Провинциалы. Глава 2

Дикий лежал в постели, слегка прикрыв ноги одеялом. На его груди тихо посапывала Настя. Уставившись в потолок, Дикий представлял ее нежное обнаженное тело, которое некоторыми минутами ранее утопало в его объятьях. Ей было 18 лет. Жгучая брюнетка, с миловидным личиком, тонко высеченными чертами и упругими формами училась на втором курсе медицинского института. Они познакомились в пабе, куда одним зимним вечером Настю занесло вместе с ее подругами. Этот вечер стал роковым, хотя ничто не предвещало такого развития событий. Сначала Дикий и вовсе нагрубил подружке Насти, когда отходил от барной стойки и задел ее плечом.

- Поаккуратнее можно? - с возмущением в голосе произнесла Анжела.

- Поаккуратнее будешь просить своего парня, когда он будет переть тебя раком. А здесь паб, детка, коли уж пришла, привыкай. Тут собираются плохие мальчики, - с вызовом и злым оскалом парировал Дикий.

- Ты офонарел, что ли? Ты что себе позволяешь! - не поверила своим ушам девушка.

Дикий громко рассмеялся, а затем обратился к своей своре, сидевшей за соседним столиком и распивающей темный стаут.

- Эй, парни, вы видели? - кивнул он на ошарашенную Анжелу. - Спешу вам представить — пафосная мочалка качает права в заведении джентльменов!

- Воу, воу, воу! - загудели собравшиеся за столом и начали шикать на девушку.

- Эй, киска, не хочешь присоединиться и пропустить по бокальчику с этими милыми господами? - крикнул девушке парень в клетчатой рубашке Ben Sherman и обвел руками свору Дикого. - А потом мы уединимся, и ты сделаешь мне глубокий горловой минет!

Все посетители паба разразились хохотом, который затмил ревущие из динамиков звуки бойкой композиции немецкой группы «Kategorie C».

Лицо Анжелы стало пунцовым. На ее глаза навернулись слезы. В этот момент из-за стола вскочила Настя, она была в черном обтягивающем платье, с большими сережками в форме звездочек и в длинных черных сапогах-ботфортах. Настя подбежала к подруге, обняла ее, потом повернулась к Дикому и влепила ему пощечину. Дикий практически ничего не почувствовал, ручка Насти была настолько легкой и миниатюрной, что парень даже не разозлился. Но поступок оценил. Что-то, помимо крутой задницы и больших выразительных глаз в Насте его определенно зацепило.

Пока Дикий стоял в задумчивости, пытаясь понять свои чувства, девушка выводила подругу на улицу. Тут Дикий вышел из комы, со злостью ударил кулаком по барной стойке и бросился к выходу.

- Подожди, слушай...Мне нужно с тобой поговорить. Я был не прав! - сказал Дикий, догнав Настю и схватив ее за руку.

Девушка дернула плечом и попыталась высвободиться, но из этого ничего не вышло, хватка у Дикого была крокодильей.

На помощь поспешила заплаканная Анжела и еще одна подруга.

- Тебе мало было того, что ты устроил в баре? Что тебе от нас нужно?! - закричали девушки.

Дикий умерил пыл и ослабил хватку. Он не хотел отпускать Настю, но не знал, что ему делать.

- Девчонки, простите меня, - начал он извиняющимся тоном. - Я действительно был не прав. Но вы выбрали не лучшее место. Это наш паб, тут грубая публика, и я, к сожалению, не исключение. После четырех пинт пива сложно сохранять моральный облик коммуниста, сами понимаете. Тем более такие красотки здесь поистине редкость.

Дикий отпустил руку Насти. Анжела продолжала смотреть в глаза парню, ожидая продолжения. Кажется, у Дикого появилась надежда. Он понял, что идет в правильном направлении. Ему хотелось загладить вину, но еще больше — трахнуть Настю. Ее возмущенная мордашка еще больше добавляла ей сексуальности. Он еще не знал, что сердце хулигана может быть растоплено, и не мог поверить, что в нем есть хотя бы толика сентиментальности. Но внутренние, еще несильно заметные перемены его определенно настораживали. «К черту», - сказал он про себя и перевел взор на Анжелу.

- Меня зовут Илья, друзья зовут Дикий. Прости меня, - протягивая руку даме, вежливым тоном промолвил парень. Подумав немного, он добавил: - Пожалуйста.

Анжела посмотрела на него укоризненно, но ей все больше начинало это нравиться. Ну ничего себе, этот напыщенный индюк так пафосно вел себя в пабе и так героически унижал девушку, а сейчас вынужден унижаться сам. Это уже любопытно. На секунду Анжела даже подумала, что он пытается к ней подкатить. Но быстро поняла, что Дикий настроился произвести впечатление совсем не на нее, а на подругу. Его выдал едва заметный взгляд, брошенный на Настю. Анжела хитро улыбнулась. Заканчивать вечер пятницы скандалом и возвращаться домой совсем не хотелось, она хмыкнула и сказала:

- Ну хорошо, герой, или как там тебя — дикарь? Я готова тебя простить, если сейчас мы все вместе вернемся в бар, ты закажешь нам выпивки за свой счет — все, что захотим, - и перед всеми своими друзьями попросишь у меня прощение. Как тебе такой вариант? Слабо?

Внутри Дикого все перемешалось. Он почувствовал, что начинает вскипать. Но если сейчас он сделает неверный шаг, то Настю наверняка больше не увидит, этим самым он сожжет все мосты. А этого ему очень не хотелось. Кроме того, он не понимал, что с ним происходит, такого за собой раньше он не замечал. «Ну что за размазня, господи. Когда ты успел стать такой тряпкой, чувак», - ругал себя парень.

- Ну хорошо, - наконец вымолвил Дикий. - Согласен. Только при одном условии: вы присоединитесь к нашему столику. Обещаю — будет весело!

Девушки переглянулись. Настя хотела что-то сказать, но Анжела ей не позволила.
- Принимается! - ответила она. - И чтобы ни одной пошлой шутки относительно нас. И без ваших тупых подкатов!

- Договорились, - сказал Дикий. - Вэлком! – помедлив немного, он продолжил: - Ах, да, совсем забыл, насчет напитков. Выбор не совсем велик, в пабе есть только пиво. А в остальном — все наши условия будут соблюдены.

Вчетвером они вернулись в заведение. Через десять минут парни Дикого с изумлением в глазах наблюдали картину, на которой их товарищ, - бесстрашный боец и кандидат в фёрстлайн, - стоит, преклонив одно колено, с жалким видом и клянчит прощения у пафосной сучки. «Да у него конкретно крышняк рвет, друг», - шептал один из хулиганов приятелю. «****острадалец, мать его», - заметил третий. Впрочем, Дикому претензий высказывать они не стали. Чего скрывать, вечер в компании симпатичных мочалок прельщал их больше, чем привычная попойка  в кругу мужчин. Глядишь, чего и обломится. «Держу пари, брат, через две пинты я буду долбить вот эту шатеночку в туалете под гребаный Exploited», - указывая на вторую подружку Насти, Катю, говорил приятелю Азимут. Катя была ничего, в блестящем коротком платье и с красной помадой на лице. Девочки точно попутали заведение. Им бы в клуб или ресторан. Паб - был определенно большой ошибкой. Хотя — как знать, как знать…
Прогнозы Азимута сбылись, через час он действительно пялил Катю в туалете, и, судя по лицу девушки по возвращению, она была довольна.

Тем временем Дикий и Настя сидели за баром и общались. Настя, к своему удивлению, нашла его занимательным собеседником. А главное, чего уж она совсем никак не ожидала, довольно умным и начитанным. Дикий же неожиданно для себя открыл, что размахивать кулаками — не единственное занятие, в котором он чувствует себя профессионалом. Из него вышел бы неплохой ловелас. На протяжении часа он поддерживал беседу, успевая попутно делать Насте комплименты, шутить и философствовать. Через какое-то время выяснилось, что Дикий знаком с произведениями Диккенса и Хемингуэя, а также вполне себе способен отличить экзистенциализм от идеализма и порассуждать о теории вечного возвращения Ницше.

- Слушай, а я и подумать не могла, что у тебя помимо кулаков еще и мозги присутствуют, - призналась Настя, когда они остались наедине, у входа в паб, решив покурить.

- Честно признаться, сам в шоке, - ответил Дикий и хотел было процитировать Бродского, которого он тоже немного знал наизусть, но решил не торопить события.

Застолье в пабе продолжалось до самого утра. Однако уже в три часа ночи друзья и новые подруги обратили внимание на отсутствие двух участников тусовки. Дикий и Настя ушли по-английски, ничего никому не сказав. Паб – ху*е тут миндальничать, регламент под стать месту.

 Они шли по ночному заснеженному городу в переливающемся свете праздничных гирлянд и держались за руки. Захмелевший Дикий до сих пор не мог понять, что с ним происходит.  Если изначально его одолевало желание просто трахнуть Настю, то сейчас ему хотелось наслаждаться ее обществом, разговаривать и узнавать ее ближе, без всякой похоти. Настя рассказала, что живет с мамой и прикованной к кровати бабушкой. Отца не стало, когда ей не исполнилось еще и двух лет. Она работала с 14 лет и быстро осознала цену кровно заработанным деньгам: она была посудомойкой, помощницей повара, работала на кассе в Макдональдсе.  На маму рассчитывать не приходилось. Та тянула домашние хлопоты, работая уборщицей в две смены, и успевала ухаживать за старушкой. Пенсии последней хватало лишь на лекарства и частичную оплату коммуналки. Семья ютилась в однушке. Настя быстро стала самостоятельной. Ее отец умер от разорвавшегося тромба, врачи не вовремя заметили опасность, и не смогли его спасти. Настя поклялась, что выучиться на медика и будет помогать людям. Она научилась делать ногти, и подрабатывала на дому, копила деньги на учебу. Впрочем, этим она занималась и по сей день, уже будучи студенткой мединститута.   

Они продолжали идти вдоль набережной. Начался небольшой снежок. Белые хлопья кружились в ночном небе, затмевая собой золотые глазницы фонарей. Подошвы ботинок «Дикого» издавали приятный хруст. Настя шла рядом, пряча лицо в кашемировый шарф, стараясь не подавать вида, что уже прилично замерзла. Ей не хотелось вызывать такси и уезжать домой. Хотелось быть с ним. С сильным, мужественным и веселым. Она еще мало о нем знала, но то немногое, что удалось выудить за эти пару часов, позволяло ей чувствовать себя с ним в безопасности. Какое-то странное чувство пронизывало ее насквозь посильнее, чем январский мороз. Пройдя через мост, и свернув в квартал, где располагался дом Насти, они еще немного пообщались. Возле подъезда Дикий потянулся к ней, чтобы поцеловать. Настя была не против. Но поцелуй не был долгим. Девушка быстро отстранилась от Дикого, чье лицо приняло дурацкий вид, и вставила ключ в замок кодовой двери. Домофон  начал издавать раздражающие звуки. Еще секунду постояв с Диким, взявшись за руки, Настя скрылась в темном подъезде, бросив прощальное: «До встречи». Когда она пришла домой, то первым делом закрылась в ванной, включила воду и посмотрела в зеркало на свое отражение. «Ну, конечно, глупее и быть не могло. Кажется, я влюбилась», - промелькнуло у нее в голове. До утра она так и не заснула. Внутри нее играли противоречивые чувства. Что-то подсказывало ей, что к Дикому нужно относиться с настороженностью. Но другой голос перебивал эту минорную мелодию. «Тебе определенно нужно попробовать», не умолкал он. Когда за окном послышались звуки проезжающих машин, сон наконец поглотил Настю.

Дикий, дождавшись, когда дверь подъезда захлопнется, достал из кармана пачку Winston и вынул сигарету. Щелчок зажигалки. Брызг искр. Подкурив, он жадно затянулся, постоял так немного, давая дыму пробежаться через легкие, а после выдохнул обильное серое облако…

…Из задумчивости Дикого вывел телефон, который вибрировал без умолку. «Да какого чёрта, сколько можно!», - раздраженно прошептал он. Мобильник лежал под кроватью. Дикий, пошарив по полу, достал его не сразу. Взглянув на экран, он увидел кучу пропущенных от Азимута, и все понял.

- Сука! – выругался уже вслух Дикий. Он как можно аккуратнее убрал голову Насти со своей груди и кинулся к тумбочке, на которой оставил вещи.