Ошибки молодости

Если вам от семнадцати до двадцати лет – самое время совершать ошибки молодости.
Я вот своих насовершал уже. Меня черти, наверное, ждут с распростертыми в ад после смерти. Хотя есть одна история… Я не знаю, душеспасительная или развратная, но она про шлюху и монастырь. Судите сами.

Мне было восемнадцать и у меня трое лучших друзей. Жаркое лето, мы гуляем каждый вечер, купаемся на речке и, кажется, счастливы. Все, кроме Вовчика. Потому что он один среди нас остался невинным пацаном к совершеннолетию. Ну, и вел себя соответствующе: заморыш такой, характерный ботан. И не красавец на вид. Девушки не то, что не встречались с ним, скорее не заметили бы его, даже если он был последним парнем на всем земном шаре.

С этим надо было что-то делать. В восемнадцать только и разговоры, что о девчонках, только и ночи, чтобы целоваться где-то в кустах. Вовчик же упускал такую важную составляющую часть жизни, мы с корешами не могли с этим смириться. Поэтому думали. В основном под пивко. И мысли нас посещали весьма разнообразные, а порой даже гениальные.

Если девушки просто так не позволяют нашему прекрасному другу приобщиться к их телам, то мы найдем тех, кто согласен это делать за деньги. Потому что у Вовчика была старая кряхтящая десятка и подработка, позволявшая приехать к дамам легкого поведения в любую сельскую глушь и заплатить за сеанс, так сказать.

Так что к следующим выходным мы разузнали, где у нас в области находятся злачные места и, к вечеру, отправились туда вчетвером на пыхтящей десятке.
Вовчик был мрачен. Мы же наоборот, улюлюкали и подтрунивали над ним. Возможно, в нас играла изрядная доля хмеля, но почему-то настроение у всех, кроме Вовчика, зашкаливало радостью и весельем. Еще бы! Мы едем лишать нашего друга девственности! Как бы странно это ни звучало.

Приблизившись к каким-то старым и словно бы глиняным постройкам, мы припарковались в ближайших кустах. Веселье улетучивалось, надо было идти в бой и первым делом расспросить вон тех красавиц на лавочке, а по адресу ли мы прибыли. Выбор пал на меня, как на самого бойкого.
Поэтому, грациозно насколько возможно было, я выбрался из машины и летящей походкой приблизился к дамам. Смотря куда-то вдаль, на верхушки деревьев в лесу, я развязно басом спросил:
— Девочки есть?
Хихикающие надо мной дамы ответили одобрительно, и я замахал руками выжидающим в машине корешам. Пацаны так же грациозно подвалили, и мы отправились в какую-то избушку – выбирать для Вовчика настоящую знойную штучку.

Штучек там было несколько, и зноем от них и не пахло. Совсем. Зато в хате пахло сивухой и затхлостью. Мы толкали друг друга локтями, Вовчику, кажется, стало совсем дурно. Он стоял бледный и громко сопел, пока мы перешептывались, обсуждая белокурую Жази и рыжую Бестию. Выбор пал на Жази, все-таки Бестия показалась нам слишком страстной для полудохлого от ужаса Вовчика. Соблазнительно улыбаясь, блондинка взяла его под руку и увела в комнатушку. Мы, хохоча как  малолетние дебилы, вывалились на крыльцо и закурили.

Где-то там, буквально в трех метрах от нас вершилась судьба нашего друга, он становился мужчиной, можно сказать, на наших глазах!
Судьба решила свершиться крайне быстро, из оплаченного часа Вовчик решил потратить всего 30 минут: он вылетел из халупы пулей, абсолютно красный и негодующий.

Не глядя на нас, он рванул к машине. Мы запротестовали – оплаченное время горело в нас праведным гневом и,  в конце концов, если Вован не хочет им пользоваться, то мог бы кто-то из нас рискнуть…

Наш свежеиспеченый мужчина повернулся и рявкнул:
— Я уезжаю. С вами или без вас.
Прикинув, сколько нам пешком придется добираться до города, мы побежали к машине и молча уселись.

Вовочик рванул. Его десятка сроду не ездила с такой скоростью, какую он выжал из нее в ту ночь. Я опасливо вжался в сиденье, поглядывая на своего красномордого друга и понимал, что лучше ни о чем не спрашивать.

Впрочем, он недолго томил нас ожиданием. В следующий же вечер рассказал, что тайное мужское знание не сработало, небоскреб не дотянулся до девичьих облаков, трамвай не заехал в депо, а попросту говоря у него не встал.

Мы молча и солидарно курили, обдумывая глубокую мораль этой истории, но вас, я думаю, можно ей не утомлять. Сами все знаете. И это, пожалуй, могла бы быть обычная дурацкая история четырех друзей, если бы не последствия.

Видите ли, Вовчик ушел в монастырь. Да-да, натурально ушел в послушники спустя несколько месяцев после той истории.
И прошло уже семь лет, а в светский мир он так и не вернулся.

За эти годы я пару раз задумывался, а что же там такого ужасного показала ему белокурая Жази, что отбило  у него раз и навсегда желание иметь какие-либо дела с девушками?

И виноват ли я  в появлении еще одного послушного монаха на святой Руси?
Как вы считаете?