Встреча с сыном

На следующий день Алина позвонили из Франции. Кто? Она и сама не знала, хотя и слукавила по телефону, что помнит женщину, что звонила. Та говорила очень долго. Чтобы как-то остановить ее. Алина сказала. Что она сейчас не дома, а в Сибири. Задав «дежурные» вопросы: «Холодно и много ли снега?», - она повесила трубку.
После этого Алина поняла, что у нее скоро кончатся деньги после того, как на днях снимут абонентскую плату. Пока этого не произошло, она звонила ему. Но все безуспешно. Гудки были нормальные. Телефон работал. Но его никто не брал. Он еще при прошлой встрече уверял, что ее номер не высвечивается. « Что за странности? – подумала она. – У всех видно, а у него нет». Она еще не знала, что на ее  телефоне невозможно удалить информацию с ее номером. Хотя на дисплее высвечивалось, что номер удален и у принимающего звонки он будет виден, как конфедициональный, на самом деле это не так.
Алина пошла к своей соседке, чтобы не смущать мать своими разговорами. Трубку взял ребенок, вероятно, его внук. Говорили они не больше минуты. Последние его слово было:
- Перезвоню.
Шли дни, но он не звонил. Алина мучилась в догадках. Почему? С этим вопросом она засыпала и просыпалась, вспоминая слова его сына:
- Папа очень обязателен.
Хотя она знала, какой он обязателен. Пожалуй, больше, чем кто-либо. Но в данной ситуации ей начинало казаться, что какое-то препятствие мешает ему позвонить. Но какое? На этот вопрос она пока никак не могла найти ответа.
Его «перезвоню» стояло у нее в ушах. Хотя она сама иногда говорила людям, что перезвонит, но не делала этого. Но это совсем другое дело. Это были абсолютно посторонние люди, надоедавшие своими пустыми и никчемными разговарами, настаивавшими на встрече с ней. Это были мимолетные знакомства. В свое оправдание она говорила себе, что ее ничего не связывает с тем или иным человеком. Некоторые люди звонят ей не потому что жаждут этого, а оттого, что их принуждают. Но здесь... Позади целая жизнь. И она чувствовала. Что он до сих пор любит ее. Поэтому неслучайно, когда разговоры  для него были неожиданны, он был совсем другой, такой, как раньше.
На вопрос, задаваемый самой себе, у нее был один из вариантов ответа. Он болен  и немощен и не хочет предстать перед ней в таком виде. Хотя внешне, нужно отдать должное, он выглядел хорошо. Но внутрь человека не заглянешь.
Хорошо, он ей позвонит, а она поведет разговор так, что придется встречаться или хотя бы обещать. А на улице под сорок градусов.
В прошлом году он обещал приехать на вокзал, чтобы проводить ее. Но на вокзале так и не появился. Как только приехала она в Петербург, сразу позвонил ей и говорил, казалось бы, простые слова, но сколько в них было нежности и теплоты. Что-то тут не так. И вот гадалка Зина Аркадьевна говорит, что он ждет ее отъезда. Зачем? Значит, сдерживает себя. рвется к ней, но не может приехать. Алина даже спросила у Зины Аркадьевны:
- Может быть, дело в жене? Почему он мне не звонит?
- Нет. Не в ней.
- А в ком?
- Карты молчат. Знаешь, что? Поезжай ты в Тюмень. Там немного развеешься, встретишься со своей подругой. Поговоришь. Вспомнишь студенческие годы и тебе полегчает.   
В Тюмень Алина приехала на утренней электричке. Сошла с поезда и пошла тем путём, по которому почти ежедневно шагивала  в далёкую студенческую пору.
    В утренней полумгле некоторые здание выглядели фантомами, а другие были похожи на праздничный торт. Вот и одна из центральных улиц. Называется теперь Спасской, по названию церкви, превращенной в годы социализма в читальный зал, где любила сиживать Алина, ощущая покой в душе. Её любимое место у окна было там, где был когда-то алтарь. Не отсюда ли шло умиротворение сердца? Глядя сейчас на этот закрытый храм, Алина вспомнила один из своих частых снов, когда она видела себя молодой и красивой. Проснувшись, она никак не могла догадаться, что же за библиотека ей приснилась. Вот она, оказывается, та самая, что стоит у неё перед глазами.
         Здесь она читала и любовную поэзию и сложную прозу так любимого ею Достоевского, который оказывается тоже был в Тюмени. Об этом не трудно было догадаться и самой. Ведь в Сибири великий писатель провёл много лет своей бесценной жизни.
      Взор Алины медленно блуждал вокруг, скользя по трудно узнаваемым домам, запорошенным снегом, по заиндевевшим веткам деревьев, по тротуару, несмотря на ранний час, старательно выметенному. Казалось, что рука сказочного волшебника разбросала камушки, которые вполне можно было признать за уральские самоцветы, если бы не одно «но». Кто же будет сыпать такую роскошь под ноги пешеходам, чтобы те не поскользнулись и не  упали на гололёде. Ведь это был не сон, а самая настоящая явь.
               Погрузившись в воспоминания, Алина дошла до главпочтамта, бывшего когда-то её местом свиданий с тем,  кто явился причиной ее нежелания  встречаться с молодыми людьми. Всему виной была любовь того, кто предал её. Ей до сих пор снятся сны, что она ищет его и никак не может найти.               
От главпочтамта она повернула в обратную сторону. Вот она прошла мимо университета, за которым находилась сельскохозяйственная академия, где в войну хранили тело Ленина. А до войны учился прославленный разведчик Николай Кузнецов, отправленный командиром партизанского отряда на верную смерть.
 Сюда, в университетский район,  Алину  всегда тянуло с неистовой силой. Много лет назад, по своей привычке, она не спеша прогуливалась здесь, благо, погода была хорошая. Вдруг  увидела чёрную « Волгу», из которой вышел Лесин и направился к памятнику, чтобы дать какие-то указания. Там заканчивали отделку мемориала. Алина  увидела его, поздоровалась и  прошла мимо. Он догнал девушку и сказал, что его шофёр подвезёт, куда ей надо.
 Но в этот раз ей  уже некуда было больше спешить.  Раннее  утро. Надо дать семейству подруги выспаться.
Приняла ее подруга Люся, как всегда хорошо. Они долго пили чай. Вспоминали прошлую жизнь. Невольно речь зашла о Лесине, которого Люся тоже знала.
- Слушай, может быть, позвонить его сыну Роману?
- А у тебя есть телефон.
- Есть. Лесин дал прощлым летом, когда я ему сказала, что у меня украли кошелек вместе с телефонами.
Алина позвонила Роману, напомнив ему прошлогодний разговор.
- Да, я вас узнал.
- Мне непонятно почему ваш отец мне не звонит. Поэтому я вынуждена позвонить вам. Я привезла фотографии многолетней давности, которые в свое время оставляла на главпочтамте. Но отец пришел слишком поздно. Конверт, пролежав месяц, был отправлен мне по указанному адресу. Сейчас дело идет к старости. Я стараюсь освободиться от архива, потому что у меня нет прямых наследников. И хотела бы отдать вам эти фотографии. Я буду завтра в кафе, что находится рядом с филармонией от трех до  четырех, потому что в пять у меня поезд.
- Хорошо я буду. Но как я вас узнаю?
- Увидите блондинку с длинными волосами в коричневом свитере и розовых брюках. Но не беспокойтесь, я первая вас узнаю. Себя можете не описывать. Мне кажется, вы похожи на своего отца.
В кафе Алина выбрала столик недалеко от двери, чтобы увидеть его при входе. Он появился в начале четвертого. Такой же стремительной походкой, как у отца, вошел в зал, держа в руках сложенные вдвое купюры. Он также как и отец не признавал портмоне. У Алины были разные кошельки. Она их или теряла, или их у нее крали. Это было у нее с молодости. Однажды она рассыпала мелочь и не хотела ее подбирать. Собрала монеты после того, как  Лесин настоял.
Роман заказав себе чашку кофе, категорически отказался от обеда, хотя Алина настаивала и даже заказала для него блюдо по своему смотрению Когда официантка принесла его, он даже не притронулся, мягко объясняя, что после праздников нужно разгружаться. Алина продолжала настаивать, ссылаясь на то, что в морозы нужно много есть. Чтобы прекратить разговоры на эту тему, он сказал:
- Я сыт. Вы хотели это блюдо, а не я.
«Да, крепкий орешек, - подумала Алина. - Скажет: «Нет», - как отрежет. И как бы не хотелось другому человеку, ни за что не изменит  своего решения даже в мелочах. Весь в отца. Как не продолжал он любить меня, а вел себя как отшельник».
Она смотрела на него, а представляла Лесина, идущего по улице мимо этого кафе лет тридцать назад. Он вел за руку маленькую девочку, которая держала в руках папку с нотами. Тогда Алина и Лесин почти столкнулись лбами. Увидев Алину прямо перед собой, он сделал резкое движение в сторону и удалился с такой быстротой, что девочке пришлось бежать.
Хотя эта картина из прошлой жизни предстала перед глазами Алины, она не стала  рассказывать об этом молодому человеку, которому хотелось узнать о ней побольше. Но он молчал.
Тогда разговор начала Алина:
- Вы знаете кто я?
- Нет, - ответил он.
Но по тени, пробежавшей по лицу молодого человека, Алина поняла, что он лукавит.
- Я знала вашего отца, когда он был примерно в том же возрасте, что и вы. Вы когда родились?
- В ноябре 1972 года.
Все правильно, пронеслось в голове у Алины. Мы расстались год назад, в семьдесят первом. А через год я видела его с женой в Доме офицеров. Еще удивилась полноте женщины.
Роман понял, что она неспроста задала этот вопрос. И ждал продолжения разговора.
- Вы появились на свет потому, что я не могла принять добрачного предложения вашего отца. Может быть вам, современному молодому человеку покажется странным, но мы с двоюродной сестрой были так устроены. Она смогла выполнить свой супружеский долг только спустя месяц после свадьбы. Я надеюсь, вы понимаете о чем идет речь?
- Конечно. Может быть, вы расскажете чем вы занимаетесь? - обращаясь непонятно к кому. Или к Алине, или к обеим женщинам. Алина была со своей  студенческой подругой.
Подруга Алины Люся стала рассказывать о школе, где она до недавнего времени учила детей французскому языку, а теперь, когда все учат английский, работает в начальной школе.
- А вы? – спросил он у Алины.
- Извините, я ем. Один из моих недостатков я не могу делать два дела одновременно, допустим, говорить и есть. Не могу водить машину, поэтому ее у меня нет. Расскажите лучше о себе.
Про себя подумала: « Приходится давиться капустой. Есть совсем не хочется». Она заказала себе помимо солянки еще и второе блюдо, чтобы Люся не чувствовала себя неудобно. Алине так хотелось угостить Люсю, всегда покупавшую Алине пирожки в студенческом буфете. Денег у Алины не было. А так хотелось есть. Пожалуй, никогда в жизни она не испытывала такого голода. Наверное,не она одна. Едва услышав звонок, все рвались в буфет. Было даже такое выражение: «Что прешь, как на буфет?»    
   Когда, будучи на работе, Алина заходит в студенческую столовую, чтобы выпит глоток кофе, то видит совсем другую обстановку. Вольяжная, хорошо одетая молодежь, не торопится, может и пару провести в столовой. Алине нравится современная молодежь. Глядя на студентов, она хочет забыть то время, когда нечего было есть и нечего носить. Видя туалеты студенток, она мысленно представляет себя в них и молча восхищается.
- В отличие от вас, я могу есть и говорить, - шутливо сказал он. – Но только что прошло время объедаловки. Накопились жиры.
- Вот поэтому я и ем капусту, чтобы сжечь их.
Алина понимала, что говорит не то, что нужно, но говорить о высоких чувствах, о своей любви к его отцу в этой обстановке она считала делом немыслимым. Не могла же она рассказать ему, что за годы замужества видела его всего лишь один раз, и то это было в силу необходимости, надо было добраться со своей бельгийской подруги до матери.
Роман сидел и время от времени  бросал пытливые взгляды на Алину. Она его прекрасно понимала. Ведь не каждый день он встречается с женщинами своего отца.
Попивая кофе, стал рассказывать о себе, о семье, о своем двоюродном брате, чудом эмигрировавшем в Канаду. Он, как и брат, работал врачом, гастроэнтерологом.
- Моя племянница тоже. Ей удалось защититься. Получает немного, но часто ездит на симпозиумы за границу. Недавно во Франции была.
- Здесь, конечно, таких возможностей нет.
Потом неожиданно, резко меняя тему разговора, спросил:
- Вы знали  Бориса?
Ей было ясно, что он спросил так, для вида. «Странно, - подумала Алина. – Он, как и отец  говорит о Борисе. Но почему он его называет просто Борисом? Ее Алиной, правда с разрешения ».
- Да, - ответила она. – Я была знакома с ним. Красавец мужчина был. Женщины так и млели.
    - Таким он остался до конца жизни.
Роман, прищурил глаза так, как это делал отец.
- Боже мой, - воскликнула Алина, - как вы похожи на отца, особенно сейчас. Вот что значит гены.
- Вы знаете версию его гибели?
- Да.
- Какую?
- Версию, рассказанную вашим отцом.
- Его избил пасынок. Этот мерзавец работал в больнице анестезилогом.
Тут   в разговор вступила Люся, понимавшая, что Роман, как врач что-то не договаривает:
- Если он был по образованию врач, то знал куда наносить смертельные удары.
- Да, - пришлось согласиться Роману.- Он пролежал в реанимации пять дней. Говорить не мог. Был на трубе.
- Какой трубе? – спросила Алина.
- В рот была вставлена трубка.
- Ну и? – спросила Алина, ожидая продолжения рассказа.
- Написал мне записку, где говорилось о том, что убийца – пасынок.
Алина не стала спрашивать куда Роман дел эту записку, помня рассказ Лесина о том, что из следственных материалов были изъяты некоторые документы. Наверняка, он знал о существовании этой записки, но не хотел говорить.
Люся смотрела на Романа широко раскрытыми глазами:
- Из-за чего же все получилось?
- Из-за квартиры Бориса.
- Совсем люди озверели. Этот негодяй убил человека и не просто человека, а человека, всю свою жизнь посвятившего созданию жилищ. И погибщего, говоря казенным языком из-за жилищного вопроса. Что же такое делается. Убить человека из-за квартиры. Я слышала подобные вещи, но они как-то не касались меня так близко …
- Жизнь продолжается, – прервал ее раздумья Роман. – Расскажите лучше о себе. Вы по-прежнему не хотите ничего рассказать о себе?
- Почему же? У меня нет секретов. Можете фотографии посмотреть и все поймете. На них вся моя жизнь запечатлена. А среди них и фотографии вашего отца. Можете их взять.
Роман взял одну из фотографий тридцатипятилетней давности. На фотографии были трое: Лесин, та самая Оля, что была так похожа на Алину и ее друг, оказывавший знаки внимания тогда, когда они все вместе работали на базе отдыха. Потом он влюбился в Олю, у них был бурный, но скоротечный  роман. Оля оказалась девушкой более смелой, чем Алина, но разочарования у нее были не чуть не меньше. Родители ее возлюбленного оказались против брака своего сына. На других фотографиях начала восьмидесятых отец Романа был чем-то похож на голливудского киноактера. Импозантный, улыбающийся и сияющий, как солнце на безоблачном небе в тот день, что они провели на берегу Туры. Хотя они и оказались в самом центре города, но место оказалось настолько безлюдным, что казалось странным. Было впечатление, что они одни во всем мире. Говорили какие-то пустяки, смеялись. Алина прекрасно помнит, что у них было великолепное настроение. Тогда почему она сравнивает Лесина с голливудским актером. Чушь какая-то. Ведь он же не играл. Господи, ну что она зациклилась, играл, не играл. Пришел, значит, хотел ее видеть. Теперь не приходит. Почему? Объяснение Романа, что отец болен Алина в расчет не берет. Он же не в лежачем положении. Но вот оброненная Романом фраза:
- Отец сдержан.
« Чем можно объяснить эту сдержанность? Почему он сдержан до сих пор? Ведь прошли десятилетия. И бывали периоды, когда он был более раскован, поняв, что она, Алина, не представляет никакой угрозы его браку. Значит, кто-то сдерживает его, ведя игру, расставляя своей невидимой рукой фигурки на шахматной доске», - размышляла Алина
     Она, как в тумане, видела лицо Романа, так похожего на своего отца. Вот только голос другой и интонация. У того был приятный, завораживающий  баритон.
- Отец едет в санаторий под Тюмень.
«Зимой? В санаторий? Пусть даже и в хороший. Довольно странно. Хотя, если санаторий хороший, то туда и зимой не попасть. Кто-то дал ему эту возможность? А не может ли быть, что санаторий – своеобразная плата за то, чтобы он со мной не встречался. Мысль хорошая. Но вслух о ней нельзя говорить, а то примут за сумасшедшую», - решила Алина.
- Почему он не звонит мне? – спросила она у Романа.
- Алина, у родителей своя жизнь, у меня своя, - уклончиво ответил он. 
Стало так тихо, что казалось, будто ангел пролетел.
Тишину прервала Алина:
- На днях я смотрела передачу по телевидению, где ведущая сожалела о своей, как говорили раньше моральной устойчивости, обвиняя общество в том, что оно вынуждало соблюдать мораль. По этой причине она потеряла горячо любимого человека. Думаю, что с этим нужно согласиться.
- Нет, - возразил Роман. – Философское учение говорит: «Без морали нет общества».
- Когда я училась, у меня, одной из немногих была хорошая оценка по философии, но я ничего не помню.
А что вообще Алина помнит из прошлого? Из головы было выбито все этой неразделенной до конца любовью. А почему неразделенной? Она же не знает, что у него в сердце? Если бы он не любил, зачем ему было приходить к ней на свидания все эти годы, пусть даже и на четверть часа?
Они сидели и молчали до тех пор, пока Роман не посмотрел на часы.
- Нам, наверное, пора, - сказала Алина. – Мы с Люсей часто опаздываем на вокзал. Порой приходится бежать, чтобы не опоздать.
Она еще не знала, что уезжая из Сибири, опять чуть не опоздает на вокзал. Если бы она была одна, то вполне бы устроилась в общем зале. Но Алина знала, что Люся  любит маленькие уютные зальчики настолько, что за пребывание в них готова платить из своей скудной учительской зарплаты. Конечно, она не могла позволить ей это сделать, хотя у самой в «кошельке гулял ветер».
Они сидели под пальмами  в зале на втором этаже, любуясь рыбками, резвящимися в аквариуме. По радио постоянно передавали объявление об одном и том же северном поезде. Алина, предполагая, что проходящий поезд будет московским, на сообщения диктора не обращала никакого внимания. Минут за семь до отхода поезда заволновалась. Убедившись, что он вот-вот отойдет, женщины схватили вещи и устремились на перрон. Алина, чуть не смела проводника, уже закрывавшего дверь. Нужно было пройти весь состав. У нее хватило сил только на пару вагонов. Войдя в купейный, она спросила у проводников:
- Можно ли у вас остаться? Я заплачу.
- Оставайтесь. У нас недорого вам будет.
Проводница, радостная  от мысли, что ей перепадет немного денежек, открыла дверь свободного купе, и тут же предложила чаю. 
- Мне нужно немного отдышаться. А потом с удовольствием выпью горяченького чая. Наглоталась холодного воздуха, хотя пришла два шага. Предлагала подруге бежать до конца состава, где мой вагон, но она сказала, что лучше этого не делать. По морозу никто не бегает.
Немного придя в себя, огляделась. Та сторона поезда, с которой находилось купе, была темновата. Деревья на полянах затеняли почти все открытое пространство, лишь изредка оставляя светлые пятна. Со стороны коридора  солнце грело по-весеннему тепло, несмотря на трескучий мороз. Алина понимала, что дело не в солнце, а в том, что вагон хорошо топили. Но сознание этого совсем не мешало ей любоваться этим светилом. Солнце  исчезало за вековыми елями и появлялось вновь, как бы говоря: «Да, нет». Это были ответы на поставленные жизнью вопросы.
Немного отогревшись, Алина сбросила с себя длинную шубу, оленьи меховые кисы и легла на полку, потихоньку приходя в себя, вспоминая встречу с Романом.
Он сказал, подавая  ей шубу:
- Да, заведение неплохое. Но кофе слабоват.
- А где это? – спросила Люся.
- В молочном баре, здесь рядом. Я вам покажу, - ответил он, глядя как Алина дает чаевые гардеробщице.
К удивлению Алины на улице он распахнул дверцы автомобиля серебристого цвета. «Наверное, подарок отца», - подумала Алина.
Ехать пришлось совсем недолго. Пересекли улицу, где раньше жил Лесин со своей семьей. Как раз на этом самом месте она и увидела его однажды, когда перед ней остановилась машина, и из нее вышел он, чтобы кваску попить. Но какой квас, если он был рядом с домом. Это он, увидев ее,  решил остановиться. Но она прошла, сделав вид, что не заметила его.
- Вы, кажется, жили раньше здесь? – спросила Алина.
- Да, там на углу. Дом, правда, снесли, - спокойным тоном ответил он. Он ничуть не удивился ее осведомленности Алины, которая в пору своей юности подолгу стояла у ворот уже не существующего дома. Один раз даже зашла внутрь. Увидев на почтовом ящике его квартиры незнакомую фамилию. Вероятно, это была фамилия его жены. Тогда она мысленно представила, как семья сидит за столом под желтым абажуром и пьет чай. Почему именно под желтым? Наверное, потому что желтый цвет – символ солнца, а, значит, и жизни.