я нарисовала в натуральную вели-чину. Только размеры не поставила. Я не знаю еще цифр.
- Отлично. -сказал он мне. - Сейчас, пока будут делать чертеж, давайте составим текст патента и договор на распространение.
Авис достал еще один артефакт, что-то нажал на нем и положил сверху моего рисунка, потом сказал, глядя на лист с артефактом:
- Эскиз в натуральную величину, чертеж через комель.
Потом он сел за стол, достал из ящика бланки и спросил:
- На чье имя оформляем патент? На девочку нельзя. Только после четырнадцати лет.
- Оформляйте на мужа, - сказала мама.
- Хорошо, - сказал он и теперь стал говорить с папой.
- Ваше имя и фамилия?
- Окмар ми Серос.
- Где живете?
- Село Лавеза в пятидесяти старах от столицы.
- Крестьянин?
- Да.
- Вольный?
- Вольный.
Авис замолчал, пописал еще немного и протянул заполненный бланк отцу.
- Прочитайте и подпишите. Это патент, где указано имя изобретателя и что он изобрел.
Папа взял патент, внимательно изучил его и расписался.
- Теперь надо на печать капнуть Вашей крови для закрепления.
Папа взял протянутую иглу, уколол палец и накапал кровью на печать. Печать вспыхну-ла и поменяла цвет с красного на зеленый.
- Хорошо, теперь обсудим договор, - сказал Авис, - Я предлагаю Вам за одну овощечист-ку два двулистика. Как Вам такая цена?
- А не мало? – засомневался папа. - За обычный то нож на ярмарке просят десять двули-стиков.
- Пап, это не мало, - вмешалась я в разговор, - Ставить цену за патент выше нельзя. Что-бы получить прибыль, овощечистка должна продаваться дешевле ножа и еще учитывай цену производителя и оптового купца. Два двулистика хорошая цена. Соглашайся.
- Ваша дочь правильно говорит. – подтвердил Авис.
- Ну, раз так, то я согласен, - сказал папа.
- Тогда я начинаю заполнять контракт, а Вы пока внесите в кассу стоимость магического ларца. Цены вывешены у кассы.
- Зачем он нужен, сударь Авис? – спросил папа.
- А куда, как Вы думаете, Вам будут приходить деньги за изобретение? У Вас есть счет в банке и Вы имеете возможность в любой момент им воспользоваться?
- Нет, нет у нас счета. Банки только в городах. Мы ведь в селе живем.
- Вот в таких случаях и пользуются магическими ларцами.
- Но у меня не так много денег.
- Ничего страшного, цены на ларцы разные, а смысл работы одинаковый. Выберите ка-кой Вам понравится.
- Куда надо идти?
- Прямо по коридору до конца. Там касса. Прочитаете цены постучите в окошко на двери и приобретете то, что выбрали.
Папа встал со стула и пошел, куда послали. Авис же занялся заполнением бумаг. В ком-нате стояла тишина, слышался только скрип ручки по бумаге. Вдруг раздался звон и на столе появился красиво выполненный чертеж моей овощечистки. Я прям залюбовалась. Четкие и плавные линии самого чертежа обрамляла вьющаяся виноградная лоза. На некоторых листьях стояли непонятные закорючки, в которых я предположила подписи разных людей. Авис закон-чил заполнят бланк, а тут и папа пришел с ларцом. Хозяин кабинета посмотрел на ларец и ска-зал:
- Прекрасный выбор. Красиво выглядит и вместительность хорошая. Теперь, сударь Ок-мар, ставьте ларец на стол, читайте договор и подписывайтесь. Здесь два экземпляра – один Вам, второй для архива. Я пока вкратце расскажу о том, что там прописано. Итак, в договоре указана оговоренная нами цена и что она попадает в Ваш ларец после каждой розничной по-купки кем-то овощечистки. Где и в какой стране нашего мира это будет произведено, не имеет значения. Если в другой стране, к Вам в ларец в любом случае упадет только два двулистика. Договор и ларец я магически свяжу Вашей кровью. Договор пожизненный. То есть, пока Вы живы, деньги туда поступают. Как только вы умрете, договор теряет силу и Ваши родные могут принести и сдать ларец сюда, либо, если кто-то из них тоже что-то стоящее изобретет, можно ларец перенастроить. Но обычно этого не делают, просто сдают сюда. Вам все понятно?
- Да, понятно. - ответил папа. - Вот, я подписал.
-Так, теперь капайте кровь на печати на договорах и на вот этот камень в центре крышки ларца.
Папа так и сделал. Но ни печати, ни камень на ларце цвет не поменяли. И только, когда Авис поднес печать одного договора к камню, их цвет изменился на зеленый. После этого на втором экземпляре договора цвет печати тоже изменился.
- Теперь все. – сказал Авис и пожал моему папе руку. - Можете быть свободны. Если бу-дет еще что интересное, приходите ко мне без очереди. Я ведь тоже не бесплатно работаю и с каждой сделки имею свой процент.
- Так, может. - замялся папа. - Нам как-то отблагодарить Вас?
- Нет, ни в коем случае. Благодарю Вас, конечно, но нас за это штрафуют, даже если все происходит не в кабинете, а за его пределами. Мне достаточно платят. Но все же с изобретени-ями ко мне, только ко мне.
Мы попрощались и ушли довольные сделкой, а папа крепко прижимал к себе ларец с договором внутри.
Переночевав на постоялом дворе, утром мы отправились домой.
Дома папа с гордостью поставил ларец на видное место в большой комнате. Старшие дети сразу стали интересоваться, что это такое и зачем.
- Это, дети мои, - стал рассказывать папа, - волшебный ларец для денег. Мы были в па-тентной службе и зарегистрировали там Лорино изобретение. Теперь там будут появляться деньги, когда кто-нибудь купит его.
- Что за изобретение? – спросила Марула.
- Смотри, - показала овощечистку мама, - это овощечистка. Очень удобно чистить кар-тошку и другие овощи. Хочешь попробовать?
- Хочу, - ответила Марула и пошла с мамой на кухню.
Теперь папа каждый день проверял содержимое ларца, но там оставалось пусто. В конце концов, он разочаровался и перестал туда заглядывать.
- Эх, - вздыхал папа. - зря только деньги на ларец потратил. Никто не хочет эту чистилку покупать.
И вдруг в конце сыреня, вечером, когда вся семья собралась на вечерние посиделки в столовой, от ларца послышался звон колокольчика. Мы все с интересом взглянули на него, а папа подошел и поднял крышку. Потом повернулся к нам и с улыбкой произнес:
- Десять двулистиков.
Мы обрадовались, что дело пошло, прокричали: ура!, а я стала подпрыгивать на месте, выражая радость от произошедшего.
Теперь и дня не проходило без звона колокольчика от ларца и к новогодней ярмарке накопилось уже около сорока трилистиков. В уме я считала хорошо, но на бумаге цифры не писала, опасаясь, что в этом мире они пишутся как-то по другому. У меня получилось, что, если уровень продаж не упадет, то к следующему Ноэлю у нас накопится четыре четырех-листика. Я подумала, что этого на обучение мне будет мало и надо еще что-нибудь безобидное вспомнить из прошлой жизни и здесь заново изобрести.
Наступил Ноэль и снова детское население дома с энтузиазмом рылось под ельсной в поиске своих подарков. На этот раз подарки были более дорогие. Русиму, которому уже испол-нилось пятнадцать лет, подарили настоящий охотничий лук и колчан со стрелами, одиннадца-тилетнему Ивелу достался хороший настоящий нож, а мне и Маруле подарили красивые золо-тые сережки с камушками. Маруле с синими сапфирами, а мне с изумрудами. В общем, празд-ник удался.
А маме папа подарил обалденно красивую пушистую белую шаль. Я прям обзавидовалась.
 
***
Год 20519 от создания мира
Третьего Ноэля родители снова собрались на уже зимнюю ярмарку. Раньше они на нее не ездили, но в этот раз по дому бегало девять серебристых щенков и их надо было продать. Поэтому, собрав дополнительно к щенкам несколько бочонков с соленьями, родители выдвинулись на ярмарку, ну и нас всех захватили в качестве дополнительного новогоднего подарка.
По дороге, пока Ивел и Марула дремали в санях, я решила поговорить с Русимом на счет продажи щенков.
- Русик, а Русик, - обратилась я к нему.
- Чего тебе, малыш? – спросил он.
- А как будут продаваться щенки?
- Как обычно. Папа назначит цену, покупатель поторгуется. Ну, скинут немного цену и все. А что это тебя заинтересовало?
- Почему бы не устроить аукцион на щенков. Язык у тебя хорошо подвешен, вон как за молодками в селе ухлестываешь. Должно получиться.
- Ну ка, ну ка. - заинтересовался брат. - Что еще за аукцон и зачем тебе моя способность заговаривать молодкам зубы?
- Не аукцон, а аукцион. - поправила я. - Это такое действо по добровольному увеличе-нию цены покупателями.
- Да как же это? Покупатели цену сбивают, а не увеличивают.
- Сейчас расскажу. Вот смотри, щенки у нас красивые, с необычной серебряной шер-стью. Ты еще где-нибудь видел таких?
Русим отрицательно покачал головой.
- Во-о-о-т! – продолжила я свою мысль. - Наши щенки необычные и ставить обычную цену на них нельзя. Можно, конечно, поставить большую цену, а потом торговаться до прием-лемой. А можно поставить маленькую цену и начать расхваливать щенков по-разному. А по-том, когда на расхваление соберется несколько человек, спрашивать, кто даст больше. И про-должать хвалить щенков. А в конце закончить так, когда долго никто не будет добавлять денег. Например, пусть цена будет трилистик: трилистик раз, трилистик два, трилистик три – продано сударю в красной шапке. И чем-нибудь стукнуть по прилавку. Как тебе мой план?
Русим задумался, а папа, который прислушивался к разговору, повернулся к нам и сказал сыну:
- Наше солнышко интересную идею подкинула. Я не видел, чтобы кто-то так продавал редкий товар. Может сработать. Попробуем, но ты, Лори, сначала сама продашь так одного щенка. Язык-то у тебя не хуже, чем у брата подвешен.
Так и порешили и договорились, что за кобелька цена будет начинаться с десяти двули-стиков, а за сучонку с двадцати.
И вот мы прибыли на ярмарку и заняли свое обычное место. Папа поставил большущую корзину со щенками на прилавок, Русим поставил меня рядом с корзиной и взял в руки моло-ток. Я решила начать с девочки и достала первого щенка из корзины и начала рекламную кам-панию.
- Судари и сударыни! Мальчики и девочки! – начала я громко говорить, поглаживая теп-лый серебряный комочек, - Не проходите мимо! Вашему вниманию предлагаются щенки не-обычной окраски! Вы нигде таких еще не встречали. Их шубка необычайного серебристого окраса!
Я вытянула перед собой щенка и продолжила:
- Посмотрите, как он хорош! Какая красивая шерсть! Если вы купите вот такую девочку, то у вас потом народятся такие же красивые щеночки. Когда щенок подрастет, вы нигде больше не найдете такой преданной и заботливой собаки! Она не только будет защищать вас и ваших детей, но и будет хорошо смотреться в комнате. Это будет не только хорошая защита, но и красивое дополнение к вашему интерьеру.
На мое зазывание около прилавка образовалась небольшая толпа.
- А стоит то сколько? – раздалось оттуда.
- Начальная цена двадцать двулистиков. - ответила я. - Кто даст столько? Смотрите, ка-кой красивый щеночек!
- Я дам. - сказал мужской голос из толпы.
- Кто даст больше? – спросила я. – Не скупитесь! Я платьице новое хочу! И куклу!
В толпе рассмеялись и дело пошло. Из разных сторон толпы стали раздаваться выкрики:
- Двадцать два!
- Двадцать пять!
- Тридцать!
- Тридцать восемь!
- Сорок!
- Сорок два!
- Сорок четыре!
Цена больше не повышалась и я начала отсчет:
-Сорок четыре – раз! Сорок четыре – два! Кто предложит сорок пять? Никто? Сорок че-тыре – три! Продано мужчине в синем кафтане!
Русим ударил молотком по столу. Покупатель стал пробираться к прилавку и мы прове-ли обмен: он мне деньги, я ему щенка. Потом посмотрела на брата и сказала:
- Понял как? – он кивнул. - Теперь бери кобелька, назначай цену, а я побегу по делам.
Русим снял меня с прилавка и сам туда залез. Молоток в руки взял папа.
- Пап, я сбегаю к дяде Авису в патентную службу, ладно? Я быстро. – спросила я у папы.
- Давай, беги. Привет ему передай от меня и поклон. – ответил он.
Я кивнула и смешалась с толпой. Вслед мне полетело зазывание брата:
- Продаем красавца-кобелька! Посмотрите на его симпатичную мордочку! Начальная цена десять двулистиков! Кто даст больше?
Прибежав на площадь, я подумала, что в праздники вряд ли в Королевских службах кто-то есть, но ошиблась. Здание было открыто, хоть и не пользовалось сегодня большим спросом. Я вошла внутрь и отправилась к кабинету сударя Ависа. Дверь была приоткрыта и я смело во-шла внутрь. Хозяин кабинета сидел за столом и обедал. Увидев меня, он перестал жевать, улыбнулся и сказал:
- Светлого дня тебе, маленькая волшебница. Какими путями ты ко мне пришла?
- И тебе светлого дня, дядя Авис. Мы тут приехали щенков продавать. Папа с братом торгуются, а я сюда побежала. Дай, думаю, зайду, проведаю. Папа тебе поклон передает. – от-ветила я.
- Ему тоже передавай. Ваша овощечистка мне хорошую прибыль принесла. Ты больше ничего не изобрела пока?
- Есть кое-какие задумки.
Я посмотрела на остатки обеда на столе.
- Дядь Авис, а у тебя ничего сладенько на столе нет?
- На столе нет. А ты что хочешь? – спросил он.
- Хочу пирожное.
- Садись за стол, я распоряжусь.
Авис вышел из кабинета, а я подумала: вон как волшебники ценятся. Мне всего четыре года исполнилось, а уже такой почет. Взрослый мужик, явно не из простых, а мои желания ис-полняет.
От стоящих на столе блюд шел очень аппетитный запах и я решила что-нибудь съесть, пока не прибыло мое пирожное. Мне приглянулась запеченная утка и я с удовольствием съела кусочек.
Вошел Авис и пирожным и стаканом красной жидкости на подносе и поставил все передо мной, сказав:
-  Держи свое пирожное, в стакане клюквенный морс.
- Благодарю. - ответила я.
Пирожное было вроде земного эклера и нежным кремом внутри и необычной кислень-кой посыпкой сверху. Я съела пирожное, запила его морсом и обратилась к Авису, продолжив-шему обедать.
- Дядя Авис, почему ты здесь?
Тот даже поперхнулся. Откашлявшись, спросил:
- В смысле? Почему я здесь работаю?
- Это тоже. – отозвалась я. - Вообще-то я хотела узнать, почему ты работаешь в Ноэль, а не дома празднуешь с женой?
- Потому что у меня нет жены.
- Но ты же не урод, вполне симпатичный мужчина. Неужели нет никого, кто бы тебе мог понравиться? Или ты нетрадиционной ориентации?
- Какой-какой ориентации?
- Ну, это когда тебя привлекают люди своего пола.
- Нет, это не про меня. Я слышал о подобном извращении, но у нас это успешно лечится, правда стоит дорого. Меня привлекают женщины, но пока ни с кем связать свой путь не хочу.
- А почему ты работаешь здесь? Ты ведь не простой, скорее даже дворянин, а не купец. Слишком сильно твое поведение от поведения моего папы отличается. Так почему?
- Эх, малышка. - вздохнул Авис. - Все не так просто. Да, я потомственный дворянин. Но у меня в роду все волшебники, а я родился без волшебных способностей. Да еще и самый младший. Я в семье считаюсь изгоем. Поэтому, получив часть причитающихся мне от наслед-ства денег, меня выперли из родного замка. Пришлось как-то устраиваться.
- А давай я тебе жену найду.
Авис скептически на меня посмотрел.
- Ты не сомневайся, - успокоила я его, - Я это умею. Правда-правда. Я даже уже на одной свадьбе была, которую устроила.
- Ну, попробуй. А что для этого надо делать? – поинтересовался Авис.
- Давай ты ответишь на мои вопросы, а потом мы пойдем тебе жену искать.
- Задавай.
- Первое. Мы на ярмарке не просто щенков продаем. Я там устроила внезапный аук-цион. Не оштрафуют нас?
- Нет. Способ торговли налогом не облагается. Заплатите просто налог с прибыли.
- Хорошо. Второе. Для каждого изобретения надо приобретать ларец или можно одним пользоваться?
- Одного ларца достаточно. И нести его сюда не надо. При подписании последующих договоров срабатывает закон свойственности и деньги поступают в один ларец, сколько бы патентов не было зарегистрировано.
- Деньги поступают в одном эквиваленте?
- Нет, могут быть разного достоинства, если одномоментно поступающая сумма имеет возможность конвертироваться.
- Так, третье. Я хочу мороженого. Где его можно купить?
- Я не знаю, что это.
- Это еда. Лакомство.
- У нас нет такого блюда.
- А где есть?
- Нигде нет.
- Отлично. - я потерла ладошки. - Тогда я хочу оформить на него патент. Ты патентова-нием рецептов занимаешься?
- Занимаюсь, конечно.
- Ага, тогда пошли искать тебе жену, а потом я тебя с семьей познакомлю.
Я слезла со стула, взяла Ависа за руку и мы вышли сначала из кабинета, а потом из зда-ния.
На улице было много гуляющих празднично одетых людей. Мы шли в сторону ярмарки и я внимательно смотрела на всех проходящих мимо молодок. Никто не привлекал моего вни-мания, как вдруг на меня как будто повеяло теплым весенним ветерком. Я остановилась, оста-новился и Авис.
- Что? – спросил он.
- Сейчас. - я закрутилась на одном месте, пытаясь понять, откуда мне дует весной.
- Сюда. - я снова взяла Ависа за руку, и потянула его налево, вглубь небольшой улочки, куда меня вел весенний аромат и остановилась у небольшой дверцы, выкрашенной в малино-вый цвет.
- Нам сюда. - уверенно сказала я и позвонила в дверной колокольчик.
- Ты что. - ужаснулся Авис. - Нельзя так запросто врываться к чужим людям.
- Да какие же они чужие. - возмутилась я. - Там твоя невеста живет.
- Ты сумасшедшая маленькая волшебница!
- Ах, так!
Я слепила небольшой снежок и запустила им в Ависа. Попала в лоб и пока он снимал остатки снега с лица, открылась дверь и женский голос произнес:
- Кто вы? Что вам нужно?
- Простите нас, сударыня. - все еще не глядя на хозяйку дома, ответил Авис. - Мы не хо-тели ничего дурного, просто...
Авис поднял взгляд и ошеломленно замолчал. Перед нами стояла очень привлекательная барышня. Не молодка, но и не перестарка. Где-то посередине. Ее гладкие цвета светлого золота волосы были собраны в корону над головой, губы улыбались, а карие глаза смотрели строго. Одета она была в простое синее платье расшитое небольшими цветочными букетиками, а на плечах лежала серая пушистая шаль. Она вопросительно смотрела на Ависа и, поскольку он молчал, разговор продолжила я.
- Просто я невесту ему ищу. У тебя есть жених?
Барышня перевела взгляд на меня.
- Нет, у меня нет жениха.
Она села передо мной на корточки.
- А ты кто такая?
- Я волшебница, только маленькая еще. Но я умею находить пары. Вот. - я мотнула голо-вой на молчащего Ависа. - Он твоя пара.
- Почему ты так решила, маленькая волшебница?
- Потому что, когда я держу Ависа за руку и смотрю на тебя, мне пахнет весной.
- Так его Авис зовут? – она подняла взгляд и Авис кивнул. Я посмотрела на него, подо-шла поближе и подергала за рукав пальто.
- Эй, отомри. Иди уже, познакомься с невестой.
Авис также молча сделал шаг вперед и хриплым голосом сказал:
- Позвольте представиться. Меня зовут Авис до Веди. – и поцеловал протянутую ему руку.
- Очень приятно. -улыбнулась барышня. - я Милира до Барис. Может, зайдете на чашку чаю?
- Да, конечно.
- Нет, мы не можем, - сказали мы одновременно.
Милика и Авис удивленно на меня посмотрели.
- Почему не можете? – спросила Милира.
- Потому что у нас дела. - ответила я. - Потом чай попьете.
- Я могу пойти с вами?
- Я думаю, что можешь.
- Тогда я пойду оденусь, а вы подождите пока.
Милира ушла, а Авис громко выдохнул, как будто все время стоял, задержав дыхание.
- Какая красивая барышня! – восторженно прошептал он.
- Ну что, понравилась невеста? – спросила я.
- Да, благодарю тебя. Я даже не знал, что здесь живет такая красавица. Буду надеяться, что я ей тоже понравился, потому что я, кажется, влюбился.
Вышла Милира в серой шубке и давешнем платке на голове и мы продолжили путь на ярмарку.
К нашему прилавку мы подошли, когда торг закончился и счастливый покупатель уно-сил последнего щенка.
-Ах, какой хорошенький! – воскликнула Милира, провожая взглядом серебряного щенка.
- Хотите, сударыня, я куплю такого для вас. - сказал ей Авис.
- Ой, ну что Вы, не стоит. - засмущалась она. - Да и стоит такая красота наверняка очень дорого.
- Ну, наверняка, не дороже денег. Давайте подойдем и спросим.
- Не получится. - вмешалась я в их галантный разговор. - Это был последний щенок в этой партии.
- Откуда ты знаешь? – спросил Авис.
- Оттуда, что это наши щенки. – ответила я.
- Как жалко, - расстроилась Милира.
- Не переживай. - успокоила я ее. - Когда у нашего Рэва еще народятся щеночки, я тебе одного подарю. Но пойдемте, я вас с семьей познакомлю.
Мы подошли к прилавку и я начала представление.
- Знакомьтесь, это мой папа – Окмар, это мама – Лесая, это мои братья – Русим и Ивел, и сестра Марула.
По мере того, как я называла имена, все мои родные кланялись Милире и Авису.
- Ну что ж, - сказал Авис, пожимая моему отцу руку, - ваша дочь имеет еще одну задум-ку. Но, как я понял, она из разряда еды. Поэтому давайте договоримся, когда я смогу к вам при-ехать и посмотреть то, что она придумала.
- Может, через нон? – с сомнением в голосе сказала мама. – Я пока даже не представляю, что могла Лори придумать.
- Через нон, так через нон. Где вы живете, я знаю. Думаю, вы найдете мне место, где я мог бы переночевать?
- Конечно, найдем, - сказал отец.
На этом все начали прощаться, а я подошла к Милире, обняла ее за шею зашептала на ухо:
- Тебе понравился Авис?
- Да, понравился. - также шепотом ответила она.
- Ты выйдешь за него замуж?
- Не знаю. Он мне не предлагал.
- А когда предложит, не откажешься?
- Нет, не откажусь.
- Хорошо.
Я поцеловала Милиру в щеку и отошла к родителям.
Дома мама меня выспросила на счет моей придумки. Я предложила ей попробовать сде-лать мороженое до приезда Ависа в надежде на домашнюю вкуснятину, но мама сказала, что дважды переводить такую прорву продуктов она не будет, поэтому сделает один раз при сударе Ависе и все. А потом спросила:
- Вот сделаю я это твое мороженое в кастрюле, а накладывать-то его чем? И куда? Не в кастрюле же показывать? А украшать надо чем-то? Ты это продумала?
Я задумалась. Действительно, не из кастрюли же ложками есть мороженое. Надо что-то в виде креманок, ложку для мороженого и украсить сверху. Потом я вспомнила о наличии гон-чара и кузнеца. Вот они-то мне и помогут. Но, если кузнец еще сделает мне ложку бесплатно в память о недавней свадьбе, то гончар бесплатно работать не будет. Нужны деньги, значит, ну-жен папа. Тогда я сказала маме, что пойду за помощью к папе и пошла его искать.
Папа нашелся в конюшне. Он чистил нашу лошадь. Дождавшись, когда гигиенические процедуры будут закончены, я подошла и спросила:
- Пап, мне надо семь маленьких, но глубоких плошек. Сколько это будет стоить?
- Тебе они для чего?
- Для моего мороженого. Это будет как порция.
Папа задумался, потом сказал:
- Ты хочешь какую-то определенную форму?
Я кивнула.
- Нарисовать сможешь?
Я снова кивнула.
- Тогда бери бумагу и рисуй. Я дам Русиму деньги и твой рисунок и отправлю к гон-чару.
Так, одной проблемой меньше. Я сделала наброски конусообразной плошки и ложки для мороженого, один отдала папе, а со вторым побежала к кузнецу.
Кузнец нашелся в кузнице, но уже собирался уходить.
- Дядя Мавел, здравствуй. Как хорошо, что я тебя застала. Сделаешь мне еще что-то? – я протянула кузнецу свой рисунок ложки для мороженого.
- Очередная твоя игрушка? – спросил он, взяв лист бумаги у меня из рук.
- Да, дядь Мавел. Смотри, как я придумала. Во этот вот язычок будет тесто вытаскивать из ложки и получится ровный шарик. Правда здорово?
- А тесто к ложке не будет прилипать?
- Я ее намочу и прилипать не будет.
- Ну что ж, попробую. А ты мне снова в кузнице приберешься.
- Хорошо, дядь Мавел.
- Тогда завтра вечером приходи.
- Ладно. А ты от меня Маруте привет передавай.
Мы распрощались и я убежала домой ужинать. Мама обещала лапшу с зайчатиной.
На следующий день, подметя пол в кузнице, я забрала свою ложку, а через день были готовы мои плошки-креманки. Гончар постарался и украсил их красной глазурью и белым гео-метрическим узором. Получилось красиво и я решила, что наше мороженое надо будет укра-сить малиновым вареньем.
Через нон вечером приехал Авис. Родители разместили его в своей спальне, а сами вре-менно перебрались на печку в кухне.
На следующий день началась грандиозная подготовка к записи рецепта. Кухня была вы-скоблена до стерильного состояния, плита блестела как новенькая, на одном конце стола распо-ложились продукты, медная посуда, плошки, ложка для мороженого и банка малинового варе-нья. На противоположном конце Авис разложил кристаллы, пару артефактов, бланки догово-ров, чернильницу и перьевую ручку. Посмотрев на эту подготовку, я решила задать Авису пару вопросов.
- Дядя Авис, скажи, пожалуйста, как ты будешь записывать готовку? Или тебе можно начать показывать только конец приготовления?
- Нет, малышка, мне надо записать полностью весь процесс.
- Значит, ты будешь ходить за мамой по кухне с кристаллом в руках?
- Значит, буду ходить, если это нужно.
- А мне, что же, придется за вами хвостиком ходить, когда я буду рассказывать?
- Нет, зачем же. Мы тебя посадим на высокий стульчик посередине кухни. Кристалл прекрасно запишет твой голос.
На кухню вошла мама в белоснежном фартуке поверх нового красного сарафана.
- Ой, что-то я волнуюсь. - сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Ну, что Вы, сударыня Лесая, не волнуйтесь. - Авис подошел к маме и погладил ее по плечу. - Все будет хорошо. С Вами семья, Лори будет говорить, что надо делать, все у Вас по-лучится. В крайнем случае, кристалл можно будет переписать. Давайте, сделайте глубокий вдох и начнем.
Авис подошел к столу взял в руки кристалл и артефакт и вернулся к маме.
- Готовы? – спросил он.
Мама кивнула.
- Тогда начнем.
Авис дотронулся до кристалл артефактом, тот засветился, мама подошла к столу, а я, си-дя на стуле, начала говорить.
- Сегодня мы представим вам рецепт и инструкцию по приготовлению очень вкусного десерта. Представьте, что сейчас лето и на улице очень жарко. Или к вам пришли гости, а камины очень сильно растоплены и гости изнывают от жары. Или у ваших детей праздник и хочется угостить их чем-то необычным. И в качестве такого необычного десерта может выступить мороженое. Этот легкий десерт придется по вкусу и взрослым и детям. Итак, мы приготовим мороженое на семь человек. Возьмем три стакана сливок и смешаем их с одним стаканом сахара. Когда сахар растворится, добавим немного ванили, поочереди четыре яичных желтка и сильно взобьем полученную смесь.
В то время, как я говорила, мама взяла медную кастрюлю и проделала все, что я говори-ла. Авис стоял рядом с кристаллом в руке теперь надо было идти к плите и он приготовился следовать за мамой.
- После того, как смесь хорошо взобьется, - продолжила я. - ее необходимо поместить на огонь и варить, непрерывно помешивая, до появления первых пузырьков.
Смесь закипела и мама с кастрюлей в руках и Авис с кристаллом вернулись к столу. По-ка шла запись у плиты, папа принес из подпола несколько больших кусков льда и молоток.
- Теперь, пока наша смесь остывает, займемся охлаждением. – снова заговорила я. – возьмем лед и расколем его на небольшие куски.
Мама взяла в руки молоток и начала дубасить по льду, разбивая его.
- Положим расколотый лед в большой таз и добавим туда соль из расчета три к одному и перемешаем. Соль начнет таять на льду и в тазу станет еще холоднее. Теперь сверху смеси льда и соли поставим нашу кастрюлю.
Мама перемешала лед с солью и водрузила в таз кастрюлю с будущим мороженым.
- Как только кастрюля встала в таз, наше будущее мороженое станет быстро остывать и густеть. Чтобы это происходило равномерно, не забывайте постоянно перемешивать смесь в кастрюле.
Мама начала энергично перемешивать мороженое лопаткой и оно стало очень быстро густеть, пока не превратилось в плотный комок. А Авис с кристаллом при этом чуть не влез внутрь кастрюли.
- Наше мороженое готово. – продолжила я комментировать. – Теперь нам надо его кра-сиво подать. Для этого у нас есть специальная ложка с выталкивающим механизмом.
Мама уже не нервничала и даже стала проявлять немного инициативы. Она взяла ложку для мороженого, поднесла ее поближе к кристаллу и несколько раз пощелкала ей.
- Мы будем делать шарики из мороженого. - я опять подала голос. - И укладывать их в красивые плошки. Сверху его можно украсить ягодами, вареньем или еще чем-нибудь. Мы же польем наше мороженое малиновым вареньем. Десерт готов. Приятного аппетита!
Выложенное белое мороженое, политое сверху вареньем, очень красиво смотрелось в красной плошке. Авис знаками показал маме, чтобы она покрутила плошку перед кристаллом. На этом запись закончилась и он снова коснулся артефактом кристалла.
- Ф-фух! - сказала мама и опустилась на стул около стола.
- Прекрасно, прекрасно. – произнес Авис. - Давайте теперь попробуем.
Он взял ложку, зацепил немного мороженого из плошки и отправил в рот. Долгое время он молчал и я уже испугалась, что у мамы получилась какая-то гадость и Авис начнет ругаться, но нет. Он отмер и восторженно произнес:
- Божественно! Это просто божественно! Такого вкусного десерта я еще не пробовал! Это будет пользоваться огромным спросом.
Мы радостно загалдели, немного пообнимались и бросились к столу доедать мороженое, которое мама уже разложила по плошкам. Я помнила вкус мороженого из прошлой жизни и надеялась, что приготовленное здесь по старинному рецепту будет не хуже. Попробовав не-большое количество, я поняла, что оно не имеет ничего общего с земным. Мороженое медленно таяло на языке, наполняя рот необыкновенно вкусным ароматом нежных ванильных сливок. Действительно божественно!
Когда от мороженого остались только воспоминания и Рэв дочиста вылизал кастрюлю, Авис поинтересовался ложкой, которой мама раскладывала мороженое.
- Я такой конструкции еще не видел. – сказал он. – Будем патентовать?
- Конечно будем, - ответила я и протянула ему листок с рисунком. – Вот у меня рисунок есть. Тоже в полную величину.
И закипела работа. Как и в прошлый раз, Авис отправил мой рисунок на создание черте-жа и занялся составлением двух договоров. Рецепт мороженого был оценен в один трилистик, а ложка для мороженого в десять двулистиков.
На следующее утро довольный сделкой Авис уехал в столицу и наша жизнь снова вошла в привычную колею.
Полностью освоив стихии земли, огня и воды, я приступила к воздуху. Я уже поняла, где ошибалась в прошлом и дело было за тренировками. Постепенно мне все же удалось сначала покатить мячик, а потом и поднять его в воздух. Меня это воодушевило и весной, когда я осталась дома одна, а все отправились на посадочные работы, я приступила к поднятию нескольких предметов в воздух. Я пошла на кухню, вытащила пять чайных чашек и начала поочереди поднимать их в воздух. Чашки висели в воздухе, тихонько покачиваясь, как я услышала голос, доносящийся из угла печки:
- Ты чего это творишь, хулюганка! А ну опусти посуду и поставь на место! То же мне, волшебница недоделанная!
Я потеряла концентрацию и чашки упали на стол. Две раскололись, но остальные уцеле-ли.
- Вот я так и знала! - снова раздался возмущенный голос. - Как ломать и хулюганить, так она первая. Нет чтобы чем-то полезным по дому занялась.
Я посмотрела туда, откуда, как мне казалось, раздавался голос. Судя по интонациям в голосе и месту, откуда он раздавался, я предположила в ругающемся домового. Даже не так. Домовушу. Вспомнив, что я знаю об общении с домовыми, я обошла стол, взяла с него пирожок с грибами, налила в одну из уцелевших чашек компота и поставила все около печи. Потом отвернулась и, собирая осколки чашек сказала:
- Вот так всегда, сначала обязательно обругать надо! Я же еще маленькая и только учусь. Причем сама, без учителей. И угощение вот поставила, вдруг оно по душе придется.
Из угла раздалось чавканье.
- Вот давно бы так. - сказал голос. - А то сами едите, а меня не угощаете. Знатные пироги печет твоя матушка и компот хорош. Ну, поворотись, что ля, поговорим.
Я обернулась и увидела сидящую у печи маленькую женщину. На ней была такая старая и грязная одежда, что невозможно определить, что конкретно на ней одето и какого это было цвета. Я поклонилась ей в пояс и сказала:
- Здрав будь, дух домашний! Очень рада свидеться с тобой. Меня зовут Лоримика, но домашние зовут меня Лори. А твое как имя?
Домовуша поднялась, оказавшись ростом с годовалого ребенка, и тоже поклонилась мне в пояс.
- Здрава будь и ты, младшая в роду! Имени у меня нет. Назови меня и я буду на него от-зываться.
- Как же ты без имени живешь?
- Да так вот и живу. Скорей выживаю. Родные то твои не знают обо мне, вот и переби-ваюсь, как могу.
- Так дело не пойдет. Но и имени я тебе дать пока не могу. Ты такая чумазая, что я не вижу тебя. Пойдем в ванну, я согрею тебе воду и ты помоешься. А пока ты будешь мыться, я присмотрю тебе свою старую одежду, из которой я выросла.
Я отвела домовушу в ванную комнату, нагрела ей воды своей магией и полезла на чер-дак. Там стоял сундук с одеждой, которая уже мала, но выкинуть жалко. Покопавшись в нем, я вытащила белую рубашку и синий сарафан с отделкой одинаковой тесьмой, нижние штанишки, вязаные носочки и синюю косынку с цветами. Все это я отнесла вниз.
Домовуша уже помылась и сидела на краю ванны завернутая в полотенце. Я отдала ей одежду и отвернулась – вдруг стесняется. Потом домовуша скомандовала мне «Можешь обер-нуться».
- Ну как? – она покрутилась вокруг себя. – Как я тебе?
- Отлично.
Около меня стояла маленькая пухленькая женщина, пропорционально сложенная, с тол-стенной пшеничного цвета косой, серыми глазами и носиком-пуговкой.
- Ну теперь то ты дашь мне имя? – спросила она.
Я еще раз ее осмотрела и решилась. В прошлой жизни я была уверена, что в моем доме живет домовой женского пола. Когда я просила ее помощи в поиске, она мне всегда помогала, а я всегда ее благодарила за это. Там я звала ее Василисой. Когда я представляла себе, как та-мошняя домовуша выглядит, то перед глазами всегда вставала вот такая, как здесь. И я решила в память о той помощнице, этой домовуше дать такое же имя.
- Я называю тебя Василисой, - торжественно объявила я.
- Василиса? Странное имя. Как будет сокращенно?
- Можно по-разному. Вася, Васенька, Васюля, Василисушка, Васюнечка.
- Ну что ж, я согласна.
Так у нас в доме появилась помощница домовуша. Теперь я таскала со стола угощение не только для Рэва, но и для Василисы.
Оставшаяся часть года прошла спокойно. Домовуша помогала по дому и следила, чтобы мои шалости не наносили вред. А случалось разное. Однажды я решила с помощью магии вы-чистить хлев. Поднимала в воздух животных и воздушным потоком выносила на улицу всю грязь. Но если коровы и козы не сопротивлялись, то свиньи и куры, будучи поднятыми в воз-дух, со страху перепачкали все вокруг себя и меня заодно. Домовуша отругала меня и отправи-ла спешно отмываться, дабы запах моей помощи не смущал окружающих. И все равно вечером за ужином все подозрительно нюхали воздух, а мне приходилось делать вид, что я тут не при-чем.
В другой раз я решила отрастить Рэву шерсть, чтобы потом остричь ее и сделать краси-вую пряжу. Шерсть я вырастила, но Рэва об этом предупредить забыла и он перепугался, когда встал на лапы и попытался сделать несколько шагов, но запутался в шерсти и упал. Шерсти, конечно, получилось много, но стричь Рэва нам пришлось вдвоем с домовушей.
Были и удачные эксперименты. Как-то осенью мама отправила меня в огород собрать урожай свеклы. Мне не хотелось пачкать руки в земле и ботве и я выдергивала и очищала от земли свеклу с помощью стихии воздуха. Получилось быстро, аккуратно и я осталась чистой.
Так год и прошел.

Глава 6. Освоение стихий

***
Год 20520 от создания мира
Наступил Ноэль, все веселились, а у меня проснулась совесть. Как-то вечером, когда все уже спали, а я сидела в раздумьях на кровати, рядом со мной материализовалась Василиса.
- Что не спим? О чем думаем? – спросила она.
- Совесть спать не дает, - вздохнула я.
- Не может быть. У волшебников совесть исчезает раньше, чем они рождаются.
- Значит, я исключение из правила.
- Вот-вот, рассказывай, может, помогу чем.
- Ладно. Ты ведь знаешь, что я кое что изобрела и за это нам в ларец капают деньги.
- Да. – кивнула домовуша. – Откуда только идеи такие в твоей голове?
- Тут такая занимательная история. На самом деля я не совсем я. Даже не знаю, как ска-зать. Или скорее, я совсем не я. У меня тело ребенка, а мозги сорокашестилетней тетки.
- Ты переселенка? – спокойно спросила домовуша.
- В какой-то степени так это и есть. А тебя это не удивляет?
- Нет. Такие случаи в нашем мире случаются иногда. Ты давай рассказывай подробно, а то пока не ясно при чем тут твоя проснувшаяся совесть.
- Эта такая шутка одного вредного бога. Представляешь, он даже не признался как его зовут, когда я его напрямую об этом спросила.
- Как конкретно ты спросила и что он сказал в ответ?
- Я спросила Марел он или Герос. А он спросил, неужели я не догадалась. И добавил, что так даже интересней будет.
- Я знаю, кто к тебе приходил.
- Скажешь?
- Нет.
- Почему?
- Я не в праве. Мы, домовые, служим Милике, а она своих детей не выдает. Так что тебе придется самой догадываться. Ну что там за шутка то? Только по порядку, чтобы понятно было.
- Это долго.
- Ничего, ночь длинная. Не томи уже. Я страсть как люблю интересные истории.
Я махнула рукой и стала рассказывать.
- Я родилась на планете Земля в стране России в ее столице городе Москве. Там меня зовут Светлана. Когда я встретилась с богом, мне исполнилось сорок шесть лет и мне делали операцию по замене сустава. Операция не сложная, но я ей почему то любовалась с потолка. Мою ногу резали и сшивали, а душа наблюдала за этим. Очень странное состояние, скажу я те-бе. И вдруг я увидела рядом с собой двух подростков – девушку и юношу. Парень предложил мне переселиться в мир волшебства, а в мое тело отправить душу из этого мира, которая впо-следствии невзлюбит волшебство. Я согласилась, но с условием, что у меня будет такое тело, как я хочу и в моей голове будут все знания моего мира. Они согласились и в следующее мгно-вение я буквально родилась в этом мире.
- Они запихнули тебя в тело новорожденного младенца?
- Да.
Домовуша звонко рассмеялась.
- Ха-ха-ха, ой, не могу! Великовозрастный младенец!! Ха-ха-ха! Как это на него похо-же!! Вот умора! Ха-ха-ха, ха-ха-ха!
У домовуши от смеха выступили слезы на глазах, а я решила обидеться.
- Тебе смешно, а мне пришлось заново учиться есть, ходить и говорить. Сейчас меня считают не по годам развитым ребенком и то только потому, что я постепенно приучала моих новых родителей к этому. И теперь они не удивляются, что у меня правильная речь и умею изобретать.
- Ладно, не буду больше смеяться, но шутка знатная. Дальше давай.
- Ага, шутка богов. Ну, слушай дальше. Мозги у меня работали и я скоро поняла, как се-бя вести и что делать, чтобы особо не привлекать внимание. Волшебство во мне проявилось месяца через три после рождения и я начала его осваивать. Понимаешь, в моем бывшем мире много издано книг про волшебство и половина из них о переселенцах. Так что в теории я приблизительно понимала, что мне надо делать. Но на практике все оказалось намного сложнее. Это сейчас после пятилетних тренировок у меня получается управлять стихиями, да и то коряво. Будь у меня тело постарше, может мне было бы легче. Но у моего тела до сих пор координация движений подводит и устаю я быстро. За прошедшее время я еще трижды виделась с мелким паршивцем и он мне сказал, что в столице есть университет волшебства и что обучение платное. Я поняла, что надо копить деньги, и начала внедрять в этот мир кое-что из другого. Это тоже была подсказка бога. Ну я и изобрела здесь кое-что, с моей абсолютной памятью воспроизвести все было просто. Но все образцы мне делал кузнец. Получается, что я на нем заработала деньги, а он за это ничего не получил. Мне с одной стороны стыдно, а с другой жаба душит платить ему деньги. Мне то они нужнее. Теперь сижу, думаю, что делать.
- Это просто. Тебе не надо ему ничего платить. Ты не знаешь, но в нашем мире тот, кто делает пробный образец, имеет право только на один экземпляр изделия. Тебе надо сказать куз-нецу об этом и разрешить сделать себе все, что ты уже изобрела и потом он сразу будет делать три экземпляра – два тебе, третий себе.
- Вот так просто?
- А зачем мудрить? Мозги же не его. А за свою работу он получает положенную плату. Здесь все изобретатели так работают. Можешь честно ему признаться, что ты изобретатель и все. Теперь расскажи мне про тот мир. Только не политику. Я существо волшебное и мне ближе ваши сказания, песни, танцы….
- Хочешь я тебе стихи почитаю наших поэтов.
- Хочу. А есть сказки в стихах?
- Есть. В том мире мне нравились сказки одного нашего поэта. Хочешь, сказку про лю-бовь?
- Хочу, хочу.
Я устроилась поудобнее и начала:
У Лукоморья дуб зеленый,
Златая цепь на дубе том….*
Почти всю ночь я читала стихи домовуше и только когда начало светать, домовуша ушла заниматься делами сказав, что ей сна много не надо и она потом выспится, а я заснула.
Как ни странно, ночные посиделки с Василисой не сказались на мне и я была выспав-шейся, хотя проспала от силы пару часов.
Утром после завтрака, сделав положенные мне домашние дела, я отпросилась в гости к кузнецу. Меня снабдили ноэльскими подарками для кузнеца и его жены и я побежала в гости. В кузницу я заходить не стала, решив, что в праздники у Мавела работы немного и он наверняка дома. Так оно и было. Отдав подарки и получив в ответ мешочек сладостей, я договорилась с кузнецом о праве первого экземпляра и еще двух новых образцах. Собираясь домой, я взглянула на Маруту и спросила:
- Тетя Марута, ты как сына назовешь?
- Какого сына? – удивилась она.
- Который у тебя в животике.
- Я беременна?
- Ты что, не знала?
- Нет.
Не удержавшись на ногах, Марута села на стул и растерянно посмотрела на мужа. Мавел расплылся в улыбке.
- Так вот почему ты на меня уже два нона всех собак спускаешь!
Он обнял сидящую жену и посмотрел на меня.
- Малышка, ты уверена? Марута точно беременна?
- Да, я уверена, я вижу.
- Так ты будущая знахарка?
- Нет, я будущая волшебница. Только это пока секрет. Я родителям еще не говорила. И вы молчите, ладно?
- Конечно, не скажем. Приходи завтра за своими изобретениями.
Попрощавшись еще раз, я убежала домой.
Через два дня мы уехали на ярмарку с очередным выводком щенков. Как и обещала, я выбрала из них одного симпатичного щенка в подарок Милире. Папа со старшим братом уже сами устраивали аукцион, а я побежала дарить щенка. Но Милиры дома не оказалось. Где она
может быть? Может, у Ависа? Но я не знаю, где он живет. А, ладно, добегу до королевских служб, там разберемся. И я побежала на площадь. На этот раз Ависа на рабочем месте не было, но мне подсказали где он живет. Оказалось, совсем недалеко, на соседней улице. Это было хо-рошо, потому что я уже устала бегать.
Дом Ависа мне понравился. Видимо ему досталась хорошая часть наследства, подумала я, оглядывая красивую кованую ограду и двухэтажный дом за ней. Ворота были открыты и я свободно прошла к входной двери дома. На мой звонок мне открыл слуга и надменно поинтересовался, что мне надо. Я вспомнила правила земного этикета и произнесла:
- Передайте сударю Авису до Веди, что пришла  Лоримика ми Серос с подарком для его невесты, сударыни Милиры до Барис.
Слуга кивнул и неспешной походкой отправился на второй этаж. Через минуту сверху раздалось радостное восклицание и Авис вместе с Милирой сбежали по лестнице ко мне на встречу. Я тут же отдала щенка Милире и полезла обниматься к Авису.
- Ты к нам только со щенком, маленькая волшебница? – спросил Авис тоже обнимая ме-ня. – Или поработаем?
- И с тем, и с другим, дядя Авис. – ответила я и обратилась к Милире:
- Нравится щенок?
- Очень, - ответила Милира и зарылась лицом в серебристый мех. - Благодарю тебя!
- Как мороженое, дядя Авис? Кто его покупает?
- Оно пользуется большим успехом. Даже главный кулинар королевского дворца купил рецепт. А что, у тебя еще есть что-то такое же вкусное?
- Пока нет, дядя Авис. Я тебе рецепт новый в другой раз дам. А пока у меня два новых изобретения. Давай оформим патенты после ярмарки?
- Лори, твои родители сейчас на ярмарке? – спросила Милира.
- Да.
- Дорогой, пойдем на ярмарку. - попросила Милира Ависа. - Поприветствуем Лориных родителей.
- Конечно. - ответил Авис. – Но щенка оставим пока здесь? На улице холодно, пусть бу-дет в тепле.
Милира еще раз прижала к себе щенка и поцеловала в нос. Щенок чихнул и лизнул Ми-лиру в ответ. Милира улыбнулась и отпустила щенка на пол. Очутившись на полу, щенок тут же сделал лужу, в которую немедленно наступил тот же надменный слуга, что открыл мне дверь и принесший женскую шубку. Мы рассмеялись, уж очень смешное выражение лица стало у слуги. Этакая смесь брезгливости, обреченности и невозможности наказать мелкого.
- Лужу убрать, щенка накормить и устроить в спальне моей невесты, - приказал Авис.
Слуга поклонился и хотел взять щенка за шкирку, как я сказала:
- Подождите.
Я села на корточки перед щенком, посмотрела ему в глаза и мысленно произнесла:
- Малыш, теперь твои хозяева Милира и Авис. Защищай их и оберегай. Учись сдержи-ваться и лишний раз не порть паркет в доме. Я скажу, чтобы тебя почаще выводили на улицу. Я выбрала тебя, потому что ты самый умный из всех щенков. Меня тоже не забывай. Каждый раз, когда буду приезжать в город, я буду навещать тебя. Будь умницей.
Щенок поставил лапы мне на колени, завилял хвостиком, лизнул щеку и протелепатиро-вал:
- Понял. Постараюсь. Буду охранять. Приезжай. Дай мне имя.
Я поднялась и сказала Милире:
- Щенок хочет, чтобы ему дали имя.
Милира задумалась.
А как зовут его отца? – спросила она.
- Рэв.
- Пусть будет Вер.
Я посмотрела на щенка.
- Будешь Вером. Как верный.
- Хорошо. Нравится. Согласен. – протявкал он и стал крутиться, играя со своим хвостом.
- Щенку нравится, - прокомментировала я щенячье тявканье и кружение.
- Отлично. Пойдемте уже на ярмарку. – сказал Авис и мы вышли из дома.
По дороге я стала расспрашивать Ависа о брачных традициях.
- Дядя Авис, а что, тетя Милира у тебя ночует?
- Тетя Милира у меня живет, малышка, - ответил он.
- Почему?
- Потому что мы скоро поженимся.
- Вы спите в одной постели как муж и жена?
Милира покраснела, а Авис, запнувшись, ответил:
- Нет, конечно. У Милиры есть своя спальня.
- И что? Между вами совсем-совсем ничего нет?
- Ну-у, мы целуемся. А ты зачем интересуешься?
- Мне интересно. У нас в селе жених и невеста до свадьбы живут у своих родителей и только после свадьбы они начинают жить вместе. А в городах, что, по-другому?
- Нет. В городах так же. Но есть исключения. Например, когда невесте негде жить или она живет одна в доме без родственников.
- А Милире негде жить?
- Нет. До нашей помолвки Милира жила одна и теперь я, как ее защитник и будущий муж, перевез ее в свой дом.
- А если невеста не хочет жить после помолвки в доме мужа?
- Значит, она живет в своем доме до свадьбы. Никто насильно не заставляет невесту пе-реезжать. Но, когда нет родных, намного удобнее готовиться к свадьбе из одного дома и не бе-гать через весь город для разных уточнений. Поэтому большинство невест в такой ситуации предпочитает перебраться в дом жениха.
- Тетя Милира, а ты что думаешь?
- Я думаю, что это правильно. До свадьбы я учусь управлять домом будущего мужа. И к свадьбе готовиться так проще. Денег у меня своих хватает, так что я живу у Ависа не от бедности, а по желанию.
- А твой дом пустует?
- Пока да. После свадьбы я займусь его ремонтом и сдам в аренду. Думаю, в семейной жизни деньги лишними не будут.
- Как интересно! Я поняла, благодарю.
К нашему прилавку мы подошли, когда оставался не проданным один щенок. Аукцион и то, как Русим вел торг Авису очень понравились и он решил немного помочь нам заработать побольше денег. Авис вступил в торг, шепнув, что, если его цену не перебьют, то у них будут два щенка. Но оставшийся соперник ожесточенно торговался, что в результате щенок был про-дан за небывало высокую цену в один четырехлистик. Меня заинтересовало, кто же это такой богатый и пока Авис и Милира приветствовали моих родителей, я пробралась сквозь толпу и дернула того за полу шубы.  Я смотрела снизу вверх, а сверху вниз на меня смотрел черноволо-сый темноглазый смуглолицый мужчина.
- Что тебе, дева? – спросил он.
- Дяденька, почему ты столько заплатил за щенка?
- Почему тебя это интересует, дева?
- Этих щенков продавали мой отец и брат, а я любопытна. Так скажешь?
- Скажу. Я приобрел этого щенка для дочери своего повелителя, царя Терлавы. Собаки этой породы у нас в стране ценятся, как лучшие защитники дев, женщин и старух. Но двести лет назад неизвестная эпидемия убила всех собак и щенков этой породы в нашей стране. Я очень рад, что успел купить хотя бы одного щенка, повелитель и его дочь будут очень рады.
Я почувствовала запах хорошей сделки и мысленно потерла ладони.
- А что, мужскую часть населения эти собаки не защищают?
- Почему же, защищают. Но, если во время нападения у пса будет выбор кого защищать – мужчину или женщину, он выберет защиту женщины. Их такими создали.
- А если будет двое мужчин?
- В первую очередь пес защитит хозяина.
- А если две женщины?
- Он будет защищать двоих одновременно, но своим телом прикроет хозяйку.
- Скажи, дяденька, а если в следующем году моя семья продаст тебе всех своих щенков в обход аукциона, но по сегодняшней цене? По одному четырехлистику за каждого?
- Сколько щенков предложит твой отец, дева?
- Тридцать.
- Я согласен при условии, что вы их привезете в столицу.
- Тогда пошли к папе.
Мы пошли в обратную сторону к родителям и Авису с Милирой, которые уже поджида-ли меня.
- Папа, познакомься с дяденькой. Он согласен купить у нас в следующем году всех наших щенков по сегодняшней цене.
- Меня зовут Сурим аш Дамиро, сударь. Я торговый посол царя Терлавы.
- Окмар ми Серос, к Вашим услугам, сударь. Я с удовольствием продам Вам в следую-щем году всех щенков этой породы за оговоренную сумму.
- В таком случае, я буду ждать Вас в этот же день следующего года в посольстве моей страны.
Папа и посол поклонились друг другу и посол ушел. Мы же отправились оформлять па-тенты.
В этот раз я подарила этому миру нож для нарезания лапши и штопор с «ушами». Авису мои изобретения понравились, процедуру оформления мы уже знали, так что вскоре все было оформлено. После подписания бумаг Авис и Милира пригласили нас на свою свадьбу.
- Благодарим вас, сударыня Милира и сударь Авис, за приглашение. - сказал папа. - Но там, наверное, будет много дворян, а мы простые крестьяне. И вам, и нам будет неловко.
- А вы приходите на второй день. - сказала Милира. – У нас дома соберутся друзья и среди них есть и простые люди. Дети тоже будут. Приходите, мы будем рады вам и особенно Лори.
- А причем здесь Лори? – спросила Марула.
- Она нас познакомила.
- Ну, раз так, то мы согласны. - сказал папа.
- В таком случае ждем вас на восьмой триань жареня. – ответил Авис, пожимая на про-щание папе руку.
Дома, посовещавшись, решили, что сделаем в подарок красивый гобелен, потому что без подарка приходить нельзя. Время было достаточно и мама с сестрой вышили красивый пейзаж. Меня тоже припрягли – я им подавала нитки.
В середине лета мы снова приехали в столицу. На свадьбу были пошиты красивые наря-ды по столичной моде – для девочек платья вместо сарафанов, для мальчиков сюртуки вместо кафтанов, поэтому в доме молодоженов мы ничем не отличались от остальных гостей. Наш го-белен им понравился, а нам понравилось угощение. Было даже мое мороженое с цитрусовым вареньем. Переночевав у молодых, утром мы отправились в обратный путь.
Следующей ночью я болтала с домовушей, рассказывая как мы побывали на свадьбе. Мой рассказ ей понравился, а потом она меня спросила:
- Когда ты собираешься рассказать родителям о том, что ты волшебница?
- Хотела на Ноэль.
- Нет, это поздно. Тебе надо ускориться и рассказать обо всем раньше.
- Зачем такая спешка?
- Затем, что тебя практически просватали. Ты хочешь через десять лет выйти замуж и остаться жить в селе?
- Да ни за что! Я учиться хочу, а не в земле копаться.
- Тогда выбирай удобный момент и рассказывай.
На этом домовуша растворилась в воздухе.
После этого разговора целый месяц было спокойно. Началось время сбора урожая. И вот, однажды утром, когда все собирались на завтрак, я подслушала разговор родителей.
- Что решим на счет Лори? – услышала я мамин вопрос.
- Думаю, что после страды можно будет ее просватать. Посмотрим, как она будет рабо-тать в поле. – ответил отец.
- За кого?
- У Савижа на соседней улице сын подрастает. Ему сейчас восемь лет. Чем не пара нашей Лори?
- Но Окмар, сватать младшую дочь вперед старшей? У нас еще Марула без жениха.
- Вот честно, Лесая, наша Марула симпатичная девочка, но и только. Она приветлива и работяща, но избытком кавалеров никогда страдать не будет. Я за нее спокоен. И посмотри на Лори. Она, как солнышко в летний день сияет. На нее уже сейчас парни засматриваются. А что будет, когда она подрастет? Как бы не вскружили они ей голову до свадьбы. А так у нее уже сейчас будет защитник.
- Ты прав, Окмар. Хорошо, пусть у нее будет жених. Только надо ее предупредить об этом. Как бы она не выкинула чего.
Я разозлилась и отошла от двери.
- Ну, что я говорила? – услышала я голос домовуши.
- Да, Вася, ты права. Без меня меня женили! То есть, замуж выдали. И в поле я не хочу. Что, здесь работы мало?  Пусть вон Марула туда идет, приветливая и работящая. Вот прямо сейчас и поговорю с родителями. Тоже мне, жениха на соседней улице нашли!
Я пошла в столовую, кипя от негодования, где уже были братья и сестра. Почти сразу за мной зашли родители. Первым заговорил отец.
- Так, распределяем работу. Русим, ты пойдешь заготавливать сено на зиму. Я и Ивел будем работать на косилке, следом пойдут мама и Лори, будут вязать снопы. Марула остается дома, готовит и приносит нам еду. Все всем понятно? Тогда за работу. Лори, после страды нам с мамой надо будет с тобой поговорить.
- Пап, давай поговорим сейчас. - решительно сказала я. – Я не хочу в поле. Поменяй нас с Марулой местами. И еще, я слышала ваш с мамой разговор, когда шла мимо. Я не хочу стано-виться невестой. Не сватайте меня. Я не согласна.
- Лори, подслушивать не хорошо. - укоризненно сказала мама.
- Мам, я случайно. Но я не хочу. Приветливая и работящая Марула лучше справится с этой ролью.
- Что-то ты стала много воли брать, - возмутился папа. – Будет так, как я сказал.
- Нет. -  я даже ногой топнула от возмущения. - Я хочу учиться, а не замуж.
- И где же ты хочешь учиться?
- В столице, в университете волшебства.
- Детка, туда не берут учиться простых людей, даже таких изобретательных, как ты. Чтобы там учиться, надо быть волшебником.
- Ну вот, поэтому я туда пойду.
- Да какая из тебя волшебница? Не смеши меня и собирайся в поле.
- Папа, я не шучу. Я правда волшебница.
Я сложила ладони лодочкой и создала небольшой файербол.
- Вот видишь. - торжествующе сказала я. - Я тренировалась.
- Это что, фокус такой? – неверяще спросил папа, а мама схватилась за грудь.
- Это не фокус. - обиделась я. – Я не только это могу. Я изничтожила все сорняки у нас на огороде и на скотном дворе поработала. Неужели вы не догадались, что сорняки сами не пропадают и урожай не увеличивается? А как вы думаете, почему у коров молока стало больше и куры лучше несутся? Да я даже зимой колодец восстановила!
- Да-а-а! – протянул папа и сел на стул. – Такого поворота событий я не ожидал. Ну что ж, действительно, сватать волшебницу, даже такую маленькую как ты, нельзя. Но как ты, скажи мне, готовить будешь в пять лет?
- Мне почти шесть, папа. И я буду не одна. Мне домовуша поможет.
- Домовуша? Откуда она у нас?
- Она всегда здесь жила, а вы ее не привечали. А я с ней сдружилась. - сказала я папе и обратилась к Васе:
- Вася, Васенька, покажись!
На соседнем стуле с папой появилась стоящая домовуша. Она поклонилась папе и сказа-ла:
- Здрав будь, старший в доме! Младшая все правильно сказала. Я домовой дух вашего дома. Зовут меня Василисой.
- Чудеса-а-а!
- Не чудеса, а обычное волшебство. – фыркнула Вася. – Идите ужо в поле, а младшую здесь оставляйте. Она вам такой обед приготовит, пальчики оближете!
- Хорошо, убедили. Значит в поле идет Марула, а Лори остается на готовке. Лори, ждем тебя в полдень с обедом.
Я кивнула и все засобирались. Когда все ушли, домовуша спросила меня: - Что будешь готовить?
- Я сварю борщ, потушу курицу с овощами и пожарю блины с творогом. Пить будут квас, самое то на жаре.
- И как ты все это потащишь в поле?
- А стихия воздуха мне по-твоему зачем? Сложу все в корзину, подниму ее волшебством и пойду в поле.
- Давай, готовь. Помочь то тебе чем?
- Посуду собери мне в большую корзину и одеяло туда положи. Потом просто наблюдай за мной на всякий случай.
И мы занялись работой. Домовуша снова стала невидимой, но плоды ее работы были видны. Сначала на кухню влетела большая корзина, потом в нее аккуратно стали опускаться: тонкое одеяло, шесть тарелок, шесть чашек, шесть ложек и полотенце. Я в это время кинула в дрова в плите маленький файербол и занялась готовкой. Конечно, я все делала с помощью вол-шебства. Единственное, пробовала все Вася, чтобы я не вставала на стул. Борщ ей очень понра-вился.
- М-м-м! Вкусно! Но чего-то не хватает. – прокомментировала она.
- Попробуй добавить сметаны или сливок.
- Точно!
Домовуша исчезла, чтобы почти сразу проявиться сидящей за столом с банкой сметаны. Я подняла с помощью магии половник, зачерпнула им борщ и налила его в тарелку, стоящую перед домовушей. Она добавила туда ложку сметаны, размешала и стала есть, довольно жму-рясь.
- Вот, самое то. – сказала она, когда тарелка опустела.
- Хочешь добавки?
- Нет. Банку сметаны поставлю тебе в корзину.
- Ага. И кувшин с квасом еще туда поставь.
Время пролетела быстро, но я со всем управилась, аккуратно поставила чугунки с бор-щом и тушеной курицей в корзину, рядом пристроила тарелку с блинами, подняла воздухом корзину и пошла в поле.
С краю нашего поля рос большой дуб. Под ним я расстелила одеяло, расставила посуду и пошла звать родных на обед. Когда все собрались, я демонстративно подогрела чугунки огненной стихией и вручила маме половник.
- Что это такое красное? – спросил папа, глядя в тарелку.
- Это борщ, папа. - сказала я.
- Борщ?
- Ну, это такие щи со свеклой и помидорами. Вот, сметаны добавь, так будет вкуснее.
В общем, обед удался, меня даже похвалили и отправили домой. На последок папа поинтересовался:
- Как ты понесешь обратно такую большую корзину?
- Так же, как и несла ее сюда. -улыбнулась я. – Смотри.
Я повернулась к корзине, сделала под ней подушку из уплотненного воздуха и пальцем поманила ее. Корзина плавно поднялась и подплыла ко мне. Я помахала семье и отправилась по дороге домой. А корзина плыла по воздуху рядом со мной.
Теперь я каждый день, пока шла уборка урожая, носила обеды. Как мне потом призна-лась Марула, она была рада работать в поле, а не у плиты. Так что в итоге все были довольны.
Наступил Ноэль. В этом году он обещал быть особенно веселым, потому что по дому бегало не десять, а тридцать щенков. Они везде лезли своими любопытными носами, разорвали три подушки, изгрызли два веника и четыре стула и чуть не повалили ельсну. В результате ма-ма не выдержала и позвала меня на помощь. Я в это время, сбежав из дома, лепила во дворе снеговика с Марулой, а братья расстреливали нас снежками. Мне, как самой маленькой, удава-лось до сих пор уворачиваться от братского обстрела, но когда мама с порога дома завопила: «Лори, иди сюда, или я сейчас повыбрасываю всех щенков», я резко остановилась, обернулась и была нещадно расстреляна. К дому я подошла, отряхиваясь от снега, и спросила:
- Что со щенками, мамочка?
- Лори. - нервно ответила мне мама. - Ты же как-то общаешься с Рэвом? Значит, и с этой оравой тоже можешь поговорить. Приструни их уже. Они разнесли полдома и взялись за вто-рую половину. У меня от них уже голова болит. Скорее бы их уже папа продал! Найди им ме-сто, где они не будут безобразничать.
- Хорошо, мамочка. - ответила я и пошла «струнить» малышню.
Тридцать щенков в доме создавали атмосферу полной неразберихи и гама. Я пыталась сосредоточиться, чтобы поговорить с ними, но шум, тявканье и щенячье рычание не давали мне это сделать. Пришлось звать Рэва.
Рэв прибежал и вопросительно на меня посмотрел:
- Рэвчик, миленький, - взмолилась я. - я никак не могу достучаться до твоих отпрысков. Посмотри, во что они превратили наш дом. Рыкни на них грозно, чтобы я могла с ними поговорить.
Рэв кивнул, вышел на середину комнаты и сделал, что я просила. Малышня резко засты-ла и повернула мордочки к Рэву.
- А ну, мелочь, – прорычал-прогавкал Рэв. - быстро сели на хвостики и слушаете мою хозяйку.
Малышня села и уставилась на меня. Я обвела это «стадо» взглядом (на стаю они ну ни-как не тянули) и мысленно заговорила:
- Ребятня, вы своими играми разнесли нам дом. Так дело не пойдет. Ведите себя хорошо. Скоро мы вас отдадим одному хорошему человеку и он найдет вам новых хозяев.
В ответ щенки заговорили все разом, хорошо хоть сидели по местам.
- У меня режутся зубки и мне надо что-то грызть!
- Мы хотим играть!
- Нам здесь мало места!
- Я хочу бегать и бороться!
- Прыгать, прыгать!
И робкий писк около моих ног:
- Мне надо в туалет!
Опустив взгляд, я увидела жалобно смотрящего на меня щенка. Я подхватила его на руки и скомандовала остальным щенкам:
- Малышня, пошли играть на улицу, но со двора не уходить, чтобы не потеряться. Рэв, поможешь мне? Я пока пойду папу найду и мы устроим им загон.
Рэв согласно рыкнул и мы толпой вывалились во двор.
Щенкам снег понравился и я, оставив их под присмотром Рэва, отправилась на поиски папы. Он сидел на скамейке около поленницы, я уселась рядом и прижалась к нему.
- Пап, давно хотела тебя спросить. Ты сильно огорчился, когда я сказала, что я волшеб-ница?
- Нет, малыш, не сильно. – он обнял меня и прижал к себе. - Теперь даже рад, что ты волшебница.
- Почему?
- Нам теперь работать стало легче, да и доход увеличился. К тому же, вряд ли ты была бы счастлива, выйдя замуж за селянина. Очень уж у тебя приметная внешность. А статус вол-шебницы дает тебе некоторую защиту от плохих людей. Но ты ведь не за этим сюда пришла, правда?
- Да. Нам надо придумать, где будут щенки ночевать, а то мама сильно ругается. Но они маленькие и им нужно тепло. В хлеву их не оставишь.
- Тогда остаются только ваши с мальчиками комнаты. – после некоторого раздумья ска-зал папа. – Разделите их пополам и заберете по комнатам. А завтра уже отвезем их в столицу. И пойдем домой, время ужинать и будем устраивать щенков.
Мы с папой пошли домой. Подходя к дому, я мысленно переговорила с Рэвом и он за-гнал всех щенков в дом. После грозного рыка Рэва, а, может, набегавшись и наигравшись на улице, щенки были на удивление спокойны и нам удалось быстро их покормить и распихать по комнатам.
Уже лежа в постели, перед тем, как заснуть, я стала подводить итоги прошедшего време-ни: я освоила все четыре стихии, познакомилась с домовушей, «рассекретилась» перед родите-лями и теперь могла не таясь тренировать волшебные способности. А еще изобретения. Для шестилетнего возраста совсем неплохо.

***
Год 20521 от создания мира
На следующее утро мы погрузили щенков в две огромные корзины и поехали в столицу. По дороге, чтобы щенки не замерзли, я руками нагревала стенки корзин, а когда нам станови-лось совсем холодно, проделывала тоже само с дном саней. Сани у нас были новые, со стенка-ми и крышей из кожи, почти как возок, поэтому наружу тепло уходило медленно, а папа иногда приходил к нам греться, когда его менял на облучке Русим. В этот раз, чтобы не останавливаться на ночь на постоялом дворе, было решено выехать пораньше и запрячь уже две лошадки. Так что, мы успели как раз к закрытию ворот и заселились на городском постоя-лом дворе.
Утром папа вместе со мной пошел в посольство Терлавы, Русим остался караулить щен-ков, а мама, взяв Ивела и Марулу, отправилась за покупками.
Всю дорогу в город я ломала голову над тем, как папе удалось забрать всех щенков этого года и теперь я решила это узнать.
- Пап, как тебе удалось уговорить селян отдать тебе всех щенков?
- А я им предложил выкупить щенков по десять трилистиков за штуку. Поначалу они не соглашались, но когда я пригрозил им, что в следующем году не приведу к ним Рэва и они во-обще лишатся щенков, то все сразу согласились. Двоим, самым несговорчивым, пришлось по-обещать, что я у них в следующем году своих щенков брать не буду.
- Здорово. Значит, посол будет доволен.
- Это мы сейчас и узнаем.
К этому времени мы уже дошли до посольства. Располагалось оно недалеко от централь-ной площади за высоким узорчатым посеребряным забором.  У ворот стояли два охранника в ярко красных стеганных халатах, меховых шапках и, неожиданно, валенках с копьями в руках. Они скрестили копья у нас перед лицом и поинтересовались целью визита.
- Мы к торговому послу с серебристыми щенками, - ответил папа.
Один из охранников кивнул, а другой нажал на какую-то завитушку на заборе и сказал ждать.
Я, не стесняясь, рассматривала охрану. Выглядели они, как восточные витязи из моей прошлой жизни. Но валенки резали глаза. Не должно их здесь быть.
- Дяденька, -  дернула одного за полу халата, - спросить хочу.
- Чего тебе, дева? – спросил он.
- Дяденька, а почему ты в валенках?
- А в чем, по-твоему я должен быть, дева?
- В сапогах. Так было бы красивее.
Видя, что мы не рвемся без приглашения за ворота, охранник прислонил пику к забору и присел передо мной на корточки.
- Видишь ли, дева, наша страна намного теплее вашей, снега у нас почти не бывает. По-этому, нам здесь холодно. Конечно, когда становится тепло мы одеваем сапоги, но зимой пред-почитаем валенки. Они отлично греют.
- А что у вас есть в стране интересного?
- Что ты хочешь узнать, любопытная дева?
- Какие в вашей стране есть вкусности, которых нет у нас?
- У нас есть халва, щербет, пахлава. Из фруктов финики, персики и абрикосы, кокосы и манго, бананы и ананасы, апельсины и мандарины. Лимоны есть, но они кислые. Еще есть дыйны. Женщины наши и повара делают вкусные засахаренные орехи и цукаты.
- Это все вкусно?
- Это очень вкусно.
- Да-а-а, жалко, что я не могу все это попробовать.
- Почему же не можешь, очень даже можешь. Попроси своего папу сводить тебя на Тер-лавский базар. Наши купцы на нем всегда торгуют своими товарами.
С противоположной стороны послышался скрип снега под ногами идущего, охранник поднялся и взял снова пику.
К воротам подошел еще один мужчина восточной наружности, тоже в валенках, но уже в синем халате с вышивкой ярко-желтым шнуром.
- Кто вы и что вам нужно? – спросил он.
- Мы к торговому послу с серебристыми щенками, - повторил папа свои слова.
Мужчина открыл дверь в заборе и кивнул нам.
- Проходите, господин Сурим аш Дамиро ждет вас.
Нас провели в просторный холл, богато украшенный росписью, и забрали верхнюю одежду. Все тот же мужчина проводил нас на второй этаж в небольшую комнату с множеством диванчиков и сказал ждать посла здесь.
Я огляделась. Комната напоминала шкатулку с восточным налетом. Растения в кадках, диванчики и ковер на полу своей яркой расцветкой напоминали о восточных дворцах моего мира. Но форма диванчиков была выполнена в европейском стиле. Тоже относилось и к росписи на стенах. Она была скорее европейской, но количество поделочных камней и серебра снова отправляло нас на восток. Но смотрелось все органично.
За разглядыванием комнаты нас и застал посол.
- Ну как, нравится? – поинтересовался он после обязательных двухсторонних поклонов.
- Очень красиво, господин посол, - откликнулся папа. – Моя дочка глаз не могла отвести от всего этого великолепия.
- Вы привезли щенков?
- Как и договаривались. Тридцать щенков ждут Вас на постоялом дворе. Я не рискнул их брать с собой. Очень уж холодно сегодня на улице.
- В таком случае, я поеду с вами на постоялый двор и заберу щенков в обмен на огово-ренную сумму.
Посол хлопнул в ладоши и из неприметной в стене двери вышел давешний мужчина в синем халате и молча поклонился послу.
- Хамир, крытый теплый возок к дверям и мою шкатулку с деньгами.
Также молча мужчина поклонился и вышел в ту же дверь. Почти сразу он вернулся с черной лакированной шкатулкой и с поклоном передал ее послу.
- Поехали. - скомандовал посол и мы прошли вслед за ним сначала обратно в холл, а по-том на улицу.
На улице нас ждал монстр. Ну, это я так мысленно обозвала конструкцию, в которую были впряжены четыре лошади. Не возок, а возище! Огромный, расписной и посеребряный, он напомнил мне возок на полозьях, который я видела в Оружейной палате. Только этот был но-вый и крыша в виде шатра. Как эту махину могут сдвинуть четыре лошади, я не представляла. Оказалось, очень просто. Как только мы разместились внутри, возница как-то по-особенному свистнул, щелкнул кнутом и «дом на полозьях» резво поехал. Не прошло и десяти галиев, как мы домчались до нашего постоялого двора.
Когда мы подъехали, нас высыпали встречать все, кто находился внутри. Видимо, таких гостей здесь или еще ни разу не было, или они очень редки. Папа повел посла показывать щен-ков, а я задержалась около спрыгнувшего возницы.
- Дяденька, спросить хочу. – я подергала его за рукав.
- Чего тебе, дева?
- Скажи, дяденька, как такие легкие лошадки смогли сдвинуть такую махину?
- А ты бы каких сюда запрягла? – усмехнулся возница.
- Не меньше чем тяжеловозов. Возок же тяжелый, а ехали мы очень быстро.
- Ты права, дева. Такой тяжелый возок невозможно сдвинуть обычным лошадям. Но это не простые лошади, а специально выведенные. Каждая из них может тянуть груз трех тяжело-возов и у меня есть специальный артефакт, уменьшающий вес возка в два раза. Поэтому мы доехали так быстро.
- Какие замечательные лошадки! – восхитилась я и, помахав на прощанье вознице, побе-жала в наш номер.
Папа с послом уже закончили сделку и нанятые слуги пришли за корзинами со щен-ками. Я напоследок мысленно пообщалась со щенками, попросив их не разносить посольство и стать хорошими защитниками тех, к кому они попадут.
Вспомнив все перечисленные охранником вкусности, я решила узнать у посла располо-жение Терлавского рынка.
- Господин посол, - я решила показать свою воспитанность. - скажите, пожалуйста, где находится Ваш рынок?
- Мой рынок, дева? – удивился он.
- Ну, Терлавский рынок. Мне хотелось бы туда сходить.
- Я понял тебя, дева. Он находится у южных ворот. Вы же сейчас у восточных. От вас не очень далеко.
- Благодарю Вас, господин посол.
Я поклонилась, а посол стал разговаривать с папой.
- Я рад своему приобретению. Мой правитель, когда узнал о щенках, был очень доволен мной. Щенки выглядят великолепно, все здоровы и я завтра же отправлюсь в Терлаву, чтобы быстрее доставить столь желанный груз.
- Легкой дороги Вам, господин посол. - ответил папа и посол ушел.
- Ну, что ж, пора домой, - сказал папа нам всем.
- Не-е-е-т, папуля, давай останемся здесь до конца дня и поедем завтра. - попросила я. – Мы еще не навестили Ависа и Милиру и я хочу на Терлавскую ярмарку.
- А я хочу домой. - сказал Русим. – Я устал присматривать за щенками пока вы ходили за послом. Я хочу отдохнуть.
- А я хочу в гости. - сказала Марула. – А на ярмарку не хочу.
- Лесая, ты что скажешь? – спросил папа.
- Я предлагаю написать записку сударю Авису и сударыне Милире. - ответила мама. – Если они захотят нас видеть, тогда по получении ответа я с сыновьями и Марулой пойду к ним, а ты иди с Лори на эту ярмарку. Потом зайдете за нами, переночуем здесь и утром поедем в обратный путь.
- Хорошо. Тогда пиши записку ты, у тебя почерк красивее, а Ивел ее отнесет.
Пока мама писала записку и Ивел ее относил, папа спрятал выручку от щенков, оставив себе три четырехлистика. Я себе выклянчила из них один, сказав, что знаю, что хочу купить на рынке. Конечно, папа не смог мне отказать и я сходила к трактирщику разменять монету на бо-лее мелкие.
Вернулся Ивел с ответом от Ависа. Нам были рады и ждали в гости. Поэтому мы быст-ренько собрались и вышли с постоялого двора. Я и папа отправились сразу к восточным воро-там, а мама с остальными пошли к Авису и Милире.
В прошлой жизни я ни разу не была на восточном базаре, но могла себе представить, как он может выглядеть. А здесь? Как здесь может выглядеть подобный рынок? Оказалось, что так же. Терлавский рынок ошеломлял. Шумный, яркий, пахнущий специями, он кружил голову и одурманивал ароматами. Нас тут же попытались ограбить. Хорошо, что я была настороже и за-жгла на ладони небольшой файербол, когда нас окружила разноцветная толпа мальчишек. Но, увидев у меня на ладони огненный шар, все разочарованно разошлись, не успев причинить нам вред. Я погасила файербол и мы пошли по рядам. Конечно, здесь надо было торговаться, но папа был в полной прострации и мне пришлось этим заниматься самой. Принцип торговли я знала, но в прошлой жизни я этого не любила. Моя мама еще говорила, что со мной неинтересно ходить на рынок. Ведь на то он и рынок, чтобы торговаться. А она ловила кайф от торгов. Здесь же мне придется самой этим заниматься. И мне неожиданно понравилось. Я самозабвенно торговалась, а папа только успевал складывать мои приобретения в большую купленную тут же корзину. Когда она стала неподъемной, я подняла ее воздухом и папе оставалось задавать направление движения. В результате мы стали легче на два с половиной четырехлистика, а приобрели огромное количество специй, сладостей и фруктов. Не удержалась я и от покупки черного чая и кофе, а также кофемолки и двух больших джезв. Когда я все это покупала, папа не переставал удивляться, но не комментировал, а я шепнула ему, что все объясню на постоялом дворе. Потом мы зашли за мамой и братьями с сестрой к Авису. Там я немножко потискала подросшего Вера, порадовалась новости о прибавлении в семействе и сказала Милире, что у нее родится дочка. Авис поинтересовался у меня будущими изобретениями и я сказала, что к осенней ярмарке что-нибудь придумаю. Мы распрощались и отправились на постоялый двор. И тут уже папа не выдержал и начал расспросы.
- Лори, детка, - сказал он. - объясни, что ты такого понапокупала на Терлавском рынке? Из всего приобретенного мне знакома только корзина.
Все обступали корзину и заинтересованно в нее заглянули. Марула схватила пакетик, не спросив, что в нем, и открыла его.
- Маря, не нюхай его… - только и успела я вскрикнуть.
Сестра сделала вдох и расчихалась.
- Это перец. - закончила я. – Теперь долго чихать будешь.
И под аккомпанемент сестринского чиха начала рассказывать и показывать.
- Вот этот серый порошок, от которого Марула чихает – черный перец. Он острый, это для первых и вторых блюд. Эти черные шарики тоже черный перец. Ивел, не надо их грызть, они тоже острые. Ну, вот, иди теперь плюйся в другом месте. Этот красный порошок и красные сушеные стручки – красный острый перец. Он еще острее черного. Вот эти сушеные листочки – лавровый лист. Все это для супов и вторых блюд.  В этом мешочке смесь сушеных трав для разных приправ. Здесь тмин, базилик, кориандр, гвоздика, немного перцев и куркумы. Мама, я потом тебе расскажу, как этим пользоваться. О, Марула прочихалась! И Ивел отплевался. Иди, водички попей, сейчас буду про вкусное рассказывать. Так вот, эти большие оранжевые большие плоды называются апельсины, а маленькие мандарины. Они вкусные и сладкие. Ну, папа!!! Их надо чистить и есть без шкурки! Да, вот так. А теперь раздели на дольки и ешь. Ну как? Вкусно? А я что говорила! Эти желтые – лимоны. Они кислые, Русим, поверь мне на слово, не пробуй. Теперь вот здесь смотрите. Это называется терлавские сладости. Да, Ивел, их можно есть, но они очень сладкие и надо запивать, а то попа слипнется. Не слипнется? Откуда ты знаешь? А-а-а, ты ртом ешь! Ну, давай, давай, только с Марулой поделись. Как называются? То, что в руках у мамы – халва, у Марулы – щербет, а у тебя пахлава. Сверху не мозги запеченные, а орех. Ешь спокойно. Теперь здесь… Здесь сушеные фрукты. Их можно есть просто так или варить компоты. Это изюм, курага, чернослив и кизил. В этом мешочке засахаренные орехи, а в этом цукаты. Что такое цукаты? Это, мам, сваренные в сахарном сиропе плотные фрукты и высушенные потом. Можно есть просто так. Остались два больших мешка. В этом черный чай, а в этом кофе. Нет, Ивел, не мелкие черные деревяшки, а чай. Его кладут в кипяток и получается вкусный напиток. А кофе надо сначала размолоть в порошок в кофемолке, а потом уже заваривать. Да, мама, это кофемолка, а эти металлические горшки с длинными ручками называются джезвы. Кофе заваривают в них. Чай? Чай заваривают в специальном горшочке с носиком и крышкой, чайник называется. Да, в нем. Заваривают посильнее, потом в кружках разбавляют водой. Приедем домой я вам сделаю и чай, и кофе. Фу, Марула, не надо пальцы облизывать. Я знаю, что вкусно, я на рынке напробовалась. Все, мамочка, я спать хочу. Всем темной ночи.
Утром, как только рассвело, мы отправились в обратный путь. По дороге мама мне ска-зала, что после окончания Ноэля я буду вместе с сестрой по выходным ходить к жрецу учиться. Я обрадовалась. Наверняка у жреца есть книги и я, наконец, научусь писать.
Праздники закончились и на восьмой солень студня я первый раз пошла на учебу в храм. Снаружи он ничего особенного не представлял. По стилю он мне напомнил григорианские храмы нашей Армении. Строгий, сложенный из серого камня, храм напоминал своей основательностью скалу, неподвластную времени.  Внутренняя роспись храма была бо-лее пышной, чем можно было предположить. Стены были расписаны разными сюжетами, как я предположила, на божественные темы. Также было много изображений деревьев, животных, птиц, рыб и насекомых. За алтарем, на небольшом возвышении стояла статуя бога. Лицо и фигура его напомнила мне гобелен, висящий в родительской спальне. В больших напольных подсвечниках горело множество свечей. Их свет отражался от красивых витражей и подсвечников, играл пылинками в воздухе. Казалось, что отовсюду раздается еле слышная музыка, под которую танцуют пылинки. Незримо храм был поделен на две части. Ту, что ближе к алтарю и ту, что ближе к выходу. В первой части по двум сторонам от прохода стояли  ряды широких сидений. Вторая, дальняя от алтаря часть, была с «местами для стояния». Храм одновременно напоминал и католические храмы Земли, и православные. Совершенно дикое смешение, производящее, однако, очень приятное впечатление.
Мы, это толпа из двадцати разновозрастных детей, от шести до тринадцати лет, не оста-лись в храме, а прошли в боковую дверь около правых скамеек. Там находился небольшой учебный класс. Четыре ряда одноместных парт с откидывающимися  крышками. На партах не-сколько ручек, чернильница с чернилами, карандаш, ластик, маленькая тряпочка непонятного назначения и стопка бумаги. Впереди на стене висела большая доска. Самые маленькие, и я в том числе, садились за парты ближе к доске, остальные, как я поняла, рассаживались тоже в соответствии с ростом и возрастом. Чем выше рост и больше возраст, тем дальше. Кстати, очень удобно. Получался некоторый амфитеатр и всем было все видно и слышно. Мы расселись и в класс вошел жрец. Небольшого роста, коренастый, с темными с проседью волосами, он чем-то напоминал гнома, как его описывали в земных фэнтезийных книгах, но без бороды. Жрец быстро прошел к доске, мы встали, приветствуя его. Так начался мой первый урок.
-  Здравствуйте, дети! Садитесь, садитесь. Я вижу, у нас в классе появились новая уче-ница. Прошу тебя, представься. Лоримика. Дома тебя как сокращенно зовут? Лори? Ты не против, если я тебя тоже буду так называть? Отлично. Итак, Лори, называй меня служи-тель Илвар. Расскажи мне, что ты умеешь. Читать и считать? Кто тебя научил? Сестра? А писать ты умеешь? Нет? Почему? Не получается? Ну, не страшно. Я научу тебя. Итак, дети, сегодняшний наш урок посвящен богам нашего мира. Старшие этот урок знают, но по-вторение никому еще не вредило. Поэтому, внимательно слушайте, а потом будете задавать вопросы. Окмар, мальчик мой, перестань баловаться. Тебе осталось учиться несколько меся-цев. Что с того, что ты все знаешь о богах. А маленькие еще не знают или не все запомнили. Валис, к тебе это тоже относится. Не вертись. Так, о чем это я. А, о богах. Итак, как всем известно, в особенности Окмару и Валису (стучит ладонью по столу), божественная семья состоит из бога-создателя, богини-матери, его жены, и их четверых детей. Валис, раз ты такой умный, напомни нам имена божественных родителей. Правильно, Хастос и Милика. А ты, Окмар, назови нам имена божественных детей. Тоже правильно, Марел, Герос, Авена и Арида. Как и в земных семьях, каждый член божественной семьи имеет свои обязанности. Марула, скажи нам, за что отвечает богиня Авена. Да, в ее обязанности входит надзор за красотой и влюбленными. Что мы подразумеваем под красотой? Тохар, ответь. Что ты краснеешь? Да, все верно, красота телесная, конечно входит в это понятие. А еще? Атик? Тоже верно, красота мира. Авена следит не только за тем, чтобы у всех живущих в нашем мире рождались потомки без телесных увечий, но и за природой. Также она следит за влюб-ленными и теми, кто хочет создать семью и найти свою пару. Теперь я расскажу вам о боже-ственной малышке Ариде. Хоть она и младшая в семье, но о душевном спокойствии и хорошей посмертной жизни мы молим именно нее. Соответственно, о здоровье душевнобольных мы тоже  просим у нее и на похоронах дары приносятся ей. Кстати, не смотря на то, что ново-годние подарки дарятся во имя бога-создателя Хастоса, именно Арида решает, кто достоин хороших подарков, а кто нет. И сладости в подарки кладутся тоже во имя божественной ма-лышки. Считается, что Арида большая сластена, как и все малыши. Теперь божественные мальчики, Марел и Герос. Марел считается богом борьбы и азарта. В основном, его вотчина – это войны. Но не только. Война – это борьба, но бороться можно не только в сражениях. До-стижение целей, охота, рыбалка и собирательство тоже относится к борьбе. Все вышеска-занное относится и к азарту тоже, а также сюда можно отнести ярмарочные выступления, цирковые и театральные представления. Что, Лори? Музыка, стихи и песни? Это ближе  Авене, но без сосредоточенности, а это и борьба, и азарт одновременно, здесь не обойтись. Тоже можно отнести и к театру, а вот цирк все-таки ближе к Марелу. Бог Герос заведует дорогами и путями. Все, кто куда-нибудь идут, едут или плывут, просят о покровительстве Героса. От него зависит, будет ли ваш путь успешен или нет. Жизнь это тоже своеобразный путь, поэтому о долгой жизни просят также Героса. И как во всякой семье, и божественные родители, и божественные дети крепко связаны. Может кто-нибудь привести пример? Нет? Тогда слушайте. Возьмем, к примеру, долгую жизнь. Основным богом здесь будет Герос. Но сколько кому жить решает Арида. В течении жизни все так или иначе болеют, значит пона-добится помощь богини-матери Милики, а, чтобы после выздоровления осталось меньше те-лесных увечий, молятся Авене. Вот и получается, что при молении о долгой жизни приносятся дары и молятся сразу и Геросу, и Ариде, и Милике, и Авене. Еще пример. Божественная мать, Милика хранит дом и семью. Следовательно, семейные отношения и продолжение рода нахо-дятся под ее покровительством. Но, родится ребенок или нет решать Ариде, а с длиной жиз-ни – это уже к Геросу. Вот я и рассказал вам, дети, о божественной семье. Не обо всех? Как не обо всех, Лори? А, точно, Хастос. Хастос – это бог-отец, бог-создатель. Он главенствует надо всеми богами. Он разрешает споры, помогает остальным богам и исправляет их ошибки, если это требуется. Он создал наш мир, дом в котором мы живем. По его велению у нас есть солнце и луна, дождь и облака, горы и равнины, моря и реки, леса и пустыни, смена времен го-да. Он создал людей, эльфов, орков, гномов и фей и расселил всех по всему миру. А поскольку он создатель нас и нашего дома, то в повседневной жизни чаще мы призываем в помощь именно его. И вот тоже, подумайте и скажите, к кому прибегают при строительстве дома? Ну же, старшие, я вам уже неоднократно про это рассказывал. Валис? Окмар? Нет? Ну, что же вы! Давай, Атик, вся надежна на тебя! Правильно, к Хастосу, Милике и Марелу. Понятно почему? Хастос, как хранитель дома, Милика как хранительница домашнего очага, а Марел дает упор-ство и удачу в строительстве. Правильно, Лори! Вот видишь, Валис, Лори сегодня на первом в своей жизни занятии, а запомнила больше твоего. Да, Лори, я слушаю тебя. Зачем тогда дру-гие боги, если Хастос и так может все сделать? Кто ответит? Марула, ты. Да, Марула, ум-ница. Тебе понятно, Лори? Потому что работы много и одному справится сложно, можно что-то пропустить. На этом наш сегодняшний урок закончен. Завтра мы с вами будем зани-маться счетом и письмом. Поэтому назначаю на завтра дежурного по классу. Им будет Ивел. Не забудь, пожалуйста, проверить наличие мела и намочи всем тряпочки и тряпку у доски. До свидания, дети. До завтра.
Так, я не поняла: кто все-таки сюда меня закинул? Марел или Герос? Вопрос остается открытым.
- Ну, как тебе служитель Илвар? – спросила меня Марула, когда мы шли домой.
- Прикольный дядька, мне понравился, - ответила я. – И так все доступно объясняет. А почему он такой низенький?
- Ребята думают, что у него кто-то в роду был из гномов. - ответил мне Ивел. – А дома мама уже, наверное, обед приготовила-а-а. А ты что будешь делать на ужин?
Дело в том, что после возвращения из столицы, я по вечерам занималась эксперимента-ми на кухне. Вот и сейчас я шла и думала, что бы такого сделать? Конечно, я делала не одна, а с мамой и сестрой, но рецепты были мои. Я вспоминала кухни разных народов Земли и мы про-бовали их здесь приготовить. Кстати, лимоны я поделила на три части. Из одной части мама сварила варенье, вторую просто пересыпала сахаром, а третью оставила как есть.
- Вы вчера рыбы наловили, вот я сегодня и приготовлю рыбу с лимоном и картошкой. А на сладкое будет быстрый апельсиновый пирог. – сказала я.
- Откуда у тебя такие странные рецепты? – спросила Марула. – И не будет ли рыба кис-лой из-за лимона?
- Не знаю, посмотрим. В конце концов всегда можно доесть то, что останется от обеда. Ну, или яйца поедим.
Кстати о яйцах, подумала я. Ну, почему, почему в этом мире никто не догадался, что яй-ца и картошку можно пожарить? Почему никто не солит сало? Странный мир, свинину же на зиму и засаливают, и коптят. Но предварительно срезается все сало. Я не отрицаю, получается вкусно. Но все таки! Надо это исправлять. И я решила завтра встать раньше мамы и пригото-вить на завтрак омлет.
После обеда и послеобеденного отдыха мужская часть семьи ушла занимать хлевом, а женская часть начала готовить ужин. На вчерашней рыбалке ребятам сильно повезло. Они наловили с десяток крупных озерных форелей. Четыре штуки мама закоптила, а оставшиеся отдала мне на растерзание. А я решила не заморачиваться, а сделать очень просто. Мама мне рыбу почистила, только я попросила головы не отрезать. Я натерла форель солью, перцем и травами, сверху немного полила лимонным соком и отправила в духовку. Пока рыба запекалась, а очищенная Марулой картошка варилась, мы почистили и порезали кружочками апельсины. Мама сделала сладкое тесто на соде и сметане (как же хорошо, что здесь есть сода! Не пришлось изобретать). Мы просто разложили тесто в форме, сверху выложили апельсины, посыпанные сахаром, а Марула из остатков теста лапшерезкой сделала полоски и переплела их сверху пирога. Все получилось очень вкусно, да и рыба совсем не была кислой.
С вечера я попросила домовушу, чтобы она разбудила меня раньше, чем мама проснется, чтобы сделать необычный завтрак.
- Что может быть необычного в завтраке? – поинтересовалась она.
- Я буду делать Земные блюда. Здесь почему-то их нет.
- Что за блюда?
- На Земле это такая вариация континентального завтрака. Будет омлет, жареная ветчина, оладьи с яблочным джемом и кофе. Можно с молоком, можно без.
- Из всего, что ты наговорила, мне знакома только жареная ветчина и яблочный джем.
- Поверь, будет очень вкусно и тебя я накормлю в первую очередь.
На следующее утро, Вася разбудила меня, как я и просила. И я начала волшебствовать на кухне. Надо же было все успеть сделать, пока никто не проснулся. Домовуша внимательно сле-дила за тем, что я делаю. Что сложного в омлете и оладьях? Ничего! Взбить яйца с молоком, добавить укроп и петрушку, выращенные на окне в горшочках и порезанный репчатый лук. Вылить все на сковородку и омлет готов. А проще оладьев только блины. Пожарить ветчину – вообще не вопрос. Но ни кто же этого не делал!
Запахи на кухне стояли такие аппетитные, что семья на кухне собралась завтракать в ре-кордные сроки. Я с гордостью разложила омлет и ветчину по тарелкам, на середину стола по-ставила порезанный хлеб, блюдо с оладьями, банку джема, обе джезвы с кофе, сахарницу и ма-ленький кувшинчик с молоком. И-и-и-и, меня ждал фурор. Все было съедено до последнего кусочка и я порадовалась, что заранее отложила порции для домовуши и Рэва.
Кофе и чай так понравились домашним, что папа в конце зимы съездил еще раз в столи-цу и закупился там заваркой и зерновым кофе до самой осени.
Закончилась зима, наступила весна и пора посадок. Теперь, зная о моих волшебных спо-собностях, родители озадачили меня увеличением производительности полей. Благодаря хоро-шей выручке за щенков и за изобретения, папа купил еще два поля. Моей задачей стало после распашки убрать все сорняки. Я с энтузиастом взялась за это дело, но очень скоро я стала быст-ро уставать. Не связав свою усталость с магическим истощением, я продолжала обрабатывать поля. И вот в один день я просто не встала с кровати. У меня поднялась температура и мама оставила меня в постели. Несколько дней я не поднималась, но потом температура спала, сла-бость прошла и жизнь вошла в обычную колею.
Пока я лежала в постели, мысль о моей необразованности не давала мне покоя. Я не зна-ла как называется моя страна, кто правит, какие страны окружают страну, с кем мы воюем, с кем торгуем, с кем сохраняется нейтралитет. Я знала о существовании других рас, кроме людей, могла представить как они могут выглядеть, но где они живут и особенности их рас мне были неизвестны. Я хотела знать, какое оружие применяется, кроме ножей и луков (других пока не видела), и кем применяется это оружие. И вообще, может ли женщина пользоваться оружием? Столько вопросов и ни одного ответа. И тут мне пришло в голову, что служитель Илвар может мне помочь. Наверняка у него есть книги, в которых я смогу найти хотя бы часть информации. И в один день после занятий я сказала Маруле, чтобы она шла домой без меня и подошла к служителю с просьбой.
- Служитель Илвар, могу я попросить Вашей помощи? – спросила я.
- Конечно, Лори. В чем тебе помочь?
- Мне не нравится мой почерк. Можно ли мне еще потренироваться?
- Можно. Ты можешь оставаться после урока еще на один комель. Бумагу я тебе дам.
- А что я буду писать?
- Придумывать ты ничего не хочешь?
Я отрицательно помотала головой.
- Что ж, тогда я могу предложить тебе переписывать текст из книг храмовой библиотеки. Согласна?
- Да, служитель Илвар, согласна.
- Тогда я принесу тебе завтра в класс книгу, и ты начнешь ее переписывать после урока.
- Благодарю.
Я поклонилась служителю и побежала домой. Прекрасно, думала я, пусть пока он мне приносит книги, а потом я уговорю его пускать меня в библиотеку сначала под присмотром, а потом, может, и без присмотра получится.
Надо сказать, что мой план сработал. И уже к концу года я проводила все свободное время в храмовой библиотеке безо всякого присмотра. Служитель Илвар оказался очень умным и начитанным человеком. Он с удовольствием отвечал на мои вопросы и внимательно выслу-шивал мои комментарии к прочитанному. Почерк мой тоже стал лучше. Все-таки, практика – великая вещь. Однажды он у меня спросил, откуда такая тяга к учебе и поинтересовался несо-ответствием моего возраста, ума и чистоты речи. Конечно, я не собиралась рассказывать жрецу о своем попаданстве. Я сказала ему о том, что я волшебница и поэтому у меня немного другие стремления и желания, чем у односельчан. Мой ответ его более чем удовлетворил и он даже предложил мне свою помощь в получении знаний. Поэтому, библиотека теперь была в моем полном распоряжении.
Наступило лето. Очень жаркое лето. За последние три нона не было ни одного дождя. Посевы сохли, мы потели, Рэв просил побрить его налысо. Я жалела, что у меня нет купальника и я не умею плавать. Двигаться не хотелось совершенно. И вот когда я ушла в дом с надеждой, что там прохладнее, чем на улице, около меня материализовалась домовуша.
- Ты чегой-то ничего не делаешь? – начала она меня ругать. – То же мне, волшебница, а спасать урожай не собираешься!
- Ну, Вася, а что я могу сделать? Я не умею вызывать дождь. Я пробовала. Здесь, навер-ное, нужны заклинания. Я же их не знаю.
- А силы природы тебе на что? Ты же умеешь работать со стихиями. Вот и работай. У тебя мозги взрослой тетки. Вспоминай, что из той жизни можно применить здесь и действуй.
Я задумалась. Действительно, законы физики должны и здесь работать, я вполне могу попробовать. И я решилась. Выбежала во двор и закричала:
- Папа, папа, мне нужна помощь!
- Что ты кричишь? Что случилось? – из сарая выбежал папа. – Ты что, перегрелась?
- Нет, пап, я сейчас попробую сделать дождь и мне нужна помощь. Если получится в огороде, тогда пойдем в поля и тоже там сделаю дождь.
- Ладно, что тебе нужно?
- Мне надо собрать как можно больше воды в одном месте. Надо заполнить водой все ведра, тазы и корыта и поставить их в середину огорода.
И все сразу забегали, засуетились. В рекордное время посередине огорода стояли все большие емкости, какие только смогли найти. Я подошла к ним и начала нагревать сразу всю набранную воду, прикрыв их сверху уплотненным воздухом. Вода под импровизированными крышками закипела и я стала ее собирать в воздухе. Когда вся вода собралась в большой шар, я начала ее воздухом растягивать над огородом, а потом отпустила. Я думала, что сейчас пойдет небольшой дождик, но получила плотный туман. Он осел на всех посадках, деревьях, кустах, траве и на нас. Я была разочарована. Получилось не то, что планировалось. Я уже было при-уныла, но мама меня обняла и сказала, что не надо расстраиваться и в следующий раз у меня обязательно получится. Тем более, что туман тоже не плохо. Он же тоже мокрый. Я взбодри-лась и решила попробовать еще раз. Меня снова обеспечили водой, я снова сконденсировала воду, но на этот раз не стала ее растягивать на весь огород, а сосредоточилась на паре грядок. И на этот раз у меня получился таки дождь. Я обрадовалась и таким образом был полит весь ого-род, а потом и поля.
Как оказалось, за моими манипуляциями с водой следили наши соседи и захотели, чтобы их поля я тоже полила. Мы с папой решили на этом подзаработать и эти деньги ос-тавлять для оплаты моего обучения в университете волшебства. Таким образом, моими ста-раниями урожай на полях нашего села был сохранен.
Наступила очередная, но не обычная для нашего климата, зима. Снега выпало неимовер-но много. Снегопад длился два нона подряд без перерыва. Занятия в храме были отменены, по-тому что проблематично было выйти даже из дома, не говоря уже о том, чтобы куда-либо идти. Сначала нам, детям, такое количество снега нравилось. Мы с удовольствием валялись в снегу, строили снеговиков и снежные тоннели. Но однажды утром мы открыли входную дверь и не увидели улицы – снег полностью завалил дверной проем.
- Так вот почему в доме так темно. - сказала мама. – Раз завалило дверь, значит окна то-же завалило.
После маминых слов все, как один, повернулись и посмотрели на меня.
- Что это вы на меня уставились? – подозрительно спросила я. – Вы что, думаете, что это я вызвала этот снегопад? Зачем мне это надо? Да и не умею я. Моих способностей и сил на это не хватит.
- Нет, детка, - вкрадчиво произнес папа. - конечно, мы не думаем, что снегопад это твоя работа. Но ты ведь можешь разбросать снег, чтобы можно было пройти? Ну, или растопить.
- Да, Лори, - подключилась мама. – Попробуй. Надо же скотину кормить. Все хозяй-ственные постройки тоже занесло. Ладно, детка? Сделай это. Хорошо?
- Действительно. - подумала я. – Что это я туплю? Волшебница я или так, мимо прохо-дила? Тем более, что наши односельчане тоже, наверняка, не могут выйти из домов. И можно будет еще и заработать на расчистке дорожек.
- Хорошо. - это я уже сказала вслух. - Я попробую. Но сразу у меня вряд ли получится, поэтому готовьте тряпки и ведра собирать воду.
  Все разошлись за тряпками и ведрами, а я встала напротив двери и задумалась. Снега много, он плотный. Можно сделать траншеи от дома до хозпостроек и ворот, благо приблизи-тельное расположение строений я помнила. Как это сделать? Проплавить снег огнем? Будет много воды. А как она хлынет в дом? Создать воздушный кулак и «выдавить» снег? Ага, ага. А не надорвусь ли я? Это ж какой силой надо давить! Значит, воздушный кулак отменяется. А если объединить воздух и огонь? Огнем разогреть воздух и выжигать проход, а по краям холодным воздухом сразу же охлаждать получившиеся стены. Конечно, какое-то количество воды останется, да и под ногами получится лед. Но воду можно собрать тряпками, а под ноги насыпать песок. Итак, пробуем.
Я вытянула перед собой руки, создала воздушный кулак размером с дверной проем, разогрела его до обжигающего состояния и пошла «на дело». Под действием горячего воздуха снег растаял и … На выходе получилось огромное облако пара. Когда все проморгались, а папа еще и проругался, я решила действовать по другому. На этот раз я создала файербол и просто кинула его в снег перед собой. Почти сразу он потух, но в результате получилось небольшая арка до земли. Конечно, растаявший снег превратился в воду, но ее оперативно собрали. А я придумала, как мне работать. Теперь одной рукой я делала горизонтальный столб огня, кото-рым, как ручкой, рисовала проход в снегу, а другой рукой воздухом прессовала снежные стены и охлаждала их до состояния льда. Натекшей воды было не очень много, но и она шла в ход. Она выплескивалась у стены дома и таким образом получалась траншея вокруг дома.
Через комель дорожка к хлеву была готова, а еще через два совместными усилиями были проложены дорожки вокруг дома и до ворот. Был один неприятный момент, когда я чуть не обожгла Рэва, когда пробивалась к его будке. Но все обошлось, хоть он и ругался на меня. Докопавшись до лопат, мужская часть семьи до вечера сгребала снег в огромные кучи. Они хотели меня припрячь в растапливании снега, но я благоразумно отказалась, объяснив это тем, что будет много пара, который в результате снова превратится в снег. Но все же уплотнила получившиеся кучи, чтобы они занимали меньше места.
На следующий день мы пошли помогать соседям. Денег решили ни с кого не брать, все таки борьба со стихией будет общей. Освободив первый дом, мы бросились на спасение других домов. А тут и снегопад прекратился. Чем больше мы освобождали домов, тем быстрее освобождались остальные и через три дня все были спасены из снежного плена. В это время я радовалась, что являюсь волшебницей. Ведь в противном случае копать сначала пришлось бы руками, тарелками, совками или еще чем подходящим, пока не добрались бы до лопат. Никто же не ожидал такого снегопада. И в этом случае вряд ли обошлось бы без жертв и среди домашней живности, и среди населения. Все так умаялись, что чуть не пропустили начало Ноэля. И тогда служитель Илвар предложил отметить праздник в храме всем селом. Идея всем понравилась. Самых смелых отправили в лес за ельсной, а остальные красиво украсили храм внутри и снаружи. Скамьи были расставлены у стен, рядом поставили импровизированные столы, угощение для которых делали всем селом. В правом углу храма около алтаря и статуи Хастоса поставили принесенную ельсну и каждый селянин посчитал своим долгом принести для нее из дома игрушку. Конечно же, подарки всего села лежали здесь же подписанные, чтобы никто не перепутал.
Праздник удался. Перед застольем служитель Илвар отслужил праздничную службу, в которой отдельно поблагодарил богов за то, что в селе есть волшебница и все благополучно спаслись. Потом было много песен, танцев и разных игр для детей. В конце все получили по-дарки, потом взрослые привели  храм в порядок и, разобрав уставших детей, отправились по домам.

Глава 7. Волшебные заботы и опыты

***
Год 20522 от создания мира
Несколько следующих дней я вспоминала свои ощущения от храма. Мне там нравилось находиться. Не знаю, с чем это связано, но каждый раз, когда я туда заходила, меня сопровож-дала тихая музыка. Почему-то я ни разу не захотела поинтересоваться у окружающих, слышат ли они ее или нет. Может, это ненормально? В конце концов мне надоело мучиться этим вопросом и я пошла к служителю. Уж он точно должен что-нибудь знать об этом.
Когда я подошла к храму, служитель как раз собирался закрываться.
- Служитель Илвар, подождите, - сказала я, подбегая к нему. – Можно с Вами погово-рить?
- Конечно, Лори, заходи, - ответил он, вновь открывая двери храма.
Мы прошли внутрь и сели на ближайшую скамью.
- Прошу, Лори. Что ты хотела спросить?
- Каждый раз, когда  вхожу в храм, я слышу тихую музыку. Вот и сейчас я ее тоже слы-шу. Может, это ненормально? Может, я больна? Или все слышат эту музыку, но об этом мол-чат?
- Какую музыку ты слышишь? Приятную или неприятную? Какое впечатление она на тебя производит?
- Музыка тихая, приятная. Мне она напоминает теплый летний день, кружевную тень от листьев на деревьях, нежный перезвон колокольчиков. В одни дни мне хочется под нее танце-вать, в другие просто лежать и наблюдать за облаками.
- Она тебя не раздражает?
- Нет, она тихая, как ненавязчивый фон. Если я на ней не сосредотачиваюсь, то ее почти неслышно. Но, если я нахожусь в тишине и ни о чем особо не думаю, то она очень отчетлива.
- Что ж, Лори, хочу тебя обрадовать. Для тебя это нормально. Вернее, для волшебников это нормально. Вы все, находясь в храмах, слышите музыку. По тональности этой музыки мож-но сказать светлый волшебник или темный.
- А я какая?
- Ты светлая волшебница.
- Хорошо. Как Вы думаете, что бы я слышала, если бы была злой?
- Ты бы слышала ту же музыку, но она бы тебя раздражала. Поэтому злые волшебники не любят посещать храмы, хоть им тоже приходится в них заходить.
- Вы можете объяснить, почему волшебники слышат музыку в храмах? А Вы ее слыши-те?
- Нет, Лори, я не слышу музыку храма. Я ведь не волшебник. А вот почему волшебники слышат, я тебе объясню и, может, ты о чем-то и сама догадаешься.
Служитель немного помолчал, собираясь с мыслями, и начал рассказ.
- Ты, Лори, за прошедший год много времени провела в храмовой библиотеке и тебе должны были попасться на глаза книги про устройство храмов. Но, как я понимаю, ты их не читала, верно? А, если бы ты хотя бы одну из них прочитала, то большинство вопросов у те-бя отпали бы. Я поясню. Прежде чем ставить где-либо храм, место для него выбирается вол-шебником. Именно по наличию или отсутствию музыки можно судить, будет ли на выбранном месте стоять храм. И не важно, какой волшебник будет указывать место для храма, светлый или темный. Важно именно наличие музыки. Почему? Потому что звучание музыки указывает на выход потоков волшебства на поверхность. Любой волшебник при сильном истощении может здесь подзарядиться, а обычные люди и нелюди просто чувствуют в таких местах прилив сил и умиротворение. Почему волшебники не забирают такие места только для себя? Потому что это противоречит нашим богам и они запросто могут перекрыть поток в этом месте. Несколько веков назад были такие прецеденты, если тебе знакомо это слово. Значит, знакомо. А откуда? Прочитала? И даже поняла его значение? Молодец. Слушай дальше. Так вот, после того, как волшебник найдет место звучания музыки, он определяет размер этого места и интенсивность звучания. Отметив ареал распространения звука, маг наносит его ключевые точки на земле. И уже четко по этим точкам строители возводят стены храма. Обычно место звука имеет форму овала или круга, как в нашем храме. Но встречаются и другие формы. Кстати, от формы зависит какому из богов будет посвящен храм. Овал или круг олицетворяют собой объединение, поэтому в таких местах храм посвящается богу-создателю Хастосу. Если место имеет форму квадрата или прямоугольника, то храм посвящают богине-матери Милике, если в виде четырехлистника, то Авене, если место имеет форму буквы Т, то Марелу. Место в виде искривленного прямоугольника посвящают Геросу, а в виде черепа – Ариде. Ты понимаешь почему? Да? Можешь объяснить? Да, правильно, каждая форма – это символ бога. Квадрат или прямоугольник являются символом дома, четырехлистник – символ цветка, любви, природы, буква Т символизирует молот, искривленный прямоугольник – это дорога, а череп – загробная жизнь. Но бывает и так, что маг не может определить форму места, тогда за основу берется овал и на этом месте ставится храм Хастосу. Ну как, я ответил на все твои вопросы? Нет? Если храм будет разрушен? Хороший вопрос. Тут смотря по обстоятельствам. Если храм просто обветшал и разрушится сам от старости или в резуль-тате природных катаклизмов, то его восстанавливают на прежнем месте. Если же храм бу-дет разрушен в результате войны или по злому умыслу, то место ищется заново, потому что музыка с этого места исчезает. И не факт, что место будет иметь ту же форму, что и предыдущее. Так что то, что ты слышишь музыку в храме, как раз указывает на твою вол-шебную сущность. А то, что музыка приятна на слух, указывает на твою светлую сторону. Теперь все? Еще есть вопросы? Нет? Отлично. Тогда беги домой, маленькая волшебница.
Прошла весна, наступило лето и время относительного безделья. Урожай активно рос – сказывалось огромное количество зимнего снега, сорняки я уничтожила, денег заработала и делать мне было нечего. Ску-у-у-чно! Куда б пойти, куда б податься? А подамся-ка я на лесное озеро. Там красиво и в это время должно быть пусто. Посижу на бережку, поплескаюсь на мел-ководье. А почему, собственно, на мелководье? Что мешает мне научиться плавать?  Мальчиш-ки ведь плавают, сама видела. Решено, иду на озеро, но кое-что надо уточнить у мамы.
Маму я нашла в саду. Она сидела на расстеленном одеяле под яблоней и лениво обмахи-валась полотенцем. Я села рядом с ней, обняла и поцеловала.
- Ой, доча, давай без обнимашек. - сказала она, поцеловав меня в ответ. – Жарко неимоверно.
Я отодвинулась, перевернулась на живот лицом к маме и подперла голову кулаками.
- Мам, ты плавать умеешь?
- Нет.
- Почему?
- Для этого надо раздеваться, а это неприлично.
- А если в одежде?
- Тогда еще неприличней. Одежда намокнет и прилипнет к телу. Будешь выглядеть очень провокационно для мужчин.
- А что делать, если жарко, как сейчас?
- Сходи в душ, если ты в доме.
- А если не дома, а на речке или озере?
- Можешь разуться и походить по воде у берега. В крайнем случае, можешь зайти в воду по колено, но не больше.
Я перевернулась на спину и немного полюбовалась на проплывающие облака.
- Мам, я возьму Рэва, схожу в лес. Ладно?
- Иди. Возьми с собой корзинку, может грибов насобираешь, сделаем пирожков на ужин.
Я поднялась, сходила в дом за корзиной и свистнула Рэва. Он поднялся и лениво подо-шел ко мне.
- Куда тебя несет в такую жару, да еще с корзиной? – поинтересовался он.
- Пошли в лес. Там прохладней. Мама еще грибов сказала поискать на пирожки. Потом на озеро сходим, искупаемся.
- Что-то я не помню, чтобы человеческие самки умели плавать. Вы же глубже, чем по колено в воду не заходите.
- Ну, а я хочу научиться плавать. А ты покараулишь, чтобы меня никто не увидел.
- Ладно, пошли. В лесу действительно прохладнее и я тоже искупаться хочу.
И мы пошли в лес.
В лесу действительно было прохладнее. Мы с Рэвом оживились, я даже покидала ему палочку, которую он с удовольствием мне приносил. Далеко в лес мы углубляться не стали – воспоминания о медведе все еще преследовали меня, но и здесь было много грибов. Я набрала полную корзинку, прикрыла ее листьями лопуха и мы пошли в сторону озера.
На озере никого не было, что меня очень обрадовало. С Рэвом я договорилась, что сна-чала плавает он, потом я учусь плавать, а он меня сторожит. Для плавания у меня с собой были старая рубашка и штаны Ивела. Пока Рэв плавал, я переоделась и закрепила косу вокруг голо-вы.
Выудив в голове уроки плавания, я начала тренироваться. Сначала у берега, потом зашла поглубже. Не скажу, что за один раз я научилась плавать, но боязни воды у меня не было и задерживать дыхание под водой у меня получилось.
С этого дня я при каждой возможности уходила с Рэвом в лес на озеро. И к концу лета я уже хорошо плавала, а дом был завален грибами и лесными ягодами.
Однажды, когда я уже наплавалась, а Рэв отправился на повторный заплыв, мне стало интересно, насколько глубоко наше озеро и что находится на дне. Вряд ли мне удастся так надолго задержать дыхание, поэтому озадачилась, как с помощью волшебства можно что-то сделать. Результатом моих мысленных потуг стало изобретение воздушного пузыря вокруг го-ловы. После нескольких испытаний был выбран оптимальный размер с запасом воздуха на пол-комеля. Решив, что этого времени мне вполне должно хватить на заплыв в обе стороны, я предупредила Рэва, чтобы он не волновался, выплыла на середину озера, создала воздушный кокон и нырнула.
На поверхности стояла тихая безветренная погода, солнце ярко светило и пронизывало озеро почти до самого дна. Солнечные лучи причудливо преломлялись в воде, постепенно ис-тончаясь при приближении дна, но видно было хорошо. Вокруг меня вились стайки маленьких окуней, стремительно проносились мимо озерные форели, перламутрово переливаясь в столбах солнечного света. Я немножко погонялась за ними и нырнула к самому дну. Дно озера высти-лал светлый песок и мелкие камушки. То тут, то там лежали крупные мидии. Мной было реше-но, что в следующий раз надо взять с собой братьев и мелкую сеть для сбора мидий. Ведь бра-тьям не обязательно знать, что я умею плавать. Решив, что пора возвращаться, я заметила краем глаза небольшой продолговатый предмет, прячущийся между камней. Подплыв поближе, я опознала в нем небольшую шкатулку из позеленевшего металла. Я подхватила находку и устремилась к поверхности.
Выйдя на берег, я попыталась открыть шкатулку, но не смотря на отсутствие на ней зам-ка, мне не удалось это сделать. Спрятав ее на дно корзины с грибами, я в сопровождении Рэва отправилась домой. Хоть любопытство меня грызло с неимоверной силой, я решила не торо-питься с открыванием шкатулки, решила делать это постепенно, сначала отчистить ее от зелени и озерных наростов, смазать по возможности и уже потом открыть.
По дороге меня настигла мысль, что я давно ничего не изобретала. Подумав, решила, что к осенней ярмарке можно запатентовать чеснокодавилку с орехоколом. А пока можно зайти к Мавелу и изготовить первый экземпляр.
Время до осенней ярмарки прошло как обычно. Старшие работали в поле, я готовила и приносила еду, в перерывах была заказана у Мавела чеснокодавилка и отчищена найденная шкатулка. Братьев я таки уговорила понырять в озеро за мидиями с моими воздушными пузы-рями и наш рацион пополнился еще несколькими вкусными блюдами.
И вот за день до отъезда на ярмарку я решила, что пришло время открыть шкатулку. За-вернув ее в старую кофту, я поднялась на чердак, когда весь дом уже спал. Подвесив неболь-шой осветительный файербол над своей головой, я развернула кофту. Отчищенная, шкатулка оказалась сделанной из золота с красивой гравировкой на крышке и стенках. Я зажмурилась, несколько раз глубоко вздохнула и сняла крышку. Открыв глаза, я ахнула от восхищения. Внутри шкатулки лежали украшения. На мой взгляд слегка массивные, но красивые. Там лежал полный серебряный комплект – серьги, колье, браслет, брошь и две шпильки с зелеными камнями, предположительно, изумрудами, и ожерелье и серьги из черного морского жемчуга с бриллиантами. Как это богатство сохранилось на дне озера и не испортилось, было совершенно неизвестно. Но как-то же сохранилось, чему я была рада. Во мне тут же проснулись хомяк и Плюшкин, которые вопили о том, что шкатулку надо спрятать и никому не показывать, что это нам самим пригодится и делиться мы не хотим. Я была с ними совершенно согласна и позвала Васю для помощи в сокрытии шкатулки до лучших времен. Осмотрев содержимое шкатулки, домовуша согласилась, что в селе с этими украшениями делать нечего, а в городе они мне определенно пригодятся, когда я начну учиться в уни-верситете волшебства. Поэтому шкатулка была закрыта, снова завернута в кофту и спрятана во временной карман. Этим карманом я очень заинтересовалась, но вредная домовуша не стала меня ему учить, отговорившись тем, что волшебством домовых может пользоваться только домовой и вообще, вот пойду учиться в университет, там меня этому и научат.
- Что, научат пользоваться волшебством домовых? – ехидно поинтересовалась я.
- Нет, глупая. Волшебники тоже умеют создавать временной карман. Только они его называют шестым измерением и создают по-своему.
На этом мои посиделки на чердаке закончились. Я погасила файербол и отправилась в девичью. А на следующее утро мы отправились на ярмарку, только в урезанном составе. Русим ехать с нами отказался, сказал, что у него здесь есть кое-какие дела. Ага, знаю я его дела. Фигу-ристые такие, блондинистые, Рисаей зовут. (Как вернемся из столицы, надо поближе познако-миться с этими делами).
В этом году ярмарка ничем не отличалась от прошлогодней. Папа с Ивелом продавали привезенные из дома товары, мама с Марулой отправились за покупками, а я сидела в телеге на куче тыкв и скучала. Что может быть интересного в продаже овощей и фруктов для семилетней волшебницы? Правильно, ничего. Ску-ко-та!!!
- Пап. - сказала я, слезая с телеги. – Я пойду погуляю по ярмарке. Мне скучно тут с вами.
- Иди, только не потеряйся. Тебе денег дать?
- Давай.
Папа передал мне маленький мешочек и я пошла гулять. Прошлась по нашему ряду – овощи, овощи, снова овощи, фрукты, грибы, снова фрукты, зерно, зерно, зерно… Ничего инте-ресного. В соседнем ряду было поинтереснее. Там продавали ткани, нитки, пряжу, разные до-машние поделки. Но тоже, так себе развлечение. Мимо сновали торговки со всякой снедью. Я разжилась пирожком с грибами и картошкой и стаканом компота. Перекусив на ходу, я добра-лась до следующего ряда. В отличие от предыдущих шумных рядов, здесь было тихо. Несколь-ко десятков человек и нечеловек спокойно ходили по ряду, тихо переговариваясь и заходя в лавки. Из лавок люди и нелюди выходили с небольшими свертками и одухотворенным выражением лица. Это уже было интересно и любопытственно. Я выбрала себе для посещения симпатичную лавку с изображением лесной поляны на вывеске и вошла туда. И замерла в восхищении. Я попала туда, куда всегда стремилась. Меня окружали шкафы, стеллажи, полки, полочки и тумбочки, заполненные книгами, свитками, колбами с непонятным содержимым, душистыми мешочками и пучками засушенных трав. Я подошла к стеллажу и благоговейно провела рукой по книжным корешкам. Я была счастлива. В глубине лавки, или, скорее, магазинчика, раздался шорох, и ко мне подлетела настоящая фея в легком переливчатом платье и прозрачными крыльями за спиной.
- Здравствуй, деточка. – произнесла фея. – Что ты ищешь? Тебе порекомендовать что-нибудь?
Я завороженно смотрела на это создание, открыв рот. Фея была чудо как хороша. Я обошла ее вокруг, чтобы получше рассмотреть и даже потыкала в нее пальцем.
- Ты что, детка, ни разу не видела фей? – рассмеялась она.
- Нет, Вы первая.
Я снова протянула к ней руки и аккуратно потрогала край ее крыла. Оно было жестким и одновременно упругим, теплым, немного светящимся.
- Можно спросить?
- Спрашивай.
- Как Вы одеваетесь, чтобы крылья были снаружи?
- Мы втягиваем крылья внутрь тела, а потом материализуем их поверх одежды.
- А зимой как? А в дождь? А в снег? Крылья не намокают?
- Конечно, намокают. Поэтому зимой крылья мы выпускаем только в помещении.
- А как же тогда отличить фею от других зимой на улице?
- Очень просто.  Давай подойдем к зеркалу и ты сравнишь меня и себя.
Мы подошли к большому ростовому зеркалу. Внимательно осмотрев себя и сравнив со стоящей рядом феей, я поняла в чем разница.
- Я поняла. Ваша кожа светится, как будто покрытая перламутром.
- Правильно, детка. Но, может, вернемся к тому, зачем ты зашла в мой магазинчик. Чего бы тебе хотелось?
- А на чем Вы специализируетесь?
Фея обвела рукой помещение.
- Как видишь, здесь много трав и эликсиров. Я специализируюсь на природных компо-нентах. У меня обширная подборка книг по травам, знахарству и лекарству. Есть описания трав, как, где и когда их собирать, как сушить и использовать. Есть справочник по составлению травяных сборов на разные случаи жизни. Есть справочник эликсиров и вытяжек. Могу продать тебе готовые травы, сборы и эликсиры. Что тебя интересует?
- Хочу справочник по всем-всем травам. У Вас есть такой.
Фея ненадолго задумалась, потом взлетела к верхней полке стеллажа, около которого мы стояли, и спустилась вниз с большой толстой книгой.
- Вот, смотри. Здесь описание всех известных трав нашей страны и десятка соседних. В комплект со справочником идет шкатулка с выдвижными ящиками и разделителями для трав и флаконов. Стоит пять трилистиков. Будешь брать?
Я заглянула в свой мешочек и вздохнула.
- У меня только четыре. Может, Вы мне отдадите этот справочник в рассрочку? Или без шкатулки? Мне очень-очень хочется купить его?
- Знаешь что, детка, забирай справочник и шкатулку за четыре трилистика. Но, если тебе еще что-нибудь захочется купить по этой тематике, то ты будешь покупать только у меня. Со-гласна?
- Да-да-да! Я согласна. – Я захлопала в ладоши от радости и даже пару раз подпрыгнула.
- Тогда пойдем к прилавку. Я свяжу справочник и шкатулку вместе, чтобы тебе было удобнее нести.
Так я стала счастливым обладателем «Справочника по всем известным травам Сарсона, составленным знахарем, травником и путешественником Орбисом до Корусом».
Довольная я вернулась к своим родным. К моменту моего возвращения папа с братом все продали и мы ждали только возвращения мамы с сестрой. Следующим нашим пунктом было посещение Ависа до Веди на рабочем месте. Оставив семью на постоялом дворе, я и папа взяли образец и отправились в службу патентов.
Мы подошли к кабинету и заняли очередь. Народу было как-то многовато и мы настрои-лись на долгое ожидание.
- Ничего страшного, солнышко, - тихо сказал папа, увидев мою расстроенную мор-дашку. - переночуем на постоялом дворе, а утром поедем домой.
Открылась дверь кабинета и оттуда выглянула голова молодого человека. Оглядев толпу и, видимо пересчитав жаждущих, голова скрылась. Из-за двери раздался приглушенный разговор, возглас Ависа: «Хорошо, что они здесь. Зови их без очереди», дверь открылась и молодой человек, отыскав нас взглядом,  поманил за собой.
- На сегодня прием изобретений окончен, приходите завтра, - сказал он остальным и до-бавил для нас: - Проходите, сударь Окмар, барышня Лоримика. Сударь Авис до Веди ожидает вас.
- Здравствуйте, здравствуйте. - произнес Авис, когда мы вошли в его кабинет. – Как ваши дела? Что ты мне сегодня покажешь, Лори?
Я подбежала к Авису, обняла его и поцеловала.
- У нас все хорошо. – ответила я. – Я принесла чеснокодавилку с орехоколом, дядя Авис. А как у Вас дела?
- У нас тоже все отлично. Жена родила прелестную девочку, поэтому в гости не зову. В последнее время Милира очень нервная. Помощника вот себе нанял. Благодаря твоим изобре-тениям меня повысили. Я теперь старший патентный работник. Ну, давай посмотрим на твое изобретение.
Я показала чеснокодавилку и объяснила, как ей пользоваться.
- Смотри, дядя Авис, вот сюда кладешь зубчик чеснока, закрываешь и сдавливаешь. Снизу из дырочек будет выдавливаться чеснок. Получается более мелко и руки остаются чи-стыми. А чтобы разбить орех, зажимаешь его вот в этой части и тоже сдавливаешь. Скорлупа лопнет, а орех останется целым.
- Это ж так просто! – восхитился Авис. – Как раньше до этого никто не догадался? Ну, что ж, давай с моим помощником оформляйте изобретение, а мы с твоим папой пока поболта-ем.
Авис поманил помощника, тот подошел ко мне и мы занялись обычным уже для меня делом. Записали на кристалл, как пользоваться чеснокодавилкой, отправили мой рисунок чер-тежникам и оформили патент. Потом помощник попросил папу подойти для активации печатей и все было окончено. Мы попрощались и пошли на постоялый двор.
- Я рассказал сударю Авису, что ты волшебница. – сказал папа, когда мы подходили к ярмарке.
- И что он?
- Порадовался за тебя. Сказал, что когда ты поступишь в Университет волшебства, он будет рад твоим визитам.
- Ага.
Я шла, глазела по сторонам и думала: вроде все, как всегда, но складывается впечатление, что я здесь не была ни разу. Та же ярмарка, те же продавцы и покупатели, но то здесь, то там взгляд выхватывал то яркую ткань, что продавец развертывал перед молодой девушкой, то звон молотка, бьющего по наковальне в переносной кузнице, то невысокого бородатого гнома о чем-то спорящего с высоким тонкокостным эльфом. Как интересно, оказывается, не просто бежать по делам, но и обращать внимание на окружающий мир. Пусть даже скорость передвижения будет меньше.
Вдруг мой взгляд выхватил в вещевом разнообразии смутно знакомую форму.
- Пап, подожди. - затормозила я. – Давай посмотрим, что там продают.
Я показала на лавку гнома, торгующего разным металлом. Свершу была надпись: «Лавка почтенного гнома Тинзера ре Пабос из Илики». Мы подошли к ней и я увидела… швейную машинку. Она выглядела в точности как Земная ручная машинка, только без ручки, крутящей привод и украшенная узором из переплетающихся веток с листьями и цветами.
- Как красиво! – я аккуратно прикоснулась к узору. – Что это?
- Это машинка для сшивания. – ответил мне гном.
- А как она работает?
- Видишь крупный янтарь в середине цветка?
Я кивнула.
- Это артефакт. Чтобы машинка заработала, надо коснуться его рукой и подсунуть под лапку механизма то, что ты хочешь сшить. После этого вот это колесо начнет двигаться, про-двигая изделие, а игла с ниткой, которая сверху лапки, начнет шить. Как только вещь закончится, машинка остановится. Чтобы выключить машинку, надо снова коснуться артефакта.
- Вы покажете, как она работает?
- Конечно.
Гном взял две плоские катушки с нитками, одну поставил на штырь сверху машинки. Внизу со стороны прижимной лапки он выдвинул небольшую пластину с углублением и не-большим штырем посередине, на который установил вторую катушку, отмотал о нее неболь-шую нить и проложил ее в специальный желоб. Задвинув катушку внутрь машинки, почтенный гном ловко протянул верхнюю нить до иглы, вставил ее в игольное ушко и подсунул под лапку. Потом он прикоснулся к артефакту, взял кусок ткани, сложил его вдвое и поднес к лапке. Артефакт засветился, колесо привода начало вращаться, иголка задвигалась вверх-вниз и на ткани появилась ровная строчка. Ткань закончилась, привод остановился, но артефакт продолжал светиться.  Гном снова прикоснулся к артефакту и свечение прекратилось. Ножницами он отрезал две нитки с краю ткани (вторая нить шла снизу, из прорези под лапкой) и показал нам получившееся.
Я внимательно осмотрела ткань с двух сторон, шов был ровный, плотный, придраться было не к чему, но у меня осталось несколько вопросов.
- Скажите, - обратилась я к гному, - артефакт активировать может кто угодно?
- Да. Для активации волшебные силы не требуются.
- На сколько хватает заряда артефакта?
- Если активно пользоваться машинкой, то заряда хватит на два месяца. Если же машин-ку использовать от случая к случаю, тогда заряда хватит приблизительно на полгода. Потом артефакт надо зарядить.
- А как это сделать?
- Надо вытащить артефакт из паза и отнести любому волшебнику. За небольшую плату он его зарядит.
- Я сама смогу зарядить артефакт?
- Ты волшебница?
- Да.
- В таком случае ты можешь сама зарядить артефакт.
- А какой стихией надо пользоваться, Вы не знаете?
- В принципе любой, но в данном случае артефакт сделан из янтаря и здесь оптимально использовать огонь. Тогда уже где-то через пять галиев артефакт будет полон. Другими стихи-ями зарядка будет дольше длиться.
- Понятно.
Я повернулась к папе и попросила:
- Пап, давай купим эту машинку!
- Сколько она стоит? – спросил папа у гнома.
- Два четырехлистика. – ответил он.
- Лори, это дорого.
Я задумалась и спросила у гнома:
- А если я заряжу Вам все ваши артефакты?
Теперь задумался гном.
- Отдам за полтора четырехлистика.
- Па-а-а-ап! Ну, пожалуйста!!! – заканючила я.
- Ну, хорошо! За полтора четырехлистика. По рукам? – обратился папа к гному.
- По рукам. – сказал он. – Пойдемте внутрь, я упакую машинку, а Ваша дочь пока зай-мется делом.
Мы вошли внутрь лавки и гном выложил передо мной десяток янтарных артефактов. Я взяла один в руки, посмотрела сквозь него на солнце и спросила:
- Сударь Тинзер, почему Вы уверены, что я смогу их зарядить?
- Потому что у меня есть маленький сын-волшебник и он может это делать. Долго прав-да. – ответил гном. - Кстати, он твой ровесник, поэтому да, я уверен.
- Ну, что ж, приступим, - пробормотала я и сосредоточилась на первом артефакте.
Я представила, что у меня внутри течет не кровь, а огонь. Он собирается в ладонях и пе-ретекает из рук в янтарь. Артефакт у меня в руках нагрелся и засветился, а потом вдруг свече-ние пропало.
- Ой, - расстроилась я. – Наверное, у меня не получилось.
- Почему ты так решила? – спросил подошедший ко мне гном.
- Ну, янтарь сначала нагрелся, потом засветился, а потом светиться перестал. Наверное, у меня сил не хватает.
- Давай ка проверим.
Гном взял у меня из рук артефакт, коснулся его поверхности и тот засветился.
- Вот, все у тебя получилось. – гном снова коснулся артефакта. – Только как-то быстро у тебя получилось. Прошло только два галия. Ну, ты и сильна. С такой скоростью работают опытные волшебники.
- Спасибо, мне очень приятно это услышать. – засмущалась я и взяла следующий арте-факт.
Меня никто не отвлекал, гном с отцом тихонько разговаривали и за половину комеля я сделала всю работу. Встав со стула, я подошла к взрослым.
- Я все закончила, - сказала я им.
- Пойдем проверим. – отозвался гном.
Он подошел к столу, разложил все артефакты в один ряд и провел по ним рукой. Все артефакты начали интенсивно светиться, тогда гном снова провел рукой по ним и свечение погасло.
- Молодец, из тебя выйдет сильная волшебница. – похвалил он меня. – Ты проделала большую работу и вдвое быстрее, поэтому я снижу цену еще немного. Один четырехлистик и двадцать трилистиков, как вам?
- Я согласен, - сказал папа, достал мешочек с деньгами и расплатился с гномом.
Мы попрощались и вышли из лавки.
- Как думаешь, маме понравится? – спросил меня папа.
- Думаю, что да. Теперь она сможет шить быстрее. И нас с Марулой научит.
- Скорей ты. Мама же не видела, как шить, а ты видела.
- Это да. Зато Марула сможет заработать себе денег на приданое. Ей же нравится шить.
Так переговариваясь, мы вошли на постоялый двор.
- Что это вы принесли? – спросила мама, когда увидела нас, входящих в большим сверт-ком.
Папа поставил сверток на стол и начал его разворачивать.
- Это машинка для сшивания. Как она работает, мы знаем. Лори потом расскажет. Вклю-чается машинка вот этим артефактом. Гном, продавший нам ее, утверждает, что заряда арте-факта хватит на полгода.
- А потом я сама его буду заряжать. – добавила я.
Хозяин постоялого двора, прислушивавшийся к нашему разговору, вдруг встрепенулся и спешно подошел к нашему столу.
- Уважаемые, - обратился он к родителям. – Ваша младшая дочь волшебница? Я пра-вильно понял из вашего разговора?
- Да, правильно. – ответил папа.
- Могу ли я попросить ее зарядить мои артефакты? В обмен на бесплатный ночлег, ужин и завтрак?
- Лори, ты как? – спросил меня папа. – Сможешь? Не устала после гномьих артефактов?
- Нормально, пап. Я уже отдохнула. – ответила я и добавила для хозяина:
- Сколько их у Вас? Уже вечер и я не хочу просидеть здесь всю ночь.
- У меня их девять, барышня. Так зарядите?
- Хорошо. Но еда должна быть вкусной, а комнаты удобными.
- Не извольте беспокоиться, барышня. Все будет сделано на высшем уровне. Вы только зарядите артефакты!
Я встала и пошла вслед хозяину в подсобное помещение. Там он выложил на стол арте-факты.
- Скажите, - я взяла в руки первый артефакт, - почему Вы не позовете опытного волшеб-ника?
- Берут они много, барышня. – ответил хозяин. – Обычно я зову студентов. Но сейчас они только собираются к началу учебного года и одна часть из них пересдает экзамены, а дру-гая закупает необходимое перед началом учебы. Им просто не до подработок. Если бы артефак-ты не разрядились так не вовремя, я бы дождался следующего месяца и позвал кого-то из них.
- А сколько стоит зарядить артефакт?
- Взрослые волшебники берут за работу пятнадцать трилистиков, ученики пять.
- И что, любой ученик может заряжать?
- Да, абсолютно любой. Этому учат на первом ноне еще первокурсников.
- А откуда Вы знаете такие подробности?
- Так разговорчивый один ученик попался, а я любопытный. Вот и выспросил. Ладно, не буду Вам мешать, барышня. Пойду я.
- Да, конечно, идите. А то мне надо сосредоточиться.
Хозяин постоялого двора вышел и я в течение комеля занималась зарядкой артефактов. Артефакты были с разными камнями и поэтому большую часть этого времени я занималась подбором стихии. Путем проб и ошибок я выяснила, что камни всех оттенков желтого и крас-ного цветов заряжаются огнем, черные и коричневые землей, зеленые, синие и фиолетовые во-дой, а прозрачные воздухом.
Закончив работу я вышла в зал и подошла к хозяину.
- Я все зарядила.
- Прекрасно. Садитесь вот сюда, я принесу Вам ужин.
- А где моя семья?
- Они недавно поели и ушли спать. Я выделил Вашей семье две комнаты на два и три человека. Ваша матушка сказала, что женщины будут спать отдельно от мужчин, поэтому Вам нужна комната под номером семь.
- Спасибо.
Хозяин поклонился мне и отправился за артефактами, а я съела принесенный ужин и отправилась спать.
На следующий день мы поехали домой. Дома я рассказала маме, как пользоваться швей-ной машинкой (уж простите, словосочетание «машинка для сшивания» мне режет слух и про себя я ее называю так, как привыкла называть в другой жизни). Машинка и маме, и Маруле по-нравилась и они с удовольствием шили на ней в свободное время. А на Ноэль мама с помощью машинки сделала подарки. Я и Марула получили ленты из ткани и кружева, братьям достались красивые жилетки, а папе новые дубленка и шапка (предыдущие папа умудрился порвать, когда на спор залез на дерево после посещения сельского кабака). Еще она сделала в подарок служителю Ивару две подушки и покрывало. А маме папа подарил бусы и серьги из речного жемчуга. И хоть речной жемчуг был достаточно дешев, замочки на серьгах были из дорогого серебра.

Глава 8. Ах, эта свадьба

Год 20523 от создания мира
Весь Ноэль Русим проходил как в воду опущенный. Конечно, когда его спрашивали о чем-нибудь, он старался вести себя как обычно и ненаблюдательному человеку его поведение казалось обычным. Но я была маленькой, что подразумевало несколько большее количество свободного времени, к тому же я волшебница и поведение брата меня насторожило. Мне было видно, что его что-то гнетет, но рассказывать об этом он не хочет. И тогда я решила, что надо брать брата за несуществующие жабры и выяснять причину его вводуопущения. Выбрав подходящий момент и буквально загнав Русима в угол, я приступила к расспросам.
- Ну, братик, колись. Что у тебя случилось?
- Ничего у меня не случилось. Отстань от меня, мелкая!
- Не отстану. Я же вижу, что с тобой не все в порядке. Рассказывай, что произошло.
- Не буду я тебе ничего рассказывать. Что ты ко мне привязалась? Иди вон книжку свою с ярмарки почитай, а ко мне не лезь.
- Нет, братик, будешь, будешь. Не забывай, я волшебница и вижу больше остальных. По-этому, не ломайся и рассказывай.
- Ведь не отвяжешься, да? – тоскливо протянул он.
- Нет, не отвяжусь.
Русим обреченно вздохнул.
- Ладно, мелкая, расскажу. Но не здесь. Ушей много. Пошли на лесное озеро, там пого-ворим.
Я кивнула, одела валенки, платок, дубленку и крикнула маме:
- Мамочка, я пойду с Русимом погуляю до озера. Мы Рэва возьмем с собой, ладно?
- Идите, только не долго. – ответила мама. – К ужину возвращайтесь.
Я позвала Рэва и мы ушли на озеро.
В лесу было сказочно красиво. Нет, весной, летом и осенью я в лесу была. Сбор грибов, ягод и орехов уже два года лежал на мне. Но зимой в лесу я была первый раз. Вспомните фильм-сказку «Морозко». Вспомнили? А теперь вспомните момент, когда Настеньку в лес от-правили и ее нашел Дед Мороз. Вот в такой лес я и попала. Тихо, снег переливается кристалли-ками под лучами солнца, хрустит под ногами, свисает шапками на деревьях. Воздух, холоден, бодр и свеж. Огромные пушистые сугробы так и манят упасть в них и сделать снежного ангела. Я смотрела и не могла насмотреться. Та же красота была и на берегу озера. Мы нашли ствол поваленного дерева, Русим отчистил его от снега и мы на него уселись.
- Давай, рассказывай, а то на ужин опоздаем. – поторопила я брата.
- Я даже не знаю с чего начать, - вздохнул он.
- Давай с начала.
- Это с рождения, что ли? – грустно усмехнулся брат.
- Русим, не надо казаться глупее, чем ты есть. Проблему надо решать, а не ждать неиз-вестно чего. Я же помню, каким веселым ты был, когда мы на ярмарку уезжали. Да и потом все было хорошо. А перед Ноэлем что-то случилось. Начни с этого.
Русим помолчал немного и начал рассказывать.
- Ты знаешь Рисаю ми Флавер? Мне она очень нравится. Даже больше. Я люблю ее. Она красивая, добрая, работящая. И вокруг нее постоянно вьется куча парней. Я тоже, что греха та-ить, влился в эту кучу. Она всегда со всеми смеялась и шутила. Но мне казалось, что меня она выделяет немного больше, чем остальных. И перед ярмаркой я решился пригласить ее на сви-дание, когда вы уедете. Почему во время ярмарки? Потому что я почему-то застеснялся и ре-шил, что, когда вас не будет в доме, мне будет легче за Рисаей ухаживать.
- И для этого необходим пустой дом? Ты не мог сходить с ней куда-нибудь просто погу-лять?
- И чтобы остальные ее поклонники помешали нам? Да о том, что она согласилась пойти со мной на свидание, сразу бы все село узнало. А так мы тихо посидели дома, поговорили. Я напоил ее чаем с терлавскими сладостями и нам никто не мешал.
- А то, что ты был с пустом доме с невинной девушкой это лучше? Ты о ее репутации подумал?
- Да не было между нами ничего. Я же говорю, попили чаю, поговорили. И все. Да и домовуша бы не допустила. И вообще, половина села на ярмарку уехала и Рисаю никто не видел.
- Уверен?
- Уверен. Если б ее кто увидел, наши сплетницы уже все село оповестили бы.
- Ладно, рассказывай дальше.
- Дальше. А дальше я ее еще несколько раз пригласил. Уже погулять. Я делал вид, что ухожу на охоту, Рисая, говорила, что идет за грибами или ягодами и мы гуляли по лесу. Все было хорошо до Ноэля. А потом она стала меня избегать. Я пытался поговорить с ней, узнать, что случилось. Но стоит мне к ней приблизиться, как она сразу находит причину уйти. Теперь я к ней даже не приближаюсь. Я не знаю, что делать. Ведь я люблю ее.
- А если она другого полюбила?
- Можно же просто об этом сказать. Так я хотя бы знал причину.
Я задумалась. Надо бы познакомиться с этой Рисаей, понаблюдать. Раз она гуляла с братом, значит он ей как минимум нравился.
- Ладно, братик, не отчаивайся раньше времени. Я постараюсь разузнать, что случилось. А потом тебе расскажу.
Вдруг Рэв, который лежал, зарывшись в снег, неподалеку от нас, поднял голову, при-слушался к чему-то, встал и подошел ко мне.
- Хозяйка, люди идут. Из нашего села. – сказал он, положив мне голову на колени.
- Там из нашего села идут, - сказала я Русиму.
- Тогда нам надо уходить, - ответил он вставая и помогая встать мне.
- Да. И улыбайся, братик, улыбайся.
И мы пошли из леса, делая вид, что всецело заняты игрой с Рэвом.
Несколько дней я думала, как помочь брату. Сначала мне в голову ничего не приходило, кроме как подойти и напрямую спросить Рисаю. Ага, а она отшутится и уйдет. Кто я для нее? Малолетняя сестра одного из ухажеров. Информация, нужна информация. А кто у нас поставщик информации? Правильно, «колодезные» сплетницы. Им все равно перед кем сплетничать, главное чтобы слушали. Я взяла в помощники Рэва и мы начали кампанию по сбору информации.
Как только он заметил сельское «информбюро», то сразу протелепатировал мне и я, схватив ведро для воды и крикнув «Мам, я за водой», умчалась к колодцу.
- Тетеньки, - обратилась я к двум кумушкам, - помогите мне, пожалуйста воды набрать.
- Ах, ты, деточка, - сказала одна из них. – Что же тебя мама, такую кроху, отправила к колодцу за водой с таким большим ведром? Что ж Марула не пошла?
- Так мама хотела, - ответила я. – Но Марула помогает маме готовить и я сама вызвалась сходить. Тем более, что я волшебница и донести воду до дома смогу, а вот достать воду из ко-лодца нет.
- Конечно, деточка, - сказала первая и погладила меня по голове. – Мы поможем тебе.
Вторая взяла у меня ведро и наполнила его водой.
- Благодарю, тетеньки. А скажите, что у нас в селе интересного происходит?
- А что это ты заинтересовалась? – спросила вторая.
- Так расту я. И мне становится интересно, что делается вокруг. Расскажете? Или вы не знаете ничего интересного?
- Как это не знаем? – возмутилась первая. – Да мы все-все знаем.
- Да, - откликнулась вторая. – Вот, например, на днях, в сельском кабаке случай был. Ве-нар с Рустиком зашли вечером выпить. А Венар возьми и подавись, когда пиво пил, да и опле-вал тем пивом соседа своего. Ох, и драка была! Теперь оба ходят в синяках и чинят трактирщи-ку поломанную мебель.
- А еще Хавер вчера свинью резать собрался. – продолжила первая. – Он, значица, к ней с ножом то подходит, а свинья, видно почуяла, что конец ей пришел, сорвалась с привязи и ка-а-ак лягнула Хавера. Да промеж ног, прям как лошадь какая. Хавер то сложился пополам, да в снег лицом и уткнулся, а свинья с визгом на улицу убежала. Еле сын его поймал беглянку.
- А еще Кавел наш вдовый жениться решил на молодке. И скоро у Рисайки мачеха будет. – Добавила вторая.
Я встрепенулась. Сплетницы, сами того не желая, начали разговор про Рисаю. Но у нас в селе две Рисаи. Но у которой из них мать умерла я не знала. Нужная мне жила в дальнем до-ме.
- Тетеньки, а это которая Рисая? Что отсюда во втором доме живет, или дальняя?
- Это дальняя, - сказала первая сплетница. – У ближней мать здорова.
- Ой, как интересно! – восторженно вскрикнула я. – А расскажите, с чего это дядя Кавел жениться собрался? У него ведь дочка хорошо с хозяйством справляется.
И тут теток прорвало и они начали наперебой рассказывать.
- Так жена у него родами умерла, когда тебя еще не было. И ребеночек, сыночек, тоже мертвым родился. Рисае тогда девять лет было.
- А уж как Кавел убивался. Жена то любимая была, а уж какая красавица. Вечно вокруг нее парни увивались, прям как сейчас вокруг Рисайки. И красивее были, и богаче, а она Кавела выбрала.
- А как свадьбу сыграли, так  понесла она и в положенный срок родила. Измучилась вся, бедняжечка, роды сложные были. Повитуха думала, что не выживет она, хоть бы ребеночка спасти. Но ничего, родила  с Миликовой и Аридиной помощью. Болела только потом долго.
- И рожать то еще ей Кавел запретил. Говорил, что ее жизнь для него дороже. Но она ви-дела, как ему сыночка хочется. И вот, когда Рисае восемь лет исполнилось, решили они еще раз судьбу испытать. А уж как рады были, когда заезжая волшебница, сказала, что сын у них будет.
- Кавел жену от радости чуть ли не руках не носил, все капризы исполнял.
- А уж как Рисаю они любили. И она работящей девочкой росла, по хозяйству маме по-могала, да все с песенками. Видела, что маме трудно одной справляться. А как срок родов стал приближаться, вообще все хозяйство на себе тащила. И ни разу, ни разу не пожаловалась.
- После похорон всем селом помощь им предлагали, да Кавел отказывался. Говорил, что они сами справятся. А сами то от горя ажно почернели вдвоем. И Рисая не пела больше, а если пела, то песни такие жа-а-алостливые у нее выходили.
- Полный год они так убивались. Потом горе стало уходить и повеселели они, а года два назад вообще все успокоилось.
- Кавел мужик то видный, денежный. Девки на него внимание обращать стали, да и он их вниманием не обделил. А потом взял да и влюбился. Да и не в кого-то, а в подругу Рисайкину, Фертуду, старше нее всего на два года. Уж так влюбился, так влюбился. А она и рада мужиком крутить, который в отцы ей годится. Все капризы исполнял, шелками да драгоценностями усыпал.
- А как посватался Кавел к ней, так вообще нос задрала. А выйти замуж за него согласи-лась, если все деньги в семье останутся. А он и рад согласиться, лишь бы краса его ненаглядная, змеюка подколодная, тьфу ты, довольна была.
- А как служитель наш узнал, что Кавел в угоду невесте дочь родную без приданого, до-ма приживалкой оставляет, вызвал его к себе, да отругал крепко. И пришлось ему какое-никакое приданое Рисае оставить. Да что там, крохи одни. Все равно, считай, бесприданницей осталась. А уж как он после этого вокруг змеюки своей увивался, прощение вымаливал. Доро-гущее золоченое кружево на ярмарке купил и подарил.
- А дома то его как развернул перед дочерью. Рисая разулыбалась, думала отец родной ей подарок привез. А он возьми и скажи: Как думаешь, Фертуде моей понравится? Как такая красота может не понравиться? Рисая так и сказала, мол, красивое кружево, любую украсит. И поникла вся. А уж когда Кавел сказал, что от приданого ее одни крохи останутся… И добавил, что ничего страшного, будем теперь вместе жить до скончания веков, совсем Рисая расстрои-лась.
- А откуда вы все это знаете? – вклинилась я в их болтовню.
- Так дома наши рядом стоят, - ответила первая болтушка. – Рисая ко мне после кружева прибежала вся в слезах и проплакала до вечера.
- Уж как мы ее утешали, - продолжила вторая. – Мой то дом напротив стоит. Я как уви-дела, что Рисайка к подруге моей во двор забежала, тут же пошла узнать, что случилось.
- Да поделать то ничего нельзя, против слова отцовского не пойдешь. А ухажеры ее все, как узнали, что она бесприданницей стала, так и охладели к ней. Так ведь и проживет всю жизнь в девках. Без приданого ее не возьмет никто. И она гордая, приживалкой в дом к мужу не пойдет.
- Ох, какие страсти то у нас в селе творятся! - я картинно поднесла ладони к щекам. – Побегу мамке все расскажу, а то она и не знает.
Я подхватила воздухом ведро и заторопилась домой.
Дома уже обед был готов. Я быстренько пристроила ведро с водой на кухне и села обе-дать. А после, когда Марула и Ивел свинтили по своим делам, попросила родителей и Русима остаться.
- Дочка, что случилось? – спросил папа.
- Это Русима касается.
- Что он натворил? – спросила мама и посмотрела на сына. – Ты же всегда был хорошим сыном, мальчик мой. Что ты сделал?
Русим, видимо, понял, о чем я собираюсь говорить, смутился и неожиданно покраснел.
- Русим, ничего объяснить не хочешь? – грозно сказал папа.
Тот помотал головой и покраснел еще сильнее, хотя куда сильнее. И так на вареную свеклу был похож.
- Ладно уж, - вздохнула я. – Пусть молчит. Я сама расскажу. Только мама, папа, отнеси-тесь к этому серьезно, хорошо?
- Говори уже, Лори. – отозвалась мама. – Мы с папой обещаем тебя выслушать и не сме-яться над твоими словами. Да, свет очей моих?
- Да, дочка, говори.
И я рассказала.
- Русим наш влюбился в Рисаю. Не в ту, что у колодца живет, а в дальнюю, дочку вдовца Кавела. Он и на ярмарку с нами не поехал, чтобы без помех ухаживать за ней. Все было хорошо до Ноэля. А потом Рисая стала избегать брата и сегодня я узнала почему.
- И почему же? – спросила мама.
- Потому что дядя Кавел женится на Рисаеной ровеснице, теперь уже бывшей подруге, Фертуде. И он так сильно влюбился в Фертуду, что согласился лишить Рисаю приданого, если она согласится стать его женой. Фертуда согласилась и теперь Рисая бесприданница. Как толь-ко Рисая узнала, что осталась без приданого, то стала избегать Русима. А еще я узнала, что те-перь Рисая решила не выходить замуж, чтобы не стать приживалкой в доме мужа. А Русим лю-бит ее. Вот такая проблема. Я думаю, что ее надо как-то решить, а то толка от Русима сейчас дома никакого. Недавно чуть ногу свою на дрова не порубил.
- Сын, ты то чего хочешь? – спросил у Русима отец.
- Я люблю Рисаю и хочу связать с ней свой путь. – ответил он, не поднимая голову.
- А что, Лори, за Рисаей совсем ничего нет? – спросил папа у меня.
- Что-то вроде есть, потому как служитель Илвар отругал дядю Кавела и тому пришлось выделить приданое для Рисаи.
Папа задумался.
- Ну, что ж. Когда мы с мамой связали свои пути, то тоже не были богаты, как сейчас. И, если Рисая согласится, я пойду ее сватать. Но мы поступим хитро. Невеста Кавела не должна знать, что Рисая не будет приживалкой. Мы это скроем. И, чтобы Рисая не выдала, не будем ей говорить об этом. Лори, найди Рисаю и поговори с ней, не выдавая наш план. А я куплю землю около нашего дома. Скажу, что расширяться задумал и буду перестраивать дом. Как вам такой план?
Пока папа говорил, Русим просто расцветал на глазах.
- Папа, благодарю тебя! – с улыбкой произнес он.
- А я уже придумала, как поговорить с Рисаей. – сказала я. – Завтра все сделаю.
- Какой же ты у меня молодец, муж мой. – с улыбкой сказала мама и поцеловала папу.
На следующий день я взяла Рэва и мы отправились в сторону дома Рисаи. По дороге я рассказала Рэву свой план.
- Рэвчик, мы сейчас спрячемся недалеко от дома Рисаи и, как только ты увидишь, что она вышла за ворота, ты быстро тащишь ее ко мне. А я притворюсь, что подвернула ногу и не могу встать. Даже поплачу немного. У меня для этого половина луковицы припасено.
- А потом что делать будешь?
- А потом мы отойдем немного и я уговорю ее на сватовство Русима.
- Думаешь согласится?
- Если любит брата, то согласится.
К этому моменту мы подошли к намеченной цели и спрятались за большим сугробом со стороны леса. Ждать пришлось долго, но вот наконец открылась калитка и Рисая вышла на до-рогу.
- Давай, Рэв. – скомандовала я, достала половинку луковицы и сделала глубокий вдох.
Лук оказался ядреным и слезы хлынули потоком. Тут я увидела, как Рэв за подол тянет Рисаю в мою сторону и поспешно выбросила луковицу. Когда они приблизились, я уже во всю рыдала.
- Что случилось, маленькая? – спросила меня Рисая.
- Я но-огу подверну-у-у-ула! – проплакала я.
- Бедненькая, давай я тебя провожу, - пожалела она меня. – Давай, поднимайся поти-хоньку и опирайся на меня. Как же тебя угораздило?
- Я сначала в снежки играла с Рэвом, а потом снег раскатала, чтобы покататься и упа-а-ала. – Я всхлипнула для достоверности и тихонько ойкала, пока мы не отошли на приличное расстояние от ее дома.
Когда мы завернули на соседнюю улицу, я резко перестала хромать, а Рэву скомандова-ла, чтобы следил за Рисаей и не выпускал ее, пока я с ней не поговорю.
- Привет. Я Лори, сестра Русима. – Я широко и радостно улыбнулась опешившей Рисае.
- Так ты что, разыграла меня? Ты не подвернула ногу?
- Да. Я совершенно здорова. Но мне надо с тобой поговорить.
- О чем?
- Не о чем, а о ком. О брате моем.
- Я не хочу о нем разговаривать.
Лицо Рисаи стало расстроенным и было видно, что еще немного и она расплачется.
- Ри, он же любит тебя. – продолжила я. – А ты его не любишь, да?
- Люблю, но мне от этого не легче.
- Почему? Соедини с ним свой путь и живите счастливо.
Рисая судорожно вздохнула.
- Я с недавнего времени бесприданница. Разве такая жена нужна твоему брату? Я не хо-чу быть приживалкой в семье мужа.
- Не говори глупости. Ты что, хочешь всю жизнь прожить с мачехой? А папа твой умрет, думаешь вам легко будет жить в одном доме?
- Откуда ты знаешь?
- С соседками твоими пообщалась у колодца. Не будь глупой. У нас семья дружная. Ме-ста хватит всем. Никто слова дурного тебе не скажет. Ну, поживете пока с нами, брат денег накопит, лет через десять купит землю и будете жить отдельно. Вот скажи, неужели к тебе сей-час толпа женихов выстроилась?
- Нет. Как узнали, что я бесприданница, никто замуж не зовет. Только предложения не-пристойные делают.
- Вот видишь, соглашайся. Русим любит тебя и с радостью соединит с тобой свой путь.
- Ты думаешь?
- Я знаю. Поверь моему волшебному чутью. Вы для меня даже пахнете одинаково. Он твоя пара.
- А чем мы пахнем?
- Березовым соком. Ну, что мне сказать Русиму? Сватать тебя?
Рисая помолчала, потом ее лицо озарилось неуверенной улыбкой.
- Я согласна. Пусть присылает сватов.
- Отлично. Тогда жди и ничему не удивляйся.
Я помахала ей рукой и мы с Рэвом пошли домой. Дома меня с нетерпением дожидался Русим.
- Ну что, она согласилась? – спросил он.
- Да, она согласна.
- Что ты ей сказала? Как убедила?
- Я сказала, что ты ее любишь, что у нас дружная семья и нет ничего страшного, если вы после свадьбы будете жить с нами под одной крышей.
С улицы в дом вошел папа и тоже меня спросил.
- Ну, солнышко, как дела? Поговорила с Рисаей.
- Да, папа. Она согласна жить в нашем доме. Не бойся, я не проговорилась.
- Отлично. А я как раз узнал у старосты сколько стоит земля рядом с нашим домом. Бла-годаря твоим изобретениям я могу, не напрягаясь, купить почти столько же земли, как и у нас сейчас. И еще на обустройство останется. Конечно, я поторговался. Лишний раз светить день-гами не следует. Так что сразу после покупки земли пойду сватать Рисаю.
Русим был счастлив. Жизнь пошла своим чередом и я вернулась к своему справочнику по травам.
Каждый вечер, перед сном, я садилась в столовой у окна и читала. Справочник был пре-красно составлен. Сначала шло описание растений нашей страны, потом стран, граничащих с нашей. И все с цветными картинками. Я пока заканчивала читать про наши растения. В прин-ципе, все названия и изображения мне были знакомы и я больше вспоминала, чем заучивала. Но были и отличия. Конечно, в моем бывшем мире не было особенной разницы, в какое время суток собирать то или иное растение. Да и там, на Земле, найдется не так много людей, которые пойдут собирать травы, листья, плоды, ветки и так далее в пятое полнолуние босиком в вывернутой наизнанку ночной сорочке и подпоясавшись полосатым шерстяным шарфом, который три ночи лежал под матрасом. Здесь же это имело большое значение. Взять, к примеру, валериану. Если собирать ее на рассвете, то корень поможет в лечении сердца, а стебель, листья и цветки пойдут на успокоение души. Если же ту же валериану собрать в новолуние, то можно сделать вытяжку, которая сердце успокоит. Совсем. До полной остановки. И в этом случае уже нет разницы что использовалось – вершки или корешки. И нужно то будет всего капля. А если ту же валериану собрать днем и при любой погоде, то можно сделать вытяжку, настой или отвар, который у детей убирает дурные сны, а взрослым дает бодрость. И так по каждому растению. Конечно, как делать все эти настои, отвары и вытяжки в справочнике не было написано, но я надеялась, что на следующей ярмарке в лавке у феи я обязательно что-нибудь найду по этой теме. А пока я читала описания и запоминала.
Между тем, отец приобрел землю рядом с нами и мужская часть нашей семьи объедини-ла оба участка единым забором.
А в начале хладня мы разыграли представление под названием «Сватовство Русима».
Мы – мама, папа, Русим и я оделись в новую одежду. Папа выдал нам инструкцию:
- Слушайте внимательно. Ты, Лесая, и я ведем себя надменно. Делаем вид, что оказыва-ем одолжение, беря в дом Рисаю. Ты, Русим, сидишь с таким видом, как будто тебе все равно и ты делаешь одолжение родителям, соглашаясь на неравный брак. А ты, Лори, изображай непо-седу, будь любопытной, перебивай, задавай вопросы. В общем, как всегда. И наблюдай. Ты волшебница и, вроде, чувствуешь эмоции… Так, пошли. Девочку надо выручать.
И мы пошли. Конечно, все село высыпало посмотреть на нас. Все знали куда и зачем мы идем. Увидев всю эту толпу, папа остановился и повернулся к нам.
- Так, планы немного меняются. – сказал он. - Играть начинаем прямо сейчас и продол-жаем до самого возвращения домой. Никаких посторонних эмоций. Не будем давать им повод для сплетен.
Мама тут же перестала улыбаться и стала смотреть на всех немного свысока, Русим изобразил скуку, а я взяла папу за руку, разулыбалась и начала активно вертеть головой. Уло-вив эмоции, чуть слышно прошептала:
- Удивление, сочувствие и любопытство. Удивление, что сватаем бесприданницу, сочувствуют кто Рисае, кто Русиму. Любопытством пахнет ото всех, равнодушных нет. Но и злорадства тоже нет.
- Прекрасно. – также тихо ответил мне папа.
В доме Кавела нас уже ждали. На пороге дома стоял хозяин, статный мужчина в годах с проседью в светло-русых волосах и красивая темноволосая стройная девушка с золотым круже-вом на плечах. Оба старательно улыбались.
- Проходите, гости дорогие, - сказал Кавел и поклонился в пояс.
Фертуда, а кем еще может быть девушка со знаменитым золотым кружевом на плечах, молча открыла дверь и мы прошли внутрь.
Дом Кавела был чуть меньше нашего, но тоже уютным. С кухни доносился аппетитный аромат свежеиспеченных пирогов. Из кухонной двери выглянула Рисая и тут же исчезла. Мы разделись, родители молча сели за стол, Русим лениво обвел взглядом обстановку, вздохнул и сел рядом с мамой. А я подбежала к окну, посмотрела в него, заглянула на кухню, звонко поин-тересовалась: Рисая, а с чем пироги?, получила ответ: с мясом, грибами и крыжовником, ста-щила один пирожок и уселась рядом с папой. Потом разломила пирожок и сказала:
- О, с крыжовником, сладенький. – И начала его есть. Потом потянулась к папиному уху и тихо прошептала:
- Волнуется.
Папа кивнул мне, посмотрел на Кавела и начал собственно сватовство.
- Ну что ж, уважаемый, я знаю, что у тебя есть дочь на выданье. А я хочу сына женить. Как ты смотришь на то, чтобы отдать свою Рисаю за моего Русима?
Кавел замялся, а потом ответил:
- Уважаемый Окмар. Да у меня действительно есть дочь Рисая и ей пора замуж. Но есть одно препятствие. Как видишь, здесь присутствует Фертуда, моя невеста. Наша свадьба назна-чена на середину лета, а сам знаешь, свадьба дело дорогое. Поэтому приданого за Рисаей почти что и нет.
Папа сделал вид, что задумался.
- Говоришь, почти что? Значит что-то ты за ней все-таки даешь. А что?
- Да так, по мелочи. Пару кур, постель, немного утвари. Прости, но это все, что я могу выделить.
- Денег, значит, не дашь?
- Не дам.
- М-да, как-то совсем мало. Ну, ничего. Я тут недавно землю прикупил рядом со своим участком. Расширяюсь, стало быть. Так что рабочие руки мне в семье не помешают. Отдашь свою дочь мне в приживалки?
- Да как же так? Родную дочь в приживалки? Да как я соседям в глаза смотреть буду?
- Ну, посуди сам. Ты сам в женихах ходишь, свадьба на носу. Дочка то твоя привыкла хозяйство сама вести, а тут молодая и красивая мачеха. Как думаешь, уживутся ли они под од-ной крышей?
Кавел задумался, а я шепнула:
- Пап, дожимай, он почти уже согласен.
- И потом, - продолжил папа обработку, - кто Рисаю возьмет в жены с таким мизерным приданым? Соглашайся, как бы она старой девой не осталась. А все свадебные расходы я возь-му на себя.
Кавел неуверенно взглянул на Фертуду. Дождавшись от нее еле заметного кивка, он хлопнул ладонью по столу и ответил.
- Хорошо, я согласен. Но свадьба дочери будет не раньше моей.
- Я согласен тоже. – ответил папа. – Сыграем свадьбу после сбора урожая. Завтра выход-ной и я объявлю в храме о помолвке моего сына и твоей дочери. А теперь было бы неплохо от-метить это.
- Да, да, конечно. – засуетился Кавел и крикнул в кухню: - Рисая, а ну-ка, иди сюда.
Рисая вышла, не поднимая глаз, и встала перед своим отцом.
- Ну, что ж, дочка, подними-ка глаза и взгляни на своего жениха. - сказал он.
Рисая взглянула на Русима, тот посмотрел на нее и они одновременно вздохнули: Рисая облегченно, Русим обреченно. Потом Русим встал, вытащил из кармана помолвочное кольцо, золотое с рубином в виде сердца, подошел к Рисае, одел его на палец невесте и сел на место.
- Благодарю тебя, отец мой, за достойного жениха, - сказала Рисая, кланяясь своему отцу. Потом повернулась к нам, тоже поклонилась и продолжила: - Благодарю вас, достойное семейство, что берете меня в дом свой.
После этих слов все засуетились. Рисая выставила на стол кувшин с компотом для меня, бутыль с крепким вином (водкой по-нашему) для мужчин и вишневую наливку для женщин. Фертуда направилась на кухню, позвав за собой Рисаю, чтобы накрывать на стол. Мама оста-лась сидеть на месте, папа подсел к Кавелу и начал с ним о чем-то тихо говорить, а я побежала на кухню. А там Фертуда тихо говорила Рисае:
- Вот видишь, как для тебя все хорошо складывается. Ты тоже замуж выйдешь, правда после меня. И ничего, что приданого за тобой почти что нет. Семья Русима не бедствует, раз земли себе прикупили. И тебя не обидят. А то, что Русим равнодушен к тебе, тоже не страшно. Стерпится – слюбится.
Рисая молча кивала и раскладывала по тарелкам и плошкам угощение. Фертуда тоже не стояла без дела – хлеб резала. Я ухватила с блюда еще один пирожок, за что чуть не получила полотенцем по попе, но вовремя увернулась и убежала в комнату.
Потом было небольшое застолье, где взрослые обсуждали свои дела. Рисая, как невеста, сидела возле Русима, Фертуда, соответственно возле Кавела, а я устроилась на узкой части сто-ла в одиночестве и наблюдала за всеми. Родителей я не «читала», а остальных да. Было интересно! Этакое раздвоение. Кавел и Фертуда изображали радость, а на самом деле Кавел испытывал смущение и стыд, а Фертуда облегчение. Чувства Рисаи и Русима совпадали, они испытывали огромную радость при внешнем равнодушии.
Вечером, когда мы вернулись домой, папа стал меня расспрашивать.
- Лори, солнышко, ты что-то почуяла у Кавела в доме?
- Да, папа. Искренними были только ты и мама. Я вас даже и не «читала» особо. А остальные притворялись.
- Да-а? А со стороны и не заметно было. И что было на самом деле?
- Русим и Рисая были счастливы, даже за руки под столом держались. Дядя Кавел был смущен и его совесть грызла. Я так поняла, что дочку то он любит, но и Фертуду тоже. И с од-ной стороны он рад, что она замуж выходит, а с другой стороны ему стыдно, что без приданого. У Фертуды я особой любви к дяде Кавелу не заметила, но он ей определенно нравится. В общем, она не плохой человек, но большая эгоистка. Ей наплевать, что Рисая без приданого, зато после свадьбы она войдет в богатый дом. Если надо, она по трупам пойдет для достижения своей цели, даже не обернется. Но все это искренне и без угрызений совести. Ее так воспитали, что цели надо добиваться любыми способами. Я бы с ней лишний раз общаться не стала.
- И ты все это узнала, просто посидев за столом?
- Да, для меня это не особо сложно. У Фертуды мысли были очень четкие и я их не толь-ко видела, но и слышала.
- Так ты у каждого можешь мысли читать вот так запросто?
- Нет, папа, ничего не запросто. Мне для этого надо сильно сосредоточиться. И потом у меня голова болеть начинает.
На следующий день в храме было объявлено о помолвке и назначен день свадьбы.
Сошел снег и для нашей семьи наступили трудные времена. Не в смысле денег, а в смысле работы. Нужно было одновременно и дом новый ставить, и поля с огородом засеивать. Пришлось отцу нанять двоих работников для работы в поле и одного для строительства дома. Даже меня припахали к дому. Я с помощью стихии огня просушивала землю и бревна, убирала сорняки с нового участка и укореняла саженцы. Поскольку новый участок был меньше по раз-меру, дом ставили в два этажа и со стороны казалось, что дом больше нашего. В общем, кон-спирация, конспирация и еще раз конспирация. В середине жареня нас, как будущих родствен-ников позвали на свадьбу Кавела и Фертуды. Все пошли, кроме меня.
- Что же ты, младшая, не пошла на праздник? – спросила меня домовуша, когда все ушли.
- Не хочу смотреть на Фертуду, веришь? Нельзя быть настолько эгоистичным чело-веком.
- Но она же теперь вашей родственницей будет. Как-никак мачеха Рисае.
- Это не значит, что я ее автоматически возлюбила. Не нравится она мне. Ты мне вот что скажи. Как домовые размножаются?
- А тебе зачем?
- Так в дом новый. Не хочу брата с Рисаей без защиты оставлять. Так как?
Вася задумалась.
- А сходи ка ты к лешему. Он заведует всеми домовыми и лесными духами. Ему даже водяной с озерницами подчиняется. Он скажет тебе, что надо делать.
- Так и сделаю. А в какое время лучше к нему идти?
- Иди вечером. А чтобы ты не заблудилась и духи тебя не пугали, дам я тебе оберег из моих волос сплетенный.
Домовуша ловко вытянула несколько волосков из своей прически, сложила их между ладоней, пошептала туда что-то и, когда раскрыла ладони, на них лежал плетеный волосяной браслет.
- Руку правую дай. – скомандовала Вася.
Я протянула руку, она одела на меня браслет и пальцем обвела вокруг него. По браслету побежали искорки, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, пока не слились в одну яркую полосу. Браслет вспыхнул и пропал, а вместо него на руке появилась татуировка в виде цветочного венка, одетого на руку. Я полюбовалась на рисунок.
- Красивая татушка. И что это означает? – поинтересовалась я.
- А тебя она не пугает?
- Нет. А должна?
- Нет, конечно. Это защита от злых духов и знак призыва лешего. А вообще, ты какой-то неправильный ребенок. Любой другой на твоем месте испугался бы огненного веретена и непонятного рисунка. А в тебе только любопытство.
- Ты забываешь, что я переселенка и татуировками меня не испугать. У нас полстраны татуированными ходило.
- И ты тоже?
- И я тоже. У меня была стрекоза на левой лопатке и бабочка на правом плече.
- Теперь мне понятно, почему бог выбрал твою душу на переселение.
- И почему же?
- Да потому что ты сама себя отметила этими татуировками. Стрекоза – это связь с волшебным миром, а бабочка – вера в чудеса. Стрекоза стала той искрой, по которой тебя нашли, а бабочка дала возможность переселиться и выполнить любое желание. И ты поступила мудро, пожелав знание.
- Ой, ты прям захвалила меня. Я даже застеснялась. Ладно, пойду спать. Темной ночи, Василисушка.
- Темной ночи, младшая.
Следующим вечером, когда все легли спать, я выбралась из дома и пошла в лес. На ули-це было темно – новый месяц только народился и я зажгла над головой небольшой осветитель-ный файербол. Стало немного жутковато, но все-таки посветлее. Войдя в лес, я сжала файербол до размера маленького шара. Файербол – это все-таки огонь, а в лесу много сухих деревьев. Дойдя до ближайшей поляны, я задумалась. Ну вот, пришла я в лес лешего звать. А как его звать? Леший, ау! Выходи знакомиться? Глупо как-то. И пока я перебирала в голове варианты призыва, сзади меня раздался кашель. Он прозвучал так неожиданно, что я взвизгнула, повер-нулась и призвала горячий файербол. На меня удивленно смотрел высокий старик с прямыми белыми волосами и остроконечной шляпе. Одет он был в серую хламиду, подпоясанную пояс-ком явно травяного происхождения и опирался на деревянный резной посох с навершием в ви-де совы с раскрытыми крыльями. Никого вам не напоминает? Я погасила файербол и восклик-нула:
- Вот, блин, Гендальф Серый! Напугал.
- Кто такой этот Гендальф? Почему он серый и причем здесь блин? Он что, нежить, пи-тающаяся мучными изделиями? – удивленно поинтересовался у меня этот дедушка.
- Да так, вымышленный персонаж другого мира. Серый он потому, что носил одежду серого цвета. А блин тут вообще используется, как эмоциональное связующее и к еде не имеет никакого отношения.  И он не нежить, а человек, волшебник.  Вы очень на него похожи. Меня зовут Лори. А Вы кто?
- Я леший этого леса, Кустор. Что ты ищешь в лесу в столь поздний час, юная волшебница?
- А-а-а! Вас то мне и надо. Меня к Вам за помощью моя домовуша отправила.
- И что за помощь тебе требуется?
- Понимаете, у меня брат старший женится. У него будет свой дом и туда нужен домо-вой. Помогите мне, пожалуйста. Вася сказала, что за новыми домовыми надо к Вам об-ращаться.
- Так это ты ей дала такое чУдное имя? – Я кивнула. – Я помогу тебе, юная. Твоя домо-вуша всегда хвалит тебя, когда я расспрашиваю ее. Теперь скажи мне, когда тебе нужен новый домовой и какого пола ты хочешь, чтобы он был?
- Домовой нужен дней через пять, когда с внутренней отделкой закончим. А на счет по-ла. Разве не хозяин дома это определяет?
- Нет, пол нового домового определяет вызывающий. Если же в доме домовой уже есть, то он пол не меняет. Вызывающий только имя дает.
- А кто такой вызывающий?
- Конечно же тот, кто вызывает. В нашем случае это ты.
Я задумалась.
- Хорошо. Пусть будет мужского пола.
- В таком случае приходи на опушку леса через пять дней, приноси угощение, щепку от нового дома и одежду для домового. Днем приходи, не вечером или ночью. И слова зазыва придумай.
- А разве нет каких-то определенных слов?
- Нет, зов должен исходить от сердца вызывающего и у каждого слова свои. Хорошо по-думай, что ты скажешь домовому, а то он может отказаться.
- Благодарю, дедушка Кустор. – я поклонилась домовому.
- Беги, юная. Тебе спать пора.
Я помахала лешему на прощанье и побежала домой.
Следующие пять дней я придумывала зов для домового, искала старую детскую одежду братьев и уговаривала Марулу связать носочки для домового.
Когда наступил срок, я взяла маленькую корзину, сложила туда одежду, щепку и угощение и отправилась на опушку. На опушке я расстелила полотенце, выставила на него маленький кув-шин с молоком, пироги с грибами и с малиной, отдельной стопкой сложила одежду, встала ли-цом к лесу и сказала:
Домовой, домовой,
У меня есть дом пустой.
Будет жить в нем брат с женой.
Нужен мир там и покой.
Приходи ты в дом тот жить
И с хозяйкою дружить.
Чтоб достаток и уют
Навсегда остались тут.
А невзгоды, злоба, зависть
Никогда в нем не остались. **
Некоторое время ничего не происходило. Я вглядывалась в лес до рези в глазах, но ничего не видела там, кроме деревьев.
- И чегой-то ты там разглядываешь? – вдруг раздалось около моих ног.
Я вздрогнула, посмотрела вниз и увидела маленького человечка, завернутого в большой лист лопуха.
- Чего уставилась? – спросил он меня. – Домового звала?
- Д-да.
- Ну, вот он я. Угощай давай, вызывающая.
- Ой, так ты домовой? А почему ты в лопухе?
- А в чем, по-твоему, я должен быть? Откуда в лесу одежда? Где появился, в то и завер-нулся.
- Действительно, что это я. Ты прости меня, домовой. Смотри, я тебе тут одежду принес-ла. Может, сразу и переоденешься?
- Хорошее дело. Только ты, дева, отвернись. Стесняюсь я.
Я улыбнулась и отвернулась. Снизу раздалось шуршание и пыхтение. Потом все стихло.
- Все, поворачивайся, дева.
Я повернулась и осмотрела преобразившегося домового. Он оказался симпатичным пар-нем с золотистыми волосами и яркими голубыми глазами. Белая рубашка, синие штаны и жи-летка в цветах очень ему шли.
- Какой ты симпатичный! Все ли тебе в пору?
- Да, дева, угодила.
- А теперь перекусим? Присаживайся.
Домовой кивнул, уселся на полотенце и начал уплетать пироги с молоком.
- Ух, и наелся я. – сказал домовой, сыто поглаживая себя по явно выступающему животу. – Щепку не забыла?
- Не забыла. Вот она. – я вытащила из кармана щепку и показала домовому. – Имя тебе когда давать?
- А вот как в дом вселюсь, так и дашь. Сейчас наклонись, я схвачусь за щепку.
Я наклонилась и протянула домовому конец щепки. Он взялся за нее и исчез.
- Эй, ты куда пропал? - Я удивленно закрутила головой.
- Никуда я не пропал. – раздался голос из воздуха. – Я на щепке устроился. Или ты хоте-ла, чтобы меня все ваше село увидело? Щепку то в карман положи, чтоб не выронить. Крошки в лес высыпь, а полотенце в корзину сложи, будет лешему подношение. И пошли уже заселяться.
Я сделала все, как велел домовой и мы пошли в село.
В новом доме я достала из кармана щепку, положила ее у входной двери и стала ждать появления домового. А он все не появлялся.
- Ну, что молчишь, дева? Выпускать то меня будешь? – раздался его голос.
- Как выпускать?
- Слова скажи заветные, чтобы я дом принял.
Я задумалась и выдала:
Домовой, появляйся,
В доме новом заселяйся.
Принимай хозяйство,
Защищай богатство,
Храни детей
От плохих затей. ***
- Молодец, дева, - сказал появившийся домовой, - хорошие слова нашла. Я пойду осмотрюсь, а ты пока имя мне придумай.
Домовой ушел, а я села на лавку у стола и стала придумывать имя. Хотелось что-то такое

домашнее и родное. Мне пришел на ум небезызвестный мультфильм про домовенка. И я реши-
ла, пусть будет выбор. Назову три имени, пусть наш домовой сам выберет, что ему по вкусу. А тут и он вернулся и уселся рядом со мной.
- Ну, что там с именем моим?
- Скажи, я могу дать тебе на выбор несколько имен, чтобы ты сам выбрал, какое тебе больше понравится?
- Эт можно.
- Тогда я предлагаю тебе три имени. Кузьма, сокращенно Кузя, Нафанаил или Нафаня, и Киким. Выбирай.
- Ну-у-у, Кузя звучит как-то легкомысленно, Нафаня мне не нравится, а Киким… Киким вполне подходит. Солидно так и о родном лесе напоминает. Решено, буду Кикимом.
- Что ж, Киким, оставляю тебя на хозяйстве. Хозяева приедут в начале дожденя. Еду тебе буду пока приносить я.
Мы распрощались и я побежала домой. Пока я сидела в новом доме, мне пришла в голо-ву мысль, что в нем не хватает уюта. С этой мыслью я прибежала к маме и Маруле. Посове-щавшись, мы решили, что Марула сядет за машинку шить шторы и скатерти, а мы с мамой сварганим несколько ковриков. Как раз к свадьбе успели.
В этот раз от присутствия на свадьбе мне отвертеться не удалось. Мама сказала, что раз женится родной брат я просто обязана присутствовать как член семьи. Мои отговорки, что мне это не интересно и лучше я посижу и дочитаю справочник, не сработали. Поэтому мне при-шлось одеть праздничный сарафан и идти в храм со всей семьей.
На пороге храма мы встретили семью Рисаи, Русим подал невесте руку и вошел с ней в храм, а мы вслед за ними. По правилам в храме присутствуют только семьи жениха и невесты, поэтому мы быстренько расселись, Русим с Рисаей встали перед служителем , Русим слева, Ри-сая справа, и церемония началась.
Дождавшись, когда все утихнут, служитель повернулся к алтарю, поклонился, зажег благовония, снова поклонился и повернулся к нам лицом.
- Создатель наш, отец Хастос, и жена его, мать Милика, - начал говорить он, воздев руки над головой, - обратите взор свой на детей сих, Русима и Рисаю! Явите милость свою, дабы благословить брак сей! Божественный Марел, не допусти раздора на пути! Даруй долгий путь, божественный Герос! Укрась путь сей, божественная Авена! Будь милостива к этому пути, божественная малышка! Божественная семья, как крепки ваши узы, так же пусть будет крепка новая семья!
Во время последних слов на руках служителя появилась длинная гирлянда из цветов и маленьких конфет. Русим и Рисая подняли касающиеся друг к другу руки и служитель обвил их гирляндой в виде знака бесконечности.
- Хастос и Милика, Марел и Арида, Герос и Авена, - продолжил он взывание, - пошлите знак свой, дабы соединить два пути в один!
Служитель поднял соединенные гирляндой руки новобрачных и вдруг  от купола храма раздался торжественный аккорд, ослепительный столб света окутал фигуры Русима и Рисаи и сверху посыпались разноцветные цветочные лепестки, которые, не долетая до пола, растворя-лись в воздухе. Когда стихла музыка и погас свет, на поднятых руках молодых вместо цветоч-ной гирлянды оказались парные серебряные браслеты. Со всех сторон послышались ахи и воз-гласы: Ну надо же! Серебряные браслеты! А нам то в свое время золотые достались!
- Боги благословили союз! – торжественно произнес служитель. - Приветствуйте ново-брачных – Русима и Рисаю ми Серос!
Молодые повернулись лицом к семьям, улыбнулись, подняли вверх руки с браслетами и пошли по проходу на выход. И пока они шли, мы хлопали в ладоши, а кто-то даже свистел.
Выйдя из храма, все направились в сторону накрытых столов. Погода стояла по летнему теплая и столы стояли на улице. Там нас уже ожидали все односельчане. И снова начались по-здравления и обсуждение серебряных браслетов. Молодых усадили во главе стола и понеслось гуляние. Было много тостов, смеха и шуток. Русим с Рисаей больше целовались, чем ели и пи-ли, но я видела, что они и без вина были пьяны. Фертуда подозрительно смотрела на счастли-вых новобрачных, я сосредоточилась и услышала: «Когда только Русим успел в нее влюбиться? Просто так боги серебряными браслетами не одаривают. Что-то здесь не так. И почему я ничего об этом не знаю? Все это очень подозрительно.»
После застолья начались танцы. На небольшом возвышении уселись восемь музыкантов. В руках у них я увидела вполне узнаваемые инструменты. Было два скрипача, гусляр, два гита-риста, два музыканта с пан-флейтами и  барабанщик с чем-то вроде африканского джембе. Тут же в голове всплыла информация по музыкальным инструментам и я поняла, что при некоторой практике вполне смогу играть на скрипке и гитаре. О барабане вообще речь не шла, на нем я могла сыграть прямо сейчас.
- Вот ведь! – подумала я. – Сколько я потеряла не побывав ни на одной сельской свадьбе! Сейчас вполне могла бы сама играть.
Сначала был очень красивый медленный танец, который танцевали новобрачные. Рисая кружилась, взмахивала руками, то приближаясь к мужу, то отступая. Русим танцевал вокруг жены и, когда та приближалась, как бы ловил ее, а когда она отступала как-будто пытался не отпустить. Музыка немного убыстрялась, танцоры танцевали все быстрее и быстрее и под ко-нец, когда музыка резко оборвалась, Русим все-таки поймал Рисаю и поцеловал. О-о-о-очень страстно. Даже меня, девятилетнего ребенка, проняло. И во время поцелуя, над их головами, опять же совершенно внезапно, расцвел необычайный цветок с радужными лепестками. Жен-ская часть населения восхищенно выдохнула и со всех сторон раздалось: «Второе благословле-ние богов!». Рисая застеснялась и спряталась в объятьях Русима. А потом понеслось. Были и пляски, и частушки, и медленные хороводы. Гуляли до позднего вечера. Под конец новобрач-ные ушли домой, остальные тоже разошлись по домам, остались только назначенные дежурные и я с ними за компанию. Пока мужчины убирали лавки, я воздушной стихией собрала женщи-нам всю посуду и сконденсировала над ней небольшую тучку с горячей водой. Осталось посуду только намылить, а потом я снова сделала небольшой надпосудный дождик и воздухом высушила ее. Попрощавшись со взрослыми и получив большой леденец на палочке в благодарность за помощь, я ушла домой.
Молодожены медленно шли в сторону дома, поминутно останавливаясь, чтобы снова и снова поцеловаться.
- Русим, милый, мы так до дома до утра не дойдем, - прошептала Рисая на ухо мужу.
- Ты устала, любовь моя? Хочешь, я тебя понесу? – спросил Русим.
- Устала немного, но нести меня не надо.
Они обнялись, Русим поцеловал жену в висок и движение возобновилось.
- Русим, а в какой комнате мы будем жить? Ты ведь с Ивелом вместе спал. Будет ли у нас с тобой отдельная комната в новом доме?
- Конечно, милая, у нас с тобой определенно будет отдельная комната.
- А рядом с нашей спальней чья будет? Родителей или девочек?
- Какая ты любопытная. Сейчас уже дойдем до дома и я тебе все расскажу и покажу.
Молодые дошли до дома, Русим подхватил Рисаю на руки, осторожно открыл ногой дверь и вошел внутрь. За порогом он поставил жену на ноги, крепко обнял за талию, тихо ска-зал: «Сейчас только не пугайся» и громко произнес:
Домовой, появись,
Мне с женою покажись.
Мы хозяева твои,
Жить здесь будем во все дни.****
Перед ними появился домовой, Рисая тихо ойкнула.
- Здравствовать желаю вам, хозяин с хозяйкою. – произнес домовой и поклонился. - Юная вызывающая нарекла меня Кикимом. Дом ваш я сберег в целости и сохранности. Крыс, мышей, тараканов, блох нет. В амбаре сухо, скотина и птица накормлена и напоена. Подпол
полон. Все в полном порядке. Желаю вам темной ночи. Буду нужен – просто позовите по имени и я появлюсь.
Киким еще раз поклонился и пропал.
- Ну, как тебе наш подарок? Нравится? – спросил Русим.
- Это что же, наш дом? – удивленно прошептала Рисая.
- Да.
- Весь целиком наш?
- Да.
- Без родителей, брата и сестер?
- Да, любимая, да, да, да. И участок рядом с домом тоже наш, и надел земли под зерно. Завтра мы с отцом и братом поставим последний забор, разделяющий участки, и пусть Фер-туда обзавидуется. Ты ведь не приживалкой идешь, а полноправной хозяйкой в собственном доме.
- Пойдем осмотрим дом? Я ведь даже не рассчитывала на такое.
Рисая взяла мужа за руку и они пошли осматриваться. На первом этаже была кухня, столовая и большая кладовая. В углу столовой была лестница на второй этаж. В каждой ком-нате на окнах висели занавески. По середине столовой стоял большой стол в окружении сту-льев,  около камина лежал большой синий ковер. На втором этаже было три спальни. В одной из них, той, что побольше, стояла большая родительская кровать, комод с зеркалом и сундук, на полу лежал бежевый ковер с зелеными полосками.
- Конечно, не хватает всяких безделушек, - прокомментировал осмотр Русим, - но все основное есть, а остальное купим и сделаем сами. Тем более, что в сенях сложены свадебные подарки.
Он обнял Рисаю и продолжил говорить, перемежая слова поцелуями и целенаправленно двигаясь в сторону спальни:
- А теперь (поцелуй), нам (поцелуй) пора в кроватку (поцелуй). Я так долго (поцелуй) ждал этого момента (поцелуй).
- Да, любимый, пойдем в спальню. День был длинный и пора спать.
 - А вот этого, любимая, я тебе обещать не могу. Вряд ли мы сегодня ночью будем спать.
Русим подхватил зарумянившуюся Рисаю на руки, страстно поцеловал и шагнул в ком-нату.
Больше в этом году ничего интересного не было. Под конец года снова от Рэва народились щенки и одного, девочку, мы подарили на Ноэль Русиму с Рисаей, а остальных , как обычно продали. Деньги от продажи щенков на этот раз папа отложил на оплату моего обучения.

Глава 9. Ритуалы и откровения

Год 20524 от создания мира
После Ноэльских праздников возобновилась учеба в храмовой школе. Вообще то, я мог-ла туда уже не ходить, несмотря на то, что учиться мне предстояло еще четыре года. Земные знания и храмовая библиотека плюс абсолютная память сделали так, что я знала намного боль-ше остальных учеников. Но я решила не выделяться. Служитель Илвар был прекрасным учите-лем и слушать его было сплошным удовольствием. Поэтому я не отлынивала и с удовольствием занималась.
После свадьбы Русима и Рисаи у меня осталось несколько вопросов к служителю и я ре-шила после занятий обязательно их прояснить. Почему не спросила раньше, сразу после свадь-бы? А вот не знаю. Не спросилось и все. Мысль эта летала где-то на задворках памяти, но толь-ко после Ноэля ей удалось протиснуться на поверхность. Я ее ухватила и донесла до храма.
- Служитель Илвар, можно спросить? – сказала я, когда ученики собирались домой после урока.
- Конечно, Лори, - ответил он, - подожди меня в храме. Я закрою класс и подойду к тебе.
Я вышла из класса, села на скамью перед статуей Хастоса. В голове звучала приятная негромкая музыка. На душе было спокойно и… как бы точнее выразиться… благостно? Да, наверное, так. Казалось, что вместе с музыкой через меня проходят волны энергии, смывающие усталость, злобу, зависть, все плохое, что накопилось в душе.
- Интересно, - подумала я, глядя на статую, - раз в этом мире боги вполне материальны, как на самом деле выглядит Хастос? Так же или по другому?
Вдруг статуя покрылась туманом, а когда тот развеялся, черты лица бога слегка измени-лись и приобрели цвет. Хастос оказался красивым смуглым мужчиной с длинными светлыми волосами и синими глазами.
- А ничего так дядечка, - вновь подумала я. – симпатичный. Не слащавый. Чувствуется сила и мудрость. Была бы я постарше, а он человеком, можно было бы влюбиться.
Взгляд бога устремился ко мне и … губы статуи растянулись в улыбке, а синий глаз ве-село подмигнул. Я вздрогнула и вдруг все пропало, как ничего не было. Статуя снова стала статуей.
- Хоспидя, - вполголоса сказала я, - надо же было так напугать. Заикой ведь стану.
- А нечего делать мне непристойные предложения, у меня ведь и жена есть. – раздался в моей голове голос. – А то вот вырастишь, найду тебе мужа, похожего на меня.
- Ой, не надо, - ответила я голосу. – Оставайся лучше недостижимой мечтой. Может, я вообще размножаться не буду.
- Нет уж. Мне нравится душа, которую мой сын вытащил в этот мир. Такие кадры не должны пропадать зря. Так что не отказывайся от размножения.
- Но мне, вроде как, мир спасти надо. Какое уж тут размножение? А убьют меня, вос-крешать кто будет?
- А ты не умирай.
На мое плечо легла рука. Оказалось, что весь мысленный разговор с богом я просидела с закрытыми глазами.
- Лори, ты что, заснула? – спросил подошедший служитель.
- Нет, я не спала. Так я спрошу?
- Спрашивай.
- Меня интересует свадебная церемония брата.
- И что тебе не понятно?
- Ну, взывание к богам я поняла, но как у Вас в руках появилась цветочная гирлянда? Вы же говорили, что не волшебник. Или она была где-то спрятана и Вы ее потом незаметно вытащили? Как гирлянда превратилась в серебряные браслеты? И почему они вызвали такое удивление у присутствующих?
Ну, браслеты, ну, серебряные. И что? Я знаю, что серебро ценится выше золота, но это же не повод так удивляться.
- Да, для меня это тоже удивительно. Но не так, как тебе. Видишь ли, такие случаи бы-вают, но редко. У меня действительно были приготовлены и цветочная гирлянда, и золотые браслеты. Они лежали на алтаре у меня за спиной. Если бы все пошло, как обычно, то после взывания я бы взял с алтаря гирлянду и обвил ей руки новобрачных. А в конце обряда я бы снял гирлянду и заменил ее на парные золотые браслеты. Ты правильно заметила, что серебро больше ценится, поэтому венчальные браслеты обычно делаются из золота.
- Но не в этот раз?
- Да, не в этот. Видимо в этот раз на церемонии незримо присутствовала вся божествен-ная семья. Гирлянда в моих руках появилась сама и не такая, какую я сплел. Моя была из поле-вых цветов и без конфет. А в руках у меня была гирлянда из дорогущих лиановых красных роз, маргариток и белых лилий. Да еще с конфетами. Получается, что брак твоего брата одобрили не только Герос и Авена, но и Арида. А из серебряных браслетов следует, что Божественные родители, Хастос и Милика, собственноручно благословили этот брак.
- И что это значит?
- Что я был простым проводником, а церемонию провело Божественное семейство. В моем служении это второй такой случай.
- А первый случай это кто?
- Ты не догадываешься?
- Нет.
- Твои родители, Лори.
- А та гирлянда, что лежала на алтаре и золотые браслеты Вы оставили на другую свадь-бу?
- Нет, они исчезли и после церемонии их уже не было на алтаре.
Мы замолчали. Я все так же слушала музыку и думала о том, что надо обязательно рас-спросить родителей об их обряде. Я попрощалась со служителем и вышла из храма.
Придя домой, я, не откладывая разговор в долгий ящик, упросила родителей рассказать об их свадьбе.
- Это было очень красиво. Да, свет очей моих? – начала говорить мама. Папа кивнул и мечтательно улыбнулся.
- Когда в руках у служителя Илвара появилась цветочная гирлянда я очень удивилась. Откуда в нашей глуши он взял цветы благородных? Потом, когда мы с твоим папой оказались в столбе света, я испугалась.
- Да-а-а, - продолжил папа. – Глаза у тебя были о-о-очень испуганные. Но я обнял тебя покрепче и ты успокоилась.
- А когда свет пропал, у нас на руках были серебряные браслеты, а цветочная гирлянда пропала. Это было очень удивительно и прекрасно.
- А вы видели, как появились браслеты? – спросила я.
- Нет. – хором ответили родители. – Мы смотрели друг на друга.
- А что-нибудь почувствовали?
Родители переглянулись.
- Давай ты рассказывай, - сказал папа маме. – Ощущения у нас были одинаковые, но рас-сказываешь ты лучше.
И мама продолжила.
- Я не видела, что творилось с нашими руками, но больно не было. Чувствовалось при-ятное тепло, которое начиналось на запястье, а потом распространилось по всей руке, дошло до сердца и как бы впиталось в него. Это было так приятно, что хотелось взлететь и поделиться со всеми своим счастьем. Потом я посмотрела на наши руки и увидела на них вместо цветов се-ребряные браслеты.  Вот и все.
- Мам, а что за тепло?
- Это тепло нашей любви. Говорят, если смотришь на свою пару и чувствуешь в груди это тепло, то любовь жива. Если же взгляд тепла не вызывает, значит любовь с пути ушла.
- А у вас с папой как?
- А у нас, мне кажется, с каждым годом тепло увеличивается.
И мама посмотрела на папу так, что, казалось, сейчас занавески задымятся. И папа отве-чал ей таким же горячим взглядом. Я тихонько встала и на цыпочках вышла из комнаты. То, что я прочитала в взглядах родителей, было очень интимно и я не стала им мешать.
Разобравшись с обрядом, я продолжила самообразование. И, раз мне, по велению богов, придется спасать мир, надо заняться боевой подготовкой. И для начала улучшить физическую форму с упором в оборону и нападение. Оружие мне в руки никто не даст, не тот возраст и пол, да и не поймут, если я в руки возьму меч, шпагу, кинжал и иже с ними. Хотя… стрелять из лука можно поучиться. Отговорюсь тем, что хочу с братом птицу бить в лесу. Это еще в селе поймут. Но мышцы в любом случае надо тренировать. Воскресив в памяти все земные единоборства, я остановилась на самбо, ушу, вин-чун и кэндо. И начала с ушу. Для растяжки мышц самое то и места много не требуется. Я закрывалась в девичьей и тренировалась, тренировалась, тренировалась. Детские мышцы эластичны и через два месяца тренировок я спокойно садилась на шпагат и продольный, и поперечный, могла полкомеля простоять на одной ноге, держа вторую у головы и, не путаясь, плавно повторить все основные стойки единоборства. И, конечно же, я не забывала про свои хозяйственные обязанности. Но к концу тепленя сорняки мной были уничтожены и я со спокойной душой зачастила в лес. За грибами, травами, за бегом по пересеченной местности и за плаванием. Вода в лесном озере была еще холодновата, но после быстрого бега было очень приятно охладиться. К тому же я познакомилась с водяным и озерницами. Водяной оказался классным молодым мужиком с зеленоватой кожей и длинными белыми волосами. Может сказался оберег домовуши, может то, что я волшебница, а может с ним леший поговорил, но водяной меня притопить не пытался, даже рассказал много интересного про разные виды водорослей. А с озерницами я плавала наперегонки пока не заканчивался воздух в воздушном пузыре и я не замерзала. Озерницы оказались большими сплетницами. Слушать их было не кому, кроме меня и в результате я обогатилась знаниями о том, что медведица родила двух славных медвежат, что зайцы объелись заячьего щавеля и полночи играли в догонялки и не давали сове спокойно охотиться, что озерные форели отложили на этот раз рекордное количество икринок и теперь мальки терроризируют старую щуку. Она, конечно, тоже немало мальков съела, но все равно их еще много осталось. Я делала вид, что мне все это очень интересно и за то, что я выслушивала болтовню озерниц, они подарили мне полное лукошко крупных мидий и огромный лист кувшинки, заполненный жемчугом. По дороге домой я еще и грибы собирала. Их было пока не очень много, но по половине корзинки набиралось. Грибы сразу шли в дело, мидии же делились пополам и одна половина уходила в еду, а вторая варилась, заливалась маслом и оставлялась в подполе про запас. Жемчугу были рады мама и Милика. Милике в этом году исполнялось четырнадцать лет и она начала собирать приданое.
Закончив вспоминать ушу, я перешла к вин-чуну. Очень уж мне понравился стиль «лип-кие руки».
- Чем это ты занимаешься? –однажды спросила меня домовуша, появившись на моей кровати.
- В данный момент восстанавливаю знание боевого искусства вин-чун. – ответила я, не прерывая тренировку.
- Зачем тебе это надо?
- Как зачем? Чтобы уметь дать сдачи, защитить себя и своих друзей.
- А вот так вот раскорячиваться тебе зачем?
- Чтобы мышцы работали правильно и не теряли эластичности. К тому же это хорошо тренирует равновесие.
- Понятно. Так зачем тебе это надо?
- Чтобы защищаться.
- От кого?
- От тех, кто на меня нападет. На свете много плохих людей и нелюдей.
- Но ты же барышня, а не парень.
- На меня тоже могут напасть.
- И что? Что, не найдется того, кто тебя защитит?
От этих вопросов я потеряла концентрацию, сбилась и прекратила тренировку.
- Вася, Васенька, а ты не думаешь, что на меня могут напасть, когда я буду одна? – я села перед ней на пол в позу лотоса.
- Нет, не думаю.
- Почему?
- Сейчас ты еще маленькая, живешь с родителями, брат опять же рядом. Потом выйдешь замуж и тебя будет защищать муж.
- Вась, ты забыла, что я волшебница и буду поступать в университет волшебства?
- Я помню. Вот выучишься на лекарицу, выйдешь замуж за волшебника и пусть он тебя защищает. И нечего тебе учится руками и ногами махать. Непотребство это все. И вот сейчас. Ты как сидишь? Ишь, ноги как переплела! Да еще в мужской одежде. Стыдоба!
- Василиса, что ты такое говоришь? – я рассердилась и начала заводиться. – Я не соби-раюсь замуж в обозримом будущем и лекарицей становиться тоже не хочу. Я хочу путешество-вать, повидать мир. А ты хочешь меня в четырех стенах запереть? Нет, этого не будет. Хватит одной трепетной лани в нашей семье.
- Да, Марула правильная барышня. –тоже возмущенно заговорила домовуша. – Приданое себе готовит, шьет, вышивает. Выйдет замуж, станет примерной женой! А ты носишься, как угорелая. Да, ты волшебница, вот и волшебствуй на огороде. Там польза от тебя. И чем ты вообще занимаешься в лесу каждый день, а? Нет, чтобы сидеть дома, как порядочная! А то, как утром в огороде справишься, так ломоть хлеба в зубы и уматываешь в лес. Хорошо хоть с Рэвом.
Я вскочила на ноги и от злости сжала кулаки.
- Это я не порядочная? Я? Да как ты можешь так говорить! Как у тебя язык повернулся?
- А так! Порядочная барышня стремится замуж выйти за хорошего человека, а не по лесу шляется не пойми зачем! – закричала домовуша.
- Ах, так! Тогда уходи с глаз моих! Не хочу сейчас тебя видеть! Скройся!
Я натянула сарафан поверх рубашки со штанами, всунула ноги в сандалии и выбежала из дома в сад. Там попинала ни в чем неповинную яблоню (заодно пару приемов отработала) и немного успокоилась. Подошел Рэв, ткнулся головой мне в живот. Я опустилась на колени, обняла верного друга за шею и зарылась пальцами в шерсть.
- Ну, как ты? Успокоилась? – через некоторое время спросил он.
- Не то, чтобы успокоилась, но полегче стало. – ответила я.
- С кем ругалась?
- С Васей. Представляешь, она хочет, чтобы я занималась только огородом и мужа иска-ла. А я так не хочу.
- А как хочешь?
- Хочу путешествовать, объехать нашу страну и соседние. Хочу поплавать в море, поны-рять на дно, все-все рассмотреть. И чтобы ты был рядом.
- А ты можешь себе представить, сколько опасностей тебя подстерегает? Ты же не соба-ка, клыков у тебя нет. Как ты будешь защищаться?
- Я умею управлять стихиями. Ну, и ты рядом будешь.
- А если не будет возможности использовать волшебство?
- Так вот для этого я и занимаюсь развитием тела, учусь обороняться и давать сдачи.
- Так вот чем ты занимаешься! А я то думал, что это за странные движения!
- Вот видишь, Рэв, даже ты меня понимаешь! А Вася нет. Но ты ведь не оставишь меня? Нет?
- Хозяйка, все мы умрем. Я раньше, ты позже. Но пока я рядом, я всегда буду тебя за-щищать. И сходи ка ты к лешему. Может, он тебе подскажет, как убедить домовушу.
- Ой, Рэв, а я об этом даже не подумала. Благодарю тебя за помощь. Я даже и не думала о лешем. А ведь он хозяин над всей нечистью. И правда, пойду к нему.
Я крепко обняла пса, чмокнула его в нос, поднялась и отправилась в лес. На улице был еще день, но вдруг леший Кустор отзовется.
Я пришла на ту же полянку, что и в прошлый раз и встала посередине.
- Дедушка Кустор, приди ко мне, пожалуйста. Мне очень нужна твоя помощь. – сказала я, закрыв глаза и сосредоточившись на татуировке на руке.
Татуировка нагрелась, а потом резко остыла и впереди меня раздалось покашливание. Открыв глаза, я увидела стоящего передо мной лешего. На этот раз шляпу на голове у лешего сменил берестяной налобник.
- Здрав будь, дедушка Кустор. – сказала и поклонилась лешему.
- И тебе здоровья крепкого, юная. – наклонил голову в ответ он. – Что привело тебя ко мне?
- Я с домовушей поссорилась.
Леший вздохнул, взмахнул посохом и рядом с ним появились два кресла, сплетенных из веток с сиденьями из мха.
- Садись, - сказал он мне и сел в одно из кресел.
Я села.
- Теперь рассказывай по порядку.
- По порядку долго выйдет.
- Тогда давай коротко, но так, чтобы было понятно.
- Ну, если коротко… Я родилась в этом мире со взрослой душой из другого. Меня, то есть душу, в этот мир забрали двое из ваших богов, юноша и девушка, и вселили в тело ново-рожденной девочки. Заселение было добровольным и  мне оставили мои воспоминания. И еще я выпросила, сверх того, все знания другого мира и телесную красоту. Не так давно я узнала, что мне предстоит божественная миссия и мне от нее не отвертеться. И я стала готовиться. По-мимо развития волшебных способностей, я начала развивать и телесные. Вот это и не понрави-лось домовуше. Она хочет, чтобы после окончания обучения в университете я вышла замуж и сидела на попе ровно. А я хочу путешествовать. Вот поэтому мы и поссорились.
По мере продвижения моего рассказа на лице лешего все сильнее проступало удивление. Даже не так. УДИВЛЕНИЕ.
- Мда-а-а. – протянул он. – Такие случаи в нашем мире крайне редки. Вася о душе знает?
- Знает.
- А о миссии?
- Нет, я не говорила. А надо было?
- Ни в коем случае. Договор заключен между тобой и богами и так и должно остаться. На то, чтобы рассказать об этом, тебе надо спрашивать разрешения у тех из богов, кто тебя сюда переселил. Но она все равно должна была догадаться, что боги так просто души не вселяют.
- А то, что я ей рассказала о том, что моя душа из другого мира? Это ничего?
- Раз смогла рассказать, значит у богов нет запрета для домовых и лесных духов. Я ведь тоже такой материальный дух. Но ради интереса, попробуй рассказать свою историю хотя бы родителям. И узнаешь, распространяется ли запрет на людей или нет.
Леший замолчал, молчала и я. Пели птички, сквозь кроны деревьев просвечивало сол-нышко… Лепота!
- Так, - леший хлопнул себя ладонью по колену, - я вызову домовушу к себе и поговорю с ней. Если она не поймет меня, поменяю тебе домового. Приходи завтра в это же время, я ска-жу тебе ответ.
Леший встал, я встала тоже и кресла исчезли.
- Благодарю тебя за помощь, дедушка Кустор. – я поклонилась лешему. – Я вернусь зав-тра.
В тот же день я попробовала рассказать о душе маме. И у меня не вышло. Изо рта выры-валось только мычание, да такое, что мама решила, что я заболела. Получается, что на людей запрет распространяется. Было немного обидно, что я не могу открыться родному человеку. Но поразмыслив, решила, что так будет правильно. Во-первых, не зачем знать, что я отмечена бо-гами, а во-вторых еще одержимой объявят. Так что, буду молчать.
На следующий день я снова пришла на поляну. Леший меня уже ждал, сидя в кресле. Второе кресло пустовало. Я поздоровалась и уселась на свободное место.
- Здрав будь, дедушка Кустор.
- И тебе здоровья, юная. Поговорил я с твоей домовушей, объяснил ей неправоту ее. Обещала она больше не неволить тебя и не принуждать к тому, чего тебе не надобно. В общем, я предупредил ее, что, если она еще раз такое себе позволит, я ее заменю на кого-то другого, а ее отправлю на перерождение.
- Благодарю, дедушка. Мне Вася нравится. Она хорошая домовуша. Могу я чем-то отблагодарить тебя?
- Да, юная, можешь. Малинник у меня зарос сорняками. Убери их, такова будет твоя плата.
- Хорошо. Где он?
- Вставай, я перенесу тебя.
- О-о-о-! Вы умеете создавать порталы? А меня научите?
- Нет, порталы – это людское изобретение. Я, как хранитель, пользуюсь силой леса. И провести могу кого захочу. А научить этому нельзя.
- Почему?
- Потому что ты не хранитель леса, а человек. Этой силой могу пользоваться только я. И только в этом лесу.
- Почему только в этом? А-а-а, я поняла. Потому что в другом лесу свой хранитель.
- Правильно. Ну, давай руку.
Я ухватилась за руку лешего, он как-то по-особенному свистнул и мы очутились на дру-гой поляне, меньшего размера и примыкающим к ней небольшим домиком.
- Вон кусты малины, - леший посохом указал на большой малинник. – Приступай, юная.
Подойдя к малиннику и осмотрев фронт работы, я поразилась огромному количеству сорняков. Скорей, можно было бы говорить, что здесь не малина с сорняками, а сорняки с не-большим количеством малины. В принципе, со стороны ничего необычного не было. Сорняки и сорняки. Выполоть и забыть.
- Дедушка, что же Вы не позвали зверей на помощь? – удивилась я. - У медведя, напри-мер, силы много. Он бы эти сорняки быстро вырвал.
- А ты сама попробуй их вырвать. – с хитринкой в голосе сказал леший.
Я пожала плечами и вырвала первый сорняк. Вырвался он на удивление легко, но тут же на его месте появилось три таких же. Я недоуменно взглянула на лешего.
- Вот-вот. У меня уже все звери перебывали. Стоит вырвать один сорняк, на его месте вырастают три новых.
- А сразу, одновременно все сорняки рвать не пробовали?
- Пробовали, конечно. Результат этого ты видишь.
- А волшебством не пробовали?
- У меня только волшебство леса, юная. Оно здесь не поможет. Ты же владеешь четырь-мя стихиями, у тебя должно что-то получиться.
- Ладно, я попробую, но ничего обещать не могу. Я с таким еще не сталкивалась.
Я снова повернулась к малиннику и решила для начала осмотреться. Обошла вокруг, выдернула на пробу еще один сорняк, снова увидела три новых. Тогда я решила попробовать взглянуть на сорняки с помощью волшебства. Села на траву в позу лотоса и расслабилась. Тео-ретически как войти в транс я знала, осталось применить знания на практике. И, вот значит, сижу я, сижу, птички поют, травка шуршит под легким ветерком, сверху солнышко припекает, чувствую, сейчас засну. И вдруг, сонливость прошла, как не бывало и я, не открывая глаз, уви-дела мир, расчерченный цветными полосами. От деревьев вверх тянулись широкие полосы насыщенного зеленого цвета, от травы тонкие салатовые, от дома лешего коричневая, сам ле-ший виделся, как ярко-зеленый сияющий столб, а малина испускала нежно-розовую рваную полосу, обвитую черными пульсирующими жгутами. Тут было ясно без подсказок, что жгуты эти и есть проекция сорняков. Посмотрев на небольшой огород у дома лешего, я заметила среди зеленых полос посевов, серые полосы сорняков. Перевела снова взгляд на малинник – черные пульсирующие жгуты были, но ни намека на серые полосы. Вывод один – серые полосы – это обычные сорняки, а черные жгуты – скорее всего наведенная порча что ли, как-то так. И явно волшебного происхождения. Я вышла из транса и открыла глаза.
- Дедушка Кустор, - позвала я лешего. – Это не обычные сорняки, а волшебные. Вы, случаем, никому дорогу не перешли?
- В смысле? – не понял леший. – Как это «перешел дорогу»?
- Не насолили никому?
- ???
- Ну, в смысле, ни с кем не ругались в последнее время? Враги у Вас есть?
- А-а-а! Понятно. Нет, врагов нет. А вот с водяным недавно ругался, да.
- По поводу?
- Да рыбы он для медведицы пожалел. А она ж медвежат родила не так давно. Не отъелась еще. А много ль мяса нагуляешь на малине?
- Ясно. Я попробую уничтожить сорняки. Но имейте в виду, что делать такое буду пер-вый раз. Могу часть малинника зацепить.
- Это не страшно. Малинник большой, да и я потом помогу ему восстановиться.
Я снова села в позу лотоса, вошла в транс и, рассматривая так  сорняки стала думать, что можно сделать. Раз это работа водяного, то основной составляющей будет вода. Что я могу сде-лать с водой? Испарить. Нагреть жгуты до температуры кипения. Ага, ошпарю малину и она погибнет. Нет, так дело не пойдет. Попробую сначала заключить один жгут в воздушный кокон, а потом уже его нагреть. Аккуратно подцепляю жгут, подвожу под него слой воздуха, растягиваю его и … жгут снова «прилипает» к малине. Снова подвожу слой воздуха, но теперь отделяю жгут немного подальше. Ага, получилось. Теперь снова растягиваю воздушный слой, чтобы его хватило на заворачивание жгута. Получилось. Теперь нагреваем жгут внутри кокона. Греется, греется, о, корчиться начал. Жгут вскипел и исчез.
Я открыла глаза, нашла место, с которого уничтожала сорняк  и посмотрела, что у меня получилось. Новые сорняки на месте старого не появились, но ветку малины я все-таки повредила. Почувствовав взгляд, я обернулась к лешему.
- Я поняла, как мне работать. Простите, что повредила ветку.
- Это ничего, - ответил леший. – Я потом выращу новые побеги. Главное, что сорняки не растут.
И я продолжила борьбу с сорняками. Чтобы больше не вредить малине, я стала делать воздушный кокон более толстым. Уничтожив еще с десяток веток, я подобрала плотность коко-на и работа пошла. Сколько времени у меня заняла работа, я не считала, но тело затекло и меня заметно покачивало. Леший подхватил меня и усадил в выращенное кресло.
- Благодарю тебя, юная. Ты справилась.
- Да, справилась. Мне бы водички попить.
Я с надеждой взглянула на лешего.
- Прости, юная, но я не могу тебя напоить, а родник отсюда далеко. Не потому что не хочу. Я не могу. Если ты возьмешь пищу или питье из моего дома, то никогда не сможешь вер-нуться к себе домой. Отдохни чуть и я перенесу тебя поближе к селу. А там уж напьешься из колодца.
- Почему же тогда ты можешь брать у меня еду?
- Не знаю. Так устроено богами. Я никогда не задумывался над этим. Ну, что отдохнула? – я кивнула. – Тогда держись за меня.
Я ухватилась, леший снова свистнул и мы очутились на опушке леса.
- Еще раз благодарю тебя, - сказал леший. – А с водяным я разберусь.
- Вы с ним полегче. Все-таки в одном лесу живете. Так-то он мужик не плохой, молодой только.
- Ладно, ладно. Ничего твоему знакомцу не сделаю сверх меры.
- Ага. И еще, если буду нужна, Вы передайте мне весточку через Васю. Чем смогу помо-гу.
И я пошла домой. На середине дороги обернулась и увидела смотрящего мне вслед ле-шего. Он поднял руку в прощальном жесте, я помахала в ответ и пошла дальше.
Вечером меня нашла домовуша. И снова во время моей тренировки.
- Здрава будь, младшая. – сказала она.
- И тебе не хворать, - ответила я, не отвлекаясь от тренировки.
- Ты уж прости меня. Я не думала, что ты настолько отличаешься от остальных бары-шень в селе.
- Конечно, я тебя прощаю. Но и ты пойми меня. Мало того, что я волшебница, душа у меня иномирная и я окружающий мир воспринимаю по другому. Я не домоседка, мне любо-пытно, что происходит в мире, а о любви и семье я сейчас вообще не думаю.
- А о чем думаешь?
- Да вот думаю насобирать травок разных в лесу и насушить на будущее.
- И использовать будешь?
- Этого не знаю. Может буду, а может до университета оставлю. Там то уж точно они пригодятся.
- Тогда после заготовки отдавай их мне. В пространственном кармане ничего не портит-ся.
- Хорошо.
Через несколько дней я приступила к сбору трав и даров леса. Я не стала заготавливать травы в товарных масштабах. Брала всего по чуть-чуть. Мне в конце года исполнялось только десять лет и с учетом домовуши я не спешила. Зато разнообразию внутренний хомяк был дово-лен. И к концу осени я насушила, нарезала и растолкла кучу всего и лечебного и ядовитого. Наделав пакетиков по каждому наименованию и подписав их, к осени у меня был хороший запас.
Благодаря хорошей погоде и моему своевременному поливу полей и огородов, осенью мы собрали рекордный урожай. Количество яблок, груш, слив, вишни и тыквы просто зашкаливало. К заготовкам были привлечены все, даже беременная Рисая присоединилась. Но все равно все чаще родители стали поговаривать о том, что часть урожая придется закапывать. Мой хомяк вопил от жадности и я пошла у него на поводу. Со всеми прошлогодними заботами я не ходила в патентное бюро и в этом году решила обязательно туда наведаться. И не с пустыми руками. Соковарка! Вот что нам необходимо. И я села за рисование. Конструкция соковарки буквально стояла у меня перед мысленным взором, но у меня никак не получалось ее перенести на бумагу. Испортив десяток листов, я разозлилась, скомкала свои художества, вышла во двор и подожгла их файерболом. За этим занятием и застал меня Ивел, пере-носивший из сарая в дом дрова.
- Лори, ты что тут пожар устраиваешь? – спросил он, сгрузив свой груз у двери в дом.
- Я злюсь. – ответила я.
- На что злишься?
- Я никак не могу нарисовать свое изобретение. В нем ничего сложного, раньше я рисо-вала и посложнее, но в этот раз не выходит. Видишь, сколько бумаги я извела?
- Ну, давай я тебе помогу.
- А ты сможешь?
- Ну-у-у, с недавнего времени мне нравится рисовать. Получается, вроде неплохо. Но рисую я с натуры или по памяти. Могу попробовать нарисовать по описанию.
- А давай, - воодушевилась я. – Бумага еще осталась.
Мы прошли в дом, сели за стол и я, как могла, объяснила Ивелу, что должно в итоге по-лучиться. И у брата получилось. С первого раза. Я так обрадовалась, что даже расцеловала его.
- Братик, а у тебя талант. Ты здорово рисуешь. – похвалила я его.
- Ага, только не накидывайся больше на меня с поцелуями. – усмехнулся Ивел. – Я тебя, конечно, люблю, но ты меня всего обслюнявила.
- Ладно, ладно, больше не буду тебя целовать.
- Да нет, целуй, пожалуйста, только не так рьяно.
- Ой, Ивел, а у тебя есть еще рисунки? Покажешь?
- А покажу. Пошли в мою комнату.
Рисунки брата мне понравились, хоть и были выполнены черным карандашом. На одной части была запятлечена природа, лес, сельские улицы. На второй были люди, я узнала служителя на пороге храма, наших главных сплетниц у колодца, маму с папой, даже Рэва, играющего со своим хвостом. Особенно мне понравился рисунок, изображающий Русима и Рисаю в храме в столбе божественного света. А вот своего портрета я не нашла.
- Ивел, а почему нет моего портрета?
- А ты неуловима. Я никак не могу поймать тебя, когда ты находишься в одном месте хотя бы один галий. Ты вечно в движении. У тебя на лице постоянно столько эмоций, что я не могу уловить что-то одно.
- А сейчас нарисуешь меня? Я посижу спокойно. Честно-честно.
- Хорошо. Садись вот на этот стул.
Ивел поставил стул к окну, взял в руки доску с закрепленным на ней гвоздиками листом бумаги, карандаш и начал рисовать.
- Все, готово, - сказал он через некоторое время. – Смотри.
Я взяла в руки лист. На нем была изображена очень красивая девочка с рассыпавшимися по плечам кудрявыми волосами. Она смотрела в окно с мечтательным выражением на лице.
- Это что, я? – шепотом сказала я.
- Да. Тебе не нравится?
- Что ты! Очень нравится! А что, я действительно настолько красива?
- Не-е-ет, ты еще лучше. Если б у меня были краски, ты выглядела бы еще краше.
- Ивел, такой талант нельзя зарывать в землю. Тебе обязательно надо этим заниматься. Ты даже денег сможешь заработать.
- Да, и забросить хозяйство. Не забывай, Русим женился и у него своя семья. У отца в помощниках остался только я.
- Одно другому не мешает. Я не предлагаю тебе писать парадные портреты круглого-дично. Зимой времени свободного много. Кто тебе мешает рисовать после сбора урожая?
- Я подумаю.
Взяв рисунок соковарки, я отправилась к кузнецу. Объяснив в который раз что это такое и договорившись об изготовлении, я пошла домой. По дороге я решила, что папа должен знать о способностях Ивела и что на ярмарке просто необходимо приобрести мольберт, краски и ки-сточки.
После моего рассказа и показа своего изображения, папа согласился с моими доводами и , сложив все рисунки в одну папку, мы забрали их с собой в столицу. Там уже я их отнесла к Авису до Веди в патентное бюро, ну и соковарку захватила.
- А-а-а, маленькая волшебница! – обрадовался Авис моему появлению. – Давненько тебя не было! Как дела? Что новенького?
- Я тоже рада Вас видеть, дядя Авис. Вот. – ответила я и водрузила свое изобретение ему на стол.
- Что это?
- Это соковарка. Чтобы варить сок.
Авис внимательно осмотрел конструкцию.
- То есть просто отжим сока тебя не устраивает? – скептически поинтересовался он.
- Ну, почему же. Можно и просто отжать. Но в моей соковарке сок получается концен-трированным. Его можно дольше хранить, а перед употреблением просто развести водой и до-бавить сахар или мед. А еще из остатков от варки модно сделать повидло. Получается два в од-ном. Более экономично.
- Что ж, - сказал Авис после раздумья, - Это может иметь успех. А у тебя есть образец продукции?
- Да. Могу принести. – ответила я. -  И еще. Что можно с этим сделать?
Я выложила на стол рисунки Ивела. Авис подошел поближе и начал рассматривать раз-ложенные листы. Отобрал несколько.
- Вот эти спросом пользоваться не будет. – сказал он. - Изображения сельских улиц ни-кого не заинтересует. Все остальное можно продать при условии добавления цвета и регистра-ции в гильдии художников. Могу порекомендовать. Кто рисовал?
- Мой брат Ивел.
- Тогда сделаем так. Оставляй рисунки здесь, я прикажу помощнику пригласить предсе-дателя гильдии ко мне. Их отделение находится на соседнем этаже. А ты пока иди за братом и, кто там с тобой из взрослых?
- Папа. Мама с сестрой дома остались.
- Тогда беги за ними, мы будем ждать.
Я попрощалась и вернулась за братом и отцом. Взяв с собой бутылку с вишневым соком и сливовое варенье, сделанные при помощи соковарки мы поспешили в патентное бюро.
Когда мы снова вошли в кабинет, нас там встретил Авис до Веди вместе с еще одним полным господином. Одет он был несколько необычно. Вроде бы тот же камзол со штанами. Но цвета! Светло-малиновый камзол с ярко-салатовыми разводами, синие штаны заправлены в полусапоги из светлой замши с пряжками из золота и рубинов. Вот лично у меня в глазах зарябило, а папа и брат вообще изображали из себя рыб с выпученными глазами и открытыми ртами.
Авис откашлялся, папа с братом вздрогнули, закрыли рты и вернули глазам нормальный размер.
- Знакомьтесь, - начал говорить Авис, - этого сударя зовут Беллис до Пресидер. Он является председателем гильдии художников. А это тот молодой человек, чьи рисунки Вы только что смотрели, сударь. – обратился он уже к председателю гильдии. – Его зовут Ивел ми Серос. Рядом с ним его отец Окмар и сестра, очаровательная маленькая волшебница Лоримика.
Я с трудом отвела взгляд от такого импозантного мужчины, взяла папу за руку и отошла с ним к окну. Председатель поманил к себе Ивела.
- Ну, здравствуй, здравствуй, молодой человек. – сказал Беллис до Пресидер Ивелу. – У тебя очень верный глаз. Рисунки прекрасны, несмотря на отсутствие цвета. Полагаю, что ты сможешь писать неплохие картины и заработать на этом немного денег.
- Благодарю за лестную оценку, сударь. – поклонился Ивел председателю. – А не под-скажете, как мне продавать картины?
- Для этого ты должен вступить в гильдию и ежегодно платить взносы.
- Это сколько?
- Все зависит от твоего дохода. Чем больше ты получаешь, тем больше взнос. Он равен десятой части всех заработанных тобой денег за год. Соответственно, если ты не заработал за год ничего, то ничего не платишь. Но, если такое продолжается больше двух лет, членство в гильдии аннулируется. Могу тебя уверить, таких людей в гильдии было всего трое. В конце концов можно и вывески рисовать. Но у тебя талант, мальчик мой. Уверен, что ты без заработка не останешься.
-Так как же все-таки продавать картины, сударь?
- Да как обычно. Ну… как твой отец торгует? Вы ведь на ярмарку с товаром приехали?
- Да.
- Вот и организуй свой маленький прилавочек около отца и выставляй свои картины. Все просто. Ну так что, будешь вступать в гильдию?
- Скажите сударь, я могу подумать?
- Конечно, молодой человек, конечно. Как надумаешь, приходи в мой кабинет. Буду рад видеть в наших рядах талантливого художника.
Беллис до Пресидер коротко кивнул и вышел из кабинета.
- Дядя Авис, а художники все такие? – спросила я, когда дверь кабинета закрылась.
- Какие такие?
- Ну, такие, - я покрутила рукой в воздухе, - разноцветные.
- А-а-а, - усмехнулся Авис, - слава богам нет. Обычно все одеваются обычно, от других и не отличишь. Но некоторым нравиться одеваться ярко. Прямо таки ослепительно. Беллис из таких. Но он умен и справедлив, поэтому одеваться в такой цветовой гамме ему никто не запрещает.
- Братик, - я повернулась к Ивелу, который до сих пор так и стоял посередине кабинета, - когда станешь художником, пожалуйста одевайся в нормальные цвета.
Ивел дернулся, подошел к стулу и буквально рухнул на него.
- Если стану. – произнес он.
- Нет, именно что «когда». Ты же слышал, что сказал сударь председатель гильдии, ты очень талантлив.
- И что ты предлагаешь?
- Предлагаю взять у папы деньги и купить тебе все, что нужно для написания полноцен-ных картин. Заодно и в еще одну лавку зайдем.
Пока мы переговаривались, папа и Авис закончили с дегустацией сока и повидла и занялись оформлением патента.
- Пап, дай нам денег, пожалуйста. – обратилась я, - мы с Ивелом на ярмарку сходим.
- Сколько вам надо? – папа поднял голову от листа с договором.
- Пятьдесят трилистиков.
- А не многовато ли ты просишь?
- Ну, мы же не знаем, сколько стоит все, что нужно для художников. И я еще за книгой хотела зайти в лавку к фее. А сдачу мы принесем, честно.
- Ладно, вымогательница, держи. Но потом сразу на постоялый двор.
Папа передал мне мешочек с деньгами.
- Благодарю, папулечка! – поцеловала я его в ответ. – Тогда мы пошли. – И добавила, посмотрев на Ависа. – Дядя Авис, до свидания. Передавайте привет тете Милире и дочке.
- Обязательно передам.
Я перекинула мешочек Ивелу, он тоже попрощался и мы отправились на рынок.
- Пойдем сначала за моей книгой, а потом за твоими принадлежностями. – сказала я бра-ту и потащила его в сторону лавки феи.
- Почему это сначала за книгой? – поинтересовался он.
- Потому что книга у меня будет одна, а сколько вещей получится у тебя неизвестно. Не тащиться же со всей этой кучей в лавку за одной единственной книгой? И потом, неужели ты не хочешь увидеть самую настоящую фею?
- Вот прям взаправдашнюю? С настоящими крыльями? Как думаешь, она разрешит ее нарисовать?
- Да, настоящую и с настоящими крыльями. И я думаю, что она не будет возражать про-тив своего портрета.
- Здорово! Тогда что же мы так медленно идем? Давай, показывай быстрее дорогу.
В лавке феи меня снова встретил непередаваемо-желанный запах бумажной пыли и за-сушенных трав. Пока Ивел озирался, а я рассматривала корешки книг, из-за стеллажей к нам подлетела фея. Ивел замер и с восторгом начал смотреть на фею.
- Здравствуй, юная волшебница. Понравился ли тебе справочник по травам? – сказала она мне и посмотрела на брата. – А кто этот восторженный юноша? Есть в вас что-то общее, хоть и расцветка разная.
  - Здравствуйте. Книга мне понравилась. Это мой брат Ивел.
Фея подлетела поближе к брату.
- Здравствуй, Ивел. Мне лестен восторг в твоих глазах. Как я тебе? – и она покружилась вокруг себя.
- З-д-дравствуйте. –выдавил из себя брат. - Вы так прекрасны! Можно я Вас нарисую?
- О-о-о! Ты умеешь рисовать?
- Да, - вмешалась я в разговор. – Мы сегодня разговаривали в председателем гильдии художников о вступлении брата в их ряды.
- Так молодой человек одаренный! Конечно, я согласна, пусть рисует. – сказала фея не отрывая взгляда от Ивела. – А тебе, юная, подобрать еще что-то почитать? – посмотрела она уже на меня.
- Да, я хочу справочник эликсиров и вытяжек.
- Он у меня есть. Сейчас я тебе его принесу. А ты, одаренный, садись вот здесь и подо-жди меня.
Фея указала на стул около прилавка и улетела за моим справочником. Ивел сел, не пере-ставая восторженно улыбаться. Его рука машинально нащупала на прилавке лист бумаги и ка-рандаш и он начал быстро черкать на нем.
Вернулась фея с моим справочником, увидела, что Ивел что-то рисует и подлетела к нему.
- Как получается? – поинтересовалась она, смотря на рисунок через плечо Ивела.
- Пока еще не готово, но, кажется получается не плохо. – засмущался брат.
- Хочешь, я тебе попозирую?
- Не надо, сударыня. Я так справлюсь, если, конечно, Вы не хотите полноценный порт-рет.
- Ну, не буду тебя тогда отвлекать, займусь твоей сестрой.
Ивел кивнул и начал еще энергичнее пачкать бумагу.
- Держи, - подлетела фея ко мне. – С тебя два трилистика.
- Вот, - я взяла у брата кошелек и отсчитала необходимую сумму и сокрушенно вздохну-ла. – Как же дороги книги!
- Это еще что, - усмехнулась фея, - начнешь учиться в университете, еще больше тратить будешь.
- А нет возможности заранее закупить необходимую литературу? Время у меня есть, мо-гу по книге в год покупать. Как думаете?
- Думаю, что можешь. Две ты сейчас уже купила, еще пять осталось. На первый год тебе хватит, потом посмотрим. Тебе ведь не обязательно новые книги? – я кивнула. – Мне приносят студенты купленные книги на перепродажу. Я подберу тебе почище.
- Благодарю, сударыня, я буду рада.
- Отлично. – фея посмотрела на Ивела. – Посмотрим, что нарисовал твой брат? Кажется, он закончил.
Фея подлетела и ласково улыбнулась Ивелу. Ивел протянул рисунок и с надеждой взглянул на фею.
- Отлично, мальчик мой, отлично, - удовлетворенно сказала фея. – Лори, посмотри.
Фея протянула мне рисунок брата. Брат изобразил фею зависшую в воздухе над лесной поляной со звездой на раскрытых ладонях. Даже на черно-белом рисунке было видно, что кры-лья у нарисованной феи светятся, а свет от звезды на ладонях озаряет ее лицо. На заднем плане виднелся замок с остроконечными крышами, а по поляне в сторону феи бежал единорог.
- Как красиво! – восторженно прошептала я. – откуда такая фантазия, братик?
- Не знаю, - сказал брат и покраснел под одобрительным взглядом феи.
Фея снова посмотрела на меня.
- Вот поэтому я и назвала твоего брата одаренным, - начала объяснять она мне. – При полном отсутствии волшебных способностей, все одаренные, такие, как твой брат, при перено-се изображения на бумагу или холст изображают суть предмета или создания. Это происходит всегда по наитию. Это может быть и вся картина, как в нашем случае, или только какой-то эле-мент, но он есть всегда и всегда изображается правда. Одаренные очень редки в нашем мире и гильдия художников всегда защищает таких людей.
- И что, я теперь должен жить постоянно в городе? – спросил брат.
- А что, на этом рисунке все-все правда? - спросила я одновременно с братом.
Фея серебристо рассмеялась.
- Нет, одаренный, ни в коем случае. Таких, как ты нельзя вырывать из привычной обста-новки и принуждать к вступлению в гильдию, иначе дар попадет. И все в гильдии об этом зна-ют, хотя все-таки вступить в гильдию тебе надо. Тогда твой доход будет выше. Да, на этом ри-сунке все правда. - обратилась фея уже ко мне. – До того, как перебраться в город я жила в по-добном замке и у меня был ручной единорог.
- А звезда в руках? – спросила я.
- Это не звезда. Это концентрированная сила, необходимая для инициации новорожден-ной феи. Одаренный изобразил меня в момент передачи крыльев. Это очень почетная миссия и проводится той феей, которая по велению сердца покидает родные места.
- Как интересно-о-о-о, - протянула я. – Можно Вас еще порасспрашивать?
- Спрашивай, юная, я отвечу на твои вопросы.
- Так, - я собрала разбегающиеся вопросы в кучу, - Часто феи улетают из дома? Если рождается маленькая фея и никто не улетает, кто проводит инициацию? А если рождается две феи, а улетает одна? А если наоборот – улетают две, а рождается одна? А если фея умирает? Или феи не умирают?
- Вопросы истинной ищущей, - обрадовано сказала фея. – Так, все по порядку. – Фея подняла руку, предупреждая следующую порцию моих вопросов. – Феи улетают не часто и всегда этому предшествует появление на свет новорожденной или новорожденного. Количество фей в одном поселении всегда одинаковое. Поэтому сколько фей рождается, столько и улетает. Это не наказание, так распорядились боги. У нас нет изгнанников. Мы всегда можем вернуться, но кто-то другой из поселения будет улетать. И мы всегда рады как улетающим, так и возвращающимся. В человеческом понимании, феи не умирают. Но , конечно же, мы не живем вечно. Каждая фея чувствует, когда приходит конец ее земной жизни. И тогда мы возвращаемся в свое поселение, прощаемся с родными и близкими, а на рассвете превращаемся как раз в концентрированную силу, которая потом передается от улетающей феи к новорожденной.
- Понятно. А почему Вы меня назвали истинной ищущей? Есть еще ложные ищущие?
- Это я выразилась немного неправильно. Есть ищущие и есть все остальные мыслящие. Мыслят все одинаково, но по-разному. Обычные люди могут прийти к тем же вопросам и вы-водам, что и ищущие, но намного медленнее. А ищущие сразу улавливают суть, задают пра-вильные вопросы и находят правильные ответы.
- А-а-а, логика.
- Что логика?
- Ну, мыслят логически. В смысле, конечно, все мыслят логически. Но эти вот ищущие сразу находят единственно верный путь, верный вопрос и верный ответ, так?
- Я же говорю, что ты ищущая. Но мы забыли о твоем брате, а он за время нашего разго-вора продолжал рисовать. Посмотрим?
Заглянув в рисунки Ивела, мы увидели фею-хозяйку еще в нескольких вариациях – в окружении стеллажей с книгами, спящую и сидящую с задумчивым видом в кресле у окна.
- Я, пожалуй, оставлю себе еще один рисунок, - сказала фея, выбрав себе «спящий вари-ант». – Конечно, когда мы спим, то крылья убираем, но мне нравится поза и выражение лица. Продолжай рисовать, Ивел. У тебя большой дар. – Фея наклонилась в брату, обняла руками его лицо и поцеловала в лоб. – Вам пора. Сейчас я напишу вам записку к знакомому торговцу ху-дожественными товарами.
Фея села за прилавок, взяла чистый лист, написала на нем несколько строчек, запечатала и передала Ивелу.
- Пойдете по этому же ряду в сторону центра рынка. По левой стороне ищите лавку с вывеской, на которой нарисована пчела с мольбертом в руках. Хозяина зовут Аэрель ре Флу-мин. Отдадите ему эту записку и он подберет вам все, что нужно и по нормальной цене.
Мы попрощались с феей и вышли из лавки.
- Какая она красивая! – сказал брат, убирая рисунки за пазуху. – Я хочу написать карти-ну в цвете. У меня столько идей!
- Да-а-а, братик, как она тебя зацепила! Уж не влюбился ли ты? – с ехидцей прокоммен-тировала я его восторги.
- А, если и так, то что? – восторженно выдохнул он. – Она прекрасна! И так недося-гаема!
- Хорошо, что ты это понимаешь.
Я взяла брата за руку и повела его, витающего в облаках, в сторону центра рынка. Через несколько лавок я заметила золотую пчелу на вывеске.  Лавка называлась «Творческая пчелка». Мы вошли. Внутри лавка разительно отличалась от лавки феи. Если там царил творческий бес-порядок, то здесь все было четко упорядочено и даже сопровождалось пояснительными таблич-ками. Ивел быстро сориентировался и рванул в сторону таблички «Все для художников», а я спешить не стала. Меня заинтересовали таблички «Вышивка», «Отделка» и «Поделки для ду-ши». И пока я думала, с чего начать осмотр ко мне подошел типичный такой эльф, с прямыми очень светлыми волосами, фиалковыми глазами и заостренными ушами, кстати не очень боль-шими и не расставленными. Уши плотно прилегали к голове и, если бы он не заправил волосы за уши, то признать в нем эльфа было бы сложно.
- Юную волшебницу что-то заинтересовало? – спросил он у меня.
- Да, - сказала я, не отрывая от него взгляд. – Как Вы определили, что я волшебница?
- Я эльф, - пожал он плечами, - и вижу течение силы в тебе.
- Ага, ладно. Еще мне нужен хозяин этой лавки, Аэрель ре Флумин.
- Это я.
- У моего брата для Вас письмо от феи из лавки «Книги и травы».
- Да? И как поживает прекрасная Клавиния?
- Прекрасно. Я приобрела у нее справочник эликсиров и вытяжек, а брат нарисовал не-сколько карандашных портретов с нее.
- И где же твой брат?
- Он скрылся в ряду с табличкой «Все для художников».
- Что ж, поищем его?
Эльф взял меня за руку и мы отправились искать брата. Ивел нашелся в середине ряда, разглядывающим стойку с кистями.
- Светлого для, молодой человек. Ваша сестра сказала, что у Вас есть для меня письмо.
- Светлого для, сударь, - откликнулся брат, отвлекаясь от осмотра. – Вот письмо. – Он вытащил из кармана письмо и протянул его эльфу.
Аэрель вскрыл письмо, прочитал, пару раз кивнул своим мыслям.
- Молодой человек, Клавиния пишет, что Вы одаренный и нарисовали несколько ее портретов. Покажите. – сказал эльф, складывая и убирая письмо.
Ивел вытащил из-за пазухи рисунки и протянул их эльфу. Тот внимательно осмотрел рисунки и вернул их брату.
- Да, теперь я понимаю, что она имела в виду,- прокомментировал свои действия эльф. – Пойдемте, я помогу Вам выбрать все, что необходимо.
- Я буду Вам очень благодарен за помощь. – откликнулся брат. – Здесь столько всего и я не знаю, что мне нужно.
- А я пойду похожу по лавке, а потом вас найду.- сказала я.
Брат махнул мне рукой, я развернулась и пошла в сторону ряда с названием «Поделки для души». Последнее, что я услышала, это слова эльфа, обращенные к брату:
- Первое, что Вам необходимо, это мольберт, палитра и краски.
Осмотрев в заинтересовавшем меня ряду весь ассортимент, я вернулась к брату. Ивел стоял у прилавка и оплачивал свои покупки. Рядом с ним на полу высилась горка из мольберта, холстов, подрамников, лака и грунтовки. На прилавке тоже лежал сверток, перевязанный бечевкой.
- Ну как, все приобрел? – спросила я.
- Да, вроде бы. – ответил брат. – Сударь Аэрель считает, что на полгода запасов мне должно хватить.
- А как мы все это попрем на постоялый двор?
- Все просто, сударь Аэрель дает нам телегу. Не бесплатно, конечно.
- Да, молодой человек, - сказал эльф, передавая брату сдачу. – Телега Вас с сестрой ждет у входа в лавку. Желаю Вам успехов. И жду снова.
Мы попрощались, сложили покупки в ожидающую нас телегу и поехали на постоялый двор.
На следующее утро мы уехали домой. Всю дорогу Ивел, окрыленный мыслью о написа-нии полноценных картин, болтал, не переставая. Отец, правящий лошадью, к болтовне сына не прислушивался, а я сидела рядом и мне пришлось всю дорогу слушать. Очень достал меня этим и ,когда мы доехали до дома, сбежала с облегчением.
С этого момента брат целиком посвятил себя художеству, прерываясь на сон, еду и до-машние обязанности.
В середине холодня у Русима и Рисаи родился сын. По моим меркам роды прошли быст-ро, но, учитывая, что у брата с женой это первенец, молодой папаша протоптал добротную та-кую дорожку между нашими домами. Сына назвали Никелом. Ивел не удержался и написал картину, на которой изобразил брата с женой, склонившихся над детской кроваткой, и подарил ее счастливым родителям. Картина всем понравилась и я уговорила брата написать копию для продажи.
На третий Ноэль Ивел с папой, собрав все написанные картины, поехали в город. Через три дня они вернулись довольные и с хорошей прибылью. Как потом рассказал папа, картины пользовались хорошим спросом, особенно те, где Ивел изобразил фею Клавинию и эльфа Аэре-ля. Картину с младенцем выкупили для себя лекарицы в родильный покой. Также были получены заказы на портреты, в том числе заказы сделали и фея с эльфом. Ивела приняли в гильдию художников и теперь у него был свой собственный волшебный ларец.

Глава 10. Как не сгореть на работе

Год 20525 то создания мира
К заказанным портретам брат сделал несколько набросков и до начала весенней страды был для семьи потерян. Перед началом посевной Ивел стал уговаривать отца еще раз съездить в город отвести картины, но тот отказался и отправил с ним маму. С ними напросилась Марула и мы с папой остались дома вдвоем. Я не теряла времени даром, помогала папе в поле, готовила еду и изучала справочник. Через три дня наши родные вернулись довольными. Мама и Марула накупили всякого разного на Терлавском базаре, Ивел отдал заказы и получил предложение от председателя гильдии художников сделать в конце осени небольшую выставку с аукционом картин. Конечно же брат согласился и на радостях забил половину телеги новыми холстами и красками.
- Понимаешь, Лори, - делился он со мной своими мыслями. - Выставка и аукцион – это хороший способ рассказать о себе дворянам. Ты не думай, я не зазнался и уезжать из села не собираюсь. Хорошо съездить два раза в год в город, но жить там постоянно… Мне там неуют-но, слишком много народу, все куда-то спешат, торопятся, никто ни с кем не здоровается, по-тому что никто никого не знает. У нас же тихо, спокойно, размеренно. Конечно, хотелось бы посвятить себя всего написанию картин, но кто тогда работать в поле будет и помогать отцу по хозяйству. Хотя на данный момент, как сказал мне сударь до Беллис, лучше меня в гильдии только пара художников и только за две продажи я заработал уже около тридцати четырехли-стиков. Но мне немного страшно. Слишком быстро я взлетел, как бы падать больно не было. А земля – мой якорь. В конце концов работу в поле я всегда найду.
Урожай зрел, огород моего внимания не требовал и я стала увеличивать нагрузки. К обя-зательным единоборствам и упражнениям на ловкость и выносливость добавились уроки стрельбы из лука. Конечно, лук у меня был детский, но стрелы вполне себе острые. Обучением занимался папа, поскольку отвлекать Ивела от создания картин я посчитала не правильным. Сначала папа сопротивлялся, отговариваясь, что оружие создано не для женского пола. Но я его уговорила, ссылаясь на свое длительное нахождение в лесу. А в лесу может произойти что угодно. Так что папа согласился, а потом и втянулся, видя мои быстрые успехи. После недолгих тренировок я научилась мысленно приближать к себе мишень. И теперь стоило мне сосредоточиться, как мишень увеличивалась в размерах и я буквально вкладывала стрелу в ее центр. Потом начались тренировки с движущейся целью. Здесь было сложнее, приблизить цель не получалось и приходилось рассчитывать силу удара, положение цели в воздухе и направление ветра. Но семь из десяти раз я научилась попадать, что для десятилетней девочки совсем неплохо.
Теперь, уходя в лес, я всегда прихватывала с собой лук со стрелами и училась бегать и ними. Было сложно, лук мешал и я приспособилась помогать себе воздухом. Я создавала вокруг себя несколько воздушных жгутов и выравнивала ими свой бег. Воздушные жгуты заставили меня задуматься о левитации. Если я могу ими управлять и переносить по воздуху поклажу, то и свой вес поднять смогу. И теперь я снова увеличила нагрузку, добавив уроки левитации.
Сказать легко, а поднять себя в воздух у меня не получалось. Контролировать воздуш-ную подушку перед собой мне было легко, а под ногами сложно. Во-первых, ее почти не видно, во-вторых, стоило мне перенести свой вес сверху нее, как она сразу разрушалась. Наверняка существует какое-то заклинание левитации, но, естественно, его не знала, а летать хотелось. Сколько раз в другой жизни я летала во сне и воспоминания счастья, эйфории и захватывающей дух радости не давали мне успокоиться и подождать обучения в университете. Я хотела летать, я ОЧЕНЬ хотела летать. Это стало моей навязчивой идеей. Я забросила все другие занятия и пыталась взлететь.  В какой-то момент я разозлилась и на пике эмоций у меня получилось зависнуть в метре над землей. Это произошло так неожиданно, что я даже слегка испугалась и, конечно же, тут же свалилась на землю. Хорошо, что я была в лесу и моего по-зора никто, кроме Рэва не видел.
Я села под дерево, сорвала травинку и начала в задумчивости ее грызть. Рэв лег рядом, шумно вздохнул и положил свою голову мне на колени.
- Так, я взлетела, когда разозлилась, - думала я, поглаживая собачью голову, - значит, чтобы взлететь, нужна эмоциональная составляющая. С гневом у меня получилось взлететь. Но не буду же я всегда злиться, когда захочу полетать. Наверное, знай я заклинание, злиться не пришлось бы. Пара пассов, нужные слова – и я в воздухе. Но это потом, а летать я хочу сейчас. Давай, Лори, думай. Сработает ли радость? Все может быть. Надо пробовать.
Я поднялась, отошла от дерева, закрыла глаза и стала вспоминать самое радостное собы-тие. И не смогла. Теперешняя моя жизнь была так насыщена всякими радостными событиями, что выделить что-то конкретное не получалось. Волшебная помощь по хозяйству давно стала рутиной и была доведена мной до автоматизма. Радость от владения стихиями уже улеглась и не вызывала того восторга, как раньше. Какая-то мысль билась на дне сознания, но я ее никак не могла ухватить. Что-то такое вертелось, такое очевидное, что хотелось дать себе подзатыль-ник, чтобы оно наконец вырвалось на поверхность. Я заметалась между деревьями, пытаясь не потерять, выудить, схватить мысль и в конце концов мне это удалось. Восторг. Вот то, что мне необходимо. И я вспомнила восторг от полета во сне, когда хотелось кружиться и смеяться, хо-телось обнять весь мир и поделиться захватывающей дух радостью от необыкновенной свобо-ды. Я потянулась к этому необыкновенному чувству. Снова меня захватили эти эмоции. Изда-лека я услышала лай Рэва, открыла глаза и поняла, что у меня получилось. Я висела высоко в воздухе и чувствовала вокруг себя воздушные жгуты, ласково обвивающие мое тело. Под мои-ми ногами колыхалось море зеленого леса, а между деревьями носился Рэв, посылающий мне волны радости и беспокойства одновременно. Я засмеялась, закружилась вокруг себя и стала потихоньку снижаться.
- Рэв, у меня получилось, получилось, - рассмеялась я. – Как здорово!
Пес сел у моих ног и посмотрел мне в глаза.
- Не пугай меня так, хозяйка. – протелепатировал он мне. – Я рад за тебя. Но сначала ис-пугался. А вдруг бы ты потерялась в небе?
- Ох, Рев, полет – это прекрасно.  Благодарю, что волнуешься за меня. Я буду предупре-ждать тебя, когда захочу полетать. А хочешь, я буду тебя тоже в небо поднимать?
- Ну уж нет. Не бывает летающих собак. Я лучше буду тебя внизу сторожить.
Вдруг нос Рэва интенсивно заработал и он начал поскуливать.
- Что? – заволновалась я.
- Дымом пахнет.
- Рев, я взлечу посмотрю.
Поднявшись в воздух, я закрутилась, всматриваясь вдаль и заметила клубы дыма, под-нимающиеся над лесом.
- Пожар, недалеко от нашего села. – сказала я псу, приземлившись. - Беги домой, поста-райся объяснить, что происходит. А я позову лешего.
Рэв развернулся и стрелой умчался в сторону дома.
- Дедушка Кастор, отзовись. – позвала я лешего и прикоснулась к татуировке на руке. – В лесу пожар.
Воздух передо мной заколебался и из портала вышел взволнованный леший.
- Здрава будь, юная, - произнес он. – Ты сможешь помочь?
- Конечно, я постараюсь помочь лесу. Дедушка, а где начался пожар и куда он движется?
- Да грибники ваши костер развели на поляне да затушили плохо. А я занят был с водя-ным и не уследил. Движется пожар к селу вашему. Поторопись, юная. Пожар скоро до посевов дойдет.
- Так, мне надо оценить ущерб. Дедушка Кастор, можешь переместить меня туда, где пожар к селу подбирается?
- Давай руку, юная.
Я схватилась за лешего и мы оказались около пожара. Жар стоял сильный, деревья тре-щали, огонь гудел и пришлось кричать, чтобы услышать друг друга.
- Давно горит? – прокричала я лешему на ухо.
- Уже комель прошел. – также прокричал мне леший.
- Я сейчас взлечу и посмотрю сверху.
Леший кивнул, я взлетела и осмотрелась. Пожар был пока не очень большой, но он уве-ренно набирал силу и двигался к селу. Я увидела Рэва, бегущего по дороге к дому, значит по-мощь близко.
- Пожар не очень большой, - прокричала я лешему, когда вернулась на землю. – Но дви-жется к селу. Надо в лесу огонь остановить. Дедушка, пошли птиц к озеру. Пусть мочат в воде ветки и складывают их на пути огня. И крупных животных отправь ближе к пожару. Пусть за-кидывают огонь землей. Так пожар мы, конечно, не затушим, но хотя бы остановим его движе-ние в лес. Я сейчас в село полечу, предупрежу жителей и начну сгонять тучи над лесом. Мы справимся.
- Надеюсь на тебя, юная. Действуй. – ответил леший и пропал.
Я снова поднялась ввысь и полетела в сторону дома. Вбежав во двор, я увидела, как Рэв, рыча и вцепившись зубами в рубаху отца, тянет того за ворота.
- Рэв, да отпусти ты меня. – возмущался папа. – Куда ты меня тянешь? Совсем взбесил-ся?
Увидев меня, пес отпустил рубаху и подбежал ко мне.
- Что этот пес себе позволяет? – спросил у меня отец.
- Папа, в лесу пожар. Я отправила Рэва предупредить, но ты ведь не понимаешь его, вот он и старался показать тебе, что надо идти.
- Пожар? В лесу?
- Да. И он движется на посевы. Надо организовать людей, чтобы спасти урожай, а я буду тучи собирать.
Услышав о пожаре, из дома вышли мама, Марула и Ивел. По знаку отца Ивел выбежал за ворота, а мама с сестрой бросились за ведрами.
- Действуй, дочка, - сказал мне папа и обнял. – Делай, что надо, мы будем наготове.
Я поцеловала папу, развернулась и взлетела. Посмотрев вниз, я увидела, как Ивел бьет в колокол около храма и отовсюду бегут жители, как выстраивается очередь около ближнего к лесу колодца и по живой цепочке начинают передаваться ведра с водой. Удовлетворившись увиденным, я поднялась еще выше и стала высматривать на горизонте тучи. Как назло, в небе не было ни одного облачка. Тогда я поднялась еще выше и заметила вдалеке небольшую тучку. Около нее в воздухе зависла какая-то фигура. Подлетев поближе, я опознала в ней молодую симпатичную женщину, которая что-то делала с тучей.
- Деточка, что ты здесь делаешь? – удивленно спросила она меня.
- Простите, сударыня, но мне очень нужна эта туча. Можно я ее у Вас заберу?
- Я не могу ее тебе отдать. Видишь, я с ней работаю. А тебе вообще здесь делать нечего. Как ты сюда попала? Кто тебе разрешил левитировать в столь юном возрасте?
- Отдайте, прошу Вас, - взмолилась я. – Это единственная туча поблизости, а у меня по-жар в лесу. Если я сейчас не помогу лешему, сгорит лес и все посевы моего села. И никто меня не учил, я сама научилась летать. Пожалуйста, Вы себе еще тучу найдете, а у меня катастрофа.
- Какая ты настырная! Ну, хорошо, отдам я тебе тучу. А ты с ней справишься?
- Да, сударыня. Я уже не раз так поливала посевы в засуху. Я справлюсь.
- Тогда держи воздушные потоки и удачи.
Волшебница перекинула мне воздушные жгуты, я крепко перехватила их, благодарно кивнула и потащила тучу в обратную сторону.
Когда я подлетела к лесу, пожар бушевал вовсю. Сил людей и лесных жителей не хвата-ло, распространение огня удалось замедлить и только.
- Мда, вовремя я вернулась, - пробормотала я и начала напитывать тучу влагой.
Когда цвет тучи поменялся с серого на темно-фиолетовый, я убрала воздушную по-душку из-под тучи и на землю хлынул ливень. Я не стала растягивать тучу на весь пожар, а начала, как кистью, водить проливающуюся водой тучу над горящим лесом. Постепенно огонь погас и я отпустила тучку, вновь ставшую белой. Я начала спускаться, как вдруг почувствовала головокружение и, не удержав концентрацию, камнем полетела вниз.
Очнулась я лежащей в лесу на подстилке из веток ельсны. Около моей головы сидел ле-ший и обмахивал меня листом лопуха. Почувствовав какое-то неудобство в районе грудной клетки, я скосила глаза и видела сидящую на мне белку. Она потянулась своей мордочкой к моему носу и пощекотала усами. Я чихнула, белка стремглав взлетела с меня на дерево. Я окончательно открыла глаза и посмотрела на лешего.
- Сколько? – спросила я.
- Два комеля, - ответил леший. – Ты истратила много волшебных сил, потеряла сознание и теперь будешь долго восстанавливаться.
- Сколько?
- Если не будешь волшебствовать, то за пару месяцев восстановишься.
- А если буду?
- Тогда сила будет восстанавливаться медленнее. На сколько затянется процесс, не знаю. Но где-то полгода - месяцев девять точно. Теперь потихоньку поднимайся, я переправлю тебя на границу леса и села.
Я села, потом встала на четвереньки, подползла к ближайшему дереву и стала подни-маться, опираясь на ствол. Голова сильно кружилась, в ушах стоял шум, очень хотелось пить, но просить у лешего напиться я не стала, помня наш предыдущий разговор.
- Ничего, юная, скоро тебе станет легче, – сказал леший и осторожно обнял меня за пле-чи. – Приготовься, сейчас я нас перемещу.
Я кивнула и в следующий момент мы оказались на опушке леса. После перемещения голова закружилась еще сильнее, меня замутило и, еле успев отвернуться от лешего, меня стош-нило желчью. Вытерев рукавом рот, я опустилась на траву и закрыла глаза.
- Сейчас посижу чуточку и пойду, - сказала я и почувствовала, как рука лешего гладит меня по голове.
- Ты молодец, юная, - услышала я его голос. – Посиди, я послал зов Василисе и она при-шлет сюда твоего пса. С его помощью ты быстрее дойдешь до дома. Я бы сам тебя проводил, но не могу выйти за пределы леса. Ты посиди, а я пойду лесу помогать.
Я кивнула, леший еще раз провел рукой по моей голове и исчез.
В ожидании Рэва я осмотрела себя на наличие физических и энергетических поврежде-ний. Переломов и растяжений не было, несколько царапин не в счет. Если не считать голово-кружения, то все было в порядке. В энергетическом плане все было не так радужно. Энергети-ческие линии были тусклыми и тонкими. Как закачивать энергию я не знала. Оставалось ждать естественного притока. Радовало только то, что энергетические линии я видела, значит приток сил шел исправно.
Прибежал Рэв, я поднялась, схватилась за него и мы побрели домой. С каждым шагом мне становилось лучше и в ворота нашего дома я, хоть и медленно, но вошла сама. У двери мне встретилась Марула с кувшином в руках. Растрепанные ее волосы были подозрительно коротки и небрежно собраны в хвост.
- Маря, что случилось с твоей косой?
- А-а-а, это все ерунда, отрастет. На пожаре спалила.
- А что не ерунда?
- Так папа с братьями обгорели. Мама с Рисаей сейчас примочки делают.
- Боги, как это случилось?
- Русим близко к огню подошел, дерево на него и обрушилось. Он даже отойти не успел. Папа начал на его вытаскивать и на них упало еще одно дерево. Тогда Ивел облил себя водой и кинулся следом. Брата и папу он вытащил, но ему тоже досталось. Сильнее всех пострадал Ру-сим. У него полтела обгорело.  Рисая там рыдает. Русим очень плох.
От охватившего меня ужаса я буквально взлетела по ступенькам в дом. Из столовой раз-давались приглушенные рыдания. Открыв дверь, я увидела лежащих на полу отца и старшего брата, обмотанных бинтами. Около Русима сидела его жена и плакала, гладя его по замотанной руке. Ивел сидел на лавке, привалившись спиной к стене, а мама ему в это время обматывала бинтами ладони. Запах паленого мяса сбивал с ног. Я схватилась за косяк двери, закрыла глаза и глубоко задышала, стараясь сдержать рвотные позывы.
- Что я могу сделать? – лихорадочно думала я, - Улучшать организмы людей я умею, значит должна суметь вырастить новую кожу. Надо пробовать, иначе я себе никогда не прощу, что не попробовала спасти родных. Так, что у меня с энергией? – я обратила взор внутрь себя. – Энергии прибавилось, но мало. Ничего, ничего, пусть я потом без волшебства полгода проведу. Надо спасать.
Я открыла глаза и решительным шагом подошла к покалеченным.
- Рисая, перестань плакать, - я прикоснулась к ее плечу. – Отойди, я постараюсь помочь.
- А ты можешь, можешь? – захлебываясь слезами прорыдала она.
- Я не знаю, но сидеть сложа руки не стану. Я попробую. Я должна.
Рисая поднялась с колен, села около стола, уронила голову на руки и затихла. Мама за-кончила с перевязкой Ивела и подошла ко мне.
- Чем мне тебе помочь, дочка? – тихо спросила она меня.
Я глубоко вздохнула и решилась.
- Мам, давай разбинтовывать Русима, а Марула пусть принесет две простыни. Надо по-ложить его на чистое и я должна видеть ожоги.
Мама кивнула и направилась к сыну, я присоединилась к ней, а Марула побежала за простынями. Русим был без сознания и я порадовалась этому. По крайней мере он не чувствовал боли от ожогов и от того, как мы снимали прилипшие к ранам бинты. Прибежала Марула, я приподняла воздухом брата и она быстро сменила испачканную простыню на чистую.
- Так, я сейчас попробую полечить Русима. – сказала я, вставая на колени перед братом. – Ничего не обещаю, но, по крайней мере, хуже не сделаю.
Все затихли. Я не знала, можно ли работать бесконтактно, раньше для улучшения роди-телей я всегда за них держалась. Решив не рисковать, я нашла небольшой кусочек чистой кожи на руке брата и прикоснулась к нему. Вызвав в памяти картинку строения человеческих покро-вов и сосудов, я начала восстановительные работы. Укрепив сердце и заблокировав нервные окончания, я начала с восстановления кровеносной системы. Потом взялась за мышцы и, под конец, за кожу. Сколько времени у меня все это заняло, я не считала, но, когда я закончила, на улице стемнело и мама зажгла свечи.
- Все, я закончила, - сказала я, сняв блокировку с нервов. – Теперь ему надо хорошо по-есть. – Русик, открывай глаза, - тронула я брата за сильно похудевшую руку. – Я знаю, что ты очнулся.
Брат открыл глаза и медленно поднес руку к лицу.
- Так вот как выглядит скелет, обтянутый кожей. – Хрипло произнес он, нашел взглядом плачущую жену и сказал ей: - Я очень сильно хочу есть.
Рисая разулыбалась и убежала на кухню греметь посудой.
- Я хочу сесть, - сказал Русим.
- Я помогу тебе, - спохватившись, ответил ему Ивел и поднялся с лавки.
Он подошел к лежащему брату, аккуратно замотал его в простыню и помог подняться и сесть около стола. Тут и Рисая появилась из кухни с подносом, заваленным едой.
Я оперлась руками об пол, у меня снова сильно закружилась голова, а мама и Марула уже разматывали отца. Так и оставаясь на четвереньках, я подобралась к ним, подняла размо-танного папу, подождала, когда Марула сменит простыню и принялась за лечение. Ожогов на папе было немного меньше, но были закрытые переломы ног, видимо на них рухнуло горящее дерево. И вновь я проделала те же процедуры, что и с братом. Времени это заняло почти столь-ко же, но отец похудел чуть меньше, однако есть он хотел также сильно. И теперь за едой убе-жала уже мама. Не увидев в комнате Русима и Рисаю, я поинтересовалась:
- А где брат с женой?
- Как только Русим наелся, его начало клонить в сон и Рисая увела его домой, - ответила мне Марула, помогая подняться отцу и сесть за стол.
- Давно?
- Комель назад.
- Ладно, - я сосредоточилась и с усилием подняла себя на ноги, - Марул, зайди к ним зав-тра, скажи, чтобы не вздумал первое время работать. Пусть сначала сил наберется.
- Хорошо.
Я подошла к Ивелу.
- Руки покажи. - приказала я ему.
Ивел размотал бинты и я принялась рассматривать его ладони.
- По сравнению с остальными ты отделался легким испугом. – Я посмотрела в глаза бра-ту и продолжила с возмущением: - Ты о чем думал, придурок, когда полез в огонь с голыми ру-ками? Не мог их чем-то обмотать, раз смог сообразить облить себя водой? Ты теперь месяц ри-совать не сможешь!
- Я ни о чем таком в тот момент не думал, - начал оправдываться он, - надо было быстрее отца в братом вытаскивать. Только потом уже я понял, что сжег руки.
- Ладно, - вздохнула я, успокаиваясь, - сейчас я тебя вылечу.
Ожоги были не сильные и уже через полкомеля от них ничего не осталось.
- Лори, а ты сможешь мне волосы вырастить? – спросила Марула и подергала меня за рукав.
- Смогу, но концы сама себе подрежешь. – ответила я, вздохнув, и указала сестре на сво-бодный стул рядом со мной. – Садись и повернись ко мне спиной.
Марула села, как я сказала и распустила остатки волос.
- Какой длины ты хочешь? – спросила я, пропуская пряди через пальцы.
- Пусть будут чуть выше талии.
- Ладно.
Я собрала все волосы в руки, опять сосредоточилась и сильно потянула их на себя. Через некоторое время остановилась, посмотрела длину, перехватила волосы и потянула снова. За четыре подхода у меня получилось сделать то, что хотела сестра.
- Все, дело сделано, - прошептала я.
Сил на полный голос у меня не осталось. Вдруг у меня неимоверно сильно закружилась голова и я провалилась во тьму. Последнее, что я услышала, это коллективный испуганный возглас родных.
Открыла глаза я уже на солнечной лесной поляне. Я смотрела в небо и радовалась, что у меня ничего не болит и голова не кружится. Я лежала и наслаждалась. Из нирваны меня вырвал звон бокалов и голос одного мелкого вредного бога:
- Долго ты еще будешь валяться? Поднимайся, я хочу отпраздновать твою первую круп-ную победу.
- Вот почему ты такой вредный? – я приподнялась на локтях и посмотрела на него. – Ле-жу, никого не трогаю, наблюдаю за облаками. А тут ты. Не мог подождать?
- Чего ждать-то? Когда ты очнешься в теле? Этого еще долго ждать. Ты себя практически опустошила. И хорошо, что сознание потеряла, даже малейшая физическая активность в тот момент привела бы к полной потери волшебных способностей. Так что поднимайся и давай выпьем. По такому поводу я стащил у отца бутылку редкого сине-рубинового тысячелетней выдержки.
Сидящий в кресле бог подмигнул мне и отсалютовал бокалом, полным темно-красной жидкости с синеватым отливом.
С нарочитым кряхтением и, картинно держась за поясницу, я поднялась и подошла к свободному креслу.
- Что это? – спросила я, садясь и подняв бокал.
- Это очень редкое вино из плодов синего рубинника, растущего в саду нашего боже-ственного измерения. Сами по себе плоды кисло-горькие и есть их невозможно. А вот вино из них получается необычайно сладким с чуть заметной кислинкой. Кстати, нигде больше ты та-кого не попробуешь. Секретом изготовления вина и плантацией рубинника владеет только наша семья.
- А ты что, их пробовал?
- Кого?
- Ну, плоды эти. Откуда ты знаешь их вкус?
- Конечно пробовал, я ведь тоже был маленьким мальчиком. Был у нас с братом спор. Спорили на то, что проигравший съест этот плод. Я проиграл.
- А кто у нас брат?
- А не скажу. – бог погрозил мне пальцем. – Сама догадывайся.
- Вот говорю же – вредный ты.
Я поднесла бокал с вином к носу и понюхала содержимое.
- Странный аромат, - прокомментировала я, - пахнет земным арбузом с корицей.
- Это еще что. Ты попробуй.
Я пригубила.
- Изумительно, - я прикрыла глаза и наслаждалась вкусом воистину божественного напитка. – Очень сладко, даже приторно, почти ликер, землянично-грушевый, с нотами гвозди-ки. А потом неожиданно лимонное послевкусие. Колись давай, - я открыла глаза и требовательно уставилась на бога. – Какие свойства у этого вина? Ты не просто так его притащил. Отпраздновать мою, так называемую, первую победу можно и чем-то не столь экзотическим.
- Тебе же понравилось вино. Неужели твоя первая сложная работа не заслуживает хоро-шего сопровождения? Или ты мне не веришь?
- Не-а, не верю.
- В принципе, правильно делаешь, - неожиданно серьезно ответил бог. – У этого вина есть одно полезное свойство. Оно помогает быстро восстановить энергетику организма. И тебе оно сейчас необходимо, ты слишком близко подошла к грани и я банально испугался, что ты перегоришь. Отец это вино достает после крупных сражений для восстановления сил. Да, да, и не надо так высоко поднимать брови. У нас тоже бывают войны. Хорошо хоть редко. Думаю, отец не будет ругаться, когда узнает, что я взял бутылку.
- А-а-а, ладно. Как говорят русские: чему быть – того не миновать. – я залпом выпила вино и поставила опустевший бокал на стол, - Наливай. И наколдуй, что ли, закуску какую-нибудь. Раз ты говоришь, что в беспамятстве я проваляюсь долго, буду восстанавливаться здесь.
Молодой бог щелкнул пальцами и на столе появилась тарелка с мясной нарезкой и мас-линами, блюдо со свежими овощами и несколько шампуров шашлыка.
- Прекрасно, - я предвкушающее потерла руки, - Как я соскучилась по жареному, ты не представляешь.
Я схватила шампур и вгрызлась в ароматное мясо, бог последовал моему примеру и на некоторое время над столом повисла тишина.
- Кстати, почему на Сарсоне нет жареных блюд? – спросила я, когда первый голод был удовлетворен, - Это же проще, чем варить и тушить.
- Это была прихоть моего отца, - ответил бог, вертя в руках маслину. – Я смотрел его выкладки по созданию мира и там была пометка как раз на эту гастрономическую тему. Отец решил, что живущие в мире создания должны сами догадаться о жарке. Но до твоего появления ни у кого в голове такой мысли не возникло. А ты, я смотрю, уже начала двигаться в эту сторо-ну. Так что, внедряй, все мы против не будем.
- Угу, - я отправила в рот еще кусочек шашлыка, - давно мечтаю о жареной картошечке со шкварками.
- Так сала в мире тоже нет.
- Я заметила. Нет проблем, сделаю.
Мы посидели еще немного. Молодой бог устроил красивый закат и мы расслабленно си-дели в креслах, любуясь им и допивая вино. Но все хорошее заканчивается, закончились и наши посиделки.
- Тебе пора приходить в себя. – сказал со вздохом бог. – Твое тело уже три дня лежит без сознания. Как очнешься, начинай медитировать, чтобы быстрее восстановить волшебные спо-собности. Отцовское вино дало тебе импульс, поэтому полгода на восстановление тебе не понадобится. Уложишься за три месяца, если тебе, конечно, не придется снова так выкладываться. И на будущее, заклинаний я тебе давать не могу, поэтому для восстановления сил заведи себе привычку заниматься медитацией перед сном. Приток сил будет идти быстрее.
- Хорошо, отправляй меня назад. Будешь делать шашлык, приглашай в гости.
Мир снова подернулся дымкой и я только и успела, что махнуть на прощание рукой и увидеть ответный жест. В следующий момент я почувствовала влажную тряпку на лбу и открыла глаза. Я огляделась. Я лежала в девичьей в своей кровати. В комнате было темно, только-только начало светать, на стоящем рядом стуле спала Марула. Под ее глазами, даже в предрассветной темноте, были видны темные круги от усталости. Я пошевелилась, сестра встрепенулась и открыла глаза.
- Слава богам, Лори, ты очнулась. – облегченно прошептала она. - Сейчас я маму разбу-жу.
- Не надо, - прошептала я тоже, - Дай мне попить и ложись спать. А маме утром ска-жешь.
- А вдруг ты опять сознание потеряешь?
- Нет, теперь не потеряю. Теперь все будет хорошо. Не беспокойся.
Марула вышла из комнаты и вернулась с кружкой воды. Напоив меня (физически я ослабла и сама кружку держать не могла), она, не раздеваясь, легла на свою кровать и моментально заснула. Я же еще немного полежала с открытыми глазами, вспоминая «божественные» посиделки, но и меня тоже сморил сон.
Утром я проснулась от того, что зашуршала открывающаяся дверь и в девичью заглянула мама. Как и у сестры, вокруг маминых глаз залегли тени, ее встревоженный взгляд метнулся от спящей Марулы ко мне. Я повернула голову и улыбнулась.
- Ясного утра, мама, - тихо сказала я.
- Доченька, как же ты нас напугала, - в ответ прошептала мама, быстро подошла к крова-ти, обняла меня и заплакала.
- Тише, мама, не плачь. Я очнулась, все в порядке. Теперь все будет хорошо. – я погла-дила маму по голове. – Давай ты меня в столовую заберешь, я проголодалась. А Марула пусть поспит.
- Конечно, конечно. – мама улыбнулась и вытерла глаза. – Я сейчас папу позову, он тебя отнесет.
Еще раз обняв меня и поцеловав, мама быстрым шагом вышла из комнаты и почти сразу вошел улыбающийся отец, закутал меня в одеяло, поднял на руки и вынес в столовую.
Мама уже гремела на кухне посудой, а папа, усадив меня на лавку у окна, начал расска-зывать:
- Сначала мы страшно перепугались, когда ты у нас глазах упала. Ты была такой блед-ной, как будто жизнь оставила тебя и в первый момент мы подумали, что ты умерла. Ивел вскочил, хотел подойти к тебе, но силы оставили его и он свалился обратно на стул. Я после восстановления тоже подняться не мог и мне оставалось смотреть, как около тебя рыдают мама с сестрой. Но тут появилась встревоженная домовуша, подскочила к тебе и положила одну руку тебе на лоб, а другую на грудь. Посидев так около галия, она облегченно выдохнула и закричала нам, чтобы мы раньше срока тебя не хоронили, что ты жива, просто без сознания, что тебя надо перенести в кровать и поить водой с разведенным в ней медом каждый комель днем и ночью и все будет в порядке. Ивел нашел в себе силы встать и отнес тебя в девичью. И там уж мама с Марулой взялись за тебя. Переодели, развели мед в воде и с ложечки стали поить, как домовуша сказала. Только мы думали, что к утру ты очнешься, но этого не произошло. Наоборот, у тебя начался жар и ты стала бредить. Называла кого-то мелким засранцем, ругалась, потом начала смеяться и вдруг замерла и улыбнулась. Мы подумали, что ты сейчас откроешь глаза, но этого не произошло и жар только усилился. Три дня жар у тебя не спадал, думали сгоришь ты и нам придется все-таки тебя хоронить. Но потом жар резко спал, ты открыла глаза, сказала: «отправляй меня назад», закрыла глаза и замерла. Весь следующий день ты пролежала без движения, а утром мама разбудила меня и сказала, что ты очнулась и хочешь есть. Дочка, что это было? Что с тобой случилось?
- Я потеряла много волшебных сил, когда тушила пожар. Может, если бы на небе были тучи, мне было бы легче, но единственная туча была только над столицей и ту пришлось отби-рать у какой-то волшебницы. Очень много сил ушло на то, чтобы собрать воду в туче. В небе тоже было очень сухо, да и потом много сил ушло на то, чтобы не пропустить ни одного языка пламени. Там, в лесу, я тоже потеряла сознание, но быстро пришла в себя и дедушка Кастор, это леший нашего леса, я с ним в прошлом году познакомилась, переправил меня поближе к селу и приказал Васе прислать за мной Рэва. Когда мы с Рэвом дошли до дома, меня еще шата-ло и энергию я не восстановила, но самостоятельно идти могла. И тут я увидела Марулу с обго-релыми волосами, которая сказала мне, что вы покалечились на пожаре. Конечно же я стала вас лечить и истратила последние крупицы волшебства. Поэтому и потеряла сознание.
- И что сейчас? Ты больше не сможешь волшебствовать?
- Сейчас энергия потихоньку восстанавливается.
- Потихоньку?
- Да, но надеюсь, что к Ноэлю восстановлюсь полностью.
Потом пришла мама с кухни и начала кормить меня всякими вкусностями. На запах пришел Ивел, а Марула продолжала спать. Мы не стали ее будить, она потом к ужину просну-лась.
Потянулись дни, заполненные сначала подготовкой к сбору урожая, а потом и самим урожаем. Волшебством я старалась не пользоваться, но иногда приходилось, да и я уже не представляла без него своей жизни. Совсем воздерживаться было очень сложно. По совету бога я медитировала по вечерам и видела пользу от этого занятия. С каждым днем энергии во мне становилось все больше и я уверилась, что, действительно, к Ноэлю восстановлюсь полностью. А пока я решила заняться внедрением жареной картошки со шкварками. Для этого я выпросила у родителей одного поросенка, которого посадила на специальную диету, чтобы слои мяса у него чередовались со слоями жира. Потом, когда он достаточно подрос я, чтобы не причинять животному лишних мучений, остановила его сердце, а папа спустил кровь. Не буду вдаваться в подробности засолки сала, скажу только, что получилось вкусно и первым прелесть сала оце-нил отец, когда не мог ничего найти себе на закуску к самогонке. Все-таки есть в нем что-то от русского. Потом пришел черед жареной картошки. Мама была удивлена тем, что картошку можно не только варить и тушить, но и жарить, сказав, что так никто не делает. На что я возра-зила, что я «не все другие» и перед тем, как ругать за испорченные продукты, сначала лучше попробовать.
- Ладно, я попробую. – сказала мама, опасливо подцепив со сковородки ломтик жареной картошки и отправив его в рот.
 – О-о-у! Мне нравится, и вкус необычный. – сказала она, прожевав, и наколола на вилку еще несколько долек. – А готовится сколько?
- Немного быстрее, чем варить или тушить. – ответила я. - А еще можно запечь с мясом, сыром и сметаной.
- А давай сделаем. – загорелась мама. – Твои кулинарные идеи всегда немного дикие, но неизменно вкусные. Думаю, мальчики и Марула оценят.
Я была довольна, а то от вида вареной картошки мне уже становилось тошно, да и род-ные оценили и жареную картошку, и запеченную с мясом.
Все свободное от домашней работы время Ивел писал картины. Не скажу, что он торо-пился, но к началу Ноэльской ярмарки, когда в столице должна была открыться его выставка-аукцион, Ивел продемонстрировал нам двадцать разнообразных картин. Здесь были и пейзажи, и натюрморты, и несколько портретов, и Рэв со щенками, и даже то, как я лечила семью от ожогов. Я была не очень довольна, что мой труд будет выставлен на всеобщее обозрение. Утешало только то, что на картине я была плохо узнаваема.
Открытие было назначено на четвертое Ноэля. Посмотреть на выставку и аукцион захо-тела вся семья, поэтому, одолжив у соседей еще одни сани с лошадью, утром второго Ноэля мы выдвинулись в путь. В одних санях ехал Ивел в окружении своих драгоценных картин, замо-танных так, как мать ребенка не укутывает. Не дай боги, где рама поцарапается или лак трещи-нами пойдет от мороза. При погрузке картин он так нас достал, что мы - папа, мама, Марула и я - не сговариваясь, решили ехать в одних санях.
- Если я поеду с ним вместе, то по дороге или Ивел потеряется, или половина его картин. – так прокомментировала свой поступок Марула.
На этом наши мучения не закончились. Всю дорогу до столицы нас преследовали крики Ивела, чтобы мы то ехали помедленнее, а то он боится растрясти картины, то, что мы так мед-ленно плетемся и надо бы побыстрее, чтобы не опоздать с выставлением картин. Когда уже от ярости на брата у меня проявилась огненная стихия и мои волосы вырвались из платка, встали дыбом и заискрились, наконец-то показался город и все вздохнули с облегчением.
На следующий день началась суматоха с переносом картин в выставочный зал гильдии, но нас это не касалось, поэтому мы пошли гулять по городу, оставив Ивела с председателем гильдии Беллисом до Пресидером.
Выставка Ивела привлекла много посетителей, некоторые интересовались покупкой выставленных картин, так что заявок на участие в аукционе следующего дня было очень много. Я была очень рада за брата, а родители просто светились от гордости за сына.
Аукцион прошел очень успешно. По словам председателя, это был первый случай, когда молодой неизвестный одаренный сразу привлек столько внимания окружающих. Сумма, со-бранная на аукционе была поистине громадна и, даже не смотря на то, что большая часть этих денег ушла на покрытие расходов по проведению выставки, аукциона и последующего приема, а также выплаты в гильдию, на руках у брата оставалось порядка десяти четы-рехлистиков.
А на приеме я научилась отличать обычных людей от волшебников.
Держа в руках стакан с соком, я бродила между людей и краем уха слушала их разгово-ры. Темы все были взрослые и мне не особо интересные. Конечно, я могла вставить свой листик в разговор о политике, торговых отношениях и тому подобное, но как это будет звучать в устах двенадцатилетнего ребенка? Поэтому я помалкивала и наблюдала. Вот два купца обсуждают цены на шелк из Терлавы, вот капитан корабля рассказывает о зимнем шторме сударю в богатом камзоле. Вот Ивел краснеет в окружении молоденьких барышень, строящих ему глазки. Вот родители слушают Ависа и Милиру, явно рассказывающих что-то о своей дочурке. Вдруг мой взгляд выхватил в толпе стройную молодую женщину со странно расплывчатым контуром вокруг фигуры. Я моргнула, посчитав, что это мои глаза устали от пестрой толпы. Контур вокруг женской фигуры исчез. Но, стоило мне перестать фокусировать взгляд и посмотреть на нее краем глаза, как контур снова расплылся. Заинтересовавшись этим феноменом, я подошла поближе. Передо мной предстала привлекательная молодая женщина с красивой прической из темных вьющихся волос в красивом платье персикового цвета, подчеркивающим изумительную фигуру. Серые глаза серьезно смотрели на собеседницу, а губы ехидно улыбались.  С удивлением я узнала в этой красавице ту, у кого забрала летом тучу. Почувствовав мой взгляд, она обернулась и спросила:
- Почему ты меня разглядываешь? Это неприлично.
- Извините, - ответила я, - но мне кажется, что я Вас не так давно видела. И у меня во-прос. Почему контур Вашего тела расплывается, если смотреть на Вас не напрямую? Ос-тальные у меня перед глазами не расплываются. Я проверяла.
- Какая милая любознательная и наблюдательная барышня, - воскликнула собеседница заинтересовавшей меня дамы.
- Скорее любопытная, - поправила ее моя «визави» и добавила уже мне. – Я волшебница, деточка, как в прочем и ты. Как тебя зовут?
- Лори.
- А я  Иустения до Нобилис, ректор университета волшебства.
- Очень приятно. С кажите, мой контур тоже расплывается?
- Да. Именно так волшебники и отличают других волшебников от обычных людей. Сколько тебе лет?
- Двенадцать.
- Ты уже умеешь что-то?
- Ну, я в селе помогаю с урожаем.
- Понятно. Постой, а где ты меня видела? Что-то я тебя не припомню и по возрасту ты еще мала, чтобы у меня учиться.
- А я у Вас летом тучку отобрала. Помните?
- Так это ты, та самая маленькая нахалка!
- Почему сразу нахалка? У меня, между прочим, лес горел, а других туч вокруг не было.
- Прекрасно, значит воздух и вода тебе подвластны. Только будь аккуратна, без контроля ты можешь сильно навредить себе и окружающим. С удовольствием буду ждать твоего поступ-ления в мой университет.
- Благодарю Вас.
Я поклонилась, ректор величественно кивнула в ответ и вернулась к прерванному мной разговору.
- Вот, значит как, - думала я, продвигаясь к замеченному мной пустующему диванчику, - Значит я отобрала тучу у ректора университета. Кого же она мне напоминает?
Я уселась на диван и стала думать.
- Такие знакомые черты лица и манера разговаривать. А ее повадки, взгляд, способность уязвить, не переходя черту…. Кто, кто, кто?.. Кто-то из односельчан? Нет. Из города? Ха, да я знаю здесь всего двоих, Ависа и Милиру, но никто из них не подходит. Да кто же?!
И тут, как озарение, вспышка.
- Да! Точно! Я вспомнила! Есть такой человек. Только не здесь, а на Земле. Она очень похожа на мать моей самой близкой подруги, если той сбросить лет этак пятьдесят-пятьдесят пять. Если бы этот разговор происходил на Земле, я бы подумала, что встретила сестру-близнеца Инны Николаевны. А ведь это тоже из разряда «божественных шуточек». Интересно, встречу ли я здесь еще кого-то похожего на своих старых знакомых?
В противоположном углу зала я увидела брата, высматривающего кого-то в толпе. Пой-мав мой взгляд, он взял у проходящего мимо официанта бокал с напитком и двинулся в мою сторону.
- Ну, как тебе прием, сестренка? – спросил у меня Ивел, сев рядом.
- Скучно, но еда хорошая. А тебе как?
- Мне все нравится.
- Да уж, я вижу, - усмехнулась я и вытерла ладонью след от помады с его щеки и показа-ла на подобный след на воротнике. – Тебе о-о-очень нравится.
Ивел слегка порозовел, подмигнул и сделал большой глоток.
- А то! Теперь у меня есть поклонницы. Но неужели тебе здесь совсем ничего не понра-вилось?
- Я же говорю, еда вкусная. О, я познакомилась с ректором университета волшебства.
- Да? Покажешь мне?
Я обвела взглядом зал.
- Вон она стоит и разговаривает с дамой в голубом платье. – я показала на Иустению до Нобилис рукой со стаканом.
Ивел посмотрел в указанном мной направлении.
- Красивая, - прокомментировал он увиденное и повернулся ко мне. – Кстати, это она купила ту картину, на которой я изобразил тебя, лечащую брата от ожогов.
Посмотрев еще раз в сторону ректора и на галий задумавшись, Ивел всучил мне свой недопитый бокал со словами:
- Пойду с ней познакомлюсь.
- Братик, ты сдурел? – удивилась я. – Не старовата ли она для тебя?
- Ай-ай-ай! Такая маленькая, а уже пошлишь. Я хочу всего лишь спросить у нее разре-шения написать ее портрет. А ты о чем подумала?
- Ни о чем. Иди, знакомься.
Ивел подхватился и подлетел к Иустении. Завязался разговор, потом брат поклонился и вернулся ко мне. Я отдала ему бокал и вопросительно подняла брови.
- Она согласилась, - ответил он на невысказанный вопрос. – Спросила, нужно ли ей бу-дет позировать и обрадовалась, когда узнала, что не надо. Сказала, что завтра начинается вто-рое учебное полугодие и ей будет некогда.
- И как ты ее изобразишь?
- Не знаю пока, но кое-какие задумки есть.
Через некоторое время после нашего разговора прием стал потихоньку заканчиваться, приглашенные разошлись и мы тоже всей семьей отправились в обратный путь, сначала на по-стоялый двор, а утром домой.

Глава 11. Сватовство викинга

***
Первая половина 20526 года от создания мира
Насколько неугомонным был Ивел по дороге в столицу, настолько же тихим он был на обратном пути. Я ехала с ним в санях и в начале пути пыталась завязать с ним разговор, но до-билась только невнятного мычания в ответ. Поняв в конце концов, что мысли брата витают сейчас отнюдь не здесь, я замолчала и задремала.
И приснился мне странный и страшный сон.  С высоты птичьего полета я видела поле боя. С одной стороны наступали странные существа с черной кожей и абсолютно белыми воло-сами, заплетенными во множество косичек. Когда эти существа мотали головой, из концов ко-сичек вырывались яркие огненные молнии, поражающие их противников. Лица этих существ были абсолютно, неимоверно симметричны и красивы. Настолько симметричны и красивы, что вызывали чувство омерзения. Ни единая эмоция не отражалась на их лицах, казалось, что в бою участвуют не живые существа, а ожившие скульптуры. И только, когда кто-то из противников поражал этих существ и проливалась кровь, становилось понятно, что они все-таки живые. Противостояла этим красавцам человеческая армия. Здесь были и люди, и эльфы, и гномы, и орки. В одном конце поля боя я заметила даже несколько фей верхом на единорогах. Мое внимание привлекла группа бойцов в центре человеческого войска. Она состояла из пятерых молодых волшебников ( а как еще назвать людей, с рук которых беспрестанно вырываются волшебные заклинания). Они образовывали живой квадрат с одним человеком в середине. Я опознала в них двух боевиков по мечам в дополнение к заклинаниям, артефактора и некроманта. В середине стоял лекарь и, как только кого-то из четверки ранило, он сразу же занимался его лечением. Постепенно эту пятерку окружили враги. Первым погиб некромант, вторым лекарь, девушка, бросившаяся с криком к поверженному товарищу.  Третьим погиб один из боевиков, закрывший от атаки артефактора. Оставшиеся в живых, артефактор и боевик, встали спиной к спине и продолжили защищаться. Мне захотелось по-ближе рассмотреть этих отважных людей и мой взгляд приблизился. Артефактором оказался невысокий парень с мерцающей кожей, а боевиком симпатичная золотоволосая девушка. По их сосредоточенным лицам стекала кровь пополам с потом и грязью. У девушки в правой руке мелькал меч со светящимся концом, а с левой срывался то файербол, то струя воды, то острые льдинки. Артефактор постоянно срывал с себя небольшие камушки и бросал их в окружающих. При столкновении они взрывались и поражали противников. Но врагов было очень много, камушки закончились и артефактор взял в руки меч, болтавшийся до этого без дела на поясе. Силы были неравны и вот девушку-боевика ранили в бедро. Ее лицо перечеркнула гримаса боли и, схватившись за бок свободной рукой, она согнулась, не прекращая отбивать атаки мечом. Артефактор, видимо почувствовав состояние боевой подруги, обернулся и передал ей какой-то артефакт. Этого мгновения хватило, чтобы один из статуеподобных противников поразил его в грудь молнией, сорвавшейся с одной из косичек. Артефактор упал, несколько раз дернулся, пытаясь подняться, и затих. Девушка поднесла переданный артефакт к ране и та засветилась розовым цветом. Мельком взглянув на погибшего друга, она отбросила в сторону использованный артефакт и встала над повеженными товарищами. Девушка подняла над головой меч и начала что-то говорить, обводя яростным взглядом противников. Слов я разобрать не могла, но от них поднятый вверх меч начал светиться белым, режущим глаза светом, заливающим все окружающее пространство. И тут впервые за все прошедшее время на лицах «статуй» появились страх и паника. Последнее, что я увидела, это как их тела и тело девушки плавятся и растворяются в белом свете. Только в отличии от «статуй», на лице девушки отражалось торжество, а не страх. В следующий момент я почувствовала как меня трясут за плечи и голос брата, сначала тихий, а потом все более и более громкий зовет меня по имени.
- Лори, Лори, очнись! Слышишь меня? Очнись! Мелкая, да очнись же!
Я открыла глаза и увидела над собой встревоженные лица родных.
- А что, собственно, случилось? – спросила я. – Я спала и никого не трогала.
- Ты стонала во сне и я подумал, что тебе плохо. – ответил Ивел.- Я остановился и позвал родителей. Потом начал тебя будить, а ты все не просыпалась и не просыпалась.
- Все в порядке. – Я села поудобнее, захватила немного снега и растерла лицо. – Просто приснился плохой сон. Давайте поедем уже. Темнеет.
Весь оставшийся путь я думала о сне. Слишком он был необычен, слишком реалистичен. Все в нем было слишком. Можно было бы расспросить о нем мелкого бога, но что-то мне подсказывало, что внятного и конкретного ответа я от него не дождусь.
- Ладно, - закончила я свои размышления. – Приедем домой, схожу к служителю Илвару. Я хожу у него в любимицах, уж от него-то я ответа точно добьюсь.
На следующий день, покончив с домашними делами, я пошла в храм. Служитель Илвар нашелся в храмовой библиотеке. Он сидел за небольшой конторкой в углу и что-то переписы-вал из лежащей рядом книги. Мое появление замечено им не было.
- Служитель Илвар, - позвала я его, - светлого дня Вам.
- А-а-а, Лори! И тебе светлого, - откликнулся служитель, оторвавшись от своего занятия. – Рад видеть тебя, очень рад. Проходи сюда. Освободи себе какой-нибудь стул и присаживайся. Что привело тебя в храм в столь неурочное время?
- Я хочу рассказать Вам, что случилось со мной вчера в дороге. – я взяла со стула стопку исписанных листов, попыталась взглядом отыскать место, куда их можно пристроить и, не найдя ничего подходящего, села, положив листы себе на колени.
- Очень интересно. И что же произошло? – служитель забрал у меня с колен листы и пристроил их сверху своей работы. – Зная тебя продолжительное время, могу предположить, что это не какая-нибудь ерунда. Рассказывай.
- Дело в том, что по дороге домой я заснула и мне приснился сон.
- Ну, сны снятся многим, да и сон в пути тоже не новость.
- Да, если сон обычный. А мой обычным не был. Он был странен и полностью реалисти-чен. Я не только видела события, но и ощущала запахи, слышала звуки, чувствовала ветер. Ка-залось, что я являюсь непосредственным участником происходящего. Этот сон до сих пор стоит у меня перед глазами и мне кажется, что это неспроста.
- Что же конкретно ты увидела?
- Я видела поле боя, множество странных чернокожих и беловолосых существ. С коси-чек, в которые были заплетены их волосы, срывались красные молнии и убивали противников. Этим существам противостояла человеческая армия. Я видела людей, эльфов, гномов, орков. Даже фей верхом на единорогах. Они, эти существа, были очень красивы, противоестественно красивы, и безэмоциональны. Как ожившие статуи. В середине человеческого войска я замети-ла группу из пятерых волшебников, которых потом окружили эти ожившие статуи. И все вол-шебники погибли. Последнее, что было в моем сне, это как последняя из этой группы волшеб-ница, девушка-боевик, подняла вверх свой меч, произнесла какие-то слова и он начал светиться белым светом, унесшим и жизнь этой девушки, и большей части нападавших. Потом меня разбудил брат и сказал, что я во сне стонала. Все это мне кажется очень странным. Я не нахожу объяснения своему сну. Помогите разобраться.
Служитель задумался, а потом стал задавать вопросы.
- Существа были темнокожими или все-таки чернокожими?
- Именно чернокожими, как уголь.
- Их волосы были полностью заплетены в косички или только какая-то их часть?
- Полностью. Свободных прядей я не видела.
- Молнии вылетали со всех косичек?
- Да, когда они резко поворачивали головы, молнии веером разлетались.
- А в своих они попадали?
- Да, но вреда не причиняли. Молнии с них, как бы, стекали, не причиняя вреда, а чело-веческих воинов просто косило. И все молнии попадали только в грудь. Я не видела ни одного попадания в голову, руку или ногу.
- Волосы этих существ были какого оттенка?
- Как снег. Абсолютно белые, без каких-либо оттенков.
- Больше ничего необычного во сне не было?
- Было. Последняя девушка-боевик показалась мне смутно знакомой.
- Опиши ее.
- Средний рост, очень женственная фигура, яркие рыжевато-золотые вьющиеся волосы. Цвет глаз не видела.
Служитель снова задумался, потом встал, подошел к стеллажу и по приставной лестнице поднялся к самой верхней полке. Вытащив книгу с полки, он бегло пролистал ее, кивнул каким-то своим мыслям и спустился вниз вместе с ней. Положив книгу на конторку поверх всех исписанных листов, служитель Илвар открыл ее в середине и поманил меня к себе.
Я встала со стула, подошла к конторке, склонилась над раскрытой книгой и увидела картинку. На меня с нее смотрело существо, полностью соответствовавшее виденному во сне и описанному служителю.
- Ты ЭТО существо видела во сне?
- Да. Кто это?
- Это высший гаури. В данном случае мужского пола. Есть и женского. Выглядят также, только с, м-м-м, соответствующими половыми признаками. Сам я их, слава богам, не видел, но мой дед участвовал в войне с ними и рассказывал мне о них. Говорил, что с гаури очень сложно сражаться. Эмоции на их лицах не отражаются и предугадать их действия практически невозможно.
- Откуда они взялись?
- С изнанки мира. Тогда, во времена моего деда, ткань мира была порвана и эти существа полезли к нам.
- А потом?
- А потом наша армия их победила и волшебники закрыли разрыв.
- И все? Так просто?
- Все, но не просто. Победа далась нашему миру очень большой ценой. Больше полови-ны жителей было уничтожено гаури, а  волшебники не досчитались более чем двух третей сво-их соратников. Но все-таки мы победили. Теперь о той девушке, что ты видела во сне. Думаю, не случайно она показалась тебе знакомой, хоть это меня и пугает.
- Почему?
- Подойди к зеркалу и посмотри на себя. Только очень внимательно.
Я подошла к зеркалу, висящему на боковой части стеллажа.
- И что? – спросила я.
- Кого ты видишь в отражении?
- Себя, конечно. Кого я еще могу там увидеть?
- Теперь опиши свою внешность.
- Но это будет предвзятое мнение.
- Ничего страшного. Описывай.
- Ну-у-у, симпатичная девочка с зелеными глазами и рыжевато-золотистыми кудряшка-ми.
- Теперь мысленно прибавь себе лет десять-пятнадцать и снова опиши свою внешность.
Я закрыла глаза и постаралась представить себя повзрослевшей. Потом открыла и, глядя на свое отражение, ошеломленно произнесла:
- Я вижу красивую девушку с яркими зелеными глазами и золотисто-рыжими вьющими-ся волосами.
От осознания того, что я увидела у меня подкосились ноги и я прислонилась спиной к стеллажу.
- Выходит, что я видела себя в будущем? – прошептала я.- Значит, я должна буду погиб-нуть?
- Не все так однозначно, Лори, - со вздохом ответил служитель Илвар. – Тебе показали самый возможный вариант развития событий. Но мы сами творцы своего будущего. И ты мо-жешь его изменить.
- Но как?
- Можешь не становиться боевиком. Станешь ты, например, травницей или лекаркой, и события будут развиваться по другому. Или будешь боевиком, но не примешь участие в той битве и останешься в живых. Вариантов множество и только тебе решать, как поступить.
- Но, исходя из логики, если я сохраню себе жизнь, то битва будет проиграна. Мне со-всем не понравились эти создания и я не хочу, чтобы они победили. Но и умирать я тоже не хочу. Так что же мне делать?
- Думать. До показанных тебе событий должно пройти еще много времени и я верю, что ты найдешь выход из положения. В крайнем случае, можно спросить совета богов.
- Ага, так они мне и ответят.
- Не в наших силах предугадать поступки богов. Могут ответить, а могут и промолчать.
- Ладно, пойду я. Благодарю, что выслушали меня, служитель Илвар. Поздно уже, мама будет волноваться.
- Иди, дитя, и да пребудет с тобой мудрость богов.
Я склонила голову, служитель сделал рукой благословляющий знак на до мной и я вы-шла из храма.
Ночью, когда все заснули, у меня случилась истерика. Я не кричала, не проклинала бо-гов, потому как знала, что именно для спасения мира и была перенесена в этот мир. Но мне бы-ло страшно. До слез, до дрожи, до зубовного скрежета. В прошлой жизни был у меня период, когда за непродолжительное время умерло несколько моих близких. Не успевала я очухаться от одних похорон, как надвигались новые. И я все еще помнила тот, какой-то нутряной, страх умереть, исчезнуть из жизни, не видеть больше родных и близких, не вдохнуть аромат цветов, не услышать заливистого смеха внучки, не почувствовать вкус вина на губах. И теперь меня накрыла волна ужаса и я никак не могла с ней справиться. Через некоторое время мне удалось таки успокоиться.
- Нет, не стоит поддаваться панике, - подумала я, - Порефлексировали немного и хватит. Не зря же именно меня сюда закинули и показали возможное будущее, значит выход есть и его обязательно найду.
С этой мыслью я и заснула. Потом я еще не раз думала об этом, но уже без пораженче-ских мыслей.
Ивел в это время тоже ходил задумчивый и рассеянный. Пару раз умудрился пронести ложку с супом мимо рта, упал со ступенек у входа в дом, отдавил Рэву хвост и набил синяк на плече от встреч с дверными косяками. А потом резко сорвался с места, пронесся, как ураган по дому, дернул меня за косу, закружил по кухне маму и заперся в своей комнате. Два дня он от-туда не выходил и никого к себе не впускал. Мы уже было забеспокоились о его душевном со-стоянии и задумались о приглашении служителя Илвара, как дверь в комнату открылась и из нее вышел Ивел весь перепачканный красками и с широкой улыбкой на лице.
- Я закончил писать портрет Иустении, - удовлетворенно сказал он. – Можете смотреть.
- Кого? – удивился отец. – Какой такой Иустении?
- Это ректор университета волшебства, папа, - пояснил брат. – Я повстречал ее на приеме после моего аукциона и договорился о написании портрета.
- А-а-а, ну, пойдем посмотрим?
- Нет, никаких «посмотрим», - возмутилась мама. – Ты, Ивел, два дня не выходил из комнаты. Будь добр умыться, переодеться и пообедать. И только после этого, мы будем по-смотреть. За пару комелей ничего не случится с портретом.
Мы все согласились с мамой и начали быстро накрывать на стол, благо время было обе-денное и нам очень хотелось посмотреть новую картину Ивела.
После обеда брат повел нас смотреть портрет. Дело было к вечеру и в комнате стало ма-ло света, да и мы заняли большую часть свободного пространства. Я зажгла четыре небольших осветительных файебола и закрепила их над мольбертом. И вот перед нами предстал очередной шедевр Ивела.
Ректор была изображена на фоне книжных полок. Она стояла, облокотившись на невы-сокую колонну, на ладони свободной руки крутился небольшой воздушный смерч. Волосы бы-ли собраны в высокую вычурную прическу, а в ушах сверкали голубые серьги в виде капель воды. Брат одел Иустению не в ожидаемое платье (все таки ректор, не простая волшебница), а в брючный костюм синих оттенков. Более светлая рубашка с распахнутым воротом была пере-хвачена на талии темно-синим коротким корсетом, а на ногах одеты укороченные серые сапожки на высоком тонком каблуке. Картина получилась замечательная.
- Красиво получилось, - сказал папа после продолжительного молчания. – Но что-то я не припомню дамы в брюках на приеме.
- Ты забываешь, Окмар, что наш сын одаренный. – ответила ему мама, не отрывая взгля-да от картины. – Он так видит.
- И видит правильно, - добавила я. – Ты верно угадал ее стихию, братец. И специализа-цию, наверное, тоже. Хотя здесь я уже не уверена.
- Стихию? – удивился Ивел. – Специализацию?
- Да, - я протянула руку указала на смерч над ладонью нарисованной Иустении. – Смерч – это один из символов воздуха. И думается мне, что никто, кроме боевиков, открыто брюки носить не будет.
- Да-а-а? Я не знал. Я просто переносил на холст то, что стояло перед моим мысленным взором.
- Да-а-а? – теперь пришел мой черед удивляться. – А как же ты тогда пишешь картины? Без набросков? Без предварительной подготовки?
- Сложно сказать, - засмущался от чего-то брат и стал ковырять носком ботинка пол под ногами. – Последние четыре дня я помню очень смутно.
- И что же ты помнишь? – спросила молчавшая до этого Марула.
- Помню что-то мокрое и горячее. Помню лай Рэва. И еще у меня почему то болят коле-ни и левое плечо. Потом помню себя в комнате, как поставил холст на мольберт и взял в руки кисти и палитру. Помню образы, которые возникали при воспоминании об Иустении. Помню, как поднес кисть к холсту. А потом сразу р-р-раз, и готовая картина.
- Мда, братик, и давно ты так болеешь? – я подошла к Ивелу и шутливо потрогала его лоб. – Жара нет. А как нос? – теперь я пальцем дотронулась до его носа. – У-у-у-у! А нос то су-хой и теплый. Значит, все-таки заболел.
Сзади меня раздались смешки.
- При чем здесь мой нос? – удивился Ивел. – Какой еще он должен быть?
- Как? Ты не знаешь? – всплеснула я руками. – У всякой здоровой собаки нос должен быть мокрым и холодным. Возьми хотя бы Рэва. Здоровая собака, шерсть блестит, нос мокрый. Вот к какому идеалу надо стремиться.
- Да причем здесь Рэв! Я же не собака!- возопил брат.
За моей спиной раздался хохот. Я обернулась.
- Что вы смеетесь? – обиженно спросила я. – Я ведь права. Здоровая собака так и должна выглядеть.
Хохот грянул по новой. Мама уткнулась лицом в папино плечо и продолжала смеяться оттуда, Марула согнулась пополам и смеялась уже где-то в районе колен. Я обернулась к Ивелу и обиженно надула губы:
- Ну что они смеются?
Увидев удивленно-непонимающее лицо брата я не выдержала и тоже начала смеяться. До Ивела стало медленно доходить, что я над ним подшутила. Но зная характер брата, я пони-мала, что он не обидится. Так и произошло.
- Шутишь, значит, сестренка! – Ивел шутливо нахмурился, расставил руки начал на меня наступать. – Ах, шутишь! А как сейчас поймаю тебя и буду щекотать! И не посмотрю на возраст!
Я сделала испуганное лицо и с криком «ай, не надо, я боюсь щекотки» выбежала из ком-наты. Ивел шутливо зарычал и бросился за мной, а сзади по новому кругу раздался хохот. В конце концов я была поймана и зверски защекочена.
- На самом деле, все это очень странно, - уже серьезно произнес Ивел, когда мы отсмея-лись и успокоились.
- Что странно?
- Ну, этот мой провал в памяти. Я ведь почти ничего не помню, начиная с момента, как начал обдумывать картину, и заканчивая тем, как я отложил кисти и краски. Может, я действи-тельно болен?
- Вряд ли. Ты вполне адекватен и, поскольку волшебства в тебе нет, скорее всего это со-стояние связано с твоей одаренностью. Но я бы еще проконсультировалась у председателя гильдии художников. Ты когда поедешь отдавать картину?
- В начале хладня.
- Вот и зайди в гильдию, разузнай о своем состоянии.
- Поедешь со мной?
- С удовольствием.
Как то раз, где-то через нон, после описанных событий, ко мне подошла Марула, села рядом и начала молча теребить передник, изредка вздыхая. Я в это время читала справочник, купленный два года назад в лавке феи Клавинии, и не обращала на сестру внимание. Но эти ее вздохи!!!...
- Маря, что ты хочешь? – спросила я, откладывая справочник в сторону. – Что ты взды-хаешь? Надо чего – говори или не мешай мне.
- Ну-у-у, знаешь, мне уже шестнадцать лет…, - начала она, смущаясь, и снова затеребила передник.
- Знаю.
- Ну, вот…
- Что вот? – чуть раздраженно спросила я. – Не тяни Рэва за нос, говори уже.
- А при чем здесь Рэв? – вдруг оживилась она.
- Маря, это просто поговорка: не тяни собаку за нос. Не отвлекайся. Что. Тебе. Надо?
- Я тут подумала, - снова засмущалась сестра, - ты вон и брату жену нашла, и кузнецу нашему, и сударь Авис тебе благодарен. Мне уже шестнадцать, а у меня даже жениха нет. По-моги, а?
- Ну, допустим, Русим сам себе жену нашел.
- Но, если бы не ты, они бы не поженились. Ну, помоги! Подружки все мои колечками хвастаются, свадебные наряды шьют. Одна я без пары осталась.
- Хорошо. А тебе то самой нравится кто?
- Ну, как сказать… Есть один, но он…
- Что? Подарил колечко другой? – догадалась я.
- Да. – прошептала Марула.
- Ну, так давай уведем. Хочешь, я сделаю так, что он тебе предложит соединить пути?
- Ты что, – испугалась сестра. – то грех большой. Не хочу я у подруги жениха уводить. Я хочу, чтобы у меня был жених не хуже, чем у других.
Я подумала, что работа свахи мне уже знакома, плюс мое чутье на схожесть, и я реши-лась.
- Ладно, Марь. Сделаем так. Ты же завтра пойдешь с подружками гулять? – сестра утвердительно кивнула. – Возьмешь меня с собой и я посмотрю на так понравившегося тебе жениха подруги. Должна же я знать, какой тип парней тебе нравится. А там посмотрим, что можно сделать.
Обрадованная сестра обняла меня, поцеловала в щеку и убежала.
На следующий день мы с сестрой пошли гулять. Встреча была назначена у центрального колодца, а потом мы всей толпой пошли кататься с горки на краю села. По дороге Марула ука-зала мне на парня, который ей понравился. Обычный такой парень. Темноволосый, темногла-зый, стройный, под многослойной зимней одеждой угадывалась хорошо развитая мускулатура. Но ничего особенного. С другой стороны, если он действительно ее пара, тогда уж я не посмотрю ни на что и он станет мужем Марулы. Настроившись на нужный лад и запомнив запах сестры, я пошла в сторону этого парня. Как бы ненароком столкнувшись с ним, я втянула в себя его запах, задумалась и решила «нюхнуть» его невесту. Проделав такой же трюк с нечаянным столкновением, я запомнила и этот запах. Некоторые мысли на интересующую тему у меня появились, но день был так хорош, что я решила отложить решение проблемы на потом. Смотревшей на меня вопросительно сестре, я махнула рукой, что расскажу все дома, мы весело покатались с горки и разбежались по домам.
Вечером, чтобы не томить больше нужного, я сама подозвала Марулу и начала расска-зывать.
- Так, Маря, у меня для тебя две новости. Одна плохая, вторая еще хуже. С какой начать?
- Давай с плохой.
- Парень этот не твоя пара совсем. Вы абсолютно по разному пахнете. И даже своей не-весте он не совсем пара.
- Это как?
- Ты пахнешь пряностями. Ванилью, корицей, гвоздикой и чуть-чуть солью. А парень пахнет ельсновой смолой, прогретой на солнце. Невеста его пахнет лесной земляникой, что все таки ближе к смоле.
- Ладно. Но если это плохая новость, то что может быть еще хуже? Не хочешь же ты ска-зать, что…
- Да, Марь, ты правильно угадала. Твоей пары у нас в селе нет.
- Так что же, я так никогда не выйду замуж?
Марула сильно расстроилась. Из ее глаз потекли слезы и она начала всхлипывать. Я успокаивающе похлопала рукой по ее колену и протянула носовой платок.
- Ну, сеструлька, не расстраивайся раньше времени. Как говорится, если тебя съели, то всегда есть два выхода. А мы пойдем нетрадиционным путем.
- Это как? – Марула вытерла глаза и с надеждой посмотрела на меня.
- Если в нашем селе нет твоей пары, значит мы будем искать ее в соседнем. Сейчас уже идет подготовка к посевной, а летом можно будет съездить к соседям в гости. Как тебе такой план?
- Отличный план, я согласна.
Наступил хладень. Успокоившаяся Марула занималась вместе с мамой рассадой, папа в последний раз перепроверял плуг и лошадиную сбрую, Ивел паковал картину, а мне совершен-но нечего было делать. Благодаря помощи Васи в доме и хлеву было чисто, в огороде моя по-мощь пока не нужна, до отъезда в столицу с братом было еще время и я заскучала. Слоняясь без дела по двору, я вспомнила катание с горы, когда нюхала жениха Марулиной подружки и по-думала, что летом и зимой, когда мало работы, сельские дети и, что греха таить,  я тоже, бес-контрольно бегали по улице. Но мой возраст ближе к подростковому, да и мыслю я по-взрослому, а маленькие дети, бывает, теряются. А лес близко. И почему бы не соорудить ближе к центру детскую площадку? Даже место подходящее есть. Недалеко от трактира находится не-большой пустырь. Раньше там стоял дом одинокой старушки, потом, после ее смерти, дом рас-таскали на бревна соседи, а на свободном месте никто селиться не захотел. Все-таки близость трактира не располагает к добропорядочной жизни. А для детской площадки идеально. И дети под присмотром, и жены недалеко от «отдыхающих» мужей. Я сбегала к дому старосты и, переговорив с ним и его женой, и, заверив, что половину расходов моя семья возьмет на себя, договорилась, что после посевной начнется строительство. Узнав о моих планах, родители согласились с моей инициативой и даже не отругали за денежное самоуправство.
- Денег у нас достаточно, а староста скряга. Да и Хастос с ним, мы не обеднеем и дети будут под присмотром. – сказала в ответ на мою задумку мама.
На следующий день я с Ивелом уехала в город. Дорога прошла спокойно. Трактирщик встретил нас с распростертыми объятиями, предвкушая бесплатную подзарядку артефактов и отправил мальчишку повесить на рынке объявление, что к нему приехал молодой одаренный. Я спросила его, по какой причине он решил разрекламировать моего брата, на что я получила ответ:
- Так я тоже прибыль получу, барышня. Посетители то в мой трактир потянутся и пока Ваш брат будет беседовать с одним заказчиком, остальные проголодаются и тут уж мои девоч-ки подсуетятся. А какая еда без доброй выпивки? Так что я свои листики тоже с этого буду иметь. Да и сударь Ивел ничего против этого не имеет. Ведь так?
Ивел согласно кивнул и, сев в телегу, поехал в университет волшебства. Я же, по дого-воренности с трактирщиком, пошла подзарядить артефакты.
На улице шел сильный дождь, но мне захотелось прогуляться и я, надев непромокаемый плащ, решила заглянуть в лавку к фее за новой книгой.
На этот раз фея порадовала меня справочником по минералам, применяемым в волшеб-стве, и рассказав об успехах Ивела, я отправилась назад. Я шла и думала, что сострадание, наверное, является общей чертой характера для моих обеих жизней. Как на Земле я всегда ста-ралась сначала для других, а потом для себя, так и здесь. Понятное дело, что Марула моя сестра, но кто дернул меня за язык сказать ей, что мы поищем ей жениха в другом селе. Каком другом? Где оно? Кто там живет? И, в конце концов, зачем мне это надо? Но мне стало жалко сестру и теперь я не знала, как выкручиваться. И вдруг на пересечении улиц я неожиданно почув-ствовала запах моря. Это было так неожиданно, что я остановилась и идущая сзади меня ста-рушка наткнулась на меня и чуть не упала.
- О, простите меня, сударыня, - извинилась я перед ней, помогая удержать равновесие на мокрой улице.
- Ничего, деточка. Ты только в следующий раз так резко не останавливайся. Ты, верно, не городская, а здесь народу много, могут и затоптать случайно. – ответила мне старушка.
- Скажите, а моря здесь поблизости нет?
- Что ты. До моря пять дней пути.
- А озера какого-нибудь с соленой водой тоже нет?
- Нет. Река здесь неподалеку, Асла. Но в ней вода пресная. А что такое?
- Ничего. Благодарю Вас, прощайте.
Мы раскланялись и старушка пошла своей дорогой. А мне все еще чудился запах моря. Я покрутилась на месте, пытаясь определить, откуда сильнее пахнет, прикрыла глаза и, слегка выставив вперед руку, пошла на запах. Запах моря становился все сильнее и сильнее, потом в нем появился аромат корицы и гвоздики и я увидела перед собой вывеску кондитерской лавки. Я вошла внутрь, звякнул дверной колокольчик и вдруг запах оборвался. Я разочарованно вы-дохнула и хотела уже уйти, как из-за двери в глубине помещения ко мне вышел викинг в белом фартуке и поварском колпаке. Он был светловолосым, светлоглазым и бородатым. Мышцы на груди грозили порвать рубашку. Поварской прикид смотрелся на нем нелепо. В его руках легче было представить большой меч или секиру, чем скалку. Я удивленно захлопала глазами.
- Ясного дня Вам, барышня, - обратился он ко мне и подошел поближе, - не хотите ли чашку ароматного чаю? Я только что приготовил вкуснейшие пирожные с воздушным кремом.
Голос его был подстать внешности. Глубокий, густой, вызывающий резонанс в грудной клетке. Я не смогла отказать такому колоритному мужчине и согласилась на чай с пирожным. И тут вернулся запах моря с корицей и гвоздикой. И я поняла. Вот он. Избранник Марулы. Но вдруг он женат?
Я присела за столик и стала ждать обещанный чай с пирожным. Вскоре викинг принес мне заказ.
- Сударь, не присядите ли ко мне? – спросила я его. – Конечно, если Вы заняты, то я не настаиваю.
- Зачем? – удивился он.
- У Вас такая непривычная внешность для кулинара. И я хотела бы поболтать с Вами. Не подумайте ничего такого. Дело в том, что я волшебница и сюда привел меня запах. И этот запах исходит от Вас. Я доверяю своим чувствам, поэтому хочу поговорить.
Мужчина обвел глазами небольшой зал. Кроме столика, за которым сидела я, было заня-то еще три и он решился.
- Хорошо, барышня, только не долго.
- Тогда давайте знакомиться. Меня зовут Лоримика.
- Пунор.
- У Вас внешность воина. Почему Вы занялись готовкой?
- В моей семье все мужчины такие, барышня. И все воины, кроме меня. А я с детства любил помогать маме готовить. Братья надо мной смеялись, отец усмехался, но никто не отго-нял от плиты. Особенно у меня удавались всякие булочки и пироги и я решил, что, когда вы-расту, открою небольшую закусочную, в которой не будет подаваться спиртное и можно будет привести с собой детишек. И вот моя мечта сбылась.
- И давно Вы открылись?
- Уже пять лет, сразу после свадьбы. Это был свадебный подарок от моих родных.
Я разочарованно вздохнула. Пунор оказался женат. И дети, наверное, есть. Но если вы-яснять, то до конца и я продолжила расспрашивать. Идея безалкогольной закусочной мне по-нравилась.
- У Вас довольно пусто. Здесь так всегда?
- Ну что Вы, у меня всегда много народа. Но сегодня похолодало и сильный дождь, вот и нет посетителей. В такую погоду детей надо дома держать, чтобы не простудились.
- Вы сказали «у меня», а не «у нас». Что, жена не помогает Вам?
- К сожалению она не может мне помогать, - грустно ответил Пунор.
- Она больна? Сочувствую.
- Если бы. – он вздохнул, а потом удивленно спросил: - Почему я с Вами откровенни-чаю?
- Наверное, это одно из моих волшебных качеств. Расскажете, что случилось с Вашей женой?
- Пожалуй, расскажу. Я познакомился с Марукой случайно. Моя семья живет в пригоро-де и я шел на рынок за необходимыми продуктами. Она выскочила передо мной из подворотни, налетела на меня и чуть не упала. Сначала я принял ее за воровку и даже хотел вызвать стражу. Но оказалось, что Маруку из дома выгнал отчим, когда умерла ее мама. И она осталась на улице. Целый нон она скиталась по городу, а в той подворотне пряталась от бандитов. Я пожалел ее и предложил поработать в нашем доме за кров и еду. Целый год она у нас прожила, пока я понял, что люблю ее. Девушкой Марука была работящей, все ей были довольны, особенно мама. Она всегда хотела родить девочку, а получались только парни. Весной мы соединили свои пути и родные подарили нам этот дом с торговым местом на первом этаже. Наша закусочная почти сразу стала пользоваться успехом и я был этому очень рад. Еще больше радости мне принесло известие, что моя Марука беременна и летом у нас родится малыш. Все шло хорошо до Ноэля, а потом у моей девочки начались проблемы со здоровьем. Лекарица, которая осматривала жену сказала, что проблема в развитии ребенка, а если точнее, в детях. Как оказалось, Марука носила двойню и один малыш плохо развивался. Лекарица сказала, что есть угроза жизни и лучше бы вызвать преждевременные роды, чтобы сохранить жизнь жене. К сожалению, дети бы при этом не выжили и Марука отказалась, сказала, что доносит детей до конца, а там как боги распорядятся. Отговорить я ее не смог. В результате во время родов один из малышей родился мертвым, а на следующий день умерла и Марука.
- А второй малыш?
- Скорее уж первый, я назвал его Хиларом, родился практически здоровым.
- Практически?
- Да. У него все хорошо, только левая ручка плохо работает.
- А врачи что говорят?
- Кто?
- Лекари.
- Лекари говорят, что надо делать массаж, чтобы ручка догоняла развитие.
- А волшебством что, нельзя ничего сделать?
- Почему же, можно, но это дорого. Пятьдесят четырехлистиков у меня просто нет. И это только за один раз. Может понадобиться несколько процедур.
- А где сейчас Ваш малыш?
- Сейчас он дома у моей мамы. Хотел забрать его, а тут такая непогода.
- И он Вам не мешает на кухне?
- Нет, что Вы. Хилар мальчик спокойный, даже пытается помогать мне. Я им очень гор-жусь.
Мы немного помолчали. Новых посетителей в закусочной не было. Я посмотрела на Пу-нора. С одной стороны мне было жаль, что умерла его жена. По тому тону, как он рассказывал о ней было понятно, что он сильно ее любил. Но с другой стороны я была этому рада. Ведь он вдовец и никто не запрещает ему жениться вторично. И тогда у меня появился план, как позна-комить его с сестрой.
- Скажите, Пунор, как часто Вы делаете закупки для закусочной?
- Муку я стараюсь закупать на несколько месяцев вперед, а яйца и продукты для начинки приходится покупать раз в нон.
- А цены как?
- Дороговато, конечно, выходит. Но мы в столице и здесь всегда высокие цены.
- А если я предложу Вам закупаться напрямую в обход рынков? Это ведь будет дешевле?
- Конечно, это будет дешевле. Но это же придется надолго оставлять сына без присмот-ра, а я этого не желаю.
- А сейчас, пока Ваш сын у бабушки, Вы могли бы съездить на закупку?
- И что Вы предлагаете, барышня?
- Я предлагаю Вам взять телегу и пока у Вас мало посетителей съездить в мое село и ку-пить все, что необходимо. Это не очень далеко. Половина дневного перегона, если быстро ехать. Вы ведь можете отлучиться?
- Да, я могу оставить закусочную на помощников, - подумав, ответил Пунор. – Я буду рад немного сэкономить. Так и на лечение сына быстрее накоплю. Когда поедем?
- Да хоть сейчас. Я здесь с братом. Он сейчас заканчивает дела в гильдии и мы возвраща-емся домой. Берите телегу и подъезжайте к постоялому двору у восточных ворот. Я буду там Вас ждать.
Мы распрощались, Пунор пошел собираться, а я побежала на постоялый двор, где меня уже поджидал Ивел.
- Мелкая, ты где застряла? – нетерпеливо спросил брат. - Сказала же, что только за кни-гой сходишь. Нам ехать пора.
- Прости, братик. Придется немного подождать.
Я повисла у брата на шее и шепнула на ухо:
- Я нашла мужа для Марулы.
- Что-о-о?! – удивился Ивел. – В своем ли ты уме? А если он ей не понравится?
- А я ему про сестру и не говорила ничего. Он владеет безалкогольной закусочной и едет с нами на закупку продуктов вообще-то. Я и Маруле ничего не скажу, просто попрошу ее помочь, а там уж как получится.
Почти сразу после моих слов во двор постоялого двора въехала телега с Пунором на коз-лах. Увидев меня, он слез с телеги и подошел к нам.
- Светлого дня, барышня, сударь, - поздоровался он с нами.
- Светлого дня, - ответила я. – Знакомьтесь, это мой брат, Ивел, начинающий ода-ренный. А это Пунор, владелец закусочной, о котором я тебе говорила. – сказала я брату.
Брат и Пунор пожали друг другу руки. Вещей у нас с собой не было, поэтому, запасясь провизией у трактирщика, мы отправились в обратный путь. Когда мы подъезжали к селу, я решила предупредить родителей о госте. Попросив Ивела остановиться, я сказала ему, что по-лечу вперед предупредить родных, оттолкнулась от телеги и рванула в сторону дома.
Первым меня заметил Рэв и залаял. На его лай на крыльцо вышел отец и я плавно спла-нировала к нему в объятия.
- Ну, дочка, как ваши дела? – спросил он меня после обязательных объятий и поцелуев.
- Все хорошо, папа. Только мы не вдвоем едем, а втроем.
- Кто третий?
- Владелец небольшой закусочной. Скажи, пап, ты же не против подзаработать, не выхо-дя из дома?
- Конечно. Что ты ему предложила?
- Ему нужна мука, яйца, молоко и всякое разное для начинок в пироги. А еще я хочу по-знакомить его с Марулой.
- Ну что ж, такие дела на пороге не решаются. Когда они приедут?
Я взлетела и посмотрела на улицу.
- Я их вижу, - сказала я, приземлившись. - Они уже в начале улицы.
- Тогда иди в дом, предупреди маму о госте, а я пойду ворота открывать.
Я вошла в дом, пообнималась с мамой и сестрой и предупредила о госте.
- Его зовут Пунор, он владелец закусочной в столице. Ему нужны продукты и я предло-жила ему закупиться у нас в селе в обход рынка. Вы только не пугайтесь его внешности.
- Он что, такой страшный? – спросила Марула.
- Нет, он довольно симпатичный. Но он о-о-очень большой. Сами скоро увидите.
Со двора раздалось конское ржание. Мама выглянула в окно.
- Вроде он не такой уж и большой, - сказала она. – Может, тебе показалось?
- Вот сейчас он войдет в дом и увидишь какой он. Я когда его первый раз увидела, поду-мала, что это какой-то воин, а не пекарь. А он пирожные печет и чай заваривает.
В дверь просунулась голова Рэва.
- Где ты нашла такого великана, маленькая хозяйка? - удивленно протелепатировал он мне.
- В городе. – я подошла к Рэву, обняла его за шею и почесала за ухом. – Хочу сосватать ему Марулу. Что тебе нюх подсказывает?
- Злости я в нем не учуял, кровью от него не пахнет, а пахнет вкусной выпечкой и … че-ловеческим детенышем?
- Да, у него есть маленький сын.
- А самка его где? У вас не принято заводить детенышей без пары.
- Она умерла.
- Понятно. Пойду я, этот великан идет сюда.
Боднув меня напоследок головой и лизнув в щеку, Рэв ушел на улицу. Сразу же в двер-ном проеме показался сначала папа, потом Ивел, а следом за ними вошел Пунор.
- Спокойного вечера этому дому, - сказал он и поклонился.
Мама и Марула уставились на него, как на какую-то диковинку, а у сестры даже рот приоткрылся. Они так бы и стояли, но папа кашлянул, чтобы вывести их из оцепенения, и все зашевелились.
- Спокойного вечера, гость дорогой, - поклонилась в ответ мама. – Проходите, присажи-вайтесь. Сейчас ужинать будем. Вы поговорите, пока я с девочками на стол накрою.
Мама взглядом показала на кухонную дверь, я пихнула локтем Марулу и мы вышли из комнаты.
- Вот это великан, - удивленно сказала мама.
- Да, - восторженно поддакнула сестра, - а голос то какой, пробирает до костей. Он что правда пекарь?
- А я что говорила! – ответила я, - Да, он правда пекарь. Я была в его закусочной и он сам вынес мне пирожное и чашку чаю.
- Да, девочки, чтобы прокормить такого великана надо много продуктов. – добавила ма-ма и начала нарезать окорок. – Давайте ка займемся ужином, мужчины с дороги, голодные наверное.
- Как будто я не голодная, - обиженно протянула я и стащила у мамы из под ножа кусок ветчины.
- Не дуйся, Лори, - улыбнулась мне мама, - ты своего не упустишь, а в столовой сидят голодные мужчины. Давайте на стол накрывать.
Мы быстренько все нарезали-подогрели-разложили и отнесли на стол. Во время ужина папа и Пунор разговаривали об урожае, семенах, качестве луговой травы, мама иногда тоже вставляла пару слов, Марула ела молча с задумчивым выражением лица, а я вспомнила, что не спросила у Ивела, как он съездил к ректору и в гильдию. Брат сидел рядом со мной и я накло-нилась к его уху.
- Давай, братик, рассказывай, как съездил. – в полголоса сказала я ему.
- Тебе про что сначала рассказывать? – спросил он.
- Давай сначала про университет. Мне там учиться потом.
- Что я могу сказать, - начал брат, прожевав, - это такой город в городе.
Я подъехал к воротам университета и постучался в них. Открылась небольшое окошко в двери и я увидел лицо привратника.
- Что нужно? – довольно грубо спросил он.
Я решил в ответ не грубить, хоть его тон меня и покоробил, и ответил очень вежливо:
- Ясного утра, сударь. Мне нужна ректор университета, Иустения до Нобилис. Я при-вез заказанный ею портрет.
Смерив меня взглядом с ног до головы и, видимо удовлетворившись увиденным, он поин-тересовался:
- Ты одаренный?
- Да, мое имя Ивел ми Серос.
- Положи свою левую руку на отпечаток руки на дверном косяке и спокойно постой.
Я сделал, как он мне сказал и почувствовал сильное тепло в том месте, где моя рука со-прикасалась с отпечатком. В это же время я услышал, как с противоположной стороны двери привратник говорит:
- Ивел ми Серос, гостевой допуск, один день.
Потом в дверном окошке снова показалось лицо привратника.
- Можешь опустить руку. - сказал он мне. – Ты пешком или на телеге?
- На телеге.
- Подъезжай к воротам, там увидишь такой же отпечаток слева. Положишь на него руку и произнесешь свое имя. Скажешь: «вход». Ворота откроются, въедешь внутрь и подо-ждешь меня. Я укажу дорогу.
Окошко захлопнулось, я развернул телегу к воротам, проделал все, как мне было сказано и ворота стали сами открываться. То есть я не слышал, чтобы кто-нибудь подходил к воро-там с той стороны, они натурально открылись сами. Стоило мне заехать на территорию университета, как ворота стали тоже сами закрываться. Пока я удивлялся этому волшеб-ству, ко мне подошел привратник и стал рассказывать дорогу.
- Значит так, ты сейчас стоишь на центральной дороге к учебному корпусу. Тебе туда не надо, ректор сегодня не преподает. Тебе нужно в сторону жилых корпусов. Проедешь по-чти до середины и увидишь две боковые дороги, вправо и влево. Тебе нужно направо. Снова проедешь вперед и увидишь развилку, на ней тоже повернешь направо и попадешь к домикам преподавателей. Домик ректора выкрашен в синий цвет с белой черепичной крышей. Не пере-путай. Рядом стоит белый дом с синей черепицей. Тебе туда не надо. Понятно? Так вот, по-стучишься в синий дом и скажешь свое имя. Потом ждешь. Вестника ректору я послал, но она дама занятая и может сразу не открыть. Все понял?
Я кивнул.
- Решишь все свои дела с ректором, сразу езжай обратно. Не заблудись. Повернешь не туда и можешь попасть на полигон, там сейчас некроманты занимаются, лучше тебе этого не видеть. Я к тебе на выходе подходить не буду. Приложишь свою руку к отпечатку на стол-бе и также произнесешь свое имя. Только на этот раз скажешь: «выход», ворота откроются и скатертью дорога.
Привратник развернулся и ушел. Я посмотрел под ноги и подумал, что дорога действи-тельно похожа на скатерть или лоскутный ковер. Она состояла из идеально подогнанных друг к другу чередующихся плиток красного, черного, белого и зеленого цветов.
Благополучно доехав до дома ректора, я взял картину и постучался. Дверь тотчас от-крылась я  увидел Иустению.
- Ясного утра, сударыня, - поздоровался я и поклонился ректору. – Я привез Ваш порт-рет.
- Ясного, - коротко кивнула она в ответ и посторонилась. – Заходи. Проходи в гостиную и подожди меня там. Я закончу свои дела и подойду.
Я поднял картину и прошел в дом вслед за Иустенией. Она сразу повернула направо к за-крытой двери, я же прошел в открытую дверь гостиной. Гостиная у нее такая, очень жен-ская. Мебель обтянута светло-зеленым гобеленом с рисунком из перьев, на столе большой бу-кет белых роз, на камине бронзовые часы в виде замка. По обе стороны камина на стене висят два пейзажа. Ректор вошла в гостиную как раз тогда, когда я рассматривал эти картины.
- Как тебе? – спросила она. – Нравится?
От близости прекрасной женщины и аромата ее духов у меня слегка закружилась голо-ва и я понес околесицу.
- Вам как сказать? Честно или польстить? – поинтересовался я.
- Это будет два противоположных ответа?
- Да. Даже три.
- Я хочу услышать все варианты.
- Тогда, сударыня, если человек, нарисовавший эти картины Вам дорог и он является любителем, я скажу, что пейзажи написаны в милой наивной технике и хорошо смотрятся на светлых обоях. Если же этот человек является художником и также дорог Вам, тогда ска-жу, что в целом картина не плоха. Ну, а, если это чужой Вам человек, то я скажу честно. Картины писал не одаренный и явно пьяный художник. Так завалить горизонт надо еще по-стараться. Я бы их убрал с глаз долой, выкинул или подарил врагу. Другого применения этой мазне я не нахожу.
- Так ты считаешь, что картины ужасны?
- Поймите, сударыня, все зависит от эмоциональной стороны вопроса. Если это пода-рок близкого человека, то не смотря ни на что, картины ценны именно вниманием и желанием Вас порадовать. Но простите меня, если я Вас невольно обидел своим суждением. Вы так пре-красны, что я сам не знаю, что говорю.
- Благодарю за комплимент. Но что бы ты здесь повесил?
- У Вас легкая и очень светлая комната. Я бы украсил стены парными овальными кар-тинами в такой же легкой манере письма. Будет смотреться очень мило.
- Хорошо. Давай взглянем на мой портрет.
Я подошел к столу, взял один из стульев, перевернул его спинкой к столу и установил на него картину, предварительно сняв с нее слой бумаги. Потом встал рядом с ректором с тал ждать ее суждения. Но она молчала. Я заволновался. Неужели ей не понравилось? И вот, ко-гда молчание стало уже совсем невыносимым, она заговорила.
- Теперь я понимаю почему тебе не понравились мои пейзажи. По сравнению с твоей ра-ботой у меня на стене детская мазня. Это удивительно. Как тебе удалось настолько точно передать мой характер, предпочтения в цвете и тип стихии?
- Я одаренный. - пожал я плечами. – Мне сложно сказать. Это вот так … просто полу-чается и все.
- Так просто?
- Не то, чтобы просто. В последний раз, как раз, когда я писал Ваш портрет, я перепу-гал всю семью.
- Это как?
- Я помню момент начала работы над картиной и окончание. Все, что было между этими событиями мне не было известно, пока родные не рассказали.
- И что же было?
- Как оказалось, за это время прошло два дня, в которые я умудрился чуть не покале-читься и отдавил хвост нашему псу. Он до сих пор меня стороной обходит.
- И так с тобой происходит каждый раз?
- Симптомы схожи. Но в любом случае, процесс создания картины я не помню. Вы не знаете, что это может быть? Может, я одержим, а не одарен?
Ректор внимательно посмотрела на меня, подняла руки и сделала ими несколько пассов.
- Ты не одержим. Твоя аура спокойна. Но и волшебных сил в тебе тоже нет. Скорее всего это особенность дара. Но я бы на твоем месте проконсультировалась в гильдии. – от-ветила она.
- Вот и сестра моя тоже так сказала. Я обязательно воспользуюсь Вашим советом.
- Это правильно. Но вернемся к портрету. Сколько ты за него хочешь?
Тут я растерялся.
- Не знаю, - растерянно ответил я. – До сих пор мне не приходилось назначать цену. Обычно я продаю картины с аукциона, ну, или заказчик заранее оговаривает стоимость рабо-ты. А сколько Вы за нее дадите?
- Не меньше пятидесяти четырехлистиков. Тебя устроит такая цена? – ответила Иустения, осмотрев еще раз картину и поковыряв зачем-то раму.
- Да, устроит. – сказал я.
- Тогда я принесу деньги.
- Сударыня, это очень большая сумма. Может, мне можно как-то по-другому получить плату?
- У тебя есть счет банке или денежный ларец?
- Есть ларец.
- Тогда я переведу деньги напрямую в него. Такой вариант тебя устроит?
У меня не было повода сомневаться в словах ректора и я согласился. Оставив портрет стоять на стуле, я попрощался и той же дорогой вернулся к воротам университета. При-вратник, как и говорил, ко мне не вышел. Я приложил руку к отпечатку на столбе у ворот, сказал: «Ивел ми Серос, выход», ворота открылись и я уехал. Все.
- Здорово, - тихонько проговорила я и удивленно посмотрела на окружающих, поняв, что за столом стоит полнейшая тишина. – А что это вы вдруг замолчали? – подозрительно спросила я, обращаясь ко всем сразу.
- Да Ивел так завлекательно рассказывал, что мы тоже решили послушать. – ответила за всех мама и разговоры за столом возобновились.
- А потом ты что делал? Поехал в гильдию? – продолжила я расспрашивать брата.
- Нет. Сначала я вернулся в трактир и оставил там телегу. Потом принял несколько зака-зов на картины и уже потом пошел в гильдию.
- И что тебе сказал председатель по поводу твоих провалов в памяти?
- Сударь Беллис до Пресидер сказал, что никаких провалов в памяти у меня нет и если я хочу, то с помощью заклинания можно восстановить весь ход событий. Но такая манера рабо-тать присуща всем одаренным. И еще он сказал: «С одной стороны жаль, что одаренные рож-даются редко. Ведь за счет вас гильдия получает очень хороший доход. А с другой стороны хо-рошо. Такое состояние непонятно обывателям и вы бы чаще попадали не в гильдию, а в сума-сшедший дом.».
- Вот и славно. Значит, нечего волноваться. Главное, чтобы тебя не прихватило на поле, когда вы с папой пахать пойдете. Слу-у-шай, а деньги то за портрет тебе пришли?
- Конечно. Ректор не обманула. Я первым делом, когда мы приехали, проверил ларец. Ровно сорок пять золотых за вычетом налога в гильдию.
Ужин закончился, на улице окончательно стемнело. Родители определили Пунора на постой к Русиму с Рисаей, он с нами попрощался до утра и все разошлись по комнатам.
Я уже почти заснула, когда почувствовала, как кто-то трясет меня за плечо. Это была Марула.
- Лори, Лори, проснись. Ну, проснись же. – шептала она мне.
- Что? – также шепотом спросила я.
- Ты не знаешь, этот великан женат?
- Что, понравился он тебе?
Марула забралась ко мне с ногами на кровать и завернулась в свое одеяло.
- Понравился. Так женат он или нет? – нетерпеливо продолжила она.
- Он был женат, теперь свободен. Его жена умерла родами. Остался сын. Ему сейчас около трех лет. Зовут Хилар.
Сестра вдруг смутилась, закрылась в одеяле и уже оттуда спросила:
- Как думаешь, у меня есть шанс?
- А ты как думаешь? – ответила я ей вопросом на вопрос.
В одеяле показался любопытный глаз. Я молчала и с улыбкой смотрела на «закуклив-шуюся» сестру.
- Ну, не томи. – раздалось из кокона. – Так есть или нет?
- Марь, все зависит от тебя. - я не стала дольше мучить сестру, - Одно могу сказать, пах-нете вы почти одинаково. Я бы и не встретила его в городе, если бы не запах.
Из кокона «вылупилась» довольная Марулина голова.
- Отлично, - расплылась она в улыбке. – Темной ночи.
Сестра чмокнула меня в щеку, слезла с моей кровати и забралась в свою. Я вздохнула, повернулась на бок и уснула.
На следующий день отец и Пунор ездили по соседям и договаривались о продаже из-лишков. Марула крутилась неподалеку и старалась в чем-нибудь помогать. Получалось у нее это ненавязчиво и в то же время она постоянно была на виду у нашего гостя. Пунор тоже не терялся и кидал на сестру заинтересованные взгляды. Я же следила за развитием событий через Рэва, которого отправила вместе с ними. За двенадцать лет он стал мне почти как четвероногий лохматый брат-близнец. Наша связь была так крепка, что я могла слышать его ушами и видеть его глазами. Удостоверившись таким образом, что дело движется, я пошла доставать брата, чтобы он нарисовал мне детскую площадку. Ивел сидел в беседке и что-то царапал прутиком на полу, явно обдумывая полученные заказы. Я села рядом и стала просить помощи. Сначала он не обращал на меня внимания, но я ныла, ныла и ныла. В результате он не выдержал и нарисовал мне все, что я задумывала.
- Хороший братик, хороший, - я проказливо улыбнулась и погладила Ивела по голове.
Увернувшись от подзатыльника, я рассмеялась, послала брату воздушный поцелуй и вы-бежала из беседки.
Вечером этого же дня я спросила Пунора, доволен ли он поездкой.
- Да, барышня, очень доволен. Я заплатил как минимум в два с половиной раза меньше, чем, если бы я закупался на рынке. Теперь лучше буду приезжать к вам за товаром. – ответил он мне и добавил: - Скажите, могу я называть Вас по имени и на ты?
- Конечно, - кивнула я, - мне этот официоз порядком надоел. Но и я тогда тоже перейду на ты.
- Слава богам, - облегченно выдохнул он и объяснил: - Я с волшебниками редко обща-юсь и боялся обидеть. Можно с тобой где-нибудь поговорить наедине?
- Можно. Пойдем в беседку. Там довольно уединенно, но и мы будем на виду, если что.
Я проводила Пунора в беседку, села и вопросительно посмотрела на него. Пунор не стал садиться, а встал напротив меня.
- Скажи, Лори, у меня есть шанс? – спросил он меня почти той же фразой, что и сестра.
Я поняла о чем речь, но решила прикинуться непонимающей.
- Конечно есть. Волшебство творит чудеса и теперь, когда продукты тебе будут обхо-диться дешевле, ты быстрее накопишь на лечение сына. – ответила я.
- Это все хорошо, но я не об этом.
- А о чем?
- О твоей сестре, Маруле.
- Она тебе понравилась?
- Да. Как думаешь, я могу ей понравиться?
- А почему нет?
- Я же вдовец и старше ее на десять лет. Да и сын опять же.
- Я думаю, это не преграда. Ты ей тоже понравился. К тому же вы пахнете одинаково, что немаловажно.
- Как это, пахнем одинаково?
- А это одна из сторон моего дара. Я могу находить пары. Те, кто подходит друг другу, для меня пахнут одинаково или очень похоже. Я и нашла тебя по запаху. И расспрашивала тебя как раз потому, что твой запах схож с запахом сестры, только не говорила об этом ничего.
- А чем мы пахнем?
- Ты пахнешь морем, гвоздикой и корицей. А Марула пахнет солью, корицей, гвоздикой и ванилью. Вы почти одинаковые, за исключением ванили.
- Значит, шанс есть?
- Есть, и большой. Она меня вчера тоже о тебе расспрашивала.
Окрыленный Пунор вышел из беседки и отправился на поиск Марулы, а я пошла в дом рассказать родителям о матримониальных планах столичного гостя. Родители были не против.
На следующее утро Пунор с груженой доверху телегой собирался в обратный путь. Ро-дители, Ивел и я быстренько с ним попрощались и ушли в дом, оставив Марулу одну около телеги. Сестра и Пунор о чем-то беседовали. Вдруг Марула коснулась рукой его руки и быстро побежала в дом. Вихрем промчавшись мимо нас, она влетела в девичью, чем-то там погремела и выбежала обратно на улицу.  Подбежав к телеге она снова заговорила с Пунором. Он поднял перед собой руку и мы увидели, зачем бегала Марула. У нее в руках была красная лента, кото-рую она обернула и завязала вокруг запястья Пунора. Когда лента была завязана, он взял Мару-лу за руки, посмотрел ей в глаза и что-то спросил. Та кивнула и тогда Пунор подхватил ее на руки, покружил немного, легонько прижал к себе и поцеловал. Потом он сел на козлы телеги, махнул на прощание рукой и уехал.
- Ну, что? Рассказывай. – сказала мама, когда Марула вернулась в дом. Мы молча присо-единились к маминым словам.
- Он через нон приедет с сыном и родителями для сватовства, - серьезно сказала Марула, потом не выдержала, разулыбалась и захлопала в ладоши: - И-и-и-и!!! У меня будет самый лучший муж на свете!!!
Мы, конечно, порадовались за нее, но посевная не ждала и, чтобы достойно принять сва-тов, надо было ускоряться.
Следующий нон был целиком и полностью посвящен засеванию поля и высадке рассады в огороде. Даже я, категорически не любящая копаться в земле, помогала маме и сест-ре. А ведь еще был леший, которому тоже срочно понадобилась моя помощь в лесу. К вечеру я так уставала, что не находила сил на занятия единоборствами. А один раз во время медитации я даже умудрилась заснуть. Наконец сумасшедший нон закончился и мы вздохнули с облегчением.
На третий день следующего нона приехал Пунор с родителями и сыном. Родители Пунора оказались очень приятными людьми. Сына они искренне любили, но к его профессии относились с некоторым пренебрежением. Хилар был очарователен и очень похож на отца. Левая его ручка действительно была недоразвита и плохо шевелилась. Мне стало жалко мальчугана и я решила помочь. Заручившись поддержкой бабушки с дедушкой, мы выпроводили Пунора и Марулу гулять и я занялась Хиларом. Я попросила взять его на руки, провела рукой по его голове.
- Спи, маленький, - сказала я и малыш закрыл глазки и заснул.
Чтобы мне было удобно, я встала на колени напротив спящего в объятиях дедушки Хи-лара, взяла его больную руку и сосредоточилась.
- Что вы делаете? – раздался у меня за спиной голос Пунора, так не вовремя вернувшего-ся с прогулки.
Я вздрогнула и повернулась к нему.
- Тише, ребеночка разбудишь, - сказала я. – Все в порядке. Я смотрю состояние руки твоего сына, чтобы знать, как его лечить.
- А ты можешь? – спросил подошедший Пунор и прикоснулся пальцем к щеке сына.
- Может, еще как. – ответила за меня Марула. – Прошлым летом у нас был сильный по-жар. Пострадали мой папа и братья. Мне тоже немного досталось. Так она за один вечер полно-стью вылечила всех.
- Так, не отвлекайте меня, - чуть раздраженно сказала я, - Вы мне своим приходом всю настройку сбили.
- А можно я тут посижу? – спросил Пунор. – Я тихонько.
- Сиди, только молча.
Я вернулась к осмотру.
- Маря, скажи маме, что надо больше еды на обед. – сказала я сестре после окончания диагностики и добавила, обращаясь к Пунору и его родителям: - Ничего непоправимого нет. Кости в порядке, маловато мышц и они плохо получают питание. Я могу это исправить. Хоти-те?
- Ты лекарица? – спросила меня мама Пунора.
- Нет, но я могу лечить.
- Что скажешь, сын? – спросила она Пунора. – Попробуем?
- А хуже ему не будет? – спросил Пунор меня.
- Вот если честно, хуже уже некуда, - ответила я. – Я же сказала, мышц мало. Одним массажем без волшебства здесь не обойтись. Если не заняться рукой сейчас, через пару месяцев будет поздно, рука Хилара усохнет окончательно и он станет калекой. Решайся, я не наврежу ему.
- Хорошо, лечи.
- Ага. Марь, позаботься о еде. Мне сейчас потребуется много сил и потом Хилар проснется голодным.
Марула кивнула и убежала на кухню. Я закрыла глаза и занялась восстановлением руки. Через полкомеля все было закончено.
- Все, - сказала я и открыла глаза. – Теперь рука будет работать. – Что вы на меня смот-рите, как на святую? – я обвела присутствующих взглядом. – Будите его и кормите. Он сейчас очень голодный.
Все зашевелились. Малыш проснулся и попросил поесть. Я тоже была голодной. Сил на восстановление потребовалось очень много. Я не стала говорить счастливым родственникам, что у них и месяца не было. Рука была атрофирована очень сильно и заставить «проснуться» мышцы, капилляры и вены было очень сложно. Сидя за столом малыш уже пытался неловко работать левой ручкой и я за него порадовалась.
После еды началось обсуждение предстоящей свадьбы. Чтобы Хилару не было скучно, Рисая привела двухлетнего Никела, а Ивел нашел на чердаке свои старые игрушки. Я не стала участвовать в обсуждении и ушла медитировать в девичью.
Вечером Марула позвала меня ужинать и рассказала все детали обсуждения:
- Сначала Пунор и его родители отказывались от моего приданого. Говорили, что за ле-чение Хилара они нашей семье еще и приплатить должны. Но папа настоял и сказал, раз я буду жить в городе, то вместо живности он будет бесплатно пять лет присылать продукты в закусоч-ную. Свадьбу назначили на конец Ноэля и пройдет она в городе. Нас пригласили в гости летом, чтобы мы определились с фасонами платьев по городской моде и посмотрели мой будущий дом.
На следующий день будущие родственники уехали и я занялась обустройством детской площадки. Получилось совсем не плохо. Там были трое качелей, песочница, горка, два двух-этажных игровых домика и несколько скамеек. Территорию обнесли забором и все это было раскрашено в яркие цвета. И дети, и их мамы были довольны, только отцы бурчали, что теперь они и в трактире будут под присмотром жен.
На втором ноне жареня мы съездили в город за обновками. Посмотрели, где будут жить Пунор с Марулой. Для жилья предполагался второй этаж, расположенный над закусочной. Ни-чего особенного. Меня больше интересовала рука Хилара. Малыш нас помнил и с удовольстви-ем пообнимался с нами. Левая рука уже почти не отличалась от правой и он ловко ей пользо-вался. Пару раз назвал Марулу мамой, что вызвало у нее обильное слезоотделение. Накупив необходимой ткани и картинок с моделями модных платьев мы отправились домой. Нам еще предстоял сбор урожая, ярмарка и пошив обновок.

Глава 12. Разные откровения

Вторая половина 20526 года от создания мира
Перед отъездом из города я задалась вопросом, есть ли домовой в доме Пунора. Остав-лять без защиты сестру не хотелось и я пошла с этим вопросом к нашему викингу.
- Я не знаю, Лори, - ответил он. – Мне и в голову не приходило поинтересоваться, есть ли в доме домовой дух. А он так необходим?
- Конечно. Кто же будет по хозяйству помогать и защищать дом? С домовым жить легче. Надо только уважительно к нему относиться и не забывать задабривать. Тогда и посуда будет цела, и вещи теряться не будут. Опять же всегда можно совета спросить.
- Можно как-то узнать, есть ли он в моем доме?
- Конечно можно. Я могу это сделать.
- Хорошо, давай узнаем.
- Тогда пойдем на кухню. Домовой обычно живет за печкой. И надо приготовить угоще-ние. Стакан или кружку молока и пару пирожков.
Пунор кивнул и мы спустились на первый этаж в кухню. Там он налил в кружку молоко и взял с подноса два только что испеченных пирожка. Я указала на угол печки, куда и было отнесено угощение на чистом полотенце. Попросив выйти всех из кухни, я встала лицом к печке и сказала:
В доме тихо,
Только мыши
Потихонечку шуршат.
Где помощник?
Может вышел
Грызунов собрать в ушат?
Покажись, коль в доме этом
Есть защитник для семьи.
Я прошу тебя об этом
Ведь сестра моя приедет.
Будут здесь и муж, и дети
Проводить в заботах дни. *****
Потом отвернулась и стала ждать. Через некоторое время из угла раздалось шуршание и раздался голос:
- Благодарствую, вызывающая. Уважила ты меня. Можешь повернуться.
Я повернулась и увидела сидящего на полотенце взрослого домового с кружкой в руке. Допив молоко, он степенно вытер рот и бороду, встал и поклонился.
- Светлого дня тебе, - сказал он мне. – Рад я, что ты вспомнила о нашем народе. Будем знакомиться. Зовут меня Халит.
- И тебе светлого дня, добрый дух. – ответила я и тоже поклонилась. – Меня зовут Лоримика.
- Хозяина этого дома я знаю. Хороший мужик и пацаненок у него забавный. Я так пони-маю, что твоя сестра выходит за него замуж?
- Да, ее зовут Марула.
- Ну надо же, почти как прошлую его жену-покойницу. Хорошая она была, жаль путь ее оказался короток. Зови хозяина. Пусть познакомится со мной.
Я кивнула, позвала Пунора и оставила их знакомиться.
Приехав домой, я вспомнила, что давно не общалась с лешим и решила заполнить этот пробел. Вырвавшись из цепких рук мамы и Марулы, снимавших с меня мерки, я свистнула Рэва и взлетела прямо со двора, чтобы приземлиться уже на опушке леса. Летела я быстро и Рэву пришлось меня догонять. Сев под дерево, я стала ждать своего четвероного друга. Ждать пришлось долго. Добежав до меня, Рэв укоризненно посмотрел на меня и лег рядом.
- Какой же ты медленный, Рэвчик, - протелепатировала я ему.
- Стар я уже бегать, Лори, - ответил он мне так же. – Я уже не щенок молодой гоняться за тобой. По вашим меркам мне уже девяносто восемь лет. Собаки столько не живут.
Бока пса тяжело вздымались, дыхание было тяжелым и мне стало стыдно. Я встала ря-дом с ним на колени, обняла за голову и повинилась:
- Прости меня, Рэв. Я никогда не воспринимала тебя старым. Ты для меня всегда моло-дой и озорной пес, участвующий во всех моих проделках. Обещаю, что не буду больше так
быстро летать. Хочешь, я попробую поделиться с тобой своей силой?
- А ты уже так делала? – скептически спросил он.
- Нет, но я попробую.
- Нет уж, не надо. Пошли, что ли к лешему, я отдохнул.
Мы поднялись с земли и отправились на любимую нами полянку. Там я прикоснулась к татуировке-браслету и мысленно позвала лешего.
Через некоторое время воздух передо мной подернулся дымкой и из него вышел хозяин леса.
- Ну, здравствуй, юная, - сказал он и обнял меня, - давненько ты ко мне в гости не захо-дила.
- Светлого дня тебе, дедушка Кустор, - ответила я и тоже обняла лешего. – Я тоже по тебе соскучилась.
- Что ж ты пса своего так загоняла? Он ведь совсем уже не молод.
- Я уже повинилась перед ним и обещала больше с такой скоростью не летать.
Лежащий у моих ног, Рэв поднял голову с лап и согласно кивнул. И тут мне в голову пришла мысль, что леший может мне помочь.
- Дедушка Кустор, - начала я, просящее заглядывая в глаза лешему, - ты ведь любишь меня?
- В каком смысле люблю? – подозрительно спросил он.
- Как внучку.
- Как внучку люблю. А зачем это тебе знать степень моей любви к тебе?
- Я хочу, чтобы ты меня немного поучил.
- Чему поучил?
Леший взмахнул своим посохом, создал два кресла и предложил мне выбрать одно из них.
- Дедушка, научи меня передавать жизненную силу. – попросила я, сев.
- Что, хочешь продлить жизнь Рэву? Так он и так живет уже дольше всех собак в округе.
- Нет, я не прошу учить меня продлевать жизнь. Это все по воле богов. Я хочу научиться делать так, чтобы Рэв не уставал так и быстрее восстанавливался.
- Это не сложно. Я знаю, что ты уже занималась укреплением здоровья родителей. Здесь так же надо с этого начинать. Понятно?
- Понятно.
- Вот и чУдно. Придешь домой, займись этим, а потом возвращайся и я научу тебя, как поступать дальше.
- Благодарю.
- А теперь расскажи мне, юная, что интересного происходит за стенами леса?
Я уселась поудобнее и рассказала.
- Мой брат Ивел оказался одаренным. Он пишет прекрасные картины и продает их в го-роде. У него уже было несколько заказов. Еще я познакомилась с ректором университета вол-шебства, Иустенией до Нобилис. Кстати, ее портрет Ивел тоже написал. И ей понравилось. Еще в лавке у феи Клавинии я купила справочник по минералам, а Марула на Ноэль выходит замуж за кондитера из города. Его зовут Пунор, он огромный. Он вдовец, его жена три года назад умерла после родов. И у него есть сын Хилар. Ему три года и у него была больная левая рука. Но я ее вылечила. А еще я в селе организовала детскую площадку. Теперь дети будут играть в одном месте и перестанут теряться. И я не знаю, что подарить Маруле на свадьбу.
- Да, событий много. А с подарком я помогу тебе. В последний год в моем лесу распло-дилось много зайцев и, как следствие, лис, которые на них охотятся. Мои волки не справляют-ся. Бери лук, стрелы и приходи ко мне. Я направлю тебе на отстрел и тех, и других.
- Дедушка, а тебе их не жалко?
- Жалко, конечно, но деревья мне тоже жалко. И потом, я не буду отправлять к тебе мо-лодняк, пригоню старых, чье время уже подошло. Вот и будет тебе подарок для сестры.
- Благодарю, дедушка Кустор. Мы пойдем с Рэвом домой. До встречи.
Я встала, леший поднялся тоже, снова махнул посохом и кресла исчезли.
- До встречи, юная, - ответил он мне, сотворил проход и шагнул в него.
Обратно мы шли медленно. Я периодически срывалась на быстрый шаг, но потом вспо-минала о возрасте Рэва и замедляла ход. Рэв шел рядом с задумчивым видом и тоже не поры-вался перейти на бег.
Вернулись мы как раз к ужину. Перед сном я немного помедитировала и села почитать новый купленный справочник. Я уже предвкушала удовольствие от книги, как пришла сестра и испортила мне всю малину. Она стала обсуждать фасоны платьев, потом перешла на восхищение Пунором и умиление Хиларом. Сосредоточиться на чтении не получалось. Когда я поняла, что в пятый раз читаю одну и ту же строчку, я захлопнула справочник и положила ее на сундук.
- Маря, -сказала я чуть раздраженно, - я, конечно, понимаю, что платья важны и ничего не имею против. И я уже выучила, что Пунор самый сильный, самый красивый и вообще са-мый-самый. И сына, лучше Хилара, даже представить невозможно. Но посмотри за окно. На улице уже ночь, я почитать хотела перед сном, а ты не даешь сосредоточиться.
- Какая ты скучная, Лори, - ответила она мне.
Покрутившись перед зеркалом, сестра переоделась на ночь и юркнула под одеяло.
- Вот влюбишься, посмотрим, как ты сама будешь себя вести, - мечтательно добавила она. – Ладно, туши светлячок. Так и быть, будем спать.
Я фыркнула, вытянула руку к светлячку и втянула его в себя.
- Пусть тебе приснится твоя собственная свадьба, - пожелала мне Марула в темноте.
- Злая ты, Маря. Зачем ты хочешь, чтобы мне приснился кошмар? – пошутила я. – Спи и пусть тебе самой приснится твоя свадьба.
На следующий день была моя очередь убираться на кухне и стирать. Мне, как обычно, было лениво делать это вручную и я, подогрев воду с помощью волшебства в тазу, сгрудила туда всю посуду. Вызвав небольшой водоворот, я заставила воду смыть всю грязь, потом под-няла воздухом всю посуду, выплеснула грязную воду и налила чистую. Снова отправив в таз уже вымытую посуду, я тщательно прополоскала ее, высушила горячим воздухом и расставила по местам. Из-за угла печки на меня с усмешкой смотрела Вася и грозила пальцем. Я показала ей язык, подхватила грязное белье и отправилась стирать во двор. Белье было выстирано так же, как и помыта посуда, только я не стала его сушить, а повесила на веревку в саду.
Закончив с работой, я подумала, что раз сегодня такой своеобразный банный день, то не плохо бы было и искупаться. Я одела под сарафан некое подобие купальника, взяла полотенце, позвала Рэва и убежала на озеро, пока меня не припрягли к примерке. Я, конечно, девочка и люблю красивую одежду, но перед свадьбой мама и Марула стали невыносимы. Они переделы-вали фасоны платьев по несколько раз на день и мне приходилось столько же раз стоять непо-движно и ждать, когда они закончат закалывать, наметывать и отрезать на мне очередной порт-новский шедевр.
Вода в озере была хорошо прогретой на солнце и мы вдоволь наплескались в Рэвом на мелководье. Потом я оставила пса обсыхать в теньке и нырнула на дно за мидиями. Там, в  глу-бине, ко мне присоединились озерницы и мы быстро насобирали полные сетки, сплетенные из водорослей, мидий. Часть улова озерницы забрали себе, часть я вытащила на берег. Свою до-бычу я так же поделила на две части. Одну прикрыла листом лопуха, чтобы потом отнести до-мой, а вторую запекла в костре и мы с удовольствием с Рэвом перекусили. Позагорав немного на солнце, я решила напоследок еще раз искупаться, прежде чем отправиться домой. И тут по-верхность вынырнули озерницы с водяным во главе.
- Светлого дня, юная, - пробулькал он мне, - Узнал я от лешего, что сестра твоя замуж выходит.
- И тебе светлого, озерный хозяин, - ответила я, - Да, это правда. В начале Ноэля состо-ится свадьба.
- Я хочу через тебя сделать подарок твоей сестре.
Водяной кивнул озерницам и те, хитро улыбаясь, протянули мне на листе кувшинки зо-лотой венец, усыпанный радужным жемчугом.
- Благодарю, - я взяла венец у озерниц, - моей сестре очень понравится подарок и она обязательно оденет его на свадьбу.
Водяной молча кивнул и нырнул в озеро. Озерницы помахали мне на прощание и ныр-нули следом, а мы с Рэвом, бережно завернув бесценный подарок, направились домой.
- Маря, тебе подарок от водяного, - сказала я, как только увидела сестру дома.
- Какой? – спросила она.
Я аккуратно развернула венец и передала его Маруле.
- Ах, какая прелесть, - воскликнула она.
Рядом раздался восхищенный вздох мамы.
- Давай, примеряй, - сказала мама. – Посмотрим, как будет смотреться.
Вдруг у меня включилась подозрительность. С чего бы это водяному делать подарок, тем более не мне, а незнакомому человеку?
- Подожди, не одевай, - сказала я Маруле, когда она уже почти опустила венец на голову, - дай я проверю его на волшебство. Вдруг это грандиозная подстава по превращению тебя в озерницу.
Марула с подозрением посмотрела на венец и протянула его мне. Я положила его на стол и протянула над ним руки. Что конкретно искать я не знала, но плохие предчувствия меня не оставляли и я закрыла глаза и сосредоточилась на водной стихии. Перед моим мысленным взором возник венец, окутанный прозрачными водными жгутами. Они радужно переливались и я не видела в них угрозы. Наоборот, от них на душе становилось хорошо и спокойно. Я уже хотела успокоено выдохнуть и открыть глаза, как заметила один жгут, отличающийся от остальных. Он был не переливчатым, а однотонно зеленым. Глядя на него, все мои чувства взвыли. Вот, вот причина моего беспокойства. Я осторожно подцепила этот жгут, нагрела его и испарила. Осмотрев снова венец, я не нашла больше ничего подозрительного и открыла глаза.
- Все, теперь можешь примерять, - сказала я сестре.
- Лори, смотри, - сказала она, подняв венец, - одна жемчужина выскочила.
К столу подошла мама и хотела взять выпавшую жемчужину, как сирена в моей голове снова взвыла.
- Мама, не трогай, - закричала я, - Это может быть опасно.
Мама отдернула руку, а я воздухом подняла жемчужину на уровень глаз и стала ее осматривать. Поистине, это была самая прекрасная жемчужина, которую мне приходилось ви-деть. Крупная, идеально ровная, она мерцала и переливалась, маня прикоснуться к ней. Я про-тянула к ней руку и внутренний голос буквально заорал: опасность, опасность! Я отдернула руку и с сожалением, что приходится уничтожать такую красоту, воспламенила жемчужину. С тихим хлопком жемчужина разлетелась на множество осколков, которые с шипением догорали и пеплом оседали на пол. Сирена в моей голове замолчала, но я все равно решила подстрахо-ваться. Аккуратно собрав воздухом пепел, я выдула его на улицу, где его подхватил ветер и унес со двора.
- Вот и все, но лешему я пожалуюсь обязательно. – сказала я, мысленно вытирая пот со лба. – Давай теперь примерять.
Марула наконец-то опустила на голову венец и тут произошло чудо. Как только венец коснулся волос, он засиял и на нем появилась прекрасная длинная фата, будто сотканная из водной паутинки. Она мерцала и переливалась, делая Марулу сказочной принцессой. Полюбо-вавшись некоторое время, сестра с сожалением сняла венец и фата пропала. Она удивилась, снова одела венец на голову и фата появилась. Сняла – и фата пропала. Подивившись такому волшебству, Марула наконец оставила венец в покое.
На следующее утро я, все еще кипя негодованием, побежала в лес. Рэв, как серебристая молния несся рядом со мной. Как и сказал леший, я укрепила кости и мышцы пса и теперь он мог бегать, как и раньше. Выбежав на берег лесного озера, я закричала, призывая лешего:
-Дедушка Кустор, появись! Я должна тебя увидеть!
Долгое время ответа не было и я рассердилась.
- Ах, так! – снова закричала я. – Значит, не придешь?! Ну, хорошо, сами напросились!
Я вытянула руки в сторону озера и начала его нагревать. Вода забурлила, из нее стали выпрыгивать рыбы. Причинять вреда озерным жителям я не хотела, мой гнев был направлен только на озерниц и водяного, поэтому я отвела одну руку в сторону и заключила всех рыб в водяной пузырь с прохладной водой.
На поверхности появился злой водяной и не менее рассерженные озерницы.
- Ты что творишь, жалкая смертная? – гневно булькнул водяной.
- Что я творю? Ах, что я творю? – все больше распаляясь закричала я в ответ. – А пре-вращать мою сестру в озерницу, это как, хорошо? Тебе вредить можно, а мне, значит, нет? Как ты посмел? Да я суп из тебя сварю и волкам с медведями скормлю. А озерниц твоих на шашлык рыбный пущу! Неужели ты думал, что я не проверю венец на волшебство? Ты подлый, беспринципный…. Да я даже слов подобрать не могу, чтобы сказать какой ты!
Я перевела дух и уже более спокойно сказала:
- Готовьтесь к смерти. Не будет больше в нашем лесу озера. И водяного с озерницами не будет.
Я стала все сильнее нагревать воду и тут услышала тихий голос лешего за спиной.
- Остановись, юная. Твой гнев справедлив, но оставь водяному и озерницам их жизни. Они ведь не будут так больше поступать. Правда?
Напуганный водяной закивал головой, а озерницы умоляюще смотрели на меня, прижав руки к пышной груди.
- Где ты был, Кастор, когда я звала тебя? – спросила я лешего, не отрывая взгляда и руки от озера, - Где ты был? Ты представляешь, что он сделал? Ему утопленниц мало, он решил мою сестру забрать. А то, что я не отдам ее, не подумал. Слава богам, я догадалась осмотреть венец до того, как Марула одела его. А что было бы, если б я не стала этого делать? Что?
- На одну озерницу стало бы больше. – булькнул водяной.
- Так ты признаешься? И теперь я должна тебя пощадить? Ты мою сестру жизни лишить хотел!
- Так не лишил же.
- Юная, твоя сестра жива, так оставь и им жизнь, - добавил леший.
Я подумала и сказала:
- Виру.
- Хорошо. Что ты хочешь? – выдохнул водяной.
- Защиту и помощь мне и всем потомкам моих родителей всегда и везде во веки веков. И венец останется в нашей семье. О твоем поступке я, так и быть, никому не скажу. Придумаю красивую легенду.
- Согласен.
- Клянись.
- Клянусь, что не наврежу ни тебе, ни одному потомку твоих родителей всегда и везде во веки веков. И буду помогать им всегда и везде, где есть моя власть. И пусть отвернется от меня и моих подданных Великая Вода, если нарушу клятву.
- Я принимаю клятву.
После этих слов я стала остужать воду. Но я была еще зла и в отместку сделала это очень быстро. Почти сразу, не смотря на жаркую погоду, озеро покрылось тонким слоем льда. Прав-да, он быстро растаял, но посеревшие от холода тела и лица водяного с озерницами согрели мне душу. После этого я вернула в озеро ни чем не повинных рыб и со спокойным лицом повернулась к лешему.
- Дедушка Кустор, ты обещал обучить меня передавать силу. – сказала я как ни в чем не бывало. – Мышцы и кости я Рэву укрепила, как ты и сказал.
- Благодарю тебя, что ты остановилась, юная, - сказал леший. – Пойдем на нашу полян-ку. Я обучу тебя. И даже сверх того.
- А что будет сверху? – заинтересовалась я, взялась за ошейник Рэва, потому что меня слегка покачивало, и пошла вслед за лешим.
- Научу тебя лесной обороне.
- То, что ты укрепляешь кости и мышцы, - начал обучение леший, когда мы дошли до поляны, - это прекрасно. Но в укреплении нуждаются также и внутренние органы. Сердце отвечает за перекачку крови, легкие очищают вдыхаемый воздух, печень чистит кровь, почки контролируют баланс. Поэтому, чтобы поддержать необходимый уровень жизни, необходимо укреплять и эти органы тоже. Также не стоит забывать и о венах, артериях и капиллярах.
- Дедушка Кустор, а ты, случаем, не переселенец? – поинтересовалась я. – То, о чем ты сейчас говоришь, я не слышала еще ни от кого. Легкие, печень, почки, вены, артерии, капилля-ры… Об этом вообще в курсе в этом мире?
- Конечно, как ты говоришь, в курсе. Но не все. В основном об этом знают знахари и волшебники всех направлений. Обычным людям такие знания не требуется. Да они и не инте-ресуются этим. Практического значения для них в этом нет. Но мы отвлеклись. Давай начнем с того, что ты проникнешь взором внутрь своего пса и посмотришь степень изношенности внут-ренних органов.
Я сосредоточилась и, как сказал леший, проникла взором внутрь.
- В сердце желудочки немного провисли, печень увеличена в полтора раза против нор-мы, в почках песок, легкие в норме. – сказала я после осмотра.
- Хорошо. Теперь проверь кровь. Посмотри, что мешает работе печени.
- Густота. – ответила я, снова посмотрев.
- О чем говорит повышенная густота крови?
- О недостатке лейкоцитов.
- Увеличь их деление.
- Сделано.
- Что теперь с печенью?
- Кровь свободно фильтруется.
- Теперь ты поняла, что тебе необходимо сделать?
- Да. Привести в равновесие все внутренние органы. Но не лезем ли мы в божествен-ное?
-  Нет. Как бы мы ни выглядели, как бы ни чувствовали себя, срок жизни отмеряется не нами. Есть бессмертные существа, такие как я и водяной. Если, конечно, не убить. Есть суще-ства с увеличенным сроком жизни. Это волшебники, как ты. Срок жизни волшебников варьи-руется от пятисот до тысячи лет. Опять же, если не убить. Но даже волшебники смертны. И только от нас зависит в каком виде мы встретим божественную малышку.
- Есть способ узнать срок жизни?
- Есть. Идешь в храм Ариды и напрямую спрашиваешь у нее. Возможно, она ответит.
- Ага. – усмехнулась я. - У Смерти спрашивать о смерти. И много смельчаков находи-лось?
- То мне не ведомо. Но мы опять отвлеклись. Займись внутренними органами Рэва и возвращайся. Я обучу тебя обороне. Сейчас уходи. А я пойду к водяному.
- До встречи.
И я ушла. В глубине души я была рада, что леший остановил меня. Что отговорил меня от убийства водяного с озерницами. Но я вдруг поняла, что если бы не заступничество Кустора, их бы ничего не спасло. Это ужаснуло меня и, войдя в село, я пошла не домой, а в храм.
Как всегда, служитель Илвар был на месте. Бросившись ему в ноги, я повинилась:
- Служитель Илвар, не оставьте меня своими молитвами, ибо я чуть не совершила убий-ство.
- Встань, дитя мое, - ответил служитель, поднимая меня с пола, - Неисповедимы пути богов, все в их власти. Расскажи мне.
Мы сели на скамью и я рассказала о венце, происках водяного и моей реакции на это.
- И я не могу сказать, что мне стыдно за мое желание лишить водяного жизни. Хотя я и не сожалею о том, что мне это не удалось. Меня ужасает мой гнев. Что я могу убить, если моим родным причинят вред. Что я даже не задалась мыслью о том, что моя месть убьет кого-то. В тот момент для меня было важно отомстить не смотря ни на что.
- Все не так и плохо, - сказал служитель, выслушав меня, - То, что ты хотела убить живое существо, это плохо. То, что ты осознала свой поступок, это хорошо. Тебе необходимо контро-лировать свой гнев.
- Так что же? Возлюби врага своего, как самого себя?
- Нет. Ты молода, твоя жизнь еще в самом начале. У тебя будет еще множество подобных ситуаций. Тем более, что ты волшебница, а такие, как ты, скоры на расправу. Возлюбить врага нельзя. На то он и враг. Но необходимо к каждой ситуации подходить с холодной головой и четко понимать, когда месть необходима, а когда это лишнее. Хотя в данной ситуации, правда на твоей стороне. Но посмотри на это с другой стороны. Лишив леса озера, ты бы нарушила водный баланс и могла бы начаться засуха. А оставив озеро, но уничтожив водяного и его сви-ту, ты бы из озера получила болото, что плохо уже не только для леса, но и для села. Всегда сначала думай, потом снова думай и только потом действуй. Просчитывай свои поступки на несколько шагов вперед. А теперь иди, дитя, и не терзайся. Да пребудут с тобой боги.
Придя домой, я отловила Рэва.
- Пойдем, дорогой, я буду дальше тебя восстанавливать. – сказала я ему и потянула за ошейник.
-  Может, не стоит? – ответил Рэв, изо всех сил уперся лапами в землю и идти за мной отказывался.
- Стоит, стоит. Нельзя же бросать начатое на середине. Леший что сказал? Что пока я не укреплю твой организм, он не научит меня передавать силу. Неизвестно, какая ситуация нам с тобой выпадет. Вдруг, это будет необходимо, а я не знаю, как это делать.
Пес как-то тоскливо вздохнул и покорно пошел вслед за мной.
Я привела его в беседку, где началась «операция». Но для начала я приказала организму Рэва заснуть.
Разбавив еще в лесу кровь, я проверила состояние печени. Печень слегка уменьшилась. Я вспомнила анатомию собак и прикинула оптимальный размер печени для собаки такой ком-плекции. До нормы оставалось совсем немного. Порадовавшись этому я перешла к сердцу. До-бавила эластичности мышцам, почистила сердечную артерию, растворила лишний жир. Потом занялась почками. Убрала песок, укрепила мочеточники и снова осмотрела уже весь организм в целом. Удовлетворившись проделанной работой, я разбудила Рэва.
- Как ты себя чувствуешь? – спросила я его.
- Как молодой щенок. – подумав, ответил он. – Хочется бегать, прыгать и гоняться за хвостом. В общем, я доволен.
- Прекрасно. Тогда завтра снова сходим к лешему. Заодно узнаем, когда он намечает обещанную мне охоту.
Мы вышли из беседки и разошлись по своим делам.
На следующий день убежать в лес с самого утра мне не удалось. Меня остановили мама с Марулой для очередной примерки.
- О боги! - взмолилась я. – Да сколько же можно! Когда вы уже закончите?
- Успокойся, - ответила Марула. – Мы закончили. Это последняя примерка.
- Ну, слава богам! Как же я рада.
Платья лежали в родительской спальне на кровати. Здесь были и наши с мамой платья, и платье для Рисаи, и Марулино подвенечное платье. Мое платье было салатового цвета, но уви-дев фасон, я засомневалась.
Меня поставили спиной к зеркалу и переодели, наказав не оборачиваться.
- Теперь можешь смотреть, - сказала мама и я повернулась.
Долго, очень долго я смотрела на удивительное зрелище, открывшееся мне в зеркале. Наконец, справившись с эмоциями я тихо заговорила:
- Скажите мне, родные мои, вы за кого меня принимаете? За продажную девку?
- Это еще почему? – возмутилась Марула. – Чем тебе не нравится платье?
- Мам, ты-то меня понимаешь? – спросила я стоящую рядом маму.
- Нет.
- Ну вы только посмотрите! – я начала заводиться. – Ниже талии у меня претензий нет, но верх. Вам что, ткани не хватило? Что это? Да я в нем смогу только стоять. И то в темном углу, чтобы не привлекать внимания.
- Что тебе не нравится? – снова возмутилась Марула. – По моему, красивый вырез.
- Да, красивый, слов нет. Но я девочка! Де-воч-ка! Мне только тринадцать исполнится. Я не взрослая женщина. Да, размер моей груди уже сейчас мало отличается от Марулиной, но это еще не повод так оголять меня на людях. Прикройте меня! Или вы хотите, чтобы празднование свадьбы закончилось моим изнасилованием? Да я же спалю на фиг и насильника, и ресторан!
- М-да, - протянула мама, - действительно, как-то не очень хорошо получается. Что же делать? Ткани у нас не осталось.
- Придумайте что-нибудь. Пришейте ленту, кружево, тесьму, кусок тряпки, в конце концов. Но в таком платье я даже из спальни не выйду.
- Точно, - вдруг вскрикнула Марула и выбежала из комнаты, чтобы почти сразу вернуть-ся с куском белого кружева в руках.
- Поскольку фата мне теперь не нужна, можно этим кружевом отделать верх платья и низ рукавов. – объяснила она.
- Ура! – я похлопала в ладоши. – Выход найден. Давайте я сниму платье и вы его исправите.
- А ты?
- А я в лес пойду к лешему.
- Нет уж, стой смирно, мы будем кружево прикалывать. И вообще, мы с мамой все платья сшили, а ты нам даже не помогала.
- Но ведь и не мешала. Сшивательная машинка одна. Или ты хочешь, чтобы мы на ней поочереди работали?
- Так, девочки, хватит препираться. – вмешалась в нашу перепалку мама. – Марула, неси ножницы, иголки и нитки. Лори, стой спокойно. Будем шить прямо на тебе, чтобы ты не воз-мущалась потом.
В общем, в этот день в лес я не попала. И на следующий тоже. Наступил зрелень и при-шла пора сбора урожая. И только в начале дожденя мне удалось вырваться в лес.
Придя на поляну, я позвала лешего привычным уже способом.
- Светлого дня, дедушка Кустор, - поздоровалась я сразу, как только увидела выходяще-го из портала лешего.
- И тебе светлого, юная. – ответил он мне. – Как твой пес?
- Как видишь, - я указала на бегающего по поляне Рэва, - бодр и весел. Все изменения благополучно прижились и я готова учиться передавать силу.
Леший взмахнул посохом, создал два кресла и мы сели.
- Существуют два способа передачи силы. Контактный и бесконтактный. – начал он объяснение. – Тебе знакомы эти понятия?
- Да, - ответила я, - знакомы. Контактный способ, это действие прикосновением, а бес-контактный – действие на расстоянии.
- Правильно. Ты сейчас пользуешься контактным способом. Это проще и действеннее. Поэтому все твои манипуляции срабатывают и срабатывают так, как ты хочешь. Бесконтактный способ сложнее и требует большей сосредоточенности и точности. При этом часть твоей силы рассеивается и без тренировки может вообще ничего не получиться. Я научу тебя контактному способу передачи силы. Бесконтактному тебе придется учиться самой или ждать, когда тебя этому обучат в университете. Лучше, конечно, второе. У тебя огромный запас волшебной силы и, если ты не рассчитаешь посыл, можешь навредить окружающим.
- А себе? Себе этими действиями я не наврежу?
- Нет. При передаче ты выбрасываешь силу из себя, а не впитываешь.
- Ага. Ну что, начнем?
- Да, потребуется помощь твоего пса. Зови его. Мне надо с ним поговорить.
- Рэв, иди к нам, - позвала я мысленно собаку.
Он подбежал ко мне и радостно завилял хвостом.
- Рэв, милый, с тобой хочет поговорить леший. Сделай так, как он попросит.
Рэв повернул голову к лешему, посмотрел ему в глаза и между ними завязался безмолв-ный разговор. Коротко рыкнув, Рэв разорвал контакт с лешим и начал носиться по поляне. Я удивленно посмотрела на бегающего Рэва и уставилась на лешего, ожидая его объяснений.
- Что ты на меня так смотришь? – спросил он меня. – Тебе что-то не понятно?
- Да. О чем ты говорил с Рэвом?
- Я попросил его побегать по поляне.
- Зачем?
- Чтобы он устал, конечно.
- Зачем?
- Подумай.
- А наводящие вопросы?
- Ты же ищущая. Не тупи. Рассуждай вслух, если что, я тебя поправлю.
- Так, ладно. – я сосредоточилась и стала рассуждать вслух. – Сейчас Рэв бегает, потом устанет. Следовательно, потеряет силы. Когда он отдохнет, сила его восстановится. И он что? Будет полон сил. Значит, в каждом организме существует гипотетическое вместилище этих са-мых сил. Если вместилище полно, то и восстанавливать нечего. Я хочу научиться передавать силу, то есть заполнять вместилище. Поэтому оно должно быть не полным, а еще лучше почти пустым. Физические нагрузки наиболее быстро тратят силы в организме. Поэтому это самый лучший способ для быстрого опустошения. Все правильно?
- Да, молодец. – сказал леший, кивавший головой на протяжении всего моего монолога. – Нигде не ошиблась. Так что, мы с тобой сидим и ждем, пока Рэв не устанет.
- Молча сидим?
- Зачем молча, я же обещал обучить тебя лесной обороне. Сначала я расскажу тебе на словах, как обороняться, а потом покажу.
- Я вся во внимании.
- Итак, чем можно обороняться в лесу и как? На самом деле, здесь не так много возмож-ностей.  Но все они действенны. Например, ты встретила разбойника, когда пошла в лес за грибами. Из оружия у тебя только корзинка и небольшой нож. Что можно сделать в этой ситуации? Если у тебя нет каких-то скрытых возможностей и ты не волшебник, то единственное, что можно сделать, это кинуть корзину в разбойника и как можно быстрее удрать от него. Или хотя бы попытаться это сделать. Если же ты волшебник, то тут есть варианты. Можно попытаться дать отпор, а можно попросить помощи у леса. В первом случае существует возможность навредить лесу. Этого я допустить не могу и в случае большого ущерба могу наказать. Во втором случае всю работу берет на себя лес и только от твоей фантазии зависит, что будет делать лес. В принципе, можно даже натравить лесных жителей, если есть кто-то по близости. Но тут надо уметь подчинять разум. Проще всего, да и действенней, действовать с помощью деревьев, кустов и травы. Если правильно попросить, деревья удлинят корни и ветки и противник будет ими спеленут и вреда больше не причинит. Трава может спутать ноги, а кусты оплести все тело. А дальше действуешь по обстоятельствам. Или отпускаешь, или отвозишь в тюрьму, или убиваешь.
- То есть, во втором случае я должна отрубить, например, дереву ветки и корни?
- Нет, просишь дерево и оно само оставляет путы на руках, ногах и рту. Все остальные корни и ветки укорачиваются и возвращаются в исходное состояние.
- Что нужно делать и говорить? И как говорить? Вслух или про себя?
- Каких-то особых слов нет. Нужно прикоснуться к земле, дереву, кусту или траве и ис-кренне попросить помощи.
- Получается, это может сделать любой волшебник и в любой ситуации?
- Отнюдь не любой.
- А эльфы?
- Что эльфы?
- Они же живу в лесу и все про него знают.
- Нет, эльфы в лесу именно что живут. Они знают тропы для быстрого передвижения, могут искусно замаскироваться, поставить незаметные простому взгляду ловушки. И все. Про-сить лес о помощи они не умеют.
- Почему?
- Потому что они снобы и считают, что общаться с хранителями ниже их достоинства! – вдруг взорвался леший. – Они вандалы, никогда не поинтересуются, можно ли в каком-то кон-кретном месте делать то, что они делают. Может, здесь олени на водопой ходят, а они дома свои строят. Или заячья нора, а они цветник разбивают.
- Но ты же можешь их наказать.
- В том то и дело, что не могу. Они дальние родственники леса. У них даже кровь зеле-ного цвета. Единственное, что можно сделать и делается, это не раскрывать им тайны леса.
- А как другие расы? Другим расам можно раскрывать эти тайны?
- Здесь другой разговор. Простые смертные хранителей леса не видят. Русалок, озерниц, водяниц, водяных и тритонов видят, а леших не видят. Волшебники же видят, но времени и желания не имеют. Обычно с нами общаются только травницы.
- Но волшебники с помощью заклинаний тоже могут ветки и корни деревьев удлинить.
- Могут, это да. Но дерево после этого засохнет. А если попросить лесной помощи, то вреда нанесено не будет.
- Здорово. Я хочу этому научиться.
- Но с одним условием. Ты должна поклясться, что никому об этом не расскажешь.
- А пользоваться то при других можно будет?
- Да. Со стороны это ничем не отличается от действия волшебников.
- Хорошо. Я клянусь своей жизнью, что не расскажу никому о том, чему ты меня научишь.
- Тогда слушай. Перво-наперво, когда ты входишь в любой лес, обязательно поздоровай-ся с хранителем. Татуировка-оберег у тебя есть и любой леший тебя услышит. Здоровайся в любом случае, даже, если тебе не угрожает опасность. Неизвестно, как потом повернется ситу-ация. Хранитель услышит тебя и даст добро на просьбу о помощи.
- Хорошо, мне понадобилась помощь. Что дальше?
- Дальше тебе надо прикоснуться к земле или стволу дерева, по обстоятельствам, ис-кренне попросить помощи и обязательно уточнить, какой вид помощи тебе надобен.
- И все?
- И все. А что ты хотела? Какого-то особенного ритуала?
- Ну, где-то так.
- В данном случае это не требуется. Здесь идет работа напрямую со стихией земли. Она ритуалов не требует. Единственное, потом лес потребует плату за оказанную помощь.
- Какую?
- Любую. Убрать валежник, снять с деревьев сухие отмершие ветки, вылечить больных или раненых лесных жителей. Что угодно. Плата не требуется только в одном случае, когда ты убиваешь противника. За плату уходит труп.
Я вопросительно подняла брови.
- Он растворится в земле, пойдет на удобрение. – пояснил леший.
- То есть, я должна оставить труп валяться там, где убила?
- Нет. Труп уйдет под землю почти сразу. Хочу предупредить, что от него не останется ничего и перезахоронить безутешным родственникам будет нечего. Ты даже места не найдешь, где растворился труп. Да, и лесу абсолютно, как ты говоришь, фиолетово, какая помощь тебе требуется. Лес нейтрален и выполнит любую просьбу. Ему не важно, добрые намерения у тебя или злые.
- То есть любой, кто обзаведется такой татуировкой может попросить помощи у леса?
- Теоретически да.
- Теоретически? А практически?
- А практически просто так такой татуировкой обзавестись невозможно. Нет, конечно, можно сходить к мастеру-татуировщику и он набьет ее тебе. Но это будет обычная татуировка. Украшение. В таких же татуировках, как у тебя, кроме красивого рисунка заложен ключ, от-мычка, волшебная составляющая, которую дает представитель леса. Это, как пропуск с зало-женной в нем информацией. Подделать ее и снять с руки невозможно.
- А если срезать кожу?
- Это ничего не даст. На коже остается только видимый след, все остальное находится в твоем организме. Ну, срежут тебе кожу, чтобы забрать татуировку. Да, пожалуйста. Сколько влезет. Вырастишь новую кожу на этом месте, или рана зарубцуется, и на запястье снова про-явится картинка.
- Ты сказал «в таких же татуировках, как у тебя». Значит, их много? А что будет, если в одном лесу встретятся два таких татуированных? А если они враги?
- На самом деле, таких татуировок в мире крайне мало. Это знак доверия леса и просто так или по принуждению он не дается. Сейчас таких татуировок в мире шесть и шанс встретить подобного тебе практически нереален. Но, если все таки произошла встреча, то здесь два варианта. Если вы действуете заодно, на одной стороне, то лес будет помогать вам обоим и вашим командам. Если же вы враги, то лес не будет помогать никому. Придется пользоваться другими средствами. И лес обязательно предупредит о присутствии второго. Так что ваша встреча, если, конечно такое произойдет, не будет сюрпризом ни для одного из вас. Но хватит слов. Рэв уже скоро устанет. Давай, пробуй.
- Что?
- Пробуй просить помощь леса.
- Но что я буду просить? Или мне сейчас угрожает опасность?
- Опасности для тебя нет. А попросить можешь все, что угодно. Или ты думала, что лес помогает только в драке?
- А разве нет?
- Какой же ты все-таки ребенок, не смотря на взрослые мозги. Конечно, нет. Я же гово-рил, что татуировка – это знак доверия. А доверие или есть, или его нет. Так что можешь про-сить буквально все. Еду, питье, защиту от дождя, полезные ископаемые, кратчайший путь. Все, что есть в лесу, в твоем распоряжении. Это тоже требует платы, об этом забывать не стоит.
- Что же мне попросить?
- Попроси еду хотя бы. Давай, я покажу тебе.
Леший встал с кресла, сел на корточки и прикоснулся ладонью к траве. Почти сразу из земли показался росток, который превратился кустик земляники с тремя созревшими ягодами. Леший сорвал их и положил в рот.
- Вот так. – сказал он мне и вернулся в кресло. – Теперь ты.
Я тоже встала, прикоснулась к траве ладонью и попросила поесть. Ничего не изменилось и еды я не получила. Я попробовала снова, и снова не вышло.
- Не получается. – я повернула голову к лешему. – Дедушка, почему у меня не получает-ся?
- Что ты просила?
- Поесть.
- Искренне просила?
- Да.
- А есть ты хотела в тот момент?
- Нет, я еще не проголодалась.
- И что ты хочешь, чтобы тебе дал лес? Он же тебя тоже читает. Тебе надо захотеть есть. Только тогда лес поймет твои нужды.
Я кивнула, закрыла глаза и представила, что очень долго шла по лесу без еды, что мне очень хочется есть и пить. И лес откликнулся. Земля около моей руки вспухла в нескольких местах и из под нее показались шляпки десятка грибов, а рядом забил меленький родник. С де-рева ко мне спрыгнула пугливая белочка, положила несколько орехов и исчезла в листве.
- Получилось, - сказала я и улыбнулась вслед белке.
- Молодец, юная. Теперь ответный дар. Подумай, чем ты можешь отплатить за помощь?
- Ну, есть то я на самом деле не хочу, поэтому все это мне не нужно. Могу я вернуть да-ры?
- Можешь.
Я снова прикоснулась к траве, поблагодарила лес за помощь, извинилась, что все это мне нужно было, потому что просто училась, и попросила забрать дары. На моих глазах грибы втянулись в землю, а родник истончился и пропал. Орехи остались лежать передо мной. Я решила, что таким образом лес говорит мне, что вернуть их я должна сама. Подняв орехи, я встала и подошла к дереву, в кроне которого скрылась белка. Я вытянула руку вперед и, ласково поблагодарив белочку за помощь, попросила ее забрать вкусные орехи. На стволе дерева появилась белочка и настороженно посмотрела на меня. Я улыбнулась и передала ей мысль дружбы и успокоения. Осторожно подобравшись ко мне, белочка аккуратно забрала с моей ладони орехи, засунула их за щеки и умчалась вверх. Я погладила ствол дерева и приказала всем древоточцам убраться с него. Послышался легкий шорох и на землю с дерева посыпались жуки. Тут же налетели птицы начали их клевать. Удовлетворившись проделанной работой, я кивнула и пошла назад, туда, где между креслами уже лежал уставший Рэв.
- Ты сделала все правильно, юная, - похвалил меня леший. – Теперь займемся передачей силы. В этом нет ничего сложного. Все почти так же, как ты восстанавливала организм. Только там ты напитывала силой, растворяла силу в органе, а здесь тебе необходимо отыскать место, отвечающее за подпитку органов. У всех оно находится в одном и том же месте, не зависимо человеческое ли это существо или животное, птица или рыба. Найти его тебе надо самой. Впо-следствии тебе не придется искать это место, будешь обращаться сразу к нему. Дам подсказку. Сейчас, когда организм твоего пса ослаблен физической нагрузкой, внимательно осмотри мышцы и нервные окончания. По их состоянию легко определить источник. Работай.
Я скользнула на землю к лежащему Рэву и положила руки ему на спину. Проникнув внутрь, я стала приглядываться к мышцам. Они были в тонусе, температура их была повышена. Нервы, опутывающие их пульсировали, а их окончания светились белым. Свет этот не стоял на месте, а в такт пульсации перемещался по нервам, как бусины по нити и уходил куда-то в сторону. Внутренним взором я последовала за этими «бусинами» и они привели меня в основание шеи к мозгу, где те впитывались в бусину побольше, тем самым немного увеличивая ее в размерах и усиливая свечение.
- Так вот какой ты, северный олень, - пробормотала я и посмотрела на лешего. – Я нашла это место. Оно находится снизу мозга.
- Правильно. А этот северный олень снова что-то из твоего мира? У нас на севере олени не водятся.
- Да, выражение про северного оленя из моего бывшего мира. Оно означает…
- Нет, не говори. Мне понятен смысл этого выражения. Вернемся к нашим зайцам. Итак, место ты нашла. Теперь твоя задача добавить силу в источник, заставляя ее конденсироваться, а не впитываться. Таким образом ты заполнишь источник сырой силой, которую организм сам пустит в необходимые места. Но ты не удивлена расположением источника. Почему?
- Потому что за работу организма отвечает мозг и расположение источника вплотную к нему я считаю оправданным.
- Что ж, теперь займись заполнением источника, но будь предельно осторожна. Не надо переполнять источник. Избыток силы может взорвать мозг и твоя собака умрет.
- Стоп, я не согласен, - вмешался в наш разговор, лежавший до этого спокойно, Рэв. – Давайте вы на тех же зайцах потренируетесь. Мне моя жизнь еще дорога. Не так я представлял свою смерть.
- Спокойно, пес, - сказал леший и положил руку ему на голову. – Зайца еще где-то отло-вить надо. Я буду контролировать твою маленькую хозяйку и смогу ее вовремя остановить. Не бойся.
- Ну, смотрите.
Леший посмотрел на меня и кивнул. Я положила руку на основание шеи Рэва и пустила свою силу в источник друга. Заполнение шло быстро, в какой-то момент леший предупрежда-юще сжал мое плечо и я остановила перекачку.
- Как ты себя чувствуешь, дорогой? – спросила я Рэва.
- Отлично, - ответил он. – Я полон сил, как будто спокойно проспал всю ночь и часть утра.
- Ты запомнила момент, когда я тебя остановил? – спросил у меня леший.
Я кивнула.
- Помни об этом. Это тот предел, который нельзя переходить. Пойдем, я тебя немного провожу. На сегодня хватит.
Я поднялась на ноги, леший встал и убрал оба кресла взмахом посоха.
На опушке леса я задала мучавший меня всю дорогу вопрос.
- Дедушка Кустор, а откуда ты знаешь о внутренних органах, нервах, кровеносной си-стеме? Как силу передавать и все такое? Или для леших существует специальная школа?
- Нет, мы - дети леса и земли, и знания всех живущих на земле нам доступны. Мы же хранители. Не всем мы можем пользоваться, не все можем объяснить, рассказать, показать или обучить чему-то. Про что-то обязаны молчать. Но знаем мы все. И охотно делимся знаниями с теми, кто хочет знать. Их-то мы и называем любимчиками, им дарим татуировки-обереги.
- Еще. Как ты делаешь кресла? Я так смогу делать когда-нибудь? И посох для этого обя-зателен?
- Кресла делает лес. Я прошу его об этом. Посох для этого вообще не нужен. На счет кресел не знаю, но какое-нибудь сидение ты можешь попросить у леса.
- А зачем тебе тогда посох?
- Для красоты. Нравится он мне. Это такая моя отличительная черта. Сразу скажу, у каждого хранителя отличительная черта своя.
- А чем ты расплачиваешься с лесом?
- Ничем. Я хранитель этого леса и он делает все для меня бескорыстно.
Я уже собралась идти в сторону села, как меня окликнул леший.
- Кстати, юная, жду тебя завтра утром с луком на поляне. Время пришло.
- Я могу прийти с братом?
- Да, так получится быстрее.
- Тогда до завтра.
Идя по дороге я думала о том, что хорошо было бы, чтобы знания по обороне от врагов и добыче пищи так и остались во мне без применения. Кто же знал, что оборона понадобится мне уже через не полных два года, а добыча пищи через несколько лет.

Глава 13
И снова свадьба пела и плясала


Год 20527 от создания мира
Закончился год, наступил Ноэль, а с ним и свадьба Марулы. Осенью леший, как и обе-щал, пригнал нам с Ивелом на поляну множество зайцев и лисиц. Так что в город мы ехали не только с новыми платьями и костюмами, но и новыми красивыми шубами у женской половины семьи и новыми укороченными дубленками, тоже отделанные мехом, у мужчин.
Местом проведения свадебных тожеств был выбрано здание, где на первом этаже распо-лагался небольшой уютный ресторан, а на втором этаже сдавались комнаты, которые мы же и сняли для проживания.  Вот здесь-то и пригодились деньги, которые наша семья заработала на патентах и картинах Ивела. На постоялом дворе мы уже давно не платили за проживание день-гами, я расплачивалась зарядкой артефактов, и большая сумма за проживание в гостинице стала для нас неожиданностью. Но отступать было некуда и папа заплатил.
На следующий день состоялась свадьба. Жених был торжественен, невеста прелестна, маленький Хилар серьезен. Волшебный венец переливался на голове Марулы и все тоже про-никлись торжественностью обстановки. В общем, получилось немного пафосно. Потом было застолье, в середине которого молодожены «сделали ноги». Хилар немного поплакал по этому поводу, но карамелька на палочке, несколько выпущенных мною огненных шариков и присут-ствие нового маленького приятеля примирило его с отсутствием папы и новой мамы. Когда на улице стемнело, гости все еще продолжали праздновать. Хилар и Никел сидели в уголке и кле-вали носами. Заметив это, Рисая собралась уже идти укладывать малышей, но я сказала ей, что сама уложу малышню спать, подхватила их воздухом и переправила в комнату наверху. Развлекаться мне уже надоело, поэтому рассказав мальчишкам сказку и спев колыбельную, тоже отправилась на боковую.
Утром, когда все еще спали (еще бы, всю ночь пели песни и плясали), я подумала, что надо воспользоваться пребыванием в городе и навестить Ависа и Милиру. Спустившись вниз, я не обнаружила никого из обслуживающего персонала. Справедливо посчитав, что после ночного разгула все еще спят, я выловила полусонную уборщицу и разузнала нахождение кухни. Приготовив себе завтрак, я с аппетитом позавтракала и отправилась в город.
Авис и Милира жили в том же доме, где и раньше. Дверь мне открыл тот же недоволь-ный слуга, только слегка постаревший, и сказал, что господа еще не вставали.
- А их дочь уже проснулась? – спросила я его.
- Да, барышня Сиана завтракает в малой столовой, - ответил он мне.
- Проводи.
Мне величественно кивнули и повели вглубь дома.
В столовой за столом сидели двое: маленькая девочка лет четырех и пожилая дама, оде-тая в закрытое темно-синее платье без единого украшения, как потом выяснилось, гувернантка при ребенке. Они вопросительно посмотрели на вошедшую меня и слуга объявил:
- Барышня Лоримика ми Серос.
- Ясного утра, - начала разговор я, видя замешательство сидящих.
- Скажите, часто ли Вы заявляетесь в чужие дома? – презрительно произнесла гувер-нантка.
- Почему же в чужие? –удивилась я. – Хозяин дома знает меня. И слуги тоже.
- И на сколько близко Вы знакомы с сударем Ависом? – меня смерили взглядом с ног до головы и, видимо, пришли к выводу о моем не слишком целомудренном поведении. – Судя по стоимости одежды, Ваше знакомство очень тесное. А что же на это скажет сударыня Милика?
Меня возмутило такое ко мне отношение совершенно постороннего человека, грубить в ответ не хотелось, я недавно плотно позавтракала и была в благодушном состоянии, но поста-вить на место гувернантку следовало.
- Милейший, принесите мне чистую чашку. – обратилась я к все еще стоявшему у двери слуге, - Я хочу чаю.
Слуга кивнул и вышел, я повернулась к гувернантке.
- Сударыня, откройте мне тайну, - обратилась я к ней, - в каком месте нашей прекрасной страны учат судить о вошедшем по внешнему виду, не обращая внимания на детали? Вам не приходило в голову, что на одежду, в которой Вы меня видите, можно заработать честным пу-тем?
- Да Вы представляете, сколько может стоить такое платье, как на Вас надето? – начала заводиться гувернантка.
- Приблизительно могу представить. Но оно шилось на заказ и цена мне не известна.
Вошел слуга с чайной парой на подносе, поставил ее передо мной и вдруг, совершенно неожиданно для меня, подмигнул и скосил глаза в сторону гувернантки. Я улыбнулась в ответ и тоже подмигнула.
- Надо же, - подумала я,- не одной мне она неприятна.
- Скажи, ты правда знаешь моего папу? – спросила молчавшая до этого момента де-вочка.
- Конечно, я познакомилась с твоим папой, когда он еще не был женат на твоей маме. – ответила я девочке и улыбнулась. – Ты очень похожа на маму, а глаза папины.
- Нет, я не могу этого так оставить! – гувернантка вскочила со стула – Я немедленно до-ложу о Вашем присутствии сударю до Веди.
- Да пожалуйста, не смею Вас задерживать. – я махнула на нее рукой. – Вперед, можно даже с песней. Подсказать слова?
Зашипев в ответ, гувернантка быстрым шагом вышла из столовой. Я повернулась к де-вочке, пристально посмотрела на нее и заметила такое знакомое свечение вокруг ее тела.
- Скажи, малышка, тебя ведь Сианой зовут?
- Да.
- А меня Лори. Можешь сказать, что ты умеешь?
- Гувернантка учит меня хорошим манерам, как правильно вести себя за столом…
- Нет, - перебила я девочку, - правила хорошего тона меня мало интересуют. Можешь вот так?
Я создала десяток маленьких файерболов и заставила их кружиться по кругу, потом по одному впитала их и вопросительно посмотрела на Сиану.
- Нет, так не могу. – ответила она. - Могу вот так.
Сиана подошла к цветочному горшку с декоративным деревцем, стоящему в углу столо-вой, посмотрела на него и деревце выпустило цветок.
- Здорово. И давно ты так умеешь?
- Несколько дней.
- Родители знают?
- Нет.
- А почему?
- Я боюсь. Вдруг это плохо и меня будут ругать?
На глазах Сианы выступили слезы. Я и в прошлой жизни не могла спокойно смотреть, когда плакали мои девочки, а теперь и подавно не смогла. Я подошла к малышке, опустилась перед ней на колени и крепко обняла.
- Ну что ты, малышка, не плачь, - я вытерла рукой ее щечки, - ничего страшного не про-изошло. Это нормально для маленькой волшебницы. И родители сердиться на тебя не будут. Честно-честно. Может, даже обрадуются. А если и не обрадуются, то ругаться точно не будут. Я тебе обещаю.
- Поклянись!
- Клянусь своей жизнью, что все у тебя будет хорошо.
Мы снова обнялись и в этот момент в столовую вошел Авис в сопровождении гувер-нантки. Увидев нас обнимающихся, гувернантка всплеснула руками:
- Ну это уже переходит всяческие границы! Любовница мужа обнимается с его дочерью! Я иду за сударыней Милирой!
Она резко развернулась и вышла из комнаты. Мы с Ависом переглянулись и рассмея-лись.
- Представляю реакцию жены, когда гувернантка скажет ей, что в столовой находится моя любовница! – сказал, отсмеявшись, Авис, - Ясного утра, Лори. Какие пути привели тебя в наш дом?
- Лори, а кто такая любовница? – спросила Сиана.
- Эта такая тетя, которая развлекается с дядей за деньги. – ответила я ей.
- А ты правда любовница моего папы?
- Конечно нет, малышка. Твой папа любит твою маму и другие тети ему не нужны. А с твоим папой я знакома больше лет, чем тебе сейчас и мы с ним большие друзья.
- Да, котенок. – подключился к разговору Авис и подхватил дочь на руки. – И это Лори познакомила меня с твоей мамой. А теперь, если ты закончила завтрак, беги к себе. Я потом пришлю к тебе гувернантку.
Сиана поцеловала Ависа в щеку, слезла с его рук и подошла ко мне.
- Лори, я тебя еще увижу? – спросила она меня.
- Конечно, маленькая. Но не скоро. Я завтра уезжаю домой и приеду в столицу только в конце года.
- Как жа-а-а-алко.
Сиана явно расстроилась. Я наклонилась к ней, обняла и поцеловала в макушку.
- Ну, не надо, малыш, не расстраивайся. Мы ведь можем переписываться.
- А я пока не умею писать и читать.
- Но тебе всегда могут прочитать мои письма мама или папа. Но ты все-таки учись. Вдруг я тебе какой-нибудь секретик напишу?
- Хорошо, я буду учится.
- Вот и умница. Теперь беги.
Сиана помахала нам ручкой и вприпрыжку выбежала из комнаты.
- Ну, где эта наглая любовница? – спросила вошедшая в этот момент Милира.
- Вон она, мама. – Сиана показала на меня пальцем и побежала дальше.
- Ясного утра, Лори. – Милира подошла ко мне и мы обнялись. – С каких это пор ты ста-ла любовницей моего мужа?
- Да вот с сегодняшнего утра. – ответила я ей и у казала на кипящую негодованием гу-вернантку. – С того момента, как эта сушеная вобла так назвала меня.
- Сударыня, - гневно произнесла Милира, обращаясь к гувернантке, - потрудитесь про-следовать за воспитанницей и никогда не вмешивайтесь не в свое дело.
- Но, как же …, - начала та растерянно, - ведь это же …
- Повторяю еще раз, Вас ждет Сиана. Я не намерена Вам ничего объяснять. Будьте доб-ры заняться своими прямыми обязанностями, за которые, кстати, Вам хорошие деньги платят.
Гувернантка сделала реверанс и вышла из комнаты, а Милира прошла к столу.
- Ну надо же, чайник остыл, - расстроено сказала она.
- Ничего, дорогая, - ответил Авис и отодвинул ей стул, - я прикажу принести горячий.
- Зачем нести? – удивилась я. – Вы забыли, что я волшебница? Я подогрею.
Я обхватила бока чайника руками и приказала воде внутри него закипеть.
- Готово, - сказала я, - Осторожно, кипяток.
- Благодарю, Лори, - сказала Милира и посмотрела на мужа. – Тебе, налить, свет очей моих?
- Конечно, душа моя, - ответил Авис и влюблено посмотрел на Милиру.
- Да-а-а, - протянула я, - надо быть беспросветной дурой, чтобы, видя ваши отношения, приписать Авису любовницу. Слушайте, гнали бы вы эту гувернантку. Неужели не было кого получше?
- Дело в том, что она лучшая, - ответил Авис. – Но что мы все о ней? Рассказывай, что привело тебя к нам?
- Мы вчера Марулу замуж выдали за кондитера и я решила, что, будучи в городе, будет не красиво не зайти к вам в гости. И сегодня утром, пока еще все спали, я собралась и пришла. А тут эта вобла меня сразу в любовницы записала.
- А за какого кондитера твоя сестра вышла? – спросила Милира.
- За Пунора ре Цицеро.
- О-о-о, это лучший кондитер в нашем районе. Помнишь, дорогой, ты мне от него принес те пирожные, от которых я была в полном восторге?
- Конечно, помню, - ответил Авис. – Надо будет зайти к ним, купить тебе еще пирожных и поздравить.
- Они будут рады, - сказала я. – У меня к вам есть вопрос. Скажите, вы в курсе, что Сиа-на волшебница?
- Не может быть! – поразился Авис. – Милира просто человек, да и у меня способностей нет.
- Но у остальных в твоей семье есть. – сказала Милира мужу и обратилась ко мне: - От-куда ты узнала?
- Вокруг каждого волшебника есть своеобразное свечение. - объяснила я. – Если просто смотреть, то его не видно, но если приглядеться, то оно очень даже заметно. И у Сианы это свечение есть. Тем более, что она мне показала, что умеет делать. Видите горшок с деревцем в углу у окна? Цветок на нем вырастила Сиана за несколько пексов.
- И что нам теперь делать? – спросил Авис.
- А чего бы вы хотели, как родители? Есть два варианта: развивать дар или нет. Что ВЫ хотите?
Авис с Милирой переглянулись и ответила Милира:
- Что будет, если не развивать дар?
- Не знаю, - ответила я. – Я сейчас объясню вам, как это выглядит со стороны волшебни-ка. У тебя появляется дар к какой-то из стихий. В детстве. И ты не понимаешь, что это такое, потому что объяснить не кому. Но ребенок волшебство воспринимает, как интересную игрушку и, конечно же, им пользуется. И что-то делает. Что в результате получается предугадать сложно. По незнанию можно и навредить, если не себе, то окружающим. Поскольку не пользоваться волшебством не получается, то дар растет и его разрушительная способность тоже. А чем больше дар, тем больше им пользуешься. Так что дар развивается все равно. Наверно, существует какой-то способ заблокировать волшебные способности или вообще лишить их. Но мне кажется, что это плохой выход из положения. Знать, что у тебя есть или был этот дар и не иметь возможности им пользоваться … Так можно и с ума сойти.
- Как же тогда развивать дар?
- Наверно, нужно найти наставника с такой же направленностью дара.
- А у тебя есть наставник?
- Нет. Но я не совсем обычный ребенок. Я не могу вам этого объяснить, скажу только, что это связано с нашими богами. И потом, я живу в селе, работы там всегда много и мне есть, где применять волшебство. Тем более, что я знакома с нашим лешим, кстати, замечательный мужик, и иногда помогаю ему в лесу. То есть, мне есть, куда использовать дар. И то мне этого уже недостаточно. Даже при условии того, что раз в год я трактирщику артефакты заряжаю, все равно избыток энергии ощущается. Кстати, вам не надо ничего зарядить?
- И где же нам искать наставника? – спросил Авис. – На счет артефактов я подумаю.
- Ну, Авис, у тебя же вся родня волшебники. Неужели никто не поможет?
- Не хочу я к ним обращаться. Вдруг они посчитают, что лучше забрать Сиану к себе и мы лишимся дочери.
- Тогда ищите наставника в стенах университета. Ладно, пойду я. Мои, наверно, уже проснулись и ищут меня. А я еще хотела заглянуть в пару мест.
Чета до Веди проводила меня в холл. Я уже одела шубку, когда Милира спросила меня:
- Лори, скажи, что нам сейчас делать, пока мы не нашли наставника?
- Играйте с ней, - ответила я, - Сейчас Сиана воспринимает волшебство, как игрушку. Пусть выращивает цветы, помогает расти комнатным растениям. Тем более, что тебе сейчас полезно много зелени и красивых цветов. Когда ждете пополнения?
- Летом, - ответил Авис и обнял жену за плечи.
- Хотите скажу, кто у вас будет?
- А ты можешь? – спросила Милира и положила руку на живот.
- Могу. – я протянула руки к животу и несколько галиев сканировала плод. – Мальчик. Развивается хорошо, родится в начале лета. Но тебе, Милира, надо больше отдыхать и есть по-больше творога. Он полезен для костей, и твоих, и ребеночка.
Я еще раз обнялась со счастливыми родителями, помахала Сианиной мордашке, выгля-дывающей между столбиками перил лестницы на второй этаж и вышла на улицу.
Следующим моим пунктом было посещение лавки феи Клавинии. Как я и говорила, я испытывала избыток волшебства в организме и мне надо было его куда-то скинуть. После Ависа и Милиры, я могла обратиться с просьбой только к ней.
Когда я подошла к лавке феи, она только открывала ее и, действительно, крыльев под верхней одеждой у Клавинии видно не было.
- Ясного утра, сударыня, - поздоровалась я с феей.
- А-а-а-а, маленькая ищущая! – обернулась она на мой голос. – И тебе ясного. Тебе что-нибудь подобрать еще почитать?
- Благодарю, но нет. Я хотела бы посоветоваться.
- Проходи в лавку, там поговорим.
Фея открыла дверь, звякнул дверной колокольчик и я перешагнула порог своего персо-нального рая. Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох и улыбнулась.
- Что, опять впала в блаженство? – услышала я голос феи.
- Когда я прихожу в Вашу лавку, Клавиния, мне кажется, что я попала в маленький такой филиал рая, созданный специально для таких книголюбов, как я. – ответила я, не открывая глаз.
Фея рассмеялась, я открыла глаза и увидела момент появления крыльев. Они не прорас-тали из спины, а постепенно проявлялись, становясь все более осязаемыми, пока не обрели свой естественный вид.
- Скажите, а фею лишить крыльев можно? – поинтересовалась я.
- Нет, нельзя.
- А если отрезать?
- Их нельзя отрезать. Ведь мы можем моментально втянуть их в себя. Смотри.
Фея повернулась ко мне спиной и вдруг ее крылья исчезли, потом постепенно прояви-лись и она снова заставила крылья исчезнуть, и снова их проявила.
- Вот так. – фея снова повернулась ко мне лицом. - Понимаешь теперь?
- А если напасть, когда крылья проявляются?
- Ничего не выйдет. Пока крылья не обрели свой изначальный вид, они нематериальны и повредить их невозможно. Ну, а потом их можно моментально убрать. Но ты ведь не это хотела узнать, не так ли?
- Да. Я хотела спросить Вас, не знаете ли вы какого-нибудь артефактора, у которого можно приобрести что-то, что позволит мне скидывать излишки волшебства. Мой источник большой и к концу года мне становится не очень хорошо.
Клавиния задумчиво посмотрела на меня.
- Денег у тебя с собой нет. – утвердительно сказала она.
Я виновато развела руками.
- С собой нет, но я могу сходить в гостиницу.
- Не надо. Есть у меня один вариант. Посиди чуть-чуть, я напишу записку.
Я села в кресло и стала ждать. Фея же прошла к конторке, взяла лист бумаги, ручку и написала несколько строк. Потом сложила лист вчетверо и запечатала его.
- Держи, - она протянула мне послание. – Это письмо отдашь Василике Радужной. Она должна мне услугу и выполнит все, о чем я ее прошу в письме. Ты знаешь, о ком я говорю?
Я отрицательно помотала головой и взяла письмо.
- Радужные, - начала объяснять фея, - это известная семья фей-артефакторов. На данный момент в столице присутствует Василика Радужная, привезшая королевский заказ. Она у меня в долгу и в письме я прошу ее помочь с твоей просьбой, а в ответ ты бесплатно зарядишь ей несколько артефактов. Она остановилась в гостинице с названием «Под сенью леса». Гостиница известная, спроси любого стражника и тебе укажут дорогу. Найди ее там и передай письмо.
Я поблагодарила фею, попрощалась и вышла на улицу. Увидев идущего мне навстречу стражника, я подошла к нему и спросила о гостинице. Внимательно посмотрев на меня и не увидев ничего предосудительного, он объяснил мне дорогу и даже немного проводил.
- Сейчас еще утро, барышня, и не все бандиты ушли в свои норы, - объяснил он свой по-ступок.
После того, как стражник проводил меня часть пути, он добавил:
- Теперь, барышня, идите прямо и никуда не сворачивайте. В конце улицы увидите странное здание, как будто его вырастили из огромного дерева. Это и есть гостиница «Под се-нью леса». Такой дом в городе один единственный, не перепутаете.
Я поблагодарила стражника и пошла вперед. Действительно, чем ближе я подходила к гостинице, тем сильнее бросалась в глаза необычность здания. В пику светлым домам, окружа-ющим гостиницу, она была построена из коричневого камня с поверхностью, имитирующей кору дерева. Полукруглая входная дверь и круглые окна напоминали дупла, выдолбленные ка-ким-то безумным дятлом-переростком. В местах стыка стен и крыши была проложена круглая конструкция, повторяющая своими обводами ветви с листьями.
- М-да, прямо огромный баобабище, - пораженно прошептала я, рассматривая здание за-прокинув голову.
Я вошла в дверь и оказалась в небольшом холле.
- А ничего так, стильненько, - пробормотала я, осматриваясь, - Ивелу бы понравилось.
Вся мебель была выполнена из корней деревьев, отмытых и отполированных. На полу лежали зеленые ковры, а на стенах висели несколько пейзажей. Ко мне подошел служащий, по виду эльф, и спросил:
- Я могу Вам чем-то помочь, барышня?
- Да, - ответила я, - мне нужна фея Василика Радужная. У меня для нее письмо от феи Клавинии.
- Сударыня Василика действительно проживает в нашей гостинице. Если Вы подождете, я доложу ей о Вашем визите.
Я кивнула, эльф отвесил мне учтивый поклон и удалился вглубь «дерева».
Через несколько галиев вниз спустилась фея и подошла ко мне.
- Ясного утра, барышня, лакей сказал, что у тебя есть для меня письмо от Клавинии.
- Ну, ничего себе, такого я еще не встречала! - пораженно сказала я, уставившись на фею, потом опомнилась, шлепнула себя рукой по губам и извинилась, - Ой, простите, я не хотела Вас обидеть. Ясного утра и Вам. Да, у меня для Вас письмо.
Я протянула письмо и, пока фея его читала, я не переставала ее разглядывать. Фея дей-ствительно была радужной в прямом смысле. Ее волосы, крылья и брючный костюм перелива-лись, как радуга. Волосы были более насыщенных цветов, костюм менее, а крылья еще и свер-кали маленькими кристалликами.
Дочитав письмо, Василика посмотрела на меня.
- Что, такой, как я ты еще не встречала?
- Да уж, Вы очень необычно выглядите.
- Тебе не нравится?
- Сложно сказать. На счет крыльев понятно, а волосы Ваши такие от природы или кра-шеные?
- Это отличительная черта нашей семьи. Мы с такой расцветкой рождаемся.
- Что, и мужчины тоже?
- И мужчины тоже. Нас ни с кем не перепутаешь, правда?
- Да-а-а, я Вас точно никогда не забуду.
- Вернемся к письму. Клавиния пишет, что тебе нужен артефакт для слива силы. Это так?
- Да. Я активно пользуюсь своими способностями дома. Сила тратится, но ее во мне много и к концу года я начинаю плохо себя чувствовать. Мне надо куда-то сливать излишек силы.
- Понятно. Пойдем в мой номер, мне нужно тебя просканировать, чтобы правильно по-добрать артефакт.
Мы поднялись на второй этаж. Номер Василики по стилю не отличался от стиля в кото-ром был оформлен холл. Та же корнеподобная мебель, даже кровать была такой же. Хозяйка комнаты подошла к столику, на котором были разложены разные артефакты и взяла что-то по-хожее на жезл с делениями.
- Этот артефакт называется шкала Крица. Им измеряют размер силы волшебника. - ска-зала она мне, - Возьми артефакт за основание и пошли в него максимально сильный импульс силы.
- А какую стихию мне использовать?
- Абсолютно не важно. Этот артефакт не отслеживает направленность силы. Выбери наиболее мощную или ту, что тебе больше нравится.
- А какая у меня самая мощная? – подумала я. – Все мои стихии развиты равномерно. Если только огонь мне был ближе. Значит, пусть будет огонь.
Я сосредоточилась, нашла в себе огонь и мощным толчком отправила его в артефакт. От моих рук вверх по жезлу стал распространяться свет, дошел до вершины и артефакт сильно нагрелся. Я выпустила его из рук и подняла взгляд на Василику. Она смотрела на меня с каким-то благоговейным ужасом.
- Сколько тебе лет, юная волшебница? – хриплым голосом спросила она.
- Двенадцать.
- Никогда, запомни, никогда не показывай того, что ты сейчас сделала. Тебе только три-надцать, а твой уровень силы уже превосходит уровень архимага. В университете при проверке силы тебе лучше показывать треть своих способностей, и то они будут превышать средний показатель поступающих.
Василика снова отошла к столику с артефактами и продолжила говорить уже оттуда.
- Сейчас я подберу тебе на зарядку десяток артефактов помощнее. Заполнишь их подза-вязку. А пока потренируйся на шкале Крица, чтобы твой импульс доходил максимально до чет-вертой отметки. И обязательно запомни этот размер, чтобы преподаватели потом не задавали лишних вопросов.
Я подняла артефакт с пола и галиев пять мы были заняты каждый своим делом. Васили-ка перекладывала артефакты и сетовала, что не взяла с собой помощнее, я тренировалась с жез-лом. Но в конце концов артефакты были отобраны и со шкалой я справилась.
- Подойди ко мне, - сказала она мне.
Я подошла к столику и увидела даже не десять, а штук двадцать пять артефактов, уло-женных ровными рядами. Я отдала шкалу Крица Василике и приготовилась ждать объяснений.
- Смотри, - начала она говорить, - Здесь лежат артефакты от самого мощного до слабого. Поскольку силы в тебе сейчас скопилось много начинай с верхнего ряда. Как только почувствуешь, что сила пришла в норму, сразу останавливайся. Не геройствуй, не надо доводить себя до грани. Потом я дам тебе накопитель, в который ты будешь сбрасывать излишек силы.
- Хорошо, - ответила я и занялась заполнением артефактов.
Артефакты лежали по пять штук в ряд. Меня хватило на неполных четыре ряда. Все это время Василика внимательно наблюдала за мной.
- Семнадцать штук, отлично, - сказала она, когда я закончила работу. – Ты проделала большую работу. На будущее запомни, что за все, что ты сейчас сделала можешь требовать не менее двух четырехлистиков. Это очень хорошая оплата. Теперь о просьбе Клавинии. Держи. – Василика передала мне артефакт, сделанный из желтого камня в виде озерной кувшинки. – Это артефакт- накопитель, самый мощный, который я у себя нашла. Сейчас он пуст и не светится. По мере заполнения, цветок будет начинать светиться. Потом придумаешь сама, куда девать накопленную силу. Как отдавать силу ты знаешь. Процесс забирания силы противоположен отдаче. То есть просто прикасаешься к артефакту и втягиваешь силу в себя. Если же хочешь пу-стить накопленную силу на что-то иное, тебе надо работать импульсно. Сначала втягиваешь порцию силы в себя, а потом через середину артефакта выталкиваешь ее в нужную тебе сторо-ну. Тренироваться в этом будешь сама, я уже опаздываю во дворец.
Василика быстро сгребла со стола почти все заряженные мной артефакты в сумку и мы вышли из гостиницы. Фея коротко кивнула мне и повернула в сторону виднеющегося впереди дворца. Я тоже ответила кивком и пошла обратно в нашу гостиницу.
Конечно же там меня уже потеряли и долго ругали, что я не сказала, куда ушла.
- Но вы же все спали! – стала оправдываться я. – А мне не спалось и я ушла в гости к Авису и Милире, а потом по делам.
- Но ты могла оставить записку, - сказала мама. – Или ты писать разучилась? И что это еще за дела, о которых мы с папой не знаем?
- Вот. – я протянула в сторону мамы накопитель на открытой ладони.
- Что это? – спросила она.
- Это артефакт-накопитель. Мне же надо куда-то девать остатки силы. Вот в него я ее и буду сливать.
- И чем ты за него расплатилась? – подозрительно спросил папа. – Вещь то дорогая.
- Сто поцелуев принцессы.
- Что-о-о? Какой такой принцессы? Или это ты кого-то целовала?
- Успокойся, папочка. Никого я не целовала. – Я подошла к отцу и успокоительно погладила его по руке. - Это шутка. Все в порядке. Я сходила к Клавинии, она дала мне письмо к другой фее, которая работает с артефактами. Я зарядила ей несколько артефактов и со мной расплатились накопителем. Вот и все.
- И как ее зовут?
- Василика Радужная.
- О-о-о! – простонал подошедший к нам Ивел. – Как жаль, что я спал! Это же ходячая ле-генда! Она самый знаменитый артефактор и является официальным артефактчиком королевского двора.
- А ты откуда о ней знаешь? Ты, что, с ней тоже переспал? – спросила я брата.
Мама ахнула, папа подавился чаем, который пил в это время, и закашлялся, а Ивел рас-смеялся.
- Нет, сестренка, я с ней не спал. Я с ней даже не знаком. Но не отказался бы ни от пер-вого, ни от второго. Мне о ней Клавиния рассказала. У Василики такая необычная внешность, я бы написал ее портрет. И вот, ты ее видела, а я нет. Это ужасно!
Ивел картинно схватился за волосы и сделал вид, что выдирает их.
- Ну, не убивайся так, братик. – я сочувственно погладила его по голове. – Будет и на твоей улице праздник. Вдруг мы ее еще раз встретим. Или Клавинию попросим вас познако-мить.
- Так, все, заканчиваем разговоры. - вмешалась мама, - Нам пора собираться и уезжать. Потом поговорите.
И мы пошли собираться.
- Расскажи, какая она? – спросил меня Ивел, когда мы уже были в дороге.
- Она очень не обычная, - начала я вспоминать. – И, действительно, радужная. Волосы, крылья, одежда. Глаза необычайно сиреневые и, кажется, что в них тоже присутствует радуга, так они переливаются, когда в них отражается солнце. Она поражает и несколько первых мгно-вений просто приковывает к себе взгляд.
- Ты расстроила меня еще больше. Как же жаль, что я ее не видел.
Дома нас ждала привычная рутина. Мы занимались хозяйством, по выходным ходили в гости к Русиму и Рисае или они приходили к нам в гости с Никелом. Потом наступила весна, пришло время засевать поля и высаживать рассаду в огороде. И как бы мне не хотелось этим заниматься, но Марула теперь с нами не жила, и мне пришлось взять на себя ее обязанности. За все прошедшее время Ивел не написал ни одной картины. И даже, когда наступило лето, и можно было немного вздохнуть перед сбором урожая, он не начал писать.
Я нашла брата, лежащим на стоге свежескошенной травы и бездумно смотрящим в небо.
- Что случилось, Ивел? – я села рядом с ним и кинула в него травинкой.
- Ничего. – ответил Ивел и прикусил прилетевшую травинку.
- Не может быть. Что-то случилось.
- Ничего не случилось. – Брат подвинулся и положил свою голову мне на колени. – Ни-че-го. Понимаешь? Вообще ничего не случилось. Совсем. С самой зимы. Скука, Лори. Дикая скука.
- А-а-а, - поняла я, - Тебя покинуло вдохновение и ты хандришь.
- Вот именно. У меня в комнате мольберт уже пылью покрылся. Я каждый день подхожу к нему, смотрю на него и ни один сюжет не посещает меня. Может, я потерял свой дар? Может, я больше не одаренный?
- Глупости, дорогой. – я стала перебирать волосы брата, - Ты два года работал в дикой спешке. Из-за многочисленных заказов и аукциона тебе вздохнуть было некогда. И теперь, ко-гда появилась передышка, тебе кажется, что ты потерял дар. Думаю, тебе надо поменять место приложения своих способностей и вдохновение вернется.
- И что ты предлагаешь?
Мне вспомнилась цитата из фильма:
- Поздравь меня, я буду художником.
- Отлично, тогда покрасишь нам забор.
Что я и сказала брату.
- Покрась нам забор.
Ивел поднял на меня удивленный взгляд.
- И ты считаешь, что это достойная работа для художника? – спросил он меня.
- А почему нет? Любая работа достойна. Вспомни, что тебе говорил сударь Беллис? Для того, чтобы оставаться в гильдии достаточно и вывески рисовать. И потом. Подойди к покраске забора творчески. Представь, что это не набор подогнанных одна к другой досок, а такой импровизированный круговой мольберт. И твори. Пусть у нас будет незабываемый, уникальный забор. А там, глядишь, и другим захочется. Представляешь, какая красота будет у нас в селе?
Брат поерзал головой у меня на коленях, выбросил изо рта измочаленную травинку и взял новую. Так он полежал немного, задумчиво разглядывая облака, проплывающие в небе, а потом его глаза разгорелись, на губах появилась широкая улыбка, он вскочил, подхватил меня на руки и немного покружил.
- Благодарю тебя, сестренка, - Ивел чмокнул меня в нос и поставил на землю, - Ты гени-альна и спасла меня от скуки.
Дома Ивел развил бурную деятельность. Родители были удивлены поведением сына, но, когда я объяснила им ситуацию, только обрадовались, что он пришел в себя и снова стал при-вычным веселым парнем.
Через два нона у нас был самый необычный в селе забор. Вместо досок вокруг нашего участка теперь стояла стена из травы с полевыми цветами. Издалека было вообще не видно, что это ненастоящая трава. Но краска имеет тенденцию отслаиваться во времени и я в этом немного помогла брату волшебством. Теперь наш забор был если не вечен, то лет на десять должно было хватить.  А потом Ивелу пришла в голову мысль расписать заодно и дом. Но тут появилась небольшая загвоздка. Если забор был поставлен недавно и цвет досок сильно не различался, то дом частично выгорел и его нужно было предварительно выкрасить в белый цвет. Работая кисточкой, это заняло бы слишком много времени, даже, если бы мы всей семьей этим занимались. И тогда я изобрела валик для краски. Сделав заготовки у кузнеца и столяра, я получила десяток валиков самых разных размеров и диаметров. Работать валиками Ивелу понравилось и вскоре мы обзавелись и уникальным по своей расцветке домом. Естественно, видя все это, соседи тоже захотели такую же красоту и на ближайшие полгода брат был работой обеспечен, чему несказанно радовался и он, и его денежный ларец.
Осенью, после сбора урожая, мы в очередной раз были на ярмарке. Пока родители тор-говали, мы с братом сходили в патентное бюро и на его имя зарегистрировали изобретение ва-ликов. Мне только-только исполнилось четырнадцать и, в принципе, я могла записать уже изобретение на себя, но не стала этого делать. Были у меня еще кое-какие задумки и вот их то я решила потом записать на себя. Сударю Авису понравилось наше изобретение и, помня наш разговор зимой, он приказал принести мне из дома артефакты, требующие зарядки. Так что свой четырехлистик я заработала.
Накопитель мой был полон, энергию в этот раз мне использовать было некуда, и я решила наудачу заглянуть «Под сень леса», вдруг Василика Радужная снова в столице. Конечно же, брат увязался за мной.
Удача была на нашей стороне и мы встретили Радужную в холле гостиницы.
- Светлого дня, сударыня Василика, - поздоровалась я с ней, в то время, когда мой оча-рованный брат, как и я в первый раз, не мог оторвать взгляда от феи. – Я Лоримика ми Серос. Помните, я зимой приходила к Вам за накопителем от феи Клавинии?
- Да, я помню тебя. Ну как, пригодился тебе мой накопитель? – ответила мне фея.
- Пригодился, конечно. Но дело в том, что лишнюю силу мне некуда было использовать и теперь мне нужен новый накопитель.
- Ну что ж, я помогу тебе. У меня есть с собой несколько, выберем повместительнее.
Потом Василика обратила внимание на моего брата и спросила:
- А кто этот восторженный юноша со взором горящим? Твой жених?
- Нет, - ответила я. – Это мой брат, Ивел. Он одаренный.
- Теперь мне понятно его поведение.
Фея одним плавным движением подошла к брату и пощелкала пальцами перед лицом все еще находящегося в ступоре Ивела.
- Молодой человек, ау, очнитесь!
Брат моргнул, вздрогнул и, не отводя взгляда, поклонился фее.
- О, несравненная, разрешите написать Ваш портрет? – восторженно проговорил брат. – Вы так прекрасны, необычайны, ошеломительны!
- Какой забавный мальчик! – рассмеялась Василика. – Конечно же, я согласна. Из-под кисти одаренного всегда выходят шедевры. Я пробуду в столице еще несколько дней и буду ждать тебя в этой гостинице. Если же я уеду к тому моменту, как ты закончишь, все равно при-носи портрет сюда. Хозяин гостиницы знает мой адрес и перешлет ее мне.
Фея провела ладонью по щеке брата и я первый раз увидела, как мой бойкий брат по-краснел до помидорного цвета и не смог ничего сказать в ответ, только продолжал, не отрыва-ясь, смотреть на Василику. Фея снова рассмеялась и поманила нас за собой. Мы поднялись в номер, где Василика вручила мне накопитель, похожий на тот, который у меня уже был. Вме-стимость его была даже немного побольше предыдущего и стоил он один четырехлистик. Деньги были у Ивела, но поскольку он все также пялился на фею, я сама вытащила у него кошелек, расплатилась и, ухватив брата за руку, покинула гостиницу.
Некоторое время брат все также отрешенно шел рядом со мной, оглядываясь на гости-ницу, а потом у него в глазах как будто зажглись огоньки и я поняла, что все, Ивела мы потеря-ли, пока картина не будет закончена и вдохновение не покинет его. Рассудив, что в таком со-стоянии ехать домой не получится, я приняла решение отвести брата в гильдию. Наверняка, у них должно быть помещение для таких случаев.
Поднявшись на этаж гильдии художников, я уже было подумала позвать кого-то на по-мощь, но тут мне навстречу вышел слуга. Внимательно посмотрев на брата, он, ни слова не го-воря, отворил дверь, за которой находилась студия со всем необходимым. Увидев мольберт с подготовленным холстом, брат буквально вырвал у меня свою руку и ринулся внутрь.
- Ф-ф-ух, благодарю Вас, - сказала я слуге, когда тот бесшумно закрыл за Ивелом дверь.
- Не стоит благодарности, сударыня, - ответил он мне. – Я знаю, кто это и позабочусь о нем, пока он будет писать картину.
- Отлично. В таком случае, когда мой брат закончит писать, найдите меня в трактире у восточных ворот. Я приду и помогу поскорее высушить картину.
- Непременно, сударыня.
Слуга поклонился мне, я ему и мы разошлись в разные стороны.
В трактире я рассказала родителям, что произошло и мы решили задержаться в городе на несколько дней и заглянуть в гости в Маруле и Пунору.
Когда мы вошли в кондитерскую, то увидели практически полный зал и Марулу, сную-щую между столиками. Конечно же, она была не единственной подавальщицей, зато самой симпатичной. Увидев нас, сестра разулыбалась, кивнула нам и показала на незанятый столик в углу зала.
Мы присели, а чуть позже к нам присоединились Марула с мужем. Мы немного побол-тали, выпили чаю с пирожными. Марула обрадовала нас новостью о беременности, Пунор по-сетовал, что с рождением ребенка возрастут траты и я предложила ему пересмотреть меню.
- Чем оно плохо? – спросил он у меня.
- Сам взгляни, - я открыла меню и стала водить по нему пальцем. – Шоколадное пирож-ное, безе, пирожное со взбитыми сливками, «Кремовая роза», «Ореховое счастье», «Апельсиновый закат». Это меню для сладкоежки. Но к тебе приходят семьями и не каждый мужчина согласится питаться одними сладостями. Уверена, что перед посещением твоей кондитерской они сначала заходят в другое место, чтобы нормально поесть, а потом идут к тебе за десертом. Ты же теряешь половину прибыли, даришь ее другим. Введи в меню мясные, рыбные и овощные блюда. И пусть они будут оформлены в стиле кондитерской.
- Да-а-а, - Пунор задумчиво почесал голову, - но как это осуществить? Я не силен мяс-ных блюдах. Я кондитер.
- Думаю, Марула сможет тебе помочь. – я взглянула на счастливую сестру, разговарива-ющую с родителями, - А сейчас, если ты не против, пойдем на кухню, я сделаю тебе на пробу пару блюд, ты их украсишь и мы попробуем их продать.
- Согласен. – Пунор легонько стукнул ладонью по столу, привлекая внимание жены, - Дорогая, мы с твоей сестрой пойдем на кухню, хотим кое что попробовать сделать.
- Хорошо, свет очей моих, - ответила сестра, - а я останусь пока с мамой и папой.
Мы с Пунором поднялись и прошли на кухню. Там царила чистота и упорядоченный ха-ос. Повара и поварята, все, без исключения, были заняты делами, никто не сидел, сложа руки, а мусор сразу убирался. Я проверила все артефакты, заодно подзарядив их и подошла к свобод-ной плите и обернулась к зятю.
- Я могу ее занять?
- Конечно, занимай. Какие продукты тебе нужны?
Я перечислила и в результате наших стараний у нас получилось три противня сытной еды. Теперь необходимо ее разрекламировать и мы вышли в зал. Чтобы меня было видно, я встала на стул и постучала ложкой по медной кастрюле. Зал стих и все взгляды обратились на меня. Я набрала в легкие побольше воздуха и начала рекламную кампанию.
- Судари и сударыни, барышни и юноши! Всем вам нравится приходить в эту чудную кондитерскую за вкуснейшими пирожными. Они восхитительны, не правда ли? – со всех сторон раздался одобрительный гул. Я подождала, пока голоса стихнут и продолжила. – Но иногда хочется съесть что-то посущественнее. И мы с владельцем кондитерской хотим представить вашему вниманию три новых блюда.
Пунор поднял повыше поднос, на котором стояло три тарелки и немного наклонил его к посетителям.
- На этом подносе, - продолжила я и указала на стоящего с подносом зятя, - находятся образцы этих блюд. Представляю вам «Золотую рыбку» (жареная рыба, окруженная половин-ками мелкого обжаренного до золотистой корочки картофеля с веточками укропа), «Родной цветок» (тонко порезанная ветчина, свернутая цветком с серединкой из яичного белка и кусоч-ка морковки) и «Лакомство усталого путника» (вариация мясного пирога в виде пирожного, украшенного розой из паштета и листьями петрушки). Первые десять человек, кто решится по-пробовать новинки, получат их бесплатно, вторая десятка приобретет их за треть цены и по-следние десять решившихся заплатят за блюда две трети цены. Есть желающие попробовать?
Что тут началось! Почти сразу «Золотая рыбка» и «Лакомство усталого путника» была расхватана мужской частью посетителей, но и женщины не отставали. Им больше по вкусу (но я, все таки думаю, что больше по виду) пришелся «Родной цветок». Привлеченные аппетитны-ми запахами из кондитерской, с улицы повалил народ и мы спешно занялись приготовлением новинок. Конечно, сладости продолжали пользоваться успехом. Ведь после соленого всегда хочется чего-нибудь контрастного по вкусу. Вечером, после подсчета прибыли, стало понятно, что моя идея почти на треть увеличила доход кондитерской. Пунор и Марула были рады.
Чтобы чем-то себя занять, пока Ивел пишет портрет Василики, мы стали помогать в кон-дитерской. Работы было много, но для меня это было уже не интересно, азарт сошел и я заску-чала, а вот мама и Марула с удовольствием стояли у плиты. Чтобы не мозолить глаза родным и посетителям своей унылой физиономией, я целыми днями гуляла по столице. Обошла всю яр-марку, полюбовалась на жонглеров и клоунов, побывала на представлении иллюзионистов (они оказались слабенькими волшебниками), нашла дорогу к университету и полюбовалась на него из-за забора. Территория университета выглядела именно так, как ее описывал Ивел и мне уже не терпелось попасть туда на законных основаниях. От нечего делать, зашла вместе с отцом в патентное бюро к Авису и зарегистрировала комплект форм для печенья и украшения пирогов. Свой комплект я подарила Пунору и, когда объяснила ему что это, для чего и как пользоваться, тот обрадовался и побежал на кухню экспериментировать. И, наконец, через три дня, меня нашел слуга из гильдии художников с известием, что картина готова и Ивел ждет меня для окончательной просушки. Обрадовавшись, я поспешила в гильдию, где и сделала все, что от меня требовалось. Портрет получился чудный. Брат изобразил фею сидящей на камне, в стиле Копенгагенской русалки, только не на берегу моря, а на опушке леса. Перед феей на камне лежал артефакт, испускающий радужный свет, который окутывал сидящую артефактщицу переливающимся ареолом. Упаковав картину, Ивел поспешил в «Под сенью леса», а я решила дождаться его возвращения в гильдии. Прождав до вечера, я мысленно махнула рукой на начинающего ловеласа и вернулась в трактир к родителям.
Ивел заявился утром с улыбкой до ушей и с засосами на шее. Мама, посмотрев на сына, горестно вздохнула, махнула рукой и ушла к отцу собираться домой.
- Братик, съешь лимон. – сказала я Ивелу и коснулась пальцами его шеи, чтобы убрать следы любовных игрищ.
- Зачем? – удивился брат. – Он же кислый.
- Вот за этим и съешь. А то у тебя очень уж счастливое лицо. Она хоть тебе заплатила за картину или сексом расплатилась?
 - Обижаешь. – Ивел вытащил из кармана небольшой мешочек и подбросил его в руке. – Секс был приятным дополнением.
- Сколько там?
- Десять трилистиков.
- Ничего себе гонорар! Что будешь делать с деньгами?
- Сейчас сбегаю в «Творческую пчелку» и закажу с доставкой в село недостающий мате-риал. Оставшиеся деньги поделю на три части. Одну отдам родителям, одну положу в свою шкатулку, а последнюю отдам тебе. Как тебе такой план?
- Мне то зачем?
- Поверь, Лори, университет волшебства дорогое заведение, я там был,  и тебе придется ему соответствовать, а это требует денег. И немалых. И вообще, ты же сушишь мне картины, так что часть денег ты тоже заработала. Ладно, побегу я в «Пчелку».
И брат убежал. Через комель мы выехали домой. Дома все было в порядке. Рэв и Вася обрадовались нашему возвращению и стали выспрашивать новости. Сообщение о том, что Ма-рула беременна очень порадовала нашу домовушу и она уже собралась было снова пройтись в мой адрес о том, что и мне пора бы искать жениха, но я напомнила ей о договоре с лешим и она замолчала. А Рэв просто радовался моему возвращению.

Глава 14. Все новое – это хорошо забытое старое

***
Год 20528 от создания мира
Наступили Ноэльские праздники и к нам приехали Пунор с сестрой и сыном. Больше всего их приезду радовался мой маленький племянник Никел, потому что теперь у него появился соратник для детских проказ. Мальчишки целыми днями бегали между двумя участками и, если их не было у нас, то их всегда можно было найти у старшего брата с женой. Кстати, Рисая тоже была беременна и они с Марулой нашли себе странное развлечение – они мерились животами. По вечерам я развлекала малышню и ближайших соседей фейерверками. Конечно, к земным они имели мало отношения. Я попыталась соединить увиденные мной в столице иллюзии циркачей с осветительными файерболами и мне это вполне удалось. Поэтому вечернее небо над селом частенько расцвечивали дивные цветы, птицы, бабочки и остальная флора-фауна.
В один из дней Ивел решил тоже присоединиться к развлечению гостей и родных и мы обзавелись шуточными портретами углем. Название «шарж» брату не было знакомо, но это бы-ли именно шаржи и мы все весело посмеялись над полученными изображениями.
Однажды вечером Марула засиделась с родителями и я вызвалась уложить спать Хилара. Проделав все необходимые гигиенические процедуры, я уложила его в кроватку и поцеловала на ночь.
- Лори, скажи, теперь, когда моя новая мама ждет ребеночка, она больше не будет меня любить? – догнал меня у двери грустный голос малыша.
Я вернулась в комнату и присела на кровать.
- Ну что ты, маленький, - я погладила Хилара по голове, - конечно же нет. Почему ты так думаешь?
- Мальчики на улице сказали, что раз Марула мне не родная мама, то после рождения своего ребеночка я ей больше не буду нужен.
- Какие мальчики? Здешние или городские?
- Городские.
- Не переживай, они не должны были так говорить. Марула любит тебя, как родного сы-на и меньше любить не будет. Конечно, сначала тебе будет казаться, что она не обращает на те-бя внимания, но малыш же будет совсем-совсем маленьким и сам делать ничего не будет уметь. И ты, как старший брат, помогай маме и тогда вы станете еще ближе друг другу и мама будет меньше уставать. Думаю, она будет рада твоей помощи.
- Честно-честно?
- Честно- честно. И знаешь еще что? Давай я расскажу тебе сказку про одного маленько-го странного зверька, которого бросили родители и как любовь и доброта помогли ему найти семью. Хочешь?
- Да. Твои сказки всегда такие интересные.
- Тогда слушай.
В одной жаркой стране, где никогда не бывает снега, жило много разных животных. Здесь были отважные  тигры и робкие антилопы, смелые волки и пугливые зайцы, хитрые ли-сы и неповоротливые черепахи, колючие ежики, сильные слоны, непоседливые обезьяны и еще много всяких разных зверей. А самым главным над ними был лев. Лев был самым мудрым и справедливым в этой стране и за это все  звали его царем зверей. Долгое время лев правил этой сказочной страной и все звери были довольны его правлением. Конечно же, лев был не один, у него была семья – его жена-львица и три замечательных львенка.
Несколько раз в месяц лев устраивал приемы, на которых каждый зверь мог обратить-ся к нему с вопросом и всегда его решением все были довольны. А один раз в год царь зверей устраивал большой сбор, на который все его подданные приходили и представляли своих ново-рожденных малышей.
И в этот раз  все шло, как обычно. Лев и львица сидели на возвышении в большой пещере и смотрели, как львята и новые члены большой звериной стаи играли в окружении взрослых зверей.
- Дорогой, - сказала львица своему мужу, - посмотри на этих зверят. Они прекрасны.
- Да, - ответил лев, - Новое поколение замечательно. Все детеныши здоровы, сильны и активны. Я очень доволен. Новый год будет удачен для нашей страны.
Вдруг взрослые звери замолчали, а детеныши перестали играть. Все повернули головы в сторону входа в пещеру, разошлись в стороны и в образовавшемся проходе показался странный маленький зверек. У него была белая шкурка с черными тигриными полосками, а хвост и маленькая грива были, как у льва. Никогда звери еще не видели такого. И еще он был очень ху-дым и от слабости с трудом переставлял лапки. Зверек прошел всю пещеру до возвышения, на котором сидели лев с львицей, лег на животик и подполз поближе.
- О, царь зверей, - в полной тишине раздался его тоненький и слабый голосок, - мне все говорили, что ты мудр и справедлив. Я сирота и не знаю, кто мои родители и где они. Прошу, прими меня в сою стаю.
Львица спрыгнула с возвышения, обошла зверька, обнюхала его и вернулась на место.
- Муж мой, - сказала она льву, - я никогда не видела зверей такой породы. Он пахнет од-новременно и тигром, и львом. Но такого не бывает.
- Однако вот он, - ответил лев. – Он сейчас слаб от недоедания, но смел и храбр, раз прошел долгий путь и не побоялся прийти сюда. Я бы принял его в стаю, но надо спросить остальных зверей.
Лев поднялся и обратился к взрослым зверям в пещере:
- Что скажете на это, звери? Согласны ли вы иметь такого члена в нашей стае?
Несколько пексов в пещере стояла тишина, а потом с разных сторон раздались голоса:
- Он странный.
- Что это за порода?
- Почему он такой?
- Кто его родители?
- А вдруг это какая-то болезнь? Я не хочу, чтобы мои дети заразились от него.
- А если он принесет несчастье в нашу стаю?
- Может, его лучше прогнать?
Перебивая все эти вопросы, раздался визгливый смех обезьяны.
- Ха-ха-ха, - смеялась она, - Ха-ха-ха! Уродец! Уродец! Зачем он нам? Убить его, убить!
Обезьяна размахнулась и бросила в зверька бананом. Поддавшись этим словам, с разных сторон в зверька полетели фрукты, палки и небольшие камни. Все смеялись и радостно швы-рялись всем этим, а зверек был так слаб, что не мог даже отползти в сторону. Он свернулся в клубок, прикрыл лапками голову и только вздрагивал, когда очередной снаряд попадал в него.
Вдруг, перекрывая звуки побоища, раздался гневный сдвоенный львиный рев. Лев и львица спрыгнули с возвышения и прикрыли собой зверька. Маленькие львята тоже присоединились к своим родителям и встали рядом с ними.
- Как вам не стыдно!? – взревел лев. – Он мал и слаб, но нашел в себе силы прийти сюда. Он храбр, а вы решили на моих глазах забить его?! Да, он не похож ни на кого из вас, но по-смотрите на себя. Вы тоже все разные. Тигры не похожи на волков, а черепахи на слонов. Но мы живем в одной стране и всем в ней хватает места. Так неужели надо убить того, кто смел, но отличается от нас? Неужели не найдется пещеры, в которой этот зверек найдет себе семью?
Звери пристыженно замолчали и попрятали свои снаряды. В полной тишине с задних рядов вперед прошла старая тигрица и встала напротив царя зверей.
- О, мудрый лев, - сказала она, склонив голову, - я согласна с твоими словами. Мой тигр давно умер, а тигрята выросли и завели свои семьи. Если разрешишь, я возьму к себе этого зверька и воспитаю из него достойного члена стаи. Пусть он не похож на остальных, но он также храбр, как мой муж. Клянусь любить его и заботиться, как о родном тигренке. Я буду звать его Легр, потому что он похож одновременно и на тигра, и на льва.
Лев согласно рыкнул и отошел в сторону, открывая взгляду зверька. Тигрица подошла к нему и ласково лизнула в ухо. Зверек посмотрел на тигрицу и по его мордочке потекли слезы.
- Не плачь, малыш, - сказала тигрица и легла рядом с ним, - я не брошу тебя, как твои неразумные родители. Забирайся ко мне на спину и я отнесу тебя в твой новый дом. Он сухой и теплый, там много игрушек, оставшихся от моих выросших детей, а в углу лежит свежий ку-сок мяса.
Маленький Легр подошел поближе к лежащей тигрице, забрался к ней на спину и слегка прикусил ее шкуру, чтобы не свалиться. Тигрица встала и пошла на выход из пещеры, унося на своей спине маленького, но очень храброго зверька.
- Можно я буду называть тебя мамой? – издалека раздался его голос.
- Конечно, малыш, - ответила ему тигрица и скрылась в лучах яркого солнца.
Так маленький зверек обрел семью, любовь и новую маму.
- Какая хорошая сказка, - сонно пробормотал Хилар.
- Спи, маленький, - я поцеловала его в лоб и подоткнула одеяло. – У тебя есть семья и новая любящая мама. Все будет хорошо.
Я поднялась, забрала у ночника часть энергии, чтобы он стал тусклым и не мешал Хила-ру спать, вышла из комнаты. Аккуратно прикрыв дверь, я увидела стоящую рядом с дверью сестру. Она закрыла руками лицо и плакала.
- Маря, ты что? – спросила я ее.
- Такая красивая сказка, - сквозь слезы ответила она мне. – И так жалко Хилара.
Я обняла Марулу, она уткнулась мне в плечо и продолжала всхлипывать.
- Ну, что ты, перестань, - я погладила сестру по спине. – Тебе сейчас нельзя расстраи-ваться.
- Как дети могут быть так жестоки? – глухо произнесла она. – Почему так?
- Может, они завидуют Хилару? И знаешь что, пойдем пить чай с яблочным пирогом. Ты успокоишься и все будет хорошо.
Увидев заплаканную жену, Пунор встревожился и я рассказала причину Марулиных слез.
- Да, порой дети бывают очень жестоки, - сказал он, обнимая за плечи жену.
- Но ты ведь не веришь, что я буду меньше любить Хилара, правда? – спросила его Ма-рула. – Он такой славный мальчик.
- Конечно, не верю, не волнуйся. Давай выпьем чаю и пойдем спать. Ты устала.
На следующий день сестра с мужем и Хиларом отправились домой. Никел расстроился, что его новый друг уезжает, но мы договорились, что Хилар приедет к нам погостить на все лето и мой племянник успокоился.
Наступила весна и Рисая родила девочку, которую назвали Игнис. Через нон после этого события из столицы пришло известие, что Марула тоже стала мамой. У нее родился сын – Дивен. Произведя в уме некоторые расчеты, у меня получилось, что у малышей разница в возрасте всего два дня и мы с родителями еще посмеялись, что дни рождения Игнис и Дивена вполне можно отмечать в один день.
Погода в этом году всех порадовала. За теплой весной с обильными дождями пришло мягкое лето, радующее всех редкими теплыми дождиками. Делать тучи над посадками селян мне в этот раз не приходилось и я все свободное время посвящала походами в лес и купанию в лесном озере. И вот в один из таких спокойных дней произошло событие, которое, конечно, не перевернуло мой мир, но принесло мне новые знания.
Итак, мы шли с Рэвом из леса, когда он насторожился и передал мне мысль о том, что в селе появился чужак.
- Наверное, это кто-то проездом. – сказала я ему. – Все таки наше село одно из ближай-ших к столице.
- Нет, у нее нет намерения уезжать из села.
- У нее?
- Да, это самка, по-вашему, молодая женщина и она верхом на лошади.
- Как интересно. Давай поспешим, она наверняка захочет напоить лошадь и лучше, чем у центрального колодца это не сделать.
Мы ускорились и, действительно, подойдя к колодцу, увидели молодую темноволосую девушку, которая поила лошадь. Я к ней присмотрелась и увидела такое знакомое свечение, выдающее в ней волшебницу. Мне стало интересно, что понадобилось в нашем селе молодой волшебнице и я решила утолить свое любопытство.
- Светлого дня, сударыня. – сказала я ей. – Вы волшебница?
- Светлого дня, барышня, - ответила она мне. – Да, я волшебница, впрочем, как и ты. Ты здесь живешь?
- Да, мой дом в конце этой улицы. – Я махнула рукой с корзинкой полной озерных ми-дий в сторону своего дома. – Меня зовут Лоримика ми Серос, но все зовут меня Лори.
- Приятно познакомиться, Лори. Я Данава до Люкса. Можешь звать меня Даной.
- Ты у нас проездом? Я могу проводить тебя в трактир.
- Нет, я к вам на поселение. Я травница и, поскольку у вас в селе нет травницы, универ-ситет волшебства прислал меня сюда. Поэтому мне нужен ваш староста. Проводишь меня к нему? А то пока я ехала, не встретила по дороге никого.
- Конечно провожу. Пойдем. Староста живет здесь недалеко.
Травница взяла лошадь за поводья и мы не спеша пошли по дороге.
- Скажи, Дана, судя по приставке, ты дворянка. Но у тебя так мало вещей и нет кареты. Почему? – спросила я, пока мы шли.
- Я не наследная дворянка. – ответила она. – Приставку «до» я получила по окончанию обучения в университете. Карета мне не нужна, я ведь волшебница и все необходимые мне ве-щи храню в мешке с шестым измерением.
- Ты возьмешь меня к себе в ученицы?
- А зачем мне это?
- Ну, ты же теперь будешь здесь жить и все селяне будут ходить к тебе со своими про-блемами. Пока тебя не было, они ходили ко мне и я получала с них плату за помощь. Теперь же я лишаюсь дохода и будет справедливо, что я получу компенсацию за потерю денег. Тем более, что через два года я буду поступать в университет, а там, наверняка большинство учащихся дворяне и купцы. И дополнительные знания помогут мне хоть в чем-то их превосходить. А еще я могу познакомить тебя с лешим, водяным и озерницами.
- Что ж, действительно справедливо, - сказала Дана, подумав. – Тогда давай узнаем у старосты, где я буду жить и завтра приходи ко мне.
- Я знаю, где тебя поселят. – мы остановились у калитки, которая вела к дому старосты. – У нас в селе есть только один свободный дом. Вот, здесь живет староста.  Я пойду домой, а то мидии испортятся на такой жаре. До завтра.
Я помахала травнице рукой и пошла с Рэвом в сторону дома, а Дана толкнула калитку и пошла к дому старосты.
Вот так со следующего дня я стала по полдня проводить в доме травницы. Знания по травам у меня были обширные, но фея Клавиния не давала мне книг по составлению сборов и зелий и теперь с помощью Даны я заполняла этот пробел.
В заботах время летело незаметно. Лето подходило к концу и, пользуясь последними теплыми деньками, мы с Даной все свободное время проводили на озере. Травница оказалась хорошей пловчихой и ее восхитил изобретенный мной купальник. И теперь мы уже вдвоем щеголяли довольно откровенными нарядами. Мне нравилась внешность Даны и я частенько украдкой наблюдала за ней. Не подумайте чего лишнего, я никогда не западала на особ женского пола, ни в этой жизни, ни в прошлой. Я испытывала чисто эстетическое удовольствие от наблюдения за красивым телом. Раньше, в музеях, я подолгу останавливалась около статуй древнегреческих богинь. Меня всегда восхищало, как древним скульпторам удавалось так прекрасно воссоздать красоту человеческого тела. И теперь я также любовалась фигурой своей наставницы. Но меня всегда что-то царапало, какое-то несоответствие и я тщетно пыталась разглядеть его в идеальной фигуре травницы. И вот однажды, когда я в очередной раз украдкой любовалась выходящей из озера Даной, я поймала ее взгляд и поняла: вот то, что не давало мне покоя. Ее взгляд, такой мудрый, всезнающий, совсем не подходящий молодой девушке. Я решила в этом обязательно разобраться и вскоре мне представился такой случай.
Я заканчивала делать мазь от ушибов для нашего кузнеца под присмотром наставницы. Она похвалила меня за отлично проделанную работу – ведь это была моя первая самостоятель-ная работа, раньше я была только на подхвате, и  решила, что момент для вопросов вполне по-ходящий.
- Наставница, можно спросить? – сказала я, помогая расставлять по местам ступки и пе-стики.
- Спрашивай. – ответила травница.
- Сколько тебе лет?
- А сколько дашь? – Дана подошла к плите и сняла с нее закипевший чайник.
- Лет двадцать пять – двадцать шесть. – Я подошла к шкафу и достала две чашки и мали-новый пирог, который принес кто-то из селян.
- В принципе так и есть.
Дана разлила чай, села и кивнула мне на свободный стул, приглашая присесть. Я села.
- А без принципа? – поинтересовалась я.
- А без принципа мне семьдесят шесть. – ответила она и улыбнулась.
- Сколько? – прохрипела я, чуть не подавившись куском пирога. – Семьдесят шесть? Не может быть!
- Может- может.
- Просто удивительно. – сказала я, откашлявшись и отдышавшись. – Милая старушка! А сохранилась то как! А почему?
- Что ты знаешь о волшебниках, Лори? – спросила наставница и положила голову на сцепленные руки.
- Ну, волшебники могут управлять силами природы, общаться с разными существами, делать всякие фокусы…
- Вряд ли действия волшебников можно назвать фокусами. – перебила меня Дана. – Что ты можешь сказать о жизни волшебников?
- Волшебникам живется легче и их все уважают.
- А кроме этого? Что ты знаешь о сроке жизни волшебников?
- Ничего. Наверно, как у всех? Или нет?
- Нет. Волшебники живут намного дольше обычных людей. Или могут жить, как полу-чится. Дело в том, что после того, как волшебнику исполняется двадцать лет, его метаболизм замедляется и отсчет идет десять к одному. То есть за десять лет организм волшебника старится на один год. Вот и получается, что хоть я и выгляжу на двадцать пять, прожила я уже семьдесят шесть лет.
- А с функциями организма как?
- То есть?
- Ну, там, детородные функции, общий износ организма.
- Все в пределах замедленного метаболизма. Мой организм молод и да, я могу родить. И смогу это делать еще ближайшие сто лет.
- Ух ты! – восхитилась я. – Вот это перспективы.
- Особо не радуйся. – грустно улыбнулась Дана. – Не каждому волшебнику удается найти спутника из своих. И не у каждого рождаются дети-волшебники.
Травница снова грустно вздохнула и замолчала.
- Расскажи, - тихо попросила я. – Расскажи про свою семью.
- Какая догадливая. – Дана посмотрела на меня. – Я никому не рассказывала об этом. Почему я должна рассказывать тебе?
- Иногда надо с кем-то поделиться, когда становится тяжело. Нельзя вечно носить боль в себе. И потом, мне интересно. Ты первая волшебница, с которой я так много и долго общаюсь.
- А с кем ты еще знакома?
- Это сложно назвать знакомством. Виделись пару раз. Иустения до Нобилис, ректор университета волшебства.
- И где ты успела с ней познакомиться?
- У меня брат одаренный. Несколько лет назад он устраивал выставку своих картин с аукционом. Там присутствовала и ректор. Ивел потом ее портрет написал.
- А-а-а, так вот о каком одаренном она мне говорила, когда я получала у нее распределе-ние. Очень красивый портрет. И так удачно схвачена суть Иустении. Что ж, хорошо, я расскажу тебе немного о себе.
Я приготовилась слушать.
- Я родилась в простой семье. – начала рассказ травница. – Волшебных способностей у моих родителей не было, но была дальняя родственница волшебница. Мне повезло унаследо-вать ее способности. К моменту моего рождения ей было уже восемьсот лет, но она все-таки согласилась стать моей наставницей. Сейчас она уже умерла, но подготовить меня к поступле-нию в университет она успела. Обучение в университете платное, денег у меня на оплату не было. Но таких, как я, тех, кто не может оплатить обучение, все же берут учиться. Между уче-ником и университетом заключается договор о том, что после обучения ученик обязан отрабо-тать столько лет по половинному контракту, сколько лет он учился. Срок обучения в универси-тете десять лет, но можно уйти и после пяти лет обучения. Я поступила на факультет травников и лекарей и через пять лет, получив диплом травницы, ушла из университета. Как ты понимаешь, я должна была отработать эти пять лет и университет отправил меня работать в приграничный город. Там я познакомилась с будущим мужем и после окончания моей отработки мы поженились и я уехала жить в его родовой замок. Мы не были слишком богаты, но и не бедствовали. Я родила двоих сыновей, но, к сожалению ни один из них не был волшебником, как и муж. Мы прожили счастливо в браке пятьдесят лет, когда он умер. Он не болел, просто пришел его срок. А я была все так же молода, как и в тот день, когда мы встретились. Даже мои дети сейчас выглядят старше меня. Поэтому, через год, после положенного траура, на семейном совете было принято решение, что я уеду из замка и найду себе работу по профессии. Не думай, мои сыновья любят меня и я их люблю. Но после траура сначала старший сын женился, а потом и младший. Я же выгляжу чуть старше их жен, что не очень приятно, особенно жене старшего сына, который, в отличие от младшего, был обязан остаться жить в родовом замке. Кому бы понравилось, что в твоем доме живет молодая симпатичная особа, которую сложно представить родной матерью мужа. Да и что мне делать в доме без любимого? Поэтому, я собрала необходимые мне вещи и уехала в столицу за распределением. Теперь мы с сыновьями переписываемся, они обещали заехать ко мне в гости с женами перед Ноэльским королевским балом. Я тоже должна там присутствовать, но не поеду. А сыновья придумают, что сказать королю. Вот такая история.
- Вот это да-а-а. – прокомментировала я рассказ. – А что такое половинный контракт?
- Это значит, что при выплате ежемесячного жалования волшебник получает только по-ловину его. А вторая половина поступает в университет в счет оплаты обучения. Поэтому все, кто таким образом отрабатывает обучение, всегда имеют высокооплачиваемую работу, хоть и без права выбора.
- То есть кто-то может и выбирать?
- Да. Те, кто оплатил обучение, заключают четвертной годовой контракт и могут выбрать место работы.
- Четвертной?
- То есть три четверти жалования получает волшебник, а одна четверть идет в универси-тет.
Дана встала из-за стола и выглянула в окно. Пока мы разговаривали, уже наступил вечер.
- Тебе пора домой, Лори. – сказала она. – Твой пес тебя уже дожидается.
Я поднялась, пожелала наставнице темного вечера и вышла во двор. Рэв действительно уже меня дожидался.
- Ты сегодня долго. – сказал он.
- Прости, - я потрепала его по голове. – Мы заболтались.
Наступила осень и пора сбора урожая. На этот раз я порадовалась, что у меня есть два полностью заполненных накопителя. Ведь надо было не только помогать в поле и на огороде. Леший тоже просил помощи в лесу и даже водяному моя помощь понадобилась. А еще были занятия единоборствами и работа у травницы. В общем, по вечерам меня хватало только на то, чтобы поужинать, влить в себя энергии из накопителя и заснуть при подлете к подушке. Хоро-шо хоть страда не была вечной и вскоре закончилась. Однажды вечером я, взглянув на себя в зеркало, ужаснулась. Я была так измотана, что это сказалось на моей внешности. От былой кра-соты не осталось и следа. Сероватая кожа, темные круги под выцветшими глазами, тусклые волосы, нос заострился. Вылитая Баба Яга в детстве. Я всегда гордилась своей внешностью и тщательно ухаживала за собой. Тут же я не узнавала себя и легла спать в расстроенных чув-ствах.
Во сне я оказалась снова на знакомой полянке. Снова на ней стояло зеркало, но в этот раз желания смотреться в него у меня не было. Я была уставшей даже во сне и поэтому, создав из корней и травы мягкий диванчик, завалилась на него спать.
- Ну вот, я к ней в гости пришел, а она спит, - услышала я знакомый божественный голосок.
- Отстань, противный, - пробормотала я, не открывая глаз. – Устала я, спать хочу.
- Да ладно тебе, - сказал молодой бог, усаживаясь у меня в ногах. – Давай поболтаем. Я давно тебя не видел.
- И что тебя останавливало? – я недовольно открыла глаза. – Ты же меня запихал в этот мир, мог бы и почаще навещать.
- Ну, мой отец посчитал это ненужным вмешательством, - божок закинул руки за голову и уставился в небо. – Он поставил на меня следилку, и стоило мне захотеть тебе присниться, как меня выкидывало из твоего сна.
- А как же ты сейчас мне снишься? – сон слетел с меня, я приняла сидячее положение и подтянула колени к груди.
- А я нашел способ нейтрализовать следилку, да и отец переместился на другую планету. Там проводится встреча по обмену опытом, а у мамы я всегда был любимчиком и она ничего отцу не расскажет.
- В таком случае, где все мои вкусности?
- И чего бы тебе хотелось?
- Не поверишь, хочу Биг Тейсти, картошку фри с соусом барбекю и мороженое с шоко-ладной поливкой.
- Эх, научишься с тобой есть всякую гадость! – бог щелкнул пальцами и перед нами по-явился стол с моим заказом на двоих.
- Но-но, - я погрозила ему пальцем и переместилась с дивана за стол. – Нечего цитиро-вать Карлосона. Пить то мы что будем?
- Я что тебя не устраивает? Прекрасный мультяшный персонаж. – Бог уселся на сосед-ний стул. - Я последнее время подсел на ваши земные мультики. Этот мой любимый. – Он под-боченился, провел рукой по волосам и процитировал: - Я мужчина хоть куда! Ну в полном рас-цвете сил!
- До мужчины тебе еще далеко, - рассмеялась я. – Я на счет расцвета сил не знаю.
- Мне, между прочим, семнадцать тысяч лет, чтоб ты знала.
- Так ты у нас совсем старичок. И каково соотношение к человеческим годам?
- Тысяча к одному, - почему то застеснялся молодой бог.
- То есть по отношению ко мне тебе семнадцать лет?
- Где-то так. Так что ты хочешь из напитков?
- Давай газировку ради разнообразия. А то, как мы встречаемся, ты постоянно вино при-таскиваешь.
- Ладно. Земной Спрайт пойдет?
- Пойдет. Только для соблюдения антуража пусть он будет налит в бумажные стаканчи-ки с трубочками.
- Может, тебе еще и клоуна наколдовать? – бог снова щелкнул пальцами и на столе по-явились стаканчики с газировкой.
- А почему бы и нет. Знаешь, когда в моей стране появилась сеть Макдональдсов, я была уже взрослой. Около каждой закусочной всегда была фигурка сидящего клоуна. К нему на ко-лени забирались маленькие дети и родители их фотографировали. И я всегда мечтала стать ма-ленькой девочкой, чтобы тоже посидеть на коленях клоуна.
Бог хитро улыбнулся и в мгновение ока стул подо мной превратился в сидящего пласти-кового клоуна.
- Вау, сбылась мечта идиотки. – прокомментировала я изменения.
- Ну как тебе? – спросил бог.
- А знаешь, не очень удобно. – я поерзала на клоунских коленях. – То ли клоун жесткий, то ли попа большая. Возвращай ка стул обратно. У него хоть сиденье мягкое.
Бог щелкнул пальцами в очередной раз и стул вернулся к первоначальному виду.
- Вот, так лучше. – сказала я и принялась за еду. – А ты мне собственно зачем снишься? По делу или просто так?
- Да решил поинтересоваться как у тебя дела. – прочавкал бог.
- А то ты не знаешь?
- Знаю, конечно, но хотелось услышать из первых уст, так сказать.
- Про травницу, значит, знаешь. – бог кивнул. – Учусь теперь у нее. Только я последнее время так вымоталась, что даже подурнела.
- Ты сама взяла себе такую нагрузку. Но ты же можешь себя восстановить. Что ж не де-лаешь этого? Совсем не обязательно доводить себя до изнеможения.
- Да я и так каждый вечер забираю часть энергии из накопителя. Но на внешности это не сказывается.
- Так не обязательно себя восстанавливать только с помощью энергии. Сама же сказала про травницу.
- И что?
- Что значит «и что»? Ты знаешь травы, она знает травы и как их смешивать. Неужели у нее не найдется сбора на такой случай? Это же очевидно.
- И правда. Видимо я так устала, что такое простое решение мне в голову даже не при-шло. Слушай, а ведь это первый раз, когда ты мне помог напрямую. С чего бы такая щедрость?
- В благотворительность ты снова не поверишь?
- Не-а. Колись давай.
Бог откинулся на спинку стула и сделал пару задумчивых глотков газировки.
- Сегодня последний раз, когда мы с тобой встречаемся во сне. – ответил он после раз-думий. – Теперь тебе придется самой искать способ связаться со мной в обход сна.
- Почему?
- Я ведь тоже учусь и у меня начинается годовая практика. Я буду ее проходить на дру-гой планете и через сон связаться с тобой не смогу. А через год ты уже будешь в университете. И как только ты получишь значок учащегося твои сны будут заблокированы. Через защиту университета даже богам не пробиться.
- Ладно, буду думать.
- Думай-думай.
Полянка, стол со стульями и ехидный бог подернулись дымкой и пропали. И прежде, чем все пропало, я услышала:
- А про травницу не забудь. В наступающем году тебе будет еще тяжелее.
На следующий день, помня о словах молодого бога, я спросила у наставницы о сборе для волос и кожи.
- А я все думала, когда же ты догадаешься спросить. – сказала она мне и протянула ма-ленький пузырек с темной тягучей субстанцией. – Это для волос.
- А для кожи? – спросила я.
- Ты молода и в твоем случае достаточно просто выспаться, чтобы кожа стала вновь сияющей. Давай ка, проведем небольшой экзамен. Открой пузырек и попробуй определить из чего сделана вытяжка.
Я вытащила пробку и поднесла пузырек к носу. Вдохнув аромат и немного подумав, я ответила:
- Здесь лопух, крапива и … яблоки?
- Правильно, но есть четвертая составляющая.
- Нет, не пойму какая. - сказала я, снова понюхав пузырек.
- Ну же, Лори, у тебя обширные знания в растениях. Подумай еще раз, что еще поможет волосам, кроме перечисленного.
Я снова поднесла пузырек к носу и решилась предположить.
- Береза?
- В точку. А точнее березовые листья. Добавляй десять капель вытяжки в последнее по-лоскание и через несколько дней блеск волос восстановится.
- Благодарю. Можно я рецепт запишу?
- Конечно.
Я записала рецепт, взяла пузырек и побежала домой. И действительно, после нескольких использований вытяжки мои волосы снова приобрели первоначальный блеск. К тому же я отоспалась и стала чувствовать себя намного лучше.
Время текло по заведенному порядку. После сбора урожая мы съездили в город на яр-марку, навестили Марулу, поумилялись на маленького Дивена и я зашла в патентное бюро, где уже на свое имя зарегистрировала рецепт майонеза.

***
Год 20529 от создания мира
Наступили Ноэльские праздники. Я хотела пригласить Дану к нам на встречу нового го-да, но к ней приехали сыновья с женами и она не пришла. Ее сыновья оказались очень прият-ными молодыми людьми и их жены были им под стать. До этого из дворян я плотно общалась только с Ависом до Веди и боялась, что он исключение из общего правила. Но мужчины до Люкса оказались такими же не заносчивыми. Но все хорошее проходит, праздники закончи-лись, сыновья травницы уехали в столицу и она вспомнила об одной травке, о свойствах кото-рой я до этого момента даже не догадывалась.
Однажды морозным утром, не успела я раздеться в домике травницы и поздороваться, как она огорошила меня известием.
- О, Лори, как ты вовремя. – сказала она. – Не раздевайся. Мы с тобой сейчас пойдем в лес за морозником. Сейчас самое время.
- Сейчас? Зимой? – удивилась я, выходя на улицу вслед за наставницей. – Мы же осенью уже сделали запас корней морозника. Земля твердая и мы не сможем его выкопать.
- А нам и не нужно его выкапывать. Нам потребуются подмороженные листья. И зимой как раз самое время для их заготовки.
- Листья? Но я нигде не читала об использовании листьев морозника, только о корнях.
- Правильно. Повсеместно используются высушенные корни морозника, а о свойствах листьев мы в университете узнали совершенно случайно в процессе лабораторной работы. И, собственно, интерес листья представляют только для учеников университета волшебства и ле-карей-волшебников. Больше никто ими пользоваться не может.
- Почему?
- Потому что настойка с добавлением листьев морозника действует только, если в про-цессе приготовления добавляется огненная стихия. Я ей не владею, а вот ты да. Поэтому, пока ты не уехала в университет, поможешь сделать мне запас таких настоек.
Мы вышли на полянку, где осенью выкапывали морозник, и занялись сбором из-под снега подмороженных листьев.
- А что за зелье получится из этих листьев? – спросила я на обратном пути.
- В чистом виде листья не используются. Ты же знаешь, что сам по себе морозник доста-точно ядовит. – ответила Дана. - Мы его смешали еще с несколькими травками в разных про-порциях и у нас получилось две настойки: «Стылое сердце» и «Холодный разум». Первое ис-пользуют лекари в качестве анестезии при сложных операциях, а второе хорошее успокоитель-ное, которое будущие волшебники применяют перед экзаменами.
- И как они используются?
- Ничего сложного. Лекари дают пациенту выпить несколько капель «Стылого сердца», разведенных в половине стакана воды. С «Холодным разумом» также. Пара капель на полста-кана воды и волнение тебя покидает.
- Ясно. А сколько они действуют?
- Две капли «Холодного разума» действуют сутки. А вот со «Стылым сердцем» сложнее. Одна капля усыпляет пациента на один комель. Лекарь всегда приблизительно знает сколько времени ему надо на операцию и отмеряет необходимое количество.
- А если не хватит времени? Если пациент проснется раньше, чем закончится операция?
- Лекарь внимательно следит за состоянием пациента и при необходимости может кап-нуть на губы одну или две капли настойки для продолжения сна. Откуда я это знаю?  Эти зелья совершенно случайно изобрели мы с подругами и испытаниями пришлось заниматься тоже нам. Так что данные из первых рук.
Весь оставшийся день я провела в домике травницы, где помогала готовить зелья. В ка-честве оплаты наставница вручила мне пузырек «Холодного разума» и, конечно, я запомнила оба рецепта. Теперь я могла и сама их сделать.
Слова бога о том, что мне будет еще тяжелее, не выходили у меня из головы. Но год начался спокойно и какой-то особенной нагрузки я у себя не наблюдала. Единоборствами я за-нималась уже на полном автоматизме. Тело настолько привыкло к физическим нагрузкам, что все связки выполнялись без задействования мозга. Голова же при этом была занята сортировкой и проверкой тех знаний, которые я уже получила. Последнее время я занималась в лесу и моей ошибкой стало то, что я отключалась от окружающего мира. Ели бы не это, то появление незнакомца не стало бы для меня неожиданностью. Да я и подумать не могла, что в нашем лесу есть кто-то посторонний.
- Эй, красотка, что это ты такое вытворяешь? – услышала я незнакомый мужской голос.
Годы тренировок не прошли для меня даром и на незнакомца я отреагировала правиль-но: приняла защитную стойку и одновременно послала зов лешему о помощи. За спиной незна-комца бесшумно появились волки и застыли, ожидая моей команды. Я расслабилась, провела рукой по растрепавшимся волосам и посмотрела на него. Я увидела перед собой классического наемника, какого изображают во всех фэнтезийных книгах с поправкой на зимнее время года. Он сидел верхом на крепкой лошади, одной рукой держал поводья, а другая рука была просу-нута под полушубок. Я заподозрила, что он там скрывает кинжал и снова насторожилась. Вы-глядел он достаточно угрожающе, но присутствие волчьей стаи за его спиной придало мне не-которую уверенность и я решилась на расспросы.
- А Вы, собственно, кто? И что делаете в нашем лесу? – спросила я.
- Я вольный наемник, еду мимо. – ответил он мне. - А ты кто?
- А Вам зачем? Может, Вы не хороший человек. Не нравится мне Ваш напряженный взгляд и рука за пазухой. Может, у Вас нож там.
- Нет у меня там ножа. – Наемник вытащил руку о показал мне окровавленную ладонь. - Ранен я, моя аптечка опустела и я надеялся получить помощь в каком-нибудь селении непода-леку. И тут так удачно наткнулся на тебя. Может быть ты проводишь меня? Вряд ли твой дом далеко.
- Какой Вы догадливый! – усмехнулась я. – Вы осторожненько так, не делая лишних движений, оглянитесь.
Наемник медленно обернулся, увидел напряженную волчью стаю и вздрогнул.
- Вы правильно поняли, стаю волков вызвала я. – ответила я на его вопросительный взгляд. – Незнакомцам я не доверяю, поэтому на слово о ране не поверю. Сидите, не дергай-тесь, я подойду и осмотрю Вас. И тогда приму решение, помогать Вам или оставить стае.
Я подошла поближе, протянула руки к сидящему на лошади наемнику и сконцентриро-валась на его ране. Конечно, проще было бы использовать сканирующее заклинание, но наставница отказалась меня обучать этому. Сказала, что, будь она лекарем, а не травницей, то по окончанию обучения у нее имелось бы разрешение на обучение кого-либо, а так пользоваться заклинаниями она может, а произнести их вслух и обучить им не может. Поэтому я обратилась к стихии воды, ведь кровь это тоже жидкость, и стала искать место разрыва. Все оказалось не так радужно, как я думала.
- Простите меня, - сказала я, опуская руки. – Вы очень сильный человек. Ваша рана очень серьезна, пробито легкое и я удивляюсь, как вы еще не потеряли сознание от потери кро-ви. Прошу прощения за недоверие, давайте поспешим в мое село. У нас есть травница, она по-может Вам.
Наемник слабо улыбнулся и пошатнулся в седле. Видимо до этого он держался из по-следних сил и теперь силы его стали стремительно убывать. Я посмотрела на волчью стаю, мысленно поблагодарила их и пообещала привести им молодого бычка в счет оплаты за по-мощь. Стая развернулась и исчезла в заснеженном лесу, а я села на лошадь позади наемника и мы поехали в село. Мне очень хотелось расспросить его, где он получил ранение, но разговор мог отнять у него последние силы и я молчала.
Выехав на окраину, я позвала Рэва и попросила его добежать до дома наставницы и по-пробовать объяснить травнице, что я везу раненого и нужна ее помощь.
- Вот нельзя было отпускать тебя одну в лес, - донеслась до меня его мысль, - надо было мне идти вместе с тобой. Понял тебя, я уже у дома травницы.
Уж как моему псу-умнице удалось донести до Даны нужную мысль не знаю, но она встречала нас у ворот своего дома. Бросив повод и попросив Рэва держать лошадь и отвести под навес, я спрыгнула и помогла травнице снять раненого и отвести в дом.
- Коротко и по существу, - сказала мне Дана, пока мы вели наемника.
- Наемник, ранен, - ответила я коротко. – Пробито правое легкое, большая кровопотеря. Рану зажала воздушным жгутом, внутри ничего не трогала. Я не знаю, как работать с легкими.
- Хорошо. Помоги ему раздеться, я пока подготовлю место.
Я кивнула и занялась делом, травница же скрылась за занавеской, где была оборудована небольшая операционная. Через небольшой промежуток времени, я только успела снять окро-вавленную рубашку с наемника, она вернулась и, подхватив раненого с двух сторон, мы уложили его на операционный стол.
- Подвесь пару белых файерболов, - сказала мне Дана и капнула на губы наемника каплю «Стылого сердца», - и можешь снимать жгут.
Я сделала, как она просила. В лучах ослепительно-белого света рана показалась мне про-сто ужасной, особенно, когда я сняла жгут и кровь хлынула потоком.
Не мешкая, травница положила скрещенные ладони поверх раны, надавила на нее и прошептала несколько слов. Я не разобрала ни слова, но кровь литься перестала и, когда наставница убрала руки, вместо открытой раны был аккуратный шрам.
- Ну вот, - удовлетворенно сказала Дана, - Крови много, но ничего сложного. Давай пе-ренесем его на кровать и уберемся здесь. А потом можно будет заняться расспросами.
Совместный перенос больных воздухом был освоен нами в совершенстве, наемник быстро оказался в кровати и мы занялись уборкой помещения.
- Теперь рассказывай, как ты встретилась с нашим подопечным, - сказала травница, ко-гда мы перешли в другую комнату и сели отдохнуть.
- Я занималась в лесу, ничего не слышала вокруг и он застал меня врасплох, - начала я рассказ, - Я не испугалась, но насторожилась. Ты же знаешь, как я дружна с лешим, ну и попросила помощи на всякий случай. А когда за спиной наемника встала волчья стая, вообще осмелела. Он держал руку за пазухой и сначала подумала, что у него там нож. Но потом он показал мне окровавленную ладонь и я решила проверить действительно он ранен или притворяется, чтобы напасть. Поэтому, чтобы избежать нападения, я сказала ему обернуться. Он обернулся, проникся и резких движений не делал. Тогда я подошла к нему и провела сканирование водной стихией, ты же не учишь меня заклинаниям. Оказалось, что рана серьезна и кровь текла без остановки. Раньше с легкими я не работала и побоялась неправильно срастить рану, поэтому наложила сверху раны воздушный жгут, чтобы кровь не вытекала и мы поехали сюда.
- А что же, Рэв тебя не предупредил о приближении незнакомца?
- Я в этот раз не взяла его с собой. Зато потом послала его к тебе, чтобы предупредить.
- Да-а, хорошо, что у меня хорошее воображение, а то никогда в жизни не поняла бы, что он хотел мне показать. Но все таки в следующий раз бери пса с собой. Я не представляю, чем ты занимаешься в лесу в одиночестве, но раз ты во время своих занятий не контролируешь окружение, пусть хотя бы Рэв тебя предупреждает.
Через комель наш пациент проснулся и Дана занялась расспросами, а я молчала и раз-глядывала его.
Наемник оказался зрелым мужчиной с небольшой примесью, как мне думалось, эльфий-ской крови. Правильные, немного грубоватые черты лица, слегка заостренные уши и длинные светлые волосы выдавали в нем по крайней мере квартерона.
- Меня зовут Ламин Валидер, - начал свой рассказ наемник, - Я вольный наемник, путе-шествую по стране в поисках работы и приключений. Боги направили мой путь в столицу. Я зашел в храм и попросил указать мне дорогу, по которой мне следует идти. Боги указали мне в вашу сторону. По дороге я встретил шайку разбойников. Силы оказались не равными и, убив троих и ранив пятерых разбойников, мне пришлось спасаться. Один из них ранил меня стрелой в грудь. Стрелу то я вытащил, но на привале оказалось, что я забыл в городе пополнить поход-ную аптечку и остановить кровь мне было нечем. Оставаться на одном месте было чревато по-вторной встречей или я истек бы кровью. Поэтому я сел в седло и поехал вперед по тропинке, где и встретил девочку, которая, кстати, так и не назвала свое имя.
- Меня зовут Лоримика, а мою наставницу Данава. – представила я себя и травницу.
- Очень приятно.
- Скажите, почему Вы представились без приставки?
- Потому что в наемники идут люди разных сословий и, чтобы не было неравенства, приставку никогда не говорят. Но, если тебе интересно, я «до», безземельный дворянин.
- О, значит Вы умеете…
- Так, хватит расспросов, - прервала меня травница, - Пусть сударь Ламин набирается сил, все вопросы будут потом.
- Скажите, сударыня, - обратился к Дане наемник, - когда я смогу продолжить путь?
- Через нон Вы будете в полном порядке, - ответила травница, - если, конечно, будете выполнять мои предписания.
Через пару дней Ламин чувствовал себя хорошо, моя наставница разрешила ему вставать и я решила, что вполне могу порасспрашивать наемника.
Он сидел в комнате у окна и точил меч. Под мерный скрежет точильного камня я подо-шла и села рядом с наемником. Ламин взглянул на меня и продолжил заточку.
- Скажите, Вы ведь любите свое оружие больше всего на свете? – начала я.
- Да, оружие это моя страсть. – ответил он.
- А Вы едете в какое-то определенное место?
- Нет. У меня есть направление, но определенного места мне боги не указали.
- Тогда может быть Вы задержитесь у нас в селе и поучите меня владением мечом?
- Зачем тебе это? Ты же девочка.
- Я не просто девочка, я волшебница и в конце этого года еду поступать в университет волшебства. Поэтому хочу уметь владеть оружием.
- Ты ведь у травницы учишься, а на факультете травников и лекарей владение колющими и режущими предметами не требуется. Ну, не считая игл и скальпелей.
- Нет, я буду поступать к боевикам.
- Так зачем же ты занимаешься с травницей?
- Знания лишними не бывают. Вот забуду, как Вы, пополнить аптечку и смогу себя вылечить.
- Не мне тебя отговаривать, но за последние триста лет с этого факультета выпустилась только одна женщина. Ты уверена, что хочешь поступать именно на этот факультет?
- Да, я хочу посмотреть мир, а будучи боевиком сделать это проще всего.
Ламин отложил точило, проверил остроту меча и взглянул на меня.
- Давай сделаем так, я схожу в храм и спрошу у богов, могу ли я задержаться на некото-рое время здесь. Если они против не будут, то как только сударыня Данава разрешит, я возь-мусь за твое обучение.
- Хорошо, я согласна. Только я не смогу Вам платить.
- Ничего, у меня есть кое-какие сбережения. В случае удачи, будем считать, что у меня отпуск.
На следующий день днем я увидела из окна своего дома, как наемник, не спеша, шел в сторону храма. Возвращался он обратно через комель и я за это время извелась, не зная каков ответ дадут ему боги. Как только я увидела приближающегося Ламина, то решила, не мешкая, встретить его и узнать вердикт богов.
- Ну что? Что сказали боги? – спросила я вместо приветствия.
- Боги на твоей стороне, девочка, - ответил наемник. – Мне даже посулили хорошую награду за твое обучение. Я договорюсь с травницей, чтобы остаться у нее жить до конца этого года. Ты в любом случае приходишь к ней, вот  и будешь после занятия с травками учиться владеть мечом. Найди себе какие-нибудь штаны для занятий.
- Хорошо. Тогда, до завтра?
- До завтра.
Со следующего дня начались мои занятия с наемником. Я думала, что он выдаст мне для занятий свой запасной меч, но этого не произошло. Вместо меча мне вручили палку и заставили махать ей.
Что могу сказать, рано я возомнила себя крутой воительницей. Первое время у меня ма-ло, что получалось. До этого в спарринге я не участвовала и оказалось, что биться с реальным противником намного сложнее, чем с тенью.
Как только я освоила палку, наемник вручил мне модернизированную палку – меч, вырезанный из дерева и подогнанный по длине и весу под меня. Теперь занятия усложнились и Ламин начал учить меня не только правильно защищаться и нападать, но и по положению тела, рук и ног, по взгляду определять куда будет направлен удар противника. Вот тут я действительно поблагодарила мелкого бога за абсолютную память. Если бы не это, то к осени я бы мало чего добилась. Слишком уж мало времени было на обучение.
В начале жареня Василиса передала мне, что леший хочет что-то показать и ждет на из-вестной мне поляне. Я незамедлительно отправилась в лес, потому что в таких случаях дедушка Кустор показывал всегда что-нибудь забавное: то выводок бельчат, то необычного зайца с висячими ушками, то особо густой малинник. Но на этот раз все было по другому. Когда я пришла на поляну леший был уже там. Взяв меня за руку, он открыл портал и мы вышли из него в каких-то кустах. Леший приложил палец к губам и поманил меня за собой, потом он раздвинул ветки и я увидела поляну, на которой стояло несколько шалашей и горел костер под кабаньей тушей. Между шалашами ходили и переговаривались мужики и у каждого за поясом висело по мечу и несколько ножей.
- Да это же разбойники, - прошептала я, обернувшись к лешему.
Он кивнул и перенес нас на нашу полянку.
- Ну, да, разбойники, - сказал леший. – Забавно, правда?
- Чего тут забавного? – возмутилась я, - Это же разбойники. Почему ты их не прогнал из своего леса?
- А почему я должен их прогонять? Вреда лесу они не наносят, за костром следят, охо-тятся в меру. Пусть живут. Таких жителей в моем лесу еще не было.
- Дедушка, Кустор, а как же я и мое село?
- А что не так?
- А если разбойники нападут на село?
- Ну так не напали же.
- А вдруг нападут? У нас в селе нет воинов, один наемник, да и тот уедет в конце года. Ведь погибнут люди и мои родные в том числе.
- М-да, как-то я об этом не подумал.
Леший задумался.
- Давай сделаем так. – сказал он потом. – Мне в принципе все равно, что творится за пределами моего леса. И только хорошие отношения с тобой заставляют меня думать о том, что происходит в других местах. Я не стану прогонять разбойников, пусть живут, пока не вредят лесу. Но, если я узнаю, что они готовятся напасть на твое село, я предупрежу тебя. Такой вари-ант тебя устроит?
- Благодарю, дедушка, хоть за это. – ответила я. – Я не вправе требовать большего. Мне надо возвращаться, предупрежу наемника о разбойниках.
- Беги, юная. Перед отъездом в город загляни ко мне. У меня будет для тебя подарок.
Я махнула лешему рукой и побежала домой. На следующий день я рассказала Ламину о разбойниках, чем очень его встревожила.
- Вот как тут защищаться? - сокрушался он, - С какой стороны держаться за меч здесь знаю только я и ты. Да из тебя еще воительница аховая. А с целой шайкой я один не справлюсь. И учиться владеть мечом за все время моего пребывания так ни кто не захотел, кроме тебя.
- В селе много охотников, - попыталась я приободрить Ламина. – Из лука стрелять уме-ют все.
- Лук – оружие дальнего действия. Толку от него в рукопашной ноль. Тут надо уметь драться. И не усмехайся. Мордобой не тот вид драки. Вот скажи, сколько ты насчитала разбой-ников?
- Около тридцати человек.
- А сколько оружия ты насчитала?
- Мечи были у каждого, да еще по два-три ножа на поясе. Получается тридцать мечей и от сорока пяти до шестидесяти ножей. Луки, наверняка, тоже есть, не видела.
- Лори, ты понимаешь, что это очень большое количество. И раз мечи есть у всех, значит худо-бедно, но все ими владеют. Это плохо.
- Неужели не отобьемся?
- Шансов очень мало. Ты знаешь односельчан, скажи, сколько из них выйдет на бой?
- Хорошо, если человек пятнадцать. – ответила я после раздумий и подсчетов.
- А на нас нападет от двадцати пяти до двадцати восьми разбойников. Каковы шансы, что они останутся в живых. Остальных я не могу осуждать. Они пахари, а не воины.
- Так что же делать?
- Готовиться. Надо обойти всех и предупредить о возможном нападении. Я не разбира-юсь в сельском хозяйстве, но урожай вроде бы созрел. Может, убрать его пораньше?
- Я поговорю с селянами.
- А я заготовлю на всякий случай побольше бинтов и мазей, - сказала Дана, молчавшая все это время. – Раненые будут в любом случае.
Я прошлась по всем домам и оказалась права. Защищать село вызвалось как раз пятна-дцать человек, которые начали тренироваться под руководством наемника. Остальные в это время  спешно занялись уборкой урожая, который действительно созрел в невиданные сроки.
Два нона пролетели, как один день. Я уже начала надеяться, что нападения не будет, но тут Вася передала весть от лешего. Разбойники выдвинулись в сторону села, оставив только троих на поляне. Весть о нападении облетела село в мгновение ока. Пятнадцать защитников, взяв импровизированное оружие, встали на краю села под предводительством наемника. Все остальные жители попрятались. Село вымерло. Мы же с травницей спрятались за высоким ку-стом неподалеку. У меня был с собой лук, но я пока не представляла, как буду его использо-вать.
Наемники выскочили из леса но, увидев комитет по встречам, остановились в несколь-ких шагах от селян. Вперед вышел один из разбойников.
- Ну, здравствуй, наемник, - сказал он. – Не думал я, что ты выживешь. Как рана? Не беспокоит? Может, добить, чтоб не мучился?
- Твоими молитвами, мразь, - ответил Ламин. – С чем пожаловал?
- Да вот решили мы с дружками пограбить немного. Дичи в лесу много, да вот беда, де-нег у нее нет. А нам деньги нужны. Опять же бабы. Истосковались мои ребятки по женской ласке. Поэтому я сейчас тебя по-быстрому добью и мы займемся делом.
- Не дождешься, - сказал наемник и крутанул меч в руке. – Уходи или я сам тебя убью.
- Да что ты с ним разговариваешь, Хват, - раздался голос одного из разбойников. – Хва-тит уже лясы точить.
- И то верно, - оскалился Хват, - Вперед, ребятки!
Разбойник выхватил меч и ринулся на наемника. Его примеру последовали остальные. Завязалась драка. Мне было страшно смотреть. Селяне яростно отбивались и, слава богам, уби-тых с нашей стороны пока не было. Но разбойников, все таки, было много и они начали теснить защитников.
- Нет, я так не могу, я должна помочь. - прошептала я травнице и стала выбираться из кустов.
- Куда ты, Лори, остановись, - ответила Дана и попыталась меня остановить. – Убьют же.
- Но я должна. У меня есть лук, есть огонь. Я зайду к ним с тыла и буду расстреливать оттуда.
- Но пользоваться огненной стихией в бою опасно. Ты не знаешь заклинаний и можешь попасть в своих же.
- В таком случае остается только лук.
Я вылезла из кустов, встала позади разбойников, прицелилась и начала стрелять. Руки у меня немного тряслись и я никого не убила, но ранила многих, пока разбойники не почуяли неладное. Но к этому моменту почти все они были мертвы или сильно ранены. Из наших на ногах оставались только наемник и еще двое селян. Я попала в плечо Хвату, когда он почти нанес смертельную рану Ламину, что спасло ему жизнь, но поставила под угрозу мою. Разбойник дернулся, обернулся и, взревев, бросился на меня.
Никогда не верьте, если вам будут рассказывать, что перед лицом противника не испы-тывал страха. Одно дело выстрел из огнестрельного оружия и совсем другое дело, когда на тебя несется здоровый мужик с окровавленным мечом в руке. Я испугалась. Я очень сильно испугалась. Лук выпал у меня из руки и я могла только закричать: Нет! и выставить руки перед собой. Как без заклинаний у меня получилось выставить воздушную стену, я до сих пор не знаю. Видимо, очень жить хотелось. Оглушенный, разбойник отлетел на несколько шагов назад и упал, потеряв сознание.
Наемник, бросившийся вслед разбойнику, остановился, тяжело дыша. Видя, что главарь повержен, оставшиеся в живых разбойники начали отступать, прихватив оглушенного Хвата.
Ламин сердито посмотрел на меня, погрозил кулаком и побрел добивать не пришедших в сознание разбойников. Как ни странно, из односельчан никто не погиб, но ранены были в разной степени все. Я постояла немного, унимая бешено бьющееся сердце, и пошла помогать выбравшейся из кустов травнице перевязывать раны.
- Ну как, все еще хочешь идти на боевой факультет? – спросил меня подошедший наем-ник.
- Да, мастер, хочу. Несмотря на пережитый страх, мне понравилось сражаться. А с за-клинаниями сделать это будет еще проще.
Вдруг у меня за спиной охнула травница и я обернулась. Заметив, что я смотрю на нее, Дана постаралась закрыть собой лежащего. Заподозрив неладное, я встала и пошла в ее сторо-ну.
- Не смотри туда, Лори, не надо. – сказала она мне сквозь слезы.
Я молча обошла травницу и увидела лежащего на земле Рэва с распоротым брюхом. Он был еще в сознании, но жизнь потихоньку покидала его. Я опустилась на колени перед верным другом и стала запихивать в рану кишки.
- Ты не сможешь ему помочь, Лори, - сказала травница и положила мне на плечо руку. – Мы не сможем его спасти.
- Нет, - прошептала я, - нет, он должен жить.
- Не надо, хозяйка, - донесся до меня слабый голос Рэва, - Пришло мое время уходить. Нам хорошо было вместе, но мне пора.
- Нет, Рэв, нет, - я даже не поняла, что начала разговаривать с псом вслух, - Не оставляй меня, пожалуйста. Как же я буду без тебя. Я не хочу, чтобы ты умирал. Останься.
Я склонилась над Рэвом, он приподнял голову, из последних сил лизнул меня в щеку и умер. Слезы градом потекли у меня из глаз я закричала и вдруг каким-то краем сознания увиде-ла, как от тела пса в воздух поднимается небольшое облако в форме собаки. Я протянула к нему руки, с моих ладоней сорвалось золотистое сияние и окутало его. Золотое сияние впиталось в облако, приблизилось ко мне и у моих ног лег призрачный пес.
- Что ты наделала, Лори? – раздался ошеломленный голос травницы.
Я удивленно взглянула на нее.
- Ты привязала к себе душу пса, - пояснила Дана. - Ты лишила его перерождения.
- Ты тоже его видишь? – спросила я.
- Да, сейчас я могу его видеть. Здесь после боя высокая концентрация эманаций смерти и некоторое время все травники и лекари могут видеть отлетевшие души. Но не долго. Буквально через комель я уже не буду ничего такого видеть.
- А что же мне теперь делать с душой Рэва?
- Ее нужно отпустить.
- Да, хозяйка, отпусти меня, - услышала я такой знакомый голос пса. – Я славно послу-жил тебе в этой жизни и мне даровано хорошее перерождение.
- Рэв, дорогой, я бы отпустила тебя, хоть и не хочу этого, но не знаю, как это сделать. - сказала я собаке и повернула голову к травнице. – Наставница, ты поможешь мне?
- Лори, я не могу, - ответила она. – Я травница, а не некромант. Мне это не под силу.
- А что же делать?
- Ты через нон едешь поступать в университет и там целый факультет некромантов. Де-каном у них Леттер до Ноктис, полуэльф, очень хороший специалист. Я думаю, что он тебе сможет помочь. Душа твоего пса в любом случае последует за тобой, ведь он теперь привязан к тебе и это заинтересует Леттера.
- А народ в городе не будет на меня пялиться из-за призрака?
- Не беспокойся, кроме тебя и некромантов его никто не увидит, а некроманты в боль-шинстве сдержанные создания. Лишние вопросы тебе вряд ли будут задавать.
Оставшийся до отъезда нон я занималась сбором необходимых вещей. Было решено не брать с собой много. В том, что я поступлю, у меня сомнений не было, но занятия начинаются первого дожденя и до этого времени вполне можно будет перевести все необходимое. Как и обещала, перед отъездом я зашла к лешему и он добавил мне несколько завитушек в мою та-тушку.
- Теперь, юная, ты сможешь обратиться за помощью к любому хранителю леса в нашем мире. - сказал он. - И тебе будет оказана любая помощь. В пределах разумного, конечно.
Я поблагодарила его и вернулась в село, где получила наставления от обоих своих наставников.
- Лори, я знаю, что ты владеешь всеми четырьмя стихиями. - начала напутствие травница. - Не скрывай этого от приемной комиссии, но и не раскрывай все свои секреты. И сдерживай свою силу. Я знаю, что она у тебя намного выше пятерки, но даже это много для необученного волшебника. И обязательно пришли весточку, как все прошло.
- Держи вот этот кинжал, малявка. - продолжил наемник и протянул мне ножны. - Я ви-дел, как ты втихаря от меня пыталась работать в паре и у тебя довольно сносно получалось, хо-тя и до нормального владения тебе еще далеко. Надеюсь, что ты не опозоришь меня на боевке.
Я растрогалась, обняла поочереди обоих наставников, забралась в телегу и мы поехали.
Мы спокойно ехали через лес, как вдруг на дорогу перед нами вышли разбойничьи недобитки.
- Так, так, так, - сказал Хват, - Кого это я здесь вижу?  Никак юный стрелок в дорогу со-брался?
- Уйди с дороги, Хват, - сказала я и сжала кулаки, - иначе тебе не поздоровится.
- И что ты мне сделаешь, девка? – рассмеялся разбойник. -  Оружия у тебя при себе нет, а у нас мечи. Да мы сейчас порубаем в капусту мужиков, а тебя с твоей мамкой по кругу пустим. А потом выпустим кишки, как тому псу, что крутился у меня под ногами.
- Так это ты убил мою собаку? – ахнула я и поднялась в полный рост на телеге.
- Так это была твоя шавка? Дружки мои тоже руку к этому приложили, уж очень злобная псина попалась. Ну, хватит разговоров, готовьтесь к смерти.
Разбойники вытащили мечи начали нас окружать. Тихо охнула мама у меня за спиной, вскочил Ивел и сжал кулаки, как будто против мечей это могло помочь, отец вытащил топор из-под ног и приготовился защищаться. Но что они могли вдвоем сделать против пятерки озлобленных разбойников? И тогда я разозлилась и решила применить огонь в надежде, что он не причинит лесу вреда. Ну, в крайнем случае, потом залью водой.
- Мама, папа, Ивел, пригнитесь, - тихо сказала я родным, создала в каждой руке по файерболу и громко добавила разбойникам: - Никто не смеет угрожать моей семье и убивать дорогих мне существ. И за смерть Рэва вы сейчас поплатитесь.
Увидя меня с двумя огненными сгустками в руках, разбойники попятились, хоть и не выпустили оружие из рук. По видимому, с волшебниками они дело уже имели и знали чем им это грозит.
- Вы. Убили. Моего. Пса. Вы. Убили. Моего. Пса. – кричала я и бросала файерболы в разбойников поверх голов родных.
Защититься от огня разбойники не могли, как и убежать. Вскоре на дороге валялись пять обугленных трупов. Запах горелой плоти сбивал с ног. Я свесила голову с краю телеги и меня вырвало. Похожие звуки послышались и с другой стороны, желудки моих родных не выдержа-ли тоже.
- Я убила пять человек, - прошептала я, вытерев рот.
- Не убивайся так, дочка, - сказал отец и обнял меня за плечи, - Они были плохими людьми.
- А ты спасла наши жизни и честь, - добавила мама и протянула мне баклажку с водой.
Я прополоскала рот и заметила, что несколько файерболов все-таки пролетели мимо це-лей и ближайшие к дороге кусты уже начали тлеть. Я подняла голову к небу, заметила неболь-шую тучку, сконденсировала в ней побольше влаги и на тлеющие кусты пролился небольшой дождь. Вдруг из кустов на дорогу выбрались два медведя и, не обращая на нас никакого внима-ния, схватили обугленные тушки и утащили вглубь леса.
- Благодарю, что потушила пожар, юная, - возник у меня в голове голос лешего, - и за угощение моим мишкам тоже благодарю.
- Чт-то это было? – спросил отец и указал дрожащей рукой на все еще колеблющие вет-ви.
- Дедушка Кустор прислал медведей за угощением и поблагодарил за тушение пожара, - ответила я и посмотрела в ту же сторону.
- И это угощение? – раздался голос Ивела.
- Для нас обгорелые трупы, для мишек праздничный обед. – я пожала плечами. – Не пропадать же добру?
- Да-а-а уж. – ответил Ивел.
- Ну, поехали, что ли? – сказал отец и щелкнул кнутом над головой лошади.
Телега сдвинулась с места и мы продолжили путь.
В конце дня на горизонте показалась городская стена. Я посмотрела на нее, потом под-няла голову к небу, закрыла глаза и подумала:
- Ну вот и закончилось мое новое детство. Интересно, что мелкий приготовил мне даль-ше? Какие испытания мне предстоят? Будут ли у меня в университете враги, найду ли я друзей? Что будет с моей семьей? Ответов у меня нет, но тем интересней.
Я открыла глаза и посмотрела на приближающийся город.
- Ну, здравствуй, новая жизнь, - сказала я вполголоса и улыбнулась.

Москва, апрель 2017 года.


ПРИМЕЧАНИЕ

Мир, в котором происходит действие романа,  называется Сарсон. Страна – Ребокоя, столица – Адиран.
Население – люди, гномы, эльфы, орки, феи и разные смески.
Климат – от холода в горах до жары на побережье.
В году 365 дней, 10 месяцев по 36 дней и 5 дней перед наступлением Нового года. Месяц делится на 4 нона. В каждом ноне 9 дней.
Зима – первый месяц года и последний (10) месяц года,
Весна – второй и третий месяцы,
Лето – 4, 5, 6, и 7 месяцы,
Осень – 8 и 9 месяцы:
1- Студень
2- Хладень
3- Теплень
4- Цветень
5- Жужень
6- Жарень
7- Зрелень
8- Дождень
9- Сырень
10 – Холодень
Последние пять дней между холоднем и студенем отводятся на Новогодние празднества, не входят ни в какой месяц и называются Ноэль (первый ноэль, второй ноэль и так далее).
Каждый нон месяца имеет свое название:
1-й нон – Солень
2-й нон – Дуань
3-й нон – Триань
     4-й нон – Квартень
Время: 1 комель – 60 галиев, 1 галий – 60 пексов
Меры длины: 1 стар – 1000 мар, 1 мар – 100 зер,  1 зер – 10 мис
Денежные единицы одинаковы во всем мире:
1 серебряный четырехлистик – 100 золотых трилистиков
1 золотой трилистик – 100 бронзовых двулистиков
1 бронзовый двулистик – 100 медных листиков

Боги мира
Хастос – Бог-создатель
Милика – Богиня-мать, жена Хастоса
Их дети:
Старший – Марел – Бог борьбы и азарта
Средние близнецы – Герос – Бог дорог и путей
и Авена – Богиня красоты и любви
Младшая – Арида – Богиня спокойствия и смерти

* - А.С. Пушкин "Руслан и Людмила"
**,***,****,***** - стихи автора