На скамейке

  - Какая капризная весна, - сказал он. - То жара, то ветер.
- Никакого ветра нет, - сказала она. - Просто движение воздуха.
Услышав это, холодный северный ветер расправил поникшие крылья. Затревожились головки одуванчиков.
- Ветер, это когда всё падает, валится с ног, - продолжала она не терпящим возражения тоном.
- Это ураган, - возразил он.
Она на несколько мгновений замолкла. В её молчании чувствовалось неудовольствие.
- Это грачи? - спросила она, кивнув в сторону копошащихся неподалёку чёрных птиц.
- Этот, большой - грач, а те, поменьше, галки, - сказал он.
Она недоверчиво повела глазами, соизмеряя размеры пернатых.
- Всё равно, это грачи.
Клевавшая что-то поблизости галка посмотрела на неё синей бусинкой глаза.
- Совсем не видно стрижей, - помолчав, сказал он.
- Полно, - сказала она. - Вчера носились мимо  окон, как угорелые.
Он покашлял. Она покосилась в его сторону.
- Болею третий месяц, - сказал он. - Бронхит.
-  В городе нехороший вирус, - сообщила она. - Надо больше быть на солнце. Витамин Д.
Он снял бейсболку, подставив солнцу голову. В раздвинутые ветром ветви яблони, как в живое окно, плеснула жгучая волна света, прошлась горячим дыханием по земле, по перекладинам скамейки, на которой они сидели, по двум неподвижным фигурам.
- Ветра нет, - опять сказала она.
Листья стоявшей поодаль берёзы  заходили, заиграли во всех направлениях, не соглашаясь с услышанным.
- Разве это ветер? - вздохнув, повторила она.
Однако… - сказал он. - Мне, пожалуй, пора . До свидания.
Она не ответила. И он, поднявшись, зашагал в сторону дома.