Глава 2. Новая глава истории

   
    Новые идеи рождались со скоростью звука. В тишине подземелий, разгоняемой шёпотом учёных, стремящихся достичь нужного результата, творилась история. Сотни исписанных маркеров, сотни истёртых досок, тысячи отработавших свой срок осветительных ламп. Тонны материала, записанного на тонны жёстких дисков, обрабатывались и перепроверялись, расчёты велись днём и ночью, хотя в постоянном тусклом свете фонарей всё казалось монотонным и обыденным. О смене времени суток напоминал только голос оповещения, разносящийся эхом по коридорам подземного бункера, который разросся до огромных размеров.
   
    Люди жили в страхе. Он курился в воздухе, смешиваясь с дымом самодельных сигарет, запахом нефильтрованного самогона и с дыханием каждого человека. Но позже стал растворяться, когда учёные сообщили о том, что нашли способ обезопасить жизнь на поверхности. Конечно, им помогли. Технологи будущего, даже продвинутые, более чем совершенные, не могли конкурировать с древним знанием Атарра Наорэ, которое давно было передано вместе с магией по крови Аманкилю. Такое существо, как арди, более того, сын Теней, мог позволить себе вмешиваться в написание новой главы истории. Самый горький урок человечество получило и восприняло его более чем буквально.
   
    В подземелье не было места власти и коррупции, не было смысла в деньгах, богатстве и славе. На кону стояла жизнь, и только она стала определяющим фактором на пути к будущему, которое должно стать немного лучше, чем то, что осталось позади и до сих пор фонит радиацией и источает токсичный запах. Всех, кто размахивал своей неприкосновенностью и тугим кошельком, каждого, кто пытался воспользоваться ситуацией в своих целях и загнать человечество в ещё большую кабалу, люди отправляли на поверхность умирать от ядов, распылённых в воздухе, и от губительного излучения. Наконец, выжившие поняли, что для того, чтобы пробиться к свету, сначала нужно измараться в крови. Никаких судов, поборов, привилегий. Только решение большинства и общее имущество.
   
    Комнаты три на четыре для четверых человек. Ничего лишнего: только кровати и два сбитых из хлама шкафа, чтобы вешать одежду, одна тумба и две лампы для освещения. Общие душевые и столовые, общие залы для занятий и три небольшие лаборатории, где учёные могли спорить и делать расчёты. Два стационара, один приёмный кабинет и несколько палат изолятора. Если человек заболевал, врач осматривал его и решал: если болезнь находилась в зачатке, то медикаменты, постепенно истощающиеся, давались в малом количестве, запущенные симптомы никто не лечил, человека просто отправляли в крематорий. Хранилище припасов постепенно пустело, потому вскоре даже простуженных стали обрекать на смерть
   
    Таких бункеров под землёй было много, но численность людей постепенно сокращалась. И наконец всё закончилось. Пятнадцать лет люди мучились в объятиях мрака, пятнадцать лет мечтали увидеть свет солнца, ощутить тепло на своей коже. Момент настал.
   
    Аманкиль сделал то, что запрещалось – он передал один из осветительных кристаллов (мелких осколков родины Иллахима) людям. Учёные изучали его и смогли разработать на основе энергии особое гравитационное поле, которое захватывало радиоактивные частицы и уничтожало их. Учли каждый параметр, перепроверили сотни расчётов и запустили установку. Природа сможет восстановиться сама, со временем, главное – выживание людей.
      



                ***   
2086 год.
Пустошь, секция 14.
12:45 по местному времени.

   
    На поросшем мелкой травой поле собралось огромное количество народа. Люди замерли в ожидании чуда, которое должно сегодня свершиться. Тысячи пар глаз смотрели только вперёд. Сердца бились в унисон так часто, что готовы были вырваться наружу и упасть на землю.
   
    Защитное прозрачное поле ограждало пространство вокруг гравитационной установки от толпы, спешащей хлынуть волной на площадку. Никому не было дела, что поблизости без специального костюма находиться крайне опасно, каждый хотел посмотреть поближе на то, как отключают магнитное поле и дают старт новой жизни. В первых рядах, как всегда, находились назойливые журналисты, они спешили запечатлеть первую главу новой истории на цифровые камеры, чтобы впоследствии стать знаменитыми. С приходом новой эры в душах проснулась жажда признания, вышла из комы саднящая мысль о первенстве, пробудилась зависть и потащила за собой зависимость от успеха. Зачатки прошлого постепенно прорастали в будущем.
   
    Корреспонденты шептали слова, словно заворожённые, направляя объективы камер туда, в сторону двух учёных, которые шли по рыхлой земле в специальных скафандрах. Внутри ограниченного пространства образовалось подобие невесомости. Вода собиралась в капли и парила, воздух был невероятно разрежён, верхний слой земли поднялся и застыл внутри поля неплотными комками. Через эти преграды, нестойкие, но частые, пробирались медленно двое мужчин, собираясь отключить установку.
    
    Как только гравитационное поле пришло в норму, люди почувствовали дрожь земли, почва под ногами сохраняла твёрдость, но поднималась мелкими волнами, которые двигались прочь от ограждающего щита. Люди испуганно и одновременно с удивлением толпились и смотрели себе под ноги, наблюдая воочию странное явление.
Всё закончилось. Последние радиоактивные частицы, осевшие после ядерных взрывов, были уничтожены. Мир возродился.




2099 год.
Новое Российское государство, Тверская область.
Посёлок Трилучье.

   
    Василий Торжков копошился в колючих кустах, придвинув ведёрко ближе к себе. Он кидал туда малину, аккуратно отделяя от веток. Красные ягоды прятались за крупными шероховатыми листьями, приходилось приподнимать куст, чтобы добраться до желанного урожая. Первого урожая.  Занимаясь кропотливой работой, сосредоточиваясь на деле, мужчина всё же прислушивался к звукам и ненадолго замирал. Расслышав угрожающий рёв позади себя, он застыл в сидячем положении, а после снова продолжил наполнять ведро.
   
    Медведь небрежно ступал косолапыми когтистыми лапами, приближаясь к Василию. Он подошёл ближе и обнюхал спину мужчины, а после поднялся на задние лапы, собираясь нанести удар острыми длинными когтями.
   
    - Не сметь! – Василий поднял руку с выставленным указательным пальцем и громко произнёс предупреждение. Косматый отступил, вновь опустившись на четвереньки, он словно ручной, стоял и ждал новой реакции хозяина. – Дай собрать сначала, а то делиться нечем будет, - проворчал Вася, продолжая сидеть в колючих кустах.
   
    Не выдержав и пары минут, косолапый взревел, вытянув морду вперёд и раскрыв узкую пасть. Он требовал части добычи.
   
    - Ещё раз подашь голос, вообще ничего не получишь, - пригрозил сухо мужчина. Он знал, как нужно разговаривать с животным, потому что прекрасно понимал его и позволял себе командовать. Он и его жена, Анастасия – одни из тех, кто с рождения мог разговаривать с природой и управлять ею.
   
    С самых первых дней, как только научились понимать язык природы, они знали, что их ждёт особая жизнь. Не видя света солнца, не помня ощущений от касания теплых лучей, не чувствуя запаха свежей листвы, - осознавали каждый шаг на пути к заветной мечте – узреть природу во всём её многообразии. Их мечта воплотилась в реальность. Вокруг пары всё цвело, росло и крепло с огромной скоростью. Магия лилась из их ладоней, заклинания срывались с губ. Они мечтали о том, как возродят планету из пепла, подарят человечеству мир, полный красок. И совсем не ожидали от людей жестокости и ненависти в ответ. Всё, чего человек не понимает, он считает злом, но никак не добром, особенно в свете последних событий, когда мелкие поселения погрязли в алчности и подверглись влиянию сект. Одна из таких религиозных организаций настроила жителей против семьи Торжковых после того, как за два года на границе поселения выросла огромная роща, в которой можно легко заблудиться и никогда не выйти.
   
    С исчезновением всех религиозных конфессий, с полным уничтожением веры в сердцах людей, нашлись те, кто взял право управлять религией в своих целях. Алчность снова начинала процветать, распуская ядовитые бутоны в душе. Поддаваясь этому порыву, Алексей Волдайский, самовольно присвоивший себе чин и имя – отец Митридат, решил воспользоваться ситуацией. Народ находился на грани бедности, работал не покладая рук, занимаясь восстановлением и строительством, и нёс свои сбережения в подобие храма, где Митридат, как жадный дракон, купался в деньгах и богатстве.
   
    Василий вздохнул, вспомнив, как пару дней назад жена вернулась с рыночной площади вся в слезах. Её облили грязью и попытались поджечь волосы, чтобы изуродовать длинную косу. Пытаясь пробраться сквозь толпу и сбежать, женщина терпела удары палок и кулаков. Люди не щадили её, они устроили травлю, били, проклинали, желали распять на столбе, чтобы свершить правосудие над ведьмой.
   
    Торжков наполнил ведро малиной и выбрался из кустов. Медведь по-прежнему ожидал действий от него. Василий почесал саднящие царапины на руках и посмотрел на косолапого. Тот ответил животным взглядом чёрных глаз. Но по новой взреветь и попытаться отобрать ягоды не решился.
   
    - Не уйдёшь? – поинтересовался Василий. Он цокнул языком, заранее зная ответ на свой вопрос, взял ведро из малиновых зарослей и высыпал половину ягод на траву. – Ешь, поганец, - хохотнул он и пошёл в дом, оставив косматого с его порцией малины.
   
    Пройдя на закрытую террасу деревянного дома, мужчина застал там жену. Она сидела на скамье и толкла сушёные травы в небольшой ступке. Синяки на шее и руках сияли багровыми пятнами на коже, но Торжков прекрасно знал, сколько пестрящих красками ушибов и саднящих царапин скрывается под простеньким платьем. Ещё раз пожалев о том, что отпустил Настю одну на площадь, он присел рядом и обнял любимую за плечи, прижав к себе.
    
    - Я так больше не могу, - прошептала она. – Сколько можно терпеть побои и издевательства от них? Сколько можно подвергать опасности нашего сына?
    
    - Они глупы, Настька, - с грустью сказал Вася. – Слабы, беспомощны и слепы от рождения. Их можно только пожалеть. И попытаться простить.
    
    - Простить? За что? – женщина поднялась со скамьи и отошла в угол, облокотившись рукой на стену. – За то, что, каждый из них желает нам смерти? За то, что Вова каждый день приходит избитым из школы? Они издеваются над нами, а мы терпим. Но железное ли оно, наше терпение? Как только у Владимира появится магия, он начнёт ею пользоваться: сначала для защиты, - Анастасия повернулась и с сожалением посмотрела на супруга, - а потом и в качестве нападения. Вопрос только в том – а не сорвёмся ли мы раньше него и не убьём ли всё поселение, поддавшись гневу, что растёт в нас?
   
    - Давай соберёмся и уйдём, - сказал Василий.
   
    - Куда? В лес? В пустошь? – сыпала вопросами Анастасия, глядя в небольшое окно расстроенным взглядом. – Нам можно пожертвовать всем ради будущего. А сын? Ему нужно учиться, потому что сейчас как никогда нужны умные и сильные работники. Нужно восстанавливать уцелевшие города.
   
    Мужчина хотел возразить, но не успел. Он расслышал в шуме лёгкого ветерка взмахи крыльев и напрягся. Он знал, кто решил навестить их в столь тяжёлое время. Едва гость ступил ногами на траву около дома, Василий тут же поприветствовал его.
   
    - Светлого дня, Аманкиль! – сказал он громко. – Теряешь хватку, друг мой. Как бы ты тихо не приближался, я слышу тебя.
   
    - И тебе светлейшего, - Саим вошёл на закрытую террасу, чуть пригнувшись, проход был низок для него, а вот потолки достаточно высоки, чтобы не упираться макушкой. – Иногда мне кажется, что мои крылья предают меня. Перья шелестят, даже когда их не касается дыхание непокорного ветра.
   
    - Проходи в дом, нечего не пороге стоять, - пригласил Торжков. – Здесь не место разговорам. Серьёзные дела должны обсуждаться за столом.
   
    - Есть проблемы? – поинтересовался крылатый арди. Он чувствовал, что не всё хорошо в семье, и жалел о том, что не обладает способностью всеведения. Но отринув порочные мысли, смирился с тем, кто он есть и какой силой обладает, и вошёл внутрь.
   
    - Угости Ами, а я схожу за сыном, - попросил супруг, поцеловав Анастасию в щёку. -  Что-то он задерживается, как бы чего не случилось, - с тревогой сказал он и вышел с террасы.
   
    Василий отправился в сарай. Там он взял охотничий нож и пояс с короткими рожнами, быстро застегнул ремень на талии, затянув посильнее. Видение не заставило себя ждать. Мужчина обладал даром предвидения, мог узреть скорое будущее, даже на день или два вперёд.
   
    Перед глазами поплыли картинки, которые вызывали отнюдь не радость или волнение. Все мышцы напряглись, Василий всматривался в лицо сына, которого избивали сверстники. Они не щадили его, били камнями, пинали на дороге, вытряхивали и поджигали вещи из рюкзака. Мальчик звал на помощь, но это только веселило издевателей. Когда один из них в мутном видении достал перочинный нож и подставил к горлу Владимира, чтобы проткнуть тонкую кожу и оборвать жизнь, Торжков, спотыкаясь на ровном месте и едва дыша от увиденного, выбежал из сарая. Он хотел успеть забрать сына, сопроводить его домой. Окончательно решил отец больше не посылать своего ребёнка на смерть каждый день. Лучше будет учить сам, если успеет спасти мальчика.
   
    Тревога разгоралась оранжевым заревом внутри. Мир сузился до крохотной точки, из-за чего мужчина едва мог разобрать дорогу. Он услышал крики и мольбы сына, что придало ещё больше сил для бега. Мальчики издевались над сверстником, желая убить его. Детская жестокость не ограничена в своём проявлении. В таком возрасте люди не понимают, что творят. Тем более, если их ведёт рука родителей, таких же жестоких и глупых, то дети, всецело доверяя знаниям старших, возьмут на себя грех, который потом превратится в камень, давящий на плечи.
   
    - Брось! – Василий остановился неподалёку от толпы подростков, они обступили юного Владимира и обзывали его.
Когда услышали крик разъярённого мужчины, тут же обернулись и испугались. Они не стали убегать, просто замерли от ужаса. В мыслях крутились бешено предупреждения отцов и матерей. Сейчас ребята видели колдуна, который лишь взглядом может заставить окаменеть любое живое существо. И все окаменели, но только не от магического взора, а от собственного страха.
   
    - Ведьмак… - выдохнул самый старший малец, выронив нож из рук. Он затрясся, как осиновый лист на ветру.
    
    Торжков приближался. Он положил ладонь на рукоять охотничьего ножа, пальцем отстегнул заклёпку. Желание убить всех и каждого с особой жестокостью всё больше захватывало воспалённое сознание. Но Вася всячески ограждал себя от необдуманных поступков, но понимал: если хотя бы один из мальчишек осмелится накинуться на него, он вынет оружие и направит его точно в цель. Всё, как и говорила жена – терпение не железное. Родители могут ради детей пойти на многое, чтобы защитить от бед. И если напасть предстаёт в виде глупого ребёнка, то отец может пожертвовать им ради спасения собственного чада.
    
    - Ты, рыжий, - указал пальцем мужчина на мальчика, взглядом выцепив из толпы. – Подними его и подведи сюда. Живо! – рявкнул он на трясущегося ребёнка.
    
    Малец послушался, вопреки своему страху. Убежит – догонят, замрёт – покалечат. Так он думал, когда на полусогнутых дрожащих ногах протиснулся через окаменевших сверстников. Поднял стонущего Владимира, даже отряхнул его, и повёл, придерживая под руки, к отцу. Остальные не двигались с места, не решаясь привлекать лишнего внимания.
   
    Рыжий мальчишка даже не извинился. Рот не открывался. Он только мог смотреть снизу-вверх на возвышающегося мага, который наблюдал за ним суровым взглядом. Описался от страха, когда пальцы взрослого коснулись запястья. Стало настолько страшно, что даже можно задохнуться, поддавшись нападкам невидимого врага.
   
    Это бы и произошло, не начни говорить Василий.
   
    - Бу, - буркнул он, и парнишка сорвался с места, спотыкаясь и падая. Не преминули удрать и остальные, визжа и сбивая друг друга с ног.
   
    Василий проводил их взглядом и покачал головой. Сын едва стоял на ногах, держась за тугой пояс отца. Он вытирал кровь, текущую из носа, рукавом рубашки, размазывая красную субстанцию по лицу. Исподлобья смотрел на драпающих обидчиков. Он точно знал, чего хочет. В нём проснулась сила, которая подталкивала к использованию оружия, но обращаться с ним Вова не умел, пока. Это и останавливало его от страшных последствий.
                ***   
   
    - Боже! Что случилось! – Анна выскочила из-за стола и метнулась к сыну, упав перед ним на колени.
   
    Мальчик был сильно избит. Пыльные волосы взъерошены, на рубашке проступили капли крови, под глазом пара ссадин и синяк, нос разбит в кровь, как и нижняя губа, которая слегка отекла.
   
    - Избили, - коротко пояснил Василий. Он понимал, что терпение жены кончилось, знал, что она сейчас скажет. Будет кричать и пытаться вразумить супруга, чтобы тот принял взвешенное решение. Но Торжков уже всё осознал и сделал выводы. Мальчику нужно учиться, получить образование, достойное его статуса. Стать мудрецом, воином, лидером. Чтобы его уважали и боялись, шли за ним даже в ад.
   
    - Ты цел? Ничего не сломано? Боже мой! – причитала мама, бегло осматривая своего ребёнка. Её руки лихорадочно перемещались по голове Владимира, опускались на плечи, с них на посиневшие запястья, а потом вновь возвращались к взъерошенной шевелюре мальца.
   
    - Всё в порядке, мам, - пролепетал мальчик, опираясь на спинку стула. Нога сильно болела и начинала затекать под коленом.
   
    - Да какое там, ты весь в крови, в грязи, - Анастасия не унималась. Она обняла сынишку, поглаживая по голове.
    
    - Заживёт. Я сам постираю, если ты устала. – предложил Вова. Он нашёл в себе силы улыбнуться, несмотря на сильную ломоту в теле и пульсирующую разбитую губу.
   
    - Вовочка! Господи, сынок! Всё не важно! Главное ты живой, целый! – Женщина заплакала. Она не выпускала сына из объятий, хотя тот предпринимал слабые попытки выбраться из объятий.
    
    Вася посмотрел на Аманкиля. Тот встретился взглядом со своим подопечным и коротко кивнул. Не осталось сомнений в том, что пора забирать семью в обитель саимов, пора избавить от страданий и угнетений.
   
    - Я обучу его, - арди поднялся со стула и подошёл к обнимающей сына женщине. Его глодала обида – на себя. Отчасти мужчина понимал последствия вмешательства в жизнь людей, осознавал, что поступил неправильно, позволив себе решать, кто должен обладать магией. «Никогда они не примут эту семью. Ненависть будет только крепнуть в их душах», - думал краснокрылый воин, глядя на побитого мальца, который изо всех сил сдерживался, чтобы не заплакать. – Мне нужно время, чтобы подготовить всё в горном поселении. Пара дней, не более. Справитесь?
   
    - Почему не сейчас? Вдруг другие явятся? – простонала раздосадованная Анастасия. – Что, если они подожгут дом? – не унималась она, прокручивая в разуме самые страшные варианты.
   
    - Не кликай беду, не торопи её с приходом, - осадил Василий.
   
    - Твой муж прав, - поддержал Аманкиль. – Беду не стоит звать раньше времени. Надеюсь, всё обойдётся. Владимир будет учиться у лучших, обладать древними знаниями, которые сделают его умнее всех, кто живёт на этом свете. Он будет сражаться не хуже любого саима, я позабочусь об этом. Научится защищаться сам и защищать других от той скверны, что стелется с вместе ложной религией по земле. Обещаю, что сделаю всё для него.
   
    Саим быстро покинул дом. Он выказал благодарность за еду и питьё, низко поклонившись хозяевам. Печаль не приходит одна, вместе с ней всегда рука об руку идут тревога и гнев. Аманкиль взмыл в небеса и скрылся в клубящихся облаках. Он надеялся, что успеет подготовить собратьев к прибытию смертных людей, надеялся, что беда не приберёт к рукам эту семью раньше, чем он сможет вернуться в поселение.
   
    Но у судьбы, как и всегда, на всё свои планы…


Продолжение тут: http://www.proza.ru/2018/05/25/1035