Русальная неделя - 2 глава

Глава 2

«Кто он есть, этот Семаргл! Верно уж, не простой смертный. Его, его, его я видела в огне! Безумное место! Тут мы погибнем! Или сойдем с ума. Если ещё не сошли. И кто такой умный додумался вызывать этих духов? Это не сама Анисья. Это кто-то другой. Неважно! Надо хватать Олега и бежать, бежать, бежать. И отцу его сказать… Что сказать? Ох, что сказать то!»
Свернув с площади на свою улицу, Милада остановилась, чуть нагнувшись и прерывисто дыша от сумасшедшего бега. Они просто-напросто отправят её подлечиться, а сами продолжат тут ворочать свои дела. И погибнут! Ну, конечно!



* * *
- Где там эта моралистка! – злился Олег. – Вот где её теперь искать! Телефон отключила…
Он вышел со двора, оглядывая темную улицу. Известно, что Миладе в Ярилове ночевать больше негде. Но и пропасть тут не пропадёшь. Никогда не слышал, чтобы в этом захолустье случалось что-то криминальное. Городок крохотный, да какой там «городок»! Одно название! Каждая собака друг друга знает.
- А если сама к кому-то пошла! – Олег резко выпрямился и ещё раз злобно огляделся. – От обиды эти девчонки всё что угодно творят! Днём познакомилась. А сейчас – в гостях. Она безбашенная, это точно.
Он уже хотел идти в дом, но вдруг подумал, что придется объяснять отсутствие девушки тете Дине. Решил немного прогуляться, пока та заснет.
Злость всё нарастала.
- Красавчик! – позвал незнакомый грудной женский голос.
Он оглянулся и обмер: вот это да!
В соседнем дворе в дверях бани стояла невысокая привлекательная совершенно голая женщина. Зажжённый в предбаннике яркий свет освещал её полную грудь, широкие бедра, подтянутый живот и мокрые волосы, змейками вьющиеся по плечам. На вид раскрепощенной красавице было лет тридцать. Она маняще улыбалась.
- Спину мне потрешь, мальчик? – как будто бросила вызов.
- Вы это… выражения подбирайте, какой я вам «мальчик»! – засмеялся, скрывая волнение, Олег, как только смог говорить.
- Ну, так, а что насчет спины? – не унималась соблазнительница.
- Что-что? Потру, конечно! – Олег сделал вид, что не торопится, пошел чуть вразвалку, наигранно, стараясь, как истинный ловелас, уверенно сверлить женщину взглядом.
Однако эту смутить было невозможно. Трудно самому не покраснеть подобно девственнику. Сейчас он чувствовал себя именно таким невинным птенчиком, потому что впервые намечалась связь с женщиной постарше. За это ощущение Олег ненавидел сам себя.
«А Милада сама виновата! Первая шляться пошла непонятно куда! Ещё неизвестно, чем она сейчас занимается!» - старался оправдать себя Олег.
- А ты кто? – он перешел на «ты». Как-никак сейчас он с этой женщиной будет вытворять всякие непристойности. – Что-то раньше я тебя здесь не видел?
- Давай без глупых вопросов, а? – насмешливо и красиво улыбалась женщина. – Ближе к делу.
Она закусила полную губу, протянула Олегу банную мочалку и взяла его за другую руку прохладной бледной ладонью.
Покорно следуя за ней в парилку прямо в одежде, он покосился на её роскошное светлое тело. Слишком светлое на контрасте со стенами, огненно-красными от яркой электрической лампочки в углу и большого открытого котла, нагревающего пространство. Со всей своей красотой она вдруг показалась Олегу неприятной. Он не понимал почему. Это было на уровне смутного ощущения, без логического объяснения. Нет, не из-за доступности, она-то как раз привлекала. Но он заподозрил, что не сможет сейчас. Просто – не сможет. Казалось, рядом что-то мокрое, холодное, скользкое и неприемлемо чужое.
«Вот так Миладка то меня приворожила, что я с другими бабами не могу» - про себя пошутил Олег. И всё же не отступил, повинуясь незнакомке.
В парилке женщина повернулась к нему спиной и чуть прогнулась.
- Давай! – почти без голоса выдохнула она слово. Двусмысленно. То ли «давай, три спину», то ли «давай сразу с главного»
Олег подумал про второе, но всё же робко притронулся к спине мочалкой.
- Давай-давай, - шептала она. – Сильнее, мальчик. Погоди… сейчас я принесу веник, он там…
Женщина скользнула за дверь. И захлопнула её.
Громыхнула тяжелая щеколда. Разлился тихим курлыканьем равнодушный смех, и исчез, как будто – рассыпался, растворился в воздухе.
И хоть шлепанья босых ног слышно не было, Олег понял – коварной незнакомки за дверью уже нет.
- Тупые у них тут шуточки! - разозлился он, оттягивая ворот футболки подальше от взмокшей шеи.
Но от этого стало только хуже: кожу на груди резко обожгло, словно уколом. Продолжило жечь. Это накалилась подвеска в форме черепушки. Обжигая пальцы, он расцепил замок на золотой цепочке и освободился от украшения. Вытер лоб, вытер под глазами и сами глаза.
Попинал дверь.
- Выпусти! Не смешно уже! – материть опасался. Что у неё на уме, психанет и ещё совсем не откроет!
Когда стало понятно, что предметы вокруг расплываются не из-за пота на ресницах, Олег запаниковал. Схватил деревянную лохань и плеснул из неё прямо в угли. Воды оказалось слишком мало, чтобы затушить их. Да он ещё и расплескал половину по сторонам ослабевшими руками. Зато всё замкнутое пространство наполнилось густым горячим паром. Вдыхая, он чувствовал, как обжигает слизистую носа и горла, дыхательные пути.
Ещё немного пометавшись по парилке словно пьяный, он приник лицом к щели у порога. Там дышать было ещё выносимо. Но – недолго.
Из последних сил Олег стал кричать. Он уже не звал нахальную шутницу, шуточка которой смахивала на умышленное убийство. Он уже не думал, что стыдно, а что нет.
- Кто-ни-будь ! От-крой-те! За-ды-ха-юсь!
И – сдавленный кашель.
Всё поплыло, он сам поплыл, губы открывались без звука, скрипнула банная дверь,  послышались приближающиеся быстрые легкие шаги по деревянному полу, к самой двери парилки.
- Олег! Ты там? – воскликнула неуверенно Милада. – Мне показалось, твой голос… А почему ты закрыт снаружи? – она уже тянула на себя изо всех сил горячую щеколду, прильнув к двери, – И зачем ты сюда пошел? Ох, Олег!
Он лежал на полу, едва дыша, и улыбался:
- Ты вовремя…
Даже теми немногими не отключившимися от жары клетками мозга он понимал, что ей нельзя знать – на кой ляд он поперся в это место. Но придумать что-то тоже не было сил.
Одним рывком он вывалился через порог. Сердце всё ещё колотилось, как мотор, набирающий обороты.
- Я… я не видел, кто это сделал… я зашел, а он дверь толкнул и смылся сам.
- А зашел зачем? – возмущалась Милада, усаживая Олега на скамейку в проветрившейся и остывшей бане.
- Я не знаю…
Она нахмурилась.
- Тут друган мой раньше жил! – мысль прямо-таки осенила Олега. И в легенде была доля правды. – Я его десять лет не видел. Думал, и сейчас он тут. Дай, думаю, завалюсь в гости неожиданно. Но, похож, хозяева другие. Может, за вора меня приняли, потому и заперли…
- Что ты плетешь? Ты ж там чуть не умер! Какого вора…
Вдруг он подскочил, как будто испугался собственной мысли.
- Чего мы тут расселись то, а? Миладушка, валим-валим отсюда! Скорее!
- Как это валим? А разбираться!
- Не-не-не… я сам. Милая, я сам завтра днем все выясню. А ты наоборот – никому ничего. Поняла? Может, это не хозяева?.. Мало ли… Сам, короче.
- По-моему, это странно. У них среди ночи тут в бане самый жар, а в доме окна темные, - Милада кивком указала на мирно спящий домик в глубине двора.
- Давай ты свое там расследуй, очерки пиши о старухах, - он чуть оскалился. – А я тут разберусь.
Девушка вздрогнула. Перепугавшись за жизнь Олега в этой адской бане, она совсем забыла о другой опасности, грозящей ему. Набрала побольше воздуху, чтобы начать говорить. И осеклась, на первом же движении губ. Как такое сказать!
Отбросив логику, здравый смысл и дикое возмущение, они почти без расспросов и возражений покинули эту ужасное место, снедаемые каждый своим страхом.
Милада тряслась от суеверного ужаса: один шок проходил, возвращая её к предыдущему. Она поверила, что Олег не видел того, кто его затащил туда и  запер, про себя предположив, что это и были те самые нечистые силы.
А Олег готов был нести какую угодно чушь, лишь бы не признаться Миладе, что он потащился за какой-то местной б* * *ю. С той-то он ещё успеет разобраться. Соседи как-никак.
Они прикрыли деревянную  дверь, пробежали через темный заросший сорняком двор, хлопнули расшатанными низкими воротами и юркнули в соседнюю калику – к дому тети Дины.

«А могут ли Они проникнуть сюда, на мансарду, где мы спим? – думала Милада и не могла заснуть. Она лежала, вся оцепенев от собственных мыслей, боясь шевельнуться, водила глазами, в то же время, боясь всматриваться в затененные углы. – И смогу ли я что-то сделать, если не буду спать? Что я смогу сделать? Это же смешно!» Она стала тереть лоб, как будто можно стереть из воспаленной памяти сморщенное лицо старичка ростом с годовалого ребенка.  Закончилось всё тем, что Милада заплакала, уткнувшись куда-то в бок Олегу, поджав ноги, и обхватив свою голову. Закрылась не так, чтобы защититься от чего-то неведомого. Она закрылась,  чтобы не иметь возможности увидеть это неведомое боковым зрением.
Спала девушка недолго и поднялась ещё до рассвета. Осторожно оглядела комнату, выдохнула, но не перестала поджимать ноги.
Нет, этот кошмар больше не мог продолжаться. И работа такая не нужна была. Оставаться в Ярилове – смертельно опасно. О чем тут думать? А после ночного инцидента есть смысл поговорить с Олегом. Теперь он и сам знает, что город это не простой. Должен поверить ей.
Дрожащей рукой Милада взяла телефон, вошла в интернет и вбила в поисковике «Семаргл». И ахнула.
Да уж, это не какой-нибудь домовенок, этого чтобы вызвать – надо быть потомственным жрецом. А кто здесь такими делами промышляет? Да кто угодно! Кто угодно…
- Ну и опять ты не спишь! – приоткрыв глаза, сонно-нежно-умиротворенно пробормотал Олег. – Переволновалась что ли?
- Нам надо уехать! – Она сжала его руку.
- Это ещё почему? Ты опять что ли за своё? Ну, Мил… Ну, глупости!
- Всё хуже, чем ты думаешь.
- Отца и нас хотят закидать гнилыми помидорами? – он улыбнулся.
- Нет. Убить!
Он насмешливо вскинул брови.
- Ладно. Хочешь, посчитай меня сумасшедшей. Но я должна сказать. Ради тебя же, – она откинула волосы, распаляясь. – Тем более, что я видела это сама. И это очень страшно! Всего лишь какое-то, для них вполне безобидное, существо… А какие те… не знаю
- Милада!
- У них тут запросто разгуливает и живет всякая нечисть. Я вчера видела одного. Но это так… Та бабка, которая из расселенного дома, она сказала, что вызвали какого-то их главного, и теперь всех приезжих будут уничтожать. В первую очередь – тебя! Отец-то сам тут не бывает!
- Меня? Нечисть? Мил, ты не перегрелась вчера, пока гуляла? Нет?
Милада скрипнула зубами, обиженно отстранившись.
«Ему грозит здесь смерть, мне - сумасшествие, - думала девушка. - Очевидно, что он не поверит мне. Если я уеду прямо сейчас, пока он не отправляет меня подлечиться, то, возможно, избегу сумасшествия. Но он вряд ли избежит своей участи»
Она отстраненно и оценивающе посмотрела на веселого Олега и продолжила обдумывать ситуацию.
«Он такой дурак! Легкомысленный. Самоуверенный без причины. И встречаемся мы недавно. И замуж за него я не собираюсь. И вообще, неизвестно, стал бы он ради меня рисковать собой? Очень сложно сказать... Настолько ли я ему дорога?»
- Мил, ты чего так нахмурилась?
- Ничего! - она с ещё более рассерженным видом вылезла из-под покрывала, быстро прошла два раза по комнатке, бросила на стул юбку и топ из шкафа и вышла. - Я умываться.

* * *
Олег вышел на улицу, когда уже парило. Недолго думая, он свернул к дому, где когда-то жил друг детства Пончик. Пончик – это, разумеется, погремуха. Но Ваньком его никто никогда не называл, за исключением, может быть, родителей. Но и в этом Олег не был точно уверен.
Ванек никогда не был толстым, разве что – плечистым, коренастым.  Погремуху ему дали за пышные румяные щеки. Он жил в Ярилове с самого детства, и именно он привел бывающего тут наездами Олега в свою компанию, как своего соседа и младшего друга. Младшего всего-то на три года. Но тогда это имело огромное значение!
Олег очень удивился, что теперь в его доме живет какая-то наглая баба. Да, на вид ей было всего лет тридцать, но вела она себя, конечно, как многоопытная и очень зрелая женщина. Это прослеживалось в голосе, нескольких движениях. Многого не надо было, чтобы понять – ничего светлого девичьего в ней не осталось, давно нет. Или никогда не было.
- Куда делся Пончик? – недоумевал Олег. – Зайду, спрошу адресок. Заодно разъясню этой твари, что шутки у неё не смешные совсем.
Он решительно толкнул калитку.
- Что за баба такая! Двор весь лебедой зарос. Зато баня зачетная.
Постучал по липкому и пыльному оконному стеклу.
- Фу, блин. Чистюля… Ужас!
Дверь открылась. Перед Олегом появился Пончик. Всё такой же румяный, и уже, действительно, слегка пополневший.
- Ооо, ну, ни че себе! – воскликнул Ванек и восхищенно свернул губы в трубочку, не замечая, как растерялся сам гость.
- А ты это… всё так тут и живешь?
- Ну, да, - Пончик осматривал его блестящими глазами. – А почему нет. Тут и живу.
Олег удивился ещё больше. Выходит, та бабень – его жена? Но как об этом спросить? Не скажешь же, что чуть не запрыгнул на нее, и что она сама звала. И вообще в голове не укладывалось такое. Чтобы Пончик и такая… шикарная. Старше его. Ну, и блудливая. Что тоже ни в какие рамки. Это же Пончик! Не красавчик, не интеллектуал, но по-житейски – хитрюга ещё тот. Ну, должен быть таким, если с юности не произошло ничего кардинального.
- Женился? – наконец нашел, как спросить, Олег.
- Да неее! Мне и приводить то некуда. Я ж с отцом живу. Мы вон баньку только отгрохали, как всегда мечтали. А дом подправить все никак руки не дойдут…
Олег слегка ошалел: кто тогда эта баба?!
- Ну, а девушка хоть есть?
- Слыш, - засмеялся Пончик. – Ты как мелкий гонял за девчонками, так и сейчас… Хоть о чем-то ещё думаешь?
- Ох, ну не хочешь, не говори, - насмешливо поморщился Олег.
Они ещё потолклись минут пять на пороге. Крепла уверенность, что поговорить о ночном инциденте необходимо. В таком случае – особенно. Разумеется, опустив подробности соблазнения.
- Тут такое дело, Пон… то есть, Ванек. Ты вчера баню топил?
Пончик округлил глаза. Потом засмеялся.
- Если хочешь, могу и сегодня истопить. Попариться хочешь? У теть Дины такой нет…
- Не-не-не, - слишком резко возразил Олег. – Просто я не знаю, с чего начать. Предупредить надо. Я в твоем дворе вчера ночью видел женщину…
- Опять что ли ту бабку!? – встрепенулся Пончик. У него даже зрачки запрыгали от ужаса. – Вот черт, значит, не померещилось!
- Да нет. Не бабку.
- Фууу… а то такое врагу не пожелаешь увидеть. Косматая вся, заросшая. Как бабка Ежка из мультиков, только толстая! Самое ужасное, что ни в Ярилове, ни в районе такой нет! Я то уж точно знаю. Потому и думаю, что она мне померещилась от пару.
- Не, я другую видел. Молодую. Только знаешь, что… Она у бани твоей стояла. Голая.
- Совсем? – прыснул от неожиданности, смеха и радости облегчения Пончик.
- То есть, это по-твоему нормально, да? Что какие-то больные по твоему двору шастают.  – Олег говорил, а Пончик менялся в лице. – И вообще, знаешь ли. Нужно тушить всё за собой. А так и пожар случится!..
- Стоп. А вот это чушь. Я всё затушил.
- Значит, так затушил, раз разгорелось!
- Разгорелось? Она купалась там что ли? А ты откуда знаешь? – Пончик опять развеселился. – Ну, что. Рассказывай, давай. Ты с ней что ли там плескался? Аааа, и ты думал, это моя жена? И тебя это не остановило! – За ходом мыслей Пончика Олег успевал с трудом. Возразить не успевал.
Зато Пончик успел ни на шутку рассердиться.
- Ванек, ты нормальный вообще? Ты сейчас распсиховался из-за несуществующей жены? Да я вообще подумал, тут новые жильцы! Не стал бы я с твоей бабой…
- Ага! Значит, всё-таки плескался? – опять развеселился Пончик. – Ну, хоть расскажи – как?
Олег выдохнул, пытаясь осмыслить всё сказанное. Да, придется рассказать, как было. По порядку.
- Так. Ты только Миладе моей никогда чтобы ни слова об этом!
- Кто такая?
- Моя девушка, - вдруг поменявшимся, ласковым голосом сказал Олег.

* * *
Милада осталась в Ярилове. Она убеждала себя, что это совсем не из-за Олега. Вернее, из-за него, конечно, из-за кого же ещё… Но не в том смысле, что из-за большой любви и прочих сантиментов, а просто потому что она не может струсить. Для нее нелогично сбежать из города, когда здесь такой замес.
- Я бы и любого другого друга так не бросила, - говорила она себе. – Это просто позорно, так спасать свою шкуру, бросая человека на произвол судьбы! А то, что он сам мне не верит, так  это вполне естественно. И я бы не поверила, если бы… не увидела…
При этом воспоминании девушку передёрнуло. Теперь даже смотреть по сторонам было жутко. Чуть бы слабее сердце, и можно умереть от одного только взгляда. Сознанию тяжело выдержать нечто непривычное, более чем непривычное. Чужеродное, мерзкое, опасное. Пусть даже это какой-то заросший, заплесневелый Домовик, меньше метра в высоту. Шевелящийся, ворчащий, бубнящий, ругающийся и жалобно плачущий.
На освещенной дневным солнцем улице не было так страшно. Милада вышла из редакции проветриться в перерыв. Только что она закончила писать свой первый репортажик для этой газетки. Ей пришлось постараться, чтобы собраться, сосредоточиться и на время отодвинуть свои кошмары.
- Надо и этого бездельника подтягивать сюда, а то непонятно зачем приехали, - злилась она. - смерть искать!
В метрах пяти от Милады курила журналистка – бойкая «пышка» лет пятидесяти, яркой шевелюрой, круглым носом и цветастыми бриджами напоминающая доброго клоуна. Девушка уже познакомилась с «Яриловским вестником» и знала, что эта дама делает львиную долю газеты. Казалось, журналистку это совершенно не напрягало. Вокруг неё пространство будто искрилось от переизбытка энергии.  С таким потенциалом она могла бы давно покорить совсем другие высоты, стать известной, успешной. Но журналистка всю жизнь писала об одном Ярилове, изучив его вдоль и поперек.
- Рая, Вы ведь знаете этот район лучше всех, наверное? Места, людей, историю, всё, всё…
- В какой-то степени ты права. Но думаю, такой город полностью изучить невозможно.
- Поэтому Вы здесь остаетесь? – Милада прониклась уважением. Она бы так не смогла! – Тогда, возможно, Вы подскажете мне… Не знаю, насколько это будет странный вопрос…
- Да не тяни, - грубовато и вместе с тем совсем по-дружески засмеялась Рая.
- Хорошо, - Миладе вдруг самой до нытья в висках захотелось сигарету, хотя она давно уже не баловалась этим. – Скажите, есть тут такие, кого бы люди считали ведьмами. Наверняка… в деревнях ведь всегда такое обсуждают. А у вас тут считай одна большая деревня и много маленьких. Есть?
-  Да тут в каждой деревне нет-нет, да приколдовывает какая-нибудь бабулька. Причем даже это не порчи, не сглазы, нет… Они вроде для духов какие-то подарочки делают. Разговаривают с ними. Вроде как молются по-своему.
- Язычество?
- Ну, не зря же у нас символ городка – Сермаргл, - кивнула Рая в сторону статуи. Милада вздрогнула. Журналистка засмеялась. – А что тебя это так напугало? Да, черт его знает, конечно… Наверняка не скажешь. Я склоняюсь к тому, что Семаргл. По всем признакам, это один из богов плодородия. Но посмотри, по-моему, те подстертые разводы вокруг головы и туловища – это языки пламени. То есть, это Огнебог. Хотя, когда его откопали и стали тут изучать, историки со мной не согласились. Семаргл же, по идее, это пес с крыльями…
- А почему тогда не в честь него город назван? Я так понимаю, что Ярилов – это от Ярило, так? Раз уж тут все такое языческое…
- Ну, дак это просто та статуя, что уцелела. Её и водрузили в центре. А название города вообще неизвестно с каких времен... Ярилов ведь был обычной маленькой крепостью. Его историю никто и не думал сохранять. Крепость разрушилась еще невесть когда. Видела несколько камней на въезде? То-то же! А статую эту откопали всего-то лет пять назад. Фермер тут у нас один расширял свои поля под курганом.
- Послушайте, ну, а что археологи, как же они не перевернули тут всё после такой находки?
- Собирались, конечно. Но что-то дело у них не пошло.
- Вот это чудаки! Не ухватиться за такое...!
- Приехала группа, разбили тут свой лагерь. А через два дня без всяких объяснений смотали свои пожитки и как полоумные сбежали. Потом еще одна группа – то же самое. Ну, и оставили нас в покое. Написали, якобы были раскопки, и ничего больше не нашли. Мы, по правде, только рады были.
- Почему?
- Как это почему? Знаешь, даже мне, хоть я и обожаю историю, не хотелось, чтобы они все тут перерыли. Я тут живу! А, представь, каково старикам? Вот я и думаю, опять же на твой вопрос, наверное, это наши бабульки их спугнули. Они могут! С них станется! Их послушаешь, запросто поверишь в любые страшилки!
- Что же, а фермера то не запугали.
- Да а его что! Федька свой, местный. Он сам из Вислоусовки. Да ты его стариков вчера видела на празднике!
- ...Полина?
- Да, Полина-библиотекарша, это его мать. А, так вот что ты спрашиваешь! Тебя Полина так удивила?
- Ну, немного.
- Есть такое дело. Главное, она сама образованный человек. В городе жила до замужества. А тут ходит с березками разговаривает. Даже ритуалы какие-то проводит, вроде как для поклонения природе. И другие бабульки вслед за ней. Но она безобидная, ты не думай!
- И всё-таки...
- Что? - рассмеялась журналистка.
- Ну, допустим... как этим можно было спугнуть археологов? Чтобы они убрались после такой находки, нужно что-то более чем серьезное! Значит, что-то там случилось!
- Вполне вероятно, что действительно ничего тут больше и нет, кроме этой статуи. Может, она только и была из камня, а остальные сгнили ещё тогда, вместе со своими племенем.

Милада поняла, что большего она из Раи не вытрясет. Но она уже и так начала догадываться: тут замешана Полина. Кто как не она, мог шастать ночью по кургану и вызывать древних языческих духов? Только она, только та, кто искренне во всё это верит, много знает и не совсем в своем уме. Она точно обладает какой-то силой, эта Полина. Раз уж смогла и её, Миладу, заговорить, куклу эту всунуть.
«Но она, кажется, не злая, - надеялась девушка. - Просто она очень трясется за свою деревню. Вот и творит. Надо как-то попросить её. Поговорить. Пусть ничего Олегу плохого не сделают. Он-то не виноват! Да и другие приезжие, мало ли зачем они здесь! И предотвратить беду может только тот, кто всё затеял. Жутко, но это единственный шанс. Значит - поговорю!»
Она решила сегодня же попросить у Инги велосипед и съездить в Вислоусовку поговорить. Но не успела.

Спустя полчаса маленький городок облетела трагическая новость – из реки выловили утопленника. Тело несчастного было прибито к берегу. Как раз к тому, за редакцией, где Милада накануне рассматривала тарзанку из стертой сотнями рук, будто отполированной, палки на замусоленном канате. По официальной версии, неудачно соскользнув с этой тарзанки, парнишка захлебнулся. Никаких следов насилия над ним не обнаружили. Да этого никто и не ожидал найти: кому и зачем здесь могло бы понадобиться топить человека? Местному отделу полиции давно уже не доводилось раскрывать дела серьезнее грабежа.

Весть дошла до редакции далеко не в первую очередь, хоть несчастье случилось буквально за стеной здания.
- Его уже увезли, - прошептала Милада, боясь произнести слово «труп» - Почему мы сразу не узнали? Не пошли туда?
Она сидела на краю стола и боялась пошевелиться. Боялась бежать, звонить, узнавать. Даже говорить в голос боялась. Спине и затылку было холодно, смирно сложенные на коленях руки едва ощущались.
- Так у нас окна выходят на площадь. А машины проехали со стороны главного моста и вдоль реки, - Рая набирала номер участкового, чтобы уточнить подробности несчастного случая. - А ты чего такая бледная, Милад? Ты это... ты что думаешь, это... твой?
Рая сама чуть побледнела.
- Милад, ну, ты позвони, узнай. Тетке позвони. На его номер тоже. Сидишь трясешься!
- А вдруг... не ответит? - Ей хотелось побыть ещё в неведении. - Давай сначала ты всё узнаешь...
И она приготовилась ловить каждое слово.
Только теперь Милада смогла самой себе в глубине души честно признаться. Она любила Олега. Она не представляла своей жизни без этого вздорного мальчишки. И осталась она здесь потому что где-то там, в большом городе, в пустом без него городе, ничто не имело смысла. Поэтому она хотела быть рядом. Хотела защитить его, спасти... И, кажется, не смогла.
Страх оглушал, ослеплял, обездвиживал. Страх намного сильнее, чем при виде человеческого силуэта в столбе из огня и дыма, или при виде карлика из потустороннего мира.
Сумасшествие – это лишь болезнь, хоть бы даже и не неизлечимая, а смерть – это уже всё. Это совсем всё.
- «Приехал погостить к родственникам, ушел на речку, купался в неположенном месте, тело обнаружили подростки спустя час...», - бормотала Рая, царапая карандашом в блокноте и прижимая телефонную трубку к уху плечом. Она бросила взгляд на Миладу. - Ну, а почему вы назвать то его не можете? Родственников? Ох... Хорошо, тогда, пожалуйста, скажите, какой он? Рост, цвет волос... Родинка есть на лице? Ну, это просто для меня. Ну, по-дружески, скажи… Спасибо. Брюнет?
Милада вскочила, чуть покачнув стол.
У её любимого волосы были светлые. Она обхватила дрожащими пальцами лицо и только теперь заплакала.
- Кто бы он ни был, жалко, - бормотала Милада, всхлипывая. Чтобы никто не догадался, как сильно она счастлива.

Чуть позже, успокоившись, девушка поймала себя на мысли, что этот брюнет утонул неспроста. Приезжий! А они, эти чертовы они, намерены вывести отсюда всех чужаков, без разбора. Но как они это сделали? Как узнать, чего следует опасаться?
Ответ пришел легче и быстрее, чем Милада могла того ожидать.

- Ооо, сейчас ты познакомишься с нашим городским сумасшедшим, - оповестила Рая, выглянув в окно. - Топает, да как спешит!
Она говорила с наигранным раздражением. Проницательная Милада услышала в её ворчании теплоту. Раиса любила здешних стариков, как свою родню.
- А почему он сумасшедший?
- Да вечно придет, буробит что-то не по делу. Ему общение нужно. А я бы и рада посидеть с ним, чаи погонять, но работать то когда? На весь Ярилов только я, да Нинка, - Рая махнула в сторону пустого стола. - Ну, та, которая сейчас в отпуске. Инга тоже пишет, но у нее и своих дел по горло.
В кабинет приоткрыл дверь седенький старичок, в июньскую жару вырядившийся в ветхое подобие стеганой жилетки. Увидев его сухонькое лицо, Милада ожидала услышать нечеткий стук трости и сиплый голос, переспрашивающий по сто раз одно и то же слово. Но «сумасшедший» зашел быстро, чуть размахивая сухими кулачками. Решительно застывший посреди кабинета, он не был похож на человека, желающего попустословить и погонять чай.
- Девочки, я пришел как свидетель.
- А что у нас тут свадьба что ли? - засмеялась Рая своим грубоватым смехом.
- Девочки, я не шучу! Я свидетель убийства.
- А в полиции Вы были?
- Я решил сначала к вам, по старой дружбе.
- Убийство штука серьезная. Вы нам расскажите, а потом сразу в полицию дуйте, - спокойно ответила Рая, не принимая всерьез его слова.
Милада подумала, что это «заявление» звучит не впервые, раз Рая так реагирует.
- Договорились. Девочки, этого мальчонку приезжего утопили, - переходя на шепот, сообщил старичок.
- Следов нет на теле никаких, - возразила Рая, вздыхая и заваривая чай.
- Понятно что их нет. Его же не просто утопили... Он сам. То есть, его заставили.
- Ничего не понимаю. Как это? А Вы откуда знаете?
- Я-то видел. И сделать ничего не смог, - он с горечью махнул рукой. - Пень я, осел я... Надо было выскочить! А я засмотрелся! А когда уже поздно стало, опомнился, идиот...
- Засмотрелись на что? На убийство? - без энтузиазма «выпытывала» Рая.
Милада молча, затаив дыхание, ловила каждое слово.
- Вот выходит, что на убийство. Да я если б знал! - сокрушался он. - И подумайте только, кто убийца! Девушка, молоденькая совсем.
- Так ты на девушку засмотрелся? - чуть более заинтересованно уточнила Рая, уже по-свойски, перейдя на «ты».
- Да ты не подумай, не подумай! Я чего смотрел то... Таких-то у нас нет! Я всех знаю! Небось, тоже какая приезжая. Беловолосая. Как с картинки. Она его дурачиться позвала, и он сам в воду то и ушел. Она была это... голая. - Последнее слово дедок сказал тише, переминаясь с ноги на ногу.
Рая замерла, чуть наклонив голову, будто не зная, как реагировать. Шутить ли над дедом, верить ли ему?
- Расскажите. Опишите! – выпалила Милада. – Как она выглядела? Она была… странная?
- Наверное, она была странная! – усмехнулась над её вопросом Рая. – Раз пацана замочила, прости господи. Степан Степаныч, ты уверен, что всё так и было? Ты, кстати, присядь.
-Она глазастая, си… в общем, вся такая… о-боль-сти-тель-на-я. Во! – дед даже подбоченился, вспомнив подходящее слово.
- Ты ж издалека смотрел? Откуда наблюдал, Степаныч? В полиции-то всё как есть придется рассказывать.
- Ну, да, - старик сник, поняв, что теперь себя выставит в неприглядном свете. – Я за деревом сидел, когда она плескалась. Увидел и спрятался. Ну, не мог я уйти! А тут этот бедолага. Он на неё глаза вылупил, а она давай рукой махать. Вроде, смешливая такая. Он разделся и к ней полез. И как будто поскользнулся. И всё. Так у самого берега и захлебнулся.
- А она??? – в один голос спросили Рая и Милада.
- Она так засмеялась… так засмеялась. Как в страшном сне! Потопталась ещё на месте, потом подняла его, окоченевшего, и в лоб чмокнула. И опять отпустила. Я тогда и понял, что она не в себе. Она бы и меня там же утопила, если бы я вылез.
- И что не позвал никого?
- Так я и побежал звать. А у меня как прихватило! Ну, думаю, его уже не оживить, а мне от сердца надо… Пока домой зашел, туда-сюда, его уже вытащили. А девчонку что, никто не видел, кроме меня?
- Никто! – выразительно посмотрела на него Рая. – Ну, если ты, Степаныч, не перегрелся, то иди в полицию.
- А мож, и перегрелся, - он почесал задумчиво бороденку. - Мож, перегрелся... Жара такая... мож, удар, вот и привиделось. Как думаете, могло такое быть? Оно всё так странно было... Как во сне...
- Иди, Степаныч, выспись, - заботливо предложила Рая.

Миладе такой исход ситуации совершенно не понравился.
«Понятно, что старик не хочет позориться, что подглядывал за голой девчонкой. - злилась она. - Да ещё и боится, что самого привлекут по какой статье, что не вмешался, когда совершалось преступление. Трус! Хотя какой толк? Всё равно они её не найдут. Это точно какая-нибудь русалка. Но хоть кипиш поднимется. Может, эти колдуны, черт бы их самих побрал, угомонят своих духов. Нет, вряд ли. Сомневаюсь...Что же делать то! Ведь на месте этого брюнета мог быть Олег! Нет, Олег не полез бы за первой попавшейся голой девкой. Он не такой! Или такой?! Ну, и поделом, поделом тогда!»


* * *
 Час от часу не легче! - воскликнула Рая, отстраняясь от телефонной трубки. - Что за день то такой! Второе происшествие за два часа...
- Что..? - напряглась Милада.
- Теперь ребенок. Ты пойми, для Ярилова это слишком много! В участке за голову хватаются.
- Да, конечно, - пробормотала Милада. Она ещё не до конца поняла, что чувствует. Она всякий раз будет радоваться, узнав, что «это не он». И в то же время... ребенок... Это уже слишком.
- Что случилось?
- Пропал. Подозревают мамашку. Она всегда какая-то странная была. Да я её почти и не знаю, она ж приезжая. От силы год тут живет.
- А.. что она могла с ним сделать? - у Милады холодело внутри.
- Ооо, а то ты не слышала, как младенцев выбрасывают, закапывают. Она, может, думала, никто не видел у нее живота. И никто не заметит, как он пропал. Да не тут то было!
- Она дома что ли родила?
- Ну, а где ещё? В больнице нашей её не было. И пуза нет.
- И что ей будет теперь? - у Милады сильнее похолодело, заныло в груди.
- За нее волнуешься? - изумилась Рая.
- А вдруг... это не она...Ей же самой тогда помощь нужна.
- Успокойся. Разберутся сначала, докажут. Ты такая доверчивая, Милада, - Рая стала вдруг грустной. - Слишком хорошо о людях думаешь. Ты и Степанычу, похож, поверила? Это балабол ещё тот... Эх, как его на этот раз... в извращенцы подался! Наблюдатель. Оно и ясно, что сердце прихватило, от таких-то фантазий.
- Не вижу ничего плохого в этом, - отрешенно пробормотала Милада.
- ??? - Рая вздернула тонкие рыжие брови.
- В том, чтобы хорошо о людях думать. А ты о чем?.. Ой, да ну тебя! – Милада, наконец, рассмеялась.
- Веселитесь? - дверь приоткрыла Инга и не спеша прошла в кабинет. Она всегда очень не быстро, как будто вдумчиво, делала шаги, и также говорила. Гораздо медленнее, чем писала тексты. - Там в Белояровке собрали что-то вроде импровизированного поискового отряда. Полиция в доме ребенка не нашла, сейчас прочесывают окрестности. Народ помогает. Есть шанс, что ещё не поздно. Не хочешь присоединиться, Милада?
- Конечно! Нужно!

Девушка узнала, что младенец пропал сразу после рождения. Соседки заметили, что «приезжая», еле-еле передвигаясь, скрылась в доме, держась за живот, и потом ещё через форточку слышались её стоны. Уже закричал новорожденный, а к дому всё не подъехала машина скорой помощи. Тогда сердобольные соседки, опасаясь зайти к «чудной девке» позвонили сами в больницу.
Врачи обнаружили в доме одну молодую женщину, которая была очень слаба и явно не в себе. Она ещё не убрала покрывала с пятнами крови, и не собиралась этого делать. Только смотрела в одну точку, лихорадочно трясясь. На вопрос «А где младенец?» закрыла лицо, упала животом на окровавленную постель и глухо повторила два раза: «Нету его!». А кто украл, не сказала. Не видела.
Эту новость яриловцы передавали друг другу: кто жутким шепотом, кто грубо ругая несостоявшуюся мамашку.
- Отродяся в наших деревнях такого не было! Да, помирали, но чтоб своими рукам мать загубила! Тьфу!
- Да кто она есть такая, откуда она есть! Вот Макарьевна сдала дом, башкой не подумала. Вон чего в её доме теперь сотворили! От такого не отмоешься!

Милада закрывала уши, глотала слёзы. В голове шумело.
«Как же так. Бедный маленький комочек. Бедная девушка...» - сострадала она. Она не хотела верить тому же, чему и все. Поэтому она меньше всех могла надеяться на хороший исход отчаянного поиска. И всё-таки, искала вместе со всеми.

К поиску подключилась половина людей Белояровки и народ из других сел. Наготове ожидала машина скорой помощи. Некогда сонная деревня стояла на ушах. Хлопали калитки, тревожно перекликались соседи. Были тщательно просмотрены все канавы, палисадники, прогалы между плетнями и заборами. Многие уже бросали тревожный взгляд в сторону леса, который от Белояровки отделяло густое пшеничное поле.
- Она бы и до поля за это время не дотопала, - уверенно заявила соседка. - А уж до леса и бегом бы не успела. Да вы её видели? Бледная, слабая. Нет, искать близко надо. Нет ли где во дворе разворошенной земли?
Милада содрогнулась, подслушав краем уха разговор двух соседок. Она остановилась, облокотившись на рамку редакционного велосипеда.
- Ниии, во дворе то всё просмотрели, ещё энти, в формах.
- Был бы живой, услышали бы писк. А так, хуже иголки в стоге сена, - старушка-соседка горько махнула рукой.
- А если и правда, украли? - робко предположила Милада.
- Да кому он здесь нужен был, дите ен-тот! - махнула шершавой рукой соседка и прищурилась - Да, а если бы и украли, что ж она то не выбежала, шуму не подняла?
Милада сурово поджала губы. Она ненавидела думать и рассуждать, как все. Тем более, у неё в этот раз были основания сомневаться, что всё так просто.
«Искать бесполезно. Бесполезно! Если что-то и можно сделать, то только поговорить с тем, кто всё замутил, - лихорадочно размышляла она. - Пусть усмиряют свою нечисть обратно!»

Милада запрыгнула на велосипед и, не прощаясь с мечущимися и пустословящими людьми, покинула Белояровку. Нечего тянуть, ей сегодня ещё возвращать транспортное средство на работу, а до этого нужно сгонять на другой конец района. Он хоть и небольшой совсем, а до Вислоусовки на велосипеде всё же - часа полтора! Благо, ехать через центр, а там можно и перекусить.

* * *
Пшеничные колосья расступались перед велосипедом, ловко петляющим по узкой полевой тропке. Не зря юная журналистка с утра изучала карту окрестностей. Ей была известна дорога, срезающая путь от Ярилова до Вислоусовки, минуя главную, по которой ходил сельский рейсовый автобус. Конечно, никакого асфальта на главной не было, да и из транспорта кроме автобуса редко что по ней ходило. Она была шире и плотнее, и шла перпендикулярно самой главной дороге, ведущей в Ярилов. (Или лучше бы – из него!) А узкая тропа позволяла не объезжать угол, а мчать напрямик в Вислоусовку.
Только спала полуденная жара. Запах лета и поля впитывался в светлый хлопковый топ, в юбку чуть выше колен (девушка выбрала самую длинную), в темно-русую волну, скользящую по шее и спине, в уже изрядно загоревшую за три дня кожу. Миладе захотелось на минуту остановиться. Она так и сделала. Осмотрелась.
«А ведь какое могло быть хорошее, чудное, сказочное лето, - с досадой подумала она. – Как бы могло здесь быть прекрасно! Если бы не эти смерти, этот постоянный страх, эта спешка сделать что-то… а что нужно, что правильно – неизвестно. Вот не глупость я сейчас совершаю, отправляясь к этой сумасбродной женщине? А как иначе? Как?»
И она снова запрыгнула на велосипед и помчала ещё быстрее, поддерживая себя мыслью, что Полина, вероятно, и не знает, каких бед могут натворить её духи. И уже натворили!

Девушка спешила ещё и за тем, чтобы застать Полину в библиотеке. Она ведь не знала, где живет эта женщина. Конечно, можно и поспрашивать местных жителей, где её дом. Но это было совсем не желательно. Миладе очень не хотелось больше встречаться с тем суровым злобным старцем – мужем Полины, который брезгливо рассматривал её и Олега на сельском празднике.
Да и говорить на такую непростую, странную тему лучше с глазу на глаз. Но, кстати, о том, что и как говорить, Милада думала мало. Всю дорогу она была озадачена одной целью - добраться до Вислоусовской библиотеки, найти Полину и... просто прямо спросить. Верный ли это план?

Однако подбирать какие-то слова, встретившись взглядом с пристальными глазами, чуть ласковыми и блаженными, было уже поздно.
Полина предстала перед девушкой прямо на пороге клуба, где располагалась библиотека и галерея пыльных безглазых кукол. Секунду она щурилась, узнавала Миладу, а затем дружелюбно кивнула. Как будто ни капли не была удивлена столь скорым ещё одним визитом.
- Я к Вам! - не пытаясь отдышаться с дороги, выпалила девушка, соскакивая измотанными ногами на мягкую лужайку. Она сказала это нарочито громко и выразительно, надеясь вызвать хоть какую-то странную реакцию. За что-то надо было зацепиться, иначе с чего начать?..
- Милости просим! - просто, словно ни о чем таком не догадываясь, качнула головой Полина. - Зайдете?
«Может, они всегда тут так встречают своих журналистов? Ну, то есть, Раю. А меня по привычке?» - про себя думала девушка, всё ещё не зная с чего начать.
- Нет, я не буду заходить. Давайте тут поговорим, - Милада старалась оставаться сдержанной и спокойной. Она опасалась.
- Пойдем присядем? - Полина направилась к скамейке, приглашая девушку следовать за собой.
Они устроились перед клубом под березой, на том самом месте, где Милада разговаривала с ещё одной сумасшедшей - Анисьей. Тогда Милада только почувствовала опасность, которая грозит им с Олегом. Теперь эта опасность приблизилась, она неминуемо наступала... И дальше будет только хуже, если не...
- Я слушаю тебя. Хочешь о чем-то написать в газету?
- Нет. Это личное. Совсем другое.
- Что ж, давай, - также спокойно сказала Полина.
- Когда Вы говорили мне об этом вашем древнеславянском веровании, казалось, что это что-то светлое, доброе... обереги, беседы какие-то с березками...- голос отчаянно задрожал, и девушка уже не пыталась скрыть рвущегося из груди волнения. - Но я и подумать не могла, что Вы вытворяете на самом деле!

Полина чуть побледнела и отстранилась, чтобы лучше видеть девушку :
- Милада, ты что-нибудь видела необычное? Тебя что-то испугало? Понятно, что ты не в себе...Ты можешь рассказать мне. Я не посчитаю тебя сумасшедшей. Милада, они ещё никогда никому не причиняли здесь зла. – Она, конечно, понимала, о чем идет речь!
- Неужели!? - Милада вскрикнула резко, нервно, как будто сорвалась, и сама не заметила, как разрыдалась. Она зло смотрела на Полину.
- Можешь, и не говорить. Ясно, что ты напугана тем, что увидела. То есть, кого...
- Я видела, - девушка отчаянно прижала ладони к лицу, давая волю скопившимся эмоциям. - Это было ... что-то вроде домового. Я не ожидала, я не знала... понимаете!
Она расплакалась, как ребенок. Расслабилась, как на приеме у психиатра. Она позабыла, что перед ней виновница всего, и хотела рассказать именно ей обо всех своих страхах, довериться ей.
- Но ведь он не сделал тебе ничего плохого. Это просто шок. Выговорись, Миладушка.
- Он - нет! - она опять распалилась. - Но они опасны, опасны! Надо что-то делать!
- Милада, они не подвластны человеческим законам и бесполезно с ними бороться. С ними нужно уметь жить в ладу.
- Да что же это такое! Там, в Ярилове, погиб мальчик! Пропал младенец! И чуть не задохнулся... мой Олег... Это всё они! Их надо унять. Они ненавидят всех приезжих? Что они хотят?
Полина резко помрачнела.
- Не может такого быть. Как это случилось?
- А то Вы не знаете!
- Но я, действительно, не знаю! Такого не бывало никогда...
- Значит, это не Вы настроили их так? - Милада быстро поверила ей.
- Я? - Полина всплеснула руками. - Да что ж я похожа на убийцу, на ведьму какую?
- Нет. - Милада вытерла слезы. - А кто тогда?
- Если по правде, тут все коренные жители чужих недолюбливают. Мягко говоря. А уж «хозяев» этих вовсе ненавидят. Но не верю я, чтобы кто-то посмел таких делов понатворить. Да что «посмел»… никто и не смог бы! Ну, разве будут духи слушать волю простых людей? Нет, это под силу только потомственному жрецу. А я таких даже и не знаю.
- Что же делать, - Милада отчаянно сжала руки, расширила глаза. - Мне так страшно! И ведь я не могу уехать! Тут мой парень. А он не верит мне. Он то ничего не видел!
В глазах Полины промелькнуло восхищение.
- Ты умница, Милада. Но тебе будет непросто.
- Мне уже непросто! И я не знаю, что делать...
- Вы должны держаться с ним за руку. Как те куклы, которых ты выбрала.
- Мы не можем всюду ходить парой, как сиамские близнецы.
- Хотя бы мысленно. Держи. Его. За руку.

Слова, произнесенные раздельно и четко, вошли в её сознание и остались там. Без любых других комментариев. Просто держать его за руку. Чувствовать. Быть одним целым. Вот что нужно.

Как в тумане, она попрощалась, больше не расспрашивая ни о чем. Поднялась и уехала, машинально крутя педали ватными ногами.

* * *
- Чем ты сегодня занимался?
- Встретился с Пончиком, - Олег был какой-то не такой, растерянный (На него это не похоже!) Не испуганный, а обескураженный чем-то.
- Это у которого в бане ты вчера чуть не задохнулся?
- У него. Мы как раз пытались понять, как это получилось...
- Искали, кто тебя закрыл?
- Да, представляешь, как два бестолковых сыщика. И как-то странно. Но нет даже никаких следов. А они должны быть! Наши ведь есть. Я уже почти поверил в твои страшилки!
Милада почувствовала в его голосе смех.
Хотелось властно объявить: «Завтра ты весь день со мной! На практику приехал, или зачем!?» Но она успела догадаться, что так всё можно испортить.
- Может, ты завтра поможешь мне? Мы с Раей вдвоем, а в Ярилове просто дурдом начался... нас не хватает.
И она рассказала о случаях с утопленником и пропавшим младенцем. О своих догадках и о постыдных признаниях Степаныча умолчала.
- Мне страшно! - просто прошептала она, в полумраке мансарды всматриваясь в лицо любимого парня. - Очень! Давай не разлучаться...
Он растрогался и прижал её голову к своей груди, обнимая, защищая. Она прикрыла глаза.
- Так не страшно?
- Так нет. Так спокойно. И уютно.

* * *
После долгих настойчивых переговоров Милады с Ингой и Инги со следователем и главврачом, девушке разрешили навестить в больнице мать исчезнувшего ребенка. Девушка жарко убеждала коллег, что в противном случае публикация получится не объективной. Что саму Софью тоже нужно выслушать. Поэтому, когда наконец дали отмашку, брать комментарий помчалась она.
Небольшая районная больница находилась недалеко от редакции, у той же самой центральной площади Ярилова. Девушка добежала до неё за одну минуту, дрожащими руками нацепила на босоножки бахилы, на ходу бросила медсестре:
- Из редакции. С Вами договаривались, - мелькнула корочкой с надписью «Пресса». - В какой она палате?
- Может, она хоть Вам что-то скажет, - робко предположила худенькая пожилая медсестра, тихо, словно самой себе.

Больная сидела, прижав осунувшееся лицо к острым коленкам, укрытым выцветшим больничным пододеяльником. Густые каштановые волосы были скручены в небрежный пучок на затылке. Она затравлено посмотрела на Миладу взглядом отчаявшегося человека.
«Как можно, глядя в эти глаза, не поверить в её невиновность!» - первое, что подумала журналистка. Хотя она сама верила и до этой встречи.
Теперь Милада убедилась: молодая женщина не в себе. Она перепугана и подавлена. А ей ещё и не верят. Нет смысла спрашивать то же, что и все. Она тогда так и продолжит смотреть исподлобья.

- Послушай, я знаю, что случилось. Знаю, что его унесли, украли. Но, может, ещё можно спасти?..
Милада приблизилась к незнакомке, улавливая малейшие изменения в её взгляде.
- Откуда ты знаешь? - хрипло от долгого молчания прошептала несчастная.
- Я тоже чуть не сошла с ума, когда увидела эту нечисть.
- Ты видела... его? Его?! - встрепенулась женщина и сощурилась. – Это чудовище…
Показалось, что она говорит не о безобразном чудище, чуждом этому миру, а о человеке-подонке, исковеркавшем её жизнь.
- Просто расскажи, как всё было, - осторожно и почти нежно шепнула Милада. – Просто расскажи мне…
- Он его унес. Сразу после того, как он… она… первый раз закричала. Я даже не успела подержать её на груди. Это девочка…
- Как он оказался в доме?
- Я сама впустила его.
Милада оцепенела и едва пошевелила губами:
- Но… зачем?
- Я не думала, что он так поступит. Он ведь отец.
- Отец? – ещё более ошарашенно выговорила Милада. – Как отец? Вы говорите о человеке? Просто…
- Теперь я сомневаюсь, что он человек!
- Почему..? А, ну, да…
Женщина откинулась на подушку и устало задышала. Милада молча, рассматривала ромбы потертого линолеума в палате. Вдруг – ещё одна мысль, ещё одна нелепость.
- Но ведь его никто не видел! Соседи слышали, как ты рожала. И они никуда не уходили от дома до приезда «скорой» и… полиции. Никто не выходил. Совсем никто!
Женщина приподнялась и отрешенно проговорила:
- Как он приходил, тоже никто никогда не видел. Вот поэтому мне так страшно. Поэтому всё равно не поверят. А я не хочу в психушку, лучше – в тюрьму.
- А давай так, чтобы ты осталась на свободе. И с дочкой, - взволнованно, с наигранной обнадеживающей улыбкой убеждала Милада. – Расскажи. Я хочу помочь тебе. Расскажи! Давай попробуем…
- Он был похож на моего жениха. Погибшего. Так похож! Я чуть не сошла с ума от счастья. Ведь я уже думала, никогда не встречу такого. Я и в деревню эту уехала, чтобы всё забыть. Я не хотела видеть людей. Но и тут тоже люди. В городе им хотя бы всё равно… а эти! Во всё лезут! Я не хотела даже знакомиться с соседями. Мне без них было лучше. Лесной воздух, несколько книг, небо, маленький домик. Думала, так проживу до конца жизни. Буду вспоминать свою единственную любовь, и всё… Когда он впервые пришел к моему дому, перепугалась, еле жива осталась. Думала, привиделось. А он ближе подошел, воды попросил, оказался – настоящий. И посмотрел также. Такими глазами, зелеными-зелеными, словно маслом писанными. Челка густая на лицо и щетина по щекам. Наверное, он даже красивее того… У меня земля из-под ног ушла! Пригласила зайти. Так с тех пор он у меня бывал. Говорил, что живет неподалеку, а больше ничего. И на людях не хотел гулять, но мне и самой этого не хотелось. Я думала, что он из какой соседней деревни. Думала, женат. Потому и не пытала. Решила, пусть приходит. Хотела от него дочку, такую же зеленоглазую! Вспомнилась моя прежняя мечта! Это было как в сказке. Мне казалось, что вопросы, формальности – всё для нас лишнее. И слова, объяснения – тоже не нужны. Главное – проведенное вместе время. Мы встречались или у меня, или в лесу. Он был такой… не как все. Уж не знаю, как тебе объяснить… Ты ведь уже взрослая, кажется? Да. Ну, так вот… Он ни на секунду не давал расслабиться. С ним и три часа было мало, мало, мало… Я так радовалась, когда это случилось, когда я узнала, что будет ребенок. Он отреагировал спокойно. Не злился, не радовался, не предлагал сойтись. Я подумала, что так и есть – он женат. Решила, что даже хорошо. Это будет только моя зеленоглазая крошка. Но он неожиданно появился в самом начале схваток. Бледный, строгий… не дал мне вызвать врача. Мне стало так страшно! Я рожала, как какое-то дикое лесное животное. Сама! Он был ужасен. Он молчал. Потом четким движением, как врач, принял ребенка, перепеленал… При этом он сказал… Он сказал «Сочувствую тебе, Софья. Но она моя». Я силилась подняться и посмотреть, даже смогла сползти с постели дрожащими ногами и упасть перед ним на колени. Я не могла понять, зачем она ему. Я и сейчас не понимаю. Это было так дико… Он сказал «Я забираю её» и ушел.
- Почему ты не сказала о нем, чтобы его искали?!
- Нас с ним никто никогда не видел вместе. Мне бы не поверили.
- Глупости…
- И ещё кое-что… когда он вышел за дверь с ребёнком, я кинулась следом. Падала, ползла… Я вырвалась следом за ним во двор. Так быстро... Но его там не было! И нигде вокруг! И дочки тоже…
Милада глубоко вздохнула и выпрямилась. Если ребёнка не найдут, то что будет с этой женщиной? Конечно, всё можно списать на бред, на сумасшествие или притворство… Но ведь это ни то, ни другое и ни третье.
- Где, говоришь, вы встречались с ним? В лесу?
- Бывало, что в лесу.
- Я знаю, кто он! – сказала девушка самой себе. – Послушай, я тебе верю. Тебя не должны наказывать за это.
- Прости, - женщина как будто только очнулась. – А кто ты? Ты вызываешь такое доверие. Но я даже не знаю, зачем всё это тебе…
- Я журналист. И я хочу, чтобы всё было честно и правильно. Насколько это возможно. Послушай, и тоже не сочти меня за поехавшую, - прошептала Милада. - Я сама не местная, и для меня тоже было шоком... да ещё каким! .. узнать, что здесь, в Ярилове, обитают духи.. которым еще язычники преклонялись. Преспокойно они тут устроились... и многих местных этим даже не удивишь. Привыкли. Сами им молятся. Так вот, этот твой зеленоглазый красавчик, судя по всему, дух леса. Не надо так на меня смотреть!
- Тогда моя дочь... она не человек? - Софья открыла рот как рыба, выброшенная на берег. - Кто она? Кем она стала? Он никогда мне её не вернет! Где они! В каком они мире! В каком она мире?! Там холодно?! Чем он будет её кормить?! И какой он сам?.. Он же только принимал этот образ… Образ моего...

В палату ворвались две медсестры.
- Никогда больше Вас не пустим! - сквозь зубы прошипела одна из них. - Убирайтесь! Сию секунду!
Вторая принялась грубо укладывать пациентку, грозя уколом успокоительного.
- Когда её уже в дурдом увезут!
- Девушка! - воскликнула Софья, выглядывая из-за плеча медсестры на задержавшуюся в дверях Миладу. - Найди... ты такая...
Миладу вытеснили. Она прижалась к холодной стене в коридоре.
Что теперь делать? Сама... сама полезла... Любопытная, жалостливая... Как будто ей больше всех надо...
Словно не её мысль, мелькнувшая в фоновом режиме, улетучилась тут же. Милада она такая... Милада. Разве можно вот так пройти мимо и ничего не сделать? Никто, кроме неё, ни за что не поверит этой несчастной женщине. А значит, и помочь может только она. Точнее – попытаться.

http://www.proza.ru/2018/05/30/59