Тревожное дыхание границы

             Опубликовано в уссурийском краеведческом сборнике "Лики времени" №1.

     Окончилась гражданская война. По требованию населения, территория ДВР вошла в состав Советской России. С 1923 года в Приморье начали проводиться выборы в местные Советы. В Корсаковке и в других корейских сёлах до 1925 года власть на местах осуществляли ревкомы, в их составе заметную роль играли бывшие партизаны, участники антияпонской борьбы, демобилизованные из рядов НРА красноармейцы, политэмигранты.

Шуфанская долина и её окрестности в эти годы  оставались одной из самых неспокойных в криминальном отношении территорий в губернии. Продолжалась борьба с макосеянием  и незаконным оборотом наркотиков, не укреплена ещё была должным образом и не защищена от проникновения контрабанды граница. Между тем уездный Никольск-Уссурийск отстоял от границы километров на 60 по прямой, Корсаковка – на 40, Кроуновка – на 35 км.

Только с декабря 1922 по декабрь 1923 года в Никольск-Уссурийском уезде существовали и действовали в разных местах 22 банды, 2 дезертирские группы и 2 контрреволюционные организации, одна из которых скупала и сбывала за границу оружие, другая же занималась убийствами советских работников.

Приграничные сёла и деревни неоднократно подвергались налётам и грабежам бандами из-за границы, организовывались провокации и диверсии, распространялись враждебные слухи. В архивах Пограничных Войск хранятся многочисленные документы о нападениях на с.с. Корфовское, Ново-Гергиевское, Константиновку, Алексее-Никольское, корейские посёлки по реке Шуфан. Тогда ещё не существовало сплошной линии защиты границы. Отдельные заставы, маневренные пограничные отряды, содействие сельских милиционеров защищали пограничную линию не полностью.

Территориальная милиция («террмилиция») в нашем Никольск-Уссурийском уезде начала формироваться весной 1923 года, а к февралю 1924 г. в уезде уже насчитывалось до 400 «террбойцов» (т.е. сельских милиционеров), проживающих по сёлам и деревням. Через организации террмилиции проходила почти вся призывная молодёжь, годная для воинской службы. Это позволяло молодёжи нести службу без длительного отрыва от хозяйств, путём ежегодных сборов и вневойскового обучения (подобно тому, как это делалось в казачьем войске).

По требованиям уссурийского трудового казачества, по решениям войсковых кругов и казачьих съездов, казачье войсковое сословие самоликвидировалось, а казачество слилось с крестьянством. Функция защиты границы ложилась теперь на профессиональные регулярные части, которые впоследствии стали именоваться Пограничными Войсками. Профессиональная охрана границы была тем более необходима, что только с 1923 по 1925 год на приморскую границу было совершено более 200 вооружённых налётов. Пограничные заставы по р. Ушагоу (р. Гранитная, около 40 км к западу от Корсаковки) относились к Гродековскому погранотряду. В г. Никольске-Уссурийском базировался уездный кавалерийский погранотряд, созданный для маневренной борьбы с бандами, терроризировавшими население приграничной полосы.

Постоянно находясь в движении и маневрируя на местности, кавалеристы-пограничники могли оперативно реагировать на выступления любого бандформирования вблизи границы и пресекать попытки терроризировать население.

Из сводки боевых действий Никольск-Уссурийского кавалерийского погранотряда за период с марта 1923 г. по сентябрь 1927 г.:
«…10 февраля 1924 г. около 17 час. банда Коростылёва в числе 20 чел. напала на сел. Корфовское, где обезоружила территориальную часть, забрала кассу сельсовета, 5 лошадей и предполагала напасть на сёла Ново-Георгиевское и Константиновку. Высланный из с. Полтавки разъезд в 7 сабель для освещения местности и сбора сведений  11 февраля в 9 час., достигнув селения Алексей-Никольского, обнаружил банду, которая уже  была  в  составе  25 чел.   Последняя  вступила в бой, который продолжался до 20 час.
12 февраля умелыми и смелыми действиями нашего разъезда банда была обращена в паническое бегство и отступила по направлению к с. Корфовское. Причём разъездом захвачена одна заводная лошадь. С нашей стороны потерь нет.
…24 мая 1925 г. разъезд от Корфовской погранзаставы Гродековского погранучастка в составе 2 человек столкнулся на р. Ушагоу с хунхузской шайкой численностью до 60 человек, обстрелявшей наш разъезд. Ответными выстрелами убито 7 хунхузов. С нашей стороны потерь не было.
…1 августа 1925 г. хунхузской шайкой численностью до 70 человек был ограблен корейский посёлок Яиндек по р. Шуфан; высланный эскадрон 87-го кавполка при уполномоченном отряда Шекереве 3 августа в 4 час. в 5 км от заимки Попова, в районе высоты 330, имел стычку с означенной хунхузской шайкой. В результате произведённого обходного манёвра полувзвода при 1 пулемёте было убито 46 хунхузов, а остальным удалось скрыться. Эскадрон из своего состава потерял убитыми 1 отделкома и 1 комзвена, ранеными 1 комвзвода и 4 красноармейцев».

Документов, подобных приведённым, немало хранится в архивах Погранвойск. Из сводки о деятельности Никольск-Уссурийского погранотряда следует, что только за 5 лет с момента создания этот «кавотряд» (кавалерийский отряд) имел столкновения с 34 хунхузскими бандами (общей численностью более 1400 человек) и с 14 белогвардейскими бандами (общей численностью более 180 человек). Бандиты оставили убитыми на поле боя 296 человек, ранеными – 58 человек, пленными – 17 человек. Захвачено пограничниками у бандитов разное оружие, 244 лошади, отнято у бандитов крестьян – 13 человек. Потери отряда за этот срок – 9 убитых, 8 раненых, убито 10 лошадей. За боевую деятельность на границе Никольск-Уссурийский погранотряд был награждён орденом Красного Знамени.

Трудная служба по защите границы нередко требовала от молодых пограничников героизма, подвига. Вот один из эпизодов этой деятельности, в сухих строках рапорта названный «стычкой с хунхузской шайкой».

В районе заставы «Шуфан» долгое время оперировала банда Лин-Ченя в количестве 70 человек. Банда дважды грабила крестьян с. Пушкино, угоняла скот из дер. Николо-Львовск, терроризировала население других сёл и деревень.

Ликвидацию банды командование отряда поручило сводному отряду пограничников под командой командира взвода мангруппы Семенкова Валентина Николаевича. В течение 2 суток 1 и 2 августа 1925 г. сводный отряд преследовал и по частям уничтожал банду. На третий день банда была настигнута в районе высоты 330. Завязался бой. Бандиты яростно сопротивлялись. Несколько раз переходили в атаки. На пограничника Прыгунова напали 4 бандита, его винтовка была перебита и пришла в негодность. Прыгунов, обладая огромной физической силой, двух бандитов зарубил клинком, у третьего выхватил винтовку и заколол его штыком, а четвёртого бандита задушил голыми руками.

В это время командира взвода Семенкова окружили пять бандитов и хотели захватить его живым. Сергей Фёдорович Прыгунов, видя, что командир находится в опасности, поспешил к нему на выручку. Вдвоём они перебили окружавшую командира взвода группу бандитов, а главаря банды взяли в плен. Бой шёл непрерывно два часа. Потеряв 46 человек убитыми и одного пленным, бандиты в беспорядке бежали за границу.

Пограничники отбили у бандитов 18 лошадей, 24 коровы и большое количество награбленного ими у местных жителей имущества и без потерь вернулись в Никольск-Уссурийск. Командир взвода Семенков, красноармейцы Прыгунов, Рогов, Смирнов и Антонов награждены от уездного исполкома именными часами. Остальные 20 пограничников получили денежные премии и подарки.

В итоге активной деятельности пограничников и террмилиции к концу 1925 г. было, в основном, покончено с крупными бандами в уезде, хотя стычки с мелкими бандами продолжались и в последующие годы. Только к концу 30-х годов было покончено с макосеянием на тайных делянах и с оборотом наркотиков в крае, что значительно уменьшало притягательность нашей территории для банд из-за кордона.

В такой неспокойной, из-за близости границы, обстановке Корсаковка, наряду с другими корейскими сёлами, начинала строить новую жизнь. Активными строителями этой новой жизни становились вернувшиеся из партизан, из Красной Армии демобилизованные воины.

В семи сёлах Суйфунского района (Корсаковка, Кроуновка, Прокопьевка, Пуциловка, Пушкино, Тяпигоу, Яконовка) среди корейского населения насчитывалось 54 члена ВКПБ из 144 по району ( в том числе в Корсаковке – 10), 249 комсомольцев из 488 по району (Корсаковка – 42), 80 красноармейцев из 105 (Корсаковка – 30). Кроме того, в этих сёлах проживали бывшие партизаны (23 из 77 в районе), 7 политэмигрантов (из 16 в районе). Эти люди, естественно, составляли политическое ядро населения. В строительстве новой жизни они играли активную роль, меняя на глазах привычный образ жизни корейских крестьян.

 Едва справившиеся с волной бандитизма и хунхузских налётов на районы пограничья, пограничники и сельские дружинники вынуждены были противостоять новой угрозе для мирной жизни населения. Этой угрозой стала милитаристская политика Японии, откровенно заявлявшей своей целью военное столкновение с Россией и готовившей захват Советского Приморья других районов Дальнего Востока.

Свои претензии на мировое господство японская военщина начала осуществлять в Азии, на территории Китая. 19 сентября 1931 года японская армия приступила к захвату Маньчжурии. К концу октября была захвачена почти вся Южная Маньчжурия. Квантунская армия двинулась на север. К осени следующего года была захвачена почти вся Маньчжурия. На её территории возникло марионеточное государство Маньчжоу-Го. Отсюда армия захватчиков двинулась на Китай. К концу мая 1933 г. она вышла к Пекину и Тяньцзиню.  31 мая 1933 г. было заключено перемирие между Китаем и Японией. Этим соглашением Китай признавал японский контроль над северо-востоком и, частично, севером Китая, а в окрестностях китайских столиц была создана демилитаризованная зона.

Маньчжоу-Го превратилась в военно-стратегический плацдарм для нападения на СССР. Квантунская армия вышла непосредственно к нашим границам. Военный министр Японии в 1933 году откровенно заявлял: «Япония должна неизбежно столкнуться с Советским Союзом… Для Японии необходимо обеспечить себе путём военного захвата территории Приморья, Забайкалья и Сибири». Ради этого Япония наращивала свою военную мощь в оккупированной Корее и Маньчжурии, строились новые аэродромы, шоссе и железные дороги по направлению к советским границам.

Как жило население Приморья в этой напряжённой обстановке, рассказывал советский представитель на Токийском процессе в 1946 году:
«В течение всего времени наши люди, живущие в советских дальневосточных областях, чувствовали себя в положении людей, которых бандит держит под дулом револьвера и которые ежеминутно, днём и ночью, должны быть готовы дать отпор грозящему нападению. Советский Дальний Восток жил в напряжённом ожидании японского нападения….».

Тревожно было на приморской границе в 1936-1937 годах. В ноябре 1936 г. Япония и Германия подписали «антикоминтерновский» пакт. Выступая 25 ноября 1936 г. на заседании тайного совета, на котором был одобрен этот пакт, министр иностранных дел Японии Арити заявил: «Отныне Советская Россия должна понимать, что ей предстоит стоять лицом к лицу с Германией и Японией…». Опасность нападения Японии на Приморье всё возрастала. Готовя  пропагандистское оправдание нападения, Япония обвиняла Советский Союз в поощрении базирования корейских партизан в Приморье и содействии их деятельности в оккупированной японцами Корее. Считая корейцев, где бы они ни проживали, своими подданными, японские разведслужбы поощряли националистические устремления корейцев в Приморье, чтобы иметь повод для территориальных претензий на приморские территории, где корейцы составляли значительную часть  всего населения.

Напряжённость на границе следовало уменьшить, оттянуть начало возможной войны и при этом избавить корейцев от японского террора в случае нападения на Приморье. И советское правительство применяет такую непопулярную меру, как переселение корейского населения в Среднюю Азию. Переселение развязывало многие узелки в международных отношениях – с Китаем, с Японией. Однако с точки зрения конкретных человеческих судеб переселение принесло немалый ущерб и отложилось в сознании корейцев тёмным пятном.

По планам Японии, Корея служила мостом между Японскими островами и полями сражений, а также крупной военно-экономической базой. В то же время ресурсы Кореи откровенно разграблялись, грабилось население. Сюда переселялись с островов японцы, в основном отслужившие резервисты, которые наделялись землёй и имуществом за счёт корейцев. Это способствовало непрекращающейся партизанской борьбе в Корее. СССР служила важной опорной базой партизанского движения в Маньчжурии и Северной Корее. Иногда партизаны, уходя от превосходящих сил японцев, выходили на советскую территорию, убеждённые, что найдут здесь спасение и помощь. Порой переходы совершались с тяжёлыми боями, партизаны несли большие потери. Даже после переселения приморских корейцев в Казахстан случаи переходов продолжались ещё не один год, вплоть до освобождения Кореи в 1945 году.

Потерявшее многие тысячи населения Приморье вынуждено было переформировывать экономику края, и в том числе сельхозпредприятия приграничья. Колхозы зоны Корсаковской МТС отдавали часть своих работников для обслуживания МТС. В предвоенные годы в Корсаковку переехали на жительство  десятки людей из окружающих сёл, которым впоследствии предстояло жить и работать в МТС, затем – в совхозе. Штаты МТС формировались заново. Сильно поредевшее население окрестных сёл нужно было восстанавливать заново.

Между тем японские войска, вышедшие к советской границе в Приморье, стали усиленно укреплять её, создавать укрепрайоны, военные аэродромы и базы, участились провокации на границе, с обстрелами противолежащей стороны и полётами японских самолётов над советской территорией. Жизнь  сельчан, помимо привычных трудовых забот, теперь включала в себя и обучение элементарным мерам безопасности, на случай вторжения в край извне. Формировалась система гражданской обороны, в которой участвовала  МТС, со своими штатами и техникой. Периодически проводились проверки готовности населения, учения и занятия. В книге приказов по МТС периодически появлялись документы, регулирующие подготовку работников МТС и населения к гражданской обороне. Вот один из приказов по Корсаковской МТС Ворошиловского района от 24.02.38 г.:
«§  1.
На основании постановления райисполкома Советов РК и КД от 11 февраля 1938 г. за №2 о поведении населения, о светомаскировке в условиях противовоздушной обороны, с 24.02.38 г. создаю штат в кол-ве 3-х человек: Кузнецов, Пенязь, Пальгов, которые обязаны обеспечить требуемую постановлением светомаскировку и поведение населения на территории Корсаковки в период воздушной тревоги.
§ 2.
На период тревоги назначаю дежурных у телефона в конторе бухгалтерии следующих товарищей: 24.02 – Бойченко и Демидкин, 25.02 – Широгородский и Голоюда, 26.02 – Клименок и Гряникова, 27.02 – Куклев и Демидкин, 28.02 – Гаськов и Иванов, 1.03 – Курташин и Елизаров. Все выше перечисленные дежурные обязаны неотлучно находиться у телефона для приёма и передачи распоряжений по тревоге от РК милиции и штаба с. Борисовки ответственному дежурному с. Корсаковки, а последний доносит в штаб, расположенный в кабинете директора, принимает решительные меры в соответствии с постановлением.
§ 3.
 На период тревоги назначаю ответственных дежурных по «ВТ» следующих товарищей п срокам: 24.02.38 – Ланин, 25.02 – Пичугин, 26.02 – Титов, 27.02 – Еремеев, 28.02 – Золотов, 1.03 – Братусь, на которых возлагаю ответственность за выполнение постановления облисполкома на территории Корсаковки.
§ 4.
24.02 на период тревоги назначить ответственных в каждом доме и цехе за соблюдением порядка поведения жильцов и рабочих в период «ВТ».
§ 5.
На период «ВТ» все машины обеспечить синим светом и шоферов противогазами.
§ 6.
Сигнал «ВТ» подаётся короткий несколько раз с автомашины Амовскими сигналами. Отбой «ВТ», продолжительный этот же сигнал. Подобные сигналы в другое время в с. Корсаковка воспрещаю.
Директор МТС - /Кузнецов/»

Дважды, в 1938 году у озера Хасан и в 1939 году на реке Халхин-Гол, японская военщина пыталась развязать агрессивную войну. Боевой опыт Красной Армии, вынесенный из этих боёв, широко использовался для учёбы и боевой подготовки. Агрессивное поведение японской военщины не оставляло места равнодушию и успокоенности ни нашим пограничникам, ни армии, ни населению. Большое количество архивных документов Пограничных Войск свидетельствует об этом. В первой половине 1939 года, докладывая обстановку на границе Приморского округа, начальник краснознамённых погранвойск НКВД Приморского округа комбриг Стаханов приводит следующие её особенности: а) концентрация японских войск в маньчжурском прикордонье на Приморском, Ханкайском и Гродековском направлениях, где возведены укрепрайоны и сосредоточено до восьми дивизий отборных японских войск; б) усиление агрессивности, вызовы на конфликты вплоть до боевых столкновений с пограничными нарядами; в) массовая переброска разведчиков на нашу территорию. Японская разведка взяла под строгий контроль наш участок границы, взяла на учёт всех контрабандистов и использует их в целях разведки нашей погранполосы, маскируя их под рядовых контрабандистов и прочих нарушителей границы. Строя укрепрайоны вдоль границы, японцы стремятся захватить пограничные командные высоты, и это осложняет охрану и оборону границы.

Среди архивных документов той поры хранится множество докладных записок отдела службы Пограничных войск о боевых столкновениях и стычках с нарушителями границы. О характере подобных стычек можно судить по любой из этих записок:
«10 февраля 1939 г.
9 февраля 1939 г. в 16.10 группа японо-маньчжур численностью 12 человек перешла государственную границу против заставы «Ушагоу» и углубилась на нашу территорию на 100 м.
Высланная группа пограничников заставы «Ушагоу» в количестве 9 человек с двумя ручными пулемётами под командой лейтенанта Козыря открыла огонь по японо-маньчжурам. Последние залегли и открыли ответный ружейно-пулемётный огонь по нашим пограничникам. В результате перестрелки японо-маньчжуры были отброшены за границу. Жертв с обеих сторон нет.
При перестрелке одной из пуль пробито окно и стена заставы. Пуля упала в общежитии заставы (пуля японского образца).
На месте столкновения подобраны флажок и верёвка, брошенные японо-маньчжурами.
Наблюдение и охрана границы усилены.
Начальник отдела службы погранвойск комбриг Петров».

Главное Управление Пограничных войск сообщало в наркомат иностранных дел той же весной:
«17 мая 1939 г.
11 мая 1939 г. в 11.59 на участке заставы «Полтавка» Гродековского  краснознамённого пограничного отряда группа японских самолётов в количестве девяти лёгких бомбардировщиков и трёх истребителей, нарушив государственную границу, углубились над нашей территорией до 8 км.
По самолётам был открыт огонь, одновременно в воздух поднялись истребители с целью уничтожения японских самолётов.
Самолёты противника, быстро изменив курс на юг, а затем на юго-запад, скрылись на маньчжурскую территорию, однако задержавшийся на нашей территории один из японских истребителей был нашими истребителями приземлён…
Врио начальника пограничных войск НКВД дивизионный  комиссар Мироненко».

Командование пограничных войск Приморского округа, докладывая об охране границы в 1940 году, сообщает об организациях в Маньчжурии, которые японская разведка использует во враждебных нашей стране целях:
«…Японские разведорганы для антисоветской деятельности и разведывательной работы широко используют существующую в Маньчжурии организацию «Сехохэй» – «общество мира и справедливости», и организацию русских белоэмигрантов, среди которых японцы в 1940 г. особенно усилили своё влияние.
а) В организации «Сехохэй» состоит свыше миллиона членов, филиалы «Сехохэй» имеются почти во всех уездных и районных центрах, реже встречаются в населённых пунктах.
Члены этой организации воспитываются в духе преданности Японии и враждебного отношения к Советскому Союзу… 
Характерно отметить, что до 1939 г. русские белоэмигранты в организацию «Сехохэй» не принимались, а в 1940 году вступление в члены организации для белобандитов является в обязательном порядке
Из русских создаются военизированные отряды под названием «Бункай»…
В июне 1940 г. в Харбине, Хайларе и Трёхречье созданы так называемые высшие курсы (Киовакай) для воспитания русской эмигрантской молодёжи…
б) …Для лучшего использования белой эмиграции и осуществления строжайшего контроля за её деятельностью вся белая эмиграция объединена в так называемое «Главное бюро по делам русских эмигрантов».
«Главное бюро» на периферии имеет свои отделения и представительства, объединяющие всех проживающих в районах белоэмигрантов.
Кроме «Главного бюро», среди белоэмигрантов существует ряд монархических, фашистских, антисоветских организаций, из которых наиболее заслуживают внимания:
«Российский фашистский союз» (РФС), возглавляемый Родзаевским. РФС руководит и антикоммунистическим союзом молодёжи в Маньчжурии.
«Монархическое объединение» во главе с Шипуновом. В эту же организацию входят «Союз мушкетёров» и «Национальная организация русских разведчиков».
«Союз казаков на Дальнем Востоке» во главе с бывшим генералом Зуевым.
«Дальневосточный союз военных», руководимый Кислицыным.
Все перечисленные организации вдохновляются и материально обеспечиваются японскими разведорганами. Но наиболее активной из всех существующих в Маньчжурии белоэмигрантских организаций японцы считают «Российский фашистский союз»…
В 1940 г. на участке Приморского округа задержано 7 русских агентов, и все они являются членами «Российского фашистского союза»…

Такие силы противостояли нам в эти годы. Когда в 1941 году гитлеровские орды вторглись в нашу страну на западе – здесь, на востоке, на границе стояла готовая выступить в любой момент вооружённая до зубов Квантунская армия. Всего лишь в 125 километрах от Владивостока и в 95 километрах от Ворошилова. А выдвинутые к границе части японцев находились от Ворошилова всего лишь в 60-70 километрах. Японская армия была готова к вторжению и ждала только приказа. У правящей верхушки Японии был готов даже план управления захваченными территориями. По плану, Приморье должно было стать частью японских владений на материке. Заселить его предстояло вооружёнными японскими колонистами. Для предотвращения «концентрации в Сибири славян» их предполагалось принудительно переселить в самые отдалённые и необжитые районы Дальнего Востока…

Всю войну страна вынуждена была держать здесь значительные военные силы, невзирая на нелёгкое положение наших армий на западе. Отток из экономики края большого количества работников-мужчин возмещался широким применением на заводах и фабриках женского труда. Кроме того, на плечи женщин легли работы по строительству укреплений вдоль границы. Край оказался, по выражению Н.П.Пегова, одного из руководителей Приморья в те годы, «край оказался на положении невоюющего фронта, и эта – фронтовая – обстановка буквально физически ощущалась до конца 1943 года».

А летом и осенью 1945 года Приморье стало плацдармом, с которого был нанесён удар по Квантунской армии в Маньчжурии. 5-я армия генерал-полковника Крылова Н.И., входившая в 1-й Дальневосточный фронт под командованием  маршала Мерецкова, наносила удар с направлением от Гродеково на Гирин, на участке фронта в 65 км. Ей пришлось прорывать Пограничненский укрепрайон на горных хребтах и Волынский укрепрайон. Армейские части двигались к границе от Ворошилова на запад. До 5 августа 1-й Дальневосточный фронт в целях секретности именовался Приморской группой войск. 5-я армия совместно с 1-й должны были прорвать фронт после мощной артподготовки, глухой ночью, при свете прожекторов. Однако в ночь выступления разразилась гроза, хлынул ливень. Наступление началось без артподготовки. Страницы «Истории Второй мировой войны. 1941-1945.» сообщают: «Наступление войск 1-го Дальневосточного фронта началось действиями передовых отрядов армий. В кромешной тьме, под ливнем они пересекли государственную границу и к рассвету продвинулись в глубь вражеской обороны на 3-10 км… До наступления передовых отрядов непосредственно на границе части Приморского пограничного округа ликвидировали 33 объекта противника, входившие в систему хорошо оборудованных в инженерном отношении укреплённых районов».

Руководитель СССР И.В.Сталин в обращении к народу от 2 сентября 1945 года говорил: «Наш советский народ не жалел сил и труда во имя победы. Мы пережили тяжёлые годы. Но теперь каждый из нас может сказать: мы победили…».

Хотя обстановка на границе, в связи с событиями в Маньчжурии и Корее, оставалась беспокойной ещё не один год, гражданское население края начинало мирную жизнь. Жители наших сёл могли теперь спокойно заниматься трудом, восстановлением народного хозяйства, строительством и благоустройством сёл, без оглядки на близкую границу.