Однажды вернуться глава четырнадцатая часть первая

  11 марта 2006 г.
     09:30

~ Стасик, алло, Стасик! Стасик, сынок, это я!
Глейзерман~старший напрягался изо всех сил, чтобы услышать в трубке то и дело пропадающий голос сына. С зоной доступа здесь всегда были проблемы, он знал это еще задолго до выселения и оттого сильно нервничал
(мобильник так и плясал в скользких от пота пальцах), словно перед последним в жизни разговором. "А, может, и вправду последним?" ~ мелькнуло в голове помимо воли.
~ Слушаю тебя, папа! Ну, как ты там? Как здоровье?
~ Какое здоровье, сынок? Дополз и то слава Б~гу. Теперь и помереть можно спокойно.
~ Ты опять?! ~ Стас на секунду
осекся ~ вечно у тебя, папа, разговорчики. Никуда не денешься, до ста двадцати дотянешь, не волнуйся так, ладно?
Они разговаривали так, словно и не было бессонной заполошной ночи, ну, как если бы отец находился бы где~нибудь... Да где угодно, хотя бы и за границей, лишь бы не на одиноком разоренном холме.
Внутри у Стаса все клокотало, но срываться на крик ему хотелось меньше всего, ничего это не принесло бы, кроме очередной нервотрепки. И ради чего?! И так вчерашние (точнее, уже сегодняшние)отцовские слова будто отхлестали его по щекам. "Не твой же дом разрушили"... Это ему~то, для которого Гиват~ха~Хамиша ~ можно сказать, второй дом.
Семен же Исаакович предпочитал не заводиться по другой причине. Сама атмосфера этого места как~то не располагала к ссорам и крикам. Куда естественней здесь пришлась бы неспешная, задушевная беседа. Да только поймет ли это сын?
~ Денусь, сынок, денусь ~ голос отца звучал все более приглушенно ~ ты, Стасик, меня обратно не жди. Ладно?
~ Нет, папа, не ладно! Ты что ж это, помирать там собрался?! Или как тебя еще понимать?!
~ А вот так и понимай, Стасик. Я вернулся домой и спешить мне некуда. Разве что к нашей маме.
~ Ну, вот что, папа ~ Глейзерман~младший выпалил все это одним духом ~ если это все, что ты хотел мне сказать, то шалом велеитраот*! Дай трубку Андрюхе!
Когда Михасевич обернулся, на Семене Исааковиче не было лица. В бессильно повисшей руке крупно подрагивала умолкшая "Нокия".
~ Дядя Сеня?! Дык что ж это с вами?
На вас лица нет!
~ Андрюша... У меня... У меня... больше нет сына...
~ Что~о~о?! Как это нету?!
Глейзерман молчал. Аарон с ужасом заметил, как  по щеке Семена Исааковича скатываются мутные ручейки.
~ Что он вам сказал?! Ну?! Дядя Сеня, ну же... Я ему сейчас перезвоню!
~ Не надо, Андрюша ~ еле слышно ответил Глейзерман ~  не трогай его,
Б~г с ним... ~ и вдруг как~то задумчиво добавил ~ а ничегошеньки~то он и не понял.
~ Кто не понял?! Стас?! О чем вы там говорили?
~ Не имеет значения, Андрюша. Я же сказал, Б~г с ним... И не надо ему звонить. Не надо.
~ Да как это не надо, дядя Сеня ~ Аарон аж побагровел, словно от
натуги ~ ну, дык, я ему сейчас! Родного батьку обидеть, это, знаете ли...
Семен Исаакович не ответил, отвернулся, задержавшись глазами на голубом куполе мечети. Затем взгляд соскользнул вниз, пройдя по улочкам Умм~эль~Джемаль, и так~то нешироким, а сверху и вовсе напоминающим тропинки. В деревне шла своя жизнь, судя по всему,  спокойная и размеренная, проехали навстречу друг другу два желтых такси,
тяжелый автофургон неуклюже сдавал задним ходом к угловой низенькой постройке, то ли к складу, то ли к магазину. Гортанные хриплые крики слышались довольно отчетливо, непосвященному могло бы показаться, что там, внизу, идет нешуточная разборка, но Глейзерман и Михасевич знали, что это вовсе и не так, точнее, не всегда так. Разговор на повышенных тонах для горячих жителей Востока являлся нормой как для арабов, так и для евреев, выходцев из
Марокко или Йемена. Впрочем, здесь, в Гиват~ха~Хамиша такая манера как~то не прижилась.
~ Дядя Сеня...
~ Что, "дядя Сеня"... ~ Глейзерман даже не обернулся ~ я сказал "не надо", значит, не надо. Если совести нет у человека...
~ Ну, не надо, так не надо ~ Аарон отступил, понимая, что старика трогать сейчас нельзя. Впрочем, он решил позвонить Стасу чуть позже, желательно, втайне от Семена Исааковича. Что могло произойти между отцом и сыном он догадывался, зная взрывной нрав Глейзермана~младшего. И, конечно, надеялся, что тот перезвонит и попросит прощения.

       (продолжение следует)
* шалом велеитраот (ивр.) привет и до свидания.