Сила традиций

                Подарок для первопричины любого оволосения : для волосяных луковиц, стало быть
     - И живет в той пещере Змий, - очень тихо и внушительно говорил маленький медвежонок, более известный как Пох, до ужаса пугая кутавшуюся в шиншилловое манто полуголую красотку в цилиндре, то надвигаясь на нее в отсветах костра меховым тельцем, то отходя в тень, что было еще страшнее, даже Чикатило всхлипнул и вцепился в литой бицепс Кротова, снявшего по случаю новой истории мундир РОА, теперь он сидел у костра в лиловой майке, пошитой из кальсон бабушки Чулпан Хаматовны, расстрелянной отрядниками накануне. Мы изловили целую стаю лихих старушек, в конце времен ушедших в леса Бицевского парка, раскинувшегося от Можайска до Байкала, они промышляли там лихоимством и клюквой - ягодой, собираемой цинковыми гробами для дальнейшей консервации на Зиму, его баскаки время от времени наскакивали на землянки старушек и требовали положенную дань, ибо Хилар Зим вместе со своей дочерью Роуз Макгоун правил парком от имени и во имя того, кого нельзя упоминать, с чем соглашались подведомственные Зиму территории, действительно, раз уж если Зим правит, то должен же быть кто - то выше его. Голая девка в эсэсманской фуражке приманила старушек свистом, видимо, простудившись она теперь постоянно выводила длинным носом какие - то атональные рулады, вальяжно попердывая во сне, вот эти одичавшие баушки и нагрянули на стоянку отряда, но караул нес неистовый и бесстрашный Ли Харви Освальд, тут же и положивший лесных жительниц одной нескончаемой очередью из МГ - 45, секретной разработки начала войны, разбудив нас около полуночи.
     - Хорошие кальсоны, - задумчиво трогал фактурный материал Розенберг, подсвечивая себе сигаретой, - сейчас таких уже не делают, последняя партия ушла на Пенемюнде в семьдесят пятом, помнишь ?
     Он задрал голову к Кротову, молча вышагивавшему у лежащих в беспорядке останков лихоимиц. Кротов кивнул. Конечно, помнит, еще бы он не помнил. На следующем привале из трофейной мануфактуры предательская девка с носом пошила фартовые сапожки, а остатки ткани пустила на майку для Кротова, кокетливо заигрывая с сумрачным предателем, из чего, естественно, ничего не получилось, да и не могло получиться, я не одобрял непотребства и потенциального разврата, морально разлагаясь с мелкой блондинкой, по праву восседавшей на моих затянутых костюмом химзащиты коленях отныне всегда, и решительно пресекал неуставные взаимоотношения полов, подумывая даже кастрировать Поха, но он предъявил отсутствие присутствия самого объекта кастрации, поэтому носастую обженили на Кротове и Чикатило в ближайшей разрушенной часовне, найденной нами во дворе ЛОМО, откуда мы еле успели выскочить из коварной ловушки лошадиного графа, колаборациониста и негодяя, привлекавшего нас раз от разу голосом Миллы Йовович, хотя все уже знали, что в подвалах Петропавловки, где гнусный отщепенец хоронился, нет никакой Миллы, но от скуки примерно раз в месяц штурмовали руины крепости, идя на отзвуки радио, которым граф и пущал по ветрам голос Йовович.
     - Вылезает он из пещеры, - начав чуть подвывать для вящей кошмарности, продолжал Пох, закуривая от уголька папиросу в мундштучке из слоновой кости, выигранном в стос у цилиндрястой ушлым медведем, - раз в тыщу лет. Отметит оком огненным рост экономики и обратно прячется.
    Пох замолчал и тяжело вздохнул.
    - И чо дальше - то было ? - не вытерпела голая девка в фуражке, толкая медвежонка острым локтем.
    - А дальше была тетя Таня Толстая, - вмешался я, вспомнив непростительно долгое пренебрежение мной как автором ставших уже традиционными эпизодов и целых абзацев недостоверных, как диссертация министра культуры, историй, - пришла к Змию и говорит.
    Тут уже я замолчал, внимательно наблюдая за реакциями отрядников. Они охнули и зашатались. Я довольно засмеялся и начал показывать мелкой блондинке развратные картинки из прошлой жизни, где какие - то лаковые тетки показывали недостойным их прелестей мужчинам соблазнительные округлости и прочие части женских организмов, вкусных даже на вид.