Пустош. Русская утопия

1.Герои
Город Пустош – областной центр европейской части РФ.
Краевед – директор областного краеведческого музея, основной рассказчик.
Чекист – полковник  центр. аппарата ФСБ. Двоюродный брат Краеведа.
Генерал – командир дивизии,  дислоцированной в  Пустошской области.
Командующий – командующий центральным военным округом РФ.
Интендант – полковник, офицер связи Командующего.
Учёный – молодой членкор, биохимик с мировой известностью.
Ассистенты – круг элитарных специалистов при Учёном.
Инстанции – высшая власть.
Военврач – крупный военный специалист по психиатрии.
Военнослужащие – проходящие военную службу мужчины и женщины.

2. Почётный краевед г. Пустоша. О нашем городе.
Прежде всего нужно внести ясность в географическое название нашего города – ведь в России есть много вполне созвучных наименований. В Ивановской области, например, действительно имеется местечко, называемое Пустошь; у нас же речь пойдёт о другом. Наш Пустош – это в сотни раз больший город. Впрочем, истинного населения нашего Пустоша никто не знает в силу целого ряда неопределённых, весьма туманных обстоятельств, о которых речь пойдёт далее. Да и различные чиновные ведомства дают поразительно разноречивые сведения (так отвечают на  праздные вопросы проходящих туристов бестолковые бабки со своих  скамеек вдоль улицы). Я же порой подозреваю, что имеет место специально вносимая путаница. Например, огромный военный городок, примыкающий вплотную к городу и в последние годы бурно развивающийся: ну кто, кроме военного начальства, может знать число военнослужащих и их семейств? А начальство не скажет. Тем более, что ходят разговоры о том, что этот городок – опорный пункт в дальней системе ПВО и ПРО Москвы.
Географически город Пустош со своими пригородами (частенько с неопределённым статусом – часть ли они города или уже его районная единица) образует огромный, неправильной формы круг с неосвоенным центральным пространством. Дело в том, что в полном соответствии с  незапамятными былинными сказами  в не так уж далёкие советские довоенные времена геофизики обнаружили и документировали вплотную соприкасающуюся с городом какую-то странную аномалию – не встречаемую ранее необычайную рыхлость почвы. Эта рыхлость распространялась на непомерную глубину (несколько километров, глубже и померить не удалось). Замечено было незначительное, но устойчивое повышение температуры по мере погружения измерительных приборов вглубь почвы. В ширину   аномальная зона составляла не менее трёх  вёрст. Наружу, то есть вверх, поверхность этой территории никогда не "вспучивалась", находилась на уровне окружающей местности и имела самые обыкновенные небольшие гривки и впадины, покрытые неказистыми кочками, кустарниками и мелкими деревцами.
Никакие столичные и академические комиссии не смогли предложить ни диагноза состава этой почвы, ни её  происхождения, ни технических решений по обеспечению капстроительства на таком типе грунта.  Как будто таинственные древние демиурги выкопали широченную бездонную яму и завалили её всякой  волглой  дрянью, – не песком, не глиной, не камнем, а незнакомой по происхождению осклизлой противной трухой. Поверхностная корка загадочной ямы имеет толщину около полутора метров, так что свободно выдерживает вес кустарников, мелких деревьев или человека, особенно на сухих открытых  местах, хотя и там изредка случались провалы. Падающая с неба влага в виде дождей или талого снега жадно этой ямой поглощается. Замечательно, что за чётко очерченными краями этой огромной заполненной впадины лежит вполне среднерусская равнинная порода, способная во всех отношениях  нести надёжные фундаменты.
Замечательно также, что, видимо, по счастливому незнанию, вдоль самого края мистической ямы ещё в царские времена была  проложена и исправно работает до сих пор  железная дорога стратегического значения. Так что, когда началась война, а территория наша немцами оккупирована не была, раздумывать было некогда, – эвакуированные с запада заводы и жильё начали строить вокруг опасного рыхлого места, образуя из него центр, всё далее и во все стороны от него. Таким образом, небольшой городок превратился в более чем средний город, имеющий форму бублика. К "дыре" от этого ставшего огромным бублика как нельзя более подходило название самого города, – в урбанистическом смысле она была совершенно никчёмной, пустой. Настоящий пустыш, пустышка, Пустош.
Сначала пробовали создавать там  зону отдыха, хотя бы по частям возводя лёгкие площадки для детских игр, прокладывали освещённые спортивные трассы, сооружали игрушечные сцены с рядами скамеек. Сколачивали наспех  летние кинотеатры с танцплощадками, покушались даже на нравственность горожан возведением деревянных ларьков и пивных. Но всё это мгновенно разваливалось и  зарастало корявым кустарником, крапивой и разными колючками. Дороги проваливались, лёгкие сваи, столбы и строения перекашивались и падали, провода  обрывались, лампочки били мальчишки, доски растаскивало  население. Пробовали даже организовать крупный дачный кооператив, но поскольку чуть заметной тяжести строения сразу же  погружались в подземные пустоты и клоаки, это дело также заглохло.
 Со временем вокруг гиблого места с безопасным отступом от края  построили крепенькую внутреннюю кольцевую дорогу, по внешней стороне которой начали надёжно и безопасно сооружать различного вида современные здания. Внутренняя же зона была кое-как огорожена ветхим забором и отдана в зловещее пользование хулиганствующему и криминальному элементу и мелкому дикому зверью. Одно время прозвучали предложения создать на этом месте единую высокотехнологичную, окультуренную свалку, но, как уже было сказано, дороги в "дыре" мгновенно проваливались, и, кроме того,  нельзя же было в самом центре устраивать общегородскую помойку. Важным обстоятельством было и то, что никакой мало-мальски весомый механический транспорт в силу упомянутой таинственной, проклятой рухлости грунта "дыры" проехать по нему не мог, и поэтому даже самовольная  (нахальная) организация крупной свалки самими природными условиями исключалась. Помешкав, городское начальство всё же осмелилось под шумок назвать безнадёжную "дыру" "Парком отдыха", и привычное ко всему наше население потихоньку смирилось, тотчас присвоив "Парку" привычное архаическое название – Дыра. Тем более, Дыра вообще-то никому не мешала, от неё не исходило никаких вредных испарений, а если что-то там и загоралось, то как-то само собой и тухло. Полиция предпочитала мониторить обстановку в Дыре с воздуха и, скрепя сердце, проникала туда лишь при ЧП (бандитские сходки, групповые драки и даже убийства происходили там не часто, но регулярно). В общем же рейтинге преступности наш город  был на хорошем счету.
Заброшенные пространства поверхности  Дыры  вопиюще непристойны и  непроходимы. Безобразные бреши и лазы в ограждавшем заборе, особо вблизи от него, были засыпаны грудами зловонного мусора, кишащего снующими крысами. Подальше вся поверхность внутренней территории, поросшая корявыми деревцами и кустарником,  ничем не отличалась от обочин наших обычных российских дорог: вся она была покрыта гниющим мусором, пластиковыми отбросами, банками и бутылками, использованными предметами личной гигиены, отработанными шинами, ржавеющими обломками машин и брошенными омерзительными обносками. Кроме крыс, повсюду ползали гадостные мокрицы, жуки и многоножки.
 Там и сям, и днём, и ночью по этому жутковатому  пространству сновали подозрительные одиночки или  группки то бомжей, то  подвыпивших жителей. Как и по всей России, в наше время в Пустоше массовые драки одуревших от наркотиков и спиртного взрослых, подростков и даже детей обоих полов, стали чуть ли не любимым видом спорта. С большой высоты на поверхности Дыры можно было рассмотреть места рукопашных ристалищ и следы ведущих к ним  звериных троп. Собаки, кошки, птицы и другая живность водилась также в большом изобилии. Считалось, что кроме бомжей, самой последней шпаны и диких животных в Дыре никто не живёт. Правда, проститутки имели там собственные обжитые щели и халабуды для свиданий.
 Малым детям ходить за забор строго-настрого запрещалось. Поэтому отчаянные подростки просто не могли жить без приключений на территории Дыры. Она играла роль духовного старта, изначального тренировочно-боевого полигона, первых проб мужества и смелости в их жизни. В переносном смысле она была для них тем же, чем были пещеры для Тома Сойера и Гекльберри Финна. Первые боевые и духовные подвиги молодёжи совершались не в театрах, библиотеках и спортзалах, а именно здесь, на территории Дыры. Здесь они впервые приобщались к "взрослым" истинам, здесь выясняли первые конфликты, здесь испытывали первые недетские привязанности. Наконец, совсем ещё юные пустошане, проходя мимо внешней стороны ветхой ограды со жгучей дрожью нежных губ от первых поцелуев, не в силах были прогнать от себя мыслей о подходящем месте для наслаждений, которые им сулила та, запретная сторона.
Да и у взрослых, коренных пустошан, души были привязаны к Дыре как к непременному духовному атрибуту "нашего" города, загадочной особенности и месту, где проводились разные тайные свидания, эксклюзивные, как сейчас принято говорить, деловые встречи и прочее. Многие старожилы, например, были уверены, что лучшего места для тайников (ворованных самокатов,  велосипедов, инструментов и других невинных проказ) не было. Умеренные пьяницы всегда могли найти там уютный "дырявый" уголок для неспешной выпивки и задушевной беседы.
 Не говорю уж о том, что с незапамятных времён это место считалось прибежищем  оборотней, привидений и другой нечистой силы. Одних только записанных краеведами "совершенно точных" местных явлений окаянных бесов, шишиг и прочих нежитей были сотни. Все неудачи с культурным освоением Дыры верующие относили к прямым доказательствам наличия нечистой силы. Своя, "наша, « пустошская нечистая сила из-за Дыры полагалась всеми круче и лютее любой другой, хоть дальней, хоть соседской. Церковь по  поводу такого мнения помалкивала, но, по своему обыкновению, молчаливыми кивками и поддакиваниями, не возражала. Вообще церковники относились к Дыре как к тайной Божьей данности, но старались её избегать.
В общем, дух нашей  Дыры с древних времён питался и жил именно этими, "нашенскими" былинскими соками. Она уже издревле стала исключительным, самобытным символом города, тем более что о существовании подобных аномалий  даже в отдалённых местах слышно не было.
Что касается промышленности и культурной жизни, город Пустош не выпячивался из многочисленного списка  городов-трёхсоттысячников, но и не плёлся в хвосте, занимая в рейтинге этого ранга достойное среднее место и ничем особенным не отличаясь.
Таким был мой родной город в день моего 65-летия, когда я после короткого, но сердечного чествования на работе (не люблю пышных торжеств) направлялся в свою холостяцкую квартиру. В моём возрасте ходить пешком рекомендуется как можно больше, и это медицинское пожелание полностью совпадает с моими привычками. Тепло, вечерняя свежесть, тишина и покой. Размышления мои были немного рассеянны и досадны из-за утомительных процедур поздравлений и неизбежного в подобных случаях беспорядочного  употребления горячительных напитков. Провожавшие "по пути" понемногу разбрелись по своим адресам. Путь мой лежал к родному жилью, расположенному в одном из новых зданий, построенных относительно недавно вблизи Дыры за безопасной чертой. Сокрушённо и печально я в глубине сердца возражал тем сотрудникам, которые во время  чествования  вспоминали о тяжелейших условиях жизни среднерусских городов в военные и особенно первые послевоенные годы:
– Бедные, бедные, недалёкие люди! Да, это так, было тяжело, все знают и помнят. Но в теперешние времена  недоумение и боль за всё, происходящее  в данную минуту,  кажутся ещё тяжелее, оскорбительнее и ужаснее. Я бы на Вашем месте прислушался к ежедневному пьяному бормотанью моего спившегося соседа, бывшего учителя, уцелевшего участника Войны, настоящего старого интеллигента. Стоит ему только найти собеседника, как он запевает свою ругательную песню (даю её с понятной коррективой и в более спокойной форме):
– Главный, мучительный, повседневный  стыд – это засилье иноземных товаров (это в нашей-то России!) От картошки до автомобилей, от одежды до обуви, от любой домашней утвари до средств транспорта, связи и производства, от гандона до трусов и нап----иков мы используем иностранные товары! Более того, кичимся лучшими из них. Мы подняли знамёна иноземных культур, их моды, их песни, их книги, их праздники и обычаи, и бросили в пыль и грязь свои. Неужели невозможно было поднять лучшие из них вместе? И двигаться дальше рядом, обнявшись, смеясь и чокаясь? Разве ради этого стоило нести проклятую тяжесть войны? Ведь нас давно уже держат за второстепенных самодовольных дурачков! Всем ведь ясно, что нас "обувают" по всему миру и по ценам, и по качеству, что нам диктуют условия сделок и торговли и валят на наш никудышный рынок всё, что невозможно продать там, за бугром. И делается это не столько коварными иноземцами, сколько нашими же алчными бессовестными соотечественниками, готовыми отравить и опозорить собственный народ за копейку. Бог мой, как  стыдно за свой же народ!
Ты прав, мой вечно пьяный и недоумевающий сосед! Но почему ты не осознаёшь, что эти мерзавцы – выходцы из наших же рядов? Они  стали королями нашей новой жизни, укрепились, освоились и обосновываются на своей, родной российской земле навсегда. Я – человек мирный, я не идиотический патриот, и я объективно признаю наше отставание почти по всем направлениям развития послевоенного мира. Но мне невыносимо  тяжко видеть хамство, лакейство и продажность этих стяжателей, их  рабское поклонение перед Западом. Их процветание ведёт только к одному – к полному распаду и порабощению России. Среди этих рвачей уже сформировались свои стаи, готовые перегрызть за те же миллионы горло друг  другу, и они яростно проводят эти тайные схватки. Со страхом новых боен я вижу, что среди подрастающих молодых сил много людей, готовых сражаться с рвачами и стяжателями. Сражаться насмерть, но... чтобы занять их место. Всё вокруг, как перед грозой, насыщено страшным ожиданием бешеной, беспощадной кровавой бури, бури нещадной, непрерывной и бессмысленной.
И вот, я – старый русский человек, почти всю жизнь проживший при мертвящем скрежете диких революций, войн и репрессий, иду тихим, ласковым вечером по мирным  улицам своего родного города и явственно вижу, как на горизонтах его и всей моей Родины полыхают зловещие, смертельные зарницы грядущих  катаклизмов, лишений, крови, голода и боли.

2. Встреча генералов
Командир дивизии с центром управления в Пустоше, готовился к встрече высокой комиссии под руководством Командующего Войсками Центрального Военного округа. Состав комиссии был непривычно мал, но сильно настораживал: кроме заместителя Командующего, туда входили незнакомый генерал от РХБЗ (войска радиохимической и бактериологической защиты) и высокопоставленный (тоже незнакомый) полковник ФСБ из Москвы. Не получив никаких вводных от знакомых офицеров Генштаба, куда он, разумеется, сразу же после оповещения позвонил, Генерал лично проверил готовность к встрече и углубился в накопившиеся текущие дела, ощущая лёгкую неприятную озадаченность.
Появившись, комиссия заработала немедленно, но без горячки, по-деловому. Замкомандующего вместе с лично им выбранными командирами подразделений отправился на проверку вверенных им дел и обязанностей по существу. Генерал РХБЗ с двумя неизвестными сотрудниками потребовал отдельный кабинет, общие и детальные карты всей территории города,  военного городка и выразили желание завтра же приступить к личному осмотру всех без исключения помещений, занимаемых полком, включая боевые площадки, матчасть, инфраструктуру, наземные и подземные склады, подсобки, казармы, подъездные пути, весь жилой фонд городка, его периметр и организацию охраны. Сам же Командующий в установленном порядке подтвердил официальный допуск прибывших к запрошенным совсекретным сведениям и  уединился с Генералом и молчаливым полковником ФСБ в генеральском кабинете, приказав не беспокоить их до ужина, час которого не назначил.
Медленными, уверенными шагами Командующий достиг генеральского кресла и, мгновенно слившись с ним, превратился по виду в неприступный форт. Огромные его кулачищи легли на стол строго и неподвижно. В напряжённой тишине кабинета большая шарообразная, полностью обритая, желтоватая голова начала,  словно башенное орудие,  медленно поворачиваться к Генералу. Когда поворот окончился, казалось, послышался глухой щелчок (возможно, в этот момент Генерал нервно хрустнул пальцами). Крупные серые глаза стали ещё больше и неподвижнее, длинные узкие губы замерли  в строгой гримасе. Пауза была подчёркнуто внушительной, а голос явно приглушен, как бывает в тех случаях, когда говорят о тайных вещах:
Командующий. Привезли тебе чрезвычайное задание, генерал. Государственное и совершенно секретное. Даже мой зам, который сейчас твоё хозяйство обнюхивает, ничего о нём не знает. Не положено. Сейчас расскажу, но прежде всего приказываю: по всем вопросам этого дела будешь работать со мной  только через  одного человека, я его потом укажу. Запомни: только и только через него. Поскольку дело требует толковой, хорошо проработанной легенды, к прикрытию привлечены чекисты аж из центрального аппарата (он кивнул на полковника ФСБ). По всем вопросам прикрытия слушать и безоговорочно выполнять поручения только его, полковника ФСБ. Насколько я понимаю, в их конторе о деле, кроме него, также никому знать не положено. Губернатора и прочую штатскую шушеру о проекте не информировать: мы строим военный завод и точка! В  части секретности всё ясно?
Генерал.  Так точно!
Командующий.  Продолжаю. Что тебе известно о вашем городском парке, о Дыре этой?
Генерал. – Знаю о непригодности грунта Дыры для мало-мальски солидного строительства. Грунт сосредоточен в большой круглой яме около четырёх километров в диаметре и не поддающейся достоверным измерениям глубине, во всяком случае, похоже, тоже несколько километров. Разведка природы грунта проводилась несколько раз до войны и один раз, по нашей секретной инициативе, в 1980 году. Исследования проводились институтами Мингео СССР и Академии Наук СССР. Копии материалов этой разведки в нашем распоряжении имеются,  в своё время они высланы в Ваш адрес и в Генштаб СССР. Природа грунта не установлена, известно лишь, что она органического происхождения и нигде никогда не встречалась. Стены самой, если можно так выразиться, "банки" ямы образованы прочным, хорошо известной породы известняка. Вокруг ямы по этому известняку тридцать лет назад проложена внутренняя городская кольцевая дорога. Здания и сооружения нашего военного городка частично примыкают к этой дороге вплотную, каких-либо аварийных ситуаций за всё время не отмечено. У меня всё.
 Командующий (очевидно довольный докладом). Всё так, всё так. Только вот появились кое-какие новости. Над результатами разведки 1980 года, упомянутой тобой, втихую работали почти двадцать лет лучшие умы, и штатские, и военные, и много чего накопали. Во-первых, глубина твоей "банки" установлена и равна почти пяти километрам. Во-вторых, дно – чистый гранит;  на дне сильно повышена температура. В-третьих, то, что ты называешь грунтом, оказалось чистейшим протеином. Что такое протеин, знаешь?
Генерал (мямлит). Лекарство какое-то, что ли... анаболик, или как его... Никак нет, не знаю.
Командующий. Хорошо, мы тебе поясним. Находится он в вашей "банке", этот протеин, в связанном состоянии, то есть не разлагается, не портится – лежит себе и лежит. Кто его заложил и так хорошо законсервировал? Чем и как он там связан? – не нашего ума дело. Может, инопланетяне для своих нужд заложили на длительное хранение, хе-хе! Но важно другое: технологии его высвобождения и использования по назначению полностью за эти долгие годы отработаны. И эти технологии нужно в промышленном масштабе реализовать прямо здесь, на месте, под видом расширения твоей воинской части под каким-то там секретным предлогом. Детальные проекты строительства и организации производства готовы. Они оказались  очень простыми, благо матушка-природа всё сама подготовила.
Что такое протеин? По-нашему, по-солдатски – это просто жратва. Жратва любого вида, любого сорта, любого вкуса. Любой калорийности, это самое главное: добавляй, что скажут учёные, и лопай! Это – белки, а ты знаешь, чтобы добывать белки, нужно иметь мощное сельское хозяйство, выращивать злаки, овощи, птицу, скот и прочее. Помнишь, наверное, со школы: белки, жиры, углеводы... А здесь у тебя под боком веками лежат миллионы тонн готовенького, законсервированного протеина – даром! Вот на этом заводе и нужно будет добавлять к "природному" протеину жиры, углеводы, витамины и кормить всю армию, а  может, и весь народ новым полноценным продуктом. Повторяю: проверяли двадцать лет, ошибки быть не может. Как это устроила природа, пока неизвестно, но и до этого докопаются. Мало того, эти  учёные говорят, – Командующий мельком глянул на молчаливого ФСБ-шника, не сболтнул ли сам чего лишнего, – что где-то там, на глубине "банки"  работают неизученные пока процессы регенерации, то есть запасы и качество протеина постоянно пополняются! Из воздуха ли, из растений, из почвы, или из чего заранее заложенного – неясно пока. А теперь вопросы.
 Генерал. Разрешите всю эту информацию за ночь  переварить, но Вашу вводную я понимаю так: здесь, на базе нашего военного городка, организовать промышленную переработку и поставки в армию имеющегося в Дыре протеина в съедобном виде под Вашим личным контролем и под прикрытием ФСБ. Привлечение учёных-биохимиков, проектировщиков, военных строителей, персонала, энергетических и материальных ресурсов для нового завода проводить только через лицо, которое Вы назначите. Разрешите моё понимание задания более подробно изложить ещё раз завтра. Слишком неожиданно, за ночь надо всё в себе  утрясти,  усвоить. Кроме того, надо  прикинуть сроки, объёмы работ и ресурсов. Если, как вы говорите, проекты уже готовы, привязать их к местности. Создать первичный костяк тех, кто будет закопёрщиками в этом новом деле (последние слова были сказаны также и в адрес полковника ФСБ, согласно кивнувшего в ответ).
Командующий. Согласен. А теперь ужинать.
Генерал. Так точно.
Чекист. Прошу отпустить меня на ужин и ночёвку к брату, он тут  живёт и работает. Давно не виделись.
Командующий (жмёт ему руку). Знаем, что везде у вас братья, с которыми вы не виделись (Генералу).  Машину закрепи за ним на время пребывания.
 
3. Братья.
Хотя мой двоюродный брат и предупредил меня о скором приезде по делам и "заодно в гости", точное время появления назвать он не мог, так как  зависело оно от высокого сопровождаемого им начальства. Но вот всё устроилось, и мы сидим у меня дома за ужином. Его столичные деликатесы дополнены моими, местными, не менее ценными и редкими. Он спрашивает:
– Ну, как он наш родной, старый Пустош? Что новенького?
И я, накопивший в себе долгое непонимание и несогласие, отвечаю:
–  Пустош – это наше кровное место жизни, наша малая родина. Хотя для настоящего пустошанина, такого, как я и ты,  границы этого места трудно определить. Они находятся неуловимо далеко и перемещаются вместе с тобой. Скажем, ты отъехал по делам от насиженных мест за тысячи вёрст, а, они, границы, вместе с тобой также отодвинулись, и в ту же сторону. Или приехал к тебе гость из дальних российских краёв, а рассказывает о своих местах – и тебе кажется, что он расписывает тебе все подробности жизни твоей малой родины. Везде одни и те же несуразности и неприятности, реже – радости, немного разнятся цены, а интересы, конфликты, продажность, воровство,  – всё везде совершенно одинаково. Всё это  – одна наша Родина, поэтому  перебивать приезжего человека неудобно, но  и слушать, – ну, совершенно невмоготу. Но много, очень много и неприятного, и неприемлемого. Глобализация? – возможно, но не только она одна. Есть много неизъяснимого не только в нашей, но и вообще человеческой жизни. Как-то раз я внимательно просмотрел подробный телевизионный отчёт о крупной драке болельщиков между собой и полицией где-то там, в Европе. Напор страстей был действительно страшный – случились и разрушения зданий, и поджог машин, и массовые увечья, и даже убийства. Люди действительно озверели, остервенели. Они проявили полную солидарность и беззаветное мужество. И из-за чего? Почему они не проявляют такой же единодушной ярости по поводу  разности доходов бедных и богатых? По поводу действий налоговых и спецслужб? При педофилии и угнетении детей? Вот она, одна из тех тайн, из-за которых  правительства всех стран смотрят сквозь пальцы на подобные погромы фанов: гасить околоспортивные вспышки гораздо дешевле, чем политические. Надо выпускать пар из толпы именно так: поощрять, провоцировать стычки фанатов-идиотов как можно активнее. Не допускать, чтобы мысли этих остолопов обратились к политике! Ведь только подумать страшно, насколько опасны были бы последствия  таких объединений и погромов по политическим мотивам! Но это тебе, по твоей части интересно, а вот многие пустошане об  этом даже не задумываются, хотя следовало бы.
– Я смотрю, ты ударился в политику. И между прочим, она к вашему, то есть нашему, городу, подступает. Можно сказать, хватает за горло. С другой, правда, стороны.
Я с интересом уставился на брата. Он сделался совершенно серьёзным, благодушие и родственная расположенность на его лице заменились беспокойством и привычным, профессиональным, бесцеремонным подозрением. Он заверил меня в своём полном доверии, однако потребовал чуть ли не клятвы о том, что я буду держать язык за зубами.
До сих пор не знаю, зачем он посвятил меня в "дело протеина" в тот вечер. Наверное, ему нужен был объективный информатор, но их же обычно выбирают из причастных к "делу"  людей! Да и чем я мог бы помочь? Местными связями, знакомствами, слухами? Так или иначе, он кратко рассказал мне о залежах Дыры и о планах по их освоению. Сказал также, что с 1980г полным ходом идут работы по созданию веществ и технологий, способных дополнить первичный "природный" протеин из Дыры и тем самым превратить его  в любой привычный и полезный для человека продукт: овощи, мясо или рыбу какого хочешь вида, если понадобится – в каши и супы, концентраты, консервы... В общем, речь шла о массовом, промышленном производстве полноценных, разнообразных питательных продуктов. Для этого нужно изменить весь набор пищевых веществ, выращиваемых и производимых в стране, изменить систему питания армии и всей нации. По сути, речь шла о кардинальном изменении экономики всей страны.
– Слушай, а каковы хотя бы предположения, что это за природный протеин? И как это он мог навечно законсервироваться – "засахариться"? или "засолиться"?  Не отравите народ?
– Представления не имею. Интересно, конечно, но... Между нами говоря, для меня интересно другое, самое страшное: как мы перенесём, что не будем знать, что едим, вернее,  будем знать, что едим то говно, которое мы с тобой вместе месили в Дыре всё детство!
Брат рассказал, что создано специальное ведомство по исследованию механизмов происхождения "природного" протеина, его воспроизводства и поиска возможных неизвестных залежей. Подчеркнул, что серийная, высокоавтоматизированная технология производства продуктов питания полностью отработана. Первый завод решено построить и ввести в строй ровно через два года здесь, в Пустоше, в составе нашего военного городка.
Говоря об использовании   "природного" протеина, брат сообщил по-настоящему   потрясающие вещи. Оказывается, уже несколько лет питание, изготовленное на его основе, успешно испытывается на всякой мелкой живности (мышах, крысах, морских свинках и даже обезьянах). Ни одного отрицательного или хотя бы настораживающего инцидента не имелось. Предполагается в течение первого года производства испытать воздействие этого всячески проверенного, но всё же неизвестного происхождения продукта, на ограниченном числе местных птицеферм и животноводческих предприятиях. На эту проверку предполагалось отвести не менее года. Затем, при положительных результатах, – ещё в течение года на поставке таких продуктов в составе гуманитарной помощи населению слаборазвитых стран (голодающим и различным подразделениям "солдат удачи" по всему миру). Затем, по рассмотрении всех результатов, начать выборочные поставки животноводческим хозяйствам нашей страны. Последний шаг – начать и продолжать в течение года скармливание новых продуктов в местах не столь отдалённых. На зэков также отводился год. И только после этой окончательной проверки начать серийные поставки  непосредственно в армию, а затем уж всему населению. 
  Добавил, что степень секретности этого феномена Инстанции решили довести до предела: запрещались любые письменные, аудио и видео свидетельства по этому делу. Разрешались только ментальное (умственное) хранение всех данных в памяти и устная передача информации на эту тему доверенным лицам. Он так и сказал: придётся буквально всё хранить в памяти. То есть никаких письменных докладов, рапортов, заметок, звукозаписей, съёмок. При нарушении  – трибунал.
Брат сообщил, что теперь он часто будет бывать в Пустоше, что останавливаться будет у меня, и что дом мой (моя квартира) будет теперь под постоянной охраной и наблюдением. Испугал тем, что не исключено и "чужое", (шпионское) наблюдение, – его будут выявлять и нейтрализовать. Наступала беспокойная, полная таинственной неопределённости, жизнь. Впрочем, чего-то в этом духе я ожидал в тот памятный вечер своего шестидесятипятилетия.

4. Почётный Краевед г. Пустоша. Новый завод.
За прошедшие два года облик нашего города  изменился. К военному городку пристроили комплекс больших, приземистых зданий без окон, образующих что-то вроде отдельного комплекса. Эти здания похожи на гигантские крышки глубоких подземных бункеров. К ним проложили многоколейные подъездные пути с крытыми пандусами. Весь этот комплекс был весьма эстетично обвалован круговой, облицованной красивой плиткой, насыпью  с ярким ночным освещением, наблюдательными вышками и караульными на них. Основание насыпи, опутанное сверкающей колючей проволокой новейшего образца, также по всему периметру охранялось спецсигнализацией с вызовом по малейшему поводу мобильного патруля. В километре от насыпи располагался кордон первого рубежа защиты: там соорудили замкнутый кольцевой забор из металлической сетки с оповещениями о закрытом проходе и опасности попасть под обстрел на поражение. Бывалые люди поговаривали, что подобные сооружения точь-в-точь походили на заводы по производству взрывчатых веществ или на склады боеприпасов.
Постепенно в город просочились слухи об организации производства нового сверхэффективного боеприпаса, совершенно безопасного для населения и нужного армии, как воздух. Тем не менее, рабочих мест в городе от этого не прибавилось: поговаривали, что в приземистые здания завезено и быстро смонтировано полностью, вплоть до линии упаковки готового продукта, импортное автоматизированное оборудование. Разработка, мол, наша, а изготовление оборудования заказывалось в разных "развитых" странах по частям, чтобы врага запутать. Для тех немногих, кто работал на этом оборудовании, построили внутри военгородка малую зону с отдельными комфортными домами, со своим магазином, маленьким детским садиком и даже своей баней.
Одновременно в двадцати километрах от города Федеральное Агентство по государственным резервам возвело гигантский логистический комплекс, оборудованный новейшими технологиями хранения, сортировки и размещения грузов. Охрана и обеспечение работоспособности комплекса особым решением правительства были возложены на дивизию с центром дислокации в Пустоше.
Руководство города официально сообщило, что новое предприятие по природе своей не даёт никаких вредных выбросов в окружающую среду. Население ко  всем этим нововведениям, не дававшим работы и приносящим одни толки и тревоги, относилось подозрительно. Простые люди ворчали за вечерней выпивкой, а активисты начали было раздувать дело в прессе. Однако, поскольку конкретных поводов к протестам не было, беспокойство быстро угасло.
Брат, навещая объект, тщательно выспрашивал у меня (думаю, не только у меня) эти сплетни, внимательно слушал, кое-что уточнял, но, чудилось мне, мысли его были заняты совсем другим.

5. Листы памяти Чекиста. Лист1- Интендант.
После возвращения из Пустоша Командующий познакомил меня со своим специальным доверенным лицом по проекту "Протеин". Это был Интендант –   необыкновенно динамичный, но и без намёка на какую-то суетливость и прыткость, полковник лет сорока пяти. Сухо вежливый, подтянутый и опрятный, он обладал особым свойством с первого же знакомства создавать невидимый барьер между собой и партнёром, каким бы чином, ниже ли, выше ли, тот не обладал. Любую, иногда весьма сложную мысль, улавливал на корню и, если требовалось, предлагал оптимальное решение. Если такое решение отвергалось, принимал это невозмутимо. Свои предложения отстаивал мягко и всегда готов был отступить и согласиться с доводами оппонента. Ни при каких обстоятельствах не кипятился, был подчёркнуто сдержан и иногда даже сурово деликатен, но при этом всегда держал дистанцию. После принятия того или иного решения выполнял его досконально, подробно  докладывая начальству о малейших вынужденных отступлениях. Бодрый, чёткий,  сдержанный и всегда немного отстранённый,  его образ  ассоциировался с типажом опытного военного разведчика.
Наша первая встреча произошла через несколько дней после  визита Командующего и была посвящена обсуждению основ легенды прикрытия и подхода к подбору кадров. Мне сразу же стал понятен выбор Командующего. Интендант был скорее новейшим скорострельным оружием, чем просто боеспособным офицером. Неутомимость и упорство сопрягались в нём с выдержкой и рассудительностью, настойчивость в нужных случаях – с бесчувственной жестокостью. Природные наглость и настырность, аккуратно застёгнутые в камуфляж вежливости и сдержанности, обеспечивали ему бронебойный успех при проведении сложнейших хозяйственных операций. 
Работать нам пришлось на пару. Именно тогда мы решили допустить к будущему производству минимум исполнителей и все усилия сосредоточить на максимальной автоматизации всех хозяйственных и оформительских процессов, включая заключение договоров, заказы и завоз сырья, технологические переделы, контроль качества, упаковку,  хранение и вывоз продукции. На том же настаивали и привлечённые эксперты, и сам Учёный.
Самым важным вопросом было максимальное ограничение кадров, имеющих допуск к сквозной технологии (от добычи и расконсервирования сырья до изготовления окончательных продуктов). Нам  с Интендантом повезло: Учёный, настоящее светило в своей области, безоговорочно согласился ехать хоть куда, за любую проволоку, только бы продолжать своё дело жизни. Человек он был молодой, семейный, самому ему свобода была не нужна, а свобода, которую мы гарантировали родителям, жене, детям и их, и его вполне устраивала. При таком лёгком решении в будущем следовало ждать резких осложнений, но время не давало никаких других шансов. Его ближайшие помощники были ещё моложе и при объявлении чудовищно лестных материальных условий согласились на переезд без колебаний. Невероятно, фантастически выглядели расчёты того, что  весь штат нового научно-производственного комплекса, способного накормить нашу миллионную армию,  не превышал семи штатных единиц. Штат инфраструктуры (охрана, транспорт, энергообеспечение, ремонт и другие направления обеспечения), хотя и был гораздо многочисленней, но выглядел на фоне огромных объёмов столь же малым.
Все семь ключевых специалистов и члены их семей  были у меня под постоянным контролем, включающим подробности интимной жизни, неизбежные прослушку и наблюдение, сопровождение в отпусках, планомерные понты и наигранные провокации. Но главные ресурсы контроля были направлены на Интенданта.

Лист2- Пуск завода.
Маленький конференц-зал. В удобных креслах расположились Командующий, Генерал, Интендант, Чекист, несколько специалистов. Все в сверкающих спецодеждах. Перед ними – Учёный, человек  явно до сорока лет, с одухотворённой, торжественной внешностью.
Учёный. Дорогие друзья, уважаемые гости! Не было дня в моей жизни, чтобы я не мечтал об этом грандиозном событии! Ни вы, ни я сам не представляете, что это – по-настоящему эпохальный момент в истории всего человечества! Че-ло-ве-чест-ва! Жалко только, что другие ведомства отстают с поставками, особо  с трансформациями жиров и углеводов, да и с вкусовыми добавками тоже. Но ничего, мы понимаем: наша работа ведёт к перестройке всей пищевой промышленности и машиностроения, ведь мы перестраиваем всю экономику  нашей великой  державы! Это огромное дело!
Все узнают об этом через несколько лет, когда мы, наконец, накормим каждого алчущего, и ум всех обратится от поиска пищи к поиску новых знаний! Знаний, которые преобразят весь мир и всю вселенную!
Позвольте не тратить время и обратить ваше внимание на образцы продуктов, которые мы приготовили к этому торжественному дню (подходит с лёгкой указкой к выставке продуктов, расположенной вдоль стены). Вот вкусные, питательные продукты на любой вкус: здесь и строго нормированное, полноценное питание для наших бойцов, и поднимающие их за считанные дни после тяжёлых ранений питательные средства, и высококалорийные, невесомые сухие пайки... Не буду перечислять всех преимуществ, скажу лишь, что отныне наша армия – это самая обеспеченная полноценным питанием армия в мире! Конечно, предстоит ещё масса дел, но ЗАДАЧА ПИТАНИЯ ЛЮДЕЙ В НАШЕЙ СТРАНЕ РЕШЕНА! (последние слова он громко и торжественно выкрикивает).
Гости обходят выставку, любуясь яркими упаковками и ярлыками: "Борщ со свининой", "Харчо из баранины", "Щи с говядиной", "Уха из осетра", "Плов пилав", "Бифштекс натуральный", "Ромштекс с фасолью и зеленью", "Котлеты по-киевски" и т. д.

Лист3- Первая взятка.
Первую взятку Интендант занёс в мой кабинет, в здании  местного отделения  ФСБ. Это был муляж тома "Войны и Мира", плотно вставленный в пакет из обычной жёлто-коричневой обёрточной бумаги. Вопрос в моих глазах Интендант понял по-своему и ответил:
– Да, поздновато. Командующий и Генерал  уже второй взнос получили. В дальнейшем наверстаем. Вы, конечно, будете делиться со своим начальством. У меня просьба: определитесь с цифрами точно. Это нужно во избежание  ошибок в планировании. Сумма в пакете ориентировочна, можете регулировать. Меня бы устроила ежемесячная выдача. Вопросов, поручений, нет? Желаю здравствовать.
Поскольку подобные действия ожидались, взятку я принял безоговорочно, согласно заранее составленным правилам игры. При первом же визите в Москву пакет вскрыли, пересчитали, там было двести тысяч долларов. Оприходовали. Решили пока сумму не менять, периодичность одобрить.

Лист4- Первый звонок.
В кабинете за своим столом сидит Чекист, перед ним стоят два солдата. Оба – бодрые, опрятные и подтянутые юноши. Оба возбуждены обсуждаемой темой и готовы на самые фантастические предположения.
Чекист. Расскажи (указывает на одного из них), сначала ты. А ты (второму), если помнишь по-другому, сразу уточняй. Давайте.
Сержант. Меня уже сто раз спрашивали. Стояли мы на посту, на вышке. Время было двадцать два часа. Лето. Поздние сумерки. Мне показалось, что вдруг становится то темнее, то светлее, как будто всё вокруг мигает, так это слегка, конечно.
Чекист. Как это мигает? Поясни.
Сержант. Ну, будто светлеет на минуту, а потом будто темнеет. Но это совсем незаметно, вот я и Борису говорю: тебе ничего такого не видится? Нет, говорит, это у тебя что-то с глазами. А потом, когда совсем стемнело, и он увидал. Вот и всё. И всю ночь продолжалось, я думаю, она и сейчас мигает, только при свете это незаметно.
Чекист. Кто это – она?
Сержант. Дыра, вот кто. Ведь вокруг неё мерцает-то? Мы же все видим.
Чекист. Так. Видите. И что вы по этому поводу думаете?
Сержант. Мы ведь  все в школе физику изучали, так что связываем это с аномальными явлениями, такими как шаровая молния, северное сияние. У нас все про НЛО болтают. Я лично за северное сияние, я сам из Норильска, так что...
Чекист (второму солдату). Добавить что-нибудь можешь? Может, в ушах  или в теле  что-то почувствовали? Боли, зуд какой-нибудь, чёс или ещё что?
Оба отрицательно мотают головами.

Лист5- Второй звонок.
Совещание у  Командующего. Генерал, Интендант, Чекист.
Командующий (явно раздражён и озадачен).  В связи с непрерывным, начавшимся примерно  месяц назад мерцанием пространства в районе известного вам объекта я доложил Инстанциям, которые поручили аэрокосмическим войскам провести соответствующие проверки, измерения и исследования. Читаю выдержку из их доклада Инстанциям:
 "Специальное исследовательское подразделение ВКС подтверждает непрерывное световое мерцающее излучение в районе (приводятся точные координаты вашей Дыры). Цвет в видимой части спектра  – молочно-голубой, что соответствует частотам таким-то. Периодичность мерцания составляет 5сек. Источником светового излучения является неизвестное световое пятно на поверхности Земли общей площадью около 12 кв.км. Указанное световое пятно  наблюдается невооружённым глазом и с летательных аппаратов, и с разведывательных спутников (фотографии прилагаются). Общий спектр излучения пятна в настоящее время изучается. О результатах исследований будет доложено. Особо отмечаем, что ранее подобные аномалии не наблюдалась никогда".
– Стоит ли говорить о том, что очертания "светового пятна" полностью соответствуют контуру нашей Дыры? В чём тут дело, едрёна мать? Прошу доложить ваши соображения. Интендант!
Интендант. Товарищ командующий, можно предположить, что какая-то  иностранная разведка тайно обработала специальным веществом всю поверхность Дыры и установила где-то приборы, инициирующие мерцание этого вещества. Самый тщательный обыск всей поверхности Дыры ничего не дал. Использовались все виды штатных приборов химического и радиоактивного контроля.  Возможно, это ошибка, но я предлагаю немедленно взять под усиленную охрану весь периметр Дыры силами МВД или нашей воинской части.
Командующий. Ха! В ваш вонючий Пустош проник Джеймс Бонд и  с самодельного дрона засрал чем-то крышку Дыры? Зачем? За каким хреном им это мерцание? Стрелять? Да в наше время в блюдечко можно без промаха стрельнуть за тысячу километров! А тут пятно в десяток километров! Думай, Интендант, думай! Для чего им выделять эту б…ю Дыру?
 Интендант (пожимает плечами и кивает на Чекиста). Ну, это уже не по моей части.
Командующий. Полковник!
Чекист. Не имею пока никаких соображений и предложений. Прошу дать подумать, посоветоваться со своими (делает Командующему незаметный знак).
Командующий (Генералу и Интенданту). Свободны. А ты, полковник, останься, у меня к тебе другие дела. (Интендант и Генерал уходят).   Слушаю тебя, что за секреты?
Чекист. Есть предварительные соображения, но они требуют проверки. Цифры буду приводить примерные, чтобы лучше изложить смысл. Пожалуйста, отнеситесь без иронии. По моим данным, за всё время работы объекта суммарно произведено около 20000тонн готовой продукции. Для этого требуется с лихвой около 4000т сырья, то есть грунта из Дыры. При удельном весе грунта единица, это – 4000 кубов, то есть всего-то 40 "сыпучих" вагонов. А теперь о сути. Представим, что Дыра реагирует на убыль грунта свечением (помнится, Вы что-то насчёт запасов инопланетян шутили). Если принять это предположение всерьёз, надо  вернуть столько же грунта на место и посмотреть, что будет со свечением. Предлагаю немедленно и при полной секретности ссыпать в шахты, откуда выбран грунт, такой же объём простой земли. Операцию беру на себя, при этом прошу дать срочные поручения пустошскому Генералу. В мою версию его пока не посвящать, а Интенданта срочно услать куда-нибудь недели на две. На него у меня есть часть оперативных материалов, но слишком сырых для доклада Вам. Про возврат грунта он не должен знать ничего.
Командующий (после долгого раздумья). Бред какой-то. НЛО, инопланетяне, никогда в эту чушь не верил. Так-с... Лучших предложений нет. Тебе сколько  времени потребуется? Небось, уже подготовился?
Чекист. Неделя.
Командующий. Хоп. Через неделю жду с результатами. Свободен.

Лист6- Бизнес.
 Чекист в кабинете Командующего.
Чекист. Докладываю о почти полном исчезновении мерцания. Засыпали ровно столько грунта, сколько по отчётности изъяли. Вот только...
Командующий. Да, знаю. И с воздуха, и из космоса то же самое докладывают. С успехом тебя, полковник, – хоть немного притушили. Но яснее ничего не стало. Что-то ты хотел ещё...
Чекист. Обнаружено, что шахты засыпаны лишь на  две трети. Значит, отчётность была липовой: добывали и перерабатывали примерно на треть больше. Доход от этой трети уходил налево. Кое-что о том, как и куда, мне известно. Всеми этими операциями руководил Интендант. Вы, наверное, помните,  что согласно проекту в области был сооружён отдельный логистический комплекс, где хранилась и распределялась готовая продукция. Через этот комплекс всё и проворачивалось. Схемы отмывания изучены, не хочу тратить Ваше время. Суть вопроса: "излишки" из Дыры реализовывались за наличные через сеть официальных поставщиков провианта для армии. И не только для армии, уже подключены поставщики комбикормов для животноводческих хозяйств, птицеферм, даже для торговли комбикормами в розницу. Дело поставлено на широкую ногу. Все нити управления у Интенданта.  Доход у него  огромен. Взятки получают сам Учёный,  все его приближённые, пустошский Генерал. Руководство и спецслужбы города подкуплены через крупных местных коммерсантов. Те активно участвуют в поставках необходимых компонентов для кормов.
Командующий. Ясно. Ну, и ты со своим начальством наверняка к этой схеме присосался. Молчу, молчу, – не моё дело (включает связь с секретариатом). Интендант где у нас сейчас?
Голос адъютанта. В Москве, в нашем министерстве, товарищ Командующий. В конце недели возвращается.
Чекист. Он там к международникам пробивается, собирается устроить встречу с китайцами, чтобы наладить снабжение туда. Мы контролируем.
Командующий. Не сомневаюсь, не сомневаюсь. Что делать будем?
Чекист. Инстанции пока не решили. Дадут знать, я тот же час доложу.

Лист7- ЧП на местах.
Кабинет Чекиста. Чекист сидит за столом, перед ним стоит Интендант.
Интендант (передаёт очередную взятку Чекисту).
– Я на минутку, передать очередной взнос. Желаю здравствовать.
Чекист (убирает пакет). Задержитесь ещё на минуту. По нашим каналам получено сообщение о странных событиях в в/ч***. Там несколько военнослужащих повели себя... как бы это сказать... неадекватно. Врачи подозревают отравление. Мы проверили – оказалось, что в эту часть попали продукты с нашего завода через новый терминал. Это продукты из тех, что по нашему плану должны быть подвергнуты контрольному длительному хранению. Где-то кто-то что-то перепутал. Я предлагаю Вам немедленно разобраться, кто дал команду на отгрузку, объёмы этой отгрузки и прочее. Взять все реквизиты. Завтра же вместе со мной вылететь на место, чтобы там пообщаться с заболевшими. Если тамошние командиры не всё пустили на кухню, остатки арестуем и заберём обратно. Вопросы есть?
Интендант. Когда и как вылетаем?
Чекист. Завтра в шесть утра, нашим вертолётом, всё решено.
Интендант. Есть. Желаю здравствовать.

Лист8. Отравление?
Военный госпиталь. В большой белой "смотровой" за столом с белой скатертью, в белых халатах и чепчиках расположились Военврач, Чекист, Интендант. У всех измученный опросами и осмотрами больных вид.
Чекист (Военврачу). Значит, это будет четвёртый пострадавший. Пока общее только срок – две недели. А расстройства у всех психического характера, так?
Военврач. Да, у всех срок заболевания две недели, и все с признаками психических расстройств. Потеря памяти два, помрачнение сознания один. Правда, сейчас на очереди будет, так сказать, промежуточный вариант: сознание как будто совершенно ясное, но одержим диким, совершенно ненормальным аппетитом. Приступим? (Чекист и Интендант кивают).
Военврач даёт команду, и в смотровую входит в больничной пижаме молодой человек. Докладывает:
Ивашов. Рядовой Ивашов по вашему указанию прибыл!
Военврач (указывает ему на стул). Садись, Ивашов. Вот расскажи специалистам, что тебя беспокоит, какие жалобы.
Ивашов. Всё время хочу есть и пить. Мне самому уже невмоготу, а устоять не могу. На гражданке работал слесарем-автомехаником, иногда приходилось и повременить с едой из-за работы, так ничего, особо не страдал. А сейчас и часа вытерпеть не могу. А главная жалоба – боюсь за свой желудочно-кишечный тракт. Короче, жопа болит. За жопу боюсь очень, без конца ведь работает! Может, подскажете, что делать, что принимать или ещё чего? Я боюсь, не выдержит.
Интендант. Ну, а самочувствие общее как? Я смотрю, ты бодрый малый, со своей бедой не психуешь?
Ивашов. В остальном вроде всё нормально, вот только жо...
Чекист. А вкус того, что ешь, не изменился?
Ивашов. Да нет, наоборот всё кажется вкуснее. Кормят здесь хорошо. Дают, чего попросишь. Только вы пока лекарство не пропишете, мой паёк не ограничивайте, я без еды не могу.
Военврач. Хорошо, Ивашёв, не будем, пока не вылечим. А там ты и сам ограничишь, верно? Ну, иди. (Ивашов уходит).
Чекист. А сколько он ест и пьёт?
Военврач. Мы тщательно следим и всё фиксируем. Пока даём, сколько просит. Ест помногу, раз 10-12 в день, круглосуточно, спать без еды не может, ночью просыпается, просит.
Интендант. А анализы, там, давление, кровь, моча, кал?
Военврач. Все анализы, и не только эти, в норме. Всё тщательно фиксируем. Но понять ничего пока  не можем.  Ну, что же? Следующего? Следующий будет сейчас особо интересен, вернее, интересна (это женщина). Я вам уже говорил, но предупреждаю ещё раз – от неё сильный возбуждающий запах, так что предлагаю надеть специальные респираторы. Но это не опасно, так что решайте сами.
Интендант. Спасибо, это действительно интересно. У меня вопрос: хотя бы предположительно о причинах можете что-нибудь сказать?
Военврач. Похоже у всех на отравление, но пока не можем найти никаких следов отравляющих веществ ни в крови, ни в отправлениях.
Чекист. А вы голодом их не пробовали лечить?
Военврач. А вы, я гляжу, специалист во всех отношениях. Как раз завтра прибывает от нашего командования медкомиссия, мы ей собираемся предложить  голодание.
Чекист. Все материалы по этим заболеваниям плюс все материалы комиссии засекретить и передать мне лично нарочным. Я буду в Пустоше. Комиссии о нашей проверке ни слова. Вообще об инциденте держать язык за зубами, личному составу и командованию отчитывайтесь как об обычном отравлении, связанном с нарушениями гигиены на кухне. Дело важное, разглашение будем жёстко преследовать. Давайте последнего.
Военврач одевает и тщательно подгоняет по месту респиратор, затем нажимает кнопку звонка. После лёгкого стука входит высокая, статная молодая женщина. Тоже в белом халате и чепчике. Приложив руку к чепчику, лихо рапортует:
– Прапорщик Зернова по вашему приказанию прибыла.
 Военврач тыкает пальцем в стул напротив. Женщина размашисто садится и ярко, насмешливо улыбается. От бойких движений женского тела по смотровой ползёт запах тонких, дорогих  духов.
Военврач неразборчиво задаёт стандартные вопросы: возраст, место рождения, образование, условия службы и делает пометки в своих бумагах.
Военврач. Когда почувствовали недомогание? В чём выражается?
Зернова. Недели две... можно сказать, теку. Ничего другого в голове нет, кроме этого. На мужиков без этого смотреть не могу  (похотливо заглядывая в глаза мужчин, она изгибает шею, плечи, всё тело с явно зовущей ухмылкой).
И тут все мужчины чувствуют: сквозь аромат духов пробивается, сочится, медленно клубясь, дух первобытной, созревшей женской плоти, её грудей, её подмышек, её по-детски нежных стоп, её разгорячённого лона, её пахучих, пряных волос. Этот запах душит их рациональные, нацеленные на работу мысли, увлекает в чувственные воспоминания, заставляет смотреть в лукаво зовущие глаза женщины. Бесстыдное вожделение как гипноз овладевает ими. Первым не выдерживает Интендант
Интендант. Я больше не могу. Ничего не соображаю! Чёрт! У меня встал! И так, как никогда не вставал! Весь вздыбился, гудит, аж жужжит, как тыща шмелей! И яйца разом заныли, прям взвыли!
Женщина довольно хихикает. Военврач опускает глаза и поправляет свой противогаз. Вторым сдаётся Чекист. На противоположной от него стороне стола ритмично колышится, дышит распаляющее, грубо душистое марево, состоящее из миража дикого зова, воплощённого желания, животной страсти. Эту прекрасно-плотскую ритмику поддерживают напористые вздохи и выдохи, исторгающие дух мускуса и любовного пота. Лихорадочный пульс  этой фантастической сцены  откровенен и трепетно, стыдливо знаком,  близок каждому. Вдруг всем бывшим в этом заштатном казённом кабинетишке стало ясно, что на их глазах воочию расцветает великое и вечное подчинение плотской похотью всех доступных человеку пяти чувств, и звучит это  как архаически восторженный гимн таинству продления человеческой жизни.
Чекист (неуверенно, несвойственно для него робко). Доктор, Вы, конечно, предупреждали, но... честно говоря, я не  ожидал, что так мысли спутаются. Лучше прекратить.
Военврач (не без ехидства).  Дальше может быть  только хуже. Я хочу сказать... надо потерпеть. Хотели допроса – спрашивайте. Я же вам говорил: высшее выражение похоти.
Женщина тем временем продолжает тихо смеяться, и поощряя, и жалея этих видавших виды и вдруг обезоруженных мужчин. Незаметно смех её переходит во всхлипывания, тело начало дрожать – явно начинается истерика.
Зернова. Господи, да что же это со мной дальше-то будет? Не хочу я ничего такого, хочу жить как все. Ведь у меня же муж есть, семья! Вы не врачи, что ли? Кто вы, изверги? Лечить будете или мучить? Что со мной, скажите!
 Интендант (продолжает опрос)  Замужем сколько?
Зернова.  Три года, родила девочку через год. Никогда такого не чуяла. Жила с мужем, как все живут, обычно. А сейчас бы, наверно, заездила...
Военврач.  На женский пол не тянет?
Зернова. Есть грех. На всё тянет. Да ведь болезнь это, наверняка болезнь. Руки свои удержать не могу! Говорят, любовь зла, полюбишь и козла... Ну, можно помочь-то, или нет?
Чекист и Интендант с мольбой смотрят на Военврача. Он отпускает Зернову.

Лист9-Беседа с Учёным.
Кабинет Учёного. Бодрый, приветливый Учёный обворожительно улыбается Чекисту, усаживает его в удобное кресло.
Учёный. Так что за вопросы мы должны обсудить? Честно говоря, со временем туговато, но для такого гостя...
Чекист. Про мерцание спрашивать не буду – не ваш профиль. А вот есть несколько странных случаев поведения военнослужащих, которые отведали Ваших продуктов...
Учёный (делает вид, что искренне поражён). Как отведали? Ведь мы же пока работаем на животных, птиц. Результаты великолепные, Вам наверняка известно. А вы – о людях. Украли, что ли? Но не будут же солдаты потреблять комбикорма, на кой им это? По пьянке? Не могу представить даже по пьянке... (Чекист внимательно наблюдает за Учёным). Почему вы молчите? Объяснитесь же, в чём дело?
Чекист. Вы помните, что несколько месяцев назад была изготовлена первая большая партия сухих пайков для гуманитарной помощи, согласно плану?
Учёный. Ну да, конечно, я сам взял её изготовление под особый контроль! И дал команду на вылежку, потом – на дополнительный контроль, а потом уж туда. Время вылежки пока ещё не прошло, я помню все сроки на память. В чём дело?
Чекист. Не могу вам пока рассказать все подробности... Будем считать так: перепутали, и часть этой партии вместо вылежки пустили в ход, то есть для питания военнослужащих некоторых частей.
Учёный (одновременно заинтригован и встревожен). И что же?
Чекист. Зафиксированы некоторые отклонения от норм поведения, я имею в виду психические... странности, можно сказать, заскоки. Интересно, что физические показатели у этих людей (давление, температура, аппетит, все животные отправления остались без изменений).
Учёный. Хотя бы чуть подробнее... Что-то общее в этих заскоках есть?
Чекист. Я покажу вам в следующий раз подробный отчёт. В нём описаны симптомы откушавших ваши яства. Общее есть: это различного рода фобии, такие как  клаустрофобия, обострённая нимфомания, временное помрачнение рассудка... в общем, целый букет.
Учёный. Хмм... Мне нужны подробные осмотры, а лучше – официальные заключения специалистов по этим отклонениям, ведь я же специалист в другой, так сказать, сфере! Мы должны рассмотреть эти проблемы совместно, со всех сторон. Надо сказать,  вы меня весьма озадачили.
Чекист. Меня в данный момент интересует один вопрос: нормально ли работала аппаратура при изготовлении этой партии, не было ли нарушений рецептуры, режимов, в общем, технологии?
Учёный. Не могло быть. Не могло.
Чекист. Но мне известно, что при изготовлении комбикормов вы допустили некоторые отклонения.
Учёный. Я? Я допустил? Какие же отклонения? Для чего?
Чекист. Ну, а теперь пора и начистоту. Чтобы повысить физический выход продукта, этого самого комбикорма. Давайте начистоту: ваши договорённости с Интендантом нам известны. О конвертах за эти договорённости мы знаем с самого начала. Так вот, меня интересует – при изготовлении этой партии на экспорт рецептура и режимы так же искажались? Может быть,  забыли вернуться к нормальным режимам?
Учёный (в явном замешательстве). Я должен допросить персонал, сделаю это немедленно. Мне надо подумать.
Чекист. Думайте, только язык за зубами крепче держите! О разговоре никому ни слова, предупреждаю категорически.

Лист10-Решение Инстанций.
Чекист сидит перед человеком, находящимся в тени почти неосвещённого большого кабинета. Голос этого человека – это воля Инстанций.
Голос. Ваш доклад детален настолько, что не вызывает вопросов.  Общий объём взяток, полученных упомянутыми в докладе, конечно, поражает. Все причастные к делу будут наказаны в соответствии с законом. Надо только тщательно разобраться, кто и за что ответит. Повторяю: наказание виновных и взяточников неминуемо. Теперь необходимо снизить гриф операции,  заводить уголовное дело (конечно, секретное) и передавать его на тщательное расследование в органы. Этим займутся Ваши коллеги в ФСБ. При необходимости дайте им нужные разъяснения. А Вы лично заработали право на полноценный отдых. Мы поражены Вашей работоспособностью и профессионализмом. Кстати, мы решили те "взносы", которые Вам передавал Интендант...
Чекист. Все эти деньги находятся на специальном хранении, в установленном порядке, и я готов после рассекречивания операции  передать...
Голос. Да, да, нам всё известно. Так вот, эти средства мы решили отдать Вам в Ваше личное пользование в качестве премии за превосходно выполненную в течение многих лет работу.
Чекист. Но я не хочу...
Голос. Это приказ. Приказ! Разумеется, ранее объявленные Вам поощрения (награды, повышение звания, благодарности, премии и т.д.) остаются в силе. Сами подберите себе в Вашем ведомстве более спокойную работу, соответствующую Вашей  генеральской должности. А там, глядишь, и на покой. Вы на отлично исполнили свой долг, и заработали право на длительную передышку. Не сомневаемся, что в случае необходимости мы привлечём Вас к новым подобным сложным делам.
Чекист. Всегда готов.
Голос. Вопросы есть?
Чекист. Там в одной части несколько человек заболели от нового питания, не знаю, докладывали ли Вам...
Голос. Разумеется, докладывали. Они сейчас в нашей лучшей спецклинике, все практически совершенно здоровы. Их наблюдают лучшие врачи-специалисты. Вы за них не беспокойтесь, они в ближайшее время встанут в строй. Выбросьте их из головы. Выбросьте и всё!
Чекист. Ещё меня интересует природа мерцания... Мы ведь убедились, что добычу надо строго дозировать… И ещё  говорят, что температура на дне ямы поднимается... Боюсь, не стряслось бы чего, – вдруг рванёт? Мы же не знаем...
Голос. Да, да, необычайно интересный феномен. Не беспокойтесь, этим занимается целый институт. Там что-то со сметой никак не могут решить. Мы их подстегнём. А вы не волнуйтесь, – ну, мигает и мигает временами, шут с ним, вреда вроде никакого нет. Нам докладывают, что днём незаметно вообще, а ночью этот слабый свет направлен в основном  в небо. И насчёт нагрева они тоже следят,   небось, пока не перегреется. Ведь вы про Йеллоустоун слыхали? Живут же, и ничего. Учёные разберутся. Авось, на наш век хватит. Вопросы все? Вы свободны. Желаю здоровья и успехов.


6.  Почётный краевед г. Пустоша. Пустошская феерия.

У меня обострение хронического бронхита. Когда  оно сопровождается высокой температурой, состояние становится мучительным: тело горит, грудные мышцы и рёбра стонут от боли непреодолимого кашля, рассудок мутнеет. После нескольких дней таких страданий наступает состояние бреда, когда всё ранее пережитое наяву смешивается в единый ком боли, страха и немощи. Вскипает захватывающая смесь реалий и галлюцинаций. В этом состоянии я встаю и приближаюсь к окну. Из окна веет нестерпимым ночным жаром. А! Так вот откуда это пресловутое мерцание! Это мигает вся луна, и её мигание вызывает тревогу, как пугающие маячки полицейской машины.
 С высоты этажа видно, как со стороны Дыры ко мне медленно движется какой-то странный летательный аппарат. Ага! Это тот самый "дрон", с которого, по словам Командующего, Джеймс Бонд рассеивал тайное светящееся вещество. Аппарат бесшумно примыкает к моему подоконнику, и я перебираюсь в него, дрожа от смятения,  страха и болей во всей груди. Интересно, что же делается в Дыре, закрытой, как государственная граница? 
Аппарат прозрачен, и я могу наблюдать всё окружение. Медленно "дрон" возвращается к Дыре. Он аккуратно минует закамуфлированные шахтные входы и начинает движение от одной чахлой вытоптанной плешины к другой. Затем он  снижается и медленно следует вдоль беспорядочных троп, окаймлённых то кустиками, то кочками из всевозможного хлама. Бред мой усиливается, и я начинаю воспринимать эти кусты и кочки как нестройные ряды моих земляков-пустошан. Да, это они. Мерцающие мёртвенным молочно-голубым светом знакомые лица совершенно разных людей пугают меня и потрясают сходным выражением покорного безразличия. Оно как бы говорит:
– Мы, конечно, видим это необычное, загадочное мелькание, и нам интересно, откуда оно взялось. Возможно, это действительно какая-то чертовщина? Но власти говорят, что это всего лишь северное сияние, какое-то редкое отклонение в  атмосферных явлениях, и что такое бывает в здешних местах раз в сто лет, а то и реже. Нам говорят, что когда такие же мигания происходили в глубокой древности,   именно тогда, от невежества,  и зародились слухи о пустошской нечистой силе. Недаром об этом трещат местные газеты и радио. Как знать, может, нас и обманывают, но не бежать же всем на крестный ход вокруг Дыры, как призывает церковь! Мы же не дикари, мы – образованные люди, и нам ничего не остаётся, как  верить нашим властям. В конце концов, хуже мы себя не чувствуем, а  учёные люди разберутся и расскажут нам обо всём более подробно и основательно. Так спокойнее. Начальству виднее.
Постепенно ряды земляков тают, и я вновь оказываюсь одиноким пассажиром неведомого судна, плывущего над подобием большого, слегка мерцающего пустыря с беспорядочно разбросанными кустами и прогалинами.
Вот одно из таких мест. На далёкой лужайке, среди  ржавых железок и дырявой пластиковой тары расположилась  компания: это в основном "офицеры в штатском", как я догадываюсь, из разных спецслужб. Несмотря на цивильную одежду, все они стоят навытяжку, высоко подняв подбородки, и неотрывно следят глазами за своим оратором – по-спортивному стройным, с открытым лицом, умудрённым опытом царедворцем. В оловянных глазах этих людей я вижу привычную терпимость к ежедневным призывам-выволочкам. Чувствуется, что так же привык "делать разгоны" и сам трибун.
– Мошенники! Взяточники! – орёт он своей лужёной глоткой,– Хапуги! Злодеи! Темнилы! Ловчилы! У кого воруете, вы понимаете? У себя, у своей матери, у своей семьи тащите! Но знайте: мы всегда среди вас и знаем всё про каждого из вас! Обманщики и арапы, вот вы кто! Но мы до вас теперь доберёмся, сукины вы сыны!
В ярости он накидывается на одного из вояк и толкает его. Тот падает в ближайший корявый куст. Из-за куста, с  радостным, торжествующе-утробным рыком выползает голая женщина, стягивает с него брюки и тащит свою жертву в темноту. Мне кажется, что женщина похожа на прапорщика Зернову. Заглянув за другие кусты, я вижу нескольких обнажённых женщин,  сторожащих  своих жертв.
Сквозь тяжелейший жар, сквозь слезящиеся от кашля глаза я всматриваюсь в открытое лицо кричащего и вижу, чувствую: он похож на человека, зовущегося в настоящей жизни Интендантом.
С другой стороны Дыры возле живописной коряги разместились молодые   люди в белых одеждах. У всех в руках бутылки с дорогой выпивкой, стаканы, изысканная закуска. Вокруг всё белеет от брошенных ими упаковок и одноразовой посуды. Все веселы и под хмельком. В центре их маленького кружка оседлал старую шину молодой красавец   в шикарных очках ночного видения. В руках его –  пачка конвертов. Деловито улыбаясь, он  внушительно вещает:
– Господа, пришло время очередной добавки. Я раздаю вам эти левые бабки. Пусть вас не смущает, что бабки эти ворованные. Дело в том, что здесь нет ни одного человека за сорок, то есть все мы – молодое русское поколение. Поколение особое, так сказать, промежуточное между первобытным  большевистским варварством и новой цивилизацией. Этому поколению не прививали никакой морали, а предлагали смотреть на то, что творится вокруг. А вокруг все всё воровали, воровали и воровали. И мы смотрели и учились.
– При раздаче ворованного бабла мне правильней было бы обратиться к вам не "господа", а "пацаны"! Но вы ведь учёный люд, среди вас, кандидатов наук,  вот-вот скоро вырастет ещё один доктор наук. Поэтому будьте при получении этих конвертов настоящими пацанами, а при получении официальной зарплаты – настоящими, солидными учёными. Берите, не смущайтесь,  потому что нас родили без нашего спроса и так же, безоговорочно, призвали на службу особому воровству, воровству во имя выживания и развития! Такова наша страна! У нас не было выбора: нас, как молодых саженцев, воткнули в эту унавоженную хищениями и распилами почву без всякого выбора. Вперёд, научные пацаны!
Сквозь жар и дрожь лихорадки я с болезненной натугой всматриваюсь в лицо молодого человека и вижу, что он похож на человека, которого в нашем городе называют Учёным.

 Эпилог.  Почётный краевед г. Пустоша. Пустошская пастораль.
Я проболел больше года,  пришло время уйти на пенсию. Сразу же тяжело заболев, я лечился и здесь, в Пустоше, и на Юге, несколько лет. Наконец, болезнь оставила меня, и я вновь могу позволить себе  прогулки по любимому городу. Внешне город тих и спокоен. Дыра то мерцает, то нет. За это время произошли  коренные изменения: сменилось руководство области и города. Говорят, для проведения этих изменений сюда приезжали важные птицы.
 Новым Губернатором назначен один из крупнейших владельцев сети продовольственных баз и магазинов. Пост мэра занял бывший начальник местного отделения Федерального Агентства по государственным резервам. Заметно, что центр интересов новых руководителей и их команд сфокусирован на повышении торговых оборотов пищевой продукции. В области быстрыми темпами растут птицеводческие и животноводческие хозяйства.
Поговаривают, что военная власть также сменилась: бывший командир дивизии, Генерал, назначен Командующим Центрального Военного Округа. Его место здесь, в Пустоше, занял, также с повышением звания,  Интендант. Бывший Командующий ЦВО решением Инстанций переведен на головокружительно высокий пост в Москву.
   За мощной обваловкой построили новый комплекс зданий для развития исследовательской базы завода. Там же возводятся новые, ещё более крупные заводские корпуса с характерным обликом: приземистые, без окон, чистенькие, но угрожающе угрюмые.
 Да, вокруг Дыры теперь сверху донизу расставлены свои люди.
 Новые начальники рьяно занялись благоустройством. Действительно, вокруг чистота и порядок. В честь выходного дня у главного кинотеатра, который собираются возродить, играет старые добрые вальсы военный духовой оркестр. На игрушечно симпатичных детских площадках щебечут ребятишки. По пути постоянно встречаются молодые мамы с колясками. Все прохожие, даже подростки, кажутся учтивыми и внимательными. Многие  пустошские девушки, само совершенство и изящество, сохраняют тон пристойности и кротости (это в наши-то времена!).
 Я с умилением воспринимаю и детские личики, и внешность красивых прохожих, и даже снисходительно-надменное выражение на мордах собак на поводках, но в каждый момент моего движения вдоль края Дыры я то ли взаправду, то ли в своём воображении, ощущаю глухой подземный гул и коварные подковёрные шорохи, сопровождающие её настоящую жизнь. Мало кто догадывается, что Дыра стала источником больших капиталов, скрытых политических интриг и  сражений, бандитских войн.
К странным новым свойствам Дыры (ночное мерцающее свечение, отдалённые гулы подземных работ, учебные тревоги по охране) население привыкло. К тому же, эти явления происходят всё реже, – по-видимому, ими научились управлять и допускают только в крайне необходимых случаях, с лукавым учётом интересов жильцов.
Время бежит, и я втайне со страхом ожидаю начала скармливания продукта из Дыры солдатам, офицерам, а потом и всему населению. Подготовка к этой новой эре ведётся интенсивно, по-видимому, в масштабах всей нашей страны.
Брат мой, поступательно "задвинутый" на достойную генеральскую пенсию, так же, как и я, продолжает  тревожится по поводу проблемы  Дыры. Мы не можем принять концепцию русского Йеллоустоуна, она чужда русской душе – неуёмной в своей любознательности и уважении мистических загадок. Нам кажется, что сначала надо бы со всем разобраться, понять происхождение природных белков и  тайну их консервации, решиться на международную экспертизу, оговорив предварительно свой приоритет в их использовании.
Когда во время наших встреч   я спрашиваю брата, почему он не смог настоять на организации скорейшей разгадки феномена Дыры, он отвечает мне:
– Для нас, русских, протест, даже самый разумный и обоснованный, всегда приравнивается к предательству. А предателем я никогда не был и не буду.
Я, уже совсем старый, вновь стою на тихой улице моего родного города. Вновь всем существом поглощаю прелесть тёплого, безмятежного вечера. Вновь проникаюсь ответным добром от мягких, приветливых улыбок прохожих. И по-прежнему вижу, как на горизонте бушуют неуёмные, вечные смерчи будущих бедствий, столкновений и беззаконий. Я в который уже раз спрашиваю себя:
– Почему? Зачем? В чём дело?
И сам же отвечаю:
– Окружающий мир велик и загадочен. Откроются новые диковинные дары природы, и за них немедленно начнётся такая же дикая, безответственная  грызня. Эти войны, революции, застои, перестройки, цветные перевороты, прорывы будут всегда. Такова наша русская жизнь. Потому, что с незапамятных библейских времён в нас намертво застыла наша грешная сущность.