Ежишко

Зимы в моем детстве были далеко не такие теплые, как сейчас!
Посыпал снежок, подержался морозец пару недель, и вся зима. Когда мне было лет семь-восемь, зима начиналась в середине ноября, насыпало снега с метр высотой, и до середины марта держался мороз, снег лежал до конца марта.
Мы с друзьями постоянно играли в снежки, строили крепости, играли в хоккей и катались на санках. В общем, было очень весело! Скучать не приходилось!
Неподалеку от дома, где я жил, был большой овраг, поросший лесом с одной стороны и с крутым чистым склоном — с другой, куда мы ходили кататься на санках.
Ох, и весело нам там было! С высокого края и до дна оврага было метров 300, а склон, хоть и был не очень ровный, но через пару дней после снегопада мы его раскатывали почти до зеркальной поверхности. Санки к середине склона разгонялись так, что дух захватывало! Только успевай подруливать! Новенькие пацаны, если приходили к нам на склон, кататься боялись, уходили ниже, где спуск был более пологий.
В этом году зима уже почти подходила к концу, снег после только закончившейся затяжной мартовской оттепели уже сильно протаял.
 
Но в этот день зима резко напомнила о себе. С утра температура опустилась до минус 10 (после плюс 15), и пошел снег.
Как же мы обрадовались с друзьями! Мы-то думали, что все, весна пришла, и остается только грязь сапогами месить да ждать лета!
А тут такая возможность еще полетать на санях с любимой горки.
После школьных занятий быстренько переодеваюсь, хватаю санки, и вперед!
Хотя морозец прихватывал нос и щеки, не закрытые шапкой и шарфом, кататься было одно удовольствие. Мы летали с заворотами довольно долго. Начало темнеть, я лечу на спуске и почти в конце, возле дна оврага,
замечаю посредине нашей саночной трассы большой серый круглый камень. Я спустился с горки раз двадцать, и до этого момента его не видел!
Чтобы не налететь на него, я начал резко тормозить ногами и пытаться увернуться от него, но скорость к концу была слишком высокой, и перед самым, как мне показалось, камнем мои санки завалились на бок, и я полетел кубарем вниз. Камень в аккурат попал бы мне в живот, и я приготовился к сильному удару, выставил руки в варежках вперед, но на удивление он был мягким и нетяжелым. Я подхватил его и покатился вместе с ним по склону, до полной остановки.
Весь в снегу, отплевываясь, пытаюсь повернуться и вдруг слышу фырканье, разворачиваюсь и смотрю, что же это у меня в руках?!
А камень-то мой живой, оказывается! Еж это, так же, как я, в снегу отфыркивается! Я очень люблю ежиков, но никогда раньше зимой ежей не видел, знал, что они в спячку на зиму впадают.
Я быстренько поднялся на ноги и стал рассматривать неожиданного незнакомца. Еж лежал в руках смирно, не сворачивался и не пытался убежать.
Мне показалось это странным, и я, чтобы рассмотреть его получше, подхватил санки и помчал наверх оврага к одинокому фонарю.
Выбежал наверх, все друзья скорей ко мне: мол, что случилось?
А я быстрее под фонарь со своей ношей, они за мной…
Подошли под свет и стали рассматривать. Друзья, конечно, очень удивились моему попутчику. А я смотрю — с ежом-то что-то не так, вяленький он совсем, лапки поджал, кожица багрово-синяя, смотрит глазами-бусинками грустно! Я вдруг резко понимаю: замерз совсем бедняга. Срываю шапку,
(раньше-то меховые ушанки были), она нагретая, распаренная, и ежа быстренько туда запихиваю, уши завязал на шапке, санки подхватил, на ходу друзьям «пока» крикнул и помчался домой.
Разгоряченный, врываюсь домой, а родителей нету еще с работы, сестренка в садике. Сбросил с себя подмокшее пальтишко и сапоги, скорее разворачиваю шапку – не задохнулся бы мой новый дружок! Посмотрел — дышит, глаза закрытые, лапки вытянутые, я его к батарее прям в шапке. Вспоминаю, как мама мне уши растирала водкой, быстрей в шкаф на кухне, там стояла початая бутылка, мама для медицинских целей держала. Схватил и к ежу. Давай ему аккуратно лапки и пузо водкой растирать! Лапы я ему протер,
пузо до половины и к мордочке только приближаться начал, еж смешно зачихал, не понравился ему запах спиртного.
Тут как раз мама с работы вернулась, я и не заметил ее в своих заботах.
Спрашивает, что за зверюгу я в дом притащил? И что я с водкой делаю, собственно?
Я ей рассказал впопыхах историю и говорю: «Спасать зверушку надо!».
Мама — человек добрый и сердобольный, говорит: «Что ж ты его водкой-то».
Достала масло, которым меня от ожогов спасала, мне дала. «Натирай, — говорит, — осторожно лапки и пузо, я не могу – боюсь его!»
Порастирал я ежику лапки, пузико помазал, а он, видно, уже и нагрелся возле теплой батареи, иголки топорщить начал. Я его перевернул аккуратно, он в клубочек и свернулся.
Мама говорит: «Оставь его, шапку в тазик высокий поставим, чтоб не убежал
да шороху ночью не наделал.
Так мы и сделали. Пока возились, отец с сестрой младшей пришли, послушали историю, посмотрели на свернувшийся клубок. Сестре очень потрогать хотелось, но мама пока не разрешила.
Папа сказал: «Пусть до утра возле батареи побудет – глядишь, отойдет!».
Все угомонились, поужинали и разошлись спать.
Просыпаюсь под утро от звуков непонятных, только рассветать начало. Не понял спросонья, что произошло, а потом вспомнил про ежа и скорей к тазику.
Свет включил, смотрю: отошел мой дружок! Шурудит, бегает по тазику!
Только лапку заднюю поджимает, видимо не отошла еще.
Беру на руки его, а он не колется, иголки сложил, мордочку выставил и опять на меня свои бусинки таращит! Только теперь, как мне показалось, с благодарностью! Положил пока его, пошел на кухню, молока налил в блюдечко и ему поставил. Ежишко голоднющий оказался! Сразу к блюдечку и давай смешно так молоко пить, причмокивать.
После я еще четыре дня ежику под присмотром мамы лапку мазал маслом:
сильно она у него подмерзла.
А с папой мы прикинули, как он на нашей горке, в снегу оказаться мог.
Ежик, видимо, рано почувствовал весну, проснулся и голодный выбежал на поиски пропитания. Внезапно зима вернулась, снегом занесло все, и ежик, наверное, дорогу к дому своему не нашел. Заблудился, бедный, замерз и на горку как-то выполз. И хорошо, что выполз! Если бы где-то в траве остался, так и замерз бы, бедняга.
Ежик жил у нас еще месяц, а потом, когда совсем потеплело, мы всей семьей отнесли его в лесную часть оврага и выпустили на свободу.