Часть 2. А боги смеялись. Гастроли. Глава 5

Глава 5.

   Перед большим гало концертом выдались выходные… Первый день посветили знакомству со столицей. А вот следующий, - решили вылезти на природу. На наше любимое место по Волоколамскому шоссе, мимо Опалихи, Павловской слободы на Озернинское водохранилище, рядом Руза и Рузское. Места отменные. Мы традиционно, если выпадали свободные дни, посвящали их этим местам.
    День выдался тёплым, добрались без происшествий. Так как это были не выходные, мы были одиноки. Поставили палатку и рассыпались по леску в поисках валежника. Пашка остался рядом с мамкой. С него никто обязанностей не снимал.
    Чем нас манила это часть берега?  Замысловатым рельефом. Песчаным мыском, поросшим камышом. И если о нём не знать, то вряд ли найдёшь. Лильчёнак сразу же приметила.  И пока мы бегали по знакомым местам, -  медитировала. Восстанавливала
силы.
    Окунувшись в девственную природу, мы ожили. Все чувства обострились, и напряглись. Вдруг где-то совсем рядом, раздался тревожный свист ястреба. Я замер. Это был знакомый сигнал тревоги. И судя по звучанию, его подал Вадим. Мы слились с ландшафтом. Слышался шорох шагов, разговоры и чьи-то прерывистые всхлипы. Вскоре мелькнула  тень, и мимо прошёл бородатый верзила увешенный оружием.
   Чёрт, у нас кроме ножей и тупых предметов, - вроде кулаков и головы, ничего. Против огнестрела маловато. А он ещё и не один. Вадька передал, что там ещё троя грызунов, и гражданских восемь. Постараемся по накатанной схеме. Используя эффект неожиданности.
   Лерка столкнувшись, убрал первого, Женька рядом стоящего. Фёдор чуть замешкался с третьим и немного наделал шума. Гражданскими оказались девчонки. Связанные руки, заклеенные рты, они даже не прореагировали на нас, наверно ещё и обколотые. Вадьки не было слышно минут пять. Затем вдруг,  тревожный позывной и я  рванул к нему. Стараясь не шуметь, двигался осторожно, скрываясь за деревьями. Он стоял на коленях около распластанного тела девчушки. В двух шагах валялся труп ещё одного бандита. Значит их пять. Вадька делал искусственное дыхание. Тело вздрогнуло, и зашевелилось, а затем всхлипнуло и разревелось.
      Садюга, - изнасиловал и придушил шарфом. Мы подоспели вовремя. Она шепнула: «Там ещё одна в метрах двадцати. Но они её пристрелили». Вот что насторожило Вадима, - выстрел. Но тут я вспомнил про главаря, и холодный пот выступил на лбу испариной. Он ушёл в сторону берега, а там Светлицкая и Павел. Вадим взглянул на меня и всё понял: «Беги командир, только будь осторожней».
    Я летел как на сдаче экзамена. Стараясь не шуметь и не привлекать внимание,  но здесь на кону стояла жизнь.  Достигнув кромки леса, замер за старой сосной, разглядывая местность. Прислушался. Ветром доносило обрывки разговора со стороны мысика. Я перебежками рванул к камышам. В это время раздался плеск воды и шум возни. Я уже ничего не боялся, рванул на шум. Выскочил и стал свидетелем ведической картины.
Лильчёнак одним выпадом ноги вырубила верзилу, ударом в горло. Мы с Пашкой навалились и связали его подручными материалами. Отталкивая подальше арсенал вооружения. Светлицкая пошатываясь, отошла и присела у камышей.  Управившись с пленником. Я присел рядом: «Ты как?»
- «Медитирую»: вздохнула она: «Как вы? Я слышала ваш пересвист. Было жарко?»
- «Неприятно. И отдых придётся прервать. Сейчас вызову подкрепление, и домой». Она кивнула головой и прикрыла глаза.
Мы подхватили маджахеда, и поволокли к палатке.  Бросили на открытом месте. Пашка принялся собирать палатку. Я набрал номер. Отозвались сразу: «Стас, привет. Опять я с разбирушки. Вышли к Озёрненскому группу захвата, скорую и транспорт для гражданских».
- «Вы что опять в гуще событий? Карму вам чистить надо»: пробасил он: «Надеюсь, ранен ни кто-то из вас?»
- «Нет. Спасённая девчонка. Ещё об одной не знаю что сказать, Вадим  не отзвонился. Но там огнестрел. Возможно труп. Вобщем ждём». Лильчонак вышла к нам. Потопталась нерешительно возле, и пошла к машине. Пашка загрузился и прикрыл багажник. Вскоре появились остальные. Трупы сложили рядышком с пленным. Девчонки склонились у воды, приводя себя в порядок. Вадима не было. Та, что спасли, вышла из леса минут через десять. И легла  в тени деревьев. Я не выдержал и позвонил Вадьке: «Ты как?»: он тяжело дышал: «Ну знаешь, нести километр на вытянутых руках. Это тебе не невесту на брачное ложе».
- «Живая?»
- «Удивительно, но жива. Бес сознания, крови много потеряла. Всё, а то выроню».
Женька ушёл на встречу. И минут через десять они появились, неся пострадавшую. Положили под деревьями. Пашка принёс из машины аптечку. Я осмотрел рану.  Ранение сквозное, стрелял в упор. В область сердца. Задел лёгкое, у девчушки сердце оказалось с другой стороны. Наложил пакет и закрепил. Счастливая, если можно так сказать.
Минут через тридцать появился спецназ. Скорая взвизгнула, и замолчала не подъезжая к нам. Подхватили раненую, понесли к ним . Другая пошла сама, опираясь о плечё Фёдора. Остальные пошли к буханке. Стас  окликнул меня: «Привет Кирилл!!! Как гастроли?»
- « Ну, вот видишь, гастролируем»: отозвался я.
- «Нет, я серьёзно. Билеты выделите? А то уже не достать. И где ваша Светлицкая?»
- «Не шуми. В машине спряталась. Такое потрясное приключение, для утонченного восприятия, - катастрофа».
- «Она что, всю заварушку в машине просидела?»
- «Ну, как сказать. Пленный её».
- «Не понял. Вот этот верзила? Шутишь?»
- «Нет. Свидетели есть, - я и её сын Пашка. Мы только связали».
Наконец я улучил минуту и подошёл к машине. Светлицкая сидела бледная, полик залило кровью.
- «Ты ранена? Куда? Почему сразу не сказала?»: вопил я. Ребята столпились за спиной.
- «Я не почувствовала сразу. Наверно шок»: шепнула она.
- «Где рана?»
 Она выставила руки: «Я нож поймала». Раскрытая рана на обе ладони. Я застонал. Пашка заскулил как побитый щенок. Она спасая сына, поймала брошенный в него нож голыми руками, а затем вырубила бандита ударом ноги.
    Вот тебе и маленькая хрупкая, утончённая. И теперь она сидела вся в крови и извинялась, за беспорядок. Я схватил её на руки и рванул к отъезжающей скорой.  Они заметили и притормозили. Прыгнул в приоткрывшуюся дверь и выдавил: «Быстрей».
    В нейрохирургии её постарались собрать. Но соло с гитарой отменялось.  Шрамы останутся. Главное функции восстановятся. И играть сможет, - только месяца через два. Мне её выдали под расписку. И я вышел навстречу группе, неся её на руках. Сердце ныло.
Мужики молча расступились,  помогли удобней разместить. Я залез и усадил к себе на колени. Прижал, и всю дорогу держал так, чтобы амортизировать тряску.
   Моя квартира находится на пятом этаже. В большом зале стоит белый кожаный диван стеклянный столик. С правой стороны от входа барная стойка. На полу искусственная шкура белого медведя. Набросав подушек, мы уложили её, прикрыв сереньким пледом из овцы. И не сговариваясь, сели. Она улыбнулась: «Не надо меня хоронить. Петь то я могу. Немного изменим аккомпанемент. Вы уже весь мой репертуар наизусть знаете. Я думаю, зрители поймут».  Но мы боялись не этого. Она потеряла много крови. Выдержит ли?
   Расходится, никто не собирался. Наоборот, приехала жена Фёдора с сестрёнкой, Женькина Настёна. Лерик потусовавшись до семи всё же сбежал. Когда мы присели у ноута для видиочата. Решили Светки ничего не говорить, а то нервный срыв начнётся. Руки спрятали под плед. Бледность объяснили светом. Пашка появившись раз, сбежал на кухню. Девчонки разбавили наши кислые рожи… и чат прошёл гладко.
 Лильчонак закуталась в плед и прикрыла глаза. Остальные последовали за Павлом. Я присел рядом.
- «Солнышко очень больно? Может обезболивающие? И что ж всё то, так плохо?»: простонал я сквозь зубы.
Она открыла глаза: «Прекрати. Никто не умер. Руки на месте. Хвала богу всё обошлось. Не гневи судьбу. У него видел, какой набор висел? А все живы. Даже трупы, живы. Так что всё хорошо. А я отдохну и поднимусь».
    Я подвинулся и чмокнул её в носик: «Ты самое удивительное создание на свете. Открой мне секрет, как ты смогла вырубить его?»
- «Ну, когда то в классе седьмом, восьмом, я ходила в школу акробатики, а приёмы разучивала с внуками.  Кто-то же должен с детьми заниматься. Только вот мышцы не железные. От того и раны». Я достал её руки и прижался к ним. Если бы ни они, всё могло быть, гораздо мрачней.
      Стол накрыли, я подхватил раненую и торжественно отнёс на почётное место. Сам присел рядом, собираясь кормить. Она рассмеялась: «Никогда! У меня есть пальцы и они могут держать ложку». Ребята не поддержали её: «Ты что швы разойдутся!»
И к своему удовольствию я отстоял  намерения. Она вздохнула и согласилась. За столом было шумно и весело. Сестрёнка Регинки, - Мила, старалась развеселить Павла. И от того у всех болели животы. А может сказывался отходняк. После застолья отнёс Светлицкую в её комнату. Помог расправить кровать. И раздеться. Уложил и чмокнув на сон грядущий ушёл к остальным. Ребята играли в империю. Затем посмотрели телик. И разбрелись по комнатам.
      Пашка с Милой уселись за ноут просматривать новинки. Я было тоже забурился в комнату с намерением спать, но в последний момент меня захлестнула волна отчаянья, я не мог отмахнуться от ощущения потери. И развернувшись, прокрался в комнату Светлицкой.
    Она не спала. Прогонять не стала. Я разделся и залез под одеяло. Адреналин ударил в голову. Меня лихорадило и я обжигал её своей страстью, осыпая поцелуями. И понимал, что сегодня это был последний знак. Грань переступили. Это была самая сладкая ночь в моей жизни.