Епископ Вениамин Милов

Епископ Вениамин (Милов) Саратовский и Балашовский.

День памяти:
20.07/2.08 – день кончины (1955 г.)

Епископ Вениамин (Милов Виктор Дмитриевич) родился 8 июля 1887 года в городе Оренбурге в семье священника Димитрия Петровича Милова и его супруги Анны Павловны Миловой.

В 1890 году отца Димитрия перевели служить в уездный город Орлов Вятской губернии, а еще через несколько лет – в город Яранск Вятской губернии, где будущий Владыка начал учиться в духовном училище.

Сам Владыка в "Дневнике инока" писал: "Будучи учеником Духовного училища, я пономарил в Яранском Успенском соборе. Отец при этом был настолько строг, что не разрешал входить с кадилом в средний алтарь из бокового, где я раздувал кадило. Обычно приходилось ждать, когда диакон сам придет и возьмет его. К этому периоду относятся мои первые посещения вместе с матерью Яранского мужского монастыря (св. Анны Пророчицы)".
В монастыре серьезное влияние на мальчика оказал иеромонах Матфей (Швецов), причисленный позднее к лику святых.

В 1905 году отца Димитрия перевели служить в город Вятку, где он был назначен священником кафедрального собора.

В 1916-м Виктор окончил Вятскую Духовную семинарию.
Во время учебы в Вятской семинарии пел в хоре Александро-Невского собора, был книгодержцем у епископа Вятского Никандра (Феноменова).
Семинарию окончил вторым по успеваемости и был послан на казенный счет в Казанскую Духовную академию.

В Казанской Духовной академии Виктор Милов ревностно занялся учено-Богословскими трудами. Первой его работой, получившей оценку "пять с плюсом", было сочинение о Филоне Александрийском. Однако "сердце льнуло больше к монахам и церкви". По счастью, в Казанской академии ему, наконец, удалось встретить преподавателей, в которых глубокая ученость сочеталась с личным монашеским подвигом и миссионерским горением.
Многие из них, особенно преподаватели-монахи, окормлялись у преподобного Гавриила (Зырянова), постриженика Оптиной пустыни, а в описываемый период – наместника Седмиезерной пустыни под Казанью. Отец Гавриил воспитал целую плеяду церковных деятелей, сыгравших значительную роль в судьбах Русской Церкви в 1920-30-х годах: архиепископа Феодора (Поздеевского), архиепископа Гурия (Степанова), епископа Иону (Покровского), епископа Варнаву (Беляева), архимандрита Симеона (Холмогорова) и многих других. Известно также, что у отца Гавриила окормлялась святая преподобномученица Великая княгиня Елисавета Феодоровна и некоторые из сестер ее обители.
Почти все указанные отцы и архиереи (и целый ряд других) составляли цвет казанского ученого монашества. Но душой казанского академического иночества был инспектор архимандрит Гурий (Степанов), будущий архипастырь. Выдающийся Богослов, востоковед, знаток буддизма, переводчик Богослужебных книг на языки народов Центральной Азии, он сыграл огромную роль в монашеском становлении будущего владыки Вениамина. В своей квартире архимандрит Гурий устраивал монашеские собрания, на которых преподаватели и студенты могли свободно обмениваться мыслями.
В академической церкви практиковалось строгое уставное пение, в котором Виктор неизменно принимал участие. К казанскому же периоду относятся первые проповеднические опыты тогда еще студента Виктора Милова – и это также по настоянию отца инспектора.

За неделю до Рождества 1917-18 года, по совету отца Гурия, Виктор съездил в город Свияжск, где в монастыре на покое жил слепой игумен. Старец благословил юношу принять монашеский постриг, сказав, что необходимо раздувать искру Божию в душе, пока она горит.

Однако на пороге был 1918 год. И тихая дотоле Казань стала ареной столкновения белых и красных отрядов. В академии провели ускоренные экзамены, и студенты разъехались кто куда.

Вопреки старческому благословению провести лето в Оптиной пустыни, Виктор уехал в Вятку к родителям и полтора года скитался без определенных занятий, пока не оказался в Саратове.

Там ради хлебного пайка устроился на работу в красноармейскую канцелярию. Эта работа была засчитана ему в срок воинской службы. После шести месяцев работы Виктор Милов испросил благословения на монашество у затворника скита Саратовской Преображенской обители. Прозорливый старец иеромонах Николай (Парфенов) отправил его с рекомендательным письмом в Московский Свято-Даниилов монастырь и присовокупил: "Я бы у себя оставил тебя, раб Божий, да ты очень высок пожалуй, меня укусишь..."
На прощанье отец Николай заповедал Виктору иноческое правило: "Будешь монахом – прилежи к Иисусовой молитве. Читай ежедневно 600 молитв пополам: 300 – Иисусовых и 300 – Богородичных".

В Свято-Данииловом монастыре среди насельников оказался бывший инспектор Казанской Духовной академии Гурий (Степанов), уже епископ и настоятель Покровского монастыря, которому нужен был помощник.

7 апреля, на Благовещенье 1920 года в Данииловом монастыре епископ Гурий постриг Виктора в монашество с именем Вениамин в честь священномученика Вениамина Персидского, диакона.
12 апреля в Данииловом монастыре епископ Феодор (Поздеевский) рукоположил отца Вениамина во иеродиакона.
8 октября 1920 года в Данииловом монастыре епископ Петр (Полянский) рукоположил отца Вениамина во иеромонаха. В тот день сам владыка Петр был хиротонисан во епископа архиереями во главе со Святейшим Патриархом Тихоном.

С 8 октября 1920 года иеромонах Вениамин – наместник Московского Покровского монастыря (настоятелем монастыря был епископ Гурий).
Продолжал обучение в Духовной академии.

В том же году Святейшим Патриархом Тихоном награжден набедренником и епископом Верейским Иларионом (Троицким) – наперсным крестом.

И в 1920 же году завершил свое образование в Духовной академии, ютившейся тогда в разных местах Москвы. Кандидат Богословия – за сочинение "Преподобный Григорий Синаит. Его жизнь и учение", при подготовке которого были переведены с древнегреческого пять книг творений преподобного.

С 1923 года – архимандрит.
"В сан архимандрита возвел епископ Гурий в день Благовещения в Великую Субботу при своем служении в Покровском монастыре", – писал позже владыка Вениамин.

Будучи наместником Покровской обители, отец Вениамин не прерывал связи с Данииловым монастырем, который, став после революции средоточием духовной жизни, имел огромное значение для судеб Русской Церкви в период 1917-30 годов.
Богоборческая власть поставила своей задачей полную ликвидацию Православной Церкви и прежде всего – духовенства и священноначалия. В результате действий ГПУ к 1925 году более шестидесяти архиереев были лишены своих кафедр и высланы за пределы своих епархий. Многие из них съехались в Москву, и большая часть их нашла приют в Данииловом монастыре, настоятелем которого с мая 1917 года был архиепископ Феодор (Поздеевский).
В 1920-е годы архиепископ Феодор привлек в Свято-Даниилов монастырь единомысленную ему ученую братию, и жизнь монастыря пришла в состояние расцвета. Этот расцвет оказался важным для Церкви, для ее противостояния обновленчеству и расколу.
По словам прихожан, "службы в Даниловом в те годы были небесные... Часто служили сразу несколько архиереев. Даже канон читали и канонаршили нередко архиереи. Проповедовали".
"...И эти Божественного вида архиереи, поющие ангелоподобно, и фимиам от каждения, освещаемый солнцем, – все произвело на меня поразительное впечатление святости – и люди, и службы", – вспоминал позднее владыка Вениамин, повторяя и подтверждая впечатление протоиерея Василия Серебренникова.
Вскоре после возведения во архимандрита он был назначен Патриархом Тихоном на Сергиевскую кафедру, но от архиерейства отказался.
После кончины Святейшего Заместителем Патриаршего Местоблюстителя митрополитом Нижегородским Сергием (Страгородским) был назначен епископом в город Нолинск Вятской епархии, но хиротония из-за отказа кандидата не состоялась.

В 1927 году, когда Церковь уже два года бедствовала без Патриарха и были арестованы непосредственный преемник Святейшего митрополит Петр (Полянский) и множество архиереев (в одном только Данииловом монастыре арестовали пятнадцать архиереев, а также часть братии), Церковь оказалась перед новым искушением. Таковым явилась Декларация митрополита Сергия (Страгородского) об отношении Церкви к советской власти.
Многие церковные люди не смогли принять ее безоговорочной лояльности к кровавому богоборческому режиму. Расширение же митрополитом своей власти до уровня патриаршей в отсутствии возможностей проведения Поместного Собора рассматривалось многими как узурпация власти Патриарха.

Ночью 28 октября 1929 года архимандрит Вениамин одновременно получил две повестки: одну – о закрытии последнего монастырского храма (монастырь к тому времени официально был закрыт уже около двух лет), и вторую – об аресте.
Он был заключен в Лубянскую тюрьму. Вскоре переведен в Бутырскую, а затем – в Таганскую тюрьму.
Обвинен в нелегальном преподавании детям Закона Божия.
24 ноября 1929 года осужден коллегией при ОГПУ.
Приговор: 3 года концлагерей.

О кошмаре пути и лагерной жизни вспоминал сдержанно и скупо. Собственно, пыткой был уже сам способ доставки арестованных к месту ссылки: восемь суток без движения на трехэтажных нарах, головой к конвою, в мучениях от голода и жажды.
В пункте, куда была доставлена партия арестованных – эпидемия тифа, холод, скученность, невозможность отдыха хотя бы на короткое время. Тогда взмолился Владыка: "Господи, если сегодня, в эту же ночь, Ты не выведешь меня отсюда, я умру. Спаси меня, Господи!.. Силы угасли. Я изнемог". В ту же ночь он был отправлен по этапу в другое место.

С конца 1929-го по 1932 год он содержался в Соловецком лагере особого назначения.
Описав в своем "Дневнике инока" ужасы тюрем, этапов и лагерей, отец Вениамин сделал неожиданное заключение: "Я благодарю Бога: все испытания... были мне посильны. Господь научил меня – сибарита и любителя спокойной жизни – претерпевать тесноту, неудобства, бессонные ночи, холод, одиночество, показал степени человеческого страдания".

В 1932-1937 годах – на поселении во Владимирском районе Ивановской области.
Будучи на поселении, служил в Никитском храме города Владимира сверхштатным священником с обязанностями псаломщика.
Этот период оказался для отца Вениамина относительно благополучным: несмотря на неусыпный надзор, ему удавалось ускользать в Москву, к своим духовным чадам, где он проводил время в молитве и Богословских исследованиях. Результатом этой работы, в частности, явилась магистерская диссертация, защищенная впоследствии в Московской Духовной академии.

Однако настал 1937 год – год "решительного удара" по Церкви. Священники арестовывались, ссылались и расстреливались сотнями и тысячами. Чаша сия не миновала и отца Вениамина.

15 июня 1938 года он был арестован, обвинен в антисоветской агитации и в членстве в контрреволюционной организации. Подвергался пыткам.
31 июля 1939 года приговорен к восьми годам лишения свободы.

Находился в заключении в Устьвымлаге (Коми АССР).
Затем жил в ссылке в городе Котласе Архангельской области.
Проживал в городе Кимры Тверской области.
Об этом времени свидетельств почти не осталось. Только с 1943 года духовные чада начали получать от него письма.

Святейшему Патриарху Алексию I удалось вызволить отца Вениамина из ссылки.
В июне 1946 года он поступил в число братии Свято-Троицкой Сергиевой лавры.
С осени начал преподавать патрологию в Московской Духовной академии в звании доцента.
С 21 января 1947 года стал заведующим кафедрами патрологии и пастырского Богословия.
В числе его духовных чад в лавре была Татьяна Борисовна Пелих (урожденная Мельникова), которая со времени открытия лавры пела в хоре под управлением протодиакона Сергия Боскина. Ее дочь, Е.Т. Кречетова вспоминала со слов матери: "В лавре появился высокий, худой, еще обритый, как ссыльный, монах. Поселился он на частной квартире. Обнаружив, что у него множество болезней на почве долгого крайнего истощения, Татьяна Борисовна стала доставать ему лекарства, а главное – готовить для него овощные соки, чтобы хоть как-то помочь организму окрепнуть. Пришлось также помочь обзавестись ему вещами, ибо у него не было совсем ничего".
В праздники, субботние и воскресные дни отец Вениамин служил раннюю литургию в храме Всех Святых, в Земле Российской просиявших. При этом он всегда проповедовал.
С 1947 года начались службы в Трапезном храме. Здесь пел уже монашеский хор.
Отец Вениамин сам регентовал за всенощными, а в Великий пост всегда пел басом в трио с отцом Антонием (тенор) и протодиаконом Даниилом (баритон): "Да исправится молитва моя..."
С 1947 года отец Вениамин стал исповедовать.

В июле 1948 года архимандрит Вениамин защитил диссертацию "Божественная любовь по учению Библии и Православной Церкви", получив степень магистра Богословия.
15 октября 1948 года был утвержден в звании профессора кафедры патрологии и в должности инспектора Московской Духовной академии и Московской Духовной семинарии.

В июне 1949 его попросили зайти по какому-то маловажному делу в отделение милиции лавры. Назад он уже не вернулся: без суда и следствия был отправлен в Казахстан на положении ссыльного.

В 1949-54 годах проживал в ссылке в городе Джамбуле в Казахстане.
В ссылке работал писарем, сторожем, истопником.
Об этом периоде его жизни свидетельствуют письма Татьяне Борисовне и Тихону Тихоновичу Пелих. Усталость, болезни, голод, нищета, зачастую отсутствие крова над головой стали его уделом на целые пять лет. А ведь ему было уже 62 года и за плечами – двенадцать лет лагерей и ссылок. Но при малейшей возможности отец Вениамин занимался интеллектуальным трудом.
Пять лет прошли в муках, в попытках выяснить причину ссылки и изменить "меру пресечения".

В октябре 1954 года Патриарх Алексий I неожиданно вызвал архимандрита Вениамина в Одессу, затем они прилетели в Москву.

С октября 1954 года Батюшка – настоятель храма святого пророка Илии в Серпухове.

4 февраля 1955 года в Богоявленском Патриаршем соборе Святейший Патриарх Алексий I, Католикос-Патриарх всея Грузии Мелхиседек, митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич) и еще семеро архиереев хиротонисали архимандрита Вениамина во епископа Саратовского и Балашовского.

Владыка прибыл на кафедру в праздник Сретения Господня. С этого времени он служил постоянно – не только в праздничные дни, но и по будням, неизменно проповедовал за каждой литургией.
Храмы, где служил Владыка, всегда были переполнены молящимися. Вдохновенный проповедник, автор известных Богословских трудов по литургическому Богословию, догматике и аскетике, организатор церковного народного пения, прекрасный регент. Аскет в пище и всем остальном. Был требователен к подчиненным, но особенно строг и требователен к себе. Был очень уважаем и любим.

2 августа 1955 года, в день празднования памяти святого пророка Божия Илии, владыка Вениамин скоропостижно скончался.
Место захоронения: Саратов, Воскресенское кладбище.

Вечером 3 августа в Троицком соборе служился парастас. Отпевали епископа Вениамина архиепископ Астраханский и Сталинградский Сергий (Ларин), архиепископ Казанский и Чистопольский Иов (Кресович). Скорбную телеграмму прислал Патриарх Алексий I.

Литература:
1. Епископ Вениамин (Милов). Дневник инока. Письма из ссылки. Свято-Троицкая Сергиева лавра, 1999.
2. Епископ Вениамин (Милов). Три истины// ЖМП. 1995.
3. Мануил (Лемешевский В.В.), митр. Русские православные иерархи периода с 1893 по 1965 гг. (включительно). Erlangen, 1979-1989. Т.2. С. 146-147.
4. Сергия, инокиня Свято-Успенского Александровского женского монастыря. За Христа пострадавшие в земле Владимирской. Краткий биографический справочник. Машинопись. С. 39.
5. За Христа пострадавшие в земле Владимирской: Синодик и биографический справочник. Свято-Успенский епархиальный женский монастырь. Александров, 2000. С. 29.
6. Протоиерей Алексий Cухих. "Вспомним поименно". Кн. 3. Киров (Вятка), 2004 г. С. 17-20.
7. Православная энциклопедия/ Под. ред. Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Т. 7: Варшавская епархия-Веротерпимость. М.: "Православная энциклопедия", 2004. С. 637-638.
8. http://www.eparhia-saratov.ru
9. http://pstbi.ru
10. http://www.vladkan.ru