Вид с крыши. Часть 4

… Мама долго не соглашалась отпустить Веронику на дачу с ночевкой к Наташкиным знакомым, куда собирались поехать некоторые из их одноклассников и еще много всякого народа. Причем, кто именно, Вероника даже и не знала. Папа сначала отнесся к затее с небольшим сомнением, но потом вдруг вспомнил, как они сами в старшем классе ездили на подобную вечеринку. И немного попредававшись юношеским воспоминаниям, все же поддержал Веронику. А тут еще Наташка, забежавшая позвать подругу на улицу, подключилась. В общем, сопротивление было сломлено. И Вероника стала готовиться к поездке, которая намечалась на ближайшие выходные.
Стояла середина июля, было жарко, поэтому из теплых вещей Вероника взяла лишь тонкую летнюю ветровку. На себя она надела светлые брюки и футболку с ярким рисунком, на ноги натянула легкие кроссовки, а волосы собрала сзади в хвост. Получилось просто, но достаточно симпатично, и даже стильно. Вероника попрощалась с родителями и выбежала к подъезду. На дачу их должен был отвезти Наташкин отец. Его машина уже стояла у входа. Вероника помахала подруге, которая отчего-то села на переднее сидение, хотя Вероника думала, что они поедут  вместе сзади. Она распахнула  дверцу, собираясь поздороваться с Наташкиным отцом и тут увидела, что поедет сзади не одна. С противоположной стороны сидел Иван. От неожиданности Вероника ударилась плечом о дверцу машины и охнула от боли.
- Привет! – сказал Иван. – Не сильно ушиблась? - Его светлые короткие волосы,  несколько выгоревшие на солнце, были слегка всклокочены, видимо, не без помощи геля, и топорщились на голове в привлекательном беспорядке. На нем были светлые джинсы и насыщенного бирюзового цвета тонкая рубашка с коротким рукавом и расстегнутым верхом, обнажающая загорелые руки, шею и верхнюю часть груди. Вероника нервно сглотнула.
- Привет… - с трудом проговорила она. – Не знала, что ты тоже едешь…
Вероника, поприветствовав Наташкиного отца, устроилась рядом с Иваном и пристегнула ремень. В зеркале над водительским сиденьем она поймала смеющийся взгляд Наташки и в ответ метнула испепеляющий свой.
- А ты разве не с Мариной? – этот вопрос выдавился с некоторым трудом, но нужно было расставить точки над «и», внеся ясность в неожиданно образовавшуюся не без инициативы Наташки ситуацию.
- Мы с ней расстались в начале лета. – С ноткой безразличия произнес Иван.
- А… - протянула Вероника. Очень хотелось узнать, из-за чего, но ей показалось, что спрашивать об этом будет не совсем тактично.
- Характерами не сошлись… - весьма сумбурно и изъезжено вдруг ответил на ее незаданный вопрос Иван.
- Понятно, - пробормотала Вероника.
Машина тронулась, а она углубилась в свои ощущения, пытаясь разобраться, что сейчас чувствует к сидящему рядом с ней парню. И чувства оказались весьма противоречивыми. Там было и раздражение вперемежку с обидой, и издевательское ликование над такими вот Маринками, которые ходят в прекоротких юбках и вешаются на шею чужим парням. Правда, Иван тогда ее парнем не был, но все равно. Да и кто кого бросил, тоже оставалось неясным: может, это не Иван ее, а она Ивана. Тогда победоносно торжествовать следовало над ним (что одинаково приятно). Ко всему этому примешивалась тайная, едва шевелящаяся надежда, что Иван снова обратит на нее внимание, но совсем рядом с  этой робкой надеждой предостерегающе пульсировало бьющее себя в грудь кулаками ущемленное женское достоинство. И это блюдо из кучи несовместимых ингредиентов сверху было сдобрено извечным стеснением Вероники перед всеми представителями противоположного пола.
Через час доехали до дачного дома, которому сегодня предстояло принять немалое количество молодых энергичных и шумных людей. Дом оказался деревянным большим со вторым мансардным этажом. Просторный двор весь в цветах, в глубине сада виднелась деревянная, увитая диким виноградом беседка. Наташкин папа во двор въезжать не стал. Он вышел вместе с ними. И когда они все вчетвером направились к тенистой веранде, в дверях появился средних лет мужчина. Как выяснилось – это был хозяин дачи.
- Ну что ж, Леонид,  - сказал Наташкин отец, пожав мужчине руку, - оставляю под вашу опеку.
- Оставляйте, оставляйте! Пригляжу! – ответил тот, дружелюбно улыбаясь.
Наташкин отец уехал, а Вероника тихонько ткнула подругу в бок и прошептала:
- Я думала, ты моей маме приврала насчет взрослых.
- Почти. Это дядя Леня, хороший папин знакомый и отец Ванькиного бывшего одноклассника, - также шепотом ответила ей Наташка. – Говорят, он так, только слегка за порядком приглядывает, но ни во что не лезет. Да и, вообще, обычно рыбачить уходит, чтоб не мешаться.
А Веронике, которая ни разу не выезжала на подобные дачные вечеринке, даже стало немного комфортнее оттого, что все-таки будет кто-то старший. Но тут на крытой стоянке во дворе она заметила несколько машин.
- А что, еще кто-то из взрослых будет?
- С чего ты взяла?
- Смотри, машин сколько.
Наташка ухмыльнулась.
- Это ни какая-нибудь тебе пришибленная тусовка для малышни. Тут парни солидные. Я ж тебе говорила, что с этим проблем не будет. Да у тебя еще, кроме этого, вариант имеется, - и Наташка хитро повела глазами в сторону Ивана, который пошел поздороваться со знакомыми.
- Да уж, Наташ, тут ты меня прямо-таки подставила.
- Зато какой сюрприз!
- Не могу сказать, чтоб совсем приятный.
- Да ладно тебе. Его Маринка бросила. Он теперь один мается. Как услышал, что ты едешь, аж глаза загорелись.
- На безрыбье и рак рыба, - промямлила Вероника.
- Это ты про себя, что ли?! Хорош рак! Вон красотка какая! Правда, жаль, что не подкрасилась, ну, да ладно! А Маринка дура и стерва.
- Только не брось она Ивана, я бы ему по-прежнему не нужна была. Да и сейчас, возможно, не нужна.  Подожди, какую-нибудь в короткой юбке подцепит!
Но Иван, вопреки прагматическим предположениям, вскоре вернулся с напитками и предложил вместе прогуляться до озера, которое должно было находиться совсем недалеко от дома. Втроем они спустились к воде. Озеро было небольшое, но очень красивое. Его берега утопали в зелени, а маленький пляж с той стороны, куда они вышли, оказался песчаным и очень чистым и полностью был закрыт от посторонних глаз ветвями серо-зеленого густого ивняка. Погода стояла жаркая.
- Ну, девчонки, давайте искупаемся! – весело воскликнул Иван.
Наташка тут же стала раздеваться, скинув с себя пеструю майку и летнюю яркую юбочку и оставшись в красивом малиновом с цветами и бабочками купальнике. Вероника же лишь сняла с себя кроссовки и подвернула брюки. Иван, который тоже успел раздеться и остался в одних плавках, тем самым обнажив свою не очень высокую, но коренастую, мускулистую и загорелую фигуру, удивленно спросил:
- А ты что, купаться не собираешься?
- Собираюсь…
Вероника в смятении потопталась босыми ногами на песке. Отчего-то ей было неловко раздеваться перед Иваном. Но ломаться и отказываться от купания она не решилась. Сняв футболку и брюки и аккуратно положив их на свой рюкзачок, Вероника подошла к воде. Она заметила, как начал пялиться на нее Иван. Раздельный купальник цвета морской волны очень подходил к рыжим волосам и сидел на ней, можно сказать, идеально. Это Вероника обнаружила, когда вчера вечером примеряла его дома у зеркала. Она с опаской коснулась носком ступни краешка водной глади. Как ни странно, вода оказалась холодной. Должно быть, где-то были ключи. Наташка и Иван уже плюхались в озере.
- Давай, не дрейфь! – завопила ей Наташка и зазывно помахала рукой. Вероника сделала несколько шагов вглубь озера, так что вода оказалась ей чуть выше колена, и приостановилась,   привыкая к некомфортному холоду. Но тут Наташка с Иваном, видимо, сговорившись, запустили в Веронику целый каскад ледяных брызг. Вероника, не ожидавшая такого подвоха, взвизгнула и выскочила на берег. Но на этом ее испуг не кончился. Едва лишь почувствовав под ногами спасительную сушу, Вероника ощутила, как втыкается во что-то или кого-то, а затем, как чьи-то сильные руки подхватывают ее, чтобы она не упала от столкновения. От неожиданности у нее перехватило дыхание. Она подняла глаза и земля или песок, или, что там было у нее под ногами, стали предательски уезжать куда-то, и Вероника, потеряв всю свою волю и силу, повисла на этих руках, вцепившись в них своими тонкими холодными пальцами. 
- Ника!? – Алекс удивленно смотрел на нее, крепко поддерживая при этом за плечи. – Не ожидал тебя здесь встретить! Ты с друзьями? – Он кивнул в сторону озера, где стало странно тихо, хотя до этого раздавались смех и звуки плещущейся воды.
- Да… Я с подругой и ее двоюродным братом.  – Вероника продолжала держаться за руки Алекса, а он не торопился выпускать ее из своих вынужденных объятий. Вероника почувствовала, как лицо заливается краской и опустила глаза.
- С тобой все в порядке?
- Да…
- Точно?
Вероника помедлила с ответом. Она чувствовала, что после него Алекс отпустит ее, а она никак не могла разобраться, хочет она этого или нет. И еще ей показалось, что сам Алекс не хочет ее отпускать, поэтому тоже тянет время, отчего становилось еще больше не по себе. Наконец, Вероника слегка кивнула.
- Все хорошо…
Алекс осторожно убрал руки, а Вероника еще пару секунд продолжала за него держаться, потому что ощущала небольшое головокружение и слабость в ногах. Но вот она убрала пальцы с его рукавов, закатанных до локтей, с сожалением потеряв ощущение его мускул, и вновь бросила на него свой полный смущения взгляд. И неожиданно утонула в зелени его глаз, которые он не сводил с нее. Она даже не поняла, сколько мгновений длилась эта связь, когда они будто растворялись друг в друге. Но тут послышался голос вышедшей из воды Наташки:
- Эй, привет! Ты, кажется, Алекс, да? Вы с Вероникой в одном подъезде живете, ведь так?
Алекс отвел от Вероники взгляд, и она, лишившись спасительного уютного зеленого затона, почувствовала себя рыбой, выброшенной на берег.
- Привет! Да, мы соседи. А тебя, вроде как, Наталья зовут? Вы с Никой в одном классе учитесь, - больше с утверждением, чем вопросительно произнес Алекс.
- Да… - в Наташкином голосе послышались удивление и несвойственная ей растерянность. Но тут на берегу появился Иван, и Наташка тут же взяла себя в руки. – Это мой двоюродный брат Иван.
- Привет! – Иван протянул Алексу руку. – Мы знакомы. В одной школе как-никак учимся, - проговорил он. – Ты тоже на вечеринку?
- Да, заехал ненадолго.
- В смысле, до завтра не останешься?
- Нет, уеду вечером.
- Автобус до десяти ходит, если что.
- Я на машине.
- На машине?.. Сам?..
- Да.
- У тебя что, права есть? – в голосе Ивана послышалась легкая зависть.
- Я год назад уже сдал.
- А машина отцовская, что ли?
- Нет. От отцовской один лом остался. Подержанную летом купил.
- Богатенький Буратино…
- Она не особо дорогая. А за работу грузчика не так уж и мало платят.
Вероника слушала этот разговор и с большим трудом осознавала, какая разница между ней, девчонкой среднего звена школы, и Алексом, сдавшим экзамены, окончившим школу, уже работающим и имеющим настоящую машину, купленную на собственные деньги. И какой у него может быть к ней интерес? Это же просто смешно!
- Ты тоже искупаться пришел? – спросила Наташка.
- Нет, просто на озеро посмотреть. Ладно, я пойду. Увидимся еще, – и слегка задержавшись на сбитой с толку Веронике глазами, Алекс скрылся за кустами ивняка.
- Ну, девчонки, пошли купаться! – С этими словами Иван с разбегу кинулся в воду.
А Наташка, прищурив глаза,  пристально посмотрела на Веронику.
- Значит, «Ника», да? Так, так… Мне кажется, я чего-то не знаю.
Вероника вся вспыхнула. Ей жутко не хотелось ничего рассказывать про них с Алексом. Отчего-то эта была тема, которую она бы не желала обсуждать ни с кем, и даже с Наташкой. Странные отношения с Алексом были для нее самой загадкой, и она бы предпочла, чтобы они оставались тайной для других. Ей казалось, что если она начнет с кем-то говорить о них, то ощущение всего происходящего между ними потеряет налет загадочной романтики, который, не смотря на непонятное и тревожащее поведение Алекса, а, может, и благодаря ему, присутствовал все это время.
- Колись, что между вами?
- Ничего…
- Как это ничего?! – возмутилась Наташка.
- Правда, ничего… - при этих словах Вероника почувствовала, что краснеет и смущается еще больше.
- Врать ты не умеешь, подруга – это факт давно известный. Так что выкладывай уже!
- Да он просто… как-то зимой мне в дом помог попасть, когда у нас замок заклинило на подъездной двери… Вот, собственно, и все… - Вероника решила поступиться малым, чтобы Наташка отстала со своими докучливыми расспросами.
- И все? – недоверчиво, сверля подругу взглядом карих глаз, прошелестела Наташка. – А почему он тебя так называет?
Вероника пожала плечами.
- Не знаю. Назвал так и все. А что тут особенного-то? Да мы с ним и не общаемся совсем. – При этих словах Вероника с горьким сожалением подумала, что это правда. А Наташка, задержав на ней свой въедливый, оценивающий взгляд, и, видимо, не найдя к чему еще придраться, неохотно процедила:
- Может, и ничего особенного… Ладно, пошли искупаемся, а то Иван нас заждался уже.
Вероника подняла глаза и посмотрела на озеро. Парень махал им руками, зазывая в воду. И Вероника вдруг почувствовала, что весь интерес к Ивану у нее пропал. Сейчас ее интересовал только Алекс. Ей поскорее хотелось вернуться на дачу, чтобы увидеть его. Может, им удастся поговорить, а, может, даже потанцевать. И вспомнив их танец на дискотеке, Вероника почувствовала, как по всему ее телу пробежала горячая волна.
Искупавшись, они вернулись на дачу. Народа стало еще больше. А машины теперь уже стояли не только во дворе, где места было не так уж и много, но и возле ворот. Интересно, какая из них Алекса? Вероника осмотрела их все, но ответить на этот вопрос, конечно же, не смогла. Она стала искать Алекса глазами, но его нигде не было. Может, все еще где-нибудь гуляет?
Прибыл Вадик, Наташкин парень. У него были какие-то дела, поэтому они с Наташкой решили приехать порознь. Подруга сразу же покинула Веронику, оставив ее на попечение Ивана. А Иван, хотя это и уже не было важно для Вероники, ни на шаг не отходил от нее. Он явно решил предпринять вторую попытку. Он постоянно о чем-то рассказывал, стараясь развлечь Веронику, приносил ей напитки и еду, даже хотел вытащить ее погулять по окрестностям, но Вероника отказалась, сославшись, что на улице еще очень жарко. Часа через два после их возвращения с озера появился Алекс. Он, как всегда, махнул Веронике рукой и углубился в общение с какими-то парнями, возможно, уже не школьниками, судя по их виду.  Опять все повторялось. Внутри у Вероники все словно закипало. Неужели он так и не подойдет к ней за весь вечер? Неужели она настолько ему безразлична? Да, она младше и пока учится в школе, но он же приглашал ее к себе домой, водил на крышу, котенка подарил, танцевал с ней, даже поцеловал, пусть нечаянно, пусть только в лоб, но поцеловал же! Или это совсем ничего не значит? Или значит лишь для нее, а для него, такого взрослого, с работой, с машиной, это лишь игрушки?
- Хочешь выпить? – Иван принес ей стакан, на треть наполненный чем-то коричневатым. В нос пахнуло спиртом.
- Это же алкоголь! – отшатнувшись, воскликнула Вероника. – Ты же знаешь, я не пью.
- Ну, когда-то надо начинать. Ты уже не маленькая, да и обстановка располагающая. Мама не увидит.
Веронике стало неприятно от этих слов. Она сама может разобраться, что ей делать, а что нет. И вовсе не нужно ей навязывать то, что ей делать не хочется. Иван слегка побултыхал темноватую жидкость в пластиковом стаканчике.
- Коньяк, между прочим…
Недалеко раздался взрыв смеха. Вероника повернула голову. У входа в зал стояла компания парней, с которой и общался Алекс. В их кругу было явно весело. Алекс что-то оживленно говорил, но из-за музыки слов было совершенно не разобрать. К ним подошли две девчонки, похоже, старшеклассницы. Одна из них положила руки на плечи Алексу и другому рядом стоящему парню. Алекс повернулся к ней и, улыбаясь, стал что-то говорить. Снова раздался взрыв смеха. Девчонка тоже захохотала и пихнула Алекса бедром в ногу. Веронику сильно задело такое заигрывание. Стало очень обидно. Почему кому-то он уделяет свое внимание, а ей, вообще, ни капли. Это же не честно! И еще ее раздражало то, что в груди от этого нестерпимо щемило. Ну почему ей не взять и не наплевать на все, даже в сторону этого Алекса не смотреть, а развлекаться в свое удовольствие? Почему все так? Отчего так больно? Зачем она, вообще, сюда ехать согласилась? Лучше бы «кисла» сейчас дома спокойно.
- Может, отхлебнешь хоть немного? – Иван снова поднес ей прозрачный стаканчик.
- Давай! – ни с того, ни с сего вдруг сказала Вероника и выхватила у него из рук совершенно незнакомую ей на вкус жидкость.
Коньяк неожиданно обжог горло. Вероника отчаянно закашлялась, схватившись рукой за шею.
- Дуреха! – вытаращил на нее глаза Иван. – Кто ж так коньяк пьет? Алкаши, разве что. –
Он сунул ей в рот кусок шоколадки.
- Закуси, легче станет!
Вероника пришла в себя после обжигающей атаки совершенно непривычного ей алкоголя. Но через несколько мгновений поняла, что безудержно пьянеет. Она почти ничего не ела, а коньяк, видимо, был очень крепким. Она почувствовала, как поплыла куда-то окружающая действительность, голоса и музыка стали более резкими, и все вокруг  начало восприниматься несколько иначе.
- Пойдем потанцуем. Песня хорошая! – предложил Иван, взяв ее за руку.
- Я, кажется, стала пьяной… - неожиданно для себя самой наклонившись близко к Ивану, проговорила Вероника. И ее собственный голос показался ей чужим. Это было так странно. У нее появилось ощущение, что все происходит сейчас не с ней, а с кем-то другим, а она лишь смотрит на  это со стороны.
- Если учесть, что ты не пьешь, то трети стакана конька с тебя вполне достаточно, чтобы дойти до кондиции. Но, может, так даже лучше. Расслабишься хоть чуть-чуть, а то какая-то зажатая с начала приезда. – Иван приобнял Веронику за талию. – Не смотря на твое состояние мое предложение остается в силе. Пойдем танцевать! – Иван лукаво улыбнулся. - Если что – поддержу! – И не дожидаясь ее согласия, парень встал с дивана и потянул ее за собой. Сопротивляться сил не было, даже, напротив, Веронике хотелось сейчас танцевать. На душе вдруг сделалось легко, все переживания и проблемы превратились в незначащие, крохотные и далекие, и, казалось, лишь дуновение - и они растворятся белесым дымком угасшего костра.
Иван обнял ее, прижал к себе. Возможно, даже сильнее, чем следовало бы – все-таки они всего лишь друзья. Хотя Иван явно рассчитывал на большее. Но Вероника отпустила ситуацию. Пусть все будет так, как есть. Алексу она не нужна, зато Иван хочет быть с ней. Так пусть он и будет. Стало хорошо от подобных все упрощающих мыслей, от легкого головокружения, от горячей близости Ивана. Вероника прильнула к нему, ощущая, как он нежно гладит ее теплой ладонью по спине.
Дискотека плавно перетекла на улицу, где уже начинало темнеть. Но сгущающиеся сумерки все еще хранили в себе жар летнего июльского дня. Иван принес выпить чего-то освежающего. Кажется, это была кола. Они опять танцевали.  Сначала медленный танец, где Иван снова обнимал ее, только на этот раз еще более смело. Вероника даже почувствовала его руку под майкой у себя на спине. Она негодующе дернулась, и его показавшиеся ей наглыми поползновения прекратились. Потом были динамичные танцы в толпе молодежи. Но и во время них Иван не оставлял ее, брал за руку, постоянно прикасался к ней. И она не могла сказать, что это было ей неприятно. Несколько раз она натыкалась глазами на Алекса. Пару раз они даже встретились взглядами. Не то, чтобы она специально искала его, но он был здесь, так что… В груди что-то сжималось, становилось больно, но Вероника тут же гасила эту боль, не давая ей разгореться и обжечь. Он сам так захотел. Это его выбор. «Ну и пусть! И я буду делать так, как хочу!» - решила для себя Вероника.
Через какое-то время Иван отвел ее к беседке, уютно расположившейся в глубине сада. Она была пуста.
- Давай немного передохнем здесь, - предложил он. – Ты, должно быть, устала, ведь уже поздно.
Они сели на скамейку. Вероника, и правда, устала. Она любила танцевать и редко уставала от танцев, но сейчас у нее кружилась и немного болела голова. Состояние опьянения, даже приятное сначала, отчего-то никак не проходило. Может, с непривычки. Мысли путались, подташнивало. И хотелось домой, в постель. Иван придвинулся к ней совсем близко, обхватил рукой за спину и притянул к себе. Вероника почувствовала его дыхание на своем лице. Пахнуло алкоголем и колой, а еще сигаретным дымом – Иван недавно начал курить. Вероника хотела отвернуться, но Иван прижал свои губы к ее губам. Было влажно, горячо и липко. Вероника дернулась, чтобы освободиться, но он не отпускал ее. И снова она почувствовала его руку под своей майкой на спине. Только в этот раз он был более настойчив, и когда Вероника попыталась выкрутиться из его объятий, усилил хватку.
- Пусти, дурак! – кое-как на мгновение высвободив губы, вскрикнула Вероника, но парень вновь накрыл ее рот своим, крепко придерживая ее голову рукой. Вероника в панике начала отталкивать его.
- Иван, пусти!
- Дуреха, мы же просто целуемся! Ну чего ты дергаешься! Не целовалась, наверное, никогда?
Он снова хотел впиться ей в губы, но Вероника смогла увернуться. Она зажмурилась, со страхом ожидая очередного натиска, но его не последовало. Какая-то неведомая сила вдруг оторвала Ивана от нее. И в следующий миг послышался знакомый голос:
- Ты, козел! Совсем что ли с катушек съехал?! Не хочет девчонка с тобой целоваться! Не ясно? Более популярно объяснить?!
Вероника перестала жмуриться, широко распахнув глаза. Рядом со скамейкой, заслоняя собой проход в беседку, стоял Алекс и держал за шиворот, брыкающегося Ивана.
- Это моя девчонка, и мы с ней сами разберемся, что делать! Какого черта ты не в свои дела лезешь, урод?! – прошипел Иван.
- Я вижу, какие у тебя тут дела! Сначала напоил, а теперь по кустам обниматься?!
- Не поил я ее! Она сама!
- Ладно, не заливай! Видел, как ты коньяк в колу подмешивал. Убирайся, пока цел! – Алекс швырнул Ивана в сторону выхода. Тот вылетел из беседки, упав на дорожку.
- Урод! Ублюдок!  - зло ругаясь, Иван поднялся и побежал к дому. Видимо, связываться с Алексом ему не хотелось.
- С тобой все в порядке, Ника? – Алекс подошел и сел рядом.
- Да… - сердце бешено колотилось, голова кружилась и нестерпимо мутило. С ней было совсем не все в порядке. – Мне плохо, меня сейчас стошнит.  – И Вероника вскочив, едва успела перегнуться через край беседки.
А потом минут пять она приходила в себя, жутко смущаясь и никак не решаясь поднять глаза на Алекса. А он помог справиться с упаковкой влажных салфеток, которые она с трудом отыскала в своем рюкзаке, и терпеливо сидел рядом, слегка поддерживая ее. Вероника всем своим существом чувствовала, как он смотрит на нее, и от этого еще больше смущалась. Вдруг он спросил:
- Тебе нравится Иван?
Вероника вскинула на него глаза. Он глядел на нее в упор.
- Я… я не знаю… Наверное… - Она вспомнила их поцелуй. Это был не тот первый поцелуй, о котором мечтают все девочки. Ей было противно. – Наверное… нет…
И у нее потекли слезы. Это было неожиданно, и, должно быть, очень глупо. Но она ничего не могла с собой поделать. Мысли путались, все еще немного мутило, голова болела, она чувствовала себя разбитой и опустошенной. Алекс осторожно прикоснулся ладонями к ее лицу и вытер потекшие из глаз  соленые струйки. Его ладони были немного шершавыми и теплыми. А потом он тихонько привлек Веронику к себе. Она не сопротивлялась. Уткнувшись головой ему в грудь, она ощутила спокойствие, и даже дурнота стала  отступать. Вероника так хотела, чтобы Алекс подошел к ней, уделил ей свое внимание, и вот, это произошло. И ей уже ничего не было нужно. Она так устала. Закрыв глаза, Вероника почувствовала его теплую ладонь на своем затылке и его горячее дыхание в волосах, как тогда во время танца.
- Ника, я сейчас уезжаю. Хочешь, отвезу тебя домой?
Вероника кивнула.
- Да, хочу…

… Какое-то время трясло, пока они ехали по грунтовой дороге, выезжая из дачного поселка, потом дорога стала ровной. Вероника прикрыла глаза. Общее состояние улучшилось, но по всему телу была разлита усталость. Хотелось спать.
- Усни. Ехать не меньше часа, - услышала она совсем близко голос Алекса. Он сидел слева от нее на водительском сидении.
 Вероника немного удивляло это состояние покоя, которое охватило ее рядом с Алексом. Может, это все опьянение и его последствия? Но ей все же казалось, что дело именно в присутствии Алекса. Он уже несколько раз выручал ее из затруднительных и порой глупых ситуаций. Он был, словно ангел-хранитель. Она доверяла ему. Ничего, кроме хорошего, он для нее не делал. А его отношение к ней… Может, он считает, что все в порядке? Он же не игнорирует ее, приветствует всегда, а все остальное – лишь ее собственные фантазии… С этими мыслями Вероника задремала, погрузившись в удивительно спокойный сон.
Когда она проснулась, уже светало. Машина стояла. Алекса не было. Вероника с тревогой  огляделась. Вокруг поля. Автомобиль прижимался к обочине дороги. Что-нибудь произошло? Вероника обнаружила, что она заботливо укрыта своей курткой, а на ногах теплый плед. Что-то звякнуло. И в окне, со стороны водительского места Вероника увидела фигуру Алекса, который вынырнул откуда-то снизу. Он тихонько приоткрыл дверцу.
- Привет! Проснулась? Я тебя, наверное, разбудил?
На Алексе была рабочая замызганная одежда, руки в чем-то черном, должно быть, в машинном масле. Он вытирал их тряпкой.
- Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Вероника.
- Да, машина на середине дороги заглохла. Она же не новая. Так что, иногда барахлит и приходится чинить. Сейчас попробую завести. Надеюсь, поедет.
- А ты что, сам машину чинишь?
- Да. Отец после развода оставил гараж и старую машину, на которой, кажется, еще мой дед ездил. Она была не на ходу, а вот посмотреть, как все устроено, можно. Так что я большую свободную часть времени в гараже торчал. Да  и механик знакомый во дворе был, дядя Паша. Может, знаешь?
Вероника пожала плечами  и помотала головой.
- Я у него многому научился. Так что теперь и сам кое-что могу.
Вероника с восхищением смотрела на Алекса, пока тот заводил машину. Он, и в самом деле, такой взрослый. Не только по возрасту, но и по тому, как себя ведет, по своим интересам… Мотор загудел.
- Ну вот, кажется, готово! – довольно воскликнул Алекс.
Вероника достала сотовый,  глянула на часы. Время было три часа утра. А они выехали, где-то в половине двенадцатого ночи. Получается Алекс три часа чинил машину, а она все это время спала.
- Ты, наверное, устал?
- Да ничего. Есть, правда, хочется. Я пару банок с пепси захватил и бутерброды с колбасой. Будешь?
Вероника взглянула на него, изумляясь его хозяйственности и предусмотрительности. И тут увидела уже поджившую, но все еще заметную большую ссадину на щеке, на которую почему-то раньше не обратила внимания.
- Где это ты так? – спросила она, кивнув головой в сторону отметины.
- Да так… Подрался с одним типом…
Вероника тут же припомнила драку в подъезде недели две с половиной назад. Должно быть, он заработал ее тогда. Осадок от этого происшествия остался у нее на душе.
- А ты часто дерешься?
- Нет. Без надобности не дерусь. Только в крайних случаях.
- А тогда был крайний?
- Думаю, да, – отчего-то Алекс опустил глаза. – Просто при мне оскорбили близкого мне человека. А брать своих слов назад и извиняться не стали. Поэтому… Прямо, какой-то допрос с пристрастием. -  Он поднял глаза и с улыбкой взглянул на Веронику. - Тебе это так интересно?
- Просто, не люблю, когда дерутся. Люди должны стараться решать все мирным путем. Ведь можно же как-то договориться…
- Не всегда… Ладно, сделанного не изменишь. Давай, лучше поедим.
И Алекс полез на заднее сидение за пакетом, в котором лежали бутерброды и пепси. И Вероника поняла, что жутко хочет есть.
… Они с аппетитом перекусили, сидя на расстеленном Алексом пледе у края горохового поля, слушая, как звонко поют птицы, и радуясь еще не начавшему безжалостно печь, ласковому утреннему солнышку.
- Ну вот, теперь можно ехать дальше. По крайней мере, смерть от истощения нам в ближайшее время не грозит.  – Алекс собрал пустые банки из-под колы и обертки из-под бутербродов и положил в пакет. Пока он складывал все это на заднее сидение, Вероника стряхнула и свернула плед.
- Положи его, пожалуйста, тоже назад. – Алекс сел за руль, чтобы завести машину.
Вероника нагнулась, чтобы пристроить плед на заднее сидение. И вдруг ее взгляд упал на сумку, стоящую внизу. Она была приоткрытой, и Вероника разглядела небольшие баллончики.
- Это что, баллончики с краской?
Алекс обернулся.
- Да.
- Значит, это все-таки ты нарисовал букет ирисов возле моей квартиры.
- Выходит – я…
- Спасибо. Они очень красивые. – Вероника почувствовала, как щеки начинают краснеть и поскорее спросила:
- Получается, ты рисуешь граффити?
Алекс кивнул.
- А где?
- Да в разных местах. Возможно, ты даже видела мои рисунки.
В памяти Вероники всплыл ряд ярких изображений, которые она встречала в соседних дворах на стенах заборов и которые ей нравились своей необычностью и насыщенным цветом. И когда она хотела уточнить, он ли их автор, Алекс вдруг предложил:
- А хочешь попробовать порисовать?
Вероника сначала растерялась, а потом неожиданно для себя ответила:
- Да!
…Час спустя они уже стояли возле печально-серого забора автостоянки недалеко от их двора и совместно пытались сделать этот мир ярче, украсив его сказочными птицами, взмывающими в голубое поднебесье и парящими в лучах солнца высоко над землей. Тему рисунка предложила Вероника, а, как оказалось, весьма богатый художественный арсенал Алекса предоставлял все возможности для реализации задумки. Кроме того у Алекса нашлась старая, но чистая запасная рубашка, которую он убедил Веронику натянуть поверх одежды, а также дополнительная маска, защищающая от запаха краски. И работа затянула в себя. Было интересно увлекательно необычно творить нечто потрясающе яркое и волшебное на скучной стене, когда вокруг разлиты тишина и спокойствие раннего  воскресного летнего утра, обещающего жаркий солнечный день. И в тысячи раз необычнее и в тысячи раз более  захватывающе было делать все это бок о бок с Алексом, хотя бы о капле внимании которого Вероника мечтала всего несколько часов назад!
- У тебя здорово получается, Ника! Ты классно рисуешь!
После небольшого инструктажа и нескольких не совсем удачных попыток дело у Вероники начало продвигаться даже для нее самой неожиданно неплохо.
- Ты в художественную школу не ходишь случайно?
Вероника почувствовала, что снова краснеет.
- Нет, но я очень люблю рисовать. И постоянно рисую модели нарядов, которые собираюсь сшить или которые хотела бы когда-нибудь создать. Часто и узоры разные прорисовывать приходиться.
- А можно будет как-нибудь посмотреть? – Алекс бросил на нее заинтересованный взгляд.
- Да, конечно… - Вероника вспыхнула еще больше.
Некоторое время спустя они оба отошли от стены, чтобы полюбоваться своим совместным творением.
- Алекс, как же это восхитительно! Никогда бы не подумала, что буду рисовать граффити!
Но тут волшебство момента нарушил лязг ворот автостоянки и визгливый вопль, видимо, только что проснувшегося сторожа:
- Это что еще вы тут делаете? А?! Никакого покоя нет! Уже сутра малюют! Я вот сейчас милицию вызову!
- Ника, бежим! – скомандовал Алекс и слегка дернул оторопевшую от неожиданности Веронику за рукав. Они быстро покидали краски в сумку и со всех ног кинулись прочь от выпускающего им вдогонку картечь отборной ругани сторожа.
Запыхавшись, они добежали до своего подъезда, и Алекс открыл дверь.
- Я провожу тебя до квартиры.
Они стали подниматься по ступенькам: Вероника впереди, Алекс чуть позади нее, и уже дошли до межэтажной площадки, когда Алекс неожиданно произнес:
- Ника, постой…
Вероника повернулась. Она стояла у стены, а Алекс одной рукой придерживал сумку, повешенную через плечо, а второй уперся в стену рядом с Вероникой, будто отгораживал ее от остального мира. Он был так близко. Сердце Вероники заколотилось, кровь хлынула к щекам, а ноги стали будто воздушными. Она прислонилась спиной к прохладной стене.
- Ника…
Алекс неотрывно смотрел ей в глаза своими зелеными кошачьими глазами, а Веронике казалось, что она сходит с ума: мысли путались, дыхание перехватывало, а в груди жгло.
- Ника… спасибо тебе за время, которое мы провели вместе…
Алекс чуть наклонился. Сердце сбивчиво заколотилось где-то в горле. Вероника ощутила тупую боль в голове – так сильно она вжалась затылком в стену. «Если я сейчас упаду, он поймает меня?» - пронеслось в сознании. Теплое дыхание Алекса уже едва коснулось ее лица. Еще чуть-чуть…
Звякнула дверь на втором этаже. Кому-то из соседей тоже не спалось в воскресную рань. Алекс отпрянул.
- Пока, Ника… Я пойду к себе… - тихо и немного грустно произнес он. На лестничной площадке послышался кашель. Это сосед Федор Петрович вышел покурить. Алекс повернулся и, быстро сбежав вниз по ступенькам, вызвал лифт…
И снова он уносился от нее на свой девятый этаж. Каждое удаляющееся пощелкивание лифта  отзывалось в груди Вероники ноющей болью. А она все также стояла у стены не в силах отделиться от нее и идти домой.
- Доброе утро, дочка! – перемежая свое приветствие хриплым кашлем, проговорил Федор Петрович. И внимательно посмотрев на Веронику, вдруг обеспокоенно спросил:
- С тобой все в порядке, деточка?
- Да… - чуть слышно пробормотала Вероника, с трудом отлепилась от стены и, слегка пошатываясь, стала подниматься к двери своей квартиры. Отчего-то ее тревожил последний взгляд Алекса. В нем была печаль…