Та, которая ждёт. Первый год обучения

Наш Городок не мал и не велик. Он разместился на высоком песчаном берегу моря. Здесь, среди соснового бора, расположились Государственный университет со всеми его учебными корпусами и зданиями общежитий, а также научные институты, стадионы, бассейны, магазинчики и сувенирные лавки. В общем, всё то, что необходимо для обеспечения нормальной жизни, учёбы и работы 20 тысяч человек.

Наш Городок находится в сорока километрах от столицы нашего государства. Вроде и близко, но одновременно очень далеко. Потому что столица и наш Городок располагаются в параллельных вселенных. По-научному это называется – параллельный замкнутый континуум. А мне кажется, что на самом деле это всего лишь маленький кармашек, который образовался из петли времени и пространства, когда наши вселенные столкнулись в момент большого взрыва.

Наши вселенные хоть и параллельные, но немного отличаются друг от друга, как дети одной матери. Вроде бы снаружи похожи, но в тоже время – совершенно разные. И многое, что просто и обычно для Внутреннего мира, вы не найдёте во Внешнем. Взять хотя бы тот факт, что во Внешнем мире совершенно отсутствует магия. Правда, существуют люди, которые утверждают обратное. Но против природы не пойдёшь. Просто они живут и не догадываются о том, что рядом с ними находится переход или портал, как его называют в научных кругах, в другой мир, где всё наполнено магией.

Раньше, когда наши миры были ещё юны, люди и животные постоянно переходили туда–сюда. Одни – туда, а другие – обратно. И ничего! Всем нравилось. А затем, по мере того, как умнело и развивалось общество во Внешнем мире, пришли правила и законы, запрещающие бесконтрольные переходы. Даже построили заставы на границе между мирами.

А потом во Внешнем мире случилась война. И про переходы забыли на какое-то время. Заставы разрушили и про тот, другой мир, забыли. Жители Внутренней вселенной боялись показывать нос во Внешний мир, а мы восстанавливались после войны. И, казалось, что про другой мир напрочь забыли. Но  семьдесят лет назад какой-то светлой научной голове пришла идея построить во Внутреннем мире филиал Академии наук, который будет специализироваться в магической сфере. Так и возник наш Городок – научный центр, магическое отделение Академии наук. Построили университет и студенческий городок, а также исследовательские институты. Со всех уголков двух наших миров талантливые ребята отправляются на учебу сюда. Здесь учатся самые одарённые. Сливки сливок.

Даже удивительно, каким образом мне, обычной и совершенно бездарной семнадцатилетней девушке, удалось поступить сюда с первого раза. Правда, моя бабушка считает, что я просто ещё слишком юна и не созрела до осознанности в своей жизни. Возможно, что она права. Если так подумать, единственное что мной всегда руководило – это желание повстречать любовь всей своей жизни. Именно поэтому, возможно,  и открылась мне дверь в святилище этого волшебного места. Ведь именно в этом университете всесторонне изучают такую науку, как любовь. Не знаю. И ирония такова, что я поступила, пройдя через все вступительные конкурсные испытания не самым лучшим образом. Да что уж скрывать! Я провалила все экзамены! Но после беседы с ректором, меня всё же зачислили на факультет Романтики. Правда, на испытательный срок. Если не сдам первую сессию, то вылетаю обратно на родину первым же самолетом.

Забавно, правда? Я, которая вечно жаждала любви и факультет Романтики! Что это, если не знак свыше? По крайней мере, я теперь точно уверена, что именно здесь я и найду любовь всей своей жизни.



Переход на границе между вселенными я практически не заметила. Просто одной ногой я ещё находилась в своём мире, но в следующий миг я перенеслась в другой. И сразу же моя голова закружилась от необычного оттенка неба и запаха, который окутал меня. Воздух пах солнцем, сосновой хвоёй и морем. Он как будто смыл с меня смог Внешнего мира. Я чуть не захлебнулась этой свежестью. Впервые мои лёгкие наполнил такой чистый воздух.

Мимо меня проходили местные жители, счастливчики, которых объединяло что-то общее, и не имело значения, из какой вселенной они были родом. Может всё дело в том блеске глаз? Или что-то ещё было характерно для них всех – что-то в выражении лица, в улыбках и голосе. Я чувствовала себя неловко и неуклюже. Пока я добиралась до общежития своего факультета, я внутренне сжалась в комок. Даже несколько раз споткнулась на ровном месте, что, естественно не прибавило мне уверенности. Мне казалось, что все на меня показывают пальцем и говорят, что вот она, новенькая! Гляди на неё, гляди! Как она выглядит отвратительно! И было страшно, что я не понравлюсь всем этим ясноглазым жителям такого восхитительного места, где я хотела бы остаться до конца своих дней! Про то, что я не смогу найти здесь любовь всей своей жизни, я даже думать боялась.

В общежитии факультета Романтики меня встретил красивый смуглый юноша.

– Привет, я Коля, дежурный по общаге. Ты из Внешнего? Как и я. В прошлом году поступил сюда. У нас тебе понравится! – приветливо улыбался он мне, пока оформлял необходимые бумаги на моё заселение и потом, когда провожал до двери комнаты, в которой мне предстояло прожить несколько лет.

Я глядела на него и не верила, что и у меня есть все шансы превратиться в такую же, будто светящуюся изнутри этим волшебным светом, студентку. Я, у которой и внешность ничем не примечательная, и талантов особых нет.

– Вот твоя комната, располагайся. Ещё увидимся! – с этими словами мой провожатый деликатно покинул меня.

И я осталась одна в большой комнате с огромным окном на всю стену, за которым раскинулось море сосен. Вид открывался головокружительный! Сосновый бор достигал горизонта. Среди деревьев то здесь, то там виднелись здания. Я распознала главный учебный корпус, сложенный из белого камня, и моё сердце учащённо забилось. Совсем скоро я встречу любовь всей моей жизни! Я это чувствовала. Я это точно знала.

Я оставила свои вещи и вышла из комнаты. Сил сидеть и разбирать их не было. Хотелось окунуться в атмосферу этого мира. Я прошла по пустым коридорам и лестницам общежития, спустилась на первый этаж и вышла на улицу. На скамейке перед входом сидел мой новый знакомый Коля. Рядом с ним, прижавшись к его боку, пристроилась стройная светловолосая девушка. Они о чём-то увлечённо беседовали и не сразу заметили меня. А я глядела на них и не могла привыкнуть к тому, что все жители здесь светятся. А эта пара так гармонично смотрелась вместе и так ярко светилась, что я даже зажмурилась на мгновение, чтобы не ослепнуть. Неужели это свет любви, который связывает тех, кто предназначен самой судьбой друг другу?

– Ну как тебе новое жилище? – заметил меня Коля.

– Это первокурсница из Внешнего, – пояснил он девушке.

Его собеседница с улыбкой разглядывала меня. А я только сейчас заметила заострённые кончики ушей и тонкие изящные черты лица. Эльфийка! Но разве межрасовые пары не запрещены законом?

            – Вот, решила прогуляться, – хрипло проговорила я и, пряча глаза, быстро прошла мимо пары.

            – Сегодня погода как раз для крепких дружеских связей, – с улыбкой произнесла эльфийка. От её внимания не ускользнуло моё смущение. И, казалось, что её всё это забавляет.




Я вернулась почти сразу же из-за начавшегося дождя. И когда я поднялась на свой этаж, то в коридоре я увидела довольно странную пару. Эльфийка стояла рядом с троллихой. Девушки о чем-то разговаривали и замолчали при моем появлении. Я подошла к двери в свою комнату, и незнакомки всё это время внимательно рассматривали меня. От их изучающих взглядов мне захотелось ужаться и исчезнуть. Я буквально ощущала кожей, как меня оценивают и проверяют на прочность. Не знаю, что меня смущало больше всего – то ли сам факт наличия в природе темноволосых и темноглазых эльфов, то ли то, что я впервые в своей жизни видела живого тролля. И это было неожиданно, ведь всем известно, что на факультет Романтики поступают только эльфы, а ещё люди. Тролли специализируются в других областях магии. И любовная магия не входит в их сферу интересов.

В любом случае, я чувствовала всю свою ущербность и непримечательность на фоне этих двух прекрасных созданий. Изящная невысокая эльфийка с густой гривой тёмных волос гармонично дополняла роскошную, большую во всех смыслах, троллиху с короткими рыжими волосами и ярко-зелеными глазами, которые блестели, как драгоценные камни. Снова я вспомнила, что мир, куда я попала, населяют местные жители – тролли, эльфы, гномы и прочие волшебные существа. Точнее, они волшебные для нас, людей из Внешней вселенной.

Пока я в панике искала ключ от своей комнаты, слышно было только мое неровное дыхание. Всё время, пока я рылась в своей сумке в поисках ключа, и обливалась при этом холодным потом, стояла громовая тишина, которая давила на меня. И когда я окончательно перенервничала, ключ нырнул в мою руку, а мелодичный звук голоса эльфийки достиг моих ушей:

– Ты – первокурсница.

От неожиданности я нервно дёрнулась, прижалась спиной к двери и поглядела на них. Затем сглотнула, но голос пропал от страха и возвращаться не спешил, поэтому пришлось кивнуть головой.

– Значит, мы сокурсницы. Меня зовут Геля, сокращённо от Ангелика. А это Труди – она второкурсница. А ты? – мелодичный голос эльфийки успокаивал. Она внимательно смотрела на меня своими тёмными бархатными глазами.

– Моника, – прокаркала я. Горло было всё ещё сжато и слова с трудом выскальзывали из него.

– Здорово, что мы учимся на одном факультете, да к тому же соседки. Ты же в этой комнате живёшь? – продолжал тормошить меня нежный голос Гели. Я уже не паниковала и чувствовала, как моё тело постепенно расслабляется. Эльфийка это тоже поняла, потом что она улыбнулась и кивнула.

– А я живу как раз напротив тебя, а Труди – рядом. Ой, я придумала! Давайте дружить!

– Я – против, – пророкотала троллиха. – Я не могу дружить с тем, кто меня боится.

– Прости пожалуйста, – я уже вполне успокоилась и владела своим голосом, – просто я впервые вижу живого тролля. Хотя мёртвого тоже ни разу не видела. А тут ещё и эльф с необычной внешностью. Ой! Извините, пожалуйста, я не хотела вас обидеть!

– Так и быть, ты прощена, – с достоинством кивнула Труди. – По правде сказать, я и сама впервые вижу тёмного эльфа в живую. Хотя и много слышала про всё ваше семейство.

– Надеюсь, только хорошее? Мой отец – человек из Внешнего. Это от него я получилась немного поджаренной, – засмеялась Геля.

– А разве межрасовые браки не запрещены? – робко спросила я.

– Если пару соединяет свет любви – только смерть может разлучить их, – пожала плечами эльфийка. – Ты уже смотрела расписание? Подумать только в понедельник уже начнётся учёба!

– А вас не пугает, что здесь так пусто? – обратилась я к своим новым знакомым.

– Сегодня ещё только пятница! За выходные весь народ вернётся. Мне уже не терпится познакомиться со всеми первокурсниками! Надеюсь, что сейчас хоть будут интересные экземпляры, – сказала Труди.

Я только кивнула головой. Мне тоже хотелось познакомиться со всеми новыми соседями, и ещё как! Вдруг я сразу же встречу здесь того, с кем меня свяжет свет любви?



Как и говорила Труди, в субботу вернулись все жильцы  общежития. И в субботу же вечером, после ритуала посвящения, состоялась вечеринка с танцами, где все  знакомились с первокурсниками. Именно на ней я и увидела его. Того, кто сразу завладел моими мыслями и  сердцем. Он был красив, как эльф. Собственно, он и был им! А как танцевал он в центре зала в кругу своих друзей. Боги, как он танцевал! Я стояла у окна и глаз с него не спускала. Девушки так и норовили повиснуть на нём, но со всеми он был галантен и учтив. Как я поняла, ни одной из них он не отдавал предпочтение.

– Это кто? – спросила я у Гели. Она только что приземлилась возле меня на подоконнике после очередного танца.

– Это Славомир, сын владыки Восточной Окраины. Даже не думай на него смотреть. Он не твой герой, – отмахнулась Геля. – Если б ты знала, какой он зануда и приверженец старых традиций. – тут она заметила, как мои глаза округлились в удивлении и вздохнула. – А, ну да, я всё забываю, что ты из Внешнего. Ты хотя бы историю нашего мира изучала?

– В рамках нашей школьной программы.

– Тогда почему у тебя такой удивлённый вид?

– Ты мне только что сказала, что Славомир – принц? – смущённо прошептала я.

– Ну да, если считать по вашему. Только это ничего не значит. У нас здесь каждый имеет  вес и значение. Вне зависимости от его происхождения, – пожала плечами Геля.

К ней снова подошёл темноволосый и светлоглазый парень со второго курса и с улыбкой пригласил на танец. Моя подруга легко спорхнула с подоконника в его объятья, и они закружились в быстром танце. А я стояла и смотрела, как принц Славомир аккуратно ведёт в танце какую-то девушку из старшекурсниц. Она что-то эмоционально рассказывала ему, а он внимательно слушал, склонив голову к плечу. Я любовалась им, и моё сердце замирало от восторга. Подумать только, принц! И такой красивый! Тут Славомир повернулся и задумчиво посмотрел прямо на меня. Наши взгляды пересеклись, и я тут же отвернулась от него, лицом к окну. От смущения и неловкости момента в груди у меня как будто стая птиц пыталась вырваться на волю. Кровь прилила к моим щекам. Мне не верилось, что этот прекрасный эльф посмотрел именно на меня. На ничем не примечательную, обычную человеческую девушку из Внешнего мира! Из пучин смятения меня вырвал голос Гели:

– Моника, ты так и не танцевала весь вечер! – она подошла ко мне и сейчас укоризненно смотрела на меня.

– Да я и не умею, – пыталась оправдаться и одновременно успокоиться я.

Танец закончился и сейчас заиграла спокойная мелодия.

– Дискотека заканчивается. Сейчас только медляки будут. Может, спать пойдём? – зевнула Геля. – Что-то я уже притомилась. Да и Никита мой снова отлучился.

– А кто такой этот твой Никита?

– Ты же его видела! Мой наставник на время первого года обучения. Забавно, правда? – неожиданно мягко улыбнулась эльфийка.

– Это тот тёмненький, с которым ты практически весь вечер танцевала? Но он же человек! – в ужасе прошептала я.

– А сама-то не на эльфа ли глазела? – усмехнулась Геля. Я покраснела.

– Тут другое, – прошептала я, скорее для себя, чем для эльфийки.

– Вот и у меня – другое, – тихо сказала Геля.

– А почему он отлучился? – перевела я разговор.

– Говорят, перед общагой студент-физик нашего романтика пытается убить. Вот наши парни и пытаются противостоять ему, – увидев мой вопросительный взгляд, Геля пояснила. – Из-за Ярки с третьего курса. Она, говорят, та ещё оторва. Перевелась к нам с физфака. И теперь периодически из-за неё наше романтическое болотце потряхивает.

– И когда ты всё это узнала? – удивилась я.

– Так я же с Труди только что общалась! Она, кстати, сейчас в центре событий находится. Собирает информацию, как она это называет. Пойдём? Здесь делать больше нечего. Тут только устоявшиеся парочки остались.

Я бросила взгляд в темноту зала в поисках своего принца. Как и сказала Геля, под тихую музыку, здесь кружили парочки. Некоторые из них светились в приглушённом освещении. Среди таких пар я опознала Колю и его светловолосую эльфийку. Даже сквозь полумрак от них исходило яркое сияние. Интересно, будет ли и от нас со Славомиром исходить этот свет любви? К моему разочарованию, моего эльфа нигде не было. Я вздохнула, но в душе обрадовалась. Ведь таким образом он показал, что у него нет никого особенного! Я бросилась догонять Гелю, которая уже пробиралась к выходу из зала. Хотелось летать и петь. Я сегодня нашла того, с кем свяжу свою судьбу! И определённо это произойдёт в скором времени!



На выходе из танцевального зала я столкнулась с высокой, выше меня, и холёной эльфийкой. Я с извинениями машинально отскочила в сторону, давая ей пройти. Она даже бровью не повела в мою сторону, будто и не было меня здесь. Длинные светлые волосы хлестнули меня по щеке, так стремительно прошла незнакомка мимо меня. И этот удар был чувствительно болезненным. Я прикоснулась ладонью к щеке и остановилась, чтобы разглядеть эльфийку, которую раньше не видела. И резко замерла от неожиданности, когда обнаружила, что она тоже стоит и рассматривает меня из полумрака танцевального зала. Всего в нескольких шагах от меня. Её глаза сверкали и что-то было в облике её пугающее. Я выдавила вежливую улыбку на всякий случай, чтобы не обидеть незнакомку, и бросилась догонять Гелю, которая стояла у лестничного пролёта и нетерпеливо притоптывала ногой в ожидании меня.

– И как тебе она? – поинтересовалась Геля, когда я подошла к ней, и мы стали подниматься по лестнице на свой этаж.

– Кто? – переспросила я.

– Ярослава, дочь владыки Западной Окраины, которая ударила тебя по щеке, – Геля остановилась и внимательно посмотрела на меня.

– Ты всё видела? – испуганно произнесла я. – Она прекрасна.

– Все эльфийки прекрасны, – усмехнулась Геля, – и с одной из них ты сейчас разговариваешь.

– Извини, я не хотела тебя обидеть! – у меня из глаз брызнули слёзы.

– Ты такая странная, – засмеялась моя подруга и пошла дальше по лестнице. – Ты совершенно не умеешь отличать шутку от правды. Так как она тебе?

– Пугающе, – призналась я ей. – И она посмотрела на меня как на таракана.

– Что? – Геля резко остановилась, и я уткнулась носом ей в спину. – Что она сделала?

– Она разглядывала меня, – пробормотала я.

– Да, да, я поняла! – зло сказала Геля. – А ты разглядывала весь вечер Славомира!

– Не кричи на меня, пожалуйста! Я теряюсь, когда на меня кричат, – тихо попросила я её.

– Хорошо, я объясню тебе, человек из Внешнего мира, – спокойно произнесла Геля. – У наследников владык всегда браки по расчёту. Но исключения встречаются. Нынешняя молодая невеста влюблена как кошка в своего жениха. Она даже перевелась на его факультет, чтобы не терять его из вида.

Подруга выжидающе смотрела на меня. Тут до меня медленно дошло.

– Ярослава – невеста Славомира? – я произнесла это с трудом. Язык отказывался произносить вслух эти слова.

– Точно!

– А Славомир любит свою невесту? – робко спросила я в спину Гели, когда она продолжила подъем по лестнице.

– Душа восточного принца – загадка. Никто не знает, что за страсти бушуют внутри него, – не останавливаясь, сказала Геля.

Мы прошли до своих комнат в молчании и также в молчании расстались.

Я закрыла за собой дверь и прошла к окну, не включая свет. За окном, в сумерках, сверкали огни университета. На душе моей было неспокойно. Геля ведь недаром рассказала, что только невеста влюблена, а жених только соблюдает закон. Но ведь если жених полюбит другую девушку, а эта девушка полюбит его и между ними вспыхнет свет любви, то даже владыки будут вынуждены подчиниться этому!

Я стремительно вышла из своей комнаты. Не знаю, какая сила завладела мною, но что-то заставляло идти вперёд и вперёд. Я быстро шла по общежитию и искала. Искала его. Мне казалось, что я иду к нему. Я была уверена, что скоро увижу его. Я прошла, почти пробежала, по лестнице на первый этаж. Дошла до входа в танцевальный зал, который сейчас был закрыт. Вышла на улицу. Если тут и были какие-то разборки, то сейчас здесь было пустынно, как будто весь мир вымер. Тишина и прохладный воздух остудили мой пыл и прогнали смятение. Я остановилась возле скамейки, на которой сидел Коля со своей эльфийкой. Их свет любви отгоняет все вопросы. Никто не сомневается, что они созданы друг для друга! Славомир может просто не нашёл своей любви? Ведь может быть, что именно я и есть его единственная.

От этих мыслей меня избавил голос. Оказывается, пока я мечтала, стоя у входа в общежитие, ко мне подошёл парень.

– Что, первокурсница, тоже не спиться? – спросил он меня.

Затем он сел на скамейку и похлопал ладонью по дереву сиденья рядом с собой, приглашая присоединиться к нему. Я аккуратно приземлилась на некотором расстоянии от него и украдкой поглядела на него. Это был эльф из компании друзей Славомира. Сегодня на танцах я хорошо рассмотрела их всех, чтобы знать какое окружение у моего принца. Этот эльф постоянно смешил их компанию и выходил из зала на всех медленных композициях. И он был единственным эльфом с необычным цветом волос.

После встречи с Гелей, мне казалось, что я уже привыкла к тому, что эльфы бывают не только светловолосыми, но и тёмноволосыми. Но увидев сегодня впервые этого пепельноволосого эльфа, на голове которого ярко выделялись несколько тонких рыжих прядок, я усомнилась в естественности происхождения этого цвета. Казалось, что на голове сквозь пепел и золу костра пробиваются слабые языки пламени. Интересно, рассыплются ли угольки, если провести по ним рукой? Вот и сейчас я смотрела на него, и мне хотелось потрогать и убедиться самой, сможет ли обжечь меня этот почти потухший костер. Конечно же, я сдержалась. Негоже вести себя так с незнакомыми людьми. 

– Каждый год вы, первокурсники, вносите смятение и раздрай в нашу спокойную и устоявшуюся жизнь, – откинулся мой собеседник на спинку скамейки и заложил руки за голову.

Его заострённое ухо открылось моему взору. На мочке и по краю ушной раковины шёл рисунок. Какая-то причудливая вязь с цветочным орнаментом. Она притягивала меня. Сердце вздрогнуло и мне захотелось провести по рисунку пальцем. Я, чтобы успокоиться, отвела взгляд от узора и посмотрела на огни соседних общежитий, которые светились сквозь стволы сосен.

– Теперь нас ждёт увлекательная жизнь, по крайней мере, до первой сессии, – продолжал между тем мой собеседник. – Сентябрь и октябрь особенно будут выделяться количеством страстей, выяснений отношений, притирками и поиском своей пары. Не спеши, чтобы не совершить ошибку.

В его голос закрались какие-то странные нотки. Я посмотрела на него. Он разглядывал небо. Я подняла свой взор вверх. Звёзды протягивали ко мне свои руки. Они были такими яркими и большими, что я зажмурилась.

– А ты сам? Участвуешь в этом раздрае? – внезапно вырвались у меня слова.

– Нет. Я храню покой, – с улыбкой покачал он головой.

– Почему? – я настойчиво смотрела на него. Захотелось снова провести пальцем по бутонам и листьям на его ухе. Я до боли стиснула пальцы, ногти впились в ладони.

– Я жду, когда придёт время, – он резко поднялся и шутливо поклонился мне. – Прошу, миледи, в укрытие. Холодает.

Я присела в реверансе и с шутливой интонацией, подыгрывая ему, ответила:

– Благодарю Вас, милорд, за заботу.

Я прошла в общежитие, за мной зашёл мой полночный собеседник. В холле первого этажа мы шутливо поклонились друг другу и разошлись в разные стороны. Он пошёл в левое крыло, а я – в правое. Странно, но наши взгляды ни разу не пересеклись за всё это время. Не смотря на то, что я постоянно смотрела на него. Он же, казалось, старательно избегал смотреть на меня.



Началась учёба. И я ошиблась, подумав, что те, кто живёт в нашем студенческом городке – это все студенты. Оказывается, были студенты, которые обучались в нашем университете, но при этом жили во Внешнем мире. Каждое утро они приезжали на занятия, а затем уезжали к себе домой. Наш курс первое время был разделён на две половины. Те, кто жил во Внешнем мире сторонились нас, общаговских. Удивительно, но общаться со своими, общаговскими, мне было намного легче, чем с кем либо ещё. Может быть всё дело в том, что мы жили в одном доме и были соседями?

За первую неделю, что я жила здесь, я уже поняла, кто есть кто в нашем общем доме. Кто всегда поможет и выручит, а от кого лучше держаться в стороне. Почти у всех соседей я побывала в гостях. За мной просто заходили незнакомые эльфы и люди и вели туда, где в этот вечер были посиделки.

Но сильнее всех я привязалась к Геле. Именно с ней я чувствовала себя спокойно, как будто с родной сестрой. С Труди мы тоже общались, ведь она всё-таки была моей наставницей. Но зеленоглазая троллиха не торопилась сближаться. И я ей была благодарна за это. Все-таки к виду тролля привыкнуть я ещё не успела.

Как бы я не стремилась душой к Славомиру, я так его и не увидела больше. И как бы сильно этого не хотела, я ни разу не пересеклась с ним ни в общаге, ни в университете. Как будто и не было его в мире! К концу сентября, когда я окончательно поняла, что больше его не увижу, моё настроение испортилось. Я сникла и окончательно приуныла.

Напротив, у Гели резко поднялось настроение. В коридорах университета мы с ней постоянно сталкивались с её наставником Никитой и мне приходилось молча завидовать тому, какими взглядами и улыбками они обменивались. Дни она проводила со мной, на лекциях в университете или в библиотеке, но а вечера и ночи, а также все выходные дни были заняты у нееё только им одним. Я всё ждала, когда же засияет свет любви между ними двоими. Но этого всё не происходило.



Было начало декабря. Впереди маячили экзамены и Новый год, которые потом перейдут в каникулы. И напряжение перед грядущей сессией ещё толком не началось, так что моя голова всё ещё была забита мыслями о Славомире. Мы с Гелей сидели в кафетерии, в переходе между учебными корпусами университета. У нас было окно между парами и мы с ней решили выпить кофе и съесть по эклеру. Именно тогда к нам присоединилась Труди. У моей роскошной наставницы был уникальный дар быть в курсе всех событий, которые происходили когда-либо где-либо и с кем-либо.

Вот и сейчас её глаза блестели, когда она подсела к нам за столик. Геля читала учебник, а я с тоской смотрела в окно. Труди поставила на столик свой кофе и блюдце с кусочком торта. Я перевела на неё свой взгляд, а Геля только дёрнула кончиком уха, продолжая сосредоточенно читать.

– Вот вы тут кофий распиваете и даже не в курсе, что один студент–первокурсник из Внешнего попросил выделить ему комнату в общаге, – попытка загадочно прошептать эту весть провалилась с треском. Уж очень тяжеловесен голос у троллей.

– А ты откуда знаешь? – спросила я наставницу.

По тому, как дрогнули кончики ушей у Гели и каким непроницаемым сразу лицо у неё стало, а также по тому взгляду, с которым следила за ней Труди, я поняла, что пора приходить на помощь близкой подруге. Хотя я и не понимала, что происходит, но этот хищный блеск глаз троллихи, мне совсем не нравился. А в позе Гели появилась какая-то беззащитность. Это в моей-то самоуверенной подруге–эльфийке! Которая постоянно воспитывает во мне веру в себя саму.

– Я сейчас была в деканате и случайно услышала, как этот студент разговаривал с нашим деканом, – Труди, разочарованная отсутствием реакции со стороны эльфийки, приступила к тортику.

– И кто этот студент? – машинально поддерживала я разговор.

– Ты его очень хорошо знаешь. Это ваш староста Валентин. По мне так даже для человека уж больно высокий и аппетитный блондинчик.

Я посмотрела на своих подруг. Уши Гели настороженно ловили каждое слово нашего разговора, а Труди наслаждалась своим лакомством.

– Ну что ж, наверняка у него были на это свои причины, – пожала я плечами.

– Конечно, были! – оживлённо подхватила Труди. – И эта причина – вот эта ушастая!

Троллиха ткнула своей ложечкой в сторону Гели. Та в свою очередь громко захлопнула учебник и встала из-за стола.

– Я вспомнила, что забыла свою тетрадь в аудитории, – сказала эльфийка и быстрым шагом вышла из кафетерия.

Я непонимающе посмотрела ей вслед, а затем перевела взгляд на Труди.

– Что происходит? – потребовала я объяснений.

– Твоя безупречная эльфийка не столь безупречна, как тебе кажется, – пророкотала троллиха.

– Что ты имеешь в виду?

– Спроси у своей подруги. А мне тоже пора, кажется, я тоже забыла тетрадь в аудитории, – с этими словами вредная троллиха с хохотом удалилась из кафетерия. Я вздохнула и направилась вслед за ними.



Я нашла Гелю в тупиковом коридоре, куда редко кто забредал. Моя подруга сидела на широком подоконнике, обняв колени руками, и смотрела в окно. На улице шёл снег, и я обрадовалась этому. Новый год без снега – совсем не Новый год! Я молча села напротив эльфийки и тоже стала следить за студентами и профессорами, которые кутались в свои шарфы и спешили укрыться от непогоды.

– Я запуталась, – прошептала Геля и я не сразу поняла, что она плачет. – Я так запуталась!

– Ангелика, ты же эльф! Вы не можете плакать! – я была растерянна, если не сказать, в панике. Моя подруга заметила мой ужас и засмеялась.

– Тебя так легко вывести из равновесия! – то ли смех на неё так подействовал, то ли она не хотела пугать меня, но больше она не плакала и снова стала походить на мою уверенную подругу–эльфийку. – И кто тебе сказал такую чушь про эльфов?

– Просто вы такие великолепные, что представить вас плачущими даже не могу, – вздохнула я.

– Мы тоже плачем. И ещё как плачем. Мы же тоже живые, со своими чувствами и слабостями. Ты нас обожествляешь, – укорила она меня. – И это неправильно. А всё восточный принц виноват и твоя глупая влюблённость в него.

– Хватит! Не вмешивай сюда Славомира и мои чувства к нему! Это здесь не при чём! – огрызнулась я.

– Вот, даже горло готова перегрызть за любое плохое слово в его сторону, – Геля исподлобья посмотрела на меня. – В такие моменты ты перестаёшь быть самой собой. Где милая девушка, с которой я познакомилась в сентябре? Куда ты её девала?

– Я всегда такая! – смутилась я. Геля кивнула головой и снова посмотрела в окно.

– Это тебя меняет любовь к Славомиру. И только когда этот принц маячит где-нибудь поблизости, ты снова становишься той милой девушкой, которая краснеет и заикается.

– Не понимаю, что в этом милого? – обиделась я.

– Ты такая естественная и чистая, а это такая редкость в наше время.

– А ты что? Неестественная и грязная? – удивилась я.

– Ещё как! Ты даже представить себе не можешь, Моника, – Геля прижалась лбом к стеклу. – И я так запуталась и так устала… Что мне делать?

Какая-то внутренняя сила толкнула меня к Геле. Я придвинулась и обняла эльфийку за тонкие плечи. А она, как будто только этого и ждала, уткнулась в меня лицом и зарыдала. Её плечи сотрясались, слёзы мочили ткань моей блузки, а я отрешённо гладила её по голове и что-то шептала. Я даже не осознавала, что я говорю. Через некоторое время я поняла, что эльфийка успокоилась. Она отстранилась от меня и открыла свою сумку.

– Ты знала, что говоришь на староэльфийском? – Геля достала из сумки платочек и вытерла глаза, а затем высморкалась. Заметив мой ужас в глазах, она засмеялась. – Да, да, мы ещё и так умеем делать!

И она снова смачно высморкалась в свой платочек. Я засмеялась вместе с ней.

– Прекращай уже так к нам относиться. Мы такие же, как и ты. К тому же, ты сама полна сюрпризов! Откуда ты знаешь эльфийскую Песнь утешения? – тёмные глаза внимательно смотрели на меня.

– Не знаю о чём ты говоришь, – пролепетала я испуганно. – Тебе послышалось. Я просто шептала какую-то ерунду, чтобы успокоить тебя.

– Что ж, тебе это удалось. Вот ещё бы подсказала, что мне делать теперь!

– Как я могу подсказать, если я даже не понимаю, о чём ты всё это время говоришь, – возмущение моё было убедительно и Геля вздохнула.

– Я люблю Валентина, а он меня. И это меня погубит.



И она рассказала мне то, что было до сих пор сокрыто от меня за всей моей тоской по Славомиру. К концу сентября, когда более-менее наш курс перезнакомился друг между другом, произошло одно событие, на которое я не обратила особого внимания, но для Гели оно стало роковым. Мы сидели в аудитории и ждали начала пары, я в этот момент как раз допытывала свою подругу, почему свет любви не освещает их с Никитой. На что эльфийка просто ответила:

– Нам просто нравится проводить время вместе.

– Но вы же любите друг друга! Ты каждый вечер уходишь к нему в комнату и остаешься с ним на ночь. Разве это не любовь? – удивилась я.

– Физическое притяжение, симпатия и влюблённость не всегда подразумевают любовь. К тому же, нам нравится нарушать законы. Мы с ним в этом очень похожи, – улыбнулась она.

Тут к нам подошёл наш сокурсник Валентин, высокий блондин из Внешнего мира. Вечер знакомства в общежитии, а также совместная учеба сплотили наш курс. Мы даже сдружились. А Валентин был старостой и самым умным на нашем курсе. Профессора его обожали и пророчили ему великое будущее. Мы посмотрели на подошедшего и я отметила, что между Гелей и Валентином как будто натянулась струна.

– Занятия отменяются, препод заболел, – сказал он мягким баритоном, – и народ предлагает пойти всей толпой на море. Вы с нами?

Я посмотрела на Гелю. Почему-то я поняла, что это предложение в первую очередь предназначалось ей. И согласие должно идти от неё. Мы с Валентином молча смотрели на эльфийку и ждали её ответа. Она кивнула головой и закусила губу. Валентин обрадовался и махнул остальным ребятам рукой. Поднялся гомон и шум и смех. Мы вышли из аудитории и отправились на прогулку. В толпе меня оттеснили от Гели, и я смешалась с группой сокурсников, а Геля оказалась рядом с Валентином. Они шли впереди меня и о чём-то разговаривали. И по напряженности между ними я понимала, что говорят они о чём-то важном.

После того похода Валентин и Геля больше не общались друг с другом, а в общежитии она всё время проводила с Никитой в его комнате. И если раньше я приходила к ней в комнату и изливала свою тоску по Славомиру. То теперь мне приходилось быть со своими тоскливыми переживаниями один на один. Своей наставнице я боялась раскрыть  свои чувства о восточном принце. Да и уверена, что она бы высмеяла меня, узнай о моей любви к этому эльфу. Так что ничего другого мне не оставалось, как с отчаянием погружаться всё глубже и глубже в свои мысли, которые не давали мне покоя. И по вечерам я ходила, наматывала круги по коридорам общежития, в надежде встретить своего принца. Но как всегда всё это было без толку.

И вот сейчас я сидела и слушала, как моя подруга открывает мне глаза на те события, которые проходили для меня под гнётом отчаяния и безысходной любви.

– Пока ты в смятении и тоске по восточному принцу наматывала круги по общаге, я пряталась за спиной у Никиты, – шептала Геля. – Когда я на пляже увидела, как мои языки света потянулись навстречу пламени Валентина, я испугалась и отстранилась. Но вечно убегать от него я не могла и вскоре мы стали встречаться. Тайком от всех. И тогда свет любви окутывал нас. А вечером я бежала к Никите и пыталась забыть всё то, что происходило до этого днём.

– Ты понимаешь, что поступала нечестно? – удивленно воскликнула я. – Ты была нечестной с Никитой, Валентином и самой собой! Ты обманывала всех.

– А что мне ещё оставалось делать? – Геля с отчаянием посмотрела на меня. – Пророчества не лгут! А мне предрекли погибнуть от света любви. Я боюсь. Но не могу больше так. А сейчас Валентин будет жить в общаге. И зачем только он это сделал?

– Может, ему стало невыносимо жить так, скрывая свои чувства от всех? – предположила я.

– Может и так. И теперь я погибну.

– Вот ещё! Только посмей погибнуть, когда ты мне так нужна! – с еле сдерживаемой яростью прошептала я. – Я тебя с того света достану и прибью за то, что бросила меня!

– О да, миледи, я охотно верю, что именно так ты и поступишь, – иронично улыбнулась Геля. Я улыбнулась ей в ответ. Мы посмотрели друг другу в глаза.

– Так что мне делать, Моника? – спросила эльфийка.

– Быть честной. Со всеми. И в первую очередь с самой собой,  – слова сами вырвались у меня. – Идти за своим светом любви. Ведь ты сама говорила, что перед ним склоняют голову ваши владыки. Кто знает, может перед вашим светом склонит голову сама судьба?

– Да, ты права. Кто я такая, чтобы противиться этому, – провела пальцем по стеклу Геля. – Ты права. Вот только на счет Славомира ты ошибаешься.

– Прошу тебя, не начинай! – взмолилась я. – Я не буду тебя слушать!

– Я знаю, поэтому и не вмешиваюсь, – вздохнула Геля.

Мы молча смотрели в окно, каждая думала о своём.

– Знаешь, я сделаю паузу, – произнесла Геля. – Я побуду одна. Мне нужно подумать. Да и к сессии пора готовиться!

– Значит, я снова смогу зависать у тебя в комнате? – обрадовалась я. – И ты снова будешь слушать мои рыдания и плеваться при имени Славомира?

– Куда ж мне деваться?! Конечно! – притворно вздохнула эльфийка.



Как Геля и обещала, она теперь проводила всё время со мной. Она досрочно сдала все зачеты и теперь могла укрыться в общежитии и не появляться в университете до самих экзаменов. Так что теперь только я была единственной её связующей ниточкой с миром, который лежал за пределами её добровольного места заточения. Я всё ещё надеялась увидеть своего принца. Но ни его, ни его невесту, ни кого-либо из его окружения, я так и не встречала ни в университете, ни в общежитии.

– Что ты хочешь? У них свой круг общения, куда не входишь ты, – лениво бросала мне Геля на все мои слова отчаяния и слезы. – И когда ты поймеёшь, что восточный принц – не для тебя? Когда ты глаза откроешь?

– А ты когда глаза откроешь? – в ответ на её слова злилась и обижалась я. А ведь я понимала, что они были правдой.

– Я их и не закрывала, – шептала Геля и я видела, как блестят слёзы в её тёмных глазах.

– Прости, прости! – раскаивалась я и мы рыдали в объятиях друг друга.

Теперь уже и не ясно, кто из нас больше нуждался в другой. Я ли хваталась за неё, как утопающий за соломинку, или она за меня. Но с того момента, как Валентин переселился в общежитие, Геля переселилась ко мне. И когда в её поисках ко мне в дверь стучался Никита или Валентин, я делала удивленный вид и говорила, что понятия не имею, где скрывается эльфийка. Моя подруга в этот момент сидела у моего окна и с меланхоличным видом поглощала шоколадные конфеты, разбрасывая фантики по всему полу. Тут же валялись учебники и тетради.

А после того, как я в очередной раз обманула молодых людей, я вернулась к подруге, села рядом с ней и развернула конфету. После чего откусила от неё и бросила фантик на пол. На душе у меня было отвратительно из-за этой лжи. Но ради душевного равновесия своей эльфийской подруги я готова была повторить всё снова. Мы больше не ссорились и не тыкали друг друга в наши больные места. По молчаливому уговору мы всем своим отрешённым видом готовились к сессии. И вся эта игра  продолжалась до самого Нового года. Который неожиданно разорвал существующий порядок и расставил всё на свои места.



Накануне Нового года я пошла в университет, чтобы узнать расписание экзаменов, а заодно в тайной надежде увидеть там Славомира. Когда я поднималась по лестнице на второй этаж нашего учебного корпуса, где висело расписание и информация для студентов, я заметила двух старшекурсников. Я опознала в одном из них того, с кем я разговаривала на улице. В его пепельных волосах добавились яркие пряди. Они краснели издалека и казались мне нереальными. Второй эльф, который стоял рядом с ним, был светловолос. Неужели это Славомир! Мое сердце учащённо забилось. Я разволновалась и раскраснелась от мысли, что сейчас наконец-то увижу своего принца. Но когда я подошла ближе, то поняла, что этот блондин – не мой принц. В разочаровании я замедлила свой шаг и опустила голову. И в этот момент столкнулась с пепельноволосым, который резко развернулся от информации, висящей на доске. Он посмотрел на меня и впервые наши взгляды пересеклись. Его глаза вспыхнули ярким светом, когда он узнал меня. И я зажмурилась на мгновение, так пронзителен был этот взгляд. Резкая боль взорвала моё сердце и я пошатнулась. Чьи-то руки подхватили меня, и когда я открыла глаза, надо мной склонился приятель пепельноволосого. А он сам и был таков!

 Заметив мой мечущийся взгляд, светловолосый эльф, который подхватил и не дал мне упасть, сказал:

– Владыка ушел.

– Почему? – прохрипела я. Голос с трудом возвращался ко мне.

– Он должен хранить покой.

– Все эльфы любят говорить загадками? – я пыталась выбраться из объятий своего спасителя. Эльф с улыбкой отпустил меня и ответил:

– Только те, кто причастен к судьбе Сердца Мира.

– Вот и я про это же, – проворчала я. – Значит, пепельная голова уже Владыка? И какой Окраины?

– Он Владыка мира, – просто ответил эльф.

– Ничего себе! А разве это не мифический персонаж? – изумилась я.

– Не более чем Вы, миледи, – улыбнулся мой спаситель.

– Раз Вы так говорите, значит, так оно и есть, – на всякий случай я решила согласиться с этим чудиком. Как-то нехорошо от всего этого разговора мне становилось. Накатывала волнами тошнота и головокружение. – А Вас как, мой спаситель, звать–величать? – перевела я тему разговора.

– Я Ратомир, миледи, из Северной Окраины, – галантно поклонился мне эльф.

– А я Моника из Внешнего мира, милорд, – присела я. – Благодарю Вас за моё спасение.

– Всегда к Вашим услугам, миледи. Если я буду в силах чем-либо помочь…

– Да, в силах, – прервала его я. – Почему вас, старшекурсников не видно с начала сентября в общаге?

– Миледи знает строение нашего мира?

– Только в рамках школьной программы своего мира, – призналась я.

– У нашей вселенной когда-то существовало Сердце мира, которое позволяло нашему миру сохранять свои границы. Но после столкновения с вашей вселенной Сердце мира исчезло. И теперь границы нашего мира постоянно и неуклонно сжимаются. Мы создали четыре заставы – Окраины, которые призваны были задержать границы, не дать им сжиматься. В начале этого учебного года всех наследников призвали в свои дома, чтобы мы помогли держать границы мира. И вот только сейчас нам позволили вернуться.

– И часто вас так вырывают из учебного процесса?

– Впервые на моей памяти. Как правило, наследники заканчивают свою учёбу прежде чем закрываются в своих Окраинах для исполнения своего долга.

– Почему?

– Так им дается шанс на встречу со светом любви.

– А Вы нашли свой свет любви?

– Не вышло.

– Значит, Вас ждет брак по расчёту?

– Значит, Вы в курсе эльфийских законов? – улыбнулся Ратомир.

– И Вы не сожалеете, что Вам дали так мало времени на поиск той, с кем Вас связал бы свет любви? – я пытливо посмотрела на него.

– Нет. Покой внутри меня не будет нарушен страстями. А для будущего владыки – это очень важно, – спокойно ответил мне эльф. – Иначе границы мира сожмутся.

– Именно поэтому пепельноволосый хранит покой? – догадалась я.

– Нет, он хранит его по другой причине, – вздохнул Ратомир.

– И по какой же?

– Он защищает Сердце Мира. Иначе наш мир будет мгновенно уничтожен. Но я вынужден откланяться, миледи, меня ждут, – заметив, что у меня еще остались вопросы, Ратомир поклонился и стремительно удалился.

Я даже наполовину не удовлетворила своё любопытство! И только сейчас я поняла, что интересовалась у него пепельноволосым и  устройством этого мира. Как глупо с моей стороны! Ведь я могла столько всего узнать о Славомире! Но тут уже делать было нечего. Мой собеседник исчез, а мне оставалось только укорять себя за то, что так неосмотрительно себя вела! И зачем спрашивала о пепельноволосом Владыке, имени которого даже не узнала? Больно сдался он мне!



Когда я вернулась в общежитие, то у себя в комнате помимо Гели я обнаружила Труди. Моя наставница пила кофе и ела шоколадные конфеты, а эльфийка сидела напротив троллихи и о чём-то думала.

–А вот и хозяйка комнаты! – разулыбалась гостья.

– Зачем ты впустила ее? – удивлённо спросила я Гелю. – Теперь же о том, где ты скрываешься, узнают все.

– Тоже мне новости! Все и так знают, где она скрывается, – пожала плечами Труди. – Не в курсе только те двое, которые имели глупость засветиться при виде ушастой.

– Никита не светится, – равнодушно сказала Геля.

– Ну-да, ну-да, – покивала головой Труди, – точно так же, как не светится при виде Славомира злобная Ярка и вот это недоразумение, над которой меня поставили приглядывать.

Они обе посмотрели на меня. Две пары глаз – бархатисто-тёмные и ярко-зелёные – пристально изучали меня. Мне стало неловко.

– Что? – не выдержала я и рявкнула на них.

– А ты права, пожалуй, толстокожая, – Геля поднялась и встала рядом со мной. – Она теперь больше не светится. Что случилось, Моника?

– Я не понимаю, о чем вы говорите! – взорвалась я.

– Что случилось, пока ты ходила в универ? – Геля внимательно смотрела на меня.

– Ха, а мне такая она даже больше нравится! – Труди откинулась на спинку стула и кивнула своим мыслям. – Она стала живой, заметила, ушастая? Первая прививка сработала. Тебе не кажется?

– Я что, по твоему, раньше мертвой была? – возмущению моему не было предела. – И о какой прививке ты говоришь?

– Труди права, ты изменилась. И ты сейчас расскажешь, что возродило тебя из мира мертвых! – эльфийка схватила стул и села, оседлав его, напротив меня. По тому, как мои подруги уставились на меня, я поняла, что в моих же интересах рассказать им всё добровольно. И желательно во всех подробностях. Они молча выслушали мой рассказ, а затем многозначительно переглянулись.

– Неужели Владыка перешел к активным действиям? – спросила троллиха эльфийку.

– Нет, это вышло случайно, – задумчиво произнесла Геля. – Но это и к лучшему, я так устала от её уныния, Труди! Ты даже этого не представляешь! А ведь это ты наставница, а не я! Впрочем, и от своего уныния я тоже уже устала. Того и гляди мы обе зеленой слизью скоро покроемся.

– Эй, я ещё здесь! О чём вы вообще говорите! – возмутилась я. – И кто-нибудь объяснит мне, наконец, про этого вашего Владыку и Сердце мира и причем здесь я?

– Ой, а ведь завтра Новый год, а у нас ничего не готово! – невозмутимо произнесла эльфийка, как будто не слышала моего возмущённого вопроса.

– У кого будем праздновать? – деловито спросила троллиха.

Они задумчиво посмотрели на пол в фантиках, учебники, немытую посуду и одежду, которые разместились по моей комнате в разных вариациях и комбинациях.

– У меня такой же бардак, – вздохнула Труди. – Но я знаю, у кого всё чисто!

– Только не это! – в ужасе схватила за голову Геля.



Вот так и получилось, что Новый год наша девичья компания отмечала в комнате Гели. Мы втроём, эльфийка наконец-то вышла из своего добровольного заточения, сходили за ёлкой, украшениями и продуктами. Пока мы ходили по ёлочному базару и выбирали горшочек с колючей красавицей, я задала Геле всего лишь один вопрос, на который получила однозначный ответ. И дальше мы со спокойной душой занялись приготовлениями к празднику.

В тот вечер мы встречали Новый год в чистой и разукрашенной комнате, за столом с всякими вкусностями, в красивых нарядах и при прическах. Надо мной мои подруги немного поколдовали и когда повернули меня к зеркалу, я обомлела. На меня смотрела настоящая королева. И только когда улыбка коснулась её губ, я узнавала в ней себя.
 
Когда часы на башне университета начали бить полночь, Труди налила нам игристого вина и мы, взяв свои бокалы, вышли в коридор. Из всех комнат общежития выходили наши соседи, чтобы поздравить друг друга. Мы шли ручейком друг за другом по коридорам и поздравления и пожелания со всех сторон сплетались в одно общее. И было так весело и легко на душе. И по глазам своих подруг я понимала, что эта легкость и веселье связывает всех нас в одно целое.

А потом были танцы. И я впервые отплясывала вместе со всеми. Потому что Славомира и его компании друзей-старшекурсников снова не было. Только из-за них я могла зажаться и застесняться. Только они могли смутить меня. Но их не было, и я раскрылась, и подпевала и танцевала со всеми. Мы с Труди объединились в своём выплеске эмоций и отплясывали. А Геля только смеялась, стоя у окна и наблюдая за нами. Представляю, как комично мы с моей наставницей выглядели со стороны. Неуклюжая, вся состоящая из острых углов и нелепостей я и вся округлая и на удивление пластичная Труди. И когда заиграла мелодия первого медленного танца, мы с троллихой отошли к окну и к Геле, и в тот же момент из темноты одновременно шагнули к эльфийке Никита и Валентин. Они протянули к ней руки и выжидающе смотрели на нее. Геля покачала головой, не принимая ни одного из них. Молодые люди развернулись и ушли. Всё это произошло так быстро и в полном молчании. Мы с Труди внимательно посмотрели на Гелю.

– Ты уверена, что никто из них? – тихо спросила я эльфийку.

– Ни в чем я не уверена, – вздохнула Геля и потерла лоб. – Пойду я спать.

– Мы тебя проводим, – предложила я.

И мы втроем направились к выходу. И когда до выхода из танцевального зала Геле оставалось совсем ничего, к ней наперехват бросился Никита. Он схватил ее за руку и потянул к себе, чтобы прижать к груди. Эльфийка, сопротивляясь, стукнула его по плечу. Она пыталась освободиться. Парень не отпускал её. Нас с Труди в этот момент оттеснили от них танцующие и нам оставалось только наблюдать, как Валентин, оказавшись рядом, ударил Никиту, и освободил Гелю. Эльфийка, оказавшись свободной, прижалась к стене, и тут Никита ударил Валентина со всей своей силы. Валентин упал на пол, и к нему стрелой подлетела Геля. Она склонилась над ним, распростёрлась, прикрывая своим телом от Никиты, который собирался ударить поверженного соперника ещё раз. Но стоило Геле дотронуться до Валентина, как полутьму танцевального зала заполнил яркий свет. Никита, замахнувшись для удара, резко остановился и прикрыл глаза руками, а затем он развернулся и, шатаясь, вышел из зала. Геля помогла Валентину подняться и они, обнявшись, тоже направились к выходу.

– Ты когда-нибудь видела такой яркий свет любви? – спросила я у Труди. Мы всё также не могли выбраться из толпы танцующих и просто стояли и наблюдали за случившимся.

– Говорят, такой бывает только в смешанных парах, которые были разлучены на долгое время, – её тяжёлый голос прорвался сквозь громкую музыку.

Танцующие продолжали кружиться вокруг нас, думаю, что они даже не заметили, что несколько мгновений назад здесь произошло.

– По крайней мере, принцесса приняла свою судьбу, – задумчиво прогудела Труди. – Полагаю не без твоего вмешательства.

– Какая принцесса? – спросила я её.

– Как плохо ты знаешь свою подругу! – усмехнулась троллиха.

– Что ты хочешь этим сказать? – разозлилась я. Я смотрела как медленно шли к выходу из зала Геля и Валентин. Похоже, что в свой удар Никита вложил все свои чувства. Труди собралась мне ответить на мой вопрос, но в этот момент в танцевальный зал вошла Ярослава. Она увидела Гелю и Валентина и зло засмеялась:

– Что, южная принцесса, бредёшь навстречу своей погибели?

– Что, западная принцесса, зависть берёт, что свет любви накрывает всех, кроме тебя? – Геля с вызовом расправила плечи.

– Чему тут завидовать? Восточный принц в любом случае будет моим, а вот ты погибнешь, – с усмешкой пожала плечами высокая эльфийка.

– Пока я нужна Сердцу Мира, я буду жить. А теперь дорогу, ты мешаешь, – и светящаяся пара прошла мимо той, которая машинально отступила и дала им выйти из зала.

Затем Ярослава заметила меня и зло сверкнула глазами.

– Это ещё не конец! Как замухрышку в платье не наряжай, она все равно не будет королевой, – её обидные слова прервались в тот момент, когда к ней подошел Славомир и положил руку на плечо. Его пальцы сильно сжали её.

– Довольно! – тихий приказ прозвучал уставшим, но твёрдым голосом. Ярослава испуганно замолчала и посмотрела на своего жениха. Славомир поглядел на меня и почтительно поклонился.

– Миледи, прошу простить мою невесту. Она сожалеет о сказанном и просит её простить.

Гордая эльфийка с удивлением посмотрела сначала на своего жениха, а затем на меня и враз растеряла весь свой гонор и как-то потухла и сникла. Она присела в глубоком реверансе и её голос тихо прошелестел:

– Миледи, прошу меня простить. Я вела себя недостойно.

– Извинения приняты, – сами собой вырвались из моей груди слова. К моему удивлению они прозвучали холодным и властным голосом.

Славомир низко поклонился мне и вывел Ярославу из зала. Она шла рядом с ним какая-то потерянная.

– Вот что за поганая девка? – вздохнула Труди. – И как с ней жить под одной крышей, не представляю!

А мне было жаль Славомира, которому досталась такая невеста. И как ни странно, было жаль саму Ярославу, для которой не будет светить любовь.