Бывшие

Они не виделись ровно пять лет.
 
ОНА
Всю ночь не могла сомкнуть глаз. Ворочалась с бока на бок, от чего простынь вся сбилась под ней. Забылась только под утро, и тут же из приятной дрёмы ее вырвал надрывистый сигнал будильника. Семь утра. Она тут же вскочила с постели, отметая привычное желание понежиться  еще четверть часа, и направилась в ванную. Включив и отрегулировав воду, она глянула в отражение зеркала и критически покачала головой. Лицо опухло от беспокойного сна, под глазами синели круги, волосы свисали растрепанными плетями. "Придется сделать из тебя красотку,- подумала она про себя, - ну ничего, время еще есть". Оставив набираться воду в ванную, она направилась в кухню, где сварила в турке молотый кофе, сделала пару бутербродов с французским багетом, маслом и сыром и только потом поняла, что есть ей совсем не хочется. Надкусив краешек сыра, и попытавшись запить его горячим кофе, она обожгла язык и вовсе передумав завтракать, снова направилась в ванную. Вода почти набралась и она, выключив кран, скинула тоненький шелковый халат и погрузилась горячую воду, благоухающую ароматной солью.
 
ОН
Еле продрал глаза, когда на часах было почти восемь. Смутно припомнил события вчерашней вечеринки, с которой вернулся далеко за полночь, и, ощутив в висках пульсирующую боль, откинулся на подушку. Закрыв глаза, он снова провалился в тяжелый похмельный сон, отметив, что времени еще полно.
 
ОНА
Полежав 20 минут в ванной, спустила воду, вымыла волосы на три раза: шампунем, бальзамом и кондиционером. Сделала депиляцию, вымылась под душем гель-скрабом.  Вытерлась насухо пушистым мягким полотенцем, еще раз оглядела себя в зеркало. На бедрах, пока еще не так явно, но всё же предательски, проступал целлюлит. Она попыталась разогнать его массажной щеткой, но потом решив, что «перед смертью не надышишься» и «раньше нужно было следить за собой», обреченно вздохнула, и, замотав мокрые волосы в полотенце, отправилась к платяному шкафу. Нужно было определиться с нарядом.
 
ОН
Снова вынырнул из сна в четверть десятого. Сердце гулко стучало, словно приснилось что-то волнующее. В такт сердцу в висках продолжала пульсировать боль. Но в остальном хмельное  состояние почти прошло. Он включил ТВ чтоб не проспать, и повернувшись на левый бок, снова сомкнул веки. С музыкального телеканала причитал Род Стюарт.
 
ОНА
Для особого случая у нее было припасено два новых комплекта белья. Черная кружевная комбинация, с которой хорошо сочетались чулки на широкой резинке. И белое кружевное полупрозрачное белье. Бюстгальтер на тоненьких бретельках приподнимал грудь, делая декольте более пышным, а сквозь тонкое светлое кружево угадывались темные соски слегка вытянутой, овальной формы и внизу темная, не выбритая полосочка на лобке.
К черному белью можно надеть черное короткое платье футляр и лакированные туфли на высокой шпильке. Добавить яркую помаду и небольшой кожаный клатч и образ женщины-вамп готов. Когда то она нравилась Ему именно такой.
Под светлое белье можно одеться попроще, но тоже со вкусом. Длинный голубой сарафан с открытым декольте, янтарные бусы и открытые босоножки на квадратном каблуке. Или коротенькое летнее платье, белое с васильками и открытые туфельки на среднем каблуке.
Так и не определившись с нарядом, она отправилась в гостиную к зеркалу сушить феном волосы и накручивать бигуди. 
 
ОН
Проснулся, будто  от толчка, и понял, что спать больше не хочет. С ТВ уже завывали Blur/Song2 и под эту бодрую песню он свесил ноги с дивана, и, сменив лежачую позу на сидячую, на несколько минут обхватил голову ладонями. Сжав горячими пальцами пульсирующие виски, он переждал приступ головной  боли и тошноты, после чего направился душ. За его спиной на 102сантиметровом плазменном экране на сцену вышла Сэм Браун в яркой красной блузке и запела свою самую известную песню.
 
ОНА
Колдовала перед зеркалом. На влажные волосы накрутила бигуди. Принялась второпях выщипывать брови, ругая себя, что не сходила в прошлую пятницу в салон, а ведь собиралась. Теперь приходилось все делать самой.
 
ОН
Стоял под упругими струями душа и приходил в себя, чередуя температуру воды от ледяной, до почти кипятка. Через 10 минут водяного массажа, почувствовав себя вполне взбодренным, он помылся, намыливаясь мужским гелем с терпким запахом и смывая его прохладной водой. Растершись грубым полотенцем, помазал роликовым дезодорантом подмышками, и как был без всего, отправился на кухню, где с жадностью выпил стакан минеральной Боржоми.
 
ОНА
Примеряла платье. Черное сидело на ней неплохо, бока (как она боялась) не выпирали, черные чулки матово поблескивали в свете окна. Подкрасив ресницы, она накрасила губы яркой помадой, и, надев туфли на шпильках, покружилась перед зеркалом. Сначала сей образ даже пришелся ей по душе. «Женщина-вамп» - собственной персоной. Если бы посмотреть на нее мужским взглядом, то так оно и было. Но она смотрела на себя глазами женщины, и тут же начала находить изъяны, один за другим. Вид портили и морщинки, собравшиеся в уголках глаз, и мимические морщинки в уголках губ, отчетливее видные при ярком оттенке помады. И кожа на открытой шее казалась ей уже не такой гладкой и упругой как былые годы, да еще на фоне этого чёртова черного платья. И, кажется, слишком уж выпирал живот. И резинки чулок проступали под черной тонкой тканью. И стрелка с образа "Женщина-вамп" уверенно переползла к образу "Стареющая проститутка". Она, критически вздохнув, стерла с губ яркую помаду, и стянув туфли поспешила переодеваться. Времени оставалось в обрез.
 
ОН
Надел чистые трусы и носки (это святое), потертые джинсы, в которые вставил широкий кожаный ремень с большой пряжкой в форме волка с раскрытой пастью. Из свежих футболок нашлась только одна, цвета хаки с надписью LOSER, которую он, хмыкнув, тут же надел. Вылив в ладонь изрядную порцию лосьона, он смазал щетинистые щеки, подбородок и шею. Надел кожаные кроссовки, сунул в джинсовую сумочку через плечо, в которой всегда лежали ключи, телефон, швейцарский нож и разовая зажигалка - плоскую фляжку с виски, и, захлопнув дверь, вышел в свет, щурясь от яркого солнца.
 
ОНА
Примеряла сарафан. И нравилась себе все меньше. Длинный сарафан с открытым декольте ей не нравился. Бусы не шли. Никак не могла подобрать нужный оттенок помады. А под конец вспомнила, что босоножки новые, и натирают пальцы. А натереть ноги, и ходить потом с пальцами заклеенными пластырем, было еще хуже, чем приехать в образе стареющей проститутки. Хотя  может тот образ ему все еще понравился бы. Кто знает, как изменились его вкусы за эти пять лет.
Третий вариант с летним платьем, слава богу, подошел, лучше предыдущих. Платье сидело как надо, скромно и со вкусом. Тонкая серебряная цепочка с небольшим кулончиком на шее. Серебряная цепочка- браслет на запястье. Вот только эта розовая помада…. Она стерла ее, решив губы не красить вовсе. Кажется, раньше он не любил помаду на губах. Часы показывали 10:50. Пора! Сердце бешено колотилось. Дрожащими руками она набрала номер, и, назвав адрес, вызвала такси.

ОН
Шел по узкому тротуару, перепрыгивая через лужи. Кажется, ночью была гроза. Вспомнил, что забыл почистить зубы. Зашел в первый попавшийся ларек выгреб всю мелочь, что была в кармане, и купил пачку Орбит. Вытряхнув на ладонь, сразу пять подушечек, он отправил их все разом в рот и принялся интенсивно жевать.  Спустя пару минут он выплюнул большой резиновый комок в урну, ощущая во рту «зимнюю свежесть».

ОНА
Нервничала. Спустя десять минут, пришло смс, что такси еще не назначено. Она позвонила в другое, а потом, на всякий случай и в третье.
Наконец, получила подтверждение, что синий Рено-Логан подъедет по адресу через 7 минут. Облегченно вздохнув, она еще раз глянула на себя в зеркало. В целом осталась довольна результатом. Вот только губы. Ей чего-то не хватало. Покопавшись в дамской сумочке, она выудила перламутровый блеск и нанесла его на губы. «И не помада, и накрашена» - похвалила она себя и вышла в подъезд.

ОН
Вышел на шоссе и поднял руку, чтоб поймать мотор. Через пару минут остановился дедок на Жигулях, сговорившись в цене Он сел на переднее. Машина плавно тронулась. Из автомагнитолы негромко играл Pink Floyd.

ОНА
Нервно вышагивала вдоль дворика около подъезда. Такси должно было подъехать с минуты на минуту. Она вся была на нервах. Сердце выстукивало барабанную дробь. Ладони потели. Она выудила из сумочки узкую пачку Vogue и вставив тонкий белый фильтр в пухлые губки жадно втянула ментоловый дым. Сделав пару затяжек, она торопливо выкинула сигарету в урну (промазала, но даже не заметила этого): из-за поворота показалось долгожданное такси. Наспех протерев руки гигиеническим лосьоном, она брызнула в рот освежителем дыхания и зажевала пару подушечек жевательной резинки. Садясь в машину, платье обнажило красивые круглые колени, что не укрылось от молодого водителя. Тот лишь хмыкнул, и включив первую отпустил сцепление.

ОН
Вышел из машины за квартал до назначенного адреса. Отдал старику 500  (все, что было в карманах) и не спеша пошел вдоль улицы по растрескавшемуся от времени асфальту.
Встав в тени большой липы Он присосался к плоской фляжке, сделав изрядный глоток виски и утерев рот тыльной стороной ладони пошел дальше. До назначенной встречи оставалось 10 минут и 200 метров пути.

ОНА
Опаздывала. Сначала застряли в пробке на кольце. Затем водитель не мог набрать сдачи с тысячи, пришлось ждать, пока разменяет на автозаправке. Наконец она добралась. К счастью вовремя. Старый район, знакомая пятиэтажка из серого кирпича, все те же бабули на лавочках.
Еще раз глянув в небольшое зеркальце, она все же снова стерла с губ блеск. «А зачем? Все равно слижет. Когда будет целовать. Если будет. Наверное, будет». Переполненная адреналина она вошла в темный подъезд.

ОН
Подходил к знакомому до боли дому с другой стороны. Старый район, знакомая пятиэтажка из серого кирпича, все те же бабули на лавочках. Ключ должен быть под урной. Первый подъезд, 3-й этаж, 9 квартира. Он встрепенулся. «Надо бы хоть цветы было купить» - запоздало подумал он, но возвращаться уже не имело смысла. Да и деньги последние он отдал таксисту. Махнул рукой. Зайдя в полумрак подъезда, он снова припал к фляге, опустошив ее наполовину, и ощутив как алкоголь вперемешку с адреналином запульсировал в висках, сделал первый шаг по лестнице.

ОНИ
Встретилось в тесной прихожей . Ему хватило 1/10 доли секунды, чтоб окинуть ее взглядом и понять, что за все это время она стала только красивее, стройнее, лучше. Как поспевший на солнышке плод. Оставшиеся 9/10 этой самой (их первой за последние пять лет) секунды, его губы проделали путь к ее губам, чтоб накрыть их долгожданным, страстным, неистово нежным поцелуем. Она подалась ему навстречу, в его объятия, в его крепкие руки, во власть его запаха.
Он подхватил ее за ягодицы, она запрыгнула на него, обхватив за бедра крепкими икрами, и продолжая целовать, он отнес ее в постель. Сумбурно второпях раздевались, кидая одежду тут же на пол. Кажется, где-то с треском порвалось ее платье и отчаявшись его снять, он просто задрал повыше подол и стянул с нее трусики. Она уже давно ГОТОВА была принять Его, и он тут же вошел в нее, словно нож в талое масло…

Э п и л о г
Она сидела в постели, укрытая простыней, облокотившись плечами на спинку кровати и подогнув к груди колени. В тонких пальчиках тлела сигарета, наполняя комнату ментоловым дымом. На полу валялась их одежда, ее белоснежное кружевное белье, поверх которого словно змея лежал его ремень с волчьей мордой. Его джинсы, ее платье, туфли… Она прокручивала события последних часов и улыбалась. Сколько раз Он сделал ей хорошо. Она сбилась со счета. Но все тело ломило от неистового ненасытного секса. Он побывал везде, впрочем, как и всегда, как и в былые годы. Для него не бывает запретов.
Он спал рядом, отвернувшись к стене и уткнувшись лицом в подушку. Или не спал. Могучая спина, на которой местами, точечно, росли редкие закрученные волоски, вздымалась от мерного дыхания. Рядом на тумбочке валялась его опустошенная фляга.
- Миш? – позвала она его?
- У-у, – отозвался он промычав.
- А зря мы все-таки развелись пять лет назад. Такие дураки были. Ведь мы до сих пор друг друга любим!..
Затушив тлеющую сигарету, она повернулась к нему и поцеловала в плечо.

Они не виделись ровно пять лет.