Кровоточащие розы

Недавно нашей старшей внучке Лолочке исполнилось шестнадцать лет, а мне вспомнился эпизод из нашей жизни, случившийся десять с лишним лет назад. Мы тогда жили в солнечном Перте, столице Восточной Австралии, расположенного прямо на берегу тёплого Индийского Океана.

У нас зазвонил телефон, международный вызов с противоположной точки планеты. Точнее, из Англии, с берегов туманного Альбиона, омываемых холодными водами Атлантики.

Взяв трубку, я услышал громкий детский голос, который не перепутал бы ни с каким другим голосом на свете. Он принадлежал нашей Лолочке. Из её сбивчивого от волнения рассказа я уловил, что речь идёт о каких-то кровоточащих цветах, которые Лоле очень понравились. Она то и дело повторяла «bleeding roses... bleeding roses...».

Мне стало как-то не по себе и я попросил девочку передать телефон маме. Моя дочь поспешила успокоить своего тревожного папу. Она рассказала, что они, гуляя по Лондону, забрели на художественную выставку, где экспонировались картины  испанского художника Сальвадора Дали.

Лолочке, которая сама тогда не без успеха увлекалась рисованием, выставка понравилась. Она с любопытством разглядывала сюрреалистические фантазии гениального живописца, но особое впечатление на неё произвела картина, которая называлась «Тhe bleeding roses» – «Кровоточащие розы».

До меня же сразу не дошло что к чему. В моей голове не укладывалось, что крошечная девочка, которую я совсем недавно возил в коляске, способна восхищаться таким сложным художественным направлением, как сюрреализм. Я и сам-то до сих пор воспринимаю его скорее умом, чем чувствами. А уж когда я пребывал в нежном возрасте своей внучки, то вообще не имел никакого представления не то чтобы о сюрреализме, но и о живописи в целом. И единственным художником, которого я тогда знал, был друг отца, местный архитектор, научивший меня правильно рисовать самолётики.

После этого телефонного разговора я начал читать всё, что попадалось о Сальвадоре Дали, и узнал много интересного, включая историю создания этих самых истекающих кровью роз.

У художника была спутница жизни, которую звали так же, как мою маму – Гала. Она была необыкновенной женщиной. Сам же Сальвадор Дали – общепризнанный гений, который жил и, кто знает, может быть до сих пор живёт в фантастическом мире часовых циферблатов, плавящихся в горниле Времени. И потому он был совершенно не приспособлен к рутине реальной жизни. Причём беспомощен до такой степени, что ему требовалась нянька в прямом смысле этой почётной миссии. Гала и взвалила на свои плечи это бремя. Самоотверженность, видимо, в крови русских женщин.

Не знаю, какую роль сыграла Гала в творчестве Дали – быть женой гения уже подвиг,  – но одно можно уверенно сказать, что не будь Галы, не было бы картины «Кровоточащие розы». Гала в молодости перенесла сложную операцию на внутренних органах, на которой изъявил желание присутствовать и Сальвадор. Художники ведь народ предельно любопытный, их хлебом не корми, дай новых впечатлений. И по-своему сострадательный. «По-своему» означает творчески сострадательный.

Молодой Дали остро сопереживал мучения своей возлюбленной, что он и выразил в картине, так глубоко впечатлившей мою маленькую внучку. А Лолочка, в свою очередь, расшевелила в своём невежественном дедушке интерес к высокому искусству. Благодаря общению с ней, во всяком случае, не без её косвенного влияния я стал более внимателен и чувствителен не только к творениям мастеров, но и к живой природе. Да и вообще ко всему, что меня окружает.

Правда, так непосредственно и глубоко восхищаться прекрасным, как это умеют дети, я оказался неспособен.
Видать, поздно уже.



За иллюстрацию благодарен Дали, Гале и Интернету.