Рабожий. Пролог

Придумывать мне нечего. Все, как с чистого листа. Мои знакомые в прочтенном сразу увидят меня (хотя может где-то это был вовсе и не я). Они в один голос скажут: «Это понятно. Это же Рубцов. Что там дальше? Ага, понятно. Ну, это я знаю. Неинтересно». А мне, нужно сказать, скрывать нечего. Может это совсем не интересно. И тогда возникнет вопрос (по крайней мере, у меня уже возник): «А зачем тебе все это?». Я с уверенностью вам отвечу, что не знаю. Да и уверенности в моем ответе не найдется. Просто так вот это нужно. Может это моя дорога такая. На это я и надеюсь. Мол, просто пишу. Когда получается – доволен. Когда не получается – думаю, что зря все это затеял (лишь бы не просрать так глупо жизнь с шариковой ручкой меж пальцев).
Когда в новой компании меня представляют: «Это мой друг Игорь, писатель», - краснею, стесняюсь, но удовольствие получаю неимоверное. Поэтому ль все это нужно? Опять же сразу скажу: не уверен. Потому и пытаюсь разобраться. Вот вроде бы уже написал два абзаца, а смысл только в том, что не уверен, «то да сё» да еще и опечатку в слове «абзац» сделал… эх…
Говорят, про себя писать - это так, как пальцем по столу поводить. А выдумать историю, заложить в нее ценную мысль – это уже искусство. А жизнь-то моя не вымысел? Даже мне сложно сказать. Да и не говорю я, что она моя. Это вы сами за меня решите. А искусство… К черту это искусство, дело ведь совсем в другом.
Раньше я вот писал немного иным образом, чтобы казалось, что я (то есть мой герой) всеми путями пытаюсь изменить жизнь к лучшему. К добру тянусь, к свету. Но у меня все это никак не выходит по каким-то загадочным необъяснимым причинам. И непонятно, кого винить в той жизни, к которой я пришел. И читатель  за меня (моего героя) переживал, а после жалел. Мол, «ничего-ничего. Потерпи, мой друг. Со всеми такое бывает. Главное не отчаивайся». А теперь я пишу по-другому. Отрывисто, прямо и с легкой иронией к своей жизни (да и ко всему, что меня окружает). Размазывая свою жизнь по дну человеческой нравственности, высмеивая свои червоточины и прорехи. И читатель думает: «А ведь все так и есть, как он пишет. Чистая правда. Как же у него смелости-то хватает вот так вот обнажаться?», - а потом жалеет. А моя голова уже тут как тут. Я кладу ему ее на колени. А он и сам не замечает, как начинает гладить мне волосы. В общем, пишу по-разному, а итог тот же самый. Вот такой вот прием, дорогой мой начитанный.
По слогу меня иногда сравнивают с тем очкастым таганрогским врачом, а по лиричной иронии с журналюгой-эмигрантом из Ленинграда. Льстит неимоверно. Для приличия обижаюсь немного. Мол, пишу, как получается, а получается именно так. И вообще, какая разница похоже на то или на сё. Главное, что сил я не затрачиваю (иногда, если честно, затрачиваю). А удовольствие получаю огромнейшее. Значит, я в какой-никакой прибыли.
В этой полуавтобиогафической новелле будет много исковерканных историй моей жизни. Утрированных и наоборот недосказанных (зачастую вообще выдуманных), чтобы показать вам мою жизнь под нужным углом. Остальное, как полагается, вы додумаете сами. Наиболее проницательные читатели почувствуют, где я иронично подморгну. А где зажмурюсь, чтобы больше, чем нужно, не поняли.
Вам главное осознать, что я так соткан своим опытом и воспитанием, что постоянно тянусь к добру, принятию и к всеобъемлющей любви. Но на деле именно по тем же причинам выходит чёрт-те что. И все по тем же причинам из-за несоответствий того, к чему я тянусь и того, что выходит на деле, я себя истязаю в своем дневнике и пишу вам это.
В двух словах, всем тем, что я тут написал в прологе, хотел сказать, что до сих пор пытаюсь найти или обрести интерес к своей жизни. Настоящий. Искренний. Захватывающий. Ведь уже несколько раз именно чувством от письма я воскрешал в себе нечто первозданное, человеческое. Однажды почувствовав, невозможно теперь вслепую плыть по течению. Это и есть жить (в моем понимании). Плевать, грустно или весело, бедно или богато, лишь бы… Вы все и так знаете.
Здесь в этой небольшой абсурдной новелле хочу лишь проверить: способен ли я вновь вызвать у себя интерес письмом. Та ли эта дорога? Или это так, ради «это мой друг-писатель». Ну, вы все поняли. Ладно, не буду наскучивать предисловиями. Дальше только детали. Дальше только тонкости, полуправда и, конечно же, мой дневник.