Гуманоид и промоутеры

Люблю жить в столицах. Всегда любил. И в столице Цефанадана мне нравилось, и на Длибертаруине хорошо жилось. И в Москве тоже ничего.
А, кстати, представлюсь: я Кедлайат Шли’Так К’Т’Кодд, эмиссар Цефанадана на Земле; в миру –  Василий Фёдорович Пилипенко. Нас тут, в общем-то, немало, друзья мои земляне, братья по маразму. Впрочем, вам обычно до лампочки; всяких беспокойных товарищей, которые поднимают панику, разыскивают доказательства, опрашивают очевидцев, вы всё равно за шизофреников держите. Ну, оно и к лучшему. И вам спокойней, и нам хорошо.
Собственно, мы же никому не вредим. Всякие там похищения, чипы в позвоночнике, дурь в голове - или про что там у вас ещё весь этот хоррор снимают – это ведь не мы. Нет, мы таким не занимаемся. Это, скорей всего, грязные длугатране. Или кроперийцы. Хотя и то вряд ли. Последнее время у вас тут настолько потрясающая экология, что кому вы нафиг нужны, мама дорогая. Вот я по шоссе Энтузиастов или в районе метро Перово пройдусь – весь вечер отчихаться не могу, а чихаю я так, что люстра дрожит! Или вот ещё, опять с мусоросжигательного завода вонь попрёт, - прямо обожаю! После свадьбы длугатран так не воняет, простите меня. А до меня ведь эти ароматы ещё через мимикр доходят. Мимикрирующий костюм, то есть.
Инструкция предписывает мне маскироваться под аборигена и носит мимикрирующий костюм – сокращённо, мимикр. Удобная штука: кожа, рожа, даже имитация кариеса (кстати сказать, с симуляцией всех сопутствующих ощущений  - жуткая гадость) – в общем, всё как у людей. Удобное управление, интуитивный интерфейс. Хочешь – брюнет, хочешь – блондин; возраст тоже настраивать можно. У меня последняя модель, удобная; до этого в голове слегка узковаты были. 
 Обязанности мои – проще некуда: следить за исправной работой наших систем мониторинга. Работы совсем немного: обойду точки своего сектора два-три раза в неделю, проверю, всё ли исправно, да и снова сибаритствую – то есть, пардон, научные наблюдения произвожу, изучаю менталитет. Даже вот однушку снял в Новой Москве – для погружения в исторический контекст, так сказать. – Ну, вы, конечно, удивитесь, но ваша раса была создана нами всего лишь как исторический эксперимент. Собственно, ваше настоящее – это наше прошлое, доступное для наблюдения в реальном времени. Очень увлекательно, надо сказать. Особенно внешность умиляет, конечно – это ведь и мы такими были миллионы лет назад, - умора. – Нет, давайте только там без обид об унижении человеческого достоинства и всё такое. Кстати сказать, мы вам подкинули лазер, мобильную связь и рецепт кетчупа, пока ваши умники тормозили: пришлось, что называется, немного простимулировать исторический  процесс. Так что здесь скорее не использование, а взаимовыгодное сотрудничество…
В общем, всё мне у вас нравится! Даже чёрт с ней, с этой экологией; в конце концов, это ж вам тут жить, а я-то в командировке; поработал – и обратно в звёздные, так сказать, высоты усвистал. Ну, приеду в свою однушку с полевых исследований, отчихаюсь как следует, свалится люстра – назад повешу. 
Столица хорошеет год от года – то расписные матрёшки, то розовые пингвины, то варенье – прелесть; хожу и радуюсь. (Пингвины особенно хороши; я, когда их впервые увидел, подумал, длибертаруинцы вторжение, что ли, устроить решили, с чего бы это; оказывается – нет, просто люди лету радуются. Солнышку.)
Но вот не нравится мне у вас одно.
Очень много народу!
Какой-то кроперийский базар, по-другому не скажешь.
Все куда-то спешат, ногами месят, локтями работают; так и норовят впереться тебе в личное пространство. Ну что за свинство! Никакого взаимного уважения.
  Еду я как-то в час пик. Ну, стою себе чушкой такой вяленой, никого не трогаю.
Вдруг на остановке берёт меня какой-то жлоб за локоть и отодвигает – вспомнил, что ему тут выходить. Ни тебе «вы на следующей выхо;дите?», ни «извините, можно пройти?». 
- Фига се, - жлобине этому вслед говорю, - резвый какой гражданин.
Оборачивается. Пузатый такой, майка в полосочку, морда будкой, пузо наперевес; в руках - книжка: «Стальной Прокурор и Буся Налимчик: игра на повышение» из серии «Тайны криминальной закулисы», автор  - Берихайло С.В.
Книгочей, значит. Буся, блин, Налимчик, а!
Не удержался; поднимаю глазные фильтры – а глаза у меня чёрные, с синими прожилочками; папины глаза. А мужик – нет бы, в штаны наложить, - так он меня книжкой этой своей легонько так по лбу: тюк! И орёт:
- Чо ты паясничаешь? Ну чо ты паясничаешь, козёл?..
Аж покраснел весь.
- Сам козёл, - говорю, - Берихайлом-то стальным своим тут не маши, в присутственном месте. Стыдно! -  и улыбаюсь мужику: рот до ушей показываю. В буквальном смысле. И зубами так машу ему: вперед-назад. Зубы-то синтетические, они к костюму приделаны.
А мужик ещё больше краснеет, горячится, матом крыть начинает. Наверно, и в драку бы полез, да  - «осторожно, двери закрываются». Вовремя.
Иных индивидуумов ничем не прошибёшь.
Вообще говоря, демонстрировать признаки, «которые могут являться прямым или косвенным доказательством внеземного происхождения субъекта, выполняющего миссию», как бы не очень хорошо. Ну, то есть, по идее, этого делать нельзя. Но иногда так хочется! Вот достанет тебя всё вконец, и вот хочется, прямо так и тянет взять да и продемонстрировать какой-нибудь прямой или косвенный признак. Ну, чтобы люди задумались, что ли. Что не одни они во Вселенной. И даже в столице они не одни. Но иным хоть кол на голове теши!
И ладно, в метро тесно;  так и на улице же иной раз не пройти. А вдобавок ещё промоутеры лезут, как мухи в...  в сладкий чай, да. Вот это вообще – песня.
Ладно, там, девочки – студентки, которые ненавязчиво так тебе свои флаеры подсовывают, застенчиво, вроде как извиняясь даже. Порой даже и возьмёшь из жалости; скотская же работа.
Но бывают и подвижники! Стахановцы, как говорится, своего труда.
Пошёл я как-то в двенадцать дня прогуляться. Дай-ка, думаю, наведаюсь в центр: там всегда какое-нибудь бурление; вдруг пингвинов новых поставили, или вареньем угощают, или бабки пляшут, или панки Цоя орут. Одним словом, менталитет: мне, как историку, любопытно. В общем, дёрнул меня чёрт.
Поднимаюсь от метро, - жара, люди прут, по;том обливаются, кто курит, кто в наушниках, никто дальше своего носа не смотрит; толпа эдаких независимых индивидуумов, понимаешь ли; погрузились в свой драгоценный внутренний мир и прутся, а все вокруг дорогу уступай.
А посреди толпы – здоровенный такой губастый детина:
- Горячие стейки! Горячие, вкусные стейки! Только сегодня два стейка по цене одного! – орёт сорванным голосом и флаерами чуть ли не в самую морду тычет. На все стороны вертится, живчик; всех оприходовать успевает, - народ уворачивается, а он всё равно тычет. Старается, отрабатывает зарплату.
Ну и мне под нос флаеры свои суёт.
Я вот думаю – какой идиот вообще это придумал, этот навязчивый маркетинг, промоутеров-горлопанов?  Они  что, полагают, что если приличному человеку в морду флаером ткнуть флаером, то он тотчас же в их ресторан побежит?  Это как вообще? Лично у меня, наоборот, сразу возникает неприязнь и к зазывале, и к заведению заодно. Чудны;е земляне какие-то, ей-богу.
Ладно. Чувствую я, заводиться начал. Я когда заведусь, дело плохо; вот беда прямо с этим.
- Так-так, - говорю, - ну давайте, продегустирую ваши стейки. Очень интересно.
- Проходите, пожалуйста, молодой человек, -  орёт горлан, голоса не понижая, - Горячие стейки! Два стейка по цене одного!
- Ух, жарко что-то, - говорю я; беру и костюм расстёгиваю. Остаюсь, так сказать, в исподнем. А костюм на руку вешаю, как пустую шкурку.
А детине – хоть бы хны; пробормотал только: - вот это маскарад… - и снова давай орать: - Стейки, горячие стейки! Лучшие стейки у нас! Акция – два стейка…
 - А куда проходить-то? – говорю.
- Да вот, - детина на лесенку в подвальчик показывает. И продолжает орать, как заведённый.
Ладно; захожу в подвальчик. Люди жуют, даже внимания не обращают. А, не; вон, какая-то девица в костюме анимешной школьницы начала пялиться. Наверно, решила, что это косплей такой. А остальным вообще по барабану.
Сажусь за столик. Официант не подходит, снова не подходит, и снова не подходит.
- Здрасьте! – обращаюсь к нему, - Я Кедлайат Шли’Так К’Т’Кодд с Цефанадана, зайти вот к вам решил, молодой человек у входа так аппетитно про стейки рассказывает. Нельзя ли мне у вас, кхгм, пожрать? – нарочно брутально так говорю, внимание к себе привлекаю.
- Простите, пожалуйста, - паренёк говорит, - Сейчас я принесу меню.
- Давайте мне сразу стейки, без меню.  Хочу два! Два по цене одного.
- Эмм, вы имеете в виду промо-акцию? Простите, но в таком случае вы должны сделать заказ на сумму не менее…
- Ладно, - обрываю я его, - Давайте два по цене двух. Давайте быстрее. Я пришелец-хамло, я хочу жрать ГОРЯЧИЕ СТЕЙКИ! (–Артистично рычу).
- Очень хорошо, спасибо за ваш заказ.
Записывает. Я интересуюсь:
- Мой внешний вид никого не смущает?
- Что вы, - успокаивает меня официант, - у нас очень демократичное заведение. Мы стараемся создать максимально комфортную атмосферу для каждого посетителя.
- Даже если он действительный эмиссар Цефанадана?
- Даже если вы с Марса. Простите, позвольте уточнить – вы собираетесь оплатить ваш заказ картой или наличными? Дело в том, что у нас временно не работает…
- Да хоть золотоносными живородящими крысами!..
- Очень хорошо, потому что карты мы временно не принимаем. Ожидайте ваш заказ в течение десяти минут.
Убежал.
Во время нашей беседы я заметил пару повернувшихся любопытных лиц, но как только официант исчез, все развернулись к своим тарелкам и продолжили жевать. Даже анимешница на меня уже больше не смотрела, поглощённая своим молочным коктейлем. Обидно прямо как-то. Тут, понимаешь, перед ними живой гуманоид без всякой мимикрии, а они – жрут. Эх.
Принесли мне стейки. Горячие. А я что-то расстроился.
- Расхотел я ваши стейки, - говорю, - у нас такое не едят. Принесите счёт.
Оплатил и ушёл.  А через неделю улетел обратно на Цефанадан.
Экология – ладно. Метро – куда ни шло.
Но промоутеры – достали.

27-28.05.2018