Неприкаянные души

— Огромное заброшенное здание притягивало к себе сталкеров, туристов, экстремалов, пейнтболистов и подростков, — монотонно зачитывал я текст с телефона.
— Ага, и всяких больных, вроде вас, — прокомментировала Юля.
— Здание охранялось до начала 1990-х, затем почти два десятилетия за ним не следили. Постоянная охрана появилась в 2011 году, но территория комплекса большая, поэтому объект довольно доступен.
— Не хватало ещё на охрану нарваться. Макс, завязывай. Я не пойду.
— А ты? — я повернулся к Дэну.
— Я обеими руками за, — улыбнувшись, сказал он.
— Вот видишь, будет весело, — я посмотрел на Юлю, пытаясь найти хоть маленький намёк на то, что она на самом деле хочет пойти со мной.
— Не вижу в этом ничего весёлого, — сказала Юля, — убьёмся там только. Или нас убьют.
— Никто нас не убьёт, — ответил я, — да, Дэн?
— Да, если только мы сами не выпрыгнем в окно, встретив призрака, — он посмотрел на Юлю в надежде, что та испугается.
Я снова уставился в телефон, продолжая читать:
— Больница неоднократно была местом преступлений. Кроме нападений с целью ограбления, там было совершено несколько убийств. В 1990 году на территории больницы нашли парня с проломленной головой, также на одном из этажей клиники было найдено тело девушки.
— Макс, завязывай, — Юля посмотрела на меня грустным взглядом.
— Известно по крайней мере об одном случае самоубийства: 16-летний подросток спрыгнул в шахту лифта с восьмого этажа из-за неразделённой любви.
— Так, я ухожу, — она встала с дивана и направилась к выходу.
— Подожди, — я поймал её за руку, — не бойся. Я же буду с тобой. Всё будет хорошо. Как же жажда приключений? М?
По её взгляду я прочёл «твоя взяла», она села обратно на диван и скрестила руки на груди.
— Ладно. Пойдём, — сказала Юля, — но если что-то пойдёт не так — тебе конец.

Эта больница располагалась недалеко от города. Вооружившись фонариками и стальными яйцами, мы пошли туда ближе к вечеру. Обойдя забор со всех сторон мы нашли в нём дырку, через которую можно было с легкостью попасть на территорию. Я отодвинул железную сетку забора и жестом пригласил друзей внутрь.
— Макс, может просто пойдем домой? — спросила Юля, переминаясь с ноги на ногу.
— Назад пути уже нет, пошли, — сказал я и посмотрел ей в глаза.
Денис залез первым, за ним, скрипя зубами, шла Юля, я был последним. Сквозь заросли кустов и грязь под ногами, мы добрались до здания и вошли внутрь. Город с его монотонным ритмом жизни, с огнями фонарей и толпами людей остался позади. Теперь не осталось ничего кроме пустоты, одиночества и здания, разваливавшегося на части.

Мы оказались в темном коридоре, который был изрисован разного рода граффити, символами и надписями. Пол был завален обломками стен, кирпичами и прочим хламом. Юля взяла меня за руку, а я, светя фонариком, медленно двинулся вперёд.
— Как же здесь жутко, — не переставала паниковать Юля.
Мы с Дэном истерически захохотали.
— У-у-у-у-у, — я приставил фонарик к подбородку и посветил на лицо, издав звуки привидения.
— Дебилы, какие же вы дебилы, — тихо сказала Юля, еще крепче сжав мою руку. Страх лишил её всех сил, так что она не могла даже злиться.
Мы медленно шли по коридору, заглядывая в комнаты, которые представляли собой лишь пустые помещения с окнами, выходящими наружу. Раньше, по всей видимости, здесь были палаты. Смотря на то, что осталось от больницы, можно представить, как еще 10-15 лет назад здесь лежали пациенты, по коридорам бегал персонал, в офисах сидели директора и врачи. Жизнь кипела полным ходом, но теперь здесь остались лишь руины. Сколько лет пройдет, прежде чем и от всего остального города останется лишь хлам и тонны пыли?

По лестнице мы поднялись выше. Где-то ступенек не было, так что приходилось двигаться очень осторожно, стараясь не провалиться вниз. Мы шли молча, боясь проронить хоть слово. Вся наша энергия уходила на внимательность, осторожность и страх. Нам было не до весёлых разговоров. Под нами было уже пять этажей, когда снизу вдруг послышались звуки. Это были не голоса. Нет. Просто отдаленные шорохи, будто кто-то медленно шёл за нами.
— Что это? Вы слышали? — обернувшись, спросил Денис.
— Крысы. Это крысы, — ответил я, пытаясь убедить в этом больше сам себя, нежели остальных.
— Макс, это не смешно, — сказала Юля, — а вдруг это…
— Крысы, — ещё раз повторил я, — пойдёмте дальше.

Проходя мимо одной из комнат, в луче фонарика я заметил что-то, за что мозг отчаянно зацепился и прогонял эту мысль в моей голове, находя ей разумные объяснения. Я замер у прохода и снова посветил фонарём на предмет.
— Ты чего? — одёрнул меня Дэн.
— Там что-то…, — я не мог объяснить что.
Короткими шагами я вошёл в комнату, не уводя луч от цели. Подойдя ближе, я понял, что это человек. Одетый в темную курточку, сжавшись, словно эмбрион, он лежал спиной к нам. Юля с Дэном тоже поняли, чем дело запахло.
— Макс, нет. Пойдём, пожалуйста, — умоляла Юля.
Но я не слушал её. Я подошёл к человеку и приставил два пальца к его шее, чтобы проверить пульс. Медленно я опускался к нему, боясь того, что может произойти дальше. Как только я дотронулся до его шеи, он повернулся и издал кряхтящие звуки. Юля закричала, Дэн стоял, как парализованный, а я отскочил от тела и посветил фонариком ему на лицо.
— Вы че, твою дивизию, — хриплым голосом сказал человек, — убери это дерьмо от моего лица, — и отмахнулся от света, словно от шайки комаров.
Я наконец выдохнул, поняв, что это обычный бродяга.
— Из-звините, — сказал я и, взяв Юлю за руку, быстро ушёл оттуда.

— Макс, ты больной? — спрашивал Денис, — а если бы это был не бомж, а кто-нибудь ещё? Или вообще труп?
— Так надо было проверить, — улыбнувшись, ответил я и развёл руками. Улыбка и смех были лишь защитным механизмом, потому что меня самого до сих пор трясло от страха, но я не показывал этого при Юле.
Мы наконец добрались до крыши одного из корпусов. Отсюда открывался действительно красивый вид на город, тонущий в свете огней. В небе сияла яркая луна. Я подошёл к краю и полюбовался видом.
— Макс, осторожней, — сказала Юля и аккуратно оттащила меня от края.
— Не волнуйся, всё хорошо, — я обнял и поцеловал её в её тёмные волосы.
Денис бросил на нас презрительный взгляд, но тут же его опустил, и сел на землю.
— Давайте рассказывать страшные истории, — сказал он.
— Что? Нет, — ответила Юля, — тебе адреналина на сегодня мало?
— Отличная идея, — подхватил я и сел рядом с Дэном, — можно я начну?
Закатив глаза, Юля села с нами.
— Я слышал, — страшным голосом начал рассказывать я, светя на лицо фонариком, — что с наступлением ночи здесь часто слышат звуки и видят тени, появляющиеся в коридорах больницы. Эти тени предстают всегда одним и тем же силуэтом — тёмным конусом. Много лет назад из этой больницы сбежал опасный пациент, оставив после себя несколько кровавых трупов медсестер и обслуживающего персонала. Его так и не поймали, но спустя несколько лет, когда здание было уже заброшено, его нашли мёртвым в одной из комнат. Говорят, он часто приходил сюда. Воспоминания о клинике и об убийствах не давали покоя и в итоге свели его с ума. Отныне его дух бродит по коридорам, наводя ужас на всех, кто отважится здесь появиться.
Юля сидела с выпученными глазами, она не на шутку испугалась.
— Да, мы его сегодня видели, — сказал Денис, сбросив напряжение между нами. И мы громко засмеялись.

Мы травили байки до тех пор, пока снизу не раздались отчётливые крики.
— Ч-ч-что это? — заикавшись, спросила Юля.
— Я не знаю, — я встал и посветил фонариком в лестничный пролёт, ведущий вниз.
— Сходи, проверь, — сказал Денис.
— Что? Ты издеваешься? Может ты сходишь?!
— Ты тут у нас самый смелый, — он посмотрел на меня, потом на Юлю.
Мне не хотелось спорить с ним, а тем более показывать слабость при девушке. Я справлюсь. А этот трус пусть остаётся здесь.
— Если бы мы были в фильме ужасов, тебя бы убили первым, — сказал я и спустился вниз.
Я медленно двигался по коридорам, но не знал куда идти, не знал, с какого этажа раздаётся крик. Я заглянул в несколько комнат, осветил фонариком коридоры и поняв, что здесь мне делать нечего, решил вернуться назад. Скажу им, что ничего не нашёл, что нам показалось. Я забирался по лестнице, когда увидел свой самый большой кошмар. Это было ни привидение, ни дух, ни охранник и даже не агрессивно настроенный бомж. Это было совершенно реально, то, что я так долго не замечал.
Денис с Юлей сидели на крыше и целовались. Они были так увлечены друг другом, что даже не заметили меня. Меня пробрала дикая злость. Эти голубки целовались у меня под носом. Я бесшумно поднялся на крышу и поднял первую попавшуюся железяку, на ней были засохшие красные пятна. Возможно, её уже использовали не по назначению. Небольшой ломик очень идеально поместился в руке. Я подошёл к ним сзади и со всей силы ударил Дениса по голове. Его светлые волосы смешались с бордовым цветом крови, вытекающей из затылка. Он упал на пол, а я нанёс ему ещё несколько ударов, преисполненный злостью. Юля отскочила от него и, поняв, в чём дело, издала пронзительный крик. Перед ней стоял я весь в крови с ломом в руке. На лице она увидела оскал, как у дикого животного, который загнал в угол свою добычу. Она побежала к выходу. Я быстрыми шагами направился за ней, зная, что далеко она убежать всё равно не сможет. Я догнал её на восьмом этаже. Схватив её за воротник рубашки, я резко дёрнул её назад и она упала на пол.
— За что, Юля? — спросил я, и сел на неё сверху, — я ведь любил тебя.
Она сопротивлялась и била меня руками по телу. Но мне было всё равно. Я схватил её за шею и крепко её сжал. Она открывала рот в попытках восстановить дыхание, но всё было напрасно.
Она издала тихое всхлипывание, а после закрыла глаза и окончательно сдалась. Она была мертва.

Сколько времени пройдёт, прежде, чем их тела обнаружат? Какие-нибудь школьники, такие же как мы, придут сюда за новыми ощущениями, а найдут лишь два трупа. А может, их и вовсе никто не найдёт? Мне так будет даже лучше. Пусть отправляются в Ад, а меня здесь не было.

Люди привыкли думать, что их убьёт озлобленный призрак, полубог или воскресший сатанист, но они забывают, что самое большое зло — это человек. И бояться надо не мёртвых, а живых.

Я вдруг обнаружил, что забыл фонарик на крыше, а потому двигаться мне приходилось на ощупь. Я шёл по коридору, пока не споткнулся обо что-то. Полетев вперёд, я понял, что лечу прямо туда, где нет никакого пола. Это была шахта лифта, в которую меня засасывало, словно в бездну. Я издал пронзительный крик. Очень похожий на тот, что мы слышали с крыши.
«Всё-таки здесь найдут три трупа» — была последняя моя мысль перед тем, как я разбился о землю.

***

— В 1990 году на территории больницы нашли парня с проломленной головой, также на одном из этажей клиники было найдено тело девушки, — я уставился в экран телефона, зачитывая текст.
— Макс, хватит, — Юля попыталась забрать у меня телефон, — я не пойду.
— Известно по крайней мере об одном случае самоубийства: 16-летний подросток спрыгнул в шахту лифта с восьмого этажа из-за неразделённой любви.
— Так, я ухожу, — она встала с дивана и направилась к выходу.
— Да ладно тебе, будет весело, — окрикнул её Дэн.
— Подожди, — я поймал её за руку, — не бойся. Я же буду с тобой. Всё будет хорошо. Как же жажда приключений? М?