Добрая история

Это было высокое здание, стоящее в самом центре города. Недалеко от него возвышались небоскрёбы, по дорогам разъезжали дорогие иномарки, по улицам ходили дамы с кофе в руке и мужчины в деловых костюмах. И никому не было дела до обветшалого, разваливавшегося на части здания. Никто не слышал оттуда криков, раздающихся по ночам, никто не интересовался, что там происходит и кто обитает внутри. Джон арендовал там несколько первых этажей. Каждый вечер он кивал охраннику на входе, которому не было ни до чего дела, заходил в здание, миновал несколько пролётов и оказывался в одной из самых дальних комнат. Каждый день он запирал её на ключ, чтобы у жертвы не было возможности сбежать. В самом центре той комнаты стояла огромная клетка, в которой вот уже несколько дней находилась Диана.

— Ну, как ты вела себя сегодня, девочка моя? — спросил Джон, войдя в комнату.
В руке у него был пакет с пирожными, купленными по дороге, и бутылкой воды. Он вынул из пакета еду и кинул её в клетку сквозь небольшие дырки в решётке.
Девушка с грязными, тёмными, торчащими во все стороны волосами, подползла к брошенной еде и жадно начала её есть, запивая водой, которую она проливала на себя. На ней была лишь грязная, порванная в нескольких местах майка и потёртые джинсы, которые явно были ей малы. В углу клетки стояло ведро с говном и мочой, из которого ужасно воняло. Джон старался менять ведро каждый день.
— Не хочешь со мной разговаривать? — Джон присел на корточки возле клетки и посмотрел на свою жертву, — я бы на твоём месте был более сговорчивым.
— Пошёл ты к чёрту, — тихо хриплым голосом сказала Диана и, проглотив пищу, плюнула Джону в лицо.
Тот вытер салфеткой лицо и спокойно посмотрел на девушку.
— Значит, ты не хочешь по-хорошему? — спросил он.
В следующую секунду он надел респиратор, открыл небольшое дверце клетки, вытащил через него ведро с отходами, встал и опрокинул его на девушку.
Она забегала по клетке, словно раненое животное, загнанное в угол. По её волосам стекала моча, а одежда оказалась испачкана в фекалиях. Задыхаясь, она пыталась закрыть нос рукой, но всё это было бесполезно. Дышать было нечем.
— В следующий раз ты будешь более вежливой, — монотонно произнёс Джон, — а пока посиди, подумай о своём поведении.

Джон был психопатом. Он получал удовольствие от пыток, он наслаждался, наблюдая за тем, как другие страдают. Он выбирал жертву случайно. Раз в несколько месяцев он выходил ночью на улицу и искал одиноких девушек, допоздна задержавшихся на работе, или идущих по тёмным переулкам от своих молодых людей. Джон всегда нападал сзади, усыплял своих жертв и запирал здесь, в этой комнате. Он мучил девушек, пока все силы окончательно не выходили из них и они не сдавались, начиная медленно умирать. Кто-то умирал от голода, кто-то не переносил пыток, а кто-то, находясь в полнейшем отчаянии, бился головой о прутья решётки, надеясь на мгновенную смерть.
Диана была не исключением. Она уже не находила себе места и молила, чтобы каждый следующий день оказался для неё последним.

***

Звук печатной машинки раздавался на всю комнату. Я поставил точку, вытащил лист с написанным текстом и закурил сигарету. Весь день я долбил по клавишам, пытаясь найти интересный сюжет, раскрыть персонажей, прийти к счастливому концу. На столе стояла недопитая бутылка виски, на полу были разбросаны листы с разными зарисовками — историями, которым не суждено было воплотиться в жизнь.
Вот-вот должна была прийти Карэн. Надо бы тут прибраться, а то она снова будет сетовать на бардак. Выражение «творческий беспорядок» её уже не устраивает. Мы живём вместе вот уже два года, и большую часть из этого времени она мне напоминает, что я слишком часто обитаю где-то «там», в своих книгах, в своих сюжетах, совершенно забывая про настоящую жизнь. Но я не могу остановиться, мне нужно писать, иначе я сойду с ума. Карэн часто мне говорит, что мои истории слишком пессимистичны, слишком мрачные, слишком ужасные, слишком много крови и смертей на одну страницу. «Напиши что-нибудь доброе», — говорила она, сев на диван и обняв меня сзади, — «Напиши милую историю со счастливым концом», — её теплый голос играл на струнах моей души. Я целовал её в шею и говорил, что когда-нибудь обязательно напишу сказку, в которой все будут счастливы. Но не сегодня.

***

Диана сидела, забившись в угол железной клетки. Ещё недавно она жила полноценной жизнью, ходила по дорогим магазинам одежды, варила себе кофе по утрам, работала с приятными людьми и ежедневно кормила кота. Кот, бедный Бекки, который остался дома один. Что будет с ним? Как долго он протянет без еды и воды? Как скоро соседи озадачатся пропажей девушки из квартиры напротив и вызовут копов? Смогут ли они приютить кота или он, как и она, скоро умрет в одиночестве? Этими вопросами задавалась Диана. Ей не волновало, как выбраться отсюда, потому что она понимала, что выхода нет, да и сил на то, чтобы выбираться и сражаться с этим психом, у неё не было. Она практически смирилась со своей судьбой, когда в комнату снова вошёл он.

Он был небрит, на нём была кепка и чёрный плащ. В руках он держал длинный электрошокер.
— Ты не забыла про процедуры? — спросил Джон и включил эту адскую штуковину.
Диана забилась в противоположный от него угол. Джон медленно обошёл клетку с другой стороны и ткнул шокером ей в плечо. По всему телу пробежал разряд. Она хотела отползти, но не смогла и пошевелиться, ничком упав на пол. Джон нанёс ей ещё несколько ударов, смотря, как её тело содрогается в конвульсиях.
— Вот так вот, — ликующе кричал он, мучая свою жертву, — полежи. Отдохни.
Он начал вышагивать вокруг клетки, крутя шокер в руках.
— Ты считаешь, что я псих? — спрашивал он больше воздух вокруг, чем девушку, лежащую в клетке, — знаю же, что считаешь. И ты права, — он посмотрел на неё любопытным взглядом, — мне нравится смотреть, как ты страдаешь. Как вы все страдаете. Думаешь, у меня было тяжёлое детство? Меня избивал отец, мать обдалбывалась героином или бухала днями напролёт? — Диана медленно поднялась на колени и забилась в угол, обхватив колени руками, — ничего подобного, — продолжил Джон, — родители у меня были самые лучшие. Пока не умерли, конечно. Да и я подавал неплохие надежды, но… сейчас дела обстоят именно так. Мне нравится быть плохим, — он сел напротив неё, — нравится играть в злодея. Нравится думать, что ты скоро СДОХНЕШЬ! — Джон размахнулся и ударил шокером по металлическим прутьям. — А твоё место займут другие. Новенькие, «не поломанные», с огоньком в глазах. Вот тогда я повеселюсь на славу, — он поднялся и направился к выходу, погасив свет. — Доброй ночи.

***

Я услышал звонок в дверь, когда закончил очередную главу. Карэн. Я встал и подошёл к двери.
— Ну, наконец-то, что так долго, милая? — спросил я, открывая дверь. Но замер на полуслове, когда увидел, что на пороге стоит Джерри — мой давний друг.
— Я, конечно, не милая, — улыбаясь, сказал он, — но думаю смогу составить тебе компанию.
У него были идеально аккуратно стриженые тёмные волосы, на лбу красовались морщины. На нём был плащ и клетчатая рубашка, которую я всегда наблюдаю на нём. Я начинал подозревать, что у него нет другой одежды.
— Джерри? — удивился я, — заходи. Что-то случилось?
— Да нет, проезжал мимо, дай, думаю, загляну к тебе. А то ты со своими книгами совсем из дома не выходишь, — сказал Джерри, снимая плащ, — написал что-нибудь интересное?
— Да-а… так… ничего особенного.
Он прошёл в комнату и присвистнул от хаоса, творящегося в ней. Джерри взял со стола листок и зачитал вслух:
— Диана сидела, забившись в угол железной клетки. Ещё недавно она жила полноценной жиз…, — я вырвал листок у него из рук, скомкал и бросил на пол, — что это?
— Да так, ерунда всякая. Ничего в голову не идёт.
— Звучало, по крайней мере, интригующе.
— Будешь что-нибудь пить? — спросил я, — пиво? Виски?
— Налей виски, — сказал Джерри и сел на диван в гостиной, — как Карэн? — крикнул он, когда я уже был на кухне.
— Прекрасно, сейчас должна прийти. Задерживается что-то, — я нашёл в шкафу бутылку и налил напиток в стаканы.
— И как она только всё это терпит? — улыбнулся он.
— Всё потому что у меня самая лучшая жена, Джерри, — сказал я и протянул ему один стакан.
Не успел я присесть на диван рядом, как зазвонил мобильный в кармане.
— Алло? Да, а что-то случилось? — я посмотрел на Джерри испуганным взглядом. Я хотел оказаться сейчас не здесь. Нет. НЕТ. Стакан выпал у меня из рук и разбился о пол, издав характерный звук. — Да, еду.
— Что случилось? — испуганно спросил Джерри, привстав с дивана.
— Карэн везут в реанимацию. ДТП, — ответил я и побежал к выходу.

***

— Ч-ч-что происходит? — спросил Джон, войдя в комнату с клеткой.
Он держался за голову, пытаясь спастись от головной боли. Его взгляд упал на Диану, сидящую в клетке.
— Твою ж мать… ты кто?
— Выпустите меня отсюда, пожалуйста, — умоляла девушка, схватившись за прутья решётки.
— Да… Да, конечно, — Джон приковылял к клетке и открыл увесистый замок, — выбирайтесь. Как вы сюда попали?
— Я… я не помню, — ответила Диана. Её лицо выражало страх.
— Аналогично. Ответил Джон. Последние месяцы провёл, как в дурном сне.
— Нам надо уходить, — сказала девушка и направилась к выходу.
Джон пошёл за ней.

Как только они вышли из заброшенного здания, они оказались на шумной улице. Жизнь, казалось, шла своим чередом. Но что-то было не так. Что-то определённо было не так. Десятки людей, и никто не обращает внимания на девушку в грязной одежде, будто только что побывавшей в какой-нибудь канаве, и мужчину в деловом костюме.
— Извините, пожалуйста, где мы? — спросил Джон у девушки средних лет, проходящей мимо.
Но ответом ему было лишь молчание. Девушка со стеклянным взглядом прошла словно сквозь него, даже не удосужив его взглядом. Диане казалось, что она оказалась в каком-то мире роботов, мире искусственных людей, где никому нет дела до других. Они, словно заводные куклы, выполняли все действия на автомате. И это пугало настолько, что тело начинало бросать в дрожь.
— Смотри, — испуганно сказал Джон, показав пальцем на горизонт, — ч-что это?
Диана посмотрела в сторону горизонта и потеряла дар речи. Прямо там, за дорогой, за этой улицей, за толпами людей, не было ничего. То есть абсолютно. Там был лишь белый фон. Диана представила, что она оказалась в какой-то компьютерной игре, где не прогружается графика. Словно эта часть города, где они сейчас стоят — лишь маленький населённый островок, из которого нет выхода.

***

Звук пульса из аппарата рядом раздавался на всю палату. Карэн лежала на койке, к её руке была присоединена капельница, к груди были прикреплены трубки.
— Карэн, — тихо сказал я, взяв её за руку, — проснись. Пожалуйста, проснись, Карэн, я не могу без тебя.
В палату вошла медсестра и взяла кровь у пациентки.
— Извините, — окликнул её Джон, — вы можете сказать, как она?
— Пока ничего конкретного, — ответила девушка в белом халате, — высокая вероятность, что она выкарабкается. Вопрос только когда — сегодня или через несколько дней.
Я лишь едва заметно кивнул.
— Шли бы вы домой, — сказала она, — уже две недели здесь сидите, — и покинула палату.
— Карэн, ты нужна мне. Обещаю, буду уделять тебе больше времени. Я понял все свои ошибки, милая. И я обязательно напишу тебе добрую историю со счастливым концом, — я уткнулся в её руку, чтобы не было видно моих слёз.
— Правда? — послышался очень слабый голос.
Я поднял голову и увидел, что глаза Карэн открыты, а сама она едва заметно улыбается.
— Карэн? — удивился я, — о боже мой. Как ты? Так, — я поднялся со стула, — секунду. Я позову врача. Всё будет хорошо, милая, — тараторил я, выбегая из палаты, — всё будет хорошо.

— Как книга? — спросила она через некоторое время, когда мы уже успели обсудить все более важные вопросы.
— Да-а, — отмахнулся я, — а что книга? Мне важнее ты, чем какие-то триллеры.
— Правда? — улыбнулась она, — ну смотри, а то твои персонажи без тебя разбегутся.
— Ну и ладно, — усмехнулся я, — всё равно я тебе обещал счастливый конец. Надо будет над ними ещё поработать.
Я наклонился и обнял Карэн, почувствовав невероятную лёгкость и тепло, исходившее от этой женщины. В тот момент я был счастлив.

***

— Тебе никогда не казалось, — начал Джон, — что вся твоя жизнь — это сон. Причем не твой. Словно ты находишься внутри чьего-то бредового сна, снишься уставшему за день человеку.
— Вот сейчас начинаю задумываться, — ответила Диана, стоя посреди оживлённой улицы.
Люди и машины, птицы и кошки, огоньки на экранах — всё это мелькало у неё перед глазами, но она не считала, что всё это — настоящее. Это лишь иллюзия, сон, как сказал Джон.
— А ты когда-нибудь задумывалась о том, что будет, когда этот человек проснётся?
Между ними повисло молчание.
— Ты считаешь, что мы внутри сна? — спросила Диана.
— Я не знаю, — ответил Джон, опустив взгляд, — но это — это точно не настоящий мир. Мы всего лишь персонажи, застрявшие в чьей-то неудачной идее — будь то сон, игра или чьё-нибудь больное подсознание.
— И что нам теперь делать?
— Ну, если всё это — ненастоящее, и если люди здесь никак не реагируют на внешние раздражители, — Джон ехидно улыбнулся, — то мы можем делать всё, что захотим. Но для начала тебе неплохо было бы переодеться.
Диана, загоревшись идеей Джона, пошла ва-банк. Она встала на пути первой попавшейся девушки и, когда та подошла, толкнула её. Девушка чуть отлетела от препятствия и упала на землю. Диана рванула к ней, сняла с неё пиджак и стянула джинсы. Девушка не сопротивлялась, она лишь пыталась встать и пойти дальше, как запрограммированный робот, но Диана не давала ей этого сделать.
— Что ты делаешь?! — крикнул Джон.
— Управляю этим игрушечным миром, — ответила Диана, влезая в новые джинсы, — создатель явно не позаботился о прорисовке этого мира. Горизонта не видно, люди - какие-то роботы, с горем пополам он прописал лишь нас с тобой.
— Прописал? — переспросил Джон.
— Что?
— Ты сказала «прописал», — задумался он, — а что если действительно мы находимся в сюжете какой-нибудь книги…
В голове Дианы промелькнули воспоминания о том, что было до этого. О железной клетке, об отходах вылитых на неё и о Джоне, который каждый день мучил её. «Мне нравится быть плохим. Нравится играть в злодея. Нравится думать, что ты скоро СДОХНЕШЬ!» — пронеслись в её голове обрывки фраз. Она подошла и со всего размаху ударила Джона кулаком в лицо.
— Ты чего?! — закричал тот, отпрянув и схватившись за щёку.
— Да так, — улыбнулась Диана, — за прошлые грешки. Если мы в книге, то ты — злодей.
Теперь и Джон отчётливо вспомнил ночи, проведённые в той комнате с клеткой.
— Но я… я же не хотел…, — начал оправдываться он.
— Забей, — перебила его Диана, — я знаю. А теперь пошли прожигать эту жизнь! — ликующе сказала она, подняв руки, — будет весело!

Что бы вы сделали, если бы поняли, что всё вокруг, в том числе и вы сами — всего лишь персонажи? Что мир, который вас окружает, принадлежит вам и только вам? Правильно. Пустились бы во все тяжкие. Диана с Джоном были как герои тех самых фильмов про двух последних выживших на земле. Они забегали в супермаркеты, которые поместились в этом маленьком мире, брали всё, что хотят и уходили оттуда с тележками, наполненными едой. Они бегали по магазинам одежды и выбирали себе самые необычные наряды — те, в которых никогда бы не вышли на улицу в реальной жизни. Но была ли у них она, реальная жизнь? Они играли в Адама и Еву, наслаждаясь тем, что были в этом мире одни. Двигались между оживших манекенов и не заморачивались о том, что будет после.

Они поставили тележку возле набережной и сели на перила моста, любуясь пустотой. Перед ними был лишь белый фон, не прорисованный мир, сзади виднелось то самое здание, в котором они провели большую часть своей жизни. Джон открыл упаковку круассан и протянул её Диане, она взяла одну штучку, откусила и тут же выплюнула её обратно.
— Твою мать, они что, из бумаги? — спросила Диана.
— Чёрт, — Джон тоже попробовал еду на вкус, — кажется, еда здесь тоже ненастоящая.
— Да ну и фиг с ней, — сказала Диана и выбросила упаковку в белое ничто.
— Слушай, раз мы — единственные герои этого… мира, то, наверное, нам стоит продолжить… род. Как думаешь? — спросил Джон.
— Что? Ты что, извращенец?! — Диана посмотрела на него, подняв одну бровь.
— Нет, но мы застряли здесь, возможно, навечно. Я не уверен, но думаю, что постареть мы тоже не сможем. Зато сможем начать новую историю, создать, ну, это, семью там.
Между ними повисла неловкая пауза. Диана наклонилась к Джону, и их губы сплелись в поцелуе. Еще недавние жертва и злодей стали любовниками, которые строили новый мир с нуля.

***

Я сидел за письменным столом, когда Карэн подошла сзади и обняла меня за талию, наклонившись к уху.
— Это что? — пробежавшись глазами по листку, спросила она, — любовный роман? А как же триллеры, психованные злодеи?
— В этот раз обойдёмся без них, — ответил я, — в мире и так слишком много зла. Пусть хоть в одной моей книге всё закончится хорошо.
Карэн потрепала меня по волосам и пошла в комнату.
— Жду тебя в спальне, писака, — уходя сказала она.
— Уже иду, — я поставил точку и в конце дописал «The end». Эта добрая книга будет посвящена ей, моей Карэн, которую я безумно люблю.
В этот раз она даже не обратила внимания на бардак и на кучу листов, разлетевшихся по всей комнате. Листов, на которых была куча других историй, закончившихся гораздо хуже, нежели эта.

The end.