Клон-3 или В лабиринтах любви. Часть 32

1. Часть 32. Глава 1. Утром в Сан-Криштоване.

На следующий день после отъезда дяди Абдула и несносной Лейлы на пороге «Волшебной лампы» стояли Мухамед и Мустафа и обсуждали последние события.
- Я был бы счастлив, зная, что рядом больше нет Лейлы, этой одалиски, но я не могу радоваться, зная, что у моего брата погибла жена, - сетовал Мухамед.
- Брат, разве тебе не приходило в голову, что этим и закончится история с похищением? Я чувствовал, что так может быть! – уверял Мустафа.
- Нет, мы все надеялись, что Фарид одумается и отпустит Фатиму, когда поймет, что Саид не поддастся на шантаж. Скорее, ему и Зухре будет хуже, когда мой брат до них доберется.
- Мухамед, что теперь будет? Саид собирается наказать Фарида и его жену-убийцу?
- Не знаю, брат. Саид не рассказывал мне, что намерен делать, прилетев в Марокко. И я боюсь за Саида. Он, конечно, влиятельный человек. Но и семья сида Рахима уважаемая. К тому же – парня не было в Марракеше, когда погибла жена Саида. А то, что Фатима была убита, ещё следует доказать, так как пока речь идет о несчастном случае. Зухра уверяет, что нашла тело женщины, вернувшись с медины.
- Мухамед! Но это же очевидно: Зухра виновна. Она почему-то не вызвала полицию, обнаружив во дворе риада мертвую женщину. Вместо этого она закопала ее в яме во дворе риада.
- Мустафа, она не только не вызвала полицию, но и скрыла этот факт ото всех. О трагедии мы все узнали после звонка Фарида сиду Рахиму. Но и он не стал связываться с властями, а в панике позвонил дяде Абдулу и сиду Али. Это понятно: он испугался за внука.
- Да, Фарид – владелец риада. К тому же, полиция могла выяснить, что Фатима была его заложницей. Это тоже преступление, - кивал, сложив руки на животе, Мустафа.
- Ну, риад Фарида теперь принадлежит Саиду. Он забрал его в счет долгов бывшего зятя…, - пробормотал Мухамед. – Но ты прав, на совести Фарида – удерживание Фатимы и сокрытие ее от законного мужа, а Зухра ещё должна доказать, что не она убила Фатиму.
- Брат, а что собрался делать дядя Абдул? Он в такой спешке, в нервах собирался лететь в Марокко!
- О, Мустафа, дядя Абдул так разнервничался в аэропорту! Когда мы вошли в зал ожидания и подошли к табло, там же находились и Самира с этим своим «мужем», - поморщился Мухамед. – А ещё - жена отца Лукаса, Иветти ее зовут, кажется. Была ещё какая-то женщина, которую называли Далвой.
- И как? Дядя Абдул поругался с Самирой?- сочувственно посмотрел Мустафа на приятеля.
- Нет. Но он так разнервничался, что мне пришлось его успокаивать. Те люди сделали вид, что не замечают нас. А именно это намеревался сделать сам дядя Абдул. Когда он увидел эту компанию, мне показалась, что у дяди Абдула глаза взорвутся.
- Они летят тем же самолетом, что  дядя Абдул с Лейлой?
- Да, что совсем плохо. Надеюсь, в самолете не случится скандала, иншалла, - воздел руки к небу Мухамед.
- Дай Аллах, всё будет хорошо. А как вела себя Лейла? – полюбопытствовал Мустафа.
- Хм… Хвала Аллаху, Лейла не посмела ничего «выкинуть». Надежда стать женой Фарида удержала ее от совершения глупостей, - ответил Мухамед каким-то странным тоном, и Мустафа пришел к выводу, что Мухамед, как мужчина, сильно задет. Несмотря на то что он сделал для одалиски за время их брака, та выбрала молодого Фарида, как до этого бесстыдно интересовалась Амином.
 - Да пошлет Аллах ей мозгов! – только и смог сказать Мустафа. Он уже обратил внимание на то, как изменился Мухамед с появлением Муны. Стал одеваться более аккуратно – в чистые и хорошо отглаженные вещи, имел сытый вид. Был ухожен, одним словом. Новая жена хорошо о нем заботилась. Теперь Мухамеду не на что обижаться. А о Лейле он скоро забудет, если, конечно, та не устроит нечто, прилетев в Марокко, где люди вспомнят, чьей женой была одалиска в недавнем прошлом.
Ведь в доме дяди Абдула капризная девчонка узнает, что никто не собирается выдавать ее замуж за Фарида. Правда, Мустафа и Мухамед, обсудив ситуацию, пришли к выводу, что из-за смерти Фатимы у дяди Абдула появилась веская причина отказать Лейле, чтобы не сватать ее Фариду: теперь этот парень – враг их семьи, он преступник. Впрочем, дяде Абдулу можно и не искать причин для отказа или оправданий – он может отказать Лейле без всяких объяснений, просто в силу семейной власти и авторитета.
Заметив, что Мухамед смотрит куда-то за его спиной, впрочем, как  и многие посетители за столиками бара доны Журы, Мустафа тоже повернулся в ту сторону. Ох, эта дона Одетти, подруга Ноэмии, которую он терпеть не мог, это всё она! Значит, Ноэмия сказала правду: дона Одетти приехала, чтобы лично указать художнику на дверь.
Муж Назиры все-таки купил ее дом, и теперь бывшая владелица прибыла в Сан-Криштован, чтобы выселить постояльца из съемного жилья. Женщина стояла, уперев руки в бока, высокомерно и презрительно наблюдая, как синьор Олаву с несчастным видом выносит из дома свои пожитки. На улице к стене дома был прислонены картины, стояли ящик и коробка с красками и кистями, какими-то банками… Рядом – узел с вещами, сумка и огромный чемодан, который синьор Олаву вынес последним.
- Всё, синьор Олаву, мы с вами в расчете. Ни я Вам, ни Вы мне ничего не должны! И всего Вам хорошего! Устроитесь как-нибудь, – донесся до них визгливый голос доны Одетти.
Потом она надменно повернулась к Базилио, мельтешившему вокруг них, и прогнала, пригрозив пожаловаться его хозяйке на нерадивого работника. Тот сразу же ретировался.
- Базилио, какие там новости? – остановил его Мустафа, когда парень проходил мимо магазина.
- Всё, синьор Мустафа, дом освобожден от вещей, теперь в него могут вселяться Миро и дона Назира с дочкой. Миро сказал, что им уже звонили: багаж вот-вот привезут. До вечера разгрузят и занесут в их новый дом, - охотно сообщил парень из бара.
- Да? – сделал удивленные глаза Мустафа, как будто он сам ничего об этом не слышал.
- Да! Дона Назира и Миро уже сегодня смогут ночевать в доме доны Одетти!
- А куда  же подастся синьор Олаву? – полюбопытствовал Мустафа.
- Не знаю, - почесал в затылке Базилио. - Может быть, ему придется ночевать на улице, если дона Жура не сжалится и не сдаст ему свободную комнату у себя наверху.
Парень поспешил в бар, откуда уже с нетерпеливым видом выглянула грозная дона Жура, сжимавшая в руке полотенце.
Мустафа обратился к Мухамеду:
- Ты слышал, Мухамед? Сегодня прибудут вещи Назиры и ее мужа.
- Слышал, - неохотно подтвердил мужчина, едва не заскрипев зубами. – Аллах решил наказать меня за какие-то мои грехи, вольные или невольные, позволив сестре-одалиске поселиться в Сан-Криштоване и стать моей соседкой. Это наказание для меня – до конца жизни! О, Аллах!
- Мухамед, кажется, гроза начинается, - ткнул пальцем в небо продавец из «Волшебной лампы». - Видишь, дождь уже капает. Надо убирать с двери платки!
Мужчины бросились снимать выставленные в рекламных целях разноцветные ткани и платки, которыми играл легкий ветерок. Потом также быстро сняли ковры с металлической уличной витрины, на которой они были вывешены. Повезло, они успели, потому что крупные капли уже застучали по крыше и непромокаемому козырьку, натянутому над входом в «Волшебную лампу», по камням мостовой на площади перед магазином и соседним баром, по пластиковым столикам и стульям, которые покинули посетители, укрывшись от начавшегося ливня внутри бара.
Убрав товар с улицы, Мустафа и Мухамед остались пережидать дождь, стоя на пороге магазина, но так, чтобы дождевая вода до них не доставала.
А дождь всё усиливался, пока очень скоро не превратился в тропический ливень, сквозь который было трудно разглядеть даже окна дома на противоположной стороне улицы. И только когда дождь начал стихать, они увидели возле соседнего дома синьора Олаву, промокшего насквозь, с которого стекали струи дождевой воды. Художник даже не пытался укрыться где-то или хотя бы чем-то. Он лишь вытирал время от времени лицо старой панамкой.
- И вещи все промокли! Несчастный, что теперь с ним будет? – пожалел пожилого художника Мустафа.
- Боюсь, что сегодня ночью он найдет приют в доме Латифы. Я уже знаю, что Самира позволила ему устроить мастерскую на первом этаже. О, Аллах! – выставив перед собой растопыренную пятерню, досадовал Мухамед.
- Смотри, Мухамед, смотри, брат! – кивнул приятель на дону Журу, которая так же, как и они, застыла на пороге своего заведения, переплетя на груди руки. Рядом с ней выросла дона Ноэмия, они о чем-то зашептались. За их спинами в глубине бара была видна дона Одетти, сидевшая за стойкой, закинув ногу на ногу. Короткая юбка не скрывала голых ног уже не молодой женщины. Мухамеду захотелось плюнуть, когда он это заметил. Впрочем, какое ему дело до чужой женщины?!
Мустафа глазел на бар молча, достав из кармана джеллабы огромный носовой платок и протирая им лицо.
- Аллах! Могу поспорить, они обсуждают художника! – беспокойно сказал Мухамед. Он ждал развития событий. Если дом свободен, то Назира с «мужем» должны перенести свои вещи, как только закончится ливень. А это значит, что дом Латифы освободится.
- Смотри! Грузовик въезжает на нашу улицу! – кивнул Мустафа в сторону проулка. Мухамед повел глазами в указанную сторону и обнаружил, что за упомянутым грузовиком движется также машина для перевозки крупных животных, в кузове которой был виден огромный белый верблюд.
- Прибыли вещи Назиры! – кивнув, горестно выдохнул Мухамед.
И тут же улица ожила. Появился Миро, а с ним вместе – его приятели со всего Сан-Криштована. Они окружили грузовик в ожидании, когда можно будет выгружать вещи. Сам же Миро подошел к машине, на которой доставили верблюда. Он встал рядом с водителем, обсуждая, как животное спустить на землю. На балкон вышла лара Назира, схватилась за перила, вытягивая шею, высматривая, что происходит внизу теперь уже возле ставшего их законной собственностью дома.
Дождь перестал лить также внезапно, как начался. Небо очистилось от туч, засверкало солнце. Только с листьев пальмы скатывались, сверкая в солнечных лучах, капли воды.
Из бара выскочил Базилио, которого дона Жура, проникнувшись жалостью к синьору Олаву, отправила на помощь художнику. Если сейчас начнут заносить вещи в дом, возле двери которого сиротливо застыл пожилой мужчина со своим промокшим скарбом, то он, конечно, помешает новым хозяевам заселяться в жилье.
- Ничего не поделаешь, такова жизнь, - проговорила дона Жура, поглядев на подругу Ноэмию.
- Да, но Одетти так безжалостна! Она не дала синьору Олаву времени, чтобы он мог подыскать себе подходящее жилье! Так быстро решила вопрос с продажей дома! – старалась высказываться дипломатично дона Ноэмия.
- Ну, справедливости ради замечу: весь Сан-Криштован знал, что Миро намерен купить дом Одетти. Это она всё мялась и торговалась. Почему синьор Олаву сам не подсуетился, понимая, какая у него перспектива после продажи дома?
- Это так. Но, Журочка, наша приятельница его обнадеживала, не говорила, что точно продаст. И где он найдет себе комнату и мастерскую по такой цене? Одетти давно собиралась или повысить цену за аренду, или вообще избавиться от жильца. Ей предлагали продать нижний этаж под книжный магазин. А там ведь была мастерская художника.
- Книжный магазин? – хмыкнула дона Жура. – Это кто же у нас здесь книги покупать захочет? Уж не клиенты моего бара точно! У нас профессоров нет!
- Наверно, поэтому те люди и передумали, увидев, что Одетти начала задирать цену.
К ним подбежал Базилио, таща одной рукой большой мокрый узел и держа несколько картин под мышкой другой рукой.
За ним плелся с обреченным видом художник. Несколько человек из числа посетителей бара решили помочь Базилио, поняв, что художнику предстоит скорое переселение. Всем было интересно, куда его определит дона Жура. А то, что именно она озаботилась судьбой постоянного клиента бара, всем стало понятно.
Представ перед грозной хозяйкой заведения, синьор Олаву молчал, опустив руки и отведя глаза в сторону. По лицу скатывались капли с промокших волос.
- Синьор Олаву, разве Самира не договорилась с доной Назирой, что отдает нижний этаж дома под Вашу мастерскую? – принялась сурово вопрошать женщина.
- Ээээ… Да, договорилась. Но… ведь это надо дождаться, когда синьор Миро с семьей съедет, но и в том помещении очень мало места, потому что оттуда ещё не вывезено оборудование для выпечки. Мать Самиры ещё не решила, что с ним делать – отдать ли невесткам или забрать в кафе мужа. Мне Самира так объяснила, - начал не очень внятно объяснять синьор Олаву.
-  И что вы намерены делать? Где намерены сегодня ночевать? – сдвинула брови дона Жура.
- Не знаю, - развел руками синьор Олаву, снова опуская голову.
- Вот что: у меня сдается на втором этаже комнатка. Я могу там поселить Вас на время, пока не найдете более подходящее жилье. Но у меня есть ряд условий: самое главное – не вонять красками! Рисуйте на улице, храните свои картины, где хотите. Вам ясно? Согласны?
Жура не просто говорила, а для убедительности водила у него перед носом указательным пальцем. Синьор же Олаву пожал плечами и кивнул ей, соглашаясь на все условия. К этому моменту все его вещи стояли у его ног.
- Базилио, заноси вещи синьора наверх! Анинья, приготовь синьору Олаву поесть. Пирожки, сок, тарелку мокеки! И поживее двигайтесь. А вам, синьор Олаву, стоит немедленно переодеться. Таааак… А я пока встану за стойку. Дождь кончился, сейчас посетители набегут.
Женщина отправилась на рабочее место, проследив, как Базилио поднимается по лестнице с огромным чемоданом нового постояльца, за ним тянется по ступенькам художник, а синьор Антинор из соседнего дома подхватил и занес в бар оставленный на улице узел с вещами и коробку. Оставшиеся пожитки были сложены в углу бара.
- Всё такое мокрое у синьора Олаву, - возмутилась Жура, берясь за полотенце, которым предстояло протереть вымытые Аниньей стаканы.
- Журочка, я пойду! – махнула ей рукой дона Ноэмия. – Узнаю новости – загляну и расскажу.
- И я пойду, мне тоже пора, - облизывая пальцы, сказала дона Одетти. – Видите, всё устроилось. А вы жалели художника! Он даже одной ночи на улице не ночевал, а вы на меня набросились, что оставила человека без крыши над головой. Мне очень нужны деньги. Карла с мужем решили переехать в Европу, а меня оставляют жить в их доме в Леблоне. Меня и старшего внука. Да, Тавиньо-младший  остается со мной! Но я же не могу жить на жалкую пенсию! А мой зять не очень-то желает тратиться на то, чтобы я могла вести роскошный образ жизни.
- Ты с ума сошла, Одетти! – не выдержала дона Жура. – Променять дом, собственное жилье на то, чтобы потратить деньги на «роскошный образ жизни»? Что ты будешь делать, когда деньги от продажи дома закончатся, а твой зять вдруг разведется с Карлой? Ты окажешься на улице!
 - Фу! Жура, не напрашивай! Нет, подруги, это всё ваша зависть! Я теперь принадлежу к другому кругу, к высшему обществу. А в Сан-Криштован приезжаю из-за ностальгии. Никогда больше не стану бедной.  Я не окажусь на улице, как ты говоришь, Жура!
- Дай Бог! – поджала губы хозяйка бара, протирая стаканы.
Зазнавшаяся приятельница гордо выплыла из бара, набирая номер на сотовом, чтобы вызвать такси, а Жура только покачала головой. Слова подруги были оскорбительны, но такова Одетти. Жура подозревала, что эту женщину сможет переделать только сама жизнь, когда сильно ударит по ней, мстя за ее заносчивость и самоуверенность.
Внизу к ногам доны Журы прикоснулось что-то мягкое, но мокрое. Это ласкался ее любимый рыжий кот. Странно, почему его шерстка мокрая? Кот вошел в бар сразу, как только начался дождь. Она видела, как, задрав хвост, Файер прошествовал к мискам, наполненным рыбой, кусочками мяса и водой. Жура, помнится, отметила, что кот не остался рядом с законным хозяином мокнуть под потоками ливня, а укрылся в ее баре. Впрочем, разве не здесь его второй дом? Впрочем, теперь – единственный.
Она вспомнила, как синьор Олаву дрожал под струями дождя, вызывая в ней чувство жалости. Именно тогда ее сердце дрогнуло. Она решила не обращать внимания на сплетников и сдать свободную  комнату художнику. А коту хоть бы что! Вот уж точно говорят, что собаки любят вас, а коты позволяют людям любить себя.
- У Файера нет хозяев! Кажется, это он – наш с Олаву хозяин, - озарила дону Журу неприятная истина. Она покачала головой, глядя на наглого котяру.
- Дона Жура, я отнесла поесть синьору Олаву, - доложила Анинья.
- Тогда становись на мое место! – передала ей полотенце Жура. – А Базилио где?
Анинья глазами показала куда-то вверх.
- Ну, бездельник. Базилио!!! – заорала она, и парень тут же скатился вниз по лестнице.
- Да, дона Жура?
- Занеси с улицы оставшиеся картины, поставь их к стене вон в том углу, где его коробки. А то ещё растащат!
- Дона Жура, можно посмотреть на верблюда? – заныл парень, но Жура отказала.
- Работать кто будет?!

…Тем временем у бывшего дома Латифы гуляли Эмми и лара Назира с коляской, в которой спала Ферюза. Но деятельная натура Назиры не давала ей спокойно стоять на месте, когда вокруг происходили такие события. Велев Эмми оставаться возле коляски, женщина принялась сновать мимо «Волшебной лампы» с коробками и узлами, занося их в свой новый дом. За это время друзья Миро успели разгрузить вещи, которые теперь и переносили в их с Миро жилище.
Только белый верблюд ошарашенно стоял, подведенный к местной пальме и привязанный к ней же. Вокруг него толпились зеваки. Дети пытались погладить животное. Подростки делали селфи, держась за его морду. Когда верблюд начал издавать недовольные и даже страдальческие звуки, Миро, велев Назире оставаться возле нового дома, решил отвести животное в стойло, оборудованное во дворе спортшколы. С ним вместе ушли и дети.
- Эмми, это мой верблюд. Султан подарил его Миро за его тренерские заслуги, но Миро отдал его мне. Верблюда зовут Эдвалду. Я очень люблю моего дромадера. Это такая ценность – белый верблюд! Миро также подарил мне золотую брошь в виде верблюда возле куста колючки. Ты не видела? Неужели я тебе не показывала?
- Нет, лара Назира, не показывали.
- Ничего, вот устроимся на новом месте, разберусь с вещами и приглашу тебя на новоселье. И покажу свое золото и брошь с верблюдом.
Мухамед наблюдал за царившей на улице суетой из окна собственного дома. Муна позвала его обедать, приготовив столько его любимых блюд, что Мухамед объелся самым бессовестным образом. Повозившись с маленьким Абдульчиком,  в окно он заметил стоявшую на балконе Назиру, а позже обнаружил ее и собственную невестку у  коляски с ребенком Назиры. 
Теперь он уже сам решил выйти на балкон, чтобы выяснить, что происходит. Кажется, весь Сан-Криштован участвовал в заселении владельца спортклуба в новое жилище! А вот и верблюд проплыл у него под окнами в сторону, куда шла дорожка к спортшколе. О, Аллах! А ранее Мустафа передал сплетню, что Назира планирует в спортклубе вести занятия по гимнастике для женщин! И уже многие жительницы Сан-Криштована планируют в них участвовать.
Поднимая страдальчески глаза от верблюда к небу, Мухамед заметил краем глаза, что в окне напротив мелькнул мужчина. Как это? Это же комнаты над баром доны Журы! Эээ, да это же синьор Олаву!
Так вот о чем с ним договаривалась хозяйка бара! Вот бесстыжая женщина! Одалиска! Как ещё ее теперь называть?! Живет одна, а комнату сдала одинокому мужчине! Был бы дядя Абдул здесь, он бы сразу определил, сколько ударов плетью заслуживает дона Жура за такой харам! Как она посмотрит в глаза взрослому сыну, когда он приедет к ней в очередной раз в гости?
И как ни крути, она стала теперь и его родней, о, Аллах! Она же свекровь дочери Лукаса, а его брат теперь стал мужем Самиры. О, Аллаааах! Мухамед сгреб пятерней ткань джеллабы на груди. Нееет, он не согласен иметь такого зятя!
На балконе появилась Муна с большим тазом постиранных вещей. Мухамед уступил место жене и вернулся в комнату. Пора в магазин!  Как же хорошо он чувствовал себя после расставания с Лейлой! Как будто огромный камень упал с его души. Наконец, в его семью пришло спокойствие. Аллах! Не будет больше никаких скандалов ни в его доме, ни в семье сына. Но брата жаль. У Саида такие большие проблемы! Только бы брат не наделал глупостей! Ярость может ослепить его и лишить разума.
Мухамед пошел к двери. Ему было неприятно думать, что Эмми подружилась с Назирой. И теперь он должен пройти мимо нее, ничего не сказав девушке. Хотя всей душой он был против того, чтобы Эмми продолжала общаться с его сестрой. У жены Амина слишком длинный язык, а Назира любопытна и непременно вытянет из девчонки все новости и сплетни, узнает, что происходит в семьях братьев. Аллах! Как поговорить с сыном, чтобы он запретил жене общаться с Назирой?

…Тем временем, пока лара Назира бегала от дома к дому, перенося вещи, Эмми прогуливалась с ее дочкой, одной рукой толкая коляску, а в другой держа телефон, перезваниваясь то с тетей Жади, то с тетей Латифой, то болтая с Хадижей, потрясенной смертью жены отца и новым поворотом в собственной жизни.
- Хадижа, ты хочешь, чтобы я приехала к тебе в гости? Я не против. Но Амин не захочет меня отпустить к тебе. Вот если бы ты позвонила Амину и попросила отправить меня к тебе погостить на несколько дней! Дома стало скучно, много дел, Халиса не в настроении, хотя Лейлы уже нет в Бразилии. Хорошо, что я могу пообщаться с тетей Назирой…
И пока Эмми гуляла на улице, Халиса занималась привычными домашними делами, страшно переживая из-за последних событий. Как же она ждала отъезда Лейлы! Надеялась, что после этого наступит в ее жизни время относительного спокойствия. Как бы ее не раздражала Эмми, но с ней она уже смирилась. А к домашней работе она ее как-нибудь приучит. Но случилась трагедия в семье сида Саида. Погибла Фатима.
Несчастье касается ее лично. Разве Фарид – не ее родственник? Сначала он взял в заложники лару Фатиму, а теперь его жена Зухра убила ее. И пусть Зухра настаивает, что нашла труп, что произошел несчастный случай, но ведь очень скоро выяснится, что все не так. Зухра – убийца. В любом случае, женщина погибла, находясь в руках Фарида и его жены, став их заложницей. Что сделает с ними сид Саид? И КАК это отразится на положении Халисы?
Не потребует ли брат сида Мухамеда, чтобы Амин отправил ее в Марокко к родителям, дав ей развод и забрав ее ребенка, когда он родится? Фарид опозорил свой род, подставил многие семьи, а значит, и ее тоже. От переживаний у Халисы заныл живот. Не позвать ли Эмми домой? Кажется, вторая жена забывает, что им вместе положено заниматься всеми делами. Аллах! Не жаловаться же на нее Амину!
Она подошла к окну и обнаружила, что Эмми качает коляску лары Назиры. Вот тетя Амина подошла к ней и вынула ребенка из коляски. Потом они вместе пошли к соседнему дому, где теперь будет жить лара Назира вместе с мужем. Они станут теперь ещё более близкими соседями. А вот и муж тети Назиры! Отвел куда-то верблюда и вернулся.
Но что это? Он же вышел из бара доны Журы! И вышел не один, а с местным художником, и не с пустыми руками. Мужчина нес картины, держа их за края рам, за ним семенил синьор Олаву – тоже с картинами, а за ним из бара выбрался Базилио, держа перед собой огромную коробку с принадлежностями для живописи.
Муж лары Назиры открыл ключом дверь дома, откуда он только что съехал, и все вошли внутрь. Но вскоре вышли, оставив там вещи, и Халиса увидела, как Миро передал ключ от дома синьору Олаву. Нет, точно – ключ! А что ещё это могло быть?!
Сбылись страхи Амина и его отца. В доме, который лара Латифа оставила дочери, будет жить посторонний мужчина. Или там оборудуют только его мастерскую? И почему художник вернулся в бар? Амин, придя недавно поесть, рассказал им с Эмми, что дона Жура не прочь сдать комнату художнику. Ясно же, что рисовать в ее доме она художнику не позволит. Эх, снова Амин придет в плохом настроении! Его накрутит отец, которому очень не нравится, что лара Латифа оставила дом Самире. Но теперь там ещё будет чужая мастерская.
Халиса вспомнила, что мать Амина оговорилась, не оставить ли оборудование для выпечки – хорошие духовые шкафы, столы для разделки теста и всё остальное из кондитерского цеха женам Амина. Эмми отказалась сразу, а вот Халиса задумалась. Почему бы ей не заняться выпечкой? У нее будет собственный небольшой бизнес. Кондитерский цех она устроит на первом этаже, потеснив или даже ликвидировав «склад».
Она давно считала, что неразумно так использовать помещение, которое можно если не сдавать в аренду, то самим как-то извлечь из него выгоду. Вот родится ребенок, и Халиса займется выпечкой на продажу. Кафе лары Ноэмии не откажется ее продавать. Ведь дона Ноэмия быстро остыла к такой идее и давно сама ничего не печет, лара Латифа тоже теперь не станет поставлять сладости в ее кафе, не везти же их через весь город! Но мать Амина станет заниматься заведением  своего мужа, разве не так?
А Халиса займется небольшим бизнесом, пополняя доходы семьи,  Эмми же придется следить за домом и детьми. Впрочем, своего ребенка Халиса не доверит этой легкомысленной девчонке. Нет-нет, она сама справится со всеми делами! Только бы Эмми не потребовала от Амина нанять служанку. Кажется, это мечта девчонки – переложить домашние труды на чужие плечи.
- С этим я разберусь потом, - уверенно проговорила Халиса. – Но не приступить ли к осуществлению своего замысла ещё до рождения ребенка? Сейчас втянусь в бизнес, тогда после перерыва из-за родов будет проще заняться уже начатым.
Халиса настолько загорелась этой идеей, что решила тут же спуститься на первый этаж и обследовать «склад». У нее мелькнула мысль, что Амин станет ещё больше ее уважать, если расцветет ее бизнес. Возможно, тогда муж не станет вспоминать, что Фарид – ее родственник.


2. Часть 32. Глава 2. Жади, Лукас и другие.

Этим же утром Жади собиралась покинуть дом Латифы и Керима. Но сестры не могли не позвонить в Марокко, чтобы поговорить с Зорайдэ. Латифа беспокоилась за Самиру, но дочь и Лео все ещё находились в самолете, связи с  ними не было.
- Позвоним Зорайдэ, - предложила Латифа. – В доме дяди Али, конечно, переживают за тебя и Лукаса, как и за Хадижу. А мне хочется узнать, что нового в Фесе. Что происходит после смерти Фатимы? А если Самира решит поехать в Марокко, чтобы разобраться, что случилось с ее подругой? Она же подружилась с Фатимой.
- Да, это возможно. В этой истории много неясного. Как вообще стало известно о трагедии? Я не понимаю. Карима болтала, болтала, но толком ничего не рассказала…, - говорила Жади, набирая номер на сотовом. - Алло, Зорайдэ? Как ты? Какие новости?
Латифа оказалась права: дядя Али и Зорайдэ были обеспокоены, как отразятся на Хадиже и ее детях события в семье Саида.
- Зорайдэ, мы вернулись в Рио, Саид вылетает сегодня в Марокко, а Хадижа ещё вчера поселилась с мальчиками у него в доме. Это ведь и ее дом тоже. Мы не станем больше скрывать, что близнецы – рожденные ею братья.
- Жади, не рано ли вы решили открыться? – засомневалась старая женщина.
- Нет, не думаю. Но мы не станем и рассказывать об этом всем подряд. Но в семье Саида все знают тайну рождения Амрана и Джамиля. Хадижа воссоединилась, наконец, с детьми, там за ними будет хороший уход. А мы с Лукасом постараемся объясниться и понять друг друга. Зорайдэ! Я рассказывала тебе, что произошло. Не понимаю, почему Лукас мне не верит, он же сам побывал в той же ловушке!
- Жади, мне не верится, что Саид оказался способен на такое! Неужели он все ещё не забыл тебя? – ахала на том конце «провода» жена сида Али.
Услышав слова любимой Зорайдэ, Жади представила, как та, понизив голос и   сощурив глаза, говорит и при этом прижимает ко рту кончик платка. И она едва не расплакалась! Если бы Зорайдэ была сейчас в Бразилии! Она бы поняла  и подсказала, как Жади помириться  с мужем. Но уж точно – поддержала бы, и Жади сразу стало бы легко на душе.
- Жади, и что ты намерена делать? Ты же не разведешься с мужем, даже если Лукас станет на этом настаивать?
- Нет, конечно, Зорайдэ! Я сейчас поеду к Иветти и посоветуюсь с ней. Знаю, что Лукас эти дни жил в доме отца. Он и сегодня там ночевал, хотя я скинула ему смс, что возвращаюсь, но переночую у Латифы.
- Жади, тебе нужно объясниться с Лукасом! Обязательно сделай это.
- Да, Зорайдэ, я поговорю с ним. Не беспокойся. Но как мне хочется добраться до Маизы! Уверена, они с Саидом вместе задумали этот план. Сначала – Лукас, потом – я стали жертвами их злой шутки.
- Шутка ли? Или они решили вернуть вас - каждый свою бывшую половину?
- Нет, такого быть не может! Зорайдэ, а что происходит в Фесе? Люди Саида уже схватили Фарида и Зухру?
- Ничего не знаю. Дуния тоже ничего не слышала. Вот прилетит завтра сид Абдул – тогда будут новости, иншалла.
- Но неужели дядя Али не пытался поговорить с сидом Рахимом? Я даже подумала, что дядя Али сам отправится в Марракеш.
- О, Аллах! Сид Рахим очень напуган! Он сразу же позвонил сиду Али, как только узнал, что Зухра рассказала Фариду об убийстве Фатимы, которую, как оказалось, они держали в том риаде. Они не прятали жену Саида  в касьбе или ещё где-то.
- Зорайдэ, но если Фарид и Зухра сбегут?
- Пусть, это лучше, чем то, если прилетит Саид и убьет их обоих. А он может! Сид Али решил подождать возвращения Абдула  и прилета Саида, ничего пока не предпринимая.
- Зорайдэ,  и тебе жалко пару негодяев? Они столько несчастий принесли моей дочери! Фарид  и Зухра  преступники – они оба виновны в гибели этой девушки.
- Жади, что ты такое говоришь? Пусть их схватят и судят по закону, потому что иначе у Саида и всей семьи будут неприятности, если случится самосуд. Дай трубку Латифе! – сердито закончила Зорайдэ.
- Да, Зорайдэ, я слушаю, - заговорила Латифа, когда Жади протянула ей свой телефон.
Жади отошла в сторону и занялась чемоданом, с которым она появилась вчера вечером у дома сестры. Проснувшись рано утром, она привела себя в порядок, причесала волосы, сделала макияж, но не успела выбрать одежду, в которой отправится к Иветти, договорившись встретиться в кафе. Жади не хотела возвращаться в их с Лукасом дом, пока их отношения не прояснятся. Но и явиться с чемоданом в дом Иветти и синьора Леонидаса тоже было неосмотрительно: Далва тут же сделает неверные выводы. И Лукас разозлится, когда дона Далва начнет ему высказывать разные предположения.
Порывшись в сложенных в чемодане вещах, она выбрала легкую блузку и джинсы и теперь надевала это на себя.
- Жади, кажется, сегодня погода не устойчивая. Обещали дождь. У тебя есть зонт?
- Но пока ещё светит солнце. Поеду в этом. Обойдусь без зонта.
- Постарайся быть очень осмотрительной! Не ссорься с Лукасом. Вспомни, что ТЫ чувствовала, пока думала, что Лукас изменил тебе с Маизой.
- Да, Латифа. Я всё помню. Но как мне убедить Лукаса? Что мне подскажет Иветти?
Латифа окинула критическим взглядом сестру.
- Эта блузка… Я не стала бы надевать такую, надеясь на примирение с мужем.
- Ах, Латифа! Лукас и внимания не обратит на мою одежду! Вот если бы я появилась перед ним в традиционном марокканском одеянии! Но боюсь, он не в том настроении…
- Успехов тебе, Жади, - обняв, пожелала Латифа, провожая родственницу к выходу и затем – к воротам в ограде вокруг их небольшого особняка.
- Чемодан я оставлю пока у тебя. Не знаю, как всё повернется. Если Лукас не одумается, я поеду в Сан-Криштован и поживу у лары Назиры или в твоем старом доме. Подожду, когда Лукас придет в себя и поймет, что был не прав. Пусть тогда сам приедет за мной и заберет домой.
-  Ты боишься, что Лукас не примет тебя? – с ужасом спросила Латифа.
- Примет, но вернусь ли к нему я? Если он мне не поверит, я не стану унижаться, Латифа.
- Не говори так, ради Аллаха! Вы должны объясниться, понять, что произошло, и помириться.
- Пока, дорогая, передавай привет Кериму и ларе Марьям.
- Передам. Пусть Аллах пошлет тебе счастье! Легкой дороги!
У ворот уже ждало такси. Жади ловко нырнула внутрь, машина сразу же тронулась. Латифа посмотрела вслед.
- Жади, ты должна благодарить Аллаха за то, что с тобой такое случилось после того, как Маиза проделала шутку с Лукасом. Иначе твое положение было бы намного хуже. О, Аллах! – пробормотала она.
Латифа побрела обратно в дом, на ходу проверяя в сотовом, нет ли сообщений от Самиры. Латифа не желала мириться с тем, что ее дочь выросла и теперь у нее началась своя собственная, независимая жизнь.  И профессию дочка выбрала такую, что у матери должны быть крепкие нервы, зная, что Самира будет постоянно в разъездах, мотаясь по всему миру. Но хорошо, что сейчас рядом с ней Лео.
Латифа была против такого зятя, помня о том, какую роль он сыграл в недавнем прошлом Жади, но это лучше, чем думать, что Самира где-то одна. А Лео уже показал себя ее защитником. Если бы не этот парень, быть сейчас Самире если не женой Имада, то с позором поротой плетью дяди Абдула.

…А Жади, немного опоздав, подъехала к кафе, в котором она договорилась встретиться с Иветти. Она вошла в небольшой зал, но там подруги не оказалось. Зато Жади обнаружила ее на террасе – Иветти заняла место за стойкой, усевшись на высокое круглое сиденье. Обнявшись, поприветствовав друг друга, женщины выбрали столик, сидя за которым, можно было наблюдать за происходящим на расположенной рядом площади. Впрочем, площадь им была вовсе ни к чему.
- Жади, я знаю всю вашу историю. Лукас столько раз мне рассказывал ее, жалуясь на тебя, на твою неосмотрительность.
- Но, Иветти, мне в голову не могло прийти, что Саид окажется способен на подобные действия. Аллах! Я сама очень испугалась, когда увидела рядом с собой розу, смятую простыню,  рубашку Саида. У меня была тяжелая голова…  Я сначала ТАКОЕ подумала! Ещё этот сон…
И Жади поделилась событиями и собственными чувствами с подругой, описав в подробностях, что случилось с ней в доме Саида в Петрополисе.
- Жади, это говорит о том, что твой бывший все ещё хочет тебя, любит тебя. Разве не так? Иначе зачем ему нужно было инсценировать подобное? А, может быть, между вами всё было?… Ты же сама говоришь, что ничего не помнишь.
- Иветти! – возмущенно воскликнула Жади. – Ничего не было! И Саид признался, что просто решил разыграть меня и досадить Лукасу. Он задумал всё это вовсе не для того, чтобы переспать со мной, воспользовавшись моим положением, а чтобы отомстить Лукасу. Он всю жизнь мечтал о мести за ту первую ночь. И вот он отправил Лукасу фотографии, чтобы унизить моего мужа.
- Одно другому не мешает.
- Нет, Иветти, нет. Хадижа не спала, она видела, как Саид вошел в мою комнату и очень быстро вышел, вернулся к себе. Но ты же не озвучила Лукасу такое предположение? – с тревогой спросила Жади.
- Я? Нет, это мне сам Лукас сказал, что Саид мог с тобой сделать, что угодно, пока ты спала. Он опоил тебя каким-то зельем и мог воспользоваться.
- Но не воспользовался! – воскликнула Жади,  ей стало не по себе от мысли, что Саид ею побрезговал. Неужели?! Она даже почувствовала себя задетой, но опомнилась  и продолжила:
 - Иветти… Я не могу потерять Лукаса! Тем более – я ни в чем не виновата. Что же мне делать? Как помириться с ним?
У Жади на лице появилось горестное выражение. Она даже не заметила, как с пирожного в ее руке упала крошка с кремом на вырез ее шелковой, в синюю полоску, блузки. Жади молча качала головой, прислушиваясь к своим мыслям, а дона Иветти медленно, мелкими глотками, пила кофе и тоже думала. Что предложить Жади? Она весь день накануне проговорила с Лукасом. Убеждать его было бесполезно – она это уже поняла. Только разговор с Жади мог охладить его возмущение и только после того, как они оба выплеснут накопившиеся эмоции.
- Жади, ты сейчас поедешь к себе домой, дождешься Лукаса, и вы объяснитесь. Не стоит копить в себе негатив, накручивать себя подозрениями и разными фантазиями. Иначе может оказаться поздно. Поругайтесь, подеритесь, но объяснитесь.  И помни, что вы оба уже прошли через то, что снова повторилось, но только теперь вы поменялись местами.
- Да, Иветти. Но как же неприятно чувствовать себя без вины виноватой! Оправдываться за то, чего не было!
- Но Лукас побывал в той же шкуре. В общем, я желаю вам обсудить ОБЕ ситуации, постарайтесь сравнить, что было тогда и случилось теперь. И не обвиняйте друг друга, но поймите, что вы стали марионетками в руках Саида и Маизы. Они играют вами.
- Иветти, но Саид сказал, что сначала намерения у него были иные. Ещё года два назад, когда ему пришла в голову такая мысль – силой вернуть меня, отобрать у Лукаса, он мог поступить со мной не так, как сделал в этот раз. Он мог взять меня  силой, надеясь, что после такого позора Лукас не захочет моего возвращения. Но теперь Саид почувствовал, что больше не любит меня, что его большой любовью стала его жена Фатима. Так мне и сказал.
- Жади, а вот об этом Лукасу не стоит рассказывать. Он услышит, и его фантазия нарисует ему то, чего не было, но могло бы быть. Зачем? Забудь и никогда не рассказывай Лукасу о том, чего не случилось. Ведь не случилось же?
- Нет, слава Аллаху! Но ты права, Иветти. Спасибо тебе за совет. Я тоже так думала, но мне хотелось получить от тебя поддержку. Ты всегда хорошо на меня действуешь. Спасибо тебе.
- И вот что, Жади. Не ругай Пьетро за то, что ребенок случайно выдал тебя тому старику из Марокко, который приезжал к вам домой. Пьетро не знал, что нельзя рассказывать о том, что ты уехала не одна, а с его братом.
- Иветти, конечно же, я не стану ругать моего сына за то, что сама не предусмотрела. В любом случае, Пьетро ещё так мал, что к нему не может быть никаких претензий. Мне и в голову не приходило подобное. Я очень по нему соскучилась.
- Но расскажи, что случилось с Фатимой. Как ее убили? Я просто в ужасе от этой новости! Я же помню эту девушку. Саид приходил к нам на праздник со своей женой Фатимой. Такая молодая, такая красивая… Так ее жалко.
- Да, Иветти, ее убила Зухра. Та самая, которая пыталась задушить однажды мою Хадижу.
Жади напомнила эту историю.
- Она страшная женщина, но Аллах не захотел, чтобы моя дочь и дальше испытывала судьбу рядом с ней. Надеюсь, теперь эта ведьма получит по заслугам.
- Непременно должна получить! Она же преступница.
- Да, Иветти. И скоро мы узнаем, чем всё закончится. Саид уже вылетел в Марокко. И мне пора покинуть твой дом. Поеду к себе, буду готовиться к встрече с Лукасом. Но что, если он не захочет возвращаться и снова останется ночевать у вас?
- Не останется! – хрипло рассмеялась дона Иветти. – Он так кипел, увидев твою фотографию, что не поехал домой только потому, что там не с кем было обсудить происшествие. Ты сама сказала ему, что останешься ночевать у Латифы. А здесь – я. У меня свободные уши.
- Хорошо, Иветти, я еду.
- Подожди, мой водитель тебя отвезет, - сказала жена Леонидаса Ферраса, вставая из-за столика. – Я поеду с тобой, завезу тебя домой, чтобы ты не передумала. И не трусь!

…Вернувшись в свой дом, Жади позвонила Латифе и рассказала, что ей посоветовала Иветти.
- Теперь остается ждать возвращения Лукаса. Я очень взволнована. Да-да, Латифа, я потом тебе всё расскажу.
Жади положила телефон на столик и продолжила вышагивать по гостиной, как металась ещё до звонка сестре. Комната была украшена свежим букетом роз из сада. Клара по ее просьбе испекла лимонный пирог, который так любит Лукас. Жади надела красивое платье, новое, которое она берегла для особого случая. Разговор предстоял серьезный, возможно – со скандалом, но пусть Лукас видит, что она желает примирения после разбирательства.
Наконец, к дому подъехала машина, и Жади увидела, как из нее выбрался не только Лукас, но и Пьетро, и их собака. Неужели Лукас не понял, что им сегодня лучше было бы побыть одним? Возможно, им предстояло ссориться, кричать, ругаться до тех пор, пока оба не прояснят все обстоятельства случившегося в Петрополисе. Как это сделать в присутствии сына?  Кларе она обещала дать сегодня вечером выходной. И дала, как только домоправительница испекла пирог  и накрыла на стол.
 Что теперь делать?
А мальчик уже вбежал в дом и оказался перед Жади.
- Мамочка! - бросился к ней ребенок.
- Пьетро, мой принц! – горячо обняла Жади сына.
- Привет, - произнес Лукас, тоже заглянув в гостиную.
- Привет, я вернулась, - испытывающе поглядев на мужа, ответила Жади.
- О, пирог! Я хочу лимонного пирога! – заявил Пьетро.
- Конечно, мой принц, только сначала вымой руки. Сейчас мы будем ужинать, а потом дойдет очередь и до пирога.
- Жади, ты кого-то ждешь? – спросил Лукас, осматривая стол и заметив на ней ТАКОЕ платье.
- Нет, я готовилась к разговору с тобой, – призналась она. – Решила, что сначала стоит поужинать, а потом поговорить.
- Хорошо, - кивнул Лукас и отправился наверх, чтобы переодеться в домашние вещи.
Пьетро вернулся первым. Жади вдруг почувствовала себя нелепо: эти уложенные в прическу волосы, это нарядное платье. Поэтому Лукас предположил, что она пригласила гостей. Но как быть? Не переодеваться же? Так будет ещё смешнее и станет более неловко.
- Хм, почему это Лукас в таком мирном настроении? А если он уже принял решение? Нет, это затишье перед бурей. Когда мы окажемся в нашей комнате, он перестанет сдерживаться,  мне достанется сполна, - так раздумывала Жади, стоя у окна и глядя на то, как сынишка, не дожидаясь родителей, схватил стакан с соком и, стащив с блюда кусок пирога, уплетает это всё с огромным удовольствием.
- Ох, а корм для Гектора у нас есть? – опомнилась Жади. Ни она, ни Клара не могли предположить, что именно сегодня вернется не только мальчик, но и собака.
- Проверю, остались ли у Клары запасы еды для пса, - сказала Жади, собравшись выйти. На пороге она столкнулась с Лукасом.
- Не приближайся к собаке, Жади, иначе Гектор испортит твое платье. Он будет рад тебя видеть, обязательно прыгнет тебе на грудь и испачкает твою одежду. Я захватил с собой еду для него и уже наполнил его миски, не волнуйся.
- Лукас, ты такой предусмотрительный, - похвалила она мужа.
Они сели к столу и мирно поужинали. Потом Пьетро отправился спать. На завтра ему была обещана прогулка в парк вместе с Гектором. И у него появился собственный велосипед, который мальчик и должен будет опробовать в парке.
Вот потому мальчика без труда удалось уложить спать.
Жали и Лукас остались наедине в своей комнате. Жади волновалась, поэтому невольно сжимала в руке нефритовый кулон, который она забыла отдать Хадиже для Амранчика. А теперь в качестве моральной поддержки она надела его себе на шею. Возможно, камень все ещё был и ее талисманом и защитником. По крайней мере, зеленый камень был частью кулона, который играл важную роль в отношениях Жади и Лукаса на протяжении почти тридцати лет!
Они стояли посреди комнаты, Лукас даже отвернулся от Жади, установив руки в бока. Наверно, не мог решиться заговорить. Так думала Жади, поэтому сказала первой:
- Лукас, давай же обсудим, что случилось. Только без крика. Иначе Пьетро проснется и испугается.
- Жади, я много думал над случившемся. Понимаю, что эта история в точности повторяет то, что произошло со мной.
- Да, Лукас, да! Я рада, что ты всё понял! – горячо подхватила Жади. Лукас кивнул, но продолжал:
- Не вижу смысла подробно  пересказывать, потому что всё один в один.  Но объясни мне, Жади, почему у тебя такое выражение лица на той фотографии?
- Какое выражение? – поразилась Жади.
Лукас достал смартфон и несколько раз скользнул пальцем по экрану телефона.
- Вот, смотри, - поднес он к ее глазам телефон.
Жади увидела уже знакомое фото себя, глубоко спящей в доме Саида в Петрополисе.
- И что? На что я должна обратить внимание, Лукас?
Он молча, ревниво скривив губы, раздвинул двумя пальцами изображение на экране смартфона.
- Вот! Или ты думаешь, я поверю, что ты спишь? Мне кажется, что ты здесь притворяешься. Лежишь и улыбаешься. Так не бывает у спящего человека. Ты просто лежишь с закрытыми глазами и ждешь, когда он тебя сфотографирует. Неужели вы действовали заодно?
- Нет, Лукас, нет! Я спала и даже не слышала, как он вошел в мою комнату! – с жаром возмутилась Жади. – Я крепко спала!
- Угу, и какой сон ты видела, что так улыбалась во сне?
- Сон? – с ужасом произнесла Жади, помня содержание сна, увиденного той ночью.
- А я говорил тебе, Жади, чтобы ты не доверяла Саиду. А теперь он уверен, что отомстил мне, что я унижен.
- Нельзя унизить глупой и жестокой шуткой. Унижается тот, кто позволяет себе так относиться к другим, унижен сам Саид! – пыталась убедить Лукаса Жади.
- Я не поверил ему. Сначала даже не понял, зачем он прислал мне эти фотографии. Не сразу дошло, что ты не просто спишь, но рядом с тобой лежит роза как благодарность за проведенную ночь.
- Не было никакой ночи с Саидом! Ему не за что меня благодарить! – повысив голос, начала возмущаться Жади. – Он всё подстроил! Точно так, как это сделала Маиза.
- И ты поверила, как мы помним. Почему бы и мне не поверить?
- Но когда такое случается уже не в первый раз, как можно поддаваться провокации?- вопрошала Жади.
- Если бы сам не оказался в ловушке, устроенной Маизой, я усомнился бы в тебе. Нет, не в тебе, в Саиде. Он мог воспользоваться ситуацией.
- Но не воспользовался, - произнесла твердым голосом Жади. – Лукас, давай навсегда  решим этот вопрос. Тебе не нужна Маиза. Мне не нужен Саид. Всё остальное – их происки, на которые мы не будем обращать внимание.
Лукас все ещё с сердитым видом рассматривал фотографию, то увеличивая изображение, то уменьшая его пальцами. Наконец, он согласился с Жади.
- Хорошо. Но больше ты никуда без меня не поедешь. Там, где окажется Саид, не должно быть тебя. По крайней мере – без меня!
- Согласна, Лукас, я согласна, - с облегчением ответила Жади. – Удали из памяти  телефона фотографии, чтобы они больше не напоминали тебе и нам о неприятном инциденте.
Лукас, уже лежа в постели, убрал из папки с изображениями фотографии раздора.
- Хочешь, расскажу, как мы с Хадижей провели эти дни в Петрополисе? – предложила Жади. Лукас неопределенно пожал плечами. Но Жади считала, что между ними не должно быть никаких неясностей. Пусть узнает, как Жади прожила несколько дней без него…
…Засыпая, она подумала, что утром следует позвонить Латифе, чтобы она прислала такси с ее чемоданом. Жади собиралась сказать, что Лукас больше не злится на нее, что они помирились.

 
3. Часть 32. Глава 3. Марокко. Фарид узнает о смерти Фатимы. 

Фарид, закончив срочные дела в Мекнесе, ещё не предвидя грядущей трагедии с Фатимой, собрал необходимые вещи, чтобы поехать в Марракеш и проведать, как там без него идут дела. Было что-то, что вызывало у него беспокойство.
Почему  Фатима отказывается звонить Саиду? Он понимал, что пленница могла бы обмануть его, позвонив и дав понять мужу, что жива и по-прежнему в руках Фарида. Но именно это теперь и требовалось: напомнить Саиду о жене, чтобы, услышав ее голос, он захотел подумать об уступках, о возможности обменять внуков на жену, которая недавно подарила ему дочь. Разве новорожденной девчонке не нужна мать?!
Но после звонка Зухре у Фарида осталось странное ощущение. Что-то было не так. Что ещё натворила Зухра, что Фатима не захотела поговорить с мужем? Нехорошие предчувствия заползли ему в душу. А если Зухра упустила девчонку? А если Фатима смогла ее уговорить, наобещав дать много денег и золота? Или посулила ей ещё что-то, и Зухра соблазнилась и отпустила ее? О, Аллах! Только бы в Марракеше ничего не случилось!
Фарид отправился из Мекнеса в Марракеш в очень плохом настроении, уверенный, что в риаде его ждут ужасные новости. Но нет, Зухра, берегись! Если отпустила или упустила Фатиму, не видать тебе пощады! Пока Саид не добрался до него – а это было удивительно, почему Саид лично все ещё не руководит штурмом риада, у Фарида оставался единственный шанс заставить вернуть детей.
Впрочем, прав сид Рахим, убеждая, что захват Фатимы был ошибкой. Стоило действовать иначе, воздействуя на чувства Хадижи. Ведь она была влюблена в него, не могла же Хадижа так вот сразу разлюбить! Даже  его мать сказала, что он мог бы уговорить Хадижу за спиной ее родителей вернуться в Мекнес, в их семью, вместе с детьми, но при условии – прогнать Зухру, сделав это как можно демонстративней. Если бы Хадижа об этом узнала, то ее сердце могло дрогнуть.
Всё обдумав и взвесив, Фарид понял, что мать и дед были правы. А он - ошибся. И всё из-за этой дрянной Зухры! Она ему всю жизнь испортила.
Вот так, накручивая себя всю дорогу, настраиваясь против Зухры, терзаясь предчувствиями и злясь на то, что Зухра смеет не отвечать на его звонки, Фарид добрался за несколько часов до Марракеша.
Пройдя половину старинной медины, Фарид оказался перед дверью своего риада. Оглянувшись по сторонам, в нише соседнего дома он заметил человека, явно приставленного сторожить ворота его дома. Это немного успокоило Фарида, ведь если сторож у его дома, значит, ещё никто не знает, что Фатиму он держит внутри.
Когда Зухра впустила его, открыв тяжелые створки ворот, по ее испуганным глазам он понял, что все-таки что-то произошло. Обнаружились изменения во дворе: зачем-то к одной стене, в которой и были проделаны ворота с дверью, были прислонены целой грудой ящики. Как будто кто-то пытался соорудить лестницу, чтобы вскарабкаться наверх. Да, по такому нагромождению вполне можно забраться на самый верх стены! О, Аллах! Неужели Фатима пыталась сбежать?! Но как ей удалось освободиться от цепи, как она сумела натаскать столько ящиков, чтобы при этом Зухра не заметила?!
Фарид резко повернулся к Зухре.
- Где Фатима?
- Проходи, Фарид. Ты устал после долгой поездки в душном автобусе, я приготовлю тебе поесть, заварю чай.
- Зухра, не заговаривай мне зубы. Я иду к Фатиме.
- Зачем она тебе? – быстро спросила его Зухра, попытавшись встать у него на пути. Но теперь Фарид направился прямо туда, где он оставил пленницу перед отъездом. Проходя через двор, он с удивлением отметил, что часть ящиков передвинута в угол к противоположной от входа стене. И почему из-под них видна взрыхленная земля? Что Зухра там закапывала? Неужели снова колдовала? Ведьмины игры с черными петухами ему не нравились. Опять Зухра принялась за колдовские штучки?! Может быть, так она пыталась запугать Фатиму?
Войдя в комнату, где ожидал увидеть на разваливающимся диване строптивую жену Саида, Фарид ее там не обнаружил. Только цепь валялась у входа в комнату,  он едва на нее не наступил. И вдруг Фарид понял, что Фатимы в риаде нет.
- Где она? – оглянулся он на Зухру, прятавшуюся у него за спиной.
Но женщина только качала головой и пожимала плечами, давая понять, что то ли  она не знает, то ли не хочет рассказывать. Фарид понял, что предстоит жесткое выяснение случившегося. Хорошо зная Зухру, он мог предположить, как она начнет выворачиваться и лгать.
- Отвечай: она сбежала? Или ты сама ее отпустила? Говори! – поднес он крепко сжатый кулак к ее лицу, при том, что его собственное лицо перекосилось от ярости.
- Фарид… Ее нет…. Ее больше нет, - начала мямлить Зухра к его удивлению.
- Я понял, что ее нет. Но где она? Что ты сделала? Она не могла уйти сама. Ты ее выпустила. Да, именно так: ты ее отпустила. Сбежать она не могла! Что она тебе наобещала?!
Он слегка стукнул Зухру, чтобы привести в чувство.  Иначе она ещё долго будет юлить, а ему некогда играть с ней в эти игры.
- Фарид, я не виновата! Она сама… Она…
- Говори, что с ней? Где Фатима?! Почему я только сейчас узнал, что Фатима исчезла? Говори!
Наверно, его глаза были полны такой злости, что Зухру это пробрало, и она призналась:
- Она мертва.
- Что?! Как это? Повтори!
- Она пыталась сбежать и погибла.
- Как это произошло? Нет, такого не может быть! Ты лжешь! – не веря, размахивал руками Фарид.
- Фарид, верь мне! Я ушла на медину – поесть, а потом погулять, чтобы те, кто дежурит у риада, продолжали пребывать в заблуждении. Фатиму я оставила на диване, с цепью на лодыжке, беспомощную. Но когда я вернулась, то…  Я вошла и увидела, что Фатима лежит у ворот на земле. Я не поверила, что она мертва, позвонила тете, чтобы пришла. И она пришла, сразу же! Но оказалось, что Фатима уже стала трупом.
- Почему она оказалась мертва? Она что – головой о ворота билась? Освободившись от цепи, ей достаточно было закричать, чтобы там, на улице ее услышали люди ее мужа.
- Но она не билась о дверь головой и не кричала! Откуда ей было знать, что за воротами – ее спасители? Она построила из ящиков лестницу и пыталась взобраться по ней на стену. Не понимаю, как она собиралась перелезть через такую высокую стену, как – спрыгнуть с нее с той стороны, ведь это метров десять в высоту, она просто разбилась бы… Или она хотела сидеть на стене и кричать, звать на помощь? Не знаю, но ей не удалось добраться до самого верха. Она упала и разбилась. Но повезло: упала со стороны двора. Мы с тетей убедились, что Фатима мертва. Пока я копала яму - вон там, видишь, где придвинуты ящики к стене, - Зухра ткнула пальцем в сторону, -  тетя отпилила ей руки.
- Что?!..
- А чего добру пропадать? Знаешь, сколько стоят отрубленные руки у шуафы? Самое надежное колдовство – это кускус, размешиваемый рукой мертвеца. А тут сразу две руки! Свежих. Но крови было мало. Она ведь уже пролежала несколько часов, пока я не пришла…
Зухра села на диван, откинувшись на спинку. Окончив рассказ, она уставилась на Фарида испытывающим взглядом.
Что-то в ее повествовании Фариду не понравилось, что-то не сходилось. Врет Зухра, но вот в чем?
- Упала, говоришь... Сама ящики подтащила к стене… Ты видела, там всего пары ящиков не хватает, чтобы забраться на стену. А стена большой толщины. Дом старинный, она могла залечь на стену и ждать, когда внизу пройдут люди. Она могла сбежать и сбежала! А ты мне тут сказки рассказываешь! Зухра, она ведь сбежала? Какие-то руки тетка ей отпилила. А если я сейчас к твоей тетке тебя отволоку за волосы и потребую рассказать, как всё было?
- И она всё подтвердит!
- Где Фатима? – зарычал Фарид, не в силах поверить, что рассказанное Зухрой – правда. Нет, девчонка сбежала, а Зухра по каким-то своим соображениям не желает в этом признаваться.
- Фарид, верь мне! Во дворе я ее закопала. Но ты же не будешь раскапывать, чтобы проверить, там ли тело? Уже вторые сутки, как тело в земле…  Впрочем – проверь, если хочешь.
- Зухра, не верю. Она могла сбежать! Скорее всего, ты вошла и, не закрыв дверь на медину, увидела, что Фатима таскает ящики к стене, вы начали драться, она тебе поддала хорошенько и сбежала, а когда ты очухалась и поняла, что Фатимы и след простыл, то придумала эти сказки.
- Нет!
- Идем, покажешь, где ты кого закопала. Сама ее откопаешь, если она там! Говоришь, труп должен быть без рук?
Он схватил Зухру за шиворот и поволок из комнаты во двор. Швырнул на ящики, которые были наставлены над местом, на которое Зухра указала как на могилу Фатимы.
Зухра ловко, как змея в броске, вывернулась и встала на ноги. Отбежала в сторону и со страхом, но и вызовом смотрела на Фарида. У нее оказалась разбита губа.  Струйка крови сбежала вниз по подбородку и шее. Зухра, почувствовав это, вытерла кровь тыльной стороной ладони, а затем обтерла руку об одежду.
- Я тебя саму сейчас загоню на эти ящики! Покажешь, как Фатима могла с них упасть! – двинулся к ней Фарид, сжимая кулаки. – Лезть давай! Хочу посмотреть! Фатиму потом откопаешь.
- Нет, Фарид, не полезу! Не хочу упасть и разбиться, как Фатима!
- Полезешь! Ты полезешь! Иначе я тебя сам туда затащу  и вниз сброшу! Она до самого верха долезла? Говори! – решил подловить Фарид лгунью. И она попалась.
- Да, почти до самого верха! Оставалось взять пару ящиков – и она была бы уже на стене. Но я выдернула из кучи несколько ящиков. Куча начала рассыпаться. Фатима не удержалась и скатилась вниз. Она упала прямо мне под ноги…
Фарид пристально смотрел на злодейку, торжествуя, что сумел поймать ее на слове. Но и Зухра опомнилась. Она сообразила, что проговорилась.
- … а дальше ты знаешь. Она оказалась мертва, когда я наклонилась к ней, чтобы понять, что с ней. Потом позвала тетю. И дальше всё было так, как я тебе рассказала. Прости, Фарид. Я же не хотела ее убивать. Если бы я не выдернула ящики, она бы сбежала.
- Тварь!  Кобра! Значит, это правда: ты ее убила! Хотела или нет, но ты ее убила. Ты лишила меня моих детей! Как я теперь смогу их забрать у Хадижи? Как заставить ее вернуть мне сыновей?!
- Я нарожаю тебе других! Фарид, вот увидишь, я тебе рожу много сыновей!
- А я не хочу иметь детей от такой, как ты! От ведьмы, от убийцы…
- Фарид, возьми других жен, у тебя будут ещё дети, - Зухра испугалась по-настоящему,  видя его лицо. Поэтому она не стала возмущаться, возражать, что она не хуже Хадижи или других женщин.
- Аллах! Сколько я потерял из-за тебя в жизни! – схватился руками за голову Фарид. - Детей, хорошую жену, престижную родню, этот дом, который я не успел переоформить на деда. Когда Саид узнает о смерти жены, расправится со мной и моими родными.
- Но никто не знает о ее смерти! Мы скажем, что врали, что не было никакой Фатимы. Жена Фарида где-то сама прячется. Мы давно ее отпустили или она сбежала. Мы только делали вид, а на самом деле не было здесь жены Саида. Его люди подтвердят это. И сам Саид обыскивал риад – он же не видел Фатиму.
- Нет, ты за всё ответишь, Зухра. Ты ответишь. Это же ты убила Фатиму. Меня даже в Марракеше не было, когда ты убила ее, - сузив глаза, говорил взбешенный Фарид.
Потом он истерично расхохотался.
- Я не буду отвечать перед Саидом за смерть его жены, - грозил он указательным пальцем. - Это тебя он должен будет уничтожить, когда узнает, что ты убила Фатиму.
- Это несчастный случай! – выкрикнула перепуганная Зухра, поняв, что Фарид теперь не на ее стороне.
- Нет, ты – убийца. Ты даже не позвонила мне и не рассказала, что случилось. Если бы это была случайность, ты бы позвонила. Но нет, ты ее убила. Может быть, даже просто так, не во дворе, а в доме, на диване. Теперь ты можешь, что угодно, придумать.
- Да?! А я ящики кто натаскал? Тоже – я?!
- Аллах! Зухра, ты меня глупцом считаешь?! Я же тебя знаю, как никто другой!
- Фарид, верь мне!
- Не верю! Всё ты проделала, именно ты. Да, ты и яму выкопала, куда жену Саида Рашида сбросила и закопала,  потом и ящики натаскала в подтверждение своей лжи, которую сочинила. Вот потому ты мне ничего не рассказывала. А когда я тебе звонил, ты разыграла ее присутствие. Нет, ведьма, хватит!
Он подошел к Зухре, схватил ее за волосы, которые ловко накрутил себе на руку.
- Больно! – завопила Зухра, не зная, что Фарид намерен с ней сделать.
- Я посажу тебя на цепь! Теперь ты будешь сидеть на цепи вместо Фатимы. Когда сюда явится Саид, вместо жены он получит тебя.
Фарид отволок Зухру в ту каморку, где однажды она уже сидела на цепи, пока не оказалось, что беременна. Зухра живо всё вспомнила. О, тогда она смогла забрать у Хадижи прекрасный золотой браслет, отобрав его у девчонки, когда заманила ее в султанские конюшни, а затем едва не задушив несчастную. Почему ей тогда помешали?! И вот снова то же узилище! Пусть Фарид остынет, главное – чтобы не убил под горячую руку.  А потом он отойдет и поймет, что ему без нее не обойтись. И Зухра решила не сопротивляться.
Когда Фарид втолкнул ее в каморку, она упала и больно ударилась коленом о шершавый пол, содрав кожу. Фарид ушел, но скоро вернулся, принеся цепь.
«Давай, давай! Сажай на цепь! Но ты ещё передумаешь. И тетка моя скоро придет, спросит: где моя племянница? Только бы не рассказала Фариду, что это она забрала с собой Фатиму. А он может начать расспрашивать ее, как всё было,  тоже может подловить тетку», - с беспокойством думала Зухра, не сопротивляясь, позволяя приковать себя за лодыжку, а цепь - к стене. Это было похоже на игру, в которую они однажды играли. Ничего, она потерпит.
- Змея! Вот что я сделаю: сейчас пойду к соседу и посватаюсь к его дочери. У него пять дочерей!  Он очень хочет выдать хотя бы одну из них замуж. Она будет первой, потому что с Хадижей и с тобой я развелся. Потом я позвоню Саиду и всё ему расскажу. Как ты убила Фатиму, пока я ездил по делам в Мекнес, как твоя тетка отпилила у его мертвой жены руки для колдовских ритуалов… Но я скажу ему, что не желаю теперь иметь с тобой ничего общего! Скажу, что оставил тебя прикованной в риаде, пусть прилетает и делает с тобой, что хочет. Пусть тоже убьет и закопает во дворе риада. Правда, теперь этот риад принадлежит ему,  вряд ли он захочет тебя здесь закапывать. Он расправится с тобой, а его люди вывезут тебя за город и выбросят, как падаль.
Зухра слушала и не понимала: он говорит всё это серьезно или издевается? Неужели она напрасно доверилась ему? Дала приковать себя! Надо было бежать и выждать, когда пройдет его ярость.
- Зухра, я позвоню твоей тетке и попрошу приносить еду до приезда Саида Рашида, чтобы ты не умерла от голода, и он мог бы насладиться местью за смерть Фатимы. Всё, я оставляю тебя. Не намерен отвечать за смерть чужой жены, потому что это ты ее убила!
Он быстро вышел, даже выскочил во двор, а Зухра, опомнившись, закричала ему вслед:
- Нет, Фарид, я тебя обманула! Фатима жива, жива! Я тебя отведу к ней! Сними с меня цепь, сними!
Но Фарид ее не услышал. Он уже шел через двор к воротам, раздумывая, как ему быть: нет, Саиду он сам звонить не станет. Лучше сообщит дедушке о том, что Зухра убила Фатиму. Пусть он позвонит сиду Абдулу, а тот – сообщит племяннику.
Разве сид Абдул не в Бразилии? Конечно, после этого Саид и сид Абдул прилетят в Марокко, но к этому времени Фарид должен решить, что ему делать. Может быть, сосватать ту девушку, о которой он сгоряча проговорился Зухре? Отец у нее уважаемый человек, и если очень захочет увидеть его зятем, то сможет и от Саида Рашида защитить.
Только теперь Фарид испугался по-настоящему. Узнав, что Фатима мертва, Саид поймет, что теперь терять ему нечего, и в полную мощь обрушит на голову бывшего зятя несчастья, какие только возможно вообразить.
Почему он позволял Зухре руководить собой? Как это могло случиться? Ведь всегда женщины находились под его пятой, а тут Зухра умудрилась змеей вывернуться и управлять им.
Почувствовав себя очень голодным, Фарид решил отправиться на медину и хорошенько перекусить на известной площади, а заодно проведать и свои лавки, которые ему чудом удалось уберечь от притязаний Саида.
Но когда он поел, то пошел бродить по улицам Марракеша, не желая возвращаться в риад, который теперь ему даже не принадлежал. Что Фариду делать в риаде, во дворе которого закопан труп Фатимы, за которую ему ещё предстоит расплатиться с ее родственниками, а в каморке прикована к стене женщина, ставшая проклятьем всей его жизни.
Достав сотовый, парень решился, наконец, позвонить деду Рахиму, понимая, что за этим последует.  Сид Рахим по его же просьбе позвонит в Бразилию сиду Абдулу, чтобы не только сообщить ужасную новость, но и попросить у него совета, как же теперь быть. Конечно, от сида Абдула узнает о смерти жены Саид Рашид. Оба родственника ринутся за билетами на самолет, чтобы примчаться в Марокко. Саид прикажет выкопать тело Фатимы… Вот пусть он и разбирается с убийцей жены!
 Рассказав всё старику, Фарид  добавил:
- Дедушка, я не знаю, что делать. Мне оставаться здесь или вернуться в Мекнес? Но я намерен оставить Зухру в риаде. Пусть ждет появления Саида Рашида, сидя на цепи. Она убила ее, пусть отвечает. Позвоню ее тетке, она будет приходить ее кормить, но запрещу снимать цепь. Я уже придумал, как закрепить цепь так, чтобы никто не смог снять ее с ноги Зухры.  Она сказала, что тетка отпилила у мертвой Фатимы руки, так вот пусть отпилит у живой Зухры ногу, если все-таки надумает ее освободить.
- О, Аллах! Внучек! Не причиняй вреда этой негодяйке! Оставь ее Саиду. То, что сойдет с рук ему, не сойдет тебе. Но ты прав: пусть Зухра сидит на цепи и ждет отмщения. Прилетит Саид и пусть сам решает, что ему с ней делать.
- Он покончит с ней! Отомстит за всё: за Хадижу и за Фатиму.
- Как бы он не решил тебе отомстить. Мы с твоей матерью так этого боимся.
- Но я ни при чем, дедушка! Я не убивал Фатиму. Не убивал. А Саид, если захочет отомстить Зухре и видеть ее мучения долго-долго, может держать Зухру на цепи годами. Это станет настоящим наказанием Зухре за всё, что она натворила.
- Фарид, ты тоже был с ней во всех делах!
- Я?! Разве это я украл собственного сына? Это я довел Хадижу до того, что она уехала рожать к матери и родне  и отдала одного из моих детей своей матери? Я хотел только, чтобы мне вернули моих сыновей. Никого не собирался убивать! Не собирался! – Фарид шел по пустынной узкой улице, тянувшейся между глухими с обеих сторон стенами домов с редкими дверями. Он почти кричал в трубку, хотя дед вовсе не был глухим. Но Фарид нервничал, его трясло.
- Успокойся, внук. Я приеду за тобой. Приеду и посмотрю, что там происходит. Но тебе надо уходить из риада. Теперь это чужое имущество. Оно принадлежит Саиду Рашиду. Тебе не стоит там оставаться.
- Но ещё пара дней у меня есть? Даже если сид Абдул и Саид вылетят из Бразилии сегодня, сразу же после твоего звонка, то в Марокко они прилетят только завтра вечером. У меня ещё есть время, чтобы кое-что прояснить с Зухрой. Я ей задолжал за всё то, что она мне сделала.
Сид Рахим ещё раз повторил, что он немедленно выезжает в Марракеш, а Фарид напомнил, чтобы дед поговорил с сидом Абдулом.
- Расспроси его о моих детях! Что стало известно? Видел их твой приятель или нет?!
После разговора с дедом Фарид еще несколько часов бродил по городу, но все-таки заставил себя вернуться в риад. Быстро стемнело. Надо же было где-то ночевать. Открывая скрипучую дверь, вырезанную в воротах, он оглянулся: в знакомой нише в десятке метров от него стоял, прислонившись к стене дома, очередной «сторож».  На его равнодушный взгляд парень ответил своим – вызывающим, подумав, что когда до Саида дойдет новость о смерти жены, его люди зашевелятся, возможно, даже попытаются ворваться в риад ещё до появления в Марокко их хозяина.
- Завтра лучше убраться отсюда, чтобы не оказаться в их руках. Пожалуй, уйду сегодня ночью. Но надо предупредить шуафу. Пусть сама заботится о племяннице. Не могу видеть Зухру.
Идя через двор, обходя разбросанные повсюду ящики, Фарид позвонил шуафе, которая как раз была у себя дома. Он удивился: разве она не должна быть на площади? В это время обычно она расписывала хной руки доверчивым туристкам на своем привычном месте на площади Джемаа-эль Фна. Но, да, он сегодня ее там не видел, поэтому не смог поговорить с теткой Зухры, передать змею на попечение шуафы.
Жестко поговорив с бывшей родственницей и уточнив, что у нее имеется ключ от риада, Фарид велел старухе прийти ещё до ночи, чтобы накормить Зухру.
После этого он вошел сначала в дом, решив осмотреть его на прощание. Вдруг в одной из комнат осталось что-то нужное? Сегодня он покинет этот риад навсегда. Не будет возможности вернуться за забытой вещью и забрать. Как бы Саид не решил сровнять  риад с землей, чтобы уничтожить место смерти любимой жены. Фарид помнил, как Хадижа рассказывала о своей семье: у ее отца было несколько жен, но Фатима  считалась его фавориткой. Ей многое позволялось и прощалось. Не захочет ли Саид Рашид построить для любимой жены мавзолей? Впрочем, даже такому человеку это не под силу.
Обследовав дом, Фарид мысленно с ним простился и только после этого вошел в каморку, место предстоящих долгих страданий Зухры.
 На улице было совсем темно, поэтому Фарид захватил с собой в каморку небольшой медный светильник с зажженной в нем толстой свечкой.  Этого света должно было хватить, чтобы он мог видеть лицо Зухры и понимать, что она чувствует,  когда он в последний раз станет говорить с ней.
- Как ты? – притворно-заботливым тоном поинтересовался Фарид, опуская светильник на подстилку, набитую соломой, на которой сидела Зухра. Она только на мгновение подняла голову, но тут же опустила на колени, которые обхватила руками.
- Я буду говорить, а ты – слушать, - приказал Фарид, хватая ее за волосы и заставляя поднять лицо, чтобы она могла смотреть на него.
Но Зухра дернулась, вцепилась ему в руки и завизжала. В ответ он посильней рванул ее за волосы и оттолкнул от себя, выдрав руку из ее цепких пальцев. Сделал шаг назад, угадав, что на этом расстоянии Зухре до него не дотянуться. Цепь не позволит. 
- Фарид, я тебя не прощу! Бойся меня! Я могу превратить твою жизнь в ад!
- Ты мне угрожаешь? – удивился парень, который вместо этого ожидал, что Зухра возьмется за свои привычные штучки – лесть, заигрывания, попытки соблазнить его, но услышал не ласковый голосок, а злобное шипение и угрозы.
- Ты не в той ситуации, чтобы угрожать мне. Зухра, я обдумал, наконец, свое положение. Понял, сколько всего я потерял из-за тебя, из-за твоей «любви». Ты лишила меня всего, что я имел. С чем я остался? Только с тем, что мне удалось спасти. Но даже этот риад теперь мне не принадлежит. Ты останешься ждать  Саида Рашида в этом риаде, который он забрал за долги.  Я решил сделать ему подарок – преподнести ему ТЕБЯ. Ты - причина всех бедствий моей семьи.
- Я? Я?! – взвилась с подстилки Зухра. Она рванулась к нему, но крепкая цепь не дала ей до него дотянуться, она едва не упала.  – Ты сам хотел быть со мной. Ты меня любил! И сейчас все ещё любишь, я знаю!
Ответом ей был жуткий хохот Фарида.
- Люблю? Ты так думаешь? Ты лишила меня моей семьи! Из-за тебя я потерял Хадижу, ты украла моего сына, и теперь он и второй мой ребенок в Бразилии. Хорошо, что Самире удалось спасти второго мальчишку! Сам не верю, что говорю такое, но мои дети живы благодаря этой одалиске и матери Хадижи. Если бы ты после развода тихо сидела в Марракеше, не появляясь в Фесе после моей свадьбы с Хадижей, какой могла бы стать моя жизнь! Мои дела ведь начали идти хорошо, ко мне пришла удача вместе с деньгами Саида Рашида. Ты всё испортила. Ты! Знай, что я очень сожалею, что упустил Хадижу. Я мог бы ее принять и даже полюбить, если бы не ты! Она была слишком юна, а года через два могла расцвести и превратиться в настоящую красавицу.
- Я любила тебя, поэтому я боролась за тебя. А ты как думал? Что я уступлю тебя «принцессе из Бразилии»? Ну уж нет! Для меня все средства были хороши: колдовство, наивность и ревность Хадижи, ее дети… Фарид, ты сосватал дочку соседа? Которую из пяти? Ту, с длинным носом? Она старшая, ее первой должны выдать замуж. Я пошлю на вас обоих заклятие! Прокляну вас и ваших детей! Они все умрут. Ты не женишься ни на ком!
- Дай мне Аллах спастись от твоего сглаза!  Не беспокойся, Зухра, я свою жизнь устрою. А вот ты… Что ждет тебя? Но я не скажу тебе о твоей судьбе. Уйду сейчас и больше не появлюсь здесь. Твоя тетка будет приходить и кормить тебя. А я… Пусть мои глаза больше не видят тебя!

…Пока Фарид вел прощальные разговоры с Зухрой, сид Рахим и лара Джабира, прибыв в Марракеш, изо всех сил спешили к риаду. После звонка Фарида, рассказавшего о страшной смерти Фатимы, старик с дочкой поняли, что из-за Зухры ужасная участь постигнет их Фарида. Его надо спасать! Увезти из риада, надежно спрятать от ярости и мести Саида, который  посчитает виновными обоих – и Зухру, и Фарида. Лара Джабира узнала о происшествии после того, как ее старик-отец позвонил приятелю в Бразилию. Она со страхом слушала их разговор, а потом бросилась к сиду Рахиму, умоляя немедленно ехать за Фаридом в Марракеш.
- Первое, что прикажет сделать Саид Рашид, схватить моего сына и эту негодяйку Зухру! О, Аллах! Фарид в шоке от новости, поэтому не соображает, что нужно делать. А он в опасности, о, мой сын! Люди, которые сторожат его дом, схватят Фарида на улице. Им не придется даже ломиться в ворота риада! О, мой сын, мой Фарид! – принялась рвать волосы лара Джабира.
- Едем! – скомандовал сид Рахим. – Собирайся в дорогу. На такси мы доберемся часа за четыре. Может быть, успеем. Но я позвоню сиду Али и расскажу, что случилось. Он должен знать, но он может и дать совет.
И пока старик звонил в Фес, лара Джабира договорилась с соседями, чтобы присмотрели за ослами на время их поездки, а потом отец и дочь заперли ворота и двери и кинулись по медине к воротам города, где находилась остановка междугороднего  такси.
И вот уже скоро они должны будут добраться до улицы, где располагался их риад. Теперь уже бывший…

4. Часть 32. Глава 4. Сид Абдул и Лейла

Сид Абдул был страшно недоволен тем, что лететь пришлось в одном салоне с Самирой и ее мужем-бразильцем. К тому же, молодая пара сидела впереди, недалеко от него, и сид Абдул мог видеть, как дочь Мухамеда и брат Лукаса весь полет счастливо над чем-то смеялись, потом что-то вместе читали, рассматривали картинки в кипе журналов, купленных для них ещё в аэропорту Керимом, а также принесенных для Самиры женой Леонидаса Ферраса.
И ещё они все время что-то жевали, доставая вкусности из большого пакета. У сида Абдула разыгрался аппетит, но он долго не пытался достать еду из торбы, которую захватил в дорогу, стоически терпел, пока Лейла не начала жаловаться на голод и ныть, что очень хочет есть.
Отдав часть съестного Лейле и сам жуя бутерброды, приготовленные женой Мухамеда, Сид Абдул беспокойно думал о том, что его начала подводить память: он уже не раз видел эту красивую блондинку,  свекровь Жади, но вот где и когда? Женщина была запоминающейся, из тех, кого трудно забыть. Видел он лару Иветти в Марокко! Но разве такое могло быть?
Во время полета старик не ограничивался наблюдениями за одалиской Самирой и ее мужем, но и не забывал воспитывать Лейлу. Теперь, когда девчонка уже сидела в самолете, отпала необходимость ей потакать. Сид Абдул велел одалиске не открывать рот, едва Лейла посмела задать вопрос о Фариде – встретит ли он их в Фесе или нет.
Девчонка надулась, но нашла себе занятие – рассматривать пассажиров, а затем тоже принялась наблюдать за Самирой и Лео. О, этот Лео! Она заметила, с каким интересом муж дочки Латифы посмотрел на нее, когда пассажиры ещё толпились внизу у трапа. Да, Лейла выглядела потрясающе: в нарядном дорогом кафтане, золотые украшения не смог скрыть даже платок, которым ей  было приказано покрыть голову. А Самира? В рваных джинсиках и унылой кофте. Волосы затянуты в «хвост» простенькой резинкой. Понятно, что ее мужу не на что любоваться.
Лейла почувствовала удовольствие после этого мимолетного случая. «Я красивее Самиры, с этим не поспоришь», - довольно думала она. А ещё она вспомнила, как случайно услышала о том, что Фарид когда-то был женихом Самиры, но по какой-то причине отказался от нее. Он? Или это она отказалась? Он, конечно! А вот её, Лейлу, он примет! Фи, на Самире нет ни одного украшения из золота. Нацепила на себя разную дрянь, бижутерию, о, Аллах! Лейла и слово такое знать не желает! А этот  ее муж? Нищий, конечно. И жадный. Не мог купить Самире золото! А ещё говорили, что он родной брат Лукаса. А у него отец – миллионер. Как же так? Наверно, от Лео тоже  отказался отец, как и от Самиры. Двое отверженных!
Так развлекаясь, злопыхала Лейла, сидя рядом с дядей Абдулом.  Старик храпел в своем кресле, и Лейлу, утомившуюся от наблюдений, тоже сморил сон…
Но ненадолго. Лейла проснулась и, обнаружив, что даже Самира с мужем задремали, прислонившись друг к другу,  она открыла сумочку и достала фотографию Фарида, которую так удачно смогла выдрать из свадебного альбома Хадижи. Какой красавец! Лейла чувствовала, что уже влюблена в него. Про Амина она больше не вспоминала. Пусть Амин остается в прошлом. Он не заслуживает такой красавицы, как она. Она – жемчужина по сравнению с «блеклыми стекляшками»  – его женами. Пусть любуется своими фальшивками. А Фарид ее оценит.
В глубине души Лейлу также подстегивала мысль, что ее брак с Фаридом заставит страдать Хадижу. Лейла сомневалась, что дочь Саида смогла его разлюбить. Вот и пусть мучается! При Лейле велись разные разговоры как в доме Мухамеда, так и в домах его сына Амина и брата Саида. Лейла о многом не знала, но догадалась, что разрыв Хадижи с мужем, их развод случился неожиданно и с подачи брата Мухамеда. Ха! Как Лейле никогда больше не быть в Бразилии, так и для Хадижи закрыта дорога в Марокко. Ещё неизвестно, кого в мужья разведенной Хадиже найдет ее отец, может быть – старика! А Лейла уже знает свою судьбу: ее сосватают Фариду.
Она впилась глазами в фотографию мужчины: такие дерзкие темные глаза у него, такой взгляд – прожигающий насквозь! У Лейлы мурашки пробежали по телу, когда представила, какими страстными любовниками они могут стать. Она глубоко вздохнула и радостно улыбнулась. Счастье придет и к ней. Фарид полюбит ее, непременно полюбит!
Ничего, вот станет она хозяйкой в его доме, тогда и доставит удовольствие мужу – станет посылать его бывшей жене Хадиже фотографии и письма с рассказами о том, как хорошо им вдвоем.
- Письма? Я же не умею писать! – расстроилась Лейла. – Ну, нет, есть же Ариба. Попрошу ее помочь. Я буду рассказывать, а Ариба – записывать. Или она откажется? Тогда… У Фарида есть мать! Она напишет бывшей невестке письмо, расскажет о новой жене Фарида, приложит фотографии нашей счастливой пары.
Лейла мечтала: и сына она ему родит, и не одного! Теперь Лейла готова была рожать детей – такому красивому мужу! Любимому мужу! Как ей повезлооооо! А омерзительного Мухамеда она оставит в прошлом, забудет, навсегда вычеркнет из жизни. Ничто и никто больше не помешает ей стать счастливой.   
 Даже Зухра убралась с дороги. Убила жену Саида Рашида. Теперь ей конец! А то ведь Лейла делала вид, что ей не страшна Зухра, о которой было рассказано столько плохого, а на самом деле ее это очень тревожило. Как справиться с такой страшной женщиной? Но судьба помогла Лейле.
Лейла погладила тонким изящным пальчиком  лицо мужчины на фотографии и усмехнулась в предвкушении. Она станет танцевать для мужа. Первое, что она положила в чемодан, собирая вещи, это был костюм для танцев. А ее платья, пусть и немного обветшавшие от неправильного ухода – это все Ариба виновата, не смогла вовремя отстирать пятна с дорогой ткани! – платья по-прежнему красивы. И золото, ее золото! Нет, Лейла не сомневалась, что ей уготована судьба стать женой красавца Фарида. И пусть сид Абдул был груб с ней, когда она посмела спросить, встретит ли ее в Фесе жених, Лейла объяснила себе его поведение озабоченностью из-за смерти жены его племянника.
А вдруг Фарид все-таки появится в аэропорту Феса? Лейла вытянула из-под горловины кафтана и уложила поверх платка вокруг шеи ожерелье, красивое, но не самое дорогое. Хотелось, чтобы будущий муж оценил в ней и ее красоту, и достаток. Томно вздохнув, Лейла закрыла сумочку и прижала ее к груди…

…После одиннадцатичасового перелета самолет приземлился в аэропорту Парижа. Одними из первых салон самолета покинули сид Абдул и Лейла. Они получили багаж, прошли таможню и оказались в зале прилета.
И… там столкнулись с… Имадом. Лейла немедленно узнала его и запаниковала. Не зря она с такой ненавистью рассматривала его фотоснимок, который ей дали в доме Амина. Но и лицо у мужчины было запоминающееся. Эти выкатившиеся из орбит глаза за толстыми стеклами очков…  Он был некрасивым и страшным.
Лейла с возмущением повернулась к сиду Абдулу, взглядом вопрошая, что означает появление этого человека?! Но старик даже не заметил ее дерзкую реакцию. Он так обрадовался, увидев сида Имада! Лейла стояла рядом, наблюдала за ними, похолодев от ужаса.
- Имад! О, Аллах! Как ты здесь оказался? Узнал о нашем срочном возвращении в Марокко? – распахнув объятия, обнимая молодого мужчину, вопрошал сид.
- Узнал, сид Абдул, узнал, - тряс руку старику неприятный тип. – Но я здесь не случайно ещё потому, что САМ ЛЕЧУ в Саудовскую Аравию на хадж. Решил очиститься от грехов перед вступлением в новый брак.
- Ты ведь не передумал жениться? – настороженно спросил сид Абдул.
- Нет, конечно, не передумал! Женюсь, иншалла! – ответил Имад каким-то гнусавым голосом и к ужасу Лейлы окинул ее быстрым, но оценивающим и откровенным взглядом. И она ему, кажется, понравилась! А как могло быть иначе?! Но после такого Лейла не рада была своей красоте.
- Конечно, конечно, сынок, я тебя понимаю! Ты решил увидеть девушку до того, как я устрою тебе официальные смотрины невесты, - хитро прищурив глаз, усмехнулся сид Абдул.  – В этот раз всё должно быть хорошо. Невеста просто красавица. И станет воском в твоих руках. Ведь у нее позади горький опыт в прошлом браке. Но она понимает, какое будущее может ее ждать, когда она станет твоей женой или если откажется. Но она согласится, не беспокойся.
Имад кивал и уже открыто рассматривал Лейлу. Ей показалось, что у него заблестели глаза, в них появилось какое-то масляное выражение. Девушке стало неприятно: даже  Мухамед, временами озабоченный постелью, не смотрел на нее ТАК, таким сальным, похотливым взглядом. Лейле захотелось затопать ногами и закричать, что она – невеста Фарида, так нечего на нее пялиться!
 Но она не посмела так вести себя, понимая, что теперь должна действовать хитро. Возможно, ей придется бежать из дома сида Абдула, если окажется, что ее обманули. Лейла дала себе слово, что сбежит от него и направится прямо в Мекнес, найдет там дом Фарида и сама предложит себя ему в жены. А что ещё остается, если ее судьбой распоряжаются другие?! Поэтому девчонка сцепила перед собой руки в замок и опустила глаза, чтобы не насторожить сида Абдула.
Сид Абдул повернулся к ней, увидел смирение в опущенной голове и остался доволен.
- Невеста. Красавица. Многое повидала в жизни. Была замужем, но получила развод. Многого не ждет от жизни, но, конечно, будет очень рада такому мужу, как ты, Имад. Мужу, который даст ей ВСЁ.
У мужчины взметнулись вверх брови и округлились глаза.
- ВСЁ, дядя Абдул? Что – всё? У меня и нет ничего. Большие ожидания не смогу оправдать, - услышала Лейла его блеющий голос.
- Имааад, - протянул старик, - я имел в виду, что ты сможешь зажечь «лампаду Аллаха» для молодой жены. Именно в этом она нуждается больше всего. Твоя жена будет ценить тебя, потом она полюбит тебя и подарит детей. Здоровье у нее крепкое, народит тебе много детишек.
Дядя Абдул всё рисовал перед женихом разные картины будущего благополучия, а Лейла почувствовала, как дрожит всем телом. Она больше не поднимала глаз на противного Имада, чтобы не выдать ненависти и отвращения к нему, но видела перед собой только низ его полосатой джеллабы, сандалии на босых ногах и ветхий чемодан на колесиках, который Имад придерживал за металлическую ручку.  В  глаза ей бросился большой корявый палец на его левой ноге с пучком черных жестких волос прямо под ногтем.
Вдруг мужчины замолчали. Лейла с надеждой подняла голову: а вдруг это Фарид появился? Ее спаситель?
Но нет, просто в их сторону шли Самира и Лео. Сид Абдул заговорил с Имадом первым.
- Одалиска и бразилец всё ещё женаты. Они летели в нашем самолете. Не знаю, куда они дальше направятся. Надеюсь, не в Марокко.
- Знать не хочу эту женщину, - прогнусавил Имад,  с опаской следя за парой.  И не напрасно. Вдруг, проходя в паре метров от них, Самира скорчила ему уморительную рожицу и решительно шагнула в его сторону. Или только вид сделала, что хочет подойти? Но  Имад испуганно отшатнулся назад, едва не упав на чемодан, но удержался, а когда смог выпрямиться,  тут же поправил сползшие на кончик носа очки.
Сид Абдул сжал в руке четки и грозно поднял кулак, собираясь произнести отповедь нахалке. Но Лео уже схватил Самиру за руку и потянул за собой. Только тогда потрясенная сценой Лейла заметила в руке девушки алую розу, которую скандалистка с насмешливой улыбкой поднесла к лицу, спеша за мужем к выходу из зала аэропорта.
«Так вот как нужно обходиться с Имадом! Если вдруг мне не удастся вырваться из сетей дяди Абдула, стану второй Самирой!» - решила глупая Лейла.
Дядя Абдул, заметив, что Имад слишком расстроен нежданной встречей с бывшей невестой и ее выходкой, поспешил проститься с мужчиной.
- Встретимся в Фесе. Как вернешься – звони, я тут же всё организую, - пообещал он, подмигнув незадачливому жениху.
Когда Имад удалился, а они с сидом Абдулом вышли на улицу перед тем, как пойти за билетами на самолет до Феса, Лейла решила прояснить ситуацию.
- Дядя Абдул, мой жених – Фарид. Скажите, когда я смогу его увидеть?  Кто невеста Имада? Ведь это не я, конечно?
Сид Абдул презрительно сузил глаза, завел руки с зажатыми четками за спину и ответил:
- Фарид даже не знает о том, что я мог бы сосватать ему тебя. А сейчас ему и вовсе не до тебя. Ему бы спастись от гнева моего племянника из-за совершенного Зухрой  убийства. Какая ему женитьба?
- Но Вы же обещали… О, Аллах! Я привыкла к мысли, что он станет моим мужем…, - растерялась Лейла, но догадываясь, что  ее обманули. Решили выманить из Бразилии, а сами отдадут ее Имаду. Какой ужас!
- Не выйду за Имада, - уже не сдерживая слез, заявила Лейла. – Прямо здесь устрою скандал, пусть французы знают, что меня насильно везут выдавать замуж!
Но старик лишь тихо рассмеялся и едко сказал:
- Тебя никто не заставляет выходить за Имада. Но в Фесе нас должен встретить твой отец. Он потребовал, чтобы я передал тебя ему. Что он захочет с тобой сделать? Я ему предложил выдать тебя за Имада. Но он настаивает, чтобы отправить тебя в пустыню. Поживешь какое-то время в караване с бедуинами. Поможешь справляться с ребенком своей сестре. Одна из твоих сводных сестер вышла замуж, стала женой бедуина. Недавно родила.
- Айша? Айша вышла замуж?! – удивилась Лейла. – Только у нее не было мужа, когда меня выдавали замуж за Мухамеда.
Сид Абдул не стал уточнять, Айша это была или нет, но с напором сказал, что Лейла может сама захотеть выйти замуж за Имада, если в караване никто не присмотрит ее в жены.
- Караван? Какой ещё караван? Я не для этого родилась, чтобы каждый день трястись на вонючем верблюде! Спать в палатке, засыпанной песком! Мерзнуть ночью и умирать от жары и жажды днем! Нет, нет! Дядя Абдул…, - зарыдала Лейла.
- Хватит! Подойдем к кассе, и чтобы там никаких истерик! – приказал старик.
Лейле пришлось проглотить горькие слезы и покорно следовать за стариком.

...А в это время Лео и Самира садились в такси, чтобы покататься по городу. Париж прекрасен в любое время года, а летом – особенно. До вылета в Рим оставалось достаточно времени, чтобы поболтаться по городу и даже заглянуть в местные магазины. А пока городское такси несло их в центр Парижа. Самира мечтала хотя бы со стороны увидеть знаменитый Лувр.
- Лео, ты с таким интересом рассматривал Лейлу. Я заметила. Никакой ревности, но как бы эта недалекая девица не вообразила что-то на свой счет. Будет забавно, если она начнет преследовать тебя, как было с моим братом Амином.
- Хм, меня привлекло ее одеяние, а вовсе не твоя родственница. Давно не видел в Рио женщин в восточном наряде. Не в хиджабе, а именно в праздничном кафтане.
- А лара Назира?
- Ну… У нее только чалма необыкновенная, а платье – просто длинное. Что такого? А на бывшей жене твоего отца – настоящее национальное платье. Кстати, я видел у твоей мамы в альбоме твои фотографии. На одной из них ты одета в марокканский кафтан, а на голове у тебя был платок.
- Лео, и тебе понравилось? – поморщилась Самира, постукивая себя розой по щеке.
- Да, ты там необычно выглядишь. Но мне нравятся красиво одетые женщины. На обложке одного журнала ты была в таком потрясающем платье!
- Лео, что такое? Тебе не нравится, как я выгляжу?!
- Нравится, нравится! Но мне странно, почему ты пренебрегаешь красивой одеждой, не хочешь выглядеть более женственной. Твоей родственнице Жади удается совмещать и национальную,  и светскую одежду, и повседневную.
- Да, ей это удается. Тетя Жади принадлежит сама себе. Она свободна в выборе одежды. Но я – журналистка. Мне будет неудобно работать в платье. Джинсы и кофточка, топик и шорты – самое то. Понимаешь? Собирать материал для статьи или брать интервью неудобно на шпильках и в коротком платье. В таком долго не побегаешь за информацией.
- Ты права. Но позволь отвести тебя в такой магазин, где ты не сможешь отказаться от красивой одежды. Я хочу подарить тебе платье. В Риме мы сходим в Оперу. Почему бы тебе не побыть там неотразимой?
- Зачем? – коротко спросила девушка. – В Опере главное, чтобы уши хорошо слышали.  Бинокль иметь хорошо бы, чтобы видеть, что происходит на сцене. А имидж успешного журналиста требует удобные джинсы и рубашку.
- Ладно, Самира, однажды тебе самой захочется надеть прекрасное вечернее платье.
Вдруг девушка вскрикнула, прильнула к стеклу в дверце авто и восхищенно ткнула пальцем в городской пейзаж:
- Лео, смотри! Этот памятник я видела на открытке в коллекции доны Иветти! Ты знаешь, что она хранит коробку со старыми открытками со всего света?
 Молодые люди уткнулись в окно машины, рассматривая пролетавшие мимо улочки, магазинчики и достопримечательности Парижа.

…И если до самолета Самиры и Лео оставалось достаточно времени, чтобы отдохнуть и посмотреть город, то сиду Абдулу и Лейле пришлось спешно садиться на самолет до Феса. Они едва успели!
Но зато они уже через недолгое время уже вышли из аэропорта в Фесе. На улице их ждала целая делегация. Не напрасно сид Абдул звонил Юнусу и отцу Лейлы. Они и приехали за ними. Отец Лейлы постарел и выглядел очень злым. Лейла вся сжалась при виде него. Поздоровавшись с каждым по очереди, сид Абдул тут же велел девушке передать шкатулку с золотом Юнусу.
- Как мы и договорились с твоим отцом, золото будет храниться у меня в доме, - сухо объяснил он девчонке, которая крепко прижимала к себе сумку со шкатулкой, не желая с ней расставаться.
Увидев, как отец грозно кивнул, нехорошо посмотрев на разведенную дочь, Лейла не осмелилась перечить. Теперь она безропотно, но с огромным сожалением отдала золото слуге сида Абдула. Юнус сунул сумку с завернутой шкатулкой подмышку.
Больше не обращая ни малейшего внимания на дочь, старик-отец заговорил с приятелем:
- Сид Абдул, у меня есть к Вам дело. Мой сосед из касьбы ищет своему сыну четвертую жену. Хозяйство большое, а рук не хватает…
Отец Лейлы подал знак, и тут же к ним подошли мужчина и парень. У Лейлы потемнело в глазах, как только она увидела сына соседа: перед ней стоял Амин! Нет, все-таки некоторые отличия были – ростом парень был ниже Амина Рашида, возле носа сидела крупная родинка, руки были  грубыми от тяжелой работы, пальцы - с обломанными ногтями. Но в остальном – копия...
Отец парня, так похожего на Амина, с интересом вопросительно посмотрел на Лейлу.
- Мой сын срочно ищет себе жену, сид Абдул. Помогите нам. С позволенья Аллаха найдите невесту моему сыну!
- Найдем, найдем, - радостно закивал старик, потирая руки с зажатыми на пальцах четками. Но когда понял, что отец с сыном рассматривают Лейлу, тут же сообщил им, что у Лейлы уже есть жених. Она обещана одному мужчине. А невест в Фесе много, найти подходящую девушку будет несложно.
Просители ушли, а Лейла очнулась, но поняла, что это было вовсе не наваждение, а коварная судьба, которая вновь подразнила, но опять посмеялась над ней.
- Нет, нет! – затопала она ногами, сжимая кулаки. – Хочу замуж за этого парня! Хочу! Не нужен мне ваш Имад!
Отец Лейлы тут же подлетел к ней и ударил по лицу. Она продолжала топать ногами и визжать, не обращая ни на кого внимания, а он начал хлестать ее по щекам. Однако звонкие пощечины не могли остановить истерику у девушки.
- Да она настоящая одалиска! – ужасался сид Абдул, воздев руки к небу, а затем произнес такое ужасное слово, что и сам он, и ее отец закрыли руками лица от великого стыда. – Лейла - …!!! Одалиска! Сначала был Амин, потом Фарид, теперь этот юнец! Перебрала трех мужчин за одни сутки! И каждого хотела получить в мужья. И только жениха отвергла! Одалиска!
Отец Лейлы устал,  перестал бить ее, но, переведя дух, схватил девчонку за ворот кафтана, при этом с головы ее сполз платок, а в ушах и на шее блеснуло золото.
- Я сегодня же отвезу ее в пустыню! – сказал он, обращаясь к сиду Абдулу, как будто не замечая родную дочь, которую держал жесткой рукой.
- Только так, только туда! – соглашаясь, резал ребром ладони воздух сид Абдул,  потрясенный поведением бывшей жены родного племянника.
- Если в караване никто не захочет на ней жениться, вы, сид Абдул, можете делать с ней, что захотите. Я отказываюсь от такой дочери! Можете отдать ее в любой дом – работницей, на самые грязные и тяжелые работы. Она позорит мой род. Я мог бы даже убить ее!
Он так и увел, уволок Лейлу - с широко раскрытыми глазами, с застывшим взглядом, полным ужаса. Она не шла – отец тащил ее, схватив теперь за кисть руки, а она еле передвигала ноги, как будто они были деревянными. Чемодан Лейлы и несколько сумок остались возле дяди Абдула и Юнуса.
Подхватив забытый багаж одалиски, старик и слуга поспешили к такси, которое довезло их от аэропорта до медины Феса. Там они пересели на заранее подготовленных осликов.
 Дома сида Абдула уже ждали. Он узрел накрытый стол, на котором были все его любимые яства. Старик затрясся от нетерпения, увидев мясо мишуи, которое могла приготовить так, как ему нравится, только лара Нурия. А выпечка?! Даже жена Мухамеда Муна не смогла удивить сида Абдула своим умением, хотя Мухамед был в восторге от ее готовки. Конечно, наголодался с такой женой, как Лейла!
Сид Абдул подступил к столу, едва войдя в гостиную. Юнус занес в комнату шкатулку Лейлы и один из ее чемоданов. Затем перетаскал  остальной багаж – ее сумки и чемодан хозяина. А сид Абдул уже протягивал Нурии руки, чтобы она полила ему воду для мытья и потом дала полотенце.
- Аллах! А Лейла где? – поинтересовалась лара Дуния, стоя рядом, уперев руки в бока. – Или успел ее замуж сплавить, не добравшись до дома?
- Не напоминайте мне об этой одалиске! Не хочу ничего о ней слышать! – возмущенно заявил старик, тщательно вытирая руки.
- Да что случилось? Куда дел девчонку?! – нахмурилась Дуния. – Что ты  с ней сделал?
- Дуния, замолчи! За ней отец приехал и забрал. Решил, что Лейла поживет в пустыне и одумается. Он уже отказался от нее. Проклял.
- Что? Как? Почему? – засыпала его вопросами любопытная Дуния. Но была ещё причина, по которой ей необходимо было знать о судьбе девушки. Скоро ведь свадьба ее сына Икрама! А будущая невестка боится того, что завистливая Лейла устроит скандал. Что-нибудь придумает, какую-нибудь гадость.
Вот об этом она и поведала вредному старику.
- О, теперь ясно! – кивнул Абдул, жадно поедая кусочки мяса и откусывая от лепешки. Было так вкусно, что старик закатывал глаза от удовольствия. А тут Дуния под ухом зудит. Но, наконец, всё прояснилось.  Вот что беспокоило лару Дунию! Старик решил рассказать правду.
Нурия, услышав, ахнула, но и Дуния удивилась.
- Как? Вот так и меняла одного мужчину на другого? То одного хотела в мужья, то другого? Ну, пусть поживет в пустыне подольше. Свадьба Икрама на следующей неделе. Успеем отпраздновать. А потом, Абдул, ты пристрой эту девчонку куда-нибудь подальше, не оставляй ее в Фесе. Разве ты не собирался выдать ее замуж за Фарида? Слышали мы здесь такие разговоры. Вот только что на это скажет твой племянник Саид? – расспрашивала Дуния.
- Кто такое придумал? – возмутился старик. – Забудьте о Фариде. Ему бы теперь спастись от гнева Саида. Я разругался с племянником, но знаю, что он летит на следующем самолете. Скоро прибудет в Париж. Не досталось билетов на мой самолет. Даже не представляю, что он тут натворит, когда прилетит!
- Абдул, делай, что хочешь, но чтобы свадьба моего сына прошла без скандала.  Лейле на свадьбе не место, Саид пусть тоже разбирается с убийцами жены после того, как мы свадьбу устроим.  Столько времени мой сын ждал невесту, так снова может все сорваться.
Сид Абдул сидел за столом, насупившись. Он наелся, но чаю ещё не напился. Держал в руке стакан с темным чаем, из которого выглядывали зеленые листики мяты, отпивал по глотку.  Навалившиеся новые проблемы отбивали аппетит.
И тут подоспела лара Нурия. Как только со стола была убрана еда и посуда, а перед хозяином дома осталось лишь блюдо с выпечкой и чашка с орешками и сухофруктами, первая жена старика услужливо положила перед ним письмо блудной внучки и пакет с украшениями. Нет, это была только часть украшений Нурии, потому что лара Дуния наотрез отказалась представлять на обозрение свою часть золота.
- Что это? – с недоумением посмотрел на стол сид Абдул.
- Мы Вам ничего не рассказывали, чтобы не беспокоить в Бразилии, не тревожить. Решили, что расскажем новость, когда вернетесь домой. И вот – взгляните!
- Да что же это, Нурия? – нахмурился старик, протягивая руку за письмом.
Женщины наперебой рассказали ему историю письма, признавшись, что прочли его. Нурия описала пакет и его содержимое. Попеняла на жадность Дунии. И между женщинами тут же вспыхнула склока.
- Нурия, отстань, не собираюсь я приносить свое золото, чтобы Абдул на него посмотрел! Мое вернулось ко мне, вот и всё! Аллах справедлив! Увидел, что меня обидела воровка, тут же вернул мне похищенное. Теперь мое золото лежит в надежном месте.  Нечего его доставать и смотреть!
  Дуния заявила, что очень устала, уже поздно, она желает лечь спать. И ушла к себе.
Сид Абдул только ухмыльнулся ей вслед.
- Жадная и хитрая одалиска! Заперлась у себя в комнате, сидит, наверно,  над своим золотом, обмерев от счастья. А ты, Нурия? Почему не уносишь свое золото? Оно ведь твоё. Носи его, украшай себя. Я люблю украшенных женщин. А ты моя жена.
- Сид Абдул! Не люблю я золото носить! И куда мне в нем ходить? На медине зелень в нем покупать? Над таджином золотыми серьгами и браслетами трясти? Если позволите, я свое золото отдам внучатому племяннику. Он собрался жениться, а денег мало, но золото купить невесте нужно. Пусть он это золото подарит невесте на свадьбу, иншалла.
- Ох, Нурия, - покачал головой старик. - Ну, сделай так, как хочешь. Ведь у тебя останется ещё то золото, что куплено на деньги Саида? Его носи на праздники. Или мне придется покупать тебе золото, чтобы не позориться перед соседями.
- Хорошо, сид Абдул, - нехотя согласилась лара Нурия, забирая со стола мешочек с украшениями. Но остался лежать браслет, ТОТ САМЫЙ.
- И его забери! Видеть не хочу, чтобы не вспоминать, кому он принадлежал! Пусть Дуния отдаст его Арибе! Впрочем, ей ведь купили золото. Пусть пока лежит в доме. Скажи, Нурия, а Дунии не пришло в голову отдать свое золото новой невестке?
- Нет, сид Абдул. Ариба получила хорошее золото. Ведь ей помогала выбирать лара Дуния. Да Вы сами присутствовали при этом. Сид Абдул, можно спросить?
- Говори, Нурия.
- Не соберетесь ли вы отыскать вторую внучку? Если она окажется порядочной девушкой, не такой, как Баха, то отдадите браслет ей…
- Найти внучку Фатихи? Отдать ей браслет бабки? Она сама мне его вернула. Может быть, это не раскаяние, а новый хитрый план, чтобы ещё раз меня ограбить? Сначала одна меня обманула, теперь решила  вторая «внучка» попробовать.
- Сид Абдул, так не станете искать девушку? Она может быть вовсе не похожей на Баху.
- Не знаю, Нурия, не знаю… Надо подумать… Сам за ней не поеду, но отправлю человека на ее поиски. Пусть посмотрит и расскажет, что она собой представляет. Аллах! Каждый день приносит мне какие-то новости.
- А что Вы намерены делать с Фаридом? Его дед и мать не раз звонили нам. Очень испуганы, боятся, что будет с их парнем.
- Вот, Нурия, вот что получается, когда мужчина связывается не с той женщиной. Разве я смог бы женить его на Зухре? Никогда! Но внук Рахима  решил, что он умнее опытных родственников, и привел в семью убийцу, - с возмущением стучал по столу пальцем сид Абдул.
- Она чуть не придушила Хадижу! - напомнила Нурия.
- Отец Фарида, думаю, тоже не сам умер. Заболел и подозрительно быстро «сгорел». Без Зухры не обошлось. Он был против брака Фарида с племянницей ведьмы. О, Аллах! Фарид ослеп от ее дьявольской красоты.
- Пусть Саиду удастся заставить Зухру заплатить за все ее преступления! – качала головой лара Нурия.
- Даст Аллах, она заплатит, Нурия. Даст Аллах!
- Сид Абдул, чего ещё желаете поесть и попить? Или отвести отдыхать в Вашу комнату?
- Нет, Нурия, ничего больше не хочу. Хвала твоим рукам, всё вкусно было. Пойду спать, пожалуй.
Но старик не успел подняться с кресла, как Юнус ввёл в комнату… Лейлу.  У девушки был побитый и встрепанный вид. Лицо – заплаканное, в потеках от сурьмы и прочей косметики.  И платок почти сполз, обнажая волосы, и золота на шее и в ушах не было…
Когда Юнус остановил ее перед сидом Абдулом, девчонка горько всхлипнула. Потом губы ее скривились, и она разрыдалась, тоненько подвывая.
- Что это? Что такое? Случилось что? – подпрыгнул от неожиданности старик, сначала от удивления раскрыв рот. – Юнус, объясни!
- Шел по двору, чтобы добавить корма ослам, слышу – в дверь стучат. Открываю дверь на медину, а там – эта девушка с какими-то людьми: мужчиной  и женщиной. Вроде бы это ее дальние родственники. Мужчина сказал, что ее отец велел к Вам отвести. Опоздали они, караван ушел в пустыню раньше, чем намеревался. Теперь не догнать: даже из Марракеша не нагнать, а до него ещё добраться надо. Старый сид побил Лейлу, сказал всем, что откажется от нее, если она не выйдет замуж за того, кого Вы ей выберете, а потом отправил родственников сопроводить Лейлу до нашего риада.
- Ну, я понял. Эта одалиска – как бумеранг. Не избавиться мне от нее никак. Нурия, отправь ее в какую-нибудь комнату, но чтобы дверь закрывалась на замок.
- Но не в ту, где Самира перед свадьбой сидела? – насторожилась женщина. – Там ведь замок выбит вместе с дверью, а дверь заказывать и новый замок вставлять – такие расходы!
- Нет, нет, - замахал на нее руками сид Абдул. – Про ту комнату лучше вообще забыть! Имад узнает, вспомнит недавнее прошлое, так ещё откажется жениться! Пусть селится в той, где когда-то жили Фатиха, а потом Баха, тьфу, даже произносить не желаю имена этих дочерей шайтанов! Уведите от меня эту одалиску! Пусть мои глаза не видят ее! – нахмурившись, кивнул он в сторону Лейлы.
А девчонка уже немного успокоилась, поняв, что временно у нее появилась передышка от неприятностей. Пустыня больше не страшна, а Имад отправился в хадж. Мало ли что может произойти. Возможно, дело вообще не дойдет до свадьбы с ним.
И ещё – она узрела на столе чудесный браслет и не могла отвести от него глаз. О, Аллах! Чей же он? Она никогда его не видела. А ведь они с Арибой, когда ещё жили в Фесе и бывали у дяди Абдула в доме, никогда ни на ком не видели это замечательное украшение! Для кого сид Абдул его купил? Неужели это подарок для Арибы? Ведь скоро у нее свадьба. Вот кому повезло в жизни! И муж молодой, и она его любит, и он ее. А почему же у нее такая страшная судьба? Кто ее сглазил? Дай Аллах, чтобы глаза завистников выпали! Кто же так завидует ее красоте?
Потом она спохватилась: что теперь будет с ее золотом? Шкатулка, всё ещё завернутая в тряпочную сумку и в красочный полиэтиленовый пакет, лежала на краю стола, за которым недавно ужинал сид Абдул. Можно ли теперь ее забрать, когда Лейла оказалась в его риаде? И есть очень хочется, обнаружила Лейла, почувствовав вкусный аромат выпечки, оставленной на столе для дальнейшего возможного чаепития сида Абдула.
Косясь на браслет, тарелку с печеньем и шкатулку, она отправилась вслед за ларой Нурией, подгоняемая старой женщиной.
- Лара Нурия, я очень есть хочу. Очень, - захныкала она, оказавшись в коридоре, когда пропала из поля зрения старика.
- Доберемся до комнаты, умоешь лицо, а то на тебя смотреть страшно,  я прикажу принести тебе что-нибудь поесть, - пообещала жена сида Абдула.
- А моя шкатулка? Мое золото? – тоненьким голоском и жалобно спросила Лейла.
- Пусть сид Абдул сам решает, когда отдавать тебе золото, - покачала головой старушка.
В комнате, к удивлению Лейлы  чисто прибранной, даже с застеленной постелью, было жарко и душно. Впрочем, пока Лейлу вели по вечерней медине от вокзала, где отец догадался позвонить знакомому в Марракеш, чтобы узнать про караван, тоже было не прохладно. Или Лейла сильно вспотела от страха? Какой ужас ждал её – после того, как она так прекрасно прожила целый год в Бразилии в благоустроенном доме со всеми удобствами, вдруг оказаться в пустыне!
Но на ее счастье, отец всё перепутал, и караван давно ушел, а отец не желал ее больше видеть. И пока родственница с мужем вели ее по улицам медины к дому сида Абдула, Лейла переживала, никак не могла прийти в себя. Какой ужасной судьбы она избежала! Да, если ее заставят выбирать: пустыня или Имад, она останется в Фесе, согласившись на роль жены отвратительного Имада.
Пока она осматривалась в комнате,  пришла женщина с кухни и принесла поднос с едой, а затем и ее вещи. Лейла набросилась на таджин и лепешку.  Только выпив чаю, она открыла чемодан и достала одежду, чтобы избавиться от потного кафтана.  Но сначала она стянула с головы платок, развязала узел, сделанный на одном конце платка, и достала ожерелье и серьги. Она догадалась спрятать украшения, когда ее отец созванивался с родственником погонщика верблюдов, что ходил в пустыню с караванами.
Лейла рассудила, что драгоценное украшение у нее могут отобрать – или это сделает отец перед отправкой ее к бедуинам, или – уже в караване присмотрит кто-то из бедуинов. А если и нет, то именно дорогое золотое ожерелье и  чудесные серьги могут стать соблазном для какого-нибудь мужчины, который захочет получить обе драгоценности: как прекрасное ожерелье, так и красивейшую юную женщину, которой оно принадлежит.
Лейла высоко оценивала себя и не сомневалась, что уж где-где, но в каком-то бедуинском караване на нее найдется много претендентов. Ещё и передерутся из-за неё, станут спорить, кто сколько сможет дать за нее верблюдов! Вырежут пол каравана, ещё и посреди пустыни бросят, чтобы никому не досталась. Так опасно быть красавицей!
И вот она в комнате в риаде сида Абдула. Нет, ещё не всё кончено! Ведь у сида Абдула есть жена лара Дуния. Она станет свекровью Арибы… Ну и вот… Пусть она поможет найти ей мужа подальше от Феса. В Мекнесе, например. Ведь этого же хочет и Ариба. Лейла всё прекрасно понимала. Подруга не захочет видеть ее рядом с собой, сталкиваться с ней на медине, встречаться в домах общих знакомых.
Но на ее свадьбе Лейле очень, просто очень хотелось побывать. И теперь она уверена, что побывает! Когда свадьба? На следующей неделе? Пойдет же туда сид Абдул, если его жена – мать жениха! Значит, ее тоже возьмут!
А делать гадости родственнице, которой так повезло, Лейла не станет. Это неразумно. Надо иметь кого-то, кто сможет помочь в трудную минуту. Мало ли что может случиться с Лейлой! Но она не могла отказать себе в удовольствии увидеть лицо Арибы, когда появится перед ней на свадьбе, подойдет, чтобы поздравить невесту… Потом выразительно посмотрит на ее жениха...
Лейла спрятала среди вещей в чемодане ожерелье, а серьги вдела обратно в уши. А потом, нависнув над раскрытым чемоданом, задумалась, в чем идти на свадьбу? Все платья показались ей недостойными, чтобы появиться в одном из  них на таком торжестве. Когда-то в родной семье Лейла по положению стояла выше сироты Арибы. А теперь она разведена и осталась ни с чем. Аллах, Ариба ещё и нос станет задирать перед ней!
А если бы Лейла не взяла эту дальнюю родственницу с собой, став женой Мухамеда, быть бы Арибе или женой нищего работника из касьбы, или вообще – прислугой в чужом доме до конца жизни! Лейле вдруг стало досадно, что у Арибы так хорошо сложилась судьба благодаря ЕЙ. Надо было оставить ее в доме отца!
Лейла нашла зеркало и осмотрела лицо. Краска от косметики была смыта, но теперь проявился заметный синяк под глазом, припухла царапина возле носа. Отец нещадно отхлестал ее по лицу, задев корявым ногтем ее нежную кожу – вот и получилась царапина. И потом побил – отсюда  синяк. Хорошо ещё, что родственники, согласившиеся провести ее по медине к сиду Абдулу, не стали передавать Юнусу и его хозяину, что отец требовал от сида Абдула хорошенько ее выпороть. 
Ей удалось избежать наказания. Но сид Абдул непременно исполнил бы просьбу, если бы его попросил сам отец. Почему они все считают ее одалиской? Да, ей понравились все мужчины, которых судьба могла бы послать ей в мужья.  Кроме Имада. Но Амин не достался ей из-за Халисы, которая перешла ей дорогу, чуть-чуть опередив.  Фарид? Но разве не сам сид Абдул задумался о ее браке с ним? Ведь это внук близкого приятеля дяди Абдула! Так почему же нет?!! А тот парень из касьбы? Партия совсем незавидная – стать его четвертой женой. Но сид Абдул и на это не согласился.
Но теперь Лейла одумалась: и что, что парень похож на Амина? Но три жены против нее одной - это слишком. И берет он себе работницу, рабочие руки. Даже если полюбит ее, работать все равно заставит. Нет, Лейла могла бы сказать спасибо сиду Абдулу за то, что не согласился отдать ее нищему из касьбы. Но как она могла не захотеть за него замуж? Вылитый Амин! Теперь же она ужаснулась: сходство с Амином чуть не толкнуло ее обратно туда, откуда ей удалось вырваться благодаря Мухамеду.
Лейла пребывала в растерянности. Не осталось ни одного мужчины, кого можно было бы представлять своим мужем. Никто не достался ей из тех, о ком она начинала мечтать. Но иметь дело с Имадом она не хочет… Даже представить себя рядом с ним было невозможно. Точнее – одна мысль об этом была невыносимой.

5. Часть 32. Глава 5. Сид Абдул в доме сида Али.

На следующее утро в кабинет сида Али прибежала Карима и возбужденно сообщила о возвращении сида Абдула.
- Сид Али! Сид Али! Дядя Абдул вернулся! И Лейлу привез, она теперь у него будет жить, пока Имад не приедет из хаджа и не женится на ней. Сид Али, а в Париже они столкнулись с Самирой и Лео! Самира так напугала Имада, что ему чуть дурно не стало! Сид Али, а знаете ещё, что…
- Карима, уймись! – строго велела Зорайдэ, которая только что вошла в кабинет мужа вместе с женщиной с кухни, которая принесла поднос с завтраком. Обычно хозяин утром кушал вместе со всеми, но сегодня у него было много срочных дел, поэтому он и попросил принести чай в кабинет.
- Иди, Карима! Иди! – строго приказала хозяйка дома. - Сид Абдул ещё вечером позвонил сиду Али, рассказал новости, а скоро он и сам придет к нам домой.
У Каримы разочарованно вытянулось лицо. Но она тут же ожила: и рассказала она не всё,  и Ариба ещё не проснулась, ведь ещё так рано, а девушка здесь на положении гостьи и невесты, вот ей Карима и выложит все новости! А потом и на медину выйдет за покупками, за зеленью и овощами…
Карима покинула кабинет вместе с Зорайдэ, которая отправилась на кухню присмотреть за тем, что будут готовить женщины к приходу сида Абдула, а Карима поднялась и прошла к  Арибе. Разве девушку не стоит предупредить, что Лейла появилась в городе? С ларой Дунией Карима поболтала по телефону поздно ночью и с трудом дожила до утра, чтобы выложить всем новости.
Ариба, конечно, расстроилась, услышав, что заклятая подруга и дальняя родственница прилетела накануне вечером в Марокко вместе с дядей Абдулом. Теперь она поживет в его доме, потому что ее отец не смог отправить девчонку в пустыню, как собирался.
- Аллах! Почему дядя Абдул не задержался в Бразилии? Почему Лейла опоздала уйти с караваном? – стонала Ариба, боясь, что ее брак с Икрамом может не состояться, потому что возвращение Лейлы – это плохо, как бы ни было эгоистично так считать со стороны Арибы.
- Ариба, ты не переживай! Лара Дуния сказала, что Лейла на свадьбу не пойдет. Дуния не позволит! Ее и дядя Абдул не возьмет. Или сама Дуния устроит так, что Лейла будет наказана.
- А если Лейла наговорит ларе Дунии всякой ерунды? Оклевещет меня перед матерью Икрама?! – пришла в ужас Ариба. Вот чего надо было опасаться! А вовсе не появления Лейлы на свадьбе! Уши лары Дунии – вот самое страшное!
- Аллах! – прижимала к лицу ладони расстроенная невеста.
- Перестань! Лара Дуня знает цену Лейле. А знаешь, что про нее сид Абдул рассказывает? Она одалиска! После того, как отказалась от Амина, потому что  пришлось покинуть Бразилию, она вбила себе в голову, что станет женой Фарида. Но и тут не вышло. Какая ему женитьба, когда в его риаде Зухра труп закопала? Жену Саида убила! Карима говорит: точно будет скандал! Будет страшный скандал, это тебе Карима говорит! Карима знает!
- Саид Рашид летит в Марокко?
- Да, сегодня ночью прилетает в Париж, кажется. А оттуда – в Марракеш. Сейчас сид Али решает, что ему делать: ехать ли срочно в Марракеш или подождать появления Саида в Фесе, чтобы поговорить с ним и подумать, как поступить с захоронением Фатимы.
- А что, Зухру и Фарида уже схватили? – спросила Ариба.
- Нет ещё. Сид Рахим звонил сиду Али, совета спрашивал, как спасти внука. Сид Али тоже не хочет, чтобы случилось два новых убийства. Но когда сид Саид прилетит, он убьет и Фарида, и Зухру. Я так думаю. Карима уверена! А Зухра сбежит. Конечно, сбежит. Уже сбежала, если не дура. А она не дура. А Фарида может сид Рахим спрятать. Но их ещё не схватили. Наверно, сидят в риаде как в крепости. А люди сида Саида не могут брать дом штурмом. Вот и ждут его появления. Не понимаю, почему не могут. Теперь риад Саида, а не Фарида.
- Аллах! Если брат Мухамеда кого-то из них убьет, скандал случится. А вот свадьбы тогда точно не будет.
- Не бойся, женится на тебе Икрам. Дуния не позволит откладывать свадьбу. Да! А у Лейлы есть жених! Это Имад.  Дуния мне звонила сегодня, поэтому я все новости из их дома знаю. Имад специально прилетел в Париж, чтобы увидеть Лейлу, а сам потом улетел дальше. Но когда Лейлу увидел, дал согласие на брак. 
- А она? Думаешь, после Амина, в которого она была влюблена, Лейла согласится стать женой Имада? И про его неудачу с Самирой она знает. Он же страшный, я его видела. Знаю, какие у нее требования к женихам.
-  Я его тоже видела! Но что бы ты сама выбрала: стать бедуинкой и трястись на верблюде, живя среди песков, неделями без душа и ванны, или стать женой невзрачного Имада, который живет в Фесе и имеет доход, позволяющий его жене не работать?
Ариба промолчала, но подумала, что такой выбор каждая девушка делает сама. Вот Самира выбрала бы пустыню,  но для того, чтобы там постараться сбежать. А она, Ариба, предпочла бы покориться судьбе и вышла бы за Имада. И Лейле придется сделать так же.
Пока Ариба размышляла над превратностями судьбы, Карима продолжала болтать:
- Дуния поразилась, как дядя Абдул был возмущен:  рассказал, что Лейла кидалась от мужчины к мужчине! Узнала, что Фарида не получит, так засмотрелась на мужчину из касьбы, которому искали четвертую жену. Сид Абдул сказал, что парень был на Амина похож. Он-то сразу понял, в чем дело, потому не стал потакать одалиске. А мог и предложить ее в жены. Жила бы рядом с касьбой, где ее отец и вся родня обосновалась.
- Что? – удивилась Ариба, поняв, о ком идет речь. Как будто она  напророчила Лейле, что тот парень, похожий на Амина, будет искать жену, вот только Лейла не станет его невестой. – Аллах! И так бывает?!
- Что? Ты о чем, Ариба? А… Что Лейла – одалиска? Даааа... Такой вот оказалась. Сид Абдул уж и не знает, стоит ли ему и дальше предлагать ее Имаду. Но ведь пообещал. Но теперь говорит, что намекнет Имаду, когда их сосватает, чтобы тот к ней присмотрелся. И если ему что-либо в ней не понравится, пусть смело отказывается. Тогда уж Лейла пойдет работать в чужой дом. Детей чужих смотреть. Или грязной работой заниматься. Но у себя сид Абдул ее ни за что не оставит.
- Только детей ей доверять не стоит! – быстро сказала Ариба. – Своего сына она бросила, с самого его рождения о нем не заботилась. Как там теперь Абдульчик?
- Ну, теперь о нем Муна заботится. Я созванивалась с ларой Ноэмией, мы с ней редко разговариваем, но я всегда нахожу причины ей позвонить. Она сказала, что теперь Мухамеду очень повезло: Муна замечательная жена. И Мухамед уже иначе выглядит,  ребенок ухожен, порядок в доме.
- А что у Хадижи? Какие новости? Самира как?
- Про Хадижу долго рассказывать, сид Абдул ни ее, ни Жади не видел. А вот Самиру он так ругал! Так ругал! Она же не развелась с Лео. Они летели до Парижа вместе с дядей Абдулом. Куда потом – ему неизвестно. Но я позвоню Жади или Латифе и всё узнаю.
У Арибы разболелась голова от болтовни Каримы. К тому же, девушка даже умыться не успела, ни кофе или чай попить. А Кариме было невдомек, что Арибе пора встать и привести себя в порядок.
Но, к счастью,  из коридора раздались крики:
- Карима! Где Карима? Куда она опять пропала!
- О, Аллах! Опять эта Айша с кухни ищет меня! Ничего не могут без меня. Чуть что – Карима, где Карима, всё только Карима им нужна!
Ворча, женщина покинула комнату будущей невестки сида Али и поспешила на зов, крича в ответ, что уже идет, она идет, и нечего так орать!

...Внизу случился переполох из-за прихода сида Абдула. Часть женщин была отправлена на рынок – закупать продукты на несколько ближайших дней. Ещё одна женщина стояла у плиты, варила соус и  не могла отойти, чтобы встретить гостя и приготовить чай сиду Абдулу. Вот Зорайдэ и отправила Айшу на поиски заплутавшей где-то в доме Каримы.
- Зорайдэ, я здесь. Что надо, Зорайдэ? Сид Абдул пришел? Знаю, что пришел! В кабинете сида Али сидит?
- Карима, отнеси туда поднос с кофе, сид Али захотел кофе с кардамоном. Но смотри, не задерживайся там, не вздумай подслушивать и в разговоры не вмешивайся, когда в кабинет войдешь. Ты поняла?
- Всё поняла, Зорайдэ. Но о чем таком они могут говорить, чего я ещё не знаю? Лара Дуния мне позвонила ни свет – ни заря и всё рассказала.
- Вот и возвращайся побыстрей, иначе сама приду к кабинету и прогоню тебя веником для уборки паутины, - пригрозила жена сида Али.
А в это время приятели, сначала устроившиеся в кабинете сида Али, перебрались в гостиную на привычный диван, потому что именно там сиду Абдулу было удобно откинуться на кучу подушечек под спиной, а сиду Али – раскуривать трубку кальяна.  И что секретного предстояло им обсудить, чего не знали люди вокруг?
Зато как удобно протянуть руку за стаканчиком чая или чашкой кофе, которые женщины принесли и поставили на столик перед диваном? А рядом – блюдо со свежайшей выпечкой,  с сушеными финиками, орешками... А захочется сиду Абдулу ещё чего-нибудь поесть, так Айша или Карима тут же принесут. Кухня рядом.
Карима принесла им кофе. Постояла рядом, пока сид Али не отослал ее обратно на кухню. Но женщина, уверявшая Зорайдэ, что ей итак всё уже известно, решила немного задержаться, спрятавшись за толстые занавеси возле входа в коридор, ведущий на кухню. Хм, такое привычное место, сколько семейных тайн и новостей Кариме стало здесь известно!
Не стала стесняться Карима и в этот раз. Мало ли что сид Абдул расскажет такого, о чем не смогла узнать лара Дуния?
Но старик продолжал рассказывать сиду Али о поездке в Бразилию, жаловался на всех подряд: на Хадижу, которая так и не показалась ему.  Ни ее саму, ни детей он не увидел, даже Жади не попалась на глаза, хотя с Лукасом встретился, а  сын Жади и Лукаса даже проговорился, что один из мальчиков (якобы его братик) уехал куда-то с мамой.
- Абдул, но сын Жади – маленький ребенок! Как ты можешь требовать от него что-то? В чем он тебе признался? Что значит – проговорился?
- Эээээ, - хитро прищурил глаз Абдул. – Саид вывез Хадижу с двумя детьми из города и спрятал от меня. Мне это точно известно. И детей двое. Есть фотография, на которой  сняты два совершенно одинаковых ребенка, в одном из них признали сына Жади. А второй тогда кто? Что это означает, Али? Фотографию видела Лейла.
- Ты не смог разобраться в этой истории с сыновьями Хадижи? Вот и забудь об этом, потому что случилось страшное: Фатима погибла. Ее убила Зухра. И теперь уже неважно, сколько у Хадижи детей и где они. Фариду грозит смерть от руки Саида, Зухре – тоже. Я не жалею этих людей, потому что они преступники. Захватили жену Саида и удерживали ее в заложницах, потом Зухра ее убила. Но мне жалко Саида, который может совершить страшный грех, убив их, чтобы отомстить. Абдул, надо спасать твоего племянника.
- Я очень обижен на Саида. Мы поссорились.  Он не уважает меня, своего дядю, самого близкого по крови человека. Саид пошел против меня! – сид Абдул сдвинул брови, снял в волнении красную феску и пригладил рукой волосы на макушке.
- Но если ты не переступишь через свою гордыню, Абдул, Саид совершит два убийства. Это страшный харам. Ты сможешь потом простить себя за то, что не остановил его?
- Что ты предлагаешь?
- Страшно сказать, но придется: не стоит ли спасти от его гнева Фарида и Зухру, чтобы этим самым не дать Саиду стать убийцей?
- Спасти? Тебе тоже сид Рахим звонил? Предлагал помочь ему спасти внука?
- Звонил. Абдул, мой человек разузнал, что сейчас происходит в Марракеше. Зухра пропала. Она уже сутки никуда не выходит. Думаю, она просто сбежала, не стала ждать, когда Саид приедет, чтобы расправиться с ней. Но Фарид живет в риаде.
- Хм, странно. Он уже знает, что риад больше не принадлежит ему! Саид его выкупил.
- Происходит непонятное. Абдул, может быть, нам стоит туда поехать? Саид ведь собрался лететь сразу в Марракеш?
- Не знаю, мне об этом никто не рассказывал, но могу предположить, зная своего племянника, что он направится в Марракеш. Но ведь там убили его жену. Закопали в риаде. Куда же ему ещё добираться? Из Парижа он полетит в Марракеш.
- Позвони сиду Рахиму, пусть спрячет Фарида. А потом Саид пусть судится с ним  и Зухрой. Сейчас Саид должен устроить упокоение для Фатимы.
- Вот и я думаю, как быть с Фатимой. Зухра ее просто зарыла, как я понял. Выкопала яму и в нее бросила тело. Без соблюдений обряда и молитв, выкопав яму во дворе жилого помещения. Так нельзя. Но возможно ли перезахоронение? Тогда будут соблюдены все положенные обряды. Но тело пролежало в земле несколько дней. Завернула ли Зухра тело покойной хотя бы в подобие савана? Сомневаюсь.
Чем больше сид Абдул задавал вопросов, тем более не по себе становилось всем, кто его слышал: сиду Али, подошедшей к ним Зорайдэ и притаившейся за тяжелой тканью Кариме.
- Думаю, стоит пойти в мечеть и посоветоваться. А потом отправить туда же Саида. Нельзя допустить, чтобы он наделал глупостей и совершил харам.
- Харам допустить нельзя, - согласился сид Абдул и погрозил пальцем. – На правах главы нашего рода я запрещу Саиду устраивать самосуд над преступниками и по своему усмотрению разбираться с телом погибшей жены.
- Абдул, ты что-то плохо выглядишь. События в семье так на тебе сказались? Тебе надо обратиться к врачам, - поднеся ко рту чашку с кофе, который приятно пах кардамоном и корицей, заметил сид Али.
- Ээээ... Какой врач? Жизнь у меня такая. Мне не дают покоя и другие проблемы. Лейла меня беспокоит...
Сид Абдул рассказал приятелю историю, которую уже не раз многим повторила до него Карима, услышав ее от лары Дунии. Сид Али проявил сочувствие, но выразил сомнение в том, что и на этот раз Имад сможет жениться.
- Вот и мне кажется, что будет лучше устроить судьбу Лейлы как-то иначе. После того, как пройдет свадьба Икрама и Арибы, я отвезу Лейлу на верблюжий рынок, где у одной из палаток собираются мужчины, которые ищут себе жен. У Лейлы столько золота, что будущему мужу можно не беспокоиться о ее махре, хотя это и против обычаев. Но я не могу допустить, чтобы бывшая жена Мухамеда работала в чьем-то доме. Я обязан найти ей мужа. Теперь уже любого, кто согласится взять ее в жены.
- Но это сейчас не главное, - напомнил сид Али. – Надо выяснить, во сколько прилетает самолет Саида в Париж, и успеть поговорить с твоим племянником до вылета в Марракеш.
Мужчины долго разговаривали, обсуждая разные дела, новости и проблемы. Ведь сида Абдула не было в Марокко почти две недели. Карима устала прятаться  и решила осторожно выбраться из укрытия. Ей удалось  перехватить в коридоре идущую в гостиную Айшу, забрать у нее поднос с очередным чайником и стаканчиками.
Поставив всё это на столик, Карима не удержалась и спросила у сида Абдула, станет ли он искать вторую внучку, которая прислала письмо, полное раскаяния. Ведь очевидно, что девушка не такая, как ее старшая сестра Баха.
- Что? – тут же взвился сид Абдул, едва не выронив из руки стаканчик с горячим чаем. Сид Али с возмущением посмотрел на сплетницу и велел ей уйти. Но Карима сделала это очень неохотно и уходила медленно, потому услышала часть того, что успел сказать дядя Абдул.
- Это Баха – моя внучка?! Аллах! Ничего подобного! Это была не женщина, а джинн! Есть среди джиннов такая порода – гулы. Они обычно сидят в грязном медном светильнике. Это слабые, но хитрые и злобные твари в основном женского пола, обманщицы, которые любят заманивать путников, чтобы погубить их в горах или в пустыне. Гулы лакомятся мертвечиной...
- Не продолжай, Абдул. Это не тот случай. Баха – внучка Фатихи. Значит, и твоя родная внучка, твоя кровь, - поправил его сид Али. – Но она очень плохо поступила с тобой, обманув твое доверие.
- Нет, Али, это была женщина-джинн, с которой подружилась Фатиха и подослала ее ко мне, когда ей не удалось забрать свое золото в первый раз. Тогда Фатиха сбежала, но сразу же явилась Баха – джинн из медной лампы, она обокрала моих жен, забрав их золото!
- Но ведь вторая внучка вернула тебе золото, прислав и письмо. Ты сказал, что Ханан написала, что никогда не была согласна с тем, как живут бабушка и сестра. Найди ее и присмотрись к ней, Абдул.
- Они могли сговориться. Баха и эта Ханан.
- Но тогда для чего ей возвращать золото? Что ещё она может украсть, кроме драгоценностей твоей жены, которые итак были у нее? – недоумевал сид Али.
- Как она смогла забрать золото у Бахи? Ээээ, - отмахнулся Абдул. – Не верю! Если меня обманули один раз, виноват обманщик. Но если я позволю обмануть себя второй раз, тогда вина уже моя. Но я присмотрюсь к девушке, когда мой человек ее найдет, - погрозил старик пальцем.
Сид Али кивнул, довольный тем, что хорошо знает своего приятеля и угадал, чем закончится их разговор.
К ним вновь подошла Зорайдэ и протянула листок с какими-то записями.
- Вот, сид Али, я позвонила в справочную, узнала, когда сегодня прибывают самолеты в Марракеш. Узнала, и когда прилетает самолет из Бразилии в Париж, тот рейс, о котором говорил сид Абдул. Через полчаса вы можете звонить Саиду, пока он не пересел на рейс до Марокко.
Наверно, потому, что сиду Абдулу не хотелось разговаривать с Саидом при сиде Али, он поспешил покинуть дом приятеля, чтобы позвонить племяннику, идя по медине.
Зорайдэ и тут же ниоткуда появившаяся Карима подошли к сиду Али.
- Сид Али! Сид Али! Думаете, Саид послушает дядю Абдула? Не станет преследовать Фарида? Откажется схватить Зухру?  - поспешила сплетница задать вопросы, как будто они жгли ей язык.
 Зорайдэ же молчала и ждала, что ответит сид Али.
- Я уже не знаю, что можно ожидать от Саида. Племянники Абдула часто удивляют меня своими поступками. Но и Зухра с Фаридом не могут быть такими глупцами, что после случившегося останутся в риаде и будут ждать, когда за ними  придут и схватят их.
- Фарид хитрый, как шакал! – заметила Карима.
- Но Саида следует предупредить и остановить. Понимаю, как он зол на них и на себя, винит себя и их в смерти Фатимы. Я тоже позвоню Саиду! – решил сид Али. –  Пойду в кабинет, а вы занимайтесь своими делами. Карима, не болтай на медине, помни, что скоро свадьба моего сына! Нам не нужны скандалы.
- Помню, сид Али! Мне лара Дуния то же самое говорит!
Зорайдэ проводила мужа в кабинет, убедившись, что Карима не осталась поблизости, чтобы подслушать его разговор с Саидом под дверью. Карима знала о такой привычке Зорайдэ, поэтому ждала ее на кухне. Когда женщина вошла туда, Карима бросилась к ней с горящими глазами:
- Зорайдэ, помнишь, ты на днях гадала на Фатиму? Мы ещё не знали о ее смерти, но получалось, что она окажется в опасности, но останется жива? Погадай снова! Я уже  кофе сварила.
- И на кого я буду гадать? На мертвых нельзя. Это страшный харам!
- На Зухру гадай, на Фарида! – предложила Карима. Она придвинула к присевшей за столик Зорайдэ две кружки с горячим кофе, аромат от которых плыл по всей кухне.
- Боюсь, как бы нас не увидели!
- Что ты, Зорайдэ! Сама же отправила одних женщин на рынок, они не скоро вернутся, другие, которые приготовили еду, пошли наверх, на террасу, переворачивать одеяла и подушки, вывешенные на просушку! Такая жара на улице, в самый раз одеяла и подушки просушивать! Мы одни!
Зорайдэ все-таки с опаской оглянулась на вход в кухню. Пусть домашних работниц нет поблизости, но может войти сид Али, а его она боялась больше, чем языков женщин с кухни.
Выпив кофе с подоспевшей выпечкой, женщины перевернули кружки, чтобы образовались потеки от кофейной гущи,  и загадали, по какой из них будут гадать на кого. Через некоторое время Карима схватила ту, что должна будет рассказать им о Фариде. Но и Зорайдэ больше интересовал бывший муж Хадижи, чем Зухра.
Женщина долго вертела в руках кружку, поворачивая ее в разные стороны и рассматривая под разными углами. Карима во все глаза следила за ней,  выглядывая из-за плеча женщины.
- Вот что я вижу: рядом с Фаридом стоит смерть. И женщина тут же. Смерть между ними. И кто-то умрет. Но он ли? Или это будет Зухра?.. Но Саида рядом с ними я не вижу. Он стоит отдельно, значит, появится позже... Но перед ним – пустыня. Никого нет, ни Фарида, ни Зухры. Только тень лежащей женщины. Но она не в земле. Ещё вижу женщину с двумя детьми. Она очень далеко, но она переживает из-за того, что должно скоро случиться. Эти страдания останутся с ней...
- Так это же Хадижа! Точно – она, с детьми! – воскликнула Карима. – Зорайдэ, что там ещё? Что ты видишь?! Что Саид сделает?
- Саид не сможет найти того, что намерен искать. Или того, за кем он приехал. Странно...  Какая-то женщина ждет его... Но кто это?
- Так это Фатима! Ее зарыли в землю, она ждет, чтобы ее погребли, как положено, - рассудила Карима. – А ещё что видишь?
Со двора долетели голоса вернувшихся с рынка женщин.  Карима испуганно повернулась к входу на кухню, откуда вот-вот должны были появиться любопытные работницы. Она неосторожно задела Зорайдэ, толкнув ее под руку, и старая женщина выронила кружку, по которой гадала. Тонкая фарфоровая кружка разбилась о каменный пол.
 Карима и Зорайдэ ахнули, но сообразительная сплетница тут же схватила вторую кружку, чтобы быстро ополоснуть ее от остатков кофе и не навести вернувшихся с медины женщин на мысли о возможном гадании. Зорайдэ тем временем схватила веник и совок, которые Карима сразу же выхватила у нее из рук и быстро убрала осколки кружки.
Когда в кухню ввалились с сумками и пакетами служанки, Зорайдэ  с усталым видом сидела на скамеечке у плиты, а Карима заботливо перекладывала выпечку с большого блюда на меньшее.
Зорайдэ, проверив сделанные покупки, ушла, поднялась к себе. Но чуть позже вышла и Карима. Она кое-что вспомнила, о чем собралась немедленно сообщить Зорайдэ. Ведь то, что она узнала от лары Дунии, должно было показать гадание. Но почему же они этого не увидели? Или не успели?
Зорайдэ устала от Каримы и хотела ее прогнать, когда та заглянула к ней в комнату. Но Карима настояла на своем.
- Зорайдэ, выслушай! Я вспомнила новость, но она плохая! И Хадиже с Жади о ней лучше не знать! Совсем из головы вылетело!
- Значит, такая «важная» новость, что ты о ней забыла! – усмехнулась жена сида Али, снова собираясь выставить докучливую сплетницу.
Но когда Карима рассказала, о чем Дуния ещё вчера говорила с сидом Абдулом, Зорайдэ обомлела:
- Что? Когда же сид Абдул оставит наших девочек в покое?
- Вот-вот, Зорайдэ, и я о том же! Сид Абдул так и сказал: Лейла Имаду не подходит, он для нее слишком хорош. А вот для Хадижи он станет прекрасным мужем! И если он не захочет воспитывать чужих детей, то Хадиже придется отдать их сиду Рахиму и ларе Джабире. Они их кровные родственники. Сид Рахим – их прадед, а лара Джабира – бабушка. Сказал, что так будет справедливо, даже если Саид расправится с бывшим зятем и посадит его в тюрьму за похищение Фатимы.
- Аллах! Что он такое выдумал?! Хадижу – замуж за Имада?!
- Зорайдэ, как думаешь, позвонить Жади? Рассказать ей о новой опасности?! Жади должна знать!
- Нет, не стоит ее заранее пугать!
- Зорайдэ, но как же! Тогда лучше Хадижу предупредить! Пусть знает о планах дяди Абдула!
- Тем более – не звони! Карима, не смей ничего им рассказывать. Ни Жади, ни тем более – Хадиже! Или тебе язык вырвать? – простонала испуганная Зорайдэ.
- А сид Али тоже не знает! Но ему я могу рассказать? Могу? Карима должна предупредить сида Али, что его приятель задумал. И Саид должен узнать, что его родной дядя замышляет! Бедная Хадижа! Бедная Хадижа!
- Карима, расскажешь только сиду Али. И всё. Если я узнаю, что ты ещё кому-то разболтаешь...
- Молчу, Зорайдэ, молчу!
Она выскочила из комнаты жены хозяина, и Зорайдэ точно знала, куда ее понесло: конечно, к сиду Али, чтобы сообщить ему эту ужасную новость.
Она прилегла на кровать, желая немного отдохнуть. Но ей удалось полежать совсем недолго. Зазвонил сотовый, и Зорайдэ увидела, что звонит Хадижа.
- Неужели Карима успела позвонить и рассказать? – подумала она, тут же рассердившись на болтунью. Но оказалось, что дочь Жади ещё ничего не знала и звонила ей совсем по другой причине.
- Зорайдэ, я так боюсь, что отец убьет Фарида. Он не должен этого делать! Я не прощаю Фарида, но он же отец моих детей! Как я расскажу им, когда они подрастут, что их отец был убит их дедушкой, потому что их отец вместе со второй женой украли жену их деда, а потом она была убита?! Назрин уже осталась без матери, но теперь может остаться и без отца, потому что моего и ее отца могут схватить и посадить в тюрьму за убийство, даже деньги не помогут.
- Хадижа, успокойся. Не думаю, что твоему отцу удастся схватить Фарида. Говорят, что Зухра уже сбежала, ее не видели уже некоторое время. Фарид тоже затаится.  Но твой отец должен решить, как быть с могилой жены. Нельзя ее оставлять там, где Зухра ее закопала.
- Зорайдэ, но пусть же дядя Али поговорит с папой!
- Он собирается поговорить с Саидом, ты успокойся, Хадижа!  Сид Абдул тоже будет ему звонить.
- Но мой отец прилетает в Марракеш, а вы в Фесе! Как же вы сможете его остановить? Разговоры могут не подействовать.
- Не переживай, Хадижа. Саид не сможет никого схватить. Но он должен найти место, где лежит Фатима, и решить, что с ней делать. Хадижа, позвони дяде Али, поговори с ним. Вижу, что мне тебя не убедить.
 - Зорайдэ, поговори ещё со мной! Мне это необходимо! Я не могу обсуждать эту тему ни с мамой, ни с кем-то ещё. Только ты можешь меня успокоить!
- Хорошо, Хадижа. Но что мне ещё тебе сказать?
И как раз в этот момент в комнату быстро вошла Карима и, сияя, воскликнула:
- Зорайдэ, я рассказала дяде Али, что сид Абдул решил выдать Хадижу замуж за Имада. Он не поверил, но я сказала, что мои слова может подтвердить лара Дуния. Сид Абдул ей это сказал!
Зорайдэ с ужасом поняла,  что Хадижа всё слышала.  В трубке кто-то ахнул, потом раздался грохот – то ли у Хадижи выпал из рук телефон, то ли дочь Жади сама упала, потеряв сознание.
- Карима, кто тебя просил мне это говорить?  Я с Хадижей разговаривала! Она теперь тоже знает, услышала твои слова. О, Аллах!
- Так и пусть знает! Чтобы не было неожиданностью, когда в Бразилию явится Имад! А он приедет за ней, вот увидишь. Ему так хочется иметь жену! Так его по-мужски прижало! Он на ком угодно женится, а уж на дочери Саида Рашида – без сомнения.
- Замолчи, Карима!  - держась за сердце, потребовала Зорайдэ. – Уйди!
- Зорайдэ! – виновато произнесла Карима, но тут в комнату кто-то громко постучал, вошла Айша, сказала, что на крыше уже всё просохло и проветрилось, поэтому они с женщинами пришли за вещами теперь уже из комнаты лары Зорайдэ.
Зорайдэ пришлось выйти. Она отмахнулась от Каримы как от назойливой мухи и направилась во двор риада, там остановилась у фонтана. Достала из кармана сотовый, решив позвонить Жади. Она должна узнать, какая очередная неприятность возникла у ее дочери.  Всё из-за Каримы. А ещё этот неуемный сид Абдул! Ему бы думать, как обезопасить от неприятностей родного племянника, а он лезет сватать дочь Саида, озаботившись судьбой какого-то  Имада!
Зорайдэ набрала хорошо знакомый номер и стала ждать, когда ей ответят, глядя на яркие лепестки, плавающие в воде фонтана.

6. Часть 32. Глава 6. Марракеш. Фарид и Зухра.

Как только Фарид произнес слова о том, что его глаза не желают больше видеть ее, Зухра схватила его за штанину и вцепилась в ногу, радуясь, что смогла дотянуться.
Ее очень разозлило признание мужчины, что сожалеет о потере Хадижи. Полюбить он ее смог бы, как же! В красавицу она могла превратиться! А любовь Зухры для него ничего не значила?! Что только она для него не делала! Готова была собой пожертвовать, всё бы отдала! А теперь он не о ней думает, не о том, как спасти верную подругу, а жениться собрался, сосватать одну из дочерей соседа.
Горечь затопила душу Зухры.
- Не дам тебе жениться! Никому не достанешься, со мной рядом сидеть здесь будешь, - заявила она, не отпуская его ногу.
-  Как же ты меня на цепь посадишь? – рассмеялся Фарид. - На цепи ты, а не я. Отпусти мою ногу, нечего ее обнимать и передо мной пластаться. Ты мне больше не нужна. Убийца! От тебя одни неприятности! Оставайся ждать Саида. Ему расскажешь, что сделала с его женой, где закопала. Взгляни на меня в последний раз: больше никогда меня не увидишь.  Мои глаза тоже пусть больше не увидят тебя!
- Фарид! Фарид, это же я – твоя любимая Зухра! – вцепляясь ещё крепче, взывала к нему женщина, подозревая, что он уже не шутит.
Фарид же молча пытался высвободиться.
- Фарид, я помогу тебе вернуть Хадижу. Помогу выманить ее из Бразилии вместе с детьми! Она тебя все ещё любит, я уверена. Позвони ей прямо сейчас и убедись в этом.
В глазах Фарида «загорелись огоньки». Он перестал выдирать ногу из сильных рук Зухры и достал сотовый. Набрал номер Хадижи.
- Алло! Хадижа? Рад, что я уже не в «черном списке»! Как ты? Как мои дети?.. Хм... Хватит врать, я знаю правду. Вот почему я звоню тебе: собрался жениться, беру сразу трех жен, хотя свадьбы будут по очереди. Но ты ведь помнишь, что ещё не получила окончательный развод?..  Неважно, что твой отец считает. Есть обычаи и законы Марокко. Ты вернешься ко мне четвертой женой. Я понятно выразился?.. Прилетишь в Марокко вместе с нашими сыновьями! Можешь уже готовиться. Я требую, чтобы ты присутствовала на каждой свадьбе.. Что? Ты как смеешь так мне отвечать? Ты будешь моей  четвертой женой и станешь рожать мне детей.... Зухра - убийца жены твоего отца, а я ни при чем. Кстати, Зухра мне больше никто. Сейчас она сидит на цепи в кладовке,  а риад уже принадлежит твоему отцу. Я сейчас отсюда уйду, вернусь в Мекнес, а Зухра останется... Что? Говоришь, что Саид Рашид летит убивать нас с Зухрой? Пусть летит. Когда он разберется с Зухрой, ты должна будешь вернуться ко мне. Хадижа, ты ведь ещё любишь меня, красотка? Любишь? – произнес он вкрадчивым голосом последнее слово и, услышав ответ, довольно рассмеялся.
Он посмотрел на Зухру и сказал:
- Бросила трубку, но я чувствую, что она все ещё меня любит. И это хорошо. Даже предупредила, что ее отец намерен меня убить. А ты, Зухра, мне больше не нужна. Справлюсь без тебя. Я ухожу. Прощай, - с кривой гримасой сказал Фарид Зухре, глядя на нее сверху вниз.
Было заметно, что Зухра испытывает бурю чувств – от злости и ревности до страха. Она боялась разжать руки, чтобы убрать с лица упавшую прядь слипшихся от пота волос, пытаясь избавиться от нее резкими движениями головы.
Он снова попытался сделать шаг и освободить ногу, но Зухра безумно испугалась. Она изо всех сил удерживала его ногу, вцепившись в щиколотку одной рукой и намотав ткань штанов на другой кулак. Фарид был удивлен, что не смог высвободиться сразу. Неужели ему ещё и драться с ней придется?
Он резко дернул ногой, потом повторил, но ничего не вышло. Зухра же завопила:
- Я пошутила, Фарид, пошутила! Фатима жива! Она жива! Сам проверь – в могиле никого нет, она пуста! Спаси меня, Фарид, сними с моей ноги цепь! Я не хочу оказаться в руках Саида Рашида!
- Нет, я устал от твоих выходок, хватит! А ты расскажи Саиду, что ты сделала с Фатимой, жива она или нет, куда она исчезла, если ты ее выпустила. Так я и знал, что ты меня обманываешь! Но пусть Саид сам ее ищет. Я ничего больше знать не желаю! Отпусти! Ведьма!
Фарид понял, что придется применить силу. Он ударил Зухру, чтобы, взвыв от неожиданной боли, она разжала руки. Но женщина как будто ждала этого, поэтому уклонилась от удара, но не выпустила из руки штанину, продолжая крепко удерживать Фарида.
- Ты не бросишь меня на расправу Саиду! Фарид! Сними цепь! Я тебе не нужна? Давай просто разойдемся и забудем друг о друге! Но отпусти меня, умоляю.
Но Фарид не обращал на нее внимание. Встав на захваченную ногу, он свободной ногой резко пнул Зухру, она упала, невольно отпустив его. Фарид тут же отскочил в сторону, а Зухра, поднявшись, в ярости попыталась броситься на него, но цепь не позволяла до него дотянуться. Зухра рвалась к нему, но это лишь вызывало злой смех Фарида. Это вывело женщину из себя.
- Ненавижу тебя! Негодяй! Ты всегда относился ко мне как к дешевке! Надо было не продавать твоего сына бедуинам, надо было сразу его убить! Задушить твоего гаденыша, как я едва не придушила Хадижу в тех конюшнях! – сжимая кулаки, яростно выкрикнула она.
Фарид шагнул к ней и ударил по лицу. Зухра попыталась достать до него руками, чтобы вцепиться в лицо и исцарапать в кровь, так ей этого хотелось, но цепь не позволяла. Тогда она, изловчившись, пнула Фарида, но не той ногой, которую крепко держала цепь.
Он отскочил, но задел доску, которая стояла рядом, прислоненная к стене. Доска упала  рядом с Зухрой прямо на горевший светильник, перевернув его. Пламя тут же выползло на подстилку, на которой обычно приходилось сидеть Зухре.
Огонь начал быстро распространяться по комнатке. Начинался пожар.
- Фарид, сними с меня цепь! Я же сгорю! – испугалась Зухра.
- У меня нет ключа! Где он? У меня его нет с собой! – испуганно признался Фарид, роясь в карманах. – Он лежит на столе в риаде!
- Не оставляй меня, я же погибну! Потуши пламя! Мне до него не дотянуться! Помоги мне выдрать цепь из стены!
- Как? Это невозможно! – закричал Фарид, уже не видя Зухру в дыму, быстро заволакивающем комнатку. Огонь на удивление быстро распространялся  по сухой каморке, набитой деревяшками и разным горючим материалом. Парень понял, что теперь нужно успеть выбраться самому.
Но вдруг кто-то снова вцепился в него, теперь его держали за рубашку. Значит, Зухре случайно удалось схватить его со спины.
- Ты не уйдешь! Ты не оставишь меня здесь гореть одну! Мы умрем вместе! Или помоги выдернуть цепь из стены! Фарид! – закашлявшись от дыма, прохрипела Зухра.
Пожар охватил всё помещение. Уже у входа горели сложенные ящики, занялась огнем дверь. 
- Отцепись, ведьма! Я ничем не могу тебе помочь! – запаниковал Фарид, чувствуя, как дым заполняет его легкие, становится трудно дышать.
Он рванулся, оставляя в руках несчастной рубашку, радуясь, что она не была на нем застегнута. Фарид задыхался, легкие, как ему показалось, наполнились огнем. Тело обожгло дикой болью... Фарид рванул к порогу. За его спиной раздался ужасный протяжный крик. Видимо, огонь живьем начал пожирать Зухру.
- Это я убила твоего отца! Я отравила его! Я! Я! Надо было убить и Хадижу, и тебя с ней вместе!  Будьте вы прокляты! Ааааааа!!!!! – проорала Зухра страшные слова из последних сил, стараясь хотя бы на прощание причинить ему боль. Сила ее ненависти была такова, что даже смогла пересилить адскую боль в ее собственном теле.
Фарид уже на пороге оглянулся, пораженный, услышав ее признание, и в этот момент на него откуда-то сверху обрушилась горящая балка, задев плечи и подтолкнув его в спину... Он выпал из объятой огнем каморки во двор, но, коснувшись обожженным лицом камней, которыми был вымощен двор, тут же потерял сознание от боли в обгоревшем теле, даже не почувствовав, как острый камень распорол ему щеку. И дальше наступила темнота...
Дикие женские крики, разносившиеся над риадом ещё некоторое время, не доходили уже до его сознания. Но распахнулись ворота, и вбежал мужчина, который полдня простоял в нише у соседнего дома. Услышав, что страшно кричит женщина, он решил, что это может быть голос той самой Фатимы, которую они столько дней искали, из-за которой охраняли риад. Ему было известно, что сид Саид из Парижа позвонил своим людям и сказал, что его жену удерживали в риаде, а не где-то ещё. Возможно, она все ещё жива, а странные разговоры о ее смерти – ложь ее похитителей.
Вот потому человек Саида ворвался во двор и увидел в клубах дыма огни пламени, вырывающиеся из подсобного помещения на первом этаже. Услышав последний протяжный крик, он бросился на голос. Но в дыму не увидел распластавшееся на пороге тело, поэтому он споткнулся  и упал, перемахнув внутрь комнаты, где бушевал пожар. Ударившись головой  обо что-то острое и жесткое, он потерял сознание и уже не почувствовал, как со стены оборвалась и упала на него тяжелая железная полка с банками химикатов, припасенных Фаридом для своих цитрусовых садов. Человек умер мгновенно, даже не осознав случившегося.
А пожар продолжался: загорались и взрывались канистры и бутыли с горючим содержимым,  вспыхивали разобранные и спрессованные доски от ящиков. Огонь ревел в маленькой комнатке, пожирая всё, что в ней было, полыхала дверь, пламя начинало перебираться во двор, заполненный ящиками...

...Сид Рахим и лара Джабира без сил подбежали к знакомому риаду в тот момент, когда над ним уже повисло облако черного дыма. Они ворвались в раскрытые ворота, боясь звать в полный голос Фарида, хотя на улице ещё не собрались зеваки.
- Где мой сын? Где Фарид? – выла Джабира, обезумевшими глазами осматривая двор.
- А если они там, где горит? – рассудил сид Рахим.
Войти в горящую комнату не было ни возможности, ни смысла. Но лара Джабира все-таки решила подойти и позвать сына. Это помогло ей найти Фарида: она задела ногой его тело. Поняв, что кто-то лежит у порога, она позвала сида Рахима, сама уже волоча по горячим камням того, кого так хотела найти и спасти.
- Это Фарид!  - выдохнули оба, и дед, и мать.
– Что же здесь произошло? Кто устроил пожар? Если Фарид здесь, где Зухра? Кто кричал? – бормотал сид Рахим. – Мы же слышали чей-то голос. Или померещилось?
- Мне показалось, что голос был женский, - обливаясь слезами, сказала лара Джабира. – Что с моим сыном? Он весь красный от ожогов, в волдырях. Лицо в крови!
- Вот что: отсюда надо срочно уходить. Сейчас уже темно. Пока не собрались зеваки, не появилась полиция, надо где-то укрыться. Мы сможем спрятать Фарида в какой-нибудь нише у одного из соседних домов, сами встанем там, как будто мы с тобой одни, пришли посмотреть на пожар. А потом я отвезу внука к врачевателю, здесь живет один мой знакомый. Он мне поможет. Фариду нужен врач. Мы не довезем его до Мекнеса. 
- Мой сын без сознания. Или он умер?! – бесновалась над телом сына рыдающая женщина. Сид Рахим наклонился и потрогал что-то на шее.
- Есть слабый пульс. Он пока жив. Но ему нельзя показываться кому-то на глаза. Мы ведь не знаем, что здесь произошло. Могут обвинить Фарида. Абдул  предупредил меня, что сегодня здесь должен появиться Саид.
- Аллах, Аллах! – причитала женщина над сыном.
Сид Рахим уговаривал:
 - Пожар может выплеснуться во двор. Здесь столько ящиков, что весь двор может вспыхнуть факелом. Идем, Джабира. Помоги забросить Фарида мне на спину. Придется нести его как мешок с финиками. Я ещё не так стар, чтобы не унести на себе пятьдесят килограммов или около того.
Страх за Фарида и ужас перед Саидом помогли им незаметно убраться из риада и спрятаться чуть дальше на этой же улице в глубокой нише, где можно было переждать до утра. Им повезло, что они никого не встретили. Люди начали собираться чуть позже.
 Сид Рахим, отдышавшись, отправился за товарищем, который мог бы помочь им найти убежище и обработать раны парня. Лара Джабира, непрестанно молясь Аллаху, то, плача и прислушиваясь к дыханию Фарида, поглядывала на сына, который так и не пришел в себя, то выглядывала из ниши на улицу, откуда между домами можно было увидеть в темном вечернем небе огненное зарево  разгоревшегося пожара, полыхавшего в стороне, где находился их бывший риад.
Видя свет от бушевавшего пламени, лара Джабира чувствовала недоброе удовлетворение от мысли, что старинный риад, уплывший из их рук к Саиду, теперь не достанется и ему. Что, кроме голых стен и остова от дома там может остаться? Сгорит всё. Невестка забрала у них внуков, Хадижа увезла сыновей Фарида, так обманув всю их семью. В сравнении с этим сгоревший риад – малая потеря. О горькой судьбе Фатимы, похищенной ее сыном и Зухрой, она не вспомнила.
- Аллах! Что за пожар! Теперь уже двор горит, прав сид Рахим оказался. Вовремя мы оттуда ушли. Столько ящиков там было! И теперь они горят.
Она боялась представить, что стало с Зухрой. Ведь Фарид, позвонив в Мекнес, рассказал деду, что посадил Зухру на цепь. Успел он снять с нее цепь или злодейка   сгорела, не сумев выбраться из огня? Если бы выбралась, то они нашли бы ее во дворе... Или она покинула риад? Аллах, а если она осталась там, внутри?
Лара Джабира успела отойти в темноту ниши, услышав громкие голоса. Она прикрыла лицо тканью, так чтобы были видны только глаза. Вряд ли станут ее рассматривать, но она не хотела, чтобы кто-то ее случайно узнал. Им с отцом необходимо спасти Фарида! Значит, никто не должен знать, что Фарид не погиб во время пожара  о том, что сын находился в риаде.
А сможет ли выжить ее сынок? Мать оглянулась на почти бездыханное тело, обгоревшее, в страшных ожогах, положенное сидом Рахимом на дочкину паранджу, которую лара Джабира захватила с собой по чистой случайности или благодаря неясному предчувствию.
Опасения ее едва не оправдались: мимо прошла, размахивая руками и что-то громко и возбужденно выкрикивая, тетка Зухры. Лара Джабира была знакома с этой женщиной, но давно с ней не общалась. Однако теперь узнала. С шуафой шел рядом какой-то мужчина. Судя по всему, они спешили к полыхающему риаду.
- Там моя Зухра! Она там! Она могла не выбраться, если только Фарид не снял с нее цепь. Негодяй! Он считал ее убийцей, но как бы сам им не стал!
Голоса удалились, лара Джабира больше не смогла разобрать ничего. Но и того, что она услышала, ей хватило. Она ужаснулась, поняв, что шуафа может отомстить Фариду, если Зухра сгорела. Или даже выдать парня полиции или Саиду.
- Аллах, пусть окажется, что ведьмина родственница спаслась. Ведь Фарид мог ее прогнать прочь, - переживала женщина. Она была на грани истерики, когда вернулся сид Рахим и  успокоил ее. Через несколько часов за ними придут люди, которые помогут перенести Фарида к лекарю. Там они его и оставят до тех пор, когда можно будет отвезти домой. А им следует вернуться в Мекнес сегодня же, чтобы не вызывать подозрений Саида Рашида.
Но лара Джабира возразила, заявив, что останется рядом с сыном. Она будет за ним ухаживать. А Саиду и всем остальным надо сказать, что она уехала к больной родственнице.
- И погубишь моего внука! Ты не знаешь, а я уже слышал, что говорят на медине про этот пожар! Когда во дворе сгорело всё, что можно, полиция и пожарные вошли и обследовали все помещения. В той каморке, возле которой мы нашли Фарида, обнаружены два обгоревших тела – женское и мужское. Кто женщина – догадаться можно. Но чей там ещё труп? Люди решили, что это Зухра и наш Фарид. Пусть так и думают. Пусть и Саид так подумает. Это даст моему внуку  передышку для лечения.
- А твой приятель, которому ты доверился? Он станет молчать?
- Да, он очень был зол на Зухру, у него с ней давняя вражда. Кстати, не должен был тебе это говорить, но расскажу. Мы с Зинедином побывали в риаде ещё до того, как туда вошли полиция и пожарные, а также люди Саида. Пока во дворе догорали ящики, комната, от которой пошел пожар, уже выгорела. Мы вошли туда. Одно из тел оказалось приковано цепью к стене. Я сразу вспомнил угрозы Фарида. Так нельзя было оставлять, иначе Фарид стал бы убийцей. Мне пришлось вытащить обгоревшую до костей ногу Зухры из звена цепи, а саму цепь, ещё горячую, мы с трудом вытащили из стены и выбросили во двор. Потом ушли.
- О, Аллах! О, Аллах! – причитала, слушая, лара Джабира.
- А ещё у меня есть соображение, кем мог быть тот мужчина...  Мы с Зинедином потом вернулись, подошли  к риаду и какое-то время постояли среди собравшихся зевак, смешавшись с толпой, чтобы послушать, что говорят. Оказывается, пропал человек Саида, какой-то Идигер, который должен был охранять риад. Его не смогли найти, он не появился, не отвечает на звонки.  Понимаешь?
Лара Джабира так перенервничала, что не могла говорить, только кивала отцу. Оставалось ждать, когда за ними придут знакомые, с которыми договорился сид Рахим.  И молиться Всевышнему, чтобы Он спас Фарида, потому что он единственный сын лары Джабиры, наследник их рода. А сыновья ее сына... Это дети Хадижи, которая теперь для них недосягаема, как и дети Фарида...

...И пока сид Рахим и лара Джабира нервно ждали помощи, прячась в  нише, так близко от места происшествия, не подозревавший об этом Саид Рашид спешил через медину Марракеша к пожарищу.
Когда он сошел с трапа самолета, то был полон планов, как отомстить Фариду. Ещё при пересадке в Париже он созвонился со своими людьми и отдал приказание схватить Фарида и Зухру. Во время полета у него появились сомнения, правда ли Фатима погибла? Что, если эти двое  решили его обмануть и сбежать, скрыться, а потом снова начать шантажировать? Такие мысли породили в Саиде надежды. Вот потому он решил действовать жестко, выпытать любыми путями, где Фатима, что с ней случилось на самом деле.
Но если она все-таки погибла от руки Зухры, Саид тоже знал, как поступит с этой женщиной. Он оставит ее на долгие годы пленницей в приобретенном риаде. Саид не мог и представить, насколько его мысли совпали с предположениями на его счет Фарида – ведь он решил оставить отцу Хадижи прикованную цепью к стене Зухру, выдав преступницу. Но Саид дал себе слово в любом случае подвергнуть Зухру порке.
- Я доверю это дело дяде Абдулу. Пусть он организует это, сделав наказание почти публичным, - сообразил племянник сида Абдула.
 Наконец, сбудется мечта старика о наказании плетью одалиски. Не на площади медины, но во дворе риада, куда сид Абдул позовет людей, жаждущих наказания для Зухры. Среди них будет и Саид. А потом выпоротая Зухра останется жить, но она потеряет свободу.  Саид сможет устроить для преступницы «женскую комнату» где угодно – в Марракеше, в Фесе... Но для всех, знавших ее, она исчезнет.
 Фарид же ответит по закону за похищение его жены и последовавшую за ним смерть. Саиду хотелось иначе расправиться с бывшим зятем-негодяем, очень хотелось. Но теперь к этому делу приковано слишком большое внимание. Просто убить его он не сможет. Тогда пусть Фарид многие годы проведет за решеткой. Впрочем, это был голос рассудка, а как поведет себя Саид, когда негодяй окажется перед ним лицом к лицу? Даже самому себе отец Хадижи не мог ответить честно, потому что не был уверен, что сможет сдержаться.
И вот, уже сев в такси, на котором он намеревался добраться из аэропорта до отеля, где собирался остановиться до того, как встретиться со своими людьми и увидеть схваченных Зухру и Фарида, ему позвонили и сообщили новость о пожаре.
 В риаде, куда он из отеля собирался поехать, произошел пожар. Сгорело всё, что могло сгореть. Во дворе было столько тары из-под цитрусовых, каких-то коробок, деревянных ящиков, что пламя, уничтожив всё в боковой комнатке хозяйственного назначения, распространилось во двор, где пожрало всё, всё, что там было!
- Это поджог! – тут же сделал вывод Саид, разговаривая по сотовому со своим доверенным человеком. – А что с теми, кого я велел схватить? Где они? Пожар - их рук дело! Маджид, расскажи, что здесь произошло!
Маджид, которому Саид Рашид доверил такое ответственное дело, переживал, что его человеком был совершен прокол, да ещё в день прилета хозяина. И где сам парень, который получил его личное распоряжение глаз не спускать с риада? Похоже, тот проигнорировал важность задания и ушел со своего поста, не дождавшись товарищей, с которыми должен был войти в риад и схватить бывшего зятя Саида Рашида с любовницей. Куда же тот подевался? Как объяснить?
- Сид Саид, вот что тут произошло: на пожарище мы обнаружили два обгоревших тела: мужчину и женщину. Они был найдены в хозяйственной  комнате, откуда начался пожар. Мы обследовали сгоревший риад, пришли к выводу, что сначала горело именно в той каморке, а потом огонь перешел во двор риада. Мы не понимаем, почему погибшие не выбежали из помещения. Женщина была найдена у стены, мужчина – спиной к выходу. На него упала железная полка, которая  придавила или даже сразу убила его. Думаем, что мужчина хотел спасти женщину, но не успел. Возможно, он понял, что ей нужна помощь, когда огонь уже бушевал в комнате. А она потеряла сознание к моменту попытки ее спасти. Возможно, мужчина не успел до нее добраться, погиб сам, - отчитался по телефону Маджид.
Саид велел таксисту подождать его у отеля, где, оставив вещи в номере, он тут же велел везти его к риаду. Так как  нужный дом находился на улочке  недалеко от башни Кутубия  и площади Джемаа-эль-Фна, откуда можно было без труда добраться до него пешком, Саид так и поступил, ведь машине невозможно было проехать по слишком узкой улице в лабиринте медины Марракеша. По дороге он встретил спешившего к нему Маджида.
- Я сам лично осмотрю пепелище, - заявил Саид Маджиду, устремившемуся за ним с виноватым видом. Саид поймал себя на мысли, что он уже второй раз за этот месяц с трапа самолета спешит на пожар. Сначала было происшествие у Мухамеда. Теперь сгорел риад, принадлежавший ему с недавних пор. Негодяй Фарид не смог уберечь от него старинный дом, перешедший к нему по наследству, поэтому решил его сжечь? Если тела погибших – это Зухра и Фарид, то мерзавцам удалось избежать его мести! Они избежали заслуженного наказания, его мести! Саид готов был разметать то, что осталось от риада, собственными руками!
То, что в риаде продолжает что-то гореть, он понял, подходя к нужной улице, увидев черные клубы дыма над высокими стенами, под которыми собрались люди. Запах гари... Редкие всполохи огня.
- Это догорают ящики во дворе, - пояснил Маджид.
Потом они вошли туда через обгоревшие ворота. Все внутренние стены двора и самого дома были в черной копоти. Кое-где все ещё догорали деревяшки от ящиков и местами, куда смог добраться огонь, вспыхивали новые костры. Иногда где-то осыпались сгоревшие в пепел остатки ящиков, рассыпаясь искрами.
Саид огляделся.
 - Вон там всё началось, - пальцем указал Маджид в сторону, где стояли люди. Среди них была рыдающая женщина.
- Кто это? – нахмурился Саид, рассматривая низенькую толстую женщину в потёртой джеллабе и темном платке.
- Это родственница Зухры. Мне доложили, что это ее родная тетка, у которой она долго жила до того, как стала женой Фарида. Эта женщина – известная в Марракеше шуафа. У нее свои дела на площади, где каждый вечер она разрисовывает хной руки женщинам и гадает.
- Она узнала о смерти Зухры? – кивнул Саид, направляясь в ту сторону.
Конечно, Саид собрался узнать, что женщине известно о судьбе Фатимы. Где ее племянница зарыла труп его жены? Как он теперь сможет узнать об этом? Эти вопросы и были им заданы рыдающей шуафе.
- Моя девочка погибла! Какое мне дело ещё до кого-то?
- Зухра похитила мою жену, а затем ее убила. Что вам известно о том, где, в каком месте мне искать ее тело? – процедил Саид, у которого сжимались кулаки даже при виде тетки Зухры.
Женщина опустила глаза, но Саиду показалось, что в них промелькнула ненависть.
- Не Зухра украла вашу жену! Она ее привела к себе, чтобы помочь спрятаться.
- Хватит! Говорите правду, иначе мне придется обратиться в полицию. Аллах! Фарид сам звонил мне и шантажировал, выставлял условия и говорил, что Фатиму охраняет Зухра. Почему я не должен ему верить? Нечего теперь что-то придумывать, чтобы обелить вашу племянницу. Она совершила преступление.
- Зухра виновата, но она погибла страшной смертью. Я догадываюсь, как это случилось. И отомщу тем, кто сжег мою девочку.
- Отомстите? Кому собрались мстить, если Фарид сгорел вместе с ней?  Мне нужно найти место, откуда я мог бы забрать тело Фатимы. Что Зухра говорила о том, где она зарыла убитую женщину? – сурово смотрел Саид на шуафу.
Та ответила ему каменным взглядом и заявила, что известно только то, что Зухра сначала рыла яму возле вон той стены, а потом собиралась вместе с Фаридом перезахоронить тело. Но куда, где это место  – ей об этом неведомо. Женщина развела руки и пожала плечами.
- Сид Саид, что нам с ней делать? – поинтересовался Маджид, кивнув на шуафу.
- Отпустить. Она или ничего не знает, или не скажет. Но я ещё вернусь к ней, если ничего не найду.
Он прошел по двору. Осмотрел землю возле стены, на которую указала тетка Зухры. Ему даже показалось, что в одном месте земля с камнями перекопана. Но пожар уничтожил явные следы и мог сделать вид двора обманчивым.
- Маджид, если тело покрыто землей неглубоко, что могло с ним произойти во время пожара? Оно могло сгореть без следа?
- Не знаю, сид Саид, - с ужасом отводя взгляд, ответил мужчина.
Саид ухватил рукой подбородок и стоял в задумчивости, обозревая горестным взглядом пожарище.  Нет, сам он сейчас не может ничего предпринять. Следует поехать в Фес и посоветоваться с дядей Али, поговорить, объясниться с дядей Абдулом. Теперь, когда Фарид и Зухра погибли, дело Хадижи  и ее детей будет восприниматься иначе. Теперь Хадижа не только разведенная, но и вдова, если согласиться с дядей Абдулом, настаивавшим до последнего, что окончательного развода дочь Саида не получила. В любом случае Хадижа теперь свободна, нет смысла скрывать ее детей.   
Саид не заметил, как выпачкал черной копотью руку, как потом, дотронувшись до лица, измазал себе нос и щеки.
К нему подошел Маджид и сказал, что его человек, который должен был охранять риад, так и не нашелся.
- Жаль, я хотел бы услышать, как начался пожар. Находились они оба в риаде  или Фарид пришел позже, когда Зухра уже была в той комнате. Кстати, что она там делала? Сам риад пострадал только на первом этаже. До второго пожар не добрался, хотя и гореть там нечему. Почему Зухра оказалась в хозпостройке? И ОНА ЛИ ЭТО? – вдруг дошло до него.
- Сид Саид, мы знаем, что одно тело принадлежит женщине. Второй труп - мужчине. Насчет мужчины я могу сказать, что не уверен, точно ли это труп вашего зятя. Не оказался ли на его месте мой человек? Мы никак не можем его найти. Но это человек ответственный. Потом мы обязательно выясним, кто сгорел на пожаре. А женщина – если это не Зухра, то кто это может быть?
- Моя похищенная жена Фатима.
- О, Аллах!
- Значит, вот как может быть: Фарид и Зухра решили сбежать, но, заметая следы, они устроили пожар, убил и бросили в огонь тела вашего товарища и моей жены, - с трудом проговорил Саид.
- Нет, нет! – возразил Маджид. – О, Аллах! Быть такого не может! Сначала сгорела женщина, люди из толпы рассказывают, что в своих лавках  они слышали ее страшные крики, а я, незадолго до того, как начался пожар, который мы заметили, уже подходя к риаду, разговаривал с Идигером. Кстати, у него был с собой сотовый. Почему он мне не отвечает? Это не похоже на заранее разработанный план.
- Женщина кричала? – глухим голосом переспросил изменившийся в лице Саид.
- Люди слышали ужасные крики. Но это продолжалось недолго. Никто не понял сначала причин этих криков. Сюда поспешили, только когда увидели отблески огня и черный дым! Когда поняли, что горит риад, там могут быть люди.
- Аллах! Что мне думать? Фатима это или Зухра? Убита она была или только что погибла в огне? Но тогда где Зухра?
- Ее тетка так горевала!
- Маджид, могла быть инсценировка, я не верю этой женщине. Стоит последить и за ней. И непременно узнай, что случилось с твоим товарищем. Если он не найдется, значит, события во время пожара могли быть иными, чем мы сейчас думаем.
- Конечно, сид Саид, всё выясню и сообщу.
- Маджид, я сейчас уеду в Фес, звони мне на сотовый. Потом я вернусь, когда узнаю, что в таких случаях делают с телом, не захороненным по всем правилам. Мне придется искать могилу Фатимы, начиная с этого двора. Поэтому оставь здесь охрану. Пусть теперь не в нишах прячутся, а открыто находятся во дворе риада и в доме. На втором этаже сохранились комнаты, где можно жить.  Никого не впускать в риад, при любой попытке проникнуть - выясняй, кто это и что понадобилось в риаде.
- Понял, сид Саид. Вытрите лицо, вы испачкались копотью.
Саид достал носовой платок и попытался наугад стереть с лица черные полосы. Маджид кивнул, что следов больше не осталось.
- Тогда я пока прощаюсь, - устало сказал Саид и направился к выходу.
Вскоре он уже несся на междугороднем такси в Фес.

...А старая шуафа вернулась в свое жилище и, выпроводив соседа, с которым ходила смотреть на сгоревший риад Зухры, продолжала переживать из-за гибели племянницы. Ей было известно больше, чем остальным, кто побывал на пожарище. Она была уверена в том, каким образом погибла ее племянница.
И пусть она обнаружила цепь брошенной во дворе, но то, что Зухра – такая ловкая и хитрая, умная и беспринципная, не смогла выбраться из незапертой комнаты, говорило о том, что она физически не смогла это сделать, потому что сидела на цепи. Но почему Фарид оказался рядом и тоже погиб? Почему он не снял с Зухры цепь, когда внутри загорелось? Или не успел, потому что пожар занялся раньше, чем он о нем узнал? Парень погиб случайно, на него во время пожара что-то упало. Она услышала об этом в разговорах людей Саида, пришедших в риад. Но Фарид ведь хотел ее спасти? Иначе почему он лежал лицом к Зухре, спиной к выходу?
Шуафа прекратила метаться по комнатенке и вошла в соседнюю, ещё меньшего размера. Там, на грязной постели лежала молодая женщина, которая сегодня, наконец, пришла в сознание, но, кажется, потеряла память. Впрочем, именно этого  добивалась шуафа, когда поила ее лекарственными снадобьями. Фатима не должна помнить, что с ней случилось, как с ней обращались Фарид и Зухра, из-за кого она упала с груды ящиков. Пусть она ничего не помнит, ни кто она, ни откуда.  Но так думала женщина, пока Зухра была жива.
Любя племянницу, пошедшую в нее своим талантом и умениями будущей знахарки, шуафа искренно надеялась спасти Зухру от неприятностей. Видя, как хочется ей рассчитаться с женой Саида Рашида, она не желала, чтобы Зухра становилась убийцей, поэтому и решила спасти упавшую с высоты девчонку, потерявшую сознание. И потому соврала Зухре, что Фатима не выжила, что ее руки были отпилены и проданы местным колдунам...
Шуафа намеревалась выйти на Саида Рашида и предложить ему забрать жену, заплатив за ее лечение круглую сумму. Деньги ей были очень нужны. На рисунках хной она зарабатывала все меньше, так как не выдерживала конкуренцию с более молодыми «художницами», осваивающими более интересные узоры мехенди.
Гадание тоже становилось все менее востребованным. Она была уверена, что смогла бы помочь Зухре выкрутиться, вернув Саиду Рашиду любимую жену, при этом заработав. Поэтому Фатиме следовало многое забыть из того, что ей пришлось пережить в Марокко. И шуафа старалась, поила ее несколько дней травами, не только теми, которые помогали девушке окрепнуть, но и теми, что делали ее память чистым листом. 
А что теперь? Зухра погибла, и шуафа, увидев на пепелище Саида, вдруг почувствовала ожесточение. Не вернет она ему Фатиму! Нет! Из-за его дочери Зухра потеряла всё. Она могла вернуться к Фариду и стать счастливой, если бы Саид не женил его на своей дочери. Это из-за Хадижи Зухра стала такой. Из-за Хадижи все то, что случилось с Фаридом и Зухрой.
Глядя на милое и невинное лицо  распластавшейся перед ней на лежанке под грязным одеялом Фатимы, шуафа решила: нет, Зухра умерла, но возродится в лице другой девушки. Когда девчонка придет в себя, но не сможет вспомнить ни своего имени, ни своего прошлого, шуафа скажет: тебя зовут Зухра, ты моя родная племянница, ты работаешь со мной на площади рисовальщицей мехенди, а я гадаю. Этим мы зарабатываем себе на еду.
Фатима спросит, что с ней произошло? Почему она лишилась памяти? Шуафа ей ответит: «С тобой случилась беда. Твой муж и новорожденная дочь погибли во время пожара в вашем риаде, когда ты пошла ко мне в гости. Их смерть так тебя потрясла, что ты потеряла сознание и почти лишилась разума, а я вернула тебя к жизни...».
Шуафа кивала себе, становясь все более довольной:
- Это я ее выходила. Скажу ей, что  она потеряла память и утратила навыки рисования, а также забыла меня, о, Аллах! Но я помогу тебе, «Зухра», вспомнить всё: и как наносить рисунки,  и как гадать, ты будешь снова ходить со мной на площадь... 
Шуафа увлеклась планами, забыв, что ей предстоит опознать и похоронить настоящую Зухру. А как же быть с соседями? Они не станут молчать и расскажут девчонке о настоящей Зухре и Фариде.  Да все же знают Зухру в лицо! Но она что-нибудь придумает! Солжет, обманет, выкрутится.  Не даст Фатиме ни с кем общаться.
Жена Саида Рашида превратится в Зухру, она станет жить впроголодь, носить обноски из одежды, оставшейся после настоящей Зухры, учиться рисовать хной, называть ее тетей. А она, шуафа, будет смотреть на это представление и получать удовольствие от мести Саиду и той, из-за которой Зухра и Фарид стали преступниками.  Принцесса превратится в колдунью, в презираемую шуафу.
Старуха критически осмотрела девушку. Решила, что надо будет перекрасить ей волосы. А для того, чтобы никто не узнал Фатиму, если рядом окажется знакомый Саида или какой-нибудь родственник из семейства Рашидов, пусть новая Зухра носит на лице ткань, которая оставит видимыми только ее глаза. И косметику можно наложить так, что узнать девушку по глазам будет невозможно.
А соседям не нужно знать, что она выдает ее за Зухру. Так она станет называть девчонку только наедине и внушать ей, что это ее имя. Но ей совсем не нужно ни с кем общаться. К девчонке никогда не вернется память, потому что каждый день она будет пить ту траву, которая станет и дальше лишать ее памяти...
Шуафа прошла в угол комнаты и начала рыться в сундуке с травами, перебирая кульки и мешочки. Наконец, она отыскала большой сверток с порошком басмы. О, это замечательная краска для волос! Когда Фатима, т.е. «Зухра» придет в себя, она лично постарается перекрасить ей волосы. А они у девчонки пышные, густые, басма придаст им иссиня-черный цвет, она хоть чем-то станет похожей на настоящую Зухру.
Шуафа бросила сверток с пакетиком внутри на свою кровать, ещё раз поглядев на молодую женщину на соседней лежанке. Из узла с одеждой она достала платье. Оно было старым и заношенным, от него пахло непередаваемыми ароматами нестиранной лежалой одежды. Шуафа прижала его к лицу и втянула запах. Как будто Зухра вдруг оказалась перед ней: стОит только убрать платье от лица, и сразу ее увидишь... Но нет, чуда не произошло. Шуафа горестно  шмыркнула носом и бросила платье вслед за свертком.

   
7. Часть 32. Глава 7. Саид в Фесе. У дяди Али.

Саид прибыл в Фес около полуночи, быстро добравшись на такси из Марракеша в Фес по ночной, почти пустынной трассе. Во время поездки он раздумывал, остановиться ли до утра в любом отеле или всё-таки направиться в дом сида Али. Настроение у него было отвратительное. Он понимал, что и на этот раз вернется в Рио ни с чем, а те, кого он жаждал наказать, снова ускользнули от него, теперь – навсегда.
Когда он выбрался из машины у ворот на медину Феса, то обнаружил, что  его встречают Ахмет и Юнус, которых отправили к нему сид Али и сид Абдул. Старики с нетерпением ждали Саида в риаде дяди Али.
Саиду ничего не оставалось, как следовать по ночной медине за верными слугами его родственников.
В доме сида Али не спали, Зорайдэ и Карима, отпустив отдыхать женщин, прислуживавших на кухне, накрывали на стол в гостиной, чтобы накормить сида Саида после поездки.
- Зорайдэ, сид Саид голоден, сид Саид, прилетев в Марокко, вряд ли смог где-то поесть. Карима уверена, что не смог. Конечно, не смог! Такой ужас пережить! О, Аллах! Такое случилось! Пожар! Не узнать, кто сгорел в риаде: Зухра или Фатима? Фарид или тот мужчина, что сторожил риад!
- Карима, зачем нам гадать о том, чего пока никто не знает? – раздраженно покосилась на нее Зорайдэ, весь вечер слушая от возбужденной новостями Каримы одно и то же.
- А если это Фатима сгорела? А Зухра и Фарид риад подожгли и сбежали? Решили отомстить, потому что теперь риад не принадлежит Фариду.
- Не болтай, Карима. Столько переживаний! Зачем ты рассказала Жади, что в Марракеше был пожар? Мы ещё ничего не знаем,  кто там погиб, кто сгорел, а ты уже известила Жади и Ранию, что Фарид погиб на пожаре. Об этом Хадижа должна была узнать от сида Саида, но не от тебя или ещё кого-то.
- Но я же ничего Хадиже не говорила! – возмутилась Карима, размахивая руками. – Не звонила Хадиже, ни слова ей не сказала.
- Аллах! Карима, всё твой длинный язык! Разве не понятно, что Рания непременно расскажет всё Хадиже. Думаешь, у одной тебя язык без костей? И я уверена, что именно этого тебе и хотелось: чтобы Хадижа узнала как можно раньше о том, что Фарида не стало. Как она отреагирует на это? Жади уверена, что дочка всё ещё не забыла бывшего мужа, пусть даже она очень на него обижена.
- А что такого, Зорайдэ? Хадижа развелась с ним! Разве нет? Он же ей никто! Он ей больше не муж! Вон, даже дядя Абдул задумал женить на ней Имада!
- Хватит, Карима. Замолчи. Интриги здесь неуместны. Неси таджин в гостиную! – сердито поторопила ее жена сида Али. -  Дядя Абдул снова проголодался, а Саид уже приближается к нашему риаду. Юнус звонил.
- Да, да, я знаю! Я тоже звонила Ахмету. Он сказал, что доложил дяде Али, что они с Юнусом встретили сида Саида.
- Так неси блюдо и не болтай! – подогнала ее Зорайдэ, указав на большой таджин, стоявший на печке.
Зорайдэ взяла нетяжелый поднос с мелкими чашечками, наполненными новыми порциями разных закусок. За ней из кухни в коридор выплыла, держа тяжелый таджин, Карима, стараясь разглядеть перед собой дорогу за высокой конусовидной крышкой таджина, из-под которой распространялся вкуснейший аромат тушеного с овощами мяса.
Когда женщины устраивали принесенные блюда на столе - перед хозяином дома и его гостем, в дом вошел усталый Саид, а Ахмет и Юнус остались во дворе.
После приветствий Саида – радушных с дядей Али и сдержанно-сухих – с сидом Абдулом, все сели за стол. И только после позднего ужина мужчины приступили к обсуждению происшествия.
- Саид, сынок, расскажи, что там случилось. Сид Абдул пришел ко мне сразу же, как только ему позвонил сид Рахим и рассказал о страшном пожаре, на котором погиб его внук. Рахим вне себя от горя. Зухра тоже сгорела. А что тебе известно?
Саид озадаченно посмотрел на него и невольно перевел взгляд на родного дядю.
- Аллах! Дядя Али, я не видел сида Рахима в собравшейся у риада толпе. Как странно! Если он там был, то почему не стоял рядом с родственницей Зухры? Почему не подошел ко мне? Тетка Зухры там была! Я ее видел и даже разговаривал с ней. Но сид Рахим должен был искать тело внука. Где же был старик?
Ему ответил сид Абдул, щуря глаза, но не глядя на племянника:
- Саид, мой приятель Рахим прибыл в риад первым, ещё до того, как там появились твои люди и полиция. Рахим не хотел тебя видеть, боялся, что случится скандал, а он страшно переживает гибель Фарида. Ему не до тебя. Он видел сгоревшие останки внука и Зухры, но ушел, чтобы потом забрать и похоронить Фарида.
Саид покачал головой.
- Что-то мне не нравится эта история с пожаром. Дядя Али, я прилетел из-а Фатимы. Мне сказали, что она погибла от рук Зухры. Собственно, я собирался найти могилу жены и перезахоронить, посоветовавшись с вами, как это сделать. Но теперь я не знаю, как поступить. Пожар мог уничтожить ее тело даже в земле.
- Нет, Саид, такого не могло произойти! Если Зухра закопала ее во дворе, то сгоревшие ящики не могли уничтожить захоронение, - возразил сид Али. – Кости так просто не сгорят.
- Но мне сказал сид Рахим, что Зухра грозила выкопать тело Фатимы и закопать в другом месте! – опять проговорил сид Абдул. – Саид, давай забудем на время о наших разногласиях и обидах. Сейчас важно решить, что делать с телом твоей жены, если ты найдешь ее могилу. То, что случилось, очень плохо. Наша религия запрещает сжигать тела, потому что кремация приравнивается  к страшной каре  – горению в аду. Это как если бы тело уже на земле попало бы в пламя ада...
- К чему Вы говорите об этом, дядя Абдул? – озабоченно спросил Саид, но старик не успел ответить, так как вмешалась Карима. 
- Зухра сгорела! Аллах наказал ее, отправив прямо в ад за ее преступления и колдовство! – довольно громко, но обращаясь к Зорайдэ, сказала она, стоя тут же у стола в ожидании распоряжений.
Дядя Али оглянулся на нее и стоявшую рядом с Каримой Зорайдэ. Женщина тут же велела Кариме уйти, вернуться вместе с ней на кухню. Кариме очень не хотелось уходить, но она поплатилась за свою несдержанность. Не влезь она со своим замечанием, так и простояла бы с подносом в руках  в гостиной, слушая разговор сида Али и сида Абдула с Саидом. Но женщинам пришлось вернуться на кухню.
А разговор потек дальше.
- Я уже не знаю, что думать, потому что Фатима могла не погибнуть. А если Зухра ее не убивала, но Фарид с Зухрой солгали, чтобы  дальше обманывать меня? А если это Фатима  сгорела в той комнате? Как могла погибшая женщина не успеть выбраться оттуда, когда пожар только начался? Ведь помещение не назовешь огромным, там можно выскочить, преодолев несколько метров за несколько секунд! – рассуждал Саид.
- Это странно. Если только женщина могла двигаться, она должна была успеть покинуть комнату, - согласился дядя Али.
- Да, дядя Али. Но вдруг это была Фатима, которую держали связанной? Или у нее не было сил двигаться? Возможно, она была без сознания. Тогда это всё объясняет.
- Рахим сказал, что слышал женские крики во время пожара! – пробурчал сид Абдул, чувствуя себя неуютно из-за поведения Саида. Почему племянник так себя ведет? Между ними по-прежнему чувствовалась отчужденность. Но разве это не сид Абдул должен обижаться?
 Сид Али тоже укоризненно посмотрел на Саида Рашида. И тот всё понял и тяжко вздохнул. Ещё эти семейные распри!
- А каким образом сид Рахим оказался на пожаре? Как вовремя он приехал из Мекнеса! – усмехнулся он.
- Ничего удивительного! Фарид собрался с дедом ехать в сады. Ты же отобрал у них риад, а им надо было перевезти садовые удобрения, все эти химикаты, разный инвентарь... Вот он  и поспешил в Марракеш, пока ты не прилетел, не выгнал Фарида из их бывшего дома и не запретил Рахиму забрать их вещи, - сердитым тоном объяснил дядя Абдул.
- Хм, я не верю сиду Рахиму. Нет, он приехал, чтобы  забрать Фарида, спасти его от меня! Знал, что я захочу с ним разобраться. Его внук украл и спрятал мою жену! Если бы не пожар, Фарид сегодня уже был бы арестован за похищение моей жены. Если, конечно, я не убил бы его раньше!
- Да, Абдул, мне тоже не нравится этот пожар. Как-то он очень вовремя случился: в тот вечер, когда должен был прилететь Саид, - нахмурился сид Али.
- Забудем о пожаре, - гнул свое сид Абдул. – Теперь нет ни риада, ни Зухры, ни Фарида. Но есть проблема, как упокоить Фатиму. Если мы обнаружим ее тело,  надо решить, что можно сделать. Саид, мы вместе пойдем в мечеть и поговорим там, как всё должно произойти. Как поступить, чтобы не было харама.
- Дядя Абдул, я не оставлю лежать мою жену на пожарище! Она заслуживает могилы в другом месте.
- Саид, поговорим об этом завтра, - умиротворяюще произнес сид Али. – Ты устал, пережил такой стресс. А вопросов теперь надо будет много решить. Как воспримет смерть бывшего мужа твоя дочь? Хадижа уже знает о пожаре?
Саид выглядел растерянным.
- Кто мог бы рассказать Хадиже о происшествии и о том, что Фарид сгорел во время пожара? Я не звонил в Бразилию, мне это в голову не пришло.
- Тебе не пришло, а вот Карима наверняка обзвонила всех наших родственников – настоящих и бывших, - проворчал сид Абдул. – И Дуния тоже в этом поучаствовала, я уверен.
- Аллах! Но с дочкой я потом поговорю, - устало сказал Саид. - Кто теперь для нее этот негодяй? Надеюсь, он ничего не значит для моей дочери. А Кариме стоит поменьше болтать.
Зорайдэ не пошла на кухню, куда приказала отправиться Кариме, но стояла в коридоре. Она не подслушивала, но знала, что сид Али попросит приготовить комнату для Саида.  И теперь ждала, когда муж позовет ее и спросит, готово ли пристанище для гостя.
Так и вышло. Зорайдэ подтвердила, что комната для гостя готова, и не только для Саида, но и для дяди Абдула. Пусть и он, и Юнус переночуют у них в риаде. Зачем идти по ночной медине, к тому же - до утра осталось совсем немного времени. Ахмет устроит на ночевку Юнуса, а сид Абдул расположится в гостевой комнате, как и сид Саид.
Когда мужчины разошлись ночевать, Карима и Зорайдэ, убирая со стола, невольно обсуждали горячую тему. Зорайдэ была вынуждена участвовать в разговоре из-за не умолкавшей ни на миг Каримы.
- Зорайдэ, неужели Зухра избежала смерти? Она же ведьма! Точно, спаслась! Спаслась, спаслась! Точно говорю! А сгорела Фатима! Неужели они ее специально сожгли вместе с риадом, чтобы сид Саид с ума сошел, потеряв и жену, и дом?
- Не болтай, Карима. И чтобы завтра на медине ничего никому не рассказывала!
- О, Аллах! Я молчу, Зорайдэ, молчу! Никому не словечка. Только с ларой Дунией иногда что-то обсуждаю, и всё!
- И ей не болтай, молчи!
- Но, Зорайдэ, как гадание верно сказало! Рядом с Фаридом ты увидела смерть. Так и вышло! О, Аллах! А как ты думаешь, как сид Саид станет искать тело Фатимы? Где Зухра ее закопала? Неужели весь двор перекопает? Наверно, это харам, выкапывать умершего?
- Ох, Карима, у меня голова устала от твоих вопросов и предположений! И не смей больше ничего рассказывать Жади и Хадиже. Не звони никому. А если позвонят из Бразилии, кто бы ни был, зови меня! Я, только Я буду со всеми разговаривать, - подчеркнула жена сида Али, стараясь говорить спокойно, но ей очень хотелось как следует отругать сплетницу.
- О, Аллах, всегда только Карима виновата! Хадижа и Жади все равно узнали бы о пожаре и смерти Фарида! Так что с того, что я первая сообщила бы  им  новость? – обиженно протянула Карима.
- Карима, ты не видишь дальше своего любопытного носа, но тебе не приходит в голову, КАК эти новости могут воспринять люди. Та же Хадижа! – возмущенно выговаривала Зорайдэ неугомонной сплетнице.
- Зорайдэ, ты заметила, что дядя Абдул ничего не сказал Саиду про то, что было в Бразилии? А ведь он так возмущался, так возмущался, когда вернулся в Марокко! Мне Дуния рассказывала. Вне себя был!
- Всё, Карима. Я отправляюсь спать. И ты иди. Ахмет уже заждался тебя, а ты тут всё болтаешь, никак твой язык не утомится.
- Что – Карима? Карима, Карима! – заворчала болтливая служанка. - А с кем мне можно тогда поговорить, если на медине – нельзя, звонить в Бразилию и отвечать на их звонки – нельзя. И с ларой Дунией поделиться новостями нельзя!  С тобой тоже не поговорить, Зорайдэ?!
- Аллах, Аллах! – горестно покачала головой женщина, жестами выпроваживая прочь от себя болтунью.

...Ночь прошла спокойно, Саид после пережитого потрясения и разочарования крепко проспал всю ночь, проснулся поздним утром, поняв это с большим удивлением. Приведя себя в порядок, он выбрался из комнаты для гостей и отправился на поиски дяди Али.
В гостиной он столкнулся с Каримой, явно не случайно поджидавшей его. Она предложила накормить его завтраком, ответив на вопрос, где дядя Али.
- Сид Али вместе с сидом Абдулом рано утром ушли в мечеть, чтобы поговорить с шейхом. Карима сама видела! Карима ворота им открывала  и потом закрывала за ними. Но затем дядя Али вернулся, а сид Абдул задержался. Он мог домой пойти, Дунию проведать, узнать, как там Лейла себя ведет... Чай или кофе принести, сид Саид? – вспомнила об обязанностях Карима, выложив все последние новости.
Саид согласился на кофе и всё остальное, что предлагала принести Карима, а сам направился в кабинет к дяде Али, порадовавшись, что сможет поговорить со стариком в отсутствие дяди Абдула.
- Входи, Саид, - разрешил родственник, когда Саид попросил разрешения войти. – Я тоже собирался поговорить с тобой.
Саид прекрасно понимал, о чем: конечно, о Жади и обманутом им Лукасе.
- Позже, когда вернется твой дядя, мы обсудим, что мы можем сделать для Фатимы, когда найдем ее тело, а пока хотелось бы узнать, Саид, что в Бразилии произошло между тобой и Жади. Ты ведь знаешь этих женщин: через их сплетни трудно пробраться, чтобы понять истину.
Сид Али позволил бывшему мужу Жади сесть в его кабинете, и сам тоже устроился в кресле за столом, собравшись выслушать объяснения Саида. Саид  понимал, что от него ждут, признался и покаялся перед сидом Али за свое поведение, которое теперь казалось ему совершенно необъяснимым, глупым и ненужным.  Разве Лукас не ушел в прошлое? Разве любовь к Жади как-то незаметно не закончилась в его сердце? Правда,  совсем недавно он так не думал. И только теперь всё понял.
Они долго беседовали об этом, после того, как Саид описал поездку в Петрополис с Жади , Хадижей и внуками. Признался, что произошло по его вне, как он, поддавшись чувству застарелой мести и охватившей его злости, решился на подлог, испугав Жади и попытавшись обмануть Лукаса.
- У тебя ничего не вышло, Саид. Жади звонила мне, она помирилась с мужем.
- Я был уверен, что так и случится. Кем был бы Лукас, если бы поверил не Жади, а каким-то сомнительным фотографиям! Хотя бы в этот раз он меня не разочаровал.
- Когда же ты забудешь ту давнюю историю, Саид? Жади доставила тебе много неприятностей и нанесла обиды, но это уже в прошлом. Она ушла из твоей жизни. Не пора ли забыть? Могу честно признать, что Жади не была тебя достойна. Есть и моя вина в том, что я так долго пытался удержать ее возле тебя.
- Я уже забыл, дядя Али, теперь я уже забыл Жади! Прожив с ней под одной крышей несколько дней, я понял, что наши пути разошлись. Не беспокойтесь, дядя Али, я больше не стану тревожить вашу племянницу и ее мужа. Это был ненужный мне порыв. Наверно, я должен был пройти через этот неподобающий поступок, чтобы понять то, о чем сейчас говорю.
- Саид, да обережет нас Всевышний от гнева Своего, и предоставит возможность прислушиваться к хорошим назиданиям и придерживаться наилучшего. Аминь.
- Согласен с Вами, дядя Али.
- Что ты сейчас чувствуешь? Понимаю, что ты думаешь не о Жади, слава Аллаху,  но о Фатиме, Фариде, Зухре и Хадиже.
- Дядя Али, у меня перед глазами стоит милое лицо моей Фатимы. Почему так случилось? Сначала она сбежала, потом не захотела вернуться, даже узнав о беременности... И вот чем закончилось: ее смертью. Но я не могу даже точно сказать, когда Аллах забрал ее душу: когда Зухра убила ее или это был обман, и Фатима сгорела в риаде? Она, а вовсе не Зухра! Как об этом узнать? Если мерзавка Зухра осталась жива, то где ее искать? Снова моим людям придется заняться поисками, выяснять, следить за ее родственниками и теткой.
- А как же Фарид? Ты уверен, что твой зять погиб? Вчера ты усомнился в этом. Учти, что твой дядя не успокоится, не даст Хадиже спокойно жить, если появятся сомнения в смерти ее бывшего мужа. Хадижа стала вдовой или всё ещё может измениться, когда и внук сида Рахима окажется жив. Ведь он не дал твоей дочери окончательный развод. Даже на медине Феса до сих пор обсуждают это.  Многие считают, что Хадижа должна вернуться  в дом мужа. Кто она теперь: вдова Фарида? Можешь ли ты снова выдать ее замуж? В Марокко тебе это вряд ли удастся.
- Дядя Али, я потом подумаю об этом. Хадижа далеко, она и мои внуки сейчас в безопасности, никому до них не дотянуться. Моя голова занята Фатимой. Что вам сказали в мечети?
Но дядя Али предложил Саиду сначала спокойно позавтракать,  а потом дождаться дядю Абдула.  Тогда  и обсудить, что делать с телом несчастной, которое ещё даже не обнаружено.
Карима извелась под дверью кабинета, потому что мужчины отказывались от еды, которую она принесла им на подносе. Только от Зорайдэ был принят мятный чай. Карима же умудрилась передать Саиду заказанный им кофе. Правда, напиток остыл, Саид не притронулся к чашке.
Наконец, сидом Али было велено накрыть стол к завтраку в гостиной. Карима тут же засуетилась,  подстегивая женщин на кухне, чтобы поскорее собирали еду на блюда. Вот-вот должен был прийти приятель хозяина.  У Каримы от нетерпения чесались пятки, настолько ей хотелось отправиться самой на медину, а ещё лучше – пойти в риад к ларе Дунии. Почему та сама не пришла в гости к Кариме? И с Зорайдэ Дуния давно уже не ссорилась, женщинам удавалось спокойно общаться при встрече. Почему бы ей не прийти к ним в гости?
Карима знала, как переживает Ариба, сидя у себя в комнате и второй день не показываясь ни на террасе, ни во дворе у фонтана. Она знала, что в Фесе появилась Лейла.
Карима только что поболтала с девушкой о новостях, привезенных Саидом из Рио-де-Жанейро, рассказала, что отцу Лейлы не удалось совершить задуманное – отправить негодную дочку в пустыню к бедуинам, что расстроило Арибу. Лейла вернулась в дом дяди Абдула, а это значит, следует ждать непредсказуемую родственницу если не в риаде сида Али, то непременно на их с Икрамом свадьбе.
Ариба была очень расстроена этим. Карима без просьб и намеков догадалась, что ей стоило бы побывать в доме у лары Дунии, будущей свекрови Арибы,  узнать, что там происходит. Каковы настроения Лейлы? Ее планы? Намерена ли лара Дуния сдержать обещание и не пускать негодницу на свадьбу сына?
Но если всё это волновало Арибу, то Карима думала и о другом: кто станет женихом Лейлы? Неужели  Имад? О, Аллах! Почему ему то и дело выпадает шанс стать мужем красавицы? Самира, теперь Лейла... А если и с Лейлой ничего не выйдет,  и дядя Абдул положит глаз на Хадижу как на невесту Имада?  Бррр!
Карима гадала: знает ли Лейла уже о смерти Фарида или нет? Разве ей не обещали в Бразилии, что в Марокко она станет его женой? Кариму это интриговало: бывшая жена Мухамеда могла стать женой бывшего мужа Хадижи, родной племянницы Мухамеда. А разве такое возможно? Запутаешься в этих родственных связях.
Впрочем, Зорайдэ же ясно сказала: всё это было пустыми обещаниями, чтобы обмануть Лейлу. Как Фарид может быть женихом, когда он – преступник, укравший жену сида Саида?! Его ждала впереди расправа за содеянное, а не новая женитьба. Кариме не терпелось узнать, поняла ли это Лейла. Но после новости о смерти на пожаре Фарида и Зухры как поведет себя Лейла? Повернется ли она лицом к Имаду, станет ли к нему благосклонней? Разве девчонка не понимает, что отец может отправить ее в пустыню к бедуинам и в другой раз, когда новый караван соберется в путь.
Но уйти из дома Кариме не удавалось. На рынок Зорайдэ ее не отпустила, отправив за продуктами других женщин с кухни. О, жена сида Али понимала, что возвращения Каримы придется слишком долго ждать. Оставшись заниматься делами на кухне, Карима с досады случайно обожгла руку, коснувшись раскаленного края печки, на которой тушились овощи и томилось мясо.
- Аллах! Как мне больно! – взвыла она, рассматривая покрасневшую кожу, где скоро появится, конечно, водянистый волдырь. Войдя на кухню, Зорайдэ, заметив, что случилось, тут же попросила Айшу принести специальный состав от ожогов, в который входило  и аргановое масло. Женщины побросали дела и принялись лечить Кариму, обрабатывая рану и смазывая обожженное место.
Но когда кто-то сообщил, что во двор риада вошел сид Абдул, Кариме тут же стало намного легче, боль прошла... Она схватила блюдо с выпечкой, подготовленное к выносу в гостиную, и отправилась за новостями.
К ее разочарованию, мужчины ничего не обсуждали за столом. Они только ели, потому что Саид ещё не завтракал, а дядя Абдул успел проголодаться, прогулявшись по медине, когда вышел из мечети. Кариме явно было не суждено в этот раз услышать, что узнали в мечети приятели Абдул и Али, какие советы они дадут Саиду.
Перекусив, мужчины перебрались в кабинет, куда Кариме запретили даже приближаться. Тогда, подосадовав,  Карима быстро оказалась в комнате Арибы,  ускользнув от Зорайдэ.
Увидев грустную Арибу, стоявшую перед разложенными на диване свадебными платьями, Карима предложила:
- Если хочешь, мы вместе можем навестить твою будущую свекровь. Я хочу сходить к Дунии. Карима пойдет! Пойдешь со мной? Там и узнаем про Лейлу. Она же некоторое время поживет у дяди Абдула. Я сама с ней поговорю. Не бойся, Ариба. Карима с ней поговорит. Ты будешь стоять рядом с ларой Дунией, а я разговорю Лейлу.
Но Ариба покачала головой: нет.
- Ты не хочешь со мной идти? – удивилась отказу жена Ахмета. – Ну, как хочешь. Оставайся здесь, в доме дяди Али. А я пойду, пока Зорайдэ меня не увидела.
Карима поправила очки на носу, повертелась перед зеркалом и вышла, оставив Арибу одну. Девушка ужасалась тому, что происходит вокруг нее  перед таким важным днем в ее жизни. И Лейла объявилась, и в Марракеше случились трагедии одна за другой. А будет ли свадьба, если пожар унес жизни нескольких родственников, пусть и бывших? Впрочем, Икрам уверил, что ни Фарид, ни Зухра ничего не значат для его семьи. Наоборот, это враги. А как же лара Фатима?
Но если отец Икрама – сид Али - отправится с Саидом и дядей Абдулом на поиски тела Фатимы, чтобы похоронить несчастную с соблюдением всех мусульманских обычаев, то свадьбу придется передвинуть на пару недель. А могут  вовсе отложить на некоторое время. Но что им этот срок, если они ждали так долго, подождут ещё! Так успокаивал ее жених.
Ариба, разумеется, не возражала, она вообще молчала, решив подчиняться Икраму во всем. Но в душе она опасалась, что за эти две недели или другой, определенный для этого случая срок, непременно может случиться что-то, что разрушит их планы. 
Как бы ни было Арибе любопытно встретиться с Лейлой, вернувшейся из Бразилии, как ни хотелось послушать ее россказни о событиях в Сан-Криштоване перед ее отъездом, Ариба побоялась идти в риад сида Абдула. Лейла запросто может устроить ссору, превратить ее в скандал и заодно облить грязью и ее, и других. Зависть Лейлы была хорошо известна Арибе.
О, Аллах! Если бы судьба не забрала на тот свет Фарида, Лейла сочла бы нового жениха лучше Икрама и успокоилась бы на время. Но Фарид погиб. А что эта капризная девчонка посмеет выкинуть, если ее принудят стать невестой Имада, Ариба могла себе представить!
Карима тоже всё это понимала. Вот потому она отправилась к ларе Дунии одна, до последнего мгновения опасаясь, что Зорайдэ остановит ее окриком в спину. Ещё и от мужа Ахмета пришлось  ей прятаться. Иначе и он нашел бы для нее какое-нибудь дело в хозяйском доме.
Идя по улице, Карима с сожалением оглянулась на риад за своей спиной, но  только потому, что в этот момент в кабинете сида Али обсуждали важную тему. Но пусть позже, Карима все равно узнает, о чем шел разговор. Так она успокоила себя.
Карима поправила скользкий шелковый платок, убрала вылезшую из-под него тонкую прядь волос, лезущую в глаза, и ускорила шаг. Не так уж близко находится дом, где ждала ее лара Дуния. А Кариме предстояло  успеть в много мест. Аллах! И ноги теперь не кажутся молодыми. Только язык работал по-прежнему, а всё остальное состарилось за те более, чем тридцать лет, что она прожила в доме дяди Али, оказавшись там совсем юной девушкой.

...А сид Абдул, расположившись в кресле, пока приятель Али и племянник Саид сидели в ожидании на диване, начал рассказ о посещении важных людей, с которыми он и Али поговорили сегодня утром. Говорилось для Саида.
Оказалось, что перезахоронение и перевозка покоящегося в могиле тела или его останков возможно только в исключительных случаях, когда это обосновано крайней необходимостью.
- Дядя Али, разве в случае с Фатимой нет крайней необходимости? – начал напирать Саид. – Разве возможно оставить мою жену на пожарище? К тому же, двор риада – не территория кладбища.
- Если погибла не Зухра, а твоя жена, то проблемы не возникнет. Заберем тело и похороним ее в Марракеше.
- Почему не в Фесе? – возразил Саид. – Как я мог уехать? Если бы мне чуть раньше пришла в голову мысль, что это могла быть, не Зухра, а Фатима, то она уже была бы погребена.
И тут снова смешался сид Абдул.
- Не в Фесе, потому что человек должен быть похоронен в той местности, где он умер. Пророк Мухаммед, да благословит его Аллах и приветствует, подчеркнул: «Тела придаются земле там, где выходят из них души». Читай Коран, Саид. Любая земля — это место хранения останков человека до момента его воскрешения перед Судным Днем. Для ответа пред Всевышним тела будут восстановлены по Его приказу, а души, выпущенные из мира временного нахождения душ, устремятся в свои родные тела.
- Дядя Абдул...! – возмутился Саид, понимая, что тот не может говорить конкретно, а только с отсылками к религии.
Но сид Али его остановил.
- Мы пока не уверены, была ли там Зухра или Фатима. Думаю,  также надо удостовериться, нет ли во дворе риада могилы.
- Я готов перекопать весь двор! – запальчиво произнес Саид. – Не могу уехать из Марокко, не зная, что случилось с моей Фатимой.
- Саид, мы сделаем всё, чтобы упокоить Фатиму как настоящую мусульманку, - постарался успокоить его сид Али. - Пусть с опозданием, но совершим погребальную молитву над ее останками. Ты сможешь бросить в ее могилу горсть земли и прочесть айят из Корана.
Но и теперь сид Абдул указал им:
- Раскапывание покойного запретно, это харам и допускается только в вынужденных ситуациях и до того срока, пока тело, предположительно, еще не разложилось. А Фатима, если Зухра убила ее несколько дней назад, ее тело...
- Хватит, дядя Абдул, не желаю ничего слушать! – резко и довольно грубо ответил родственнику Саид, рубанув ладонью по воздуху.
- Ты как разговариваешь, Саид? Аллах! Никто не станет помогать тебе, когда обнаружат могилу, - обиженно нудел сид Абдул, настаивая на своем.
Сид Али, поняв, что может разгореться ссора между дядей и племянником, поспешил сказать:
- Мы выполним все предписания Шариата и похороним твою жену, Саид, как полагается, иншалла. Отложим споры, пока не найдем место, где Зухра спрятала тело, если это правда.
- Я намерен ещё до возвращения в Бразилию установить на могиле памятник, обращенный в сторону Мекки, - гнул свое Саид.
Но и сид Абдул не уступал:
- Наша религия не одобряет различные надмогильные постройки, камни с изображением покойного. На могильной плите указывается имя захороненного, дата смерти и цитаты из Корана. Однако не должно быть фотографий Фатимы или других изображений. Помни об этом, Саид.
В этот раз приятеля поддержал сид Али:
- Да, Саид, твой дядя верно говорит: на могилах не рекомендуется устанавливать памятники, но разрешено положить плиту, чтобы все понимали, что это могила, и ходить по ней нельзя. Если хочется украсить надгробие, лучше сделать гравировку мечети, классического арабского орнамента, цитаты из Корана.
- Знаю, дядя Али. Я всё сделаю, как положено. Но не стоит ли мне уже сейчас выехать в Марракеш, чтобы заняться поисками? Зачем я вообще оттуда вчера уехал? Не в себе был. Столько времени упустил. А если на пожаре погибла Фатима?
- Тогда уже сегодня полагалось ее упокоить! – кивнул сид Абдул. – Я еду с тобой, Саид! И не спорь!
- Я тоже поеду с вами, - заявил сид Али. – Скажу Зорайдэ, чтобы собрала мои вещи и еду нам в дорогу. А ты, Саид, закажи такси в Марракеш.
Зорайдэ кинулась собирать вещи, но, не найдя нигде Каримы, велела заняться сборами еды в дорогу женщинам, работающим на кухне. Сама же позвонила ларе Дунии, чтобы та также собрала вещи сиду Абдулу, а Юнус был отправлен в риад за сумкой, с которой сид Абдул отправится в поездку. Пока старики и Саид доберутся до ворот медины, где их будет ждать междугороднее такси, Юнус принесет туда сумку с вещами хозяина.
- Сид Али, не взять ли вам с собой  Юнуса в Марракеш? Вам может понадобиться помощь, - предложила Зорайдэ мужу.
Но сид Али отмахнулся, зная приятеля.
Вскоре сид Али, Саид и сид Абдул покинули риад, чтобы в Марракеше решить важную проблему.


8. Часть 32. Глава 8. Снова в Марракеше. Поиск ответов.

Карима же, вернувшись от лары Дунии, с удивлением узнала об отъезде гостей и хозяина.
- Как это, Зорайдэ? Уехали? Сид Али и Саид уехал с дядей Абдулом?  А я не знала, даже на медине их не встретила.
- Да, Карима, тебе не доложили, - усмехнулась женщина.
- А о чем они договорились? Зорайдэ, расскажи!
- Я ничего не знаю. Ничего! – провела раскрытой пятернёй перед ее любопытным лицом Зорайдэ. – Вернутся из Марракеша, расскажут, если сочтут нужным, о, Аллах!
Карима расстроилась. У Ахмета допытываться бесполезно – ничего не расскажет. Но почему они не взяли Ахмета с собой? И ларе Дунии ничего неизвестно: когда Карима уходила, таких новостей не было. Наверно, Юнус ещё не успел добраться до риада сида Абдула.
А Кариму распирало от любопытства.
- Зорайдэ, я тресну! Я тресну, если ничего не буду знать! Почему нас с тобой не взяли? Фатима – женщина. Ее женщины должны будут готовить к погребению, когда найдут и достанут. Разве не так?
- Замолчи, Карима. Мне страшно тебя слушать!
Но сплетница не обратила на ее слова внимания.
- Зорайдэ, помнишь, недавно умерла жена торговца фруктами? Моя приятельница. Как у них там всё было – я помню. Очищающие обряды проводили. Ведь тело умершего считается оскверненным, а душа – неготовой к встрече с Всевышним, если не соблюдены очищающие обряды. Так, Зорайдэ, так?
- Угу, - кивнула женщина, перебирая на столе фасоль. Это могла бы сделать любая женщина, работающая на кухне. Но Зорайдэ необходимо было чем-то себя занять, чтобы отвлечься от неприятных мыслей. Однако Карима беспрерывной болтовней не позволяла забыть о проблемах. Наоборот, наводила на ещё более ужасные мысли.
- ...А Фатима не готова! Зухра не позаботилась ни о каких обрядах. И молитву не прочитала. Я уверена, что она ничего не сделала. А кто совершит омовение, очищение тела, ритуальное обмывание? Нужна женщина, Зорайдэ. Может быть, мне поехать? – озабоченно произнесла Карима.
  - Хватит, Карима. я от твоих слов скоро с ума сойду.
- А если Фатима сгорела? Если ОНА сгорела, а не Зухра? Аллах! Какая страшная у нее судьба – оказаться в аду! Зухра сожгла ее – все равно, что обрекла на адские муки.
- Прекрати, Карима. Ничего неизвестно, а ты уже о таком болтаешь. Это харам.
Зорайдэ уже не знала, как заставить Кариму замолчать и что поручить, чем заняться. Болтунья не отходила от нее ни на шаг.
- Иди, Карима, присмотри за Арибой и Икрамом. Сын сида Али скоро должен прийти, сид Али не разрешает им оставаться наедине до свадьбы. Кто-то должен присматривать за встречей жениха и невесты.
Карима подчинилась, но на полпути к двери из гостиной во двор вдруг остановилась и воскликнула:
- Зорайдэ, мы же забыли о самом важном! Ткань! Сид Али и Саид наверняка не взяли с собой погребальные ткани! Ведь забыли? Не догадались? Не взяли же, Зорайдэ? В чем похоронят Фатиму? Нашу соседку сначала трижды обмыли: сначала водой с кедровым порошком, потом с камфорой, в третий раз – чистой водой. А потом одели в простую рубаху до колен и окутали тело со всех сторон в несколько полотняных кусков. И волосы окутали отрезом ткани. Оставили босой, как и положено хоронить. Я видела, потому что тоже там была. Хотя облачать в саван положено только самым близким родственникам, но я же была много лет ее близкой подругой. Кто же Фатиму оденет?!
- Карима...
- Что, Зорайдэ? Ни о чем думать не могу! А кто джаназу ей прочитает? Если погребальную молитву не прочитать, похороны будут считаться недействительными!
...Те несколько дней, что прошли в риаде в отсутствие сида Али, Зорайдэ едва не тронулась умом от бесконечных причитаний Каримы. Наконец, она позвонила ларе Дунии с просьбой забрать Кариму себе в помощь. Дуния в ответ хмыкнула, но согласилась солгать, что они с Нурией приболели, а за Лейлой необходимо присматривать.  Зорайдэ тут же отправила несносную женщину в дом сида Абдула, велев ей оставаться там до возвращения сида Абдула из Марракеша.
Долго это не продлилось.  Зорайдэ едва успела прийти в себя, отдыхая в тишине, избавившись от невыносимой болтовни Каримы, как на следующий день вернулись мужчины.
Саид был хмур, сид Али знаком дал понять, что следует обойтись без расспросов. Потом он сам всё объяснит Зорайдэ. Она порадовалась, что Карима оставалась у Дунии. Нет, Карима непременно пристанет с вопросами к сиду Абдулу, но пусть это будет не на ее и сида Али глазах, не при Саиде.
- Плохо дело, Зорайдэ, - признался сид Али, когда отправил бывшего мужа Жади в его комнату – готовиться к отъезду в Бразилию, а сам закрылся у себя в кабинете. Уставший, он позвал к себе только Зорайдэ, попросив принести чай.
Она вошла с легким подносом, принеся пустые стаканчики, а чайники с заваркой доставила немногословная деловитая Айша, которая тут же вернулась на кухню.
- Вот так, Зорайдэ. Чем дальше, тем больше неясностей.
- Что Вы имеете в виду, сид Али? – тихо спросила жена, не решившись задать вопрос о Фатиме.
Сид Али сам всё подробно рассказал. Когда они появились в риаде, добравшись до Марракеша, то узнали, что тело женщины, погибшей во время пожара, было опознано, как Зухра. Это было сделано по заявлению ее родной тетки. К тому времени из Касабланки приехали ее родственники и забрали останки, так и не уточнив место ее будущего погребения. На кладбище Марракеша для Зухры, родной племянницы шуафы, также имевшей славу колдуньи, места не нашлось бы.
Затем Саид обследовал сам, без посторонних, чтобы не было никаких помех и разговоров, весь двор риада. Но после тщательного осмотра территории, расчищенной после пожара, ничего не удалось обнаружить. Даже в том месте, где хранились ящики, под которыми якобы Зухра закопала Фатиму, под взрыхленной землей ничего не нашлось.
- Неужели была инсценировка? – сам собой разговаривал Саид Рашид. Его дядя и сид Али молча наблюдали за ним с обгоревшего порога сохранившегося дома, где в комнате на первом этаже можно было хотя бы присесть и попить воды в этот жаркий день. Зорайдэ постаралась ничего не упустить. Пригодилась и еда, и бутылки с водой, чтобы после прибытия в город не отвлекаться на покупки, потому что все здесь были заняты главным, ради чего они сюда приехали.
Обнаружив отсутствие каких-либо следов захоронения под камнями двора, Саид бросился к шуафе, жаждая узнать, куда Зухра могла перенести тело. Сид Абдул уверял, что Зухра грозила поступить именно так:  сид Рахим передал ему слова Фарида, которому сообщила об этом Зухра.
- Змея! Уже горя в аду, она заставляет меня страдать! – скрипел зубами Саид. – Ее саму стоило не предавать земле до тех пор, пока не будет найдена Фатима. Почему я уехал в Фес, не забрав останки Зухры?! Я мог бы что-то предпринять! Заставил бы ее родню вспомнить каждое сказанное ею слово!
Поэтому он бросился к шуафе, чтобы выяснить всё, что может быть ей известно. Она нашлась на площади Джемаа-эль –Фна на своем привычном месте, где многие годы наносила туристкам мехенди, расписывала женщинам хной руки и ноги. Но сколько ни терзал Саид старуху вопросами, то угрозами, то подкупом пытаясь добиться ответов, шуафа отказывалась говорить правду. Она изворачивалась, слова ее были туманны и непонятны. По ее словам выходило, что раз не было обнаружено останков жены Саида Рашида, Зухра могла отпустить несчастную. Кто знает, где она теперь может быть? Наверно, Фатима жива. А ее племянница - не убийца.
Сид Али видел, как Саид яростно сжимал кулаки, как хотелось ему вцепиться в шуафу, чтобы силой вытрясти из нее всё, что она может знать, но не хочет говорить. Старик почти силой увел племянника Абдула с площади.
- Дядя Али, за этой женщиной будут следить. Я ей не верю. Она умудрилась вселить в меня сомнение даже в том, точно ли увезенные в Касабланку останки принадлежали Зухре, или сестры Зухры забрали их, чтобы поставить на этом точку? Нет, если Зухра жива, рано или поздно я найду ее.
- Саид, даже в том, что мы выяснили, есть свои плюсы: во дворе риада нет могилы. И не было.
- Но тогда она есть где-то ещё. Или тело моей жены забрали сестры Зухры, чтобы похоронить под чужим именем. Это ужасно, дядя Али. Я готов сойти с ума! Аллах! – Саид потер ладонями лицо, затем тяжко вздохнул, положив руки на пояс.
- Но теперь есть и надежда: а если шуафа что-то знает, говоря, что Фатима может быть жива? Она же обмолвилась, что Зухра ее отпустила?
- Тогда мы вернулись к тому, с чего начали.
- Но разве это плохо? Ты думал, что Фатима погибла, а теперь есть надежда, что она жива.
- Дядя Али, я хотел бы увидеться с сидом Рахимом. Возможно, он сможет мне рассказать больше, чем дяде Абдулу. Они говорили по телефону. А я намерен поехать в Мекнес и увидеть его лично. Думаю, он уже несколько дней назад похоронил Фарида. Теперь пусть расскажет мне всё. Он может что-то знать о Фатиме, какую-нибудь мелочь, которой не придает значения, но она поможет нам прояснить судьбу Фатимы.  Я даже готов вернуть ему сгоревший по вине его же внука риад в Марракеше.
Сид Абдул был с ним согласен. Он тоже решил ехать в Мекнес, чтобы увидеться со старым приятелем. Пусть Фарид умер, но осталась его вдова Хадижа и дети Фарида, его сыновья.
- Пусть в Бразилии у меня возникли сомнения из-за слов одалиски Самиры, сумевшей так складно рассказать мне историю о Жади, пожертвовавшей своим сыном ради дочери, но я поразмыслил и думаю, что Джамиль и Амран – сыновья Фарида.
- Да, дядя Абдул, я знаю, что это сыновья Фарида, - признался вдруг Саид. – Теперь ни к чему делать из этого тайну, так как моя дочь свободна, вдова она или как получившая ранее развод.
- Я так и знал! Я чувствовал! Обманщики!  Ты, Саид, и Мухамед тоже, вы оба меня обманывали! Как вы могли? Как посмели? – потрясал кулаками старик. – Аллах! Я вас вырастил. А вы вот так меня благодарите? Ты не счел нужным даже увидеться со мной в Рио-де-Жанейро. Я напрасно прождал тебя, Саид. Когда-то Назира ослушалась и стала женой бразильца. Тьфу! Но и ты ничем не лучше сестры. А дочь Мухамеда опозорила нашу семью на весь Фес. И не только нашу, а семью Имада, ставшего жертвой ее дурных поступков. А твоя дочь? Рада разводу, чего в нашем роду не было, пока ты не женился на Жади! Тогда и началось.
- Дядя Абдул, но вы меня и женили на Жади! И не только я развелся, но  Мухамед тоже расстался с Латифой, затем с Лейлой. Разве я виноват в этом? Вы что-то не то говорите. Но меня волнует, как мне найти Фатиму.
- Абдул, приди в себя. Успокойся, мы все в таком положении, на нервах, - увещевал приятеля дядя Али. – Ехали хоронить родственницу, а вышло всё не так, как думали.
- Аллах! Ты, Али, не защищай моих племянников. Но в Мекнес я тоже поеду. Я должен объясниться с Рахимом. Ларе Джабире сейчас тяжело, но она и ее отец должны знать, что Фарид не ушел совсем, у него остались сыновья. Хадижа может привести их в Марокко, чтобы дети увидели дом своего отца и познакомились  с бабушкой и прадедом. Это их право.
- Дядя Абдул, я сам решу, что нужно моим внукам. А Хадижа через некоторое время выйдет замуж. Но на этот раз я сам найду ей хорошего мужа. Сделаю это в Сан-Паулу, чтобы и в новом браке она могла держаться подальше от Мекнеса и родственников бывшего мужа.
- Что?! Я уже подумал о муже для Хадижи! Она станет женой Имада! Лейла будет первой женой, а Хадижа второй. А дети Фарида должны жить в Мекнесе в доме своего покойного отца! Кто продолжит его дело? Кому отойдут цитрусовые сады, которые взращивали Фарид, его отец, его дед и прадеды? Мальчики  – наследники своего отца. И не спорь, Саид. Я буду стоять на этом, буду добиваться возвращения правнуков Рахима во что бы то ни стало.
- Имад? Кто такой Имад? Этот клоун, которого высмеяла на всю медину Самира? Нет, дядя Абдул, я не позволю Вам больше решать судьбу моей дочери. Ни за что! Однажды доверился, и вот чем закончилась история. Нет, теперь только сам буду отвечать за выбор мужчины, который войдет в мою семью.
- Как такое возможно? Ты не посмеешь мне перечить! – ярился старик Абдул.
- Вы опять ссоритесь! – упрекнул обоих сид Али. – Нам пора вернуться в отель и немного отдохнуть. Мы здесь уже несколько дней. Все испытываем нервное напряжение, не получая никаких результатов. Не будем спорить о будущем. Подумаем о настоящем.
Саид решил больше не возражать сиду Абдулу, но при этом дав себе слово, что всё в будущем будет так, как он сам сочтет нужным. В способностях дяди Абдула он разочаровался. Дядя Абдул состарился, потерял хватку, остались только его самоуверенность и амбиции главы их рода.
Сида Абдула удовлетворило внешнее смирение племянника, который неожиданно «сдулся».  Значит, вспомнил, кто перед ним. Это ему не с Лукасом шутить. И судьбу Хадиже решать предстоит не Саиду, а ему, и детей Фарида придется вернуть в Мекнес, - уверенно подумал сид Абдул.
Потом они собрались возвращаться, но добираться решили с остановкой в Мекнесе. Однако там им не пришлось надолго задержаться. Как оказалось, сида Рахима в городе не было. Так им сказала лара Джабира. Он уехал в сады. Кто-то же должен заниматься делами семьи. Фарид умер, его похоронили, теперь все тяготы семейного бизнеса  легли на старческие плечи сида Рахима. Об этом им поведали  также приятели дяди Абдула, с которыми он повидался после визита в риад Фарида.
Их появлению там были не только не рады, но лара Джабира пришла в неописуемый ужас, увидев перед собой Саида и двух приятелей отца. Едва их увидев, она начала громко возмущаться:
- Что вам нужно? Чего вы хотите? Моего сына не стало! Из-за вас мой сын погиб! Саид отобрал у него всё. Но этот дом принадлежит теперь мне и моему отцу. Уходите! Я не хочу вас видеть! Это вы виноваты в смерти моего сына! Хадижа виновата! Если бы не она, мой Фарид был бы жив. Он не поддался бы Зухре, не захватил бы Фатиму!
- Мы только хотим узнать, что случилось с Фатимой! Только это. Успокойтесь, лара Джабира. Никаких претензий к Вам нет. Но расскажите, что Зухра сказала Фариду о том, что она сделала с женой Саида? Нам нужно знать, точно ли на пожаре погибла Зухра? Или это была Фатима? – старался говорить спокойным голосом сид Али.
Этот вопрос настолько ошеломил женщину,  что она перестала пытаться закрыть перед ними дверь, которую открыла, придя на стук. Но нежданных гостей она не впустила даже во двор риада, сразу набросившись на них с обвинениями. Теперь же она растерянно молчала, не зная, что ответить.
- Мы ни косточки не нашли во дворе риада, лара Джабира, - погрозил сид Абдул пальцем. – Значит, или Зухра солгала, отпустив или упустив жену моего племянника, или в огне погибла не Зухра, там оказалась Фатима, а Зухра сбежала. Вы понимаете?
В ответ она неуверенно сказала:
- Отец говорил, что Зухра угрожала сыну перенести тело убитой в другое место. Знаю только это. Но выполнила ли Зухра угрозу, мне не известно.
- Аллах! Зачем твой сын связался с этой ведьмой? – сурово начал вопрошать сид Абдул.
- Я тоже всегда ему так говорила. Но и Хадижа  хороша. Увезла моих внуков в Бразилию и прятала их от моего сыночка. Поэтому не так уж он был виноват, удерживая у себя вашу Фатиму.
- Что Вы такое говорите, лара Джабира! – возмутился сид Али. А глаза Саида потемнели от злости. Женщина это заметила и немедленно захлопнула перед ними дверь. Раздался скрежет задвигаемого засова.
- Лара Джабира, я добьюсь, чтобы ваши внуки вернулись жить к вам, их место в Мекнесе. Хадижа выйдет замуж и станет жить в Фесе, а ее сыновья – с Вами! – громко и уверенно проговорил через дверь сид Абдул, постукивая костяшками пальцев по двери. Слышала ли его лара Джабира? Но из-за двери не раздалось больше ни звука.
- Дядя Абдул, напрасно вы рассказываете всем о моих внуках. И не стоит  обнадеживать бывшую свекровь Хадижи. Мои внуки никогда не вернутся в Марокко. Только став взрослыми, они смогут приехать на родину. Но если сами этого захотят.
- Саид! – зашипел на него сид Абдул, оглядываясь на закрытую дверь.
- Так и будет, дядя Абдул, так и будет, я уверяю! – жестко проговорил Саид и зашагал прочь от риада.
Старики потянулись за ним. Следовало теперь сесть на такси и через час оказаться в Фесе.
Уже в машине сид Али задал вслух вопрос, не обращаясь ни к кому конкретно:
- Я так и не понял, где могила Фарида? Неужели Рахим похоронил внука в Марракеше? Почему? Из слов и оговорок лары Джабиры я понял именно так.
- Рахим точно следует предписаниям Пророка: где человек умер, там его и хоронят. А он погиб в Марракеше. Значит, могила Фарида там, а не в Мекнесе.
Весь недолгий путь они проделали в молчании. Саид погрузился в тяжелые мысли, сид Абдул злился на племянника, переваривая его упреки, угрозы ослушаться и пререкания. Сид Али чувствовал себя очень уставшим. Вместо предвкушения радостного события в семье – свадьбы сына Икрама, он вынужден был участвовать в морально тяжелых делах. И снова всё закончилось неизвестностью.
Когда сид Али закончил повествование, то обратился к жене с вопросом:
- Зорайдэ, что с Фатимой? В каком она мире? Она где-то рядом с нами или предстала перед Всевышним? Я уже ничего не понимаю!
- Но Вы, сид Али, о чем-то догадываетесь? Я хорошо Вас знаю и чувствую: вы чего-то не договариваете.
- Точно подметила, Зорайдэ. Не хочу обнадеживать Саида, но мне показалось, что шуафа что-то скрывает. Она неспроста проговорилась о том, что Зухра могла отпустить Фатиму.
- Но тогда где же она? Почему не пытается связаться с нами? Столько времени прошло, тоже удивилась женщина.
- Кто знает, что ещё с ней произошло? Если она сбежала от Зухры, то у нее нет даже денег, чтобы добраться в Фес из Марракеша или позвонить нам. Она может где-то прятаться. Подождем, Зорайдэ.
Жена кивала, соглашаясь.
- Зорайдэ, сама подумай: прошло всего несколько дней после слухов о  гибели Фатимы и после случившегося пожара. Возможно, она ещё объявится. Или на нее натолкнутся люди Саида. Но ему лучше теперь покинуть Марокко. Иначе Саид сотворит какую-нибудь глупость. Ему больше нечего здесь делать. Фарида нет, Зухры нет, Фатимы тоже нет. А вот поссориться с дядей Абдулом он может,  да так, что эта ссора окажется на всю жизнь. Нельзя этого допустить, Зорайдэ.
- Конечно, сид Али. Ведь сид Абдул – глава старинного рода Рашидов. Их семья итак постоянно разваливается, стены их дома шатаются, как бы они не старались устоять. То один кусок отвалится, то другой. Я говорю о женах Саида и Мухамеда. С одними они разводятся, на других женятся и снова разводятся, то их жены бегут, то с ними что-то случается. О, Аллах! Дети их выбирают дороги, которые уходят прочь от семьи. Назиру братья отвергают. Только у Амина сложилась крепкая семья с двумя женщинами. А Самира выбрала сама себе судьбу и мужа. Хадижа несчастна, за ее детей продолжится борьба и после смерти Фарида.
- Зорайдэ, мне становится отчего-то не по себе, когда я думаю о ларе Джабире. Что-то было не так, когда она открыла дверь и не дала нам войти во двор. А как она разговаривала с нами? Я не часто видел эту женщину, но... Она не могла так вести себя. И тон ее голоса, ее испуг... Не возмущение было на первом месте, а испуг при виде нас.
- Она потеряла сына, поэтому. Ещё и могила не в Мекнесе. Боится, что Саид отберет у них дом вместо сгоревшего риада.
- Да, Зорайдэ, но что-то есть странное во всем этом..., - задумчиво произнес сид Али и предупредил: –  Карима не должна ни о чем узнать.
- Конечно, сид Али. Но она узнает новости не у нас, а в доме лары Дунии. Что ей там расскажут? Она умеет разводить на разговоры. Даже сид Абдул может разоткровенничаться с ней.
- Может быть, мне отключить в доме международную связь, чтобы Карима не смогла сплетничать с Бразилией? Жади, Хадижа, Латифа, жены Саида. С кем ещё болтает Карима?
- Сид Али, ей звонят на ее сотовый. Точнее – она звонит, а ей тут же перезванивают, потому что это очень дорогая связь. Отключение домашнего телефона ничего не даст. А сотовый телефон Вы у нее не сможете отобрать.
- Ты права, Зорайдэ. Попросить Ахмета закрыть ее в комнате, чтобы не болтала? – пошутил сид Али.
- Это бесполезно, сид Али. Ее не переделаешь, - ответила Зорайдэ, но поняв шутку.
Через несколько часов Саид отправился в аэропорт, сумев найти билет на ближайший рейс в Бразилию через Барселону. Надо было спешить, чтобы успеть на самолет, вылетающий туда из Феса.
Зорайдэ с жалостью смотрела на лицо Саида Рашида: оно было усталым, даже постаревшим, осунувшееся от навалившихся неприятностей, с которыми ему никак не удавалось справиться.
Ахмет и сид Али проводили его до аэропорта, и только после их возвращения Зорайдэ позвонила ларе Дунии, чтобы сообщить, что Кариме следует вернуться в дом сида Али.

9. Часть 32. Глава 9. Мекнес. У постели Фарида.

Прошло несколько дней после пожара, лара Джабира прилежно ухаживала за пострадавшим сыном. Это дало результат: Фарид пришел в себя. Теперь он лежал в их бывшей с Хадижей комнате, а мать здесь же устраивалась на ночь на диване, чтобы быть с ним рядом.
Она даже вспоминать не желала, с каким трудом им удалось переправить Фарида из Марракеша в Мекнес после того, как сына осмотрел знакомый сиду Рахиму лекарь. Ни о каком враче речь не шла. Но и лекарь оказался знающим толк в лечении. Ожоги были смазаны хорошим средством, уменьшилась боль, а лара Джабира получила указания, как продолжать лечить сына.
Старый лекарь не хотел брать плату, но ведь и его сыновья помогали перевозить на своей машине их и Фарида, и потому за помощь лара Джабира отдала им толстый золотой браслет, с которым не расставалась почти всю жизнь. Она сняла его с запястья и оставила на водительском сидении, когда мужчины вытаскивали из машины Фарида уже в Мекнесе, чтобы поздней ночью доставить его на повозке к риаду. Слава Аллаху, что никто их не заметил, никто не встретился им по пути на ночных улицах.
Лара Джабира тщательно ухаживала за больным сыном, добыв на рынке у знахарок и в аптеках нужные лекарства и средства для лечения. В это время сид Рахим делал всё, чтобы подтвердить дошедшие до Мекнеса слухи о пожаре в Марракеше  и гибели Фарида. Он боялся, что внука, оставшегося в живых, обвинят в гибели Зухры и припомнят похищение и пропажу Фатимы, которую убила Зухра, но отвечать за это придется теперь его внуку. Разве Саид Рашид прилетел не для того, чтобы упрятать Фарида в тюрьму?
Да, Фариду придется исчезнуть – на время или навсегда. Поэтому сид Рахим  вернулся в Марракеш, где забрал и похоронил останки сгоревшего в риаде  человека, выдав его за Фарида. Старик совершил страшный харам, но решил, что в случае разоблачения оправдается случившимся недоразумением, когда выяснится правда о пропавшем человеке Саида.  А это непременно произойдет. Но разве сид Рахим не мог ошибиться? Кто ещё, как не его внук, мог сгореть в риаде?
Вот потому на кладбище на окраине Марракеша появилась на свежей могиле неприметная плита. Имени на ней выбито не было. Тут же возвратившись в Мекнес, сид Рахим поведал соседям и всем знакомым, кто его начинал расспрашивать о беде, что через год он намерен установить на могиле Фарида мраморную плиту вместо временного камня. Но Джабире он объяснил, что за год знакомые и соседи перестанут интересоваться смертью его внука, а под Марракешем останется лежать безымянная плита.
Ещё сид Рахим ждал появления в Мекнесе Саида и сида Абдула. И  как только через несколько дней старый приятель позвонил ему из Марракеша и предупредил, что он с племянником и Али едут в Мекнес, чтобы поговорить о случившемся, дед Фарида, не предупредив друга Абдула, тут же засобирался в сады. Ларе Джабире он велел не открывать никому дверь, не впускать во двор. Она же останется в доме одна, без мужчины, потому имеет права никого не впускать в риад.
- Джабира, я на самом деле съезжу взглянуть на сады, узнать, в каком они состоянии. Поэтому обмана не будет. Но, как я узнал, в Марракеше Саид перевернул весь риад в поисках Фатимы и не нашел ни следа. Его жены нигде нет  - ни живой, ни мертвой. Они приедут сюда, но я не сумею соврать, глядя в глаза Абдулу. Лучше пусть меня здесь не будет, а ты через дверь можешь отказаться разговаривать с ними. И никто не должен понять, что Фарид жив и лежит у нас дома.
Вот потому старик уехал на цитрусовые плантации, оповестив пол Мекнеса о том, что теперь ему вместо внука предстоит заниматься всеми делами. Лара Джабира осталась одна, стараясь справляться со всеми домашним делами и выхаживая сына.
Она ждала почтальона, ожидая писем от Дайнаб и старшей дочери, которым сразу же рассказала о беде, но не всю правду. Поэтому, услышав стук в дверь, она и открыла ее, не думая увидеть Саида с родственниками. Но ей пришлось отвечать на их вопросы. Опасаясь проговориться, женщина постаралась как можно скорее закончить разговор. Но она так испугалась, что долго не могла прийти в себя, стоя под захлопнутой перед носом Саида Рашида дверью, без сил прислонившись к ней.
А когда нежданные гости убрались, до нее дошел смысл слов, сказанных сидом Абдулом о детях Фарида в Бразилии, и вспомнился заданный Саидом вопрос: а если на пожаре погибла не Зухра, а Фатима?  А Зухра жива?
Мать Фарида поднялась к сыну в комнату, распираемая желанием узнать правду. Фарид очень страдал от боли и ожогов, но был в сознании. Народные средства, которые применил знакомый лекарь из Марракеша, хорошо подействовали.
- Это не почтальон, Фарид. Приходили Саид и сид Абдул. Кажется, был ещё приятель сида Абдула из Феса, дядя Хадижи.
- Что они хотели? – через силу хрипло спросил Фарид.
Мать отводила глаза, чтобы не смотреть на его обезображенное лицо, иначе при виде него у нее тут же на глаза наворачивались слезы. А сына пугать не хотелось. Фариду ещё не приходило в голову посмотреть на себя в зеркало. Иначе он увидел бы безобразный шрам на пол щеки, который появился, когда острый край камня пропорол кожу  парня,  упавшего на пожаре лицом вниз и потерявшего сознание. Обгорели его плечи и часть шеи, а огонь успел лизнуть другую щеку. Какими останутся спина, плечи и ноги сына, лара Джабира старалась не думать, она только промывала раны, смазывала лечебными мазями, давала лекарственное питье...
- Что тебе сказал Саид Рашид? Чего он хотел? – занервничал Фарид. – Как он понял, что я жив и нахожусь у вас?
Мать тут же бросилась его успокаивать:
- Нет, сынок, Саид уверен, что ты погиб. Но он требовал сказать, куда Зухра дела тело его жены. Они не нашли во дворе риада ее могилу. Зухра соврала, что закопала девушку. Но тогда где Фатима? Ты знаешь, сынок, Саид даже усомнился, что сгорела Зухра. Он предположил, что в той комнате была его жена, она и погибла. А Зухра сбежала, но он собирается найти ее.
- Пусть ищет! Долго ему придется охотиться за Зухрой, потому что сгорела все-таки она, а не Фатима. Я-то точно знаю. Сам видел.
- Тогда где Фатима? Ведь останков в риаде не нашли. Неужели Зухра могла ее выкопать? И куда она перепрятала тело? О, Аллах! Какой ужас!
- Не знаю, - честно ответил сын. – Но как бы Зухра могла вынести тело из риада, когда ворота охраняли люди Саида днем и ночью?
Мать ахнула от ужасной догадки.
- А если ей помогла ее тетка? Она шуафа, ей не привыкать отпиливать у трупа руки на продажу колдунам. Они с Зухрой могли расчленить девчонку на части и вынести в сумках за несколько раз.
- Ты что, мать? Аллах! Такого не может быть. Это слишком даже для Зухры.
- Но ты, Фарид, говоришь о Зухре так, как будто знаешь, что она жива..., - подозрительно посмотрела на него женщина.
Лара Джабира помнила слова отца о том, как тот с приятелем снял с лодыжки женского трупа цепь, которую потом с трудом выбили из стены. Кого сын  и Зухра держали на цепи? Какая женщина там сгорела? Но сид Рахим запретил дочери обсуждать эту историю даже с Фаридом, потому что иначе им придется признать, что тот, кто воспользовался цепью, убийца. А ни он, ни лара Джабира не хотели считать Фарида убийцей. Но имелся труп,  все-таки хотелось бы знать, кому он принадлежал – Зухре или Фатиме. Если погибла не Зухра, значит, негодяйка может заявиться к ним и начать шантажировать.
Из-за тяжелого состояния Фарида они с дедом ничего не успели обсудить до его отъезда в долину реки Сусс на плантации. Но и матери не были известны подробности пожара, поэтому она переживала. Фарид не успел никому ничего рассказать.
- Зухра или Фатима? Кто? Кого там нашли? – вопрошала лара Джабира.
- Но ведь дед сказал, что тетка Зухры опознала ее тело? Она уже похоронена. И я точно знаю, что это была Зухра. ТАМ БЫЛА Зухра! А где Фатима? Мне ничего неизвестно.
- О, Аллах! Если бы она нашлась живой! – горестно восклицала мать Фарида.
- А на крыше риада не смотрели? – вдруг спросил парень. - Зухра могла  там бросить труп Фатимы, которую она ненавидела.
- О, Аллах! Нет, я ничего не знаю! Наверно, люди не догадались там осмотреть. Надо подсказать сиду Абдулу. Вот вернется твой дед – пусть позвонит и подскажет...
- Нет, не стоит. Глупость сказал. Если бы она так поступила, уже давно почувствовали бы запах.
- Сынок, будем молить Аллаха, чтобы женщина Саида нашлась живой и невредимой. Семье Саида Рашида нет дела до гибели Зухры, им нужно найти Фатиму. И когда она отыщется, то нас Саид оставит в покое, дай Аллах!
- Но когда я выздоровею, то уже я не оставлю в покое ИХ, - самоуверенно заявил Фарид.
- Хм, сынок, дядя Абдул сказал, что в Бразилии у Хадижи живут два твоих сына. Сам Саид, считая тебя мертвым, признал, что это твои сыновья. Дядя Абдул всегда был на нашей стороне. Я слышала его слова: он хочет добиться, чтобы твоих детей привезли к нам, чтобы Амран и второй мальчик жили в доме своего отца.
- Значит, мне стоит притворяться мертвым, пока мои сыновья не окажутся в Мекнесе? Желательно вместе с Хадижей. Я передумал с ней разводиться. Третьего развода не было, значит, она все ещё моя жена. Когда она вернется, то я по ее поведению решу, как с ней поступить. Если станет бунтовать, то окажется в «женской комнате». Но если захочет начать всё сначала, родить мне ещё детей, то  я тоже забуду ей многое и прощу Хадижу.
- Но ее отец уже оформил все документы...
- И что? Эти документы важны в Бразилии. А здесь, в Марокко,  мне достаточно обратиться в мечеть и пожаловаться, что мою жену без моего ведома развели со мной в другой стране. 
- Но будет скандал, она не приедет и не привезет наших внуков. Саид Рашид могущественней тебя. Сила на его стороне.
- Значит, надо выманить ее из Бразилии. Она должна приехать в Мекнес к тебе и деду, чтобы показать вам внуков, не зная, что я жив. А потом мы оставим ее и детей здесь, в доме.
Фарид попытался повернуться и застонал от боли. Ему приходилось постоянно лежать на животе в неудобной позе. Ведь обожжены были спина и ноги. Лара Джабира тут же вскочила, не зная, чем помочь, забыв о том, о чем они беседовали. Она дала сыну выпить обезболивающее средство, после чего он уснул. 
Мать спустилась вниз, чтобы приготовить на кухне обед. Фарид проспит несколько часов. Потом – снова обработка ожоговых ран. Смотреть на страдания любимого сына у нее не было сил. Только когда парень спал, лара Джабира давала отдых нервам.
А ещё предстояло получить вечером корм для ослов, который доставит их сосед. Его-то не оставишь у порога. Сосед сам должен будет донести тюки с кормом к стойлу, где содержатся ослы. Но что, если из комнаты Фарида по всему двору разнесутся его болезненные стоны?  Сид тут же заинтересуется, кто находится в риаде? Ведь все знают, что сид Рахим уехал в сады.
- Надо не забыть закрыть перед его приходом дверь на террасу, которая выходит из комнаты моего мальчика, - напомнила она себе.
Они с сидом Рахимом решили не устраивать фальшивых поминок, это  стало ещё одной причиной отъезда старика, объявившего соседям, что он и лара Джабира будут все дни только молиться об умершем. Поминальную трапезу устроят на сороковой день.
- А к тому времени мы найдем повод покинуть Мекнес на какое-то время, - уверил дочь сид Рахим. Тем более что та трапеза должна пройти в кругу самых близких родственников.
Но лару Джабиру волновало то, как быть, когда Фарид выздоровеет. Неужели ему придется прятаться всю оставшуюся жизнь?
- Мы уедем из Мекнеса. Купим дом в таком месте, где о нас никто не слышал  и никогда не узнает о нашем прошлом. Там Фарид станет вновь Фаридом, но о прошлом нам придется забыть.
Вот к такому решению пришли сид Рахим и лара Джабира. А теперь она услышала о планах сына, но возражать не стала. Пусть выздоравливает, не переживая.
Несколько раз им звонил сид Абдул. Но после того как мать Фарида так грубо поговорила с сидом Саидом, она не знала, чего ждать. Как теперь сложатся   отношения сида Рахима с приятелями из Феса? Лара Джабира с нетерпением ожидала возвращения отца.
И вечером, когда уставшая женщина кормила сына, на ее сотовом раздался звонок: сид Рахим сообщал, что завтра уже будет дома, так как ему стало известно, что Саид Рашид этим вечером улетел из Марокко.
- О, Аллах! – с облегчением восприняла новость женщина.
Фарид тоже ждал появления деда. Ему хотелось рассказать родным о последних словах Зухры, которая призналась, что отравила его отца, сожалела, что не убила его похищенного сына и что не задушила в тот раз Хадижу... Кстати, только теперь он припомнил крики Зухры о том, что Фатима жива! А если жива?
Не вытерпев, он поделился этими мыслями с матерью, не дожидаясь приезда деда.
Женщина очень обрадовалась.
- Аллах, пусть Фатима окажется живой! Сынок, только не начинай снова за ней охотиться. Лучше все прошлые ошибки списать на Зухру. Разве не она подбивала тебя схватить Фатиму и шантажировать Саида, чтобы он вернул тебе сына? Это всё она! Она виновата во всем! Если мы найдем Фатиму, то сами позвоним в Бразилию или отвезем ее к дяде Абдулу, передадим из рук в руки! А там, возможно, Саид забудет обиды. Если бы нам удалось наладить отношения с Хадижей! Ее и заманивать не пришлось бы, она сама прилетела бы к нам вместе с малышами. Потом она увидела бы тебя, узнала, что ты жив. И захотела бы вернуться в семью. Ведь у вас могла быть хорошая семья, не появись Зухра.
- Думаешь, Хадижа может вернуться, если узнает, что я жив? – задумался Фарид.
- Она же так любила тебя, сыночек!
- Любила, да..., - протянул Фарид, вспоминая свой последний звонок Хадиже. Даже после того, как он наговорил ей гадостей, ему тогда показалось, что она все ещё его любит, но обижается.
Но было ещё кое-что, что его тревожило. Ему очень хотелось выяснить, что стало с цепью, которую не могли не найти, потому что Зухра сгорела как раз из-за того,  что не смогла освободить ногу из железного звена.
Но мать ничего об этом не рассказывала, дед до этого дня – тоже. Это удивляло Фарида: если была цепь, они должны были о ней знать и обсуждать. Только он или Зухра могли посадить кого-то на цепь. Почему его родственники молчат?
- Когда дедушка искал меня в риаде после пожара, он не видел во дворе никакой цепи? – не выдержал Фарид, спросил и сильно закашлял.
- Да, что-то такое видел, только она тебе зачем? Валялась, сказал дед, в углу двора какая-то цепь..., - смутилась мать, и Фарид понял, что они всё знают, что там произошло. И знают, что это он - виновник смерти Зухры. И потому Фарид попытался оправдаться:
- Зухру я наказал. Она сидела на цепи, а ключ от замка к цепи остался лежать на столе в комнате. Когда начался пожар, я уже не успевал сбегать за ним. Я не хотел, чтобы Зухра погибла. Я говорю правду. Собирался расстаться с ней, прогнать ее от себя. Но убивать и мыслей не было!
- Но с чего начался пожар?
- Никто ничего не поджигал! Мы с Зухрой поругались, когда я пришел сказать ей, что намерен жениться на дочери соседа. Она разозлилась, мы подрались. Тогда и перевернулся светильник, из-за которого загорелась подстилка, на которой спала Зухра. А потом  всё вокруг заполыхало. Она умоляла снять с нее цепь, я растерялся, не мог вспомнить, где я оставил ключ, а потом было уже поздно. Мне пришлось бросить ее и спасаться самому. Но Зухра  ухватилась за край моей рубахи и, крепко держа, у меня за спиной призналась в преступлениях, за которые она заслужила такую страшную смерть. Я не жалею о ее гибели. Убила моего отца, пыталась убить мою жену и желала смерти моему сыну, которого похитила! 
Мать застыла, выслушивая его признание. Так вот что там произошло! А ее муж пал от руки отравительницы, которую они впустили в свой дом! Аллах! Зухру покарала судьба! Ее сын ни в чем не виноват. Если бы тот ключ не лежал на столе, а был в его кармане,  но Фарид не разомкнул бы цепь на ее ноге, даже тогда она не стала бы обвинять сына, узнав такую страшную правду.  А ведь они с сидом Рахимом подозревали, что Зухра и есть отравительница! Только Фарид не хотел верить, что Зухра способна на преступление против его семьи.
- Забудь, сынок. Ты не виноват. А Зухра получила по заслугам.
- Мне каждую ночь снятся кошмары, крик этой ведьмы стоит у меня в ушах! – пожаловался Фарид.
- Думай о другом! И не вспоминай ведьму, - посоветовала лара Джабира, размышляя, как рассказать отцу об услышанном. А видел ли старик ключик от цепи? Лежал ли он на столе? Впрочем, сид Рахим не заходил в дом. Может быть, об этом можно узнать у сида Абдула? Ведь он побывал в риаде после пожара, когда Саид там всё обыскивал.
 О чем она думает? Разве она не верит словам сына?  Конечно, Фарид рассказал ей правду, как всё было. У него не получилось спасти Зухру, а потом было поздно. И в отместку погибающая в огне Зухра прокричала правду.
- Ведьма, проклятая ведьма! – с ожесточением повторяла лара Джабира. – Надо собрать по дому все ее вещи и сжечь! Уничтожить всё, что может напомнить о ней!
- Розы за домом ещё растут? – полюбопытствовал, морщась от боли, Фарид.
- Растут! Ее страшные черные розы разрослись, как сорняки! Она ими засадила  и бывший фонтан. Сынок, ты просто не обратил внимания, когда приезжал перед пожаром. Розы как будто почувствовали приближающуюся трагедию: вдруг расцвели все бутоны! Если бы ты мог выйти на террасу, то смог увидеть, что клумба в фонтане из зеленой превратилась в черную! Мне жутко проходить мимо нее по двору. Кажется, что Зухра как джинн  внезапно вынырнет  из черных роз.
- Всё безжалостно выдрать и выбросить, - устало произнес Фарид.
- Разберемся. Отдыхай. А я пойду на кухню, посмотрю, что готовить на завтра. Дед приезжает, сварю его любимый суп и поставлю тушиться кюфту. А ты мне потом расскажешь, на ком ты хотел жениться в Марракеше.
- Я же просто дразнил Зухру! Она мне надоела. Я понял, что эта ведьма лишила меня нормальной жизни. Если бы не она, то я мог бы быть счастлив с Хадижей, - нехотя признался сын.
- И мы с дедом тебе много раз говорили об этом! – горячо напомнила мать  и усмехнулась. – А тут у тебя ещё одна невеста объявилась, но что теперь говорить об этом?
- Что? Какая невеста? Разве я просил искать мне жену? – Фарид удивленно скривил рот.
- Хм, брат Саида Рашида был женат на юной девчонке, нашей ооочень дальней и некровной родственнице. Лейлой ее зовут. Твой дед хорошо знаком с ее отцом. И ты его видел, конечно. Так Мухамед с ней развелся, а сид Абдул раздумывал, за кого ее замуж отдать. Нашел Имада, того самого,  у которого ничего не получилось с Самирой, дочерью Мухамеда. Вот Абдул и привез  девчонку в Фес. А уже в Марокко пообещал, что если Имад откажется, так он ее за тебя замуж выдаст. Лейла станет первой твоей женой, а Хадижа только второй, если не согласится вернуться до твоей свадьбы с Лейлой. Но теперь тебя как бы не стало...
Фарид был ошеломлен услышанной историей.
- Откуда тебе это известно?
Мать отмахнулась:
- Сначала до дедушки сплетня дошла. Потом нам позвонили женщины из Феса. Одна  из семьи сида Али – некая Карима. Ты видел ее, она к нам приезжала с сидом Абдулом, служанка сида Али. А вторая – жена Абдула, лара Дуния. Решили мне позвонить, узнать, всерьез ли Абдул готов сосватать тебе Лейлу. Какие у тебя самого виды на нее.
- Ох, ничего себе! – изумился Фарид, но призадумался и закрыл глаза. Мать решила, что он устал, и оставила его отдыхать.
 А Фарид, которому все равно нечем было заняться, принялся вспоминать недавние события, обсуждаемые в семье. Всем была известна история скандального сватовства сида Имада, с которым так носился сид Абдул. Сколько невест отказало этому невезучему жениху в Мекнесе, поэтому Фарид знал, о ком идет речь. Но Самира Рашид разделалась с несчастным так, что люди начали его жалеть. И вот новое сватовство: теперь ему может достаться бывшая жена отца Самиры. Ну, не насмешка ли судьбы?! Пожалуй, сид Имад подумает об этом и откажется от такой невесты. Тогда сид Абдул непременно  насел бы на него, Фарида, будь он жив. Но ведь его как бы нет.
Но Фарид задумался, что было бы, если бы он согласился взять в жены Лейлу, которая могла бы стать первой женой перед Хадижей. Виделись ли молодые женщины в Бразилии? Конечно, они не могут не быть знакомы. Всё-таки стали близкой родней, когда Лейла вышла замуж за родного дядю Хадижи. Фарид со злорадством представил, как бы он жил с тремя женщинами, наблюдая их змеиные войны. С тремя? Хадижа, Лейла и... Зухра?
Почему он вдруг вспомнил об этой кобре? Нееет, эта женщина оказалась убийцей его отца. Что он может сделать, чтобы отомстить ей? Ничего уже. Почему у него не было с собой ключа от цепи? Когда она призналась в преступлении, он мог бы показать ей ключ и положить так, чтобы она не смогла до него дотянуться. И тогда он сказал бы, что это ей за смерть отца. Но теперь она ушла из жизни, ускользнув от мести Фарида.  Найти ее могилу, рассказать всем, что она была ведьмой, чтобы ее кости выбросили из-под могильного камня?
Но Фарид вспомнил, что пока он вообще ни на что не способен. Не только на месть, но даже с постели подняться нет сил – ожоги вызывали дикую боль при каждом движении.
Зухру ему теперь не достать. Искать Фатиму он не станет: мать права, уверяя, что повторять историю с ее похищением не стоит. Тогда он принялся обдумывать план, как выманить в Мекнес Хадижу. Кажется, без помощи Дайнаб не обойтись. Если сюда приедет сестра с малышами, Хадижа может захотеть тоже привезти их сыновей. А если и старшая сестра Замиля привезет близнецов, то вероятность появления дочери Саида Рашида окажется ещё выше. Почему его семья не может захотеть увидеться?!
Фарид решил обсудить с матерью и дедом, к какой дате созвать сестер с детьми и позвать Хадижу с малышами в их дом. Будет ли это годовщина пожара и «смерти» Фарида или пусть это будет начала поста Рамадан, который семья может провести вместе. Они подумают об этом.
Мысли Фарида все чаще возвращались к Хадиже. Зухры больше нет. Почему бы Хадиже не вернуться к нему? Она же любила его, точно любила!  Это можно проверить: не сейчас, но потом он станет звонить на номер ее сотового и молчать.  Вдруг она догадается? Но если она станет считать его мертвым, как  ее отец, то может согласиться выйти замуж, когда ей найдут подходящего жениха. Она так далеко, недосягаема для него, как он сможет вмешаться? Значит, в ней нужно зародить подозрения, что он может быть жив, ее нужно подвести к этой мысли. Пусть начнет сомневаться, что он не умер, может быть жив.
Фарид подумал, что сначала надо будет убедиться, как правильнее действовать: заманить в Мекнес ни о чем не подозревавшую вдову и их детей или Хадижа сама должна захотеть вернуться к нему, обманывая отца и других родственников, которые, конечно, не пожелают их воссоединения. Да, это нужно хорошо обдумать, взвесить и сделать выбор. Для этого нужно понять настроение Хадижи.
Но времени у него впереди будет много. Сначала придется лечиться, потом он будет вынужден прятаться. Дед объявил его мертвым, не подумав, как он сможет предъявить всем его живого. А уезжать куда-то из Мекнеса Фариду совершенно не хотелось. Здесь его дом. Только в родном риаде он чувствовал себя отлично. Никуда он не поедет! После выздоровления будет жить в садах, сделав вид, что понятия не имеет, почему ходят слухи о его смерти на пожаре. А дед пусть организовывает реализацию апельсинов и мандаринов в Марракеше. Снова придется купить пару палаток, если Саид смог зацепить за долги не только риад, от которого теперь нет никому никакого толка, но и его торговые точки на площади Джемаа-эль-Фна. Часть имущества Фариду спасти не удалось.
Он изменит внешность, чтобы случайно его не узнали в Мекнесе, но и не станет светиться в родном городе. А вот когда в его сети попадется Хадижа и  Амранчик с Джамилем ( почему-то Фариду страшно не нравилось имя, данное второму сыну матерью Хадижи), вот тогда он сам объявится, если Хадижа встанет на его сторону. Если же нет... Сидеть ей тогда в надежно запертой комнате месяцы и годы, пока не захочет изменить свое отношение к нему, а его детей будут воспитывать его мать и дед Рахим, а ему придется жить взаперти, никому не показываясь, скрываясь ото всех, кто может его знать. Он станет пленником, как некогда была Фатима. Но ее удерживали они с Зухрой. А ему придется подчиниться судьбе.
В комнате появилась мать с подносом, принеся сок и лепешки.
- Тебе ещё что-нибудь нужно, сынок? Нет? Тогда постарайся лежать тихо, не ворочайся пока, чтобы не было боли, чтобы никто не услышал твоего голоса. Скоро должен сосед принести корм для ослов. Пойду к воротам, чтобы быстро открыть,  пусть отнесут тюки и корзины в стойло к ослам. Сосед не должен тебя услышать или увидеть.
- Я всё понял, - сказал Фарид, протягивая руку за лепешкой. – Потом принеси мне все фотографии Хадижи и ее родственников. И наши с ней альбомы тоже. Хочу посмотреть. Чем мне ещё заниматься?
- Принесу, Фарид, принесу, если только Хадижа не забрала фотографии.
- Она могла забрать фотографии из этой комнаты, но ведь у тебя тоже был пакет со снимками.
- Я поищу и принесу, Фарид, не волнуйся, - погладила его по руке мать. Хоть руки полностью не обгорели!
Потом, перебирая и рассматривая по одной фотографии, Фарид вдруг ощутил на лице многодневную небритость. Одна щека болела от ожога, на второй мать лечила шрам, и Фариду захотелось посмотреть на рану, а также на себя, каким он стал после пожара. Ведь он изменился? – так подумал Фарид, глядя на свадебную фотографию, на которой он сидел на свадебном троне рядом с Хадижей. Теперь у него будет другим лицо, останется ужасный шрам, который не сможет скрыть даже густая борода, которую ему придется теперь отпустить. А когда отрастут подпалившиеся волосы?
Зеркала поблизости не было, а встать Фарид не мог. Как же ему взглянуть на себя? Подняв с подноса начищенный серебряный чайник, он попытался в старинном серебре рассмотреть лицо. Изображение оказалось искаженным. Но Фарид понял, что шрам оказался безобразным. Его не скрыть никакой бородой.
 Какая молодая красивая женщина  посмотрит на почти нищего мужчину, которому придется скрываться, если не уладятся отношения с Саидом Рашидом? А как отнесется Хадижа к его новой внешности, когда увидит его шрамы и ожоги?
- Хадиже придется привыкнуть, принять меня таким, какой я теперь есть! – жестко сказал он.
В комнату вернулась мать, к домашней джеллабе которой прилипла травинка. Значит, уже успела управиться с ослами.
- Смотришь на фотографию Хадижи?
- Да, вот она здесь - с моим Амраном, - Фарид протянул снимок матери и охнул, неловко передвинув ногу с густо смазанной чем-то раной.
Мать сочувственно посмотрела на него и ткнула пальцем в фотографию.
- А это вот Лейла, стоит рядом с Арибой, невестой сына дяди Хадижи из Феса. Это у них скоро свадьба. На этой неделе должна быть.
- Не перенесли свадьбу из-за моей «смерти»?
- Нет, ты же им не родственник, а Зухра – тем более. О Фатиме  официально ничего неизвестно. Но и она – принадлежит роду сида Абдула, а не сида Али.
- Хадижа не прилетит на свадьбу родственника? – с надеждой спросил парень.
- Не прилетит! Даже не думай, Фарид, показываться в Фесе! Тебе надо лечиться, нельзя нигде засвечиваться, пока Саид Рашид в такой ярости.
Фарид взглянул внимательно на снимок с Лейлой и криво усмехнулся.
- Она красивая. Представляю, как бы Зухра бесилась, окажись они рядом. Но и Хадижа страдала бы от ревности. Нет, пусть пройдет время, а позже я верну Хадижу и даже женюсь на Лейле. Только пусть дед Рахим поговорит с сидом Абдулом, чтобы не выдали их за других женихов. Хадижа пусть помнит, что она моя жена...
- Но, сынок,  она уверена теперь, что она вдова!
-... А Лейлу пусть тоже для меня оставят. Беру обеих в жены.
- Фарид! Ты же мертв для всех!
- Я поговорю с дедушкой; надеюсь, он со мной согласится: надо довериться дяде Абдулу. Рассказать ему правду о пожаре. О том, что я остался жив. Дядя Абдул не должен позволить Хадиже выйти замуж за другого. Если он будет знать нашу тайну, то найдет выход, как вернуть меня в число живых, как всем объяснить мое возвращение, но и удержать Хадижу от замужества. Она моя. И дети мои.
- Дети твои, - кивнула лара Джабира. – А Лейла нам не нужна. О ней столько плохого говорят. Нам нужна работящая неконфликтная девушка. Пусть сид Абдул такую поищет, - посоветовала мать.
- Но она слишком красивая, пусть Лейла станет нашей работницей. Возможна, она мне пригодится, если Хадижа начнет сопротивляться и не захочет меня принять. Что дядя Абдул рассказывал нашему дедушке о Лейле? Ох, не знал я, что она могла стать моей женой и даже сама этого захотела.  Откуда у нас ее фотография?
Лара Джабира пожала плечами.
- Не помню. Может быть, Хадиже прислали в письме из Бразилии? Или их могла привезти та женщина – Рания, жена Саида Рашида, которая жила здесь с Зорайдэ, когда мы уезжали в Египет на свадьбу Замили. Нет, не Рания. Откуда? Не знаю. А ее родственница – Ариба, она станет невесткой лары Дунии, а значит, и сида Абдула. Но эта Ариба и наша ооочень дальняя родня.
- Значит, и мы породнимся с сидом Абдулом и сидом Али через Арибу, - равнодушно зевнул Фарид и потрогал обожженную щеку, которой стало больно, когда он широко открыл рот.
- А ведь сид Абдул – родной дядя Саида Рашида, - мать подвела мысль к тому, о чем хотела сказать. – Если не через Хадижу мы с ним родня, так теперь станем через Арибу. Попросить  сида Абдула, чтобы заступился за нас перед племянником? Ведь уже выяснили, что дети Хадижи – и наши внуки, твои дети, найденные, спасенные, увезенные в Бразилию к матери.
- Потом разберемся с этим, - поморщился Фарид. – Но я не понял, что теперь будет с моим вторым сыном. Ведь его считают сыном Жади и ее мужа, братом, а не сыном Хадижи. Захочет ли Жади переделывать документы?
- Приедет дедушка, пусть он выясняет и советуется у специалистов. Сходит в мечеть поговорить, как в таких случаях поступают. Но всё это потом, Фарид, позже этим займемся. Сейчас тебе надо вылечиться.
Фарид оттолкнул от себя пакет с фотографиями, перелег со стонами и вскрикиваниями на другой бок, чтобы матери было удобнее снимать использованные бинты и обрабатывать раны. 
Поздно вечером в Мекнесе появился сид Рахим. Поев, он пришел в комнату Фарида, чтобы рассказать новости. Фарида интересовало, что с садами. Они обсудили проблемы плантаций, которые дают им средства для проживания. А потом дед поведал внуку и дочери о звонке сида Абдула.
- Он и его товарищ, как и многие в Фесе, уверены в твоей смерти, Фарид. Но придется смириться с такой ложью, пусть так думают. 
В этот раз сид Абдул в подробностях поведал приятелю о поездке в Бразилию, сожалея, что внук Рахима так и не успел узнать, что оба его сына живы, они вместе с Хадижей живут в Рио-де-Жанейро. Саид признался, что ему известна правда о детях Хадижи и Фарида.
- Хм, а мне никто не верил! – упрекнул Фарид, подав голос с постели.
- Абдул с негодованием рассказал, как одалиска Самира пыталась обмануть его, сочинив историю про то, что этих детей родила не Хадижа, а Жади...
Старик рассказал и эту историю под возмущенное аханье лары Джабиры и злые стоны внука. И снова у Фарида мелькнула мысль,  что есть в этой девчонке что-то такое, что его могло бы зацепить, не откажись Самира от детского сватовства с ним, останься его невестой и потом став женой. Фарид отогнал эту мысль, поразившись вообще ее появлению, при том, что между ним и Самирой существовала взаимная неприязнь.
Но когда сид Рахим рассказал, что сид Абдул решил с ним посоветоваться насчет вдовствующей теперь Хадижи – не выдать ли ее положенное время спустя за Имада второй женой после Лейлы, то Фарид бурно возразил.
- Нет! Я верну Хадижу и моих детей! Мне что, подстрелить этого Имада?  Что происходит? Почему сид Абдул всех женщин после меня старается пристроить этому старику из Феса? Самиру, мою несостоявшуюся невесту...
-... И слава Аллаху! Слава Всевышнему! – благодарно воздела руки к небу лара Джабира, услышав о Самире.
-...Лейлу, которая, как я понял, размечталась стать моей женой...
- ...Нам ее ещё не хватало! О ней так плохо говорят, так нехорошо отзываются!..., - переживала мать Фарида.
-... А теперь сид Абдул решил отдать ему мою законную жену, которой я не дал третий развод! Не позволю! – швырнул Фарид прочь пустой стакан из-под принесенного матерью свежего чая и только что им выпитого. Листики мяты разлетелись, выпав из стакана, ещё до того, как он ударился о дверцу шкафа и разбился.
- Сынок!
- Внук! – возмутился  сид Рахим. – Что ты делаешь?
- Я считаю, что сиду Абдулу надо рассказать правду. Тогда он не позволит выдать Хадижу замуж.
-Эээээ... Там не Абдул будет распоряжаться. Теперь Саид Рашид намерен решать ее судьбу. Он так и заявил дяде, мне Абдул как раз нажаловался на племянника. Так возмущался, а ничего поделать с ним не может.
- Но ты не переживай, сыночек, мы что-нибудь придумаем! – успокаивала его мать. – Вот поговорим с сидом Абдулом и непременно найдем выход!
- Я не позволю Хадиже выйти замуж за другого, - настаивал Фарид. – Явлюсь на свадьбу, заявлю, что я жив и что Хадижа  об этом знала. Я сам ей позвоню и признаюсь. Пусть она тогда только посмеет согласиться на брак с другим. Пусть только посмеет!
- Ладно, мы это решим, - сказал дед, как бы ставя точку в этом разговоре. – А вот я что хотел вам показать. Аллах! Даже не знаю, стоит ли тебе видеть это, Фарид? Мне дали журнал, который только сегодня привезли из Бразилии. Сын одного моего приятеля прилетел утром и отдал отцу, а он мне передал. Взгляните, о, Аллах, на обложку! А внутри ещё  статья есть. Там и о Хадиже, и о ее матери Жади, о сыне... Я просмотрел картинки. Но читать не стал. Текст мелко напечатан. Когда вы прочитаете, тогда перескажите мне. Но я понимаю, что ничего хорошего для нас там нет.
Фарид схватил протянутый ему матерью журнал, на обложке которого красовались Хадижа и ее мать Жади. Рядом с Хадижей стоял мальчик лет пяти, чем-то неуловимо похожий на нее. А Жади держала на руках... Амранчика!
Лара Джабира охнула.
- Нет, нет! – замахал руками сид Рахим, - это не наш пропавший внук, это Джамиль, сын Жади.
- Как это? Я что, своего внука не узнаю?! – возмутилась дочь Рахима.
- В этом и разгадка. Ее сын и наш внук – на одно лицо. Вспомни, что говорил Абдул: родились близнецы. Но вот у кого? У Жади, которая отдала одного ребенка Хадиже, потому что их с Фаридом сын умер, а второго записала Джамилем. Или это брат нашего Амранчика, которого Хадижа позволила своей матери увезти из Марокко, выдав его за ее сына.
- Это один из моих сыновей. Но почему здесь только один мальчик? Где второй? – спросил Фарид, начиная листать журнал.
- Да, да, ты полистай. В статье может быть написано  о втором ребенке, - подсказал дед.
- Вы только посмотрите, - удивленно рассматривала фотографии лара Джабира через плечо сына, растянувшегося на животе на кровати. – Как они одеты! Хадижа, Хадижа как одета! Здесь она в таких платьях не ходила. И волосы распустила, уложены волнами, и без платка! Рукава у платья длинные, но юбка не совсем – ниже колен, на мой взгляд – это коротко!  А разрез зачем? Сквозь него видна голая нога! Харам! Посторонние мужчины видели ее в такой одежде в Бразилии, а теперь сколько их увидят этот журнал? И каждый посмотрит на ногу Хадижи! Харам!
- Она это специально сделала! Как будто в расчете на нас снялись для журнала. Чтобы показать, как ей там хорошо живется без мужа! – прокомментировал Фарид, рассматривая внимательно новую внешность покинувшей его жены.
- Не знаю, специально или нет, но все наши знакомые и родственники прочитают этот номер в Бразилии и пришлют в Марокко, ведь это же статья о дочери самого Саида Рашида, у которого похитили сначала внука, потом жену, теперь сгорел риад в центре Марракеша... И журнал вышел очень кстати. Смотри, Фарид, смотри, - тыкал в снимки на страницах журнала сид Рахим корявым пальцем. – Вот оно, истинное лицо твоей бывшей жены.
- Дедушка, я вижу. Хм, вся из себя красивая, ухоженная. Это не она так нарядилась и накрасилась. Ее мать заставила. Хадижа теперь будет жить, как бразильянка. Она так думает. Но я не позволю. Это не продлится долго. Я свяжусь с ней, она вспомнит, как обязана себя вести замужняя женщина! Мне ее отец не указ. Я ей не дал окончательного развода.
- Ну, ну! Но ты прочти, что написано. Мне-то тоже интересно! – настаивал старик.
- Читай, Фарид, читай скорей, - торопила и мать.
Фарид принялся за чтение вслух.  Статья не была слишком большой. Но в ней описывалось возвращение домой после развода дочери Жади Феррас, невестки знаменитого Леонидаса Ферраса, жены его сына Лукаса.
И Фарида, и его мать, и деда в статье задели слова о том, что Хадижа была вынуждена потребовать развод, уехать из Марокко, потому что мужчина плохо относился к ней, поднимал на нее руку, обманывал и изменял. Никаких подробностей в статье не было приведено, только упоминание о том, что у дочери Жади украли маленького сына, что стало последней каплей, послужившей причиной для развода.  Но теперь, вернувшись к родителям, дочь Жади приходит в себя после перенесенных несчастий. Был сделан намек даже на то, что похищенного ребенка ищут, и есть надежда, что найдут. Обо всем было сказано кратко, но хлестко.
- Сынок, ты видел надпись на обложке? «Синьора Жади Феррас с тремя детьми: старшей дочерью и двумя маленькими сыновьями». О, Аллах! Зачем они согласились сняться на обложку журнала? Какой в этом смысл?
- Они богаты, есть возможность таким образом передать нам послание: у Хадижи всё прекрасно,  вам до нее не добраться. Решили задеть нас, - предположил Фарид.
- Такое платье у Хадижи! Наверно, очень дорого за него заплатили. Ткань необычная. Я в Мекнесе ни на ком платья из такой ткани не видела. Волосы тоже у дорогого мастера уложены. Мать отвела к своему, наверно. Какими локонами, волнами спадают, - рассматривала невестку лара Джабира. – Посмотришь, как будто не Хадижа вовсе. Красивой стала. Здесь видно, что она красивая девочка.
- Зря старались. Наверно, уже знают, что Фарид мертв. Радуются, что негодный муж навсегда исчез из жизни их дочери, - презрительно проговорил сид Рахим. 
- Пусть порадуются, - процедил Фарид, подумав, что у него много времени для того, чтобы найти способ заставить Хадижу бояться его «воскресения» или желать встречи с ним по ее собственной воле. – Я обязательно вернусь в ее жизнь.
Лара Джабира увела старика Рахима отдыхать, но перед сном собиралась  ещё напоить его чаем и накормить свежими лепешками. Журнал остался у Фарида, и он, запомнив слова матери о том, какой красивой стала Хадижа, решил присмотреться к девушке. Неужели Хадижу можно назвать красивой? Ну, если только она станет накладывать макияж (или как там это у женщин называется) вот так, как на этой фотографии... Да, здесь Хадижа как модель с подиума...
 А это что? Фарид наконец-то рассмотрел снимок, который был на страницах, старательно не открываемых, пролистываемых Фаридом при матери и деде. Кажется, это фотографии из загородного дома Жади и ее мужа. Все женщины на берегу практически голые: купальники - не одежда.
Среди них – и Хадижа. Правда, на ней надето нечто, напоминающее костюм для восточных танцев. Сверху лиф, низ – это непрозрачное шелковое парео. В волосах приколот крупный яркий цветок. Однако Фариду стало неприятно, что Хадижа позволила выставить себя в таком виде в журнале. Бывшая жена держала в руках кокос и тянула через трубочку его содержимое. У ее ног, внизу, обхватив ее за колено, стоял в одних трусиках  шапочке Амранчик. Впрочем, это Джамиль, если верить статье. В руках ребенка – печенька. Волосы Хадижи растрепал ветер, морской бриз играл ее высветленными теперь прядями.
Фариду показалось, что он видит в журнале незнакомку. Это уже не та неуверенная, вечно ноющая и плачущая от Зухры, рыдающая по пустякам  Хадижа. В этих глазах Фарид  видел счастье. Неизвестно, заметили в ее глазах счастливые огоньки другие люди, кто держал в руках этот номер журнала, но он, зная, что Хадижа в Бразилии встретилась с обоими детьми, понимал, почему она так счастлива. И Фарид чувствовал, что готов разорваться: то ему хотелось уничтожить счастье Хадижи, стереть с лица улыбку, то, наоборот, оказаться рядом, чтобы она поделилась с ним радостью. Ведь это и его дети, а она – его жена.
- Я верну тебя, Хадижа, и тебе решать: быть со мной счастливой или глубоко несчастной. Я твой рай и твой ад. Что ты выберешь, то и получишь, сказал он, закрывая страницы журнала.


10. Часть 32. Глава 10. Хадижа узнает о трагедии в Марракеше.

Семейство Саида Рашида замерло в тревожном ожидании. Все знали, что произошло в Марракеше. Возвращения Саида ждали уже завтра вечером.
Зулейка не могла дождаться приезда мужа, потому что в доме происходили вещи, за которые именно ей приходилось нести ответственность. И она, и Рания, и Хадижа узнали о пожаре в риаде в день прилета Саида в Марракеш. Мужчина ещё не вошел в сгоревший риад, а Карима уже обзвонила всех в Рио и рассказала о происшествии, о котором узнала из звонка сида Абдула сиду Али, потому что дяде Абдулу позвонил сид Рахим, который сам стал свидетелем пожара. 
Желая поведать подробности, Карима, находясь в состоянии возбуждения, не задумывалась, кто как воспримет новости. Она просто выложила им все подробности, которые удалось выяснить: и то, о чем рассказал сид Абдул, и о чем поведала Дуния, как и то, что обсуждали в доме после такой новости хозяин и Зорайдэ.
После ее звонка жены Саида пребывали в шоке. Зулейка и Рания обдумывали новости.
- Зулейка, Карима сказала, что Зухра погибла, что она сгорела на пожаре. Аллах! Ужасный конец даже для колдуньи.
- Хм, но что случилось с Фатимой? Почему нам всё ещё не позвонил муж и не рассказал, что ему стало известно? – переживала за судьбу второй жены Зулейка. Она видела в ней теперь не соперницу, а мать маленькой Назрин.
- Карима намекнула, что Фатима могла остаться в живых: Зухра солгала, если жена Саида от нее сбежала, - дрожа от страха, приговаривала Рания, в душе очень надеясь, что Фатимы уже нет на этом свете. 
- Рания, но тогда она дала бы о себе знать! Если Саид не смог найти место, где Зухра схоронила следы преступления, спрятав тело Фатимы,  что же тогда с ней произошло? – рассуждала Зулейка, держа младшего сына на руках, сидя на диване в гостиной.
Другими, старшими детьми занимались няни. Кстати, корзинка с новорожденной дочкой Рании тоже стояла рядом с матерью. Рания время от времени заглядывала туда, уже привыкнув и смирившись, что родилась девочка. А вот о Назрин заботилась служанка, которую специально для этого отрядили из числа прислуги.
Рания замечала, какие жалостливые взгляды бросала на осиротевшего ребенка сердобольная Зулейка, а вот она сожаления о судьбе пропавшей жены Саида не испытывала, скорее – облегчение, даже если золото было уже не вернуть. Она ответила:
- Но Карима предположила, что вместо Зухры могла погибнуть Фатима...
- О, Аллах! Пусть окажется всё иначе! Назрин нужна мама. А что может знать Карима? Есть доказательства? Она только повторяет то, что слышит, что ей сказала лара Дуния, что услышала от Зорайдэ...
- Зулейка, но ведь Карима сообщила ещё кое-что: нашли тело Фарида. Его опознал дед. Тело унесли до появления Саида, потому что сид Рахим боится нашего мужа. А что мог бы сделать Саид? Не позволить похоронить бывшего зятя? – удивлялась Рания, забыв, что за их спинами застыла Хадижа.
Как новости из Марокко подействовали на девушку? Зухра, ее заклятая врагиня, погибла. Следов Фатимы так и не нашли. И погиб  Фарид. Об этом вскоре судачил весь дом, шептались служанки. Только отец не звонил, чтобы рассказать, что там произошло на самом деле. Ведь Карима – не очень надежный источник, она может преувеличить, что-то перепутать.
Когда Хадижа услышала о страшной смерти Зухры, то не испытала злорадства. Ей самой это показалось странным. Так сильно ненавидеть разлучницу и мучительницу, а теперь испытать только пустоту. Возможно, это предчувствие? Зухра могла и не погибнуть? Вместо нее сгорела Фатима, как болтала Карима. А вот новость о найденном на пожарище теле Фарида вогнала Хадижу в ступор.
Фарид погиб?! Ей казалось, что его присутствие она будет ощущать всегда. Он не мог так просто покинуть ее. Хадижа никому не стала рассказывать, что бывший муж звонил ей из Марракеша, сообщил, что намерен вскоре жениться, требовал ее обязательного присутствия на каждой из его трех предстоящих свадеб. Вот так! Аллах скор в своих расчетах! Фарид захотел зло посмеяться над ней, не подозревая, что судьба отсчитывала последние дни его жизни. 
После этой ужасной вести Хадижа не могла не думать, что происходит в Мекнесе. Как там лара Джабира? А как перенес ужасную новость сид Рахим? Он же совсем старенький! Кто теперь будет  заниматься хозяйством? Не женскими домашними делами, на что пока хватает сил у бывшей свекрови, а тяжелыми хозяйственными заботами? Запасать корм для ослов, ухаживать за животными придется сиду Рахиму. А ещё имеются цитрусовые сады, которые требуют сил и внимания. Хадижа продолжала думать о проблемах той семьи,  как будто сама все ещё была ее частью. То, что ее сыновья теперь стали наследниками Фарида, ей не приходило в голову.
Фарида больше нет... А ведь он – отец ее Амрана и Джамиля. Почему судьба позволила случиться тому, что Фарид не смог увидеть обоих сыновей, что ему и Хадиже пришлось расстаться навсегда. Почему Фарид не прогнал Зухру, не отказался от нее? Всё могло быть иначе, не будь рядом с ними этой ведьмы.
Хадижа вернулась с прогулки по саду, где гуляла с близнецами, как раз перед тем, как позвонила Карима. У нее в руках был журнал с теми самыми фотографиями, которые уговорила ее сделать мама. Видел ли их Фарид? Журнал вышел на днях. Но кто мог бы переслать номер журнала с ее снимками в Мекнес? Или в Марракеш, где в риаде обитали Фарид и Зухра, удерживая Фатиму и издеваясь над ней, а  потом погубив ее.
- Аллах, - разочарованно вздохнула дочь Жади, понимая, что Фарид мог не успеть увидеть статью с фотографиями. Она испытала страшное сожаление. Он не увидел, какой красивой она может быть. Ей так хотелось, чтобы он пожалел, много раз пожалел о том, что упустил ее! Хадижа чувствовала себя обманутой. Так не должно было случиться. Она здесь, в Бразилии счастлива со своими детьми, а те двое должны были увидеть снимки и понять это.
Хадижа подошла ближе к дивану, где сидели Зулейка и Рания, боясь, что пропустит что-то важное из того, что они могут обсуждать. Но жены отца, кажется, опомнились и как-то слишком выразительно переглянулись, обнаружив ее присутствие.
- Хадижа, у тебя всё в порядке? – спросила Зулейка.
- Отец не говорил, когда будет звонить? – глухо спросила девушка. – Я хотела расспросить, что он сам увидел в том риаде.
- Дорогая, тебе лучше не думать о пожаре и о том, что происходит в Марокко. Я звонила твоему отцу. Саид сказал, что едет в Фес, уже подъезжает к Фесу. Он должен решить, как поступить с поисками тела Фатимы. Ведь ее не нашли ни живой, ни мертвой. Саид должен посоветоваться с дядей Али и дядей Абдулом.
- А что потом? Отец вернется в Марракеш?
- Об этом он нам ничего не сказал. Наверно, он должен выслушать, что скажут ему старшие родственники. Тогда и решит, как действовать дальше.
Рания тоже решила проявить себя как жена ее отца:
- Хадижа, не переживай. Зухры больше нет, твоего бывшего мужа тоже. Теперь ты можешь смело начать жизнь с чистого листа и не вспоминать страшное прошлое.
Девушку ее слова покоробили.
- Я хочу позвонить маме.
Ее вид обеспокоил Зулейку.
- Хадижа, не принимай близко к сердцу то, что можешь услышать от Каримы. На самом деле всё может оказаться иначе. И Фатима найдется, и...
- Да, а потом окажется, что Зухра сбежала после поджога риада, и твоему отцу придется за ней охотиться, - встряла Рания. – Где доказательства, что там сгорели Зухра и Фарид? А если они оба скрылись, подставив совершенно чужих людей?
- Рания, прекрати! Зачем такое говорить? Это харам, - возмутилась Зулейка. – Хадижа, мы поверим только словам Саида. Вот когда твой отец нам позвонит...
- Я пойду к себе, - опустив голову, сказала Хадижа.
Ее детьми теперь занимались няни, поэтому она могла спокойно подняться к себе. Хадижу душили рыдания. Рании легко говорить! Но Хадижа не сможет так просто стереть из памяти огромный кусок своей жизни.
- Не могу поверить, не могу поверить! – повторяла она, а слезы душили ее. Для Хадижи это было удивительно: они так плохо расстались с Фаридом! Муж дал ей развод. И пусть он утверждал в последнем телефонном разговоре, что не было третьего развода, значит, она все ещё его жена, поэтому он решил вернуть ее, Хадижа хорошо знала отца. Если он оформил документы о разводе, то она теперь никакая не вдова, а просто разведенная женщина.
 Все-таки Хадижа чувствовала себя именно вдовой! Пусть Фарид  оказался недостойным ее мужчиной, не смог ее полюбить, не оценил, но сердце Хадижи не смогло отпустить его, и теперь она это очень хорошо поняла. Пришло горькое время сказать себе правду.
Выплакавшись, Хадижа решила, что пора позвонить маме и тете Латифе. И кому же ещё? Конечно, Эмми! Ведь дядя Мухамед может знать подробности от брата! А ещё она собралась поговорить с Каримой и Зорайдэ. Хадижа хотела собрать по крупицам всё, что можно было узнать о трагедии в Марракеше. О, Аллах! Это здесь, в Бразилии, ещё день, а в Марокко уже поздний вечер, даже ночь. В дом дяди Али не позвонить – туда уже прибыл ее отец. С Каримой лучше завтра поговорить и с Зорайдэ тоже.
Тогда кому позвонить? Маме? Карима, конечно, поговорила и с ней, и с тетей Латифой. Всё обо всем уже знают. Но начать лучше с Эмми...
Подружка была рада посплетничать, но знала мало.
- Эмми, как думаешь, кто погиб на пожаре в риаде.... Зухра и Фарид, так говорят? Это же случилось уже после заката? Значит, Фарида и Зухру будут хоронить не сегодня? – подбирая слова, осмелилась спросить Хадижа.
- Ну... да. Я слышала, как отец Амина говорил ему, когда пришел к нам с новостями, что тело Фарида забрал сид Рахим, не дождавшись появления твоего отца. Он сам решил похоронить внука. Дядя Абдул ему звонил, узнал, что могила Фарида будет не в Мекнесе, а где-то недалеко от Марракеша. А вот Зухру опознала ее тетка. Представляешь, в разговоре ее называли шуафой. Хадижа, ты знаешь, кто такая шуафа? Это ведьма. Я потом тебе объясню, если не знаешь. Говорят, за ней приедут родственницы из Касабланки, потому что в Марракеше всем известна ее репутация колдуньи. О, Аллах! Хадижа, ты теперь чувствуешь освобождение? Твоих обидчиков и преследователей не стало.
- Нет, мне все равно, что случилось, особенно с Зухрой. Уверена, что ее постигла заслуженная участь, - быстро проговорила дочь Саида Рашида. - Я звоню, чтобы просто узнать, что происходит. Как мой отец? Он сильно переживает, что не смог узнать о судьбе Фатимы?
- Да, печально. Но я прислушалась к разговору Амина и отца и поняла, что на первый взгляд во дворе риада никого не могли зарыть. Зухра солгала. Но зачем?
- Эмми, а почему Амин и мой дядя обсуждают происшествие тайно? Что там не так?
- О, Хадижа! Они заботятся о нашем с Халисой спокойствии. Нам же скоро рожать. Не совсем скоро, но все равно нам не стоит нервничать или думать о чем-то плохом.
- Понятно. А как там лара Назира? – спросила Хадижа, забыв поинтересоваться делами и самочувствием Халисы. Но Эмми тоже о ней не вспомнила.
- Лара Назира? О, она вся в эмоциях. У нее в жизни столько событий! Муж, ребенок, спортклуб и спортшкола. Ещё она переехала в собственный дом. Давно ты не звонила мне, Хадижа. Поэтому упустила столько новостей. Лара Назира превращает свой дом в маленький риад, внутри всё в восточном стиле. Они с мужем много всего привезли из Марокко. Но твоя тетя хищно посматривает в сторону магазина Амина и его отца. Однако пока не решается зайти и что-нибудь купить.
- Она уже знает о пожаре?
- Нет ещё, кто же ей расскажет? Я не ходила в ее дом. Побаиваюсь реакции Амина. Дело в том, что в том доме, где она жила раньше, обитали Самира и лара Латифа, это как бы был ее дом и ее мамы, тети Латифы, моей свекрови.  Я могла туда заходить. Но теперь лара Назира сама хозяйка в своем доме. Не знаю, что скажет Амин. Вдруг он запретит мне бывать у нее в гостях? Но я тайком уже несколько раз туда заходила и увидела, как там внутри. Но такая возможность выпадает редко.
- Эмми, мне нужно позвонить маме, а ты, если узнаешь новости, звони мне... Какие новости? Все! А жены моего отца мало при мне говорят о пожаре и делах в Марокко. Тоже оберегают мою психику. Мне всё интересно! О Фатиме, например, - слукавила девушка.
Потом Хадижа дозвонилась матери. Жади с Лукасом и Пьетро отправились отдохнуть за город. Хадижа понимала: маме нужно было помириться с Лукасом. Наконец-то, они решили собраться своей небольшой семьей, пусть и рядом с доной Иветти в ее доме в Ангре. Хадиже не хотелось портить настроение матери, но рука все равно набрала номер ее телефона, так ей хотелось поговорить с ней. И Жади ответила сразу же.
- Дочка, ты плакала? – догадалась она, даже не видя Хадижу. – Тебе что-то стало известно? Конечно, от Каримы? Какой у нее язык! Что она тебе наговорила?
- Мама, я уже знаю: Зухра и Фарид погибли. 
- Ты же плакала не из-за них? Помни: Зухра хотела убить тебя. Украла твоего сына, издевалась над тобой, как хотела. А твой бывший муж во всем ее поддерживал. Как их можно жалеть и плакать по ним?! Пусть Аллах разберется с ними на том свете. Да накажет Аллах их за всё, что они против тебя сделали!
Хадижа выслушала поток ее возмущений и поняла, что тете Латифе звонить не стоит, потому что от сестры матери она услышит те же увещевания.
А скоро и у них в Рио наступит вечер, но тогда в Марокко через несколько часов наступит утро,  а когда Хадижа с малышами проснется, то из Марокко должны, непременно должны будут прийти новости. И к тому времени Фарид уже будет предан земле.
Она понимала, что в такое трудное для той семьи время не стоит беспокоить лару Джабиру, но ей очень хотелось позвонить ей и сказать что-нибудь утешительное. Может быть, признаться, что после Фарида остались жить его сыновья? Это как-то утешит несчастную мать Фарида? Или не стоит пока тревожить ее и сида Рахима звонками?
Так металась Хадижа, не зная, как поступить.  Все-таки она набрала номер домашнего телефона, будучи уверенной, что сид Рахим подключил аппарат к международной связи. Она совсем забыла, что услышала от Зулейки: Фарида упокоят не в Мекнесе.
На звонок никто не ответил. Вероятно, никого не было дома. До Хадижи вдруг дошла страшная правда: мать отправилась на похороны! Где ещё могут быть обитатели риада?!
Наступила ночь, и Хадижа, управившись с Амраном и Джамилем, который начал, наконец-то, привыкать к ней и признавать в ней мать, тоже провалилась в сон, но проснулась среди ночи и разрыдалась. Она надеялась, что никто не слышит ее рыданий и причитаний.
Но утром ее выдали опухшие глаза. Конечно, Рания тут же заметила и прокомментировала ее состояние.
- Ты плакала? Оплакивать такого, как Фарид... Твой отец это не одобрит, Хадижа.
- Помолчи, Рания, - нахмурилась Зулейка. – Этот мужчина был все-таки ее мужем и остался отцом ее детей, пусть даже все сложилось не так, как могло быть.
- Аллах! Зулейка, я не имела в виду ничего плохого. Но я уверена, что Саида задели бы слезы Хадижи. Фарид был ещё и врагом нашего мужа, не забывай.
- Прекратим препирательства, - отрезала первая жена.
Но Рании хотелось оставить последнее слово за собой.
- И все-таки, Хадижа, не трать слезы напрасно. Нам звонила Карима, там много неясного со смертями в риаде.
- Рания! – строго пресекла ее речь Зулейка.
- Что? А если не только Зухра могла остаться в живых, но и Фарид? Карима слышала, как дядя Абдул обсуждал с дядей Али, что во время пожара пропал человек, который работал на твоего отца, Хадижа. А если это его тело нашел сид Рахим и принял за Фарида?
- Рания, кто тебя просит обсуждать с Хадижей эти вещи?
- А почему нельзя? Это разве какой-то секрет?
- Не думаю, что Саиду это понравится!
- Зулейка, что Саиду точно не понравится, так то, что его дочь рыдает по ночам, оплакивая человека, который, возможно, жив!
Сказав это, Рания преспокойно съела печенье, которое зажимала в руке.
Хадижа несколько раз менялась в лице: кровь то отливала от сердца и лица, то приливала к щекам. Жив Фарид  или умер?
Хадижа схватилась ладонями за лицо и убежала из гостиной, где все собирались позавтракать. Детский стол был накрыт рядом, малышами занимались няни. Но Мунир и Амир, как старшие дети, сидели за столом вместе со взрослыми.
Оставив первую и вторую жен отца препираться и выяснять отношения, Хадижа влетела в свою комнату. Она уже не владела собой, не понимая, что с ней происходит. Ей нужно было знать, жив Фарид или нет. Поэтому она позвонила в дом дяди Али. Трубку схватила Карима, но поговорить они не успели, потому что Зорайдэ потребовала передать телефон ей.
Жена дяди Али ничего не могла сказать. Кто умер? Кто жив? Нет, Зорайдэ знала лишь то, что дядя Али с дядей Абдулом и отцом Хадижи рано утром срочно уехали в Марракеш. Вот когда они вернутся, тогда появятся новости. А пробудут они в том городе несколько дней.
Зорайдэ постаралась утешить Хадижу, просила поговорить с ней и уговаривала принять случившееся как судьбу. Мактуб, так суждено. Хадижа должна смириться с тем, что ее брак был таким коротким, неудачным, хотя и принес ей счастье в виде двух прекрасных сыновей.
- Хадижа, ты видишь: если бы даже твой отец не подтолкнул Фарида к разводу, этот брак все равно закончился бы со смертью Фарида. Так было суждено.
- Знаю, Зорайдэ, - горестно выдохнула Хадижа.
Отключив сотовый, она снова рыдала, признавая, что оплакивает несбывшиеся мечты о счастье. Ведь она полюбила мужа, и если бы не Зухра, если бы Фарид не оттолкнул Хадижу, приблизив к себе одалиску, то ее семья могла оказаться счастливой. Но только без Зухры. 
- А если он жив? Если Фарид жив? Если нашли не его, а другого человека? Ведь Карима проговорилась..., - тешила себя надеждой несчастная Хадижа.
Но как мог сид Рахим ошибиться при опознании? И куда тогда исчез Фарид, где же он скрывается? О, а если с ним и Зухра – жива и здорова?
Сомнения превратились в пытку. Хадижа не могла ни на что отвлечься. Она переоделась для очередной прогулки с детьми по саду, отыскав среди массы вещей длинную, из легкой ткани юбку с цветочным принтом и белую блузку с длинными рукавами, но тоже очень легкую, хотя и совсем не прозрачную.
Для прогулок в саду у собственного особняка женщинам не вменялось в обязанность надевать платки. Хадижа причесала волосы, решив не собирать их в прическу, оставив локонам возможность спускаться на плечи и спину. Потом подсела к зеркалу у туалетного столика и постаралась подвести стрелки, сделать макияж, чтобы скрыть припухшие веки.
Пока она приводила себя в порядок,  Мириам принесла ей в комнату поднос с едой. Хадижа выпила кофе (привычка, которую она переняла недавно от мамы), съела сыр, лепешку и кусок спелого манго.
Настроение странным образом улучшилось, но вовсе не от вкусного завтрака, а от появившейся у нее надежды. И почему всё так? Какое ей дело до того, жив ли Фарид? Если жив, то станет и дальше требовать от нее вернуться к нему и привезти в Марокко их детей...
Хадижа пару часов пробыла с сыновьями. Они уже начали ходить,  Хадижа держала Амрана и Джамиля за ручки, не спеша двигаясь с ними по садовой дорожке вдоль кустов цветущих роз туда и обратно. Одна из нянь шагала рядом.
К вечеру Хадижа созрела до решения позвонить ещё раз в Мекнес и поговорить с бывшей свекровью. Хотелось сказать, что понимает, как тяжело ларе Джабире после потери сына...
Ее звонок обернулся для нее потрясением. Лара Джабира в ответ на слова Хадижи обвинила ее в обмане, в лицемерии и подлости. Сказала: Хадижа посмела увезти ее внуков, тайком вернув себе похищенного ребенка и скрыв существование второго мальчика.  Женщина спешила высказать Хадиже наболевшее, не давая ей вставить ни слова.
Но едва обескураженная Хадижа попыталась спросить, правда ли Фарид погиб, где он похоронен, или он все-таки жив, как лара Джабира даже по телефону фурией налетела на нее. Тогда Хадижа и услышала, что именно она – причина всех неприятностей, несчастий и смерти ее сына.
- Ты, Хадижа, только ты виновата, что всё это случилось! Из-за детей, которых ты спрятала в Бразилии, пострадала жена твоего отца, потому что для моего сына это был единственный способ заставить тебя вернуть его сыновей. Ты во всем виновата, только ты! Ты стала убийцей моего Фарида! – кричала в трубку обезумевшая женщина, пока Хадижа не выронила свой телефон из рук.
Она не стала его поднимать, потому что ее начало трясти. Услышать, что ее называют убийцей Фарида!
- Я же так его любила! Я его любила! Прощала всё, что бы он ни делал. Это не я виновата, а его Зухра и он сам! – проговорила она трясущимися губами, обнимая себя за плечи. Ей стало вдруг страшно холодно...
Заглянувшая к ней Зулейка обнаружила Хадижу в постели, мечущуюся в бреду. У дочери Саида был жар. Зулейка сначала не поняла, чем была вызвана очень высокая температура. Но Рания догадалась, что Хадижа могла кому-то звонить и о чем-то узнать. Не напрасно же телефон они обнаружили на полу у окна.
Зулейка проверила сотовый Хадижи. Так и есть! Звонок в Мекнес! О чем и с кем говорила Хадижа? Что ей сказали?
Хадижа металась в бреду, а Зулейка была напугана таким ее  состоянием. Она укрыла девушки легким покрывалом и позвонила врачу. Вызванный доктор только подтвердил нервный характер болезни. Что ещё делать, жены Саида не знали, но мужу звонить не стали. Чем он мог им помочь?
 Но Мириам, которая служила в этом доме уже очень много лет, вспомнила, как однажды, когда маленькая Хадижа болела, а Жади была отправлена сидом Садом в Фес под присмотр дяди Абдула, случилось чудо - перелом в болезни к лучшему после того, как лара Назира впустила к Хадиже ее мать. Жади, узнав, что дочка серьезно больна, обманом улетела из Марокко и оказалась на пороге дома Саида Рашида. Назира сжалилась то ли над девочкой, то ли над Жади, но впустила одалиску повидаться с Хадижей. Девочка после этого начала выздоравливать.
- Наверно, нам тоже стоит позвать Жади? – неуверенно сказала Зулейка. Рания же промолчала, чтобы остаться в стороне от действий первой жены, но предвкушая, какой гнев обрушит на голову Зулейки Саид, узнав, что бывшая жена – предательница, изменница и одалиска  посмела переступить порог его дома. Вот потому Рания даже не попыталась остановить первую жену.


11. Часть 32. Глава 11. Возвращение Саида в Бразилию.

Зулейка набрала на сотовом Хадижи номер Жади и описала ей ситуацию. Мать Хадижи пообещала приехать немедленно. И как только Зулейка получила подтверждение, что Жади едет, Рания тут же начала возмущаться, что надо было обязательно позвонить Саиду и спросить, позволит ли он допустить Жади в свой дом.
Только тогда первая жена поняла, как Рания ее подставила. Но отступать не стала. Ведь даже врач признал, что положение девушки серьезное. Это не малярийная лихорадка, которую перенесла в детстве Хадижа. Какие могут быть лекарства от сильнейшего стресса, приведшего к нервной горячке? Врач только поставил девушке успокаивающий укол. А если Хадиже станет хуже?!
 Вот потому Зулейка лично впустила женщин в дом. Жади, ещё с порога заметив выражение лица Рании, предложила перевезти дочь и своих внуков в их с Лукасом дом, но Зулейка воспротивилась.
- Я не хочу, чтобы Саид решил, что мы выставили вон его больную дочь. Проходите, Хадижа лежит в своей комнате, с ней Мириам.
Жади приехала не одна, а с Латифой и Эмми. Амин и сид Керим остались ждать их в машине, подкатив к самым воротам особняка.
- Эмми, ты же ждешь ребенка! Зачем ты приехала? – проявила притворную заботу Рания.
- А что? – испуганно спросила жена Амина. – У Хадижи ведь что-то нервное, она не заразна?
- Нет, не заразна! – успокоила ее Зулейка, которая услышала их разговор. Она вместе с Латифой и Эмми отправилась в комнату дочери Саида, удивляясь, как Жади впереди уверенно двигается по их дому. Заметив это, Латифа пояснила, что сестра долго жила здесь, знает, где располагается комната дочери, ведь с тех пор мало что изменилось. Старая комната осталась за Хадижей.
- Как моя Хадижа?! – Жади ворвалась в комнату и сразу же оказалась у кровати.
Мириам подняла голову и расстроенно покачала головой.
– Бредит.
- Оставьте меня наедине с дочкой. Латифа, но ты не уходи, - попросила Жади.
Зулейка подала знак Мириам и Рании выйти, но увела с собой и Эмми, которая была впечатлена и напугана состоянием подруги. Они спустились вниз, оказались у дивана в гостиной.
- Мириам, принеси всем нам чаю и отправь служанку к Хадиже, пусть Жади и Латифе тоже принесут чай.
Служанка повиновалась. Появился чай, и те, кто остался сидеть на диване, заговорили о последних новостях из Марокко, предполагая, что именно могло так сильно повлиять на здоровье Хадижи.
В это же самое время у постели дочери Жади, держа ее за руку, слушала то, что произносила в бреду Хадижа. Латифа с сочувствием смотрела на сестру. Жади пришлось услышать то, чего она совершенно не ожидала. Она пыталась привести Хадижу в чувство, трясла ее за плечи, прикладывала ко лбу ладонь, а потом и мокрую ткань, повторяя, что это она, ее мама, пришла в дом ее отца, потому что узнала, что Хадижа больна.
В какой-то момент Жади показалось, что Хадижа успокоилась и пришла в себя, потому что в распахнутых  теперь глазах ее появилось вполне осмысленное выражение. Но потом они с Латифой услышали слова признания: Хадижа говорила, как сильно она любит Фарида, что не сможет без него жить, если правда то, что он умер.
Повернувшись к Латифе, Жади сказала, что не сомневается – у дочери продолжается бред. А Хадижа вновь заметалась по подушке, жалобно взывая к невидимому Фариду, умоляя его вернуться, уговаривая его то бросить Зухру, то напоминая ему, что Зухра погибла, то опасаясь, что она всех обманула и  жива, а теперь прячется и выжидает момент, когда можно будет вернуться к Фариду.  И ещё Хадижа много раз повторила, что она не виновата в его смерти.
- О, Аллах! Жади, даже не знаю, что сказать и чем помочь.
- Моя Хадижа! Что с ней случилось? Что?!
- Жади, мне кажется, что Хадижа винит себя в гибели Фарида. Она потрясена его смертью. Давай позвоним Зорайдэ, вдруг она сможет дать совет?
- Звони, Латифа, звони! Меня руки не слушаются, так я напугана.
- Хорошо, я позвоню.... Зорайдэ! – воскликнула она, услышав знакомый и родной голос.
Объяснив причину звонка, Латифа услышала любопытные новости. Зорайдэ посоветовала говорить с Хадижей, утешать и поддакивать ей во время ее бреда, чтобы она слышала и успокаивалась. А ещё Зорайдэ дала рецепт лекарства из трав, описав, как нужно приготовить отвар, которым и поить Хадижу, пока ей не станет лучше.
Латифа вышла из комнаты и позвала Зулейку, попросив ее приготовить успокоительный отвар из трав, который посоветовала давать больной жена дяди Али. Вскоре Мириам приготовила его и принесла. А за это время Латифа успела поведать Жади о том, что могло стать причиной внезапной болезни племянницы. Об этом ей рассказали Рания и Зулейка.
- Жади, ты знала, что Хадижа собралась звонить в Мекнес матери Фарида? Она ничего тебе не говорила?
- Нет, - покачала головой Жади.
- Я только что поговорила с женами Саида. Зулейка уверяет, что Хадижа звонила в Мекнес, они с Ранией посмотрели историю звонков в ее сотовом. Но и Зорайдэ сказала, что ей звонила Зулейка и спрашивала, не случилось ли чего ещё такого ужасного, о чем могла узнать Хадижа, когда позвонила в Мекнес. С кем она могла там разговаривать? Только с бывшей свекровью.
- Если верить Кариме, то сид Рахим по ее сведениям после похорон Фарида уехал в сады. Странное поведение. Кто остался в риаде? Только свекровь Хадижи.
- И Зорайдэ тоже сказала, что Хадижа могла поговорить только с ларой Джабирой. Представить нетрудно, ЧТО наговорила мать Фарида Хадиже. Наверно, обвинила твою дочь в смерти сына, назвала ее виновной во всех невзгодах их семьи.
- Да-да, ты права! – воскликнула Жади. – Поэтому Хадижа и повторяет: «Я не убийца! Я не виновата в смерти Фарида». Латифа, неужели она так и не разлюбила его? Почему? И про Зухру одно  то же повторяет!
- А если там, в Мекнесе, спряталась Зухра? И это с ней разговаривала Хадижа?! – осенило догадкой Латифу.
- Нет, не дай Аллах! Хадижа тут же позвонила бы мне и рассказала об этом, - не могла согласиться Жади.
- Но ведь она не рассказала тебе о звонке в Мекнес!
- Хадижа не успела. Ей стало плохо. Уронила телефон, упала на постель.
- Не знаю, что сказать, Жади. Но всё это пройдет. Не будем переживать. Хадижа выстоит. Но я опасаюсь, что если Зухра жива, она какое-то время спустя явится отравлять жизнь Хадиже через наших родственников. А если и Фарид тоже жив?! Они снова объединятся, став для всех на некоторое время «тенями», а потом война за твоих внуков возобновится.
- Нет, только не это! Латифа, неужели это ещё не все испытания, которые нам выпали? – простонала Жади.
Они оглянулись на постель, где Хадижа продолжала что-то неразборчиво бормотать.
- Я вернусь к тебе, мой любимый, мой Фарид, если рядом не будет Зухры! Я вернусь! И детей привезу,  –  вдруг явственно расслышали Латифа и Жади.
- Вот, Жади, вот, что самое страшное! Если Фарид жив, вот что нас ждет: Хадижа захочет к нему вернуться. Но погибла ли Зухра? Теперь, когда практически все признали, что дети Хадижи это и дети Фарида, всё будет куда хуже. Жади, когда же это закончится?! 
- Нет, Латифа. Это ее подсознание говорит, как выразился бы Лукас. Но когда Хадижа очнется, она не вспомнит, какой бред она несла. Она не вспомнит, а мы не станем напоминать ей и рассказывать о том, что только что услышали. Мне Хадижа честно призналась, что очень разочарована в Фариде, она его больше не любит.
- Жади, и ты ей поверила? Но теперь ты услышала то, о чем она боялась сказать вслух, - произнесла Латифа.
Жади повернулась к служанке, которая принесла на подносе чайник с отваром из трав.
- Это лекарственный отвар, Мириам? Зорайдэ сказала, что давать нужно, вливая в рот по чайной ложке каждые два часа. Латифа, Зорайдэ ведь так велела лечить Хадижу?
После принятого отвара Хадижа уснула. Жади и Латифе пришлось уйти, захватив болтавшую с детьми Эмми.  Женщины поблагодарили Зулейку за доброту и сказали, что завтра тоже придут навестить Хадижу. Рания же в ответ напомнила первой жене, что завтра возвращается Саид. Если вечером он застигнет у себя дома Жади, то...
Бывшая жена Саида усмехнулась.
- Успокойся, Рания. С твоим мужем и моей дочерью я провела несколько дней в Петрополисе в его доме, когда пришлось прятать Хадижу и ее детей от дяди Абдула. Не думаю, что Саида разозлит мой визит к Хадиже. И я пришла не одна. Если Саида это возмутит, то пусть перевезет мою дочь и внуков ко мне. Я уже предлагала вам такой вариант.
Латифа, зная характер Рании, быстро увела Жади, чтобы сестра слово за словом не смогла поссориться с законной женой хозяина дома. Их провожала Зулейка, утешая Эмми, которая разнервничалась из-за состояния подруги. Ей так и не удалось поговорить с Хадижей. Когда все они вышли из дома, Рания  презрительным  взглядом проводила их, стоя у окна возле двери.
- Хм, на жене Амина такой красивый кафтан, широкий, уже не скрывает ее положения. Скоро ей рожать. Но у Халисы срок больше, значит, родит раньше. Аллах, я всё ещё не люблю эту девчонку. Никак не могу забыть, как Эмми заодно с Хадижей досаждали мне, когда Жади вернулась в наш дом нянькой дочери.  Что я только не делала, чтобы выжить Жади, но Хадижа каждый раз мне противостояла, у меня ничего не вышло. Эмми всегда была на стороне Хадижи. Жади теперь счастлива со своим Лукасом, а я вынуждена быть одной из жен Саида.
В молодой женщине вновь заговорили прошлые обиды. Аллах! Почему Саид не противник многоженства? После развода с Жади он мог остаться с ней, с Ранией! Не было бы никакой Зулейки, никакой Фатимы!
Вспомнив о сопернице, Рания позволила себе помечтать: а если бы Зухра, оставшись в живых, явилась бы в Рио, чтобы забрать спрятанное Фатимой золото. Что если Фатима пыталась откупиться от Зухры, пообещав отдать ей похищенное у Рании золото? Зухра не отпустила пленницу, подожгла риад, а сама сбежала, узнав секрет пропавших украшений. Но если они спрятаны где-то на прилегающей к их особняку территории, ведьме не удастся до них добраться. Через ворота не проникнуть, там стоит охрана и ведется видеонаблюдение по всему периметру  ограды поместья.
За спиной Рании раздался грохот. Она вздрогнула и обернулась. Это Мунир с Амиром несли пакет с солдатиками и коробку с шахматами, чтобы поиграть, сидя на диване. Почему детям так полюбилось это место в огромном доме?
- Дети, соберите рассыпавшиеся игрушки и идите играть в свои  комнаты. Нет, - вдруг остановила она Мунира. – Позови служанку. Пусть она подбирает игрушки. А вы идите играть, но не здесь.
Отдав такое приказание, сама Рания прошла к дивану и села, схватив из стопы один из модных журналов. Она начала его листать, вспоминая, как элегантно, по-европейски была одета Жади, в чем пришла Латифа, которая теперь тоже выглядела иначе, став женой Керима. Ей показалось, что у Латифы изменилось лицо.
- Неужели она ждет ребенка? – ахнула от догадки Рания. Она всегда замечала, что у беременных женщин, даже если они не подозревают о своем состоянии, на лицо ложится особенное выражение, как будто печать материнства. – Хм, или это мои фантазии? Рожать в сорок пять лет?
Но она сама не прочь была попытаться снова стать матерью. Возможно, ей повезло бы в этот раз, и родился ещё один сын. Пусть скорее возвращается Саид и начинает делить ночи между ней и Зулейкой.
Проводив гостей, Зулейка вместе с Ранией проведали Хадижу, которую поручили заботам самой надежной служанки дома – Мириам.
После этого они занялись подготовкой к встрече с мужем. Предстояло составить меню на ужин, чтобы вернувшийся Саид остался доволен вкусными блюдами. Зулейка предложила заняться списками продуктов и блюд Рании, которой всегда удавалось угодить их господину. В этот раз первая жена не стала с ней спорить и уступила это дело Рании, предпочитая другие важные семейные хлопоты. Прежде всего, хотелось, чтобы Хадижа выздоровела к возвращению отца.
Следующий день прошел в суете, время пролетело незаметно. Саида ждал великолепный ужин, весь дом был приведен в порядок, разобрана почта на его столе в кабинете. Мириам каждые два часа поила Хадижу лечебными травами, то и дело отчитываясь о состоянии девушки перед Зулейкой, притворщицей Ранией и Жади, названивающей на сотовый Хадижи.
Мать девушки собиралась уже приехать, но Хадиже к вечеру стало лучше. Она пришла в себя и даже спустилась вниз, чтобы поесть. Теперь на диване в томительном ожидании рядом с Ранией и Зулейкой сидела и дочь Саида, крепко сжимая в руке сотовый.
На столик у дивана кто-то принес и поставил в красивой фесской вазе букет роз. Незадолго до приезда Саида, когда он уже позвонил им из аэропорта, Мириам вдруг о чем-то шепнула Зулейке, и та тут же всполошилась.
- Кто приказал поставить сюда букет из любимых роз Фатимы? Рания, это твоих рук дело?! Ты принесла цветы? Я не приказывала.
- А что? В саду розы именно этого сорта расцвели красивее всех.
- Ты о чем думала? Саид войдет и увидит любимые розы Фатимы, зная, что ее может уже не быть в живых. Он сочтет это за издевательство с нашей стороны!
Рания, уже собравшись огрызнуться с первой женой, вдруг изменилась в лице.
 - Почему я об этом не подумала? О, Аллах! Мириам, эй! Кто из служанок свободен? Немедленно унесите эти цветы! Срежьте любые другие розы!
Хадижа встрепенулась, поняв, что чудесные цветы будут просто выброшены.
- Я отнесу букет в свою комнату. Так я буду вспоминать Фатиму и почитать ее память. Отец не подумает обо мне плохо, - сказала она, унося роскошный букет к себе в комнату.
Вскоре приказание Рании было исполнено: теперь в другой замечательной вазе стояли уже другие розы с кустов, которые росли вдоль самой дальней ограды участка, куда добирался лишь садовник, но редко бывали обе хозяйки и их дети.
Хадижа спускалась с лестницы, а Рания и Зулейка с младенцами на руках встали с дивана, когда в гостиную с улицы вошел Саид.
Всё прошло как всегда, когда хозяин дома возвращался из дальней поездки. Правда, в этот раз поездку нельзя было назвать обычной. Саид выглядел очень уставшим, каким-то постаревшим, измученным, но не потерянным. Он был решительно настроен на продолжение выяснения обстоятельств случившегося. Но почему-то он не стал рассказывать домочадцам подробности поездки. Его, конечно, начали расспрашивать.
- Основные новости вам известны от Каримы, - усмехнулся он. – Я ещё многое не прояснил, но непременно во всем разберусь. Зухра мертва. Фарид тоже. Никаких фактов, опровергающих это, у меня нет.
Хадижа ждала, о чем отец ещё скажет, потому что в его словах ей послышалось сомнение. Фактов нет, но если они появятся?
Саид уже знал от первой жены о случившейся нервной болезни Хадижи и о том, что Жади с Латифой побывали в его доме. Если он  был чем-то возмущен, то теперь он этого не показывал. Но он внимательно посмотрел на дочь и сказал:
- Жизнь продолжается. Хадижа, думаю, что через год, когда уже станет точно известно, что Фатимы нет в живых, мы отметим годовщину, как она нас покинула, а потом я выдам тебя замуж.
У Хадижи от неожиданности открылся рот. Она хотела возразить, но не могла произнести ни слова. Однако Рания сообразила спросить:
- Саид, а кто будет женихом Хадижи? Ты уже думал об этом? Неужели Имад? Мы слышали, что Имад согласился жениться на Лейле. Но дядя Абдул звонил Хадиже и сказал, что Хадижа выйдет замуж за Имада, она может стать даже его второй женой, если этот мужчина возьмет в жены также и Лейлу.
Ее слова разозлили мужчину.
- Замолчи, Рания. Ты же понимаешь, что это глупости? Хадижа больше никогда не станет второй женой. Моя дочь может быть только первой.
- Но если не Имад, тогда кто? – не унималась интриганка.
- Я сам выберу Хадиже мужа. Не будем больше говорить об этом. Время ещё не пришло, - сухо прервал ее Саид, решив прекратить разговор о возможном замужестве дочери.
Хадижа пришла в себя.
- Отец, я больше не желаю выходить замуж!
- Хадижа, ты увидишь, что я выберу тебе достойного мужа. Но пока не думай об этом. Давайте все успокоимся и начнем жить дальше. Есть в жизни вещи, которые нам не суждено изменить. Фатиму я не смог вернуть. Но я сделаю всё, чтобы узнать о ее судьбе. 
Рания не была бы собой, если бы не донесла на Зулейку, позволившую одалиске Жади переступить порог его дома.
- Саид, любимый, я предупреждала Зулейку, что ты был бы против того, чтобы Жади приходила в наш дом.
- Хадижа ведь была больна? – сузил глаза мужчина. – Мать пришла навестить больного ребенка, так? Рания, больше не говори мне об этом.
Он развернулся и двинулся к лестнице на второй этаж.
- Я буду в кабинете, но пусть никто меня не беспокоит. Вам ясно? – бросил он им через плечо.
- Да, Саид, - четко ответила Зулейка.
Хадижа тоже тихо сказала «да». А Рания была в замешательстве от того, что реакция мужа оказалась иной, чем она предвкушала. Почему так? Как это: Жади теперь будет позволено появляться в их доме?!
Хадижа посмотрела на нее торжествующе. Она тоже опасалась, что после слов Рании начнется скандал, достанется и матери. Мириам и Зулейка рассказали ей, что ее мать и тетя Латифа приходили к ней, когда ей было совсем плохо.
- А что со мной произошло? – удивлялась девушка, когда днем пришла в себя.
- Нервная горячка, так нам сказал врач. Ты перенервничала из-за последних событий, - осторожно сообщила ей Зулейка.
Рания же, поджав губы, покинула гостиную с недовольным видом. Она вышла в сад, где долго прогуливалась по дорожкам, обнимая себя за плечи. Что происходит?! Почему Саид не возмутился появлению в доме Жади? Почему?! Что между ними произошло в том загородном доме? А если они помирились настолько, что решили снова сойтись? Неужели Жади устала от бразильца? А если  она бросит Лукаса и вернется к Саиду?
Рания прошла по дорожке, ведущей мимо беседки, устроенной почти в центре сада, чтобы там могли играть дети или отдыхать в тени их няни и матери. Рания обнаружила, что беседка не пустует. Там сидела Хадижа, размазывая по лицу слезы. Как ей удалось пройти туда незаметно для неё?
Всё с ней ясно.  Девчонка не хочет выходить замуж. И правильно! Кому она нужна с двумя детьми, даже если она – дочь Саида Рашида? Кого ей мужья подберет Саид? Он станет выбирать по своим меркам, а не того, кого могла бы принять Хадижа, не того, кто сам мог бы полюбить девчонку. Только кому она теперь нужна? Разве Хадижа не понимает этого? Вот потому и рыдает в беседке, думая, что там ее никто не заметит.
Рании не хотелось утешать девчонку, поэтому она проскочила мимо, сделав вид, что никого не заметила в беседке за кустами. Ничего удивительного: был вечер, на улице – темно, только светятся окна их особняка. Рания увидела, что горит свет в кабинете Саида. Чем он занят? Разбирает накопившуюся почту? Решает запущенные дела в бизнесе?

... Между тем, Рания не угадала. Саид связался с людьми, которых оставил в Марокко для продолжения расследования дела о пожаре в ЕГО риаде. Он решил, что теперь он не станет пренебрегать ни малейшей деталью. Он распределил задания так, что одни люди должны были следить за домом Фарида, точно выясняя, куда и зачем выходят и чем занимаются сид Рахим и лара Джабира. Предстояло убедиться в том, что Фарид мертв, а не сбежал во время пожара.
 Другие его люди должны были заниматься шуафой и родственниками Зухры. Шуафа в своих интересах могла «опознать» Зухру, а потом прятать ее у себя или где-то ещё. Саиду необходимо было выяснить, чье тело нашли на пожарище: Зухры или Фатимы? Или это была ещё какая-то женщина? И куда подевалось тело Зухры, кто и где ее упокоил? Как теперь узнать, что произошло с Фатимой?
Третья группа должна была отыскать пропавшего товарища. От Идигера не было никаких вестей. Такого просто не могло быть! Человек исчез и нигде не появлялся. Вот этот факт и не давал покоя Саиду. Не позволял поверить в то, что Фарид и Зухра погибли, потому что пропавших тоже было двое: Фатима и Идигер. Два трупа на четверых пропавших. Теперь Саид был намерен выяснить, что с кем произошло.

....Неделю спустя предпринятые им поиски начали приносить плоды. И если о пропавшем Идигере ничего узнать не удалось, то наблюдавшие за риадом в Мекнесе сообщали, что сид Рахим и лара Джабира, пребывая в мрачном настроении, занимались  обычными домашними хлопотами. При этом все соседи их были убеждены, что сид Рахим похоронил внука в Марракеше и теперь сам вместе с дочкой взялся за семейный бизнес и домашние дела. Таким образом, с мужчинами пока ничего не прояснилось, не возникло подозрений насчет Фарида, не нашли ни самого Идигера, ни его тела.
Но что касается женщин, здесь факты были интереснее. Выяснилось, что Зухра была точно увезена родственниками в Касабланку, существует и ее могила. Значит, шуафа не солгала. Впрочем, кто удостоверит, кого в ней похоронили?
Но... слежка за жилищем этой женщины позволила обнаружить нечто странное. Соседи уверяют, что ещё до пожара и гибели Зухры в доме колдуньи появилась девушка, которую шуафа взялась лечить, уверяя случайных свидетелей-соседей, что это ее дальняя родственница, которая приехала к ней, чтобы заменить на рынке Зухру и стать ее новой помощницей. От Зухры, ставшей женой Фарида, не было пользы. Но шуафа стара, она не могла зарабатывать, как прежде, и потому молодая родственница должна была стать ее напарницей, разрисовывая хной руки туристкам. Но, не успев приехать, девушка заболела и слегла. Однако старуха уверила всех вокруг, что как только она ее выходит, то сразу же намерена вывести девчонку на работу.
Так рассказывали болтливые соседки, видевшие мельком девушку, которую шуафа почему-то стала называть Зухрой. Это насторожило наблюдателей, особенно после пожара. Но, если верить сплетням, девушка не была похожа на Зухру. Разве что пышные черные волосы, кстати, явно крашеные, давали какое-то сходство, как и тонкая стройная фигура. Но люди знали Зухру и уверяли, что это точно не она. А имя, данное ей шуафой, объяснялось просто: шуафа любила настоящую Зухру и скучала по ней. Вот и дала имя той, которую пригрела, заставив забыть родное имя.
Когда Саид прочитал это донесение, то почувствовал холодок, пробежавший по спине. Шуафа могла пригреть у себя кого угодно. Но вдруг это Фатима? Каким бы невероятным ни казалось это предположение, но Саид помнил о недавней ошибке, когда Фатима  была практически у него под носом, его люди охраняли дом, в котором ее удерживал Фарид. Стоило только неожиданно ворваться в риад, который к тому времени уже принадлежал Саиду, и его жена была бы спасена! 
Так почему он должен в этот раз отвернуться от истории с молодой женщиной, которую приютила шуафа? Он решил не верить ничему, пока дотошно не убедится, что факт не имеет отношения к Фатиме.
Вот потому он чаще всего контактировал с людьми, которые наблюдали за жизнью шуафы. Это не Зухра, но кто? Саид требовал выяснить ее личность.
А ему доносили уже о том, что болезнь от помощницы шуафы отступила, и колдунья уже выходила с «Зухрой» работать на площадь Джемаа-эль-Фна. Его люди видели, как незнакомка, кстати, закрытая с ног до головы в черные одеяния, сидела на маленьком стульчике и разрисовывала ступни женщин рыжей краской. Она весьма ловко управлялась с хной и кистью, нанося узоры. Чувствовался опыт в рисовании хной.
Саид задавал себе вопросы: могла ли Фатима научиться рисовать? Умела ли она рисовать, когда жила в его доме? Он решил поговорить потом об этом с Зулейкой, расспросив и Ранию с Хадижей. Но пока он велел незаметно сделать снимок молодой женщины. Чуть позже его человек прислал ему несколько фотографий.
Вот женщина в черном хиджабе с почти полностью закрытым лицом сидит, склонившись над вытянутой ногой туристки из Европы. Вот шуафа и девушка в черном идут по узкой улице к дому шуафы. Снимок был сделан со спины. Но на той же улице их сфотографировали и «в лицо». Саид впился в снимок: но сквозь узкую прорезь в ткани невозможно было рассмотреть глаза женщины.
 Сколько бы ни всматривался Саид, он не мог узнать Фатиму. А скрывающая фигуру одежда тоже мешала ему узнать жену.  И все-таки что-то подсказывало Саиду, что он напал на след Фатимы. Это она! Когда он, взяв увеличительное стекло, рассматривал кончики пальцев рисовальщицы, которые только и выглядывали из длинных рукавов, ему показалось, что это ее, ее пальцы! Тонкие пальчики его Фатимы! С ногтями красивой формы, которые она когда-то красила лаком самого  невообразимого цвета.
Но как узнать точно, Фатима ли прячется под черной паранджой? Его люди  не могут просто подойти и спросить у нее, Фатима она или кто. А если она солжет, потому что прячется по какой-то причине? А потом просто сбежит! И тогда где ее искать? Нет, нужна осторожность. Шуафа ее явно не удерживает насильно возле себя. Иначе Фатима  могла бы сбежать, оказавшись в многолюдном месте, позвать на помощь. Тогда что заставляет ее изображать родственницу ведьмы и называться именем похитительницы? Может быть, ее продолжают обманывать? Говорят, что Назрин в руках ее врагов? Вот потому она не пытается бежать?
Лететь снова в Марокко у Саида пока не было возможности. Он настолько уже запустил дела, что часть его предприятий оказались в шаге от банкротства. А если всё бросить и снова оказаться в Марракеше,  но там узнать, что в доме шуафы живет вовсе не Фатима? Саид ненавидел бесплодные метания.
И тогда, поразмыслив, он понял, как следует поступить. Саид позвонил сиду Али, но сразу же попросил ничего не говорить дяде Абдулу. Рассказав о своих подозрениях, что его Фатима может находиться в руках шуафы, отчего-то беспрекословно ей подчиняясь и не пытаясь от нее вырваться, Саид попросил дядю Али отправить в Марракеш Кариму и Зорайдэ, тех, кто помнит Фатиму, знает, как она выглядит.
Он обещал как можно скорее прислать фотографии Фатимы, чтобы женщины могли ещё лучше вспомнить лицо девушки. Он обсудил с дядей Али, каким образом можно выяснить, кто скрывается под паранджой. Если при ком-то эта таинственная родственница шуафы и скинет черные одежды, так только при женщинах. Значит, надо придумать и создать такую ситуацию, когда это может случиться. Дядя Али обещал обдумать план, хотя честно признался, что не верит в то, что девушка и есть Фатима.
А потом дядя Али напомнил Саиду, что в ближайшую неделю совершить поездку в  Марракеш будет невозможно. Ведь в их доме свадьба, отложить которую нельзя.
- Икрам женится. Ариба уже устала быть его невестой. Мой сын боится ее потерять. А вот потом я отправлю Кариму в Марракеш. Попрошу поехать вместе с ней лару Дунию.  Зорайдэ что-то приболела. Боюсь отпускать ее так далеко от дома. Но Карима – глазастая. Если это Фатима, она ее узнает. Главное – не спугнуть. А для этого и пригодится хитрая и искушенная в интригах, решительная женщина, какой всегда была лара  Дуния. 
Саиду не терпелось узнать как можно скорее, Фатима прячется у шуафы или это не она, но ему пришлось согласиться с решением дяди Али. Он почувствовал его недоверие, потому что у Саида было уже столько версий во время поисков жены, что в этот раз сид Али счел его подозрения такими же бесперспективными. Но своим людям Саид приказал не спускать глаз с дома ведьмы, ни с нее самой, ни с ее приживалки.
 Новые сведения немного охладили его надежды: ему сообщили, что женщина в доме шуафы может быть родной сестрой Зухры. Кто-то слышал, что родственницы покойной, когда забирали ее тело в Касабланку, говорили, что отправят в Марракеш младшую сестру Зухры. Та женщина, которая лежала больная в жилище ведьмы, могла и уехать, а на площадь выходит уже другая, та, которая умеет хорошо рисовать мехенди.
- У старухи могут жить обе женщины, - уперся Саид.
Каждая новость сбивала Саида с толку, мешала нормально работать и делала нервным настолько, что он сразу же скрывался у себя в кабинете, как только возвращался домой. Ему приходила в голову мысль полететь на свадьбу Икрама, а потом вместе с Каримой и Ахметом отправиться в Марракеш. Но потом он понимал, что надежды  могут оказаться напрасными, а дела пострадают. Одно предприятие он уже вынужден был признать банкротом. Дальше губить бизнес, преследуя призрак Фатимы, он не мог.
- В конце концов, что такое неделя-две? Ведь за шуафой наблюдают. Ей не позволят уехать, скрыться, и ту женщину не упустят из вида, пусть даже придется задействовать полицию, чтобы узнать, кто она.
Он отправил фотографии сиду Али, сделав так, чтобы дядя получил письмо лично. Оставалось только ждать...


12. Часть 32. Глава 12. Лейла и Имад.

Лейла уже несколько дней жила в доме сида Абдула. Она чувствовала себя пленницей. За ней постоянно следили: служанки всегда знали, в какой части дома она находится и чем занимается. Лара Нурия, отыскав ее, то и дело давала какую-нибудь работу. Лара Дуния тоже при случае гоняла по дому,  как будто стараясь угодить сиду Абдулу, считавшему, что Лейлу необходимо приучать к ведению домашнего хозяйства. А может быть, она так утверждала свое положение хозяйки дома, пусть и второй жены.
Старик был хорошо осведомлен о жизни Лейлы в доме племянника в Бразилии и часто напоминал ей, что теперь ей придется жить иначе – и  в его доме, а потом и в доме мужа. Сид Абдул с нетерпением ждал возвращения из хаджа сида Имада, которому девушка была обещана в жены.
- Лейла! Готовься к своему счастливому будущему с Имадом. Бедная! Тебя принесут в жертву, как барашка, - повторяла, подзуживая девчонку, лара Дуния, то играя бровью, то закатывая глаза.
Лейла понимала, что угодила в ловушку. Она столько пережила за последнюю неделю, о многом передумала. Столько событий произошло, которые лишили ее надежды на будущее, о котором так мечтала. Сначала она обнаружила, что ее обманули, отправляя из Бразилии. Потом рухнула мечта стать женой Фарида.  А она так в него влюбилась! О, Аллах! Он ей всем подходил: и молод, и красив, и не так уж беден, и нос бы утер ее бывшим родственникам. Разве он не враг Мухамеда и Саида? Он разведен  и ненавидит Хадижу...
Когда сиду Абдулу в тот страшный вечер позвонил сид Рахим, Лейла, к тому времени поев в комнате и приведя себя в порядок, вышла прогуляться по дому, чтобы осмотреть помещение. Когда они с Арибой бывали здесь, Лейла мало что успела запомнить. И вот, проходя мимо комнаты сида Абдула, она вдруг услышала телефонный разговор. Сначала Лейла решила, что не поняла, о чем шла речь. Но сид Абдул после разговора тут же оповестил обитателей дома о происшествии в Марракеше. Там в риаде Фарида случился страшный пожар, погибли Зухра и Фарид.
- Как? Как это случилось? – запричитали лара Нурия и лара Дуния. – Кто поджег?   Кто там сгорел? Как?! Зухра и Фарид? Это точно?  А Рахим откуда узнал? Как он там оказался?
Старик кратко ответил на их вопросы. А сам бросился звонить сиду Али, чтобы сообщить новость о пожаре.
- Аллах! Представь, Али, что увидит Саид! Он же ещё не добрался до города, иначе тоже пришел бы на пожарище. Знаю, что он полетел не в Фес, а прямо в Марракеш, - сетовал сид Абдул.
Потом были разговоры о том, что после того, как всё выгорело, нашли два трупа,  всем очевидно,  что это Зухра и Фарид.
Лейла, которая тихой мышью стояла в комнате за спиной лары Дунии, ахнула и тут же зажала рот ладонью. Новость стала для нее ужасным ударом! Фарид погиб! За что судьба так жестока с ней? Почему всё так складывается, что ее снова отдадут замуж старику? Имад такой мерзкий, а Фарид был красавцем. Она так надеялась, что дядя Абдул передумает и сосватает ее Фариду.
Лара Нурия и лара Дуния до глубокой ночи обсуждали все версии, кто мог сгореть, а кто – избежать участи. Предполагали, что Зухра вполне могла сбежать, а вместо нее сгорела похищенная жена Саида. Но и с Фаридом не всё так просто. Пусть сид Рахим и признал в погибшем внука, но на пожаре исчез ещё один молодой мужчина. А если старик ошибся, просто перепутав внука с перепуга?
Лейла долго слушала их болтовню, прерываемую звонками Каримы, каждый раз добавлявшей все новые подробности и детали. Когда женщины уже собрались расходиться по комнатам, чтобы лечь спать, вновь позвонила эта женщина, сообщила, что у них появился сид Саид, только что приехав с места происшествия.
Надо сказать, что дядя Абдул ещё задолго до этого вместе с Юнусом ушел в дом сида Али. 
 Больше ни о чем Лейле разузнать не удалось, пришлось идти к себе в комнату. Там вместо сна к ней пришли слезы. Она рыдала злыми и горькими слезами, осознавая себя вдовой Фарида. Ведь она о многом успела помечтать, представив себя с ним даже в самых нескромных ситуациях. Ведь она собиралась стать его законной женой! И вот она потеряла такого мужа! А как она могла бы быть с ним счастлива! О, Аллах! Точно сглазили ее, ну, точно! На неё кто-то колдовал, потому такие неудачи на нее валятся неспроста, одна за другой!
Что теперь делать? Перед ней оставалось два пути: в караван и пустыню или стать женой Имада. Кого выбрать? Кого же? Неведомого бедуина или Имада? Она так и уснула на этой мысли, не додумав ее.
Утром стало известно, что Саид вместе с двумя стариками вернулся в Марракеш. Завтракая, жены Абдула как раз это обсуждали. Лейла старалась вести себя незаметно, чтобы, не привлекая внимания, услышать как можно больше. Оказалось, что Карима обзвонила к этому времени всех родственников в Бразилии, за что получила нагоняй от Зорайдэ.
- Ох, Карима! Совсем не думает головой. Хадижа, наверно, горюет, что муж погиб. Сид Абдул говорит, что раз третьего развода не было, то Хадижа все ещё жена Фарида. Теперь – вдова.
Услышанное не понравилось Лейле. Фарид не хотел расставаться с Хадижей? Вот ещё новости! Не хотел, но теперь Фарида не стало. И Зухры тоже. Ну почему не случилось иначе? Зухра могла бы погибнуть, а Фарид – остаться в живых. И тогда не было бы никакого препятствия для их счастья. Но вот, оказывается, могла вернуться Хадижа.
Она не слушала, как Нурия и Дуния препирались из-за того, что кто-то из них забыл положить что-то из еды в дорожную сумку дяди Абдула. Она не обращала внимание на стоны лары Нурии о том, что Абдул слишком стар для таких нервных поездок, что Саид мог бы сам разобраться, что там произошло...
Лейла истуканом сидела за столом, в ее голове крутилась лишь одна мысль: что с ней теперь будет, как будто ее, и правда, собирались выдавать за Фарида,  и вот всё пропало...
Потом лара Дуния вспомнила о браслете. Потребовала от Нурии предъявить украшение. Ведь это пока ещё семейная реликвия. Она опасалась, что Абдул сгоряча примет какое-нибудь неверное решение. А браслет хорошо бы вернуть его несчастной внучке. Нурия в сердцах бухнула о стол небольшую коробку из-под печенья, в которой был уложен драгоценный браслет.
 Дуния немедленно  достала его и повертела в руках. Тогда ожила и Лейла.
- Тетя Дуния, можно  мне подержать браслет? Примерить его? – попросила она, не сводя восхищенных глаз с украшения.
Лара Дуния усмехнулась.
 – На, посмотри, примерь-ка, - ответила она и протянула девушке браслет. Лейла приняла его с восторгом. Она осторожно поворачивала его во все стороны, рассматривая драгоценные камни и выгравированные на золоте рисунки.
- О, Аллах, счастлива будет та, кому он достанется! – проговорила Лейла  и вопросительно посмотрела на лару Дунию. – Это подарок для Арибы?
- Нет, - покачала головой женщина. – Моя невестка получила прекрасное золото, которое я лично помогла ей выбрать. А этот браслет с тяжелой историей. Зачем жене моего сына такая вещь? У браслета есть законная хозяйка, только Абдул не желает этого признавать.
Лейла не задумалась ни на миг, о чем говорит лара Дуния, но зато представила, как дядя Абдул уговаривает ее стать женой Имада в обмен на этот браслет. Согласилась бы она?
Видя восхищение на лице Лейлы, Нурия захотела отобрать у девчонки браслет. Мало ли что той в голову придет? Соблазнится и стянет дорогую хозяйскую вещь!
- Дуния, пора его спрятать в сейф Абдула. Унесу, пока  помню, - ворчливо сказала она, протягивая руку за браслетом. Лейла с огромным сожалением  отдала ей понравившееся с первого взгляда украшение.
Дуния ждала, когда Лейла задаст вопрос, который она просто не может не задать. Ей очень хотелось посплетничать о покупке золота для невесты сына. И Лейла ее не разочаровала.
- Лара Дуния, а какое золото получила моя подруга Ариба? Вы сказали, что сами помогали ей выбирать украшения.
- Ммм... Отличное золото, даже себе я не смогла бы выбрать лучше!
- А что, что она получила? – загорелись глаза у девчонки.
- Хм, много всего. Браслеты, цепочки, серьги, броши, кулоны, даже пояс! Но самыми замечательными оказались ожерелья. Я же видела, какая моя невестка нерешительная, стеснительная. А мне не хотелось, чтобы Икраму потом было стыдно перед людьми, если начнут говорить, что золота купили мало или оно оказалось плохого качества. Мне пришлось помогать. Какие там были ожерелья!
- Да, Ариба такая простая, она совсем  не разбирается в золоте, в украшениях, - притворно вздохнув, заметила Лейла. – Это я обожаю золото. А она такая скромница... в этом.
- Что ты имеешь в виду? – нахмурилась лара Дуния.
Лейла тут же вынуждена была задушить желание оговорить подругу, рассказав неприличную историю с Мухамедом, оказавшимся по ошибке в постели Арибы. Нет, лара Дуния или не поверит, или начнется скандал, и тогда Лейле несдобровать. Поэтому Лейла быстро оправдалась:
- Я хочу сказать, что в магазинах и на рынках, когда нужно купить что-то из продуктов или по хозяйству, Ариба вовсе не скромничает, а действует решительно. Она хорошо разбирается в домашнем  хозяйстве.
Дуния смотрела на нее, всё ещё сдвинув брови, но кивнула, давая понять, что поняла. Лейла решила больше не рисковать. Она мило улыбнулась и теперь спросила о платьях, которые Арибе приготовили к свадьбе.
- Ну, описывать тебе платья я не могу, не умею. Вот была бы здесь Карима, так она расписала бы всё вплоть до пуговок, вышивок и всех деталей. Но скажу, что платья замечательные. Красивые и дорогие.
- Сколько их будет?
- Эээ... Много. Потом увидишь... на фотографиях.
- А... почему на фотографиях? Мы ведь пойдем на свадьбу? – опешила Лейла. – Вот там и увидим платья вживую.
- Кто пойдет, а кто и нет! – вклинилась в их разговор лара Нурия. – Вот ты - как можешь пойти на свадьбу? Кто за тобой будет там следить? Твой жених к тому времени вряд ли успеет вернуться. А сиду Абдулу будет не до тебя. А Дуния – она мать жениха. Ты останешься со мной, дома будем ждать, когда вернутся со свадьбы Абдул и Дуния и обо всем нам расскажут, иншалла.
Лейла никак не ожидала услышать подобное.
- Аллах! Как это – я не пойду на свадьбу? Я пойду! Это же свадьба моей подруги, и она моя родственница. Ариба расстроится, если меня там не будет. Как мне позвонить Арибе? Тетя Дуния, дайте мне номер Арибы. Я сама ей позвоню и попрошу, чтобы она или ее жених пригласили меня на свою свадьбу. Как же так? На моей свадьбе Ариба была! Разве я могу не прийти на ее свадьбу?
Дуния выслушала ее речь со скептической усмешкой. И не только потому, что сид Абдул не захочет появляться с ней, бывшей женой Мухамеда, на свадьбе в доме сида Али, и он уже заявил об этом Дунии. Но и потому, что очень сомневалась в словах лживой и хитрой девчонки, зная, как Ариба опасается, что завистливая «подруга» явится к ним с Икрамом на свадьбу и испортит праздник какой-нибудь выходкой. Из зависти, например.
А то, что Лейла завистливая, она только что наблюдала, когда Лейла рассматривала чужой браслет. Лара Дуния теперь сама смогла убедиться, что невеста сына не преувеличивала. Она следила за тем, как менялось выражение лица Лейлы по мере того, как Дуния описывала украшения, полученные Арибой в махр перед свадьбой.
Нет, нет, пусть Лейла держится подальше от их праздника. Сид Абдул в этот раз помог Дунии – велел не брать Лейлу на свадьбу. Пусть сидит в риаде в комнате - под замком, если понадобится, и ждет возвращения жениха.
Ларе Дунии уже был известен план сводника-мужа: сначала к ним в гости явятся родители Имада, чтобы посмотреть на Лейлу. После неудачи с Самирой они больше не хотели ошибиться. Если девушка им понравится, тогда пусть приходит сватать Лейлу Имад. Потом недолгое жениховство при подготовке к скромной свадьбе, никях и всё – жизнь Лейлы и Имада в браке.
Абдул и Дуния даже поспорили, не взбрыкнет ли Лейла, по примеру Самиры, когда до свадьбы останется совсем немного? Но Абдул был твердо уверен, что ничего подобного не случится.
Это Самиру им было не запугать, не догадался сид Абдул запастись весомым аргументом в пользу брака Самиры с Имадом, вот и получилось, как получилось. Но Лейла знает, что ей можно выбирать только между судьбой жены караванщика в пустыне и жизнью в Фесе, став женой уважаемого юриста, пусть не очень молодого и не слишком красивого. А кто сказал, что в пустыне Лейлу ждет молодой и красивый караванщик, а не беззубый старик, которому понадобилась четвертая жена, чтобы ухаживать за другими его женами, детьми и овцами-барашками?
Дуния поняла, чего ждет от нее сид Абдул: уговорить девчонку принять Имада. Но она решила оставаться в стороне.  Имад ей не нравился ни сколько. Пусть она ничего хорошего о Лейле не слышала, как раз – наоборот, но считала, что девчонку можно пожалеть, если ей придется менять одного нелюбимого мужа на другого.  Но она согласилась с тем, что Лейле лучше не показываться на свадьбе Икрама. Пусть сидит и ждет Имада, думая о женихе и привыкая к мысли о нем.
- Не переживай, Лейла, у тебя тоже скоро свадьба. Будет и у тебя золото, платья, праздник. Всё, о чем договорятся твой отец, сид Абдул и семья жениха.
Услышав это, Лейла привычно заплакала, тоненько подвывая.
- Иди к себе в комнату, иди! Там реви, не расстраивай нас, - замахала на нее руками лара Нурия.
- Можно мне хотя бы в гости к Арибе сходить? Пусть меня кто-нибудь проводит, а то я не смогу найти дом дяди Али.
- Вот Карима придет к нам, тогда с ней можешь сходить повидаться с подружкой, - вдруг разрешила добрая лара Нурия.
Но Дуния тут же запретила:
- Нет, никуда не пойдешь. Что мы сиду Абдулу скажем, если ты заблудишься в огромном Фесе и потеряешься? Свадьба моего сына сорвется из-за твоих поисков.
- И то правда, – опомнилась Нурия.  – Сиди дома. Нечего тебе делать у Арибы. Вот будет у тебя муж, так он и отведет тебя в гости к замужней подруге.
Лейла пришла в ужас, представив, как старый урод Имад приводит ее в дом счастливых молодоженов, как Ариба свысока и насмешливо рассматривает их с Имадом. О, Аллах! Ни за что!
И вот, пока сид Абдул был в отъезде в Марракеше, Лейла если не занималась делами по дому, то проводила время у себя в комнате. Дом сида Абдула производил тягостное и мрачное впечатление. Он не был похож на уютный дом дяди Али, в котором когда-то довелось жить некоторое время Лейле и Арибе. Это было перед тем, как  Лейле пришло время рожать.
 Кстати, там сейчас живет до свадьбы Ариба, как стало известно Лейле от лары Дунии. И почему же их не поселили вместе? Лейла могла бы ждать своей участи в доме дяди Али рядом с Арибой! Там и Карима есть, Лейла могла бы обратиться к ней за советом. А если бы там ее пожалели  и нашли ей другого мужа – хотя бы чуть-чуть лучше, чем этот Имад?
Шли дни, ей приходилось заниматься домашней работой, за неумелые действия получая замечания и нагоняи. А если она ничего не умеет и никак не может ничему научиться?! В чем она виновата? А у этого Имада, кстати, могут быть слуги, которые и будут заниматься всеми делами! Надо бы расспросить об этом у лары Дунии.
Лейла уже поняла, что в глубине души выбор ею сделан: конечно, это не тяготы жизни в пустыне. Она согласится стать женой Имада. Это будет брак по расчету. Она останется жить в Фесе. Она не станет больше зависеть от родни, от отца. Лейла запомнила, как отец хлестал ее по лицу, как оскорблял ее разными нехорошими словами.
А у Имада надо найти слабое место. Вот Мухамед любил поесть. Если бы она умела готовить, то толстый, прожорливый Мухамед не захотел бы с ней расстаться. А чем привлечь Имада? Кажется, он оценил ее красоту... Значит, должны быть танцы для этого мужа,  чтобы соблазнить его, влюбить, а потом вертеть им, как ей нужно будет. 
Она в который раз сравнивала Мухамеда и Имада.  Мухамед старый, противный и толстый, ни с кем другим Лейле не будет отвратительней, чем с ним.
Она уже не была невинной и знала, что ждет женщину в браке. Не только домашние дела, которым заниматься лень. Есть ещё постель. Там не всё так, как в красивых фильмах и сериалах о любви. Какая ещё любовь могла быть у нее с Мухамедом?!  Вот если бы ей достался Амин или Фарид...
 А Имад? Он тоже производит неприятное впечатление. Но он поджарый и носит очки. В очках с толстыми стеклами он выглядит смешно, а без очков (когда они едва не упали с его носа в аэропорту) – его выпуклые глаза показались ещё неприятней. Имад тоже страшно некрасивый, совсем не привлекательный  мужчина.
Но... Лейла припомнила его взгляд, брошенный на нее в аэропорту. Теперь ей виделось не похоть, а восхищение ею.  А вот Мухамед никогда так на нее не смотрел.
Сначала, когда их только поженили, он вообще стыдился ее. Наверно, помнил, что его вторая жена моложе его дочери. А когда Лейла родила, и Мухамед перевез ее в Бразилию, то он не пожелал признавать в ней прекрасную женщину, которая по случайности досталась ему. Нет, Мухамед думал только о своей Латифе! А когда ему нужна была женщина, то всё происходило так, что Лейлу потом долго тошнило от отвращения. И при этом он обзывал ее одалиской?! Сам же стыдился ее юности  красоты и относился к ней, как к вещи.
Лейле вдруг пришло в голову, что с Имадом будет всё не так. Он уже оценил ее красоту.  Вот это и есть его слабое место! Она очарует его, а ночью его выпученных глаз будет не видно. И в очках он тоже не спит, конечно. Но потом придется ещё и рожать...
Лейла задумывалась теперь о ТАКИХ вещах, что, узнай об этом Ариба или дядя Абдул, назвали бы это харамом, а ее – одалиской, если не выбрали бы слово намного хуже. 
...В один из дней в риаде появилась Карима, заявив, что ее отправили на помощь ларе Дунии.
 Если Лейла не придала значения тому, что женщина из дома сида Али будет жить у них, то лара Дуния сразу заподозрила, что Карима явилась не случайно. Это она и выяснила, поговорив с болтуньей из дома Али. Впрочем, разве он не считали себя подругами?
Карима сама первой начала откровенничать:
- Думаешь, Кариму прислали зачем? Ариба спать не может с того дня, как узнала, что где-то рядом Лейла. Вот мне и надо выведать ее планы.
- Подруга, ты бы у меня сначала расспросила, Потому что какие планы не вынашивала бы Лейла, у сида Абдула свои замыслы на нее планы. Он упрямо верит, что она согласится стать женой Имада.  А мне так не кажется. Чем это Лейла отличается от Самиры? Только что та с дипломом, а эта даже читать не умеет, но обе капризные и себе на уме.
- Не скажи, Дуния. Самира  и тактик, и стратег. Что это – не знаю, но так сид Али говорил. А Лейла просто капризная скандалистка, мелкая пакостница и истеричка. Так о ней Мухамед отзывается. Вот это мне понятно. На сторону Самиры встали многие люди и помогали ей, а Лейла одна, что она сможет сделать, реши она восстать против Имада и сида Абдула?
- Мышь, загнанная в угол, может больно укусить кота.  Я не знаю, что можно ожидать от этой девчонки, поэтому опасаюсь ее. Пусть сид Абдул занимается Лейлой.
- Дуния, но что же ее ждет? У нас ходили слухи, что дядя Абдул чуть ли не за Фарида готов был ее отдать замуж. А теперь что?
- Как – что? Теперь только Имад. Вот вернется Абдул, и начнется: придут к нам в дом его родители, потом сам жених станет наведываться, но не долго. Абдул боится тянуть со свадьбой. Никях, небольшое торжество и всё на этом. Она ведь не первый раз замуж выходит, а жених скромный, ему не нужен пышный праздник.
- Дуния, ты ведь видишь, как Лейла выглядит? Разве она ничего у вас не делает? Ходит в красивых нарядах, золото в ушах, ожерелье на шее дорогущее...
- Карима, но это всё, что у нее есть из золота. Шкатулку забрал Абдул, отдаст только когда родители жениха придут на нее посмотреть. Потом снова заберет, а потом уже после свадьбы вручит шкатулку ей или мужу.
- Жмот он, Имад этот. Самире золото не купил, там Саид купить обещал, так он и на Лейле решил сэкономить.
- Карима, тише! Лейла спит и видит золото. Узнает, что ещё и золота не будет с таким-то неприглядным женихом, так ещё и откажется замуж выходить.
- И что? Дуния, это ее судьба.  Пусть своей головой думает, быть ей женой Имада или нет.
Женщины болтали, стоя в коридоре у лестницы, по которой как раз собиралась спуститься Лейла. Так она услышала часть разговора закадычных сплетниц. Слова о золоте не стали для нее неожиданностью. Дядя Абдул сразу предупредил ее, что жених покупать золото не станет. Но вот то, что она услышала потом...
- Дуния, как вернется сид Абдул, надо уточнить у него, что это ещё за слухи поползли, что он хочет Хадижу выдать за Имада?
- Что? Кхе, кхе, – поперхнулась от неожиданности лара Дуния, едва не подавившись сладкой трубочкой с финиками, недавно испеченной и прихваченной ею на кухне. – С чего ты это взяла?
- Карима всё может узнать! Карима слышала! Сид Абдул до отъезда в Марракеш с Саидом сам позвонил Хадиже, сказал, что теперь она вдова Фарида, но только он, а никто другой, будет выбирать ей будущего мужа. А я знаю, что сид Абдул уже решил: если Имад откажется от Лейлы, то женится на Хадиже. А если даже не откажется, то может взять двух жен. Лейла станет первой, а Хадижа второй. А если Хадижа захочет быть первой, то он в этом может посодействовать: устроить никях Хадижи и Имада раньше, а Лейлу придержать...
- Аллах, Аллах! – промолвила Дуния.
- Я сама слышала, как он говорил об этом с дядей Али, - развела руками Карима.
- Не смог Самиру ему спихнуть, так теперь Хадижу попытается. Что ему этот Имад? – удивлялась Дуния.
- Да, вот так. Карима тоже в ужасе. Карима сама слышала. Хадижа потом дяде Али звонила, Жади нажаловалась. Отцу звонила. Не знаю, что он ответил. Но Жади много всего дяде Али наговорила, она и Зорайдэ много чего сказала...
Лейла, услышав важные для себя вещи, осторожно поднялась по лестнице и вернулась в свою комнату.
Вот как! Ее, словно вещь, дядя Абдул может задвинуть в очереди на никях. Ну, нет. Если суждено стать женой Имада, так она станет хотя бы первой. Пусть Хадижу выдают второй женой. Вот совпадение: Хадижа была женой Фарида, а Лейла едва ею не стала, теперь им обеим предстоит стать женами Имада... Надо будет не забыть спросить у Каримы, хочет ли Хадижа выйти замуж за Имада? Неужели ей придется бороться за место рядом с таким уродом?
Так как лара Нурия по поручению сида Абдула передала ей фотографию Имада, копию той, что появилась перед ней в Бразилии и от которой Лейла постаралась избавиться, то теперь Лейла взяла в руки снимок и всмотрелась в лицо будущего мужа.  Нет, никакой симпатии этот человек в ней не вызывал. Мужчина был неприятен.
Лейла решила проверить себя. Она закрыла глаза и... заставила себя поцеловать место, где на фото должны быть губы Имада.  Отодвинула фотографию и открыла глаза, но с отвращением отвернулась,  испытывая желание сплюнуть.
- Ничего не поделаешь, буду тренироваться так каждый день. Возможно, я привыкну.
Она отбросила снимок, отлетевший куда-то в комнату, а сама подсела к старому зеркалу и принялась любоваться собой. Да, она красавица.  Вот только волосы надо мыть чаще, а в риаде дяди Абдула проблемы с горячей водой. Живет, как в древние времена. А как с бытовыми удобствами в доме Имада? У кого спросить? У Каримы? Наверно, она знает всё обо всех.
Лейла достала маленький флакончик духов, который прихватила в комнате Муны, собирая свои вещи. Духов оставалось совсем немного. Но когда Лейла вошла в ту комнату, то действовала в спешке, не рассматривая, схватив, что ей попалось под руку. Аромат был очень приятный. Розы и ваниль – так ей показалось.  Или не стоит становиться слишком привлекательной для сластолюбца Имада? Пусть берет в жены ещё женщин, а она станет их гонять, как делала Муна  перед ее отъездом из Бразилии.

13. Часть 32. Глава 13.  Лейла - невеста Имада.


...Наконец, настал день, когда вернулся сид Абдул. Карима и лара Дуния успели с порога вцепиться в сида Абдула с вопросами. Лейла не входила в гостиную открыто, но старалась держаться у лестницы или возле дверей так, чтобы можно было расслышать, о чем там говорят.
Но сид Абдул не спешил делиться подробностями о поездки. Был удивлен, что Карима уже второй день живет в его риаде. Впрочем, Карима была тут же отозвана в дом сида Али. Как только позвонила Дуния, чтобы через Зорайдэ передать сиду Али, что Абдул уже добрался до дома, то сразу же услышала, что Кариме велено возвратиться, у самих работы полно – ведь нужно готовиться к свадьбе.
- Карима здесь, потому что кто-то заболел? Кто приболел? Нурия? А что с ней? – кушая блюда, приготовленные к его приезду, вопрошал старик, поглядывая на женщин.
 Он расспросил жен о Лейле. Чем она занималась, как себя вела, о чем говорила. Как и предполагала Дуния, никуда в гости он отпустить ее не разрешил.
- В гости? – недовольно проворчал он. – Куда это она собралась? Арибе не до нее. Пусть Лейла сама готовится гостей принимать. А гости скоро будут, - закивал старик. – Я завтра встречусь с отцом Имада, позову его на чай. Это будут как бы смотрины. Лейле вы объясните, как надо себя вести при родителях жениха, чтобы они не стали уговаривать сына отказаться от невесты, если она им не понравится. Во время сватовства Мухамеда она через это не проходила. Мухамед – сирота. У него и Саида родители умерли рано. Но у Имада есть семья.
- Поговорим, сид Абдул, всё ей объясним, - согласилась лара Нурия, с умилением глядя на любимого хозяина, забывая, что она ему стала женой.
- Нурия, напомни, чтобы я отдал Лейле на тот вечер шкатулку. Хочу, чтобы вы с Дунией помогли одалиске красиво одеться, причесаться и украсить себя самым лучшим золотом.
- Поможем, Абдул. Так и жених придет, если невесту такой красавицей нужно представить? – поинтересовалась Дуния.
- Нет, Имад ещё не вернулся из хаджа. Но его родители должны знать, что,  хотя Лейла из очень бедной семьи, но первый муж обеспечил ее махром. Мой племянник Мухамед не пожалел золота на махр.
- А сам Имад не должен ей золото купить? – прищурилась Дуния, спрашивая об этом с провокационной целью, потому что заранее знала ответ.
- Нет, Дуния! О, Аллах! Некоторые люди женятся не ради выгоды, а чтобы в семье горела лампада Аллаха. Лейла получила от Мухамеда столько золота! Куда ещё больше? А Имад подарит более важную вещь – научит праведной жизни. Он юрист, знает все законы, права, хорошо знает Коран и его толкование. Лейла станет в его руках хорошей женой. Он ее сам воспитает. У Мухамеда не вышло, потому что он был занят бизнесом и недостаточно делал для того, чтобы  в доме горела «лампада Аллаха». А Имад подумает об этом, он мне дал слово. Лейла! Где Лейла? – завертел старик головой.
Нурия кивнула на притихшую за его спиной девчонку. Старик еле смог повернуться, а Нурия велела ей выйти вперед, чтобы предстать перед сидом Абдулом.
- Спрошу тебя, Лейла: ты подумала, чего ты хочешь?
- Подумала, - еле слышно пискнула девушка, опустив голову. Если бы кто-нибудь из Сан-Криштована сейчас увидел ее, то не поверил глазам.
- И что же ты решила? – строгим голосом допрашивал бывшую невестку сид Абдул.
- Я согласна, - сцепив руки перед собой, ответила так же тихо она.
- Согласна стать женой Имада, иншалла? – уточнил старик.
- Да, сид Абдул, - хрипло произнесла девчонка.
- Вот и хорошо. Машалла! Завтра зовем в гости отца и мать Имада. Лейла, иди, не стой здесь, готовься к встрече, думай, как понравиться ларе Минакши. Она желает для сына самую лучшую невестку.
- То и видно! – проворчала Карима и прыснула со смеху, вспомнив, какой невестой оказалась Самира для любимого сыночка лары Минакши.
- Карима, ты ещё здесь?! – спохватилась лара Нурия. – Тебя ждут у сида Али!
- Иду, Нурия, иду! Бегу уже! – нехотя засобиралась сплетница, о которой вспомнили так некстати и теперь выставляют на улицу в самый интригующий момент. Но зазвонил ее сотовый. Оказалось, что за ней прибыл Ахмет.
- Сид Абдул, за мной муж пришел. Сид Саид срочно улетел в Бразилию. Ахмет его проводил в аэропорт и за мной явился.
- Что? – подскочил Абдул. – Саид улетел и со мной не простился? Что же это такое?
- Сид Абдул, мне Зорайдэ звонила. В Рио Хадижа заболела. У нее от переживаний случилась нервная горячка. Зорайдэ продиктовала рецепт лекарственного сбора для отвара, чтобы Хадижу лечить в доме у Саида. Туда и Жади с Латифой приехали.
- Что? Как?- вытаращил глаза сид Абдул. -  Одалиски слетелись в дом моего племянника? Прямо в рой собираются, как только почувствуют, что Саид дал слабину. Аллах! Но я позвоню туда, поговорю с первой женой Саида.
- Только с Хадижей не разговаривайте. Сид Абдул, только не с ней! А то она, говорят, после звонка в Мекнес слегла. Что ей могла лара Джабира сказать? А Хадижа очень расстроилась.  Сразу же заболела.
- Я думаю, знаю, что ей лара Джабира сказала: в смерти Фарида виновата Хадижа. Если бы она не скрывала от мужа его сыновей, беды не случилось бы.
- Дядя Абдул, не звоните Хадиже. Ей так плохо было, так плохо! Она даже бредила. Хадижа бредила! Карима точно знает! И не говорите ей про Имада. Она не захочет замуж. Не захочет.
- Карима, ты меня поучить решила? – с издевкой взглянул на нее старик. - Какой сейчас Хадиже муж, если она только на днях стала вдовой? Пусть пройдет положенное время, тогда и подумаем о муже. К тому времени Имад будет женат на Лейле, она родит ему сына. А там и Хадижу можно будет ему сосватать. А детей Фарида она пусть привезет в Мекнес, будут жить у бабушки с прадедушкой. Их место там, где их наследство. Сыновья  Хадижи – наследники Фарида. Подрастут, и сид Рахим научит их, как ухаживать за садами цитрусов.
- Абдул, не сильно ты размечтался? Саид не позволит тебе решать судьбу дочери. Один раз ты уже ошибся...
- Что, Дуния? Ах ты, одалиска старая, смеешь мне перечить? Будет, как я скажу! – застучал кулаком по столу хозяин дома.
Карима, услышав второй звонок теряющего терпение Ахмета, выскочила во двор и быстро покинула территорию риада, оказавшись на медине.
А в гостиной продолжалась склока после сказанных ларой Дунией слов, которые не понравились сиду Абдулу.
Лейла незаметно убралась на кухню, где поспешила поесть то, что нашла. В этом доме никто не считал ее ни почетной гостьей, ни одной из хозяек, скорее, она была на положении  временной служанки.
Так же тихо она выскользнула обратно и добралась до своей комнаты, где и закрылась. Замок был не только снаружи, но имелся также засов изнутри. Лейла порадовалась, что ей выделили эту комнату. Она из любопытства однажды поднялась на верхний этаж, где недавно Самира разыграла ужасную комедию, чтобы отбить у Имада желание на ней жениться. 
Та комнатка показалась ей жуткой. Но и Самиру посадили туда в наказание. Двери не было, а точнее - она стояла, прислоненная к стене в коридоре. И дверью назвать нельзя было то, что осталось от нее после того, как мужчины выбили ее, когда услышали жуткие крики.
Лейла с интересом выслушала всю историю от лары Дунии, вспоминавшей недавнее происшествие с огромным удовольствием. Чего не сказать было о ларе Нурии. Та осуждала поведение Самиры. Хулиганка! Так мужчину опозорить, так над ним посмеяться!
А лара Дуния обещала Лейле показать искусственную руку, которую дочь Мухамеда прикрепила к стене, на которой изобразила картину. Правда, Дуния забыла, как эта картина называется. Это была картина и не картина, но рука отвалилась и теперь лежит в пыльном углу. А тогда хитрая Самира пристроила на палец «мертвой руки» кольцо, которое Имад силой надел ей самой на палец во время сватовства.
- Ох, смотри, Лейла, как бы тебе твой жених не подарил это же кольцо! Не думаю, что он купит новое обручальное колечко. Подумает, наверно: а это куда девать? А ведь оно после Самиры побывало на пальце выдранной у женщины-джинна руки...
- А кто потом снял кольцо? Самиру заставили? – полюбопытствовала девчонка.
- Нет, сам Имад и снял. Ты бы его видела! Ему так страшно было, а кольцо бросить – жалко! И скупость победила. Содрал кольцо с пальца муляжа. Это надо было видеть! – рассмеялась женщина.
- Дуния, что ты несешь? Харам! Зачем девочку пугаешь? Вот пожалуюсь сиду Абдулу, расскажу, что ты ее против жениха настраиваешь! – взвыла бдительная Нурия, поняв, что Дуния действует против интересов хозяина дома.
Дуния вскоре забыла о разговоре. А вот Лейле захотелось взглянуть на место, где несколько дней держали Самиру, чтобы заставить выйти за Имада. Комната ее впечатлила. Там было сумрачно из-за маленького оконца под потолком и из-за того, что оно выходило на такую же глухую стену. А на узкую улицу и в окна не попадало ни одного солнечного луча.
Разбитые горшки, какие-то пыльные тряпки, хлам разный – вот что увидела внутри помещения Лейла. Она даже наступила на что-то мягкое, которое тут же хрустнуло под ногой. Когда Лейла наклонилась, чтобы увидеть, что она раздавила, то закричала от ужаса! При этом она подпрыгнула, отскочила, продолжая визжать.
Хорошо, что никто не прибежал на ее вопли. Дуния ушла в дом сида Али, где продолжалась подготовка к свадьбе Арибы и ее жениха, а Нурия следила за тем, как две служанки занимаются делами на кухне. Одна готовила еду, другая стирала в дальнем конце огромной кухни. Нурия же месила тесто для любимых лепешек сида Абдула.
Лейла перестала визжать, поняв, что видит не настоящую руку, отпиленную колдунами у трупа, а ту самую, с помощью которой устроила злую шутку Самира. Лейла никак не могла смириться со своей участью, поэтому и у нее появилась мысль  поднять эту вещь и как-то ее использовать...
Она даже схватила «руку» кончиками пальцев, приподняла и осторожно покрутила, с отвращением рассматривая, но потом вспомнила отца, его угрозы, про старого караванщика, с которым был знаком её отец. А если ему-то и отдаст отец ее в жены? Нет-нет, пусть будет Имад!
Бросив муляж здесь же, на пороге, Лейла решила вернуться в комнату. Уже у лестницы она оглянулась: рука валялась так, как будто ужасными пальцами пыталась ухватиться за раздолбанную дверь.
- А, пусть так лежит! Сюда никто не заглядывает! – решила она, даже не подумав, что у той же лары Нурии могло остановиться сердце от ужаса при виде выползшей из комнаты «руки невесты джинна».
Прошла ночь, пролетел незаметно день за работами по дому. Лейле уже сообщили, что отец и мать жениха непременно придут к ним вечером – посмотреть на будущую невестку.
И теперь Лейла сидела у себя в комнате. Итак, ее участь решена. Никто не стал спрашивать, хочет ли она иметь другого мужа, а не Имада. Дядя Абдул знал, что ей придется выбрать его. Только теперь Лейле пришла в голову мысль, что в Бразилии у Мухамеда ей жилось не так уж плохо, если бы не отвращение к нему, если бы не соседство с Амином и обида на то, что судьба оказалась к ней несправедлива. 
Лейла заплакала. Но здесь никого не интересовали ее слезы, никому не было дела до ее капризов. Не было ни Арибы, ни Муны, ни Халисы. Поэтому Лейла с удивлением поняла, что чувствует себя другим человеком.
- Я здесь не принцесса. Я - никто! – поняла она и испугалась. Теперь следовало думать, как выживать.
Она вновь достала фото Имада. Снимок был сделан в реальную величину лица мужчины. Лейла прикрыла рукой верхнюю часть его лица и, стараясь подавить отвращение, заставив себя не закрывать глаза, поцеловала его губы на фотографии. Потом скорчилась от отвращения, сплюнула и бросила на пол снимок жениха, невольно проводив его взглядом, не прекращая гримасничать от омерзения. Жених смотрел на него со снимка с укором.  Лейле даже показалось, что глаза мужчины моргнули за толстыми стеклами очков.
Она в ужасе кинулась поднимать снимок, обтерла его от налипшей пыли, сначала прижала к себе, потом снова брезгливо отбросила – но теперь уже на постель. Потом Лейла схватила фотографию и, оглянувшись вокруг, сунула ее в чемодан, который она распаковала лишь частично.
Не понимая, показалось ли ей, что изображение на снимке ожило, или так и случилось, Лейла долго сидела, дрожа и плача горькими злыми слезами.
А вскоре к ней явилась лара Дуния.
- Сид Абдул через пару часов ждет родителей Имада. Мы с Нурией должны тебя подготовить. Давай, Лейла, не противься. Надо помыть голову, причесать волосы, одеться прилично. И золото выбрать, чтобы родители жениха видели на тебе твое приданое.
Лейла не посмела перечить, но скорчила такое лицо, что Дуния испугалась, как бы девчонка не устроила скандал. Сколько она наслушалась от Абдула рассказов Мухамеда о выходках Лейлы. А что теперь от нее ждать?
Но Лейла, глотая слезы, подчинилась. Как только в ее глазах появлялся странный блеск, смекалистая лара Нурия тут же начинала вспоминать, как в юности она с родственниками ездила в гости через пустыню. Как попали в песчаную бурю, а спать пришлось в продуваемом шатре, собранном из старых ковров... Песок, который был везде: забивался в уши и рот, в нос, натирал тело под одеждой. Раскаленный песок обжигал ноги, когда им пришлось идти по пустыне днем, когда заболел один верблюд... И есть хотелось, но еды не было...
Лейла понимала намек, который и приводил ее в чувство. Она позволила причесать и уложить волосы, красиво повязать платок. Но так, чтобы на однотонном светлом платье из дорогой ткани было видно красивое, тяжелое ожерелье. Золото было на ее запястьях, в ушах, Нурия унизала кольцами несколько пальцев юной женщины, которая выглядела теперь как витрина ювелирной лавки. Впрочем, она и была товаром, на который пришли посмотреть покупатели и прицениться.
Затем лара Нурия спустилась вниз, чтобы проследить, как служанка справилась с выпечкой на кухне. Поднос с печеньем должна будет вынести гостям  Лейла, но скажут, что постаралась она. Лара Дуния осталась с невестой.
Наконец, их позвали вниз. По знаку жены сида Абдула Лейле дали в руки тяжелый серебряный поднос с ореховыми «рожками газели». Чай гостям прямо перед ней подала служанка под пристальным вниманием лары Нурии. Лейле оставалось только предложить гостям печенье к чаю. С этим несложным делом перепуганная Лейла смогла справиться. Она ничего не уронила, никому не наступила на ногу, не пролила чай. Сид Абдул велел ей присесть рядом с ларой Минакши.
 И девчонка, как деревянная, опустилась на диван, не смея поднять глаза. Впрочем, она не только боялась, Лейла никого из них видеть не хотела! Ещё насмотрится, когда ее отдадут в руки Имада.
А тем временем мать жениха с хищным одобрением рассматривала золото на Лейле. И платье какое дорогое! И платок не из дешевых. А то, что Лейла так скромно себя вела, это понравилось обоим родителям. Сид Абдул тоже был страшно доволен и даже удивлен. Что говорить о ларе Минакши и отце Имада! Им не скоро удастся забыть, что вытворяла на сватовстве и смотринах наглая Самира. Теперь же они видел перед собой невинную овечку, нежный цветок.
Да, родители Имада смотрел на девушку и не понимали: почему сид Мухамед решил с ней развестись. Наверно, что-то не так с племянником сида Абдула: дочь правильно воспитать не смог, зато развелся с женой, которая выглядит  покорной и забитой... Жену, конечно, следует держать в руках, но уж дочку точно стоило бы воспитывать жестче! И это была внучка сида Абдула! Нет, Самирой семья Имада осталась впечатлена на всю оставшуюся жизнь.
Лара Минакши не уставала благодарить Аллаха за то, что отвел ее сына от беды, не позволив ему получить такую ужасную жену, как Самира. Но теперь перед ними была молодая женщина, которая не показывала ни малейшего роптания.
Сначала родители Имада воспротивились предложению женить сына на разведенной женщине, да ещё – бывшей жене Мухамеда. К тому же – рожавшей. Но сид Абдул убедил, что проблем с такой невестой у них совсем не будет. А сколько золота у нее! Есть ещё и денежный махр, данный ей Мухамедом.  Лейла здорова, она сможет подарить мужу много детей.
  Имад же позвонил родителям из Парижа после встречи с сидом Абдулом и девушкой в аэропорту. Он настаивал на том, чтобы родители не только внимательно присмотрелись к Лейле, но и постарались найти в ней хорошие черты и дать согласие на его брак с ней. Теперь мать жениха увидела невесту и поняла, почему сын был так настроен. Лейла оказалась красавицей.
Но какая она хозяйка? До лары Минакши доходили разные слухи о жене Мухамеда. Но, зная, что мужчина к старости вдруг начал менять женщин, разводясь с одной, тут же женясь на другой, затем выбирая третью жену, но дав развод второй, они решили, что виной всему неуравновешенный характер племянника сид Абдула. Неудивительно, в кого пошла Самира. Верить словам Мухамеда не стоило.
Сид Абдул предложил посмотреть, что умеет невеста.
- Какая у нее выпечка, - прищурил глаза старик и покачал головой, причмокивая.
Тогда и пришло время проявить себя невесте на смотринах. И Лейла не допустила ни одной ошибки.
Теперь она сидела и ждала, когда ей скажут, что можно встать и уйти. И довольный сид Абдул под насмешливые взгляды Дунии велел увести Лейлу.
Вскоре засобирались домой и гости, не уставая нахваливать невесту, ее красоту и кулинарное умение, но не выражая вслух восхищения золотом, которым была увешана разведенная претендентка в жены их слишком разборчивого сына.
Помня прошлый горький опыт, лара Минакши с тревогой уточнила у сида Абдула, не передумает ли Лейла. Ведь Имад прилетает уже завтра. Он тоже пожелает встретиться с невестой.
Старик хитро усмехнулся и уверил, что невеста мечтает выйти замуж за Имада.
- Есть такое волшебное слово: «пустыня», - подмигнув, объяснил он. – Стоит лишь произнести его при Лейле, желательно – глядя ей в глаза... Действует безотказно.
Решив в другой раз выяснить тайну слова, которое так влияет на разведенную молодую женщину,  довольные визитом супруги удалились.
Лейла же, оказавшись в своей комнате, выслушала много всего от лары Дунии и лары Нурии, которая, кстати, передала, как доволен ее поведением сид Абдул.  А вот лара Дуния говорила в основном не о девчонке, а о гостях. О матери жениха, у которой она заметила полные корысти взгляды, бросаемые на золото Лейлы.
- Сами ничего не подарят! А на чужие украшения заглядываются, - сделала она вывод. – Ну, посмотрим, с чем пожалует завтра Имад. Что он принесет в подарок невесте?
- Что? – вздрогнула Лейла от неожиданной новости. – Имад уже завтра меня увидит?!
- А что? Да, жди его завтра. Увидишь своего дорогого жениха, - неприятно рассмеялась лара Дуния.
Лейла готова была разметать всё вокруг себя, такая ярость бушевала внутри нее, но она сдержалась, больно прикусив губу и сжав кулаки в складках праздничной джеллабы. Рассказы лары Нурии о тяготах жизни в пустыне заставляли ее держать себя в руках.
Она молча сняла с себя золото, аккуратно сложила украшения в шкатулку и с сожалением позволила ларе Дунии унести ее в комнату сида Абдула.  Слова лары Дунии  о том, как хищно рассматривала драгоценности на ней будущая свекровь, растревожили ее. Лейла тоже обратила внимание на то, как лара Минакши не сводила глаз с ее ожерелья, с браслетов, которые звенели, когда Лейла протягивала блюдо с выпечкой всем по очереди во время церемонии. А если родственники Имада только и ждут, когда она станет его женой? Как только это случится – тут же отберут у нее шкатулку! О, Аллах! Лейла застонала от ужаса и безысходности. Но это ее золото, ее украшения!
 - Тогда каждая ночь с Имадом будет стоить ему золотой вещи. Просто так он меня не получит! – решила она действовать, если ее предположения окажутся верными. Что-то на ларе Минакши она не заметила особо ценных украшений – ни ожерелья, ни браслетов, ни массивных серёжек. Неужели придется делить золото со свекровью? О, Аллах, а потом эта женщина присвоит себе все ее кольца, браслеты, да много всего! А вот в караване... Там ещё хуже будет! Отберут у нее золото, продадут и купят ещё верблюдов и баранов.
- И почему мне не жилось в Бразилии?! – пришло к ней запоздалое сожаление. – Быть женой старика – так мне суждено. Мактуб.

...Имад явился повидаться с невестой утром. Лейла уже поднялась, так как в доме сида Абдула ей никто не позволил бы залеживаться долго. Она была в старом платье, с обмотанным вокруг головы полинявшим платком, под которым спрятала волосы.
Вместе с ларой Нурией они перебирали горшки в ТОЙ САМОЙ комнате. Надо же было отобрать в сторону целые горшки и горшочки, которые не смогла добить Самира. А черепки они складывали в мешок, который потом Юнус должен будет вынести на свалку, а Лейла ещё и подметала веником битую глиняную крошку.
Дуния наблюдала за их деятельностью, наотрез отказавшись участвовать в грязной работе. Ведь ей скоро предстояло идти на вечер хны у Арибы. И если она ещё не была в доме сида Али, чтобы с самого утра помогать готовиться к приятному торжеству, то только потому, что сиду Абдулу позвонил Имад, выразив горячее желание увидеть Лейлу.
Сид Абдул отправил вторую жену за Лейлой, чтобы подготовить девчонку к встрече с женихом, а Дуния наслаждалась склокой с Нурией, брезговавшей, но, скорее – боявшейся прикасаться к тому, что недавно было фантазией Самиры. «Рука», через которую она отказалась перешагивать, пока та лежала на пороге, невесть как оказавшись вне комнаты, не сразу была отправлена Дунией ловким пинком обратно в комнату .
Ещё предстояло выбросить подстилку, на которой спала Самира, а после ее исчезновения из комнаты на ней ведь спал джинн, который потом выскочил в коридор  – Нурия уверяла, что видела его собственным глазами. Дуния даже пытаться не стала ее в этом разубеждать.
Какие-то мелочи, все ещё остававшиеся висеть на забытом «коллаже», тоже надо было бы убрать.  Но Нурии хотелось только выбрать годные горшки и унести их в другую комнату.
 Вот уже Юнус поднялся на верхний этаж, чтобы выяснить, почему лара Дуния так долго не возвращается, нет ни ее, ни девчонки. Сид Абдул этим фактом был обеспокоен: а если и Лейла решила сыграть в «невесту джинна»? Сейчас Юнус вернется и скажет, что не нашел наверху ни Дунии, ни Лейлы!
Но нет, вот она – Лейла, несет мешок с мусором, а тот, с черепками, огромный и очень тяжелый, взвалил на спину и тащит Юнус. Заставил девчонку пойти с ним мусор вынести. Не Нурии и ни Дунии же этим заниматься!
Впрочем, лара Дуния спускалась за ними следом. Это для лары Нурии хромота и ходьба с палкой были почти преградой для хождения по лестнице, но лара Дуния резво спустилась в гостиную. Там она обнаружила на диванчике скромно сидевшего рядом с сидом Абдулом мужчину.
На лице Имада читалось страстное желание встречи с невестой.
- Где Лейла?! – сердито потребовал ее к ответу Абдул, видимо, не обратив внимания на появившуюся вместе с Юнусом замарашку.
- Лейла работала, помогала Нурии перебирать горшки. Отнесет мусор и вернется. Сам знаешь, сколько работы в той комнате наверху.
- Молчи! – вдруг прикрикнул Абдул, поняв, что речь идет о злосчастном месте, где так пострадал Имад. Не стоит при нем об этом упоминать. – Зови немедленно!
- Но она не готова, не причесана, не приодета.
- Вот и пусть жених увидит ее естественную красоту, - уперся сид Абдул.
А у Имада за толстыми стеклами загорелись глаза.
Лара Дуния не стала спорить и привела Лейлу в пыльном платье и с грязными руками.
- Вот, Имад, работает девушка, не покладая рук, не чурается даже грязной работы. Ну, вы теперь жених и невеста, можете ненадолго остаться наедине, поговорить. Но чтобы о глупостях даже не думали! – погрозил он пальцем. – Знайте: я рядом, я буду бдить!
Лейла была сконфужена тем, что не смогла предстать перед противным типом во всей красе. Без макияжа, с пыльными волосами, выбившимися из-под платка, неумело накрученного чалмой на голове... Руки грязные, платье – всё в грязи и паутине, в мелкой глиняной пыли! О, Аллах, как же так?
Ее недовольство Имад приписал смущению. Она остановилась перед ним там, где поставила ее лара Дуния, подтолкнув в спину. Имад сделал в ее сторону несколько нерешительных шагов, но глаза его блестели, чувствовалось, что мужчина весь дрожит от радости.
«Я так сильно ему понравилась? - отметила про себя Лейла.- К добру ли? На пользу ли мне это?»
Мужчина подошел к ней почти вплотную, он посмел взять ее руки в свои, и Лейла невольно ахнула от такой дерзости. Видит ее второй раз в жизни!
- Моя невеста, - с восхищением произнес он гнусавым голосом. – Вы похожи на райский цветок. Какой красотой одарил Вас Всевышний!
Лейла попыталась выдернуть руки из его потных ладоней.
- Я не успела вымыть руки, пальцы грязные, - проговорила она сквозь зубы, только бы он отпустил ее.
- Какая милая девушка..., - улыбнулся он, обнажая крупные  редкие зубы. – Этот дивный цветок зовут Лейлой? Вы Лейла?
- Да, - быстро сказала она, опуская голову, чтобы не выдать себя глазами.
- А я Имад. Теперь мы знакомы. Дядя Абдул позволил нам пообщаться.  Присядем на диван?
И он потянул ее за собой и усадил рядом.
- Ах, я совсем забыл! – широко распахнул он глаза за толстыми стеклами, отчего получилось комично, но Лейле почему-то было не смешно. – Вот, небольшой подарок для моей ненаглядной невесты!
Мужчина протянул ей пакет, завязанный тонкой пестрой ленточкой.
- Развяжи, открой пакет, взгляни. Хочу знать, понравится ли тебе мой подарок, - настаивал он противным голосом.
Лейла молча распаковала пакет, уже зная, что там может быть. Платок, точно такой же, какой был виден ею в Бразилии. Только цвета другого. Наверно, купил в той же лавке на медине, где приобрел в свое время платок для Самиры.
- Примерь, Лейла. Хочу увидеть на тебе мой подарок. Сними с головы эту грязную чалму. Что за тряпку ты накрутила на свои чудесные волосы? – говорил он, а сам ловким движением сдернул с нее раскритикованную чалму. Но выглядело так, что она сама свалилась с ее волос.
- Прикрой волосы платком, дорогая. А то дядя Абдул отругает тебя за то, что ты оказалась перед мужчиной, пусть и женихом, без платка. 
Лейла смотрела на него во все глаза. Вот хитрец! Но именно такое его поведение ее выбешивало. Она схватила платок и тут же накинула на волосы, постаравшись спрятать под ткань всё до последней волосинки. О, Лейла заметила, каким жадным липким взглядом обшарил он ее волосы и лицо. Наверно, ему редко удавалось видеть девушек без платков.
- Ничего, скоро мы поженимся, мы скоро поженимся, - начал успокаивать себя Имад, чем-то явно разочарованный.
«О чем это он? Что он хочет сказать, но не договаривает?» - подумала с раздражением Лейла, хотя в глубине души тут же получила ответ. Ну что ему нужно будет от нее, когда он станет ее мужем? Она даже думать не хотела об этом, боялась представить. Мухамед беспокоил ее для интима пару раз в месяц, а этому захочется спать с женой каждую ночь! «А в пустыне... Там было бы то же самое, только в ужасных условиях!» - постаралась убедить себя Лейла, что бывает и хуже.
- Моя роза чего-нибудь хочет? Лейла, если у тебя есть желание, скажи, я постараюсь исполнить. Мы могли бы вместе куда-нибудь сходить...
- Да! – вдруг вскинула голову и посмотрела прямо ему в глаза Лейла. – У моей родственницы и подруги Арибы завтра свадьба. Отведи меня на праздник. Дядя Абдул разрешит мне пойти на свадьбу Арибы вместе с тобой. Этого я хочу...
Жених не ожидал такого всплеска эмоций и яростного желания. Да и на свадьбу он идти не желал, приглашен не был...  Но тут же нашел отговорку:
- Лейла, моя сладкая невеста, я не имел в виду завтрашний день. На свадьбу нам пойти не удастся. Я только этой ночью прилетел в Марокко, а тут столько дел. Сегодня поздно вечером улетаю в Танжер. Меня, как юриста, попросили разобраться в одном юридическом казусе. Я уже занимался когда-то подобными делами, имею опыт, поэтому обратились именно ко мне.
- Вот как? Хм, - отвернула от него лицо Лейла, крепко сцепи пальцы на коленях.
- Да, хабиби. Вернусь только через несколько дней. Привезу тебе из Танжера подарочек, - загадочно и игриво улыбнулся он, наклонившись к ее лицу. – А когда вернусь, мы непременно погуляем по медине и даже навестим молодоженов. Но, думаю, мы и сами к тому времени станем мужем и женой. Мои родители и дядя Абдул, которому тебя вверил твой отец, решили не затягивать с никяхом. Вернусь из поездки, и на следующий день устроим нашу свадьбу. Я не люблю излишеств. Никакого пышного торжества, даже при том, что у меня первый брак. Но ты уже была замужем. К чему тебе повторение того, что ты уже вдела?
- Свадьба должна быть. Как – без свадьбы?!
- Конечно, свадьба будет. Придет шейх, совершит никях, будет чтение Корана, всё пройдет строго и достойно. А потом мы будем принадлежать друг другу! – голос Имада  чувственно дрогнул,  стекла очков снова блеснули, но Лейла не пожелала знать, какое выражение глаз пряталось за ними.
Почему-то голос ставшего слишком сладким жениха показался Лейле теперь ещё более гнусным и противным.  У нее задрожали руки, она поняла, что ещё немного, и она набросится на Имада, исцарапает ему лицо, потом оттолкнет от себя и закричит, закричит изо всех сил!
Но Имад всё понял по-своему. Он увидел, что в гостиную возвращается сид Абдул. И не один, вместе с первой женой ларой Нурией. Он тут же отодвинулся от девушки, сложил руки на коленях.  Когда сид Абдул  направился к ним, Лейла и Имад почти одновременно встали с дивана. Лейла упорно отводила глаза, Имад же пялился на нее, продолжая жадно разглядывать. Это смутило даже сида Абдула, посчитавшего такое поведение нескромным  для жениха.
- Лейла, ты можешь вернуться к работе, - благосклонно, но твердо  произнес сид Абдул. Он удивился, как быстро Лейла исчезла после его слов. Имад проводил невесту мечтательным взглядом.
- Думаю, дядя Абдул, на этот раз свадьба не сорвется.
- Только бы ты сам не передумал! Аллах! Я буду рад, если вы примете друг друга и будете жить счастливо, иншалла.
- Иншалла, сид Абдул! – ответил обнадеженный жених. Он тут же простился и отправился домой, чтобы поговорить с родителями, сказать, что невеста ему очень понравилась.  А потом его ждали разные дела, вечером – поездка. Он ведь не солгал Лейле. Лейла! Чудный цветок! Имада переполняло восхищение. Но в то же время он понимал, что после свадьбы девушка может оказаться совсем не такой, какой она представляется ему и родителям сейчас.
К тому же, она побывала замужем. Это коробило Имада, когда он вспоминал об этом. Но он начнет их семейную жизнь с чистого листа и убедит ее сделать то же самое. Лейла! Сколько же невест за эти годы прошло перед ним! О, Аллах! Имад поклялся себе не вспоминать Самиру. Но в его жизни был ещё один случай, который не мог забыться. Кстати, невеста тоже была от дяди Абдула,  оказалась его племянницей. Он даже имя ее помнил до сих пор - Сумайя.  Красивая, но наглая, при том, что очень юная девочка.
Чего только тогда не случилось! Эта Сумайя перевернула поднос с чайником прямо на платье его матери. Неправду сказал тогда сид Абдул, оправдывая неловкость девушки тем, что она запнулась ногой за угол ковра. Нет, он-то знает, что произошло, когда их оставили наедине! Понял, что имел место злой умысел.
Помнит, до сих пор не забыл, как девчонка, наговорив глупостей, выпустила пузырь из жвачки прямо ему в лицо, и пузырь лопнул! Жвачку приличные девушки не жуют, тем более, когда к ним пришли гости, да ещё сватать. А ещё она призналась, что не любит молиться пять раз в день, болтала ещё что-то, но он даже слушать не стал.  Решительно отказался от такой невесты, позвал родителей и увел их прочь из того дома!
А Лейла... Сидела, не поднимая головы, не поднимая глаз! Скромная, тихая, покорная. И такая красивая! Так думал Имад, спеша по медине домой. Вызвал сомнение момент, когда Лейла бурно отреагировала на его просьбу и попросила сходить с ней на свадьбу подруги. Но Имад снисходительно подумал, что девочка ведь не золото купить пожелала, а посмотреть на свадьбу подруги. Что за подруга, если не позвала на свадьбу? О, так это сына лары Дунии невеста – подруга Лейлы?
Нет, прав дядя Абдул, пусть Лейла сидит дома. Какая свадьба, если его не будет в городе? Отпустят Лейлу на праздник, и глаза чужих мужчин будут смотреть на его невесту. Имад уже чувствовал, как ревность дает о себе знать. Поэтому - скорее жениться и ходить везде только вместе!   


14. Часть 32. Глава 14. Свадьба Арибы

На следующий день в доме сида Али должен был состояться никях Арибы и Икрама, а затем и праздник в огромном зале одного из отелей Феса.
Лара Дуния после ночи хны забежала домой лишь для того, чтобы  переодеться в одежду, в которой она будет присутствовать на свадьбе, сидеть в комнате рядом с невестой, чтобы при свидетелях тоже услышать, как невеста Икрама даст согласие на брак.
Дуния была в восхищении от платья: это был роскошный кафтан, украшенный обильной вышивкой. Женщина надела также золото, лучшее ожерелье, широкий браслет, массивные серьги... Прическа тоже была сделана руками опытного мастера, а волосы заранее покрашены хной.
Лара Нурия пришла в комнату второй жены Абдула, чтобы понаблюдать из любопытства на сборы матери жениха и поговорить, как прошло нанесение хны.
- У Арибы хна легла красиво, на руках и ногах – замечательные узоры, сложные, их так долго и тщательно вырисовывали. Вот только мне кажется, что краска на ее руках, сколько ни три ее лимоном для закрепления, продержится недолго.
- А что такое, Дуния? Хна некачественная? Как же так?
- И это тоже! Умные все слишком. Не хотят слушать полезные советы. Говорила же: надо было самим купить хну хорошего сорта, но не послушались. Решили, что рисовальщицы лучше знают, какая хна нужна. Вот теперь и посмотрим, как у Арибы на первой же неделе сойдет рисунок,  тогда придется ей, как требует обычай, приниматься за домашнюю работу. А продержись хна подольше, так могла бы и месяц бездельничать, - деловито рассуждала лара Дуния, нанизывая на пальцы выбранные кольца.
- Ариба – бездельничать? Нет, - не согласилась лара Нурия. – Я помню эту девочку, когда она жила в Фесе с Лейлой, в том доме, который Мухамед потом  продал, когда решил увезти Лейлу в Бразилию. Она трудилась с утра до вечера. Все дела были на ней. Может, Ариба специально предпочла такую хну, чтобы смыть ее быстрее и самой заниматься домашним хозяйством? Знает, что служанок в доме ее мужа нет. Вот и...
- Хм, служанок нет. Она  не хочет, чтобы они были. Ну, ничего, после свадьбы я приду к ним пожить на месяц, поучить молодую жену уму-разуму. Боязно как-то оставлять своего сыночка на девчонку, которая сама никогда одна домом не управляла, о муже не заботилась. Но я не утверждаю, что я ничего не умеет, не смотри на меня так, Нурия!
Лейла хвостом пришла за ларой Нурией в комнату лары Дунии, ведь ей тоже хотелось посмотреть, как та собирается на свадьбу. Но она также надеялась, что женщина сжалится и передумает, пригласит Лейлу пойти вместе с ней на свадьбу Икрама.
Но лара Дуния ее будто вовсе не замечала. Спешила собраться и быстрей отправиться в дом сида Али. Внизу ждал Абдул, который должен был присутствовать в гостиной, когда будет проходить никях.
- А сид Абдул позволил тебе, Дуния, пожить в доме молодоженов? – насторожилась Нурия, заподозрив, не сама ли Дуния приняла такое решение?
- Хм, твой Абдул одобрил, ещё как одобрил,  что я собралась в том доме проследить за порядком и показать молодой жене, как нужно вести хозяйство. И почему? Знаешь? О, Аллах! Старик никак не может забыть,  как мы ходили покупать невесте золото. До сих пор возмущается, что Ариба молча приняла все выбранные ей украшения, ни от чего не отказалась. Теперь опасается, что девчонка будет от моего сына требовать только золото, а заботиться о нем не станет, как следует. Так меня накрутил, что я и сама стала опасаться, как у нее всё получится.
Лейле захотелось сказать что-нибудь обидное про Арибу, которая забыла о подружке, оказалась такой неблагодарной, что даже на собственную свадьбу не пригласила. А то, что и лара Дуния ее с собой брать не намерена, она уже поняла и потому не удержалась от замечания.
- Не переживайте, лара Дуния. Из Арибы получится отличная жена. Вот в Бразилии, например, скорее это она была женой для Мухамеда, а не я. И матерью нашего сына. Ариба и домом занималась, и Абдульчика растила, и о моем муже заботилась – кормила, обстирывала, даже лечила. Вот на ком, а не на мне, он должен был жениться.
- И тебе не стыдно рассказывать об этом? Если за тебя все обязанности выполняла Ариба, то чем ты занималась? –  глянула на нее мельком лара Дуния. А Нурия неодобрительно покачала головой.
Лейла прикусила губу, сцепив руки за спиной.
– Ты-то что делала? – повторила вопрос Дуния. - Ты только у него в постели выполняла супружеские обязанности, что ли? Для чего ты ему ещё была нужна? О, Аллах! Вот потому он и развелся с тобой, - поучительно закончила женщина, поправляя перед зеркалом красиво завязанный на голове платок.
- Да, постели с ним мне избежать не удалось. А вот если бы его женой была не я, а Ариба, она и в этом бы преуспела. Помнится, однажды Ариба так утомилась, что уснула на моей постели, и пока я возилась с сыном в другой комнате, укладывая его спать, в мою спальню заявился Мухамед, в темноте принял Арибу за меня и....
- Хватит! Прекрати нести чушь, - сурово оборвала ее лара Дуния. – Так и знала, что ты непременно захочешь рассказать эту гадость, которую сама придумала, чтобы опорочить родственницу. Какая ты завистливая и непорядочная, Лейла. Меня Мухамед предупредил, что ты подстроила ему и Арибе ловушку, чтобы потом шантажировать их этим. Но у тебя ничего не вышло.
- Это у Мухамеда ничего не вышло! А если бы ещё немного - и всё у него получилось бы, и тогда быть бы Арибе второй женой Мухамеда, ей, а не ларе Муне! – обозлившись, покраснела Лейла.
 -  Вот чего ты добивалась?! Я давно знаю эту историю, но ни сыну не стала рассказывать, ни Арибе не даю понять, что знаю, чтобы не смущать девушку. Ничего, сегодня свадьба, а потом – их первая брачная ночь. Мы с Абдулом, Зорайдэ и сидом Али будем ждать результата хоть до утра. И дождемся, - подняла указательный палец вверх мать жениха. -  Уверена, что на простыне, которую вынесут нам показать молодые, будет то, что там положено быть. Ариба девственница, я нисколько не сомневаюсь. Нечего тут намекать на бывшего мужа и мою невестку. А ты, Лейла, за намеки и клевету можешь получить несколько ударов плетью, помни об этом.
- За что меня пороть? – побледнела  злоязыкая девчонка. – Я только рассказываю, что было в Бразилии и чем это могло закончиться! Но не случилось, на счастье Арибы! Вот и всё... Возьмите меня на свадьбу! Я из родни Арибы.  Я тоже хочу убедиться, что с ней всё в порядке.  Я обязана увидеть кровь на ткани... Иначе у меня останутся сомнения. Эти современные девушки! Ариба жила в Бразилии почти год, одна ходила по улицам – на рынок, в магазины. Вы верите Арибе. А я не стала бы доверять...
- Вот дрянь! – развернулась к ней лара Дуния и от души отхлестала по щекам. – Я тебе язык вырву, если ещё хоть слово скажешь про невесту моего сына!
Лейла сжалась от неожиданного нападения, а потом плаксивым голосом сказала:
- Не смейте меня бить! Вот не выйду за Имада! А про Арибу всем всё расскажу, если с собой не возьмете! Не хотите, чтобы я там была, значит, есть, что скрывать!
- Что ты расскажешь?! Что – скрывать? Ох, змея! А за Имада ты выйдешь, - мстительно кивнула разъяренная женщина.
Выплеснув таким образом гнев, Дуния вышла из комнаты, внизу позвала Юнуса и приказала ему вместе со служанкой из кухни глаз не спускать с Лейлы.
- Даже во двор ее не выпускайте, чтобы к воротам на медину и близко не подходила!
- О, Аллах, Дуния, что случилось? – быстрыми шажками семеня в ее сторону  через гостиную, вопрошал сид Абдул.
- Случилось! Лейла рвется на свадьбу, чтобы устроить нам неприятности. Хочет бросить тень на невесту Икрама!  Про Имада заявила, что не выйдет за него. Ее нельзя выпускать из дома! – нажаловалась на вредную девчонку его жена. – Сбежит ещё!
- А кто сказал, что она выйдет из риада? – удивился старик, и его брови высоко взлетели. – Юнус знает, что без жениха она нигде не может показаться.  Из моего дома она сможет выйти только с Имадом, уже став его законной супругой. Или она собралась отказаться от жениха? Она это серьезно заявила?
На лице сида Абдула появилось неприятное выражение. Что за несчастливый жених этот Имад, неужели его ждет новая неудача?
Но старик тут же вспомнил о действенном оружии, оказавшемся у него «в руках», и он напомнил:
- Лейле захотелось романтики пустыни? Она ее получит в тот же день, когда перестанет быть невестой выбранного мною жениха. Идем, Дуния, иначе можем опоздать. Мы должны явиться раньше шейха.
Юнус проводил хозяина с женой на медину, закрыл тщательно все замки и задвижки.
А лара Нурия, выпроводив Лейлу из комнаты Дунии, по пути поучала и совестила строптивую и завистливую девчонку.
- Так нельзя делать, Лейла. Аллах-Аллах! И о том, как ты жила и вела себя в доме бывшего мужа, никому никогда больше не рассказывай. Пока ещё родители Имада о тебе не знают ничего плохого. Может, и слышали что-то от кого-то, но точно им ничего неизвестно. Пусть думают, что это ты ухаживала за мужем, делала все дела в доме, про Арибу ни словом не вспоминай. И не говори о ней ничего плохого. Узнает лара Дуния, что ты клевещешь на ее невестку, тебе же плохо будет.
- Я пыталась правду рассказать. Ведь было же это!
Но лара Нурия пропустила ее слова мимо ушей.
- Запомни: Имад – идол в своей семье, тебе надо найти к нему подход, чтобы жить с ним счастливо, а если ему на тебя начнут жаловаться, он начнет тебя воспитывать. Разве хочешь, чтобы муж порол тебя?
- Имад может меня побить?!
- Сид Абдул давным-давно подарил ему плетку, велел повесить ее на видное место в доме в тот день, когда Имад женится, да так, чтобы молодая жена ее всегда видела и помнила о ней.
Лейла скривила губы.
- У Мухамеда тоже висела плетка, подаренная дядей Абдулом.
- Вот, и у Имада так же будет. Следи за языком  и старайся угодить мужу. А главное – стань хорошей хозяйкой и женой.
Лейла сказала, что ей что-то нездоровится,  и пошла к себе в комнату. Там она встала у окна, глядя в сторону, где, как ей казалось, мог находиться дом сида Али,  попыталась представить, что может происходить на свадьбе Арибы.
Она вспоминала собственную свадьбу. Вот только воспоминаний у нее было мало. Прошло торжество, как в тумане. Ведь Лейла была в те дни так напугана, зная, что ее выдают замуж за богатого и некрасивого старика, который может увезти ее в далекую страну. Из собственной свадьбы она хорошо запомнила только блеск золота, которое купил ей муж к свадьбе, и платья, каких у нее не было до этого никогда. Именно эти впечатления затмили всё в ее памяти.
А как будет у Арибы? Для нее свадьба не была внезапной. Ариба так ждала этого события, переживала, что Икрам не выдержит и женится на другой. Но нет, ей повезло даже в том, что сестра Фарида Дайнаб, которая должна была стать невестой Икрама и при этом в будущем - первой женой, исхитрилась выйти замуж за мужчину, который сосватал  Ясмин, внучку лары Дунии!
Лейла помнила, как на ее свадьбе Мухамед поцеловал ее в лоб, приподняв вуаль, когда ее привели к нему после никяха. Ей вспомнилось и то, как она шла рядом с одетым в свадебную джеллабу пузатым Мухамедом под руку, казавшимся ей огромной глыбой, а их обсыпали лепестками роз... А первая ночь? Большего страха и отвращения Лейла не испытывала до той ночи никогда! Это был шок!
А как отнесется Ариба к тому, что случится между ней и Икрамом? Хм, для Лейлы эта сторона супружества в первую ночь оказалась потрясением. Ее в ту ночь Мухамед привел в чувство, дав звонкую пощечину, потому что им было пора выйти из комнаты и показать простыню со следами, доказывающими ее невинность, а она никак не могла пошевелиться, отойти от произошедшего между ней и мужем, лежа рядом с уже одевавшимся Мухамедом. Фу, даже вспоминать противно! А что расскажет лара Дуния завтра, вернувшись со свадьбы и ночного бдения под дверью свадебного номера для новобрачных в отеле?
Лейла готова была треснуть от желания хоть одним глазком посмотреть на свадебные платья Арибы, на подаренное ей золото.
- Ааа! Сама так явится на мою свадьбу с Имадом! – вдруг дошло до нее. – Сид Абдул специально позовет новобрачных, чтобы показать, что смог пристроить и меня. Нет, не хочу их видеть! Попрошу Имада, чтобы свадьба прошла совсем незаметно, без шума.  И чтобы Арибу точно не приглашали.
Она понимала, что, живя в одном городе, пусть даже в таком огромном, как Фес, невозможно не столкнуться на медине с кем-то из знакомых. Но она не желала видеть счастливую Арибу, идущую рядом с Икрамом, когда Имад решит повести и ее куда-нибудь. А лара Нурия намекнула, что не сидеть ей дома, когда выйдет замуж за Имада. Будет водить ее по недорогим ресторанам, чтобы все те, кто злословил о нем и посмеивался над его многочисленными неудачными попытками сватовства, увидели его красавицу-жену, дорого одетую и в золоте с головы до ног.
- Вот увидишь, он станет тобой хвастать! Он вроде бы серьезный человек, уважаемый, юрист, но ему обидно, что так долго не мог найти себе жену. Сколько девушек его отвергло! А до этого от скольких невест отказался он сам! А после того, как Самира выставила его клоуном, так он тем более захочет показать всем, что то было досадное недоразумение! А теперь у него всё хорошо.
Лейла верила каждому слову мудрой жены дяди Абдула. А пока ей оставалось лишь сожалеть о горькой судьбе, стоя у окна, выходившего в небольшой глухой дворик риада.
В комнату заглянула лара Нурия, решив проверить, что происходит с девушкой. Обнаружив, что Лейла не спит, не лежит с больной головой, она позвала ее пить чай.
Только теперь Лейла поняла, что очень голодна. События в доме заставляли ее забывать о еде и притупили чувство голода. Она согласилась пойти с женой сида Абдула на кухню. Там лара Нурия велела служанке подать им чай и что-нибудь поесть.
Им всё принесли, а служанки отпросились в хамам и были отпущены.
Потом они пили чай, Лейле невольно пришлось участвовать в разговорах с женой дяди Абдула.
Нурия все дни, пока Лейла жила в доме сида Абдула, порывалась научить ее готовить, удивляясь, как Лейла вдруг смогла забыть рецепты приготовления  самых известных марокканских блюд и разучиться работать на кухне.  Неужели год жизни в Бразилии вдали от родины так на нее повлиял? Но ведь Лейла и бразильскую кухню не смогла освоить.
- Лейла, когда я пришла по указанию сиду Абдула в тот дом, где вы с Арибой жили после твоей с Мухамедом свадьбы, я же помню, что ты умела готовить. У Арибы кушанья получались лучше, вкуснее, чем у тебя. Но и ты готовила Мухамеду и таджин, и цыпленка, и салаты. Как ты могла разучиться?
- Я и сейчас всё умею, но когда в доме может заниматься делами прислуга, зачем себя утруждать? – презрительно сказала Лейла.
- Ах, так ты только бездельничала? Аллах-Аллах! Ты предпочитала, чтобы тебя считали неумехой, а сама ленилась заниматься домашней работой? Какой харам!  Но у Имада в доме это не пройдет.
- Нурия, не хочу думать об этом, - сердито буркнула Лейла. – Прошу: не напоминай мне об Имаде.
Старушка и Лейла оставались в риаде вдвоем. Юнус ушел к соседу на кальян, а служанки, обычно работавшие на кухне, блаженствовали в хамаме. Нурия всех отпустила, считая, что с ней-то Лейла не забалует. Впрочем, девчонка и сама понимала, в каком положении оказалась. Куда ей бежать? И на свадьбе ее никто не ждет, выставят вон, и всё.
Они вдвоем пили чай и разговаривали.
Ларе Нурии тоже хотелось знать, что происходит в доме сида Али, где частично устроили свадьбу. А Лейле вдруг пришла в голову неожиданная мысль:
- Лара Нурия, вот придет шейх, с ним рядом сядет жених Арибы, а кто будет представлять сторону невесты? Ариба – сирота. Дядя Али – отец Икрама, он не может говорить от ее имени. Тогда дядя Абдул? Но он – муж лары Дунии, матери жениха. Как они поступят?
- Хм... Я даже не спросила об этом! Забыла! Но твой отец сид Усман не приехал. Мне звонила Карима, рассказала. Вроде бы договорились с родственником сида Абдула из Агадира. Сид Мехмед утром уже был в Фесе. Он  и представит сторону Арибы. Хотя он ей никакой не родственник, но будет ее названным отцом.
 - Почему мой отец не приехал на свадьбу Арибы? Мы ведь Арибе дальние родственники, – усмехнулась Лейла. –  Разве я не согласилась выйти замуж  за Имада?
Нурия пожала плечами, не захотев говорить, что ее отец стыдится показываться перед знакомыми из-за позора, павшего на его голову из-за Лейлы. Развестись с племянником сида Абдула! Потерять мужа, родного брата самого Саида Рашида!
Женщина хорошо знала свадебные тонкости благодаря активной деятельности сида Абдула. Поэтому она принялась просвещать Лейлу:
- Раньше на никях не давали никакого документа, сейчас же записывают в бланк к себе и молодоженам. Туда вносятся полные имена жениха и невесты, свидетелей и также свадебный подарок невесте от жениха и какой именно подарок, это и есть махр. Твой бывший муж показывал тебе  ваш документ?
- Нет. Зачем? Я же не умею читать. А у Арибы будет записан в свидетельстве о браке размер махра?
- Не знаю, но думаю, что будет записан! Сид Абдул и сид Али строго относятся к таким вещам. А сейчас, наверно, уже читается никях. Это займет около часа. Шейх объяснит жениху и невесте (ее представителю) их права и обязанности. А ещё у Арибы непременно спросят, согласна ли она выйти замуж за Икрама или нет.
- Конечно, согласна! – фыркнула Лейла. – И спрашивать не стоит!
Поглядывая на часы, Лейла удрученно признала, что ее подруга теперь уже жена Икрама.

...Сид Абдул и лара Дуния вернулись под утро. Оба были довольны исходом первой брачной ночи.
- Я и не сомневалась! Не сомневалась, что моему сыну досталась порядочная девушка, - сказала, обмахиваясь стянутым с головы платком, Дуния, войдя в гостиную, где на диване, свернувшись в углу, как кошка, спала Лейла, а рядом дремала Нурия.
Открыла  им дверь одна из служанок, потому что Юнус пошел к отелю, чтобы там забрать сида Абдула и Дунию, когда ему позвонил с этой просьбой сам хозяин. Юнус взял ослика и отправился за ним и ларой Дунией.
- Я тоже говорил, что Ариба – не одалиска! – грозя пальцем,  довольным тоном проговорил старик.
- Как всё прошло? – сонно спросила Лейла, подскочив на диване, как только услышала их голоса.
- Иди в комнату, одалиска! – прогнал ее сид Абдул.
«Лара Дуния нажаловалась!» - поняла Лейла и тут же исчезла на лестнице.
- Нурия, иди спать, потом тебе всё расскажем! – ласково произнес сид Абдул, обратившись к первой жене.

...Прошло несколько дней. Лара Дуния на второй вечер после свадьбы оставила дом на Нурию, чтобы пожить у молодой четы. Когда свекровь Арибы собиралась в дом новоиспеченных  супругов, сид Абдул надавал ей множество указаний, как сделать из Арибы хорошую жену и хозяйку, думающую не о покупке золота, а о том, чтобы в семье всегда горела «лампада Аллаха».
Прошло несколько дней, и вот этим вечером лара Дуния заглянула к ним, чтобы показать свадебные фотографии. Она разложила их веером на столике перед диваном, где обычно сидели женщины, а рядом в кресле располагался сид Абдул. Он и теперь занял любимое место, нацепив очки и просматривая местную газету и что-то в ней выискивая среди множества мелко напечатанных заметок.
Нурия с удовольствием рассматривала снимки, а Дуния комментировала. Никто не стал прогонять Лейлу, когда она подошла и молча встала за спиной лары Нурии. Ей тоже очень хотелось увидеть фотографии. Но ей пришлось плотно сжать губы, чтобы не дрожали и чтобы ее не заподозрили в зависти, когда она заметила фотографию золота, выставленного на обозрение гостям свадьбы.
- Нурия, такое золото! О, Аллах, какое золото досталось невестке! – довольно качала головой мать Икрама.
А какие красивые платья были на Арибе на свадьбе! Они оказались ещё прекраснее, чем когда их с восторгом описывала Карима. Лейла окончательно расстроилась, увидев на одном из снимков счастливо улыбающихся друг другу Арибу и Икрама, идущих под руку, когда их осыпали алыми лепестками роз.
- Какооой  красииивый у Арибы женииих! – от зависти у Лейлы потемнело в глазах. И тут же ей вспомнился Имад. О, Аллах,  за что? Пусть он не возвращается как можно дольше!
Но лара Дуния как будто подслушала ее мысли.
- Следующая свадьба – твоя, Лейла. Для тебя это будет не так волнительно, как для Арибы. Ты же разведенная, уже побывавшая замужем женщина. Даже один раз родившая. Сид Абдул, что ты мне говорил о том, как организовать Лейле свадьбу?
- Не торопись, Дуния, - отмахнулся старик. - Детали мы ещё должны обсудить с родителями Имада. Пусть он пока в отъезде, но нам это не помешает. Свадьба пройдет в моем доме, в гостиной – никях, здесь же устроим чтение Корана. А для женщин на втором этаже в ваших комнатах – скромное увеселение со сладкой выпечкой. У невесты спросят согласие на брак, а  после никяха молодая жена покажется мужу.  И всё. А что ещё может быть?
- За брачную ночь переживать не будем. Все знают, что невеста выходит замуж во второй раз, - кивала лара Дуния, ехидно щурясь. – Тем лучше, не надо будет под дверью стоять и, переживая,  ждать результатов.
- Хм, как не стоять? – возразил Абдул. – А если жених опозорится? Тогда брак может быть расторгнут! Я обязательно пойду и подожду, чтобы точно знать, всё ли в порядке.
Лейла невольно дернулась, выдав себя. Ведь появилась надежда на избавление от противного Имада!  Но сид Абдул тут же нахмурился:
- Но если такое случится, Имад окажется несостоятельным в постели, нам придется, отказавшись от негодного мужа,  отвезти Лейлу в Марракеш, откуда выходит тот караван, куда ее отец намеревался ее пристроить. Это такие неприятные хлопоты  и потеря времени! Не дай Аллах такому случиться!
- Не расстраивайся, Абдул, - усмехнулась Дуния. – С чего бы это Имаду опозориться? Он так мечтал получить жену, что теперь ни за что не упустит птичку, попавшую ему в когти! Сделает всё, как надо!
- Что? – не понял ее старик.
- Нормально всё будет, говорю, Абдул! Справится твой Имад с молодой женой! – уже громче сказала Дуния.
Она собрала принесенные фотографии обратно в пакет, когда все снимки  были много раз рассмотрены  и обсуждены.
- Пойду, хочу показать Кариме!
- В Бразилию надо послать снимки, пусть посмотрят, если уж не смогли прилететь на свадьбу близкого родственника сида Али, - проворчал Абдул.
Дуния расплылась в радостной улыбке:
- Икрам и Ариба этим сейчас и занимаются. Отберут самые интересные и отошлют Мухамеду. А он всем остальным покажет. 
Лейла с раздражением подумала, что не только об Арибе будут говорить, рассматривая в Рио-де-Жанейро фотографии ее свадьбы. Но вспомнят и о ней, и тогда узнают, что ее решено выдать замуж не за Фарида, как она всем говорила, а за Имада, того самого, которого отвергла и зло осмеяла Самира. О, Аллах, что они про нее скажут! Жаль, она не услышит, что будут о ней говорить!
Лара Дуния ушла, но отправилась не обратно в дом сына и невестки, а решила встретиться с Каримой, которая позвонила ей днем и наговорила странных вещей. Дуния ничего не поняла, поэтому решила поговорить с подругой на медине.
Карима ждала ее у посудного магазина, куда Зорайдэ отправила ее за новым заварочным чайником. Один из старых серебряных чайников упал с верхней полки, куда был пристроен во время уборки, а теперь сбоку обнаружилась некрасивая вмятина. Зорайдэ велела Кариме отыскать на рынке подходящий чайник, потому что ремонт серебряного чайника – вещь не простая. И стоит ли он  того? Впрочем, чайник был очень старый, но самый любимый у Зорайдэ. Она его не выбросит, но отложит до хороших времен. А пока следовало купить новый  серебряный чайник.
Встретившись, подруги заболтались, даже забыв о причине встречи. Но потом Карима ахнула и принялась объяснять,  что ещё перед свадьбой  Икрама Саид просил сида Али отправить ее, Кариму, в Марракеш, чтобы выяснить, что за девушка поселилась у тетки погибшей Зухры. Карима могла бы поехать не одна, а с ларой Дунией.
Дуния поморщилась.
- Аллах! Саид все никак не успокоится. Мне кажется, не сможет он найти жену. Убили ее, а после гибели Зухры и Фарида концов вовсе не найти. А почему ты мне позвонила? – удивилась лара Дуния.
- Ничего не говори сиду Абдулу! Он может рассказать сиду Рахиму, а у Саида есть подозрения, что Фарид и Зухра могли не погибнуть, а вместе Зухры там была Фатима, вместо Фарида – один мужчина, которого до сих пор никак найти не могут.
- И что? – не понимала Дуния.
- Если бы мы с тобой съездили в Марракеш, посмотрели на шуафу и ту девушку, которая ей помогает – разрисовывает узоры мехенди, чтобы точно узнать для сида Саида, Фатима это или нет. Шуафа называет ее Зухрой. Представь! Девушка носит черный хиджаб и закрывает лицо.
- Но я не помню Фатиму. Когда я могла ее видеть? Мельком только, когда Саид приезжал с ней в Марокко. Я могу не узнать эту женщину, даже если она снимет передо мной платок и покажет лицо.
- Я ее хорошо запомнила! Фатима жила в доме сида Али. Но Саид прислал дяде Али ее фотографии. Только вот когда поехать в Марракеш?
- Ладно, я могу съездить с тобой. Но не сейчас. Скоро у моей двоюродной сестры родит невестка. Тогда я точно поеду. Даже хорошо, что с тобой, иначе Абдул не захочет отпускать. Мне с ним придется воевать. А против тебя он не станет возражать, - деловито прикинула перспективу поездки лара Дуния.
Карима с досадой поцокала языком.
- Саиду требуется узнать как можно скорее. Придется мне одной ехать. С Ахметом вместе отправят, а это совсем не то.
Вопрос был решен, они продолжали обсуждать другие новости.
- Скоро никях Лейлы и Имада. Сид Абдул звонил дяде Али, звал на торжество, - сообщила Карима.
- Хм, мы тоже придем. Я-то точно буду, а захочет ли Ариба? Сомневаюсь. Между девчонками будто джинны черную веревку протянули. Не желают видеть друг друга. Даже Лейла сказала Нурии, что не хочет приглашать Арибу на свою свадьбу. Ну, это она в отместку так делает.
- Скажи, а золото Имад ей купил? Кольцо новое? – любопытничала Карима. Но лара Дуния так выразительно на нее взглянула, что сплетнице без слов всё стало ясно. Карима ахнула:
- И кольцо прежнее оставил? То, что для Самиры покупал?!
- Угу!
- А платье для свадьбы у нее какое будет? В чем она придет на никях? – не унималась Карима.
- Не знаю, я ведь пока живу не у Абдула, а у сына. О таких мелочах забываю узнавать у Нурии. У меня свои дела в доме молодоженов.
- И как тебе невестка?
- Молодец она. Тьфу, чтобы не сглазить! Даже уходить из их дома не хочется, так с ними хорошо.  Никаких занудств сида Абдула выслушивать не приходится. Ариба такая послушная, уважительная, хозяйственная. И захочешь, так не к чему придраться.
- Угу, а у меня без тебя теперь никаких новостей нет, - удрученно сказала Карима. - Что у сида Абдула на уме? За Хадижу переживаем. Кто расскажет, передумал он ее за Имада замуж выдавать или как? А то Саид решит сам найти ей мужа, поспешит и снова Хадиже страдать придется.
- Хм, вот приду на никях Лейлы и выясню, расспрошу сида Абдула или у Нурии вызнаю,  - пообещала Дуния. – Но у Хадижи впереди есть год. Она ведь вдова теперь, Абдул так считает, поэтому до годовщины вдовства напирать на нее и Саида не станет.
После этого женщины вошли, наконец, в магазин и принялись за поиски нужного Кариме чайника.

...Когда Карима вернулась в риад сида Али, то застала хозяина и Зорайдэ в гостиной на диване, обсуждающих звонок Саида. Но Карима не придала этому значения. Ей необходимо было поделиться собственными новостями.
- Сид Али, сид Али, я видела лару Дунию. Мы с ней поговорили о поездке в Марракеш. Она сейчас не может ехать, а вот скоро у ее сестры родит невестка, тогда она точно поедет...
Сид Али затянулся трубкой кальяна, поэтому не мог сразу ей ответить, но внимательно выслушал болтливую женщину. Зорайдэ же, поняв, что в пакете у Каримы – чайник, который и следовало купить взамен помятого, молча выдернула из рук служанки пакет и знаком подозвала Айшу, которая как раз принесла ларе Зорайдэ чай и новую выпечку на пробу. Чайник был унесен на кухню, а Зорайдэ взяла стакан с чаем и небольшое печенье с крупной миндалиной в центре песочного кружка.
Высказавшись, Карима теперь выжидала, что ответит сид Али.
- Звонил Саид, Карима. Хорошо, что у лары Дунии пока нет необходимости ехать в Марракеш.
- Что случилось, сид Али? Фатиму нашли? Нашли?! Где?! Кто?! – затараторила сплетница.
- Не нашли, - ответил, стараясь не раздражаться, сид Али. – Но люди Саида выяснили, что у шуафы теперь живет несколько девушек, которых она учит рисовать мехенди. Она приходит на площадь с целым гаремом рисовальщиц. И что делать? Сказать честно, я не верю, что Фатима у шуафы. Мне кажется, что ее уже нет в живых. И мы никогда не узнаем, что с ней сделали преступники.
- О, Аллах! Вот и лара Дуния так же считает.
- Но я должен уважить чувства Саида. Если его это успокоит, то следует поехать в Марракеш и каким-то образом выяснить, нет ли среди девушек Фатимы. Но как это сделать? Как каждой женщине из окружения шуафы заглянуть под черное покрывало? У них у всех закрыты лица, видна узкая полоска для глаз.
- Пойти с ними в хамам! – тут же нашла выход Карима.
- Для этого тебе, Карима, придется жить в Марракеше и как-то угадать, когда шуафа отпустит женщин в хамам. Они могут пойти не все вместе, а по очереди. Нет, надо придумать другой способ.
- Карима будет думать! Карима придумает!.. Да! Уже знаю! Женщин надо спровоцировать, чтобы Фатима выдала себя, если она есть среди них.
- Как? – заинтересовался старик.
- Можно попросить каждую девушку нанести мне мехенди, но чтобы в рисунок было вплетено имя, хорошо знакомое Фатиме. Например: Хадижа,  Рания, Назрин... Имя дочери! Дочку Фатимы назвали Назрин. Когда Фатима его услышит, она может вздрогнуть или выдать себя ещё как-то – взглядом, движением, голосом.
- Молодец, Карима! Имя дочери – самое подходящее, чтобы устроить ей ловушку.
- Да, да! И когда мы поймем, что это может быть Фатима, я могу «случайно» сдернуть с нее платок или никаб с лица, тогда и увижу, кто передо мной.
- А если шуафу это насторожит? Если Фатима у нее, это значит, что ее что-то там держит.
- Шуафа не успеет ничего сделать! Потому что если под паранджой окажется Фатима, то ее надо сразу же схватить и увести, нечего рисковать! А то опять упустим! А шуафе пригрозить, что позовем полицию и позвоним Саиду Рашиду, если попытается препятствовать.
- Аллах! Да тебе, Карима, надо в полиции работать и разрабатывать спецоперации, - сделал Кариме комплимент сид Али, одобрительно и с удивлением поглядев на нее. Зорайдэ тоже с уважением качала головой.
- Я передам Саиду твой план, Карима. Но чтобы схватить Фатиму, если это окажется она, тебе нужны помощники. Надо заранее обо всем договориться, всё тщательно продумав, все детали. Фатиме нельзя дать уйти, шуафе – тоже. Если она удерживает жену Саида, зная, что он ее ищет, значит, она преступница. 
- Вы правы, сид Али. Звоните Саиду и договаривайтесь. Пусть организует такую проверку, - согласилась с мужем Зорайдэ.
А Карима стояла рядом с разочарованным видом. Ну, вот! Теперь за дело возьмется Саид Рашид,  всё будет сделано без нее!
Набирая номер племянника Абдула, сид Али проворчал, что вообще-то Саид сказал, что Фатима не умела рисовать. В этом его уверила Рания, но и Хадижа не замечала за ней склонности к живописи. Но Саид планировал обследовать ещё раз ноутбук жены, чтобы выяснить, были ли там какие-либо рисунки, сделанные ее рукой.


15. Часть 32. Глава 15. Радость у Латифы. Лара Назира и доктор Альбьери.

Керим вошел в комнату, где ждала его Латифа, с интригующей улыбкой, держа в одной руке пакет с выпечкой, который он захватил домой из кафе, а в другой был большой пухлый конверт.
- Хабиби! – едва не вскочила Латифа с постели, где лежала уже полдня. Но опомнившись, она не поддалась порыву, оставшись на месте. Теперь никаких резких движений на ближайшие месяцы. Так посоветовал врач, который утром сообщил Латифе и ее мужу новость: у них скоро будет ребенок. Латифа беременна. Но в ее возрасте надо быть предельно осторожной, особенно в первые месяцы, чтобы не потерять плод.
Латифа сначала не поверила, но Керим был очень рад и сказал, что ждал этого и даже был уверен, что так будет.
- Ты хочешь сына, а может родиться дочь! Но дочка у тебя уже есть, - грустно улыбнулась Латифа.
- Неважно, милая. Пусть будет ещё одна дочь. Это же наша с тобой дочь.
Они полдня переваривали новость, потом  лара Марьям, вернувшись из кафе, узнала о будущем племяннике или племяннице и тоже обрадовалась.
- А Неджме звонили? Она знает? Обо мне вы забыли, иначе почему я узнала об только дома?
- Керим позвонил Амалю и рассказал. Он не смог поговорить с дочерью...
- Наверно, муж снова наказал ее за что-то! Аллах! Пусть этот ребенок пойдет в тебя, Керим, или в Латифу! Пусть будет спокойным и послушным, иншалла! Я так за вас рада! – прослезилась сестра Керима.
Потом женщины остались дома, и лара Марьям запретила невестке чем-либо заниматься даже на кухне. Латифа возражала, но никакие слова не действовали на родственницу. Марьям заставила Латифу лежать. Не просто так утром пришлось вызвать доктора. Жене Керима стало дурно, она потеряла сознание, пытаясь подняться с дивана. Хорошо, что упала обратно на мягкий диван, на марокканские подушечки.
Потом Латифа позвонила Жади и Зорайдэ. А после этого уже на нее саму обрушился шквал звонков. Ведь новость моментально разлетелась среди родственников. От Жади узнала Хадижа, которая тут же сообщила Эмми и Амину. Эмми как раз собиралась в гости к ларе Назире и тоже поделилась там новостью.
Амин был потрясен возможностью стать ещё раз братом, что родится ещё одна сестра или ещё один брат, но теперь уже у его матери, а ведь подрастал ещё и Абдульчик. Он сказал об этом отцу, посетовав, что, скорее, ждал от лары Муны появления нового брата или сестры, но только не от матери!
Мухамед пришел в дурное расположение духа, увидев в этом запоздалое предательство. Латифа не стала ещё рожать детей от него, зато тут же забеременела от Керима, как только стала его женой. Как так? И Мухамед позвонил Саиду, чтобы излить ему душу, высказать это горестное соображение. Но брат уже знал новость от Хадижи, весь его дом обсуждал беременность бывшей жены Мухамеда – и Рания, и Зулейка, которые обе хорошо относились к Латифе.
Иветти тоже поздравила сестру Жади, как и Зейн с Сумайей, и дона Жура, и дона Ноэмия!
Что тогда говорить о реакции в Марокко на благую весть! Зорайдэ была счастлива, а в какой восторг пришла Карима! Ее не смог остановить даже дядя Али. Поэтому вскоре о прибавлении в семействе Латифы и Керима знало уже пол Феса, как и в доме сида Абдула, и в молодой семье Арибы и Икрама. Дуния хорошо отнеслась к новости, а вот Абдул вторил Мухамеду, заподозрив, что одалиска почему-то  не хотела становиться матерью детей его родного племянника.
Лейла же разозлилась, поняв, что счастье достается всем, даже старухам, но ее обходит стороной. В Бразилии и в Марокко все радуются будущему ребенку Латифы, которая тоже счастлива, конечно. Скоро выйдет замуж и Лейла, но ей совсем не хочется рожать детей Имаду. А придется!
Потом в Рио позвонила Неджма и тоже порадовалась за отца и Латифу. На вопрос Керима, не станет ли он также ещё и дедушкой, дочка заявила, что у нее и Ясмин в ближайшем плане лететь в Италию и там встретиться с Лео и Самирой. Если Самира путешествовала по Италии впервые, то Неджма с подругой Ясмин (она же и родственница Самиры!) уже хорошо узнали страну, а, наслушавшись восторженных рассказов Самиры о разных вкусностях, с которыми девушка из Бразилии познакомилась в Риме и Милане, тоже решили рвануть в Европу, чтобы встретиться с  «молодоженами».
 И вот пришла такая новость от Латифы. Самире позвонили сразу несколько человек с потрясающей новостью. Девушка была рада, что теперь счастье ее матери станет полным. Новый ребенок откроет новую страницу в семейной жизни матери и Керима. Самира даже сказала Лео, что испытывает чувство облегчения, потому что теперь у мамы будет малыш, о котором она станет заботиться, будет меньше переживать за нее, часто забывая, что Самира уже взрослый человек.
Лео же поздравил Керима и дону Латифу и не забыл сказать, что Самира отправила несколько писем на электронную почту Керима, ведь у доны Латифы ее нет. Пусть прочтут! А ещё они послали пакет с фотографиями и открытками, потому что то, что можно подержать в руках, всегда приносит большую радость, чем то, что мы можем видеть только виртуально.  И добавил, что Самира отправила открытки с видами Италии всем, кому только смогла:  Иветти и Далве, тете Жади и доне Деузе со всем ее семейством, доне Журе, Хадиже и Эмми, тете Назире, синьору Олаву, доне Ноэмии, даже Базилио. Кажется, никого не забыла!
Все открытки разные, но дона Латифа получит полную их коллекцию.
И вот счастливый Керим принес не только любимые сладости Латифы, но и забрал присланный пакет.
Марьям приготовила чай и кофе, который теперь Латифе пить было нельзя, но он и был сварен не для нее! – а Керим присел рядом с женой и смотрел, как Латифа раскрывает плотный конверт, обклеенный пестрыми марками.
Наконец, из конверта высыпались фотографии вперемежку с открытками. Кериму, когда-то часто путешествовавшему по миру, было любопытно увидеть знакомые виды городов, но Латифа нигде не была, кроме Марокко, поэтому ей было очень интересно увидеть места, где побывала ее Самира.
Все снимки и открытки были подписаны, снабжены краткими пояснениями.
- Хм, Пантеон, Ватикан... Лестница... Аллах, сколько же там ступенек! Самира пишет, что у нее заболели ноги, когда они с Лео быстро поднялись по ней вверх, а вскоре им пришлось спускаться обратно. О, Аллах, а это что? Как такое возможно?! – округлились глаза у Латифы при виде открытки, на которой вдоль исторического здания тянулся ряд статуй в виде обнаженных мужчин.
Латифа тут же отбросила от себя открытку.
- Харам! О, Аллах! Неужели моя дочь это видела? И все люди, которые проходят мимо, могут на это смотреть? Почему статуи не уберут в музей? Аллах-Аллах!
Керим только посмеивался над ее наивностью и смущением. Но взял открытку и повернул ее лицевой стороной вниз.  Тут же взял другую – с всемирно известным зданием.
- Смотри, Латифа, это знаменитый Колизей. Я тоже когда-то был там, где-то есть старая фотография. А Самира, как я думаю, купила наборы открыток и не стала их внимательно рассматривать.
- Какая красивая улочка: цветы на клумбах, цветущие деревья... Самира одета в незнакомое мне платье. А Лео где? Почему его нет рядом?
- Наверно, это он ее фотографировал. Но вот здесь они стоят рядом. Кого-то попросили снять их вместе на камеру.
Лара Марьям тоже с интересом перебирала содержимое присланного пакета. Было время, когда и она тоже поездила по миру вместе с братом, его первой женой и тогда ещё маленькой Неджмой. Но вспоминать об этом при Латифе она не захотела. Прошлое должно остаться в прошлом.
- Я помню, Самира рассказывала, что у нее есть какая-то палка, на которую она насаживает свой сотовый и может делать фотографии без посторонней помощи.
- Это называется селфи. Обратите внимание вот на этот снимок: здесь явно селфи, они сами сфотографировали себя, держа палку на вытянутой руке.
- Да, что-то не то с этим снимком.  Лица у них такие странные. А на фоне такое огромное здание, но это не мечеть.
- Это знаменитый собор святого Петра. Лео же, кажется, христианин? Он не мусульманин? – задал деликатно вопрос Керим.
- Да, Лео – брат Лукаса Ферраса, он из семьи Феррасов, а они католики. Но и со стороны матери он тоже католик. Но я что-то не слышала, чтобы Лео бывал в церкви.
- Эта молодежь сейчас такая безответственная! Не признают никаких авторитетов, не склонны никому и ни во что верить. Хотя я думаю, что всё дело в воспитании, - неосторожно высказалась лара Марьям, хотя и не имела в виду Самиру.
- Дядя Абдул тоже так считает, но как бы мы ни воспитывали детей, мы не можем вложить в их головы свои мозги. Вот и Самира выросла совсем не такой, каким стал Амин, хотя они дети одних родителей.
Керим, заметив оплошность сестры, тут же вспомнил о собственной дочери.
- Наша Неджма тоже не стала примерной мусульманкой. Но она росла в Бразилии, мы редко бывали в Марокко и Египте, где раньше проживало так много наших родственников. Я не стал ломать ее, потому что и сам не придерживаюсь строгих обычаев и традиций.
- Но как ты смог выдать Неджму замуж за Амаля? Ведь он мусульманин, живет в Эмиратах, во дворце, который невозможно покинуть без хиджаба.
- Это простая история. Амаль влюбился в Неджму, заметив ее на одном из национальных праздников, куда мы с ней и Марьям приехали к родственникам в Сан-Паулу. Он тоже ей понравился, но парень изображал из себя современного предпринимателя, оевропеившегося бывшего жителя Востока, в общем, такого, как я. Когда Неджма раскусила его притворство, было поздно.
- Аллах! Сколько таких случаев в жизни!
- ...Ее просватали, потом была свадьба, Неджма была всем довольна, зять увез мою дочь в свой дворец, где жизнь была похожа  на восточную сказку. Ей это даже показалось романтичным. А потом начались между ними дрязги, склоки, ссоры. У моей дочери склочный характер. Амаль ограничил свободу, а когда она узнала, что у Амаля есть ещё одна жена, и поэтому Неджма – только вторая, тут произошли такие скандалы, что наши семьи и сейчас вспоминают об этом с ужасом.
- Я ничего об этом не слышала, - призналась Латифа.
- Дорогая, я тебе потом расскажу всю историю в подробностях, если захочешь. А пока давай прочитаем письма, которые Самира написала нам по электронной почте. Там могут быть ещё фотографии.
- Керим, а это фото мечети! «Соборная мечеть в Риме – одна из самых крупных в Европе», - прочитала Латифа на обратной стороне открытки.
- Там я тоже когда-то был, - сообщил Керим и пошел за ноутбуком.
В то время как лара Марьям убрала и унесла посуду после чаепития, Латифа собрала рассыпавшиеся по постели открытки и фото. Вернулся Керим, быстро подключил ноутбук к интернету и вошел в почту.
Потом они долго читали написанные в виде дневниковых записей заметки Самиры и смотрели фотографии.
- Почему столько снимков еды?- удивлялась Латифа и переживала. – Неужели у ребят мало денег, они голодают, им остается довольствоваться только фотографиями, сделанными в кафе и магазинах?
- Нет, что ты, Латифа! – улыбнулась лара Марьям. – Смотри, твоя дочь хочет, чтобы ты увидела, какие вкусности они перепробовали с Лео. Видишь, они сидят за столиком, заставленным разными мелкими тарелочками с закусками.
- Но это же... колбасы! Аллах, Самира может не знать, в какой колбасе есть свинина. Свинина – это харам! Неужели Лео есть свинину?! Ведь окорок - это что?  А это? Пармская ветчина? Что это за блюдо?
Латифа закрыла глаза и отвернулась от экрана ноутбука.
- Тебе нехорошо? Тошнит? – забеспокоился Керим, быстро переключая на следующее изображение. Там оказались сладости – какая-то выпечка и пакет с конфетами.
- Нет, меня не тошнит, просто стало неприятно от мысли, что Самира может по ошибке съесть что-то не то, - ответила она, приоткрыв один глаз.
- Не думай о взрослой дочери. Она замужем, путешествует по Европе, наслаждается поездкой, а скоро к ним присоединятся Неджма и Ясмин..., - успокаивающе положила лара Марьям на руку Латифы свою.
- Если Амаль их отпустит. Но, зная, как моя дочь умеет выносить мозг, чтобы добиться своего, можно быть уверенным, что девушки встретятся в Риме или где-то ещё в Италии.
- А разве Самира и ее муж не собирались заняться каким-то важным делом в Риме? – вспомнила лара Марьям.
- Да, но что-то она об этом не написала ни слова, - удивилась жена Керима.
- Мы не прочли все письма. Возможно, ответ в одном из оставшихся сообщений, - предположил Керим. И они снова принялись за чтение. Вот только Керим, чтобы не волновать Латифу, теперь сам заранее просматривал прикрепленные к письмам вложения с фото.
Конечно, перезваниваясь с родственниками и подругами, Самира знала все новости из Бразилии и о том, что происходило в Марокко. Например, о пожаре в Марракеше и возможной гибели Фатимы, о судьбе, постигшей Фарида и Зухру. А также о том, что Имад намерен жениться на Лейле, но дядя Абдул не прочь выдать за него второй женой и Хадижу. Вот обо всем этом Самира в одном из писем высказала собственное мнение. Особенно ее возмутила возможность женитьбы Имада, фууу...., этого отвратного типа! – на ее сестре Хадиже!
Самира пообещала прибыть в нужный момент в Фес, чтобы сорвать свадьбу Имада и Хадижи, если до этого дойдет! Но свадьбе Арибы и Икрама она искренно порадовалась.  А ещё девушка описывала, какие сладости и выпечку она здесь увидела, какие секреты их приготовления узнала или подсмотрела. Она сделала много фотографий, как оформлены разные сорта печенья, прислала рецепты...
- Дочка надеется, что я смогу использовать ее рецепты в кафе, - улыбнулась Латифа. Потом она начала растерянно оглядываться.
- Что? Ты что-то потеряла, хабиби? – спросил Керим.
- Да. Я положила на столик большой медный ключ, хотела его вымыть, но теперь не вижу.
- Ключ? – удивился Керим. – Зачем он тебе?
- Он мне очень нужен, - опустила глаза Латифа, но тут же объяснила мужу и его сестре. – Понимаете, в нашей семье всегда было поверье, что если беременную женщину тошнит, то нужно держать во рту медный ключ. Однажды в Марокко мне дала такой ключ Зорайдэ, но за прошедшие годы он затерялся. Когда меня затошнило после ухода доктора, я вспомнила, что видела ключ в кладовке на полке. Взяла его, чтобы помыть и использовать. Но теперь он исчез.
- Дорогая! Тебе надо было сказать мне! – тут же подалась к ней лара Марьям. – Я нашла бы для тебя подходящий ключ. Сейчас принесу. Кажется, у меня есть такой на примете.
- Но куда исчез тот, который я положила на столик?- недоумевала женщина.
- Я увидел ключ от сундука и забрал. Ещё удивился, что мой ключ вдруг переместился с полки, где я его обычно храню, на столик. Латифа, этот ключ постоянно куда-то пропадает, но он мне часто бывает нужен. В том сундуке я храню отраву для грызунов. И когда еду на фазенду, то время от времени достаю оттуда пакет с крысиным ядом. Латифа, ты же не...
- Нет, нет, Керим! Я даже помыть его не успела. Грязный ключ я никогда бы не положила в рот.
- Вот, - вернувшись, протянула блестящий медный ключик Марьям. – Он не так мал, чтобы опасаться его проглотить, но я советую повесить его на цепочку и носить на шее, а не в кармане, и пользоваться по необходимости!
- Аллах! Какой ключик! А от чего он? – теперь уже проявила осторожность Латифа.
- Хм, это ключ от моей старой шкатулки, доставшейся мне от моей марокканской бабушки. Замок давно не работает, но ключик мне было жалко выбрасывать. Я его хорошенько помыла, натерла и  хочу отдать его тебе.
- Это необычный способ спасения от тошноты, но я принесу тебе леденцы с лимонным соком. Они помогут не хуже ключа, - сообразил Керим.
- Зорайдэ говорила когда-то, что можно даже понять с помощью ключа, кто родится – мальчик или девочка. Надо будет позвонить ей и расспросить, - проговорила Латифа, уже держа во рту ключ.

...Жади в это время была у лары Назиры, срочно приехав к ней в Сан-Криштован. Она планировала сначала побывать у Латифы, но внезапный звонок лары Назиры заставил ее изменить планы. Женщина была чуть ли не в истерике, а что случилось, Жади не смогла понять. Пришлось ехать.
Объяснилось всё очень просто. Уже перебравшись в собственный дом, быстро в нем обустроившись, лара Назира задумалась о том, когда же ей потребовать с Жади должок – разве мать Хадижи не обещала помочь ей попасть в клинику знакомого доктора, чтобы там забеременеть?
И вдруг к ней прибежала взволнованная Эмми, у которой уже прилично округлился живот, при виде которого Назире ещё больше хотелось родить собственного ребенка, и рассказала новость. Латифа беременна! Мать Амина родит мужу ребенка, а у Амина и Самиры появится брат или сестра!
Назира сначала жадно расспрашивала соседку, что и откуда ей известно, а потом вытягивала подробности также и о других новостях. Ведь она о многом слышала, узнавала из разных источников в Марокко и в Бразилии и о пожаре в Марракеше, и о гибели бывшего мужа Хадижи и его второй жены, о Фатиме, которую продолжает искать Саид... О том, что бывшую жену Мухамеда дядя Абдул твердо вознамерился выдать замуж за отвергнутого жениха Самиры...
Эмми, конечно, знала новости и о Самире, которая теперь ездила по городам Италии вместе с Лео. Назира тоже созванивалась со многими, но если звонки Жади и Латифе обходились недорого, то в Марокко звонить было накладно. Назира или ждала, когда ей позвонит Карима, или звонила сама, но крайне редко, и тогда разговаривала недолго.
Но она была в курсе всего происходящего во всех семьях – как в семье Рашидов, так и у родственниц сида Али. А местными сплетнями из Сан-Криштована ее снабжали дона Ноэмия и Эмми. Назира чувствовала себя счастливой, пусть и стоя в стороне от водоворота событий, но все равно это было не сравнить с тем информационным голодом, который она испытывала несколько лет в Марракеше.
Но весть о беременности Латифы вывела её из состояния терпеливого ожидания, Назира поняла, что пришла пора действовать! И если Жади не вспоминала о клятвенно данном обещании, то Назира решила потребовать его исполнения немедленно!
Когда Жади вышла из такси, высадившись у двери нужного дома, то увидела на балконе нервно поджидавшую ее лару Назиру, едва не пританцовывающую от нетерпения.
Удивляясь, что могло случиться, Жади быстро вошла в даже не закрытую на замок дверь и поднялась на второй этаж.
- Жади, завтра же отвези меня в клинику! – заявила Назира, едва Жади переступила порог гостиной.
- Кто заболел? Вы сами или маленькая Ферюза? – оглядываясь, вопрошала озадаченная Жади. В специальной корзинке спокойно спала девочка. На первый взгляд с ней всё было в порядке.
Лара Назира, до этого стояла, уперев руки в бока, вдруг погрозила Жади пальцем с накрашенным длинным ногтем и сказала:
- Ты обещала мне, что как только я приеду в Бразилию, тут же отвезти меня к тому доктору, который может помочь мне с рождением детей!
- Ах, вы об этом! Да, я уже говорила с доктором Альбьери, - призналась Жади. – Он готов назначить день для обследования.
- Какого обследования, Жади? Я здорова и хочу родить ребенка!
- Лара Назира, это Вам так кажется, что всё просто. Но доктор должен поговорить с Вами, всё объяснить, подписать договор. И муж Миро должен будет сдать анализы и не только анализы. Ведь Вы хотите родить ребенка от мужа, а не от донора?
Назира округлила глаза.
- Конечно, от мужа! Жади, ты за кого меня принимаешь? Я не одалиска! Дядя Абдул оскорблял меня так из вредности!
- Назира, в той клинике производят операции по искусственному оплодотворению. К ним обращаются не только замужние женщины, но  одинокие, без мужей. Им подбирают биологический материал, сданный мужчинами-донорами.
- Жади, а если там перепутают материал моего мужа с... материалом чужого мужчины? – озадаченно спросила женщина.
- Такого не может быть, там всё очень строго, - улыбнулась Жади.
- Подожди, я принесу нам чай и печенье, и мы спокойно обо всем поговорим.
Когда уже началось чаепитие, Назира призналась, что она наивно полагала, что ей стоит только прийти к доктору на прием, и она выйдет от него, ожидая ребенка.
- Лара Назира, но ведь у ребенка должен быть для зачатия отец, не только мать.
- Аллах! Жади, но мне так стыдно. Как я объясню всё Миро? А если он не поймет?
- Поймет, он же вырос в Бразилии, знает человека, который даже пострадал из-за того, что не знал, что такое искусственное оплодотворение. Потом эту историю долго повторял весь Сан-Криштован, а я знаю об этом, потому что это связано с доной Иветти, Лео и его матерью доной Деузой.
- И кто пострадал? Как?
Жади рассказала родственнице о том, как Деузу, мать Лео, бросил Эдвалду. Портной, который жил здесь, в Сан-Криштоване, потому что решил, что Деуза забеременела от другого мужчины. Ведь он сам не смог стать донором по состоянию здоровья, а доктор Альбьери нашел Деузе донора, очень похожего внешне на Эдвалду, которого Деуза очень любила.
-  Они расстались, Деуза родила Лео, одна растила его, потом много всего произошло. Но есть такая вещь, как Мактуб. Если человеку что-то суждено, то уже неважно, что и как долго продлится, но в конце концов случится то, что было задумано судьбой. Деуза вырастила Лео, а потом они с Эдвалду снова встретились и уже несколько лет живут семьей.
- Постой-ка, Жади. Эта история мне знакома. Это же МОЙ Эдвалду, тот, который имел мастерскую вот в этом самом доме, где я теперь живу с мужем?
- Какая ирония судьбы, Назира. Когда-то ты мечтала жить с ним в одном доме.  Вот – теперь этот дом твой, - пошутила Жади.
- Нет, только подумать! И хорошо, что судьба отвела от меня этого Эдвалду. Он не смог бы подарить мне детей!
- Надо ехать в клинику. Назира, когда ты будешь готова, я позвоню доктору Альбьери и попрошу назначить день приема.
- Звони сейчас, не хочу откладывать! Латифа уже ждет ребенка! Как быстро у них это получилось. Какой у нее срок? Месяц? Так мало?
- Отсюда я поеду к Латифе  всё у нее разузнаю, - улыбнулась Жади.
Но поехать в дом сестры ей удалось не сразу. Дозвонившись до клиники Альбьери, Жади и Назира удивились, что доктор согласился встретиться с ними прямо сейчас. Свободное время у него имелось сегодня, а потом он должен будет уехать в командировку в другой штат Бразилии, чтобы читать лекции.
Назира собралась молниеносно. Ферюзу согласилась понянчить лара Ноэмия, но Мустафе и  Мухамеду это не понравилось. Тогда Ноэмия пригрозила, что племянницу синьора Мухамеда она отнесет в бар к доне Журе, попросит ее присмотреть за девочкой. Ведь причина уважительная: дона Назира срочно едет к врачу! Миро был занят ремонтом в спортшколе.
Услышав, что его племянницу, пусть и отвергаемую им, как и ее мать, могут отнести в бар, где торгуют алкоголем, Мухамед, хватаясь то за сердце, то за голову, согласился, чтобы дона Ноэмия посидела с ребенком, покатала коляску у магазина, пока не вернется от врача одалиска Назира.
- Ферюза – всё-таки моя кровь и кровь дяди Абдула. Назира отвергнута моей семьей, но девочка должна вырасти мусульманкой. А если ее будут оставлять в месте, где есть алкоголь, то это харам.
Впрочем, дона Ноэмия склочничала с мужем и Мухамедом только для вида, потому что она ведь уже согласилась присмотреть за девочкой, а Назира и Жади уехали, а идти на поводу у мужских капризов и отдавать ребенка из-за них Журе она не собиралась.

...Назира нервничала, пока такси везло их с Жади в клинику. Доктор встретил их в коридоре и сразу же провел в кабинет. Но беседовала с Назирой женщина-врач, которая и объяснила суть ЭКО, которое предстояло сделать жене Миро. Синьор Альбьери в это время стоял у окна, слушая и наблюдая за беседой со стороны, и нервно грыз ноготь большого пальца – дурная привычка, которую он не смог искоренить за годы всей жизни.
Жади смотрела на его мятый и, кажется, даже несвежий белый халат, и думала, что неужели правда, что этому человеку удалось создать ребенка, так поразительно похожего на Лукаса? Жади так и не смогла понять до конца, что такое клонирование, хотя Лукас много раз пытался ей это объяснить. Жади было ближе мистическое объяснение удивительного сходства Лукаса и Лео.
Было ещё кое-что. Жади не забывала данного Назире обещания. Тем более что к началу процесса подтолкнула Самира, которая ещё перед поездкой с Амалией в Марокко, не представляя, какие испытания там ее ждут, успела сдать в клинике Альбьери свои яйцеклетки для донорства. Конкретно – для тети Назиры.
Как человек с широким кругозором, она знала об ЭКО намного больше, чем та же Жади, поэтому представила трудности, с которыми столкнется ее тетя, так маниакально желавшая родить ребенка. Пройдя обследование и сдав несколько яйцеклеток,  по удачному стечению обстоятельств созревших как раз к этому времени, она подписала отказ на права от них, что в будущем лишало ее возможности претендовать на родившегося ребенка или детей.
Удивленному доктору Альбьери Самира, кстати, объяснила, почему у нее удалось произвести забор сразу нескольких яйцеклеток. Оказывается, она прочла в интернете статью, в которой упоминались лекарственные препараты, вызывающее увеличение выработки  яйцеклеток. Поэтому она сама начала принимать их, опять же через интернет посоветовавшись с безответственными студентами-медиками, и потом обратилась в клинику, чтобы стать донором, но  адресно. Она не смогла удержаться, чтобы не поделиться этой тайной с тетей Жади, запретив рассказывать об этом матери и ларе Назире.
Кстати, Жади стало известно, что и Лео тоже в этой же клинике прошел обследование, на котором настоял синьор Леонидас.  Ведь у парня имелась на пояснице родимое пятно. Тот же Лукас ежегодно проверялся, сдавая анализы. Узнав от Иветти, что Самира и Лео перед поездкой в Европу решила сдать анализы, пройти небольшое обследование и обратились в клинику Альбьери, синьор Леонидас настоял, чтобы было исследовано родимое пятно его младшего сына.
И вот теперь, когда Самира с «мужем»  получали удовольствие от путешествия где-то в Италии, Жади, зная тайну, готовилась к разговору с доктором Альбьери. Она собиралась предупредить врача, что лара Назира не должна узнать, кто стал донором яйцеклетки. Конечно, доктор всё понимал сам. Жади хотела лишь напомнить ему об этом.
Пока Назира сдавала анализы, Жади поговорила с доктором. Она с удивлением поняла, что он очень заинтересован в том, чтобы дона Назира родила ребенка. Почему? Это заставляло задуматься.
Жади вернулась в Сан-Криштован вместе с Назирой, чтобы помочь родственнице объяснить мужу, что их ждет в ближайшие месяцы. Но у дома Назира вдруг заявила, что сама всё объяснит, поговорит с Миро.
Забрав у доны Ноэмии дочку, она снова попросила Жади зайти в дом, чтобы кое-что обсудить. Вскоре мать Хадижи поняла, что так обеспокоило лару Назиру.
- Жади, когда-то я помогла тебе и Хадиже, но теперь твоя очередь...
- Лара Назира, а чем я сегодня занималась? Я отвезла Вас к доктору, о котором говорила.
- Да, но ты слышала, Жади, что сказала врач, которая будет делать мне операцию оплодотворения? Слышала? – повторяла грозно настроенная женщина.
Назира выглядела странно для жительниц Рио:  пусть на ней был надет своеобразный легкий брючный костюм – однотонные короткие брючки и довольно длинная блуза с рукавами, пестрая, как «пожар в джунглях», но ее волосы были спрятаны под привычной чалмой, которая смотрелась на ней необычно.
- Да, я слышала.
- Ты помнишь, как эта врач сказала, что подсаживают несколько эмбрионов? Сделают несколько, но подсадят только двух?
- Да, и в чем проблема?
- Жади, что они сделают с остальными эмбрионами, зародышами моих детей?!
- Не знаю, наверно, уничтожат. Но я не задумывалась об этом.
- УНИЧТОЖАТ?! Жади, это же мои не рожденные дети! Как их можно уничтожить?! О, Аллах! Как?
- Лара Назира, но разве может женщина выносить все эмбрионы, которые могут у них получиться? Тем более что вам не двадцать лет. А заморозить зародыши впрок тоже нереально.
- Что ты такое говоришь, Жади? Если Аллах позволит, я смогу выносить всех детей, которые будут в меня вложены этими докторами!
- Нет, они же сказали, что выберут самых жизнеспособных и только их подсадят в матку.
- Жади, кто им дал права выбирать, кому из моих детей родиться?
- Лара Назира, я боюсь, что если вы начнете в клинике  спорить об этом с доктором, он просто откажется проводить операцию, - предостерегающе подняла палец  Жади.
- Ладно, Жади, будем считать, что остальные просто не выживут, выберут только двух зародышей. Но! Ты ведь слышала, что из этих двух могут развиться четверо детей? Я не совсем поняла, но что-то они говорили о том, что клетка иногда делится, и рождаются близнецы. Так бывает.
- И что?
- Жади, неужели ты такая недогадливая? Конечно, ведь это же не тебя касается  и не твоей дочери! – укорила Назира родственницу.
- Не стоит так переживать, лара Назира. Я на вашей стороне! Скажите только, что Вас так беспокоит, потому что я в самом деле не догадываюсь, что имеется в виду.
- Жади, что случится, если в моем чреве разовьются зародыши, но их будет больше двух? Меня заставят оплатить рождение не одного или двух детей, а четырех?
Жади с облегчением рассмеялась.
- Назира, пусть тебя не беспокоит вопрос денег. Это я улажу. Заплатим, сколько потребуется. Но было сказано, что в таком возрасте, да и вообще, редко приживается более одного эмбриона. Вы родите одного ребенка, только не надо нервничать!
- Нет, Жади, нет! Я буду молить Всевышнего, чтобы Он послал мне всех детей, которые во мне зародятся после операции. И я говорю сразу, что не позволю выдрать из себя зародыши моих детей, если их будет больше двух!
- Что за глупость?
- Никакая не глупость! Вот что я решила: как только выяснится, что я беременна, я тут же начну избегать доктора Альбьери, буду скрываться от него и от сотрудников клиники. И вы с Латифой и Хаджей мне в этом поможете!
- Хорошо, лара Назира. Мы поможем, только не переживайте! – согласилась потрясенная Жади.
- Вы меня спрячете, а рожать я буду не в больнице, а дома – не знаю, у кого из вас, но роды принимать будете вы с Латифой, потому что в той клинике могут забрать детей, о которых не было записано в договоре.
- Никто не сможет этого сделать, лара Назира! Не выдумывайте.
- Нет, Жади, я никому не верю. Если могут уничтожить эмбрионы, которые не понадобятся для пересадки в мой организм, значит, могут отобрать и незапланированного ребенка! Я обману врачей, и вы мне поможете!  Рожу всех, но мы скажем, что появился на свет только один ребенок, и он оплачен. Жади, я буду хранить квитанцию за ЭКО пуще глаза, чтобы не потерять.
Жади решила, что лучше всего – во всем соглашаться с Назирой. Она вообще не очень верила в то, что лара Назира в свои пятьдесят пять лет сможет выносить ребенка даже с помощью ЭКО. Но в ней было так сильно желание, что может и случиться такое чудо. Конечно, надо успокоить женщину, обещать всё, что она хочет услышать.
- Мы поможем, Назира, не сомневайся. Буду молиться Аллаху, чтобы Он послал нескольких малышей. Мы с Латифой сделаем всё, чтобы роды прошли в спокойной обстановке и в полной безопасности. Никто не заберет детей! Если надо будет, мы обратимся к доне Иветти, она поможет и спрятать, и роды принять!
- Дона Иветти? Это та блондинка, которая когда-то была подругой Миро?  - задумчиво перебирая пальцами по подбородку, уточнила Назира.
- Да, это жена синьора Леонидаса, моя свекровь, между прочим; мачеха Лукаса.
- Аллах, как тесен мир! Но роды она принимать не умеет! Жади, я видела, как в Марракеше во время родов у Хадижи эта женщина сбежала на кухню, пока мы занимались твоей дочкой, и там явно хлебнула спиртного. Я не видела, но почувствовала запах. Это харам. Я не стала ничего говорить,  но я уверена, что она не умеет и даже не знает, как это делается – принимать роды. Жаль, что Зорайдэ не сможет приехать, когда мне придет время рожать!
- Сумайя может приехать! Если она сможет, то пусть приедет! – вдруг вспомнила Жади о родственнице и, кстати, жене Зейна.
- Хорошо, тогда я спокойна. Ты успокоила меня, Жади, - горячо и искренно обняла Назира бывшую невестку.
Попрощавшись с ней, но договорившись, что на все процедуры будут ездить в клинику вместе, Жади вызвала такси и вскоре уже мчалась в гости к Латифе, не зная, стоит ли рассказывать ей тайну Самиры. Есть такие тайны, скрывать которые нельзя. Если у лары Назиры всё получится, и она родит ребенка, то не окажется ли, что яйцеклетка Самиры и сперма Миро дадут жизнь не просто ребенку Назиры и Миро, но это будет также ребенок Самиры, а значит, внук Латифы и Мухамеда?! Ведь практически Назира станет как бы суррогатной матерью?
Но, подкатив к особняку, где теперь жили Латифа и Керим, Жади приняла решение молчать. Не стоит рисковать беременностью Латифы, потому что новость ее расстроит. Вот когда Латифа сама родит, а к тому времени станет известен результат ЭКО у лары Назиры, тогда можно довериться сестре и  поделиться тайной. Самира, оставив в клинике донорские яйцеклетки, не подумала о последствиях.
- Если Самира так поступила, она не должна была делиться со мной этой тайной. Как я могу скрывать от Латифы, что лара Назира может родить ей внуков? – ворчала она себе под нос, выбравшись из такси и шагая по дорожке к дому.  Но она, конечно, ничего не расскажет сестре.
Ей навстречу  вышла Латифа, и ее лицо светилось каким-то внутренним светом, называемым, наверно, счастьем ожидания близкого материнства.
- Латифа! Дорогая! Я так за тебя рада! Пусть Аллах подарит тебе здорового младенца! Да счастливы будут все твои дни!

16. Часть 32. Глава 16. Роды у Халисы и Эмми.

Прошло ещё несколько дней. Амин принес домой фотографии, которые прислали его отцу из Марокко.
- Взгляните. Это свадьба Арибы и Икрама, - пояснил он, входя в гостиную.
- Давай скорее, - бросив все дела, выбежала из комнаты Эмми и забрала у него толстый конверт. – Халиса! Оставь овощи, потом дорежешь салат, давай смотреть, что было интересного на свадьбе Арибы!
Не дождавшись, когда из кухни придет первая жена, Эмми расположилась на диване в гостиной  и вынула фотографии. Они были большими и цветными.
- Вы с отцом уже их видели?– спросила она у Амина. – Ну, конечно, ведь конверт вскрыт.  Ариба! Я ее не так хорошо знала, как Халиса. И всё-таки... Мы теперь родственницы. О, Аллах, какая красивая пара! Смотри, Амин, смотри! Это же Карима и Зорайдэ! А это лара Дуния! Какие у них одежды! Какие украшения! – умилялась Эмми над каждым снимком.
- А на Арибе каждый свадебный наряд – просто прелесть! И золото, какое восхитительное золото! Икрам не поскупился... А вот и дядя Али. И дядя Абдул там был?! И где же Лейла? Если лара Дуния и сид Абдул на свадьбе, то где же Лейла?
- Они не взяли ее с собой, - буркнул Амин. – Она была наказана!
- Аллах! Такой праздник, а ее наказали. Значит, провинилась. А ее не выдали замуж? Дядя Абдул грозил отвезти ее отцу. Ну, конечно, Фарид же погиб.
- Никто не собирался женить на ней Фарида. Вот ещё! Он преступник.
- Но она-то верила, что станет его женой. А как теперь с ней поступят?
- Я не интересовался, но отец говорит, что дядя Абдул сосватал ее Имаду.
- ТОМУ САМОМУ Имаду? – поразилась Эмми, как будто ни о чем таком никогда не слышала. - И она согласилась?
- Если бы не согласилась, то отправилась бы в пустыню женой бедуина. Так дядя Абдул сказал моему отцу.
- Амин, а Имад от нее не откажется? – рассматривая гостей на свадебных снимках, поинтересовалась Эмми.
- Нет, она ему очень понравилась, - усмехнулся Амин. – Жених польстился на ее красоту.
- Но ведь она себя ещё покажет? – предположила его жена.
- Думаю, ее ничто не изменит. Но это уже будут не наши проблемы.
- А золото Имад ей купит? – продолжала расспросы девушка, когда в гостиную вплыла Халиса. Ей с каждым днем становилось всё труднее ходить. Ведь подходил срок рожать. Живот казался просто огромным. Если даже у Эмми живот так прилично округлился, хотя ее беременность была на пару месяцев меньше, чем у Халисы, то что говорить о сроке в девять месяцев у первой жены Амина.
- О каком золоте вы говорите? – полюбопытствовала вошедшая. Халиса тяжело опустилась на диван рядом с Эмми. Тоже принялась перебирать одну за другой фотографии со свадьбы. Вдруг она улыбнулась:
- О, это же моя тетушка! У нее новый кафтан, какой же красивый. Она такая модница, о, Аллах!
- А здесь, вот здесь, смотрите! – тыкала пальцем Эмми в один снимок. – Это же те музыканты, которых дядя Али приглашал на нашу с Амином свадьбу!
Халиса присмотрелась и тоже их узнала:
- Они играли и на нашей с Амином свадьбе!
Амин теперь перебирал фотографии молча, чтобы не спровоцировать жен на очередной спор. В последнее время Эмми и Халиса то и дело ссорились по мелочам. Он устал от их перебранок. Самое удивительное – жены вскоре забывали о склоке, продолжая заниматься своими делами, а он ещё долго ходил расстроенный. Как счастливы мужчины, у которых только одна жена! В их домах стоит тишина. Но Халиса, обычно такая уравновешенная, даже она теперь «опылилась» и стала похожей на Эмми, которая, к тому же, была очень болтливой и порой несла всякий вздор, не придавая значения пустым разговорам.
- Когда свадьба у Имада и Лейлы? – спросила Халиса, которая не слышала, о чем до нее разговаривали ее муж и вторая жена.
- Если ничего не изменится, то свадьба у них состоится через несколько дней. Дядя Абдул звонил моему отцу.
- А почему ты мне об этом не сказал? – обиделась Эмми. – Халисе тут же доложил, а мне нет, но я тоже спрашивала!
- Ты не об этом меня спросила, - сердито ответил Амин. -  И какая там будет свадьба? Просто никях с чтением Корана. Лейла побывала замужем. А Имаду праздник не нужен. Он хотел получить только жену. Вот и будет у него Лейла.
- Амин, как узнать, у кого спросить, какое золото Имад купил или купит Лейле?  - настаивала Эмми.
- Да, и что там с кольцом? – загорелись любопытством глаза Халисы. Они втроем знали от Хадижи в подробностях  историю несостоявшегося скандального сватовства Самиры и о том, как сестра Амина поступила с подаренным на помолвку кольцом. Но ведь оскорбленный и отвергнутый жених забрал колечко. Купил ли он Лейле новое? Неужели даже не обменял старое кольцо на другое?
- Ничего не знаю. Мне пора в магазин.
- А поесть? – спохватилась Халиса.
- У отца пообедал. Теперь у него такая жена, что не оставит голодным ни его, ни меня. Лара Муна – молодец. Я рад и спокоен за моего отца. И у вас появилась ещё одна свекровь.
- Амин, когда же мы поедем в гости к ларе Латифе? Я хочу увидеть твою маму. Она тоже ждет ребенка, так непривычно об этом думать, - болтала Эмми. –Привезем ей подарок, поздравим. Узнаем новости о Самире. Кстати, сид Керим сделал подарок твоей маме? Он ведь рад, что станет отцом?
- Какие тебе нужны новости? Разве ты не получила от Самиры открытку из Италии? А матери пока не до нас. Я звонил сиду Кериму, он ответил, что мать постоянно тошнит. О покупке подарка я не стал спрашивать. Мне даже в голову это не пришло! Но думаю, что подарит.
- О, ее тоже тошнит? Это нам знакомо, - кивнула Халиса. – Стоит ли нам ехать? Скоро рожать.
- Тебе – рожать, а мне - ещё нет. Я могла бы съездить к ней в гости. Ну, ладно, у Каримы спрошу, что она слышала о замужестве Лейлы. И как там Хадижа? Она звала нас в гости, ты, Амин, обещал отвезти нас в дом дяди Саида.
- Эмми, у меня столько дел! А одну я тебя не могу отпустить.
- Но тетя Жади ездит везде одна – на такси. И всё нормально, - капризно проговорила Эмми и надулась.
- Только не говорите о такси. Как вспомню..! - прикрыла глаза Халиса. Ей в одну из недавних ночей приснился тот день, когда их с Амином ограбил фальшивый таксист. Во сне Халиса очень ясно увидела купленный тогда перстень, красивый, с камнем, очень дорогой. Даже во сне Халиса расплакалась от досады. А когда проснулась, то подумала, что в тот день они с Амином столкнулись в ювелирном магазине с Эмми, не подозревая, что эта встреча не станет последней. О, Халиса потеряла куда больше, чем то кольцо.
- Но я не могу сидеть дома! Я задыхаюсь, мне нужны прогулки, нужен зеленый садик у дома. Нужно общение. Мне даже поговорить не с кем! Только дела и дела!
- А моя тетя? – неожиданно напомнил ехидным тоном Амин. – Ты почти каждый день бываешь у нее.
- Потому что к ней можно дойти пешком, Амин! И я набираюсь у нее опыта. Лара Назира показывает мне разные одежки своей дочки. А скоро она родит себе сына.
- Что?! – не поверил ушам парень. – Как это? Тетя Назира беременна? И она тоже?
- Нет, пока ещё – нет. Но она с тетей Жади ездила недавно в клинику к семейному доктору Феррасов, и там ей должны скоро будут сделать, если ещё не сделали, искусственное оплодотворение. Сначала произведут зачатие в пробирке, а потом пересадят зародыш ребенка в ее матку. И всё. Она будет вынашивать своего малышка.
- Откуда ты знаешь? Тетя Назира сказала? – удивился Амин.
- Да, конечно, она. Тетя Назира уверена, что родится мальчик. Твоя мама родит сына Кериму, а тетя Назира – сына для Миро.
- Хм... Хм..., - у Амина не было слов. – Теперь только лара Муна ещё должна родить ребенка моему отцу!
- Ну и пусть родит, о, Аллах! А потом ещё Ариба станет матерью, потом Лейла..., - легкомысленно перечисляла Эмми, собирая фотографии. – Амин, я могу сходить к ларе Назире? Ну, на чуть-чуть? Покажу ей свадебные снимки... А?
- Иди! Иди, но возвращайся, чтобы тоже что-то сделать по дому. Одна Халиса всё делает. Мне придется нанять вам служанку.
- Давно пора, - радостно улыбнулась вторая жена.
- Нет, мы сами справимся, - напористо произнесла Халиса. – Даже если все дела лягут на мои плечи, я буду против служанки, сама справлюсь со всеми делами.
Амин не стал дальше спорить, но молча обвел глазами комнату. В доме начинал чувствоваться беспорядок. Где-то были видны следы пыли, в другом месте лежали брошенные неаккуратной стопой журналы, висела, где попало, или была разбросана одежда – но это уже в их личных комнатах. Везде стояли забытые кружки,  стаканы из-под выпитого чая. Букет в вазе пора было обновить или выбросить вовсе. Беременные жены не успевали следить за всем! Возможно, Халиса замечала все мелочи, но поручала уборку Эмми, но та забывала или просто не заморачивалась такой ерундой.
Но зато молодые женщины постоянно спорили. Вчера, например, они не могли решить, какого цвета будут костюмчики у их сыновей.
- Синий или голубой? Ещё можно купить зеленого цвета, если родятся мальчики. Я видела в прошлый раз подходящий костюмчик, когда мы были в Торговом центре, - размышляла Халиса.
- Мне тоже понравился тот костюм, и тоже голубенький. Я куплю его своему малышу, - кивнула Эмми.
- Но дети будут одеты в одинаковую одежду! – возразила Халиса. – Давай разделим цвета. Купи зеленый костюмчик.
- Нет, я тоже хочу голубой, - уперлась Эмми.
- Тогда я не стану там покупать костюм, я лучше сама его свяжу. Куплю голубой пряжи и свяжу, это быстро, успею до родов. Неделя у меня ещё есть.
Эмми вязать не умела. Но чтобы последнее слово осталось за ней, она сказала:
- А я ничего вязать не буду. Намекну мачехе, она мне купит много костюмчиков, но в другом Торговом центре. Ты свяжешь, а мне подарят.
Амин же, которому надоело слушать их спор, сказал, что он сам будет покупать одежду детям. И вещи будут одинаковые, как для девочек, так и для мальчиков.   
- А если у меня родится сын, а у Халисы – дочь? Ты купишь все вещи для мальчиков, и как тогда одевать твою дочку?
- Эмми, не болтай глупости, потом разберемся, - устало ответил Амин.
- Действительно, глупости, - надулась Халиса, ставшая очень обидчивой в последние недели. – Я рожу сына, я обязательно рожу сына!
Эмми ахнула.
- Ну, конечно, ты побывала на УЗИ! Узнала пол ребенка! Амин, я тоже хочу! А почему со мной никто не проводил этой процедуры? Попрошу лару Назиру или тетю Жади съездить со мной на УЗИ.
- Эмми, не лучше ли подождать и узнать, кого тебе послал Всевышний? У Халисы были какие-то сложности с анализами, поэтому ей делали УЗИ. И тогда врач сказал мне, какой будет пол ребенка. Кстати, нет уверенности, что это точно на сто процентов. Возможна ошибка.
Халиса невольно повела плечами, а Эмми воспрянула духом. Значит, у соперницы может родиться девочка!
Утром они тоже ссорились, но уже не смогли бы вспомнить, из-за чего.
 И вот теперь Эмми собралась в гости к Назире. Амин напомнил, что не разрешает ей ехать на УЗИ, но немного посидеть у тети – можно.
Эмми шустро выскочила из семейного гнезда, придерживая живот,  и скрылась за дверью Назиры в соседнем  доме. Амин тоже ушел.
Халиса поняла, что осталась в комнате совсем одна.  Она подошла к окну, чтобы увидеть, стоит ли Амин возле «Волшебной лампы» или отправился в свой собственный магазин. Она увидела, как на балкон дома свекра вышла Муна, чтобы развесить постиранное белье. Халиса даже рассмотрела, что за подол ее юбки держится Абдульчик, в ручке которого было зажато что-то съедобное. Наверно, печенье.
Пальма, которая росла на площади перед баром, немного закрывала вид на дом сида Мухамеда. Ветер слегка колыхал огромные пальмовые листья. Под деревом сплетничали две женщины, а у самого ствола сидел огромный рыжий кот.
Внизу возле бара у столиков ругалась или спорила с кем-то из посетителей дона Жура. Она размахивала руками, что-то доказывая подвыпившему клиенту. Рядом крутился Базилио, который страшно не нравился Халисе. Она терпеть не могла этого парня, сплетника, вечно сующего всюду свой нос.
У дома, где раньше жила лара Латифа, теперь у двери стоял возле мольберта местный художник синьор Олаву. Что на этот раз он там малюет? В окне-витрине им были выставлены готовые картины.
А вот и Анинья вышла из бара и что-то сказала на ухо хозяйке заведения. Женщина резко бросила разбирательство на улице и исчезла внутри бара. Базилио тут же бросился к Анинье, но та не стала ничего ему рассказывать, показала неприличный жест и последовала за доной Журой. И почему Халиса недолюбливает эту девчонку? Впрочем, вот дона Жура была ей симпатична, вопреки настрою против нее сида Мухамеда.
К дому, куда недавно зашла Эмми, подкатило такси, и из него выбрались  Жади и Хадижа. У каждой на руках было по ребенку. Приехали в гости к ларе Назире?
Дальше Халиса наблюдать не смогла: низ живота пронзило резкой болью.
- Роды начинаются! – испуганно ахнула Халиса, распахнула окно и начала подавать знаки заметившей ее Муне...

... В доме Амина кипела подготовка к родам. У Халисы уже пара часов продолжались схватки. Лара Муна, дона Ноэмия, Хадижа и даже Эмми суетились вокруг роженицы. Амин закрыл магазин и пришел домой, сидел в гостиной, пока Эмми готовила чай на кухне и грела воду по приказу Муны.
Дона Ноэмия никак не могла понять, почему никто не вызывает врача и не везут Халису в больницу.
- У нас так принято - роды проходят дома, - с умным видом объяснила ей Эмми. – И я так же буду рожать. А что тут сложного? Лара Муна, живя в Марокко, не раз присутствовала при родах, Хадижа тоже рожала, справятся!
- Ну, знаешь ли, дорогая, это разные вещи: рожать самой, видеть, как кто-то рожает или принимать роды, - не могла согласиться жена Мустафы, шокированная такими средневековыми взглядами современных вроде бы соседей. – Это опасно, это же огромная ответственность за жизнь и матери, и ребенка.
- Конечно, но ведь все мы надеемся на волю Аллаха. Если ребенок должен родиться здоровым, ему ничто не помешает. Конечно, я лично позвала бы помочь лару Назиру. Она опытная, много раз принимала роды. Даже когда Латифа рожала Самиру, она это видела и помогала родить. Но Амин и его отец не захотят, чтобы тетя Назира пришла в наш дом. А сейчас ещё и тетя Жади приехала. Она тоже могла бы помочь. Но нет. Будем сами справляться.
- Нет, я так не могу! Я сама вызову врача!
- Не спешите, лара Ноэмия. Вот когда схватки станут короче, тогда вызовем. Я тоже побаиваюсь принимать роды. Я даже не видела никогда, как это происходит, - призналась Эмми.
А ещё через два часа, когда Халиса уже не могла выдерживать боль и начала кричать, стало плохо и Эмми. У нее тоже отошли воды и начались схватки. Но боль накатила на нее сразу же, и она, не помня себя, кричала так, что звенели стекла. У Амина заложило уши и начали сдавать нервы, а Мухамед шагал по гостиной, нервно перебирая четки, и понимал, какую ошибку они допустили.
- Надо было отвезти твоих жен в больницу. А теперь поздно. Такие крики! Амин, под окнами собралась толпа!
- Позвать тетю Назиру?
- Нет, Амин, ну, что ты! Зачем? Там и Жади просочится  в твой дом. Ни к чему их присутствие. Есть Муна. Она может всё, - твердо сказал Мухамед.
- А мама почему не едет? Я ей позвонил! Сказал, что обе невестки рожают, что они и мы все дома.
- Амин, Амин! Неужели придется вызывать врача? Нет больше сил слушать эти крики. Там, в Марокко, дома огромные, стены высокие, никому дела нет, почему  в чьем-то дворе кричит женщина. Роды там – дело привычное. А здесь уже толпа собралась под окнами, соседи негодуют, почему мы не вызываем врача! Ещё и полицию вызовут.
- Но ты же рассказывал, что я родился в Бразилии? И тоже дома, мама ни в какую больницу не ложилась.
- Да, тогда по соседству  не было паникера Базилио, а дом стоял на другой улице, а не возле бара доны Журы, чьи клиенты сейчас и возмущаются пьяными голосами, почему женщины рожают дома, а не в больнице.
- Аллах! – простонали одновременно отец и сын после того, как Халиса и Эмми одновременно заголосили изо всех сил...
- Надо дяде Абдулу позвонить, - проговорил почти без сил Мухамед, как будто старик, живущий в далекой стране за океаном, мог им чем-то помочь.

...В соседнем доме не находили себе места Назира и Жади. Жади вынуждена была присматривать за тремя малышами. Двое ее внуков, с которыми они с Хадижей прибыли навестить Назиру, и Ферюза. А сама Назира металась по комнате, то и дело подходя к распахнутому окну, в которое доносились немыслимые крики двух рожавших в соседнем доме женщин.
- Аллах! Жади, как можно не позвать меня, когда такое сложное положение? Какие могут быть обиды, когда нужна моя помощь? Почему они до сих пор меня не позвали? Кто там у них так опытен, чтобы принимать роды сразу у двух рожениц?
- Там Муна, моя Хадижа, дона Ноэмия...
- И всё?! Даже Латифы нет...
- Она едет. Я ей позвонила, они с ларой Марьям едут. Не знаю, как лара Марьям, но Латифа раньше принимала роды – у Рании. Это точно.
- У Рании и я принимала, - махнула рукой Назира и продолжала возмущаться. – Ну, какие же странные люди! Или мне самой пойти к ним?
- Не стоит, лара Назира. Они просто выставят Вас со скандалом из дома, и всё.
- Аллах! – всплеснула руками Назира, когда вдруг Эмми и Халиса закричали вместе. – Я сойду с ума, Жади, я сойду с ума!
- Кажется, Латифа приехала! – воскликнула Жади, услышав звук подъехавшей машины и бросаясь к окну с Джамилем на руках. – И сид Керим с ней, и лара Марьям!
Назира не выдержала и шагнула на балкон. Там крики рожающих были слышны куда сильнее. Но ещё более впечатляюще выглядела собравшаяся внизу  под соседним балконом толпа. Среди людей разного возраста и пола была и дона Жура, стоявшая с суровым видом, переплетя руки на груди.
- Латифа, что это за безобразие? – услышали Жади и Назира ее голос. – Разве можно так пугать людей? Какие могут быть в наше время домашние роды? Слава Богу, в Рио полно больниц, где есть родильные отделения. Почему синьор Мухамед не вызвал «Скорую»? Как так можно? Или решил сэкономить на невестках?
- Успокойтесь, всё будет хорошо. Мы вызовем врача, когда прекратятся схватки. Я уверена, что врача уже предупредили. Но какой смысл врачу тратить время на ожидание, если ребенок родится не сейчас, а неизвестно, через сколько часов? Расходитесь, мы с доной Муной и доной Марьям побудем с девочками, там и дона Ноэмия, они не одни.
- А мужики там что делают? – полюбопытствовал кто-то из толпы.  – Амин  и синьор Мухамед позакрывали магазины и пошли слушать, как рожают жена и любовница Амина?
- Не любовница, а бывшая жена и настоящая. Просто они живут все в одном доме, раз обе оказались беременными! Не выгонит же Амин бывшую жену на улицу! Халиса хорошая женщина, но как ей не повезло с гулящим мужем! – кто-то кому-то принялся объяснять в толпе.
Новые крики заставили зевак замолчать и слушать, задрав головы к окнам дома.
Жади теперь тоже стояла на балконе рядом с Назирой, не понимая, почему никто не догадался закрыть окна в комнате, где шли роды. Тогда крики не были бы такими оглушительными. Керим и Миро выбрались из толпы, отошли в сторону и принялись что-то обсуждать. Потом куда-то пошли.
- Мой Миро занят ремонтом спортшколы.  Уверена, Керима туда же увел.
- Лара Назира, а... Миро сдал ТОТ анализ?
- Да! Сдал. Мы вместе ходили в клинику. Жади, операцию ЭКО назначили на следующую неделю. Вы с Латифой могли бы меня поддержать.
- Конечно, лара Назира. Даже не сомневайтесь! Мы вместе поедем.
Жади вернулась в комнату и достала из сумки бутылочки с водичкой, чтобы напоить Амрана и Джамиля. День был жаркий. Жара доставала даже в помещении. Назира, опомнившись, глядя на Жади, тоже напоила Ферюзу.
- Теперь я даже представить не могу, что когда-то у меня не было моей доченьки! – принялась  она сюсюкать с девочкой.
Они услышали, как к дому снова подъехала машина, а в собравшейся внизу толпе раздался одобрительный ропот.
- Врач прибыл, - догадалась Жади раньше, чем увидела внизу на улице женщину в белом халате.
Они прислушались: теперь крики рожениц прекратились.
- Рожают, - пришла к выводу Назира. – Скоро родят.

...Да, в комнате для гостей, где сначала лежала Халиса, туда же потом подложили на соседний разложенный диванчик и Эмми, чтобы было удобнее ухаживать сразу за обеими.
- У тебя роды начались преждевременно! Это потому, что ты перенервничала. Зачем ты вернулась от лары Назиры? – пеняла подруге Хадижа, держа ее за руку.
Если дона Ноэмия бегала, выполняя задания Муны, приносила воду, чистые полотенца, которые заранее был подготовлены практичной Халисой, то Хадижа играла роль утешительницы. А что она ещё умела? Сама была напугана, хотя с детства присутствовала при таких событиях. Помнила, как рожала Рания, а она, Хадижа, молилась тогда, чтобы родилась девочка! Но на свет появился Мунир...
Халиса, вся красная от натуги во время крика, мотала головой, уже не воспринимая действительность. Эмми же, наоборот, приходила в себя и оживала, когда заканчивались очередные схватки. Поэтому Хадижа сидела рядом с подругой, ободряюще ей улыбаясь и поглаживая ладонью по руке.
- Что теперь будет? Мой ребенок выживет, скажи честно, Хадижа? Ведь он родится раньше срока!
- Конечно, выживет! – бодро отвечала Хадижа, не имея понятия, чем закончится этот кошмар. Нет, права дона Ноэмия, надо было вызвать врача и отвезти жен Амина в клинику. Если с ребенком Эмми что-нибудь случится, ох, и плохо придется подруге в доме Амина! Она ведь вторая жена. А если Халиса после родов превратится в кобру и по-тихому выдавит Эмми, подведя Амина к мысли о разводе?
- Хадижа, я ведь первая рожу, да? – выспрашивала Эмми, не понимая уже, как можно терпеть дальше такую ужасную боль.
- Да, наверно, ты будешь рожать первой.
- Ты правду говоришь? – после очередной порции боли и крика допытывалась Эмми. – Лара Муна, когда же всё закончится?! Аааааа!
Халиса тоже выбилась из сил. Она ни о чем не спрашивала, но вопросительно смотрела на Муну.  Женщина обнадеживающе кивала ей: скоро, уже скоро всё закончится.
Но вот в комнате появились лара Латифа и лара Марьям. Свекровь девушки узнали сразу. Но кто была вторая женщина? Ее тут же отправили вместе с Хадижей на кухню делать чай. Чай был нужен не роженицам, а сидевшему  в полуобморочном состоянии Амину и его отцу, с тоской стоявшему посреди комнаты, перебиравшему бусины четок.
С дядей Абдулом он поговорил, с Саидом тоже, как и с отцом Эмми. Матери Халисы тоже позвонили. Дядя Али уже знал новость, потому что Кариме позвонили Жади и Назира, которые засели в соседнем доме.
- Кобры! – мысленно обозвал их Мухамед, когда Зорайдэ во время телефонного разговора спросила, почему Мухамед не позвал на помощь сестру. Ведь без Назиры в свое время не обходились ни одни роды в их семьях.
Появилась и врач, которую вызвал непонятно кто. Но потом выяснилось, что это сделала Латифа (конечно, с подачи Жади, как же иначе – догадался Мухамед).
- Ну, вы даете, девчонки! – удивилась Латифа, когда Муна и Ноэмия рассказали ей, как Халиса и Эмми, когда ещё у них были силы разговаривать, успели даже поругаться, споря, кто как будет называть своего сына. Это была своеобразная последняя решительная схватка. Каждой предстояло родить одного ребенка. Но вариантов имени было два: Мухамед и Амин. И каждая желала оставить за собой право выбора. Если одна выбирала имя Мухамед, то другая тут же хотела назвать сына именно так. То же было и с другим именем.
Но сначала решительный момент наступил у Халисы. Ее ребенок, наконец, родился!
- Кто? – дернулась она, когда ребенка достали и переложили в простынку, чтобы потом его помыть.
- Мальчик! – не стала интриговать измученную невестку Муна, пока врач осматривала ребенка.
- Сын! – радостно вдруг завопила Халиса. Издал первый крик и родившийся малыш.
Сначала она во все глаза рассматривала со стороны новорожденного мальчика, а потом  повернула голову в сторону лежавшей недалеко от нее Эмми, обнаружив, что та разочарованно закрыла глаза и отвернула голову к стене.
Мужчинам передали первую долгожданную новость. Мухамед тут же бросился обнимать Амина.
- Сынок, теперь и у тебя есть сын!
Хадижа выскочила на балкон, замахала руками матери и тете Назире, дежурившим на соседнем балконе, и прокричала:
- Мальчик у Халисы! У Халисы родился сын!
Жади и Назира тоже обнялись и помахали в ответ.
Вскоре Халису переправили в ее комнату, где рядом с ней на постель положили новорожденного младенца. Вошел Амин и прочитал положенную молитву с подсказки отца, дав сыну имя Мухамед. Халиса пребывала в состоянии эйфории, потому что она родила сына, родила первая, а Амин дал ребенку то имя, которое она хотела.
Пришла и врач, сказала, что с их ребенком все в порядке, с роженицей – тоже, и вообще, Халиса - молодец. Вела себя безупречно, выполняя все предписания докторов во время родов.
Но потом Амина и Халису оставили одних, только Хадижа принесла им чай, пока лара Марьям занималась на кухне проголодавшимся сидом Мухамедом. Латифа, Муна и доктор вернулись к Эмми.
Прошел ещё час, и стало ясно, что сама Эмми родить не сможет. Надо везти ее в клинику, делать кесарево сечение, а ребенку, возможно, понадобится дополнительная помощь. Латифа и Хадижа были расстроены, Амин напуган. Когда прибыла «Скорая», Латифа с Жади и лара Марьям поехали вместе с Эмми и доктором. Амин собрался подъехать в больницу позже. Он метался, не знал, как быть. Кто останется с Халисой?!
Назира переживала за Эмми, однако не могла оставить Ферюзу, но ей так и не предложили побыть рядом с Халисой.  Керим отвез Хадижу с детьми в дом ее отца. Лара Муна забрала, наконец, у Мустафы Абдульчика, за которым он согласился присмотреть. Мухамед вместе с Муной вернулся домой, чтобы прийти в себя после пережитого стресса.
- Муна, скажи, что дальше будет с этой девчонкой? Я об Эмми.
- В прежние времена она бы не выжила. Но теперь ей сделают операцию, с ней всё должно быть хорошо, а ребенок, очень надеюсь, тоже выживет.
- Я боюсь представить, что будет с моим сыном, если Эмми не станет. Он ведь сойдет с ума! Так ее любит. Пусть он уже увидел, какая она пустая и болтливая, немногим лучше Лейлы, но она не подлая, не пакостница,  Амин всегда был в нее влюблен.
- Будем надеяться, что Аллах даст ей долгую жизнь. Пусть Аллах будет доволен ею!
- Молись, Муна. Молитвы хороших людей принимаются быстро, - с чувством сказал Мухамед, забирая у уставшей жены Абдульчика. Пусть мальчик побудет пока в его комнате, даст отдохнуть Муне. Она ведь полдня провела рядом с Халисой  и Эмми, устала, даже не ела.
Но кто остался с Халисой, когда Амин на такси уехал в клинику к Эмми? Лара Ноэмия, перекусив и облегчив душу в баре доны Журы, вернулась в дом Амина. Мустафа ее горячо поддержал. И Муна обещала позже снова прийти.
- На кого похож мальчишка? – спросила дона Жура у Ноэмии.
- Вылитый Амин. Как будто Амина в пеленки завернули! – ответила дона Ноэмия, потирая лоб.
- Как же моя подруга устала! – сказала Жура ей вслед, когда дона Ноэмия  уже входила в дверь дома Амина.
- А синьор Мустафа сказал, что у них так веками было принято, чтобы жены рожали дома, - принялся сплетничать Базилио.
- Да? А теперь вот специально построили родильные дома, чтобы с женщинами ничего не случилось! Вот тебе и домашние роды! Ещё неизвестно, выживет вторая девчонка или нет, - отрезала Жура.
После ее ужасного предположения Базилио не находил себе места, желая узнать, что будет с Эмми. Он переживал не меньше Амина. Дона Жура так ему и сказала, когда услышала его ноющий вопрос о том, не вернулся ли Амин? А то вдруг он его не заметил, пока столики в баре протирал!
 Но к счастью, с Эмми всё обошлось. Она родила девочку путем кесарева сечения. Ребенок и мать остались в больнице, а молодой отец возвратился в Сан-Криштован, когда на улице уже стемнело, а Мустафа закрыл «Волшебную лампу» и пришел к Мухамеду, чтобы вместе поужинать. Ведь дома был пустой стол: его жена Ноэмия ничего не смогла приготовить, проведя весь день в доме Амина с роженицей.
Базилио же и в темноте заметил, когда сын синьора Мухамеда вышел из такси и бросился не в свой дом, а в дом отца. Базилио метнулся к нему, но парень его проигнорировал. Он забежал в дом и захлопнул дверь перед носом официанта.
Но он плохо знал Базилио. Тот обежал вокруг здания и притаился под окнами кухни, где горел свет, и явно ужинали мужчины. Там же в окне Базилио заметил снующую по кухне дону Муну. И оказался прав, услышав голос Амина, и узнал первым из соседей, что Эмми родила дочь.
- Амин, как же так? Если Эмми и ребенка оставят на несколько дней под наблюдением врачей, когда же ты прочтешь в ушко новорожденной молитву и дашь ей имя? Это плохая примета. Это очень плохо, сынок!
- Но что я мог поделать? Меня не впустили ни к ребенку, которого поместили в какой-то аппарат, ни к Эмми.
- Вечно у твоей Эмми какие-то проблемы! А где были Латифа с сестрой мужа?
- Мама с тетей Жади и ларой Марьям дождались результата родов, а когда узнали, что до утра никого в палату к Эмми не пустят, то сразу уехали. За ними прибыл сид Керим.
- А ты? Почему так задержался? Ты видел малышку?
- Видел издали, но не смог рассмотреть. Сказали только, что девочка родилась с кудрявыми светлыми волосами и очень похожа на Эмми. Но я думаю, что кудрявые волосы у нее от моей матери.
Мухамед отчего-то крякнул. Но на кого же должна была быть похожа дочь Амина?
- Твоя мать ведь тоже... ждет ребенка.
- Да, отец, и потому она не осталась на ночь в больнице. Сид Керим за нее очень беспокоится. И сестру тоже увез, когда понял, что в больницу приехала мачеха и отец Эмми. Ещё тетя Эмми была с ними. Они отправили меня отдыхать, узнав, что Халиса тоже родила.
- Наверно, отец Эмми расстроился, что не мальчик родился?
Амин пожал плечами.
- Не знаю.
- Сынок, иди отдыхать. Поспи. С Халисой пока сидит дона Ноэмия, но скоро придет моя Муна, вот только нас с Мустафой накормит. Да, и ты тоже поешь! Что там смогла приготовить дона Ноэмия? Мустафа, не обижайся, но твоя жена кормит тебя бразильской едой. А мой Амин к такому не привык.
Когда все поели и поднялись из-за стола, Мустафа вдруг выкатил глаза  и удивленно спросил:
- А как ты назовешь дочку, Амин? Ты не сказал.
- Эмми хотела, чтобы девочку мы назвали Самирой, но я...
- Нет! Только не именем твоей непокорной сестры! – немедленно возразил Мухамед. - И не Назирой! Столько красивых марокканских имен! Почему не Сурией? Имя Надира – тоже красивое, означает «редкая».  Надия? Халима?
- Рашида – имя означает: «та, что идет правильным путем»! – подсказал Мустафа. – Или Шукрия – значит «благодарность».
- Я не знаю, какое имя дать, чтобы Эмми не устроила скандал прямо в больнице! – расстроился Амин.
- А что говорят об этом твоя мать и одалиска Жади? – зашел с другого бока Мухамед.
- Ничего. Они очень боялись, что Эмми умрет и что ребенок тоже не выживет. Какое давать имя – они это не обсуждали. Я не слышал.
Мухамед повернулся огромным телом к Муне.
- Дорогая, а ты какое имя выбрала бы для дочери невестки? Какое имя нравится тебе?
- Я назвала бы девочку Сурией. Оно очень популярное среди арабов. И не только в Марокко.
- Да, - согласился Мухамед. – Нашу тетю так звали. Это сестра нашего с Саидом отца. Она нас воспитывала вместе с Назирой, когда наши родители умерли, а Назира сама была ещё не достаточно взрослой. Сурия. Сынок, дай это имя своей дочери.  Сурия. Красивое имя!
- Хорошо, отец. Завтра я вернусь в больницу и сообщу свое решение Эмми. Нашу дочь назовем Сурией.
Мустафа и Амин, наконец, ушли. Муна тоже засобиралась, чтобы сменить возле Халисы дону Ноэмию. Абдульчика она накормила и уложила спать, велев мужу все-таки иногда заглядывать в комнату сына.
Мухамед остался на кухне, но есть дальше уже не мог. Он приходил себя от неожиданности: надо же! Эмми готова была нанести ему удар в спину! Так была уверена, что родится сын, что имя возможной дочери не обсуждала с ними, но для девочки припасла имя предательницы-подружки.
Хватит в их семье одной Самиры! А то, что именно Самира помогла Эмми и Амину соединиться и пожениться, ещё неизвестно, к добру ли это было? Мухамед принял всей душой первую жену Амина. Халиса была очень хорошей невесткой, а теперь родила ему внука, мальчика, продолжателя рода Рашидов. А Эмми? Родила девку, которая выйдет замуж и уйдет в чужую семью!
- О, Аллах! Внучка пусть будет Сурией! Нет, я сам завтра поеду в больницу вместе с Амином, чтобы убедиться, что имя дадут правильно. Но только не Самира, только не Назира! Аллах! – держался он рукой за сердце, пока совсем не успокоился. И только тогда вспомнил, что надо позвонить в Марокко дяде Абдулу. Сообщить, что теперь у него есть и внучка, а не только внук Мухамед.


17. Часть 32. Глава 17. В доме Саида Рашида.

Хадижа позволила сиду Кериму увезти себя из Сан-Криштована, потому что не смогла с двумя малышами поехать в больницу с мамой и тетей Латифой и ждать, чем закончатся роды у Эмми. Но она не находила себе места, сидя у телефона и то и дело звоня Жади.
Наконец, появились радостные новости: Эмми родила девочку. Но ребенку даже не смогли по традиции дать имя, потому что сама Эмми осталась в палате, куда никого не впускали, как и к ее ребенку.
Хадижа знала маленькую тайну Эмми:  если родится девочка, то ее назовут Самирой. Дочка Жади не стала спорить с подругой и разубеждать ее, чтобы она нашла другое имя для дочери. Разве дядя Мухамед позволит так назвать внучку?  На имя Назира тоже не стоило рассчитывать. Но расстраивать Эмми она не стала. Ведь подруга очень надеялась, что родится мальчик.  Так и будет! Тогда нужны ли напрасные переживания?
Но у подруги на свет появилась дочка. И эту новость обсуждали в доме Рашидов. Рания и Зулейка только и говорили, что в этом году их род хорошо пополнился младенцами. Вот и у Халисы с Эмми теперь есть дети. И хорошо, что родилась девочка у Эмми, ведь не могут рождаться только мальчики! – так рассуждала Рания. Ведь и у нее тоже теперь есть дочь.
На следующий день они узнали, что девочку назвали Сурией. Тетя Латифа позвонила и сказала, что теперь у нее есть внуки: Мухамед и Сурия. Хадижа схватила сотовый и тут же отправила сообщение Самире. Написала, что она стала тетей Мухамеда и Сурии, но расстраивать ее из-за имени девочки не стала. Самира же не знала о планах Эмми, которая хотела сделать сестре Амина сюрприз, но не получилось.
Ожидая ответ Самиры, Хадижа принялась рассматривать присланные из разных городов Италии открытки. Если бы не Зулейка, то, возможно, ни одной открытки  она не получила бы. Причина –возродившаяся неприязнь к ней Рании, которая снова начала исподволь действовать против нее. У Хадижи это вызывало удивление. Почему Рания против, чтобы она и ее дети жили в доме отца? Чем Хадижа может ей мешать? А Рания принялась ее выживать.
Теперь в доме находилось много малышей: трое детей Зулейки, двое – Рании и близнецы Хадижи. Ещё – дочь Фатимы Назрин. Шестеро маленьких детей Саида Рашида и двое его внуков. Но дом был просторным, у каждой женщины – своя комната, у детей – детские и хорошо оборудованная игровая. Были наняты опытные няни, а к Назрин приставлена отдельная служанка.
Хадижа жила в доме отца всего несколько дней, но Рания все чаще находила причину прицепиться к Хадиже. Девушке казалось, что жена отца чего-то боится. Может быть, того, что у них были общие воспоминания о Мекнесе? Но Хадиже в голову не приходило рассказывать кому-то о том, как они жили в риаде вместе с Зухрой, Зорайдэ и Ранией, когда Фарид и его родня отправились на свадьбу старшей дочери, оставив двух беременных невесток в Мекнесе.
И что такого позорного или ужасного тогда произошло? Но позже Хадижа  вспомнила о тетрадке, которую она однажды видела у Рании и прочла записи, это были какие-то глупости, которые она уже успела забыть. Но Рания могла помнить о том случае и бояться, что она заговорит.
Зулейка занималась домом, управление всеми делами лежало на ее плечах. В семье было трое новорожденных малышей. У Рании забот было меньше. Она  стала матерью девочки, за которой требовался уход, но она успевала не только заниматься дочкой, но и ревностно следить за отношениями сына с другими детьми.
А Мунир стремился сдружиться с Амиром и частенько настраивал брата, чтобы он обижал Джамиля и Амрана. Как мальчишкам это удавалось, при том, что Хадижа старалась все время находиться рядом с близнецами? Но их толкали, отбирали игрушки, старшие браться дразнили едва начавших ходить и ещё неразумных малышей. 
Однажды Хадижа поняла, что именно Мунир подговорил Амира пробежать рядом с Джамилем и дернуть его за ухо. Увидев, что малыш не удержался на ножках, упал на посыпанную песком дорожку, ударился и заплакал, Хадижа пожаловалась Зулейке на старших братьев, и та наказала собственного сына. Рания же отказалась верить в вину Мунира.
Стычки между Ранией и Хадижей становились чаще и откровеннее. Хадижа явно надеялась и ждала возвращения Фатимы, чего совершенно не желала Рания. Наверно, именно это злило мачеху.
Саид не раз случайно становился свидетелем их ссор. Правда, до прямых жалоб от молодых женщин пока не дошло, но он начал задумываться над тем, как быть: ускорить давно задуманную покупку домов каждой жене,  тогда с ним останутся жить только Хадижа и ее дети и, конечно, Назрин. Или выдать Хадижу замуж.
Саид ни в коем случае не желал соглашаться с дядей Абдулом, настаивавшим на том, что после смерти Фарида Хадижа стала вдовой. Это значит, что она будет обязана выждать срок, налагаемый вдовством, перед новым замужеством. Но Саид был уверен, что его дочь получила развод. Тогда о каком вдовстве может идти речь? Фарид стал чужим для них человеком.
Как часто приходилось ему об этом думать! А с тех пор, как Хадижа переступила порог его дома, и буквально сразу же начались ссоры, пока ещё – небольшие, но грозящие перерасти в бурные скандалы, Саид начал подумывать найти Хадиже мужа.
Но и о покупке домов он тоже не забыл. Ведь ему хотелось тишины и покоя. Рания никому не даст жить спокойно. Она должна переселиться в новый дом. Зулейка же, став матерью троих детей, не успевала следить за домашним хозяйством. Для нее было бы лучше тоже перебраться в отдельный дом. А вот Хадижа пусть пока останется с ним. И ее дети, и Назрин. Потом и с Хадижей придет время расстаться, и тогда в огромном доме останутся двое: он и Назрин, если не найдется Фатима. Возможно, его внуки тоже будут жить с ним.
Саиду вдруг захотелось решить сразу все проблемы.
Он принес женам каталоги с продаваемыми домами, те самые, которые они уже когда-то смотрели и даже прикидывали, какие особняки могли бы выбрать. И пока Зулейка и Рания нашли время присесть на диван в гостиной и начать листать рекламные проспекты с элитной недвижимостью, Саид пригласил к себе в кабинет Хадижу, чтобы поговорить.
- Дочка, я наблюдаю за тобой и вижу, что ты часто бываешь печальной. Тебя что-то гнетет. Если на тебя так подействовала смерть твоих врагов, то лучше забыть о них. Это всё теперь в прошлом.
- Я понимаю, но...
- Что?
- Отец, я хотела бы общаться с ларой Джабирой. Фарида теперь нет, Зухры тоже. Бояться больше некого. Мама уже занимается переоформлением документов Джамиля на меня и проблемой признания меня его матерью. Никто не станет отбирать у меня моих детей, ведь так? Почему бы мне не позвонить в Мекнес? Не поговорить с ларой Джабирой?
- Но разве ты не позвонила этой женщине, а она не назвала тебя виновницей гибели Фарида? – нахмурился Саид.
- Да, но она была вне себя от горя. Я ее понимаю. Но время идет, а новость, что живы сыновья Фарида, ее поддержит. Я не обижаюсь на лару Джабиру.
- Дочка, я ещё не совсем уверен, погибла ли Зухра. Но и со смертью Фарида не всё ясно. Возможно, враги где-то затаились и выжидают момент для нападения или боятся моей мести. Но они все ещё опасны и однажды себя проявят.
- Отец, но ты же не веришь, что Фарид  жив?- вроде бы безразлично спросила Хадижа.
- Да кто его знает! Пропал мой человек, который просто не мог вот так исчезнуть! А если сид Рахим обознался? И тогда под той могильной плитой лежит вовсе не Фарид? Нет, дочка, ещё рано связываться с той семьей.
Он не заметил, как судорожно  втянула в себя воздух дочь. Саид взял трубку с домашнего аппарата, решив прямо сейчас позвонить в Марокко, чтобы доказать  дочери свою правоту. Люди там слишком на них злы.
- Сид Рахим?
После сухих приветствий отец Хадижи задал старику неожиданный вопрос. Наверно, накопившаяся неприязнь к семье Фарида дала о себе знать.
- Сид Рахим, мои люди так и не нашли пропавшего товарища. Вы уверены, что в вечер пожара забрали тело своего внука, а не моего работника? Если труп обгорел, вы могли ошибиться. Кто, кроме вас, тогда оказались свидетелями, кто сможет подтвердить, что это был именно Фарид?
Но ответом на том конце провода было молчание.
- Сид Рахим?! Вы меня слышите, я знаю. Вы, конечно, понимаете, насколько для меня важно знать, что произошло с моей женой. Где ее могила, если Фатима мертва? Я обещаю вернуть Вам ваш риад в Марракеше, если скажете, где могила Фатимы, или о том, что с ней могло случиться. Что сделали с моей женой Фарид и Зухра?!
Но старик, кажется, оскорбился и бросил трубку.
- Почему он не желает отвечать на мои вопросы? Если ему ничего не известно, пусть скажет. Но если Фарид делился с ним какими-то планами, тоже пусть сообщит. Нет, тут что-то не так. Хадижа, я запрещаю тебе звонить в Мекнес в дом сида Рахима и лары Джабиры.
Девушка тяжко вздохнула и кивнула, отведя глаза в сторону.
- Можешь идти, Хадижа.
Но когда дочь дошла до порога кабинета и, взявшись за ручку,  уже начала открывать дверь, он предложил:
- Вот что я подумал: хочу устроить небольшой прием у нас дома. Нам всем необходимо немного встряхнуться, дать разрядку нервам, а у тебя явные признаки депрессии. Мне это не нравится, дочка.  Придут мои друзья и знакомые с женами. Это люди моего круга: бизнесмены и промышленники. Просто почти деловой прием, не праздник.
- Со мной всё хорошо, - воспротивилась Хадижа. – Теперь мне не о чем переживать: мои дети со мной...
- Отлично. И всё же - помнишь парня, который часто бывал у нас дома, когда к тебе приезжали дети – Эмми и Амин с сестрой? Мальчика звали Дудой. Ты называла его Дудой-Червяком. Теперь он правая рука отца, занят в бизнесе, хорошо разбирается во многих делах. Не женат. В общем, дочка, тебе следует с ним пообщаться.  Посмотрите друг на друга, вспомните детство.
Отец явно затевал смотрины, Хадижа это поняла. Если бы он не подчеркнул, что Дуда-Червяк не женат, она ещё могла бы поверить, что прием будет устроен для пользы дела, но одно слово выдало намерения отца. Ее снова хотят выдать замуж! Но это не входило в ее планы. 
Хадижа ушла к себе в комнату и заперлась, решив побыть в одиночестве. Детьми занимались няни, которые возле беседки вместе с Зулейкой гуляли с малышами, с ее Амраном и Джамилем в том числе. Когда Зулейка находилась рядом с детьми, Хадижа была спокойна.
Увидев из окна эту веселую компанию, Хадижа решила немного подумать, собраться с мыслями. Вспомнила того мальчишку – Дуду-Червяка. Каким он теперь стал? Но до нее вдруг дошло, что никто, никакой другой мужчина не сможет занять место в ее сердце, никого она не сможет принять, как мужа. Никого!  И Дуда-Червяк ей тоже не нужен!
Хадиже пришло в голову ослушаться отца. Если он не желает понять ее и услышать, то и она может поступить по-своему. Достав сотовый с прилично оплаченным лимитом, она набрала номер домашнего телефона в Мекнесе. Хадижа звонила долго, но никто не взял трубку. Тогда  набрала номер Фарида. Она сделала это спонтанно, конечно, ни на что не надеясь. Ведь телефон сгорел в риаде, его даже не положили в могилу Фарида. Но что-то толкнуло Хадижу сделать этот звонок.
 К ее удивлению, в трубке раздались длинные гудки. Девушка сначала  испугалась, восприняв это как нечто мистическое, но потом догадалась, что кто-то мог найти сотовый Фарида после пожара, забрать себе и теперь пользоваться. Она тут же отключила телефон. Собравшись с духом, она снова набрала номер домашнего телефона.  В этот раз трубку взял сид Рахим.
- Что тебе нужно, одалиска? – сердито спросил он, даже не поздоровавшись. Но как он узнал, что звонит бывшая невестка? Определителя номера на простеньком аппарате не было! Но Хадижа отчего-то приняла его слова на свой счет.
- Я очень хочу увидеть вас – и лару Джабиру, и Вас, сид Рахим. Хочу, чтобы вы увидели своих внуков. Мои сыновья живы. Как жаль, что Фарид ушел, не узнав, что наши сыновья нашлись и оба живы!
- Чего ты хочешь? Твой отец попросил позвонить нам?
- Нет, нет! Он ничего не знает! Отец запретил мне звонить вам! Он опасается, что Зухра жива, что... Фарид тоже жив.
- Аллах! А ты чего звонишь? – допытывался старик. – Нам ничего не известно о Фатиме! Зухра унесла в могилу эту тайну.
- Нет, я звоню, потому что хочу сказать: я хотела бы приехать в Мекнес. Просто так меня к вам не отпустят. Но если бы Дайнаб или Замиля собрались  приехать к вам, привести своих детей, чтобы показать их, то вы могли бы и меня позвать... Я упросила бы отпустить меня в Марокко к дяде Али, а потом вместе с Каримой приехала бы навестить вас вместе с малышами.
- Хадижа, поговори об этом с сидом Абдулом. Пусть он поможет тебе приехать к нам в гости, - смягчился старик.
- Ждать годовщину смерти Фарида, чтобы вместе с детьми приехать в Марокко,  – это слишком долго..., - рассуждала Хадижа, как вдруг услышала, что сид Рахим подавился кашлем.
Она поняла, что сказала что-то не то, но торопилась выговориться.
- Я боюсь, что отец уже сейчас решит выдать меня замуж, и тогда у меня не будет возможности побывать у вас. Но сейчас меня боятся отпускать к вам, потому что опасаются, что вы заберете моих детей и не отдадите их, когда я соберусь уехать.
- Это наши внуки-правнуки! – горячо заявил сид Рахим. - Если согласишься выйти замуж, наши внуки должны жить с нами! У тебя будет другой муж, родятся другие дети!
- Значит, вы тоже начнете бороться со мной за детей? – разочарованно спросила Хадижа. – О, Аллах! Меня точно к вам не отпустят! А замуж я не собираюсь выходить!
Связь или прервалась, или старик нажал случайно не на ту кнопку, но сотовый замолчал. Позже Хадижа мысленно перебрала весь разговор, но с горечью признала, что отец и мама правы, продолжая опасаться семью Фарида. Сид Рахим и лара Джабира будут бороться за сыновей Фарида, не уступят, отберут их у Хадижи! Не стоит ей никуда ехать. Но все равно после этого разговора ей стало легче на душе.
 
...Саид же, после ухода Хадижи, вернулся к очередному намеченному делу. Он включил ноутбук Фатимы и теперь внимательно просматривал все папки подряд. Их было совсем немного. Он намеревался найти доказательство, что Фатима умела рисовать, что она вполне может расписывать хной руки на известной площади в Марракеше.
Хадижа уверяла, что Фатима не умела рисовать узоры. Вот Зулейка – совсем другое дело. Прекрасно делала наброски ювелирных украшений  и моделей кукольных платьев. А Фатима училась создавать какие-то странные мандалы и дудлинги. Хадижа видела эти странные картинки, но не заинтересовалась ими.
Саид отыскал то, о чем рассказывала дочь. Папка с файлами так и называлась: «Мандала, зентангл и дудлинг». Рисунки были взяты, скорее всего, из того же интернета. Но среди них, а картинок набралось около сотни, Саид вдруг нашел рисунки, похожие на мехенди. Только они были созданы с помощью какой-то компьютерной программы, а женщина, промышлявшая на площади вместе с шуафой, работала кисточкой и кулечками с  хной.
- Нельзя исключать, что Фатима  умела рисовать или научилась. От нее можно всего ожидать, - пробормотал он, сворачивая окна в ноутбуке и выключая его.
Он уже созванивался с дядей Али, узнал, что смогла придумать Карима. А ведь эта ушлая женщина, всюду сующая и всё примечающая Карима права! Именно так следует подловить Фатиму!
Саид тут же связался со своим человеком. Но и сегодня отчет был похож на тот, что вчера: пропавшего не обнаружили, а шуафа промышляет на площади уже только с двумя женщинами в черных одеждах, полностью закрытых. Распознать под ними Фатиму невозможно. Тогда Саид  объяснил задачу и пообещал, что снова свяжется, когда поговорит с сидом Али.
Дядя Али согласился, что Карима может съездить и выяснить, что там за женщина стала наперсницей шуафы, и  сообщил, что вместе с Каримой в Марракеш отправится и лара Дуния. У ее родственников родила одна из невесток, поэтому Дунии все равно необходимо побывать в Марракеше. Лара Дуния уже переругалась с Абдулом из-за поездки. Но ехать она намерена, тем более что она отправится туда не одна, а с Каримой и, наверно, с Аминой – сестрой Рании, которая должна отвезти родне мужа какой-то подарок.
Это не понравилось Саиду, и он предупредил дядю Али, чтобы о цели поездки Каримы знали только она и сам сид Али. И только не Амина.
- Но Дуния уже знает, и ей можно довериться. Абдулу она ничего не скажет. Не переживай, Саид. Ларе Дунии я доверяю больше, чем Кариме. Карима слишком суетлива, а Дуния цепкая, она не упустит птичку, если та попалась ей в руки.
Договорившись, что его будут держать в курсе всех событий, Саид поделился с дядей Али планом устроить прием в своем доме, но так, чтобы свести старого приятеля дочери с Хадижей.
- Саид, не слишком ли ты торопишься? Ещё не затянулись раны в душе Хадижи. Не напирай на нее.
Но Саид решил в этот раз поступить по-своему. Зулейке и Рании было поручено подготовить небольшой прием.  Скорее деловой, чем праздничный. Он даже поделился с ними намеками насчет Дуды-Червяка, которого сразу же вспомнила Рания. Зулейка же знала о молодом человеке только из разговоров.
Саид также поинтересовался у жен, выбрали ли они себе дома? Рания, захватившая каталоги первая, присмотрела два дома. Но один вариант Саид отмел тут же. Это был дом, который когда-то мечтала получить Фатима. 
- Нет! Запрещаю его выбирать! Только не этот особняк. Рания, у тебя отличная память. Почему ты так поступаешь? Из двух толстых каталогов ты выбрала именно эту недвижимость? Наверно, Фатима оставила там закладку.
- Тогда вот этот хочу! – не став спорить, развернула Рания второй каталог.
Саид быстро просмотрел материал страницы и кивнул. Согласен!
Рания расцвела от удовольствия. Но тут же насторожилась: а что выбрала Зулейка? И, конечно, тот дом показался ей лучшим! Но почему Рания не обратила на него внимание?! Почему?! Теперь Зулейка будет там жить и радоваться, а она – завидовать и досадовать об упущенной возможности.
- Не планируйте скорый переезд. Нужно не только оформить покупки, но и сделать ремонт с возможными переделками в каждом доме. Ещё предстоит выбрать мебель и много всего.
- Саид, а где будешь жить ты? Останешься один? Ведь Фатима не вернется, если говорить честно. И Хадиже пора бы подумать о замужестве, - начала Рания, но Саид перебил:
- Замолчи! Я сам решу, где и кому жить. И с кем буду жить я. А мужа дочери я найду в свое время. Рания, ты не о том думаешь.
- Прости, Саид, прости! – суетливо ответила Рания. – Конечно, ты прав.
- Но я приказываю вам больше не ссориться. Рания, если я снова узнаю, что ты интригуешь против моей дочери, то получишь дом в Марокко, даже не дом, а небольшую квартирку в новой части Феса. А Мунир останется со мной. Ты меня поняла?
- О, Аллах! Я поняла, Саид. Но за что меня наказывать? Я ничего плохого не делаю Хадиже.
- Всё, я больше не желаю слушать тебя. Займись организацией приема. Зулейка не может охватить всё, а у тебя такие вещи всегда получались хорошо. Иди, Рания!
Зулейка, наверно, была задета его словами о себе, но все-таки понимала, что муж прав. Ей очень хотелось побыть с детьми, но домашние дела не отпускали.
- Зулейка, пойдем в комнату Назрин. Хочу кое-что увидеть.
Жена отправилась с ним в комнату Фатимы, которую никто не считал «бывшей», просто теперь здесь жила ее новорожденная дочь. Сейчас девочка спала, и Зулейка рукой подала знак служанке, чтобы та покинула комнату, оставив их с мужем у кроватки Назрин.
- Как поживает моя дочка? – спросил Саид, рассматривая спящую девчушку. Те же темные кудрявые волосы, что у матери, те же длинные ресницы... Овал лица, очертания губ... Всё напоминало ему пропавшую жену. Саид даже мысленно избегал слова «погибшая». Он ждал, что Фатима вернется. Он это предчувствовал.
- А что у нее на кофточке? – присмотрелся он, заметив крохотное украшение.
- Это золотой кулончик, который ты привез из Марокко. Назрин подарили несколько золотых вещиц. Что-то – от лары Муны, что-то от Зорайдэ и даже от Каримы.
- А где золото, которое я привез из дома дяди Али? Это часть украшений, которые оставила им на сохранение Фатима. Где это золото?
- Всё в сохранности, Саид. Здесь, в этой комнате, под замком в ящике комода. И хотя в эту комнату никто не входит, но так как в доме много детей, то служанка, которой поручено заботиться о девочке, предпочитает такие меры предосторожности.
- Зулейка, на что ты намекаешь? О чем не договариваешь? Мунир или Амин шалят?
- Мунир... Он уже взрослый мальчик. Ему скоро девять лет. Мунир понимает, что и для чего делает, поэтому сам он старается не попадаться на шалостях. Но он учит других детей делать то,  за что сам мог быть наказан. Мне же приходится наказывать Амира.
- Другие дети – это только Амир, - кивнул Саид, видя, как неприятно Зулейке жаловаться на его старшего сына. – А Рания, конечно, его оправдывает?
- Да, она никогда не ругает и не наказывает своего сына. Но Хадижа жаловалась мне, что мальчишки обижают близнецов. А мне Амир проговорился, что они с Муниром заходили в эту комнату. Но мой сын не смог объяснить – зачем. И я тоже не поняла, что им тут делать? Я боюсь, что они могут нанести вред Назрин, если женщина не уследит, отвернется на какой-то миг, а дети что-нибудь натворят.
- Я серьезно поговорю с Муниром, - пообещал Саид. – Никто из детей в эту комнату больше не зайдет.
- Я тоже прослежу за этим, - согласилась Зулейка.
- Ты иди, я ещё побуду с дочкой, - не глядя на жену, сказал Саид.
Когда она выходила, он уже доставал сонного ребенка из кроватки. Саид прижал девочку к себе, сожалея всей душой, что ребенок остался полу сиротой, будет расти без матери, если с Фатимой всё-таки что-то случилось.
- Назрин, мы ее найдем, твоя мама может и вернуться к тебе!
Он вположил ребенка обратно в кроватку, поправил приколотый к одеяльцу амулет от сглаза.  Вспомнил сон, из-за которого он и пришел сегодня навестить девочку. До этого он всегда как-то мельком заглядывал в эту комнату и интересовался здоровьем ребенка у Мириам или Зулейки.
 Но сегодня он впервые после долгого времени увидел во сне Фатиму. Она плохо выглядела и как будто ждала его, ждала от него помощи. Он видел свою жену в каком-то жутком месте, похожем на неухоженную комнату в риаде в Марракеше... Саид не запомнил детали вокруг, потому что видел только Фатиму! И она была жива, а когда Саид попытался заговорить с ней, узнать, где она и почему он никак не может ее отыскать, женщина ответила, что скоро она вернется. И на этом сон закончился, как будто это был вовсе не сон, а Фатима явилась к нему наяву.
 Сознавая, что это всего лишь увиденный сон, Саид все равно воспрянул духом. Ему захотелось сказать об этом крохотной Назрин. Может быть, не напрасно он попросил отправить Кариму в Марракеш? Но Саид не стал ни с кем делиться надеждой, чтобы потом не разочаровываться. Он в душе хранил надежду на возвращение Фатимы.

Через день после этого в доме Саида Рашида устраивался прием. Пришли только те, о ком говорил Саид. Ни Мухамеда с Муной, ни Мустафы с Ноэмией, ни Амина с женами не было.  Впрочем, им было не до поездок в гости, так как все они дружно погрузились в заботы о новорожденных. Эмми со своей малюткой тоже вернулась из больницы домой. Наверно, позже стоило как-нибудь устроить семейный праздник, пригласив брата и племянника с их женами и детьми, о чем сказал Саид Рашид Зулейке и Рании, но пока начался прием для компаньонов Саида и знакомых по бизнесу.
Детей постарше отправили с нянями гулять в саду, а совсем маленькими занялись няни в детской комнате, чтобы не мешать гостям.  Всё было прекрасно организовано Ранией, но она продолжала присматривать за служанками, а Зулейке было дано задание проследить за Хадижей и Дудой. Кстати, парень знал, для чего был приглашен в гости. Родители Дуды приветствовали бы отношения сына с дочкой Саида Рашида, но каковы были настроения самого молодого человека?
И Зулейка старалась весь вечер держать Хадижу и протеже Саида в поле зрения. Ранию же и просить об этом не надо было: она сама не сводила глаз с молодежи, считая, что в ее интересах, если у Хадижи появится муж. Будут ли ее дети жить с ней в новой семье, заберет ли их Жади или они отправятся в Мекнес к прадеду и бабушке, для нее это было неважно. Ей очень хотелось подслушать, о чем разговаривают Хадижа и Дуда.
Они, наконец, подошли друг к другу, заговорили  и остались у окна, где им никто не мешал беседовать. А вскоре и Зулейка, и Рания, наблюдавшие за ними, поняли, что совсем необязательно слышать разговор. Было достаточно увидеть тоскливое  выражение лица Хадижи и брошенный на нее презрительно-снисходительный взгляд парня.
А когда в гостиную прошла няня, неся сразу обоих мальчиков, рвущихся к матери, и Хадижа принялась успокаивать Джамиля и Амрана, тогда у Дуды появилось выражение такого отвращения, что оказавшиеся рядом друг с другом Зулейка и Рания переглянулись, возмущенные тем, как парень может так относиться к юной матери и ее детям.
Когда гости разошлись, Зулейка позвала Хадижу  к себе.
- Объясни, что между вами произошло, Хадижа! Кажется, вы не нашли общего языка. Скажу честно: мне этот Дуда не понравился.
- Зулейка, мне – тоже, - ответила девушка. – Я знаю, что вы с Ранией заметили то же, что и я. Он испытал такое отвращение к моим детям, что я готова была треснуть его как следует. Я почувствовала себя оскорбленной!
- Но о чем вы разговаривали? Что он тебе сказал?
Хадижа пожала плечами.
- Не понимаю, почему отец решил, что Дуда может стать моим женихом. О, Аллах, мы  с ним и в детстве не особо ладили. Всегда спорили, какими мы будем, когда вырастим. Он симпатизировал нашей Самире. Она говорила, что хочет учиться и работать, делать карьеру, Дуда тоже считал, что жена должна работать, а не тратить его деньги, которые он заработает. Он возмущался, когда Амин его за это высмеивал, за то, что он отказывался в будущем покупать жене золото.
- Но это было в детстве. Теперь же вы выросли, ты стала матерью. Но и он уже в том возрасте, когда пора завести семью – жену и детей.
- Нет, Зулейка, Дуда сказал, что не видит ничего хорошего в раннем браке, и раскритиковал меня за то, что я уже не только побывала замужем, но родила детей и развелась. Сказал, что есть девушка, которая ему очень нравится, она такая же, как он. У нее свой бизнес, она много работает, она современная. Ей не нужны ни дети, ни золото, ни муж, который повесит ее себе на шею и станет содержать...
-  И ты подумала, что он намекает на тебя?
- Он не намекал, а сказал об этом прямо. Таким тоном, свысока заявил, что не хочет жениться. Но родители ищут ему пару из девушек своего круга. Сказал, что отец велел ему со мной встретиться и присмотреться. Но Дуда не готов жениться, к тому же он не хочет брать ответственность за двух чужих детей, когда он и собственных пока заводить не планирует. Детей он не любит.
- Да?! Вот как? Аллах!
- Да! Я была унижена его словами. Нет, я скажу отцу, чтобы он не подвергал меня больше подобным испытаниям. О, Аллах, почему я вообще не отошла от Дуды сразу же, как только поняла, что он готов наговорить мне всё это, потому  что его тоже заставили со мной пообщаться.
Зулейка смотрела на девушку: щеки ее пылали от стыда и пережитого унижения, глаза горели негодованием. Она отправила Хадижу отдыхать, побыть с детьми, которые совсем раскапризничались без нее, а сама отправилась на поиски Саида, чтобы рассказать не только о том, что им с Ранией довелось наблюдать, но и что услышала от Хадижи.
Рания уже сидела в кабинете Саида, устроившись в кресле перед его столом. Саид что-то смотрел в рабочем компьютере. Судя по виду мужа и второй жены, она успела обо всём рассказать.
- Проходи, Зулейка, я уже всё знаю.
- Не всё, Саид. Я поговорила с Хадижей, и она мне доверилась, - ответила Зулейка, невольно бросив взгляд на Ранию, в присутствии которой ей не хотелось обсуждать беседу с его дочерью. Саид это понял.
- Рания, можешь идти. Завтра водитель отвезет тебя и Мунира посмотреть на ваш будущий дом. Иди.
Рании не хотелось уходить, наоборот – она послушала бы рассказ Зулейки, но пришлось подчиниться. Она встала и ушла, злясь на первую жену.
Только после этого Зулейка описала, что увидела сама и о чем ей поведала Хадижа.
- Мальчишка! Как он мог наговорить такого моей дочери! – возмутился Саид. – Чем ему могут помешать дети Хадижи? Они и не станут жить в семье, куда войдет моя дочь после замужества.
- Но самое неприятное, Саид, это то, КАК Дуда смотрел на Хадижу и мальчиков. С презрением и отвращением. Он не примет Хадижу, даже если его принудят на ней жениться.
- Никогда! Я не стану принуждать мою дочь становиться женой человека, которого она не сможет полюбить и который не полюбит ее. Забудем о Дуде. Он червяк, что заметила Хадижа ещё в детстве.
Саид решил тут же поговорить с Хадижей, понимая, что она очень расстроена. Он решил признаться, что не станет больше настаивать на новом браке.
Хадижу он нашел в ее комнате. Она сидела на кровати, укачивая Амрана, а Джамиль уснул, прижавшись к ней сбоку.
- Как ты, дочка? Я уже знаю, как Дуда повел себя. Забудем о нем. Пусть сам устраивает свою жизнь, без нас.
- Жаль, что на праздник не смогли приехать Эмми и Амин. Но, думаю, Дуда и их тоже раскритиковал бы. Эмми стала только второй женой, а Амин не отказался от мечты иметь больше одной жены, хотя до четырех жен пока не дотянул. Наверно, он мог бы восхититься только Самирой. Она достигла цели: получила образование. Стала журналисткой. У нее насыщенная жизнь путешественницы.
- Ничего, придет время, она тоже выйдет замуж, родит мужу детей и забудет глупости.
- Но, отец, Самира уже замужем! – удивленно воззрилась на него Хадижа.
- Это всё не то, дочка. Лео Феррас – какой он муж? Нам нужен муж с нашими корнями. Марокканец, мусульманин, чтобы и ее вернул к нашим традициям и обычаям.
- Вы Самиру тоже будете принуждать  принять мужа, который подходит ВАМ, а не ей? С Имадом не получилось. Почему ты и дядя Мухамед не позволяете нам самим устроить свою жизнь? Почему вы становитесь такими же, как дядя Абдул?
Саид от удивления открыл рот. Он слышит Жади? Дочь впервые произносила такие слова.
- А чего хочешь ты, Хадижа? Скажи мне. Дядя Абдул ошибся, я сегодня тоже сделал неверный выбор. Но чего хочешь ты сама?
- Я уже говорила: хочу вернуться в Марокко, пожить у дяди Али, съездить в гости в Мекнес к ларе Джабире и сиду Рахиму. Фарид умер, не увидев второго сына, а может умереть и сид Рахим. Он ведь уже старенький.
- Не упоминай при мне Фарида! – вскипел Саид. – Он преступник. Он погубил мою жену! Из-за него она погибла!
- А если она окажется жива? Если Фатима найдется? Это будет означать, что Фарид ее не убивал! Значит, ты перестанешь считать его убийцей?
- Хадижа! Этот негодяй украл и держал в заложницах Фатиму. Этого достаточно, чтобы я стер его в порошок! Я слишком запоздал с расправой, поэтому он избежал моей мести. Нет, ты никуда не поедешь!
То, как дочь сравнила его с дядей Абдулом, привело его к мысли, что она права, и он всё это время вел себя как его родной дядя. Почему, в самом деле, Саид тянул с местью Фариду, почему не расправился с ним давно, как только он похитил Фатиму, или ещё раньше, когда Саид только узнал, что зять обижает Хадижу?! А всё потому, что он так же, как и сид Абдул, самоуверен, верил, что его люди справятся без него, что всё под контролем. А Фарида, оказывается, надо было давно размазать по камням медины! И с замужеством дочери он ошибся, потому что понадеялся на дядю, а тот самонадеянно выбрал негодного мужа для Хадижи.
Но разве возможно показать дочери, что он не раз ошибался? Саид встал с края постели, куда присел, разговаривая с Хадижей. С достоинством он удалился из ее комнаты, застегивая на ходу пуговицу пиджака и не оглянувшись. Больше ни слова не было произнесено ни им, ни Хадижей.
Но потом девушка расплакалась и решила позвонить матери. Она все рассказала Жади: и то, как ее обижает Рания, а Мунир - ее сыновей, пожаловалась на Дуду, которого отец захотел увидеть ее женихом, но что из этого получилось.  Она попросила помочь ей поехать в Марокко...
- Дочка, но мы с таким трудом оттуда выбрались! Я была уверена, что в ближайшие годы ты туда не вернешься. Аллах! Хадижа, даже не думай!
Но Хадижу расстроил ее отказ. Она не подозревала о том, что Жади после ее звонка тут же бросилась звонить Зорайдэ, а потом, когда Лукас посоветовал ей, чтобы эту проблему решал Саид, как отец ее дочери, она позвонила и ему.
- Саид, Хадижа рвется в Марокко. Мне это не нравится. Она снова может лишиться детей, но теперь уже навсегда! Почему Хадижа не понимает этого?
- Чего ты хочешь от меня, Жади? – поинтересовался Саид, не признаваясь, что думает точно так же. Он как раз сидел в кабинете перед ноутбуком и обдумывал, что делать дальше.
- Не позволяй Хадиже лететь в Марокко, ни в Мекнес, ни к дяде Али! Не давай ей денег! У нее же нет своих денег на билет? Не знаю, как проследить, чтобы она сама не смогла купить билет на самолет. Где ее документы? Ее паспорт я ей вернула, но документы Джамиля у меня. Я их ещё недооформила и буду тянуть, не возвращать бумаги.
- Жади, ты мастер по тайным перелетам и перевозкам детей из страны в страну, - съязвил Саид. - У тебя опыт. Я могу только лишить Хадижу денег. Но что ещё?
- Боюсь, Саид, что ей кто-нибудь поможет за нашими спинами. Например, дядя Абдул или сид Рахим.
- Впервые, Жади, у нас появилась общая цель – противостоять дочери в ее стремлении совершить глупость. Но ты права – второй раз вернуть ее детей не удастся никому.
После звонка Жади Саид сам уже решил позвонить в Марокко и поговорить с дядей Абдулом. Старик ещё злился и обижался на племянника, но все же дела Саида его очень интересовали. Когда Саид описал попытку сосватать Хадиже жениха из своего круга, сына одного промышленника, с которым Хадижа была знакома с детства, но что из этого вышло, сид Абдул позлорадствовал неудавшемуся сватовству. Порадовался за Хадижу, которая не поддалась желанию найти нового мужа, а также он строго запретил Саиду пытаться выдать Хадижу замуж. Какой ещё Дуда-Червяк?! Разве она получила третий развод? Нет. Значит, оставаться ей вдовой Фарида!
После этого сид Абдул вновь поссорился с Саидом, который заявил, что ни за что не позволит Хадиже лететь в Марокко, чтобы увидеться с кем-то из родственников Фарида. Сид Абдул первым швырнул трубку, понося племянника. Потом на глазах лары Нурии он тут же набрал номер сида Рахима и пересказал ему весь разговор с Саидом.
Ларе Дунии, заглянувшей в этот момент в дом вместе с Арибой, показалось странным то, как старик разговаривал с дедом покойного Фарида. Что-то было не так.
- Абдул, ты что-то задумал! – щуря глаза, подковырнула она муженька после окончания разговора . Абдул «окатил» ее злым взглядом. 
- А что такого, если Хадижа привезет к нам в гости детей? – поддакнула лара Нурия, уловив настроение сида Абдула.
Как только Дуния с любимой невесткой покинула дом и отправилась дальше на медину, Абдул сразу же схватил сотовый и набрал номер Хадижи. Она ему тут же перезвонила, и они о чем-то быстро переговорили. Нурия поняла только то, что сид Абдул одобрил ее желание приехать и привезти сыновей, чтобы повидаться с родственниками мужа в Мекнесе. А также он остался доволен, что Хадижа не мечтает снова выскочить замуж, что отказалась от Дуды-как-его-там. А главное – старик дал Хадиже надежду, что поможет ей с билетами. Но она не должна никому об этом рассказывать...

...Жади, сидя с Лукасом за поздним ужином, как раз обсуждали эту ситуацию. Денег Хадиже было решено не давать, а расходы контролировать, чтобы она не могла накопить нужную сумму. Латифу, Самиру, Эмми и Назиру тоже стоило об этом попросить и предупредить, чтобы не соглашались помочь.
- А что ответил Саид? – поинтересовался Лукас, ложечкой отделяя кусочек лимонного пирога.
- Он поддержал меня. Денег от отца Хадижа не увидит. Но вот у нее имеется полная шкатулка золота... Она может продать украшения и на эти деньги улететь в Марокко. Как я могла не вспомнить об этом, когда разговаривала с Саидом?
- Позвони ему ещё раз, - посоветовал Лукас. Почему-то после той глупости с присланной Саидом фотографией «изменившей» ему Жади, Лукас перестал с ревностью относиться к ее бывшему мужу. Кажется, та самая образная лампа, в которую стоило «подливать масло», чтобы любовь Саида к Жади не погасла, наконец, окончательно высохла, и Саид больше не претендует на Жади,  но и Лукас больше не ревнует его к жене и не злится на старого соперника.
- Лукас, моя дочь никак не выйдет из депрессии. Мне это не нравится. Я опасаюсь за душевное состояние Хадижи. Я ее не понимаю! Она тоскует по Фариду, которого  потеряла! И уже истерично рвется в Мекнес, чтобы показать там внуков.
Обсудив семейные проблемы, Лукас и Жади отправились не спать, а посмотреть перед сном какой-нибудь хороший фильм. Выбрав кино под названием «Под покровом небес», они очень удивились, что действие фильма будет происходить в пустыне.
- Аллах! Лукас, когда я буду смотреть, мои мысли будут далеки от событий фильма. Пустыня для меня самой значит много.
- Хм, помнишь, Жади, как мы нашли друг друга после свадьбы дяди Али и Зорайдэ?
- Конечно! Я думала, что осталась одна на всем свете. Стояла рядом с чемоданом в касьбе, в полном отчаянии... А потом услышала твой крик.
- Я звал тебя: «Жаади! Жааади!» и сам не надеялся, что ты отзовешься. Я не подозревал, что ты тоже пришла в касьбу,  просто у меня вырвался крик души.
- Но я пришла и услышала. А потом мы, помнишь, бежали навстречу друг другу по песку? Ах, Лукас, у нас такая история любви, что если снять о ней фильм, никто не поверит, что такое возможно в жизни.
- Предпочитаю смотреть истории в кино, потому что не желаю больше никаких бурь в жизни. Нам хорошо, Жади, и пусть так продолжается.
- Да, я тоже за то, чтобы в жизни всё у всех наладилось. Если бы ещё Хадижа смогла пережить потерю человека, который не был достоин ее любви.
Они обнялись и включили фильм. В своей комнате спал Пьетро, на улице вокруг дома шатался, шурша в кустах, их пес Гектор, в распахнутые окна залетал ветерок, который приносил ароматы вечернего сада...
Жади время от времени бросала взгляд на новый цветок, который ей подарил Лукас: это была орхидея Аганизия нежного светло-фиолетового цвета, о которой она давно мечтала.


18. Часть 32. Глава 18. Мекнес. Фарид и сид Рахим.

В Мекнесе, в риаде, где боролся за жизнь и старался выздороветь Фарид, у его постели собрались домочадцы.  Собственно, это были только его дед Рахим и лара Джабира.
- Сынок, все-таки тебе с каждым днем становится лучше и лучше, - сострадательно сказала лара Джабира.
- У меня всё болит: спина, ноги, лицо..., -  простонав, пожаловался парень.
- Но ожоги так быстро не заживают. А лицо, слава Аллаху, почти не пострадало: порез глубокий, но заживет, потом останется только шрам. А вот ожоги на спине, на ногах..., - переживала мать.
Сид Рахим не мог забыть того, что услышал от внука - о преступлениях Зухры. Поэтому он сердито проговорил:
- Надо было не позволять этой змее держать себя за одежду! Вырвался бы от нее и спасся! Змея, ну, хотя бы перед смертью призналась, что это она убила твоего отца! Ведь так всё устроила, что у нас были сомнения. Но теперь, когда мы узнали правду, не станем переживать за гибель Зухры.
- Конечно, не станем! – поддержала его лара Джабира. – А про лару Асию она ничего не сказала? Что-то мне подсказывает, что и тут без нее не обошлось. Это на ее совести смерть нашей родственницы. Фарид, Зухра разрушила нашу семью, лишила нас будущего.  А ведь ты мог быть так счастлив с Хадижей!
Фарид застонал – то ли от физической боли, то ли от боли душевной. После смерти Зухры к нему пришли как раскаяние, так и сожаление об упущенном счастье. А мать продолжала:
- Потерять такую жену! Она родила тебе сразу двух сыновей! А потом и ещё были бы дети! Даже не будь она дочерью Саида Рашида, это была бы хорошая невестка.
- Я был бы рад, если бы ее отцом был не Саид Рашид, - раздраженно прохрипел обожженным горлом Фарид.
- Ты ведь слышал, Фарид, что сказал Саид Рашид? – засуетился дед. – Если мы скажем ему, где и как найти его жену, то он вернет нам риад в Марракеше.
- Тот, что сгорел? – усмехнулся парень. – Там, наверно, одни стены остались, так горело!
- Нет, его ещё можно восстановить, - пожал плечами сид Рахим. – Но на это, конечно, нужны деньги.
- А смысл его восстанавливать? И к тому же, я сказал вам: мне неизвестно, что случилось с Фатимой. Сначала Зухра говорила, что убила ее, показывала мне ее могилу во дворе риада...
- Но Саид ничего там не нашел! – развел руками старик.
- Да, потому что потом Зухра сообщила, что они с тетей закопали ее в другом месте, - презрительным тоном сообщил парень.
- Хм, этого не может быть! Фарид, она тебе солгала. За воротами риада следили люди Саида, глаз не спускали! Эти женщины не могли вынести тело Фатимы.
- А когда я пригрозил оставить ее прикованной к стене на цепи до появления Саида, она умоляла снять цепь и призналась, что Фатима жива. Но ничего больше она сказать не захотела!
- Сынок, никогда никому не рассказывай, что Зухра сидела на цепи. Эту правду знаем только мы с дедушкой. Забудь об этом, как будто ничего не было!
- Но это было! Я помню: когда я понял, что ключа нет, но и времени на его поиски нет, что Зухра сгорит заживо, а я не могу ей помочь, даже если бы попытался, то все равно испытываю чувство вины...,  пока не вспоминаю, что это она отравила моего отца.
- Так помни о ее преступлениях и не сожалей о ее смерти! – жестко велела ему мать. Старик Рахим стоял рядом и кивал, сцепив руки за спиной.
Они собрались в комнате, где лежал Фарид, из-за звонков, которыми их сегодня одолевали из Бразилии.
Сначала позвонил Саид, который своим вопросом страшно напугал сида Рахима. Так, оказывается, племянник Абдула не поверил в смерть бывшего зятя?
Потом звонила Хадижа. И тоже ее поведение показалось странным. Ведь она сначала позвонила на домашний телефон, но потом вдруг ожил сотовый Фарида. Это было, как звонок с того света. Почему Хадижа набрала номер погибшего мужа? Или она тоже не верит в его смерть? Отец попросил проверить его подозрения?
 А когда снова раздался телефонный звонок,  перепуганный сид Рахим  проговорился, выдав себя тем, что узнал, кто звонит, хотя этого не могло быть. Хорошо, что Хадижа ничего не заметила. Бывшая невестка звонила и до этого, но лара Джабира была настолько на нее обижена, что обвинила ее в смерти сына, даже не подумав, какой это харам. Ведь Фарид жив. Но он умер в глазах других, кто теперь считал его мертвым.
Все эти случаи со звонками и обсуждались с Фаридом.
Сам он все чаще думал о Хадиже. А тот журнал, где на фотографии он увидел Хадижу другими глазами? Его отношение к бывшей жене стало меняться. И почему – к бывшей? Он не давал ей третьего развода! Жениться на трех женах он   не собирается, неважно, что он наговорил Зухре. Но если вернуть Хадижу, то можно было бы некоторое время пожить «невидимкой» для всех, Хадижа не выдаст, станет делать вид, что приехала вдовой погостить с детьми у свекрови и деда мужа.
Пока лара Джабира ходила на кухню за едой для сына, а потом возилась у столика, расставляя чашки, маленький таджин, стаканчики и чайники, сид Рахим, развалившись на диване напротив кровати, где лежал Фарид, наблюдал за внуком, не отводя от него глаз. Он видел, что парень что-то обдумывает, и это связано с дочерью Саида Рашида.
- Как бы, Фарид, не попасть в новые неприятности, если продолжишь отношения с Хадижей. Если, конечно, ты не сумеешь наладить с ней отношения по-доброму.
- Но разве она сама не звонит матери и тебе, не говорит, что хочет приехать в Марокко с детьми, чтобы показать вам внуков? – сузив глаза, произнес Фарид.
- Да, говорит. Но Хадижа не знает, что ты жив. Ее отец уже пытался ее сосватать.
- Что?! – резко повернулся к нему Фарид и тут же застонал от боли.  Ожоги, которые начинали затягиваться, трескались от резких движений, вызывая страшные боли. Каждый вечер и каждое утро мать лечила ему новые трещины, смазывая специальной мазью.
И пока лара Джабира суетилась возле сына с мазью в руках, сид Рахим рассказал внуку, что поведал ему сид Абдул, который успел позвонить как раз между звонками Саида и Хадижи. Парень слушал настороженно.
- Хадиже не понравился жених? – криво усмехнулся Фарид. – А этот..., как его там..., ...Дуда посмел с отвращением смотреть на моих сыновей? Я открутил бы ему голову, окажись рядом с ним.
- Дуда ей не понравился, но другой жених может понравиться, а детей Саид оставит жить в своем доме. Аллах, почему всё складывается не так, как должно  быть? Зухра горит в пламени ада, а мы продолжаем страдать по ее вине.
Дед покряхтел и поднялся, ему ещё предстояло почистить и накормить ослов. Животные требовали ухода. А ещё двор был не метен, песку нанесло уже в коридоры дома, и он скрипел под ногами... Мать внука занималась только кухней, ходила на рынок, лечила сына, ухаживая за ним, почти не отходя от его постели. На большее женщины не хватало.
Хорошо ещё, что парень начал вставать и понемногу ходить, с трудом, хромая, но двигался по дому. Но не выходил ни на веранду, не поднимался ни на крышу риада, опасаясь, что его увидят с улицы или заметят с соседней крыши, куда порой забирались по своим делам соседи. Это, конечно, не крыши Феса, по которым можно прогуливаться по несколько километров, но все же.
Фарид злился от вынужденного бездействия, но выйти на медину не мог, чтобы не оказаться узнанным. А сид Рахим, спасая внука после пожара, боясь, прежде всего, гнева Саида Рашида и полиции после похищения им чужой жены, не подумал, как Фариду потом придется возвращаться в привычную жизнь. Но теперь эти вопросы все чаще приходили всем им в головы.
- Надо позвать сида Абдула и все ему объяснить, - пришел к выводу сид Рахим.
- А твой приятель не выдаст нас, не позвонит тут же Саиду? – обеспокоилась лара Джабира.
- Нет, не думаю. Фарид виноват, что украл Фатиму,  удерживал жену Саида. Но если поговорить с Абдулом, обсудить, как быть, если его племянник сможет выдать замуж Хадижу при живом муже! Думаю, мой приятель захочет помочь нам. Он не потерпит, чтобы женщина, вышедшая из его рода, оказалась двоемужницей.
- Ты прав, отец, - согласилась Джабира. - Надо рассказать сиду Абдулу также и про звонки Хадижи. Если девочка хочет привезти к нам детей, пусть едет. Она увидит Фарида и может захотеть остаться с нами.
- Даже если не захочет остаться, ей придется это сделать, - сказал Фарид, откусывая от лепешки, которую обмакнул в ароматный соус. –  Я не намерен расставаться с детьми. Если она не захочет их бросить, то тоже останется.
- И у вас с ней появится шанс начать семейную жизнь сначала, - с облегчением сказала ему мать. – Потом и ее отец смирится с ее выбором. Вот только бы узнать, что стало с Фатимой. Где она может быть, если Зухра призналась, что она жива?
- Да, если бы найти Фатиму! Тогда Рашиды не считали бы тебя ее убийцей, – поддакнул старик Рахим, уже направляясь к выходу на террасу. Оттуда было проще спуститься во двор и пройти к стойлу ослов.
- Аллах! Как же так: столько плохого было сотворено тобой, Фарид, чтобы вернуть Хадижу с детьми, и вот после всего она сама рвется приехать сюда с сыновьями! – горестно сказала женщина.
Сид Рахим остановился у порога:
- Вот именно! – кивнул старик. - Но Абдула я предупрежу: скажу ему правду, но чтобы никто не знал, что Фарид жив. А когда приедет Хадижа, пусть она сама решает, как быть. Но хорошо бы, чтобы она захотела у нас остаться. Иначе снова начнется война с Саидом. Он ведь долго терпел твои выходки, Фарид, он о многом вообще ничего не знал, пока Хадижа не пожаловалась. А мог бы давно в один миг расправиться с тобой.
- Да, надо как-то узнать, как она отнеслась бы, узнай, что я жив, - задумчиво сказал молодой мужчина, даже прекратив обгладывать кусок курицы, который достал из таджина.
- Ешь, сынок, ешь! Потом подумаем, как удержать у нас Хадижу. Если бы она не разлюбила тебя!
Фарид замолчал и принялся за еду. Дед ушел. Впереди парня ждало очередное болезненное испытание – смена бинтов и обработка ран. А ещё Фарид начал отращивать бороду, чтобы закрыть часть лица и не видеть страшный шрам на щеке. Как могло случиться, что он упал лицом на камень с острым, как нож, краем? Распороть щеку почти до кости! Шрам казался ему ужасным, пусть даже он однажды заживет. Но парень начал отращивать челку, чтобы можно было и ею закрыть часть лица. Сам себе он казался безобразным, хотя раньше никогда не задумывался о собственной внешности и не считал себя красивым или, наоборот, неприметным, хотя Зухра убедила его, что он красавец.
Сможет ли Хадижа смотреть на него без отвращения? Теперь Фариду хотелось не просто заставить ее вернуться в Марокко и привезти их детей в Мекнес, но чтобы она вновь стала его женщиной. Он примет ее своей женой. Но пусть она вспомнит, как любила его и как хотела его любви! Теперь у нее нет  соперницы, Зухры больше нет и никогда не будет.
Когда мать унесла на кухню посуду с остатками еды, оставив сына, чтобы дать ему немного отдохнуть перед очередным  болезненным лечением, Фарид достал журнал с ТОЙ фотографией, где Хадижа выглядела совсем не так, какой она была в Марокко. Теперь в ее глазах играли чертики, которые он когда-то заметил у ее матери и у Самиры. Конечно, снимок был сделан в то время, когда Хадижа праздновала собственную победу: она вырвалась из Марокко, в Бразилии ее ждали дети, она считала себя свободной, избавившейся от него.
Ему стало интересно, как она восприняла известие о его смерти. Была рада? Испытала ли она облегчение и чувство освобождения? Смерть Зухры не могла ее не порадовать.  Наверно, Хадижа была потрясена тем, что в Марракеше сгорел риад, а с ним и Зухрой произошло такое, чего никто не ожидал. Он сам не ожидал, и у него тоже был шок. Смерть Зухры стала для него потрясением. Если бы не ее признания незадолго до пожара и гибели, то, возможно, ее смерть вызвала бы в нем сожаление. Ведь они столько всего пережили вместе. А Зухра просто хотела быть счастливой рядом с ним. Но она неправильно вела себя, в этом ее ошибка.
Но пора забыть эту женщину, пусть даже это будет не так просто сделать. И если днем Фарид старался о ней не думать, и это получалось, то по ночам Зухра  приходила в его сны. Эта кобра спрашивала его о своих черных розах, о шуафе, о том, куда он дел цепь, из-за которой она не смогла спастись. Она ходила перед ним во сне в платьях Хадижи, брала из ее шкатулки золото и говорила Фариду, что теперь ей можно всё, потому что она мертва. А Хадижу Фарид не видел во сне ни разу. 
Наверно, потрясение от смерти Зухры было слишком сильным. Мать рассказала, что когда он очнулся после пожара, они прятались в нише, ожидая возвращения деда Рахима, то первыми его словами был вопрос о Зухре. Он спросил, еле ворочая языком, смогла ли она спастись. Лара Джабира ответила, что Зухра погибла, но успокоила его, сказав, что дед нашел цепь в сгоревшей комнате, выдрал ее из стены и  выбросил во двор. Тогда Фарид успел подумать, что цепь нужно было забрать с собой, но уже не смог сказать, потому что от боли снова потерял сознание.
- Опять Зухра в голову лезет! – проворчал он и уставился на фото Хадижи. На руках ее матери был мальчик, копия его Амрана. Или это и есть Амран? Фарид пожалел, что у него под рукой нет зеркала, чтобы подставить его к журнальной странице и увидеть двух детей, представив близнецов вместе.
Потом он заметил оставленный на столике свой сотовый.
- Позвонить? Или не звонить, пока дедушка не поговорит с дядей Абдулом?  – не мог он решить.
Как выманить Хадижу из Бразилии? Как заставить ее приехать в Мекнес? Впрочем, ее не надо принуждать. Ведь мать и дедушка уверяют, что Хадижа сама желает приехать, и не одна, а с сыновьями. Тем лучше. Вот только Саид Рашид не отпустит ее от себя, даже если будет уверен, что Фарида нет в живых.
Парень усмехнулся. У него больше нет ничего, что мог бы отобрать Саид! Он по документам нищий. Потом дед оставит ему и сады, и земли, и дом в Мекнесе мать обратно перепишет на него, но пока у него имеется только желание вернуть Хадижу и детей. Почему она не захотела быть с ним, когда нашли их Амрана, а про Джамиля ей было известно давно? Ей мешала Зухра? Или Хадижа его боялась? Да, он сам виноват, что так получилось. Ещё и Зухра подбила его сделать Фатиму заложницей. О чем он думал? Почему раньше не сыграл на чувствах Хадижи, на ее любви к нему? Тогда не была бы нужна Фатима!
Теперь он лежал в комнате Хадижи.  Хорошо, что мать с дедом устроили его именно здесь, а не в соседней, где не так давно обитала Зухра.
Приоткрыв дверь, к нему заглянула мать, сказав, что скоро принесет чай с выпечкой, которую только что купила в соседней лавке, а потом займется его ранами.
- Открой дверцы шкафа! – неожиданно попросил он, кивнув на массивный шкаф, где Хадижа когда-то держала кучу своей одежды.
Лара Джабира удивилась, но подошла и раскрыла дверцы. Мать и сын тихо вскрикнули. На вешалках болтались вещи Хадижи, которые она не стала забирать с собой после развода. Знакомое платье, оставленное потому, что было отобрано у Зухры, заляпавшей красивую и дорогую одежду, чем только возможно. Вот Хадижа его и бросила с отвращением. Но на соседней вешалке колыхался тонкий платок, в котором Хадижа часто выходила на медину.
- Наверно, он напоминал ей походы за кормом для ослов! – подумалось Фариду. Ещё какая-то одежда осталась лежать на дне шкафа. Скорее всего, то, что вовсе следовало выбросить.
Фарид отвел взгляд от распахнутого нутра шкафа и теперь смотрел на фотографию Хадижи, сравнивая ее новую и ту, какой она осталась в его воспоминаниях. Прежняя Хадижа нравилась ему больше одеждой, но в новом обличии Фарида привлекал ее хитрый и вызывающий взгляд. На бразильском снимке она казалась другой. Здесь  он видел гордую и уверенную в себе Хадижу, с какой-то неизвестной ему хитринкой.
Фарид подумал, что от такой Хадижи Зухра не смогла бы его оторвать. Он вспомнил, как раздражали его слезы дочери Саида Рашида. Почему девчонка даже не пыталась дать отпор Зухре, когда узнала о ее существовании? Или она ждала, что он, ее муж, станет разбираться в женских склоках?! А когда на провокации Зухры Хадижа, наконец-то, начала отвечать, то быстро сдавалась, и Зухра оказывалась победительницей, принижавшей соперницу.
Да, европейская одежда, пусть даже такая скромная, не вызывающего вида, на Хадиже ему не понравилась. А она ведь мать его сыновей! Пусть только вернется в Марокко, здесь Хадижа забудет бразильские одеяния и снова станет носить джеллабы и кафтаны! То, в чем он привык ее видеть...
Фарид понял, что думает о ее возвращении с детьми как о том, что  обязательно свершится. Но ведь он ещё не придумал, как помочь Хадиже приехать в Мекнес. Нет, нужна помощь сида Абдула! Только он может заставить Саида Рашида позволить Хадиже совершить поездку в Марокко. Теперь проблема в отце Хадижи.
Он продолжал обдумывать свое положение и то, какой могла бы стать его жизнь, вернись Хадижа в его дом, в то время, как мать обрабатывала ему болезненные ожоговые раны. Это было мучительно.  Но без обработки обожженной поверхности тела было не обойтись, иначе могла начаться серьезная инфекция. Фарид был молод и физически крепок, поэтому выздоравливал быстрее, чем предположил тот знахарь, что научил его мать, как ухаживать за его ожогами.
Потом лара Джабира ушла, оставив сына отдыхать после мучительной процедуры, но и ей тоже требовалась моральная передышка. Фарид страдал от физической боли, а его мать не только чувствовала его страдания, но и видела, во что превратилось тело ее прекрасного сына. Шрам на лице постепенно закроют  отрастающие волосы и борода, а обезображенную спину Фарид видеть не мог, как и ноги, с которых пришлось снимать куски одежды вместе с приставшей кожей.
Лара Джабира каждый раз после таких процедур спускалась  на кухню, где пила мятный чай и, чтобы успокоиться, старалась отвлечься, вспоминая дочерей и их детей, перебирая присланные ими фотографии.
Фарид же, оставшись один, набрал номер телефона Хадижи и выждал, когда она ответит. Наконец, он услышал ее перепуганный голос.
- Алло! Это Вы, лара Джабира? Нашелся телефон Фарида? – ему показалось, что ее голос дрогнул, когда было произнесено его имя. - Кто звонит?!
Но он молчал, слушая, как она взывает к позвонившему, не зная, с кем разговаривает. Фарид решил, что станет звонить ей каждый день. И так же молчать. Догадается ли она, что звонки от него?
Он не собирался мистифицировать или пугать Хадижу, но ему хотелось понять по ее голосу, как она отнесется к предположению, что он жив, когда, наконец, догадается, что это так и есть. Он решил, что так и поступит. Сначала будет молчание. Потом – тяжкие вздохи, стоны... Хадижа не глупа, как бы Зухра не пыталась представить ее такой перед ним.
Он положил трубку, насладившись ее недоумением и растерянностью.

...В Бразилии в доме Саида его жены заметили странное поведение Хадижи. Сначала они сочли его результатом неприятной встречи девушки с бывшим приятелем Дудой. Но потом Мириам доложила Зулейке, что Хадижа каждый день разговаривает с кем-то по телефону. И эти беседы какие-то странные, не похожие на нормальный разговор.
- Что в этом странного? – сначала не придала значения первая жена Саида Рашида. – Отец не запрещает Хадиже звонить Жади и Латифе, она созванивается и болтает несколько раз в день с Эмми, беседует с ларой Назирой и даже Самире звонит, хотя та путешествует где-то за границей.
- Нет, лара Зулейка, это не такие звонки. Мне кажется, кто-то звонит Хадиже и молчит. Я несколько раз слышала, как Хадижа пыталась выяснить, кто ей звонит. Она спрашивает, допытывается. Но звонивший молчит. И у Хадижи становится странным выражение лица! Она то ли напугана, то ли растеряна...
- Хорошо, я поговорю с ней, Мириам, - отпустила служанку Зулейка.
Но дочь Саида на ее расспросы ответила просто: кто-то звонит и молчит в трубку, это правда. Она подозревает, что так делает лара Джабира. Женщина раскаивается, что наговорила ей обидных слов, когда Хадижа позвонила, чтобы попытаться ее утешить после смерти сына и сказать, что у Фарида остались два сына.
Такое объяснение успокоило Зулейку, но она посоветовала девушке  позвонить ларе Джабире на домашний телефон и сказать, что им стоит обсудить их отношения, попросить ее больше не молчать. 
- Твой отец начал беспокоиться из-за этих звонков, потому что Рания тоже заметила за тобой странности в поведении.
Хадижа сердито хмыкнула и пообещала Зулейке последовать ее совету. Но девушка не призналась, что уже пыталась поговорить с бывшей свекровью. Лара Джабира искренно была удивлена ее словами о странных звонках, ответила, что никогда не звонила ей, чтобы просто помолчать в трубку. В тот раз Хадижа попросила лару Джабиру простить ее за то, что она так поступила с ее внуками. Она призналась, что очень хотела бы увидеться с ней и рассказать всю невероятную историю о близнецах, их спасении и воссоединении ее с детьми в Бразилии.
Лара Джабира растрогалась и уверила, что тоже была бы рада увидеть Хадижу и внуков в риаде в Мекнесе.
- Но разве твой отец позволит тебе прилететь в Марокко?
- Нет, конечно. Но я могла бы улететь, никого не спрашивая. Однако у меня нет денег. Иначе я могла бы попытаться самостоятельно покинуть Бразилию. Из этой страны можно вылететь без проблем. Все документы - мои и детей – у меня. Но я не могу купить билеты. Есть мое золото, я могла бы его продать, но не знаю, как это делается, как и куда звонить, у меня совсем нет опыта. Раньше за меня всё делали родители, но кто мне может помочь теперь? Даже моя мама против, чтобы я возвращалась в Марокко!
- Позвони дяде Абдулу, расскажи ему о проблеме и своем желании увидеть дом, где ты жила с мужем. Ведь ты теперь вдова, - через силу произнесла, как будто подавилась словом, лара Джабира. – Сид Абдул сможет тебе помочь, если ты попросишь его о помощи.
Хадижа отметила, что голос лары Джабиры был уже не такой горестный, как в первый раз, когда она позвонила свекрови, и та ее обвинила в смерти сына. Что-то показалось Хадиже странным, но она была рада, что получила ответ, поэтому эта деталь ускользнула из памяти.
Но потом девушка задумалась: кто-то звонит ей на сотовый, но молчит. И это не лара Джабира. Тогда кто это может быть? В ее душу начали закрадываться подозрения... Разве отец не оговорился, что Фарид может оказаться жив? Но если это Зухра, а не Фарид?
От этой мысли Хадижу захлестнуло ужасом. Она случайно услышала разговор отца с Зулейкой, что в Марракеше у тетки Зухры живет какая-то женщина, которая называет себя Зухрой, вдовой Фарида! Даже отец усомнился, но потом ему пришли результаты проведенного его людьми расследования, тогда он убедился, что Зухра мертва.
А если нет? Если Зухра снова всех обманула? О, Аллах! И все-таки с каждым новым звонком она убеждалась, что это может быть только Фарид. Зухра непременно выдала бы себя. И зачем ей скрываться? Она обязательно начала бы пугать Хадижу, но не молчанием, а разными словами! Наговорила бы гадостей, угроз... Но кто мог звонить ей с телефона, который принадлежал Фариду? У Зухры он вполне мог оказаться... Или его родственники, или он сам, или Зухра, которая могла забрать его сотовый, или те, кто нашел или украл его телефон – звонил кто-то из них.  Но все они, кроме Фарида, не стали бы так себя вести. Звонить и молчать!
И тогда Хадижа перестала узнавать себя. Теперь она невольно старалась красиво одеться и хорошо выглядеть в ожидании звонка, как будто тот, кто ее интриговал, мог ее видеть. Но она все равно прихорашивалась,  надевая  восточные наряды, а не ту одежду, что успели накупить ей мать и дона Иветти.
Теперь Хадижа тоже предпочитала молчать. Когда раздавался звонок, она произносила: «Я слушаю...» и тоже замолкала. В телефоне повисало молчание, а потом неизвестный, звонивший с трубки Фарида, сбрасывал звонок.
Отключив сотовый, Хадижа каждый раз старалась унять дикое сердцебиение. Она тут же бросалась искать детей, если они гуляли с нянями и другими малышами, начинала обнимать Амрана и Джамиля, как будто опасалась их потерять или о чем-то сильно сожалела.
 Хадижа пыталась понять, как она теперь относится к Фариду. Что, если он жив? После развода она начала ненавидеть его, в ней очень сильна была обида, желание доказать ему, что он сам не понимает, что потерял вместе с ней. Потом был шок от его смерти и сожаление, что между ними не сложились отношения, которые могли принести им счастье. Но вот осознание потери позади. И вдруг... Подозрения, что Фарид каким-то образом остался жив, но скрывается, крепли с каждым звонком, а с этим менялось и ее отношение к его возвращению.
Хадижа спрашивала себя, чего же она теперь хочет? Любит ли по-прежнему Фарида? Или любовь ушла? Умерла и забылась?  И она приходила к ужасному выводу, от которого у нее замирало сердце: ее любовь к Фариду не исчезла! Наоборот, теперь ей не давала покоя мысль, что Зухры нет, Зухры больше нет! Это значит, что она и Фарид... Всё теперь может быть по-другому.
Наконец, Хадижа честно призналась себе: да, она все ещё любит Фарида и могла бы вернуться к нему, тем более что Зухра больше не стоит на ее пути. Но как быть с родителями? Мама столько сделала для того, чтобы обезопасить ее детей, отец тоже пошел на многое, чтобы добиться ее развода, даже поссорился с дядей Абдулом. И если она вдруг захочет вернуться к бывшему мужу, который тоже решит вспомнить, что третьего развода не было, то... Родители просто не позволят ей это сделать! Они уже не желают отпускать ее в Марокко! И не отпустят.
Хадижа в каком-то предчувствии догадалась отложить в другое место одно из многочисленных украшений из шкатулки, полной золота. Она ещё не приняла решения бежать в Мекнес с детьми, но подсознательно уже готовилась к этому. Наверно, поэтому выбрала дорогое ожерелье, денег от продажи которого должно было  хватить на билеты на самолет, и спрятала его в одежде в комоде, но так, чтобы руки служанок не добрались до свертка во время наведения порядка на полках в шкафах.
  Но если странные звонки теперь приносили Хадиже удовольствие, она ждала их, то  ночных снов она боялась.  Дни Хадижи были заняты в основном ее детьми и телефонными разговорами с родственницами, встречами с ними. И, конечно, ожиданием звонка от неизвестного. Но когда наступала ночь, когда Хадижа укладывала спать близнецов и ложилась в постель сама, то на нее накатывал страх. Невольная радость от возможного возвращения Фарида подействовала на Хадижу так, что в ее снах жив оказывался не только он, но и Зухра.
Зухра стала теперь главной в ее сновидениях. Почти в каждом сне Хадижа видела, как Зухра тянула к ней руки из адского огня. И ей там вовсе не плохо, она зловеще улыбалась или даже смеялась. Возможно, Хадиже запомнились разговоры окружающих,  когда только случилось происшествие, что Зухра теперь горит в пламени ада. Все только и говорили об этом, чему соответствовали и ее сны, где Зухра вовсе не мучилась в адском пламени, а по-прежнему нагло смеялась, издеваясь над Хадижей.
- ...Я не позволю тебе вернуться к Фариду! – говорила она Хадиже.
- ...Ты не войдешь в наш с Фаридом риад! – грозила ей пальцем Зухра, усмехаясь сквозь языки пламени.
– Мои розы ждут тебя. Они и мне помогут вернуться!
Во сне Хадижа не раз видела кусты роз с черными бутонами и атласными черными лепестками. А потом из колючих зарослей тянулись к ней руки Зухры, пытаясь выдраться из кустов... И вот сама Зухра уже стояла перед ней, вся в изодранной одежде, обгоревшая, с лицом в пятнах копоти... Но она по-прежнему была уверена в себе и издевательски ухмылялась при виде Хадижи... А ещё Хадижа умирала во сне от страха, когда Зухра угрожала уничтожить детей Фарида.
- Я заберу твоих сыновей! – шипела соперница. – Заберу и Фарида. Ты останешься одна в доме лары Джабиры! Твои дети и Фарид поранятся о шипы моих роз. Ты всё сама увидишь. Своими глазами! Они у тебя выпадут, когда Амран и Джамиль умрут рядом с Фаридом! Я утащу их к себе в огонь!
Хадижа просыпалась в холодном поту после таких снов. Но видела их почти каждую ночь.
А однажды утром к ней вошла Зулейка, сказала, чтобы Хадижа отдала ей шкатулку. Так приказал отец.
- Хадижа, Саид требует, чтобы все драгоценности находились в надежном месте, т.е. в его сейфе.
- Я сама отнесу шкатулку в кабинет отца, - сонно ответила Хадижа,  приподняв голову с подушки, но Зулейка продолжала настаивать. Девушка поняла, что придется подчиниться, но, впрочем, внезапный приход первой жены с такой просьбой, скорее даже - приказом, для нее был ожидаем. А вот отец не подозревал, что она догадалась кое-что спрятать.  Она не стала спорить и достала шкатулку, которую итак не хранила на видном месте.
Зулейка предложила отнести шкатулку с золотом вместе, и Хадижа не стала отказываться. Золото было передано отцу и помещено в объемный новый сейф. Ключом и шифром владел и в этот раз только отец. Как Фатима когда-то смогла добраться до содержимого старого сейфа и сбежать?!
Вот тогда Хадижа поняла, что действовать надо осторожно, не вызывая подозрений, усыпить бдительность как отца, так и матери. И, конечно, она решила последовать совету лары Джабиры: поговорить с дядей Абдулом.
Хадижа уже знала, чего хочет: вернуться в Мекнес, если там ждет ее Фарид. И лишь изредка ей приходила в голову мысль о том, не строит ли Фарид для нее ловушку? А если ему нужны только дети, а с ней он решит жестоко расправиться? От таких мыслей у Хадижи холодело сердце.
Но потом звонил ее телефон, и Хадиже казалось, что взаимное молчание становится всё более теплым, с почти ощутимой растущей взаимной симпатией. Она теперь нежно произносила приветственное: «Да»,  а в трубке в конце «разговора» слышала жалобный стон или взывающий к состраданию вздох.
Когда Хадижа решила реально обдумать поездку, то обнаружила, что  совершенно не представляет, где и как смогла бы продать или заложить драгоценность. Она помнила рассказ матери, как она помогала тете Латифе заложить золото, чтобы лететь в Марокко на сватовство дяди Мухамеда, когда он ещё в те далекие годы задумал сосватать вторую жену. Но как узнать,  в каком торговом центре сидел тот ювелир?  Как вообще это делается?
А купить билеты? Разве у нее получится? Отцу сразу же станет об этом известно. Ему доложат, и она не уедет дальше аэровокзала, если вообще успеет туда добраться, к тому же – с двумя детьми. Ее обычно отвозил к матери или в гости в Сан-Криштован водитель отца. Значит, придется обмануть Эмми и вызвать такси. Получится ли? И как далеко она сможет уехать?
И тогда Хадижа осмелилась за спинами Жади и Саида позвонить сиду Абдулу. Ответила лара Нурия. Сказала, что сида Абдула нет дома. Он ушел в мечеть, а потом на медине будет пить чай с приятелями.
 Хадижа едва не расплакалась. Она умоляла лару Нурию передать сиду Абдулу, что она звонила и нуждается в помощи, но просит никому об этом не рассказывать.
- О, Аллах! Что случилось, Хадижа? – начала допытываться жена дяди Абдула. – Не плачь, я скажу сиду Абдулу о твоем звонке, он тебе перезвонит.
Так и случилось. Дядя Абдул позвонил ей на сотовый. Он выслушал девушку и уверил, что найдет и деньги, и сам купит ей билеты на самолет из Бразилии в Марокко, но вот только нужны документы ее и детей. Хадижа ответила, что документы находятся у нее, потому что детям предстоит пройти медицинское обследование, а этим будет заниматься она.
Она умолчала, что догадалась придумать такую хорошую причину оставить у себя документы, которые выпрашивали у нее то мать, то отец, чтобы они были, как им казалось, у них в большей сохранности. Но Хадижа выстояла и не отдала документы. А родители, вероятно, решили, что, не имея денег, Хадижа никуда из Бразилии не денется.
Дядя Абдул звонил сам, со своего телефона, поэтому разговор оказался кратким, видимо – из экономии. Главное, что дядя Абдул обещал помочь и предупредил, что об их разговоре никто не должен знать. Хадижа едва удержалась, чтобы не попросить его о том же. Если в его семье кто-то узнает о  договоре, то сразу же станет известно и в доме дяди Али, а значит, мама и тетя Латифа, да и все остальные раскроют ее замысел ещё до того, как сид Абдул сможет предпринять хоть что-то.
 Вот теперь, когда прошло несколько дней, когда Хадижа внутренне была готова принять новость, что Фарид жив, а ее место теперь вновь возле него, она решила дождаться очередного звонка и задать вопрос.
Когда, наконец, ожил ее сотовый, Хадижа вместо привычного «Да?» сказала:
- Фарид, я знаю, что это ты! Ты жив!
Услышав в ответ тяжких вздох или стон, она твердо произнесла:
- Я РАДА, ЧТО ТЫ ЖИВ!
Она тут же отключила телефон, не выдержав эмоционального напряжения и выдохнув из себя, кажется, весь воздух. Но она продолжала стоять у окна своей комнаты, прижимая сотовый к губам, и повторяла:
- Я рада, что он жив. Я рада, что он жив!
Внизу за окном по дорожке сада шла няня с Амраном и Джамилем, держа их за ручки, следом – другая няня вела Бадру. Возле беседки бегали Мунир и Амир. Хадижа наблюдала за этими картинами с непонятной тоской и вдруг сказала:
- Не здесь мое место, о, Аллах, нет, не здесь!



PS: Заключительная часть (Часть 33) ФИНАЛА №1 – через три месяца, т.е.  в последних числах августа – начале сентября. Соединится ли Хадижа с Фаридом? Не разочаруется ли Хадижа в принятом решении? Сможет ли Фатима вернуться к Саиду Рашиду? Станет ли матерью лара Назира? Не вернет ли Имад Лейлу, отправив ее обратно к Мухамеду в Бразилию, подальше от Феса? Кого родит Кериму Латифа?  Что предпримет Амин, когда неприязнь Эмми и Халисы, их постоянные склоки  его допекут? Кого он выберет? Всё должно получить логическое объяснение, все сюжетные линии будут завершены, а тайны, наконец, разгаданы.
Ещё: На ноутбуке стала западать буква И, поэтому возможны пропуски буквы.