Пятьдесят оттенков розового - 33

                Пятьдесят оттенков розового - 33

     Кацев написал мне в личку прямо с утра: Кира, они где?! Я ответила "на озере Смолино. как я шутила шесть лет назад "на озере Смолино в Смольном", тогда он еще с семьей жил, мы туда с мамкой через день шастали", вот телефон домашний ( опубликовала номер), трубку возьмет Ванька (это приемный сын Игоря), или Наташа (это жена Игоря, не знаю, бывшая или настоящая), похороны завтра, в 12.00".
     Я всю ночь не спала, или мне казалось, что я всю ночь не спала, но у справы я была, как штык, в 7.15, как положено. Взяла улочку 38 на неделю, с тем, что заплачу 1+4, потому что не понравилось мне на последнем тагу стоять в прошлую неделю, когда из пяти дней прекрасной получилась только пятница.
     И вот что значит - пусть и улочка, но впереди. Я заработала три с половиной тысячи крон, Франтик пришел на десять минут раньше, и я, едва дождавшись его поцелуя, побежала по бутикам, искать наряд для 16-летней племянницы, и ее мамы Наташи, то ли настоящей жены Игоря, то ли бывшей, но я обещала, и я нашла в "Камее" шортики, вышитые розовыми сердечками, и розовую блузку, в белую полоску, под тон сердечкам, а ее маме две шикарных майки - белую и черную, с блестящим драконом на груди, (Наташа сказала, что отдала моей маме свою ночную рубашку), в общем, заплатила две тысячи крон, и, довольная, решила, что два домашних халата для мамы куплю уже возле дома, и перед тем, как уже садиться в наш автобус 190 до Моджан, летящий по эстакаде, подпрыгивающий вдоль реки, и ползущий в нашу гору, позвонила Наташе, и взахлеб стала докладывать, что я купила Маше такие шортики, и такую блузочку, что...
     -  Постой, Ира, - перебила Наташа, - подожди! Маме сегодня стало плохо (она так и сказала - маме, и мне это согрело сердце), мы вызвали скорую, скорая сказала, что нужно немедленно госпитализировать, а она уперлась рогом, и даже как будто голос вернулся, закричала "нет, нет, ни в коем случае! я хочу умереть дома! мне Игорь обещал! где Игорь?!", и они ничего не смогли сделать. Поставили укол, выписали лекарства, мази, присыпки какие-то, сказали, что даже сын родной не мог бы насильно отправить ее в клинику, или дочь, то есть ты, а мы с Ванькой вообще никто, а Машка несовершеннолетняя.
     - Господи, - сказала я, - и заплакала.
     - Ира, мы будем лечить ее дома. До конца, - сказала Наташа и тоже заплакала
     - Я позвоню завтра.
     - Нет, - сказала Наташа, - я завтра целый день рыдать буду.