Укрощение Казбека

Как всегда, летом родители отвозили меня в деревню к бабушке.
Это лето выдалось очень жарким: уже в середине июня температура на солнце доходила до сорока градусов. Днем спасение было только в тени или в прохладной воде деревенского пруда.
Я со своими деревенскими друзьями никогда не скучал, всегда мы находили какое-нибудь веселое занятие, даже в такие жаркие дни. Одним из развлечений было у нас посещение расположенной неподалеку от нашей улицы молочной фермы. Отец одного из моих товарищей – Сашки — работал на ферме ветеринаром, и поэтому нам троим, мне, Сашке и нашему третьему мушкетеру Лешке, не было преград! Приходили мы туда поваляться на сеновале, попить парного молока и прокатиться на лошадях. Мы могли заглядывать в любой уголок фермы, доярки, работавшие на смене, всегда угощали нас парным молоком, и, напившись, мы валялись в сене, которое хранилось в высоченном и потому прохладном деревянном сарае. Какой же чудесный там был запах свежевысушенного сена!
Но основное развлечение нас ждало только в определенные дни к вечеру, когда с пастбища пастухи пригоняли коров и давали нам, конечно, под присмотром, прокатиться на пастушьих лошадях. Лошадей было три.
Старый, тощий, но очень добрый, с печальными глазами Симка. Высокий, грязно-белого цвета сейчас, белый в яблоках — раньше, видимо, был завидным жеребцом. Но его возраст — около 30 лет, сопоставимый с возрастом восьмидесятилетнего старика, сказывался как на его внешнем виде, так и на скорости передвижения. Из-за возраста Симку на пастбище брали очень редко, и тренировочные заезды на нем практиковались и в утренние прохладные часы. Про галоп на нем можно было и не думать, он еле-еле разгонялся до медленной рыси.
Мы все трое научились сидеть и управляться с лошадьми благодаря доброте нашего старика Симки. Поэтому все трое любили его и всегда баловали всякими лакомствами, принесенными из дома, но сахар для него был просто манной небесной. За кусочек сахара пожилой Симон так энергично кивал головой, что иногда возникало ощущение, будто она может отвалиться!
Вторая лошадь — рыжая кобыла Оленка, хоть и молоденькая — трех лет, была спокойная и резвая. После медленного, неповоротливого Симки Оленка была просто ракета! Все любили на ней прокатиться, она не была строптивой, хорошо слушалась и никогда никого не скидывала с седла. Слабостью Оленки
были яблоки: очень она их любила. А у моей бабушки в саду было полно яблонь… Поэтому я всегда был любимцем у Оленки! С ней мы всегда вытворяли всякие веселые трюки: быстро срывались в галоп и так же быстро останавливались, прыгали через разные барьеры и даже научились кланяться.
подгибая одну ногу!
Но гвоздем фермы, конечно, был Казбек! Вороной, иссиня-черный, с белой звездой на лбу и белыми носочками на передних ногах, огромный, около 180 сантиметров в холке, с длинным хвостом и густой гривой семилетний жеребец!
В его глазах постоянно горел огонь! И этот огонь соответствовал его нраву! Не каждый пастух мог с ним справиться, таким норовистым был Казбек. Ни шпоры, ни нагайка не имели на него воздействия. Очень часто скидывал седоков вольнолюбивый конь. Ну, а нам к нему вообще не дозволяли приближаться, хотя тайком мы все равно таскали ему угощение, и поэтому нас Казбек подпускал к себе без боязни, но, конечно, никто из нас на нем верхом не сидел.
Как-то солнечным днем мы, как водилось, направились на ферму. Солнце припекало, и шли мы медленно, когда вдруг увидели впереди, в стороне фермы, дым. Сначала мы не придали этому значения: думали, может, часть скошенной соломы на поле подожгли, но когда услышали звук колокола и крики людей, со всех ног рванули туда…
Залетев в ворота, мы сразу поняли, что загорелся сеновал. Как это произошло, выяснили уже потом: тракторист уснул там с зажженной сигаретой, сам еле успел выскочить, но затушить начавшее разгораться пламя не смог.
Когда мы прибежали, весь персонал — четверо доярок, горе-тракторист и двое пастухов — всеми силами пытались выгнать коров из коровника, который стоял рядом с полыхавшим сеновалом. Задача была далеко не из легких: дым и вид пламени очень пугал животных, и они ни в какую не хотели двигаться.
Кое-как пастухи протянули первого бычка почти волоком, а уж за ним двинулись ближние коровы. В этот момент подул сильный ветер, и пламя перекинулось на крышу посередине коровника. Соломенная крыша быстро прогорела, и горящие обломки падали внутрь коровника, разделив оставшееся стадо на две части. Первая часть стада резво рванула на выход, а вторая столпилась перед закрытыми воротами с другой стороны.
Все это происходило так быстро, что мы только и успели, что добежать от ворот до середины двора. Только здесь мы реально поняли размеры бедствия и что вторую часть стада спасти уже практически невозможно…
Тут я внезапно вспоминаю про лошадей, запертых в сарае как раз позади коровника, и понимаю, что про них-то забыли совсем! Кричу ребятам: «Давай в обход, через забор!». Мы несемся, перескакиваем через забор фермы, оббегаем между коровником и входом в сарай-конюшню, на ходу хватаем уздечки.
Сашка было седло схватил. Я кричу: «Бросай, какое седло, так пойдем!». Перепрыгиваем невысокую загородку, и вот они, наши красавцы! Сашке —Оленка, Лешке — Симка… Ну, а мне Казбек остается, да еще и без седла!
Благо, сахар в кармане был у всех, задобрили мы быстро лошадок, уздечки быстро накинули, парни быстро на своих запрыгнули, а мой-то гигант, но стоит, не сопротивляется. Подвел я его к ограде да только с ограды и сел на него. Тут мы понимаем, что не отворили загородку. Недолго думая, разгоняю Казбека, и мы резко ее перепрыгиваем! Парни — за мной, Симка только малость зацепился, но все-таки перескочил ее со страху!
Выскочили из сарая и слышим рев коров за воротами коровника: тыльные ворота так и не открыли, из передних еще скот выгоняли!
Ворота-то замкнуты. Замок здоровенный амбарный. Лешка кричит: «Давай веревки накинем и засов сорвем, может, и получится!».
Саша быстро веревки из конюшни на Оленке подвез, накинули мы быстро веревки на петли и на шеи лошадям… Симка с Оленкой потянули. А Казбек стоит как вкопанный, не могу его сдвинуть!
Наклонился я к нему и шепчу на ухо: «Ну, миленький, ну, давай, потянем, поможем», — и сахарок ему в рот. То ли сахар подействовал, то ли слова мои… Как рванул Казбек — воротину одну мы вырвали! Она так за нами и потянулась. Остановились мы только у другого края фермы.
Смотрим, коровы повыбегали с другой стороны коровника и к краю фермы рванули.
Тут как раз пожарники подъехали, еще народ сбежался, тушить начали, но тушить уже особо нечего было: коровник и сеновал почти дотла сгорели.
В основном старались, чтоб на конюшню и на другой коровник пламя не перекинулось.
Мы стояли в стороне, как три мушкетера, на лошадях, без седел, и могли только молча наблюдать за этим процессом.
Подъехал отец Саши — первыми нас увидел, кинулся, порасспросил все и сразу животных осматривать. Но пострадавших практически не было, пара подпаленных коровьих боков да нога тракториста!
Коровник и сеновал потом быстро восстановили, тракториста, конечно, уволили! А нам выдали грамоты всем троим и невиданные по тем временам для детей деньги – по 10 рублей! Но лучшей наградой для нас был безграничный допуск к лошадям, конечно, и к красавцу-силачу Казбеку!