Не спешите судить
Дарья не смотрела по сторонам, не до того, а уж чужих мужиков обходила седьмой дорогой. С Иваном они столкнулись случайно, когда получали хлеб на току. Она, конечно, одна тащила тяжёлые мешки. И он не мог не помочь ей. Потом проводил до дому, помог разгрузить, и она, как приветливая хозяйка, предложила угостить.
Пить он не стал, а борща похлебал. И кажется, что там борщ, в каждом доме есть, если не к обеду, так к ужину. Но у Ивана в семье борщ случался только, когда гостила мать. Жена его, красавица Софья не утруждала себя борщами. Она же культурная женщина, учительница, ей некогда борщи разваривать. Утром бутерброд, в обед кто что нашёл, а вечером в лучшем случае жареная картошка, да и то если он сам пожарит. А у жены то педсовет, то вечер, то тетради и: «вообще, какая разница кто сготовит, не надо делать культ из еды».
А Иван любил борщ. Кажется, всё бы отдал за чашечку хорошего наваристого борща со сметаной и куском свежего тёплого хлеба с солью. Хозяйство они не держали. «В ограде будет пахнуть навозом, и я вся пропахну, а мне в школу к детям. Купим, в конце концов, не прошлый век, купить можно всё», убедила его жена. Иван был не слабохарактерный, сильный, серьёзный мужик и он любил свою непутёвую, как он про себя думал, жену.
Но борщ борщом, а вот детей у них тоже не было. И всё по той же причине - некогда. «Мне и в школе хватает, а дома я хочу отдыхать», - часто говорила жена, когда он в первые годы совместной жизни всё уговаривал её родить, а потом отступил: «Ну не хочет, зачем мучить». Женщина должна сама стремиться стать матерью, а если этого нет, то к чему природу мучить.
А он детей любил.
Когда Иван, доев полную чашку борща у Дарьи, вставал из-за стола, в избу забежала босоногая ватага из трёх сорванцов с грязными носами и хитрыми глазами. У Ивана всегда на всякий, неизвестно на какой случай, в кармане валялись конфетки. Он вовремя вспомнил о них и одарил детей. Счастью не было конца! Эти простые карамельки проложили путь от его сердца к детям.
Целый день потом у него в глазах стояли эти ребячьи глаза, и хотелось ему, чтобы они были всегда рядом: и днём, и ночью.
Так он мучился с неделю, а потом собрал рюкзак, сложил свои нехитрые пожитки, взял инструмент и ушёл прямо к Дарье. Она, конечно, не ждала, хотя с того дня щемила бабья тоска по хорошему справному мужику в доме и в кровати.
И вот он тут на пороге.
- Не гони. Жить будем лучше всех – это я обещаю и в обиду не дам ни тебя, ни детей.
Принять замужней женщине чужого мужика – это как? Это в деревне целая драма, это роман с приключениями и детектив со всеми составляющими.
Примерно это и случилось.
Жена, Софья, интеллигентная женщина прокляла Дарью с её "отродьем" до четвертого колена, а Ивану сказала: «Домой! И не сметь шагу ступать к этой…».
Соседи видели, что Иван всего-то один раз подъезжал к Дарье и побыл недолго, но на всякий случай тоже клеймили Дарью на чём свет стоит, а Ивана считали опоенным и одураченным. Ещё бы, какой умный мужик по своей воле на трёх чужих детей пойдёт работать.
Ивану каждый считал своим долгом указать, что своих надо было рожать, а чужих попробуй воспитай!
А им было хорошо. Каждое утро просыпался Иван от того, что в доме пахло свежим хлебом и ещё чем-то вкусным, вообще уютом. Дарья старалась, она и так была хорошей хозяйкой, умела готовить и шить, вязать, несмотря что молодая (моложе Ивана на 7 лет), а тут старалась вовсю. Ещё бы, такое счастье ей, когда она уже ничего хорошего от жизни не ждала.
Ивана она знала, конечно, но близко общаться как-то не приходилось. А тут раз и пришёл.
Не могла она его выгнать. Раз пришёл сам незваный, значит, причина серьёзная, он ведь не шалопут какой, вроде её муженька преподобного. В постель сразу не пустила, а так живи не жалко. Дети к Ивану прикипели с первых минут, и он к ним. Кажись, и она ему ни к чему, только бы дети были и жил бы для них.
Ограду враз поправил, крыльцо сделал, сколько лет развалиной стояло, всё боялась, что дети ноги переломают. И вообще с приходом Ивана в её доме поселилось счастье. А от счастья кто добровольно откажется. И пусть хоть лопнут все вокруг от зависти и злости, они будут жить.
Подумывали уехать, а где кого ждут сейчас, а тут у обоих работа. Детям в школу. Это была самая большая проблема, так как в школе работала Софья. Страшно было Дарье отправлять детей, мало ли, что отыграется на детях.
Непросто далось Ивану это, но он всё же ради детей, которые стали ему родней родных, пошёл к Софье для разговора. В родные сени ступил как в чужие, будто сроду и не жил здесь. В доме ничем не пахло. Вот ничем и всё. Ни радостью, ни горем.
Софья сидела за тетрадями, не сразу и заметила его, впрочем, как всегда, а заметив, скривила губы в усмешке: «Пришёл. Ненадолго же тебя хватило». Но Иван сразу перешёл к делу: «Дети идут в школу, не чини худа, они ни при чём».
Софья не поняла сначала, в чём суть вопроса, а поняв, опешила. Она всю жизнь отдала воспитанию чужих детей в ущерб собственной жизни, никогда не делила детей на плохих и хороших. Она была педагогом, а тут её оскорбили в лучших её чувствах, и кто, сбежавший муж. Оказывается, он совсем не знал её, не знал её души, раз мог прийти с подобным разговором.
Это обидело Софью больше, чем сам его уход к чужой простодырой деревенской бабе с кучей ребятишек. Она только сейчас поняла, что никогда они с мужем не понимали друг друга и его уход это лучшее, что с ними могло случиться. Жить механически, по инерции они уже оба не могли. Внешнее благополучие семьи было только для людей, а для себя - пустота, которую заполнить было нечем.
Иван извинился и ушёл, а она ещё долго перебирала в голове их жизнь, и ничто её как-то не согрело. Грела школа, грел коллектив, дети – чужие дети и больше ничего. Дом был холодным, не было счастья. Вот и ласточки у всех селились, а у них нет. Не могла понять почему. А они чувствуют счастливые семьи и селятся только там.
Почему не пришло счастье, ведь вроде любила Ивана. Да кто теперь скажет, любила или нет. Этого чувства она не знала или забыла.
Иван любил борщи и вообще любил, когда дома наготовлено, а ей когда – куча дел в школе. Его мать, приезжавшая иногда погостить, выговаривала ей, что в доме шаром покати. Одни живут и деньги зарабатывают, а поесть вечно нечего, тем более варёного.
Софья только посмеивалась: «Не в борще счастье!», а, как оказалось, в нём и в детях, своих родных кровинках, а не в сотне чужих. Заботиться и воспитывать чужих детей легче, чем каждый день трудиться в собственной семье на благо мужа и детей.
Софья, наконец, поняла Ивана. В первый раз поняла. И Дарью она хоть не близко, а знала. И никакая она не шалопутная, как говорят деревенские бабы, а просто уставшая несчастная женщина. И с Иваном им будет в самый раз.
А детей она не обидит. Нет, она совсем уедет, чтобы не стоять колом на их счастье. Подаст на развод и уедет. Учителя везде нужны, и ей будут рады в любом селе и даже городе.
После этого решения Софье сразу стало легче, как будто кто камень с души снял. Жить так, как они жили с Иваном, было уже нельзя, и его уход это лучший выход для них обоих. Это надо ценить.
Вот и рассуди чужую душу, разбери чужую судьбу, когда собственная была потёмки.
И это разве одна судьба, сколько таких, только успевай романы пиши.
В романах мы всё понимаем, всех правильно рассудим, а коснись своей жизни и соседа - сразу трагедия, и выход один – проклятие, а это грех.
Вслушивайтесь чаще в себя. Вы не так уж плохи, как хотите казаться на людях. А люди - это толпа, и им всё равно, в кого камни кидать: сегодня в тебя, завтра – в меня. В себя никто не кинет, а надо бы.
Свидетельство о публикации №218052300399
Людмила Зрелик 29.03.2021 14:39 Заявить о нарушении
Галина Заковряшина 29.03.2021 15:05 Заявить о нарушении