Вид с крыши. Часть 7

… Восьмое марта. Вероника проснулась сутра с неприятным чувством своей ненужности никому. Иван куда-то пропал и уже неделю не звонил. Но, может, оно и к лучшему… А Алекс… У него Элина и Соня… Вероника представила букет ирисов, который он нарисовал два года назад на стене… Сейчас его уже не было. Закрасили краской, когда проводили ремонт в подъезде. Веронике стало совсем печально. Может, хотя бы папа позвонит… Но в прошлый раз он забыл и позвонил только десятого…
Мама суетилась на кухне. Они с подругой собирались посидеть сегодня в кафе. Ее подругу муж тоже оставил, уйдя к другой. И они теперь очень сблизились, хотя раньше не так уж много общались. Мама не унывала, и Вероника была рада за нее.
- Солнышко, ты уже проснулась? Мы в одиннадцать с тетей Олей встречаемся. Скорее всего, приду поздно. Если что, позвоню. Я там пирог испекла, чтоб тебе не возиться. А с остальным сама разберешься.
- Спасибо, мам! Могла не беспокоиться. Я все равно одна.
- А Иван разве не придет? Вы с ним никуда идти не собирались?
- Не знаю… Он не звонил.
- Не звонил? Странно… Может, какой сюрприз готовит…
Сюрприз?.. Вероника с большим сомнением посмотрела на мать. Скорее такой сюрприз, что он ее по-тихому бросил. От этой мысли стало немножко больно. Ведь, когда тебя бросают, даже если ты и не испытываешь никаких чувств к этому человеку,  все равно не особо приятно…  Но вслух Вероника ничего не сказала. Маме Иван нравился. Правда, не совсем понятно, чем. Наверное, хорошей родословной (в его роду тоже были  преподаватели ВУЗов) и тем, что не шатался без дела, а учился. Хотя, если подумать, при ее матери он всегда был потрясающе учтив и вежлив. Словом, пыль в глаза пустить умел. Так что это, несомненно, тоже привлекало.
… Вскоре мама ушла, оставив Веронику одну. Она послонялась из комнаты в комнату, не зная чем заняться. Не то, чтобы совсем не было дел. Можно было поделать домашку, или что-нибудь сготовить, или просто почитать или посмотреть телевизор, наконец! Но ничего не хотелось. Ничего! Охватило состояние полной апатии. Казалось, что она окончательно выпала из жизни. Все вокруг куда-то стремятся, чего-то хотят, чего-то добиваются, а ей ничего  не нужно, она не хочет ничего. Весь мир – лишь пустота! И вот когда ее душевное состояние, ее мысли, ее эмоции приобрели совсем уж серый оттенок, в дверь неожиданно позвонили. Вероника вздрогнула. Мгновение она даже соображала, что это за звук, и сильно удивилась,  вдруг поняв, что это дверной звонок.
Она прижалась к глазку. У порога стоял Иван. С огромным букетом цветов. И опять путаница в голове. Радость, что ее вовсе не бросили, и она кому-то все-таки нужна, и в то же время досада, что этот человек здесь. Оказывается, Вероника не совсем осознанно уже вполне смогла смириться с мыслью, что они больше не пара. И даже стало как-то спокойнее. И вот, все сначала!
Она открыла дверь.
- Вероничка, привет! – весело произнес Иван. – Это тебе. С праздником! – И он вручил ей большой букет белых роз. А Вероника все никак не могла разобраться, радоваться ей этому, свалившемуся вдруг «счастью», или нет.
- Собирайся, поедем отмечать Восьмое марта! – выпалил Иван.
- Прямо сейчас?
- Ну а когда еще?  И у меня для тебя есть еще один небольшой сюрприз, - таинственно произнес он.
«Все-таки без сюрпризов не обошлось», - подумала Вероника.
Она быстро собралась, и они спустились на улицу. Неожиданно Иван обогнал ее и распахнул перед ней дверцу стоящей рядом с подъездом и сияющей на солнце машины.
- Это что, твоя!? – изумилась Вероника.
- Моя! Я на прошлой неделе права получил! Так что, можешь поздравить, - Иван весь светился, словно он был металлический, и его начистили до блеска.
- Поздравляю! Тебе отец машину купил? – и Вероника тут же подумала, что не стоило задавать этот вопрос. Иван как-то весь сжался и даже сник, а блеск куда-то исчез.
- Он мне на восемнадцатилетие подарил. Так что она лично моя. Пойду работать, поменяю на более крутую.
Он будто оправдывался. Вероника вспомнила, как он позавидовал Алексу, когда тот сказал, что купил машину. И у Вероники возникло ощущение, что Иван с ним соревнуется.
- Ну что, поехали? – снова бодро воскликнул Иван.
Вероника с некоторой опаской села в машину и пристегнула ремень. Отчего-то большого доверия к Ивану как к водителю она не чувствовала. Но до кафе они доехали вполне благополучно. Иван был явно в ударе, так что свидание протекало весело и непринужденно. Даже косившее в последнее время на минус настроение Вероники, стало склоняться к положительным отметкам. День был замечательным солнечным и ясным, рядом сидел симпатичный веселый парень, который изо всех сил старался привлечь ее внимание и добиться расположения. Так что хотелось жить дальше и попытаться радоваться жизни.
- Поехали ко мне, - предложил Иван, когда их обильная и вкусная трапеза подошла к концу.
Вероника пожала плечами.
- Может, просто погуляем? Погода хорошая.
- Нет, давай лучше ко мне. Я фильмец классный достал.
- Как в прошлый раз, с бесконечным мордобитием, лужами крови и кучей трупов? – саркастически предположила Вероника.
- Не совсем. Я свои ошибки учел. Там и про любовь есть.
Вероника вздохнула, чувствуя, что отвертеться ей, вряд ли, удастся.
- Ну ладно, уговорил.
И фильм, в самом деле, оказался не таким уж плохим. Помимо периодически вспыхивающих драк проявилась и любовная канва, причем весьма проработанная, чувственная и даже с постельными сценами, хотя и  не особо откровенными. Иван подсел к Веронике поближе и обнял ее за плечи. И Веронику, не смотря на то, что они встречались уже год, это напрягло. А когда фильм закончился и пошли титры, Иван попытался ее поцеловать. Вероника не сопротивлялась. Ведь они это делали много раз. Она даже старалась отвечать. Но при этом ничего не чувствовала. Иван, пожалуй, не плохой. И, наверное, было бы здорово влюбиться в него, но… сердцу не прикажешь. Может, так у многих пар? И нужно просто это принять? Не совсем же он ей противен? Но тут произошло то, что Вероника принять была не в состоянии. Руки Ивана, которые были до этого у нее на спине, скользнули вверх и стали расстегивать молнию на платье. Вероника дернулась, но Иван не отпускал ее, продолжая целовать в губы. Вероника вспомнила, как он приставал к ней на даче. Но тогда вмешался Алекс. Теперь вступаться за нее было некому. И она вдруг испугалась. А Иван уже добрался до застежки на ее лифчике и весьма быстро и умело расстегнул ее. Вероника высвободилась из-под его ставших вдруг чересчур назойливыми  и неприятно  дерзкими губ, и воскликнула:
- Пусти, я не хочу!
Но Иван никак не отреагировал, продолжая целовать ее в подбородок, в шею. Вероника попыталась вырваться, но он был намного сильнее.
- Иван, я не хочу этого! Пусти! Так нельзя!
Резким движением Иван опрокинул ее на диван, на котором они сидели, и прижал ладонями ее руки.
- Почему нельзя? Мы с тобой уже целый год встречаемся. И до сих пор еще только целовались. Нам ведь не по тринадцать лет, верно? Так почему же нельзя?
Он снова принялся целовать ее, навалившись сверху всем своим накаченным мускулистым тяжелым телом.
- Пусти, дурак, пусти! – Вероника стала отбиваться в полную силу, понимая, что это уже не игра.
- Вероника, почему, кому-то можно оставаться у тебя на ночь, а я уже год кроме холодных поцелуев ничего больше не получаю? Ведь это нечестно, правда?
И Вероника вдруг поняла, что он не поверил тогда Алексу.
- У нас с Алексом ничего не было. Совсем ничего!
- Ты врешь! – прорычал Иван, пытаясь стянуть платье с ее плеч. – Я ни за что не поверю, что такой,  как Алекс просто так будет ночевать у девчонки дома. И меня бесит, что ему можно, а мне нет. Ты ведь уже не раз спала с ним, верно?!
- Иван, нет! Нет! У меня, вообще, никого не было! Ни разу!
 Иван вдруг приостановился и ослабил хватку. Вероника воспользовалась моментом и, сильно толкнув его, сумела высвободиться. Иван не удерживал ее. Она вскочила с дивана и дрожащими руками стала натягивать платье на плечи. Иван сел и внимательно посмотрел на нее.
- У тебя что, правда, ничего с Алексом не было?
- Нет! И с чего ты взял, что было? Мы же с тобой встречаемся. Алекс же сказал тебе, что пьяный был и домой не мог попасть. И я предложила ему переночевать у меня.
- Но ты тогда ничего не стала объяснять.
- Алекс все объяснил. А ты потом больше не спрашивал. Я думала, ты поверил.- И у Вероники вдруг потекли слезы. Застегнув платье, она побежала в прихожую и начала надевать пальто. Иван вышел за ней.
- Вероника, прости… Не уходи…
Продолжая всхлипывать, Вероника застегнула ботинки и схватила сумку.
- Я пойду домой…
- Вероника… Давай хоть подвезу.
- Не надо!
Она открыла замок и выскочила за дверь. Слезы продолжали душить, до сих пор дрожали руки, а на душе было очень противно…

… Незаметно пронеслись март и апрель. Стало тепло и сухо. Хотелось больше бывать на улице, чтобы чувствовать на своей коже нежные солнечные лучики и ощущать легкие дуновения весеннего ветерка. Но Вероника не ходила с подружками гулять после занятий в колледже, она спешила домой. И на это было две очень веских для нее причины. Первая – это то, что иногда, хоть и редко, Алекс где-то после обеда выходил на прогулку с Соней. И выходил без Элины. Та не слишком-то любила, как объяснил Алекс, «торчать на улице», и поэтому, по возможности, с дочкой гулял он. А Вероника под барабанный бой сердца присоединялась к нему. Присоединялась ненадолго, минут на пятнадцать-двадцать, чтобы соблюсти хоть какие-то приличия и осторожность. Она понимала, что это нехорошо, что у него есть, пусть не официальная (Алекс и Элина не регистрировались), но жена, и знала, что об этих встречах запросто может узнать мать, но ничего не могла с собой поделать. И второй причиной было ощущение, перетекающее в почти полную уверенность, что Алекс всегда рад ее видеть. Она видела это по его глазам, по его улыбке, по тому, как озарялось его лицо, когда она появлялась на аллее скверика, где он обычно гулял с коляской. И присутствие Сони ее больше не смущало. Она прониклась чувством трепетной нежности к этой маленькой девочке. Ведь она была частичкой его, Алекса… И порой, идя рядом с Алексом и глядя в коляску на спокойное личико спящей малышки, Вероника представляла, что это их с Алексом дочь…
… А с Иваном после того случая отношения приостановились. Вероника бы даже могла сказать, что закончились, если бы Иван с назойливо частой периодичностью не названивал ей, снова и снова прося прощение и предлагая встречаться. Но Вероника не соглашалась…
… Наступили майские праздники. Несколько обещавших быть солнечными и теплыми выходных для Вероники не выдвигали никаких перспектив. Очередное предложение Ивана  о встрече она отклонила, подруги по колледжу разъезжались по домам (многие были неместные), Наташка теперь почти постоянно была с Вадиком, так что Веронике ничего не оставалось, как просто наслаждаться выходными за книгой и телевизором. Даже мама объявила, что подруга предложила путевку в санаторий как раз на эти дни, и она очень бы хотела поехать.
- Вероника, ты не будешь против?
- Нет, конечно, мам. Поезжай, тебе нужно немного развеяться, а-то и так целыми днями работаешь.
- Ты точно не обидишься, что я тебя одну оставлю? – мама внимательно посмотрела на Веронику. Она будто хотела оправдаться. Вероника понимала, что мама чувствует себя виноватой в том, что так мало стала уделять ей внимания. Но после постоянной вездесущей опеки подобное положение дел Веронику более чем устраивало. Однако, признаться в этом матери она не решалась. Пожалуй, это было бы слишком жестоко.
- Ну что ты, нет, конечно!
И мать Вероники, окрыленная ее бодрым ответом, отправилась собирать вещи. А Вероника подумала, пройдут ли ее выходные в том безмятежном одиночестве, которое пока планируется, или вновь после маминого отъезда произойдет что-нибудь из ряда вон выходящее? Ведь прецеденты уже были…
… Но первый день выходных прошел, и правда, безмятежно и почти в полном одиночестве, если не считать пары разговоров с мамой, которая звонила и с восторгом описывала санаторий, и звонка Ивана, в очередной раз пытавшегося выманить ее на свидание. А на утро второго дня, начавшегося также спокойно и размеренно, Вероника почувствовала, что ей немного скучно. Вновь часов в десять звонила мама, а потом, ближе к обеду опять раздался сигнал сотового. Вероника с досадой подумала, что это, должно быть, Иван. Он был настойчив, и ей не хотелось опять препираться с ним. Она боялась, что когда-нибудь не выдержит и уступит его натиску, как уже было. И Иван, по всей видимости, рассчитывал на это же, потому не сдавался. Может, просто не отвечать? Вероника взяла пиликающий телефон в руку и посмотрела на экран. Но на нем не высвечивалось имя Ивана. Буквы заплясали перед глазами Вероники, кровь бросилась в голову. На экране высветилось имя «Алекс». Как-то, еще в прошлом году они обменялись номерами. Это было тогда, когда Вероника поехала в больницу к его маме. Но они так ни разу и не позвонили друг другу… А сейчас… Дрожащими руками Вероника нажала на кнопку ответа.
- Алло… - она чувствовала, как срывался ее голос.
- Ника, привет! С тобой все в порядке? Ты не болеешь? – зазвучал обеспокоенный голос Алекса.
Вероника откашлялась
- Нет… Все хорошо. Привет!
- Ника… ты очень занята сегодня? – в голосе Алекса слышалось замешательство.
- Нет, совсем нет! – выпалила Вероника, уже готовая сделать все, о чем бы он не попросил ее.
- Мне очень не удобно, но…
- Алекс, говори!
- Дело в том, что мне нужно срочно уйти, а Соню не с кем оставить. И с собой ее я тоже взять не могу.
- А Элина? – недоумевающе произнесла Вероника.
- В ней-то все и дело. Она вчера вечером отправилась с подругой в ночной клуб. Я остался с Соней. Но вот уже полдень, а ее все нет. И на звонки не отвечает ни она, ни подруга… Я хотел ее поискать. А с Соней иногда соседка остается, но ее сегодня нет, она на дачу уехала. И мне попросить больше некого.
- Алекс… - Вероника при всем своем желании помочь почувствовала растерянность. – Я же никогда не сидела с маленькими детьми…А вдруг не справлюсь?
- Справишься! Я тебе все объясню. А если что, будешь мне звонить.
- Хорошо…
- Ника, спасибо тебе! А с мамой у тебя проблем не будет?
- Я одна на все праздники. Мама в санаторий уехала.
- Тогда, может, мне Соню к тебе принести?
- Давай.
… И через пятнадцать минут Алекс появился на пороге квартиры Вероники с дочкой на руках и с кучей памперсов, детских одежек и бутылками с детским питанием. При виде всего этого скарба, как обращаться с которым Вероника не имела ни малейшего представления, и оживленно курныкающей малышки (на прогулках она часто спала) ее охватила паника. И ноги теперь у нее подкосились не от волнения перед красивым парнем, а от страха, что она не справится с возложенными на нее очень ответственными обязанностями.
- Алекс, у меня ничего не получится! – запаниковала она.
Алекс посмотрел на нее долгим взглядом. И в его глазах было столько тепла и нежности, что сдавивший грудь страх вдруг отступил. Алекс верил в нее, он доверял ей, он полагался на нее. А значит, она все сделает так, как надо. Ведь Алекс сказал, что она справится - значит, так и будет!
.. И после подробных получасовых инструкций, которые повергли Веронику в шок не только своей сложностью, но и тем, что Алекс прекрасно разбирался в том, о чем говорил,  она все-таки осталась с Соней наедине.
Было так странно находиться рядом с этой девочкой. Никогда в своей жизни Вероника не водилась с такими маленькими детьми, да и как с ними водятся, тоже ни разу не видела. А теперь она сидела рядом с малышкой на кровати, а та что-то весело лопотала и хватала погремушки, которые Вероника давала ей, и старательно засовывала их в рот. Когда девочке наскучило лежать на кровати и она начала хныкать, Вероника взяла ее на руки, и  малютка сразу же успокоилась. Вероника покормила ее из бутылочки, и девочка, видимо, наевшись и устав от игр, начала засыпать. А Вероника держала ее на руках и тихонько укачивала.
Странно, что Элина ходит с подругой по ночным клубам, когда дома муж и крошечный ребенок… А что, если она бросит Алекса и дочку? Смогла бы Вероника стать ему женой, а Соне мамой? Наверное, да… Она ласково прижала уже уснувшую малышку к своей груди. А потом испугалась своих мыслей. Нельзя о таком думать! Нельзя! Ведь у них семья. И Элина, должно быть, любит Алекса, раз приехала к нему издалека, а Алекс любит Соню и…, возможно, Элину тоже… Или нет?.. Вероника вспомнила глаза Алекса, глядящие на нее внимательно, с нежностью, так, словно никого больше не существует для него в этом мире… Опять ее фантазии? С ресниц Вероники капнула слеза прямо на ручку девочки. Ну почему все так запутано? Почему?!
Раздался звонок в дверь. Это, должно быть, Алекс! Вероника тихонько положила Соню к себе на кровать и побежала открывать. Но это был не Алекс.
- Вероничка! Как я рада тебя видеть! – с энтузиазмом воскликнула Наташка. – Владик поехал с родителями какие-то вещи для дачи покупать, а я решила к тебе заглянуть. Сидит, думаю, одна, закисает тут по полной программе. И так оно и есть! Давай, собирайся! Вытряхнемся куда-нибудь вместе!
- Я не могу…
- В смысле? Ждешь кого-то? – Наташка впилась в нее своим всепроникающим любопытным взглядом.
- Ну… не совсем, - Вероника немного смутилась. Она никак не ожидала появления подруги. И не обдумывала, как объяснить ей ситуацию.
- Что-то ты, Вероничка, темнишь!
И тут из спальни раздалось негромкое хныканье.
 Наташка навострила уши.
- Что это? Ребенок плачет?
- Ну…
Наташка скинула обувь и проворным шагом направилась в комнату Вероники.
- О, боже ж мой! Ты когда ребенком успела обзавестись?! Мы с тобой всего три недели не виделись!
Вероника, и так растерявшаяся в этой неожиданно возникшей ситуации, от подобного вопроса совсем оторопела.
- Это не мой ребенок… - пробормотал она, и только тут поняла, что Наташка, хоть и глядит на нее сверлящим взглядом, но все же шутит. И еще она вдруг поняла: то, что она сейчас произнесла, ей самой неприятно. Даже не просто неприятно, а больно. Это дочка Алекса, но не ее. Это неправильно! Вероника схватилась за край кровати, потому что почувствовала, как начинает кружиться голова. Что, вообще, с ней творится, с ее мыслями, чувствами?
- Вероника, с тобой все в порядке? – Наташка озабоченно посмотрела на подругу.
- Да, - Вероника подошла к проснувшейся, должно быть, от их голосов, девочке, и, ласково бормоча ей всякую всячину, взяла на руки. И та сразу же успокоилась, схватив ручонкой шнурок на футболке Вероники и сунув его себе в рот. Наташка молча наблюдала всю эту сцену. А когда Вероника подняла глаза на подругу, то увидела в ее взгляде немое изумление.
- Это ребенок Алекса, да?
Вероника опустила глаза и кивнула головой.
- А почему она у тебя?
Вероника объяснила ей, но ее ответ, похоже, въедливую подругу не особо удовлетворил и совсем не успокоил. Наташка была из тех, кто бдительность терять не любит.
- Что происходит между тобой и Алексом?
- Ничего! – тут же выпалила Вероника.
- Так уж и ничего совсем? – Наташка смотрела на нее с нескрываемым подозрением. - И что у вас с Иваном? Он отмалчивается, но мне кажется, вы поссорились. Я права?
- Мы с ним друг другу не подходим, Наташ. Мне сложно встречаться с человеком, к которому я ничего не чувствую.
- А к Алексу, значит, чувствуешь?
- С чего ты взяла!? Мы просто соседи и общаемся иногда! – Вероника ощутила, как предательски заполыхали ее щеки. И это, конечно же, не могло укрыться от внимательного Наташкиного взгляда.
- Вероника, ты извини, но если мои подозрения насчет тебя и Алекса хотя бы капельку верны, то ты дура! Во-первых, у него есть жена. Во-вторых, у него есть от нее ребенок. И в-третьих, поговаривают, что он как-то связан с бандитами.
Отчего-то именно третий пункт задел Веронику за живое. Два первых были уже хорошо известны, а вот последний был каким-то расплывчатым и туманным, а поэтому пугающим.
- Кто поговаривает? – не выдержала она.
Наташка сочувственно посмотрела на нее и вздохнула.
- Владик рассказывал, что Алекс в банду попал чуть ли не в средней школе. А потом что-то там произошло такое. Будто он жизнь их главному спас во время какой-то переделки. И его  из банды отпустили. А сейчас он иногда общается с ними, но вот зачем? Короче говоря, темное это дело… А ты, подруга, все-таки дура… Выбрасывай всю свою блажь из головы. Вон Ванька по тебе сохнет…
Вероника сидела на кровати с малышкой на руках и, уткнув взгляд в пол, упорно молчала. Наташка снова вздохнула.
- Ладно, Вероничка, я, пожалуй, пойду. Но ты над моими словами, все-таки подумай…

… В последний день праздничных выходных Вероника решила съездить на вокзал, чтобы встретить маму с электрички. Погода была хорошая, заняться было нечем, а дома сидеть, все равно, не хотелось. Мама должна  была приехать  на станцию около двух часов дня, так что Вероника вышла из дома немного за полдень. Еще не успев спуститься к двери, ведущей из подъезда на улицу, она услышала женский крик:
- Отстань от меня! Мне надоело все это! Я не могу целыми днями сидеть дома взаперти!
Вероника приостановилась. Голос был знакомым.
- Элина, но мне на работу вечером надо! У меня вторая смена!
- От твоей работы, все равно, денег толком нет!
- Если все время по ночным клубам мотаться  и шмотки втридорога покупать, никакой зарплаты не хватит!
- Ах так, значит! По-твоему я во всем виновата?!
На протяжении всей перепалки было слышно, как хнычет ребенок. Вероника открыла дверь и вышла на крыльцо. Элина держала Соню на руках, Алекс стоял рядом с коляской. Видимо, они собирались куда-то идти. Алекс обернулся, в его глазах пылало негодование. При виде Вероники его губы дрогнули, будто он хотел что-то сказать. Но через миг Алекс отвел взгляд. Вероника не стала останавливаться и, сбежав с крыльца, направилась в сторону остановки. Сердце бешено колотилось от волнения. Позади послышался надсадный плач Сони. Вероника обернулась. Элина пихнула дочку в коляску, чему девочка стала громко возмущаться. А ее мать развернулась на высоких каблуках и направилась к двери в подъезд, оставив Алекса одного с надрывно ревущим ребенком.

… А через неделю, в следующие выходные, в которые они с мамой планировали съездить за кое-какими покупками на лето, на пороге появился Иван.
- Здравствуйте, тетя Алла! - Здравствуй, Иван! Как дела у тебя? Что-то совсем к нам не заходишь, - издалека начала расспросы мама Вероники, которой та ничего вразумительного об их с Иваном отношениях не рассказывала.
- Некогда. Экзамены скоро. – Такой ответ прозвучал для бдительной матери очень расплывчато и неубедительно, и она уже хотела копать глубже, но Иван разрушил все ее намерения, спросив:
-  А Вероника дома? Мне с ней поговорить надо.
Мать украдкой вздохнула и позвала звучным  с ноткой разочарования голосом:
- Вероника, это к тебе!
Вероника прекрасно слышала, что пришел Иван, но общаться с ним, особенно после их последнего свидания совсем  не хотелось. Хорошо, что она дома не одна. По крайней мере, опасаться не придется, что он снова начнет приставать.
- Может, сходим куда-нибудь? – предложил Иван, как только вошел к ней в комнату.
- Я никуда не пойду. Я же не раз говорила, что не хочу продолжать наши отношения, твердо ответила Вероника. – Зачем ты пришел?
- Может, все-таки выйдем?
- Я же сказала, что нет!
Иван опустил глаза:
- Ну ладно… Как знаешь…
А когда он вновь посмотрел на Веронику, его взгляд показался ей жестким и мрачным.
- Мне кажется, что ты соврала тогда, сказав, что между тобой и Алексом совсем ничего нет…
- С чего ты взял?!
- Наташа мне передала, что ты с его ребенком водишься, и его дочка реагирует на тебя так, будто хорошо знает.
Вероника уставилась на него, приоткрыв рот. Это был словно нож в спину. Зачем Наташка рассказала все Ивану, да еще в таких подробностях? Зачем она, вообще, вмешивается? Ведь она в их с Вадимом отношения не лезет?
- Это тебя не касается! – Вероника чувствовала, как все внутри нее закипает, а такое происходило крайне редко. Но почему все суются в ее жизнь, которая и так не получается? В ней и так все слишком запутано, сложно и тяжело!
- Очень даже касается! Я не хочу, чтобы какой-то тип, который уже семьей успел обзавестись, совался к моей девушке.
- Я не твоя девушка! – выкрикнула Вероника. Она так разозлилась, что забыла о присутствии матери где-то недалеко за дверью.
- А я не хочу, чтобы ты встречалась с ним и обманывала меня. Это из-за него наши отношения стали разваливаться!
- Я буду жить так, как считаю нужным сама! И не позволю никому командовать мной!
И тут из-за двери появилась мать Вероники. Она выглядела просто убитой. Ее губы дрожали.
- Вероника, это что, правда? Ты встречаешься с этим подонком? – последнее слово было произнесено с таким отвращением, что Вероника не выдержала и закричала на мать, чего в своей жизни себе никогда не позволяла:
- Не называй его так! Ты его совсем не знаешь!
- А ты, значит, его уже хорошо знаешь?! – мать эффектно всплеснула руками. -  Я же запретила тебе с ним общаться!
Перепалка с Иваном отошла на второй план. Теперь на Веронику наседала не на шутку разъяренная мать, но сегодня Вероника не собиралась так просто сдаваться.
- Я уже достаточно взрослая, чтобы разобраться, с кем мне общаться, а с кем нет!
- Да тебе даже восемнадцати нет! Ты, вообще, отдаешь себе отчет в том, что делаешь?! Этот выродок тебе всю жизнь сломает! Ты это понимаешь?! Понимаешь?!
А Вероника неожиданно для себя выскочила в прихожую, натянула на плечи ветровку, наспех сунула ноги в кроссовки и, как была в домашней короткой легкой юбке и пестрой маечке с узенькими бретельками, выбежала за дверь.
Иван сделал попытку ее остановить, но явную силу применять не стал, то ли не хотел делать этого в присутствии матери Вероники, то ли боялся повторять старые ошибки, помня их последнее свидание. Мать отчаянно кричала ей, чтобы она остановилась, но Вероника не стала никого слушать и через минуту уже стояла на улице, обдуваемая далеко не по-майски холодным ветром.
Долго у подъезда Вероника задерживаться не стала, понимая, что Иван вполне может  кинуться за ней вдогонку. Зябко кутаясь в легкую ветровку, Вероника побежала в сторону сквера, где они иногда гуляли с Алексом. Вряд ли ее будут там искать. Выбрав укромную аллейку, она села на скамейку, натянув куртку как можно ниже на голые мерзнущие коленки и накинув на голову капюшон. Что же теперь делать? Она ни разу вот так не убегала из дома. Можно было бы пойти к Наташке, но Вероника злилась на нее. Наташка была явно не на ее стороне. А больше близких подруг у Вероники не было. А значит, и идти было не к кому. Она поежилась от пробравшегося под одежду холода. На душе было мерзко. Было жаль маму. Наверное, со своих позиций она и права. Но Вероника уступать не собиралась. Ей было обидно за Алекса. И разбирал гнев на Ивана. Почему он никак не отстанет? Ведь она же сказала, что между ними все кончено. Она почувствовала тихое прикосновение к своему плечу.
- Ника…
Вероника вздрогнула и подняла глаза. Рядом стоял Алекс. Она настолько погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как он подошел. Он был один.
- Ты что здесь делаешь, да еще так  легко одетая? – при этих словах Алекс снял с себя куртку и накрыл ею Веронику.
- Я с мамой поссорилась…
- И теперь сидишь здесь и мерзнешь. Ясно… Пойдем ко мне.
Вероника удивленно и растерянно посмотрела на него.
- А как же Элина?
- Ее дома нет, и в ближайшее время не будет.
- А Соня?
- Она у соседки. Я сейчас заберу ее.
… И через некоторое время Вероника пила горячий чай на кухне у Алекса и пыталась согреться. Соня спала в комнате. А Алекс сидел напротив Вероники и смотрел на нее.
- Ну, давай, выкладывай, что произошло.
И Вероника рассказала ему об их последнем свидании с Иваном, о котором не рассказывала до этого. В их недолгие встречи в сквере они никогда не говорили не об Элине, не об Иване. На этих темах почему-то образовалось негласное табу. А сейчас Вероника поняла, что молчать не имеет смысла. Да и Алекс ждал от нее подробного ответа. Она рассказала, как Иван привез ее к себе, как начал приставать к ней,  только не стала упоминать о причине его приставаний, о его подозрениях насчет нее и Алекса. А потом она рассказала, как Наташка видела ее с Соней и все рассказала Ивану, а  тот пришел сегодня утром, и они стали ссориться, и как вмешалась мама, и Вероника накричала на нее.
- Получается, с мамой вы поссорились из-за меня. Хотя она по-своему права… И ты это понимаешь…
Вероника вскинула на него глаза, которые во время своего повествования почти все время держала опущенными. Она хотела возразить, но не нашлась, что сказать…
- А с Иваном почему у тебя не клеится? Судя по всему, он к тебе неравнодушен…
Вероника вновь опустила глаза.
- Мне неприятно быть с ним... Не знаю почему, но неприятно. Он мне нравился когда-то, еще в средней школе. А потом он предложил встречаться, а я была совсем одна, родители разошлись, и…  вообще, все плохо было… И я согласилась… А сейчас… сейчас я не хочу быть с ним…
Вероника посмотрела на Алекса и вновь, как с ней часто случалось, утонула в зелени его внимательных изучающих, проникающих глубоко в ее душу глаз.
- Ты бы маме позвонила или смску послала, а-то она, наверное, беспокоится.
Голос Алекса вернул ее обратно в реальность.
- Я свой сотовый дома оставила. Когда убегала, не до него было.
- Позвони с городского. Скажи, чтобы не волновалась.
Веронику тронула такая забота о ее матери, которую Алекс, по меньшей мере, должен был недолюбливать.
 Она вышла в прихожую и набрала свой домашний номер. Мама тут же взяла трубку.
- Алло, мам, не беспокойся. Я у подруги пока побуду.
- Вероника…
 Но Вероника тут же отключилась. Выяснять отношения по телефону ей не хотелось. Да и о чем сейчас разговаривать с матерью она не знала. В голове, в душе, во всем теле ощущалась какая-то странная пустота. Она не знала, что чувствовать, о чем думать. Должно быть, такое состояние было вызвано присутствием Алекса. Она даже не понимала, нравится ей такое состояние, подобное невесомости, или нет. Но сейчас отчего-то терять его ей не хотелось.
Заплакала Соня. Вероника, не дожидаясь Алекса, кинулась в комнату и наклонилась над кроваткой. Девочка продолжала плакать.
- Она в последнее время неспокойная стала. Наверное, зубы режутся, - сказал Алекс.
Вероника взяла малышку на руки и стала разговаривать с ней. И та почти сразу затихла, ухватив губками соску, которую предложила ей Вероника.
- А у Элины не получается ее так успокаивать…
 Вероника бросила быстрый взгляд на Алекса и тут же опустила глаза и покраснела. Она отвернулась, будто для того, чтобы взять игрушку, а сама просто не хотела, чтобы Алекс видел ее пылающие щеки. Но даже спиной она ощущала, как он молча смотрит на нее, и от этого еще больше краснела. Нужно было что-то делать, и она спросила:
- А Элина куда-то уехала?
- Не совсем…
Голос Алекса изменился. Вероника забыла о своем смущении и вновь повернулась к нему.
- Что-то случилось?
- Она сейчас в милицейском участке… Я как раз оттуда возвращался…
Вероника приоткрыла от изумления рот и с выражением полного недоумения уставилась на Алекса.
- Ее сегодня ночью в клубе задержали с поличным при распространении наркотиков.
- Наркотиков?! Элину?! – Вероника с трудом верила в услышанное.
- Мне позвонили сегодня рано утром, и я поехал в участок. Сказали, что пока все подробности выясняются. Но, что она, вроде как, уже привлекалась по делам, связанным с наркотиками. А здесь она с кем-то связалась. Должно быть, подзаработать хотела.... Я ничего не знал...
- Но за это же срок дают?
- Да…
- И как же ты теперь?
Странное и немного блаженное состояние невесомости полностью исчезло. Мысли начали путаться. Алекс опустил голову и молчал. Соня завозилась на руках у Вероники и начала хныкать.
- Может, она есть хочет? – предположила Вероника, желая вывести Алекса из мрачной задумчивости. Он встрепенулся, поднял голову и озабоченно произнес:
- Я же со всеми этими делами за детским питанием забыл сходить! Тут немного осталось. Сможешь покормить? А я сейчас в магазин быстро сбегаю и нам, заодно, к чаю что-нибудь куплю.
Вероника кивнула и, взяв Сонину бутылочку, стала кормить девочку, а Алекс побежал в магазин. Через пятнадцать минут раздался звонок. Вероника, оставив Соню в кроватке, подбежала и, в полной уверенности, что это Алекс, открыла дверь.
На пороге стояла соседка Алекса, баба Тома.
- Ой, ты Вероника, кажется?
Вероника изумленно уставилась на бабку, которая своим мощным торсом загородила практически весь проход.
- Леша у меня одеялко Сонечкино оставил. Вот, возьми-ка. А сам-то он дома?
Алекс что, оставляет Соню у этой вредной тетки? Она же его на дух не переносит, как же она с его ребенком согласилась водиться?
- Нет… - наконец, обретя дар речи, кое-как выговорила Вероника. – Он в магазин пошел, придет сейчас.
- Он мне говорил, что какой-то знакомой из подъезда дочку оставлял. Это, должно быть, ты была? – Баба Тома смотрела на нее проницательным взглядом.
Вероника кивнула. Соседка как-то незаметно вплыла в пространство квартиры, отодвинув Веронику назад, и притворила дверь.
- Ох, и с бабой ему не повезло, скажу я тебе! Такая стервожина. А на вид-то красавица писаная. Вот ведь и не влезешь в душу-то, не разберешься сразу. Я-то порадовалась за него сперва. Думаю, мать умерла, земля ей пухом, да парень-то хоть не один останется. А тут такое! Никакого ладу в семье нет! Один скандал! И все из-за нее, из-за змеюки этой. А Лешка-то парень хороший. Ох, хороший. Я благодарна ему как! Он нашего Митьку, внука моего, ведь спас.
Вероника широко распахнула глаза, совершенно не понимая, о чем идет речь.
- Эти бандиты-то местные совсем уж его к рукам прибрали. Сгинул бы мальчишка. А ведь школьник еще. Пропадать где-то стал, ходит сам не свой, грубый, злой. Потом уж выяснилось. Мать в слезы. А Лешка, храни его, Господи, помог. Поговорил там с этими как-то. И все, отстали от мальчишки-то! Отстали! Да, и не одного Митьку он так вытащил, знаю. Хороший парень, хороший!.. А ты, значит,  Лешке с дитем водиться помогаешь, - после некоторой паузы задумчиво проговорила баба Тома, вновь посмотрев на Веронику слегка прищуренными внимательными глазами. – Ну, что ж, может, оно и хорошо…
 И с этими словами грузная соседка не торопясь развернулась всем своим телом и медленно выплыла за пределы квартиры, оставив Веронику размышлять над только что сказанным ею. И Вероника с замиранием сердца попыталась осознать то, что услышала, и связать с тем, что сказал Наташке ее парень Владик. Получается, что Алекс общался с теми бандитами, стараясь помочь Мишке или еще кому-то… Но долго размышлять у Вероники не получилось. Вернулся Алекс из магазина.
А потом в дверь снова позвонили. И на этот раз не баба Тома…
- Это твоя мама, Ника. – Алекс произнес это тихо и очень спокойно, как нечто само собой разумеющееся. А Вероника почувствовала, как у нее похолодели руки. Но при взгляде на Алекса, от сердца отлегло. Он был спокоен и уверен в себе, и непонятным образом это состояние передалось Веронике. Она вновь подумала о том, что пока Алекс рядом, он всегда защитит ее. По-другому просто не может быть.
Алекс открыл дверь. Мать Вероники сразу же увидела ее.
- Не зря я подумала, что ты здесь! – воскликнула она и добавила тоном, не терпящим возражений:
 - Пойдем домой!
- Здравствуйте, тетя Алла, – вступил в разговор Алекс, которого мать Вероники, видимо, решила проигнорировать, как совершенно лишнее звено.
- Вероника, пойдем отсюда!
Вероника стояла в растерянности и смотрела в пол, не рискуя поднять на мать глаза.
- Послушайте, она пришла сюда, потому что хотела. И не стоит на нее давить. Она непременно вернется, когда посчитает нужным.
Мать Вероники обратила на Алекса взгляд, полный негодования и ненависти.
- Она не задержится здесь ни на минуту. Ей нечего здесь делать. И ты сам должен это прекрасно понимать. Она не может и не должна с тобой общаться.  – Мать Вероники, не смотря на свою обычную эмоциональность, вдруг стала предельно спокойной. Она хладнокровно и четко излагала то, о чем думала и что считала нужным сказать. Веронике стало жутко от этого спокойствия. – Ей всего семнадцать и она пока еще учится, а у тебя есть семья и ребенок. И для тебя только одного этого достаточно, чтобы обходить Веронику стороной.
Вероника заметила, как тень боли пробежала по лицу Алекса. Его невозмутимость поколебалась. Но это был всего лишь короткий миг. А Мать Вероники продолжала:
- Я не хочу, чтобы ты причинил какой-то вред моей дочери. – Каждое слово она произносила четко, отделяя его от других, и давая понять, что для нее это непустые слова, и другим она тоже не позволит чувствовать их пустыми. – Я не хочу, чтобы ты сделал ее несчастной.
И вновь боль исказила лицо Алекса, будто она была физической и очень сильной.
- Я никогда этого не сделаю. Я не причиню ей никакого вреда и никогда не сделаю ее несчастной. – Алекс произнес эти слова почти шепотом, но отчего-то они были очень ясно слышны, настолько ясно, что казалось, впечатывались в сознание каждым своим звуком, прожигая собой и так накалившуюся атмосферу. И, должно быть, то, как это было сказано, произвело впечатление на мать Вероники. Она замолчала на какой-то миг, а потом вдруг проговорила, глядя Алексу прямо в глаза:
- Алексей, чтобы произносить такие слова в подобной ситуации и подобным тоном, нужно что-то иметь за ними, кроме пустого мальчишеского бахвальства, надутой самоуверенности и желания выглядеть круто. Ты понимаешь это?
В лице Алекса что-то изменилось, но больше это не было гримасой боли. Каждая его клеточка словно осветилась изнутри мягким теплым сиянием.
- Я люблю Нику. – Полушепот вырвался из его губ, взрывая все пространство вокруг нестерпимо яркими искрами. Вероника закрыла глаза, чувствуя, как в груди обрывается сердце и стремительно летит куда-то. И она тоже летит вслед за своим сошедшим с ума сердцем. Но она не падает, нет! Она взмывает ввысь, туда, к облакам, к солнцу, к бескрайним просторам бытия… Но это всего лишь миг, очень короткий миг, миг, в существование которого сложно поверить и невозможно сразу осознать… И этот миг прервался резкой трелью телефонного звонка, которая пронзила воздух. Вероника, как в тумане видела озабоченное и растерянное лицо матери, вновь исказившееся болью лицо Алекса и оранжевое пятно телефона между ними. Все молчали. Телефон не унимался. Алекс снял трубку.
- Алло… - его голос звучал хрипловато и, казалось, дрожал. Было видно, что эмоции, с которыми он произнес это признание, все еще захлестывают его. Но неожиданно все изменилось. Сначала он сделался растерянным, а потом серьезным и сосредоточенным. – Да. Да… Что?.. Не может быть… Когда?
Алекс повесил трубку, опустился на сидение возле телефона и закрыл лицо ладонями.
- Алекс…
Вероника приблизилась к нему.
- Алеша… - она положила свою ладонь ему на плечо. – Что-то случилось?
Не поднимая головы, Алекс пробормотал:
- Элина умерла от передозировки.
И вновь повисло молчание, тягостное, гнетущее. Вероника хотела помочь Алексу, но как это сделать, да еще в присутствии матери не представляла. В сознании все смешалось: признание Алекса и эта ужасная новость… Все это никак не сочеталось, не укладывалось вместе. Несколько мгновений Вероника так и стояла возле Алекса, держа ладонь на его плече. Мама Вероники тоже молчала, видимо, пытаясь разобраться, как будет правильнее поступить в этой ситуации. Алекс все поставил на свои места. Он убрал ладони с лица и нежно прикоснулся к руке Вероники на его плече.
- Ника, иди домой. Я как-нибудь разберусь со всем… - Он поднял на нее глаза. В его взгляде были боль, усталость, отчаяние и любовь, которую он так неожиданно раскрыл перед ней. – Прости…
… А дома ждал длинный и серьезный разговор с матерью. Она не стала ругать Веронику, повышать на нее голос. Все свои эмоции, которые, должно быть, огромным  роем метались в ее душе, она загнала под засов, и теперь старалась беседовать с ней спокойно и выдержанно. И, нужно отдать должное, у нее это неплохо получалось. Она вновь перечислила все недостатки Алекса и обрисовала то светлое будущее, в котором хотела бы видеть Веронику, когда та закончит учебу, устроится на работу, а потом обзаведется семьей, выбрав себе в спутники жизни достойного человека.
- Неужели этот Алекс тебе настолько интересен, что ты от Ивана готова отказаться? – спросила мама, внимательно вглядываясь в лицо Вероники.
- Я не люблю Ивана, и он мне даже не нравится…
- Но ты же встречалась с ним столько времени?
- Я думала, что он мне нравится, старалась наладить отношения, но потом поняла, что все бесполезно…
- А Алексей? Он тебе нравится?.. Ты… его любишь?.. – во взгляде матери чувствовалось напряжение.
Вероника молчала. Даже себе она ни разу не отвечала на этот вопрос. Их отношения были такими непонятными, такими странными, что она боялась своего ответа и предпочитала его прятать даже от себя. А сейчас признание Алекса настолько потрясло ее, что в душе до сих пор царил хаос.
- Знаешь, - сказала вдруг мать, - если бы Алексей заботился о твоем счастье, как он утверждает, то не стал бы признаваться в любви. 
Вероника посмотрела на мать долгим взглядом.
- Может быть. Но ты сама его вынудила… И я… кажется, счастлива, что он это сделал…
- Вероника! – мать всплеснула руками, видимо, теряя контроль над своими эмоциями.
- Мам, я очень устала. Ты не обидишься, если я пойду к себе?
И не дожидаясь ответа, Вероника встала из-за стола и отправилась к себе в комнату. Слишком многое произошло за этот долгий день, и она чувствовала, что на сегодня нужно ставить точку, иначе она не выдержит…